ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Отправлено: 15.02.09 22:11. Заголовок: "Сегодня будет солнечно", СС/ГП, романс/детектив, NC-17, макси, 11 глава от 14.03
Название: Сегодня будет солнечно Автор: Хвосторожка Бета: Эсперанса Пейринг: ГП/СС Рейтинг: R/NC– 17 Размер: макси Жанр: романс/юмор/детектив Описание: Снейп не ожил – он даже не умирал. И жил счастливо, пока снова не встретился с Поттером. Предупреждения: AU относительно эпилога, развилка начинается через 12 лет после Битвы. За название спасибо aquamarin’е, за помощь - Elvir'е, а бете - вообще за все.
Отправлено: 15.02.09 22:13. Заголовок: Пролог – Нет, ну не..
Пролог
– Нет, ну не гад ли? Вычислю – убью! – Гарри скомкал «Ежедневный пророк» и рукой, без помощи палочки, метким броском отправил газету в камин. – Джинни?
Жена задумчиво помешивала в чашке чай, ее пальцы едва заметно подрагивали. После вопроса Гарри она встрепенулась и посмотрела на него, будто очнувшись.
– Что?
– Гарольд Портер! Снова статью написал!
– А, – она пожала плечами, вытащила ложку и положила ее на стол; та жалобно звякнула. – Бывает.
– Что-то случилось? – Гарри удивился и протянул руку, чтобы накрыть ее ладонь своей, но Джинни спрятала руки под стол и принялась комкать подол домашнего платья. – Милая?
– Нам нужно поговорить, – сказала она и подняла взгляд на Гарри. – Серьезно.
– Но… мне через пять минут на работу выходить. Это не подождет?
– Нет, – она покачала головой и снова посмотрела ему в лицо. – Я хотела сказать, что я… я тебя не люблю.
У Гарри вдруг начало ломить шею, а в виске запульсировала легкая ноющая боль.
– Я больше не могу, – она выглядела так, будто вот-вот заплачет, но смогла взять себя в руки и сделала глубокий вдох. – Ты ведь тоже меня не любишь. Тебя интересует только работа, я устала, я не хочу так больше жить, а ты не предпринимаешь ничего, чтобы исправить ситуацию… – она тараторила быстро, глотая слова, и ее речь слилась для Гарри в однородный шум безо всякого смысла.
Он взял в руку палочку и провел ею над левой ладонью, не слушая и не слыша – будто слова Джинни заставили его подумать о чем-то, что было важнее этого разговора. Появившееся голубоватое свечение было едва заметным, но было, и он чертыхнулся.
– Я – главный аврор, странно, что всего лишь «Обливейт», а не « Авада», – Гарри встал и подошел к висевшему на стене шкафчику с лекарствами. – Зелье в зеленой?
– Да, в зеленой.
Он отодвинул флаконы и пузырьки с первого ряда, засунул руку и смог выудить зеленую бутылочку.
– Черт… Редкое дерьмо, – он отвинтил крышку и опрокинул в себя зелье, закинув голову назад, после чего закашлялся, а потом осел на пол, скользя спиной по стене.
Джинни подбежала к нему и помогла опереться на стену.
– Ты в порядке? Ничего не болит?
– Нет, – просипел Гарри, – это нормальная реакция – не в первый раз же. Сейчас пройдет.
– Мы поговорим? – спросила Джинни жалобно. – Или… ты все-таки уйдешь?
– Мне нужно подумать, – он закрыл глаза и помассировал пальцами виски. – Сначала я вспомню, а потом…
– Работа. Это всегда – твоя работа, – Джинни встала и обиженно пожала плечами. – Не я. Работа. Даже сейчас!
– Перестань, а? – Гарри посмотрел на нее из-под полуопущенных век. – Я тебя услышал. Я согласен: ты меня не любишь, а я… Черт.
Он вспомнил.
5 февраля 2010
Все началось обычным зимним утром. Даже не морозным: на улице мелко моросил противный липкий снег с дождем, и Гарри решил воспользоваться камином. Он не любил перемещения по каминной сети, но до границы зоны аппарации нужно было пройти с добрых полмили. Сажа на одежде легко снималась парой взмахов палочки, а запах гари можно было пережить. Он набросил пальто и подошел к камину, собираясь бросить горсть летучего пороха, когда пламя взметнулось выше и позеленело. Минерва Макгонагалл выглядела непривычно взволнованной и растрепанной, ее обычная широкополая шляпа отсутствовала, и Гарри удивился, увидев в волосах директора Хогвартса седину. Ему казалось, что такие женщины не стареют.
– Гарри, мне нужно с тобой поговорить. Тедди, он… Ты можешь зайти на минуточку?
Он кивнул и протянул руку, а, ступив на мягкий ковер, схлопотал чем-то твердым по темечку. Мир погрузился в темноту.
6 февраля 2010
Он очнулся в темной комнате. Связывающих и ограничивающих заклинаний не ощущалось, а палочка обнаружилась рядом с ладонью, будто ее специально положили поближе – следовательно, вряд ли ему угрожала опасность. Гарри решил, что находится в больничном крыле Хогвартса. Даже воздух был похожим – запахом лечебных зелий пропахло все, вплоть до подушки.
*
Следующее пробуждение было вынужденным – его трясли за плечо, а у губ был кубок с зельем.
– Что это? – Гарри приоткрыл глаза, которые при виде его колдомедика расширились от удивления. – Вы?
– Пей, – сказал Снейп.
– Не буду, – буркнул Гарри, пытаясь ущипнуть себя за руку.
Он не спал, но в мире волшебников ни в чем нельзя быть уверенным – оживший профессор мог оказаться иллюзией. Дезиллюминационные чары тоже не действовали – Гарри незаметно двинул палочкой и шепнул заклятие. Это совершенно точно был Снейп, но Гарри все равно не мог поверить своим глазам.
– Пей, – Снейп надавил на его губы кубком, – это лекарство.
– Вы умерли, – сказал он и попытался отпихнуть руку, которая оказалась на удивление сильной.
– Пей, Поттер! – профессор понизил голос, и Гарри вспомнил себя студентом Хогвартса. Это было не самое приятное воспоминание. – Потом поговорим, сейчас тебе нужно выпить зелье.
– А вдруг это… Амортенция?
– Поттер, – он сдвинул брови к переносице, – зачем бы мне поить тебя Амортенцией?
Гарри подумал о перспективах и смутился, Снейп – напротив, хмыкнул.
– Это восстанавливающее, укрепляющее и седативное. А еще в нем пара капель состава, который снимает действие легких сглазов, – весь его тон и поза говорили о том, что саму мысль о соблазнении бывшего студента Снейп считает абсурдной.
– Меня сглазили?
– Да.
Гарри еще немного поколебался и взял кубок. Зелье оказалось ожидаемо гадким, но сразу наполнило энергией и сняло сонливость.
– Спасибо, – он отдал кубок Снейпу и осмотрелся.
Комната не была частью больничного крыла, это был даже не Хогвартс – в замке нигде не было обоев в цветочек на стенах и совершенно домашних занавесок, а в окнах со всех сторон были видны горы, здесь же – равнина с редким кустарником и деревьями.
– Где я? – спросил Гарри.
– Ты у меня дома, – Снейп придвинул к кровати стул с высокой спинкой и сел, сцепив пальцы в замочек. – Я нашел тебя в Министерстве в коридоре у отдела Тайн. Ты был без сознания, и я притащил тебя сюда.
– Зачем?
– Поттер, я рассказываю, а ты слушаешь. Либо ты говоришь, а я молчу.
Гарри кивнул.
– В Мунго тебя бы не спасли. Mori morte sua там лечить не умеют. Впрочем, нигде не умеют.
– А вы умеете?
– Поттер, я ведь предупредил!
– Простите, – пробормотал Гарри, – меня просто не каждый день убивают. Я нервничаю.
– Еще седативного? – язвительным тоном поинтересовался Снейп.
– Нет, спасибо. Продолжайте, – не остался в долгу Гарри.
– Сопляк, – снова хмыкнул Снейп. – Хорошо… Я тебя спас. Все.
– Какое проклятие? – переспросил Гарри, решив, что профессор закончил рассказ.
– Mori morte sua. Проклятие естественной смерти. Не вошло в список непростительных только потому, что действует не мгновенно. Было популярно в средние века – так обычно ведьмы избавлялись от неугодных им мужей. Причины смерти установить не удавалось, все умирали случайно и без видимых магических следов.
У Гарри было ощущение, будто он на лекции в Хогвартсе: тот же голос, тот же ровный тон и подробная информация, будто Снейп читает из книги.
– А как вы меня спасли? Спасибо, кстати.
– На здоровье. Как спас – неважно. Главное то, что тебе больше ничего не угрожает. И что кто-то хотел тебя убить.
– Это меня удивляет меньше, чем то, что вы живы.
– Я должен рассказать о том, как выжил?
Гарри кивнул.
– Это скучно, – Снейп встал и оправил теплую мантию. – Можешь расспросить мистера Шеклболта. Он в курсе истории.
– Кингсли? – охнул Гарри. – Вот… Почему он мне не сказал?
– Спроси у него, – пожал плечами Снейп. – Можешь идти. Но наведайся ко мне завтра – нужно еще кое-каких зелий выпить для закрепления эффекта.
– Вы меня выгоняете? – растерялся Гарри. – Но я ведь еще ничего не сказал… как я вам благодарен за все, и… Ничего не сказал.
– Я знаю, как ты мне благодарен. У меня есть доступ к прессе. И я поддерживаю отношения с Минервой.
– И с ней? – удивился Гарри. Это уже было совсем обидно – профессор Макгонагалл часто гостила у Поттеров и была почти членом семьи. И ни словом не обмолвилась о том, что Снейп выжил. Гарри решил, что его суждения о людях ошибочны – и не впервые. Снейп, напротив, выглядел очень довольным произведенным эффектом.
– Да. И еще с… некоторыми.
Гарри встал и потянулся за мантией, которая висела на спинке кровати.
– Где моя обувь?
– Внизу, – Снейп махнул рукой в сторону двери. – В прихожей.
Он явно не собирался провожать гостя, и в дверях Гарри обернулся.
– А что вы делали в Министерстве, кстати?
– Я там работаю, – с демонстративным злорадством ответил Снейп. – Невыразимцем. Думаю, напоминать о нераспространении будет лишним?
Прогуляв рабочий день, пусть по объективным причинам, и вернувшись домой ранним утром, он вполне ожидаемо выслушал от Джинни длинную тираду о том, что он совершенно о себе не думает, что стоит больше заботиться о своей безопасности и – его это совершенно не удивило – что Минерва Макгонагалл утром была в Хогвартсе и именно в то время, когда ее двойник вызывал Гарри по сети, читала у третьего курса трансфигурацию. Джинни успела отправить сов или связаться по каминной сети с большинством сослуживцев Гарри и всеми его знакомыми, включая Минерву. Гарри чувствовал себя из-за этого не лучшим образом. Он понимал заботу и беспокойство жены, но опасался, что на ближайшие месяц-два станет объектом насмешек по поводу проведенной вне дома ночи и переживаний Джинни, и что после первой волны пойдут слухи, а ближе к лету весь магический мир будет уверен, что у него любовница на стороне и трое внебрачных детей. А еще есть сукин сын Гарольд Портер, который обязательно напишет статейку о похождениях народного героя и подольет масла в огонь.
И он ничего не мог с этим поделать. Как и с неприятной и непривычной злостью на Джинни за то, что она подняла панику.
Гарри попытался объяснить ей в двух словах, что случилось, не упоминая при этом Снейпа, и оправился на работу.
Коллеги ожидаемо хихикали, но должность главного Аврора имела свои преимущества: Гарри пару раз выразительно взмахнул палочкой, и шутки прекратились. Вряд ли и за спиной тоже, но даже такой вариант его устраивал.
А в обеденный перерыв, когда Гарри без аппетита жевал сэндвич с рыбой, к нему в кабинет прилетела записка, сложенная в форме птички. Все сотрудники Министерства боялись этих птичек до дрожи и за глаза называли их «тестралками» – вызов к Министру магии обычно ничего хорошего не сулил. Гарри распылил остатки бутерброда на молекулы обычным «Эванеско» и направился к Шеклболту.
*
– Присаживайся, – Кингсли махнул рукой, и Гарри сел в низкое мягкое кресло.
В кабинете Министра с каждым новым главой магомира менялась обстановка, и Шеклболт не стал исключением – интерьер его рабочей комнаты напоминал о том, откуда он родом. И не только множеством африканских масок на стенах – Гарри пришлось расстегнуть бордовую аврорскую мантию, чтобы не ощущать себя в тропиках.
– Жарко у вас, – сказал он, присаживаясь и поправляя брюки.
– Поттер! – рявкнул Кингсли. – Я тебя не на чай позвал! И не о погоде потрепаться!
– Я понял, – сказал Гарри. – Орать только не стоит.
– Ты чем вообще думал?!
– Прекрати! – начал заводиться он. – Терпеть не могу, когда на меня орут, и ты об этом знаешь.
– А как мне с тобой разговаривать? Кремовыми котелками угостить?
– Неплохо бы. Ты меня от обеда оторвал.
– Герой, – Кингсли откинулся на стуле и сложил руки на груди. – Еще бы к месту твой героизм…
– Да в чем дело? – не выдержал Гарри. – Если ты о нападении, то я не мог о нем знать!
– А я тебе сколько раз предлагал охрану? Пять? Или десять?
– Не хочу я никакой охраны! Какой из меня аврор, если я самого себя защитить не могу?
– Но не смог же!
– Не хочу, – упорствовал Гарри. – И не буду. И не заставишь ты меня ходить по улицам с телохранителями.
– Речь не только о тебе! Ты – главный Аврор, и если кто-то позволяет себе напасть на главного Аврора, то репутация Аврората ни к черту!
– О, подозреваю, что сейчас я узнаю кое-что интересное, – не выдержал он. – Например, что пока главным Аврором был ты, подобного не случалось.
– Не случалось, – не остался в долгу Шеклболт. – Я, конечно, не Гарри Поттер, но никто не позволял себе на меня напасть!
– Знаешь, что? – Гарри вскочил с кресла и оперся о стол Министра обеими руками, нависая над ним подобно Немезиде. – Прекрати лезть в мои дела. И в дела Аврората. Ты Министр, вот и руководи Министерством! Меня твоя ностальгия достала! Если тебе так нравится лезть в дела моего отдела – не стоило оттуда уходить!
– Тебя чуть не убили! И если бы не Снейп, то…
Гарри сделал шаг назад и выпрямился.
– Очень рад, что ты сам о нем вспомнил. Я просто жажду, – он набрал побольше воздуха и сосчитал в уме до пяти, – услышать его историю.
– Поттер, ты хамишь.
– Я знаю, – криво улыбнулся Гарри. – И если ты наигрался в строгого, но мудрого Министра, то мы можем перейти к вопросу, который меня волнует куда больше этого нападения.
– Я пригрел на груди змею, – тон Шеклболта смягчился, – и это печально.
– Грифона, – хмыкнул Гарри, и обстановка в комнате сразу стала более дружеской. – Ладно, Кингсли, прекращай корчить из себя Очень Важную Персону. Я зол из-за того, что ты не рассказал мне о Снейпе. На кусок шоколадного торта от Молли ближайшие пару месяцев можешь не рассчитывать.
– Поганец, – улыбнулся Министр, – рад, что я в тебе не ошибся. Собственные интересы ты отстаиваешь мастерски. Куда только подевался тот робкий парень, с которым я познакомился сто лет назад?
– Всего пятнадцать, – Гарри и бровью не повел. – Кингсли, прекращай уходить от темы.
И Шеклболт, вздохнув, принялся рассказывать. Оказалось, что Снейпа спас Абефорт Дамблдор, который знал куда больше, чем считал нужным показывать окружающим. Он доставил профессора в св. Мунго и добился отдельной палаты с аврором у дверей – не столько от Снейпа, сколько для его защиты. А позднее к выздоравливающему профессору наведался Кингсли, и решение о сокрытии информации от магомира они приняли сообща. В гибели последнего директора никто не усомнился – даже Гарри был на похоронах и верил, что Снейп погиб от зубов Нагини, чтобы он, Гарри, смог получить нужную информацию. И осознание собственной неправоты было едва ли не основной причиной, по которой у Поттера временами случались приступы самоедства. Профессора такое положение вещей более чем устраивало. Он никогда не хотел публичности, не стремился к явной власти и популярности, а в случае, если бы правда вышла наружу, ему пришлось бы благодаря пылким речам Гарри о настоящем герое постоянно быть на виду. Именно поэтому предложение работать в Отделе Тайн его и привлекло – невыразимцы занимались настолько секретными вопросами, что их никто даже в лицо не знал. Профессор оказался на своем месте, где уже добрый десяток лет тайно занимался научной работой. Куда более продуктивной, чем вбивание в неокрепшие мозги юных волшебников основ зельеварения, как заметил Министр.
– Это, в целом, вся история… Кстати, к тебе завтра придут, чтобы расспросить о нападении. И ты окажешь всяческую поддержку, – подвел черту Кингсли, прощаясь.
– Некстати! – возмутился Гарри. – Ты хочешь устроить расследование? Знаешь, я лучше сам как-нибудь разберусь.
– Не разберешься.
– Я руковожу Авроратом, между прочим.
– Расследовать нападение на главного Аврора будет не Аврорат.
Гарри едва зубами не заскрипел, но на этот раз уже ничего не мог поделать.
7 февраля 2010
К Снейпу он пришел не на следующий день, а через день. И не ради лекарства, а чтобы поблагодарить и сообщить, что чувствует себя прекрасно. Да и поговорить хотелось – после рассказа Шеклболта Гарри не переставал думать о профессоре. За десять лет он сумел смириться с потерей всех, кто погиб на войне, и пусть Снейп не был центральной фигурой его личного пантеона, но занимал там почетное место. И даже одна-единственная спасенная жизнь многое меняла в мире Гарри. Он примирился с потерями, но все еще скорбел, особенно – по Снейпу, чувство вины перед которым временами накатывало, и было тем отвратительнее, чем четче Гарри сознавал, что извиниться уже не сможет. Теперь – мог, и сознание этого действовало на Гарри странно: он был и рад, и смущен, и растерян. До появления Снейпа в его жизни придумать нужные слова казалось плевым делом, теперь же, когда он топтался у порога профессора, каждая заготовленная фраза казалась все более идиотской.
Набравшись мужества, Гарри постучал, и двери раскрылись почти мгновенно, будто тот ждал его прихода. Чего, разумеется, случиться не могло.
– Поттер? – он прикрыл рот платком, ярко-белый цвет которого прекрасно гармонировал с бледным, даже слегка синеватым, лицом. – Ты?
– Вы ждали кого-нибудь другого?
– Почти, – Снейп распахнул двери, – проходи.
Они сели на диван в комнате, которая, судя по мебели, была гостиной. Мягкие цвета и дубовые шкафы в сознании Гарри никак не вязались с профессором, о чем он не преминул сообщить, в ответ получив лишь приподнятую бровь.
– Вообще я хотел сказать спасибо.
– Ты уже говорил.
– Нет, не за позавчера. За все, – он пытался говорить торжественно, но получалось немного напыщенно и насквозь фальшиво. – Черт, не то… Профессор…
– …можешь называть меня по имени, – вставил Снейп.
– Спасибо. Северус.
Он поднял глаза и понял, что Снейп сидит очень близко. Слишком близко для человека, который, судя по всему, испытывал явную неприязнь к собеседнику.
– Болеете?
– Немного, – кивнул тот и вытер нос. – Не переживай, я не заразен.
– Да я и не переживал… Извините.
– За что?
– За то, что я считал вас врагом, – Гарри поднял голову и смело посмотрел в глаза профессору.
Тот растянул губы в подобии улыбки, в которой не было ничего от приязни.
– Я опять что-то не то говорю?
Снейп кивнул, не переставая улыбаться. И Гарри бы отдал последний кнат, что тот испытывает море удовольствия от его смущения.
– Тогда… Ну, попробуем невербальные способы коммуникации, – он схватил Снейпа за руку и потряс, пытаясь выразить благодарность. Тот даже улыбаться перестал.
– Поттер?
– Мне сложно описать свою признательность, – Гарри отпустил узкую ладонь и засунул собственные руки в карманы мантии. – То есть, в целом не сложно, а вам – очень даже.
– Я знаю о… твоей признательности. Не стоит. Но… спасибо, – Снейп встал и скомкал носовой платок. – Принесу твое зелье.
Он решил, что профессор выбрал удачный момент, чтобы закруглить неудобный разговор, хотя нужного облегчения Гарри не испытывал – только легкую остаточную эйфорию от сознания, что Снейп жив. Зелье на вкус странным образом напоминало горячий шоколад, только Гарри бы еще добавил сахару, а прилива энергии, как в прошлый раз, не было.
– Это точно зелье? – спросил он, допив и отставив чашку в сторону.
– Разумеется.
– А пахнет и на вкус, как какао.
– Мне напомнить о том, что в состав множества восстанавливающих зелий входит шоколад? Или что шоколад восстанавливает упадок сил после встреч с дементорами? Или что содержащийся в нем аналог…
– … не стоит, – перебил его Гарри. – Не поверите, но я в аврорской школе учился, мантию мне не за заслуги пред отечеством выдали. И высшие Зелья я сдал на «П». За это тоже спасибо, кстати.
– Что, даже Перечное можешь сварить?
– И не только, – пожал плечами Гарри. – Просто проще купить, чем над котлом стоять… А вы зельями занимаетесь в отделе Тайн, да?
– А тебе это по статусу знать не положено, – с довольным видом ответил уже порозовевший и выглядевший вполне здоровым Снейп. – Станешь Министром – узнаешь.
Гарри решил, что это февральская планида такая – поддаваться, хотя сдаваться не спешил. У него за десяток лет тоже появились навыки стратегии и тактики – именно он уговорил французского министра магии снизить налог на экспорт вина в Британию. И дело было вовсе не в том, что тамошний Министр к моменту подписания бумаг надегустировался вина до полулежачего состояния. Гарри ведь не вливал ему вино силой? Следовательно, дело было именно в умении вести переговоры.
Отправлено: 16.02.09 10:32. Заголовок: Хорошо , что догадал..
Хорошо , что догадалась шапку к фику полностью прочитать , а то бы голову сломала , сравнивая сохраненный отрывок с этой , оказывается , новой версией![взломанный сайт] И пусть будет какая угодно версия , лишь бы была![взломанный сайт] Хвосторога , спасибо! [взломанный сайт]
Отправлено: 17.02.09 15:40. Заголовок: 8 февраля 2008 – Но..
8 февраля 2010
– Новое дело, – сообщил запыхавшийся стажер, который влетел в кабинет главного Аврора, даже не постучав. – Нарцисса Малфой.
Гарри нахмурился и взглядом дал понять, что хотел бы услышать продолжение.
– Ее пытались отравить. Чем именно, сейчас выясняют наши специалисты. По всей видимости, каким-то ядом с постепенным действием.
– Где она? – спросил Гарри, вставая. – Я допрошу миссис Малфой лично, – последнее слово он намеренно выделил. – И передайте начальнику вашего отдела, что подобные сообщения можно и нужно передавать записками.
– Мадам Малфой в св. Мунго. Но ведь… – парень зарделся и запнулся. – Так же быстрее!
– Записки нужны не для того, чтобы израсходовать изводить впустую запасы бумаги, а чтобы их завизировать и подшить к делу. Свободен.
Стажер исчез со скоростью «Нимбуса-2010», а Гарри сообщил своей помощнице Милли, что аппарирует в госпиталь. Зал для аппараций в Аврорате ему не нравился мрачностью и картинами с разыскиваемыми преступниками на стенах – теоретически они должны были вызывать у явившихся на работу авроров желание побыстрее разыскать этих людей, но Гарри категорически не нравились. Тем более, что ни один портрет по понятным причинам не улыбался – все скалились и выкрикивали проклятия. Он решил, что обязательно поговорит с Отделом Обеспечения о том, чтобы перевесить портреты в отдельную комнату, и переместился в Мунго.
*
Гарри постучал, дождался тихого «войдите» и, приблизившись, отработанным жестом припал на одно колено, прижимая ладонь миссис Малфой к губам. Его поблагодарили легким кивком и дали понять, что можно подняться. Нарцисса выглядела прекрасно даже в болезни, а ее палата меньше всего напоминала больничные покои, о чем Гарри не преминул сообщить.
– Гарри, – улыбнулась она, – мне нет никакой нужды здесь находиться, но колдомедик решил, что мне нужен отдых. Вы не могли бы им объяснить, что дома отдыхается гораздо лучше?
Он улыбнулся и покачал головой.
– К сожалению, они мне не подчиняются. Но со своей стороны обещаю, что Аврорат не будет надоедать вам дольше необходимого.
– Спасибо, – Нарцисса отложила на тумбочку томик Корнелиуса Агриппы и разгладила шелковое покрывало. – Гарри, вы ведь по делу?
– Разумеется, – он кашлянул в кулак, – я бы в любом случае вас навестил, но в данных обстоятельствах хочу принять непосредственное участие в расследовании. Обычно подобными делами занимается Отдел Магического Правопорядка, но я не могу остаться в стороне, когда речь идет о… вас.
Гарри не кривил душой. Если Люциус предпочитал, увидев его, переходить на другую сторону Косой аллеи, а Драко Малфой посещал общественные мероприятия, только когда Гарри в списке не было, то с Нарциссой все обстояло иначе. С тех пор, как Гарри стал крестным Тедди, а Андромеда Тонкс помирилась с сестрой, Гарри не раз проводил вечера в компании крестника и обеих его бабушек – родной и двоюродной. Нарцисса никогда не напоминала ему о той ужасной ночи, когда спасла ему жизнь, но была неизменно вежлива, корректна, а разговаривать с ней было сплошным удовольствием – он будто перемещался лет на сто в прошлое. Другом миссис Малфой ему не стала, но относился к ней Гарри исключительно тепло.
– Гарри, вам не стоит, право… – начала она.
– …стоит. Определенно, стоит. И дело не в долге, просто я хочу курировать это расследование. Расскажете мне, что произошло?
Нарцисса кивнула.
– Я думаю, что отравить хотели не меня, а Люциуса. Дело в том, что я выпила вино, которое обычно предпочитает он. У нас новая эльфийка, которая еще недостаточно знает наши вкусы, вот и… Это было «Chateau d’Ikem» девяностого года, которое обычно пьет мой муж, – Нарцисса немного нервничала, и Гарри ее понимал – после десяти лет спокойной жизни оказаться жертвой попытки убийства для любого стало бы потрясением. Тем более, для такой женщины, как миссис Малфой. – Я предпочитаю более легкие сорта. К счастью, яд был не моментального действия, и я смогла проглотить безоар.
– Вы носите с собой безоар?
Нарцисса вытянула руку, и Гарри увидел след от кольца, настолько явственный, что казалось, будто оно все еще на пальце, но отчего-то прозрачно.
– Это было обручальное кольцо. Своеобразный юмор Люциуса: делая мне предложение руки и сердца, он преподнес фамильный перстень с секретом. У него такой же, парный. Крышка камня отщелкивается, внутри небольшой кусочек безоара. Как раз для подобных случаев. Семейная традиция, вы понимаете?
– Да, – сказал Гарри, – понимаю. Очень предусмотрительно с его стороны.
– Поэтому я жива.
– Вкус яда вы не почувствовали?
– Разумеется, нет. Но спустя полчаса после обеда мне стало нехорошо, а признаки отравления мы с сестрами заучили еще детьми, и… Вот, – взмахнула она рукой.
– А это не могла быть эльфийка?
– Нет, не могла. Эльфы не могут поступить наперекор хозяину – вы ведь помните, что было с Добби? – а подобное… Нет, это невозможно.
Гарри еще порасспрашивал Нарциссу о вероятных отравителях, понимая, что просто следует протоколу: врагов у Люциуса Малфоя набралось бы несколько тысяч человек, эльфа невозможно было подкупить, доступ к винному погребу был только у прислуги и гостей мэнора – все упиралось в то, что проводить расследование придется на месте.
Напоследок он еще раз приложился к тонким пальцам и пообещал, что обязательно разберется с этим покушением, решив подключить к делу лучших своих детективов. Его подчиненные обычно занимались более серьезными преступлениями, но разнообразие в работе еще никому во вред не шло.
– Забыла сказать, – улыбнулась Нарцисса с едва заметной благодарностью, – у нас на выходных были Тедди с Андромедой. Чудесный ребенок: послушный и умный. Настоящий Блэк.
– А я забираю его завтра, мы договорились погулять в Лондоне.
– Разбаловали мы мальчика, – ее улыбка стала шире, – ни один ученик Хогвартса не проводит столько времени за стенами школы.
– Меня ему все равно не переплюнуть, – напомнил Гарри, и она засмеялась мягким тихим смехом. – Желаю скорейшего выздоровления, Нарцисса.
Выходя, Гарри почти столкнулся с Драко Малфоем, но тот только молча сухо кивнул и прошел к кровати матери.
9 февраля 2010
– Мне нужна новая метла, – сообщил Тедди, указывая пальцем на прекрасный образчик инженерной мысли, который, по мнению Гарри, действительно не заслуживал пылиться на витрине. Но ее стоимость в тысяча триста галеонов была слишком высокой, даже если бы Гарри решил купить ее себе.
– Прости, Тед, но я не могу купить тебе настолько дорогую метлу.
– С такой меня бы приняли в команду! – насупился мальчик.
– В команду берут не за то, какая у тебя метла, – Гарри потянул его за руку к магазину. – Пойдем, купим какую-нибудь попроще. Есть множество метел, которые обладают примерно такими же аэродинамическими свойствами, но не будут вызывать зависть у сокурсников.
– Хотел бы я, чтобы мне завидовали, – пробурчал Тедди и покорно поплелся за ним следом.
У входа Гарри наткнулся на какого-то высокого русоволосого мужчину и извинился, пытаясь протиснуться внутрь, но тот остановился, как вкопанный, и посмотрел на него знакомым взглядом. Слишком знакомым.
– Гуляешь, Поттер?
Он восхитился маскирующими чарами: черты лица профессора изменились незначительно, но Гарри бы в жизни не подумал, что этот высокий молодой мужчина в элегантной, подбитой мехом мантии – Северус Снейп. Выдавал его разве что цвет глаз и выражение лица.
– Гуляю. Здравствуйте… Северус.
– Это твой знакомый? – напомнил о себе Тедди, все еще обиженно сопя из-за отказа крестного, когда пауза затянулась.
– Да, Тед. Это Северус, мой… друг. Северус, это Тедди Люпин.
– Я думал, что вы будете больше похожи на отца, молодой человек. Однако вы – истинный Блэк, – Снейп вежливо поклонился и засунул руку в карман. – Поттер, не хочешь прогуляться в какое-нибудь кафе?
Гарри запнулся, потом решил, что времени у них достаточно, а Тедди всегда любил мороженое Фортескью.
– Тед, ты не против поесть сладкого?
– Нет. А вы знали моего папу? – мальчик повернулся к Снейпу и вопросительно на него посмотрел.
– Да, я был с ним знаком. Мы учились в школе в одно время. Ваш отец был… – Гарри приготовился услышать что-то вроде «на редкость мерзким и лицемерным типом», но Снейп снова его удивил, закончив предложение: – …хорошим человеком.
Пока Тедди поедал мороженое, меняя цвет волос в тон к шарикам в вазочке, Снейп пил чай, а Гарри жевал мятных лягушек, говорить необходимости не было. Но, когда сладости были съедены, а чай остыл, повисла неловкая тишина. Гарри хотелось спросить у Снейпа о многом, но при Тедди он такие вопросы решать не хотел. Поразмышляв, он вытащил кошелек с галеонами и протянул крестнику.
– Ты ведь хотел что-то купить в «Уматовых Ужастиках Уизли»? Сходи туда, а мы с Северусом поговорим. И передавай привет Рону, если застанешь. Я подойду попозже.
Порозовевший Тедди вскочил со стула и, не попрощавшись со Снейпом, побежал к выходу из кафе. Профессор провожал его тяжелым взглядом.
– Северус, – оказалось, что называть его по имени куда проще, когда профессор выглядит рядовым магом со средним достатком, – скажите, вы знаете яды на основе морозника и любистка?
– Могу назвать с тысячу. Чем вызван твой интерес, Поттер?
Гарри, который весь день думал о том, что Нарциссу пытались отравить каким-то довольно странным составом – морозник сам по себе смог бы справиться с задачей, – просто задал Снейпу первый пришедший на ум вопрос.
– Одного человека пытались отравить ядом из этих растений. Там еще всякое было по мелочи, но основное – морозник и любисток. Наши сотрудники сейчас пытаются выяснить, что это за зелье.
Снейп сложил руки на груди и скривился.
– Поттер, я в курсе, что Нарциссу пытались отравить. И твои так называемые лаборанты намедни уже побывали у нас в отделе и спрашивали, не знаком ли нам этот яд. Редкие… тупицы.
– Я еще не получил отчет. Так – знаком?
– Безусловно. Его варят на втором курсе, это общий курс элементарного зельеварения.
– И как вы считаете, зачем человеку варить зелье, – Гарри пропустил колкость мимо ушей, – когда сам морозник можно отварить и подлить жертве?
– Ты точно сдал зелья на «П»? – язвительным тоном поинтересовался Снейп. – Впрочем, в вашей программе обучения этого не было. Зелье отличается от отвара чем, Поттер?
– Меняет свойства? – попытался Гарри.
– Садись, тебе тролль и пять баллов с Гриффиндора. Зелья отличаются от отваров тем, что при изготовлении зелий используется магия. Либо заклинания, либо магические составляющие, которые… что делают, Поттер?
– Я не на уроке, – буркнул Гарри.
– .. которые, – продолжил Снейп, – влияют на состав магическим образом. В данном случае элементарный горький яд становится заживляющим зельем.
– Черт! – Гарри хлопнул себя по лбу и улыбнулся. – Как я мог забыть! Это же обычное Склеивающее, которое раны залечивает! Спасибо, Северус.
– А еще оно ядовито при приеме внутрь, – напомнил профессор. – Тебя, кажется, ждет Теодор?
– Да, – Гарри встал и протянул руку, – был очень рад вас повидать. Не хотите завтра выпить чего-нибудь покрепче чая?
– Где?
Отсутствие отказа Гарри порадовало, да и повод не проводить воскресенье в Норе был вполне кстати.
– Можем встретиться в городе. Или здесь.
– Приходи лучше ко мне, – сказал Снейп. – Заодно расскажешь, как продвигается расследование. Нарцисса не знает, что я… Впрочем, тебя это не касается.
– Хоть кто-то еще не знает, – заметил Гарри. – В связи с вашим воскрешением я ощущаю себя одураченным.
– Одурачить дурака проще простого, – слова были обидными, но Гарри решил, что готов прощать Снейпу его вечную язвительность в счет уплаты бывших долгов.
– До завтра, сэр, – тот, наконец, пожал протянутую руку, и Гарри направился в «УУУ».
Утром Гарри проснулся оттого, что его пнули коленом в живот. Приоткрыв глаза, он понял, что Джинни во сне перекатилась на его сторону кровати, и чертыхнулся: даже за шесть лет семейной жизни он не смог привыкнуть к присутствию кого-то в своей постели. Гарри нравилось засыпать и просыпаться рядом с женой, нравилось, когда она, сонная, забиралась под его одеяло, чтобы согреться и потискаться. И, разумеется, нравилось, когда она пахла им, Гарри, как в это воскресное утро. Сеанс еженедельного секса прошел успешно, сказал Гарри себе под нос. Только если бы рядом с Джинни он хоть раз за все эти годы смог выспаться!
Он сел, нащупал пальцами ног тапочки, которые сами запрыгнули на голые ступни, натянул халат, усадил на нос очки и побрел в кухню готовить булочки. Джинни предпочитала на завтрак что-то, не требующее больших временных затрат, и Гарри после нескольких попыток объяснить, что утром предпочитает горячее, предпочел смириться.
Мягкие булки разогрелись взмахом палочки, и он, разрезав, намазал их малиновым вареньем от Молли. Чайник закипел, кофеварка зашипела, а в воздухе запахло свежей сдобой и кофе. Гарри улыбнулся, разлил напитки по чашкам, накрыл стол и пошел в спальню будить Джинни.
– Привет, – она потянула мужа на себя и сонно поцеловала в подставленную щеку. – Который час?
– Почти десять.
– Тогда встаю, – Джинни потерла глаза пальцами и снова повернулась к нему. – Прекрасная была ночь.
Гарри был склонен считать, что случившийся половой акт ничем не отличался от множества таких же, но промолчал – в последнее время Джинни под влиянием Гермионы все чаще говорила о сексе вслух и хвалила постельные подвиги Гарри, а он этих разговоров не любил и смущался, когда речь заходила о проявлении чувств.
– Ага.
– Нужно позавтракать и собираться – нас ждет мама.
– Упс, – сказал Гарри, – а разве я тебе не говорил? У меня встреча по работе.
Не то чтобы он не любил поездки в Нору. Не то чтобы он не любил многочисленных родственников жены. Рона с Гермионой Гарри вообще был бы рад видеть каждый день, но… Существовало одно «но», которое висело над ним и Джинни дамокловым мечом. Проблема-С-Воспроизводством, как называл это Гарри про себя. И если Джинни могла сказать матери, чтобы та от нее отстала, то ему приходилось терпеть и уныло кивать.
– Ну, разумеется, – Джинни сбросила одеяло и вытащила из-под подушки волшебную палочку. – Как обычно. У тебя вообще бывают выходные?
– Бывают, – ответил Гарри и с удивлением осознал, что ждет встречи со Снейпом… с радостью. – Да, бывают.
*
Перед визитом к профессору Гарри навестил Кингсли в его загородной резиденции, предупредив письмом, что зайдет. Дом Министра до боли напоминал кабинет: та же африканская атрибутика, циновки, пальмы в кадках и та же невыносимая для февраля жара. Шеклболт сидел на оттоманке рядом с небольшим обложенным камнями кострищем и курил трубку; в комнате клубился ароматный дым, а у низкой оттоманки стояла пожилая эльфийка с опахалом.
– Тебе не кажется, что это слишком? – Гарри обвел комнату взглядом и плюхнулся на пол, по-турецки сложив ноги. – Раньше у тебя не было подобной тяги к своим корням. По крайней мере, настолько явной.
– Будучи Министром и почтенным старцем, я могу позволить себе кое-какие причуды, – Кингсли снова затянулся и выпустил дым через нос.
– Почтенные старцы обычно не собираются сочетаться третьим браком, – напомнил Гарри. – Тем более, с двадцатилетней блондинкой. Удивительно, как общественность тебе это прощает.
– У героев есть определенные привилегии. Тебе-то это известно.
– Да уж, – Гарри наколдовал себе стакан с холодным чаем. – Я по делу, кстати. Я забрал у Отдела Правопорядка дело Нарциссы Малфой. Отравить пытались Люциуса, и я собираюсь это расследовать. Лично.
– Поттер, тебе заняться нечем? Могу предложить пару интересных вариантов. Например, завтрашнее совещание с главой немецкого Аврората. Он жаждет почерпнуть опыт и создать отдел международного сотрудничества по вопросам… В общем, хочет создать что-то вроде международного Аврората.
– Нарцисса Малфой интереснее международного Аврората.
– Согласен, – улыбнулся Кингсли и подмигнул, – но в данном случае интересы магомира в приоритете.
– Да в Германии последний раз человека убили при помощи магии лет сорок назад!
– Поэтому их опыт и будет нам интересен. Они умеют пред-от-вра-щать, – слово Шеклболт произнес по слогам, – а мы – нет.
– Спасибо, что не сказал, будто не умею именно я.
– И ты не умеешь, – он снова затянулся и выпустил густой серый дым, для разнообразия – ртом, – и я тоже не умею… Я не против твоих развлечений. Но не забывай, что ты – лицо Аврората, и…
– Снова – здорово, – сказал Гарри уныло. – Кингсли, если ты еще раз попытаешься мне рассказать о моих обязанностях перед магическим обществом Британии – честное слово, найду в библиотеке Блэков какой-нибудь старинный фамильный трактат о сглазах.
– Слышали бы тебя рядовые граждане! Между прочим, ты только что совершил преступление, за которое обычно сажают в Азкабан без следствия. Угрожать Министру запрещено законом.
Гарри встал и отсалютовал, приставив пальцы к виску.
– Да, дорогой Министр! Бегу сдаваться!
– Паяц, – хмыкнул Шеклболт. – Кстати, я бы на твоем месте проверил версию насчет того, что попытка убийства Малфоя и нападение на тебя связаны, – добавил он серьезно.
– А ты – перестраховщик и паникер.
– Жизнь заставила… Привет Северусу.
Гарри подумал о том, что все великие люди чем-то похожи. Своим всезнанием Шеклболт иногда напоминал ему Дамблдора. К счастью, этот хоть говорил без обиняков и в лицо.
*
Гарри переживал, будто это был не визит к бывшему преподавателю и в какой-то мере коллеге, а свидание. Осознав, что он уже пять минут проворачивает в руках бумажный пакет с бутылкой огневиски, продумывая слова приветствия, он одернул себя и постучал в двери.
Снейп был не в мантии, а в черных брюках и свитере грубой ручной вязки, и Гарри даже пару раз моргнул от удивления.
– Хорошо… Тьфу. Здравствуйте, Северус.
– С риторикой у тебя по-прежнему все очень плохо, – ответил тот, открывая двери шире и пропуская Гарри внутрь.
– Надеюсь, что общение с вами это исправит, – Гарри прошел в гостиную и поставил бутылку на стол. – Куда можно сесть?
– Диван, кресло – куда хочешь, – Снейп стал в дверях, и Гарри заметил, что на лице у того мелкие красные пятна, словно от какой-то детской болезни. – Ты обедал?
– Нет.
– Тогда располагайся, а я сейчас вернусь.
Гарри никогда не думал, что будет обедать со Снейпом, у Снейпа и приготовленным Снейпом, но когда тот вернулся, был слегка разочарован: на тарелках, которые тот перед собой левитировал, была только нарезка из сыров и разных видов мяса.
– А я думал, что все зельевары прекрасно готовят.
– Я уже давно не зельевар. Не возражаешь? – профессор вытащил бутылку из пакета и всмотрелся в этикетку. – Ого. По цене выбирал?
– Угу, – кивнул Гарри. – А что, плохой огневиски?
– Да нет, приличный, – он подошел к шкафу и вытащил из бара два стакана из толстого стекла. – Поттер, ты так и будешь стоять?
Гарри подвинул к столу один из жестких стульев и сел, ожидая, пока Снейп откроет бутылку. Он не знал, как начать разговор. Не знал вообще, зачем пришел сюда – повода не идти в Нору было недостаточно. В тот момент, когда Гарри предлагал эту встречу, он рассчитывал на приятную беседу и, может, попойку, но сейчас слов не находилось, а сам он по неизвестным причинам чувствовал себя крайне неловко.
Профессор закончил разливать густую янтарного цвета жидкость и присел на диван.
– И почему ты так не любишь своих родственников? – спросил он светским тоном, закинув ногу на ногу.
– Что? – не понял Гарри.
– По воскресеньям у Уизли семейные обеды. А ты – здесь. Чем они тебе насолили?
Гарри должен был бы возмутиться и порекомендовать Снейпу не лезть в чужие дела. Но он пожал плечами и взял со стола стакан.
– Да ничем. Просто не хотелось.
– Уверен?
После такого он точно должен был сорваться и нагрубить. Но, опять-таки, сделал глоток огневиски и ответил:
– На самом деле – нет. Просто Молли очень хочет внуков.
– А почему у тебя еще нет детей?
– У нас… не получается.
– Спортивные травмы?
– То есть?
– Твоя жена профессионально играла в квиддич. Наверняка не раз падала с метлы, были переломы. Магия ведь не всесильна, и вылечить можно не все. Дело в этом? – Снейп тоже отпил и поставил стакан на стол. – Вероятно, у меня нет права спрашивать, но я мог бы помочь с… этим.
Гарри хихикнул своим мыслям, снова схватил стакан и вдруг решил, что стоит рассказать профессору всё. Именно – всё. В мире было слишком мало людей, которых он смог бы назвать друзьями, еще меньше тех, с кем он мог бы поделиться, но Снейп в свитере, сидящий на мягком бежевом диване, отчего-то не вызывал никаких опасений. А в том, что профессор не станет ни с кем делиться подробностями личной жизни четы Поттеров, он был уверен абсолютно.
Гарри залпом прикончил огневиски, схватил с блюда кусок сыра и, отдышавшись, начал рассказывать.
Он говорил о том, какой восторг вызывала у него Джинни в день свадьбы, насколько сильно он ее тогда любил. Как Джинни приезжала с тренировок, и они до утра сидели у камина, болтая обо всем. Что после покупки дома, который выбрала она и после ремонта, которым тоже руководила Джинни, он начал чувствовать себя в собственном жилище неуютно. Что все было нормально – как у всех, – пока не начались разговоры о детях. И что детей у них нет не столько из-за вероятных травм, а потому что для того, чтобы завести ребенка, требуется секс, которого почти нет, но Джинни делает вид, что все прекрасно, а Гарри проще подстраиваться, чем что-то менять. А Молли постоянно горюет о том, что у Поттеров нет малыша, и ему очень сложно отмахиваться от просьб любимой тещи – Джинни к этому относится намного проще. И что Рон и Гермиона совсем не приходят в гости, а Гарри даже не заметил, почему и когда это стало казаться обычным делом. И только поэтому Гарри рассказывает все это человеку, которому подобный полупьяный бред неинтересен и который наверняка посмеется и заставит Гарри почувствовать себя последним нюней и придурком.
– Нет, – сказал Снейп, молчавший и внимательно слушавший эту длинную тираду, – не вижу причин смеяться. А тебе это кажется смешным?
– Мне кажется, что я… что все неправильно.
Позже, пару дней спустя, Гарри решил, что Снейп подлил ему в огневиски Веритасерум. Или использовал какие-то чары доверия. Или еще что-то – иначе Гарри не изливал бы душу человеку, который о душе имел довольно смутные представления. Но в этот момент профессор казался ему лучшим в мире собеседником.
– Ты несчастлив?
– Да.
– И считаешь, что появление ребенка это изменит?
– Не знаю, – честно сказал Гарри. – У меня есть Тедди. А… можно еще огневиски?
*
Ему повезло, что Джинни осталась ночевать в Норе, иначе сложно было бы объяснить, почему он явился домой под утро, едва переставляя ноги и опираясь на плечо столь же пьяного Северуса Снейпа.
Проснувшись с головной болью и вспомнив, что стало причиной такого жуткого похмелья, Гарри зарылся лицом в подушку и взвыл. А посокрушавшись пару минут, решил, что со Снейпом видеться больше не будет. Ему было ужасно стыдно.
Отправлено: 17.02.09 18:15. Заголовок: Вот спасибо , так ск..
Вот спасибо , так скоро новый отрывок![взломанный сайт] Я только сегодня обратила внимание на даты происходящих событий , ровно год назад! Всегда ловлю себя на мысли , что конкретные обозначения дат словно делают героев реально существующими! [взломанный сайт] Начинаю просто-таки с утроенной силой верить , что волшебники среди нас! [взломанный сайт]
Спасибо, Хвосторога! Действительно, здорово, что проставлены реальные даты. Так бы хотелось, что бы не было канонного эпилога! Хотя, его и быть не могло, Ро ведь не Трелони, что бы предсказывать столь далёкое будущее!
Отправлено: 23.02.09 23:48. Заголовок: Две недели Гарри дел..
Две недели Гарри делал вид, что все в порядке. Он работал, проводил выходные в Норе, спорил с Кингсли, два раза выступил с речью – разумеется, принудительно и под давлением – в Хогвартсе и в Министерстве. Пытался делать вид, что у него все хорошо, но… не получалось.
С тех пор, как они со Снейпом поговорили, ощущение неправильности происходящего только усиливалось. Поначалу Гарри малодушно списывал свое состояние на возвращение к жизни профессора – в остальном ведь всё оставалось по-прежнему. Но как только он перестал заниматься самообманом, пришло понимание, что дело вовсе не в Снейпе, а в нем самом и в его жизненных ориентирах. Он попытался расставить приоритеты и понять, чего на самом деле хочет от жизни, что нужно лично Гарри, а не Герою-Который-Победил-Волдеморта, но осознание собственных стремлений оформляться в слова не желало, мелькая какими-то смутными образами на границе сознания. Ситуация усугублялась еще и тем, что ему повсюду мерещился собственно профессор. Гарри постоянно замечал у окружающих людей черты, присущие Снейпу. В лифте к нему прицепилась девочка с расспросами о том, как стать Аврором, и Гарри вежливо и с улыбкой отвечал, пока не заметил, что она поправляет волосы так же, как делает Снейп. В магазине его толкнул, а потом извинился и помог подняться с пола толстяк, у которого были такие же глубоко посаженные черные глаза. Увязавшийся за ним по дороге на работу сосед растягивал букву «о» с теми же характерными нотками, как это делал профессор. Поймав себя на мысли, что замечать подобное – уже перебор, Гарри решил о Снейпе не думать. Точка. Выходило не очень.
Когда стало совсем невмоготу, Гарри пришел к выводу, что развеяться ему поможет работа, запросил отчеты со всех, кто занимался делом Нарциссы, и тщательно их изучил. Зацепок не было, зато теперь у Аврората имелась опись винного погреба Малфоев. Гарри бодрым голосом отчихвостил сотрудников отдела, которым было поручено заниматься этим делом, и отправился в Лютный переулок, нацепив маскирующие и отводящие глаза чары. Ему казалось, что возвращение к оперативной работе должно мобилизировать, и не зря – поход его действительно взбодрил. Мунгундус Флетчер оставался все тем же скользким типом с бегающим взглядом и дрожащими руками, но клятвенно пообещал отправлять Гарри сообщения обо всем подозрительном, поэтому Гарри стоически выдержал его многочисленные благодарности за вклад в дело победы. А придя домой, обнаружил, что мешочек с галеонами, лежавший в кармане мантии, пропал – у Флетчера хватило наглости обокрасть главного Аврора. Обнаружив пропажу, Гарри хохотал так громко, что Джинни поинтересовалась, не подлили ли ему Веселящего зелья.
24 февраля 2010
– Вы представляете – снова, – Артур Уизли отложил «Ежедневный пророк» в сторону и выразительно посмотрел на зятя. – Только на этот раз Гарольд Портер пишет о коррупции в Министерстве и о том, что ты занимаешься делом Малфоев только из-за личных симпатий.
– Ну, разумеется, – хмыкнул Рон, – Гарри обожает Малфоев. Да, приятель?
– Ну… – протянул тот. – Если в двух словах, то он прав. Но наверняка снова извратил обстоятельства таким образом, что я выгляжу коррупционером и самодуром.
– Не совсем, – покачал головой Артур, – статья только о том, что ты крепко привязан к семье и что у тебя обостренное чувство долга.
– И правильно, потому что… – речь Молли прервала влетевшая в приоткрытую форточку сова, которая покружила над столом и бросила Гарри тестралку.
Джинни нахмурилась, остальные члены клана Уизли смотрели на Гарри с ожиданием и опаской.
– Мне нужно идти, – сказал он извиняющимся тоном, когда прочел, о чем речь, – работа.
– Снова? – обиженно пробормотала Джинни.
– Прости. Это важно.
– А как же иначе, – фыркнула она. – Разумеется!
Гарри извинился и прямо из соседней комнаты аппарировал – Министр не любил ждать.
*
Кингсли ждал его в кабинете, что было достаточным поводом для волнения – по воскресеньям он предпочитал отдыхать в полном смысле этого слова.
– Что стряслось? – спросил Гарри, усаживаясь в кресло.
– Вот, – Шеклболт подвинул к нему папку с гербом Аврората на обложке, – только что принесли.
Гарри открыл ее при помощи личного пароля и вчитался в отчет. Его брови медленно ползли вверх.
– Снова? И опять Малфой? Да что ж за хрень?..
– Не догадываешься? – Кингсли нахмурился и наклонился вперед. – Что объединяет тебя, Люциуса Малфоя и его жену?
– Ничего, – буркнул Гарри.
– Уверен?
– Я уверен, что покушение на меня никак не связано с тем, что их пытались отравить. На меня-то наложили старинное проклятие, и вообще… Мы не связаны. Никак.
– Допустим. Но они между собой связаны.
– Наследство? – предположил Гарри. – Общего у нас с ними нет ничего. Ни ценных бумаг, ни недвижимости. Ты считаешь, что это мог быть Драко?
– Я не считаю, я предполагаю. Двое пострадавших – это уже система. Еще и яд один и тот же.
– Люциус же выжил. Следовательно, наш потенциальный убийца – полный идиот. Две попытки и обе провальные. И… это точно не Драко.
– Почему? – решил уточнить Кингсли.
– Потому что у них прекрасная семья. А у него нет проблем с деньгами или долгами.
– Все равно стоит проверить, – гнул свое Шеклболт.
– Кингсли, могу я тебя кое о чем попросить? – спросил Гарри, потирая переносицу.
– Угу. Проси.
– Не мог бы ты не лезть ко мне с советами? Это чертовски раздражает. Если я такой паршивый Аврор – не стоило меня назначать на эту должность.
– Поттер, у тебя слишком мало опыта, и…
– Кингсли, не лезь. Добром прошу. Спасибо, что не забываешь о любимом отделе, что пытаешься быть в курсе всего, что происходит на вверенной тебе территории, что вытащил меня из Норы, наконец. Но с этим делом я разберусь сам.
– Дело-то плевое. Гарольд Портер тоже вон считает, что ты им занялся только из благодарности Нарциссе.
– Плевал я на Гарольда Портера! – вспыхнул Гарри. – Он мне осточертел со своими мерзкими статейками! Если у тебя настолько широкие возможности, что отчет о покушении появляется сначала на твоем столе, – Гарри нахмурился, – то, блин, пусть твои ищейки вычислят, кто пишет под личиной этого Портера! Потому что если начну искать я, то решат, что это месть. А мне и так…
– …отдохнуть тебе надо, – резюмировал Кингсли. – Не хочешь в отпуск?
– Не хочу! Пойду лучше с Люциусом побеседую.
*
– Я вам не рад, – сказал Малфой-старший, стоя на пороге мэнора и глядя на Гарри с типичной брезгливостью.
– А мне похер, – Гарри был вежливым человеком и ругался редко. Но в моменты, когда кто-то пытался разговаривать с ним, как с низшим существом, плебеем, полукровкой или полудурком, у него включался защитный механизм. Данное правило не срабатывало только со Снейпом. – Я хочу вас допросить.
– Вы мне неприятны, – сказал Люциус еще более презрительно. – Во всех отношениях. Я не желаю видеть вас в своем доме. К тому же, ваши… – он долго подбирал слово, – служащие меня уже расспрашивали. Я им все рассказал. Затребуйте у них отчет.
– Я хочу допросить вас лично, – процедил Гарри сквозь зубы, – но я могу и арестовать. Так будет даже лучше. Проследуем в уже знакомый вам Азкабан, – при напоминании о тюрьме Люциус едва заметно побледнел, – посидите там пару дней, тряхнете стариной. А потом побеседуем.
– Не имеете права. Я не преступник, а потерпевший! – Малфой явно нервничал и злился – Гарри довольно быстро удалось вывести его из себя. – И я не позволю!
– Как я уже сказал, мне похер, – Гарри улыбнулся и посмотрел на него снизу вверх. – Так вы мне расскажете о том, как глотнули Заживляющего, или мы все-таки… хм?
– О, спасибо, мистер Малфой, – улыбка Гарри стала еще шире, – теперь у меня есть официальный повод вас засадить.
Спустя десять минут Гарри сидел в фиолетовой гостиной и испытывал явное удовольствие от замешательства Люциуса. Тот отвечал на вопросы предельно сухо, всем своим видом выказывая пренебрежение, но больше препираться не пытался. Гарри понимал, что подобное ему с рук не сойдет. Изначально он собирался просто получить ответы на свои вопросы и спокойно распрощаться, но с Малфоями всегда было сложно общаться, а предсказать их реакцию на вполне закономерную просьбу – и вовсе невозможно. И, будучи в данной ситуации на коне, Гарри не мог не наслаждаться процессом. Измотав и без того заведенного Люциуса допросом, он встал и поблагодарил его за помощь следствию давно отработанным речитативом. Тот махнул рукой в сторону двери, будто давая понять, что Гарри может быть свободен. Гарри решил не реагировать на явную провокацию и только кивнул.
– Привет супруге, – сказал он. – И наследнику.
– И вы тоже передавайте, – поддержал его Люциус. – Надеюсь, она больше не ищет себе новых друзей по переписке, как случилось, когда она училась на втором курсе?
Это был удар под дых.
– Что вы, нет. Ей достаточно одного меня, – он многозначительно хмыкнул и встал. – Надеюсь, что в следующий раз мы с вами увидимся в более удобных для нас обоих обстоятельствах.
Люциус вцепился в подлокотник кресла так, что костяшки пальцев побелели.
– Ваших надежд я не разделяю. До свидания, мистер Поттер.
Гарри вышел и тихо закрыл за собой двери. Несмотря на то, что в перебранке он одержал очевидную победу, победителем себя все же не чувствовал. Он-то надеялся, что молчание Малфоя все эти годы было сродни извинению – но нет. Что было особенно неприятно – оказалось, что яд подлили в то же время, что и в вино, выпитое Нарциссой. Бутылки проверили, но никто не догадался отправить на экспертизу сигары Люциуса, которые он курил крайне редко. Сигары просто облили Заживляющим и дали им высохнуть. Стоило Малфою коснуться сигары губами, и ему, как раньше – супруге, срочно понадобился безоар. Гарри решил, что курение действительно вредит здоровью. Его личное расследование зашло в тупик.
25 февраля 2010
Письмо Гарри получил поздним вечером, и то только потому, что задержался на работе лишние два часа, проверяя документы.
«Ты мне срочно нужен. С. Снейп».
Поначалу Гарри решил, что «срочно» – вполне растяжимое понятие, он еще не ужинал, а Снейп подождет. Потом спросил у своей помощницы, когда пришло письмо – оказалось, что еще до обеда, а одной из определяющих личность черт у Гарри была совестливость.
Поразмышляв с пару минут, он все-таки решил навестить профессора. Тем более, это было желанием самого Снейпа – следовательно, позор Гарри профессора не трогал. Или, что было гораздо более вероятным вариантом, тот хотел поплясать на костях народного героя, будучи трезвым.
А уже десять минут спустя Гарри обливался потом и был в состоянии, близком к истерии.
– Энервейт, – повторял он, как заведенный, – энервейт, твою мать!
Снейпа он обнаружил в гостиной. Когда после долгого стука двери никто не открыл, Гарри решил проверить, не случилось ли чего, и аппарировал в дом, для чего пришлось снять защитные чары. Профессор лежал у дивана, вывернув ноги под неестественным углом, и едва дышал. Его лицо было бледным, щеки впали, а нос казался просто огромным из-за темных впадин под глазами.
Первым ощущением была паника. На «Энервейт» Снейп не отреагировал – значит, дела были совсем плохи. Мысль аппарировать с ним в св. Мунго показалась Гарри не самой удачной – публичного внимания к собственной персоне Снейп бы ему наверняка не простил. После того, как удалось перетащить профессора с пола на диван, Гарри расстегнул пуговицы домашней мантии и проверил сердцебиение самым простым способом – приложив ухо к грудной клетке. Сердечный ритм был рваным и неровным, как у человека в горячке, а дыхание – едва слышным.
Гарри с перепугу решил сделать искусственное дыхание – в аврорской школе учили и не такому, но, стоило ему коснуться своим ртом профессорского, и тот открыл глаза. Белки были красными, а взгляд – мутным.
Гарри отстранился и удивился странной реакции профессорского организма.
– Поттер, ты решил меня изнасиловать? – спросил Снейп ровным голосом.
– О… Черт, нет, конечно!
– Тогда почему ты на мне лежишь?
Гарри поспешно вскочил и стал по стойке смирно возле дивана. После прошлого визита он думал, что хуже быть не может, но – было. Он медленно краснел и мечтал провалиться сквозь землю.
– Поттер, я полураздет, а ты зарделся, как девица перед первой брачной ночью.
Гарри скрипнул зубами.
– И – мне могло показаться, но… Ты ведь меня поцеловал?
– Нет! – возмутился он. – Я пытался привести вас в чувство! Вы были без сознания, и я хотел…
– …воспользоваться ситуацией, я понял.
– Да нет же!
Снейп выглядел заметно лучше: темные круги под глазами побледнели, лицо порозовело. Даже белки глаз больше не были красными. Гарри не верил собственным глазам. Впрочем, состояние профессора его волновало куда меньше слов, которые тот произносил.
– Поттер, ты меня оскорбляешь.
– Чем?
– Тем, что с таким возмущением говоришь о том, что не хотел мной воспользоваться.
– Не понял, – промямлил Гарри, который в самом деле ничего не понимал.
– Я оскорблен в лучших чувствах. Ты считаешь меня настолько непривлекательным?
Это оказалось еще хуже, чем собственное замешательство от прежней версии профессора насчет произошедшего. У Гарри просто не было подходящих ситуации слов. Он снова, в который раз, чувствовал себя рядом со Снейпом провинившимся студентом.
– А вам бы хотелось? – попытался он свести все к шутке.
– Почему бы и нет? Ты молод, красив, здоров. У тебя великолепная задница, насколько я мог судить по тактильным ощущениям, когда тащил тебя пьяного домой. Почему я должен быть против?
На этом моменте Гарри самым позорным образом сбежал. Ему достало смелости не аппарировать куда подальше, а всего лишь прошмыгнуть на кухню, чтобы налить себе воды в наспех наколдованный стакан. Выпив воду залпом, будто это было что-то алкогольное и очень крепкое, Гарри помахал палочкой, чтобы заменить ярко-фиолетовый пластик прозрачным богемским стеклом, снова налил воды и вернулся в комнату.
– Не хотите выпить водички? – спросил он у Снейпа, который сидел на диване и застегивал мантию.
– Хочу, – тот протянул руку, и на мгновение их пальцы встретились.
Рука у Снейпа была теплой – не горячей, не ледяной – обычной. Это Гарри тоже отчего-то показалось странным.
– Поттер, прекрати смотреть на меня, как на самый страшный кошмар. Я… пошутил, а кажется, будто у ребенка конфету отобрал.
Гарри опоздал на работу, потому что задержался у Снейпа до глубокой ночи и банально не выспался. С профессором было интересно разговаривать, а досада от колкостей с лихвой компенсировалась осознанием, что сам Снейп говорит с ним, как с равным. Впрочем, чувство неловкости никуда не делось, но и не мешало. Как и в прошлый раз, когда Гарри позорно напился, и на этот раз сидящий рядом Снейп не вызывал никакого отторжения или настороженности – только доверие.
Настроение было приподнятым весь день, как после удачного свидания, вечера в баре с друзьями или отличного секса. Только поэтому Гарри, выходя из здания Министерства, чтобы зайти в лавку за зеленью к завтраку, не сбежал от небольшой толпы девушек, судя по белым чепчикам – практиканток из Мунго, которые потребовали автографов. Одна от его подписи отказалась, но зато все долгие пять минут, заглядывая в лицо героя, терлась о его рукав пышной грудью, и Гарри даже вспомнил о том, что у него есть определенные потребности.
Плохим было только то, что Джинни в этот вечер встречалась с подругами, и ему пришлось довольствоваться собственной рукой. Впрочем, Гарри почти привык к такому способу избавляться от напряжения. Как и к отсутствию жены дома по вечерам.
2 марта 2010
– И зачем ты меня сюда притащил? – Тедди пнул ногой подтаявший сероватый сугроб. – Мне не четыре года. И даже не десять.
– О, да, ты ужасно взрослый, – хохотнул Гарри и потянулся погладить его рыжую – в этот день – шевелюру, но тот дернулся. – Тебе целых одиннадцать!
– Почти двенадцать!.. Прекрати эти телячьи нежности. Я же сказал, что не маленький!
– Я слышал.
– Тогда пойдем отсюда!
– Нет. Не пойдем. У меня встреча.
– Здесь? – скривился Тедди. – Почему не в городе? И за каким чертом тебе встречаться с кем-то в парке? – он прищурился и посмотрел на Гарри снизу вверх. – Это девушка, да? Тетя Джинни в курсе?
И тут же огреб подзатыльник.
– Даже не смей думать о таком! – грозно сказал Гарри. – Я жене не изменяю! А даже если бы и решил, то совершенно точно не в компании своего крестника-остолопа! Придумал тоже!..
– Ну и ладно, – Тедди обиженно показал ему язык и уставился на мамаш-волшебниц, выгуливающих своих чад в такую ужасную, по его мнению, погоду.
Гарри смотрел в ту же сторону, но мысли его текли совсем по другому руслу. Он думал о том, что Тедди как-то незаметно успел вырасти и уже думает о межполовых отношениях. И что ему, Гарри, дети нравятся, но если совсем начистоту, то в жизни и так все неплохо – один Тед десяти стоит. Джинни, конечно, уже не семнадцатилетняя веселая девчонка, в которую Гарри был по уши влюблен, но и он – больше не Геракл, которому положено совершить двенадцать подвигов. Он еще молод и может все изменить. Знать бы еще, что менять.
Он поежился от холода и посмотрел в сторону входа в парк. Флетчер опаздывал, Гарри мерз, Тедди злился.
Можно было бы прогуляться, но в этой части парка не было даже киосков с фиш-энд-чипс. Министерство после войны лихорадило, люди переходили из отдела в отдел, создавались новые должности, и каждый хотел доказать свою нужность начальству. Идея договориться с маггловским правительством и выделить часть Гайд-парка для волшебников Лондона, чтобы у них было место, где они могли бы чувствовать себя свободно, родилась в то время у кого-то из служащих. И оказалась достаточно удачной – по крайне мере, сюда можно было прийти погулять, не опасаясь, что какой-нибудь маггл заметит применение магии. Это был маленький волшебный уголок в огромном городе, но в начале марта здесь было делать совершенно нечего.
– Долго еще? – спросил Тедди, глядя исподлобья. – Мне надоело тут сидеть. Лучше бы я остался в школе.
– Хватит бурчать, – он встал со скамьи, увидев Флетчера. – Сейчас вернусь.
Пока они беседовали, Тедди успел попрактиковаться в трансфигурации и сотворить из снега парочку статуй в неприличных позах, но, увидев, что Гарри возвращается, снова превратил их в сугробы. Вряд ли крестный смог бы оценить его чувство прекрасного. Тем более, что Гарри после беседы выглядел непривычно угрюмым и задумчивым. Заметив смену его настроения, Тедди благоразумно решил промолчать, чтобы не раздражать его еще больше.
– Пойдем? – спросил Гарри, думая о чем-то своем.
– Слушай, я… Ты не против, если я прогуляюсь в Хогсмид? А ночевать вернусь к тебе.
– А почему не в школу?
– Хорошо, тогда в школу, – легко согласился мальчик.
Гарри кивнул и пообещал прислать его вещи через каминную сеть директору Макгонагалл. В его положении были определенные преимущества.
*
Джинни чуть не споткнулась, шагнув из камина и наткнувшись на сидящего по-турецки мужа.
– Ой!.. А что ты здесь делаешь?
Он медленно поднял взгляд на нее и моргнул.
– Сижу.
– Логично, – она попыталась пройти в прихожую, но Гарри схватил ее за рукав.
– Стой, – сказал он, – еще лучше – сядь.
– Мне нужно раздеться.
– Сядь, – повторил он, – я хочу поговорить.
– Да что случилось? – вспыхнула Джинни, перестав вырываться. – Неужели так сложно потерпеть? Я еще даже мантию не сняла, я вся в саже!
– Подумаешь – сажа, – Гарри встал и просунул руки в карманы брюк. – Мне сегодня рассказали кое-что интересное.
– Ты долго будешь тянуть? – начала злиться Джинни. – Уже час ночи, я спать хочу!
– Вот именно. Час ночи. Ты где была?
– С подругами встречалась, – быстро ответила она. – А что такое?
– Мне сегодня рассказали, что за тобой следят.
– За мной? – удивилась она. – Но кто? И зачем?
– Я не знаю. Это не так важно, дело в другом.
– Неважно? Ничего себе – неважно! С какой стати кто-то будет за мной следить?
– С той стати, что кое-кому из Лютного платят за слежку. Пока ему платят только за это – тебе ничего не угрожает, мне все равно донесут, если будет планироваться что-то серьезное. А вот то, что он видел тебя с каким-то мужчиной, меня волнует гораздо больше!
– Меня? – растерялась Джинни. – Когда?
– Вчера. И во вторник. И на прошлых выходных. И кто это был?
– Не помню, – сказала Джинни, медленно заливаясь краской.
Гарри некстати подумал, что фамильная черта Уизли – краснеть по любому поводу – выдает их слишком часто.
– И с кем сегодня гуляла, тоже не помнишь?
– Сегодня – с Гермионой, – сказала она. – Вчера – с Невиллом. Во вторник – не помню… Наверное, это был мистер Лавгуд, мы с ним по поводу статей встречались. На выходных – может, с Роном, – ее тон постепенно из растерянного становился звенящим от возмущения. – Ты что, думаешь, будто я тебе изменяю?
– Я не думаю, – сказал Гарри, у которого сразу же отлегло от сердца – он не мог не верить жене, и тут же камнем навалилось раскаянье из-за того, что он послушал Флетчера, – я просто спрашивал. Может, пойдем в постель? – он сделал шаг и попытался обнять Джинни, но она отпрянула, все еще с раскрасневшимися щеками и обидой в глазах.
– Нет, не пойдем.
– Я… тебя хочу, – подобные слова Гарри говорил редко, и сейчас ему казалось, что они очень к месту.
– А я тебя – нет, – фыркнула Джинни и, отвернувшись, принялась расстегивать пуговицы на мантии. – Осточертело. Сам постоянно где-то пропадаешь, а я должна выслушивать подобное? Знаешь что, Гарри? Иди в жопу!
Он подхватил брошенную ему в руки мантию, испачканную в саже, и поморщился. Худшего завершения беседы нельзя было и придумать.
3 марта 2010
Гарри спустился из Атриума на девятый уровень и, выйдя из лифта, остановился. Ему было очень неуютно в этом мрачном пустом месте, которое напоминало о смерти Сириуса даже теперь, двенадцать лет спустя. И пусть сейчас Гарри понимал, что его вины в случившемся нет, но темные стены давили и, немного потоптавшись на месте, он решительно направился к Крутящейся Комнате.
Час спустя он готов был кого-нибудь убить. Раз за разом открывая одну из двенадцати дверей в поисках входа в Отдел Тайн, Гарри постоянно оказывался то в Комнате С Мозгами, то в Зале Часов. Можно было уйти уже после пятой попытки, но и двери к выходу он тоже больше не мог найти, и поэтому был зол, как докси после генеральной уборки.
Решив, что шансы попасть в Отдел Тайн будут выше, если открывать одни и те же двери, он толкал и толкал, но постоянно попадал не туда, куда ему было нужно. В момент, когда Гарри решил, что эта попытка – последняя, а потом он сядет и подождет, пока кто-нибудь из Невыразимцев решит отобедать или выйти по делам – ждать окончания рабочего дня было бы слишком – двери открылись, и перед ним оказался огромный холл с фонтанами, деревьями в кадках и летающими под потолком попугаями.
Гарри сделал шаг, все еще злой, и почти сразу же наткнулся на миловидную брюнетку в очках.
– Здравствуйте, – сказал он. – Я ищу Северуса Снейпа.
– Здравствуйте, мистер Поттер, – ответила она, даже не улыбнувшись и несколько его удивив – обычно молодые особы при знакомстве с национальным героем вели себя иначе. – Могу я увидеть ваш пропуск?
– У меня нет пропуска, – сказал он. – Я – главный Аврор, неужели этого недостаточно?
– Нет, – сказала она. – Но вы можете попросить Министра, и он выдаст пропуск. Он уполномочен.
Гарри задумался и решил подойти с другой стороны:
– А вы не могли бы спросить у самого Снейпа? Он наверняка не откажется меня принять.
– Боюсь, что его нельзя беспокоить в рабочее время.
– Может, все же попробуете? – Гарри улыбнулся самой очаровательной из улыбок, понадеявшись на личное обаяние. Просить у Кингсли пропуск, а потом снова пытаться попасть в Отдел Тайн у него никакого желания не было. Но и улыбаться, чувствуя себя наглым попрошайкой, будучи при этом одним из главных людей в стране, было странно. Почти так же странно, как он обычно ощущал себя рядом со Снейпом.
– Если он лишит меня за это премии – вы мне ее возместите, – сказала девушка без тени улыбки и направилась к двери, скрытой за двумя пальмами с ажурной листвой.
Гарри задрал голову наверх и присвистнул. В Министерстве было множество мест, которые могли удивить любого, даже волшебников, привычных к чудесам с рождения. Но этот зал был первым, поразившим Гарри и размерами, и наличием окон, за которыми ярко светило солнце – и это на девятом уровне под землей! И потолком, который выглядел, как огромная фреска средневекового художника, только люди в туниках разговаривали, смеялись и пили вино, разливая его в бокалы из рога изобилия. Картина потрясала размерами и обилием деталей. Даже в Хогвартсе среди всего множества портретов Гарри ни разу не видел подобного.
Он стоял и глазел, открыв рот, пока ему на плечо не опустился большой разноцветный попугай. Привыкший к совам Гарри даже не дернулся – повернулся к птице и сказал ей «привет».
– Это обычный попугай, – голос Снейпа был непривычно хриплым, – они не разговаривают. Только повторяют услышанное.
– Знаете, – Гарри ссадил птицу на предплечье и дал ей улететь, – от ваших попугаев можно ожидать чего угодно. Про Отдел Тайн столько слухов ходит, что я бы не удивился.
– Потрясающая предусмотрительность, – сказал Снейп и почесал щеку, а потом лоб. – От тебя не ожидал.
– Вы снова болеете? – спросил Гарри.
– Ничего страшного… Ты по делу?
– Да, – кивнул он. – Покажете мне ваш кабинет?
– Покажу, – сказал тот, на мгновение задумавшись. – Хотя твой допуск и не позволяет… Неважно.
Снейп развернулся и направился к двери, а Гарри пошел следом, успевая глазеть по сторонам. Яблоки на пальме его даже почти не удивили.
Увязавшийся за ним по дороге на работу сосед растягивал букву «о» с теми же характерными нотками, как это делал профессор.
- Приехали, - сказал Горький, заметно окая. )) Ужжжасно интересно, что же все-таки происходит со Снейпом. Все ведут себя подозрительно - столько путей, по которым может устремиться повествование, что и не предположишь, какой именно оно выберет...
Отправлено: 24.02.09 09:53. Заголовок: shatajka пишет: А в..
shatajka пишет:
цитата:
А вот это бы я хотела увидеть!
Ой, да что такого интересного может сотворить 12летний теоретик? То ли дело 79летний практик
eonen пишет:
цитата:
Ужжжасно интересно, что же все-таки происходит со Снейпом. Все ведут себя подозрительно - столько путей, по которым может устремиться повествование, что и не предположишь, какой именно оно выберет...
Значит, с детективом все же получается! Ура! Еще каких-то пару глав, и многое станет понятнее.
Гарри решил о Снейпе не думать. Точка. Выходило не очень.
[взломанный сайт] Вот-вот! Наивный Гарри , ведь уже в тысячах фанфиков ему объяснили , что не думать о Снейпе - нельзя , опасно даже! [взломанный сайт]
Подсознательно хочет понравиться Северусу , даже в такой мелочи! [взломанный сайт]
Хвосторога пишет:
цитата:
камнем навалилось раскаянье из-за того, что он послушал Флетчера
Я всегда против Джинни , поэтому только бы Флетчеру и верила! [взломанный сайт]
Хвосторога пишет:
цитата:
– Знаете, – Гарри ссадил птицу на предплечье и дал ей улететь, – от ваших попугаев можно ожидать чего угодно. Про Отдел Тайн столько слухов ходит, что я бы не удивился.
И хотя Гарри сказал про Отдел Тайн , мне кажется , что имел в виду он только Северуса... Это от него можно ждать чего угодно![взломанный сайт]
Приношу искренние извенения всем, кто посчитал мой предыдущий пост оскорблением. я действительно не вижу загадки в том, что происходит с Северусом. А вот личность Гарольда Портера - наоборот, меня очень интригует. Еще раз простите.
– Охничегосебе, – выдохнул Гарри, уставившись на медную табличку с именем, перечислением регалий и званием. – Вы… руководитель Отдела Тайн?
– Это всего лишь должность, – сказал Снейп, нажимая на ручку. – И ничего не значит.
– Ну как же не значит, – Гарри прошел следом, глядя в обтянутую темным сукном спину, – вы ведь выше меня по рангу, получается?
– Тебя это беспокоит? – Снейп резко развернулся, из-за чего Гарри чуть не влетел лбом ему в подбородок – спасли приобретенные за годы оперативной работы рефлексы.
– Нет. Я просто удивлен, – ответил он, сделав шаг назад.
– Чем именно? Что мне не чужды амбиции?
– Насчет ваших амбиций я никогда не сомневался. Вы ведь… С ума сойти! – Гарри посмотрел по сторонам и снова приоткрыл рот. Кабинет был разделен на секции, отделенные прозрачными стенами, и обстановка каждой имела отношение к какому-то разделу магии: в одной стояли котлы и колбы, во второй – несколько чайников и клетка с мышами, в третьей – горшки с незнакомыми ему растениями. Секций было множество; комната выглядела местом, где работают, а не перекладывают бумаги из папки в папку, создавая видимость труда.
– Я… Впечатляет.
– Премного благодарен, – Снейп прошел к столу, который стоял у окна, и сел на один из стульев. – Только ничего не трогай – это может быть опасно.
– И не собирался, – буркнул Гарри и подошел, ожидая предложения присесть.
– Ты по делу?
– Ага. Надеюсь, что вы сможете помочь.
– Чаю хочешь?
– Нет, спасибо, – ответил он и посмотрел на свободный стул.
– Зря. У нас прекрасный чай. Лучший в Британии. Могу предложить даже Дахунпао, ты его наверняка не пробовал.
– Вынужден отказаться. Пообедаю у себя, когда вернусь.
Снейп приподнял уголки губ, выражая тем самым свое мнение о вкусе Поттера и о том, сколь многое тот теряет, отказавшись.
– Я не голоден, – повторил Гарри, глядя на стул.
– Ты так и будешь маячить? Или все же сядешь?
Он мысленно выругался – профессору настолько нравились ситуации, в которых его собеседник должен ощущать себя ослом, что это превосходило все разумные пределы.
– И нечего злиться. В гостях, когда тебе рады, приглашения можно не ждать, – продолжил Снейп.
– Вы мне рады? – хмыкнул Гарри. – Надо же!
– Если тебе говорят «чувствуй себя, как дома», то обычно это значит, что можно не ждать приглашения присесть.
– Вы не говорили.
– Не говорил, – легко согласился Снейп.
Гарри сел и, ощущая себя немного скованно, спросил, как здоровье профессора. Это было хорошим началом, как он полагал.
– Поттер, тебе что-то нужно?
– Вы считаете, что просто так я вашим здоровьем поинтересоваться не могу?
– А я похож на больного?
Гарри посмотрел на лицо Снейпа и понял, что уже – нет, не похож, хотя всего пять минут назад выглядел, как больной волшебной чесоткой.
– Слушайте, но ведь с вами явно что-то не то происходит. Вы все время то кашляете, то еще что-то.
– А ты колдомедик высшей квалификации?
– Нет, но…
– …вот и не суй свой нос, куда не следует. Ты зачем пришел? Ведь не о моем здоровье осведомиться? Мне эти показушные реверансы не требуются.
Гарри вздохнул, подумав о том, что состояние профессора его интересует безо всяких реверансов, удивился ходу своей мысли, понял, что доказывать свою заботу бесполезно, и спросил то, за чем пришел: есть ли методы определения магического следа человека на предмете. О подобном давно ходили слухи, но никто из специалистов Аврората не мог сказать ничего конкретного.
– Допустим, – ответил Снейп. – Есть способы. Однако обычное «Тергео» или «Эванеско» – и никаких следов, которые могли бы помочь с поиском виновного, не остается.
– Черт, – насупился Гарри, – «Тергео». Да.
– Что «да»? Поттер, ты сегодня еще более косноязычен, чем обычно.
– На бутылке и сигарах есть следы «Тергео».
– Ты все еще занимаешься расследованием отравления Малфоев?
– Разумеется. И это – единственное дело, в котором нет совершенно никаких зацепок.
– Думаешь, их пыталось отравить нечто нематериальное? Привидение, быть может? – спросил Снейп, откинувшись на стуле и сложив руки на груди.
Гарри открыл рот, чтобы сказать, что это невозможно в силу определенных магических законов, и… понял, что над ним снова подшучивают.
– Выходит, что так, – сказал он и встал. – Не буду вас больше задерживать.
– Закроешь дело?
Он подавил желание ответить, что это Снейпа не касается.
– Вероятно. Все равно ничего непоправимого не случилось, они живы, в добром здравии – не понимаю, почему я пытаюсь разобраться в том, чего быть не могло?
– Если такого быть не могло, то… Впрочем, нет.
– Что? – спросил он. – Поделитесь уж, раз начали.
Три серые совы, сидевшие на жердочке у окна, ухнули в унисон, и Гарри бы мог поклясться, что все они совершенно одинаковые – птицы даже моргали одновременно.
– Может, Люциусу было выгодно, чтобы сотрудники Министерства решили, что ему угрожает опасность? – отвлек его от созерцания сов Снейп. – Впрочем, он действовал бы более тонко, а не такими топорными методами… Забудь.
Гарри забывать не хотел. Это была какая-никакая, а версия.
– Стоит обдумать, – сказал он. – В любом случае, спасибо.
– Воистину – не за что.
– Тогда… я пойду?
– Постой, – Снейп встал и зашел в одну из секций. Гарри не видел, что там происходило, но терпеливо ждал, пока он доставал из ящиков и ставил на стол какие-то колбы. Движения профессора были уверенными и точными, как у человека, который повторял одно и то же действие множество раз и привык действовать бездумно.
Через минуту на столике возле стеклянного шкафа с множеством предметов, которые Гарри определил, как имеющие отношение к колдомедицине – или пыткам, – стояло несколько стеклянных сосудов и небольшой медный котел.
Совсем некстати вспомнились уроки ненавистного Зельеварения.
Когда Снейп повернулся, в его руке была тонкая длинная игла и толстостенная колба.
– Могу я попросить у тебя немного крови? – спросил он.
– Зачем? – Гарри поморщился и спрятал руки в карманы мантии, потом одернул себя за ребячество и снова вытащил.
Профессор этот жест заметил и хмыкнул перед тем, как ответить:
– Для опытов. Буду проводить темномагические некрофилические ритуалы. Воскрешать идейного гуру.
– Очень смешно! И какого из них?
– Поттер... – он вздохнул и провел по игле пальцем. – Ничего плохого не случится. Хочу исследовать… возможности твоей магии, скажем так.
– А что со мной не так?
– С тобой – все так… Можешь отказаться – я не настаиваю.
Гарри ощущал себя виноватым, а бывшему преподавателю доверял, и только поэтому позволил проколоть себе вену и слить кровь по игле в колбу. Процедура оказалась безболезненной, но неприятной. Особенно в момент, когда он посмотрел на стол и понял, что профессор не ограничился парой унций и выкачал из него не меньше стакана.
– Так зачем? – спросил он, когда Снейп приложил к месту прокола зачарованный подорожник, осторожно прижав его пальцем.
– Возможно, твоя кровь станет лекарством. Если станет – у тебя появится еще один повод гордиться.
– Решили вспомнить прошлое? – улыбнулся Гарри. – На меня эти шуточки про Избранного давно не действуют.
– Всегда можно придумать свежую, – согласился Снейп, отпустив руку Гарри. – Кстати, вот, – он повернулся к Гарри и протянул ему металлический брелок с вензелем Министерства, – это порт-ключ. Пароль общий, поворот направо – попадешь в этот кабинет, налево – в мой дом.
– Спасибо, – он взял брелок и посмотрел на Снейпа с легким недоверием во взгляде. – А… зачем?
– Это просто пропуск. Если я тебе понадоблюсь, то ты сможешь…
– …я понимаю, что смогу, – перебил его Гарри. – Но пропуск и порт-ключ в ваш дом… Это странно.
– Что именно тебя удивляет? – спросил Снейп. – Если ты мне понадобишься – я всегда смогу тебя вызвать. Не ищи скрытый подтекст там, где его нет.
– Хорошо, – легко согласился он, – как скажете.
Но никто не мог запретить ему считать этот пропуск приглашением, трубкой мира или рукой дружбы. Гарри посмотрел на Снейпа и улыбнулся. Именно в этот момент он решил, что необходимости в извинениях, беседах о прошлых обидах и возвращении долгов больше не было. Профессор его простил – теперь у Гарри не было никаких сомнений на этот счет. Но о том, почему Снейп ведет себя так странно, он думал весь день.
4 марта 2010
«Пророк» Гарри читал, ковыряясь вилкой в омлете. Есть не хотелось. У него редко появлялось ощущение, что должно произойти что-то плохое, и обычно он от подобных предчувствий просто отмахивался. Но в этот раз накатило так, что сжимался желудок.
– Плохие новости? – спросила Джинни, которая смотрела на мужа, подперев кулаком подбородок и явно скучала, ожидая, пока он отправится на работу.
– Нет, все нормально.
– У тебя ужасно озабоченное лицо.
– Да нет, ничего не… – листнув страницу, Гарри вздрогнул. – Вот черт!
– Что такое? – встревожилась она. – Что там?
– Директор Макгонагалл вчера упала на лестнице и чуть не погибла. Сейчас она находится в больничном крыле Хогвартса, колдомедик школы чародейства и волшебства сообщила, что жизнь директора Макгонагалл вне опасности, – прочитал он, отложил газету и встал. – Я в Хогвартс.
– Кошмар, – Джинни прикрыла рот ладошкой и моргнула. – Сообщи, когда выяснишь, как она. Не верю, что Минерва могла упасть… так.
– Я тоже, – сказал Гарри и снял со спинки стула бордовую мантию. – Я пришлю сову, как только узнаю, что там.
*
Он мерил кабинет шагами и думал-думал-думал. Вообще Гарри было положено заниматься оформлением документов, проводить совещание и пропесочивать своих подчиненных, но выполнять служебные обязанности не хотелось и не получалось – он думал о Макгонагалл. Гарри пытался проанализировать и смоделировать произошедшее: вечером воскресенья Минерва выходила из кабинета, споткнулась, упала – настолько неудачно, что ударилась виском об острую кромку ступеньки, потеряла сознание и лежала на лестнице всю ночь, пока утром ее не обнаружил Филч. Разумеется, ни о каком вмешательстве Аврората и речи не шло, но Гарри не мог не думать, что концы с концами и здесь не сходятся.
Макгонагалл была анимагом. Все анимаги в случае опасности – и опасности падения в том числе – принимали животную форму, но директор почему-то не превратилась. Объяснить это Гарри не мог. У опытных анимагов смена формы занимала доли секунды, трансформация не требовала никаких усилий, а Макгонагалл упала, будучи человеком, и у этого наверняка были причины. Единственным приемлемым вариантом казалась версия о том, что она потеряла сознание еще до падения, но, по словам Помфри, директор Хогвартса была в прекрасной форме и абсолютно здорова.
Гарри крутил в руках брелок с гербом Министерства магии и испытывал нездоровое желание обсудить этот вопрос со Снейпом. Желание было совершенно глупым, иррациональным, и дело было только в том, что любой другой собеседник смог бы слушать – не слышать, а Гарри хотелось именно обсуждения. Но, представив реакцию Снейпа, он стушевался и спрятал брелок в нагрудный карман. В конце концов, Гарри Поттер был главным Аврором, а не сопливым школьником, которому требуется указующий перст и мудрый советчик.
Гарри решил, что со Снейпом проблему Макгонагалл обсуждать не будет.
Злой Гарри ворвался к Шеклболту, остро ощущая собственное бессилие. Изобретательница тестралок, ужасная и прекрасная мисс Пеннифизер, полного имени которой никто не знал, увидев состояние главного Аврора, не решилась его остановить. Данный факт мог бы стать сенсацией, но Гарри не обратил на выражение лица главной церберши Министерства никакого внимания – он был очень, очень зол.
– Кингсли, привет… – он влетел в кабинет и застыл на пороге. – О, здравствуйте, профессор.
Гарри не ожидал, что в обеденное время застанет кого-нибудь у Министра, тем более – Снейпа, который выглядел, как истинный ариец: ярко-голубые глаза, светлые волосы и идеально прямой нос. Впрочем, даже за этой личиной красавца с обложки Гарри узнал его по специфическому выражению лица. Нордическую внешность слегка портили покрасневшие слезящиеся глаза и потрескавшиеся губы, но это Гарри как раз не удивляло.
Министр и главный Невыразимец пили чай и выглядели почти братьями, но в состоянии полной инверсии. То, что Кингсли был одет в белую парадную мантию в противовес черной профессорской, только подчеркивало сходство.
– Я говорил, что в Хогвартсе стоит снова ввести телесные наказания? – спросил Снейп, повернувшись к Шеклболту.
– Говорил.
– Кэрроу в чем-то были правы: Поттер дожил до тридцати лет и все еще не научился стучать перед тем, как войти, и врывается в свойственной ему бесцеремонной манере. Полагаю, что пару сеансов порки пошли бы ему исключительно на пользу.
– Простите уж, что вмешиваюсь в беседу, но я ненавижу подобные шутки, – сказал Гарри, закрыв двери и приблизившись. – Как и шутки про Волдеморта, кстати.
– А похоже, что я шучу? – Снейп поставил на стол чашку и посмотрел на него с легким пренебрежением.
Этот взгляд был присущ прежнему Снейпу – тому, который назначал взыскания и заставлял сортировать флоббер-червей, а нынешний обычно вел себя иначе. И Гарри решил, что ему померещилось. В конце концов, он пришел по делу
– Ты читал? – спросил он, протягивая Шеклболту свежий номер «Придиры».
– Что именно?
– Статью Гарольда Портера.
– А стоит прочитать?
– Стоит, – ответил вместо него Снейп. – Занятно. Особенно учитывая то, что в статье все от первого до последнего слова – чистая правда
Кингсли даже не старался скрыть улыбку, забирая газету.
– Что именно правда? Что я в депрессии, недоволен своим отделом, и поэтому занимаюсь всякой херней вместо работы? – возмутился Гарри.
– Поттер, выбирай выражения, – Снейп подозвал к себе низкий пуфик при помощи «Акцио» и сел, вытянув длинные ноги. – Мы тебе не однокурсники.
Гарри открыл рот, а потом закрыл. Вспышки немотивированного раздражения Снейпа проще было игнорировать.
Кингсли пробежался по странице взглядом и отложил «Придиру» на стол.
– И что я должен сказать?
– Меня достал Гарольд Портер! – сказал Гарри, сжимая кулаки. – «Пророка» ему мало, теперь он печатается еще и в «Придире»!
– Лавгуд больше платит, – заметил Снейп, снова сделав глоток чая.
– Да плевать мне, кто ему платит! Я хочу знать, кто этот засранец!
– Так узнай, – пожал плечами Шеклболт.
– Ты серьезно? – недоверчиво переспросил Гарри. – Если я сейчас дам команду своим – они-то его найдут, но не будет ли это выглядеть использованием… ну, служебного положения в личных целях?
– Будет, – кивнул Министр, – а ты сам будешь выглядеть идиотом.
– Не впервые, – заметил Снейп.
– Да что с вами такое? – возмутился Гарри. – Вы вели себя нормально, и я думал, что вы…
– …твой друг? – профессор посмотрел на него внимательно, как на редкую букашку. – В твоем возрасте пора бы распрощаться с гриффиндорскими идеалами.
– Я хотел сказать, что вы вели себя не так, как когда я учился в школе. На вашу дружбу я не претендую.
– У него нет друзей, – хмыкнул Кингсли, – Северус – как тот кот, который гуляет сам по себе. Не умеет доверять людям.
– А доверять, разумеется, должен – ведь у меня было так много поводов убедиться в положительных качествах окружающих! – вставил Снейп.
– Зануда, – улыбнулся Министр. – Гарри, я считаю, что ты совершенно зря переживаешь из-за Портера.
– Я не переживаю!
– Да, я заметил, – кивнул он, улыбаясь. – Кстати, дабы тебя отвлечь – вот, форма для финансового отчета за прошлый год, который ты должен был сдать еще два месяца назад.
Гарри взял черную папку, которую Кингсли вытащил из вороха таких же, лежащих у него на столе, и поморщился. Часто способность устроить бардак на ровном месте, присущая большинству волшебников, его раздражала, но иногда, как в этот момент, оказывалась очень кстати.
Он был уверен, что подчиненные его дядюшки-маггла вряд ли могли рассчитывать на снисхождение, если бы не сдали отчеты вовремя, а Шеклболт – вот, даже голос не повысил.
6 марта 2010
Джинни сняла с вешалки розовый шарфик, приложила к мантии и посмотрелась в зеркало, отбросила его на кровать и, улыбнувшись своему отражению, набросила на плечи черный, который куда больше подходил к ее теплой коричневой мантии. Гарри читал книгу, не обращая на жену никакого внимания, и она кашлянула. Реакции не последовало – Гарри весь был в книге, поэтому Джинни поправила выбившуюся из замысловатой прически прядь и, приблизившись, дотронулась до его плеча.
– Постарайся ничего не запланировать на субботу – мама ждет нас в гости.
Гарри поднял голову и потянулся за очками. Нацепив их на нос, он посмотрел на Джинни и удивленно приподнял брови.
– Милая, десять вечера. Куда ты собралась? Я думал, что мы… В общем, рассчитывал на твое общество.
– В Хогвартс, – сказала она. – К Минерве.
– Ночью?
– А какая разница? – Джинни еще раз посмотрела в зеркало и повязала шарф.
– Подозреваю, что большая.
– Поттер, отстань, а? Я скоро вернусь.
Гарри не к месту вспомнил Снейпа с его привычкой ко всем обращаться по фамилии.
– Насколько скоро?
– Через час. Или два.
– Хорошо, – он отложил книгу и взял со стола черную папку, изучение содержания которой второй день кряду откладывал под различными благовидными предлогами. – Я подожду – все равно надо кое-что по работе прочитать.
– А рабочего дня тебе не хватает?
– Я не перерабатываю, – хмыкнул он и тут же приоткрыл рот, увидев, что Джинни сняла со стойки «Чистомет». – На метле? В Хогвартс?
– А что тебя смущает?
– Да то, что мы живем в Лондоне, а до Хогвартса два часа лету! Не говоря о том, что полеты на метле в этой части города запрещены!
– Значит, вернусь не через час, – пожала плечами Джинни. – Если пойду через камин, точно испачкаюсь, а после аппараций меня подташнивает. От проблем с отделом Охраны Правопорядка ты меня избавишь… надеюсь.
– А завтра слетать ты не можешь? – не сдавался Гарри.
– Могу, – сказала она, – но не хочу. Ты решил сыграть в заботливого мужа?
– Я и есть заботливый муж!
– Не смешно, – Джинни оседлала метлу и распахнула двери взмахом палочки. – До завтра, Поттер.
Он клацнул челюстью, решив, что окружающие люди сговорились довести его до ручки. Второй подряд день выдался отвратительным, и впервые в жизни Гарри понял, что ему не с кем об этом поговорить. Не поболтать, не переброситься парой слов, а обсудить свои мысли и поделиться проблемами. От этого стало паршиво как раз настолько, чтобы возжелать заняться финансовым отчетом.
*
– Твою ма-а-ать! – орал Гарри, пока его тащило порт-ключом сквозь измерения и цветные вспышки. Не столько от неприятных ощущений в животе, сколько для того, чтобы выплеснуть злость. Он забыл, что правила техники безопасности запрещали разговаривать при перемещении, и только поэтому следующим утром одна маггловская газета опубликовала рассказ пожилой леди, в котором старушка сокрушалась, что в ее собственной спальне намедни страшным голосом завывало привидение. Гарри было плевать на магглов и на весь огромный мир: он был зол, как никогда. – Твою мать, Снейп! – проорал он снова, приземлившись лицом вниз на ковер в гостиной профессора. – Тьфу!
Снейпа в комнате не оказалось, но свет был включен, и поэтому Гарри решил, что тот дома. Встав и привычно осмотрев себя на предмет потери конечностей, он огляделся по сторонам и отправился на поиски хозяина жилища.
В ванной, кухне и лаборатории Снейпа не оказалось, на крики никто не отзывался, и Гарри, совершенно не задумавшись об уместности подобного поведения, поднялся на второй этаж, где были две спальни и кабинет.
Снейп обнаружился спящим в одной из комнат – той самой, где Гарри очнулся после нападения. С тех пор прошел какой-то месяц, а казалось, что полжизни.
– Профессор? – окликнул его Гарри, приблизившись к кровати. – Вы не возражаете, если я задам вам пару вопросов? – и осекся.
Снейп был в белоснежном халате, с которым почти сливалась цветом неестественно бледная кожа. Гарри похолодел, по спине пробежала волна мурашек: Снейп не дышал. Грудь была видна почти целиком, при желании в свете ночника можно было бы рассмотреть мелкие родинки и пару шрамов, но – не вздымалась.
Дело было не в том, что он увидел – вероятно – мертвого человека. Просто, как бы Снейп себя ни вел, что бы ни говорил, каким бы взглядом ни смотрел, Гарри в нем нуждался. Они могли бы не общаться вовсе, но ему необходимо было знать, что профессор жив и в добром здравии – это хоть немного, но искупало печаль по всем, погибшим в войне с Волдемортом. И снова, как и в прошлый раз, когда он обнаружил Снейпа без сознания, Гарри ужаснулся мысли, что все это – по-настоящему. Тогда, после Битвы, погибших были десятки, и у выживших просто не было возможности горевать только по кому-то одному, но десять лет спустя гибель одного не просто знакомого, а настолько важного в его жизни человека, казалась абсурдной.
На него накатила паника, но тут же схлынула. Гарри все же был аврором с приличным опытом оперативной работы за плечами и давно научился действовать хладнокровно, если того требовали обстоятельства. Он быстро, путаясь в пуговицах, расстегнул мантию, потом рубашку, стащил через голову футболку, рывком распахнул халат профессора и лег сверху, поерзав и постаравшись Снейпу ничего не отдавить и не покалечить – если это еще имело какое-либо значение.
Тело под ним было прохладным, но не ледяным, и от мысли, что он, возможно, елозит голой грудью по трупу, Гарри начало подташнивать. Он посмотрел на стену, отвлекшись от созерцания крючковатого носа, который впервые видел настолько близко, и век с прожилками голубоватых вен, вдохнул поглубже и снова повернулся. Снейп зажмурился и открыл глаза, взгляд был мутным, как у человека спросонья.
– Жив, – выдохнул Гарри ему в лицо, – гад!
Он с трудом отцепил пальцы от плеч профессора, но слезать с него не спешил и продолжал смотреть в бледное лицо, ожидая, когда тот придет в нормальное состояние.
– А ты хотел бы… – Снейп облизнул губы, и Гарри почувствовал дрожь его тела, – … чтобы я умер?
– Я хотел бы, чтобы вы не врали!
– Я не врал, – его рука взметнулась и убрала упавшую Гарри на глаза челку, а взгляд стал более осмысленным, – я крайне редко вру. И только в тех случаях, если это необходимо.
– Зачем… Зачем было использовать именно этот способ, а? Вы ведь могли умереть! И зачем было скрывать от меня это… это?
Снейп хмыкнул, раздвинул колени, позволив Гарри устроиться поудобнее, и обнял его за шею.
– А ты как думаешь, Поттер?
– Упрямый дурак, вы ведь иначе не можете, эта ваша дурацкая привычка меня спасать… – продолжил Гарри, все еще упиваясь раздражением и одновременно – облегчением, и вдруг запнулся и застыл. – Что?
Снейп молчал, но выражение его лица иначе как довольным назвать было нельзя. Гарри еще не осознал и не поверил в то, что его хочет мужчина – не исключая вероятность, что всё это очередная профессорская издевка, – двинул бедрами, чтобы прижаться плотнее, и понял, что… у него встает.
Такого не могло случиться, потому что Гарри был абсолютно уверен в собственной гетеросексуальности, никогда не думал о сексе между парнями, не представлял себя с мужчиной даже в самых бредовых фантазиях, но факт был фактом – его член вставал, причем ужасающе быстро.
Может, дело было в длительном воздержании, во всплеске адреналина, в колдовстве – Гарри не волновали причины; он медленно краснел, понимая, что еще минута, и Снейп заметит его состояние. И обязательно что-то скажет. А слезть не мог, пока профессор полностью не пришел в себя.
Гарри отвел взгляд и попробовал отвлечься, но оказалось, что он смотрит на темный сосок в обрамлении коротких угольно-черных волос. Кровь устремилась к паху, член был каменным и пульсировал, и скрывать это уже не было никакой возможности.
Он попытался сползти ниже, чтобы не упираться эрекцией в промежность Снейпа, но тот обхватил Гарри поперек спины и прижал к себе еще крепче.
– Не могу не отметить, что безмерно рад взаимности. Кстати, чем больше площадь соприкосновения тел, тем быстрее идет процесс выздоровления. Обмен физиологическими жидкостями также способствует…
– …заткнись! – выпалил Гарри.
Еще десять минут назад он думал, что хуже быть не может, но – было. И как не помереть со стыда, прямо лежа на Снейпе, он не знал.
– Будет, – кивнул Министр, – а ты сам будешь выглядеть идиотом. – Не впервые, – заметил Снейп.
Невозможный человек! Не может упустить момент , чтобы шпильку не вставить , бедному Гарричке и так плохо![взломанный сайт]
Хвосторога пишет:
цитата:
рывком распахнул халат профессора и лег сверху, поерзав и постаравшись Снейпу ничего не отдавить и не покалечить
Сразило наповал! [взломанный сайт] А еще я ужасно радуюсь , что вот , наконец-то , еще чуть-чуть - и Гарри поймет , что только Северус ему нужен! Во всяком случае , надеюсь![взломанный сайт] Хвосторога , спасибо за продолжение![взломанный сайт]
– Прости, – прошептал Снейп, раздвинув ноги еще шире, чтобы у Гарри была возможность сползти ниже.
– И с чего бы такая доброта? – пробормотал он и уткнулся лбом в пахнущую чем-то знакомым шею.
– Я ведь добрый волшебник, – хмыкнул Снейп и погладил растрепанную макушку – мягко, будто боялся причинить боль.
Гарри дернулся, сбросил ладонь и посмотрел на него из-под насупленных бровей.
– Прекратите.
– Уже, – он убрал руку, – я больше не буду к тебе… притрагиваться.
Гарри поджал губы и снова прижался к профессору, не находя слов, чтобы объяснить: дело не в том, что Снейп ему противен – просто каждое прикосновение заводит еще сильнее, а эрекция только-только начала спадать. В паху было горячо и почти больно; в таком состоянии было сложно думать о каких-то нормах морали и обещаниях, данных когда-то давно у алтаря. Стыд смешивался с возбуждением, и, будь Снейп девушкой – Гарри бы уже решился на активные действия.
– Не в этом дело, – буркнул он.
– Так просвети меня.
Объяснить он не мог. Не столько из-за неумения говорить о таком: просто сама ситуация была мучительно стыдной.
– Я не гей, – выдавил он с трудом, – а вы – не девушка.
– И именно поэтому твой десятидюймовый член упирается мне в бедро.
Гарри сначала нерешительно улыбнулся, а потом, фыркнув, рассмеялся прямо в выпирающую профессорскую ключицу.
Очки запотели и испачкались, и он, стащив их одной рукой, бросил куда-то на пол. Ощущение, будто он голый весь, целиком, а не только выше пояса, больше не вызвало стыда – смех помог расслабиться и отогнать смущение. Осталось вполне терпимое чувство неловкости, которое можно было пережить.
– Коль скоро ты уже отсмеялся – быть может, поведаешь мне о причинах веселья?
– Десять дюймов? – Гарри снова улыбнулся. – Я не мерил, но…
– Мне никогда не понять ход твоей мысли.
– А мне – вашей, – Гарри двинул бедрами, с облегчением осознал, что эрекция спадает, и тут же почувствовал, что возбужден в этой постели не он один – в живот ему упиралось кое-что твердое и горячее. – Упс.
– Ничего, – отмахнулся Снейп, которому, судя по его лицу, было вполне комфортно, – пройдет.
Если бы месяц назад кто-то сказал Гарри, что у него будет стоять на мужчину – получил бы в глаз по-маггловски, без магии; случись ему подумать о Снейпе в эротическом ключе – решил бы, что это шутка родственников жены. Рон или Джордж вполне могли бы подлить ему какое-нибудь специальное зелье шутки ради. Перебрав в уме несколько вариантов и в считанные секунды и придя к определенным выводам, он посмотрел на профессора с подозрением.
– А вы мне никакое зелье не подливали?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну… Это, – он снова повел бедрами и тут же понял, что это может выглядеть заигрыванием. – Нет. Не это.
– А что? – Снейп ухмылялся, и Гарри снова стало неловко, на этот раз – от собственной глупости.
– Что у меня на вас стоит!
– Поттер, любой афродизиак действует не больше суток, о чем тебе должно быть известно из курса Зельеварения.
– К сожалению, я уделял слишком мало внимания любовным зельям! – огрызнулся он.
– К сожалению, ты вообще не уделял внимания теории. Что доказывает ситуация, в которой мы оказались.
– А Амортенция?
– У тебя навязчивая идея? – ответил Снейп вопросом на вопрос. Гарри непонимающе хлопнул ресницами, и он продолжил: – Когда ты очнулся после нападения, то тоже тараторил про Амортенцию. Это походит на одержимость.
– Я никогда… Никогда не хотел никого, кроме Джинни.
– Лгун.
Гарри хотел ответить первой пришедшей на ум резкостью, но прикусил язык: Снейп был прав. Просто «хотеть» и «делать» были в представлении верного мужа совсем не тождественными понятиями.
– То-то.
– Вы уже пришли в себя? – выпалил он, злясь на профессора и немного – на самого себя. – Мне пора домой.
– Не совсем, – Снейп заложил руки за голову и расставил ноги шире; еще немного – и он смог бы скрестить их у Гарри за спиной. – Впрочем, с основной проблемой, – он стрельнул глазами в место, где их животы соприкасались, – я разберусь сам, пожалуй.
Гарри покраснел, представив, как Снейп будет мастурбировать. Воображение услужливо подбрасывало одну картинку за другой; самой яркой оказалась огромная ванна, рука на пульсирующем члене и выдох «Поттер». Это было слишком даже по сравнению с уже пережитым. Гарри приподнялся над профессором, опираясь на локти, и спрыгнул с постели. Очки нашлись у кровати почти сразу – удивительное дело, – и он тут же напялил их на нос.
Снейп даже не удосужился запахнуть халат и следил за его действиями с неприкрытым удовольствием во взгляде. Это нервировало. Поспешно одевшись и поправив член, Гарри повернулся к профессору, стараясь смотреть ему в лицо, а не ниже.
– Спасибо, что спасли меня… такой ценой.
– Не стоит благодарностей. На самом деле я теряюсь в догадках, хотя у меня есть определенные мысли по поводу твоей осведомленности, – Снейп, наконец, натянул на себя одеяло. – Как ты узнал о том, что именно я сделал?
Гарри вытащил из одного кармана палочку и полез во второй за уменьшенной папкой, чтобы вернуть ей прежний размер при помощи «Энгоргио».
– Вот. Кингсли вручил мне ее вчера при вас. Это вы… специально организовали?
– А зачем бы мне придумывать подобные странные способы донесения информации до адресата?
– Значит, Кингсли перепутал. Или всучил мне ее специально, чтобы вас спасти.
– Министр мог бы. Но, уверяю тебя, он сделал это ненамеренно. В первую очередь потому, что понятия не имеет, что я воспользовался данной разработкой в личных целях.
– Но… Почему так?
– Случайности в нашей жизни играют не последнюю роль, Поттер. Нумерологию ты тоже завалил? Астрологию? Предсказания?
Гарри искренне считал эти разделы магического образования пустой тратой времени, о чем не преминул сообщить профессору, вызвав у того кривую улыбку, полную скептицизма. Снейп смотрел на него пристально несколько секунд, а потом заговорил. И с каждым услышанным словом Гарри все больше хотелось провалиться сквозь пол. Поначалу голос звенел, как казалось Гарри, от омерзения, а потом начал стихать, и последние слова он скорее угадывал, чем слышал.
– Ты, Поттер, – обыватель. Что само по себе для волшебника является крайне неприятным определением. Но гораздо хуже тот факт, что своей узколобостью ты гордишься. Я мог бы рассчитать твой гороскоп на момент нападения, подозреваю, что Юпитер был в Стрельце… Мог бы просчитать вероятности того, что папка попала к тебе не случайно. Но это оказалось бы пустой тратой времени, – Снейп сел и смерил его полным презрения взглядом, от которого Гарри поежился. – Тебе в руки попали новейшие разработки отдела Тайн. Этот способ снять смертельное проклятие – который действительно работает, благодаря ему ты жив – мог бы заинтересовать любого волшебника, чей мозг чуть больше, чем у обезьяны. Нормальной реакцией было бы сразу попробовать помочь какому-нибудь больному или проклятому – у тебя наверняка есть знакомые, которым требуется помощь. Но ты помчался выяснять отношения. И – экая ирония – это человек, которого называют героем магического мира. Скажи, Поттер, ради чего я тебя спасал?
– Из человеколюбия? – буркнул Гарри в надежде сменить тему.
– Я похож на гуманиста?
– Вы похожи на садиста!
– Я? – это сработало: Снейп от изумления даже рот приоткрыл.
– Вам ведь нравится издеваться. Надо мной.
– Имбецил.
– Трепло.
На этот раз Снейп ограничился приподнятой бровью. Гарри снизошел до пояснений:
– Вы можете говорить о том, какой я идиот и все такое, но я все равно не поверю в вашу… ненависть. Иначе бы вы меня не спасли.
– Самонадеянный сопляк! – проворчал Снейп.
Гарри в ответ только улыбнулся.
– Я вырос, профессор. И, может, не поумнел, но не реагировать на провокации научился. Так что вам придется придумать новый способ вызвать мою неприязнь, если вам она настолько необходима – только не понимаю, зачем. Я вам жизнью обязан. Не единожды.
Снейп возвел глаза к потолку, потом хмыкнул.
– Ладно, Поттер. Ты спешил домой – выход в том направлении.
Гарри кивнул, но решил напоследок сказать то, что вертелось на языке:
– Иногда случайности – это всего лишь случайности. Или человеческая невнимательность, как вышло в случае с папкой.
– Обязательно поблагодарю Министра, – нахмурился Снейп. – С тщанием.
Благодарность профессора могла стать не самым приятным сюрпризом – судя по его тону, Кингсли грозил как минимум серьезный сглаз.
– Да ладно, – сказал Гарри, – если б не его безалаберность – я бы не пришел, а вы бы умерли.
– Я уже месяц не умираю, – Снейп положил руки на одеяло. – И сейчас бы решил… проблему.
– А?.. О-о-о, – протянул он, – так это были вы!.. Я ведь чувствовал что-то знакомое во всех этих людях! Вот вы… Черт!
– Баллов не дождешься. Другой бы сразу догадался, что это Оборотное. А еще главный Аврор!
Гарри кивнул, но, подойдя к двери, обернулся и с улыбкой сообщил, что пышногрудая брюнетка, которая терлась об него возле Министерства, ему понравилась особенно.
Снейп в ответ прорычал нечто неопределенное.
7 марта 2010
Гарри редко бывал в доме на Гриммо. Джинни сразу после окончания школы в ультимативной форме сообщила, что никогда не будет жить в подобном склепе, а сам Гарри считал особняк чем-то вроде мемориала крестному, поэтому изредка наведывался туда в компании Тедди и чтобы проведать Кричера. Его Джинни тоже не любила и наотрез отказалась забирать эльфа в новое жилище. Кричер во время визитов хозяина бурчал, но в одиночестве чувствовал себя прекрасно и содержал дом в относительном порядке – по крайней мере, извел боггартов и докси, а остальное Гарри волновало мало.
Сразу после вступления в права владельца он предложил дом Андромеде Тонкс, но у нее были свои причины отказаться. Помаявшись с ненужной собственностью и посоветовавшись с душеприказчиком, Гарри тихо, не сообщив Джинни, переписал дом на имя крестника – даже если младший Люпин не захочет там жить, у него будет возможность продать особняк и выручить за него довольно внушительную сумму в галеонах.
Приглашать в дом гостей или проводить там время Гарри никогда не хотелось, но библиотека Блэков могла подсказать решение их со Снейпом теперь общей проблемы, и Гарри, разложив на столе в гостиной документы из папки, притащил несколько томов по старинным проклятиям и занялся изучением теории.
Спать не хотелось. Пережитый шок из-за осознания профессорского поступка – нет, Поступка – и последовавший за ним разговор взбодрили его до такого состояния, что заснуть Гарри не смог бы, даже если бы захотел. Предупредительный Кричер принес пару подушек, чай и бутерброды с солониной, Гарри поблагодарил его и, водя по строчкам пальцем, принялся за поздний ужин.
Судя по бумагам, практических исследований в отделе Тайн еще не проводили, и почему после того, как Гарри очнулся в добром здравии, начал болеть Снейп – понять было нельзя. Книги тоже не помогли, зато к утру Гарри уже знал, что сказка о Белоснежке была основана на реальных событиях, и, не будь Снейп принцем хоть в восьмом колене, метод бы не сработал. Вероятно, у профессора вышло именно из-за фамилии. Может, сработало не совсем ожидаемо из-за того, что это была всего лишь фамилия, а не титул. Возникало множество «может» и «вероятно», но это были всего лишь допущения, и как решить проблему Снейпа, Гарри так и не понял.
То, что для нормального функционирования Снейпу был необходим телесный контакт с Гарри, являлось очевидным; чем дольше был период расставания, тем больше времени рядом с ним требовалось Снейпу для восстановления – это тоже было понятно. Но как снять проклятие, которое Снейп заполучил, спасая Гарри, информации не было нигде. Специалисты отдела Тайн не предполагали никаких негативных последствий и возлагали на чары очень большие надежды, приписка рукой Шеклболта «рекомендовано для широкого использования в колдомедицине» радовала глаз, но, как выяснилось, была ошибочной.
У Гарри не было специального образования в области Темных проклятий, пусть его знания по специфической темной магии и были глубже, чем у обычного колдуна, и поэтому ничем помочь Снейпу он не мог – пока, по крайней мере. И, закончив со штудированием старинных фолиантов и размяв затекшие от длительного сидения мышцы, он решил сделать самое меньшее из того, что мог.
Позвав Кричера, он попросил его отнести в отдел Тайн записку – зная Снейпа, можно было не сомневаться, что больничный тот брать не будет. Попрощавшись с эльфом и оставив на столе стопку галеонов, поскольку брать деньги в руки Кричер отказывался до истерик с битьем лбом о мебель, Гарри переместился через камин домой. Его, в отличие от Джинни, пятна сажи на одежде не волновали: «Тергео» очищало и не такое.
*
– И где ты был? – спросила Джинни, глядя на него с укоризной и обидой.
Поначалу Гарри даже опешил, потом сбросил мантию, вытер очки и сложил руки на груди.
– Я был на Гриммо. Но меня интересует, раз уж ты расположена к беседе, где была ты?
– В Хогвартсе, я же говорила, – ответила она. – Лучший способ защиты – нападение, да, Поттер?
– Джинни, я не идиот, в конце концов! Какой Хогвартс среди ночи, какая Минерва?
– Директор Макгонагалл! Если ты мне не веришь – пойди и спроси у нее сам!
– Допустим, ты действительно была в Хогвартсе. Но почему ночью?
– Потому что весь день я писала статью для «Магического спорта»! И я переживаю!
– А потерпеть до утра ты не могла?
– Не могла! Поттер, если ты хочешь скандала – могу устроить, – Джинни встала и, подойдя к нему, больно ткнула пальцем в грудь. – Ты сам постоянно где-то шатаешься, никогда не интересовался, каково мне одной дома, но стоит мне захотеть развеяться – ты тут же вспоминаешь, что ты – мужик? Хотел в жены домашнюю клушу – стоило жениться на ком-нибудь другом!
Гарри поморщился – слова Джинни были не лишены логики, хотя соглашаться с ней не хотелось. Тем более, что в атаку пошла уже она. Но скандала не хотелось совсем – ему хватало острых ощущений и без этого.
– Я женился на тебе, потому что хотел жениться именно на тебе, – Гарри обхватил жену руками, и, невзирая на ее протесты, притянул к себе поближе. – Перестань. Я тебе верю.
– Очень успокаивает! – сообщила Джинни его воротнику, но уже через минуту Гарри почувствовал, как ее тело постепенно расслабляется, и Джинни обняла его в ответ. – Мне не нравятся такие разговоры, – шепнула она.
– Мне тоже… Пойдем в постель?
Гарри требовалась разрядка – не таким, так другим способом. И пусть он совсем не рассчитывал на то, что Джинни после ссоры бросится удовлетворять его плотские желания – попробовать стоило. Тем более, секса у них не было слишком давно… даже если забыть о ночном приключении со Снейпом.
Джинни, к его удивлению, кивнула и подняла голову.
– А как же работа? Ты не опоздаешь?
– К черту работу, – сказал он, подхватывая ее на руки, чего не делал уже лет десять, – я хочу свою жену.
Джинни счастливо засмеялась, обняла его за шею, и Гарри направился в спальню, впервые за много дней – не для того, чтобы выспаться.
То, что в процессе он пару раз вспомнил Снейпа, его запах и руки на своей спине, было сущей мелочью по сравнению с долгожданным удовольствием.
Е-мое... это много! Удачи Снейпу... Она ему понадобится
Да нет там никаких десяти, Снейп Гарри подстебывал, а Гарри именно поэтому и засмеялся. Там *меряет* даже восьми нет.
Lonely rider пишет:
цитата:
Гм-м. Каковы планы Автора? Северус снизу?! А может не надо? А?
Это первое предположение по поводу данного фика, которое совершенно правильное Я могу передумать, но вряд ли. Мне проще поверить в согласие Гарри кого-то отыметь, чем согласиться быть снизу. По крайней мере, поначалу.
Аппарировав из Хогсмида в зал Аврората, он все еще пребывал в задумчивости, и шел в направлении своего кабинета, как сомнамбула, не глядя по сторонам и не обращая внимания на приветствия сотрудников. Его помощница поздоровалась и предложила чая, от которого Гарри отказался, махнув рукой.
Открыв двери, Гарри застыл и будто очнулся, увидев Снейпа, который опирался о стол – его стол – прижимая к носу платок.
– Я тоже рад вас видеть, – сказал он и засунул руки в карманы. – Вы… снова плохо себя чувствуете? Приступы стали чаще?
– Нет, это обычная простуда, – Снейп шумно высморкался и растворил платок в воздухе взмахом палочки. – Решил ночью прогуляться и простыл. Через час пройдет, я уже выпил Перечное зелье.
– Гуляли голышом по морозу? – спросил Гарри и прикусил себе язык в приступе досады.
– Мантия для мага, Поттер – это аналог не пальто или плаща, а обычного платья.
Гарри смотрел на него непонимающе.
– Мантия – это нательная, а не верхняя одежда. Я придерживаюсь традиционных взглядов и ношу ее на голое тело.
– О!.. А…
– Я подожду, пока у тебя пройдет приступ косноязычия.
Гарри запинался вовсе не из-за осознания того, что в очередной раз сел в лужу – вовсе нет, шутки и издевки Снейпа его в последнее время почти не задевали, а определенная самоирония была Гарри не чужда. Просто он вдруг понял, что Снейп, который находится на расстоянии пары футов от него, обнажен, если не считать мантии.
– …а потом ты мне объяснишь, что это значит! – рявкнул профессор и сунул Гарри под нос кусок пергамента с запиской, которую должен был отнести в Отдел Тайн Кричер.
– Там написано.
– Я умею читать! Что ты имел в виду? – Снейп выглядел так, будто в последний момент передумал ругаться и только поэтому не добавил что-то вроде «твою мать».
– То и имел, – пожал плечами Гарри. – Я предлагаю вам переехать ко мне.
– Ненавижу гриффиндорцев, – сказал Снейп ровным голосом. Для Снейпа, пожалуй, слишком ровным. – Вы не можете не лезть в чужие жизни, пытаясь помочь, и всегда всё портите! – тирада начала звучать особенно занятно, когда у него из ушей повалил пар – видимо, даже мастер Зельеварения не смог избежать побочного эффекта Перечного зелья.
Гарри подавил улыбку и попытался объяснить:
– Но вам же нужно находиться рядом со мной. Я чувствую себя обязанным, и поэтому такой вариант показался мне подходящим!
– Ну, разумеется! Мальчик-Победивший-Волдеморта живет с Профессором-Укушенным-Нагайной! Волшебный мир оценит твое самопожертвование!
– Я совсем не для этого… – растерялся Гарри. – Я хочу вам помочь!
– А лучшей идеи, чем предложить мне к тебе переехать, в твою пустую голову прийти не могло?!
Гарри скривился.
Снейп сделал глубокий вдох и заправил упавшую на глаза прядь за ухо.
– Я согласен на регулярные встречи в условленное время в месте, которое будет тебе удобно.
Гарри посмотрел на него и решил, что ему кажется – ведь Снейп не может смущаться? А потом понял, что сама ситуация никак не могла быть приятной для профессора. Даже не потому, что он должен был чувствовать унижение из-за осведомленности Гарри о проклятии – Снейпу наверняка претило сознание того, что Гарри знает: он снова его спас, и снова не без последствий.
– Я буду приходить, куда скажете. И когда вам удобно.
Профессор поджал губы и промолчал.
– Я хотел как лучше, – продолжил Гарри. – И… я не собираюсь за это извиняться!
Снейп смотрел на него изучающе.
– И… и почему вы болеете?
– Простыл, – напомнил тот.
– Нет. Без меня. В папке было написано, что у этого метода лечения не будет негативных побочных эффектов, прорыв в колдомедицине и все такое.
– Написано.
– Так почему вы болеете?
– Понятия не имею.
– Очень информативно.
– Чем могу – тем и помогаю, – сказал Снейп несколько уныло.
– И вы ничего не пробовали?
Профессор вперился взглядом в лицо Гарри и приподнял уголки губ в скептической полуулыбке.
– Я пробовал всё, Поттер. Всё! Я даже пытался сварить универсальное лекарство от всех известных болезней – для чего и брал у тебя кровь. Лекарство лечит большинство известных маггловских недугов, если я вдруг заболею гриппом – поможет. Но даже не снимает симптомы последствий этого проклятия. Я перенес за месяц все известные науке маггловские болезни, которые можно отнести к категории тяжелых, но ничего не помогает – ни зелья, ни таблетки. Только находиться рядом с тобой. Смею заметить: этот факт не доставляет мне никакого удовольствия.
– Заклятия или проклятия? – переспросил Гарри.
– Для тебя это заклятье, для меня – проклятье. Какая разница?!
– И вы изобрели лекарство от всех болезней? Ого!
Снейп сложил руки на груди и перевел взгляд на потолок. Гарри совсем не хотел обращать внимание на его кадык, но так уж вышло.
– Не существует лекарства от всего! – сказал профессор, опуская голову и глядя на него в упор. – Подобные зелья известны давно, но все они должны быть сварены с учетом состояния здоровья пациента и множества других факторов. Впрочем, тебе это объяснять бесполезно.
– Угу, я помню, что я идиот, а вы – принц.
– Что? – спросил Снейп. – При чем тут девичья фамилия моей матушки?
– Белоснежка, – сказал Гарри. – Я читал.
– Что «Белоснежка»? – Снейп терял терпение и начал говорить быстрее; Гарри обратил на это внимание. – Не сомневаюсь, что сказки являются твоим любимым чтивом, но…
– …да сколько можно?! – не выдержал Гарри. – В сказке о Белоснежке написано о таком же проклятии, я искал в библиотеке и нашел упоминание, что эта история случилась на самом деле. И там тот же принцип: прикосновение, заклинания, зелье, которое усиливает эффект.
– Библиотека Блэков.
– Да. Я нашел несколько книг.
– Могу я… могу я на них взглянуть?
Гарри улыбнулся.
– В любое время. Я снял с камина защиту специально для вас. Кричер предупрежден, он вам всё покажет и поможет, если будет нужно.
– Спасибо, – выдавил из себя Снейп. Ему явно не доставляло удовольствия кого-то благодарить.
Гарри пожал ее в ответ и хотел попрощаться, но Снейп не отпускал его ладонь. Сначала рукопожатие было крепким, но, когда профессор расслабил пальцы, Гарри перестал дергать кистью.
Он смотрел в лицо Снейпа и пытался найти в нем ту самую эффектность, о которой говорила Макгонагалл. Глаза были действительно особенными: очень темными, глубокими и пронзительными, и смотреть в них дольше какого-то мгновения оказалось крайне сложно. Гарри чувствовал себя щенком, которого дрессируют, ожидая, пока он первым отведет взгляд и тем самым выкажет покорность. Темные брови, тонкие губы, большой крючковатый нос – да, Снейп действительно выглядел так, что его невозможно было спутать с кем-нибудь другим, но и привлекательным даже после принятия того факта, что Снейп – не враг, Гарри его считать не мог.
Он вздрогнул, когда почувствовал, как большой палец профессора поглаживает тыльную сторону его ладони.
Тут же вспомнилась ночь, бледная кожа и своя реакция на близость чужого тела; следом он некстати подумал о том, что под мантией на Снейпе ничего нет. Кровь устремилась к паху, и Гарри отдернул руку с такой поспешностью, что профессор не мог не заметить его смятение.
– Завтра.
– Что? – Гарри пару раз моргнул, будто просыпаясь.
– Встретимся завтра в обед. На сутки этого должно хватить, хотя после сильных приступов время сокращается… В случае проблем я пришлю тебе сову.
Он кивнул в ответ и закрыл глаза, стоило Снейпу обойти его и направиться к дверям.
Черт бы побрал его работу, чемпионат мира по квиддичу, отчеты подчиненных и завтрашнюю речь на встрече ветеранов Битвы.
Гарри хотелось секса. Он не припоминал, чтобы когда-нибудь раньше ему хотелось этого так часто – особенно после утренних постельных игрищ с женой, – и так сильно.
*
– Джин, – заорал он, выходя из камина, – ты дома?
– Да. Что-то случилось?
Она вышла из кухни, вытирая руки полотенцем: худенькая, изящная, с копной рыжих волос, и Гарри улыбнулся, приблизившись и подхватив ее на руки.
– Я тебя хочу, – сообщил он весело.
– Да? Поттер, ты не заболел?
– Нет, – Гарри все еще улыбался, – а что в этом такого?
– Поставь меня. Опусти меня на землю… на пол.
Он послушался и отпустил руки, Джинни поежилась, глядя на него снизу вверх.
– Я перегнул палку, да?
– Нет. Но я не разделяю… не обладаю… Короче, Поттер, у нас разные темпераменты!
– Прости, – сказал Гарри, разом погрустнев.
– Ничего страшного, – бросила Джинни сквозь зубы и, развернувшись, направилась в кухню.
Как считал Гарри, слишком быстро для женщины, которая, по ее словам, готова была обсуждать секс когда угодно. На деле оказалось, что именно обсуждение было не совсем верным определением – скорее, Джинни имела в виду только односторонние монологи.
Он сдерживался долго, очень долго. Десять, нет, одиннадцать минут, уговаривая себя, что не будет, не будет, не будет дрочить, думая о Снейпе! А потом закрылся в ванной и снова уговаривал себя, сжимая член, что возбужден вовсе не из-за профессора и одного-единственного поглаживания руки.
К его чести, оргазм наступил в момент, когда он вспомнил о финансовом отчете, и этот, несомненно, грустный факт его даже не расстроил. Главное – он одержал победу над самим собой и смог побороть нездоровое влечение. В этот раз.
– Ненавижу гриффиндорцев, – сказал Снейп ровным голосом.
Вот интересно бы подсчитать , сколько раз Северус уже повторил эти слова![взломанный сайт]
Хвосторога пишет:
цитата:
Она вышла из кухни, вытирая руки полотенцем: худенькая, изящная, с копной рыжих волос, и Гарри улыбнулся, приблизившись и подхватив ее на руки.
– Я тебя хочу, – сообщил он весело.
Упоминание о Джинни , тем более в таком контексте , мне всегда портит настроение![взломанный сайт] Я как-то пропустила предыдущий кусок , зато сегодня у меня сразу два! [взломанный сайт] Хвосторога , спасибо за новую главу![взломанный сайт]
Отправлено: 13.03.09 19:36. Заголовок: LetheanStream, в чью..
LetheanStream, в чью - неважно. Реверанс себе и реверанс. :) А я считаю Снепа топом. Впрочем, ему главное Поттера в постель затащить, дальше уже дело техники
Выходные прошли как обычно. То есть, ужасно. Или хуже, чем ужасно.
Гарри побывал в Норе, выслушал очередной поток расспросов от Молли Уизли, мужественно улыбался и делал вид, что все прекрасно, пока не оказалось, что на этот раз родственники собрались не просто так. Гермиона ждала ребенка.
Это была потрясающая новость, Гарри искренне радовался за подругу и Рона, поздравлял и желал всё, что положено желать в таких случаях. А потом, вернувшись домой – Джинни осталась у матери – впервые в жизни выпил огневиски не для того, чтобы почувствовать его горько-сладкий вкус, а чтобы опьянеть и забыться.
Огневиски приятно согревало и поднимало настроение, но он все равно ощущал фальшь этой искусственной радости.
Гарри было паршиво из-за того, что Джинни отказалась обсуждать с ним вопрос деторождения, сообщив, что вопрос закрыт. Вот так просто – закрыт. Забудь, Поттер, повторял себе Гарри, детей у тебя не будет. И из-за того, что Гермиона, верная подруга и вечная всезнайка, вдруг оказалась достаточно взрослой для того, чтобы стать матерью, Рон – отцом, а Гарри все еще называли «Мальчиком-Который-Победил».
Он методично напивался, совершенно позабыв о встрече со Снейпом, что после общения с родственниками было естественной реакцией, когда через форточку в кухню влетела сова. Одна из трех виденных у Снейпа в кабинете, решил Гарри. Хотя в таком состоянии он мог и ошибаться.
Отобрав у совы пергамент и жестами пояснив, что денег под рукой нет, он вскрыл печать.
«Поттер, ты опаздываешь. С.»
– Угу, – сказал Гарри сове. – Сейчас буду.
И, налив себе еще стакан, достал из кармана порт-ключ.
Дома Снейпа не оказалось. Гарри потратил полчаса на то, чтобы обыскать его жилище, и даже немного протрезвел.
В кабинете профессора в отделе Тайн было темно – неудивительно, поскольку на минус девятом этаже в такие дни иначе и быть не могло. В Министерстве не привыкли тратить магию почем зря, и в выходные дни освещение работало только в коридорах. Пошарив руками по столу, Гарри благополучно разбил пару склянок, пробормотал «Репаро» и вспомнил, наконец, что Снейп должен быть в особняке на Гриммо.
* – Поттер! – Снейп вскочил с дивана и явно хотел что-то сказать, но, увидев выражение лица Гарри, его помятую одежду и ощутив запах огневиски, брезгливо поморщился. – Добрый вечер.
– Здрав-ствуйте, – ответил Гарри заплетающимся языком. – Простите, что опоздал.
Снейп схватился рукой за живот, его лицо перекосилось от боли.
– Дай руку.
Гарри вытянул ладонь, посмотрел на нее пьяным взглядом и вытер о штанину перед тем, как дать Снейпу ее пожать.
Вместо ожидаемого рукопожатия профессор вытащил палочку и, взмахнув, произнес незнакомое Гарри заклинание.
В голове сразу же прояснилось, но ноги подкосились, и парень осел на ковер, обалдело глядя по сторонам.
– Мерлин, зачем?!
– Я пока не Мерлин, – Снейп протянул ему руку и помог встать. – Координация вернется через минут десять. А теперь дай руку.
– Зачем надо было меня отрезвлять?!
– Потому что ты пьяный еще хуже тебя трезвого. Дай мне руку.
Гарри сделал, как просили, и смотрел на Снейпа, пока их ладони соприкасались.
– Простите, – сказал он, на этот раз действительно ощущая вину.
– Ты, Поттер, латентный алкоголик. Я знал, что ты – сплошной огромный недостаток о двух ногах, но алкоголизм оказался штрихом, делающим твой образ цельным. Печень не жалко?
– Я не пью!.. Ну, почти.
Снейп хмыкнул.
Гарри сдвинул брови к переносице и отвернулся.
– Наверное, я оторвал тебя от важного семейного праздника, в честь которого ты упился до состояния, при котором нарушаются функции мозга?
– Что? – не понял Гарри.
– Память. У тебя явная дисфункция мозга.
– Перестаньте, – сказал он тихо, – я знаю, что виноват. Я забыл.
– Поздравляю, – сказал Снейп.
– С чем? – удивился он.
– С тем поводом, из-за которого вы напились.
– Я пил сам, – возмутился Гарри и тут же осекся. Звучала его реплика совершенно однозначно. – То есть, повод был. Гермиона ждет ребенка.
– Поздравляю мисс Грейнджер.
– Она Уизли, – поправил его Гарри по привычке, потом улыбнулся. – Сейчас вы скажете, что она сделала глупость, выйдя за Рона.
– Отнюдь. Они с мистером Уизли подходят друг другу как нельзя лучше.
Они молчали. В какой-то момент Гарри окончательно пришел в себя – мир перед глазами перестал раскачиваться, но его рука все еще была в теплой и сухой ладони Снейпа, и пришлось отогнать от себя воспоминания подальше, чтобы снова не завестись от простого рукопожатия.
– Больше не болит? – спросил он, чтобы не молчать.
– Нет.
– Вы на меня злитесь?
– На взрослого мужчину, который руководит Авроратом, но не в состоянии сдержать обещание прийти вовремя? Или на всенародного героя, который в одиночестве напивается, чтобы забыть о том, что его подруга беременна?
– Черт, – сказал Гарри уныло, – из ваших уст это звучит еще хуже, чем есть на самом деле.
– Почему ты на ней не женился? – спросил Снейп, но Гарри не понял вопроса. – На мисс Грейнджер. Раз тебя так расстраивает факт ее беременности.
– Нет! Ох, да вы все не так поняли!
– Так объясни… если считаешь нужным.
– Джинни дала понять, что детей у нас не будет.
– Мисс Грейнджер не является… – он запнулся, и Гарри удивился – Снейп никогда на его памяти не запинался, – … предметом твоего интереса?
– Она – просто мой друг! И жена моего друга! И я никогда не считал Гермиону… предметом своего интереса!
Ему могло просто показаться, но профессор заметно повеселел. А когда отпускал его руку, явно думал о чем-то своем. Гарри решил, что выражение лица Снейпа можно описать как «мечтательное» – если к Снейпу вообще применим подобный эпитет.
*
Гарри вывалился из камина на корточки, чихнул и застыл на месте.
В его гостиной для вечера субботы было слишком много людей, и преимущественно – в бордовых мантиях. На работе цвет радовал глаз, но в собственном доме заставил занервничать. Джинни сидела на диване и казалась очень хрупкой рядом с двумя широкоплечими аврорами, которые что-то настойчиво ей объясняли, перебивая друг друга.
– Что происходит? – спросил Гарри с явным беспокойством, поднявшись на ноги и отряхнувшись.
– Главный Аврор Поттер! – сидевшие рядом с Джинни мужчины вскочили и взяли под козырек.
– На меня напали, – сказала она угрюмо. – Два часа назад.
– Кто? Где? – Гарри сел рядом и обнял ее, дав знак не вмешиваться подчиненным, которые были готовы отчитаться о происшествии.
– Не знаю, – Джинни отодвинулась и сбросила с себя его руку. – Где ты был? Я отправила тебе уже трех сов! И все они вернулись ни с чем!
– На Гриммо, – сказал он, – прости, но дом все еще под «Фиделиусом». Все время забываю снять. Совы его не видят.
– И именно тогда, когда ты был мне нужен! – всхлипнула она.
– Но я же не знал…
– Как обычно!
– Что случилось?
– На меня напали, – повторила Джинни, - я же уже сказала!
– Высокий мужчина, – сказал один из стоявших рядом авроров, – по словам свидетеля, который видел нападение – рост выше среднего, телосложение стройное. Больше нам ничего не известно.
– А ты хоть что-нибудь заметила? – спросил Гарри у жены.
– Нет, – он подняла руку и потерла шею, – он напал сзади. Пытался меня задушить чем-то тонким.
– Удавка, – сказал аврор. – Но мимо проходила старушка и спугнула преступника.
– Черт, – выдохнул Гарри, – и ничего, никаких следов?
Аврор покачал головой, а Джинни уткнулась взглядом в камин, чтобы не смотреть на Гарри.
– Почему ты не в Мунго?
– Потому что мне там делать нечего. Я уже залечила синяк. Он ничего не успел сделать.
– Мы пытались уговорить миссис Поттер посетить колдомедика, но она отказалась наотрез, – сказал второй парень.
– А где был твой телохранитель? – спросил Гарри, медленно закипая.
– Я его отпустила.
– Куда? Почему ты вообще вышла на улицу вечером, если собиралась ночевать у Молли?
– Захотелось! Еще начни меня обвинять в том, что я сама нарвалась! Поттер, ты можешь хоть сейчас побыть просто мужем, а не главным, мать твою, Аврором?
Гарри снова вздохнул и попытался обнять Джинни, но она оттолкнула его еще более демонстративно, и он решил не продолжать – по крайней мере, не на глазах у подчиненных.
Спустя час ему удалось выпроводить авроров, заполнить вместо Джинни все необходимые бумаги, уточнить насчет места и времени нападения и прийти к каким-то выводам. Телохранителя жены он решил уволить в понедельник – не из чувства мести, отнюдь – а за то, что тот осмелился нарушить приказ.
Гарри был удивительно спокоен для человека, чью жену едва не убили. Он пытался анализировать происходящее и в который раз понимал, что у него нет ровным счетом никаких зацепок. Джинни довольно быстро пришла в себя и повторяла, что с ней все в порядке, а расспрашивать о недоброжелателях, угрозах и подозрительных знакомствах, как того требовал протокол, все равно было бесполезно – Гарри и сам знал ответы на все эти вопросы. Или ему так казалось.
9 марта 2010
На следующий день он собрался к Кингсли. Не столько за советом, сколько чтобы в процессе разговора упорядочить собственные мысли. При всей свой ворчливости Министр обладал даром слушателя и огромным опытом работы.
Гарри как раз пытался запихнуть под черную шерстяную мантию шарф, когда Джинни вышла в гостиную и посмотрела на него с нехорошим прищуром.
– Ты куда?
– К Кингсли. Нужно поговорить.
– Поттер… – она от возмущения даже задохнулась. – Да как ты можешь?
– Что? – не понял Гарри.
– На меня вчера напали, сегодня выходной день, а ты куда-то уходишь?!
– Я как раз поэтому и ухожу. Мне нужно с ним посоветоваться.
– Поттер! Раздевайся немедленно! Ты остаешься дома! И меня не волнует, что тебе куда-то зачем-то нужно!
– Но ты ведь в порядке. Зачем я тебе? – растерялся он.
Он размотал шарф и побрел вешать мантию на вешалку.
*
День прошел бездарно.
Джинни печатала какую-то статью, сам Гарри читал, жевал бутерброды, пил чай, сходил в душ, снова читал и думал о том, что дома он, в общем, и не нужен. Что жена прекрасно бы занималась тем же самым – за день они перебросились всего парой слов, после чего Джинни попросила не отвлекать ее от статьи – и что его присутствие дома было не необходимостью, а блажью. Тем более, что для верных выводов о случившемся с Джинни у Гарри недоставало материалов, а ощущение, что и этот случай связан с делом Малфоев, не было основано на чем-то конкретном, но отмахнуться от него Гарри не мог. И из-за этого злился.
Куда больше пользы, чем сидение в четырех стенах, принес бы визит к Министру.
К моменту, когда было нужно отправляться на Гриммо, у него едва пар из ушей не шел.
Гарри оделся, сообщил Джинни, что уходит, и она, подняв голову от печатной машинки, посмотрела на мужа все тем же обвиняющим обиженным взглядом.
– Куда?
– У меня назначена встреча. Важная, – Гарри не врал – он всего лишь недоговаривал.
– Вечером воскресенья?
– Да.
– Ты никуда не пойдешь, – сообщила Джинни безапелляционно. – Я хочу, чтобы ты остался дома!
– У меня встреча, – повторил Гарри, – которую я не могу пропустить. Прости, но мне действительно нужно. Я скоро вернусь.
– Поттер, я против!
– А я не спрашиваю, – разозлился он, – я сообщаю, что ухожу! Я весь день сидел дома, но ты занималась своими делами, и сейчас я уйду, потому что меня ждут!
– Тебе плевать на мои просьбы!
– Ничего подобного! Я просто не собираюсь терпеть подобные требования, когда никакая поддержка и забота тебе на самом деле не нужны!
– Если ты уйдешь, то я… – Джинни на мгновение задумалась, а потом улыбнулась, и эта улыбка была слишком фальшивой, чтобы сулить хорошее продолжение беседы. – Я перееду в Нору. Уйду от тебя. Брошу тебя. И имей в виду – это не угроза, а обещание.
– Терпеть не могу ультиматумы. Они никогда и никому не помогали добиться желаемого.
– Рискни, Поттер. Уйди на свою встречу – или куда ты там собрался. Но к твоему возвращению меня здесь не будет!
Гарри знал, что Джинни в таком состоянии переубедить невозможно, но подвести Снейпа второй раз подряд не хотел. А еще он, как и Джинни, обладал истинно гриффиндорским упрямством и терпеть не мог, когда им пытались манипулировать.
Гарри спокойно застегнул мантию, поправил очки и развернулся к камину.
– Поттер, я не шучу! – выкрикнула Джинни ему в спину. – Я ведь серьезно уйду, честное слово!
– Отлично, – сказал он, не оборачиваясь, – до встречи, дорогая.
И, бросив горсть дымолетного порошка, ступил в камин.
Я знал, что ты – сплошной огромный недостаток о двух ногах, но алкоголизм оказался штрихом, делающим твой образ цельным.
Хвосторога пишет:
цитата:
ты упился до состояния, при котором нарушаются функции мозга?
Хвосторога пишет:
цитата:
– Память. У тебя явная дисфункция мозга.
Не , Северус , конечно , виртуоз! Несколько минут говорить об одном и том же , не повторяясь , так , что Гарри , привычный к стилю общения Снейпа , попросил перестать! Класс! И годы его не берут![взломанный сайт]
Хвосторога пишет:
цитата:
выражение лица Снейпа можно описать как «мечтательное»
Не знаю как вы , а я бы не отказалась на это взглянуть![взломанный сайт]
Еще и в покушении на убийство подозревают. Ужас. Бедная-бедная Джинни
Аферистка она, эта Джинни, еще та! И очень подозрительная личность, ну загуляла, ну так и скажи, но нееет, наверное денежки Поттера хочет прибрать к рукам.
Мне тоже кажется странным ее поведение и нежелание иметь детей...
да она их просто от Поттера не хочет, решила свести его или с ума или в могилу и завести детей от нынешнего любовника (ха, ха от Макгонагал, которую летала ночью проведать) Хвосторога пишет:
цитата:
А, может, это сам Поттер? И статьи пишет, и покушения организовывает? :)
Ой, нет, он же честный гриффиндорец! Ему это и в голову не придет, а эта уже в школе показала себя не с самой лучшей стороны Еще мысль, не знаю чем занимается Малфой младший, но может это он любовник Джинни? И это они действуют в сговоре?
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 1
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
И ВСЁ нравится. Люблю когда Профессор и Гарри спасают друг друга. 
- участник сейчас на форуме
