ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Отправлено: 20.06.07 19:02. Заголовок: Небеса не отнимешь (Can't Take the Sky). Автор: Cluegirl. СС/ГП. NC-17 - продолжение от 10.07.
Название: Небеса не отнимешь (Can't Take the Sky) Автор: Cluegirl Переводчик: Мильва Бета: отсутствует Ссылка на оригинал: (http://community.livejournal.com/snarry_games/119830.html) Разрешение на перевод получено Категория: slash Жанр: Hurt/Comfort & Horror Пейринг: СС/ГП Рейтинг: NC-17 Предупреждение: Насилие Дисклеймер: Персонажи принадлежат Дж. К. Роулинг. (Я – не я, и лошадь не моя) Саммари: Рассказывая о хоркруксах, Дамблдор не предупредил Гарри о том, что уничтожать их тяжелее, чем создавать.
Фик написан в рамках snarry_games от команды Wartime по заданию «Глоток живой смерти» (Draught of the Living Death).
В самом этом факте не было ничего необычного. Гарри часто снились такие сны: задолго до того, как он узнал, что метлы, тестралы или мотоциклы могут поднять его над деревьями, над сварливыми или презрительными голосами, поднять туда, куда не достанет рука, нога, ремень или брошенный камень. Так высоко, что Литтл-Уингинг будет казаться пятнышком на одеяле, сшитом из зеленых бархатных лоскутков и раскинутым под бескрайним небом. Словно на спутниковых снимках, которые Гарри видел в стянутых у Дадли журналах «National Geographic».
Гарри никогда не снились африканские женщины с голыми сиськами, ему снились бездонные, безграничные небеса. В своих снах он понимал язык облаков и ветра. В своих снах он никогда не испытывал голода или холода, и даже мрак ночи был расцвечен звездами и тихой музыкой, а луна нашептывала ему свои секреты. В своих снах Гарри не знал, что такое падение.
Но этот сон был другим. На этот раз земля под ним была зловещей, угрожающей, бесплодной и полной боли. Она притягивала его к себе, когда он уставал, и каждое прикосновение к ней становилось кошмаром. Золотая вспышка оборачивалась визгом женщины, стоном мужчины, криком дракона, ревом пламени, удушающим жаром, сокрушительной тяжестью, жжением, воплями, борьбой, западней, умиранием…
Его единственным спасением была холодная и темная высота. Гарри не был трусом. Он просто не мог понять, как можно победить такой страшный кошмар. И поэтому он всю свою волю направил на то, чтобы взлететь.
Облака помогали ему, смачивая и остужая его обожженную кожу; в их тихом бормотании не было особого смысла, но оно успокаивало. Они унесли его от удушающего жара, когда он слишком ослаб, чтобы лететь самому. Луна наполняла его серебристым спокойствием, которое то превращалось в звуки, похожие на пение, то нежно поглаживало его кожу, и он тянулся к этим прикосновениям, потому что не мог (и не хотел) удержаться. Потом он кончил, и его горячее дыхание вознеслось к звездам. Гарри услышал над собой раскат грома, увидел вспышку молнии, пронзившей тучи…
Потом ему приснился дождь.
Далеко внизу с шипением и треском умирал огонь. Выбросы пара и злобы, зловещие вспышки пламени постепенно стихали. Гарри смотрел на это с болезненным облегчением; он были слишком измучен, чтобы сопротивляться, когда тяжелые тучи начали прижимать его к выжженной земле.
– Нет, – прошептал он, впервые услышав свой собственный голос с тех пор, как уснул, и крепче сжал пальцами прохладное пышное облако. – Не сейчас. Пожалуйста…
– Да, – ответила луна за его спиной. – Пора просыпаться.
Гарри пытался бороться, но ему не хватало сил. Долгий полет измучил его, но упасть сейчас, упасть в этот мрачный маленький городишко, в покосившийся грязный дом, пропахший сжатыми кулаками, руганью и безнадежностью… только не это! Почему этот дом не сгорел дотла? Почему небеса позволили ему уцелеть?
– Почему?
– Потому что ты проспал девять суток, а следующую порцию зелья надо принять через рот и никак иначе, – прозвучал раздраженный ответ. – Так что вставай! – Кто-то ущипнул его сзади за ногу, над коленкой, и ущипнул чувствительно.
Гарри вскрикнул, изогнулся и брыкнул ногой, чтобы отбросить чужую руку. Его ладони скользнули по прохладной, влажной простыне, и он повернулся всем телом, прижавшись спиной к стене.
Снейп.
У Гарри перехватило дыхание и скрутило живот, когда он увидел, что на краю кровати сидит мужчина в черной мантии и стирает с рук что-то жирное. Гарри обвел комнату безумным взглядом, пытаясь найти волшебную палочку, своих друзей или хоть какую-то информацию о том, где он находится, и какого хрена Снейп сидит на его кровати и смотрит на него как на отрыжку тестрала. Вокруг были лишь голые стены, серые, мрачные и холодные. Ни окон, ни даже проблеска солнца. Камера в логове пожирателей смерти? Но нет, дверной проем за плечом Снейпа не был забран решеткой, похоже, там не было даже двери, и Гарри мог видеть в соседнем помещении кресло и часть стены, заставленной книжными полками. Пожиратели никогда не дали бы ему книг!
И разве они дали бы ему кровать? Хотя матрас под ним был узким и жестким, это все-таки был матрас, а не голый пол и не дыба! Гарри проглотил комок в горле и уставился на столик в изножье кровати. Грубо сколоченный и потемневший от времени, он был весь завален окровавленными тряпками, разнокалиберными банками и склянками и целой батареей флаконов, которые казались единственными чистыми предметами в комнате. Гарри перевел взгляд на человека, который, по всей вероятности, сварил содержимое всех этих посудин, и подумал о том, почему Снейп просто сидит и смотрит? Почему не бросается проклятиями, не ругается, не пытается убить его?... Если только...
Гарри снова посмотрел на пустые флаконы, и у него заныло в животе. Вероятно, нарастающая паника отразилась на его лице, потому что Снейп скорчил презрительную гримасу.
– Ну конечно, Поттер, я срастил твою сломанную челюсть, скулу, ребра и руку, заново вырастил глаз, ногти, волосы и большую часть кожи, потому что хотел, чтобы ты был совершенно здоров, когда я тебя отравлю. – Он швырнул полотенце на столик и встал. – Идиот.
Гарри сглотнул; во рту у него так пересохло, что горло чуть ли не скрипнуло. Потом он почувствовал боль: тянущее ощущение в ногах, животе и на коже лица, скованность движений и пульсирующую тяжесть в затылке. Он посмотрел на свои ноги, поморщился, обнаружив множество шрамов на бедрах и ступне, затем поднял руку и увидел ту же картину. Ему хотелось ощупать лицо, но он удержался.
– Что... – голос сорвался. Гарри снова сглотнул. – Что случилось? Как я... – Кисть неожиданно свело судорогой, и Гарри прижал ее к себе, снова ударившись в панику. Где он, черт побери?
– Ты в самом деле не помнишь? – спросил Снейп, и его мерзкая ухмылка слегка поблекла.
Гарри сразу же покачал головой, но это был не ответ, а скорее отказ отвечать, потому что он сам не знал, что он помнил. Все казалось смутным и расплывчатым. Какая-то вода, огонь... Гарри пристально взглянул на свою красную, обожженную ступню и попытался свести все воедино. Они отправились за медальоном – настоящим, а не подделкой. Тем, который нашли в антикварном шкафчике на Гриммаулд-Плейс и выбросили в кучу мусора примерно за год до того, как Гарри узнал, что это хоркрукс. Они отыскали его в еще одном доме, принадлежавшем семейству Блэков, и... Гарри покачал головой. Он не помнил там никакого пламени. Только солнечный свет и розы, и перепуганные домашние эльфы.
– Ты не помнишь, как вы с дружками вломились в Аконитовый коттедж? – продолжил Снейп, шагнув к нему. – Не помнишь, как ты угрожал домашним эльфам, чтобы они позволили тебе обыскать дом?
Никому он не угрожал! Он просто сказал им, чтобы они не путались под ногами, а так как он был наследником Блэков, эльфы не могли не подчиниться. Гермионе это не нравилось, но Нарцисса Малфой могла прийти домой в любой момент, и спорить было некогда. Удивившись неожиданно вернувшемуся воспоминанию и надеясь, что Снейп заполнит оставшиеся пробелы, Гарри сложил руки на груди и вытянул вперед ноги. Он не сводил глаз с одеяла, лежавшего в ногах кровати, и изо всех сил старался, чтобы его лицо оставалось бесстрастным.
Снейп сделал еще один шаг и добавил с довольным видом:
– Ты не помнишь, как отослал Грейнджер и Уизли, даже не дав им обыскать комнату, потому что хотел остаться совсем один?
Гарри вскинул голову, но прежде чем он смог задать вопрос, Снейп протянул ему бутылочку.
– Выпей. – Его улыбка была такой же мерзкой, как голос, и Гарри ответил сердитым взглядом:
– Ни в жизнь.
– И не ради спасения жизни, – ухмыльнулся Снейп, разведя руками. – Этот этап твоего лечения остался в прошлом. Сейчас речь идет всего лишь о спасении твоей внешности.
– Нет! – Гарри попытался бросить бутылочку на пол, но из-за боли его движения были слишком неуклюжими, и Снейп, ругнувшись, успел ее подхватить. – Я видел, как вы убили его! Он был беззащитен, но вы все равно это сделали! Теперь не ждите, что я вам поверю! – Если Снейп думает, будто Гарри волнуют какие-то шрамы, то он вообще ничего не понимает. Гарри скорее станет носить штаны на голове, чем возьмет хоть что-нибудь из его рук.
У Снейпа дернулась жилка на подбородке, и он резко выдохнул через нос. Гарри крепко сжал кулаки, решив, что будет сопротивляться, несмотря на боль, что бы этот гад ни замыслил. Хоть с палочкой, хоть нет, но он не сдастся без борьбы!
Но Снейп не попытался, как ожидал Гарри, зажать ему ноздри, чтобы вынудить открыть рот. Вместо этого он улыбнулся – и его улыбка была холодной и полной ненависти – а затем вынул палочку из рукава.
– Избавь меня от своих истерик, Поттер, – произнес он и постучал палочкой по флакону. Густое красноватое зелье исчезло. – Теперь, когда ты очнулся, твое сотрудничество мне уже не требуется.
– Что? – Гарри сел в кровати. Снейп направил палочку на него, и неожиданно Гарри почувствовал какой-то странный спазм в животе. Он судорожно сглотнул, с яростью глядя на самодовольное лицо Снейпа. – Сука! – прошипел Гарри и засунул два пальца в рот как можно глубже.
– Прекрати, чертов мальчишка, – заорал Снейп, снова попытавшись выхватить палочку. Гарри бросился на него и выбил палочку из его руки, прежде чем кончик показался из рукава, но удержать не смог. Палочка покатилась по полу, и Гарри не успел ее достать, потому что Снейп в своей колючей шерстяной мантии навалился на него, прижимая к кровати.
За годы обучения в Хогвартсе Гарри кое-чему научился: лишившись палочки, волшебники становятся совершенно беспомощными в любой переделке. Они не могут убежать, не могут увернуться, лягнуть ногой, ударить кулаком и, за исключением представителей семейства Уизли, не могут драться изо всех сил, даже если от этого будет зависеть их жизнь. Гарри все это умел: благодаря Дадли и его приятелям ему часто приходилось практиковаться.
Гарри не нужна была палочка, чтобы причинить своему обидчику сильную боль, и он готов был это доказать. Снейп был тощим, жилистым и сильным, но Гарри ему не уступал. И Гарри не боялся ударить лбом в этот огромный нос, пинать костлявые ноги Снейпа, щипать его подмышками, бить кулаками в живот, кусаться каждый раз, когда рука Снейпа оказывалась рядом с его лицом, и вырывать целые пряди длинных, жирных волос. Гарри пустил в ход каждый из подлых приемов, которые когда-либо использовал Дадли, и ему это нравилось.
Они катались по комнате, разбивая бутылки, путаясь в тряпках и постельном белье, вырывая друг у друга волосы и разрывая одежду. Гарри ударил Снейпа локтем в горло, заставив того отшатнуться, и почти сумел освободиться и сбежать. Он уже ухватился за ножку кровати, чтобы встать, когда Снейп неожиданно вытянул руку, сжал его между ног, словно тисками, и крутанул.
Гарри пискнул; от боли у него потемнело в глазах. Следующий рывок помешал ему инстинктивно лягнуться, а третий не оставил никаких других желаний кроме желания свернуться в клубок и заплакать. Впрочем, ему не позволили даже этого: Снейп грубо схватил его за волосы, повернув его лицо к свету и вынудив смотреть себе в глаза.
– Подумай, Поттер, хотя бы пару секунд, – прошипел Снейп, обдав его щеку жарким дыханием. – Если бы я хотел тебя отравить, я мог бы сделать это уже тысячу раз. Даже ты должен понимать, что чтобы убить тебя, мне не нужна твоя помощь. Если бы я желал твоей смерти, неужели я позволил бы тебе очнуться?
Гарри, задыхаясь, глядел в эти черные глаза и вспоминал все аргументы, которые когда-либо приходили ему в голову.
– Да, – прохрипел он. – Позволил бы. Вольде... Ай! – взвизгнул он от очередного рывка, но через силу продолжил: – Воль. Де. Морт хотел убить меня своими руками. Он сам это сказал.
Снейп фыркнул.
– Я сказал это, чтобы Яксли не убил тебя тогда в Хогвартсе, идиот!
– Я слышал, как он сам это говорил! – Гарри наклонился вперед, скалясь от ярости. – Он сказал это в ту ночь... – «В ночь, когда убили Седрика Диггори. В ночь, когда Червехвост взял мою кровь, чтобы возродить Вольдеморта. В ночь, когда ты вернулся к нему». Гарри сделал глубокий вздох и продолжил: – Он сказал это в ночь последнего испытания на Тремудром Турнире.
Снейп слегка разжал руку.
– А что еще говорил тебе Темный Лорд? – с любопытством поинтересовался он. Он перебросил одну ногу через ногу Гарри, прижав его коленку к полу, и изогнулся так, что если бы Гарри сумел лягнуть его вторым коленом, то в лучшем случае попал бы Снейпу в плечо. Не самый лучший способ освободиться.
– У вас склероз, сэр? – ухмыльнулся Гарри. – Прошло всего два года, и я помню ту ночь на кладбище до мельчайших подробностей.
Но Снейп не отреагировал на издевку.
– Меня там не было, Поттер, – возразил он. – Я не ответил на вызов, и ты должен это знать, потому что видел меня в Хогвартсе после возвращения. Так что еще он сказал?
Гарри зажмурился и крепко сжал губы.
Снейп снова дернул его за волосы.
– Поттер... – В его голосе звучала угроза. Гарри зажмурился еще крепче. Потом хватка неожиданно ослабла, но прежде чем Гарри успел шевельнуться, Снейп сжал ладонями его лицо и навалился на него всем телом. – Хватит секретничать, мальчик, – прорычал он. – Скажи, что он тебе говорил!
– Сами возьмите! – заорал Гарри, вцепившись в запястья Снейпа. – Вырвите это из моего разума! Вы же хотели, чтобы я так и не научился защищаться!
Мерзавец остолбенел на мгновение, но затем на его лице вновь появилась знакомая ухмылка.
– Благодарю за приглашение, но я уже просмотрел столько твоих воспоминаний, что хватило бы на несколько жизней.
Гарри, несмотря на бушующую ярость, все-таки заметил, что теперь снова может сжать руки. Он взглянул на свои покрасневшие, покрытые шрамами пальцы, пытаясь понять, выглядят ли они лучше, чем раньше. Снейп заметил это и провел пальцем по щеке Гарри в какой-то пародии на ласку.
– Я всего лишь хочу понять причину твоих действий, Поттер, если у них была какая-то причина, – сказал он. – Что, во имя семи кругов ада, заставило тебя ворваться в дом жены пожирателя смерти, который не раз пытался тебя убить? И с какой стати ты решил похитить этот темномагический артефакт?
Врать было бессмысленно. Гарри глубоко вздохнул и взглянул в глаза Снейпа, казавшиеся размытыми на таком близком расстоянии.
– Поскольку вы сами являетесь пожирателем смерти, сэр, я не считаю возможным рассказать вам, зачем я туда пошел, и что я там делал. Если вы были там и знаете, что я взял артефакт, то ничего другого вам знать не нужно.
Снейп зашипел от ярости.
– Я знаю даже то, что ты не удосужился наложить элементарные щитовые чары на себя и чары герметичности на артефакт, когда убегал вместе с ним, идиот! И я знаю, что ты чуть было не прикончил и себя и твоих друзей следующей же ночью в Тайной Комнате!
Гарри удивленно моргнул, когда в его памяти возникли новые образы: ледяная вода, воздух, пахнущий пылью и тленом, скорченная фигура, которая на мгновение показалась ему знакомой, сдавленный крик Гермионы, неожиданный, полный ужаса возглас Рона…
– Скажи, что, во имя семи кругов ада, заставило тебя разрушить не один, а целых ДВА предмета, о которых ты точно знал, что они не просто опасны, а смертельно опасны?! – Снейп покраснел, его голос звучал все пронзительнее, руки, которыми он сжимал лицо Гарри, дрожали от напряжения. – Причем ты сделал это зубом василиска, который ядовит настолько, что одного прикосновения к нему хватило бы, чтобы тебя убить! Неужели ты после всех этих хвалебных статей поверил в собственную неуязвимость? Или вообразил, что основные законы магии на тебя не действуют?
Все кусочки мозаики встали на свои места, и все ужасные воспоминания вернулись. Но Гарри попытался оградиться от большей части воспоминаний, сосредоточившись на самом важном.
– Но это сработало, – процедил он сквозь зубы, впившись пальцами в худые запястья, но не в силах сдвинуть их с места. – Это сработало. Чаша и медальон… – Черт. Знал ли Снейп про чашу? Теперь уже неважно. – Они уничтожены. И моя кровь защитила меня …
Снейп шевельнулся, сжав костлявыми локтями ребра Гарри и неожиданно напомнив ему о каменных змеях, которые обрушивались на пол Тайной Комнаты среди ревущего пламени.
– Проклятие... – Голос Гарри дрогнул. – Поэтому я отослал Рона и Гермиону. Проклятие было наложено на чашу и медальон до того… до того, как он взял мою кровь. Оно не могло меня убить…
– Твоя кровь защитила тебя? – воскликнул Снейп. – Магия твоей матери не могла уберечь тебя от взрыва, идиот! Уничтожить один… нет, даже ДВА темномагических артефакта третьим! Борода Мерлина, неужели директор не объяснил тебе самого важного…?
У Гарри потемнело в глазах, но боль, которую он чувствовал сейчас, была совершенно иной.
– Директор много чего не успел объяснить! – заорал он, ткнув кулаком Снейпа в ребра, почти подмышку. Снейп охнул и дернулся, и Гарри воспользовался моментом, чтобы сбросить его с себя и вскочить на ноги. Теперь он уже точно знал, что зелье, которое влил в него Снейп, заживило его рубцы и уменьшило боль, которая мучила его с самого пробуждения. Похоже, это было не простое лечебное снадобье, но, поняв это, Гарри разозлился еще сильнее. – И благодаря вам уже не успеет, – добавил он, схватил с кровати одеяло и завернулся в него.
Снейп еще долго сидел на полу, прикрыв ноги полами мантии и опустив руки. Казалось, он чего-то ждал, но так и не дождался, ибо Гарри ничего не сделал, а просто смотрел на него. Наконец Снейп вытащил из-под кровати свою палочку и сунул ее в рукав. Гарри снова плюхнулся на кровать и начал поправлять одеяло, а Снейп тем временем вернул на столик рассыпавшиеся пузырьки.
Уборка была недолгой, и сомнения Гарри не успели развеяться.
– Это сработало, – буркнул он, пытаясь убедить себя, что разговаривает не со Снейпом, а с самим собой. – Они уничтожены. Они не могли уцелеть.
Снейп пристально взглянул на него, отряхивая пыль с коленей, а затем скрестил руки на груди.
– Да. Они уничтожены. И ты не погиб вместе с ними только по счастливой случайности. Знаешь ли ты, что Нарциссе Малфой пришлось покинуть дом после того, как ты побывал в нем?
Гарри уставился на него с удивлением.
– Почему? Ведь дом не сгорел? И ее там не было, когда мы уходили. Никого больше не было.
– Это тебя не должно было быть там! – возразил Снейп, хотя и без прежнего пыла. Он глубоко вздохнул. – Ты ведь не подумал о том, что, явившись к ней в дом, ты раскроешь ее тайну? Проблемы окружающих людей тебя не волнуют, в отличие от собственных неприятностей. Мало того, что она не может жить в собственном доме или видеться с сыном, пока вы с Темным Лордом охотитесь друг на друга, так теперь ей пришлось…
– Погодите, – с холодной яростью перебил его Гарри. – Во-первых, не надо винить меня в том, что я якобы что-то у нее отнял, потому что ей это не принадлежало. Тем более что лично ей я ничего не сделал, даже слова обидного не сказал! Пусть даже она и вынуждена переехать, но я знаю кучу людей с гораздо более тяжелыми проблемами, и эти люди не имеют никакого отношения к пожирателям смерти! – Он рассек рукой воздух, жалея, что у него нет палочки. – Если она пряталась в этом доме от Вольдеморта, то что там делали вы?
– Как ты догадался уничтожить чашу и медальон клыком василиска? – раздраженно спросил Снейп. – Это была идея Грейнджер?
То есть, как ему удалось это сделать. Гарри сунул ноги под одеяло, обдумывая ответ.
– На втором курсе, когда дневник Тома Риддла пытался убить Джинни в Тайной Комнате, я проткнул его клыком василиска. После этого Джинни пришла в себя. Если это сработало тогда, то могло сработать и еще один раз. – Так все и было. Это честный ответ, хоть Гарри и не стал рассказывать о своем паническом бегстве, и о том, как заклинание за заклинанием уходили словно в пустоту, не нанося и царапины той жуткой твари, что гналась за ним. И о железной хватке холодных рук, которые удерживали его голову под водой, об отчаянных попытках нащупать оружие и о слепой удаче, которая позволила ему схватить клык и не порезаться. Снейпу, черт бы его побрал, знать это вовсе не обязательно.
Гарри набрался решимости и повторил свой вопрос:
– Так что вы делали в доме миссис Малфой?
– Я пришел, чтобы сообщить ей новости о ее сыне и проверить, нет ли на ней следов проклятия, – не колеблясь, ответил Снейп. – Ее эльфы были встревожены ухудшающимся состоянием ее здоровья и пригласили меня в дом примерно за полчаса до того, как туда ворвался ты. Медальон потому и лежал на столике у камина, что я распознал в нем причину ее болезни и забрал его. Как ты узнал, что ее медальон связан с Темным Лордом?
– Это не ее медальон! – Гарри не мог скрыть свою злость, и Снейп уставился на него, выгнув бровь и явно дожидаясь объяснения. – Кричер украл его из дома на Гриммаулд-Плейс два года назад. Он отнес его миссис Малфой, после того как предал Сириуса, и я выяснил, что медальон все это время был у нее.
Выражение лица Снейпа не изменилось.
– Интересно, каким же образом ты убедил Кричера изменить свое отношение к Ордену и рассказать тебе это.
– У него не было выбора, – признался Гарри, вспомнив, как эльф с перекошенным от боли и ненависти лицом пытался сопротивляться приказу. – Эльф… он принадлежал мне. Я заставил его рассказать о медальоне. – Снейп все так же пристально смотрел на него, и Гарри вздохнул: – Он не хотел говорить, но у него не хватило сил сопротивляться приказу. Его сердце не выдержало. Он умер. – А перед смертью умолял повесить его голову на стену рядом с головами его предков. И Гарри пришлось дать ему это обещание.
– Хм. Где бы сейчас ни была эта жалкая тварь, без сомнения, ему там лучше, чем здесь, – заметил Снейп. – А что ты…
– Нет, – возразил Гарри. – Моя очередь. Если это вы вытащили меня из огня, то почему не отнесли в больницу? – На лице Снейпа появилось презрительное выражение, и Гарри вскинул руку: – И не надо молоть чушь о том, что вас ищут, потому что если вы смогли попасть в Хогвартс, то могли бы и доставить меня в лазарет!
Снейп долго смотрел на него, словно пытаясь что-то понять.
– Я не вытаскивал тебя из огня, – сказал он. – Но я забрал тебя из лазарета. – На этот раз Снейп взмахнул рукой, чтобы не дать Гарри его перебить. – С разрешения мадам Помфри и с твоего согласия, и я думаю, что мне не следует удивляться тому факту, что ты ничего не помнишь. Ты вел себя так здраво и рассудительно, что наверняка был не в себе.
Гарри прикусил губу, пытаясь подавить гнев.
– Что? С какой стати Помфри отправила бы меня к вам? Почему тогда не в Святого Мунго, если она не могла вылечить меня сама?
– За мадам Помфри я говорить не могу, – ответил Снейп, сделав ударение на слове «мадам». – Скоро ты сам все вспомнишь, а если нет, то я покажу тебе свое воспоминание, как только ты успокоишься. Что до причины, по которой ты оказался здесь, а не в больнице Святого Мунго (и нет, Поттер, даже не спрашивай, где мы сейчас находимся), то она заключается в том, что тамошние коновалы понятия не имеют, как лечить такие повреждения.
– Чушь!
– Распознать тьму проще тьме, чем свету, Поттер, – возразил Снейп. – И ни один целитель с лилейно-белыми ручками не осмелился бы приготовить или применить зелья, которые я использую, даже если бы знал рецепт. Под опекой таких целителей курс лечения, который ты прошел здесь за девять дней, продлился бы девять месяцев… Кстати, ты продолжай отдирать свои струпья, если хочешь, чтобы шрамы остались навсегда.
Гарри бросил в его сторону сердитый взгляд, но все-таки перестал расчесывать запястье и положил руки на колени. Снейп фыркнул.
– Должен добавить, что у Темного Лорда есть слуги даже в больнице Святого Мунго. Да, Поттер. Есть люди, получившие специальные распоряжения на случай, если ты когда-нибудь окажешься в этой больнице, и как только бдительность членов Ордена притупилась бы, они начали бы действовать.
Гарри презрительно фыркнул, но на самом деле возразить ему было нечего. Он слишком хорошо помнил Червехвоста, который на протяжении многих лет скрывался под самым носом у Ордена, и фальшивого Хмури на четвертом курсе. Он вздрогнул и потер руки.
– А вы не могли бы применить согревающие чары? – проворчал он. – Тут так холодно.
– На тебя наложено охлаждающее заклятье, – ответил Снейп. – Как только шрамы пройдут, оно будет снято. Кто из членов Ордена знает о том, чем ты сейчас занимаешься?
– Если вы не сообщили им о том, что пригласили меня на чай, то никто.
– Не пытайся казаться глупее, чем ты есть, Поттер. Кто еще знает о хоркруксах?
Гарри взглянул на Снейпа в полной растерянности.
– Вам о них Дамблдор рассказал?
Как он и ожидал, Снейп покачал головой.
– Мне о них рассказал Регул Блэк, очень давно. Понять, что речь идет именно о хоркруксах, было нетрудно после появления дневника. А после того, как Альбус… попытался разрушить кольцо Гонта, мои подозрения переросли в уверенность. – Он с горечью взглянул на Гарри. – Или ты думаешь, что был единственным человеком, от которого старик утаивал информацию?
Вообще-то Гарри именно так и думал. Он посмотрел на свою ступню, которая еще несколько минут назад была покрыта шрамами от ожогов. Теперь кожа казалась почти здоровой.
– Рука директора… – пробормотал он. – Она стала такой из-за кольца?
– Да, – вздохнул Снейп, отвернувшись к стене. – Он пытался разрушить хоркрукс с помощью магии света, и не только получил ответный удар, но едва не погиб. – Затем он снова посмотрел на Гарри, и в его непроницаемых глазах мелькнуло раздражение. – А теперь отвечай на вопрос, Поттер. Кто еще знает?
– Рон и Гермиона, – не раздумывая, брякнул Гарри. – И Добби. Больше никто. – На лице Снейпа отразилось облегчение, и у Гарри все сжалось внутри. – Вы считаете, что в Ордене есть предатель… – Ему трудно было это сказать.
Презрительно ухмыльнувшись, Снейп встал.
– Не сомневаюсь, Поттер. Но хватит вопросов. Теперь ложись и отдыхай.
– Нет, – возразил Гарри, отбросив ногой одеяло.
И замер, увидев направленную на него палочку Снейпа.
– Лежи и отдыхай! – рявкнул тот. – Или я ослеплю тебя и накачаю зельями до потери сознания!
– Нет! – в ярости заорал Гарри. – Скажите, почему! Скажите, почему вы убили его!
Взмах палочки. Зеленые, похожие на виноградную лозу, веревки опутали Гарри и прикрутили его к кровати.
– Если ты вынужден спрашивать, Поттер, – произнес Снейп, глядя, как одеяло окутывает Гарри, несмотря на его попытки вырваться, – то ответа ты не поймешь.
Гарри даже не успел ничего сказать, как провалился в сон.
Мильва Какой увлекательный фик... Прямо дух захватывает... Мильва пишет:
цитата:
– Если тебе приходится спрашивать, Поттер, – произнес Снейп, глядя, как одеяло окутывает Гарри, несмотря на его попытки вырваться, – то ответа ты не поймешь.
Ну вот, а я все сомневалась - читать или не читать этот фик. Уж больно предупреждения суровые... А тут ты его переводить начала :-) И начало такое... впечатляющее, да. Сон красивый. Таки надо, значит, прочитать :-) Слушай, а почему дезитеры у тебя то пожиратели, то упивающиеся? Это так специально, а? И дом там еще в одном месте покосивший - "ся" забыла :-)
На этот раз Гарри не снился полет. Не было ни ветра, ни неба, ни луны, ни даже облачка, чтобы разбавить абсолютную тьму. Он не мог ни к чему прикоснуться, не чувствовал направления, движения, глубины – только время.
Единственное, в чем Гарри был уверен – это в том, что с каждой прошедшей секундой, с каждым мгновением, проведенным во тьме, его цель ускользает все дальше. Но как он ни старался, не мог найти то, с чем нужно бороться. Он мог метаться, кричать, рваться вперед изо всех сил, но тьме было все равно.
И постепенно он понял, что начинает забывать о том, что собирался делать.
Гарри проснулся с криком, его сердце лихорадочно билось, влажная простыня липла к коже. Только через несколько ужасных секунд, проведенных в темной комнате, Гарри вспомнил, где он находится.
В каком-то загадочном месте, о котором Снейп запретил расспрашивать. Гарри был здоров и не связан, но у него не было палочки, и, без сомнения, он был так же беспомощен, как если бы его привязали к кровати. Крохотная каморка освещалась лишь пятном света, падающего из соседней комнаты, мерцающим, желтоватым сиянием, в котором очертания дверного проема, казалось, колыхались над полом. Гарри видел блеск золотого тиснения на корешках книг, но кресло, похоже, куда-то передвинули, пока он спал. Так ясно… Гарри удивленно моргнул и поднес руку к лицу, но очков не было. Он осмотрелся по сторонам и не нашел их. На маленьком столике, стоявшем в ногах кровати, было пусто, и в комнате не осталось ничего, кроме простой табуретки и металлического горшка, который, по мнению Гарри, следовало использовать в качестве ночной вазы.
Снейп вроде что-то говорил о его глазах? Гарри вздрогнул, представив себе, как холодные пальцы Снейпа прикасаются к его лицу. Может, он просто наложил временные чары, чтобы Гарри не спотыкался сослепу и ничего не ронял, пока находится здесь. Наверняка эти чары перестанут действовать, как только он отсюда уйдет.
Кстати…
– Эй! – позвал Гарри, но никто ему не ответил. Он сполз с кровати, завернулся в простыню и пошел обследовать дом, пока Снейп не видит.
Первая комната оказалась рабочим кабинетом; ее стены были сплошь заставлены зачарованными книжными полками, и названия книг начинали меняться и расплываться, стоило лишь на них посмотреть. Здесь было лишь одно очень старое кресло, портрет печальной темноволосой женщины над камином и заваленный книгами стол. Гарри попытался взглянуть на раскрытые книги, но они тут же захлопнулись сами, так что трогать их явно не стоило.
Следующая комната вела в лабораторию, очень похожую на ту, что была у Снейпа в Хогвартсе. Только здесь плавающие в банках твари показались Гарри совершенно незнакомыми. Впрочем, он и не хотел знать, что это такое. Помещение производило на него мрачное, подавляющее, гнетущее впечатление.
Гарри стало тяжело дышать, и он вернулся в более приятный кабинет. Упал в кресло (которое оказалось удобным не только с виду) и попытался успокоиться и подумать, вытянув босые ноги к огню и выводя пальцами узоры на засаленной ворсистой обивке. Больше дверей не было; не было даже двери, которая вела хотя бы в одну из комнат, которые осмотрел Гарри. Но это невозможно. Должен ведь Снейп как-то сюда входить?
Снейп не может использовать аппарацию, потому что это было бы неосмотрительно. Пускай Снейп убийца, мстительный злобный ублюдок и предатель, но он никогда не был неосмотрительным. Он не стал бы хранить все эти вещи, книги и зельеварные принадлежности в месте, куда не сможет попасть, если лишится палочки.
– Значит, должна быть дверь, – произнес Гарри, разглядывая книжные полки и пытаясь понять, нет ли за одной из них замаскированного прохода. Полки выглядели очень неустойчивыми, и казалось, что только тяжесть стоящих на них книг и опора о стену удерживают их от падения. – Где-то должна быть…
Затем он снова посмотрел на картину. Она была достаточно большой, и Гарри сразу заподозрил бы ее, если бы она не висела в шести футах над полом. Но что такое шесть футов для долговязого Снейпа, неужели он не спрыгнет с такой высоты? А если пододвинуть стол к камину и поставить рядом кресло… Гарри встал и принялся двигать мебель.
Когда Гарри вскарабкался на каминную полку и оказался нос к носу с нарисованной на портрете женщиной, она взглянула на него спокойно и без удивления. Гарри осмотрел картину, обратив внимание на скучный пейзаж за нарисованным окном, и целые горы книг в нарисованной комнате. Рядом с рукой женщины была изображена круглая чаша с водой, похожая на аквариум, но рыбы в ней не было. Сама женщина была не из тех, кого называют «красотками». Ее сходство со Снейпом бросалось в глаза: высокий, квадратный лоб, темные блестящие глаза и тонкие губы. И в то же время на ее лице скорее выражалась печаль, а не вечное недовольство, как у Снейпа. Она не слишком походила на фотографию мамы Снейпа с той старой газетной вырезки, которую нашла Гермиона, но Гарри предположил, что причиной этому ее возраст.
– Надеюсь, вас не затруднит пропустить меня, мэм? – спросил Гарри. Как говорится, ничто не стоит так дешево, как вежливость, и не похоже было, что женщина заранее его ненавидит, как ненавидел Снейп…
– Боюсь, что затруднит, молодой человек, – ответила она, качнув головой. – И я не советую вам передвигать раму моего портрета. Как видите, у меня есть палочка, – она вынула из рукава палочку из какого-то светлого дерева и показала ее Гарри. – И раз уж я ждала встречи с вами в течение долгих лет, мне не хотелось бы начинать наше знакомство с ссоры.
– Значит, вы меня не пропустите? – Почувствовав себя обезоруженным, Гарри снова перелез на стол. Он решил, что так удобнее продолжать разговор, чем стоя вплотную к портрету.
– Это небезопасно, – пояснила она. – Если я сейчас вас пропущу, вас увидят. Так что лучше подождать.
– Кто увидит? – Гарри хотел, чтобы его вопрос звучал невинно, но похоже, эту женщину так просто не обманешь.
– Еще один студент Северуса. Я так понимаю, вы с ним не ладите? – Женщина усмехнулась, заметив, как Гарри изменился в лице. – Северус старается постоянно занимать мальчика какими-то поручениями, чтобы уберечь его от неприятностей, и мы оба считаем, что вы будете его отвлекать. А Драко Малфой не может позволить себе отвлекаться, когда за его головой охотятся две враждующие стороны. Разве вы не согласны со мной?
Гарри фыркнул.
– Не совсем. Если Снейп не собирается отдать его Вольдеморту, то зачем вообще держать его здесь? То есть, если он нужен пожирателям смерти, то…
– Шшш. Сейчас вы говорите ерунду, – она жестом велела ему умолкнуть. – Будьте так любезны, позвольте мне взглянуть вам в глаза.
Встревоженный и раздраженный, Гарри посмотрел на нее. Она долго и пристально его разглядывала, а затем улыбнулась. Такую улыбку Гарри никогда не видел на лице Снейпа – полную удовольствия, тихой радости и еще какого-то чувства, похожего на облегчение.
– Да… Я думаю, это вы.
– Простите. – Гарри удивленно моргнул. – Я не понимаю. Разве мы с вами встречались?
Она тихонечко засмеялась. Такой смех был знаком Гарри с детства, именно так люди смеются, когда они счастливы и не хотят, чтобы кто-то отнял у них это счастье.
– Нет. Мы не встречались и не встретимся больше нигде, кроме этого маленького убежища. Меня зовут Эйлин Принц-Снейп, и я умерла примерно за год до вашего рождения. Но я видела вас раньше, Избранный. – Ее длинные бледные пальцы скользнули по чаше с водой, которая неожиданно стала похожей не на аквариум, а на хрустальный шар. – Я видела вас несколько раз.
Опять пророчества. Гарри затошнило.
– Послушайте… э… мэм, – вздохнул он. – Пожалуйста, не обижайтесь, но я не очень верю во всю эту чушь. – Он указал на чашу и на колоду карт, лежащую под рукой женщины. – Мы проходили это в школе, и профессор Трелони…
Она рассмеялась снова, на этот раз чуть громче.
– Знаете, молодой человек, я училась вместе с Сибилой Трелони, и я не стала бы верить ни единому ее слову. Тем более что она все свои истинные пророчества произнесла во сне. Их было два, насколько мне известно.
Гарри трудно было улыбнуться в ответ, потому что именно пророчества Трелони превратили его жизнь в ад, но ради Эйлин он постарался это сделать.
– Представляете, однажды она гадала мне по руке и предсказала, что я умру во младенчестве? А мне тогда было семнадцать. – Эйлин скорчила гримасу. – Этот знак она, конечно же, не заметила. Но все же, как вы не судите обо всех слизеринцах по Драко Малфою, так и я не советую вам судить обо всех прорицательницах по Соне Трелони.
Гарри смущенно отвел взгляд.
– Теперь вы, наверное, расскажете мне ваше пророчество? – Ему вовсе не хотелось его выслушивать, но, похоже, выбора у него не было, потому что Гарри не собирался ссориться с портретом, охраняющим единственный выход.
Не дождавшись ответа, Гарри взглянул на Эйлин и увидел на ее лице очень знакомую усмешку. Но когда Эйлин покачала головой, в ее глазах не было жестокости.
– Нет, я не считаю это необходимым. Сейчас мои пророчества лишь отвлекут вас, а нам ведь это не нужно. – Усмешка сменилась понимающей улыбкой, но Гарри от этого стало совсем уж не по себе. – Вас ведь не интересуют мои старые пророчества, которые сбылись?
– Что? – спросил Гарри, оцепенев. – Что сбылось?
Но ответом была лишь очередная усмешка, а затем Эйлин оглянулась.
– О боже! – воскликнула она с такой фальшивой невинностью в голосе, какую Гарри ни разу ни у кого не слышал. – Сюда идет Северус. А ну-ка уйдите с его пути, мистер Поттер, а то он, кажется, не в духе…
Гарри спрыгнул на пол и отошел от картины, его сердце бешено стучало.
– Стол тоже! – прошипела Эйлин, – живее!
Гарри ухватился за край стола и попытался передвинуть его на прежнее место, простыня при этом съехала с его плеч и упала на пол. Судя по донесшемуся сзади скрипу и шумному злому дыханию, он все равно опоздал. Повернувшись, Гарри увидел, что Снейп стоит на каминной полке. Пустая рама портрета отъехала в сторону, а книги слетелись с полок и зависли в воздухе, образовав нечто вроде лестницы, ведущей вниз. Выглядел Снейп как обычно: был в ярости.
– Что ты тут делаешь? – рявкнул он.
Гарри снова завернулся в простыню.
– Ставлю на место стол. И я ни к чему больше не прикасался, можете не психовать.
– Будь ты проклят. – Снейп стремительно спустился в комнату по ступенькам из книг, захлопнув за собой раму портрета. – Тебе нечего делать в моем кабинете!
Гарри не удержался от смеха.
– Мне и в вашем доме делать нечего, но я же здесь. – Ему давно уже надоело, что его постоянно в чем-то обвиняют. Чтобы сменить тему, он кивнул в сторону портрета. – Что ваша мама говорила обо мне?
Снейп замер, его лицо побелело, рука с палочкой застыла на середине движения. Затем он весь покрылся красными пятнами и яростным взмахом палочки вернул книги на полки.
Гарри почувствовал любопытство.
– Ну? Она сказала, что ее пророчества сбылись. Ведь я имею право их знать.
– Предсказания лгут, Поттер. – Голос Снейпа был холодным, как лед. – Если бы она умела видеть будущее в воде, то разве вышла бы замуж за своего убийцу?
– Может, она вышла за него замуж, потому что знала, что родит вас. – Эти слова вырвались у Гарри прежде, чем он успел додумать мысль до конца. Он сразу же пожалел о том, что сказал, но все равно упрямо выпятил подбородок, глядя на разъяренного Снейпа. – Разве Дамблдор не говорил, что материнская любовь – это самая сильная магия?
Снейп отвернулся, его спина была напряжена, руки опущены. Гарри плотнее завернулся в простыню и прислонился к столу, дожидаясь ответа. Через мгновение Снейп резко выдохнул.
– Если ты чувствуешь себя достаточно хорошо, чтобы вторгаться в мои личные покои и задавать вопросы моим картинам, – сказал он, направляясь к каморке, где стояла кровать, и доставая из кармана комок ткани, – значит, ты готов перейти к последнему этапу лечения. Иди оденься.
Гарри пошел за ним и взял одежду, которую Снейп увеличил до нужного размера. Зеленый свитер ему понравился, но джинсы вызывали сомнения. Они казались слишком узкими.
– Недостаточно элегантно? – ухмыльнулся Снейп. – Прошу прощения за то, что не нанял частного модельера, который одел бы тебя так, как подобает одеваться Герою Гриффин…
– Заткнитесь и дайте трусы, – огрызнулся Гарри.
Снейп выгнул бровь, а затем повернулся и вышел из комнаты со словами:
– Сам возьми, герой.
– А как насчет палочки? – спросил Гарри, натягивая одежду.
– Она там, где ты ее потерял. В Тайной Комнате, я полагаю. – Голос Снейпа донесся из кабинета.
– Что? И вы оставили ее там?
– Я, Поттер? Теперь-то ты должен понимать, что если бы у меня был выбор – прыгнуть в огонь, чтобы спасти тебя, или предоставить тебе самому выбираться из переделки, то мы бы сейчас разговаривали по-другому.
Ага. Верно. И поэтому он стал лечить Гарри вместо того, чтобы отдать Темному Лорду. Гарри покачал головой.
– Но если не вы вытащили меня оттуда, то кто?
– Понятия не имею. Хотя рискну предположить, что твои друзья Уизли, Хагрид и директриса Макгонагалл имеют к этому какое-то отношение. Так что можешь не волноваться. Палочка наверняка у них.
– Но огонь, – крикнул Гарри, торопливо застегнув молнию и бросившись к Снейпу. – Что если она…
Его остановил полный отвращения взгляд Снейпа.
– Ты беспокоишься о том, что палочка с пером феникса может сгореть в огне… – Снейп покачал головой. – Иногда, Поттер, твое безграничное невежество удивляет даже меня. – Повернувшись к столу, он поднес к виску свою палочку, вытащил длинную серебристую нить воспоминания и опустил ее в думоотвод, который Гарри раньше в кабинете не видел.
Вспомнив о прошлых воспоминаниях Снейпа, Гарри отвернулся к камину. Но Снейп, судя по звучащему в голосе злорадству, успел увидеть его лицо.
– Я бы не дал тебе его смотреть, – сказал он, – но так как время нам очень дорого, то может, ты соизволишь взглянуть на то, что тебе необходимо знать, и обойдешься при этом без детских игр?
Гарри почувствовал, как заливается краской.
– Что это? – спросил он. – То есть, это воспоминание… о чем оно?
Но Снейп лишь ухмыльнулся, развернулся на каблуках и направился в лабораторию.
– Подойди ко мне, когда закончишь, – крикнул он. – У нас много работы, и я не позволю тебе бездельничать.
Решила, что не буду читать по кускам, а дождусь окончания. Потом залезла в тему, прочитала шапку и не удержалась - стала читать. Здорово, скорее бы продолжение!
Похоже у Снейпа там настоящий теремок - и Гарри, и Малфой где-то бегает. Мама замечательная и тоже очень таинственная (понятно, в кого Снейп такой загадочный)
Я уже понадеялась, что это продолжение прояснит ситуацию, а оно ещё больше её запутало...
Ну, может, это продолжение прояснит?
7 августа 1997 года
– Гарри умер! – завопило привидение, пулей вылетев из кухонной раковины и окатив Драко брызгами мутной мыльной воды. Оно попыталось броситься к Драко с объятиями, но тот отшатнулся, чуть не повалив заставленный тарелками столик. – Оооо, какой ужас! Что нам теперь делать?! Он умер, Драко, и даже не остался со мной, после того, как та ужасная мертвая тварь утопила его. Он обещал навестить меня после смерти, но умер и не…
– Кончай реветь! – В дверях кухни появился Снейп, словно живое воплощение ярости, и Миртл с испуганным писком нырнула в водосток. – Вылезай оттуда! – крикнул ей Снейп. – И объясни, что случилось!
Бледный и дрожащий Драко судорожно сглотнул.
– Он… Поттер умер?
– Не говори ерунды, – рявкнул Снейп. – Конечно, нет. А если бы и умер, что может знать об этом глупое истеричное привидение?
– Я сама видела! – донесся из водостока возмущенный голос Миртл. – Ужасный и мерзкий мертвяк сунул его голову под воду в секретной комнате, куда ведут все водосточные трубы. Он сунул его в воду и не давал дышать. – Миртл издала очередной горестный стон и выглянула из раковины. – А потом случился страшный ба-бах, и я убежала.
– Что еще за мертвяк? – спросил Драко. – Миртл, и о какой секретной комнате ты говоришь?
– И что это за ба-бах, черт тебя подери? – добавил Снейп.
– Не знаю, – ответило приведение. – Я испугалась. И не кричите на меня!
Но судя по красным пятнам, выступившим на лице Снейпа, именно это он собирался делать. Даже Гарри попятился, хотя и знал, что это всего лишь воспоминание.
– ТЫ УЖЕ МЕРТВА, БЕЗМОЗГЛЫЙ КОМОК ЭКТОПЛАЗМЫ! ТАК КАКОГО ЧЕРТА ТЫ…?!
Он мог продолжать еще долго, но тут сквозь стену просочилось что-то огромное и сияющее ослепительным серебристым светом. Гарри, прищурившись, увидел перед собой здоровенного зверя, ростом чуть ли не до потолка, стоящего на задних лапах. Это был патронус-медведь, и выглядел он очень разъяренным.
Смотрел этот медведь прямо на Снейпа.
– Это что за хрень? – воскликнул Драко, прижавшись к стене и вытащив палочку.
Снейп не удостоил его взглядом, но Гарри заметил, что лицо Снейпа побелело, как мел.
– Это посланник, – пояснил он. Медведь издал безмолвный рык и взмахнул когтистыми передними лапами. У Гарри неожиданно мелькнула мысль о том, не могут ли патронусы нападать на живых существ, а не только на дементоров. Но прежде чем дело дошло до нападения, Снейп вздохнул и опустил взгляд. – Хорошо, – сказал он, и гигантский серебристый медведь тут же исчез.
– Что значит «Хорошо»? – дрожащим голосом спросил Драко. – Что происходит? Что он хотел?
– Тебя это не касается, – ответил Снейп и вышел из кухни. Гарри кинулся вслед за ним, и Драко тоже. В следующей комнате (увеличенной версии кабинета, в котором Гарри сейчас находился) Снейп снял с вешалки дорожный плащ. – Я должен уйти. Не забывай об условиях, на которых я разрешил тебе прятаться здесь: не прикасайся к камину, не отвечай на звонки в дверь и, самое главное, не смей рыться в моих комнатах!
– Нет! – крикнул Драко, направив на него палочку. – Ты не можешь уйти, ничего мне не объяснив! Я же не какой-нибудь дурачок!
Гарри бы с ним поспорил, но Снейп спорить не стал. Его палочка вылетела из рукава даже раньше, чем он оглянулся. Увидев на лице Драко тупое удивление, Гарри сразу понял, что произошло. Именно так и нужно использовать заклинание забвения. Гарри с невольным восхищением смотрел, как Снейп накладывает еще одно подобное заклинание на привидение, плачущее над раковиной. На этот раз Гарри специально проследил за движением палочки – чтобы самому научиться.
Затем Снейп бросил в камин горсть летучего пороха и шагнул внутрь, буркнув какое-то ругательство, которое Гарри не расслышал. И грязная, заваленная книгами комната исчезла в облаке зеленых искр.
Когда искры развеялись, Гарри сразу же узнал Хогвартский лазарет. Ему даже не нужно было принюхиваться к стерильному воздуху, пропахшему зельями. За последние шесть лет он имел возможность изучить здесь каждый уголок – по крайней мере, те из них, которые видны с больничной койки.
Но в этой части лазарета ему бывать не приходилось. Пока Снейп отряхивал с мантии сажу, Гарри успел разглядеть большой квадратный стол, заваленный папками, высокие стеллажи с такими же папками, и на каждой написано имя студента. Те папки, что лежали на столе, как и следовало ожидать, были помечены именем Гарри.
Снейп торопливо осмотрел комнату и двинулся дальше. Гарри пошел за ним, размышляя о том, как же Снейп осмелился вернуться сюда после того, что сделал. Более того, кто мог его сюда вызвать и рассчитывать, что он подчинится? Судя по тому, что Снейп старался держаться в тени, направляясь к единственной освещенной комнате, его мучили те же мысли.
Гарри держался позади него. Хоть он и знал, что был ранен, и, судя по словам Миртл, чуть не утонул, ему совершенно не хотелось видеть себя на больничной койке. Особенно если вспомнить, как выглядела его обожженная кожа, когда он очнулся. Он не хотел видеть такие ожоги. На ком угодно, а особенно – на себе.
Вместо этого он смотрел по сторонам, надеясь найти остальных: Рона и Гермиону, Хагрида, профессора Макгонагалл, Молли, Рема – хоть кто-то из его друзей должны быть здесь? Но рядом с кроватью Гарри сидел лишь один человек, и это была мадам Помфри. Значит, медведя-патронуса послала она. Но почему она вызвала именно Снейпа?
Через пару секунд целительница встала и отошла от кровати, а миска с водой, стопка окровавленных бинтов и порванная, обгоревшая одежда поплыли в воздухе вслед за ней.
Снейп обратился к ней лишь тогда, когда она проходила мимо него.
– Что ты делаешь?
– Ой! – Она вздрогнула, и розоватая вода из миски выплеснулась на пол. Затем целительница улыбнулась и бросилась к Снейпу с явным намерением схватить его за руку и отвести к Гарри. – Северус, это ты! Отлично. Он лежит там.
– А остальные? – спросил Снейп, не сдвинувшись с места. Он демонстративно обвел взглядом темный лазарет, словно ожидая, что члены Ордена набросятся на него из засады.
Помфри покачала головой и снова подергала его за рукав.
– Я выставила их отсюда, прежде чем послать за тобой. Зачаровала дверь и приказала им не появляться здесь в течение двух суток.
Только тогда Снейп пошел за Помфри, и она, ведя его за собой, продолжала с жаром шептать:
– У него такие травмы, что я не могла поступить иначе. Нельзя тратить время на вопросы и обсуждения, когда пациент в таком состоянии.
– Но я повторю свой вопрос, – сказал Снейп, выдернув руку и остановившись, как вкопанный, посреди прохода. – Ты знаешь, что мне нельзя здесь находиться, Поппи. Так почему ты позвала меня сюда? Что ты собираешься делать?
Она взглянула на него с такой яростью, что даже Гарри шарахнулся в сторону.
– Я сделала выбор, Северус Снейп, – прошипела она. – Теперь твоя очередь. Ты собираешься и дальше разыгрывать роль злодея или поступишь как человек, которого я знаю, и поможешь мне спасть жизнь мальчика?
Она ткнула пальцем, и Гарри не удержался и повернулся в ту сторону. Он не мог не взглянуть на кучу влажных бинтов, под которыми едва угадывались очертания тела. Кожу было не разглядеть: только что-то ярко-красное и мертвенно-серое между побуревшими от крови повязками. Его голова… она была полностью забинтована, и Гарри ни за что не поверил бы, что это он, если бы не увидел обрывки уизлевского свитера и своей любимой футболки, плывущие в воздухе вслед за целительницей.
Это был он. Это, лежащее на кровати. Боже правый.
Гарри услышал шумный вздох Снейпа.
– Что с ним случилось? – после долгой паузы прошептал Снейп.
– Точно не знаю, – ответила Помфри. – Мистер Уизли и мисс Грейнджер не смогли мне толком объяснить. Хагрид сказал, что нашел мистера Поттера наполовину обгоревшим в каком-то водоеме под замком… еще они несли какую-то чушь об инфери, и он сжимал полурасплавленный кубок, но в тот момент мне было уже не до подробностей.
Гарри ахнул, поняв, что этот почерневший бесформенный кусок металла был чистым золотом. Он присмотрелся и обнаружил вплавленный в него медальон Слизерина.
Значит, у него получилось!
Помфри задернула занавески, чтобы отгородить койку от окна и двери, и продолжила:
– Когда его доставили ко мне, Северус, он не дышал. Его магия еще была сильна, глаза… глаз реагировал на свет, сердце билось с перебоями. Я очистила его легкие от воды и попыталась залечить ожоги, но… – Она с тревогой взглянула в сторону постели, и тут же отвела взгляд; казалось, что смотреть на него долго она не в силах. – Но я очень скоро поняла, что это был не просто огонь. Ожоги становились все больше. Я попыталась остановить их распространение, но не могла их вылечить, и не знала, как. Кроме того, я не могла не думать об Альбусе и о том, что случилось с его рукой прошлым летом…
Снейп едва заметно вздрогнул. Гарри не заметил бы этого, если бы не смотрел на него в упор.
– Поэтому ты вызвала меня? – спросил Снейп.
Помфри кивнула.
– Да. Я хочу, чтобы ты сделал для Гарри то, что делал для Альбуса.
– Я убил Альбуса, Поппи, – ответил Снейп. На его лице не было и следа вины или раскаяния, только холодная ненависть. С таким выражением он мог бы сказать, что раздавил муравья. Гарри в очередной раз охватила безумная ярость.
Но Помфри шагнула к Снейпу первой и ударила по лицу так сильно, что Снейп пошатнулся.
– Как ты смеешь? – прошипела она.
На щеке Снейпа появилась красная отметина, и он выхватил палочку.
– Я спасла твою жизнь, молодой человек! Я нянчилась с тобой, лечила тебя и утешала столько раз, что и не сосчитать. – Помфри оттолкнула его палочку и вцепилась обеими руками в застежку его плаща. – Я лечила тебя от последствий круциатуса и никому не выдавала твоих секретов! Так что не смей мне лгать!
Гарри впервые в жизни увидел Снейпа, утратившего дар речи: его рот приоткрылся, казалось, он даже перестал дышать. Затем глаза Снейпа сверкнули, но прежде чем он успел ответить, раздался какой-то дребезжащий звук, и все вздрогнули.
– Что это? – спросил Снейп, стремительно повернувшись к кровати. Помфри тем временем взглянула на карманные часы и шепотом выругалась.
– Дыхательные чары перестали действовать, – воскликнула она, оттолкнула Снейпа и взмахнула палочкой над неподвижной грудью… Гарри… пациента. – Очнись, молодой человек. Теперь-то уж не сдавайся! – Но Гарри видел, что магия соскальзывает с него, словно вода, стекающая по гладкому камню. Снова и снова Помфри накладывала заклинание, но серые восковые губы ни разу не шевельнулись, и единственный зеленый глаз остался таким же остекленевшим.
У Гарри заныло в груди, и ему пришлось напомнить себе, что он способен дышать. Это всего лишь воспоминание. Все это осталось в прошлом. Но почему Снейп просто стоит столбом? Почему он выглядит таким испуганным? Почему ничего не делает?
Затем Снейп вздрогнул, охнул, и Гарри повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как остекленевший глаз пациента… моргнул.
– Да! – радостно заорал Гарри. Но через мгновение Помфри произнесла заклинание снова, и в ее голосе звучали слезы. И снова бледно-голубое сияние соскользнуло на пол. Он не дышал. Не дышал.
– Прочь с дороги! – заорал Снейп и оттолкнул целительницу с такой силой, что та упала на колени. Он схватил обмотанную бинтами голову, запрокинул ее одной рукой, а второй зажал нос. А потом прижался ртом к посиневшим губам и с силой выдохнул воздух в пустые легкие.
Гарри ахнул, с изумлением глядя, как самый ненавистный его враг раз за разом вдувает воздух в его рот. Спасает его. Снова. Несмотря на то, что только что сказал. Гарри посмотрел на Помфри, она стояла, сложив руки на животе, ее глаза были наполнены слезами, а на губах играла странная улыбка.
Потом раздался тихий звук, слабый и влажный. Гарри, лежащий на кровати, закашлялся и оттолкнул руку Снейпа, сжимающую его нос.
– Рон? – спросил он и закашлялся снова. – Гер… ми…?
Снейп взглянул на Помфри, вытирающую глаза.
– С ними все хорошо, милый, – сказала она. – Но ты ужасно нас напугал.
– Поттер, – грубо перебил ее Снейп. – Ты должен рассказать мне, что произошло. Какого черта тебя понесло в Тайную Комнату? Кто был там с тобой?
Гарри, лежащий на кровати, моргнул и повернул голову, прижавшись щекой к ладони Снейпа. Похоже, у него не было сил даже подумать о том, как бы избежать этого прикосновения.
– Мундугус, – прохрипел он. – Флетчер. Шел туда… за ним… чтобы… – Он приподнял забинтованную руку и указал на оплавленный комок золота. – Вернуть… чашу…
– Это невозможно! – Видно было, что Снейп еле сдерживается, чтобы не кричать. – Мы с Альбусом заперли эту комнату четыре года назад и сначала ее обыскали: там не было никакого кубка, только скелет василиска, и тот мы сожгли дотла!
– Хоркрукс… – Рука снова приподнялась над кроватью. Гарри поморщился, слыша боль в собственном голосе. – Помог ему… войти. В нем кусок… его души…
Помфри издала какой-то сдавленный звук и торопливо наложила на разрушенную чашу заклинание щита.
– Чьей души, Гарри? – спросила она, едва справляясь с волнением в голосе. – Этого твоего Флетчера?
– Нет… – Очередной приступ кашля. Гарри показалось, что Снейп погладил большим пальцем забинтованную щеку. – Волде… Ай!
– Ты посвятил этого никчемного вора в свои планы? – прошипел Снейп, сжав пальцы, как будто и не было этого намека на ласку. Гарри, охваченный странным ощущением дежа вю, вздрогнул, вспомнив это мгновение. – Поттер, ты идиот! Мундугус Флетчер…
– Нет! – выдохнул он, ткнув забинтованной рукой Снейпа в грудь. – Он… украл его… у меня. В прошлом году.
Гарри почувствовал тошноту, вспомнив, что Флетчер понятия не имел о том, что представляет собой медальон, похищенный из дома на Гриммаулд-Плейс. Он знал лишь, что это золотая и, следовательно, ценная вещь. И, как в случае с дневником, жадный кусочек души Вольдеморта таился внутри, пока не вытянул из жалкого воришки все, что делало его личностью.
– А теперь? – холодным и тихим голосом спросил Снейп.
– Труп, – выдохнул Гарри, и по его телу пробежала волна дрожи. – Труп. Он… умер…
Зеленый глаз снова остекленел, дыхание стало поверхностным, а затем и вовсе остановилось. Часы Помфри звякнули.
Гарри зажал рот кулаком, думая лишь о том, что надо дышать. Он невольно поморщился, когда Снейп ударил лежащего Гарри по щеке, и к его ладони прилипли обожженные клочки кожи. Затем Снейп снова склонился над ним и набрал полную грудь воздуха. Но прежде чем он успел выдохнуть, Гарри очнулся, и его возглас в очередной раз сменился приступом кашля.
– Гарри, милый, – обратилась к нему Помфри, в то время как Снейп выпрямился и вытер губы. – Ты хочешь сказать, что этот человек… живой человек, который украл… – она взглянула на кусок золота и подавила дрожь, – хоркрукс, превратился в… инфери?
Гарри кивнул. Снейп чертыхнулся.
– Ты полностью в этом уверен?
Гарри со злостью взглянул на него.
– Он не был призраком, не был серым…
– Да хоть фиолетовым в крапинку, идиот! Я спрашиваю тебя не…
Помфри похлопала Снейпа по плечу и покачала головой.
– Северус, кроме ожогов и переломов я обнаружила на теле мальчика следы от когтей, синяки и даже следы укусов. Ни один призрак не смог бы сделать этого. Как это ни ужасно, но он говорит правду. – Она потянула его за руку, чтобы он встал.
– Я должен идти, – сказал Снейп. – Надо убедиться, что он… что инфери уничтожен.
– Северус.
– Черт возьми, женщина, – Снейп оттолкнул ее руку. – Ты сама не понимаешь, о чем меня просишь!
– Я знаю, что это помогло Альбусу прожить еще год, – закричала она. – Целый год, Северус! В то время как я не могу ничего!
– Я не…
Она взмахнула рукой.
– Я не знаю, переживет ли мальчик эту ночь! Дай мне время, чтобы я нашла способ его вылечить. Ты должен сделать это для меня, Северус.
Гарри отвернулся, он не мог видеть злобный блеск в глазах Снейпа, его искаженное от ненависти лицо… но затем с кровати донесся какой-то звук. Гарри… пациент пытался сесть, и его единственный глаз лихорадочно блестел. Помфри кинулась к нему, попыталась снова его уложить, но Гарри не подчинился. Он смотрел на Снейпа так, словно от этого зависела его жизнь.
– Вы говорили… что можете остановить смерть, – прошептал он.
Снейп опешил.
– Что?
– Вы так сказали. В первый день.
Помфри взмахнула палочкой, и Гарри ахнул. Нынешний Гарри с дрожью вспомнил, как его неожиданно бросило в холод.
– Разлить по бутылкам известность, сварить славу… закупорить саму смерть, – с трудом произнес он. – Я все записал… – Его дыхание сбилось, но через мгновение взгляд снова сфокусировался. – Сделайте это… пожалуйста.
Нынешний Гарри не сводил глаз с лица Снейпа; он видел, как Снейп побледнел, как сверкнули его глаза: точно такой же взгляд был у него на вершине Астрономической башни перед вспышкой зеленого света. Неужели Снейп так сильно его ненавидит? Так же сильно, как Дамблдора? Но затем этот ужасный взгляд исчез.
Снейп взял себя в руки, выпрямился и кивнул.
А затем воспоминание закружилось, словно вода, стекающая в водосток.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 4
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
аж дух захватывает.
- участник сейчас на форуме
