ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Отправлено: 27.05.08 18:46. Заголовок: "Мечтая о тебе", ДУ/ГГ, R, макси, роман/ангст, фемслэш. Главы 2 и 3 от 20.06.
Название: Image of You Автор: angelic1hp Жанр: роман, ангст Рейтинг: R Пейринг: Гермиона/Джинни (основной), также Гермиона/Рон, Джинни/Гарри Саммари: Рон и Гермиона заявляют о своей помолвке. Джинни пытается забыться в алкоголе, сексе и отношениях с человеком, которого никогда не полюбит. Предупреждения:1. ООС персонажей, хотя на взгляд переводчика, герои такие и есть, но Ро не показала их с этой стороны. 2. Употребление спиртного несовершеннолетними, нецензурные выражения. 3. POV Джинни Направленность: фемслэш Размер: макси Статус: перевод в процессе, оригинал закончен Переводчик: Ливлли (liru-ira@narod.ru) Ссылка на оригинал:http://www.fanfiction.net/s/3292970/1/Image_Of_You Разрешение на перевод: получено
Отправлено: 27.05.08 18:47. Заголовок: Я смотрю на неё. Она..
Я смотрю на неё. Она так близко.
Мерлин, это пытка. Медленно сводящая с ума пытка.
Её густые волосы струятся по обнажённой спине.
Он прижимается к ней.
Её глаза светятся счастьем.
Его подбородок покоится на её плече.
Их руки лениво ласкают друг друга.
Зачем же я пришла на этот дурацкий ужин? Идеальный вечер в честь помолвки. Их помолвки, конечно. Будь судьба более милосердной, она бы не позволила этому произойти.
Я знаю, что сейчас у меня пасмурный и словно извиняющийся взгляд. Делаю всё на полном автомате: киваю, улыбаюсь, смеюсь вместе со всеми.
Притворяюсь радостной от их анекдотов любовной тематики и всеобщего веселья. Притворяюсь растроганной, когда они рассказывают, как он сделал предложение. Притворяюсь счастливой за них. Притворяюсь испытывающей любовь/заботящейся. Притворяюсь живой.
Полностью скрыть испытываемые чувства. Желание, любовь, ненависть, неудовлетворение и полную потерю контроля над собой стоит почувствовать запах её духов. Спрятать это и вести себя как обычно. Словно я не хочу чуть потянуться вперёд и дотронуться до неё. Случайно задеть её руку своей и получить ответную улыбку. Обнять за талию и притянуть поближе к себе. Вдохнуть её запах. Вдыхать до тех пор, пока не закружится голова и не подогнуться колени. Вдыхать пока я не смогу больше сдерживаться, и тогда не поцелую её. Медленно, мягко, ласково, осторожно. Провести кончиками пальцев по волосам, лицу, чтобы успокоить. Прикусить мочку уха, возбуждая. Снять платье, поддразнивая откровенными прикосновениями, и…
- Ты в порядке? – шепчет в ухо Гарри. Он легонько толкает меня в бок, выталкивая из цепкой хватки эротических видений. – Где ты летаешь?
Там, где я не хочу, чтобы за мной наблюдали.
- Нигде. Я здесь, - отвечаю я также тихо, не хочу привлекать их внимание. Мой дорогой братик как раз угощает гостей историей об их первом поцелуе.
Дай мне цель. Дай мне терпения. Дай мне сильное тело и чуткое сердце.
- Ты сегодня будто не в себе. Я не удостаиваюсь ответить. Как человек, с которым я просыпаюсь вместе вот уже 3 года, может знать, кто я на самом деле?
Вот именно.
Всё-таки они поворачиваются к нам. Мы выглядим счастливой парочкой: Мальчик-Который-Выжил и младшая из семейства Уизли. И мы действительно счастливы, не беря во внимание то, что я безумно влюблена в другого человека.
Пожалуй, слово «безумно» подходит лучше всего. Я безумна от боли неразделённой любви. Голова кружится, как от крепкой сигареты.
Мысленное сравнение заставляет меня вновь жаждать никотиновой порции. Немедленно.
- Так, Джинни, - начинает Рон, прежде чем я успеваю встать, улыбнуться и махнуть рукой.
- Извините, я в уборную. Скоро вернусь, - лгу я. Медленно прихожу в себя, бредя мимо безликих посетителей ресторана. Тяжело выдыхаю воздух. Кажется, вместе с ним я выдыхаю и всё, что накопилось в душе за вечер.
Роясь в своей дамской сумочке в поисках припрятанной зажигалки, я киваю метрдотелю на дверь. Пока я отдавала чаевые расторопному пареньку, зажигалка выскользнула из моих чуть трясущихся пальцев и, кувыркнувшись в воздухе, ударилась о каменный тротуар.
Стоило мне нагнуться за ней, как я услышала голос позади.
- И как я догадалась, что найду тебя здесь?
Стройные и гладкие ноги находятся на уровне моих глаз. Я задерживаю дыхание, мой пристальный взгляд осматривает её тело, облачённое в, так хорошо сидящее на ней, летнее платье, которое заканчивается выше коленей. Смотрю на её бедра, талию, грудь… Только потом осмеливаюсь посмотреть в лицо. Она улыбается мне сверху вниз.
Она ничего не знает.
- Гермиона, - улыбаюсь я в ответ, выпрямляясь. Достаю сигарету, закуриваю.
- Привычка – вторая натура? – Шутит она, хотя выходит как-то нескладно.
- Ну да, - соглашаюсь я, выдыхая облако дыма. Затем протягиваю ей пачку сигарет. – Хочешь?
- Нет, спасибо. Ты же знаешь, как Рон к ним относится.
- Да. Хорошо, что мне не выходить за него замуж.
- Давно с тобой не виделись, - у неё на губах эксцентричная улыбка.
- Была занята. Нечасто удаётся вырваться из Министерства.
Играть холодно. Играть равнодушно. Играть осторожно.
- Тебе там нравится? – Спрашивает она и обхватывает себя руками: мимо проносится порыв холодного ветра.
- Вполне.
Между нами падает тишина, и я стараюсь вобрать в себя как можно больше никотина.
- Джин, - она мнётся, но потом продолжает, - Джин, с тобой всё в порядке? Ты выглядишь… Даже не знаю… отстранённой. Я не могу помочь, не зная, что с тобой творится. У тебя всё в порядке с Гарри?
- Да, у нас всё замечательно, - киваю я, стараясь не смотреть на Гермиону. – Мы не на пороге замужества, как вы с Роном, но у нас всё хорошо.
- Я достаточно хорошо знаю Гарри, так что если тебе будет скучно или одиноко, то мы можем куда-нибудь выбраться. Или посидеть дома. Просто встретиться. А то мы, правда, исчезли из поля зрения друг для друга.
Имеешь ли ты в виду, что мы вне зоны той досягаемости, а, Гермиона?
- Да, думаю, такое случается, когда люди взрослеют, - отвечаю я, пожимая плечами. Украдкой бросив на неё взгляд, вижу, что она смутилась.
- Да, но… Я действительно с тобой свяжусь.
Она поднимает голову и снова улыбается. Наши взгляды встречаются. То, чего я боялась. Не отводить взгляд от глаз Гермионы Грейнджер.
- Хорошо. Буду ждать нашей встречи. Я, пожалуй, вернусь, - сказала она. – Ты идёшь?
- Через минуту, - я киваю на недокуренную сигарету. Она улыбается, разворачивается и уходит от меня. Снова.
Сердито бросаю окурок на землю и зло придавливаю ногой. Вот это и случилось. После того, как мы увиделись, осталось чувство разочарованности и желания, превращающегося в гнев. Я не могу находиться рядом с ней и оставаться спокойной, ограничиваться платоническими отношениями.
Я хочу кричать; крикнуть, чтобы эхо разнеслось на много миль.
Но я стараюсь не выдавать эмоций. Я убираю волосы за уши, закидываю в рот мятную конфетку и возвращаюсь в здание.
Все мои зыбкие, потенциально безответные чувства так непонятны! Контроль ускользает от меня, как зажигалка несколькими минутами ранее. Отчасти это её вина. В прошлом все ошибки были её ошибками. ***
Сделайте фотографию - она не поблёкнет. В отличие от нашей с Гермионой дружбы. На фотографии Гермиона и я в Хогвартсе. Близкие подруги. Вместе учимся и едим, вместе смеёмся и плачем, даже на свидания ходим вместе. Летом перед моим шестым курсом Гермиона и Гарри остались в Норе.
Будучи уже достаточно взрослыми мы сами выбирались в ближайший городок или в Лондон. Гермиона показала мне маггловский мир, познакомила с магглами и дарила мне бесценный опыт.
Как-то раз мы решили пообедать в городе, потому что уже опаздывали на обед в Нору. Стоило нам зайти в помещение, как нас обдало волной тёплого воздуха, сигаретным дымом и алкогольными парами. Несмотря на то, что по маггловским меркам нам нельзя было употреблять алкоголь, проблем у нас не возникло.
Гермиона подошла к бару и вернулась, держа в руках два стакана с кока-колой. Когда я отпила немного, она усмехнулась и спросила:
- Чувствуешь другой вкус? – Я уже пробовала этот странный напиток и могла различить вкус.
- Да, есть немного. Почему? – спросила я, чуть поднимая брови.
- Это обычная кола. С капелькой водки, - засмеялась она. Я понюхала стакан и подняла взгляд на девушку.
- И после этого ты ещё будешь меня отчитывать?
Той ночью мы были чертовски пьяны. И всё вокруг в те дни было так необычно и так по-маггловски. Сейчас это уже так же привычно, как налить молоко в хлопья. Но тогда всё было впервые. Мы хихикали над чем-то всю дорогу до Норы. А потом, спрятавшись за деревом, чтобы нас не было видно из окон, мы постарались немного протрезветь.
- Гермиона, тссс! Рон и Гарри могут нас услышать! – зашипела я, заставляя её сесть на землю возле выглядывающих из земли старых корней.
- Нет, - замахала она руками, - они услышат ЭТО! – Гермиона значительно повысила голос, и мне пришлось зажать ей рот ладонью. Она снова захихикала, я убрала руку. – Ты мой лучший друг, Джинни. Я тебя люблю, - объявила она, обвивая руками мою шею. Наклонившись слегка вперёд, она дотронулась своими губами до моих в невинном, дружеском поцелуе. Через несколько секунд, которых ей хватило, чтобы взглянуть на меня, она вновь поцеловала меня. На этот раз взасос. Повинуясь страсти и какому-то непонятному желанию, я легла на траву.
Я ясно помнила тот поцелуй, хотя теперь те воспоминания больше походят на пьяный дурман. Я не обманываю. Когда она поцеловала меня, я не ожила. Я не влюбилась в неё в тот же миг. И мой мир не остановился.
Ничего подобного из того, что творится со мной сейчас лишь от подобных мыслей. Но тогда это были пьяные девчачьи поцелуи и обжимания, которые были приятны и произошли только потому, что мы были слишком пьяны, чтобы думать о своих действиях. Это было время возможностей.
После той весьма приятной ночи, мы экспериментировали с маггловскими напитками. Мы использовали любую возможность протащить водку, ром, джин и как-то раз даже виски в Хогвартс. Было не легко пронести всё это мимо Филча, который проверял все покупки учеников. Такие забавы требовали непростых чар, которыми Гермиона овладела мастерски. Мы научились многим чарам, нарушая правила.
Думаю, что Гермиона просто летала от счастья, имея очередную возможность втайне обойти школьные правила. Никто не знал, что Главная Староста Девочек проносила в школу бутылки с содержимым покрепче сливочного пива, иногда прикладывалась к ним и целовалась с другой девушкой. Для всех остальных она оставалась примерной и идеальной выпускницей.
Мы никогда не попадались. Ни Рон, ни Гарри ничего не знали. Тогда Выручай-комната раз в месяц служила для нас местечком для уединения. Не было ничего необычного, даже для магглов, в том, чем мы занимались. Мы пили, танцевали и говорили обо всём на свете. Чаще всего посиделки заканчивались поцелуем. Мы целовались ради веселья.
Так мы чувствовали себя свободными и независимыми.
Но всё хорошее, как гласит пословица, скоро заканчивается. Я помню последнюю встречу в той комнате прямо перед экзаменами. Я опоздала, как всегда. Гермиона начала пить без меня, как всегда. Стоило мне закрыть дверь, как она набросилась на меня и прижала к стене. Алкоголь буквально осязался в её дыхании, смешиваясь с запахом её клубничного блеска для губ. Память услужливо хранит её вкус в тот вечер до сих пор. Её губы прижались к моим, руки забрались под рубашку, подбираясь к лифчику.
Я помню, как задыхалась, но больше от удивления. Поцелуи и до этого не были совсем невинным, но они были менее глубокими и чувствительными. Раньше мы просто играли с границами дозволенного, смеялись, как мы ловко перехитрили их в понятии «лучшие друзья». Иногда даже рассуждали насчёт того, на что пошла бы большая часть парней школы, чтобы всего лишь увидеть нас здесь.
А в тот момент Гермиона сметала все проведённые границы, а её рука задирала мою юбку, лаская бедро прикосновениями. Я чувствовала, что было необходимо остановить её. Я даже не знаю, сколько она уже успела выпить. Если бы она проснулась утром и всё помнила, то, несомненно, наша дружба разрушилась в одночасье.
Но я не остановила её. Я сдалась. Мы покинули Выручай-комнату окончательно запутавшись в собственных чувствах и погружённые в себя. Хотя дальше неуверенных ласк мы так и не зашли, произошедшее казалось нам чем-то очень важным. Когда тебе семнадцать, всё кажется важным.
Через несколько дней после той ночи до меня донеслись слухи, что Рон и Гермиона идут на Выпускной Бал вместе. Ну и что. Не могла Гермиона пригласить на Бал меня, правда же? Я даже не придала этому значения, ведь они друзья. Как мы с Гермионой. Она мне ничего не должна, и я ей тоже.
На утро после бала оказалось, что они вместе. Парочка. Парвати даже сказала, они флиртовали целый месяц и несколько раз гуляли лунными ночами после отбоя.
Весь месяц Гермиона вела двойную игру со мной и Роном. У нас не было никаких романтических отношений, но, оказывается, так считала только я. К тому же ночью незадолго до начала сдачи экзаменов она была пьяна, всё выглядело так глупо, что можно было отнести события к разряду: « Я не помню, что было прошлой ночью, забавно». Я всё ещё была её лучшим другом. И я ничего не знала. Ни о Роне, ни о её с ним отношениях. Вообще ничего!
Будь у меня Думосброс, я бы ещё раз убедилась, что всё это начала не я. Она всегда делала первый шаг.
Поэтому я не могу находится рядом с ней сейчас. Не думаю, что Рон догадывается обо всём, что скрывает Гермиона. Он даже не помышляет, что я уже ласкала её ухо, в которое он только осмеливался шептать всякие милые глупости.
А сейчас они женятся. А я живу с Гарри.
Я встретила его в Косом переулке летом после окончания Хогвартса. Он предложил перекусить вместе. Не помню, что мы ели, но мы точно пили вино. На следующее утро я проснулась в Дырявом Котле, он нежно обнимал меня во сне, а наша одежда была разбросана по полу. Тот ужин перетёк в отношения, которые быстро превратились в совместную жизнь. Гарри влюбился в меня, а я вступила в противостояния с действительностью и своими искренними желаниями. Я обожаю его, он самый близкий мне человек, но я устала сопротивляться себе.
Бедный Гарри. Он заслуживает кого-то лучше, вернее, чем я. Я грешу не только в помыслах.
Работа Гарри требует частых командировок. Он уезжает на несколько дней, иногда даже недель. Я не сижу дома, жалея себя или занимаясь самобичеванием. Обычно я беру выпивку и отправляюсь в Розовый Холл. Охранник мой знакомый, поэтому попасть внутрь не проблема. Меня уже узнаёт весь обслуживающий персонал. Здесь я не безызвестная личность. С выпивкой в руке я ищу девушку. Любую девушку, главное с каштановыми волосами и карими глазами. Затем я просыпаюсь утром, делаю небольшую зарубку на столбике кровати и ни на дюйм не приближаюсь к счастью.
Гарри возвращается домой. Он не умудрён опытом, и я даже не прячу вещи, которые может забыть здесь одна из этих девушек. Не стряхиваю длинные каштановые волосы, которые уж никак не могут принадлежать мне. Мне всё равно. Какая-то часть меня даже хочет, чтобы меня однажды застукали. Иногда я хочу, чтобы Гарри вернулся раньше из командировки и застал меня между ног какой-нибудь случайной женщины. Это будет бесспорное доказательство моих измен, у меня не будет пути к отступлению. И настолько же сильно я понимаю, что он не заслуживает такого удара.
Жизнь среди магглов ничуть не изменила меня. Но она мне нравится. Я полюбила Лондон. Мне нравится, что люди не знают кто я, из какой семьи, им безразлично чистокровная я или нет.
Быть безликим означает не только скрывать себя от людей, но и самому не видеть их. Поэтому никто не замечает, кто я на самом деле. ***
Я возвращаюсь на ужин. От бесконечного хмельного смеха и жеманного поведения у меня начинает болеть голова.
- Я пойду. У меня болит голова, - говорю я Гарри, надевая лёгкое пальто. – Если хочешь остаться, я не против. Увидимся дома. - Всё хорошо, Джинни? Ты будто весь вечер проскучала, - говорит он, подавая мне сумочку.
- Да. Я же сказала, просто разболелась голова, - я попыталась улыбнуться. – Со мной всё будут хорошо…
- Сестричка! Куда это ты собираешься? – перебил меня Рон, обнимая за плечи. – Мы итак редко видимся. Когда встретимся в следующий раз… Оставайся! У нас есть ещё несколько объявлений.
- Что? Она ещё и беременна? – бормочу я, переставая дышать.
- Гермиона, иди сюда! – помахал рукой Рон. – Наша Джинни сбегает от нас. Ты должна спросить её, прежде чем она уйдёт.
Я поворачиваюсь и вижу Гермиону - ярко, отчётливо, даже будто под Чарами Замедления. Её губы растягиваются в улыбке, когда она подходит к нам.
- Сбегает? – переспрашивает она.
- Да. Завтра рано вставать, - снова обманываю я, смотря только на Рона. – К тому же, болит голова. Я лучше уйду.
- Хорошо. Раз уж Гарри будет шафером Рона на нашей свадьбе, то, я подумала, будет замечательно, если ты будешь подружкой невесты. Ты согласна, Джин?
Я забываю, как дышать. Ладно, это предложение застало меня врасплох. Чего-чего, а такого я не ожидала от неё услышать. Да будь я проклята, если соглашусь!
- Ничего себе! Вот это неожиданность! Для меня честь получить такое предложение, но я не подхожу для подобного, - проговариваю я быстро. – Желаю приятно провести вечер. Думаю, увидимся теперь на свадьбе.
Хотя я уверена, что заболею в этот день и с сожалением откажусь от приглашения.
Я быстро ухожу, пока кто-нибудь не успел мне ответить. Добраться до выхода, преодолевая людей и столики, не самое простое занятие в моём состоянии.
Оказавшись снаружи, я глубоко вдыхаю. Достаю сигареты, закуриваю одну, глубоко затягиваясь, быстрым шагом иду вдоль по улице.
- Джинни! Джинни!
Это Гермиона. Я слышу, она догоняет меня. Мы не в кино, я не могу вытянуть вперёд руку и эффектно уехать прочь на такси. Я останавливаюсь и оборачиваюсь.
- Джинни, что это было? – спрашивает Гермиона, тяжело дыша. Она выглядит озадаченной, будто и правда не видит ни одной причины, по которой я могла не принять её предложение быть подружкой невесты на её свадьбе. – Почему ты отказалась и убежала будто с пожара?
- Я понимаю, Гермиона, - шиплю я. – Ты помолвлена, твоя жизнь вращается вокруг предстоящей свадьбы. Извини, что не чувствую того же. Извини, что мне плевать на твоё идеальное платье, идеальное место для проведения ритуала и твои идеальные приготовления. И будь я сейчас на твоём месте, я бы вернулась в ресторан, потому что я ухожу домой.
- Чёрт возьми! Чем я это заслужила?
- Извини, Гермиона, - цежу сквозь зубы с сарказмом, - ты хочешь, что бы я была счастлива за тебя? Хорошо. Я счастлива. Просто в восторге. Мои грёбанные поздравления. Желаю счастливой совместной жизни, бл*дь.
Я разворачиваюсь и продолжаю свой путь. Она снова меня догоняет, хватает за руку и резко поворачивает лицом к себе.
- Чёрт, Джин, что на тебя нашло? Что я сделала, что ты на меня сердишься? Это из-за Рона? – её голос срывается на высокие тоны всякий раз, когда она испытывает истинное недоумение. Я буквально вижу её шкалу эмоций.
- Это не имеет никакого отношения к моему брату! – рявкаю я.
- Что тогда? – её ногти глубоко врезаются в мою кожу, я вырываюсь.
- Будто тебе не всё равно.
- Господи, Джин, что?..
- Ты не можешь припомнить ни одной причины?
- Что?
- Совсем ни одной причины, по которой я так странно, будто во сне, вела себя сегодня, когда вы сделали объявление? – я подхожу ближе. Так близко, что чувствую её горячее и гневное дыхание.
- Я не…
- Совсем ничего?
- Боже, я не хочу играть в эти игры, - надтреснутым голосом говорит Гермиона. – Я…
Не могу сказать ей. Не могу просто объяснить. Я должна показать.
Я хватаю её за ладонь свободной рукой, притягивая к себе, целую. Выходит грубо. Кажется, мы обе сдались. Запускаю пальцы в её волосы. И как только я понимаю, что Гермиона не противится, – она не то, что не отталкивает меня, она отвечает на поцелуй! – я становлюсь нежнее. Целую уголок рта, провожу губами по подбородку, легко целую шею… Провожу кончиком языка по её приоткрытым губам, быстро повторяю движение по своим.
Гермиона улыбается.
Теперь я знаю. Позволяю ей целовать себя, она незамедлительно углубляет поцелуй. Я чувствую вкус клубники. Никогда не забуду…
Гермиона делает шаг назад. Она открывает рот, собираясь что-то сказать, но лишь выдыхает. Дотрагивается пальцами до губ.
- Не помню, - бормочет она, чуть встряхивая головой, - Джинни, я не…
Так вот оно что! Белая волна ярости захлёстывает меня.
- Ты не…
- Извини, я понятия не имею, что… - невнятно продолжает бормотать Гермиона, отступая назад, задыхаясь словами. Она неуклюже взмахивает руками и уходит в сторону ресторана.
Я обессилена, потрясена, ничего не понимаю. Я не хочу понимать.
Но я знаю, где смогу вернуть свой контроль. ***
Приглушённый свет, музыка, близко танцующие друг к другу женщины, холодная бутылка пива в моей руке – это тоже моя привычка. Вторая натура, как сказала Гермиона.
Я смотрю на кружащихся в центре людей, задерживаю взгляд на одной паре. Две женщины крепко держатся за руки, их движения ритмичны, их щёки соприкасаются, лаская нежную кожу. Я жадно наблюдаю, как они принадлежат друг другу. Они становятся единым целым в танце, представить их поодиночке немыслимо.
Все чувства в танце. Наверняка, они только что встретились. Сейчас им не нужны границы. Души не знающие, как понять и быть понятыми. Сосредоточение почти осязаемо. Возможно, они ещё увидятся снова. А может и нет. Но это не важно, потому что у них есть этот момент.
Я рассказываю всё это девушке, сидящей около меня. Я её раньше здесь не видела. Она неискушённая и взволнованная. Кажется, впервые в подобном месте. Изучает меня очаровательным взглядом.
А я её не рассматриваю, не хочу. Я так часто всматривалась в одинаковые лица!.. Достаточно заметить, что девушка симпатичная. Оказываю ей внимание, тогда она снимает равнодушную личину. Затем физический контакт: коснуться спины, руки или ладони. Показать свою заинтересованность.
Девушка нерешительно касается моего локтя своим, поворачивается к бармену и заказывает ещё выпивки.
- Хочешь? – спрашивает она, голос чуть дрожит.
- Спасибо, - улыбаюсь и ловлю её взгляд. – Мне водку с колой, Джон.
- Ты знаешь бармена? – спрашивает она, чуть наклонив голову. Я киваю. Всегда говорю меньше, чем знаю, это завлекает их. Чем больше сил тратится на знакомство, тем сильнее удовлетворение. А утром им кажется, что они поимели меня. Хотя в действительности всё наоборот.
У меня богатый опыт.
Девушка начала рассказывать мне о своей жизни, своей семье, из которой ушла, и прочих вещах, которые меня не интересовали. Я вглядываюсь в зеркало напротив барной стойки, пытаясь вспомнить, какой я была четыре года назад. Что так изменилось с тех пор? Я выше мамы и, слава Мерлину, не унаследовала её полноту и округлость. Высокая, длинноногая, с чуть вьющимися рыжими волосами до плеч, с карими, блестящими любопытством, глазами…
Эта девушка думает, что я добыча. Почему не она?
Хорошо, что Гарри никогда не стать мастером окклюменции. А я нахожу её очень полезной иногда. Не то чтобы мысли этой магглы имели большое значение… Но я могу увидеть, что она хочет сделать со мной прямо сейчас. Каждое маленькое порочное желание, мелькающее у неё перед глазами. И самое приятное - ощущать малую толику того, как она отчитывает себя за греховные мысли. Я прикладываю палец к её губам, заставляя замолчать, и улыбаюсь.
- Хочешь потанцевать?
Она кивает, и я беру её за руку, ведя в середину зала, отведённую для танцев.
Музыка всё ещё гремит в ушах, когда девушка прижимает меня на улице к стене. Её губы обхватывают мои, её руки блуждают по моему телу. Я закрываю глаза и представляю, что это Гермиона щекочет мою мочку языком, покрывает всю шею поцелуями, расстегивает пуговицы…
По лицу скользит шёлк. Девушка напротив сливается с образом Гермионы. Забыть о девушке, её нет. Я не могу отказаться от морока. Не могу, не в силах.
Проиграв себе, я озорно улыбаюсь воображаемой любовнице в чужом обличии. Кладу руки ей на талию и резко переворачиваю, прижимая к стене. Она хихикает.
Гермиона хихикает.
Она смотрит на меня сверху вниз, и её руки теряются в моих волосах. Я целую её плечи, шею, подбородок, нахожу пухлые губы, посасываю их. Вспоминаю клубничный привкус. Мои руки опускаются с талии на бёдра, и партнёрша прикусывает мою губу, опаляя кожу рваным дыханием. Я усмехаюсь и вижу ответную ухмылку.
Перемещаю губы к уху, шепча:
- Я так тебя оттрахаю, что ты ходить не сможешь.
Когда я снова смотрю в лицо, черт Гермионы больше нет. Жмурюсь, стараясь воссоздать её образ. Перед внутреннем взором мелькают бездонные карие глаза, окаймлённые длинными ресницами, изогнутый в милой ухмылке рот.
Это она, это она, это она…
Страшно открыть глаза, поэтому я этого не делаю. И, наклоняя голову, прислушиваюсь к громким стонам. Так бы и слушала!
Я знаю, что передо мной вовсе не Гермиона, но я продолжаю обманывать себя, продолжаю хотеть неосуществимого.
Девушка дрожит и охает, прижимаясь ко мне теснее. Я чувствую, как она вся сжимается внутри и вскрикивает в оргазме.
Она обессилено дышит, а я отворачиваюсь, даже не смотря на любовницу.
- Боже мой, - шепчет она, стараясь выровнять дыхание, - я только что…
Сейчас бы произнести «Силенцио» , в самый раз для подобной ситуации. Тру ладонями глаза и согласно киваю, хотя ничего не слышу.
Девушки всегда говорят одно и тоже.
А я не нашла то, чего искала. Снова. Того, что мне нужно, здесь нет.
И это утро такое же, как и предыдущие, необходимая рутина. Собрать одежду, сброшенную в порыве страсти, уничтожить следы своего пребывания в квартире и уйти, пока девушка спит. Так легче. К тому же, я колдунья, и иногда накладываю чары, которые отводят от меня взгляд бывшей любовницы, если я с ней в одном помещении. Гарантия, что мы никогда не возобновим отношения.
Понятия не имею, как доползла до квартиры. Плюхаюсь на диван, бормочу «Инсендио» , указывая волшебной палочкой на камин, громко вздыхаю.
- Акцио одеяло, - взмах палочки в сторону шкафа. Зеваю. Моё любимое клетчатое одеяло (кстати, ужасно контрастирует с рыжим цветом волос) проплывает по комнате и укрывает меня.
Я слышу стук в дверь прежде, чем успеваю уютно закутаться и заснуть. Выжидаю пару мгновений, пожимаю мысленно плечами и закрываю глаза.
И сразу же открываю: стук повторяется, но настойчивее.
- Мерлин, - ворчу я, отбрасывая одеяло, и плетусь к двери. Распахиваю её настежь.
Блядь.
Гермиона.
Она проскакивает в квартиру мимо меня, встряхивает голову.
- Заходи, почему бы и нет, - недовольно бормочу я.
- Где, чёрт возьми, ты пропадала? – лопочет Гермиона. – Гарри не давал мне уснуть всю ночь. То есть… не Гарри, а Букля с его записками не давала мне спать. Он не знал, где ты была, всё ли с тобой в порядке или что-то случилось… Да и вообще!
- Гарри нужно было ехать в Шармбатон на важную встречу. Он не мог опоздать… Сейчас во Франции он места себе не находит!
- Чего ты хочешь? Извинений? – грубо обрываю её. Лицо Гермионы застывает.
- Это не мне ты должна приносить свои извинения! Он думал, случилось что-то серьёзное, когда пришёл домой и не застал тебя! Ни звонка, ни совы, ни объяснений, вообще ничего!
- А ты рассказала ему о том, что случилось на улице? Это бы всё прояснило, - будничным тоном осведомляюсь я, скрещивая руки на груди и прислоняясь к стене. – Или о том, что случилось ранее? На вашем седьмом курсе?
- Я… - Гермиона хочет что-то сказать, но замолкает. – Джинни, это не имеет значения, - тихо говорит она.
- Да что ты? – спрашиваю я как можно беззаботнее. Выходит неубедительно. Тишина заполняет пространство вокруг нас, она почти звенит, приводит к нетерпению, неловкости.
- Джинни, я не понимаю, что…
- Да ладно, Гермиона. Ты же всё помнишь, - восклицаю с отвращением. – Освежить твою память? Ты целовала меня. А я целовала тебя. А в это время ты строила невинные щенячьи глазки моему брату. И даже не начинай! – я вскидываю вверх руки, останавливая её. – Серьёзно, если бы мной кто-нибудь увлёкся или пригласил на бал, ты была бы первой, кто узнал об этом. К тому же это был мой брат! А я узнала обо всём от Парвати, главной сплетницы! Я знаю, что это давняя история, но… - слова стремительно исчерпали себя.
Гермиона опускает глаза. Думаю, в них стоят слёзы. Дерьмо! Я не хочу, чтобы она плакала. Чёрт! Хотя…
Почему бы и не выплакаться, Гермиона? Я то уже наревелась… Теперь тебе надо сделать тоже самое.
Она поднимает взгляд широких прозрачных глаз, и её губы дрожат.
Не расплакаться бы самой.
Вздыхаю, набираю полные лёгкие воздуха и сдерживаюсь. Надо держать себя в руках. Не сломаться. Не дать ей сломать меня.
- Что ты хочешь, чтобы я тебе сказала, Джинни? – судорожно всхлипывает Гермиона, утирая рукавом слёзы. Протягивает вперёд руки и сразу же опускает их, как тряпичная кукла.
- Правду, - выдавливаю я, сглатывая горький ком в горле. Я так долго ждала этого, что происходящее кажется сном, а не реальностью.
- Джинни… - она устало встряхивает головой.
- Я хочу правду, - словно моё горло что-то сковывает, и я могу выдавить лишь банальные слова. Хорошо, что мне удалось связать их воедино, когда поняла, что продолжения не последует.
- Я помню, - Гермиона снова опускает взгляд. – Счастлива?!
Нет. И тебе следовало бы это знать, Гермиона…
- Я помню всё, что было… Каждую минуту в Выручай-комнате, - фыркает она, встречаясь со мной взглядом.
- А как насчёт прошлого вечера? Почему отвечала на мои поцелуи? – понятия не имею, откуда берутся все эти слова, слышу свой голос издалека.
- Я не…
- И почему ты мне никогда не говорила о себе и Роне? – гнев. Ярость. Даже ненависть. Ненавижу тебя, Гермиона. Так проще, так я сильнее. И я не сломаюсь, нет уж.
- Да ради Бога, Джинни, это было сто лет назад! – отрезает Гермиона, обхватывая себя за плечи.
- Прекрасно. Тогда нам не о чем больше разговаривать, если не хочешь быть откровенной, - я подхожу к двери, вцепляюсь в ручку.
- Джинни, хватит этой драматичности, - шипит она, выпрямляясь. – Мы можем просто забыть и…
- Остаться друзьями? Ты забывала последние пять лет, Гермиона, - ехидно замечаю я, дёргая за ручку двери. – Так что хорошей свадьбы, счастливого брака и иди на х…
- Да всё это время у меня были к тебе чувства, - вырывается у неё почти утробный рык.
- Что?
У тебя голос стал совсем другим.
- У меня были к тебе чувства, - членораздельно говорит Гермиона. А я вижу в её глазах разочарование и слёзы, готовые сорваться с ресниц.
Я никак не могла до конца понять. Пять лет игры воображения о подобном моменте. Но я даже не допускала мысли о её чувствах. Ко мне.
Гермиона опустилась на стул и спрятала лицо в коленях. Чтобы не смотреть на меня.
- Чувства, - эхом отзываюсь я, ещё не отошла от потрясения.
- Но как я уже сказала, это было давно, - упрямо говорит она коленям уже ровным голосом.
С остервенением вытирает непрошеные слёзы.
- Я думала, ты тоже что-то чувствуешь, - она в который раз чуть вертит головой из стороны в сторону. – Я не хотела говорить о Роне, потому что не хотела обидеть тебя. А Рон… Он один из моих самый близких друзей. Он сказал, что я ему очень нравлюсь, когда мы танцевали на балу. А я не сразу ответила ему взаимностью, но и не стала отталкивать. Мы великолепно провели время… Он был тобой , но с ним я могу быть на людях. В общем, так у нас и завязался роман.
Мой разум разделился. Одна его часть пробегает сотни миль в час, другая плетётся как черепаха. Все воспоминания того года вернулись ко мне такими красочными и осязаемыми, как никогда. Я очень стараюсь понять Гермиону, найти основу её словам и…
Всё перед глазами расплывается.
- Ты не могла появиться со мной на людях?! – взрываюсь я. Это не лучший ответ, который я придумала.
- А правда, Джинни, могла? – саркастично парирует Гермиона, поднимаясь на ноги. Я в некотором замешательстве. – Нам следовало ходить за ручку по коридорам, целоваться у озера и прийти на бал вместе? Навестить наши семьи, мне познакомить тебя со своими родителями, сыграть весёлую свадьбу и завести семью? Нам, правда, следовало так поступить? Не думаю. Мне было семнадцать, я запуталась в себе и… и во мне бушевали гормоны! – она сделала паузу, чтобы перевести дух, собраться с мыслями. – Это был переходный возраст и ничего более. Поэтому я с Роном. И именно его я понимаю и люблю. Я счастлива.
Я не заплачу. Я не сломаюсь. Я даже спорить не буду. Я просто хочу, чтобы она сгинула с глаз моих долой, потому что понятия не имею, сколько смогу ещё сдерживаться.
- Я счастлива, Джинни, - говорит она снова. Я уверена, что слёзы выступили у неё на глазах, голос чуть дрожит. - Счастлива.
Закрываю глаза и порывисто киваю.
- Я счастлива, Джинни, - шепчет она, голос слышится ближе. Я вновь киваю, смыкая глаза сильнее. Не плакать, не чувствовать, не позволить себе понять.
- Я счастлива, - повторяет она, её голос режет слух. Она так близко, что я могу унюхать запах её тела и духов. – И ты тоже. Ты тоже счастлива.
- Да, я счастлива, - послушно бормочу я, слёзы катятся из-под закрытых век. Я счастлива. Рыдания душат меня. Я счастлива. Будто петля затягивается на моём горле, я задыхаюсь. Я счастлива. Ноги как ватные, и я могу в любую секунду упасть.
Но Гермиона успевает поймать меня. Её руки нерешительно обвиваются вокруг моей талии и сильно обнимают. И только тогда я даю волю чувствам. Кладу голову ей на плечо и давлюсь рыданиями, повторяю как заведённая, словно молитву её последние слова, а голова раскалывается от боли. А она гладит меня по спине, успокаивая. И только ткань моей блузки является преградой для кожи.
Она медленно отпускает меня. Слёзы размазались по её щекам, и я уверена, что они не мои.
- Я счастлива, - говорю я и выдавливаю ироничную улыбку.
- А я нет, - шепчет она, нежно отводя назад мои волосы. Грустно улыбается в ответ.
А затем целует меня, и мой мир разбивается вдребезги. *** Гермиона сделала большой глоток из початой бутылки и передала мне. Я улыбнулась. Её юбка задралась почти до самых бёдер, потому что недавно Гермиона каталась по полу от смеха и осталась лежать на нём. Она становилась такой естественной, стоило ей выпить: смеялась, была нежной, делала неожиданные поступки… Иногда казалось, что это и не она вовсе. И сейчас у неё было видно нижнее бельё и не было ни стыда, ни совести, чтобы оправить юбку. Я же сегодня наоборот, была более угрюма и спокойна.
- … и тебе надо было видеть в тот момент лицо Гарри, - захихикала Гермиона. Я пристально на неё посмотрела, взболтала напиток – водка опустилась вниз. Гермиона резко оборвала смех и села. – Эй. Ты всё ещё… ну… Он тебе нравится?
Гарри?
- Думаю, нет, - я улыбнулась ей.
- А как думаешь, что бы наши мальчишки сказали, если бы узнали, чем мы тут занимаемся? – крайне взволнованная шептала Гермиона.
- Мальчикам же нравится такое? Гарри бы стоял с открытым от потрясения ртом, а Рон… Он бы, наверное, сказала тебе держаться от его сестры подальше. Если он сам не умеет развлекаться, то тогда никто, чёрт возьми, не должен.
Гермиона от души рассмеялась. Её глаза сверкали.
- О, Джин, что я буду делать без тебя в следующем году?
Я снова ей улыбнулась.
- Через несколько недель ты покинешь Хогвартс навсегда… Знаешь, это просто нереально.
Она заметила, что мой взгляд скользнул по её оголённому бедру.
- У тебя пунктик насчёт юбок - сказала я. Она смотрела на меня с улыбкой Чеширского Кота.
- Хм, пожалуй, - засмеялась она, опрокидывая меня на себя и жадно примыкая ко мне губами. Поцелуй со вкусом водки. Мы перевернулись, она подмяла меня под себя, провела пальцами вдоль моих рук и нашла ладони. Вдруг взяла их и положила на свои бёдра поверх юбки, потом узорно прикусила мои губы, опаивая и подбадривая. Я нежно провела по её бёдрам, скользнула руками под свитер, нашла застёжку лифчика и расстегнула крючки.
- Подвинем границы, - шепнула я, выдыхая.
- Почти стёрли, - шепнула она в ответ и поцеловала меня вновь. Её голодные поцелуи были умопомрачительны, фантастичны, изумительны… Я никогда не думала, что могу быть настолько целуемой.
Но Гермиона заставила меня чувствовать именно такой. Целуемой. Симпатичной.
- Гермиона, - выдыхала я между поцелуями, - ты считаешь меня симпатичной?
Она хотела ударить меня по плечу, но промахнулась. Тогда она намотала на указательный палец прядь моих волос.
- Как ты вообще можешь такое спрашивать? Конечно, я считаю тебя симпатичной. Ты, пожалуй, самая симпатичная, - добавила она успокаивающим тоном. Мы легли рядом, слегка поглаживали друг друга, я зевнула, и Гермиона поцеловала меня в макушку. Потом спросила на ушко:
– А ты считаешь меня симпатичной? – она не смеялась, а действительно спрашивала.
- Нет, - вздохнула я. – Думаю, ты красавица.
- Я тоже думаю, что ты красивая, - сказала она, чмокая меня в щёку. - Правда.
Гермиона накрыла нас одеялом, когда почувствовала, что я замерзаю. Спасибо Выручай-комнате.
- Мне нравится быть свободной, а впереди видеть целую жизнь. Предвкушать новые встречи, не контролировать то, что говорю или задумываться о правильности поступков. Мне нравится разделять жизнь с тобой.
Я изо всех сил старалась не заснуть.
- Мне тоже, - я зевнула и вжалась в её теплое тело.
- У меня появилась мысль. Когда ты закончишь Хогвартс, давай жить вместе. Снимем хорошую квартиру, обставим, украсим её. Станем снова делать всё вместе. Без Гарри и Рона. Я люблю их обоих, но это иначе, не как тебя. И будем делиться… всем на свете.
- Звучит потрясающе, - я старалась говорить как можно заинтересованно и не выдавать своей усталости.
- Я о многом сегодня думала, Джинни, - сказала она, глубоко вздохнув. Я хотела слушать. Правда хотела. Но я так устала! – Например, о нас с тобой…
Как же я хотела бодрствовать тогда, но это было единственное, что я услышала перед тем, как заснуть.
Я обхватываю её губы своими. Она всхлипывает и сильно сжимает мои руки.
- Не останавливайся, - шепчет Гермиона, не подавляя стоны. – Пожалуйста… Боже… Джинни, не останавливайся.
Её руки гладят и чуть оттягивают мои волосы. Гермиона, кажется, уже не совсем понимает что творит, полностью забывшись в ощущениях, впрочем, как и я.
Мир сошёл с ума не иначе. Нет, я не имею в виду, что всё «потеряло своё значение»… Или как всё это обычно случается в романах от «Mills & Boons»*? Я не могу не чувствовать пол под ногами или вовсе забыть о кислороде.
Потому что всё, чем я дышу – она. Она не позволяет «почве уйти из-под ног» и крепко держит меня.
Её поцелуи становятся всё более быстрыми, превращаются в неистовые. Словно я чем-то очень сильно её взбесила. А это моё наказание.
Её щёки горят под моими ласкающими ладонями. Её ногти царапают мою спину, вспарывая кожу.
Я не могу так продолжать, я, наверное, умру. Похоже, Гермионе совсем не нужно дышать, и она продолжает настойчиво терзать мои губы. Горячий и влажный язык пробирается к моему горлу, и я вскидываю голову. Вырывается громкий стон. Вот сейчас я рискую потерять даже не реальный контроль, а лишь его видимость.
Но я слышу лёгкий щелчок над плечом Гермионы. Стрелка часов начала двигаться дюйм за дюймом.
Часы!
Мои глаза широко распахиваются, и я с отчаянием смотрю на часы, которые моя мама подарила нам на новоселье. В отличие от фамильных часов Уизли, на этих всего две стрелки с изображением меня и Гарри.
И стрелка Гарри сейчас указывает на надпись «в пути».
- Он будет здесь в любую секунду, - произношу я, ошеломлённая. Я бесчисленное количество раз изменяла своему вечно лохматому мужчине у нас дома, но ни разу не паниковала.
Последние любовные объятия, в которых я хотела бы быть пойманной Гарри, объятия Гермионы Грейнджер.
- Кто? – Гермиона тяжело дышит и мгновенно отстраняется.
- Гарри. Он идёт домой. *** - Я не знаю, что делать, Рон, - вздохнул Гарри, засунув руки в карманы и смотря в окно. Рон с Гермионой жили далеко от Лондона, потому что Рон предпочитал надоедливой суматохе города тишину и покой.
- Ты говорил с ней? – спросил Рон, покусывая ноготь на большом пальце.
- Да ладно тебе! Ты когда-нибудь пробовал говорить со своей сестрой о том, что она думает? – Гарри был наполовину сердит, наполовину позабавлен.
- Согласен. Нет. Но, как ты сказал, она моя сестра. Думаю, то, что происходит – чепуха, - пожал плечами Рон, откидываясь на спинку стула. – Как всегда, её мелочные пустяки.
- Нет. Ты же видел, как она вела себя вчера в ресторане.
- Да. Но… У неё болела голова, - заметил Рон.
- Болела голова, - усмехнулся Гарри. – У неё постоянно в последнее время головные боли. Ты же не думаешь, что у неё неоплазма мозга?
- Что? Нео?..
Гарри вздрогнул, страх холодом скрутил внутренности.
- Она же не больна, правда?
- Нет, конечно, - уверенно заявил парень, развеивая опасения друга. – Она ещё просто дурочка, поверь.
- Да, может быть, - задумчиво согласился Гарри. – Может это как-то связанно с Гермионой. Ты заметил, как мало они общались вчера? И они больше не встречаются как раньше, не устраивают своих девчоночьих посиделок. Она тебе ничего не говорила?
- Гермиона? Нет, - покачал головой Рон. – Но она отправилась к вам, чтобы проверить как там Джинни. Она так беспокоилась после твоих писем, всю ночь не спала. Если есть проблема, то в самой Джинни. Ты не там ищешь, парень.
- Да. Может быть, - вновь согласился Гарри, кивая и посматривая на часы. – Мне лучше вернуться домой, Джинни, наверное, ждёт меня. Попробую поговорить с ней.
- Удачи, - с радостью пожелал Рон.
***
И она ушла. Стоило ей взглянуть на часы, как она испарилась. Понятное дело, ей тоже не хотелось столкнуться сейчас с Гарри.
Гарри.
Его ключ поворачивается в замочной скважине, мужчина с облегчением произносит моё имя и прижимает к своей груди.
- Я так беспокоился, - шепчет он в мои волосы и вздыхает. Я делаю шаг назад, бормоча:
- Не стоило. Со мной, правда, всё в порядке.
Он молчит, а потом заглядывает в гостиную.
- Гермиона здесь?
- Что? – изумляюсь я. Он не может знать…
- Гермиона. Я заходил к Рону, он сказал, что она у нас.
- А. Она уже ушла.
- Наверное, мы с ней разминулись, - пожимает плечами Гарри, снимая дорожный плащ. – Она снова предлагала тебе быть подружкой невесты?
Он внимательно наблюдает за моей реакцией, прощупывает почву. - Забавно, но нет, - говорю осторожно.
- А ты ею будешь?
- Я же сказала ещё вчера, нет, - высокомерно замечаю я. Под предлогом приготовить чай иду на кухню, а на самом деле хочу избежать его изучающего взгляда. Будто я живу в колбе для изучения эмоций!
- Почему, Джинни? – он просто повышает голос из комнаты. Я концентрируюсь на приготовлении чая, надеясь, что он примет тишину, как ответ. – Джинни?
Не примет, конечно.
- Потому что я не хочу.
- Почему ты не хочешь? Это же твой брат. Они наши ближайшие друзья, - Гарри ставит ударение на последних словах. Он заходит на кухню, прислоняется к косяку.
- Потому что Гермиона вероятнее всего оденет подружек в розовые платья. А ты же знаешь, как этот цвет ужасно сочетается с моими волосами, - ухмыляюсь я и поднимаю на него взгляд. Гарри не смешно. – Она найдёт другую подружку. В Святом Мунго или… не знаю где.
- Серьёзно, Джинни. Что происходит?
- С Гермионой?
- Между Гермионой и тобой. Между мной и тобой. Честно, Джинни, я больше ничего о тебе не знаю, - смотрит на меня умоляюще.
- Я прежняя, - фыркаю, отводя взгляд.
- Да? А по тебе не скажешь, - горько произносит он и уходит. *** Гермиона сотворила поднос с чайником, чашками и бисквитным ассорти. Она поставила его на кофейный столик перед своей будущей свекровью и женихом. Налив чашку для Молли, Гермиона поразилась гармонии происходящего. Несколько лет назад на её месте была Молли, негласная глава семейства Уизли, любительница неверных и магглорождённых, протягивающая девушке такую же чашку чая.
Хотя у них всегда было мало денег, Молли никогда не задумывалась об этой проблеме, когда приглашала Гарри и Гермиону погостить к ним на лето или Рождество. Она радушно открывала перед ними дверь и окружала такой же любовью и уютом, как и собственных детей.
И теперь Гермиона собиралась стать частью этой семьи. Она была уже почти равноправной хозяйкой в доме. Даже иногда заменяла Молли на кухне, готовила тосты и чай для всей семьи.
- Как ты думаешь, дорогая? – спросила Молли, отвлекая девушку от собственных мыслей.
- Извините, о чём? – поморщилась Гермиона.
- Платье для подружки невесты, дорогая, - добродушно улыбнулась женщина, думая, как должно быть утомляют невестку все эти приготовления к торжеству. А Гермиона благодарила небеса, что её будущая свекровь тактично не спрашивала, о чём та замечталась.
- Эм… Я, если честно, об этом ещё не думала, - вздохнула Гермиона и опустилась на диван рядом с Роном. Он сразу же накрыл её ладонь своей. Он всегда так делал, стоило Гермиона оказаться рядом. Девушка заметила, что Молли уловила жест привязанности сына к своей невесте и старалась не приложить руку к груди от умиления и восторга.
- Так, оно точно не будет розовым, – с сожалением сказала Молли, делая пометки на листе пергамента. – На свадьбе Уизли этот цвет будет смотреться неуместно… Он вообще должен быть под запретом на наших праздниках. К тому же, на Джинни розовое платье смотрится…
- Хреново, - закончил за неё Рон, тяжело вздохнув Он всегда скучал, когда женщины планировали свадьбу, а это могло затянуться ещё не на один час.
- Рональд, - строго одёрнула его Молли. – Оно просто не подходит ей. Голубое платье будет смотреться гораздо лучше. Или, возможно, зелёное, ты же не думаешь…
- Это не важно, Молли, - сказала Гермиона, откидывая волосы за спину. – Джинни не собирается быть подружкой невесты, - стоило только произнести имя вслух, как огромная горячая волна то ли удовольствия, то ли боли накатила на Гермиону. Девушка вспомнила об острых ощущениях, которые испытала прошлым вечером.
«Чёрт возьми, Гермиона, возьми себя в руки! – ругала она себя. – Не смей даже думать о сестре Рона в присутствии их матери!»
Происходящее казалось Гермионе настолько ужасным и отвратительным, и осознание этого заставило её прийти в себя.
- Но почему? – озадаченно спросила Молли и посмотрела на Рона с укором.
- Не смотри на меня так, мам! – запротестовал он. – Я ничего не сделал. Может, она расстроилась оттого, что Гарри ещё не сделал ей предложения, и теперь Джинни завидует. Обвиняй Гарри.
- Не будь смешон, Рон! – зло отрезала Гермиона. Удивившись своей реакции на его слова, она поспешно прочистила горло. – Это не причина, я уверена.
- Всё равно. Это её личные заморочки. Гарри тоже не знает, что с ней происходит, - пожал плечами Рон.
- Он переживает? – неуверенно спросила Гермиона, пытаясь оценить ситуацию.
- Ещё бы. Кстати, он считает такое поведение Джинни твоей заслугой, - усмехнулся Рон. – Я сказал ему не глупить.
- Почему Гарри считает, я в этом виновата? – взволнованно спросила Гермиона. Она чувствовала, как Молли внимательно наблюдает за ней.
- Ты поссорилась с Джинни? – участливо спросила женщина. – Я думала, вы просто пару лет назад перестали быть близкими подругами: работа, новые знакомства…
- Нет, ничего подобного, - уверила Гермиона обоих Уизли. – Я не ссорилась с ней. Мы обе не ссорились. Между нами всё отлично. И, думаю, голубое платье будет лучшим вариантом. Она… Она изменит своё решение.
Молли молча кивнула и сделала ещё одну пометку на пергаменте.
Гермиона вздохнула и посмотрела в окно, сегодня был ещё один замечательный летний день. Деревья зеленели, а за низким заборчиком блестела неглубокая речка. Рон мечтал о доме подобном Норе, в которой он вырос.
Мечтал об умиротворённом и красивом месте, где они смогут встречать рассветы и наблюдать закаты с холма, и солнце будет крутиться вокруг их неторопливой жизни.
Иногда Гермиона скучала по оживлённому Лондону. Скучала по спешащим по своим делам людям. Скучала по ощущению, которое подсказывало, что если остановишься хоть на минутку перевести дух, то упустишь что-то важное. Скучала по грязным мощеным улицам усеянными яркими фонарями.
А главное, Гермиона помнила разгневанный взгляд и мягкие губы. Она ещё слышала свои отчаянные слова: «Пожалуйста… Боже… Джинни, не останавливайся». И вместе с этими воспоминаниями в комнате будто появлялся запах сигарет и алкоголя. Гермиона знала, чей это запах, и понимала, как далёк этот человек.
« И это то, на что ты променяла наши встречи? – услышала она шёпот Джинни. – На возможность обсуждать цвет платья с моей матерью, пока Рон издевается? Да, я могу понимаю, почему ты предпочла это», - усмехнулась воображаемая собеседница.
Она обдумывала слова внутреннего голоса, так похожего на голос Джинни, и никак не могла сосредоточиться на разговоре двух других Уизли, которые сидели рядом с ней.
Вместо этого она извинилась и ушла в ванну.
Она закрыла дверь и опустилась на пол около унитаза, чувствуя подступающую тошноту. Что-то в сердце настолько сильно стискивало грудь, что причиняло физическую боль.
Гермиона хотела плакать, но слёз больше не было. Она знала, что так ей станет легче. Хоть какая-то отдушина. Вызвать рвоту, расплакаться, закричать, сделать что угодно, лишь бы всё вернулось в норму.
Но Гермиона ничего не предприняла.
Вместо этого она закрыла глаза, представила себе мощеную улочку и, порадовавшись, что захватила утром портключ, с тихим хлопком исчезла.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 51
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
