ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Отправлено: 19.03.08 21:42. Заголовок: "Cambiare Podentes: Invocare" by Jordan Grant, глава 50/50 от 08.08
НАЗВАНИЕ: Cambiare Podentes: Invocare АВТОР: несравненная Jordan Grant ПЕРЕВОДЧИК: lost girl; Sige - главы: 2, 9-13; БЕТЫ: Марта + Sige; главы: 1-3, 9-13 + ddodo; главы 21-28 + анонимная, но замечательная бета; главы 35-50 + Рыжая-Бестыжая; ОРИГИНАЛ: Тут РАЗРЕШЕНИЕ НА ПЕРЕВОД: получено. ГЛАВНЫЕ ГЕРОИ/ПЕЙРИНГ: ГП/СС ДИСКЛЕЙМЕР: Персонажи - Ролинг, фик - Джордан, а мы - так, мимо пробегали. Но архивировать все равно не надо. ЖАНР: ангст, драма ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ: Наркотики, Насилие/Пытки, Hurt/Comfort, Non-Con ГЛАВЫ: 50 КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ: Появляется новое пророчество, предрекающее порабощение магического мира и гибель Гарри Поттера. Спасти волшебников может только Гарри, если согласится стать – добровольно, необратимо и на всю жизнь – рабом Северуса Снейпа.
ПРИМЕЧАНИЕ: Махровое AU: в фике Гарри на год старше, чем в каноне. Учеба в Хогвартсе начинается с двенадцати лет. Гарри оканчивает седьмой курс - ему, соответственно, восемнадцать. Так же как и Рону с Гермионой. (С другой стороны, так же как и в каноне, совершеннолетия в магической Британии достигают в семнадцать лет.)
Фик использует события 1-5 книг и кое-какие события 6-й. Действие начинается в конце 7 курса и продолжается дальше. Основная сюжетная линия «Принца Полукровки» в фике не учитывается. В начале фика Северус Снейп по-прежнему преподает зелья в Хогвартсе и Дамблдор жив.
ПРИМЕЧАНИЕ ПЕРЕВОДЧИКА: Наша работа над переводом была начата в мае 2007. Учитывая, что фик уже начинал переводиться и какие-то главы уже выкладывались в сети, то, из уважения к читателю, было решено начать публикацию с первых 14 глав.
Отправлено: 27.06.08 18:39. Заголовок: Глава 47 Среда 17..
Глава 47
Среда 17 июня, 1998, 8:35
Казалось, Северус был не в состоянии отвести от спящего юноши глаз, хотя сегодня утром все же ограничился одним только взглядом. От его внимания так же не ускользнуло напряжение Гарри после жаркого поцелуя. И неважно, что тот сам предложил поцелуй или, скорее, настоял на нем. На нем явно сказывался долгое воздержание.
Ах, зато сегодня вечером... Северус непроизвольно облизал губы в предвкушении ритуального купания. О да, маги, придумавшие Podentes, явно понимали, что делают. Магия требует равновесия, как он однажды объяснил Гарри. Огромная сила в обмен на огромное жертвоприношение. Однако сам ритуал основывался на ином балансе. Наслаждение в обмен на покорность.
Причем покорность, как и наслаждение, должна быть абсолютной...
И Северус об этом позаботится.
Потом, согласно требованиям ритуала, Гарри проведет всю ночь в его объятьях, а наутро будет принадлежать ему... так, как никто никогда еще не принадлежал.
– ...рым утром, – пробормотал сонный голос.
Северус спохватился – оказалось, он настолько погрузился в собственные мысли, что не заметил пробуждения Гарри. Зельевар нахмурился – это на него не похоже! Как правило, он гораздо более наблюдателен, особенно в отношении людей, находящихся на расстоянии нескольких футов.
«Возможно, я просто свыкся с присутствием Гарри, – успокоил себя он. – Ведь он спит в моей постели уже третью ночь подряд.
– Надеюсь, никаких кошмаров? – небрежно поинтересовался Северус. В конце концов, нужно заметить – Гарри отлично справлялся с последствиями лондонских событий, хотя его поведение на стадионе показало, что полностью он от них не оправился.
– Когда я с тобой, у меня никогда нет кошмаров. – Гарри сел и потянулся. – Хороший признак, да? По–моему, это означает... ну, ты понял. Я тебе очень доверяю. Ха. Как ни странно.
Северус опустил ноги на пол и поднялся. Зельевар прекрасно понимал, что имел в виду юноша. Подумать только – лишь пару недель тому назад он испытывал к сидящему перед ним молодому человеку одно презрение. От всей ситуации веяло сюрреализмом.
Но это было к лучшему.
Северус наклонился и поцеловал Гарри в губы – почти целомудренно, не распаляя страсти. Для этого у них будет достаточно времени вечером.
Среда 17 июня, 1998, 12:11
– Ах, вот ты где! – воскликнул Северус.
Почему–то эти слова возмутили Гарри. Целое утро он старался не беспокоиться, но чем усердней это делал, тем хуже себя чувствовал. Настроение не смогла поднять даже Хедвиг. И неудивительно – ведь Гарри пошел за ней, чтобы приготовиться к передаче совы в чужие руки.
«Спокойно», – предупредил себя юноша. Но это не помогало. Даже он сам мысленно поморщился от грубости своего ответа:
– Ну да, я же говорил, что вернусь к обеду, верно? – как только слова вылетели изо рта, Гарри попытался исправить положение: – Я проголодался. Давай лучше поедим.
Северус молча повернулся и проследовал к столику в библиотеке, но, когда Гарри потянулся за палочкой, чтобы заказать еду, зельевар остановил его, накрыв руку с палочкой своей.
– Сначала нам нужно кое–что обсудить.
Гарри не понимал, что мешает обсудить «кое–что» за обедом, но так как на самом деле есть ему совсем не хотелось, он просто отнял руку и стал ждать...
Северус поджал губы, словно выбирая выражения.
– Думаю, ты помнишь, что дошедшая до нас информация о Cambiare Podentes очень неполная.
– Ага. Рим сгорел, а позже восточные маги пытались воспроизвести ритуал, опираясь на более древние источники. Ну, или что–то вроде того. А что?
– Ты очень напряжен.
Где–то в глубине души Гарри сознавал, что когда–то подобное наблюдение взбесило бы его, но теперь он лишь рассмеялся. Даже не понимая почему.
– Да, Северус, – издевательским тоном ответил он. – Возможно, я и напряжен. Надеюсь, это не то, что ты намеревался обсудить, а?
Северус откинулся на спинку стула.
– Нет, я не желаю заставлять тебя нервничать еще сильнее, но я должен поставить тебя кое о чем в известность.
Ха. Как будто после подобного заявления он перестанет нервничать.
– Например?
– Ритуал гораздо сложнее, чем описано мной в синопсисе.
И это все? Гарри пожал плечами. Тоже мне сюрприз.
– Ну, ты уже упоминал, что описал его лишь вкратце. Так что конкретно мне нужно знать?
– Я все записал для тебя на свитке. И рекомендовал бы провести остаток дня за ознакомлением с подробностями ритуала. Но имей в виду, это реконструкция, и многое из написанного – лишь догадки. Достаточно обоснованные догадки.
– Ладно, я понял. Призовешь его для меня?
– Есть кое–что еще, – зельевар откашлялся. – Я исследовал прецеденты, связанные с межосевой магией, и, пусть с моей стороны это только домысел, думаю, тебе лучше о нём узнать.
Гарри встряхнулся.
– Не понял?
– Возможно, мне стоит перефразировать, – пробормотал Северус. – Ты уже знаешь, что Cambiare Podentes создавался для защиты слабого мага.
Гарри не понимал, куда тот клонит, но кивнул.
– Ну, и?..
– По–моему... – Северус снова прокашлялся, – межосевая магия необычайно проницательна, именно поэтому, разумеется, ритуал читает намерения. Он также может понять, что твой магический потенциал сильнее моего. Что, мягко выражаясь, очень необычно для соискателя. И в результате ритуал может... как бы мне лучше выразиться... принять меры для установления равновесия.
– Какие меры?
Уже некоторое время Северус избегал его взгляда, но теперь встретил его, не отводя глаз. – Возможно, ты будешь вести себя по отношению ко мне с демонстративной... покорностью.
– А, – покраснел Гарри. – Э... до слияния сил? Или же... ну, всегда?
– Не думаю, что всегда, нет, ведь по окончании ритуала мои желания станут законом в наших отношениях. Но пока ритуал работает над сотворением уз?.. – Северус пожал плечами. – Я думал, что стоит тебя предупредить об этом.
У Гарри свело желудок.
– Ну, это... – Он втянул воздух. – Ну, раз это нужно, то... То мне придется сжать зубы и... ну, ты понял.
– Подозреваю, что пока ты искренне желаешь стать моим рабом, то магия позаботится об остальном. Возможно, требования ритуала тебя даже не будут... особо беспокоить.
Гарри нахмурился.
– Знаешь, это ведь еще хуже.
Северус потянулся через стол – словно хотел взять Гарри за руку. Какой–то миг юноша сконфуженно смотрел на него, затем протянул руку и позволил Северусу сжать свою ладонь. Зельевар молча глядел на Гарри, и темные глаза говорили: «Да, я все понимаю, но ничего нельзя поделать».
Разумеется, он был прав.
– Эх, если бы все знать наверняка... – Гарри уныло покачал головой. – Но это невозможно.
Снейп отпустил руку юноши и извлек свиток пергамента из внутреннего кармана мантии.
– Невозможно. Но ты ознакомишься со всеми результатами моих исследований. – Он протянул свиток через стол, а затем спокойно заказал обед для них обоих, в то время как Гарри погрузился в чтение.
Среда 17 июня, 1998, 18:45
Наконец Гарри оторвался от свитка, который изучал уже несколько часов.
– М–да, некоторые моменты действительно заставляют краснеть, но на самом деле все это неважно. Больше меня волнует то, как я запомню свою роль: что говорить и делать. Особенно, после принятия галлюциногенного зелья...
– Все, что тебе нужно, кроме знания твоего заклинания, это следовать моему примеру. – До сего момента Северус мерил комнату шагами, но теперь остановился перед Гарри. – Можешь не волноваться.
Гарри сглотнул, язык словно прилип к небу. Вот и все. Последний день свободы, да и он почти уже подходит к концу! И хуже всего было то, что он даже не помнил, как его провел. А после обеда... он же не проторчал все это время тут, в подземельях, верно? Кажется, он безрассудно растратил последний день, и теперь его было не вернуть.
– Вряд ли у тебя найдется хроноворот, – попытался сострить он. Плоская шутка. Северус даже не улыбнулся.
Гарри нервно взглянул на часы, но вместо них на руке лишь белела полоска кожи. Ну конечно. Часы ведь не были магическим артефактом – они сгорели вчера в камине. Тогда юноша раздраженно сотворил Tempus. Что ж, нужно привыкать. Перед глазами нарисовалась картина: вот он в спешке бросается заклинаниями направо и налево, чтобы не опоздать на урок... Студенты решат, что он свихнулся окончательно. А Джинни спросит, что случилось с его часами.
– Гарри, посмотри на меня, – попросил Северус. – Все будет хорошо, пока ты искренне желаешь ритуалу успеха. Верь мне.
– Я так и делаю...
– Желаешь ритуалу успеха или веришь мне?
– И то и другое, – глухо признался Гарри. – Но в моем желудке каша. Я... мне... – «страшно», – мысленно завершил фразу он. Зачем произносить это вслух? Северус не дурак и понимает, насколько ему сейчас страшно. Чтобы занять руки, юноша принялся снимать с покрывала несуществующие пылинки.
Северус присел с ним рядом и молча взял за руку. Какой смысл в разговорах? И все же, то, что мужчина спокойно ждал рядом с юношей, означало немало. Это было напоминанием, что Гарри не одинок.
«Я соединю свою жизнь с твоей» – вспомнились слова зельевара.
Да, все будет хорошо. И вовсе не так, как я опасался. Северусу на самом деле не нужен раб, и поэтому он не станет со мной обращаться как с невольником. Комнаты наверху, работа в Хогвартсе... Он обо всем позаботится. И не станет меня мучить только потому, что имеет на это право.
– ...время, – продолжал о чем–то говорить Северус.
Гарри приподнял голову.
– Что?
– Пора, – зельевар потянул Гарри за рукав. – Ты не слышал сигнал камина? Только что прибыли свидетели.
Теперь желудок превратился в желе. Или в него превратились ноги? О Мерлин, он даже не сможет сохранить равновесие. Легче было противостоять дракону. По крайней мере, тогда он мог двигаться на своих двоих...
Но теперь ему тоже нужно идти вперед. Нужно справиться, нужно пройти через все это, иначе ему не пережить своего дня рождения. Как и всему остальному миру, ну, или тем его частям, которые имели для Гарри значение – все обречено на гибель вместе с ним. И это еще не все.
Если Гарри погибнет, Боул и Талмадж останутся безнаказанными. И никогда не получат по заслугам.
Прищурившись, Гарри вскочил на ноги. Он сумеет. Он сделает это. Эти подонки не победят. Он не собирается лечь и покорно сдохнуть, просто потому, что из–за них какое–то время желал смерти. Сейчас он выйдет в соседнюю комнату и пройдет этот ритуал, черт побери! И помоги Мерлин всякому, кто после этого посмеет встать у него на пути!
Северус встал и уверенно взглянул на него. И тихо, словно стараясь успокоить юношу, спросил:
– С тобой все в порядке?
– Я в порядке, – отрезал Гарри и поморщился от собственной резкости. Он честно пытался преодолеть себя. Наверно, раздражение, злость и чистой воды ненависть были сейчас не самыми подходящими эмоциями, пусть даже они и не были направлены на Северуса. – Все нормально, – повторил он уже более обычным голосом. – Давай с этим покончим.
Чтобы продемонстрировать Северусу свою готовность, Гарри снял очки.
– Мне отдать их тебе? – прикусил губу юноша. – Или лучше директору или?..
Гарри не стал дожидаться ответа. Ритуал читал намерения. Нужно быть искренним в своих поступках. Нужно подразумевать каждое слово. Нужно довериться Северусу.
Он сжимал оправу очков до тех пор, пока та не треснула и не раскололась надвое. Затем, сглотнув, избавился от обломков очков быстрым взмахом палочки.
Какой–то миг Северус изучал его внимательным взглядом, затем первым направился в свою гостиную.
Среда 17 июня, 1998, 19:01
– Добрый вечер, – приветствовал Северус Альбуса и Артура. Те вежливо кивнули, но все их внимание сосредоточилось на Гарри, который переступил порог вслед за зельеваром.
– Здрасьте, – поздоровался юноша, пройдя вперед и заняв место рядом с Северусом.
– Как ты, Гарри? – чуть ли не в унисон задали вопрос оба свидетеля.
Гарри перевел очень серьезный взгляд с одного мага на другого.
– Я готов.
– В самом деле, Гарри? – сочувственно спросил Артур. Даже с отеческим беспокойством. Северус едва не нахмурился. Да что он, в самом деле, пытается убедить Гарри отменить ритуал? Альбус, по крайней мере, не так глуп, чтобы делиться собственными сомнениями вслух.
Гарри, однако, сумел ответить. Причем достойно.
– Да, в самом деле, – твердо кивнул он. – Ах да, Северус... Где мне нужно встать... э... я же начинаю стоя, верно?
– Верно. Можешь встать тут. – Зельевар взял юношу за руку и провел в центр гостиной, где стояли Альбус и Артур. Те поняли намек и освободили для юноши место.
Гарри занял свою позицию, втянул в легкие воздух и взглянул на стоящего перед собой мужчину.
– Погодите, – прервал их Артур.
– Что? – резко повернулся Северус. На сей раз он даже не пытался скрывать неодобрение.
Совершенно игнорируя неудовольствие зельевара, Артур снова обратился к гриффиндорцу:
– Гарри, возможно, ты и будешь... принадлежать Северусу после всего этого, но я хочу, чтобы ты знал....
Гарри сложил руки на груди.
– Никаких «возможно», мистер Уизли. Я буду принадлежать Северусу. А если вы собирались сказать, что у вас мне всегда будут рады или что–то подобное... что ж, спасибо. Я знаю, что вы желаете мне только добра. Но... ничего не выйдет. Я должен во всем полагаться на Северуса.
– Отлично сказано, отлично, Гарри, – тепло заметил Альбус жизнерадостным голосом, хотя глаза его были печальны. – Артур, Гарри прекрасно понимает, что делает.
– Нет смысла все осложнять, – сверля взглядом Уизли, добавил Северус. – Приступим, если ты не против?
Артур окинул Гарри долгим печальным взглядом и отступил, заняв место рядом с Альбусом.
Три больших шага – и Северус оказался у камина, в который тут же швырнул горсть дымолетного порошка и позвал:
– Бинс. Мы в сборе.
Миг – и полупрозрачный силуэт профессора просочился сквозь кирпичную кладку камина.
– Благодарю за то, что согласился нам помочь, Балтазар, – серьезно произнес Альбус.
Бинс сложил руки на груди.
– Я по–прежнему считаю этот ритуал совершенно неприемлемым. Его можно сравнить с требованиями Фриды Бесстрашной в 1247 году в Уэльсе к домовым эльфам, хотя, бесспорно, вследствие опустошительной чумы в предыдущую зиму их поголовье было фактически истреблено и едва ли могло удовлетворить эти требования, после чего она...
– Довольно, Балтазар, – перебил Альбус. – Мы понимаем, что ты считаешь ситуацию прискорбной, но необходимой.
– Ну что ж... – Северус ехидно подумал, что Бинс, кажется, утратил дар речи. – Что ж, все когда–то случается впервые.
Взмахнув палочкой по направлению к приготовленным ранее латунным кубкам, зельевар призвал зелье для Гарри. Когда кубок оказался у него в руке, Северус снял крышку и спокойно обратился к юноше:
– Бинс начнет ритуал. Как только он закончит свою речь, выпей зелье до дна. Понимаешь?
Гарри чуть раздул ноздри:
– Ну да, он закачивает речь, я выпиваю. Это же не высшая математика, Северус.
– Ты же беспокоился о порядке действий.
– Ах да, я имел в виду всякие мелочи позже, – Гарри на миг закрыл глаза. А когда открыл, их выражение поразило Северуса. В них читались напряженность и решительность.
Невольно зельевар был тронут.
Гарри скривил губы, словно прочитав мысли мужчины. Затем взял кубок, слегка задев пальцы Северуса своими, и поднес к губам.
– Давайте уже начнем.
Северус взглянул на Альбуса.
– Балтазар, прошу.
Полупрозрачная грудь Бинса поднялась и опустилась.
– Очень хорошо. – Отлетев от камина, призрак спикировал перед Гарри, повернулся к нему спиной и, паря в футе от пола с воздетыми к небу руками, слабым голосом обратился к Северусу и свидетелям, декламируя длинную серию заклинаний, инициирующих Cambiare Podentes.
– Да–а–а, – выдохнул Гарри. Собственный голос зачаровывал. Хотелось говорить еще и еще, наслаждаясь им, но тут его ушей достиг другой звук. Прекрасный, глубокий и бархатный. Тихо, но напряженно вещавший голос.
– Заклинание, Гарри, – призывал он. – Сейчас нужно произнести заклинание.
Гарри никогда бы не подумал, что поймет смысл сказанного. Но он все понял. Ведь к нему обращался Северус, и его чистые интонации были так прекрасны, что Гарри слушал бы и слушал. Но слушать было сейчас не время. Сейчас время говорить.
И юноше хотелось говорить, пусть даже он не понимал ни единого слетающего с собственного языка слова. Он хотел принадлежать Северусу, а для этого нужно произнести заклинание.
В этот момент не существовало прошлого или будущего, всего, что когда–то было, и всего, что когда–нибудь будет. Единственное, что имело значение – это сейчас, а сию минуту больше всего на свете Гарри хотелось отдать себя Северусу.
Мир вокруг вращался по спирали вверх и вниз, все уменьшаясь и уменьшаясь до тех пор, пока не осталось ничего, кроме одной точки во времени и пространстве. Казалось, «сейчас» никогда не кончится, потому что существование чего–то другого было просто невозможно.
Во вселенной не осталось ничего, кроме него, Северуса и этого момента.
Гарри взглянул в темные глаза зельевара и почувствовал, что снова в них тонет.
И тогда его рот открылся сам собой и из него полился заученный текст заклинания на хинди.
Среда 17 июня, 1998, 19:14
Взгляд юноши затуманился, зрачки расширились, оставив лишь узкий ободок зеленого. Как и раньше после принятия «Дурмана», внимание Гарри с неустанной сосредоточенностью перемещалось от одной мелочи к другой, к третьей, четвертой. Внезапно Северуса пробрала дрожь – что, если он совершил ошибку, готовя зелье? Ведь оно должно помочь Гарри сосредоточиться на эмоциях. Должно вести его в нужную сторону, направляя мысли юноши по прямому руслу, избегая прихотливо изогнутых горных рек. Ритуал читал намерения, а зелье обязано помочь вывести глубочайшее из них на поверхность его сознания, сфокусировать все мысли на этом единственном желании.
– Д–а–а–а, – внезапно выдохнул Гарри.
– Заклинание, Гарри, – напомнил Северус – казалось, юноша совершенно забыл порядок действий. – Сейчас нужно произнести заклинание.
Их глаза встретились. Взгляд юноши был открытым и незащищенным, все его мысли плавали на поверхности.
А значит, зелье работало так, как нужно. Да, на сей раз Гарри словно весь превратился в ультра–чувствительный сенсор, но в нем было и что–то иное. Он был соискателем, желающим участвовать в ритуале. Желание было искренное – в нем не осталось ни тени сомнения. Все это Северус прочел в его глазах.
Зрелище одновременно внушало благоговение и смирение, но у Северуса не было времени на пустые размышления. Гарри уже говорил, его речь текла гладко, в голосе слышалась искренность. Настоящее желание. Нет, не сексуальное – какое–то иное. Убежденность граничившая с манией.
Зельевар прислушивался к декламации, его сердце билось так сильно, что он чувствовал каждый удар. Самый незначительный слог заклинания должен прозвучать безупречно. И сейчас, до самого последнего слова, акцент Гарри был гораздо лучше, чем Северус слышал раньше, словно зелье прочищало не только мысли, но и совершенствовало дикцию.
Закончив декламировать заклинание, Гарри покачнулся, но Северус помог ему сохранить равновесие, удержав за кисти. Гарри задохнулся, закрыл глаза и его лицо будто исказилось в экстазе. И опять, в этом не было ничего сексуального. Словно юноша ярко прочувствовал прикосновение пальцев Северуса. И наслаждался ими.
– М–м–м, – тяжело дыша, бормотал Гарри. – Северус...
В том, как юноша произнес его имя, слышалась неприкрытое желание, и член Северуса встрепенулся. Хорошо, что в публичной части ритуала ему позволена просторная мантия. Так же как и Гарри, хотя вскоре юноше придется с ней расстаться...
Мысль, которая ничуть не помогла усмирить эрекцию.
Северус прокашлялся. Раньше Гарри понимал его, даже не смотря на «Драконий Дурман». Им нужно было продолжать. Зельевар освободил юношу и отступил назад.
Гарри снова пошатнулся и, издав недовольный звук, все же удержался на своих двоих.
– Сейчас соискатель сдаст свое имущество, – четко произнес Северус. И громко. Краем глаза он заметил, как поморщился Артур. Альбус же, в свою очередь, разрывался между очарованием магическим процессом и глубокой скорбью из–за того, что он означал для Гарри.
Сентиментальный старик. Другого выхода не существует. Ему об этом прекрасно известно.
Гарри моргал, вертя головой туда–сюда, словно в замешательстве. Было очевидно, что юноша хотел следовать указаниям, но не знал, как именно.
– На столе, Гарри, – так же четко подсказал Северус, хотя и не так громко – ведь он уже привлек внимание гриффиндорца. – Ты помнишь? Еще раньше мы все выложили на стол.
Глаза Гарри расширились, он резко развернулся и заметил одинокий латунный кубок на столике перед камином. Сделав шаг к нему, он замер, внезапно сознавая ошибку. Снова повернувшись, он заметил кофейный столик у дивана, где было выложено все его кровное и магическое имущество. Дойдя до него, Гарри сгреб в охапку все предметы, вывалив их у ног Северуса.
– На колени, – приказал Северус, но Гарри уже опускался на колени сам, хотя Северус был уверен: вряд ли юноша помнил наизусть полученные накануне инструкции. Он выглядел слишком... завороженным для рационального мышления. Словно после произнесения заклинания, в котором он искренне подразумевал каждое слово, подробности ритуала вспоминались сами собой. Будто его несло магическим течением, направляемым самим ритуалом.
И потом, коленопреклоненный Гарри – с раскинутой вокруг него мантией и покорно склоненной головой – представлял воистину эротическое зрелище. Северусу хотелось наклониться и погладить эти мягкие завивающиеся на затылке волосы, хотелось заверить юношу, что все действительно будет хорошо. Однако нельзя было отвлекать Гарри от выполнения его задачи. Руки юноши сортировали принесенные предметы в поисках нужного в данный момент ритуалу.
Миг, и Гарри поднял голову, протягивая зажатые в правой руке два свитка: секретную карту Хогвартса и письмо из "Гринготтса", подтверждение опустошения и ликвидации его банковской ячейки, проведенные по его просьбе. В левой же он держал мантию–невидимку, так раздражавшую Северуса все эти годы.
– Я отдаю тебе то, что принадлежало моему отцу. – Слова в точности соответствовали инструкциям Северуса, но произносивший их голос... был непохож на голос Гарри. Речь словно текла из его рта, направляемая самой магией. Но Гарри сознательно позволял себя использовать таким образом. Он покорился.
Целиком и полностью.
Северус сглотнул, необъяснимо тронутый увиденным. Ему хотелось подхватить Гарри с пола и крепко прижать к груди. Хотелось остаться с ним наедине... но это было невозможно. Церемонию следовало продолжить.
Гарри опустил голову в терпеливом ожидании – отцовское имущество все еще было зажато в поднятых руках. Жестом Северус пригласил свидетелей принять предметы, и Артур сделал неохотный шаг вперед. Гарри не поднял головы, когда его руки опустели, он продолжал смотреть в пол.
«Я не обладаю другим имуществом, доставшимся мне по крови», – были следующие слова соискателя.
Вместо этого Гарри поднял потрескавшееся квадратное зеркальце.
– Я отдаю тебе то, что могло принадлежать моему отцу, – произнес он, глядя на Северуса, в зеленых глазах отражалась чистая, непоколебимая уверенность в своих словах.
Альбус принял у юноши зеркало, и тот снова опустил голову.
Северус чуть нахмурился, глядя на склоненную голову Гарри. Отступление от так тщательно отрепетированной церемонии... что ж, менять что–либо теперь было поздно. Кроме того, вряд ли Гарри нарушил ход ритуала осознанно. Поведение юноши казалось уверенным, а вид излучал решимость и какое то странное удовлетворение от своих действий.
Северус заставил себя об этом не думать.
– У меня не осталось ничего, что принадлежало бы моему отцу, – добавил Гарри и поднял голову, чтобы взглянуть на Северуса.
– Остались ли у соискателя иные предметы для сдачи? – приступил к очередному этапу Северус.
Не мешкая ни секунды, Гарри снова произнес не совсем то, что ожидал Северус:
– Я вручаю тебе мое средство передвижения, – начал он, подняв так много значившую для него метлу. – Что бы ни случилось, я буду доверять тебе.
Артур, смахнув слезы, принял "Всполох" и прижал метлу к груди.
Юноша, казалось, ничего этого не заметил, будто свидетели для него не существовали, несмотря на то, что они то и дело выступали вперед, чтобы принять из его рук предметы.
– Я вручаю тебе свое средство сообщения, – между тем продолжал Гарри, обеими руками поднимая клетку с совой. – Что бы ни случилось, я буду доверять тебе.
– Я вручаю тебе свои воспоминания, – гриффиндорец поднял альбом фотографий, о котором говорил раньше Северусу. – Что бы ни случилось, я буду доверять тебе.
Артур принял и альбом.
– Я вручаю тебе свою магию, – Гарри уже протягивал Северусу свою волшебную палочку. – Что бы ни случилось сейчас или в будущем, я стану доверять тебе.
Глаза Гарри, сейчас вновь такие зеленые, яростно сверкнули, но не возмущением, а принятием. И снова Северус был покорен. С комком в горле он принял и спрятал в карман палочку, затем наклонился и опустил руки на плечи юноше.
– Я вручаю тебе себя, – четко и спокойно произнес Гарри, привлекая к себе еще большее внимание. – Я вручаю тебе свою свободу. Никто иной не сможет иметь надо мною власть. Только тебе я клянусь в своей верности. – Юноша встретился с Северусом взглядом и схватил его за запястья. – Ты – мой господин. Отныне твоя воля – мой закон.
Артур с шумом втянул воздух и отвернулся.
Чуть сжав Гарри плечи, Северус продолжал задавать необходимые вопросы. Казалось, юноша отвечал, находясь в трансе или во сне. Что ничуть не убавляло его искренности.
– Гарри Джеймс Поттер. Отрекаешься ли ты с сего момента от всех положенных магу прав: уже имеющихся или приобретенных в будущем?
– Да, мой господин.
– Гарри Джеймс Поттер. Отрекаешься ли ты с сего момента от всех положенных магглу прав: уже имеющихся или приобретенных в будущем?
– Да, мой господин.
– Гарри Джеймс Поттер. Это твое самое окончательное, пылкое и искреннее желание?
– О да, мой господин, – выдохнул Гарри, поглаживая, нет, лаская пальцами руки Северуса. Внезапная вспышка желания пронзила зельевара, отозвавшись в члене. Ощущение было настолько острым, почти болезненным, что Северус пожалел, что не принял свое зелье. Все что угодно лишь бы утолить страсть. Разумом он понимал: его не должно было так возбуждать все это.
Но возбуждало.
– Тогда повелеваю отдаться мне теперь по–настоящему, – отрывисто приказал он.
Одним плавным движением Гарри отстранился и опустился на пол, а теперь лежал животом на каменных плитах. Его руки покоились по бокам, а голова – у ног Северуса. Распростершись, как приказано. Присоединив себя самого к уже отданному имуществу.
Гарри опустил лоб на пол, выжидая.
Втянув воздух, зельевар поднял босую ногу и осторожно опустил ее на шею юноши.
Альбус напрягся и на миг отвел глаза.
Самого Северуса тоже подташнивало. Он уже не чувствовал возбуждения. Да, он хотел иметь Гарри под собой, но не таким вот образом. И все же через это нужно было пройти.
Казалось, Гарри был единственным, кто совершенно не чувствовал смущения. Оно и к лучшему, учитывая, что следовало дальше по ритуалу. Взяв палочку Гарри вместо своей собственной, Северус призвал кресло и опустился в него. Гарри оставался лежать распластанным на полу, чуть поерзывая и поглаживая гладкие каменные плиты.
– На колени, Гарри Джеймс Поттер, – приказал Северус, протянув ступню к молодому человеку.
Еще один взмах палочкой Гарри, и перед ним возникла каменная чаша, наполненная теплой, ароматной водой, а также полотенце из мягкой ткани.
– Прислуживай мне, Гарри Джеймс Поттер.
У Гарри приоткрылись губы и заметно участилось дыхание, когда он встал на колени. Он тоже был бос, одет в простую белую рубаху с длинными рукавами. Юноша расстегнул манжеты, закатал рукава и, подтащив к себе чашу, опустил полотенце в воду.
После чего, согнувшись как можно ниже – казалось, все его внимание... нет, все его существо сосредоточилось на выполнении задания – Гарри принялся мыть Северусу ноги.
Спасибо! Вот и начался ритуал... Это весьма странно, мне даже не верится. Но я рада, что пока всё идёт по плану. То, что Гарри говорил не совсем то, что надо, надеюсь, радикальным образом не отразиться на ритуале?.. Ждём продолжения!
Отправлено: 27.06.08 23:05. Заголовок: - Надеюсь, никаких к..
- Надеюсь, никаких кошмаров? - небрежно поинтересовался Северус. В конце концов, нужно заметить - Гарри отлично справлялся с последствиями лондонских событий, хотя его поведение на стадионе показало, что полностью он от них не оправился.
этот партизан со многим справляется :(
И тогда его рот открылся сам собой и из него полился заученный текст заклинания на хинди.
Рисковое зелье. В таком несоображении он в легкую мог бы и комические куплеты начать исполнять
И сейчас, до самого последнего слова, акцент Гарри был гораздо лучше, чем Северус слышал раньше, словно зелье прочищало не только мысли, но и совершенствовало дикцию.
*мечтательно* Пару стаканов вот этого накануне экзамена по французскому и наложившись на искреннее желание сдать и подправив акцент...
Ну вот После этого ритуала и без того влюбленный Снейп начнет носить поттера на руках и исполнять все его прихоти, а Гарри как раз сосредосточится на мести и всем том ради чего жертвовал и бедолага Северус как всегда окажется битым по факту присутствия
Отправлено: 28.06.08 14:08. Заголовок: О, как восхитительно..
О, как восхитительно. Великолепно. Какой потрясающий перевод и редактура(и текст сам тоже ) Читалось действительно на одном дыхании. *Приседаю перед вами в реверансе*
Отправлено: 28.06.08 16:10. Заголовок: ух! слов нет. http:/..
ух! слов нет. Быстрей бы он ему ноги вымыл ((( и все такое ((( лучше пусть есть начинают ))
Лостик, спасибо!
Казалось, (Кажется,) он безрассудно растратил последний день, и теперь его было не вернуть.
Самого Северуса тоже подташнивало. Он уже не чувствовал возбуждения. Да, он хотел иметь Гарри под собой, но не таким вот образом. И все же через это нужно было пройти . пробел лишний Сейчас он выйдет в соседнюю комнату и пройдет зтот ритуал, черт побери!
Отправлено: 09.07.08 09:35. Заголовок: lost girl Еще не го..
lost girl Еще не говорила, так вот, скажу! Спасибо за ваши труды! Не все могут похвастать такой упорностью, переводя гигантский макси и не забрасывая его надолго.
Отправлено: 10.07.08 07:51. Заголовок: Глава 48 Среда, 1..
Глава 48
Среда, 17 июня 1998, 19:27
Стекая сквозь пальцы, вода омывала руки, ее экзотический аромат опьянял. Песок и плеск волн. Кокосы. Пальмы, качающиеся на ветру. Все то, чего он никогда не видел раньше, стало явью.
Так же как и Северус. Который сидел перед коленопреклоненным Гарри.
Это положение казалось таким естественным. И очень правильным.
Полотенце словно бархат в его руках. Теплый, влажный бархат. Но даже он не сравним с ощущением, получаемым от ступней Северуса. Гарри застонал – звук шершаво защекотал горло – но все его внимание сосредоточилось на выполняемом задании. Гладкая кожа ступней, твердые пальцы. Ребристые края и шероховатость пятки... до чего бы он ни дотрагивался, каждое прикосновение к Северусу проникало в душу. И это было прекрасно. Словно он ожидал целую вечность, чтобы служить Северусу.
– М-м... – снова простонал юноша, уронив позабытое полотенце на пол. Да и вообще, он мог гораздо лучше вымыть Северуса руками. Гарри отпустил одну ступню и полностью посвятил себя второй, тщательно массируя каждый дюйм кожи, то и дело окуная ладонь в чашу, чтобы набрать пригоршню воды. Желая угодить Северусу, Гарри наклонился ниже, массируя ступню обеими руками сверху и снизу. Какая теплая кожа...
Другие чувства Гарри также обострились до предела – он уловил позади себя какой-то шум. Но звук исходил не от Северуса, а посему не имел значения. Самое важное – этот сидящий перед ним мужчина.
Не в силах удержаться, Гарри поднес ступню зельевара к лицу и стал один за другим целовать пальцы, вбирая каждый из них в рот, посасывая их. Ощущение настолько сильное, что, казалось вот-вот расколет его на части. Снова кокосы. И солнечный свет. Но за всем этим чувствовался вкус самого Северуса. Чистая кожа, гладкие ногти. И, более всего, то, что не могло иметь вкуса... но почему-то имело. Забота и защита. Сильная магия. Блестящий интеллект.
Постанывая, Гарри прекратил сосать пальцы и перешел к самой ступне, водя языком по подъему.
– Довольно, – произнес Северус. Слово ударило Гарри, словно хлыст.
Юноша тут же остановился и замер на месте, тяжело дыша, безвольно опустив руки. Взглянув на Северуса, он увидел удовольствие в темных глазах зельевара. И это ободрило юношу, так же как и последовавшие слова:
– Я принимаю твое рабство, Гарри Джеймс Поттер.
И Северус заговорил на другом языке, но почему-то за иностранными словами Гарри то и дело слышалась английская речь. Зельевар призывал богов в свидетели порабощения соискателя, иначе известного под именем «Гарри Джеймс Поттер». А после говорил еще что-то непонятное Гарри, хотя вроде бы по-английски.
Северус поднял палочку Гарри... хотя нет, она больше не принадлежала юноше. Поднял ее и продолжал говорить, что-то насчет жертвоприношения и компенсации, в то время как между ними появилась мерцающая дымка, разделяющая их, словно занавес.
Гарри задохнулся, не желая быть отделенным от Северуса.
Резким взмахом палочки зельевар раздвинул занавес. Гарри притянуло сквозь него, прижав ребрами к коленям зельевара. Дымка окутала их обоих, словно кокон.
И иностранные слова сменились на четкий, понятный английский.
– Расчеши мне волосы, Гарри Джеймс Поттер.
У Гарри не было щетки, но это была ерунда. Стоило ему встать на ноги, как дымка внезапно сжалась, уплотняясь, и темный, твердый предмет влетел ему в правую руку. Деревянная щетка с короткой, жесткой щетиной.
Проводить ею по волосам Северуса было... странно — каждое движение отзывалось на члене Гарри.
О Мерлин, волосы Северуса были такими темными, шелковистыми и тяжелыми! Он не мог просто их расчесывать, ему нужно было к ним прикасаться. Когда пальцы коснулись темных прядей, Гарри показалось, что его захватили магические сети. Желая действовать обеими руками, Гарри отбросил щетку и стал причесывать Северуса пальцами. Ах, как прекрасно... Эти ощущения заменили собой весь мир. Гарри наклонился и глубоко вдохнул, затем приподнял несколько прядей и потер их о щеку, о полураскрытые губы. Волосы Северуса были восхитительными даже на вкус...
Но тут снизу раздался бархатистый, глубокий голос:
– Довольно.
Среда, 17 июня 1998, 19:27.
Отодвинув кресло, Северус встал и повернулся к Гарри.
– Я принимаю твои услуги, Гарри Джеймс Поттер, а также все принадлежащее тебе имущество.
Альбус и Артур шагнули вперед, повинуясь его резкому жесту, хотя, разумеется, разумеется, Артур просто не мог не выставить себя идиотом, вынужденный вернуться за забытой метлой, ранее прислоненной им к стене. Свидетели передавали Северусу вещи, а он, пользуясь новоприобретенной палочкой, отсылал их в сундук с выгравированными инициалами S. S. Когда дошла очередь до совы, он взмахом палочки избавился от старой клетки и отослал птицу в совятню.
Дверь в его комнаты распахнулась, выпустив Хедвиг, и тут же снова с треском захлопнулась.
Наконец Северус опустил палочку Гарри в сундук и запер его, воспользовавшись своей собственной.
Когда он повернулся к Гарри, тот по-прежнему выглядел завороженным, словно захваченный в плен переживаемыми ощущениями и эмоциями. Однако взгляд зеленых глаз был осмысленным, юноша прекрасно сознавал все происходящее. Да, во взгляде гриффиндорца читалось понимание и целеустремленность. А более всего – безоговорочное принятие.
Молодой человек не просто механически повторял заученные слова и движения, находясь в бездумном трансе. Нет, он прекрасно понимал, что делает... и каждое его движение было воплощением сосредоточенности и грации, чего нельзя было сказать об Артуре Уизли, который, казалось, вот-вот расплачется.
Северус мысленно пожал плечами. Артур по-отечески любил Гарри. Что ж, видеть, как тот, кого любишь, проходит через подобный ритуал, было нелегко. Можно подумать, самому Северусу все давалось легко и просто. А это было только начало.
– Я принял тебя, Гарри Джеймс Поттер. – Сделав шаг к Гарри, Северус поднял его лицо за подбородок. – Теперь ты мой. И будешь носить мою метку.
Это не было вопросом, но Гарри все равно ответил едва слышным шепотом:
– Да...
Северус отпустил его.
– А посему, приготовься же...
Расстегнув рубашку, Гарри сбросил ее на пол. Его взгляд ни на миг не отрывался от Северуса – он стоял наполовину обнаженный, голая грудь вздымалась с каждым вдохом.
Северус протянул руку и двумя пальцами стал массировать левый сосок юноши, пока тот не затвердел под его рукой.
Взгляд Гарри затуманился, мышцы шеи расслабились, голова откинулась назад.
– Ах...
В прозвучавшем звуке послышалось столько нескрываемой страсти, что взгляд Северуса невольно опустился к паху юноши. Если молодой человек казался немного возбужденным раньше, то сейчас в этом не оставалось никакого сомнения. В области паха под тканью брюк выделялась явная... выпуклость.
Кольцо для соска было у Северуса в кармане. Свободной рукой он извлек его и продемонстрировал как свидетелям, так и Гарри.
– Вот моя метка, которой ты, Гарри Джеймс Поттер, будешь помечен. Навеки.
– Ах-х... пожалуйста, – простонал Гарри. Северус не был уверен, умоляет ли он о метке или же просто выражает желание своего члена. Так или иначе, готовность Гарри не вызывала ни малейшего сомнения. И это было хорошо.
Вытащив палочку, Северус в последний раз ущипнул сосок Гарри. Юноша вздрогнул, видимо, от удовольствия, непроизвольно подавшись бедрами вперед. Обняв его за талию, Северус притянул юношу к себе, крепко удерживая, давая недолгую передышку.
Альбус ступил вперед, словно желая предложить помощь, но Северус лишь покачал головой. В ритуале не должно быть и намека на насилие или принуждение. Гарри должен сам встать и позволить себя пометить.
Северус вздрогнул, на миг охваченный давним воспоминанием.
Гарри потянулся было вслед за рукой, но Северус уже опустил ее, и он со вздохом кивнул. Приоткрыв губы, словно желая что-то сказать, он так и не произнес ни звука. Северус не знал, то ли у юноши не хватило слов, то ли он уже не видел в них необходимости.
Вместо утвердительного ответа, Гарри высвободился из объятий Северуса. На сей раз, когда зельевар покрутил сосок, чтобы тот затвердел, по телу юноши побежала судорога, дыхание участилось, но другой реакции не было.
Осторожно потянув за чувствительную плоть, Северус указал на нее кончиком палочки и прошептал прокалывающее заклинание.
Среда, 17 июня 1998, 19:35
Пронзительная боль – острое, но в то же время столь долгожданное ощущение. Гарри приветствовал его, так же как и метку Северуса, потому что на самом деле понимал – боль обратит ритуал в реальность. Но ему было действительно больно. Ослепляюще больно – ведь плоть в этом месте была такой чувствительной. Или же просто потому, что все его физические ощущения сейчас были обострены до предела.
Гарри задохнулся, широко раскрыл глаза и чуть покачнулся.
Вспышка боли навела резкость на него самого и окружающий мир, рассеяв туман, в котором он уже находился какое-то время. Он даже не был уверен, как долго пребывал в этом состоянии. Казалось, что ни настоящего, ни будущего не существует, будто единственная цель в жизни – отдаться Северусу, удовлетворить Северуса, принадлежать Северусу навеки.
Боль заставила остро почувствовать собственное тело – от ног, стоящих на твердых, немного неровных камнях, до голых груди и спины, овеваемых прохладным воздухом подземелий. Где-то редкими каплями капала вода, звук доносился откуда-то из-за стен. И аромат в подземельях! Виноград и что-то вроде мускатного ореха, какой-то благоухающий цветок... все эти запахи исходили от дымящегося кубка, который стоял на столике у камина.
Но самые сильные ощущения исходили от его собственного тела.
Мучительно ныл член. Боль накатывала волнами, которые легко заглушали боль от прокола. Сколько времени прошло с тех пор, как его член превратился в вытянутый, твердый нерв, отчаянно нуждающийся в прикосновении? Гарри не знал. Существовал лишь настоящий момент.
Из его собственного горла вырвался животный стон неприкрытой жажды. Невозможно, чтобы он принадлежал человеческому существу, но Гарри понимал, что издает его сам – голосовые связки вибрировали и сквозь сжатые зубы пронеслась струя воздуха.
Это было невыносимо, желание убивало. Бедра подавались вперед сами собой, он словно забыл о возможности открыть рот и объяснить Северусу, что ему нужно. Его нужда была слишком примитивна для человеческой речи.
Северус коснулся его, но не там, где ему хотелось, – твердого члена, который уже изнемогал от потребности кончить. Северус должен коснуться его там. Лишь одно поглаживание... все, что ему сейчас было нужно.
Но руки Северуса снова потянулись к соску, массируя его до твердого состояния. Он касался его чем-то холодным. Нет, не касался, вдевал в него, поглаживая пальцами кожу юноши. Действуя осторожно и не спеша.
Кольцо для соска.
Метка.
Он чувствовал магию в металле, наслоения чар, которые сделают невозможным снять его. Чары будоражили сосок, нарочно леденили его, но для Гарри они излучали чудесное тепло. Метка соединит его с Северусом, превратит Гарри в его собственность, а Северус действительно станет его господином. Понимание головокружительным водоворотом захлестнуло, отозвавшись в мучительно твердом члене волной возбуждения, и юноше показалось, что он умрет прямо тут, на месте, от нереализованного желания.
– Северус, – воскликнул он, резко подавшись бедрами вперед.
И этого было достаточно. Немедленно Северус притянул его в объятье и поцеловал страстно и собственнически. Мужчина прильнул к юноше всем телом – от коленей до рта, и когда их губы слились в поцелуе, Гарри не выдержал и толкнулся вперед. Удовольствие закипало в нем, заглушая все остальные чувства. Широко открыв рот, он приветствовал язык зельевара своим и, положив руки мужчине на плечи, безостановочно пропускал сквозь пальцы шелковистые пряди волос.
Наконец член буквально взорвался долгожданным оргазмом, и Гарри кончил так сильно, как никогда не кончал раньше. Вцепившись зельевару в плечи и полуоткрыв рот, он полностью отдался восхитительной пульсации, сотрясающей тело. Северус же продолжал целовать его, прижимая все крепче, неустанно лаская круговыми движениями.
Вспышки удовольствия продолжали накатывать волнами, сжимая и разжимая член до тех пор, пока Гарри не показалось, что он вот-вот рухнет на пол. Когда же оргазм остался позади, юноша почувствовал себя совершенно истощенным, словно отдал Северусу все, что имел. Впрочем, так оно и было.
И Северус остался доволен - это было очевидно. Мужчина прервал поцелуи и едва слышно прошептал:
– Аххх, Гарри...
Гарри хотелось что-то ответить, но в голове совершенно не осталось мыслей, словно ему начисто прочистили сознание, оставив лишь какие-то бессвязные ощущения. Когда мужчина наконец отстранился, его темные глаза радостно сияли. Однако в его взгляде также читалось удивление, смешанное с определенным самодовольством. И, возможно, всего лишь возможно... немного гордости за Гарри.
А также что-то очень неожиданное: тень сожаления.
И Гарри был озадачен, пока зельевар не заговорил снова, на сей раз в полный голос.
– Сначала боль, Гарри. Accio кубок...
Слух юноши наполнил звон – кубок, который он уронил на пол ранее, поднялся в воздух и влетел в протянутую руку зельевара.
Тот усмехнулся – такой глубокий и бархатистый звук.
– Accio другой кубок, – сухо произнес он, отодвигая пустой кубок в сторону. Тот словно исчез в никуда, как только покинул небольшой пятачок, который составлял теперь суть существования Гарри.
Проколотый сосок зудел, но это было естественно. Северус же сказал, что будет больно. А это все, что имело значение. Слова Северуса. Желания Северуса. Теперь он был помечен. Он стал собственностью. Достигнут предел его мечтаний. Как же хотелось сохранить этот момент, навсегда запечатлев в памяти... Само совершенство. «О да, именно так!» -- и Гарри покачнулся от легкого приступа головокружения.
Он принадлежит Северусу. И никогда больше не останется один.
И было так просто вытянуть руку, выполняя просьбу Северуса. И даже вид кинжала не вызвал ничего, кроме пренебрежения. Сначала боль. Если это желание Северуса, значит, так и должно было быть.
Позолоченный кубок сиял в свете лампы, паря в воздухе где-то на уровне его руки. Острие кинжала коснулось подушечки большого пальца, несильно прижимаясь к коже, но не прокалывая ее.
– Посмотри на меня, Гарри.
Команда привлекла его полное внимание. Гарри поднял голову, совершенно забыв как об испытываемой, так и о грядущей боли.
Ладонь Северуса обхватила его руку, поглаживая запястье и костяшки пальцев.
– Я пролью твою кровь в это зелье, Гарри. Когда я его выпью, появится контракт, соединяющий мою жизнь с твоей. Запомни, Гарри. С момента подписания контракта не произносни ни слова до ухода свидетелей. Ты должен сохранять полнейшее молчание.
Гарри моргнул, пытаясь понять сказанное. Северус давал указания, это было ясно. Однако сами указания сбивали юношу с толку. Знакомое ощущение, будто его несло куда-то течением, выветрилось. Теперь он словно беспомощно барахтался в открытом море, не понимая, в каком направлении плыть. Хуже того, он даже не помнил, как это – плыть. И чувствовал, что тонет в замешательстве.
Северус нахмурился. Какой-то миг он выглядел таким же потерянным, каким ощущал себя юноша, но вскоре его лицо прояснилось.
– Ничего не говори до тех пор, пока я тебе не позволю, Гарри. Ни единого слова. Храни молчание.
Гарри кивнул – наконец-то ему все стало ясно. Молчание. Это несложно.
Миг, и он почувствовал болезненный укол, а затем давление – это Северус выжимал несколько капель крови в парящий внизу кубок с зельем. Северус поцеловал ранку, едва коснувшись ее губами, затем отпустил руку юноши и взял кубок. Теперь зелье больше не бурлило – добавленная кровь вызвала мерцание на его успокоившейся поверхности.
Северус, едва заметным движением отсалютовав Гарри кубком, поднес тот к губам и принялся пить.
Когда он поставил опустевший кубок на стол, словно из ниоткуда появился свиток пергамента. Будучи вначале аморфным пятном, он вскоре вполне материализовался и, приняв четкую форму, стал разворачиваться. Изначально пергамент был чист, но вскоре по нему побежали написанные алыми чернилами строки. Гарри моргнул и наклонился ближе, но не смог разобрать ни слова. Какие-то бессмысленные закорючки, которые скользили и извивались, будто змейки. Казалось, чем пристальней он вглядывался в текст, тем быстрее они скользили и извивались. И застыли неподвижно лишь тогда, когда Гарри оставил попытки их прочесть.
Тут же в руке Гарри возникло гусиное перо. Вздрогнув, он чуть не уронил его, но все же сумел удержать. Золотистые капли чернил упали на его босые ноги.
Ступив вперед к повисшему в воздухе пергаменту, Гарри приложил к нему перо и попытался поставить свою подпись. Странно, но он совершенно забыл, как это делается. Гарри нахмурился и, сосредоточившись изо всех сил, услышал в голове голос Северуса, зовущий его снова и снова: «Гарри Джеймс Поттер». О да, вот оно, его имя! Именно так он должен подписать контракт. Теперь он был в этом уверен.
Но он не помнил, как нужно писать. И даже не знал, с чего начать. Инстинктивно юноша знал, что нужно водить пером по поверхности пергамента. Оставляя следы-закорючки, вроде тех, что уже на нем были. Но как же он заставит появиться там свое имя? Он не видел выхода.
В отчаянии Гарри просто бездумно заводил пером.
Как только он коснулся им поверхности пергамента, желая подписать контракт на условиях Северуса, перо словно ожило, увлекая за собой руку Гарри и оставляя за собой какие-то каракули. Гарри лишь держался за него, позволяя подписи завершиться. Имя у него оказалось очень длинным, но он удержал перо до самого конца, пока оно не дописало последнюю букву и не растворилось в воздухе.
На пергамент посыпался песок, переливающиеся песчинки походили на золотую пыль, падая на пергамент и исчезая, опустившись на пол. На какой-то миг чернила засияли ослепительным светом. Гарри даже зажмурился.
Когда он снова открыл глаза, значки на пергаменте сменили цвет. Теперь они были темно-зелеными, а свиток, свернувшись, влетел в протянутую руку зельевара, где, казалось, заурчал от удовольствия. Кисти Гарри внезапно связало что-то жесткое. Он машинально дернул руками, но узы были слишком крепкими и ничуть не ослабли. Но он даже и не подумал тревожиться. Ведь Северус казался совершенно спокойным.
Зельевар взмахнул палочкой, и с негромким шипением пергамент исчез.
– Альбус, Артур, – послышался голос Северуса. Но для Гарри эти слова не имели смысла. – Будьте любезны пройти в библиотеку и подождать нас с Гарри там, мы присоединимся к вам через несколько минут.
Затем его предплечье крепко сжали – Северус молча напоминал Гарри не произносить ни слова. Но Гарри и не нужно было говорить. С радостью он позволил увлечь себя в заданном направлении. Он следовал за Северусом.
Среда 17 июня, 1998, 19:42.
– Не произноси ни слова, – напомнил Северус, ведя Гарри в спальню. Передумав вынуждать юношу переступать порог, который, по сути, был портключом, Северус положил руки ему на плечи и приказал подождать, сам же быстро поднялся наверх за сменой чистой одежды.
Вернувшись в подземелья, он увидел, что юношу бьет дрожь. Неудивительно – на нем не было рубашки, а трусы и брюки промокли. Северус предусмотрительно повысил температуру в гостиной – особенно полов, ведь они оба были босиком, но не подумал сделать то же в спальне. Взмах палочки – и в комнате потеплело.
Северус обернулся к Гарри – судя по выражению лица юноши, тот все еще находился в очарованном состоянии. Он чуть было не спросил, в порядке ли юноша, но спохватился – ведь тому запрещено отвечать, а любая попытка нарушить запрет навредит ритуалу, – и промолчал.
Гарри переминался с ноги на ногу – было заметно, как ему сейчас неудобно. Ничего удивительного – какой мужчина захочет провести вечер – да еще при свидетелях – в брюках, запачканных именно таким способом. Нельзя сказать, что Гарри начал обращать на свидетелей больше внимания. Но это ничего не меняло. Разумеется, проще всего было применить очищающие чары и удалить пятно, но Северус не желал творить заклинания, которые могли бы коснуться юноши, из опасения нарушить хрупкий баланс межосевой магии, необходимый для успеха ритуала.
Повернувшись к молодому человеку, Северус расстегнул и стянул до бедер его брюки. Интимное действие напомнившее о находящейся рядом кровати, на которой они с Гарри занимались любовью... Как же ему хотелось повалить на матрас их обоих, накрыть Гарри своими телом и судорожно кончить, прижимая его к себе... но, конечно, все это оставалось фантазией – ведь о невозможности его собственной эрекции позаботилось недавно принятое зелье.
Со вздохом Северус стянул с юноши и трусы. Гарри послушно переступил через них и, ничуть не смущаясь, встал перед зельеваром совершенно голым. Зеленые глаза встретились с глазами Снейпа, и юноша подался вперед, словно умоляя о еще одном поцелуе.
Несмотря на зелье Северус не смог устоять перед просьбой, но настроение ничуть не улучшилось при виде заново ожившего члена юноши.
– У нас еще будет время для этого, – пообещал Северус, отстраняясь от Гарри.
Гарри по-прежнему выглядел озадаченным, причем еще сильнее, чем раньше, но лишь послушно кивнул, даже не пытаясь возражать – очевидно, он вполне понимал происходящее. Просто... в нем наблюдалась какая-то... странная сосредоточенность. Словно ритуал – все, что он был способен замечать... или же только себя и Северуса. Это объясняло, почему его так сбило с толку упоминание свидетелей.
Северус помог юноше переодеться в сухие трусы и чистую пару брюк.
– Никакой рубашки, – объяснил он, решив, что Гарри ее ожидает. – Твоя метка должна оставаться на виду у... – Он умолк, так и не произнеся слово «свидетелей».
Гарри снова кивнул, подняв лицо, словно ожидая еще одного поцелуя. Однако на сей раз Северусу удалось воспротивиться соблазну.
– Нужно приступить к трапезе, организованной домовиками, – резко напомнил он. Странно – казалось, постель манила сильнее и сильнее. Даже осознание, что сейчас ему не возбудиться физически и не кончить, не убавляло желания толкнуть Гарри на матрас и просто обнять его.
Вместо этого он повел юношу назад в гостиную, где их ожидали Артур и Альбус.
Среда, 17 июня 1998, 19:46.
– Будет лучше не обращаться к Гарри напрямую, – посоветовал Северус, отодвигая стул для юноши, который присел на край, чтобы оставить место связанным за спиной рукам. Зельевар нахмурился – ему не нравилось то, в каком именно положении узы зафиксировали руки Гарри. Несомненно, чтобы подчеркнуть беспомощность юноши и ответственность Северуса, но быть связанным вот таким образом до самого утра? Оставалось лишь надеяться, что они не причинят Гарри слишком большого неудобства хотя бы в ближайшие часы.
– Что, теперь он уже просто «Гарри»? – враждебно поинтересовался Артур. – А не «Гарри Джеймс Поттер»?
– Как бы ты предпочел, чтобы я его называл? – холодно приподняв бровь, парировал Северус. И с удовлетворением заметил, что его ответ заставил мужчину умолкнуть. Перед тем как сесть, зельевар придвинул свой стул поближе к юноше, извлек палочку и трижды коснулся ею поверхности стола.
В воздухе засияли несколько хрустальных блюд, которые чуть покружили над столом и осторожно опустились на его поверхность. В то же время перед ними возникли столовые приборы. Три прибора.
Альбус задумчиво кивнул, правильно понимая значение происходящего.
Артур же и тут не смог не прокомментировать.
– Мог бы позаботиться и о нем тоже, – тихим голосом неодобрительно произнес он.
Северус мысленно поблагодарил Мерлина за то, что Гарри не обращал внимания на слова Уизли. Казалось, все, что сейчас видел, да и слышал юноша, было связано с одним лишь Северусом.
– Это именно то, что я собираюсь делать, – так спокойно, как только мог, отозвался зельевар. Судя по лицу Альбуса, Северусу плохо удалось скрыть свои эмоции. Но ссора со свидетелями определенно не входила в его намерения, а потому он проглотил гнев и постарался исправиться: – Я следую правилам церемонии.
Ну, вот и отлично. Он даже удержался и не добавил «ты, неуклюжий болван».
– Альбус ознакомил меня с некоторыми из них, – буркнул Артур.
– А не приступить ли нам всем к еде? – нарочито бодро предложил Альбус. Но радости в голосе директора было мало. Даже его улыбка выглядела фальшивой.
Северус указал на блюда с едой.
– Согласно ритуалу, вы угощаетесь сами, я же обязан позаботиться о себе и о Гарри. – И с этими словами он взял ломтик авокадо и поднес его к губам юноши.
Артур поспешно отвернулся и принялся накладывать себе салат.
Кормить Гарри из своей ладони оказалось гораздо большим соблазном, чем рассчитывал Северус, в основном, из-за реакций юноши. Потерявшись в поглотившей его дымке чувственности, он не упускал ни одной возможности лизнуть или куснуть кончики пальцев зельевара. Если же Северус не сразу отнимал руку, наслаждаясь ощущениями, то Гарри заходил еще дальше, пытаясь сосать пальцы, захватив их глубоко в рот, лаская языком, словно получая от их вкуса такое же удовольствие, как и от еды.
Когда это случилось впервые, Северус слегка задержал дыхание и на миг оцепенел, тогда как Гарри... нет, этому не было другого названия... продолжал боготворить его.
– Из чего сделан этот салат? – вывел его из оцепенения голос Артура. Нарочно, можно не сомневаться.
Северус взял себя в руки и поднял вилку:
– Ах да. Это тертые луковицы орхидеи, семена рукколы и кедровые орешки.
Артур отправил в рот еще немного салата, явно сомневаясь, по вкусу ли ему необычное блюдо.
– Не думаю, что мне уже доводилось пробовать подобное.
«Разумеется, нет. Да что ты вообще знаешь о возбуждающих ингредиентах?»
Неодобрительный взгляд Альбуса напомнил Северусу о необходимости держать рот на замке.
– Ну и еда, – продолжал светскую беседу Артур. – Медовый имбирь, тушенный с... грибами?
– Это трюфеля, – поправил его Северус, поднося один из них ко рту Гарри.
На сей раз юноша наклонил голову, не желая выпускать изо рта пальцы зельевара. Когда же ему это не удалось, его взгляд заволокло печалью. Нет, хуже, чем печалью. В нем читалось нечто, похожее на боль.
«Плевать на свидетелей», – решил Северус. В тот миг ему было начхать, как те воспримут его поведение. Он погладил лицо юноши, наслаждаясь тем, как тот прильнул к его ладони, чуть ли не урча, пусть и не издавая не звука.
– Еще чуть-чуть, и мы сможем себе позволить... – тихо пообещал Северус. – Ладно? А пока попытайся поесть.
Гарри послушно открыл рот, его взгляд снова обрел спокойствие.
– Вот и хорошо, – негромко похвалил Северус. – Ну-ка, попробуй ананасный сок с ванилью.
Но Гарри не желал пить из приставленного к губам кубка. На его лице снова возникло сконфуженное выражение, словно он пытался подчиниться, но не понимал, как.
Ну, конечно же! Во время ритуальной трапезы обязанность Северуса – кормить соискателя с рук. И как тут быть с напитками? Что ж, немного неудобно, но возможно. Он обмакнул пальцы в кубок, вложил Гарри в рот и, давая тому обсосать их, повторил действие несколько раз. Как и ожидалось, юноша не желал отпускать изо рта его пальцы.
«Я-то переживу неловкость, – размышлял Северус. – Но ведь Гарри, должно быть, хочется пить – нельзя позволить ему мучиться от жажды, которую наверняка вызвало ранее выпитое зелье.
Впрочем, в любом случае – он уже решил не обращать внимания на свидетелей. Повернувшись к юноше, он сделал несколько глотков сока, но не проглотил, а задержал напиток во рту и наклонился, чтобы передать его Гарри.
Гарри вылакал сок, не забывая между делом вылизывать язык и зубы Северуса. Один глоток... другой – во рту зельевара уже не осталось сока, однако юноша продолжал целовать его, беспокойно ерзая связанными за спиной руками, будто желая обнять Северуса и не в силах этого сделать.
– В самом деле, Северус! – раздался шокированный возглас из-за стола.
Северус прервал поцелуй и сердито взглянул на Артура Уизли.
– А ты бы предпочел, чтобы он погиб от жажды? Ведь он не может пить из кубка, или ты этого не заметил?
– Ну-ну, – примирительно поднял руки Альбус, словно обращался к нашалившим студентам в Большом зале. – Боюсь, мы все слишком нервничаем. Полагаю, Артур просто... кхем... несколько удивлен тем, как все происходит. Но все скоро закончится, и Гарри снова станет самим собой. Не беспокойся, Артур.
Северус мог бы сказать Альбусу, что «нормальное состояние» Гарри включает здоровый интерес к сексу. И не просто к сексу, а к сексу с Северусом. Его поведение сейчас... да, оно не такое сдержанное, как обычно, но уж никак не навязанное юноше зельем. Оно было свойственно самому Гарри.
Гарри хотел его сам по себе, а не только под влиянием «Драконьего Дурмана».
Но эту информацию лучше держать при себе.
Упорно игнорируя присутствие свидетелей, Северус еще несколько раз поил Гарри соком, чередуя его с ягодами малины и листиками горчицы.
Артур, вероятно, обидевшись на замечание директора, больше не вмешивался и не комментировал действия зельевара.
Наконец, когда приготовленная к ритуалу трапеза была съедена, Северус облегченно вздохнул. Теперь он останется с Гарри наедине. И сможет облегчить желание, уже буквально пылающее в глазах юноши.
Коснувшись палочкой стола, чтобы убрать пустую посуду, Северус поднялся, но опустил ладонь Гарри на плечо, удерживая его на месте.
– Благодарю вас за участие, – официально начал он, следуя процедуре прощания со свидетелями, продиктованной Cambiare Podentes. – Надеюсь, вы как можно скорее засвидетельствуете сие событие в соответствующих магических инстанциях.
Над головами свидетелей материализовался толстый квадратный пергамент, который, повитав в воздухе некоторое время, повернулся к Северусу лицевой стороной. Выведенные там слова были настолько просты и недвусмысленны, что Северусу не составило труда прочесть их вверх тормашками.
«17 июня 1998 года. Свидетельство о ритуале. Cambiare Podentes.
Настоящим сообщаем, что Гарри Джеймс Поттер добровольно лишается всех прав и гражданства в магическом и маггловских мирах, став имуществом, бесправным рабом, c сего момента известным как Гарри Джеймс Поттер».
В глазах Альбуса блестели слезы. Как ни странно, Артур держался лучше. Он резко кивнул и потянулся за пергаментом. Альбус тоже протянул руку, и они взяли его вместе. Затем Альбус сложил его и спрятал в складках мантии.
– Я сохраню его до утра, – торжественно провозгласил он. – А затем мы с Артуром позаботимся о том, чтобы как положено зарегистрировать его в министерстве.
– Я вновь благодарю тебя, Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор, – поклонился Северус. – Я вновь благодарю тебя, Артур Уильям Уизли.
Это было недвусмысленным предложением уйти, но Артур так же недвусмысленно не хотел этого делать. Он ступил вперед и протянул руку к Гарри, словно напоследок желая обменяться с ним хотя бы парой фраз.
Северус коротко покачал головой.
– Не сейчас, Артур. Слишком много риска. – И затем, только потому, что мужчина выглядел совершенно пришибленным, нехотя добавил: – Можешь навестить его через пару дней.
Артур гневно поджал губы:
– Я не нуждаюсь в твоем позволении.
«То же мне, смирение с ситуацией», – мысленно фыркнул Северус, чувствуя, как в нем тоже поднимается ярость.
– Еще как нуждаешься, – парировал он. Да как Артур смеет говорить такое! Теперь Гарри принадлежит только Северусу!
– Нам пора, – дипломатично вмешался Альбус. – Пойдем, Артур. Не сомневайся – Гарри в хороших руках.
И с этим оба мага покинули комнаты. Наконец-то.
Северус подождал щелчка входной двери и только потом передвинул ладонь с плеча юноши на его предплечье, побуждая того подняться на ноги.
Гарри молча взглянул на зельевара выразительными зелеными глазами, и Северус спохватился.
– Ах да. Теперь ты снова можешь говорить, Гарри. Сколько угодно.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 24
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
) 
Быстрей бы он ему ноги вымыл ((( и все такое ((( 
лучше пусть есть начинают )) 
Жду не дождусь концовки 
Не все могут похвастать такой упорностью, переводя гигантский макси и не забрасывая его надолго.
- участник сейчас на форуме
