Астрономическая башня

 Отправлено: 05.09.08 16:35. Заголовок: The prisoners of realm of shadows/Пленники царства теней. ГП/СС, слэш, роман, AU, PR-13.

Название: The prisoners of realm of shadows/Пленники царства теней
Автор: МиссХалли. Написано в соавторстве с coldlight.
Бета: mrs. Snape
Герои: ГП/СС
Рейтинг: PG – 13
Жанр: драма, роман, приключения
Дисклеймер: ни на что не претендую, все герои Дж. К. Роулинг.
Предупреждение автора: упоминание книги Паоло Коэльо "Вероника решает умереть".
Примечание автора: Вопреки предсказаниям Дамблдора, Гарри побеждает Волдеморта прибегнув к помощи Тёмной магии. Изучение Темных Искусств не проходит бесследно, особенно, если ты к этому не готов. Видя произошедшие с ним перемены, Гарри всерьез беспокоится за безопасность своих близких. Боясь причинить им вред, он решает умереть.

 Отправлено: 05.09.08 16:42. Заголовок: Меня разбудил детски..

Меня разбудил детский плач. Видимо, я всё-таки уснул, сидя в своём любимом кресле, в саду. Нацепив очки, я покрутил головой, пытаясь отыскать ребёнка, но к этому времени малыш уже замолчал.
― Успокойся, родная. Это же просто крошечный паучок, ― Джинни несла на руках маленькую дочку Рона и Гермионы. За ними трусил Рон-младший, всё ещё держа на ниточке несчастного паука.
― Рон! Я кому сказала отпустить бедное животное?! ― мальчик повиновался, но его лукавый взгляд наводил на мысль: он опять что-то задумал.
«Определенно, Ронни пошел характером не в отца», ― потягиваясь, подумал я.
― Он снова пугает малышку, ― сказала Джинни. В ответ на её слова я всего лишь пожал плечами. Но моя девушка обращалась вовсе не ко мне, а к своему брату. Рон, оказывается, уже вернулся из Косого переулка, где они с близнецами что-то обсуждали и готовили уже не первую неделю, но отчаянные попытки Гермионы узнать об этом потерпели неудачу.
Рон-старший сурово посмотрел на сына и протянул вперед правую руку:
― А ну-ка, давай все сюда!
Я не стал дожидаться окончания этой семейной сцены, потому что и так знал всё наперед. Сейчас мой друг прочитает длинную нотацию своему ребёнку, а в это время Джинни будет одобрительно кивать. За ужином с Ронни не спустят глаз, но как всегда пропустят тот момент, когда Фред и Джордж впихнут мальчишке очередную игрушку.
А завтра всё начнётся сначала…
С другой стороны, чего они хотят от мальчика, если у него такие дяди? Правда, должен сказать, он ни разу не обмолвился, кто вечно подкидывает ему такие идеи.
― Пойду прогуляюсь, ― ни с того ни с сего сказал я, ― проведаю Хагрида. ― Я и сам не понял, почему именно его мне захотелось навестить.
Рон ничего не ответил, он давно привык к подобным сменам моего настроения.
― Ты вернёшься к ужину? ― в свою очередь уточнила Джинни.
― Не обещай, если… ― у нас был такой своего рода обычай, традиция. Не знаю, как выразиться точнее. Наверное, правильнее будет сказать «договоренность»: «Не обещай, если не сможешь выполнить». Помню, сидя в гриффиндорской гостиной, мы обсуждали какую-то парочку из Райвенкло, мол, клялись друг другу в вечной любви, а в итоге расстались, упрекая друг друга в безответственности. Тогда мне хотелось, чтобы у нас всё было по-другому, по-особенному, и Джинни произнесла эту фразу. После этого мы еще много всего придумали для нас двоих: всевозможные тайные знаки только для нас, которые почему-то со временем забывались. Тем не менее, эту фразу мы до сих пор помним, возможно, потому что оба понимаем: близость лучше не сковывать обещаниями. От такого обращения она тускнеет, стирается, гаснет. Когда я метался в поисках хоркруксов по всей Англии, эти слова придавали мне сил, а теперь они стали еще одной прочной ниточкой, связывающей нас.
Я поцеловал Джинни и аппарировал к воротам школы.
«Как хорошо, что сейчас лето», ― думал я, шагая к озеру. Я знал, что Хагрид появляется дома ближе к ночи, весь день он проводил в Запретном лесу со своим братом-великаном. Не знаю, научил ли он Гроха чему-нибудь новому за последние полгода или нет.
После того как я убил Тома Риддла, меня часто можно было встретить неподалеку от школьного озера. Впервые я пришел туда, потому что хотел побыть один, привести свои мысли в порядок. Потом я объяснял свое поведение тем, что хочу заглянуть к Хагриду, МакГонагалл... Да мало ли к кому я хотел зайти? А сейчас это стало привычкой... Я мог проторчать тут сутки, ничего не замечая вокруг себя, а потом неделю проваляться в постели с ангиной, как это случилось на прошлое Рождество.
Озеро всегда напоминало мне о Турнире: всё-таки здорово, что кто-то придумал жаборосли! Я улыбнулся, глядя на закат.
Только теперь я в полной мере осознаю, какими беззаботными были мои школьные годы. Каково одиннадцатилетнему мальчишке, для которого огромной радостью было просто пойти в зоопарк, узнать, что он волшебник?!
Неужели мог я понять в этом возрасте, насколько для меня опасен Том Риддл? Вероятно, мои приключения должны были хоть чему-то меня научить: осторожности, ответственности. В борьбе с Квиррелом за философский камень мне просто повезло. Снейп, хоть и действовал мне на нервы с завидной регулярностью, по большей части был мне просто неприятен, до тех пор, пока на моих глазах не убил директора. Я думаю, что именно тогда ситуация в корне переменилась ― нет, не по отношению к Снейпу, которого я, к слову сказать, больше не видел, а к самому себе. Моё мировосприятие сильно менялось.
Мне всегда чертовски везло, а когда я осознал это в полной мере, везения почему-то поубавилось... Иначе смерть Сириуса я объяснить не могу. Он погиб из-за моей безответственности.
Прошло пять лет после той битвы, а авроры как ловили все эти годы уцелевших Пожирателей, так еще столько же будут продолжать это занятие. Мне предлагали работу в аврорате, о чем я столько мечтал, и однажды я наконец пришел в Министерство, к ним в отдел. Когда я вошёл, картина напоминала плохой маггловский детектив: авроры с хмурыми лицами пили кофе за общим столом, а невдалеке виднелась карта Англии на которой черными метками обозначались места, где недавно были замечены Пожиратели. Волдеморт был уничтожен, а с поимкой оставшихся на свободе борцов за чистоту крови не торопились. В принципе, это и понятно: весь волшебный мир находился в долгожданной эйфории. Я просто оторопел, а потому развернулся и вышел с единственной мыслью, что все усилия Ордена Феникса, его соратников, мои, в конце концов, были просто растоптаны, уничтожены. А ведь Сириус, Дамблдор, мои родители могли праздновать наравне с остальными эту проклятую победу. Помню, что я тогда подумал, если авроры будут и дальше так работать, то скоро Пожиратели завербуют себе достаточно сторонников, а там, спаси нас Мерлин, недалеко до нового Тёмного Лорда. Министерство так ничему и не научилось.
А сейчас мне бы хотелось хоть пять минут поговорить с Дамблдором: просто интересно посмотреть на его выражение лица, если бы я ему сказал, что вовсе не «великая сила любви» убила самого могущественного темного мага нашего столетия.
«…Он отметит его как равного себе…», ― обрывок пророчества всплыл в моей памяти. Я никогда не считал Тома равным! «Он сотворил много великих дел – да, ужасных, но все же великих» ―с вами, мистер Оливандер, не поспоришь. Тяга к величию, власти, жажда бессмертия ― красивые и сильные слова, я задумался над этим через некоторое время после моих практических занятий Темной магией. Правда, я не стал стремиться к мировому господству. Тем не менее, это не значит, что я не чувствовал происходивших во мне изменений. Разница между мной и Томом в том, что он к этому осознанно стремился, а я просто плыл по течению.
Однажды я сделал шаг назад, почувствовав, что Тёмные искусства делают меня жестче, безжалостнее. Гермиона в очередной раз завела разговор о том, насколько опасны мои занятия, и я, не выдержав, заорал на неё. Я никогда не видел её такой потерянной и испуганной и, конечно, поторопился извиниться. Вот только я ни капли не раскаивался в том, что сказал. От этой мысли больно кольнуло в груди. На долю секунды, не больше. Гермиона молча выслушала мои извинения, только я сомневаюсь, что она поверила в их искренность.
Меня пробирает дрожь, похоже, я как обычно не заметил, как похолодало. Я оглянулся: в хижине уже горел свет.
Хагрид после смерти Дамблдора сильно изменился, да и я не остался прежним. Сегодня мой друг был на редкость разговорчив:
― Слушай, Гарри, а чего это вы с Джинни не поженитесь никак? ― спросил великан, разливая по кружкам непонятного цвета жидкость. ― Ты же знаешь как Артур и Молли ждут этого события.
― Знаю, ― честно сознался я. ― Только ты вряд ли меня поймёшь. Я помедлил, не зная, говорить или нет, но и Хагрид молчал, явно ожидая продолжения.
― Уизли много для меня сделали, но и я не остался перед ними в долгу: я спас Джинни, я видел, пусть и случайно, как на мистера Уизли напала змея, и если бы не я, то его бы давно не было в живых! Я не хочу жениться только потому, что кто-то от меня этого ждет. Я устал оправдывать чьи-то надежды, устал делать то, что должен, а не то, чего я хочу, понимаешь?
― Ты устал? ― удивился мой друг. ― Так ты вроде... Это... Ничем и не занят в последнее время.
― Я имею в виду поступки, Хагрид, ― я встал и начал ходить по хижине. ― Я хочу поступать так, как взбредёт мне в голову, никого не спрашивая и ни перед кем не отчитываясь. Я хочу быть свободным!
― А раньше ты хотел, чтобы у тебя была семья, ― как-то невпопад, на мой взгляд, отреагировал великан.
― Создавать свою собственную семью я пока не готов, ― мрачно сказал я, усаживаясь обратно на стул. Мы чокнулись непонятно за что и остаток вечера провели в молчании, погрузившись каждый в свои мысли.
На улице светало, когда я вышел из хижины. В моей голове окончательно сформировалась мысль о том, что именно и как я должен буду сделать. Осознав это, я твёрдо зашагал прочь.

 Отправлено: 05.09.08 16:45. Заголовок: — Он всё-таки сделал..

— Он всё-таки сделал это.
— Да… Но мы этого и ожидали, разве нет?
— Я не могу ему больше ничем помочь, — тяжелый вздох.
Голоса… Откуда они?
У меня создалось такое впечатление что меня заперли в темной комнате, а как из нее выйти, я не знаю. Здесь мне определённо не нравилось: от этого места веяло холодом.
Кроме всего прочего, была еще одна проблема: я понятия не имел, где нахожусь.
Неподалёку снова зазвучали чьи-то голоса, правда, их владельцев мне определить не удалось. Вряд ли я мог их знать.
— Что же нам теперь делать?
— Я считаю, что нужно рассказать ему правду.
— Не сейчас, со временем он обо всем узнает, обещаю.
Я постарался перебрать в памяти последние фрагменты собственной жизни: последнее, что я помнил — от Хагрида я аппарировал в Годрикову Лощину, там теперь был мой дом.
Я знал, что умру сегодня. Самым простым и действенным способом попрощаться с жизнью испокон веков считалось зелье, его я и выбрал. У меня дома хранились отнюдь не редкие яды, а обычные лекарственные настои, но и они подходили, если принять дозу, в десять раз превышающую норму.
Кошмары после окончания войны меня беспокоили не слишком, в основном, я не видел снов. А вот Джинни повезло меньше. Она потеряла троих братьев, двое из них погибли у неё на глазах. Чарли и Билл поплатились жизнью, защищая свой дом, буквально за несколько часов до того, как я убил Тома. Тогда я опять опоздал…
В который раз я чувствовал себя виноватым, видимо, это превратилось в привычку. Я упрекал себя в том, что не смог уберечь близких мне людей, оградить от горя семью, которая приняла меня как родного. Эта мысль до сих пор мучила меня.
Дурные сны изводили мою девушку практически постоянно, поэтому она заказывала для себя самое сильное Сонное Зелье. Ей требовалось всего несколько капель этого чудодейственного средства, чтобы спокойно спать. Пузырёк всегда стоял на столике, возле кровати, и едва добравшись до него, я выпил содержимое до дна и лёг в полной уверенности, что больше никогда не проснусь.
Помню, восход только-только занялся, солнце вставало во всём своём великолепии и величии.
Величие… То, что ненавидел я, и чего так жаждал Том. После того, как Волдеморт был убит мной, я остался совсем один с огромным ворохом проблем. Не то чтобы мне не хватало в какой-то момент ставшего привычным змеиного лица — просто я не знал, как дальше быть со своей жизнью. От моих философских мыслей меня отвлек порядком надоевший неизвестный голос:
— Я не могу себе представить, что будет дальше.
Я невольно отметил беспокойные нотки в голосе говорящего.
— В последние годы всё к этому и шло, — последовал ответ. — Пойдем на кухню, я сварю кофе, а то у меня глаза слипаются. Всё равно он очнётся не раньше, чем через сутки.
ОЧНЁТСЯ?! Только не это!
Снова быстро-быстро я прокручиваю цепочку событий. Я всё сделал правильно, так почему мне даже умереть по-человечески не дают?
Вдруг меня как будто кто-то подхватил и стал поднимать наверх, я сопротивлялся, отмахивался что есть сил, но ничего не помогло.
— Эй! Я не хочу возвращаться, слышите меня?!
Ответа, как я и думал, не последовало. Я крепко зажмурился, а когда через мгновение открыл глаза, кромешная тьма передо мной рассеялась — я опять лежал на своей кровати.
Не веря в происходящее, я вяло ущипнул себя за руку — больно! Не может этого быть, я отказываюсь верить в то, что опять выжил! Отчаяние накатило на меня мощной волной, чувствуя, что меня начинает тошнить, я резко сел на кровати. Моя голова трещала, словно котел Невилла, готовый вот-вот взорваться, тело жутко ломило. Я чувствовал себя так, словно по мне вечность бегало стадо кентавров.
Вдруг перед моим носом из ниоткуда появилась дымящаяся кружка. Давно привыкнув к подобным вещам, я машинально опустошил содержимое и посмотрел на человека, который и принес мне эту самую кружку. Ну, конечно же, Гермиона. Она присела на край стула возле моей кровати.
— Не нужно было этого делать. Я поступил так, как считал нужным, — произнося эти слова, я лишь однажды взглянул на свою подругу с укоризной. Гермиона в ответ лишь качнула головой.
— Ты всегда боролся за право единолично принимать решения. Вижу, это переросло в манию. Ты по-прежнему считаешь, что никто не в состоянии тебя понять? Приятно, видимо, эдаким непризнанным гением идти по жизни, — усмехнулась она, — ты принял не то зелье. Оно гораздо слабее Сонного снадобья, хотя даже в такой концентрации приводит к смерти… но не сразу. И сколько времени тебе придется ждать теперь…
— …знает один бородатый Мерлин, — мрачно закончил я, рассматривая заусенец на пальце. — Я здесь чужой, Гермиона, и… я действительно не хочу больше жить. Те ниточки, которые связывали меня с этим миром, потеряли свою прочность, осталась одна видимость, — я хотел произнести эти слова с изрядной долей иронии, а вышло как-то жалобно.
— Есть лекарства, которые замедляют действие зелья, — спокойно заметила моя подруга.
— Ты не слушаешь меня, — подытожил я, — а не слышишь уже очень давно. С тех пор как все закончилось (я редко упоминал слово «война»), вы с Роном устраивали свою личную жизнь, как и я, пытаясь наладить отношения с Джинни. Вы втроем благополучно сочувствовали, сопереживали, в чем-то помогали мне, но в силу своего возраста вы не могли посоветовать мне что-нибудь толковое, — я усмехнулся.— Вот если бы рядом был Дамблдор…
Я умолк, чувствуя, как к горлу подбирается противный комок. Выждав, несколько секунд, я отчеканил:
— Уходи.
Гермиона, похоже, восприняла мое молчание верно — мне надоели пустые пререкания и никому не нужные разговоры.
— Несколько минут назад сова принесла письмо из Министерства, Скримджер хочет с тобой встретиться, — внезапно произнесла она. — Ты же знаешь, как пристально он следит за тобой, особенно после победы над Волдемортом.
— Странно, почему именно сегодня? — недоверие на моем лице быстро сменилось удивлением, когда Гермиона протянула мне конверт с гербом министерства.
— И, кстати, ты уже можешь подняться с постели, — бросила моя подруга, выходя из комнаты.
Я осторожно спустил ноги с кровати, с удивлением отметив, что чувствую себя вполне сносно, во всяком случае, для того, чтобы передвигаться.
Через заднюю дверь я вышел на улицу: тепло, спокойно и тихо…
За прошедший год я не раз подмечал за собой страсть к уединенности, тишине и спокойствию.
Тишина и спокойствие… Именно в такой обстановке я любил изучать магию перед убийством Волдеморта. Вначале это были светлые заклинания. Темную Магию на первых порах я изучал чисто теоретически, чтобы узнать, с чем мне придется иметь дело. Но чем больше я углублялся в содержание древних, пахнущих вековой пылью и неприятной сыростью, фолиантов, тем больше понимал, что на белой магии далеко не уедешь. То есть, с ее помощью, конечно, можно сражаться, но чтобы это было хоть немного эффективно, мне пришлось бы тренироваться десятилетиями. А времени оставалось в обрез. Тогда я решил, что выбора у меня особого нет, и начал разучивать Темные заклинания. Они давались мне потрясающе легко, и взмахивая палочкой, чтобы закончить очередной сложнейший магический пасс, я чувствовал небывалую легкость, как будто в моих венах вместо крови пенилось шампанское. В такие моменты я почти забывал, чего ради я все это делал… И тем не менее, я не сомневался, что откажусь от Темных Искусств, как только отправлю на тот свет одного чересчур амбициозного мага.
Перед смертью Волдеморт посмотрел на меня почти по-человечески.
— Поттер, ты надеешься, что существует путь назад? Так вот: его нет.
Эти слова стояли между нами, как чашка с горьким черным кофе. И, наверное, до сих пор стоят. Не люблю кофе. Тем более, черный. Тем более, горький.
Разумеется, я не верил. Как это – нет пути назад? Должен быть. Только вот я попробую еще это заклинание… и этот ритуал проведу… и этот амулет имеет очень интересные свойства… и…
Да, я заигрался. А когда вынырнул из всех этих ритуалов и книг, я понял, что ни хрена не понял. То ли мир катился ко всем чертям, то ли я уже прикатился туда же.
Раньше я видел людей, живых людей, со своими эмоциями, желаниями, каким-то внутренним миром. Теперь я видел объекты для магических экспериментов. Все, в том числе и Рон с Гермионой, и Джинни, и Люпин, казались мне выцветшими, безликими: не люди, а куклы. А хуже всего было то, что я помнил, очень хорошо помнил — раньше все было по-другому. Или я был другим?
Хотя нет, ведь магия не может «вырастить» в человеке то, чего там в помине не было. Просто Темная магия ставит все с ног на голову. То, что было в тени, выплывает на свет. То, что было на свету, прячется в тень. Я хотел переложить светотени как было, но не находил точки опоры, с помощью которой мог бы перевернуть мир. Мой мир.
Люпин читал нравоучительные лекции, Рон держался скованно, Гермиона смотрела обреченно, Джинни психовала и кричала, что мне никто не нужен.
И в какой-то момент я устал. И от себя, и от людей, и от необходимости балансировать на грани, чтобы не сорваться вниз, пока еще есть силы удержаться на краю, но уже не хватает желания вернуться назад. Точнее, желание, вроде как, есть, но оно какое-то тусклое, полуживое, обреченное. Его не достаточно для того, чтобы создать выход там, где его нет.
Увлеченный своими мыслями, я и не заметил, как оказался в кабинете министра магии.
— День добрый, мистер Поттер, — самая что ни на есть гостеприимная улыбка. Скримджер не торопясь обошел край стола и протянул мне руку.
— Добрый, мистер Скримджер, — в тон ему ответил я. Министр кивком головы указал на свободное кресло, приглашая присесть: — Чай? Кофе?
— Лучше сразу к делу, — я удобно устроил руки на подлокотниках и скрестил пальцы. Так часто делал Дамблдор, и по лицу Скримджера я заметил, что он тоже подумал об этом.
— Вы знаете о том, что последователи Сами–Знаете-Кого необычайно активизировались за последнее время, — начал министр, оторвавшись, наконец, от созерцания моих сплетенных пальцев, — не так ли?
— Нет, не так, — возразил я, — мне нет никакого дела до того, активизировались они или нет, я говорил вам об этом уже тысячу раз. Как видно, без толку…
— Иначе говоря, вы не стараетесь примкнуть к ним? — с нажимом уточнил Скримджер.
Этот вопрос министр задавал мне не впервые и, надо заметить, не без оснований: я победил Волдеморта при помощи Темной Магии. Все случилось быстро и, думаю, безболезненно, но, судя по ошеломленным лицам волшебников, я вытворил что-то из ряда вон выходящее. Заклятие действительно не было пустяковым, помню, как за моей спиной Флитвик шепнул МакГонагалл:
— Вот это сила! Мальчик превзошел самого Дамблдора!
— Дамблдор никогда не позволял себе использовать Темную Магию, — растерянно и сердито отозвалась она.
С того момента многие видели во мне нового Темного Лорда и то, что я займу его место, считали лишь вопросом времени. В числе таких людей, конечно же, оказался Руфус Скримджер.
— Послушайте, — отозвался я после продолжительной паузы, — может быть, мне нужно дать Нерушимую клятву или подписать какой-нибудь магический контракт? Мне так надоело являться в ваш кабинет с регулярностью раз в три месяца и отвечать на одни и те же вопросы.
Я умолк в ожидании ответа, которого не последовало. Перо, записывающее наш очередной разговор, в нерешительности замерло над пергаментом, изредка подрагивая от нетерпения.
— Предположим, что вы не лжете. В таком случае, почему вы не прекратите заниматься Темной Магией? — министр взглядом пытался просверлить в моем теле лишнее отверстие.
— Кто вам сказал? — удивился я.
— Не пытайтесь юлить, мистер Поттер! Мне обо всем известно!
— Так уж и обо всем, — усомнился я. Но глядя в решительное лицо министра, немного сменил тактику. — Когда у вас появятся неоспоримые доказательства ваших слов, тогда и поговорим. Всего хорошего.
Направляясь к выходу, я услышал брошенное мне в спину:
— Они появятся, мистер Поттер. Будьте в этом уверены.

 Отправлено: 05.09.08 16:46. Заголовок: Поздним вечером, ког..

Поздним вечером, когда обычные люди уже спят в своих теплых постелях, я понял: мне срочно нужно уйти из этого дома. Все то, что раньше отвечало моим представлениям о спокойствии, сейчас только раздражало. Я накинул на плечи мантию, все еще пребывая в полном неведении: куда и зачем иду. «Не сидится тебе, Поттер», — подумал я и бросил в камин Летучий порох.
Косая аллея. Тут все оставалось по-прежнему. Будто не было всех этих лет, не было войны, не было... ничего. Торопливо накинув капюшон, чтобы меня случайно не узнали, я завернул в первую попавшуюся подворотню. Неспешно проходя по темному переулку, я внимательно рассматривал старые вывески. Зря тогда не послушал Гермиону и отказался пробовать какое-то варево, чтобы улучшить зрение.
Я прошел вдоль лавок, в которых продавались запрещенные компоненты для зелий, миновал длинные ряды книг о Темных Искусствах. Что-то мне подсказывало, что я пришел сюда не за этим. Вдруг я заметил какое-то движение впереди: в нескольких ярдах от меня промелькнула и скрылась одинокая фигура в темном плаще. В принципе, таинственных личностей в Косой аллее в это время суток хоть отбавляй, но что-то во мне проснулось — такое знакомое и давно забытое — что заставило меня последовать за этим человеком. Подойдя поближе, я остановился под вывеской магазина, который, как выяснилось, принадлежал Горбину.
— Старый знакомый, — тихо хмыкнул я.
Двери гостеприимно распахнулись, впуская меня, но внутри никого не оказалось. Я неторопливо прошелся по мрачной комнатушке лавки, потоптался у витрины с какой-то ерундой и, в конце концов, остановился у разноцветных пузырьков. Схватив наобум первую попавшуюся склянку, я чуть не выронил её — флакон был невыносимо горячим. Поспешив вернуть все на свои места, я теперь только лишь смотрел на предлагаемый товар.
— Что-нибудь выбрали, мистер Поттер?
Горбин стоял за стойкой и, казалось, не обращал на меня ни малейшего внимания. Но я-то знал, что это всего лишь видимость. Несколько раз я своевременно отводил глаза аврорату от этого злачного места, тем самым, спасая хозяина лавки от Азкабана. В обмен на это Горбин доставал для меня редчайшие книги о Темных Искусствах. Мы научились неплохо сотрудничать, а с таким существом как Горбин это что-то да значило.
— Не совсем. — Я снова занялся изучением разноцветных флаконов. — Слышно что-нибудь о книге, о которой я спрашивал?
— Нет. — Голос Горбина зазвучал приглушенно, я понял, что он спустился в подвал. — Вы знаете о новом законе, изданном Министерством? — колдун, поднявшись из подвала, с грохотом левитировал на пол огромную статую, подняв клубы пыли. — Все рукописи, по которым можно выучиться Темным искусствам, надлежит сжечь, и как можно скорее.
Министерство. Значит, надо быть осторожнее, моментально сообразил я. Точнее, намного осторожнее.
— В связи с чем?
Мне стало немного не по себе. Схожие чувства я испытывал еще в школе, когда и без того паршивое настроение омрачало сдвоенное зельеварение. И тогда, и сейчас я знал, что все это преходяще, но досада была сильнее меня.
Между тем, мой собеседник ответил:
— Видели бы вы, каким адским пламенем горели книги в поместье Малфоев. С них-то и начали эти министерские крысы.
Я вспомнил недавний разговор с министром — не было заботы у человека, так подай! Я с детства не понимал, почему люди сами усложняют себе жизнь? Я видел, какие опасения Скримджер испытывает на мой счет, поэтому и предлагал принести Непреложный Обет. Министр отказался и вместо мирного соглашения начал совершать странные действия. Возможно, он считал, что народу скучно, и ему позарез нужен был кто-то на роль «плохого мальчика». Или конкуренции опасался? Кто знает.
Я наугад вытащил из шкатулки пузырек с темной жидкостью.
— Вреда от этой штуковины не больше, чем от мухи, — хмыкнул Горбин, оценив мой выбор. — А нагнать страху может.
Не знаю, зачем я купил эту, в самом деле, смешную игрушку. Многое поступки в своей жизни я совершал по наитию. И они оказывались не самыми дурными. Так что я расплатился и аппарировал в дом Сириуса, где первым делом наложил самые сильные охранные заклинания. Зря я, конечно, не озаботился этим раньше, но какой смысл в сожалениях постфактум? Мой путь лежал в библиотеку.
Я предпочел бы, чтобы мой визит остался незамеченным, поэтому решил взять только то, что принес сюда сам — о таких книгах вряд ли слышали, тем более — в Министерстве. Время у меня в запасе было, и мне не хотелось опускаться до суетливой спешки. Заканчивая работу, я услышал, как ломается первое охранное заклинание.
Мне казалось, несколько минут в запасе у меня еще есть. Но я ошибся. Неизвестный умелец так быстро справился с выстроенными мною препятствиями, что теперь я чувствовал его стремительное приближение.
На мое счастье, в старинных поместьях вроде этого обычно имелось, как минимум, несколько выходов. Среди них: парадный, черный и некоторое количество тайных ходов, зависящее от степени паранойи обитателей поместья. Не то чтобы я боялся стычки, но это значило бы открыто заявить о своей конфронтации с Министерством, что сильно усложнило бы мне остаток жизни. Я иррационально надеялся, что каким-то магическим образом все же выживу. Я же волшебник, который к тому же чудом спасался Мерлин его знает сколько раз в жизни. А вдруг?
Я бросил в дверь несколько защитных заклинаний за несколько мгновений до того, как дверь банально попытались взломать. Уменьшенный чемодан с драгоценным содержимым уже находился в кармане моей мантии, как вдруг я вспомнил о своей сегодняшней покупке. Захотелось по-детски пошалить, почему нет? Я быстро установил пузырек и скрылся за маленькой низкой дверью, уходя прочь из этого мрачного, но привычного места.
Аппарировав недалеко от стен школы, я наложил на себя Дезиллюминационные Чары и направился прямиком к главному входу. Ничего более остроумного, чем спрятать книги в Тайной комнате, в голову мне не пришло, и это казалось мне неплохой идеей.
Все-таки хорошо, что в свои школьные годы я не был тихоней и не сидел сиднем в общей гостиной. Я знал школу гораздо лучше, чем Филч, Миссис Норрис и большинство преподавателей вместе взятые, и сейчас это было мне на руку.
Наконец-то я добрался до туалета Плаксы Миртл. Найти крохотную змею на одном из кранов раковины труда не составило, и некоторое время спустя стоял посреди знакомой до боли комнаты. Именно здесь десять лет назад я вел почти светскую беседу с Томом Риддлом, а потом спасал от смерти Джинни Уизли. Герой всех времен и народов!
Я остановился рядом с одной из колонн. Каменная змея плотными кольцами обвивала высокий столб, и это, в общем, нехитрое зрелище, привлекло мое внимание. Засмотревшись на это произведение искусства, я, сам того не ожидая, произнес на парселтанге:
— Оживи.
Сначала, как мне показалось, ничего не происходило, а в следующее мгновение на меня уставились два бесцветных глаза змеиной статуи. И хотя мне уже приходилось это наблюдать, я вновь завороженно смотрел, как гибкое тело змеи плавно скользило мне навстречу. Вовремя вспомнив, зачем пришел, я вытащил из кармана уменьшенный чемодан с книгами и протянул его своей новой подружке:
— Спрячь это.
Маленький черный прямоугольник плавно поплыл в направлении раскрытой каменной пасти. Секунда и, проглотив добычу, змея снова обвивала колонну своим массивным телом. С чувством выполненного долга я покинул стены школы.
Возвращаться домой я не стал, а вместо этого направился в «Кабанью голову», давненько я там не был.
В трактире почти никого не было, не считая двоих волшебников, которые заняли мой любимый столик — у окна. Я вздохнул и уселся на высокий стул перед стойкой. Не успел я глазом моргнуть, как передо мной с грохотом поставили кружку, на удивление чистую.
— Что на этот раз? — спросил Аберфорт.
Я с удивлением посмотрел на хозяина трактира: пару раз я приходил к Аберфорту с просьбой о помощи. К слову сказать, в своем время он отчасти помог мне наладить контакт с Горбином. Но сегодня был не тот случай.
— Я просто так пришел.
— Пить что будешь? — недовольно переспросил трактирщик.
— Да, как обычно, — поерзав на высоком стуле, я оглянулся в надежде, что «мой» столик освободился. Двое в капюшонах никуда не исчезли и, судя по всему, не собирались.
Мне принесли коктейль с многозначительно-высокопарным названием «Зеленое проклятие». Ядреная смесь огневиски с какими-то настойками, действительно имеющая зеленоватый оттенок, отвратительная на вкус, но зато она приятно расслабляет, согревает и поднимает настроение. В течение получаса я заказал себе еще пару стаканов, после чего идея отправиться домой и лечь наконец-то спать показалась мне достаточно заманчивой, чтобы приступить к ее осуществлению. Я расплатился с хозяином, мельком отметив, что мой любимый столик уже свободен. Не могли немного раньше уйти, что ли?
Я вышел из «Кабаньей головы» и хотел было уже аппарировать, но мои прекраснодушные порывы были убиты на корню.
— Мистер Поттер, — это надо уметь: выделить обращение и с безупречной вежливостью дать понять, что ни в грош не ставишь собеседника. — Прекрасная погода, не находите? Как раз для прогулок в безлюдных местах.
Малфои. Их мне только не хватало. Не было у меня тогда настроения драться или обмениваться колкостями. Хотелось одного: лечь в постель, и чтобы в ближайшие восемь часов — а лучше веков — меня никто не трогал.
— Я нахожу, что сейчас ночь. А ночью порядочные люди имеют обыкновение спать.
Показное удивление на лице Люциуса:
— Значит, вы себя считаете непорядочным человеком?
О, Мерлин, началось…
— Возможно. Но я лелею надежду присоединиться к числу порядочных, поэтому и отправляюсь спать.
Светлые мечты.
— Интересно, почему люди упорно убеждают друг друга, что Гриффиндор — факультет храбрецов? — задумчиво изрек Малфой-старший. — Его выпускники с завидной регулярностью доказывают обратное.
Я еще не видел гриффиндорца и слизеринца, разговор которых рано или поздно — причем, чаще рано — не свелся к типичным недостаткам факультета-противника. Чтим традиции, да, Малфой?
— Стало быть, вам настолько не дает покоя мысль о предполагаемом отсутствии в этом мире храбрости, что вы ожидали меня здесь среди ночи, битых пятнадцать минут, чтобы поделиться ею? — отвечаю в тон. Будет вам пикировка, будет, раз уж так хочется. И от драки тоже, похоже, не уйти.
В его взгляде и выражении лица не меняется ничего, но голос становится жестче.
— Скорее уж о вашем неумении думать о последствиях своих действий. Хотя вы правы, тут не о чем разговаривать.
Из рук Драко, о котором я уже почти забыл, начала литься дымка холодного белого цвета, и два голоса произнесли одно и тоже заклинание. Я узнал этот жутковатый гибрид чар и ритуальной магии, но из-за изрядного количества выпитого не успел произнести контрзаклятие. Не теряя ни секунды, я окружил себя защитой, так что дымка не смогла пробить щит, но сжималась вокруг все плотнее и плотнее, вдавливая его в меня. Голова кружилась немилосердно, уже не из-за «Зеленого проклятья», а из-за белого, и я начал опасаться грохнуться в обморок. Гарри Поттер без сознания, да еще в компании двух Малфоев — весьма бодрящая картинка. Тут-то во мне и проснулся неуемный когда-то дух авантюризма, который в свое время заставлял меня лезть в немыслимые истории, а потом искать еще более немыслимые способы из них выбраться. На воплощение задуманного у меня почти не оставалось времени. Резко сбросив с себя ставшее помехой защитное заклятие, я молниеносно соорудил одно специфическое зеркальное заклинание, о котором минуту назад, к сожалению, просто не вспомнил. Еще один повод для сожалений. Успеть все это было просто невозможно. Но у меня получилось! Бросив взгляд на исчезающего в красивом белом сиянии Драко и на растерянное выражение лица Люциуса, я аппарировал в Годрикову Лощину.

 Отправлено: 05.09.08 19:14. Заголовок: Опа, когда-то я чита..

Опа, когда-то я читала начало, примерно до того места, где Гарри уходит от министра. Хмм, рада увидеть продолжение... Очень интересно, куда малыш Драко подевался?

 Отправлено: 05.09.08 22:38. Заголовок: Regar Эт был бы спо..

Regar
Эт был бы спойлер.