ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Отправлено: 23.02.09 00:04. Заголовок: "Антиджен"-3: "Термотерапия", автор Амели, ГП/СС, R, романс/драма/юмор, миди, окончание от 3.03
Название: Термотерапия Автор: Амели Бета: Мюмла Гаммы: Читерабоб, Танка Морева Пейринг: ГП/CC Рейтинг: R Жанр: драма/юмор/романс Размер: Миди Саммари: Снейп – жив. Достаточно ли быть живым, чтобы жить? Примечание автора: Не учитывается эпилог 7 книги Примечание: для Ikarushk’и. Автор благодарит Зону «Антиджен» за поддержку и помощь.
Отправлено: 23.02.09 00:04. Заголовок: 0 Когда я понял, чт..
0
Когда я понял, что он — жив?
Когда перестало болеть сердце.
Оно болело не только за него, поэтому, наверное, я не сразу заметил, что одной болью стало меньше, что одно сожаление сменилось облегчением. Вы скажете: не стоит так полагаться на интуицию, и мне просто очень хотелось, чтобы он был жив? Скажете: перепады давления, а чувствовать другого человека на расстоянии — невозможно? Может быть. Хотя если вспомнить, как крепко сидел в моей голове Волдеморт, — я уже ничему не удивлюсь. Убийство остаётся убийством — тем, что может «расколоть душу» — даже если ты его не совершаешь, а только присутствуешь при нём. А если человек умирает у тебя на руках, в последние мгновения думая только о своём долге по отношению к тебе, — это связывает крепче любых хоркруксов.
Я знаю лишь, что однажды, когда я покупал Тэдди мороженое у Флориана Фортескью, а Рон с Гермионой пререкались за спиной о новом диване для своей гостиной, я взглянул в сторону убегающей вдаль Диагон-аллеи, и солнечный луч, проскользнувший под козырек ларька с мороженым, заставил меня прищуриться. Улица расплылась на мгновение, и я что-то увидел там, в нечёткой дрожащей дымке летнего дня: знак или тень, фигуру или символ; может быть, это было предчувствие — из тех, которые временами бывали настоящими даже у Трелони, — но в тот миг я понял, совершенно ясно, умом и сердцем, что мои смутные подозрения верны, что Снейп — жив.
Мы встретились только через два года после того дня. Нет, я не бросился его искать, не расспрашивал знакомых и не оборачивался вслед каждому человеку в чёрной мантии, проходящему мимо. Я не рассказал об осенившей меня уверенности Рону и Гермионе: и потому, что им было не до меня (то есть, они, конечно же, меня бы выслушали, но я считал, что теперь их семья важнее), и потому, что мне эгоистично не хотелось ни с кем делиться крохотным огоньком моей радости, его ведь едва хватало, чтобы согреть меня самого. Да и в ответ я, скорее всего, услышал бы: «Как ты себя чувствуешь, Гарри, дорогой?»
У меня были и возможности, и средства, и люди из Министерства, которым я бы мог поручить поиск, но я не стал предпринимать ничего. Непривычное ощущение бездействия почему-то доставляло удовольствие, и это были очень хорошие два года. Трудно объяснить… я как будто снова привыкал к тому, что он есть. Ожидание встречи росло — о да, у меня не было сомнений, что мы встретимся. Снейп и Поттер никогда не были параллельными линиями, как бы им самим этого ни хотелось. А мне давно — не хотелось... Так вот, ожидание росло и было наполнено им. Мне никто не верит (Снейп тоже не верит), но я-то знаю, что это было!
Я чувствовал, что он несчастен.
Я чувствовал, что иногда по вечерам он не может найти себе места, не может уснуть, не может не спать — что его мучают неясные тревоги, грызёт тоска, съедает беспричинная безысходность. Если бы я был с ним, я бы сказал ему, что это — мир без Волдеморта. Мир, в котором нас не должно было быть.
Я чувствовал, что иногда он подходит к окну своей квартиры в Лондоне — о да, я знал, что он где-то рядом, в Лондоне — и смотрит в темноту. И ждёт чуда. Если бы я был с ним, я бы сказал ему, что чудеса не случаются сами по себе, они приходят, только когда мы сами сделаем первый шаг. Или хотя бы взмахнём волшебной палочкой.
Я чувствовал, что иногда в тёплый день или у камина он вдруг поёживается от внезапного холода, и втягивает голову в плечи, и трёт руки, сгоняя непрошенные мурашки, и не может понять, почему тело бьёт дрожь. Если бы я был с ним, я бы сказал ему, что что та дрожь, которая приходит, когда тепло — это дрожь одиночества.
Наверное, покажется странным моё спокойное отношение к чужим страданиям — пусть даже я сам их себе придумал. Что я назвал те два года, пока ждал его — хорошими. Но на самом деле, я знал, что рано или поздно он сам поймёт всё то, что я сказал бы ему, если бы был рядом. И придёт. Снейп мне не верит (ну, что я чувствовал всё это тогда), но он вообще не любит признавать, что я в чём-то его превосхожу. Поэтому мысль о том, что я ждал его, знал, что он придет, — ему невыносима.
Но я ждал — и он пришёл.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
1
Он явился прямо ко мне в кабинет. Кто бы сомневался, что бывший Упивающийся Смертью, пусть оправданный, но всё-таки посмертно, — вот так запросто войдёт в Министерство Магии, представится моему помощнику как «мистер Нагини» и потребует немедленной встречи.
В тот день у меня было много работы, голова распухла от нескольких совещаний, так что уставший мозг успел совместить «Нагини» с определёнными событиями в моей жизни, но на появление в кабинете человека, которого я так долго ждал, отреагировал полным оцепенением, тело тоже застыло, в том числе рука, в которой я держал перо, кончик которого, в свою очередь, жевал. Дурацкая, дурацкая, совершенно дурацкая, совершенно нелепая поза!
Он вошёл почти так же эффектно, как пять лет назад удрал из Хогвартса через окно. С каждым шагом исчезали маскирующие чары: дымкой слетела седина с волос, растворилась сеточка лишних морщин, глаза поменяли цвет, волна привычного чёрного цвета прокатилась по мантии, спина распрямилась, вернув владельцу высокий рост, сползла с губ словно приклеившаяся к ним просительная улыбка. Пять шагов — и передо мной стоял не добродушный старец в синей мантии, а мрачная чёрная тень из моего прошлого. Наконец-то.
Было мучительно обидно из-за неспособности придумать хоть что-нибудь внятное в ответ. «Привет, давно не виделись», «Профессор Снейп, как я рад, что вы зашли», «Здравствуйте, сэр, присаживайтесь»? Пока я думал и пытался снова научиться говорить, Снейп, конечно же, сел сам. Бесцеремонно оглядел кабинет и меня, и — словно не было этих лет, словно я на первом уроке («наша новая знаменитость» ) и чувствую, как эйфория от приезда в Хогвартс улетучивается, а на ее месте остаётся жалкий комок нехороших предчувствий от несправедливых слов и потерянных баллов. И вместо всего того, что я собирался сказать, вместо всего, что давно придумал, но в тот момент забыл, я выдавил из себя:
— «Борец» и «волчий мор» — это одно и то же растение, известное также под названием «аконит», — и выплюнул изо рта откушенное пёрышко.
Что ж, мне по крайней мере удалось его изумить. Ведь то, что он ответил не сразу, а после секундной паузы — означало изумление?
— Не могу не порадоваться, что вы хоть что-то запомнили. Хотя такое нетрадиционное приветствие говорит мне скорее о том, что вы по-прежнему в близких отношениях с мистером Уизли. Впрочем, вы не воскликнули: «Изыди, злой дух!» или ещё что-нибудь в этом роде — значит, вы по-прежнему дружны и с мисс Грейнджер…
Во время его болтовни — нервничает? — ко мне вернулась способность двигаться, и я, наконец, отложил в сторону чёртово перо.
— Она теперь миссис Уизли.
— Не знаю, кому из них я сочувствую сильнее.
— Больше всего мне все эти годы не хватало ваших нелестных замечаний о моих друзьях.
— Вам не хватало?..
«Меня» провисает в воздухе. Я видел, что он жалеет о сорвавшемся вопросе, но сам я был доволен, что уже могу спровоцировать его, хотя мозг вместо искромётных замечаний заело пластинкой «он-здесь-он-здесь-он-здесь».
— Впрочем, я всегда думал, что если дать вам пощечину — вы подставите вторую щеку. Поэтому, наверное, вам действительно могло не хватать моей трезвой оценки вас и вашего окружения. Однако, я всё же надеюсь, что самолюбие в вас восторжествует, и мы быстро решим ту небольшую проблему, которая привела меня сюда, — и он швырнул передо мной на стол конверт с министерской печатью.
Прежде чем взять конверт, я ответил. Не для того, чтобы задеть его так же сильно, как задел меня он. А для того, чтобы он понял: в том, что касается нас с ним, боль — бумеранг, который всегда возвращается.
— Не вам говорить о второй щеке.
И чтобы не смотреть на него, я уткнулся в письмо. Оно предназначалось Игнатусу Нагини, Рейвенскорт Гарденс 15, и было приглашением явиться в отдел по борьбе с незаконным использованием изобретений магглов с целью выяснения, не противоречит ли законам магической Великобритании деятельность частного предприятия, именуемого «Магия растений» и принадлежащего адресату — иностранному гражданину, проживающему на территории страны.
— И чем занимается «Магия растений»?
— Лекарственными и косметическими препаратами.
— Зельями?
— Да, но поскольку большая часть моей клиентуры — магглы, я использую слово «препараты».
Я тихо рассмеялся:
— Знаете, возможно, за упоминанием аконита при вашем появлении стоит не первое занятие по зельеварению, а навыки, привитые нам профессором Трелони. Я как в воду глядел.
Красноречивым молчанием Снейп показал, что не оценил мою реплику по достоинству.
— И чем же, — я взглянул на конверт, делая вид, что не запомнил весьма говорящее имя, которое выбрал себе официально мёртвый Снейп, — «Игнатус Нагини» заинтересовал отдел по борьбе с незаконным использованием изобретений магглов?
— Для массового производства… а мои препараты, надо признаться, весьма популярны — я купил несколько маггловских машин разлива и упаковки, которые упрощают дело.
— И вы ничего в них не модифицировали магически?
— Модифицировал.
Я уставился на Снейпа, тот пожал плечами.
— Эссе и контрольные по разным предметам вам ведь Грейджер не раз писала?
— Это не одно и то же!
— Вы нарушали законы школы, при этом вредили прежде всего самому себе, я нарушаю закон магического сообщества, но никому не врежу. Почему я должен отвечать за свой поступок, в то время как ваш остался безнаказанным?
Я замахал руками.
— Вы бы даже кальмара убедили в том, что у него только одно щупальце! Но на меня нет нужды давить всем весом своего красноречия! Игнатуса Нагини и «Магию растений» больше не будут беспокоить.
Снейп тут же встал. Я тут же пожалел, что так быстро согласился ему помочь.
— Не буду вас благодарить, Поттер. Вы были бы не вы, если бы ответили иначе.
И пошёл к выходу.
— Я рад, что вы пришли ко мне.
Обернулся, усмехнулся криво.
— Поттер, вы бредите?
— Нет, я просто научился говорить не то, что первым приходит в голову, а то, что я на самом деле думаю. У вас тоже когда-нибудь получится.
Торжество от маленькой словесной победы длилось ровно до той секунды, когда дверь сердито захлопнулась.
Отправлено: 23.02.09 00:05. Заголовок: 2 Я одновременно и ..
2
Я одновременно и жалел о том, что наша первая встреча прошла так абсурдно, и радовался тому, что она была именно такой. Пусть в начале я немного растерялся, но ничего другого Снейп от меня и не ожидал, а, скорее всего, даже рассчитывал застать меня врасплох. Тем более, что я ведь должен был считать его мёртвым. Интересно, что бы он сказал, признайся я, что застыл с пером во рту скорее от радости, чем от удивления.
Следующий шаг был за мной.
И я вдруг понял, почему Снейпу понадобилось столько времени и письмо из Министерства, чтобы отважиться прийти ко мне.
Десятки предположений, сотни сомнений, тысячи вопросов наперебой галдели у меня в голове, отвлекая от работы. Из-за них я ставил кляксы в отчётах, они сковывали тело неподвижностью посреди многолюдного Атриума, мучили бессонницей, ослепляли старыми воспоминаниями, делали глухими к тому, что говорили окружающие.
Кроме многочисленных фактов, которых мне не хватало: я не знал, как Снейпу удалось выбраться живым из Хижины, или где он был все эти годы, почему не объявился даже когда с него официально были сняты все обвинения, - да ничего я, по сути, о нём не знал, кроме своих неясных предчувствий! Но кроме того, я по-прежнему не умел разбираться в чувствах других людей и мог во всём ошибаться. Легилименцию, как всем известно, я так и не освоил, да и не намерен был её применять (чего не могу утверждать о Снейпе), впрочем, я скрывать от него ничего не собирался, а вот он от меня — очень даже, откровенностью профессор никогда не отличался. Поэтому пока я выжидал несколько дней, прежде чем нанести ему визит по вымышленному официальному поводу, мне в голову приходила одна сумасшедшая идея за другой, но все сводились к одному: чтобы услышать хотя бы капельку правды, мне нужно вывести его из себя. Возможно, даже причинить боль. Мысль об этом была неприятной, но ведь в попытке избавиться от сильной новой боли, выбрасываешь на собеседника накопленные обиды. А мне хотелось узнать, стали ли его обиды другими или остались теми же. Мне казалось невозможным, чтобы через столько лет, пройдя через смерть, можно было всё ещё помнить ссоры далёкой юности, но Снейп всегда отличался хорошей памятью. В то же время, лично ко мне у него был длинный счёт, который мы не успели закрыть из-за его скоропостижной якобы кончины. Впрочем, мне тоже было что сказать.
Так что, когда через пять дней я постучал в дверь дома номер 15 на Рейвенскорт Гарденс, у меня в кармане лежал один повод, один подарок и один аргумент, каждым из которых я собирался воспользоваться по очереди и в зависимости от обстоятельств.
Дверь открылась нескоро, но очень резко, я даже чуть отступил, опасаясь, что мне в лицо полетит какое-нибудь проклятие.
— Я же забрал конверт с адресом, — сразу огрызнулся он.
— А я запомнил, — огрызнулся я.
— Вы не могли запомнить даже моего нового имени, хотя оно более чем говорящее, — возразил он.
— Я делал вид, что не могу его запомнить, — возразил я.
— А вы что хотели продемонстрировать, когда выбирали себе такое имя? — спросил я.
Мне казалось, что дверная ручка под рукой Снейпа просто треснет – так побелели его пальцы.
— Какого чёрта вы пришли, Поттер?
Я вытянул из кармана повод.
— Мне нужно осмотреть лабораторию «Магии растений», где задействованы маггловские машины. В Министерстве согласились оставить вас в покое, но только если я лично подтвержу им, что магическая модификация машин не переходит допустимый предел и никоим образом не вредит магглам, и что машины находятся в месте, для них недоступном. Также вы должны будете подписать документ о том, что вышедшие из строя машины будут переданы в Министерство Магии для гарантированного уничтожения.
— Вот так всегда, Поттер. Легко обещаете, а на деле оказывается, что обещание вы выполнить неспособны.
Я не смутился.
— Просто мне очень хочется взглянуть на эту вашу «Магию растений». Чем-чем, а недостатком любопытства, если вы помните, я никогда не страдал.
— Помню, — Снейп поморщился. Отступил от двери, пропуская внутрь: — Это за городом. Предпочитаете каминную сеть или парную аппарацию?
Вдруг вспомнилось, как мы аппарировали с Дамблдором, и я держал его за руку, — последняя парная аппарация, когда кто-то вёл меня… стало душно и тяжело на сердце, и я поспешно ответил:
— Каминную сеть.
Губы Снейпа искривились.
— Понимаю, — и он указал в сторону коридора.
«Что — «понимаю»?» — хотелось выкрикнуть мне, пока мы шли в соседнюю комнату. Думаешь, мне было бы противно до тебя дотронуться? Думаешь, я отдёрнул бы руку от отвращения при мысли, что под рукавом мантии скрывается поблекшая метка Упивающихся Смертью? Думаешь, невыносимо было бы касаться того, кто десятки раз спасал мне жизнь? Да если бы твоё присутствие было мне неприятно, я бы никогда не пришёл сюда, выдумав этот нелепый повод, в который ты не поверил — не мог поверить, ты же всегда видел меня насквозь!
Из-за своего возмущения я почти не обратил внимания на дом, в котором жил Снейп. Поскольку, когда мы вернулись сюда чуть позже, мне тоже было не до оглядывания по сторонам, то потом лишь вспомнилось, что там было мало мебели, как будто в доме жили недавно или не собирались долго оставаться, и обстановка не показалась мне ни уютной, ни тёплой.
— «Магия растений», — произнес Снейп, швыряя порошок в камин и пропуская меня вперед.
Я вступил в камин, а вышел… я вышел в сказку.
Как это описать? Я уже попадал в сказку однажды: когда Хагрид взял меня за руку и привел на Диагон-аллею, и мой мир тогда встал с ног на голову, и я был ребёнком, чьи фантазии ожили и приветливо улыбались ему с пёстрых витрин. Позже мир снова перевернулся: «и ни один из них не сможет жить спокойно, пока жив другой», — и стал миром войны и сделанного мною выбора. Война закончилась, судьба отвергла жертву, которую я готов был ей принести — жизнь, — но со дня, когда я узнал о пророчестве, и до того дня в лаборатории Снейпа, я не осмеливался вдохнуть полной грудью, даже когда обрёл свободу. Я не решался жить дарованной мне жизнью, прятался за почти искренними улыбками, изредка грелся в сочувствии и внимании друзей, укрывался за стенами лондонской квартиры от всего настоящего, что могло быть за её стенами; и то, что я не поделился с Роном и Гермионой своей уверенностью, что Снейп жив, — это не потому, что у них были дела поважнее, а потому что я отгораживался от них, отдалил их на некоторое расстояние, чтобы не быть одному, но и не быть с кем-то. И то, что я так некстати вспомнил Дамблдора, когда Снейп предложил парную аппарацию — это тоже не случайная шутка подсознания, просто раны не зажили, они лишь не беспокоили, если их не трогать. А я ведь казался себе таким открытым, готовым к переменам, я ждал возвращения Снейпа в уверенности, что сам ни от кого и ни от чего не прячусь, а на деле оказалось, что я такой же, как он. Не трус, нет, назвать Снейпа или самого себя трусом мне и в голову не приходило. Просто неживой…
Мир снова перевернулся в том изумительном месте, и я понял, что хочу, должен жить. И должен вытащить Снейпа из стен, в которых он себя запер. Потому что если для меня лаборатория «Мира растений» стала местом освобождения, для него она была убежищем, где он прятался от мира.
Это было удивительно светлое помещение — большое, но из-за стеклянного потолка оно казалось уходящим в небо, в бесконечность. Я мог бы попробовать описать то место, но слова из далёкого прошлого снова сорвались с губ сами, и, во второй раз демонстрируя чудеса памяти, я прошептал, зная, что Снейп, появившийся из камина у меня за спиной, услышит каждое слово:
— «Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, мерцание паров над ним или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… Я могу научить вас, как разлить по флаконам славу, как сварить триумф, даже закупорить смерть…». В вашем мрачном тёмном подземелье эти слова казались издёвкой, профессор, но здесь они обрели не только смысл, но и форму. А эти машины, — я махнул в сторону сооружения в центре лаборатории, чего-то, что казалось живым организмом, мощным и красивым единством техники и магии, непрерывно движущегося с огромной скоростью, но с осторожностью и точностью хирурга переносящего и сортирующего порошки и смеси, — я не припоминаю, когда в последний раз видел настолько противоречивую гармонию…
— Да вы поэт, Поттер, — прохрипел Снейп.
Я резко обернулся. Холодность и непроницаемость слетели, рассыпались, как маскировочные чары пять дней назад в моём кабинете, передо мной стоял взбешённый, задыхающийся от ярости Снейп, скрюченными пальцами сжимающий свою палочку. О да, он никогда не любил, когда кому-то постороннему удавалось увидеть самую суть.
— Вы насмотрелись? Любопытство удовлетворено? Это здание для магглов выглядит как заброшенный полуразвалившийся сарай, и они обходят его стороной, потому что оно им кажется нехорошим. А теперь вы уберётесь отсюда и…
— Нет.
Мы смотрели друг на друга, меряясь силой гнева. Я вспомнил обо всём том, что понял, когда вошёл сюда, о том, что надо жить, а не разбегаться по своим углам, и выпалил:
— Я хочу вернуть вам кое-что, — и вытащил подарок.
Это была волшебная палочка, та, которую нашли в Визжащей Хижине — единственное, что осталось от испарившегося Снейпа.
Если бы мы были в театре, я бы зааплодировал его выдержке. Он не потянулся за палочкой, не вздрогнул — учитывая обстоятельства, при которых её лишился — коротко взглянул на неё, но продолжил сверлить взглядом меня, надеясь, видимо, что я сдамся и проиграю хотя бы немой поединок, раз уже выиграл словесный.
Что ж, оставался аргумент.
— И это тоже… ваше, — и сам охрип.
Я переложил палочку Снейпа в левую руку, а правой достал небольшой флакон с серебристой жидкостью. Он был прохладным, но жёг ладонь.
Кажется, мы оба перестали дышать. Снейп неотрывно смотрел на флакон со своими воспоминаниями, я неотрывно смотрел на Снейпа.
Его губы сжались в узкую полоску, потом медленно растянулись в кривую усмешку. По моему позвоночнику прополз холодок.
— Я всё ждал подвоха… Почему, думал я, Поттер припёрся ко мне под идиотским предлогом и делает вид, что его интересует моя лаборатория или что он помнит из моих уроков хоть что-то, кроме отнятых баллов?.. А вы просто стали взрослее и… мстите изощрённее…
— Но я…
Снейп схватил мою руку с флаконом, больно сжал кисть, поднес к моему лицу.
— Сколько раз вы пересматривали это, Поттер? Сколько раз радовались моим неудачам, злорадствовали, видя, как я допускаю ошибки? Сколько раз смаковали триумф вашего отца и Мародёров, когда они подвесили меня вниз головой на потеху публике? Сколько раз проклинали меня за то, что я рассказал Волдеморту о подслушанном разговоре? Вы презирали меня тогда так же сильно, как Дамблдор, или ещё сильнее? И уж, конечно, вы думаете, что задачу, которую возложил на меня Альбус, можно было выполнить иначе: не ценой стольких жизней, достаточно было бы одной моей? И вы ведь не считаете, что я искупил свою вину, так? Нет, не считаете, и вы появились у меня на пороге, чтобы убедиться, что я по-прежнему помню, что совершил. А если нет — напомнить мне об этом.
Свободной рукой он выдрал флакон из моих пальцев и отшвырнул в сторону. Я услышал звон стекла и, кажется, успел увидеть дымок рассеивающихся воспоминаний (или это просто глаза заволокло пеленой обиды и злости?), прежде чем рывок аппарации вернул меня в дом на Рейвенскорт Гарденс. Снейп отпустил мою руку, отступил и процедил тихо:
— Убирайтесь. Появитесь здесь ещё раз — пеняйте на себя.
У меня не было сил спорить, да он и не услышал бы меня сейчас. Поэтому я положил его волшебную палочку, которую всё еще сжимал в руке, на каминную полку и поплёлся к выходу. Потом передумал, остановился, обернулся:
— Я смотрел эти воспоминания один раз — тогда, в день Битвы за Хогвартс. А потом… потом я умер. Поэтому, нет, я никогда не пересматривал их. И вообще… — я обреченно махнул рукой. — Ничего вы не поняли. А ещё легилимент…
И вышел.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ 3 Как там Снейп любил называть меня и других гриффиндорцев на своих уроках? Идиотами? Кретинами? Но если в зельях мы не блещем талантами, то в манипулировании людьми и их эмоциями — мы непроходимые тупицы, болваны и олухи! Возомнил из себя слизеринца! «Причинить боль»! Повод , понимаете ли, подарок и аргумент ! Остолоп! Недоумок!
От дома Снейпа я поплёлся вдоль улицы и скоро вышел в парк неподалёку, с каждым шагом мысленно награждая себя всё более и более нелестными эпитетами — их я знал много ещё со школы, благодаря всё тому же профессору.
Он показал мне чудесное место, в котором магия и волшебство заиграли новыми красками благодаря уму и фантазии его создателя. Он привёл меня туда, где выполнял работу , которая доставляла ему радость — а я ведь знал, как это важно, если больше никакого смысла в жизни нет. Но у меня был мой проклятый план «повод-подарок-аргумент» , и я повёл себя хуже роботов и машин, установленных в его лаборатории — те и то научились действовать вопреки схемам и правилам. А я сначала подсунул ему волшебную палочку, из которой был убит Дамблдор и из-за которой Волдеморт натравил на Снейпа Нагини, а потом дал повод думать, что воспоминания, которые он передал мне в последние мгновения перед смертью, я хранил, лишь чтобы подогревать в себе ненависть и чувство мести.
Прошло пять лет после победы, но это не значит, что исчезла привычка видеть самое плохое или подозревать худшее. Я знал, через что прошёл Снейп. Точнее, я знал то, что он счёл нужным мне показать: не чтобы оправдаться, а чтобы я понял причины его поступков и сам принял необходимость идти до конца. Когда я думал о тех минутах в Хижине, мне всегда казалось, что он тогда не просто спешил передать мне недостающую информацию, осознавая близость развязки, но что он признал меня равным себе, заслуживающим знать всю правду… У меня было пять лет и много вечеров в пустой квартире, чтобы «додумать» остальное в судьбе Снейпа, что-то преувеличить, что-то усугубить — но вряд ли реальность отнеслась к нему бережнее, чем я осмеливался предположить. Поэтому это у меня не было причин опасаться или ждать подвоха, это я был уверен в его отношении ко мне — по меньшей мере в том, что это никак не ненависть. У него было лишь посмертное оправдание, в котором моё слово сыграло не последнюю роль (но на том могли настоять мои друзья — Гермиона, например, была известным борцом за справедливость), и мои дурацкие шутки и намёки, в которых можно усмотреть как волнение, так и издевку.
Пока я так шёл, отшвыривая камешки носком ботинка и жалея, что никто не запустит мне камнем по лбу (и пусть бы у меня был второй шрам), стемнело и похолодало. Рассудив, что самобичеванием можно заниматься не только на свежем воздухе, но и дома в компании бокала огневиски, я свернул с аллеи и, когда магглы уже не могли меня видеть, аппарировал на порог своей квартиры.
То ли внимательность притупилась, заглушенная стонами совести, то ли ему таки удалость обойти все охранные заклинания, не оставив следов, но Снейп был там. Сидел в кресле, поставив его напротив входной двери, поэтому когда я вошёл, он встал, направил на меня волшебную палочку — ту, старую, которую я ему вернул — и я замер, не успев толком испугаться, просто от удивления и неожиданности.
— Да, я легилимент, — сказал он, и я успел глубоко вдохнуть перед тем, как…
… я прижимаю снитч к губам: «Я скоро умру»…
… четверо приближаются ко мне, не призраки и не живые люди, «ты так отважно себя вёл», «мы так гордимся тобой.…»
… губы Волдеморта шепчут «Авада Кедавра»…
… и сияющий Дамблдор сидит рядом со мной на вокзале Кингс-Кросс: «Теперь твоя душа совершенно цела и принадлежит только тебе»… «Не жалей мертвых, Гарри, жалей живых — а особенно тех, кто живёт без любви»…
… горящая шляпа слетает с Невилла, и меч Гриффиндора в его руках кладёт конец бессмертию Волдеморта…
… мы остаемся в центре Большого зала — я и мой заклятый враг. «Что, неужели опять Любовь?» — кричит Волдеморт и смеётся…
… «Северус Снейп никогда не был на твоей стороне, он был человеком Дамблдора»…
… я повторяю это учителям, друзьям, я повторяю это аврорам в Министерстве, Визенгамоту, всем, кто когда-либо знал его…
…«невиновен»…
…«на нашей стороне»…
…«верен Дамблдору»…
…«не раз спасал мне жизнь»…
Слова и лица кружились, вспыхивали, я не сопротивлялся заклинанию, но выносить его было всё равно тяжело. Когда Снейп опустил палочку, я обнаружил, что сижу у стены, тяжело дыша, и скребу по полу руками, словно пытаясь отползти ещё дальше.
— Вы так ничему и не научились, Поттер, — его лицо ничего не выражало — ни радости, ни удовлетворения, ни торжества. Возможно немного, совсем капельку — облегчения.
— Сопротивляться легилименту? — прохрипел я. — Нет, не научился. Легилименция сейчас приравнена чуть ли не к непростительным заклинаниям, так что я не сталкивался с ней уже много лет. И какие бы то ни было видения не посещали меня с тех пор, как Волдеморта не стало, хотя… — я замолк, вспомнив о своей уверенности, что Снейп жив и рано или поздно придёт ко мне.
— Хотя что?
Я сжал колено, чтобы не было заметно, как у меня подрагивают пальцы. Подумал, что ничего не теряю, но могу потерять — если совру или уйду от ответа.
— Хотя я чувствовал, что вы живы. Не сразу, но… однажды я просто понял это. Поэтому я не особо удивился, когда вы пришли в Министерство. Собственно, я думал… знал, что вы рано или поздно придёте ко мне.
— Так это вы натравили на меня отдел по борьбе с незаконным использованием изобретений магглов?
— Что?.. Да вы что! Это переходит все границы! — я так разозлился, что нашёл в себе силы встать, горло перехватило от волнения, я говорил отрывисто и резко. — Я знал, что вы живы! Чувствовал. Хотел этого. И что-то — пусть это будет моё больное воображение, если вам так удобнее — подсказывало мне, что мы встретимся. Только поэтому я не стал разыскивать вас. И я не знал, чем вы занимаетесь! В Министерстве я удивился, услышав о «Магии растений», но ваша лаборатория… оказалась совсем не такой, как я предполагал. Да, признаю: я ожидал увидеть если не мрачные подземелья, то гораздо более тёмное и пугающее место, и я был удивлён… приятно удивлён.
— И на радостях вы поспешили напомнить мне о том, что я умер?
— Нет!
Я готов был биться головой об стенку. А лучше треснуть об стенку его! Этот человек — невыносим!
— Я хотел напомнить вам… как много вы для меня сделали! Что вы чуть не умерли за меня! Дать понять, что я не выкинул из памяти ни вас, ни ваши воспоминания, что я даже вашу палочку не выкинул!
Он откинул голову назад, криво усмехнулся:
— А вам не приходило в голову, Поттер, что мне не хочется ничего этого вспоминать? Что прошлое должно остаться прошлым?
Это уже походило на нормальный разговор. Спазм отпустил горло, я позволил себе глубоко вдохнуть, впервые за последние несколько минут.
— Пришло… но позже.
— Как всегда?
— Как всегда, — уже без злости согласился я.
Вдруг застеснявшись, я уставился на носки своих ботинок, желая и боясь узнать, смягчилось ли хоть на йоту выражение его глаз. Добавил:
— Но я… я думаю, что прошлое никогда не отпускает. Можно привыкнуть жить с ним, можно с ним смириться, но вычеркнуть его не получится никогда. Мне кажется, что даже если бы у меня отняли все воспоминания, сердце бы всё равно болело за тех, кого я потерял. И я ждал вас… ждал, что вы придёте, и мне станет легче… потому что вы оказались сильнее… смерти. И я хочу попытаться… жить. Помнить, но не вспоминать. И не винить себя…
— Вам не за что себя винить, Поттер. В отличие от меня.
Я взглянул на Снейпа. Он вдруг постарел, не на пять лет — на сотню. Старая боль, которую я недавно по глупости хотел разбудить, проснулась и жалила со дна памяти. Не сравнимая ни с какими подозрениями или опасениями на мой счёт, это была боль неисправимых ошибок, боль потерь и боль преступлений.
— Вы тоже должны перестать винить себя, — прошептал я. — Визенгамот снял с вас все обвинения...
— Но я ВИНОВЕН, Поттер! — это крик. Так безумно он кричал шесть лет назад: «Не смей называть меня ТРУСОМ, Поттер!» , и, как и тогда, мне стало жутко, только вот ненависти и злобы, которые я испытывал когда-то, давно нет. — Убийство остаётся убийством...
Его слова эхом перекликаются с моими недавними мыслями.
... — тем, что может расколоть душу.
Он изумленно замолк, пристально вглядываясь мне в глаза.
— Но я видел вашу лабораторию. Человек с расколотой душой не смог бы создать что-то настолько… целостное.
Снейп скривился:
— Это всего лишь дело, которым я занимаюсь…
— … чтобы хоть какое-то время не помнить .
Снова изумлённый взгляд.
— Либо я всё же немножко легилимент, либо у нас гораздо больше общего, чем вам бы хотелось, — улыбнулся я.
И вдруг она пришла мне в голову — идея! Совершенно неожиданная и абсолютно правильная, по-слизерински расчётливая, по-гриффиндорски смелая, и, не давая себе времени одуматься, я предложил:
Отправлено: 23.02.09 00:38. Заголовок: Какое же удовольстви..
Какое же удовольствие получает читатель, когда автор любит своих персонажей Ну или хоть кого-то из них )) Спасибо, с нетерпением буду ждать продолжения
Просто потрясающе. Мне очень понравилось. Очень порадовало, что Гарри не несется сломя голову, а может рассуждать. Спасибо автору, буду с нетерпением ждать продолжения.
Отправлено: 23.02.09 12:00. Заголовок: Автор, просто потряс..
Автор, просто потрясающе Такие живые герои: замкнутый, сложный Снейп и открытый, порывистый, но все же думающий (хоть и с опозданием) Поттер Очень жду развития отношений
Отправлено: 23.02.09 21:50. Заголовок: Фик в процессе, так ..
Фик в процессе, так что окончательно судить не могу. Пейринг любимый. Живостью понравился. Хотя меня цепляет мантра "он-жив-он-жив-он-жив". И много что цепляет, стилистика местами, местами Гарри. Хотя это претензия из рода о фломастерах. Вердикт - по окончании.
Што Вам сказать? Я щетаю, это достойный фик. По крайне мере, по трем причинам: Раз - это снаре. Два - это наш, наш зерьев Снейпушго, снарешиперский, родной...
цитата:
— И вы ничего в них не модифицировали магически? — Модифицировал. [...] Эссе и контрольные по разным предметам вам ведь Грейджер не раз писала?
... и почти белопушистай!
цитата:
Это было удивительно светлое помещение — большое, но из-за стеклянного потолка оно казалось уходящим в небо, в бесконечность [...] Человек с расколотой душой не смог бы создать что-то настолько… целостное
Три -
цитата:
Примечание: для Ikarushk’и
Не, я понимаю, што это дурной тон - не критиковать работу, в шапге которой ты упомянут - после того, как раскритиковал остальные Спишем на то, што я перевоспитываюсь
Чуть не забыла - а слэш-то где? Просим проду, автор! Чем слэшнее, тем лучче 8)
Замечательный фанфик!!! А вот этот кусок просто гениален: "Он вошёл почти так же эффектно, как пять лет назад удрал из Хогвартса через окно. С каждым шагом исчезали маскирующие чары: дымкой слетела седина с волос, растворилась сеточка лишних морщин, глаза поменяли цвет, волна привычного чёрного цвета прокатилась по мантии, спина распрямилась, вернув владельцу высокий рост, сползла с губ словно приклеившаяся к ним просительная улыбка. Пять шагов — и передо мной стоял не добродушный старец в синей мантии, а мрачная чёрная тень из моего прошлого. Наконец-то. — Мистер Поттер, — голос хлестнул знакомыми недовольными нотками. " Так и чувствуется коронный проход Рикмана по залу! :-)
Marisa Delore Спасибо, очень интересно будет узнать подробнее - после завершения выкладки
ikarushka Да... когда я писала примечание, я еще не знала, что некоторым образом нейтрализую вас этим Автор настаивает, что слэш в фике везде Хотя в следующей части того, чего вы хотите, будет чуть больше Однако хочу обратить ваше внимание на то, что рейтинг поставлен - R, автор не хочет, чтобы вы расчитывали на слишком многое... хотя постарается не разочаровать Спасибо У автора слабость к Рикману
Мюмла Шерлока я тоже нежно люблю, но мне он кажется менее склонным... к театральным эффектам
Отправлено: 24.02.09 12:39. Заголовок: Мюмла Я давно читал..
shatajka Спасибо)) Да, автор и сам волнуется, будет ли остальное на том же уровне, что и начало Но автор постарается!
Мюмла Я давно читала И самым сексуальным в Холмсе мне всегда казался ум, в то время как в Рикмане ака Снейпе... не только ум, но и визуальная состовляющая Что и отразилось в сцене явления Снейпа в Министерстве))))
Челлендж "Антиджен", эээ.. а вот и не буду я тут флудить о Бретте и Ливанове, а также других Холмсах. *бьёт себя по пальцам и с криками "Добби плохой" улетает по делам*
Отправлено: 24.02.09 14:54. Заголовок: Вот это снарри - жив..
Вот это снарри - живой, настоящий! Вы и впрямь любите своих героев, а не экспериментируете с пейрингом. Немедленно покупаю шляпу, чтобы снять ее перед вами, когда авторство раскроется. Огромное спасибо, с нетерпением жду продолжения!
Отправлено: 24.02.09 16:30. Заголовок: Пожалуй, из всех пре..
Пожалуй, из всех представленных работ, эта самая конструктивная. Мне показалось, что герои слишком быстро перешли к радикальному оголению душ, но история воспринимается целостно и ясна логика.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 3
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Просто потрясающе. Мне очень понравилось. Очень порадовало, что Гарри не несется сломя голову, а может рассуждать. 
Спасибо автору, 
буду с нетерпением ждать продолжения.
Очень жду развития отношений 
Вас на руках носить надо! 
Спишем на то, што я перевоспитываюсь 
- участник сейчас на форуме
