|
|
| |
Пост N: 182
Зарегистрирован: 27.11.07
|
|
Отправлено: 02.10.08 23:10. Заголовок: Название: Стенокарди..
Название: Стенокардия напряжения
Пейринг: ДМ, РУ
Рейтинг: G
Почти каждую пятницу, без двух минут шесть, Драко Малфой стоит в атриуме Министерства у крайнего к входу лифта. Ему потребовался месяц, но зато теперь всё рассчитано посекундно – методом проб и ошибок. Когда золотые решётки со скрипом разъезжаются, он заходит последним, стараясь встать ближе к дверцам кабины. Обычно низенький бородатый лифтёр ждёт, пока наберётся хотя бы человек пять. В половине случаев Драко везёт - когда коротышка уже тянет на себя тугие створки, в кабину с громким топотом и привычными извинениями влетает долговязая фигура в помятой мантии. И каждый раз Малфою кажется, что в лифте стало светлее от блеска рыжих волос.
Драко работает на пятом уровне – в Международном Отделе, Рональду Уизли нужен третий, где его грязнокровная супруга с переменным успехом обеспечивает Магический Правопорядок. Каждую пятницу, в конце рабочего дня, он заходит за ней, чтобы отправиться на традиционный семейный обед в Нору. Уизли с Малфоем никогда не разговаривают между собой, ограничиваясь сухими кивками при встрече, да и, собственно говоря, рядом находятся не более пятидесяти секунд – в лифте.
Иногда Драко думает, что приходит на работу только ради этого.
Стоя рядом с Уизли, он краем глаза отмечает невидимые другим мелочи – лопнувший сосудик у края насыщено-голубой радужки, порез от бритвы на подбородке, нежную матовость мочки уха. Иногда ему удаётся вдохнуть запах Рона – смесь лаванды, кофе и кисловатый душок маггловских сигарет.
По ночам, лёжа рядом со спящей Тори, слушая её легчайшее посапывание, он вспоминает всё это - и ощущает, что в грудь ему медленно проникает горячая ладонь, стискивая сердце в кулаке, как сам Драко когда-то сжимал отчаянно трепыхающийся снитч. Пространство спальни увеличивается до размеров Большого зала, воздух давит сверху, расплющивая тело Малфоя, словно в трясину погружая его в мягкий матрас. Когда это становится абсолютно невыносимым, Драко приказывает дежурящему в спальне домовому эльфу принести ещё одну подушку и укладывается повыше.
В конце апреля, когда даже затхлый воздух атриума наполнен десятками сочных, до головокружения ярких весенних ароматов, привычный ритуал Малфоя неожиданно нарушается. Только что плавно двинувшийся лифт вдруг начинает громко дребезжать, потом резко дёргается и замирает. Министерские служащие кувырком летят друг на дружку. Рон Уизли прикладывается головой о стенку кабины, теряет равновесие и, помянув всуе Мерлина, утыкается лицом Драко в плечо. Мгновение – и тот брезгливо отстраняет его, успев ощутить только тёплую твёрдость лба и почти бесплотную ласку скользнувших по щеке рыжих прядей. Уизли отодвигается, пробормотав извинения. Малфой равнодушно кивает.
Выйдя из лифта, он останавливается, чтобы перевести дух, и внезапно ощущает, что кулак, сжимавший сердце на протяжении последних шести месяцев, сдавил его, расплющивая как мокрую губку. Боль превращается в огненный шар, он, взламывая рёбра, мечется по грудной клетке, Авадой бьёт в левую лопатку - и вылетает изо рта хриплым страдальческим воплем. А потом холодный каменный пол прыгает Драко в лицо.
Маггловские кардиологи, будь у них возможность осмотреть лорда Малфоя, констатировали бы трансмуральный инфаркт миокарда.
Колдомедики Св. Мунго, многозначительно хмурясь, говорят об отдалённых последствиях применения Непростительных Заклятий и закономерном упадке магических сил.
Но Драко знает, что это – просто весна.
------------------------------------------
Название: Экзамен
Пейринг: ГП, ??
Рейтинг: PG
Гарри Поттер, курсант Школы Авроров, стоит в центре учебного кабинета и внимательно смотрит на огромный дубовый шкаф, украшенный затейливой резьбой.
Последний этап квалификационного экзамена. В аудитории только студент, экзаменатор… и боггарт. Плёвое дело. Гарри почти интересно – что он увидит на этот раз. Дементора? Смешно. Волдеморта? Ещё лучше. Парень улыбается и берёт палочку наизготовку. Аврор одобрительно подмигивает своему подопечному – на самом деле он уже давно не преподаёт и, тем более, не принимает экзамены, но для Избранного делается исключение - как всегда.
- Поехали!
Тяжелые створки медленно распахиваются, по законам жанра раздаётся гнусный скрип… И Гарри опускает палочку, обалдело вглядываясь в скользнувшую на натёртый паркет высокую стройную фигуру. Дыхание резко перехватывает, по спине стекает тоненькая струйка отвратительно холодного пота, сердце подскакивает и застревает где-то в гортани.
Потому что навстречу ему движется Сириус Блек. Его покойный крёстный отец собственной персоной.
Почти такой же, как тогда, в Лесу… Серые глаза сверкают, грива чёрных волос небрежно отброшена за плечи. И – Гарри дёргается, как от пощёчины, со всхлипом втягивая пересохшим ртом воздух – в широко распахнутом вороте рубашки синеют на груди полукружья татуировок, так похожие плавными очертаниями на иудейскую Менору.
- Ну что, малыш, как дела? Всё дрочишь по ночам, пялясь на мою колдографию?
Гарри в ужасе пятится назад, не отрывая оцепенелого взгляда от прекрасного насмешливого лица. А знакомый голос продолжает, ввинчиваясь в виски, терзая их обморочной болью:
- Думаешь, твоя девочка ничего не понимает? Ошибаа-аешься, малыш. Всё она понимает, рыжая стерва. Просто, ты же у нас такая выгодная партия…
Споткнувшись на ровном месте, Гарри нелепо взмахивает руками и с размаху садится на задницу. Палочка со стуком катится по полу.
Экзаменатор кидается наперерез боггарту. Сириус Блек моментально превращается в высокую пышную негритянку в ярком цветастом тюрбане и роскошной подвенечной мантии. Она ухмыляется, приглашающе поводя бёдрами… и в ту же минуту из палочки аврора вылетает серебристая рысь, а боггарт с визгом рассыпается на сотни мыльных пузырей.
Гарри Поттер, Герой Волшебного Мира, утыкается лицом в острые колени и горько плачет, плачет, захлёбываясь, всхлипывая, судорожно поводя плечами и размазывая слёзы по лицу.
И почти не замечает, как тяжёлая чёрная ладонь Кингсли Шеклбота успокаивающе ложится ему на шею… а палец нежно, вкрадчиво скользит вдоль цепочки выступающих позвонков.
---------------------------------
Название: Урок рисования
Пейринг: ГП/ДМ, БЗ
Рейтинг: R
Предупреждение: немного ненормативной лексики
- …но это же в традициях любой чистокровной семьи – давать детям разностороннее образование. Я очень рад, что у Лоренцы проявились такие способности, - Забини разливается соловьём, крайне довольный тем, что гости уже не делают попыток разбежаться и обречённо выслушивают длиннейший монолог о талантах его единственной дочери, - меня в детстве тоже, кстати, учили рисованию, малышка явно пошла в своего папу. А как насчёт ваших, мистер Поттер?
- Ээ-э… - мычит мистер Поттер, провожая тоскливым взглядом домовика, согнувшегося под тяжестью подноса с разнообразными напитками, - у моих, знаете ли, как-то…другие интересы.
- Квиддич, конечно, - тонко улыбаясь, констатирует Забини, - я не удивлён. Вот Драко, например, тоже в детстве учили рисовать – и безрезультатно. Помнишь, Малфой?
- Возможно, - Малфой осторожно прикасается губами к багряной жидкости в высоком бокале и морщится - едва заметно, как раз настолько, чтобы Блейз после ухода гостей всласть наорал на мажордома за дурной подбор вин, - но, если ты помнишь, дорогой, у меня… масса других талантов.
Пауза. Забини бледнеет так, как бледнеют темнокожие: его лицо приобретает отчётливый серый оттенок подобно загнившей сливе. На смуглом поттеровском лбу, как раз меж широких бровей, появляется ярко-алое пятно размером с кнат – признак подступающего бешенства. Драко слегка прищуривается.
- Кстати, пока не забыл. Блейз, ты позволишь мне взглянуть на твою библиотеку?
- Конечно, - сипит Забини, непроизвольно косясь на Поттера, - там открыто.
- Чудесно.
Малфой разворачивается и, лавируя между болтающих гостей, пробирается к широкой лестнице. Поднявшись на второй этаж и зайдя в библиотеку, он равнодушно окидывает взглядом огромные книжные шкафы, подходит к широкому чиппендейловскому столу красного дерева, задумчиво проводит ладонью по лоснящейся гладкой поверхности.
За спиной хлопает дверь и раздаётся зудящий гул Запирающих Чар. Драко усмехается и поворачивается к вошедшему – очень медленно.
Поттер стоит на пороге, прислонившись спиной к дверному косяку.
- Ну, и как это понимать? Ты, что, с ним…спал?
- А что такое? – Драко отвечает фразой, заимствованной из лексикона любимого сына, по собственному опыту зная - взбесить ею можно кого угодно. Поттер не исключение, он в три прыжка пересекает библиотеку, хватает Малфоя за шкирку и разворачивает к себе спиной. Драко ударяется бедром о край стола и охает от боли.
- Хорёк ебливый… - глухо рявкает Поттер, обдавая его шею жарким дыханием, и, точно кот, стискивает зубы на малфоевском загривке.
Малфой и не думает сопротивляться, позволяя дрожащим от злости поттеровским рукам грубо задирать мантию и стаскивать вниз брюки. Он тихо выдыхает, разводя пошире колени, прогибая спину, облегчая любовнику путь – и ложится животом на гладкую блестящую крышку стола. Поттер, громко сопя, всё ещё возится сзади – от возбуждения ему вечно отшибает последние мозги, он то смазку не может нормально наколдовать, то путается в многочисленных застёжках своей аврорской формы. Наконец, идиотское копошение стихает, Малфой слышит, как срывается на мгновение тяжёлое дыхание любовника, чувствует тёпло и твёрдость проникающего внутрь скользкого члена,– и блаженно закрывает глаза. Дальнейшее происходит в тишине, не считая скрипа столешницы, шуршания мантий, постанывания и негромкого вскрика Драко – когда Поттер, наконец, удосуживается подобрать правильный угол.
Кончают они молча – Поттер, скрипнув зубами, и судорожно дёрнувшись, Малфой – прикусив ребро ладони. Он скользит щекой по столу и видит, как на тёмной полированной поверхности то появляется, то исчезает влажный островок его вдохов и выдохов. Поттер отодвигается от него, застёгивается и вдруг осторожно проводит ладонью по взмокшему малфоевскому затылку. Шершавый бугорок мозоли у основания указательного пальца слегка царапает влажную кожу. Драко тихонько вздыхает и выпрямляется.
- В субботу… как обычно? – настороженно спрашивает Поттер.
- Разумеется.
Поттер выходит. Взмахом палочки Малфой приводит себя в порядок, поправляет одежду. Рассеянно смотрит на мутные потёки на темной глади благородного дерева и бездумно проводит по ним пальцем. Потом неожиданно хмыкает, несколькими быстрыми штрихами изображает на столешнице некую картинку и быстро покидает кабинет. На блестящей багряно-коричневой поверхности остаются подсыхать белёсые буквы – H и P, заключённые в кривоватое пряничное сердечко. Медленно спускаясь по лестнице навстречу шуму, блеску и ароматам бальной залы, Драко довольно улыбается.
Вряд ли теперь Блейз посмеет усомниться в его таланте художника.
--------
Название: Осенний ветер
Бета: КошкаПейринг: ГГ/ХА (фемслэш)
Рейтинг:G
На верхушке Астрономической башни всегда ветрено.
Холодный воздух пробирает до костей, леденит колени, забирается под тонкую парадную мантию. Надо заканчивать и возвращаться в зал.
Гермиона курит, инстинктивно пряча сигарету в кулаке. Прошло столько лет, а всё по-прежнему. Сначала она боялась лишить свой факультет десятка баллов, потом Рон доставал её избитой фразой о поцелуях с пепельницей, затем подключилась свекровь… Постепенно сигареты приобрели привкус запретного плода, а привычка прятать курево стала просто частью характера.
- Привет.
- Привет.
- Угости сигареткой.
- Всегда пожалуйста. Подержи-ка…
Ханна, зябко пошевеливая плечами, подходит ближе. Одной рукой Гермиона протягивает ей сигарету, другой - достаёт палочку.
- Люмос.
- Ты, как всегда, без зажигалки…
- А зачем?
- И правда.
Облокотившись о шершавый парапет, они подставляют ветру усталые лица.
- Как тебе бал?
- Нормально. Не думала, что столько народу приедет.
- А как же? Пятнадцатилетие выпуска всё-таки.
- Ну да. Как твой… твоя семья?
- Прекрасно. У Нева аттестация в этом году. А Фрэнки уже на втором курсе, представляешь?
- С трудом. Впрочем, моя тоже уже через три года поступает.
- Да, я помню. Она похожа на тебя?
- Никоим боком. Ещё даст вам тут… прикурить.
Ханна грустно улыбается. Она курит осторожно, не затягиваясь, смешно морщится и ёжится от холода. Влажные пальцы октябрьского ветра бестрепетно касаются уже начавшей увядать, но всё ещё нежной кожи щёк, по-хозяйски перебирают выбившиеся из причёски тонкие светлые пряди.
- Ты подстриглась, – она окидывает взглядом рваную чёлку и открытый затылок Гермионы.
- Спохватилась. Давным-давно.
- А я – видишь? – Ханна поворачивается, демонстрируя гладкий белокурый узел, украшенный жемчужными заколками.
- Тебе идёт.
- Спасибо. Помнишь мои косички?
- Конечно.
- А помнишь…
- Я всё помню, Ханна.
В башне повисает тяжёлая тишина.
- Ну, ладно, - неуверенно говорит бывшая Ханна Аббот, ныне миссис Невилл Лонгботтом, - я пошла. Нев, наверное, уже упился в дугу.
- Не сильнее Рона.
- Да уж. Заходите как-нибудь. Камин для вас всегда открыт.
- Обязательно.
- Ты тоже иди. Ветер, замёрзнешь...
- Ничего. Я люблю ветер.
- Я помню.
Ханна поворачивается и медленно выходит из «астрономички». Уже в дверях она тихо шепчет:
- Пока…
- Пока, Ханна, – Гермиона не оборачивается.
Когда шаги её бывшей стихают в отдалении, миссис Рональд Уизли нервно роется в своей бальной сумочке, достаёт крошечный платок и торопливо промокает мелкие ледяные слёзы.
- О Мерлин, - бормочет она, - ну идиотка…
…Когда тебе за тридцать и на тебе двое детей, ответственная должность в Министерстве, кредит за дом, бестолковый муж и дура свекровь – плакать по пустякам смешно и нелепо. Но Гермиона плачет.
Потому что она знает: даже самому сильному порыву ветра больше никогда не сплести воедино каштановые и белокурые пряди.
----------------
Название: Преемственность
Бета: Кошка
Пейринг: ДП/СБ, ГП/СБ, намёк на ДП/СБ/РЛ
Рейтинг: NC-17
Ремус Люпин застывает на пороге гриффиндорской спальни. Он глазам своим не верит.
Побелевшие пальцы Сириуса закаменели на спинке кровати. По худой смуглой спине пробегают волны судорог, подбородок утыкается в грудь, широко разведённые колени дрожат. Но он послушно подмахивает своему партнёру и не делает ни одной попытки отстраниться.
Джейми резко поворачивает голову, и сузившиеся карие глаза впиваются в растерянное лицо Рема. Крупные кисти рук по-хозяйски оглаживают плечи Сириуса, ползут по его телу, словно два паука.
Поттер даже не останавливается.
- Луни, – голос друга почти не изменяется, может, только слова тянет медленнее, - закрой-ка дверь.
Люпин продолжает дурак-дураком стоять на пороге, сжимая вмиг повлажневшими пальцами скользкую дверную ручку.
- Луни, - ладонь Сохатого ложится на вздрагивающую задницу Блэка, плавно скользит вверх по его спине, шее, ласкает щеку и… два пальца ныряют меж полураскрытых губ. Взгляд не отрывается от Ремусова лица, - ты меня понял? Закрой эту долбаную дверь.
Рем, словно загипнотизированный, следит за тем, как Сириус медленно сосёт пальцы Джейми. Потом судорожно выдыхает. И делает шаг вперёд.
Джеймс Поттер довольно улыбается.
* * *
Двадцать лет спустя, в доме на Гриммаулд-плейс, Ремус Люпин, привлечённый ночным шорохом в спальне Сириуса, поднимается по лестнице, осторожно приоткрывает тяжёлую дверь и – застывает на пороге.
Колени Сириуса прижаты к груди. Оскалившись, закатив глаза и вцепившись в простыню, он подаётся навстречу своему любовнику и тихо постанывает. Вернее, скулит. Черноволосая голова судорожно мечется по подушке.
Гарри, не вынимая ладоней из-под его ягодиц, резко поворачивает голову, и взгляд зелёных глаз примораживает Люпина к полу.
Всем телом прижав вскинувшегося было Блэка к потёртому тускло-бордовому покрывалу на кровати, юноша хрипловато говорит:
- Профессор Люпин. Закройте, пожалуйста, дверь.
И, не успевает ужаснувшийся Рем издать ни звука, жёстко добавляет:
- С той стороны, профессор.
------
Название: Цветы в карманах
Бета: Кошка
Пейринг: НЛ/??
Рейтинг: PG-13
Ring-a-ring of roses,
A pocket full of posies.
A-tishoo, ashes –
We all full down…
Невилл тихонько бормочет знакомые с детства слова маггловской считалки и осторожно срезает зрелые соцветья девясила британского. Тётушка Энид всегда увлекалась немагическим фольклором, и именно она рассказывала ему про наивных магглов, надеявшихся, что цветы спасут их от Чёрной смерти, стоит только положить их в карман. Глупцы. А ведь на самом деле у девясила неплохой антимикробный эффект, да и противовоспалительный тоже. Но главное – обезболивающий. Зелье на его основе – самое то после парочки Круциатусов, это уже неоднократно проверено большинством гриффиндорцев. И хаффлпаффцев тоже. И даже некоторыми рэйвенкловцами.
В оранжерее тепло, пахнет прелью и густым влажным травяным духом. И спокойно, так спокойно, что можно хотя бы на время забыть хриплый визг нового профессора маггловедения, осунувшееся лицо декана… и ночные всхлипывания в спальне Гриффиндора. Лонгботтом стоит на коленях, ощущая сквозь ткань мантии прохладу мокрой земли. Он почти нежно поглаживает упругие стебли девясила, пропуская их между неловкими пальцами.
Дверь стеклянно звякает, и сырой песок скрипит под знакомыми быстрыми шагами. Лонгботтом не оборачивается – за последние два месяца он уже хорошо научился распознавать стремительную походку своего любовника.
- Ты опять здесь торчишь? – раздражённо спрашивает светловолосый парень, чем-то неуловимо напоминающий тощую лису.
- Спраут попросила, - спокойно отвечает Невилл, - она сама не успевает, а девясил лучше собирать именно в новолуние. А ты откуда?
- Оттуда.
- А. – Невилл хмурится и окидывает подошедшего коротким взглядом, - то же, что и всегда?
- … что и всегда, - эхом отзывается светловолосый, – отрабатывание навыков наложения Круциатуса… м-мать его…
- Кто?
- Корнер твой. Голдстейн. И… – теперь голос звучит так, как будто его обладатель давится непрожаренным бифштексом, – и обе Патил.
Лонгботтом слегка напрягается.
- Как они?
- Вроде ничего. Говорят, у женщин болевой порог выше…
- Возможно, - Невилл осторожно гладит ребристые стебельки.
- А Малфой опять блевал, - с неожиданным злорадством сообщает парень.
- Да? – равнодушно бросает гриффиндорец, - ну он всегда был слабаком.
Его собеседник саркастически усмехается, глядя на кудрявый тёмный затылок, но вовремя проглатывает готовую сорваться с языка гадость.
- Между прочим, за его неповиновение могут расплатиться его родные.
- И что? Сейчас так можно сказать про любого. Но я-то ведь отказался.
- Ты – другое дело.
- О том и речь. А насчёт Малфоя… Я слышал, как Крэбб говорил, что он ассистировал на допросах. Просто здесь ему сложнее. Он же всех знает.
Внезапно над его головой раздаётся короткое полузадушенное рыдание. Невилл оборачивается. Его собеседник прикрыл лицо сжатыми кулаками, и подбородок его ходит ходуном.
- Не вой, - жёстко говорит Лонгботтом, - сам виноват. Все вы…
Кулаки отодвигаются от лица.
- Кончай эту траву наглаживать! Фетишист.
- Ей это нужно, - пальцы Невилла ласково касаются пушистых резных листьев. - Помона говорит, растения чувствуют, как к ним относятся.
- Да вы с ней оба больные!
- Ну и пусть.
После небольшой паузы парень приближается к Невиллу вплотную и почти робко кладёт руки ему на плечи.
- Нев, - его голос падает до шёпота, - я знаю, сейчас твоя очередь. Но ты не мог бы…
- Что ты хочешь?
- О…отсоси мне, а? Пожалуйста.
- Ладно.
С сожалением бросив последний взгляд на высокие стебли, увенчанные золотистыми цветами, Лонгботтом разворачивается и, не поднимаясь с колен, опускает ладони на ворсистую ткань чужой мантии. После вчерашних взысканий руки всё ещё плохо повинуются ему, и крупные шарики агатовых пуговиц непослушно выскальзывают из негнущихся пальцев. Любовник пытается помочь, но Нев мягко отстраняет холодные ладони и, справившись, наконец, с одеждой, приникает разбитыми губами к тонкой влажной коже обнажившегося живота.
Цветы подождут.
Сегодня вечером Теодор Нотт явно нуждается в ласке Невилла больше, чем девясил.
--------
Название: Портрет
Пейринг: ЛМ/СС
Жанр: драма
Рейтинг: PG
Под впечатлением от фика http "Горе побеждённым".
* * *
Лето девяносто восьмого года выдалось холодным и дождливым.
Старый пегий филин ежедневно приносит в Малфой-Мэнор свежие газеты. Люциус внимательно просматривает их: колдографии развалюхи на Спиннерс-Энд, пафосные интервью выживших орденцев, ядовитые очерки Скитер… И только в самом конце августа он натыкается на информацию, которую ждал так долго.
Тем же вечером он аппарирует к воротам Хогвартса. Ему везёт: МакГонагалл в Лондоне, на очередном заседании Визенгамота. Малфой пускает в ход все остатки своего обаяния – жалкие остатки, но старухе Спраут хватает и этого: почти без возражений она соглашается пропустить Люциуса в кабинет директора.
Металлический наконечник трости глухо звякает о каменные плиты. На уродливых мордах восстановленных горгулий застыло выражение какого-то печального недоумения. Войдя в огромный, до предела захламленный, как и прежде, кабинет, Малфой сразу упирается взглядом в то, что искал: большой портрет худого желтолицего мужчины в старомодной чёрной мантии.
Очень медленно Люциус подходит ближе. Лицо Снейпа на картине почти неподвижно, лишь чуть сдвигаются широкие брови. Некоторое время Малфой просто молча стоит перед портретом, пристально глядя в знакомые чёрные глаза, окружённые вязью мельчайших морщинок, потом не выдерживает и произносит:
- Север. Скажи мне. Просто скажи – почему?
Снейп молчит.
Через полминуты по его изжелта-бледному лицу проходит странная рябь. На мгновение Малфою кажется, что поверхность картины прорезала глубокая трещина, но спустя секунду он понимает, что тонкие бескровные губы изображения просто разошлись в тяжёлой усмешке.
Люциус делает шаг вперёд и приникает лицом к широкой гладкой раме картины. Холодное дерево стремительно теплеет, наливаясь жаром его дыхания, на языке появляется горьковатый вкус лака, и вкус этот вдруг до дрожи напоминает Малфою острый, ядовито-пряный пот, выступавший на теле Северуса после долгих занятий любовью. На какой-то безумный миг ему даже кажется, что сейчас он почувствует, как покалывают губы жёсткие паховые волоски.
И он вышёптывает давно врезавшиеся в память древние маггловские слова прямо в бесчувственное дерево рамы, лаская её легчайшими касаниями губ, как когда-то, тысячу лет назад, ласкал влажную кожу своего любовника:
- Ты ни холоден, ни горяч… О, если бы ты был холоден или горяч! Но, как ты тёпл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих…
Когда он поднимает голову, картина уже пуста.
--------------------
Название: Лёгкий способ бросить курить
Бета: Маграт
Пейринг: СБ/ГП
Рейтинг: PG-13
для Wilwarin
- Сириус! Сииириус!
Нет, всё-таки ей можно простить многое: назойливость, безапелляционность, долгие разговоры ни о чём... но не голос. Пронзительный, резкий, он заползает в уши и копошится под черепной коробкой, как докси в складках пыльных портьер.
- Сириус!
Блэк со вздохом тянется к палочке.
- Алохоморра! Входи, Молли.
Его свойственница заходит в спальню, тяжело отдуваясь после подъёма по лестнице, и плюхается в кресло.
- Доброе утро.
- Доброе.
- Хорошо спал? Завтрак будет через пятнадцать минут.
- Превосходно.
- Вот и замечательно, - она смотрит на него так, как будто не верит ни единому слову.
- Ты что-то хотела?
- Разумеется. Мне надо с тобой поговорить. Серьёзно поговорить, Сириус. Это насчёт Гарри.
Мерлин.
- Что... насчёт Гарри? - он непроизвольно сжимает палочку в кармане мантии, чувствуя, как резное дерево рукоятки мигом становится скользким от пота.
- Это просто безобразие, Сириус. Ты должен это прекратить.
Палочка удобнее ложится в ладонь. Он может выхватить её мгновенно - какие-то навыки ещё остались. Обливиэйт - и всё.
- О чём ты говоришь?
- Сириус... Мне кажется... что он начал курить.
Ффу-уу... Чёртова клуша.
- Ну и что? - не подумав, брякает Блэк.
- Сириус, - глаза Молли округляются, - ты соображаешь, что говоришь?
Я идиот.
- Извини, я не то хотел сказать. Откуда ты взяла? Ты что, его видела?
- Ещё чего! Да если бы я это увидела... нет, конечно! Просто вчера я забирала в стирку его одежду - Сириус, она провоняла дымом. Ужас просто.
- Да брось, Молли. Это наверняка из-за Мундугуса - он же смолит, не переставая.
- Мерзкий грязнуля! - она ворочается в кресле, как большая усталая жаба, - сил нет больше его видеть... но дело не в нём, Сириус, точно тебе говорю. Я ж проверяла. У него и от волос разит табаком... и даже изо рта.
Блэки не краснеют. Не краснеют, блядь, говорят тебе.
Он смотрит Молли в лицо, стараясь не моргать.
- И всё-таки, мне кажется, ты ошибаешься.
- Ты вечно ему потакаешь! Сириус, так нельзя, как же ты не понимаешь, это же так вредно - он ещё растёт, он же подросток, совсем мальчишка, он же не Дж...
- Молли, - если он ещё раз услышит эту фразу, она окажется в Мунго с диагнозом "покусана бешеным животным", - довольно, я всё понял. Ты хочешь, чтобы я с ним поговорил?
- Ну, слава Мерлину, дошло, наконец! Я попросила бы Артура, но не хочу его нервировать, пока он не оправился окончательно. А Ремус... В общем, как крёстный отец Гарри, Сириус, ты просто обязан...
О да. Он крёстный... отличный, ответственный крёстный отец... ммать его.
Сириус на секунду прикрывает глаза. И вспоминает острые лопатки под мягкой тканью застиранной клетчатой рубашки - как они вздрагивают, когда проводишь по ним ладонью. Тёплое дыхание с запахом тыквенного сока и Моллиных пирожков с изюмом. Скользкий горячий язык, неумело, но так старательно проникающий в рот. И худой живот с розовеющим мелкорубчатым отпечатком резинки трусов... если ласкать его губами, постепенно опускаясь всё ниже и ниже, Гарри содрогнётся, словно в ознобе, и вскоре надавит ему на затылок неожиданно сильной рукой...
- Да ты меня вообще слушаешь?!
Блэк вздрагивает.
- А? Да. Да, извини, конечно же, Молли. Сегодня я с ним поговорю.
- Очень хорошо. Ты же знаешь, в таком возрасте закладываются все привычки, да ещё и эта их тяга быть, как все... не ровён час, он приучит Рона, а там и Джин...
- Я всё понял, Молли. Договорились.
- Ну, так я на тебя рассчитываю, - она опирается на подлокотники и медленно поднимается с кресла.
- Да, я всё сделаю.
- Надеюсь. В общем, давай, спускайся к завтраку.
- Через пару минут.
Когда Молли поворачивается к двери, Сириус, неотрывно глядя в её широкую спину, быстрым движением вытаскивает из кармана смятую пачку "Честерфилда" и швыряет её в пылающий камин. Хрусткая целлофановая упаковка мгновенно вспыхивает, покрываясь чёрно-красными разводами.
Рождественские каникулы пока не закончились. Гарри пробудет здесь ещё три дня.
Всего три дня.
Целых три дня.
Не исключено, что Сириус переоценивает свои силы, но сейчас он твёрдо уверен - эти три дня он сможет выдержать без сигарет.
--------
от 08.01.09.
Выходные
Пейринг: ГП/ДМ
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс
[align:right]для Sunny Mouse[/align]
* * *
- Малфой, слушай, а давай куда-нибудь смотаемся на выходные, а? Вместе. - Главный Аврор осторожно касается кончиком языка мягкого, бледно-розового соска, и по телу Драко медленно, сладко растекается щекочущее тепло.
- Куда, например?
- Ну… например, в Париж. Вроде и рядом, а я там был всего два раза… и не видел ничего - только отель и тамошний Аврорат.
- Спятил, Поттер? – раздражённо отвечает Малфой. - Я там бываю минимум четыре раза в год. Ещё не хватало в твоей компании налететь на кого-нибудь из знакомых… знаешь, если так уж приспичило – отправляйся туда с Уизелом, он тоже вряд ли выбирался куда-то дальше Косой Аллеи.
- Я с тобой хотел, - лицо Гарри грустнеет, яркие губы морщатся совсем по-мальчишески, и это выражение детской обиды так не вяжется с поблескивающими нитями ранней седины, которые прошивают его растрепанную шевелюру, что Драко неожиданно смягчается.
- Ладно. Мерлин с тобой. Но только не во Францию – думаю, мы можем позволить себе Амстердам, я там был очень давно, и если не соваться в магический квартал, проблем, скорее всего не возникнет.
- Гей-столица мира? – ухмыляется Поттер и с нажимом проводит языком по груди Драко. – Ну, давай… Чарли там бывал, говорит, многое понравилось.
Малфою нет нужды объяснять жене причины субботней отлучки, а Поттер за целый год превосходно научился пудрить мозги своей рыжеволосой гарпии. Уже в следующую субботу они оказываются в Нидерландах: Драко добирается туда прямым портключом, а Гарри – маггловским самолётом, чтобы не вызвать в Транспортном отделе нездорового ажиотажа.
В Амстердаме холодно, ветрено, низкое хмурое небо морщинится волнистыми ртутно-серыми тучами, и, в маггловской одежде, без привычного кокона длинной мантии, Малфой чувствует себя крайне неуютно. Он злится и искоса посматривает на Поттера, который, не замечая его раздражения, восторженно оглядывается вокруг, поминутно сверяясь с путеводителем. Гарри радует всё: высокие колокольни, синеватая рябь на поверхности многочисленных каналов и, разумеется, местные магглы, которые, в силу какой-то странной традиции, всюду разъезжают на чудовищных штуках, именуемых «велосипед». Поттер что-то бормочет о своём детстве и даже предлагает любовнику взять парочку таких монстров напрокат, но, поймав леденящий взгляд серых глаз, моментально затыкается, делая вид, что не больно-то и хотелось.
Они выходят на берег Амстеля. Magere Brug, старинный деревянный мост, указанный в поттеровском путеводителе, забит суетящимися туристами, которые стремятся запечатлеть эту достопримечательность на плёнке. У Поттера с собой тоже есть маггловская фотокамера, и Главный Аврор просит Драко встать на фоне реки и сделать лицо попроще. Малфой, скучая, выпрямляется у резных перил, а через секунду жадный порыв ветра срывает с его волос узкую бархатную ленту. Освобождённые длинные пряди ложатся на худые плечи, слабый лучик солнца, вынырнувший из месива облаков, рассыпает по белокурому изобилию горсть сверкающих искр, и группа японских магглов начинает восторженно, словно стайка голодных воробьёв, чирикать и громко щёлкать клювами фотоаппаратов. Поттер улыбается, глядя на это зрелище. Настроение у Драко резко подскакивает вверх и, сойдя с моста, он даже соглашается на дальнейшую прогулку. Улетевшую ленту они обнаруживают зацепившейся за ветку здоровенного дуба и, пока Гарри загораживает любовника спиной, Малфой втихаря призывает её Акцио.
Дальнейшим пунктом поттеровской программы идёт посещение Rijksmuseum. В детстве Драко с родителями бывал здесь неоднократно, и теперь он равнодушно смотрит на многочисленные картины и скульптуры, несколько оживляясь только при виде коллекции старинной мебели. Огромное ложе, выполненное в гриффиндорских ало-золотых тонах, с резными ножками и фигурными столбиками под балдахин так и тянет его к себе. Он воображает себе смуглое тело, распростёртое на льняных простынях… и ощущает знакомое шевеление в области паха.
- А мы бы неплохо смотрелись на этой кровати, Поттер, - полуобернувшись, шепчет Малфой в знакомое тёплое ухо, - как думаешь?
И вдруг понимает, что Мерлиниматьегозаногу ухо-то абсолютно незнакомое, и его обладатель, русоволосый парень-маггл, смотрит на Драко с нездоровым интересом, а грёбаный Поттер застрял перед каким-то потрёпанным гобеленом и во все глаза таращится на бледных полногрудых пастушек.
Малфой окатывает наглеца ледяным взглядом, пробирается сквозь говорливую толпу экскурсантов и впивается пальцами в поттеровскую руку.
- У тебя культурный шок, придурок? – шипит он, терзая мускулистое предплечье сквозь ткань идиотской маггловской рубашки, - какого Мерлина ты здесь застрял?!
- А? – Поттер с ухмылкой оборачивается к нему, - нет, ты только посмотри – ну, вылитая Спраут… наверное, у неё в роду были голландцы.
Драко смотрит на призывно изгибающуюся на переднем плане гобелена пышнотелую красотку в здоровенной шляпе с обвислыми полями, хмыкает и тащит любовника к выходу.
- Поттер, на сегодня с меня хватит высокого искусства – оно разлагающе действует на твои неокрепшие мозги. Вечер мы посвятим элементарным развлечениям.
… Вывеска «Reguliersdwarsstraat» над входом в кафе-шоп вполне ясно указывает на пристрастия посетителей этого заведения. Помещение маленькое, полутёмное, столики стоят почти вплотную друг к другу, а в воздухе висит знакомый Драко со студенческих лет сладковатый тяжкий аромат. Маггловская музыка остро жалит нервы, на танцполе бешено извиваются тела, в «травяном меню» обнаруживается аж двадцать пять различных наименований. Поттер смотрит вокруг широко раскрытыми глазами и заметно напрягается, когда к ним подходит полуголый раскрашенный официант. Впрочем, через полчаса, приятно расслабленный после приличной дозы специфического местного «коктейля», он уже чувствует себя как рыба в воде и оживлённо болтает с парнем, который сидит за соседним столиком. Парень прилично владеет английским, да ещё и работает в какой-то маггловской структуре, аналогичной Аврорату. И он смотрит на Поттера весьма и весьма заинтересованно.
Спустя некоторое время Драко начинает злиться. Он уже готов прямым текстом сказать кретину, что тот зря распускает перья, но в этот момент его локтя вкрадчиво касаются чьи-то пальцы, и ухо щекочет негромкое:
- Скучаешь, беленький?
Малфой оборачивается. В придвинувшемся к нему молодом мужчине явно видна африканская кровь – в тусклом свете маггловских ламп его кожа выглядит как расплавленный шоколад, а тёмные глаза обжигают густым, янтарно-коричневым жаром. Драко медленно улыбается.
- Уже нет.
- Может… - и незнакомец кивает в сторону танцпола.
- Пошли.
Они одновременно поднимаются из-за столиков и проходят туда, где куча разнообразных магглов сплетается друг с другом под неумолчный рокот музыки. Краем глаза Малфой видит, что Поттер оторвался от разговора и провожает его тяжёлым взглядом. Горячие руки ложатся на предплечья Малфоя, но он мягко отстраняется и откидывает голову назад, так, что длинные волосы рассыпаются по спине гладкой серебристой волной. Глаза чернокожего вспыхивают. Драко коротко усмехается и медлительным тягучим движением поднимает руки. Его пальцы чувственно скользят сверху вниз по маленьким пуговицам, расстёгивая их, тело движется плавно, текуче, полностью отдаваясь обволакивающей густоте музыки. Малфой медленно распахивает рубашку, и острые разноцветные лучики, вырывающиеся из дырчатого шара под потолком кафе, высвечивают бледную, как мрамор, кожу и нежную розовость небольших сосков. Африканец делает шаг вперёд, а уже в следующую секунду раздаётся звучный, даже сквозь шум музыки и голосов, грохот отодвинутого стула, и Поттер начинает пробираться к выходу. Драко вновь усмехается, легко соскакивает с танцпола и, провожаемый расстроенным взглядом несостоявшегося партнёра и разочарованным свистом остальных посетителей, движется вслед за ним.
Выйдя на улицу, он без каких-либо прелюдий получает в глаз и шлёпается задницей на блестящую от дождя мостовую, больно ударившись копчиком о выпуклый булыжник. Поттер стоит над ним как статуя Аврора Мстящего и явно раздумывает, не врезать ли Малфою ещё. Впрочем, пока Драко вскакивает и выхватывает из кармана брюк палочку, намереваясь обездвижить любовника Ступефаем и пришибить его к мерлиновой матери, эта полукровная скотина успевает аппарировать.
Малфой, злой как пикси, стоит под дождём, думая, что Поттер скорее всего отправился зализывать своё оскор
|
Я очень рада, что понравилось. 
А я разве против?:))) Спасибо большое за отзыв! 
. 
И вообще - похвала от шиппера дорогого стоит)) 
- участник сейчас на форуме
