Астрономическая башня

Темнота и тишина, тишина и темнота…
Я один здесь?
Или вместе со всеми?
А, ладно, неважно, в общем-то.
Распахнутая вселенная, раскроенное время, тонкая белая спираль… Я удаляюсь. Я растворяюсь? Меня не будет? Я буду здесь всегда? Тонкая, белая, вечно что-то на изломе нервов, желаний, ощущений.
Туманный бархат размывается, из его глубин проступают очертания силуэта. Плоская вначале фигура обретает плоть, объемность и такую знакомую внешность.
- Вот, значит, как.
- Да, где-то как-то так.
Мы смеемся, как будто ничего не было раньше, нет ничего и сейчас, только мы, да наш давно не звучавший смех.
Собственно, всегда только это и имело значение.
- Удивляешься?
- Чему?
- Мне.
- Дурак, что ли? Я никогда не сомневался, что мы встретимся снова.
- Сам дурак!
- Эй, постыдился бы! Сколько тебе лет?
- Я не помню. А тебе?
- Сто тыщ триллионов и один!
- А знаешь, почему ты всегда говоришь “триллионов”?
- Ну, и почему же?
- Да потому что не знаешь, сколько дальше будет.
- Ты тоже не знаешь.
- А я никогда и не скрывал.
Да, это правда. Никогда.
Растянутое небо, распластанная земля, синее пятно озера, зеленая кромка леса, золотой мячик над нами, болтовня вокруг, волосы летят на ветру, прилипают к щекам и губам…
- Постричь, что ли?
- Пострижешь, пропадет весь шик.
- Да что ты-то в этом понимаешь?
- Я? Кто, я-то? Ну, ты даешь! Что я в этом понимаю? Подумать только. Я, главное, что в этом понимаю!
- Ты, ты!
- Ничего.
Да, это правда. Ничего.
- Присядем?
- Куда?
- А куда хочешь.
- Хочу на королевский трон.
- Да пожалуйста. Какие проблемы.
Королевский трон.
Занятно.
- Не, не хочу трон.
- А чего хочешь?
- Эээ…
- Юноша, самовыражайтесь быстрее.
- Вгосподабогавдушумать!
- Какая убогость. Прожил дольше меня, а выражаться так толком и не научился. Аристократ хренов.
- В кругах, где я привык вращаться…
- Знаем, знаем, о древнейший и благороднейший…
С тех пор, как он умер, я так никогда не смеялся. Я имею в виду так – когда ты словно состоишь из одного смеха и мир перед тобой, как устрица.
- Кстати, можем и не садиться.
- А что тогда будем?
- Вообще-то все, что угодно. Хочешь, полетаем?
- И крыльями помашем? Нет уж, спасибо.
- Ладно.
Вокруг становится лес, озеро, замок.
- Не надо.
- Почему?
- Не хочу. Мне не по себе как-то от этого. Пожалуйста.
- Бедный.
Он протягивает руку и откидывает мне волосы с лица.
- Здесь можно чувствовать?
- Здесь так, как ты хочешь. Я тебе все время об этом толкую, дурень.
Он улыбается так мягко и знающе, что от этого тоже становится не по себе.
Но я привыкну.
Наверное.
- Знаешь, чего я хочу? Сад вокруг твоего дома.
Становится сад. С яблоней, мягкой травой, алыми всплесками земляники в ней, бело-желтым кружевом ромашек, скамейкой, которая пахнет нагретым деревом.
Не знаю, что добивает – скамейка или земляника, но я вдруг плачу.
Он молчит и смотрит, грустно, знающе, ему снова пятнадцать, только я никогда раньше не видел у него таких глаз, в которые смотришь, как в зеркало, стоящее перед другими зеркалами.
- Так ты не настоящий?
- Сириус…
- Не надо, прошу, уходи, мне не нужно так!
- Здесь все, как ты сам захочешь.
- Все равно, мне так не нужно! Я там все время проводил с воображаемым другом! Неужели все время так теперь и будет?!!
- Сириус…
- Если ты снова скажешь, что будет так, как я захочу…
У него кожа тронута золотистым загаром, капельки пота перламутрово поблескивают на шее, и запах, запах, одуряющий, сладкий, ему снова пятнадцать, я закричу сейчас, закричу и выцарапаю ему эти наглые, зовущие глаза…
- Здесь. Все. Будет. Так. Как. Ты. Того. Захочешь.
Запах усиливается, у меня кружится голова, или что там ещё у меня сейчас вместо головы, и я не могу заставить себя признаться, что даже не знаю, кто сейчас передо мной…
- Ты ведь так хотел?
Я никогда этого и не скрывал.
Не скрывал…
Но так – так, с этим ощущением раскола в белой изломанной спирали – мне этого все равно не нужно.
- Если ты ещё раз скажешь, что здесь все будет так, как я того захочу, я тебе врежу. Понял?
Я сказал это медленно. И даже, пожалуй, небрежно. Высокомерно. И весь скривился, как от дешевого вина, потому что вообще-то я взрослый.
А потом приготовился этак сплюнуть сквозь зубы.
Потому что вообще-то, чего там скрывать, я так никогда особо и не вырос.
- О, какой у нас вспыльчивый характер. Горячая кровь, дружище Блэкки, - он хихикает, и этот смешок, этот голос, этот взгляд – дурацкий и хитрый – это все я знаю.
Ну вот, слава Богу.
Напротив меня сидит Джеймс, тот самый, которого я по-настоящему хотел встретить.
И которому не грех бы и двинуть, если уж на то пошло, за все эти выкрутасы.
- Скажи-ка мне, Джейми, тут все такие чокнутые?
- Более или менее.
У него хорошая улыбка. Наверное, с самого начала дело было в ней, в этой улыбке.
И в том, что я мог ему доверять.
Вокруг становится зима.
По ветру летят белые пухлые хлопья, в предзакатном небе уже читаются мерцающие осколки далеких звезд, замок кутается в снег, окна золотые и зовущие, на душе покой, ощущение уюта, ласкающая сонная лень, предвкушение скорого праздника.
Ощущение тогда и ощущения сейчас, наконец, совпадают.
Я всегда верил, что ещё там можно иногда испытывать отголоски того, что случается здесь.
Я кутаюсь в теплую мантию, хотя мне и не холодно, а он дышит на ладони, наверное, просто по старой привычке, а может быть, действительно замерз.
- Расскажи мне, что было с тобой? – просит он.
- Зачем? Ты же и так наверняка все знаешь.
- Я не знаю того, что ты чувствовал. Как все это было для тебя.
- Ладно.
Я начинаю говорить. Рассказываю все с того момента, как очутился у них в доме и увидел, как они лежат на полу, и не поверил в то, что произошло. Подошел к нему и начал на него орать, потом лег рядом и положил руку ему под голову, чтобы ему было удобнее, глаза были сухие, как будто туда насыпали песка. Лежал рядом и говорил, пока не понял, что странный звук, который я слышу, это плач ребенка.
Он придвигается ближе и кладет руку мне на плечо, слушает, не перебивая, и говорит иногда “Мне так жаль”.
Вокруг темнота и тишина, свет и звуки, озеро, кромка весеннего леса, белые пухлые хлопья, золотые глаза окон, алые всплески земляники в мягкой траве и все время, которого здесь нет, и вся вечность, частью которой мы стали.
И я знаю, что теперь все действительно будет так, как я того захочу.

Fin

		ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ. Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме. Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.