ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Название: "Хогвартс. Возвращение" Автор: Tramp Бета: Gennadia − это просто чудо! С ней ни один Греков не сравнится. Первая, 24я и 25я главы уже готовы.
Рейтинг: PG-13 Пейринг: если всех перечислять, на «Хогвартс-экспресс» опоздать рискуем! Жанр: приключения Предупреждение: всё исключительно по канону, даже война, всё AU только из него (канона) и вытекает, но может быть правы всё-таки те кто надеется?
Отказ: денег не беру )))
Комментарий: Детям есть над чем задуматься, а взрослым – посмеяться! Война закончилась много лет назад. Гарри и его друзья давно покинули школу, но стены Хогвартса и теперь не дремлют. Настал черёд детей пережить захватывающие приключения. Их подстерегают опасности и испытания. Им предстоит узнать, что сила дружбы и детской любви способна разрушить стену неприязни длиной в 20 лет.
Состояние: всё ещё не закончен, и скорой развязки не ждите. Начало
Отправлено: 18.02.09 17:39. Заголовок: Глава 35. (продолжение)
Глава 35 (продолжение, начало см. в предыдущей теме - замёрзло)
* * * Вечерние выпуски "Times", "Daily News" и "Evening Edition" пестрели заголовками статей о Мальчике-который-выжил, маггловское телевидение вещало по всем каналам о попавшем под автобус и чудом уцелевшем ребёнке.
− Чего полностью не стёр, аврор недоделанный, − бухтит Рон. Все трое сидят в комнате, заблокированной от магии, пьют холодное маггловское пиво и смотрят телевизор. Оператор крупным планом со всевозможных ракурсов показывает искорёженный велосипед, растерянное лицо водителя… Драко равнодушно пожимает плечами. − И правда, Дрэй, чего… − поддерживает рыжего друга Гарри. − Да ладно, − отмахивается Малфой, − всё необходимое я ликвидировал, − и он, насмешливо взглянув на Поттера, добавляет: − больно уж привлекла перспектива воссоздать ещё одного Мальчика-который-выжил. − Ещё одного Мальчика-который-всем-поперёк-глотки ты, случайно, воссоздать не собираешься? − скривился Рон. − Думаю, Уизли, тебе моего сына хватит, − съехидничал Драко. − Да уж, − хмыкнул Рон. − Он, кстати, твёрдо решил жениться. На твоей Р-р-розочке, между прочим… − Когда?! − Рон поперхнулся. − Надеюсь, не в этом году, − скорчив серьёзную мину, ответил Малфой. − Я, по крайней мере, рекомендовал ему закончить школу, − и он, не выдержав, расхохотался. − Иди ты, Малфой… − и Рон запустил приятелю в лоб телевизионным пультом, впрочем, не слишком резко, и Драко перехватил его: − А если б разбил? − расплылся он в довольной улыбке. − Чего? Лоб? Да фиг бы с тобой… − Пу-у-ульт, − снова захохотал Малфой, − я маггловскую технику чинить не умею! − Зато я всё умею, − самодовольно хмыкнул аварийщик.
− …из-за поворота, словно молния, − утирая пот со лба, облегчённо вздыхает с экрана пожилой шофёр, − прямо под колёса! Я уж, было, думал − конец!
− Не иначе, инопланетяне, − положив ногу на ногу и "уговаривая" бутылочку пива, качает головой его старый сосед.
* * * Погода совсем "распогодилась". Тепло, солнечно. Пятеро подростков на любимой лужайке позади хижины лесничего. Фред уже аппарировал и вернулся. − Обратно-то как? − кивает Эшли. − Вам рассказать не терпелось, − просияв отвечает старший брат. − А где был-то? − спрашивает Си-Джей. − В подземелье… − краснеет Фред. − Ясно, − ухмыляется Сириус и неожиданно исчезает.
За несколько мгновений, что он отсутствовал, в мозгу Эшли пронёсся целый ураган мыслей. Девочка вспомнила, как расщепило Сириуса, когда они аппарировали за сараем… А вдруг снова кого-нибудь?! Она, словно наяву, увидела того мальчика у Рона на руках, услышала глухое "придётся вернуться". Перед ней всплыло бледное лицо маДжин, припомнила озорница, с какой тревогой дожидается Джинни брата с работы, с большей, чем Гермиона… Конечно, Гермиона же не знает, как часто приходится Рону возвращаться, а Джинни знает… Знает, потому что именно к ней он приносит раненых и… не раненых… Поэтому она каждый раз ждёт. Ждёт и боится. Боится, что брат не вернётся из… возвращения. Джеи копаются в прошлом, не задумываясь над тем, чем их родители заняты сейчас, а ведь их жизнь − подвиг, каждодневный подвиг. Каждое возвращение! И это их работа. А она, Эшли, занимается баловством, втягивает братьев в бесконечные авантюры… Ради чего?! Где сейчас Си-Джей? Что с ним?! Сириус!!!
Парнишка возник рядом с ней живой и невредимый. − Чего так орёшь-то? − воззрился он на сестру. Мальчишки удивлённо посмотрели на рыжика. − Сириус, − выдохнула Эшли и, обняв брата и уткнувшись ему носом куда-то в шею, беспомощно всхлипнула, − ты цел… − Ты чего? − опешил парень. − Не смей больше! − яростно выкрикнула девочка и ударила его кулаком в грудь. − Не понял! − изумлённо уставился на неё Си-Джей. − Ты же сама хотела… − Больше не хочу, − нахмурилась Эшли и вдруг, резко повернувшись к Рему, ухватила его за рубашку: − Не ходи! Реми! Пожалуйста, не ходи! − Да я, собственно, и не собирался никуда, − стушевавшись пожал плечами Ри-Джей, − мне и с вами хорошо.
* * * Вся пятёрка пьёт сливочное пиво в "Трёх мётлах", обсуждая последние события. − А ты где был? − спрашивает Сириуса Джеймс. Рыжий вдруг смутился и что-то неразборчиво пробубнил. − Чего-чего? − переспросил брат. − Не знаю, говорю, − недовольно буркнул Си-Джей, − в коридоре где-то… − А вернулся как? − деловито поинтересовался Фред. − Как, как! − Си-Джей взмахнул бутылкой так, что расплескал тёплый напиток. − Она ж так заорала, − кивнул он в сторону Эшли, − у меня чуть барабанки не лопнули! − Перепонки… − сосредоточенно глядя в стол поправил брата Фред. − Ты, прям, как Заморыш, − огрызнулся Сириус. − Она молчала, − прищурился Ремус. − Ну не знаю, − близнец возмущённо дёрнул плечом, − я думал, оглохну! − Я очень испугалась… − втянув голову в плечи, Эшли окидывает братьев виноватым взглядом.
* * * Джеймс, подложив руки под голову, смотрит в окно. Не спится. Луна тоже не спит. Тоже смотрит. − Ну, чего уставилась? − угрюмо спрашивает Поттер. Луна, ехидно прищурившись, прикрывается тучкой. Сколько звёзд! Джеймс встаёт и подходит к окну. Трелони говорит, у каждого своя. Джеймс теперь знает, которая его. На своё несчастье. Близнецы её тоже любят. Так же как он. Джеймс это понял. Сегодня. С Фредом всё ясно, он, действительно, в подземелье был, он Катерину провожает до гостиной. А вот Сириус… Как он смутился! Ни в каком коридоре он, конечно, не был, придумал всё. Он просто к Эшли ближе подвинулся. А Рем, так тот вообще сразу откровенно признался, что ему и с ними хорошо… с Эшли. Это они нарочно кучей подружек обзавелись. Чтобы об Эшли поменьше думать. И сама Эшли… она ведь тоже… Видно было, как перепугалась, когда Си-Джей исчез. Глаза сразу потемнели… А в Рема прямо мёртвой хваткой вцепилась! И что с того, что она прислоняется к Джеймсу, ничего это не значит. Он точно также прислоняется и к Рему, точно также обнимает Сириуса, точно также целует Фреда… Они все её братья. Все. И любит она их всех одинаково. Возможно, она вообще в кого-то постороннего влюблена… Фея, ёлки-палки! Как она взвилась, когда рыжие объявили ей, что она с ними на бал идёт! Может, ей… Декстер больше по душе! Поттер критически разглядывает щуплого лохматого подростка в темном оконном стекле и разочарованно вздыхает. Ну конечно! У Чарли голова начинается… где у Джеймса макушка давно закончилась! И плечи…
Сколько Джеймс стоял так у окна? Сколько звёзд промчалось мимо в стремительном падении? Он так и не загадал желания. Нет, не потому что не успел, потому что нечестно. По отношению к братьям.
* * * Конечно же, Поттер проспал. − Ну сходи, что ль, за ним! − толкнул Эшли Сириус. − Опять я?! − вспыхнула Эшли. − Не мне же тащиться, − безапелляционно заявил брат, − пешком…
Джеймсу снится, что он всё ещё стоит у окна… Звёзды насмешливо перемигиваются. "Дже-е-еймс… проснись, Джеймс ", − слышит он тихий шёпот Эшли и чувствует на своей щеке её лёгкое прикосновение. Он накрывает её руку своей ладонью… папа всегда так делает… Теперь только чуть-чуть повернуть голову и его губы окажутся в ладони Эшли… во сне можно…
Джеймс открывает глаза и покрывается испариной. Что?! Он целует Эшли?! Нет,− вздох облегчения. Только ладонь… Но папа… папа всегда говорит "ладонь − это интимно", ох, что сейчас будет! − Проснись, братик, − Эшли, как всегда уткнувшись носом в книгу, легонько похлопывает его по щеке. Джеймс облегчённо переводит дыхание: − "Пронесло!"
Стучат колёса Хогвартс-экспресса. Позади каникулы. Позади свадьба Лонгботтома, счастливые слёзы Августы и печальное Невиллово "нет, родители не поняли". Позади аппарирование по Хогвартсу и полные подозрений пронзительные взгляды Гарри.
Позади пирожки Анджелины и Весенний день рожденья, праздник Тэда и Эшли.
Позорный обморок мисс Джордан тоже позади… Конечно. Бесполезно было умолять Рона не рассказывать никому. Наверняка, доложил Гарри, а тот от Гермионы ничего не скрывает. Никогда. А там и до остальных… Потому, наверное, плутовка Лиза так лукаво смотрит на неё.
Позади долгое свидание близнецов с матерью. Следующее только в середине лета, наверняка. Нет, они не тоскуют постоянно, только иногда… немного…
Грусть старшего брата, наоборот, осталась дома. Катерина рядом − обхватила его локоть, прижалась щекой к плечу… Она уже больше не стесняется Джеев.
Позади терзания Джеймса. Они снова все вместе в одном купе. Пьют тёплый напиток из пузатых бутылочек и хохочут.
Первокурсники тоже "оккупировали"… "Оккупировать" − это от слова "купе", решил Поттер. Он со своими пергаментами и карандашными перьями занял целый диван. − Может тебе и второй освободить? − недовольно интересуется сестра. − Де дадо, − уткнувшись в рисунок, не разжимая зубов гудит мальчишка, − бде ффатит.
Тяжёлые вздохи и завистливые взгляды Лили и Хьюго тоже остались на платформе "9 и 3∕4". Им ещё своего экспресса ждать да ждать!
* * * И снова школа, снова труд и озорство, снова радости и неприятности.
Мелкие…
− Нет, вы поглядите, что эта Малфоева скотина с моей девочкой сделала! − комендант трясёт перед носом директора каким-то животным… Не то морская свинка с хвостом, не то котёнок с хомячьей мордой. − Это кто, я тебя спрашиваю?! − поворачивается он к мальчику. Лаки у ног хозяина орёт благим матом. − Не трясите, − кричит Скорпи, − ему же больно! Макгонагалл дипломатично пытается успокоить всех сразу. − Куда мне их девать прикажете? − возмущается комендант. − Целый выводок! − Какая прелесть! − вынырнувшая непонятно откуда старшекурсница протягивает руку. − Можно мне одного? − Чего?! − удивляется мистер Филч. − Я заплачу, заплачу, − девочка аккуратно забирает детёныша из рук старика, − сколько вы хотите? В общем, скандал был замят. "Выводок" быстро разошёлся по рукам. Нельзя сказать, чтобы Филч сильно обогатился на сбыте отпрысков Лаки и Кренделя, но, по крайней мере, остался доволен. Скорпиусу тоже причиталось за двух "котят", но он от своей доли отказался. Гордо и даже с презрением. Впрочем, не только везение Филча можно было измерить в денежных единицах. К примеру, *изобретение рыжих озорников. Джордж ликовал. Какая находка для магического мира! Крупная удача.
Но были и крупные неприятности. Дженкинс запустила-таки в Сириуса Totalus, и во что это вылилось? Близнецы, в свою очередь, сыграли с девчонками коварную шутку, которую хитрые слизеринки против самих же гриффиндорцев и обернули… А первачки! Нарвались на медведила. Случайно, конечно. И тут Купер предложил Рози такое… такое… Ладно, если б Поттер подобное отмочил, но чтоб неизменно корректный Ширли…
Да много чего ещё было, пока снова не застучали колёса, пока магический красный экспресс снова не привёз студентов обратно домой. Много чего…
* * * А после было лето. Счастливое. Впрочем, не для всех.
Мистер Персиваль Уизли, к примеру, мало радовался, когда его сын холодно и спокойно заявил, что твёрдо намерен посвятить свою жизнь изучению драконов и что отец может "поставить крест" на своих мечтах о Министерстве. Перси пытался закатить скандал старшему брату, но Чарли лишь посмеялся. Зато мать совсем добила сына. − Оставь мальчика в покое, − строго сказала Молли, − позволь ему быть счастливым. − Но мама! − попытался возмутиться Перси. − Что "мама"? − Молли смотрела на сына трезвым незамутнённым взглядом. − Разве кто-то из вас поблагодарил бы меня, если б я заперла вас в Норе, тогда… Думаешь, Фред простил бы?.. − Ну знаешь… − вспылил Перси. − Папа! − обернулся он к отцу за поддержкой. − Пусть сам строит свою судьбу, − отрезал Артур. Пенни молчала. Она давно смирилась. Нельзя сказать, чтобы перспектива общения единственного сына с драконами её радовала, но уж такова судьба родителей. Дети вырастают, и следует принимать их выбор.
Перси, как обычно, навсегда попрощался с семьёй и отправился упаковывать вещи. Пенни, поцеловав свёкра и свекровь, тихонько вздохнула: − Я напишу, не волнуйтесь, − и последовала за мужем.
Был ещё один человек, для которого лето тоже было не слишком счастливым и безоблачным, но об этом потом.
Джеймс? Он радовался тому, что Эшли рядом и не посягал на большее. Да, Эшли рядом, от этого светло и спокойно. Братья тоже рядом, всё честно и справедливо.
* * * В основном, лето прошло достаточно спокойно. В основном… Но некоторые неприятные события всё же имели место. Первокурсники, например, чуть не поссорились однажды. Из-за ерунды. Из-за картинки. Мальчишкам вдруг вспомнилось распределение. Они поделились друг с другом былыми чувствами, посмеялись над минувшими страхами. Эл-Си, как обычно, рисовал. Из-под его пера вышла на пергамент Распределяющая Шляпа. Шляпа получилась как живая, но Поттеру этого показалось мало. Он подрисовал ей глаза на заплатках и рот на полях. Один глаз хитро подмигнул Поттеру, а рот растянулся в улыбке и внутри что-то сверкнуло. − Ух-ты-ы! − восхитился Скорпи. − Зубы… − Это не зубы, − Эл-Си сосредоточенно сморщил нос, − зубы выпали. Давно. От старости. Это… это… Гриффиндорский меч! − нашёлся он и нарисовал возле шляпы оружие. Они со Скорпи, конечно же, немедленно обсудили беспредельные возможности Справедливого и Поттер сказал, что было бы здорово Справедливым… Но вдруг вмешался Купер. Он ни с того ни с сего вспылил и так расшумелся и раскричался, и заявил, что нечего им за мечом гоняться… Скорпи очень удивился, а Поттер обиженно насупился, буркнул, что никто и не гоняется вовсе, и снова повторил, что просто было бы здорово Справедливым вдарить… "по чём-нибудь". − Да, − простодушно подтвердил Малфой, − здорово! − Даже не думайте, − Ширли побледнел, но взял себя в руки и перестал кричать, − он вас убить может, − и, увидев удивление на лицах друзей, объяснил: − ну не он… то что разбиваешь… например, Воскрешающий Камень. Он убивает. Насмерть. − Ну нам не грозит Гриффиндорский даже увидеть живьём, не то что в руки взять, − горестно вздохнул Скорпи. − Да, − подтвердил Эл-Си, разворачивая конфетку, − он только героям показывается. И не просто так, а в ситуациях… − блеснул он умным словечком. − Угу, − упершись локтями в колени и подперев кулачками подбородок философствовал Малфой, − но если ситуация вдруг возникнет, надо пользоваться случаем, это же неспроста… − В таких ситуациях без вас обойдутся, − снова вскипел Купер. − Лан-Фырли, нь’сипятись, съефъ фафетку, − Поттер протянул друзьям угощенье.
* * * В коллективе взрослых тоже не обошлось без происшествий. Отголоски событий почти годичной давности утихли в умах и сердцах. Никто посторонний на Гриммо с тех пор не появлялся. Подростки успокоились, взрослые решили, что всё-таки кто-то из школьных шалопаев хотел прикарманить либо карту, либо чудо-мантию, что камень, скорее всего, искал кто-то другой, движимый вполне понятным и оправданным желанием воскресить близких. Несмотря на это, мысль о Бузинной не покидала головы трёх бригадиров и слежку за Хогвартсом не прекращали. Периодически кто-нибудь из них лично являлся под невинным предлогом, чтобы проверить всё ли в порядке. Да и на Гриммо разговоры на ту же тему всё-таки периодически возникали, главным образом, в "телевизионной".
− Отчего бы не уничтожить её? − как-то раз поинтересовался Драко. − Разломать или заклинанием каким-нибудь грохнуть, и дело с концом. − Невозможно, − в раздумье ответил Гарри, − она мстит, тащит за собой. Да и невозможно её разбить ничем кроме Годрикова меча. − Гарри, давай я… − побледнев предложил Малфой. − Совсем, что ль, очумел? − Поттер скосил глаза в его сторону. − Ну я же тоже… Вы же… − запинаясь забормотал Драко, − вы столько для меня… должен же я… Вы только присмотрите, − скороговоркой выпалил он и, словно проглотив что-то, выдавил: − тут. − Ага, − буркнул Гарри, рассеянно глядя в окно, − присмотрим. Вообще-то, − он обратил насмешливый взгляд на Малфоя, − как только твоя жизнь понадобится, Дрэй, мы тебе сообщим. − Ты нам ничего не должен, − Рон угрюмо взглянул на аврора. − Уяснил? − А что же делать? − растерянно спросил Малфой. − Думать… − вздохнул Гарри и снова отвернулся к окну. − Думать.
Но все эти разговоры всё же не прошли бесследно. Пока Гарри с Роном думали, Малфой добрался-таки до гробницы.
* * * Однажды после совместной вылазки троица должна была вернуть хроноворот на положенное место. Они решили пойти вместе и заодно отметить у Хагрида благополучное окончание тяжёлого рабочего дня. Оказавшись на территории школы, Драко кинул "я занесу" и ушёл с хроноворотом к Макгонагалл, а двое друзей не спеша двинули к Хагриду.
Спустя некоторое время Гарри вдруг заволновался: − Он туда пошёл! Рон, я чувствую! Бежим! И оба рванули к гробнице. Гарри влетел в распахнутую дверь и вырвал старую шляпу из рук побледневшего аврора. − Совсем сдурел!!! − заорал он. − Он мне не дался, − никого не слыша бормотал Малфой, − Гарри, Гарри, он даже не показался… Поттер оглядел обёрнутое белым саваном тело старого профессора. Дамблдор выглядел так, словно его только вчера похоронили. На груди его по-прежнему покоилась Бузинная палочка. Гарри облегчённо вздохнул. − Это потому что я слизеринец, − растерянно и огорчённо продолжал бубнить Малфой, − слизеринец… − Это потому что ты болван!!! − проорал Уизли, но Драко, кажется, не услышал. − Сейчас не время, − прокашлявшись, успокоила Малфоя Шляпа, но её, кажется, вообще никто не услышал. − Давай отнесу, − протянул Драко руку к потрёпанному головному убору. − Нет уж! − рявкнул Поттер. − Я уж как-нибудь сам… − он вытолкнув Малфоя из гробницы и обернулся к рыжему другу: − Рон, уведи этого м-м-м… ради Мерлина, а то я за себя не ручаюсь, − и он, резко развернувшись, ушёл к замку, а Рон сердито пихнул Малфоя вперёд, к хижине: −Шагай, шагай!
* * * Поттер левититировал Шляпу и, отправив её на полку, со злостью обернулся к портрету Дамблдора. − Почему вы мне тогда не сказали?! Я уничтожил бы её! − Теперь ты знаешь. Она не прощает, − седобородый старец смотрел, как обычно, поверх очков. − Ну и что! Тогда я был готов! Тогда!!! Тогда ничего этого не было, я мог, имел право! Я отвечал только за себя! А теперь что прикажете делать? Не могу же я всех бросить! Я за них в ответе. − Тогда я не был готов к твоей смерти, − синие глаза профессора открыто и честно смотрели в зелёные глаза ученика. − При чём здесь вы?! − возмутился Поттер и вдруг резко обернулся к другому портрету: − И нечего меня жалеть! − неожиданно взорвался он. − Раньше надо было жалеть! На зельях ваших. Когда маленький был, − он обиженно, по-детски, насупился. − Ой, ой, ой… − Снейп, скорчив презрительную мину, развернулся и ушёл в подземелье. Поттер снова обернулся к портрету Дамблдора. − Видели, чем всё кончилось? А если бы… − Ещё не время, − снова проскрипела Шляпа и, со свистом, как астматик, втянув воздух через еле заметную дырочку, шумно выдохнула всей тульей.
* * * − Хагрид! − гаркнул Гарри, вваливаясь к лесничему. − У тебя покрепче чая чего-нибудь есть? Великан с опаской взглянул на Поттера. − Не бойся, − Гарри устало плюхнулся на стул, − никто не обвинит тебя в спаивании малолетних… Рубеус, проворчав что-то себе под нос, достал из буфета бутыль огневиски и неохотно поставил на стол: − Я это… драконов Фредовых пойду проведаю, − указал он на дверь.
− Как был поганцем, − наливая всем огневиски, пробухтел Рон, − так поганцем и остался. Ишь, чего удумал! − он подвинул Драко стакан. − Вы мне столько добра сделали, − продолжал бормотать Малфой, − а я… он даже не показался! − он машинально взял пододвинутый к нему стакан и выпил огневиски почти залпом, как компот. Рон, удивлённо вытаращившись на приятеля, налил второй стакан, Малфой и его "уговорил". − Аристократ, твою мать… − сморщился Уизли. − Заладил: "сделали, сделали"... − пробубнил Гарри, − мало, значит, сделали, раз ещё и семью свою на нас решил свалить… − Дверь-то как открыл? − ворчливо спросил он, глядя во все глаза, как аврор глотает алкоголь. − Нормально, − Драко передёрнул плечами и громко икнул, − **УМом затянул и дёрнул. − "Умо-о-ом", − передразнил Рон, − лучше б ты её запечатал… умом. Слышь, Гарри, − он обеспокоенно посмотрел Поттера, − так пожалуй… − Я уже переделал, − отмахнулся Гарри и поморщившись взял стакан, − по новой технологии. И подход перекрыл. Давно надо было… − Шшт’ык, шшто-этт’было? − запоздало поинтересовался Малфой, с отвращением разглядывая пустую посудину.
* * * В этот вечер все три бригадира явились на Гриммо сильно "навеселе" и намного позднее обычного. Дети уже спали, все кроме малышки Кэнди. − Что это?! − с ужасом спросила Джинни, услышав раздающиеся из дымохода странные рыдающие звуки. Последовавшая за этим картина плохо поддаётся описанию. Из отдушины донеслось пьяное пение, потом из камина вывалился Рон. Кое-как усевшись на полу, он, раскинув руки, проорал в очаг: − Ллав… ллав… ллюууу! − и, утвердительно кивнув самому себе, добавил тихо: − Кидай. Сверху выкатилось ещё одно тело, в котором без труда можно было узнать хорошо известного всему магическому миру аврора, и плотно припечатало Уизли к полу. Последним из камина выпал не менее известный Поттер-Который-Когда-то-Выжил. Ему и теперь повезло. Он приземлился наиболее удачно − хлопнувшись на четвереньки. − Жжи’нни, − тут же решительно известил он напольную вазу, − это неп’рада. Я тверд… тверз… т’резв как ст… ик… стик… ллло. Да! И все трое, в прямом смысле слова, расползлись по креслам.
"Подруги жизни", онемев от изумления, смотрели на мужей. Лиза опустила на пол требующую свободы Кэнди и та, испустив победный клич "ать-ти-и-и", быстро перебирая маленькими ножками, бросилась к Поттеру и протянула ручонки к вожделенному предмету на его лице. − Ать-ти-и-и… − прошептала она, не то восторженно, не то кровожадно. − Бь’рри! − великодушно разрешил Гарри − Ать-ти-и-и… − с благоговейным трепетом пролепетала девчушка, сжимая в кулачках круглую оправу, и тут же хищно впилась недавно прорезавшимися зубками в пластмассовую дужку. Гарри, сощурившись, попытался отыскать взглядом жену. Когда труды его увенчались успехом и мутный близорукий взор обнаружил наконец милое сердцу облако рыжих волос, он активно заворочал заплетающимся языком: − Как’йя… ммил’иньк-йя … Прад’жиннь? − и лицо его расплылось в пьяной улыбке. − Ну да’вай тож… маль’иньк’кую… а? Мы шшш… шт’ик хуже Малф’йя-шт? Джинни испуганно округлила глаза. Забыв о магических способностях, она метнулась к двери и её каблучки быстро-быстро застучали по лестнице. Гермиона, препоручив, с согласия Лизы, малышку и очки заботам безотказного Кричера, а самой Лизе предоставив заняться тремя богатырями и преобразованием кресел в лежанки, последовала за подругой на кухню. Понятно, не такими долгими путями.
Когда Гермиона аппарировала на кухню, она застала Джинни роющейся в буфете с зельями. При этом миссис Поттер что-то бормотала возмущённо и, одновременно, испуганно. − Гермиона… − по лихорадочному взгляду подруги Гермиона поняла, что Джинни в панике. − Гермиона, он опять задумал! − Что? Джинни, милая, чего ты так перепугалась? − Гермиона, я не хочу, не хочу! − воскликнула Джинни. − Не сейчас! Я хочу отдохнуть… отдохнуть. − Да что такое? − Гермиона взяла подругу за плечи и усадила на диван. Сама села рядом. − Каждый раз так, каждый раз… − сбивчиво заговорила Джинни. − Я в семнадцать стала матерью. В семнадцать! По вине бесшабашной Тонкс. Как она могла?! Пойми правильно, Гермиона, я ни о чём не жалею, ни о чём, я счастлива… Но она… как можно было бросить ребёнка, скажи, как можно?! И потом… − Джинни перевела дыхание. − Я же ему говорила, что Тэдди ещё маленький, а он заладил своё: "давай, давай… с твоими глазками… Скоро все соберутся. Им вчетвером весело будет". Откуда он знал, Гермиона? И после… с Элом: "Уизли уже собрались, давай и мы, зеленоглазого… чем мы хуже… ". И с Лили снова "чем мы хуже Уизли, чем мы хуже Уизли… рыженькую, как ты…" − Успокойся, − Гермиона обняла подругу. − Он сейчас не в себе, одумается. − Ох, Гермиона… − Джинни всхлипнула и уткнулась подруге в плечо. − Он уже с Рождества поёт: "Тэдди женится, Хьюго с Лили в школу… Представляешь, пустота в доме". Что делать, а? − беспомощно спросила Джинни, подняв заплаканное лицо. − Ведь, главное, ничего не поможет. Можно упиться зельями, можно спать у мамы, но, раз он задумал… − А, может, опять вместе? − Гермиона улыбнулась и лукаво подмигнула подруге. − Чем мы хуже Малфоев, в конце концов? А то, и правда, дом-то через год опустеет, − и она "положила глаз" на вазу с яблоками. − Хватит, Гермиона, ерунду болтать, − нахмурилась Джинни. − Лучше давай подумаем, как разузнать, с чего это они так нахлестались. − Вот ещё… голову ломать! − Гермиона, беззаботно пожав плечами, выбрала яблоко покрупнее и аппетитно хрустнула. − Лиза завтра утром всё расскажет.
Немного погодя к ним спустилась и Лиза. Три подруги, напившись перед сном чаю и насмеявшись вдоволь, "разнесли" всё-таки мужей по спальням. Особенно ловко транспортировка получалась у Джинни, видимо, потому что ей постоянно приходилось заниматься этим в больнице. Рон во время "проведения операции" храпел как Хагридов мотоцикл на взлёте и даже не проснулся, Гарри же открыл один глаз и пробормотал извиняющимся тоном, что он, кажется, "перебрал немного лишнего". Малфой тоже всю дорогу просил прощения и твердил, что он дрянь и предатель.
* * * − Лиз’ыньк, за’иньк… − Драко, с трудом оторвавшись от подушки, попытался сфокусировать взгляд на лице жены, − я такая свинья-а-а… − в подтверждение своих слов он хрюкнул и уронил голову ей на грудь. − Я тебя всё равно люблю, − она обняла мужа за плечи. − Я хотел вас бросить, − Малфой пьяно всхлипнул, − всех. − Ты встретил женщину привлекательнее меня? − в голосе Лизы звучало разочарование, а в глазах светился лукавый огонь. Она снова уложила его на подушку. − Но-но! − Малфой приподнял руку и помахал пальцем перед носом жены. − Не пр’ик’идывайсь, я давно-тя рраз’нюхал, − рука упала на одеяло Драко помолчал и снова натужно выдавил: − рраз-жевал… − сведённые на переносице брови свидетельствовали о сложном мыслительном процессе. Наконец лицо его озарилось догадкой. − Рас-ку-сил, − отчётливо произнёс он по слогам, − Ты вовсе не дурч’ик, − икнул он, − вот. Из пьяных оправданий мужа миссис Малфой поняла, что нужно уничтожить какую-то штуковину, которая является угрозой всему миру, но это невозможно сделать не погибнув. Лиза терпеливо выслушала жалобы Дракоши на кого-то, кто "так и не показался", все его сожаления по поводу того, что он − поганый слизеринец, а не гриффиндорец "как все нормальные", дальше полились потоки раскаяния в том, каким он был дураком и дерьмом раньше… в детстве… утешения на предмет того, что "если что", их не бросят, потому что все Поттеры и Уизли − они настоящие… И ещё много всякого.
* * * И ещё много всякого услышали на следующее утро Джинни и Гермиона. − Он действительно был таким уж дерьмом? − поинтересовалась Лиза в конце своего рассказа. − Он слишком часто об этом упоминает. − М-м-м.. − промычала Гермиона, переглянувшись с Джинни. − М-м-мы редко сталкивались тогда, − нашлась Джинни. − Мы же учились на разных факультетах, − поддержала её Гермиона, − ты ведь уже спрашивала. − Он очень переживает, − Лиза тяжело вздохнула. Она, конечно же, не поверила подругам, но была им благодарна, не только за дружбу, но и за прощение.
*Изобретение озорников − не теряйте надежды, описание всех пропущенных интересных событий и изобретений ещё будет иметь место во второй части повести (прим. автора))))))
И снова вокзал. Все изменились за лето, некоторые до неузнаваемости. Повзрослел и поумнел маленький Малфик, Купер заметно окреп и даже похорошел, а Вечно-Жующий-Поттер-Младший здорово вытянулся, но, как ни странно, ни капельки не поправился.
Снова стучат колёса, снова Фред Уизли разводит по купе первачков. На этот раз ему помогают Эшли и Катерина, и они очень быстро управляются. Джеи уже ждут в купе с тёплым пивом. Для Фреда это последний год в школе, от этого всем немного грустно.
* * * А в Хогвартсе, вроде бы, ничего не меняется. По-прежнему безобразничает Пивз и ругается не расстающийся со своей шваброй Филч, призраки, как и пятьсот лет назад, подсматривают, а портреты сплетничают… В кабинете директора, как обычно, брюзжит Снейп и лучится радостью Дамблдор. Короче, жизнь идёт своим чередом. Преподаватели трудятся, студенты отлынивают, Макгонагалл суетится.
Прошедшее лето тоже ничего не изменило в жизни школы, лишь Флиттвик слегка подреставрировал старые картины да ФоДжей подозрительно остепенились. "Повзрослели детки… посерьёзнели", − улыбается Дамблдор, когда Трелони наивно восторгается их успехами. Профессор Блэк, правда, недоверчиво щурится, а Снейп открыто, не скрывая сарказма, усмехается. Да и сама Макгонагалл… "Не иначе, замышляют что-то", − думается ей и она скептически поджимает губы. И, конечно же, они правы. На предсказаниях Джеи в компании Катерины, действительно, как и раньше, "отводят душу", безмерно при этом радуя Старую Стрекозу своими способностями. Кстати, и Ариана несколько раз докладывала брату, что они наведывались в Хогсмид. Зачем? Даже Дамблдор недоумевает. − Подземный ход роют, − язвит Снейп, − из Визжащей Хижины в Министерство. По ночам. Хотя… на самом деле, возможно, всего лишь из-за той *безобидной шутки с Оборотным зельем…
* * * Фреду устроили персональный праздник. Вообще-то Джинни и Гарри собирались в прошлом году отметить именно его День, а вовсе не Джеймса, но без Перси и Пенни, вроде бы, неудобно, а они не смогли приехать, как впрочем, и в этот раз… − Неловко всё же как-то… − снова замялась Гермиона, но бабушка Молли вдруг восстала: − Мальчик школу заканчивает! − сказала она своё веское слово. − А может, всё-таки полувекового юбилея подождём? − это саркастическое замечание Рона оказалось последней каплей и шестнадцатилетие Фреда справляли у Хагрида.
Немного странный, правда, получился праздник. Близнецы выглядели какими-то понурыми, хотя должны были чувствовать себя *героями − буквально за несколько дней до этого они по-настоящему спасли человеческую жизнь. − От девушек, поди, отбоя теперь нету, − потрепав сыновей по рыжим шевелюрам самодовольно улыбнулся Джордж, не заметив даже, какими кислыми ухмылками обменялись мальчишки.
Эшли тоже была явно чем-то озабочена и даже на *шутку именинника (Эшли, чего юбку не надела), отреагировала как-то неадекватно. Пока все веселились, она, отозвав Гарри на кухню, достаточно долго с ним секретничала. Рон даже не выдержал и заглянул к ним. Лицо у девочки было взволнованное, она горячилась и пыталась что-то доказать взрослому другу. Поттер, кажется, внял её речам и пообещал всё проверить.
Да и вообще, от души веселилась одна только малышня.
* * * Вечером на Гриммо три бригадира забаррикадировались в "телевизионной", где никто не мог их услышать. − Так чего она там? − кивнул Рон, прибавив громкость телевизора. − Говорит, знает, кто тогда шарил здесь, на Гриммо. Это тот самый, с седьмого курса. − А доказательства? − прищурился Рон. − Зачем? − Гарри снял очки и устало прикрыл глаза. − Сам знаешь, она иногда видит, да и Макгонагалл…
Незадолго до этого Макгонагалл охарактеризовала им нескольких семикурсников в связи с предстоящим распределением. − Нынешний выпуск на редкость нечестолюбив, − комментировала она, доставая папки с личными делами. − Повара, парикмахеры, торговля… Вот, − на стол перед бригадирами опустилась не слишком толстая стопка пергаментов. − Всего семь заявлений, − Минерва начала перебирать листы. − Ну, Фред Уизли − Румыния, это вы уже знаете, − она отложила в сторону личное дело Фреда и ещё три папки: − эти в Министерство. А вот эти трое, − директор разложила три пергамента по столу, − к вам. Джон Фишер, Равенкло, − она взглянула на Малфоя. − Чрезвычайно способный юноша, − холодно констатировала Макгонагалл, − в учёбе силён, да и сила воли незаурядная. Боец. Декстер, − она тепло улыбнулась Рону, − Чарльз Дэвид. Очень обаятельный юноша, давно мечтает в ликвидаторы… − наконец Макгонагалл обратила взор к Гарри. − Стоун… Джереми Джейк, − она кашлянула и замялась. − Думаю, Поттер, если вы возьмёте его к себе в транспортный, то ближайшие двести лет бригаде Уизли безработица не угрожает, − на молчаливый вопрос Гарри она ответила: − это просто какая-то ходячая аварийная ситуация, а не студент. Некоторые называют его слоном в посудной лавке… Мне лично он напоминает Лонгботтома. На младших курсах, − смущённо добавила она. − Правда, Джордан немного подтянула его по трансфигурации…
В общем, решили отслеживать. На всякий случай. И не напрасно.
* * * И всё-таки гроза грянула неожиданно, застав всех врасплох.
Макгонагалл, а может, и не она вовсе… портреты, что ли, посоветовали… В общем, кто-то придумал устроить на Хэллоуин костюмированный бал и пригласить выпускников. В Главный зал набилась куча взрослых. Правда, они были заняты своими разговорами и воспоминаниями и не смущали студентов излишним вниманием.
Близнецы в этот раз пришли всё-таки с девчонками, Фред был с Катериной, а Джордан заявилась за руку с Поттером. Уж кто из них кого пригласил, неизвестно, скорее всего, они просто договорились.
Эшли выписывала кренделя в центре круга подростков, потом она выдернула к себе Фреда, они попрыгали вдвоем и вытолкали в середину Рыжиков. Теперь уже все вокруг корчились от хохота, а близнецы кривлялись в середине. Джеймс взял в буфете большой стакан лимонада, уселся рядом с отцом и, разложив локти на столе, с сердитым видом тянул напиток через соломинку. Взрослые уже вдоволь наплясались и были заняты своими разговорами. Никто не заметил, как исчезла малышня.
Эшли пробралась ко взрослому столу и, положив руку Джеймсу на плечо, с видом заговорщицы что-то шепнула ему на ухо. Джеймс дернулся и попытался от нее увернуться. – Джеймс, – снова прошептала Эшли, – мы ведь не станем при всех устраивать "семейную сцену", правда? Выйдем, – она крепко сжала его плечо и почти обожгла ухо горячим дыханием, – у меня классный план! Пожалуйста, Джеймс! Джеймс вовремя сообразил, что публичный скандал превратит его в посмешище. Он встал и нехотя поплелся за Эшли, которая тащила его за собой к выходу, словно буксирующая транспортная метла. Гарри, заметив, как Эшли "обхаживает" их сына, тихонько подтолкнул Джинни локтем и кивнул в их сторону: – Что я тебе говорил! – хитро улыбнулся он. – Или затевает очередную пакость! – сдвинула брови Джинни, пристально глядя вслед неразлучной парочке. – Хорошо ещё, что Макгонагалл конфисковала у всех волшебные палочки на время дискотеки. Вдруг Эшли резко остановилась и развернулась к Джеймсу, который почти налетел на нее.
– Джеймс! – Эшли ни с того ни с сего побледнела, заговорщический вид слетел с неё, лицо стало испуганным. – Ты слышишь? Они нас зовут!– Эшли оглядела зал, обернувшись вокруг себя. – Давно их нет? – Не знаю, – Джеймс тоже обвел взглядом танцевальную площадку и столы. Где-то внутри, в желудке, стало холодно, почему-то именно в желудке. – Скорее, Джеймс, они в гробнице! – шепнула Эшли и потащила Джеймса в сторону танцующих, где теперь "зажигали" Фред и Катерина. – Фред! – позвала Эшли, ворвавшись в круг. Улыбающийся парень оглянулся и, увидев полные ужаса лица, тут же услышал то, что слышала Эшли: – Где? – резко спросил он и отпустил руку Катерины. – Там! – Эшли раскрутилась и полетела в темноту, утаскивая за собой Джеймса. Фред сделал то же самое. Близнецы, бросившись вперед, успели ухватить их за ноги, и пятеро подростков мгновенно исчезли, оставив удивленных зрителей восторгаться их новым фокусами. – Я же говорила! – рассерженно вскрикнула Джинни. Вскочив, она стукнула кулаком по столу, – она стащила твою мантию! И Фред туда же! Но Гарри отреагировал на случившееся совсем по-другому. Он рванулся туда, откуда только что исчезли дети и не спросил даже, а громко закричал: – Куда? – Фред просто спросил "где", а она только ответила "там", и всё! – пожав плечом, за всех ответила Катерина. Взрослый парень осторожно взял Гарри за локоть: – Эшли говорила Поттеру что-то про гробницу. Она, вроде как, испугалась и еще сказала, что их зовут. Они в опасности? – спросил юноша, внимательно глядя на Гарри. – Возможно, – отрывисто бросил Гарри и, обернувшись на следивших за ним друзей, махнул головой в сторону выхода. – Скорее!
* * *
Ни Эшли. Ни Фред ни разу не были в гробнице, не видели её изнутри и, естественно, не знали, куда аппарировать. Но их призывали, и они повиновались, шли на зов. Пятеро подростков одновременно вылетели внутрь гробницы. Шестеро малышей сидели на полу у стены сбившись в кучку. Человек, нацеливший на них волшебную палочку, видимо, тоже решил устроить маскарад. Он стоял спиной к постаменту и с головы до ног был закутанный в черную вуаль. Другая рука была сжата в кулак, словно он что-то держал. – Ага! – злорадно расхохотался он. – Явились, не запылились! Но вы мне не нужны, мне нужны только её хозяева! Все её хозяева… – прошипел человек в вуали. – Мне нужны Поттер и Малфой, и они явятся. Обязательно явятся! Никуда не денутся, прибегут как миленькие, раз здесь их малявки. Он мог и дважды и трижды заворачиваться в вуаль, но голос всё равно был узнаваем. Малыши жались к стене. Эл-Си и Скорпи сидели впереди всех, плотно прижавшись друг к другу. Рози так крепко обнимала Хьюго, словно собиралась раздавить его. Будто это могло спасти братика, Ширли совсем зажал в угол Лили. В тот момент, когда старшекурсник обернулся в сторону младших, близнецы шепнули: – Что у него в руке? – Камень, – беззвучно, одними губами произнес Фред. – Шляпа! – также беззвучно ответил Джеймс. – Болваны! – Фред схватился за голову и застонал. – О чём мы думали! Все резко обернулись в его сторону. Эшли метнула выразительный взгляд в пол и, презрительно хмыкнув, громко заявила: – Ой-й-й! Да уходи, Фред, ты всё равно ему не нужен. Твой отец никогда не владел Бузинной палочкой! – и девчонка сложила левую кисть в неприличный жест. Страшное смятение охватило Фреда. Он знал, что идти либо ему, либо Эшли. Пусть бы Эшли шла, она девчонка! Вдруг без него случится… Тут он столкнулся со свирепым взглядом Джеймса, указывающим на неприлично сложенную кисть сестры. Все знали, что в их компании только она колдует без палочки, и Фред послушался, провалился сквозь пол. Джордан снова презрительно фыркнула и обратилась к Джеймсу: – Ну, и долго нам тут ждать твоего папашу? Зови его, что ли, кикимора лохматая! – Шуму будет... – Джеймс прищурился… – Да ладно, не будет. – Эшли ласково провела пальчиком по его руке и цепко ухватила мальчишку за запястье, блокировав звук. Джеймс незаметно щелкнул пальцами, а Эшли принялась дразнить злоумышленника, отвлекая его внимание: – А ты, парень, не туда поёшь, – нараспев говорила она, покачивая головой, – ох, не туда! – и она кокетливо помахала ему четырьмя пальчиками. Явившийся на зов хозяина Кричер внимательно посмотрел на девочку и на её пальцы слезящимися глазами, понимающе кивнул и исчез так же беззвучно, как и появился, утащив с собой Рози и Хьюго. Преступник ничего не заметил, но девчонка ему явно начала надоедать: – Отвали, отличница, – рявкнул он и заклинанием отшвырнул Эшли. Она ударилась головой о стену. Из носу у девочки пошла кровь, она сползла по стене и потеряла сознание. Мальчишки дружно бросились на семикурсника, но взмах волшебной палочки раскидал их по углам. Раздался хлопок, появился Фред. С криком "они уже рядом", он накинулся на преступника, но тут же был скручен и отброшен почти к самой двери, из-под куртки Фреда вылетела Распределяющая Шляпа и отлетела в сторону малышей. Теперь все услышали, что родители рядом – раздался грохот, кованая дверь слетела с петель и в гробницу ворвались Гарри и Джинни. Одежда на них была изорвана, лица покрыты копотью, руки почему-то обгорели. Их волшебные палочки моментально оказались в углу, а сами они тут же были связанными заклятием оцепенения. – Прекрасно! – человек под вуалью расхохотался. – Последний хозяин побежден, она должна меня слушаться, всё остальное можно доделать позже. Малфой был раньше, и он от меня не уйдёт.
* * * На возвышавшемся посреди гробницы постаменте лежало обернутое саваном тело. Бузинная палочка была прикрыта белыми рукавами. Преступник молча поманил Трость. Но невербальное заклинание не подействовало. – Accio! – громко и с раздражением произнес человек, но палочка даже не шелохнулась. Парень явно занервничал, он попытался подействовать на Бузинную своим колдовским инструментом, но это тоже не помогло. Что-то пошло не по его плану. Жезл Мирового Господства отказывался ему повиноваться.
Даже сквозь копоть на лицах было видно, как побледнели Гарри и Джинни, и преступник понял всё. Он дико расхохотался и обернулся в сторону малышей: – Ну, и кто же из них Властелин Мира? – спросил он сквозь хохот. – Скорее всего, это – папина куколка?! Забавная картина теперь показалась Гарри и Джинни страшной. Маленькая Лили скачет по полю Норы и, заливисто хохоча, размахивает палочкой Гарри и кричит: – Я победила папу! Я самая сильная! Я сильнее всех, сильнее папы! Поттер дёрнулся, но заклинание держало очень прочно. Как он мог быть таким дураком, таким безответственным дураком! Они все веселились, они просто играли… Как можно было забыть о своем грузе, о пожизненном грузе! Старшекурсник отбросил в сторону Альбуса и Скорпи, почему-то прижимавшего к груди Шляпу, и уже направил палочку на Лили.
Рядом с малышкой остался один Купер. Страха не было, впрочем, храбрости тоже не было. Была только маленькая Лили, и был этот страшный человек. Лили просто нужно было загородить, вот и всё! Но загородить было нечем. Ширли закричал что-то и, бросившись на девочку, придавил её к полу своим худеньким тельцем. Зелёный луч ударил ему в спину.
– Щенок! – взревел парень и кинулся вперёд, чтобы отбросить тело мальчишки, но в этот момент что-то выпрыгнуло прямо из пола и, приземлилось на Купера сверху. Мгновенно исчезли и мёртвый мальчишка и живая девчонка и эта лысая мартышка с Гриммо, взявшаяся неизвестно откуда.
Парень заорал со злости и сбросил вуаль. Эшли пришла в себя и, приподнявшись на правом локте, пошевелила левой рукой: – Я тебя сразу узнала. Ты её не найдёшь, – спокойно сказала она и, поднявшись на ноги, сплюнула кровавую слюну, – ты лузер! – Ха! Да я знаю все чердаки и подвали Гриммо лучше вас! – презрительно хмыкнул старшекурсник. – С чего ты взял, что она на Гриммо, придурок! – расхохотался Джеймс, переглянувшись с остальными. Злодей перевел на него взгляд. Такого он не ожидал. Он точно видел эту мартышку на Гриммо. Интересно, куда ещё кроме дома эльф может уволочь детей?! Они блефуют! Но уж больно они все спокойны. Всё эта девчонка, поганка сопливая! Вечно она выставляет его на смех! – Ты! – он снова уставился на Эшли так, словно хотел испепелить её. – Я же говорю, лузер, – снова спокойно повторила она и опять плюнула кровью. – Ты только малышей-то убивать и способен, а любая девчонка постарше завалит тебя одной левой, голыми руками, спорим? – Попробуй, – криво усмехнулся парень, – всё равно я вас всех прикончу. Эшли обвела взглядом всех, кого любила. Только о Купере сейчас не думать, не думать о Купере. Сейчас нельзя. Девочка закрыла глаза и сосредоточилась: – Ну что, повеселимся напоследок, киска моя! – и, резко вскинув левую руку, скомандовала, будто держала палочку: – Expecto Patronum! Вместе с патронусом из руки Эшли вырвалось пламя. Серебрящийся снежный барс опрокинул преступника на спину.
Всё произошло, практически, мгновенно. Никто так и не успел ничего понять. Горела зажатая в кулак рука Джордан. Промелькнул зелёный луч. Джеймс заорал "не-е-ет " и, бросившись ему наперерез, закрыл собой Эшли. Близнецы накинулись на старшекурсника и придавили его к полу – По камню! – кричал Фред, пытаясь выпрямиться и корчась от боли. – Мечом по камню! Плашмя-а-а! Рукоять Справедливого рубинами засверкала в шляпе. – Ситуация, – переглянувшись прошептали побледневшие мальчики, и четыре не слишком сильных руки одновременно ухватили оружие. Меч оказался таким тяжёлым, что Эл-Си и Скорпи вдвоём еле подняли его. – Не вы, только не вы! – орали малышам Рыжики, из последних сил прижимая преступника к полу, он был силён, этот рослый парень. – Он убьет вас! Не-е-ет! Малфик и Вечно-Жующий это и без них знали, но меч уже летел. Летел к своей цели, стремительно и неумолимо, потому что ситуация, потому что, раз он им показался, раз он к ним вышел, раз он дался им в руки, значит… Значит так надо, значит, они должны! Малфой и Поттер даже не ударили по камню, а просто уронили на него меч, камень раскололся надвое. Волшебная палочка вылетела из рук преступника, Гарри и Джинни, освободившись от чар, бросились к детям. Оба их сына и Малфой были мертвы.
В гробницу кубарем вкатился окровавленный и обгоревший Рон, за ним влетела растрепанная закопчённая Гермиона и закричала: – Их стало больше, в два раза! Их теперь вдвое больше! До сих пор никто из детей не видел, что происходит на улице, а там весь Хогвартс бился с Войском Мёртвых.
Фред устремил на Гермиону взгляд, полный боли. Не физической, нет, хотя он так и не смог ни двинуться с места, ни, даже, разогнуться. – Их четверо, – прошептал Фред, – еще Купер. Теперь Гермиона оглядела гробницу. Рон, мгновенно оценивший обстановку и бросившийся на подмогу близнецам, вместе с Гарри связывал заклятьями преступника. Рыжики все еще прижимали его руки к полу своими коленями, но взгляды их были устремлены на младшего брата и его белобрысого дружка. Из глаз близнецов градом катились слёзы. Лица Гарри было не видно. Джинни, скорчившись, рыдала над распростёртыми на полу телами малышей. Они лежали рука к руке, лицом вниз. Меч уже успел втянуться в Шляпу. Эшли, раскачиваясь взад-вперёд, одной рукой крепко прижимала к себе Джеймса, привалившегося к ней спиной. Лицом она уткнулась ему в шею, плечи её вздрагивали. Голова мальчика была запрокинута, рот приоткрыт. Глаза Джеймса закатились, а губы посинели.
* * * В дверной проём теперь было видно, как люди бьются с несметными полчищами инферналов. Невилл и Малфой спина к спине, так же, как Джордж, Ли, и все остальные, хлестали по мертвым воинам горящими руками. Факелы все давно уже побросали. Преступник, уже связанный по рукам и ногам, расхохотался: – Вы не рассчитали своих сил. Мёртвых больше! Намного больше, чем живых, – он заговорил быстро, захлебываясь в словах, – я их хозяин! Они раздавят вас, раздавят как червей, как тараканов! Они освободят меня, освободят… и тогда я найду девчонку! Найду и уничтожу, мокрого пятна от неё не оставлю! Я стану Владыкой, да, я стану Властелином Мира! – и он снова расхохотался. – Заткнись, мразь! – и Рон заклинанием запечатал ему рот.
– Гермиона, – тихо шепнула Эшли, – помоги нам, Гермиона, мы уходим. Девочка уже оставила тело своего друга. Она сидела перед Гермионой, вытянув одну ногу. Лицо ее было совершенно сухим, но взгляд казался каким-то безумным. Гермиона бросилась к ней, но Эшли мотнула головой в сторону Фреда: – Сначала ему. Пока Гермиона выпрямляла позвоночник Фреда и растягивала ему грудную клетку, чтобы парень мог свободно дышать, Эшли, глядя на Джинни, бормотала, что-то невразумительное. Девочка твердила, что всё будет хорошо, что они ещё будут снова, её дети, обязательно будут. Пусть тогда Джеймс будет за всех кто уйдет… Она убеждала Джинни, что не надо так плакать и убиваться, и снова повторяла, что всё будет хорошо. Рон колдовал над близнецами – у одного было вывихнуто плечо, у другого сломано запястье. Наконец очередь дошла до Эшли, и девочка неожиданно спокойно заявила: – Только ногу, руке не поможешь... Пока Гермиона занималась сломанной лодыжкой Эшли, Гарри присел рядом и, заглянув ей в глаза, шёпотом сказал: – Мы пойдем вместе, – он обнял за плечо Гермиону и кивнул в сторону Рона. – Мы не туда! – голос Эшли зазвучал жёстко и уверенно. Взгляд её уже не казался безумным, наоборот, осмысленным, хотя глаза лихорадочно блестели. Она судорожно вздохнула. – Вам нельзя с нами… Вы не должны вмешиваться. Вы останетесь. – Нет! – истерично закричала Джинни – Никто никуда не пойдет! Я не пущу! Никуда! Больше никто не должен погибнуть! Больше никто! – Просто никто, – спокойно проговорила Эшли и добавила, словно роняя каждое слово – никто… не должен… был… погибнуть. Джинни рванулась к Эшли, но Рон и Гермиона сомкнули перед ней плечи. Джинни кричала и молотила по ним кулаками, Ри-Джей уже крепко ухватил Фреда, а Сириус держал здоровую руку Эшли. – Помните ребята, мы всех вас очень любим, – тихо сказала Гермиона, Гарри кивнул, а Рон, вдруг понявший в чем дело, заорал: – Эй! Не смейте! Не смейте заходить так далеко! Вы что! Только на один день, только на один день! – теперь Рон рвался вперёд, а Гермиона и Гарри его удерживали. Ребята исчезли.
* * * Рон, сжав кулаки, свирепо смотрел то на Гарри, то на Гермиону: – Они же не вернутся! – заорал он. – Они не смогут! Оттуда нет выхода! – Они вернутся… – с сомнением в голосе промямлила Гермиона и вопросительно посмотрела на Гарри. – Остается надеяться, что это будут именно они, – мрачно изрёк Гарри. – Это зависит только от нас, от нашего выбора. Рон сжал голову руками и, сползая по стене, простонал: – Что мы натворили… Их нельзя было отпускать! Голос Гермионы прозвучал неожиданно холодно и спокойно: – Хватит, Рональд! Мы все их любим не меньше твоего, так что встань, пожалуйста, и возьми себя в руки! – она повернулась к Джинни и отрывисто бросила ей, указав на преступника, про которого все уже забыли, – ты стереги этого! А вы оба, – она резко повернулась к Гарри и Рону – поджигайте руки, пошли бить инферналов. Их армия, между прочим, удвоилась. – Но почему? – Рон, недоумевая, смотрел на жену. – Эх ты, – горько ухмыльнулась Гермиона, – ликвидатор-истребитель! Камень-то надвое раскололся! – и, тяжело вздохнув, она шагнула к выходу. Все трое взмахнули руками, из которых вырвались языки пламени, и вышли на поле битвы.
Бузинная палочка, всеми забытая, так и осталась лежать поверх белого савана.
_________________________________________________________________________________________________________________ *Что за шутку сыграли близнецы над слизеринками и как она обернулась против самих же гриффиндорцев, вы тоже узнаете позже, равно как и о том, что за представление устроила Эшли, и как Рыжики спасли девочке жизнь, а она их не простила…
Четыре подростка вывернулись из пола в кабинете директора.
– Только на один день, только на один день… – лихорадочно бормотала Эшли, оглядываясь вокруг, словно что-то разыскивая. – А мы и идем только на один день, мы же не на год туда… Фред понял, что она ищет, и остановил сестру: – Эшли, не надо, та Шляпа не здесь! Сириус уже снимал с полки коробку с плащами, а Рем доставал из ящика директорского стола их волшебные палочки: – Разбираем… – все повязали плащи-невидимки вокруг пояса, вооружились своими колдовскими инструментами и бросились к тайнику, туда, где всегда висел портрет седовласого старца в очках-половинках, но картины на месте не оказалось. Вместо неё была глухая, покрытая сажей каменная стена. Холст и рама сгорели, остался лишь крюк, на котором висел портрет. Дети в ужасе застыли, пытаясь найти решение. Близнецы первыми вышли из состояния оцепенения и, подойдя к стене, стали её осторожно ощупывать и простукивать. – Пустота, – сказал Си-Джей, – как и положено. – Точно, – поддержал Ри-Джей, – только как открыть? Эшли стала осматривать кабинет в поисках инструмента, а Фред издалека разглядывал закопчённую стену, словно она не была пустой. В кабинете раздался хриплый каркающий смех. Смеялся крючконосый Снейп со своего портрета: – Думайте, молодые люди, думайте, на то и мозги! Все четверо переглянулись и, без слов поняв друг друга, бросились к картине. Трое парней, оттеснив Эшли (не девчачье дело бронзовые рамы таскать), перевесили портрет черноволосого. Теперь тайник снова был завешен портретом. Ребята попытались открыть его, но ни один не смог этого сделать. – А ну-ка отойдите, теперь я! – Эшли отодвинула ребят и обгоревшей дочерна левой рукой, с огромным трудом отогнула край картины. В тайнике лежали два маховика времени и оружие Годрика. Фред запустил руку в нишу и вытащил маленькие песочные часики в круглом корпусе на длинной цепочке. – Если бы я сейчас преподавал защиту, вы все имели бы высший балл, – проскрипел Снейп. – И не спешите сейчас, у вас есть еще время, всё должно быть продумано. – Мы давным-давно всё продумали, – отрезал Фред. – Сто раз, – поддержал Рем. – Мы столько раз представляли себя там… – произнес Си-Джей, – мы знаем своё назначение. – Только Джеймса… – Ри-Джей поперхнулся. – Его заменят, – криво усмехнулся Снейп. Фред внимательно осмотрел всю честную компанию и вдруг уставился на Рыжиков: – Может, вы всё-таки не пойдете? – Ой, и правда! – Си-Джей изобразил на лице счастливую улыбку. – Останемся, брат! – Ри-Джей хлопнул близнеца по плечу. – Долго думал? – мрачно спроси Фреда Сириус. – Да ему ж теперь думать нечем, – буркнул Рем, – ему этот мерзавец спинной мозг сломал. Фред их уже не слушал. Эшли он не стал предлагать остаться, только спросил: – А как же рука? – Эшли молча пожала плечами. Ухватив девочку за плечи, он заглянув ей в глаза: – Хочешь, поменяемся? Эшли отрицательно замотала головой и слабо пошевелила губами: – Нельзя. У Фреда в глазах возник вопрос. – Дева дарующая, – хриплым голосом ответил за нее Снейп. – Ты? – все трое ребят, опешив, смотрели на сестру, словно увидели самого Мерлина. Девочка запустила здоровую руку себе в волосы, болезненно сморщилась и прошептала: – Не знаю я… но на всякий случай…
– Ну всё! – побледневший Фред накинул на всех цепочку маховика, дети обняли друг друга за плечи, зажмурились и… – Эшли, – Фред вдруг поднял голову, – я полный болван! – Я всегда это говорил! – тут же радостно поддержал Си-Джей. – И чего это все девчонки от него тащатся? – подхватил Ри-Джей. Неподражаемая парочка в любой ситуации находила повод повеселиться. Фред, словно не слыша их, глухо обронил: – Пустячок! Мы обороты не просчитали! Раздался нечленораздельный звук – не то коллективный выдох, не то вздох, не то уханье. Ребята действительно в своих "если бы" тысячу раз всё спланировали, но им ни разу не приходило в голову высчитать обороты. Эшли бросила на Снейпа умоляющий взгляд: – Сколько? – С учетом инерции… восемьдесят четыре, – как обычно, криво усмехнулся Снейп. – Мы-то с Дамблдором давно всё просчитали. Эшли прищурилась. Она невидящим взором смотрела сквозь портрет и, крепко сжимая кисет на кожаном шнурке, шевелила губами, словно что-то пересчитывая. – Эй, эй! – озарённый догадкой, Снейп рванулся в сторону детей, но только расшиб лоб, налетев на раму. – Не смей этого делать! – свирепо заорал он. – Не трать зря Время! – он тряс раму и пытался вырваться из портрета в реальность. – Ты не имеешь права! Не смей! Девчонка!!! Не ходи туда, он же убьёт тебя, убьёт! Ребята снова сомкнули головы и обхватили друг друга за плечи. – Заткнись, старый хрыч! – кинув взгляд на портрет, грубо рявкнула Эшли, – ты меня со счёта собьёшь! Мое Время, что хочу, то и делаю! – и обратилась к Фреду: – Фред! С четвертью. Понял? С четвертью… Заводи, я считаю! И, пробубнив "не так уж много его у меня осталось", начала громко и отчетливо, чтобы перекричать бушевавшего в своей раме профессора, отсчитывать обороты. На "восемьдесят четыре с четвертью" Фред отпустил завод маховика…
* * * Огонь. Дым. Полчища инферналов…
Языки пламени хлещут по мёртвым воинам, но их армия не уменьшается. Старшекурсники бьются рядом со взрослыми.
– Вики, уйди, слышишь! – Тэд размахивает горящими руками. – Уйди, Вики! – он оттесняет подругу к Гарри. На мгновение погасив пламя, он хватает её и швыряет прямо в пылающие руки Поттера. – Отец! Не дай ей погибнуть! Отец, я умоляю тебя! – это были последние слова, произнесённые Люпином, перед тем как он провалился сквозь землю.
* * * …Фред отпустил завод маховика, в центр их круга снизу ввинтилось что-то зеленое и лохматое и Время закружило их и понесло туда, откуда они уже не могли вернуться.
– Эшли, девочка, не ходи туда, не ходи-и-и! – кричал Снейп им вслед. В его голосе были боль и мольба… Обхватив голову руками, Северус застонал.
Из-за рамы, прихрамывая, показался Дамблдор. Он протирал покрытые сажей изуродованные очки-половинки и ворчал: – Мерзавец! Сжёг мое полотно, изуродовал раму… Не огорчайтесь, Северус, – обратился он к Снейпу, – теперь всё обойдётся, они знают, что делать. – Вы не понимаете, Альбус, всё пропало! Всё! – Снейп оторвал руки от лица. – Она всегда этого хотела. Я видел это в её взгляде. Она пошла туда, и она знает, что мёртвых не оживить заклятьями, она войдёт в другое время. Тёмный Лорд убьёт её. Бедная девочка! Всему конец, всему! И она не выполнит своей миссии… Жезл не будет уничтожен и всё начнётся сначала! – Нет, Северус, нет! – Дамблдор нацепил на нос искорёженные очки. – Успокойтесь! Она умная девочка, она пойдёт другим путём.
Никто не обратил внимания на необычного рода появление группы подростков и юноши с зелёными волосами в коридоре Хогвартса.
– Тэд?!! – все четверо уставились на старшего брата. Люпин горько ухмыльнулся: – Думали, я буду в Норе отсиживаться, пока вы моих родителей спасаете? – Знаешь, куда идти? – кивнул ему Фред. – А то… – юноша снова усмехнулся. – Ты в курсе, что вы не можете остаться вдвоём? – прищурился Фред. – Понял, не дурак, дурак бы не понял, – Тэдди обвёл ребят тоскливым взглядом: – Прощайте. Может, ещё увидимся когда… – и аппарировал.
* * * Кингсли поднялся на возвышение и обратился к тем, кто остался, защищать Хогвартс: – До полуночи всего полчаса, нужно действовать быстро! Преподаватели Хогвартса и Орден Феникса согласовали план битвы. Профессора Флиттвик, Спраут и Макгонагалл поведут отряды бойцов на три самые высокие башни: Равенкло, Астрономическую и Гриффиндора. Тем временем Люпин, Артур Уизли и я поведём свои группы на территорию вокруг замка. Нам нужны люди, которые организуют оборону проходов в школу… – Это, похоже, работа для нас, – сказал Фред, показывая на себя и Джорджа, и Кингсли кивнул в знак согласия. – Прекрасно, все предводители в сборе, давайте разделим наше войско.
* * * Среди воинов трое невидимых. Си-Джей, Ри-Джей и Фред пока закутаны в мантии от "J&W", каждый отслеживает "своего". Тэд уже ушёл, у него отдельное задание. Он должен остановить Тонкс, удержать, во что бы то ни стало! У Джордан тоже особая миссия…
Близнецы последовали во двор вслед за Люпином. Ещё рано, это не здесь… В такой сутолоке можно уже не прятаться, главное – не потерять Ремуса из виду. По дороге они мечут заклятья в людей в капюшонах – вздёргивающие, скручивающие, морочащие… Совсем рядом Невилл. Летит лицом в грязь, Рыжики успевают подхватить его: – Эй, профессор, поосторожней, – усмехается Ри-Джей. – Пригодитесь ещё! – улыбается Си-Джей. Лонгботтом удивлённо смотрит на мальчишек: – Эй, мелюзга, вы что здесь делаете, – он старается придать строгость своему голосу, – вы должны были эвакуироваться! – "Дьявол! До чего похожи на близнецов Уизли, только маленькие… Наваждение какое-то", – Невилл тряхнул головой, но ребята уже исчезли из виду.
Фред и Перси бок о бок сражаются с противником. Фред-младший под мантией-невидимкой защищает их с тыла и вдруг видит в окно: мальчишка – его ровесник – сейчас… Фред стремглав кидается на улицу и сшибает парня с ног. Зелёный луч пролетает, буквально, в нескольких дюймах над ними. – Ты во что ввязался, болван несовершеннолетний?! – орёт Фред, мгновенно подвешивает вверх ногами выстрелившего Пожирателя и опрометью летит обратно. – Сам такой, – оторопев, бормочет Криви и видит, как рушится стена!!!
"Только успеть, только успеть!" – мелькает в мозгу Фреда. Он изо всей силы толкает близнеца-старшего вперёд и волна боли накрывает его…
– Сто-о-ой! – кричит Колин, бросается вперёд, но как остановишь стену?!
* * * Гарри, Рон, Гермиона, Фред и Перси стояли рядом. Раздался взрыв, и мир превратился в страдание и полумрак. Теперь они лежат в развалинах коридора, полузасыпанные щебёнкой. Поток холодного воздуха подсказывает, что стену замка разнесло вдребезги. Вдруг страшный крик заглушает рокот осыпающихся камней… Крик, от которого внутри всё оборвалось, – крик боли и безысходности, которую не могли вызвать ни пламя, ни заклятья. – Не-е-ет! Не-е-ет! – кричит Фред. Гарри берёт Гермиону за руку, и они, пошатываясь и спотыкаясь, карабкаются через завалы камня и дерева туда, где видны три копны рыжих волос. Плечи Фреда вздрагивают. Он склонился над юношей, взяв его руки в свои. Слёзы капают из глаз Фреда на закопчённое лицо незнакомого парнишки. – Кто ты? – простонал Фред. – Зачем?! – Я… Фред… – мальчишка не говорит, только шевелит губами. Судорожно сглотнув, он выдыхает: – Уизли… я… Фред… Глаза паренька закрылись. – Мальчишка… совсем мальчишка, – подавив рыдание, шепчет Фред. Пригибаясь до самого пола, чтобы уклониться от летевших со двора заклятий, они оттащили тело погибшего с дороги. – Сюда, – сказал Гарри, – и они положили его в нишу, где прежде стояли доспехи.
* * * В конце коридора, сквозь пелену пыли, завалы осыпавшейся кладки и осколки стекла, видны бегающие взад-вперёд фигуры – друзей или врагов, отсюда не разобрать. Пожиратели ворвались в замок. Люпин несётся за Долоховым, близнецы бегут за ним следом. Нужно обогнать его, ведь нет другого маховика, и если опоздать… Всё произошло мгновенно. Долохов неожиданно затормозил и, резко развернувшись, нацелил на Ремуса волшебную палочку. – Рем, слева, – заорал брату Си-Джей и загородил собой Люпина. Люпин и Ри-Джей одновременно обернулись и Ремус-младший, сделав шаг в сторону, преградил дорогу ещё одному зелёному лучу, пущенному из-за поворота… Игрушечные Мантии-невидимки из отцовской лавки вспыхнули, и Люпин и оба Пожирателя, опешив, уставились на тела двух мальчишек, распростёртые посреди коридора. Ремус справился с оцепенением первым: – Твари! – завопил он. – Детей убивать! И мгновенно одним заклятьем скрутил обоих Пожирателей, лишив их волшебных палочек…
* * * Эшли в Визжащей Хижине, она наблюдает. Только наблюдает. Сейчас она не имеет права рисковать собой. Не теперь! Её время ещё не пришло. Если она погибнет раньше положенного, всё насмарку! История тогда начнётся сначала, только, возможно, некому будет всё поправить, поэтому она вынуждена просто дожидаться и терпеть…
Из горла Снейпа вырвался страшный булькающий звук: – Собери… Серебристо-голубое вещество хлынуло у него изо рта. Гермиона вложила в дрожащую руку Гарри наколдованный флакон. Когда флакон наполнился до краёв, судорожная хватка Снейпа ослабла. – Взгляни… на… меня… – прошептал он. Зелёные глаза встретились с чёрными, но мгновение спустя в глубине чёрных что-то погасло, взгляд их стал пустым и неподвижным. – Мы должны возвращаться в замок, – твёрдо произнесла Гермиона, – нам нужно составить новый план.
Как же больно обожжённую руку! Эшли, сидит под Мантией-невидимкой за поваленным комодом и мысленно торопит Гарри: "Ну уходи же, уходи скорей! Мёртвых не оживить заклятьями! Нужно действовать по-другому, а времени, чтобы попытаться вернуть настоящего Снейпа, так мало! Всего шесть минут, дальше всё бесполезно, всё! Джинни ей тогда объяснила: умирает мозг, и оживить можно лишь тело, получится что-то вроде инфернала… Уходи же, Гарри, уходи!"
Гермиона покосилась на тело профессора и торопливо нырнула в туннель. Рон последовал за ней. Гарри подобрал мантию и снова посмотрел на Снейпа. Ещё несколько мгновений и Гарри тоже исчезает в туннеле.
Выбравшись из-под корней Гремучей ивы, трое друзей молча бредут в замок. В Хогвартсе передышка. Всего на час…
В замке неестественно тихо. Ни огненных вспышек, ни выстрелов… На каменном полу в опустевшем вестибюле пятна крови. Трое друзей двинулись к Главному залу, здесь полно людей. Выжившие стоят группами, обнимая друг друга. На возвышении мадам Помфри с помощниками перевязывает раненых. Мёртвые лежат в ряд посередине Зала.
Фред и Джордж сидят прислонясь к стене и подтянув колени к подбородку… Фред, словно в оцепенении. – Совсем мальчишка, – бормочет он, – совсем мальчишка… зачем?.. Джордж обнимает брата за плечи: – Ты не смог помочь ему? Кто это был? Сердце Фреда как будто лопнуло, поток боли и страдания хлынул наружу. – Нет, нет, Джордж! Я даже не знаю, откуда он взялся! Он толкнул меня, а сам… а сам… – слёзы текли по щекам Фреда, он не прятал их, он их просто не чувствовал, – стена рухнула… Мы и тела-то не нашли! Куда оно делось?! Я даже похоронить его по-человечески не могу, Джордж! Совсем мальчишка, – Фред обхватил голову руками, – почти подросток… Как наша Джинни, – он бросил взгляд на сестру, вместе с матерью помогавшую мадам Помфри обрабатывать раны. – И он знал меня, а я его – нет! – Фред повернулся к брату. – Он сказал: "Уизли, я Фред". Его тоже звали Фредом, как и меня! Я раньше его не видел, я ведь в школе всех знаю, почему я его никогда… Даже тела не нашёл! Совсем мальчишка… откуда?! Джордж! Почему он, а не я?! – Фред, уткнувшись брату в плечо, вздрагивает всем телом и уже не сдерживает рыданий.
* * * Мать, забыв о том, что она чародейка, повисла на дочери, ухватив её за руки: – Нет! Никуда не пойдёшь, я не пущу! – Пусти, – с ненавистью кричит Тонкс, – он там один, без меня! Я нужна ему, пусти! – Сыну ты нужнее, посмотри на него! Но Тонкс уже оттолкнула мать и распахнула дверь. Вдруг непонятная сила отбросила её вглубь комнаты. На пороге стоял высокий стройный юноша с горящими глазами. Лицо вымазано сажей, руки обгорели. Мать стремглав бросилась вперёд, загородив собою Нимфадору. – Не волнуйся, бабуль, – незнакомец хмуро усмехнулся, – я ей ничего не сделаю. Я пришёл остановить... Парень махнул палочкой, Андромеда плавно спланировала в кресло и, кажется, уснула. Ещё один взмах, и Тонкс связана каким-то неизвестным заклятьем. Она рвётся, кричит, пытается освободиться… ничего не выходит. Парень прячет в карманы обгоревшие руки и ухмыляется, прислонясь к дверному косяку. Глаза у него какие-то волчьи… Сейчас… Сейчас Тонкс соберётся с мыслями и сбросит заклятье. Она аврор, грамотный аврор. Грюм всегда хвалил её. Не может же этот мальчишка её связать! Да ему от силы двадцать! Сопляк! Она сильнее, она всё знает, всё умеет, и её ждёт Люпин, она должна до него добраться. Вот, сейчас… Чего он так смотрит? Глаза как у Люпина, когда он болен… Сейчас! Сейчас... Оттолкнувшись плечом от двери, парень направляется к кроватке Тэда. Тонкс забилась и закричала ещё сильнее. – Что, испугалась? – юноша склоняется над кроваткой и с любопытством разглядывает малыша с бирюзовыми волосами. – Не бойся, ничего я ему не сделаю. Здорово! – Гы! – с улыбкой отвечает малыш и шевелюра его розовеет. – Вот ты какой, Тэдди Люпин! Неужели я был таким? – парень снова ухмыляется, потом, прищурившись, оборачивается к Тонкс – И ты хочешь, чтобы я тебя отпустил? Хочешь бросить его и погибнуть? А ведь он останется сиротой. – Там Ремус, – Тонкс уже поняла, что ей не справиться с этим странным парнем, и теперь она умоляет: – пусти меня! – Там Ремус, здесь Тэд. Я не спрашиваю, кого ты больше любишь, но, может, решишь, кому ты нужнее? – Он не останется один, его вырастят! – Тонкс уже плачет. – Ну разумеется! Его не бросят, уж я-то знаю! Его будут любить! Его будут растить все Поттеры и все Уизли вместе, только ты этого не увидишь. Не увидишь, как твой сын впервые сядет на метлу, его Гарри посадит, как он пойдет в школу, Джинни будет целовать его на прощанье, как будет менять цвет волос и корчить рожи – Рон с Гермионой просто умирают со смеху! Не увидишь девушку, которую он полюбит, прекрасную девушку, дочь твоих друзей! А он будет знать тебя только по рассказам и фотографиям. А знаешь, какими серыми и тусклыми становятся его волосы, когда он один в своей комнате разглядывает эти фотографии? Знаешь, как тяжело ему взрослеть, потому что печаль так и не уходит из глаз бабушки, даже через двадцать лет не уходит! Знаешь, что все остальные чувствуют себя виноватыми, особенно Гарри! Знаешь, как больно от этого?! Всё ещё желаешь уйти? Чего хочет этот парень, кто он? Зачем он причиняет ей боль, за что? Что она ему сделала плохого?! Откуда он вообще взялся? И как же… – А как же Ремус? – шепчет заплаканная Тонкс. – А Ремус придёт, – насмешливо произносит парень, обернувшись от двери, – его охраняют. Двое рыжих. Они для этого вернулись... Взмахнув палочкой, юноша снял с Тонкс заклятье и вышел закрыв за собой дверь. Минуту спустя во дворе раздался взрыв, а в следующее мгновение в дом влетел Люпин и бросился к жене, которая подогнув ноги скорчилась у стены, вся в слезах.
Тот странный парень погиб у них во дворе. Самое страшное и обидное, что война уже закончилась! Откуда взялось взрывающее заклятье, направленное на дом Тонксов, Люпин так и не понял. Парнишка успел перехватить его на себя и тем самым спас жену и сына Ремуса и миссис Тонкс.
– Я не знаю кто он, я даже не смогла с ним справиться… – всхлипывая заканчивает свой рассказ Тонкс. – Он погиб. Война окончилась, а он погиб, – проглотив комок в горле, говорит Люпин. – Он защитил вас, да и меня тоже… как те мальчики. Это были дети, Тонкс… Дети! Зачем?! Почему не я, почему они?! Люпин обхватывает голову руками и издает нечленораздельный звук, похожий на вой раненого зверя. – Вылетели, словно из-под Мантий-невидимок и исчезли. Я обернулся, а их уже нет… погибли и растаяли! Дети…
* * * Ушли. Наконец-то! Ну как же болит рука! Эшли сбрасывает мантию и кидается к профессору. Ох, как страшно… А ведь даже глаза закрыть нельзя! Девочка для храбрости набирает в лёгкие побольше воздуха и, задержав его там, просовывает правую руку меж рёбер Снейпа. Только бы совсем не струсить! А чего она, собственно, боится? Хуже-то ему всё равно уже не будет, он же умер! Всё равно жутко… Эшли захватывает в ладонь сердце профессора и сдавливает. Р-р-раз! Какая горячая и липкая у него кровь! Страшно… словно это её сердце кто-то сжимает в кулаке! Ещё раз, ещё… Жуть! Четыре, пять, теперь зажать нос и вдохнуть в его лёгкие воздух. Рука… какая дикая боль! И снова: раз… два… три… четыре… пять, и вдохнуть. Давай же, давай! Три минуты уже прошли! Поехали! Раз… два… три… четыре… пять! Ну! Заводись же! Да!!! По телу Снейпа пробегает судорога, воздух втягивается в его лёгкие! И сердце… Эшли не сдавливает его больше, оно само сжимается! Тук! Тук! Девочка со вздохом облегчения освобождает руку и срывает с шеи кисет. Какая же она недотёпа! Надо было раньше развязать его и достать камень, а теперь… правая рука такая липкая, а левая вообще не работает, хорошо хоть нос профессору смогла зажать! Эшли, помогая себе зубами, развязывает мешочек, вытряхивает безоар и запихивает в рот Снейпу. Он судорожным усилием глотает камень и приоткрывает затянутые мутной пеленой глаза. Он дышит. Ну магглы… Это ж надо! Теперь безоар очистит кровь, которую сердце перегоняет по организму. Можно отправляться за Малфоем. Эшли погружает Снейпа в сон и аппарирует в Хогвартс.
* * * Похоже, никому не приходит в голову, что Гарри страшно устал, что ему хочется сейчас побыть лишь с близкими. Вместо этого он должен говорить с родственниками погибших, пожимать руки, видеть слёзы, принимать благодарность…
Девочка к нему пробивается, совсем ещё подросток, моложе Джинни, наверное. Лицо разбито, окровавлено… Вот она совсем рядом… Стоит и молча смотрит на него, глаза горят, будто в лихорадке… А руки! Великий Мерлин! Одна обгорела, а другая чуть не по локоть в крови. Она вдруг поднимает окровавленную руку, ласково проводит по щеке Гарри и неожиданно произносит: – Джеймс… живой… – и словно оттаивает, и такая невыразимая нежность наполняет её взгляд… – Я – Гарри. Девчонка словно очнулась от забытья, взгляд её снова становится лихорадочным: – Да, конечно… Гарри… прости, ты так похож на Джеймса… Сколько раз за свою жизнь Гарри слышал это? – Я знаю, только глаза мамины. – Глаза мамины… – эхом откликается девчонка. – Да, глаза у него мамины... Мысли Гарри путаются. Что это за девчонка? Что-то в головоломке не сходится. Откуда она знает Джеймса? Стоп! Девчонка… Она же младше его, Гарри, она не может знать отца! – Ты кто? – Гарри всматривается в незнакомое лицо. Вместо ответа девчонка достаёт из кармана и вкладывает ему в руку какой-то небольшой предмет: – Отдай это директору, Гарри, – девчонка зажимает его кулак окровавленной рукой, – Макгонагалл… не забудь, она знает, куда… – она начинает озираться и, как бы между прочим, продолжает бормотать: – Это ещё пригодится… твоему другу… это спасёт много жизней… Передай… а мне ещё надо найти Невилла… и мистера Малфоя… он поможет… – Тебе нужен мистер Малфой? – в голосе Гарри появляется тревога. – Да, – пятясь, девчонка рассеянно озирается, – мистер Драко Малфой, твой приятель. – Драко?! Мистер?! Приятель?! – Гарри ловит девчонку за руку. – Кто ты? Гримаса боли искажает её лицо – Гарри ухватился за обгоревшую руку. – Осторожно, Гарри, мне ещё понадобится эта рука, очень понадобится, – она аккуратно освобождается. Девчонка, кажется, обнаружила кого хотела и продолжает отступать. – Кто ты, откуда? – Гарри снова протягивает руку, чтобы задержать её, но она увёртывается, невнятно бормоча: – Прости, Гарри, я должна спешить… я могу не успеть… прости. Ты так похож на Джеймса… братьев больше нет, никого… Я должна успеть раньше… его нужно спасти… я должна хоть кого-то спасти… – Кого ещё надо спасти? Стой! Война кончилась! – Гарри вскакивает, но девчонка теряется в толпе. Гарри не может уследить за ней… он оглядывает зал, видит, как она выныривает откуда-то рядом с Невиллом и снова исчезает. Вконец обессилев, Гарри опускается на скамью, рядом с ним оказывается Луна: – На твоём месте я бы мечтала сейчас о тишине и покое, – шепчет она…
* * * Лонгботтом сидит за столом. Возле него на скамье дремлет Шляпа, перед ним на столе лежит меч Гриффиндора. Целый рой восторженных поклонниц не сводит с Невилла глаз, пока он ест. Вдруг кто-то горячо шепчет ему в ухо: – Профессор, я возьму её, можно? – какая-то девчонка забирает шляпу, болезненно улыбаясь Невиллу. – Я должна вернуть всё на место. Что это они все взялись шутить именно сегодня? Профессор… Невилл широко улыбается в ответ: – Я буду рад и благодарен, если кто-то сделает это за меня, но только я пока не профессор! – Да… – взгляд девчонки становится растерянным, но она не смеётся. Окровавленной рукой она прижимает к груди Шляпу. – Я забыла, ты пока ещё не профессор. Так я отнесу? – девчонка пятясь отходит. Невилл замечает, что вторая рука у неё обгорела, и очень сильно. – Эй, – взволнованно кричит он вслед девчонке, – брось, я сам отнесу. Тебе надо к мадам Помфри! Но девчонка уже исчезла и Невилл потерял её из виду.
* * * Никто не обращает внимания на трёх Малфоев, которые опасливо жмутся друг к другу. Неожиданно рядом возникает девчонка. Лицо у неё разбито, обгоревшей рукой она прижимает к груди Распределяющую Шляпу, другой, окровавленной по локоть, она крепко хватает Малфоя за плечо. – Мистер Малфой, – шепчет она на ухо Драко, – идёмте со мной, вы должны помочь одному человеку. Малфой обернулся. Пацанка ещё, конечно, но ненамного младше… Издевается, что ли? – Какого чёрта? – он зло уставился на девчонку. – Какой я тебе мистер?! – Простите, я к вам ещё не привыкла, – лицо у незнакомки взволнованное и растерянное, – всё равно… идёмте со мной, пожалуйста. – Никуда я с тобой не пойду, отвали, – Малфой дёрнул плечом, пытаясь вырваться, – находился уже сегодня! Но назойливая малявка продолжает крепко держать его. – Мне больше некого попросить, мистер Дрэй. Вы должны помочь… Вы что, боитесь меня? – девчонка заглядывает ему прямо в глаза. Ну и глазищи! Просто пропасть какая-то… никогда таких не видел… – Совсем спятила? – Драко смерил её презрительным взглядом и неохотно поднялся. – Было бы кого бояться! Мать ухватила его за руку: – Драко? – Не волнуйтесь, миссис Малфой, – девочка попыталась изобразить на разбитом лице улыбку, – он скоро вернётся. – Ма, война кончилась, – Драко высвобождается из цепких материнских рук, – я недалеко. Эшли тащит Малфоя на улицу: – Нас не должны видеть, а то здесь никто ничего не поймёт, – она вдруг резко разворачивается к парню: – где-нибудь есть метла? Лучше грузовая. Ну точно, чокнутая. Несет какую-то чушь! И чего он с ней попёрся? Что за штучка такая? Он её и в школе-то ни разу не видел! – Грузовая?! – Малфой пытается заглянуть девчонке в глаза. – Да уж хоть какая-нибудь! – Эшли лихорадочно озирается, потом, глядя сквозь Малфоя, шевелит губами, и, взмахнув левой рукой, тут же корчится от боли: по обгорелой руке шибануло невесть откуда взявшееся помело. – Держите, – она передаёт Малфою метлу, – крепче держите, аппарируем! Нацепив Шляпу себе на голову, Эшли цепко ухватила Драко окровавленной рукой, и резко раскрутилась. – Чего-о-о? – насмешливо щурится Малфой и, в следующий момент чувствует, что летит в пропасть. Этих нескольких мгновений перемещения Драко хватает на то, чтобы сообразить, что девчонка выпачкана в чужой крови, раз рука так хорошо действует. Когда они выныривают в Воющей Хижине, он, опешив, смотрит на свою спутницу: – Как?! Мы же были в Хогвартсе! – Скорее, мистер Дрэй, – с досадой поморщилась незнакомка, и, устремившись по лестнице в подвал, бросила через плечо: – оставьте метлу. Драко в замешательстве. Странно… совсем нет никакого желания ей перечить. Парень бросил метлу к двери и рванул следом за девчонкой.
Снейп лежит привалившись к стене. Его всегда желтоватая кожа теперь отливает голубизной, глаза закрыты, он без сознания и, вроде бы, не дышит. Малфой бросается к Северусу: – Профессор! – и обращается к Эшли: – Тёмный Лорд ведь, кажется, убил его, он мёртв? – Теперь уже не совсем, я тут немного поработала… – девчонка передёрнулась, словно от страшных воспоминаний, – он спит. Помогите вытащить его на улицу, а то я в одиночку не смогла – тяжёлый, да и рука не действует. Малфой достал волшебную палочку, его вдруг разобрал смех: – Ты, точно, чудо природы! Из Хогвартса аппарировала, а тело левитировать не смогла?! – Чёрт! – девчонка резко разогнулась и уставилась на Малфоя. – Не догадалась, вот дурёха-то! Не глаза – серый омут…
Ребята переправили профессора на улицу, усадили на метлу. – Я его придержу, а вы приматывайте, – скомандовала Эшли и обняла Снейпа окровавленной рукой. – А привязывать не поможешь? – Нет. Если я привяжу, никто не развяжет. – Такая умная что ли? – уже совсем беззлобно усмехается Драко. – Да нет, просто этих узлов здесь пока никто не знает, технология другая… – рассеянно бормочет девчонка и, вдруг, спохватившись, командует: – Крепче вяжите, полетите очень быстро. – Ясное дело, – хмыкнул Малфой. – Никто пока ещё так не летал, – Эшли поправила Снейпу посадку. – Да ну?! – парень насмешливо вскидывает брови. – Не выпендривайся, Малфой! – девчонка, резко взглянула на Драко и зло прищурилась. – Ну вот! Так-то лучше, а то – "мистер"! Какой я тебе мистер! – Драко наконец снова взглянул в глаза незнакомке. – Ух, глаза-то у тебя какие… Я таких раньше у девчонок не видел! – А ты раньше им в глаза-то смотрел? – Эшли ухмыльнулась. Драко глядит в серые глаза. Они, манят, притягивают словно магнит… глубокие и какие-то… густые. Нет, не просто глубокие – бездонные… голова кружится. Малфою кажется, будто он сорвался с метлы и летит в пропасть… Аж дыхание перехватило! – Ты кто? – судорожно вдохнув спрашивает Драко. – Я тебя не знаю. – Может, когда-нибудь и узнаешь, если я буду… – а если не буду, так и не важно… Чудная всё-таки, бормочет опять ни пойми что! – Ты что мне мозги крутишь?! – Всё! – Эшли оторвалась от Снейпа и посмотрела наконец на Малфоя. Окинув его оценивающим взглядом, она вдруг подняла бровь и, лукаво улыбнувшись, заявила: – Ну и красавчиком же ты вырастешь, Ск… – тут она запнулась. – Да я и сейчас вроде ничего! – Малфой состроил самодовольную гримасу. – Ну да, ничего, – сказала девочка и сморщилась – только, ты-то больно заморенный. – Можно я тебя поцелую? – вдруг неожиданно для себя спросил Малфой. – Нет, – серьёзно ответила девочка, – нельзя. – Эй! – Малфой изобразил притворное возмущение. – Мне ещё ни разу не отказывали! – А ты разрешения-то спрашивал? – девчонка вдруг широко улыбнулась. – Хоть раз? – И правда! – изумился Малфой. – Даже и не думал никогда, первый раз в жизни спросил… Зря! Надо было без спроса. Ни разу не целовал девушку с такими красивыми глазами. – Не расстраивайся, ещё поцелуешь, – ухмыльнулась Эшли, – у твоей жены красивые глаза! – У какой жены, детка?! – ужаснулся Малфой. – Я закоренелый холостяк! – Ну-у-у… когда-нибудь она всё же будет… – Уж не ты ли моей женой будешь, красотка? Тебя если подремонтировать… – Малфой многозначительно поднял бровь. Девчонка вдруг расхохоталась. – Ты что! Ты для меня старый! Но мне нравится вот так с тобой разговаривать. – Как? – Ну, как с Гарри или с Роном, а не как… с мистером. – И сколько же тебе лет, молодая? – Пока четырнадцать, скоро пятнадцать будет, – взгляд девочки неожиданно стал отстранённым, и она тихо добавила: – если будет… Малфой всё еще проверял и подтягивал узлы, поэтому попытался продолжить шутливый разговор: – Ну вот! А мне всего семьдесят, разве это старый? Но девчонка, кажется, утратила желание шутить: – Не всегда же тебе будет семнадцать… – рассеянно пробормотала она. – А тебе что, всегда будет четырнадцать? – Малфой не понял, с чего она так резко переменилась. – Может быть, кто знает… – девчонка словно очнулась: – Садись давай! – Всего один поцелуй, – у Малфоя снова перехватило дыхание, – пожалуйста! Что это с ним?! Никогда такого не было, ни одна девчонка так его не цепляла. Выпрашивать поцелуй, умолять какую-то малявку! Раньше они сами на него вешались. Пачками! – Садись, – Эшли отмахнулась от Малфоя как от назойливой мухи, – тебе нельзя меня целовать, не обижайся. Если мы всё-таки когда-нибудь встретимся, ты об этом пожалеешь. – Пожалею о том, что поцеловал девушку?! Ты, точно, чокнутая… Где тебя искать, скажи, я найду! – Слушай! Слушай и запоминай! – Эшли схватила Малфоя за плечо. – Довезёшь профессора Северуса, сдашь его врачам, и сразу иди к Гарри. Напомни ему, что он должен кое-что передать Макгонагалл. Обязательно напомни! Понимаешь, он может забыть, он не знает насколько это важно! После идите к Снейпу. Вместе идите. Это тоже важно. Вам всем надо помириться именно теперь, ни к чему ждать двадцать лет, это слишком долго, слишком мучительно! Слушай дальше: полетите так, как ещё никто никогда не летал. Снейп привязан, а ты держись крепче. Крепче, слышишь! Я поставлю перед вами щит, чтобы закрыть вас от порыва ветра. Когда долетите, щит самоустранится – развеется. Всё! Я завожу метлу, держись! – Так где тебя найти? – умоляюще спросил Малфой, словно проглотив какой-то ком. – Через семь лет ты встретишь Лизу. Теперь, может быть, и раньше, главное – не пройди мимо! Запомни, Лиза! А меня не ищи, всё равно не найдёшь! – Какая, к чёрту, Лиза?! Только ты! – крикнул Драко. – Я тебя разыщу, обязательно разыщу! Назови хотя бы имя!
Мысли хороводом кружат в голове Малфоя. Если она знает и Поттера, и Уизли, то почему Драко ни разу не видел её в их компании? Да и в школе он её ни разу не видел, он бы её приметил! Но он найдёт… обязательно найдёт! Раз она знает Поттера, её можно будет разыскать… Гарри поможет… – Да, чуть не забыла, – девчонка, порывшись в кармане, протянула ему обрывок толстой бечевки, – это ум. − Что? − не понял Драко. − УМ, − повторила Эшли. − У-эм. Узел Малфоя, − пояснила она. − Твой. Разберись с ним, пригодится. Его можно вязать не только материальным объектом, но и воздушной струёй, и заклинанием… Всё. Сейчас в твоей памяти останется только то что нужно, – жёстко отчеканила девчонка, – остальное сотрётся, поэтому я скажу тебе всё. Я Эшли. Не ищи меня, я не для тебя, я из будущего. Меня и там, скорее всего, не окажется… Мы пришли, чтобы всё исправить, чтобы спасти кого сможем, в том числе и твоего сына, поэтому не ищи и Obliviate! Ahead! – Эшли махнула обожжённой рукой, и метла мгновенно исчезла из виду.
Осталось самое страшное, последнее… Эшли закутывается в Невидимку, прижимает к груди Шляпу и мысленно представляет себя в белой гробнице.
– Я положу Бузинную палочку туда, откуда она была взята, – сказал Гарри Дамблдору, наблюдавшему за ним с безграничной любовью и восхищением. – Пусть она остаётся там. Если я умру своей смертью, её могуществу придёт конец. Дамблдор кивнул, и они улыбнулись друг другу. – Ты уверен? – спросил Рон. Он глядел на Бузинную и в его голосе слышался слабый отзвук подавленного желания. – Я думаю, Гарри прав, – тихо сказала Гермиона. – От этой палочки больше тревог, чем толку, – вздохнул Гарри. – А я, честно говоря, сыт тревогами до конца жизни.
* * * Сидя в углу гробницы, Эшли плачет, скрытая игрушечной мантией, украденной из папиной лавки. Эшли не стыдно, сейчас её никто не видит. А если бы видели? Теперь ей всё равно. Осталось лишь трое малышей, все остальные погибли. Будут ли они снова? Вернутся ли? Джеймс будет, непременно будет! Они обязательно родятся, все трое – дети Гарри и Джинни! И Рози с Хьюго тоже, а вот остальные… Сто раз они это обсуждали. Фред? Его родители ещё в школе были по уши влюблены друг в друга, только… "Если только отец в нужный момент не будет занят на работе", – горькая правда! А тогда им всем было смешно… В мире магглов ничего не изменится, Ширли вернётся, наверняка. Но что станет с ним в другой жизни? Пригласят ли его в Хогвартс? А если даже пригласят, кто вместо Фреда приведёт Заморыша в нужную компанию? Скорпи… И чего Малфою вздумалось ей в глаза заглядывать? Глупый мистер Дрэй… мальчишка! Вдруг он теперь пройдёт мимо Лизы, не заметив… тогда Скорпи не родится! О-о-о! Рыжие тоже… Если Анджелина сразу останется с Фредом, она может не попасть в сборную, тогда Джордж не встретит Гвенделин! Может быть, Ри-Джей, хотя бы, он… Глаза-то у него всё же Анджелины… И она, Эшли… Её-то, уж точно, не будет! Джордж теперь не один, они с Фредом будут вместе. Третий компаньон не нужен. Теперь папа и мама… Себя Эшли меньше всех жалеет, к чему ей жизнь без братьев? Только вот Джеймс… Бедный, бедный Джеймс! Бросился прямо под заклятье, он опять "не успел вспомнить"! – Эшли всхлипнула. – Будет ли кто-то любить его так же как она? Ну конечно, конечно будет! Разве можно не любить Джеймса, разве можно… Всё же так хочется вернуться! Вернуться и сказать ему… Но выхода всё равно нет. Уж скорей бы!
Ну наконец! Вот он, Джеймс! Нет, нет, не Джеймс, Гарри! Он принёс её, Бузинную палочку. Эшли крепче прижала шляпу к груди. Сейчас она боится только одного – что не хватит сил поднять меч, физических сил…
– Я возвращаю тебя туда, где тебе положено быть, Жезл Власти, твоему настоящему хозяину и моему лучшему учителю. Больше ты никому не причинишь вреда, злосчастное оружие! Гарри вдруг послышалось, что кто-то пискнул… или всхлипнул… Мышь? Откуда? Здесь никого не должно быть! Поттер огляделся. Послышалось. Гарри аккуратно положил Бузинную палочку на грудь Дамблдора, постоял несколько минут, глядя на умиротворённое, нетронутое тлением лицо профессора и покинул гробницу.
Эшли положила шляпу на пол возле мраморного постамента и осторожно, словно это была бомба замедленного действия, потянула Бузинную палочку. Вот она у Эшли в руках. Девочка с ненавистью и презрением рассматривает Жезл. Ничего особенного, обычная волшебная палочка, только горя и страданий от неё слишком много! Да, Гарри прав. Больше ты никому не причинишь зла, поганая деревяшка, только бы поднять меч! Если Эшли всё делает правильно, он сейчас появится… он всегда появляется там где нужен… Эшли и не заметила, что стоит на игрушечной Мантии-невидимке, которая сползла с плеч. В Шляпе, словно алые капли крови, зажглись огни – это рубины переливаются на рукояти меча. Значит Эшли права, права… Но меч Гриффиндора даётся в руки только храброму! Эшли вдруг струсила: а если меч не пойдёт к ней в руки? Она ведь вовсе не храбрая, ей просто терять нечего! Девчонка положила на пол Бузинную палочку и потянула здоровой рукой рукоять меча, меч поддался и Эшли целиком достала его из Шляпы. Совладать бы с ним! Эшли пытается поднять оружие, но какой же он тяжёлый, этот меч, Великий Мерлин! Ещё и рука… Девчонка снова смотрит на Бузинную палочку, ненависть пронизывает, кажется, всё её существо. – Уничтожу, – шепчет Эшли, – за малышей, за братьев, за Джеймса… За всех! Оружие взлетело высоко над её головой, и в следующее мгновение сверкающее лезвие ударило по Жезлу власти. Боль пронизывает, кажется, всё тело, а это всего лишь рука, обожженная рука… из неё словно жилы вытягивают. – За все-е-ех! Всё закончилось. Темно. Тихо. Больше ничего нет. Эшли тоже нет…
Гарри отошёл, кажется, всего на сотню шагов, и вдруг… Что происходит в гробнице?! Мощный взрыв с треском вышиб двери, внутри огонь и дым! И крик, истошный крик, заглушивший даже звук взрыва! Голос высокий… Женщина? Ребёнок? Он?! Он что, снова вернулся?! Опять кого-то убил?! Неужели всё сначала… Гарри влетел в гробницу. Тело Дамблдора на месте, дым понемногу рассеивается… лицо у профессора ещё более умиротворённое, чем прежде, но Бузинная палочка исчезла! Гарри хватается за голову и взгляд его падает на пол. Что это, откуда?! Шляпа валяется на полу, внутри рубины переливаются, словно капли крови… Гриффиндорский меч! Что-то тлеет рядом, похоже на игрушечную Мантию-невидимку. Гарри видел такую два года назад в лавке близнецов Уизли, когда они только-только открылись. Здесь что, были близнецы? Или ещё кто-то? Что-то ещё рядом… Гарри присел, взял в руки обломки Бузинной палочки. Такое ощущение, что из неё вытянули сердцевину и разбили оболочку… А это что? Ещё какие-то щепки… будто ещё одна палочка… Гарри собрал все обломки, подобрал остатки обгоревшей мантии, поднял Распределяющую Шляпу и, ещё раз взглянув в спокойное лицо профессора, вышел из гробницы. Он восстановил двери и, тяжело вздохнув, отправился в кабинет директора выяснять, что же всё-таки случилось; что за люди были здесь, куда они делись, и что он, Гарри Поттер, должен теперь делать. Сначала отнести Шляпу и снова поговорить с Дамблдором, потом Снейп. Доставить тело профессора в Хогвартс. В первую очередь. В первую… Он шёл и думал о кровати с пологом, ждавшей его в башне Гриффиндора, о чашке горячего шоколада и бутербродах, которые мог бы принести ему Кричер. Похоже, обо всём этом остаётся только мечтать, снова только мечтать… Да-а-а, спокойная жизнь, видно, не для него!
* * * – Почему вы согласились со мной, – выговаривает Гарри седобородому портрету минут двадцать спустя, – почему не сказали, что необходимо её уничтожить?! – Но в этом вовсе не было необходимости, – пожимает плечами старец на портрете. – Там кто-то пострадал! – возмущается Гарри. – Нет, нет, мальчик мой, – тон у Дамблдора очень уверенный, – никто. Никто не пострадал, только Бузинная палочка. Почему-то Гарри в этот раз не верит в правдивость учителя. – И что мне делать? – Выбор. Правильный выбор, всё зависит теперь только от него. – Выбор? – недоумевает Гарри. – Но какой выбор? О чём вы… Диалог неожиданно прерывает вихрем влетевший в кабинет Невилл: – Гарри, Гарри, скорее! – вид у него такой, какой мог бы быть у маггла, увидевшего привидение. – Там такое! Там… Малфой! Он… он… – Малфой? Во что опять вляпался этот болван?! – Поттер, прервав разговор, с испуганным видом бросается вслед за Невиллом.
Ну вот, друзья мои… До чего же мне нравится эта фраза! Так, обращаясь к читателям, пишут настоящие писатели в настоящих книгах. Ну вот, друзья мои… Говоришь, "словно камушки языком перекатываешь", – недавно прочла у Монтгомери. Красиво сказано, правда? Ну да ладно, это так, лирическое отступление. На самом же деле, закончена первая часть фика, которая, собственно, и называлась "Возвращение". Это очень емкое название. Хогвартс возвращается к нам, а мы с вами возвращаемся в Хогвартс вместе с новыми (а порою, и старыми) персонажами. Самим героям тоже предстояло возвращение, теперь вы уже знаете, куда и зачем. Вернутся ли они снова? Из возвращения? Это зависит, как и сказал седобородый мудрец, от выбора. Правильный ли путь выберут герои? Тот ли самый, который устроил бы нас с вами? Посмотрим. Я лишь могу обещать, что всё недосказанное доскажется, всё недописанное допишется. Главное сделано. Бузинная палочка уничтожена, и потому Хэллоуин в новой жизни не должен быть таким страшным, по крайней мере, до хроноворота дело не дойдёт. Итак…
Продолжение следует
Часть II
"ДЕЖА ВЮ"[/align]
Да, и слёзно прошу моих милых читателей не бить меня слишком сильно за некоторую скомканность "предвоенных" глав. Очень хотелось приблизить "поворотный момент", а то до Хеллоуина… сами понимаете. Но, как и обещала, "всё доскажется"))))))))
Да? Всегда думала, что она вот так звучит: «Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего... ничего, что у ближнего твоего» ... просто действительно сильно уж трагично, все погибли "там", да еще и на глазах у выживших...один Фред, твердивший, прото, что тот был даже младше его вгоняет в жуткую тоску и наводит ассоциативные мысли о семье Лонгботтомов...
Отправлено: 23.02.09 18:45. Заголовок: Глава 41 Примирение...
Глава 41 Примирение.
Поттер с Лонгботтомом бегут по коридору к больничному крылу. – Не тяни, говори что стряслось! – нетерпеливо требует Гарри. – Там… Малфой… – задыхаясь сообщает Невилл. – Слышал уже, что Малфой, – с раздражением перебивает его Поттер, – по делу говори! – Снейпа принёс! – одним духом выпалил Лонгботтом. – Молодец Дракошка… – Гарри резко затормозил и воззрился на друга: – Ну и чего ты переполох поднял? – он снова двинулся вперёд по коридору, но уже не спеша. – Я сам за его телом собирался… что это он, интересно, меня не подождал? – сам у себя в раздумье спрашивает Гарри. – Нет, нет… Гарри, он вовсе не тело принёс, – Невилл с трудом переводит дыхание, – не тело! – Что же он тогда принёс? – продолжая неспешно шагать в направлении больничного крыла, Поттер в непонимании сводит брови на переносице. – Да я же тебе говорю, – с досадой растолковывает Невилл, – он профессора принёс, про-фес-со-ра! Живого! – Что ты, Невилл, чушь мелешь, – утомленно вздыхает Гарри, – я и так устал как собака, а ты ещё… – Да правда же! – возмущённо восклицает Лонгботтом. – Живой он, живой! – Невилл, я своими глазами видел, как Снейп… – Гарри замолчал не договорив. – А-а! – Невилл махнул рукой. – Пошли… сам увидишь.
* * * В вестибюле больничного крыла, подтянув колени к подбородку, прямо на полу сидит Малфой. Он чрезвычайно бледен и вид у него растерянный. Завидев подошедших Гарри и Невилла, он встаёт и молча кивает Поттеру на дверь. – Я ничего не понял, – останавливает его Гарри, – что случилось? Почему ты пошёл без меня? Я ведь тоже… – что-то во взгляде Малфоя заставило его замолчать и просто войти…
* * * Поттер, остолбенев, смотрит на лежащего перед ним пациента. Глаза профессора закрыты, но дыхание ровное и глубокое. Кожа его слегка отливает зеленоватым. Видимо сквозь новоприобретённую голубизну уже пробивается естественная желтизна. Мадам Помфри суетится вокруг со всякими вливаниями, переливаниями и прочими капельницами для зелий. – Даже и не думайте, будить не буду! – без предупреждений набрасывается она на вошедших. – Он слишком слаб, ему ещё долго восстанавливать силы. Возможно, я его целую неделю так продержу. – А потом? – Гарри с сомнением смотрит на доктора. – Потом… потом… – бубнит Поппи, – я бы и раньше его разбудила, но вы же знаете профессора… Он ведь сразу вскочит и побежит! Поттер вдруг понял… нет, не понял – почувствовал, не то желудком, не то печенью, что Снейп действительно жив, что ему, и правда, ничего не угрожает. Оказывается счастье – это состояние желудка! Не зря Рон, как наестся до отвала, всегда говорит "знаете, я счастлив". Гарри смотрит на мадам Помфри. Такое знакомое… нет, родное… и такое прекрасное лицо! Почему он раньше не замечал? Она же не женщина, она – богиня! – Поттер, – врач прикладывает ладонь ко лбу паренька, и заботливо заглядывает ему в глаза, – с вами всё в порядке? Что вы на меня так смотрите? – Вы такая красивая, мадам Помфри, – взгляд Гарри становится каким-то пьяным, – такая красивая… почти как Джинни… – Свенни, милочка, – испуганно зовёт Поппи одну из помощниц, командированных из Мунго, – приготовьте им шоколада, будьте любезны! И погорячее… всем троим, – добавляет она, взглянув на стоящих рядом с Поттером Малфоя и Лонгботтома.
– Не будите его без меня, ладно? – допивая шоколад просит Гарри мадам Помфри. – Пожалуйста!
* * * – Пошли, – торопит Гарри Малфоя уже в коридоре, – расскажешь всё по порядку. – Стой, погоди, – Драко, вспомнив что-то, хватает Поттера за рукав. – Тебе ещё к Макгонагалл надо. – Я с ней уже разговаривал. – И уже отдал? – Что отдал? – недоумённо спрашивает Гарри. – Не знаю, – теряется Малфой. – Ты должен ей что-то отдать… у тебя в кармане… Так. С Малфоем явно что-то неладно, надо вернуться к мадам Помфри, и не терзать его пока расспросами, хоть и не терпится. Гарри уже собирается развернуть слизеринца в больничное крыло, но запустив руку в карман… О, Мерлин! Как же он мог забыть! Вдруг Гарри резко разворачивает Драко к себе лицом: – Постой, а ты откуда про маховик знаешь? – Маховик? – Малфой смотрит на него с явным непониманием.
* * * Малфой, обхватив голову руками, с мученическим видом сидит в кабинете директора. Трое друзей и Лонгботтом тоже здесь. – Я, честно, ничего не помню, – виновато оправдывается Драко. – Один-то чего попёрся, я никак не пойму? – допытывается Гарри. – Да говорю же, – в который раз повторяет Драко, несколько пришедший в себя, – не один я был, не один! И не помню с кем. Меня позвали! – Кто позвал? – Гермиона старается говорить негромко и доброжелательно. – Ты не волнуйся, вспомни, ну? – она ласково берёт Малфоя за руку и пытается заглянуть ему в глаза, Рон при этом багровеет как свёкла и его спрятанные в карманах руки непроизвольно сжимаются в кулаки. – Голос, – шепчет Драко. Трое друзей переглядываются и смотрят на Малфоя как на слабоумного. К своему счастью, он уставился в собственные коленки и не видит ничего вокруг. – Мистер Малфой… – Макгонагалл откашлялась и поддержала Грейнджер, – Драко, дорогой, успокойся. Всё уже закончилось, причём закончилось благополучно, волноваться, действительно, не стоит. – Отпустили бы вы его спать сегодня, и сами бы тоже… – раздался вдруг откуда-то сверху скрипучий старческий голос, – утро вечера мудренее, – это с верхней полки подала голос Распределяющая Шляпа. – О! – встрепенулся Невилл, – её вернули! А я беспокоился, да и забыл за суетой. – Вернули, – мрачно изрёк Гарри, – я принёс. – Ты? – недоумённо вскинул брови Лонгботтом. – А что с девочкой, что-то я её в лазарете не видел, руку-то ей, интересно, залечили… – Девочка… – бормочет Гарри. – Руку? – он резко оборачивается к Невиллу. – Ну да, – пожимает плечами тот, – обгоревшую. Я даже сомневаюсь… она у неё в таком состоянии… "Точно! Девчонка… с обгоревшей рукой… Это она дала ему хроноворот! Она назвала его Джеймсом… и собиралась найти "мистера Малфоя"… Как он про неё забыл?!" – тут же понеслись в лихорадочной скачке мысли Гарри. – Что с тобой Гарри? – Невилл обеспокоенно смотрит на друга. – Я вспомнил… – бормочет Гарри, – я её вспомнил! Эй, уважаемая, – обратил он взор к Распределяющей, – как вы туда попали? Кто? Кто… – Молодой человек! – тон у Шляпы несколько оскорблённый. – Если уж вы все ничего не помните, как я, старая больная особа, могу что-то… – Врёте! – твёрдо заявляет Гарри. – Вы всё врёте. – Поттер! – возмущённо восклицает Макгонагалл. – Как вы смеете?! Этому артефакту более тысячи лет! – Простите, – в раздражении кидает Гарри. – Она права. В смысле… Шляпа… права, нам всем следует выспаться, а уж потом сесть и толково разобраться во всём. Всем вместе.
Перед тем как разойтись по "башням-подземельям" Гарри всё же не удержался и спросил Малфоя: – Тебя девчонка одна найти собиралась. Не подходила? – Все мои мысли, Поттер, в данный момент, исключительно о девчонках… – вместо ответа огрызнулся Драко. – Ладно, – вздохнул Гарри, – как эта… Особа сказала, "утро вечера мудренее".
* * * Розовая Леди выглядела очень утомлённой. Они с подругой, конечно, обсудили ещё далеко не все события последних суток, но Виолетта "сломалась" и уже давным-давно путешествует во снах со своими прежними возлюбленными, а ей, Розовой, приходится ждать… Как же спать хочется! Увидев четвёрку гриффиндорцев, она так обрадовалась, что без допросов открыла дверь.
Очутившись в гостиной, Гарри тут же оказался заключённым в чьи-то объятья. – Только честно, Гарри, – торопливо зашептала Джинни ему в самое ухо, – только честно, скажи, всё закончилось? Гарри, я сильная, я выдержу, но я должна знать, я должна быть готовой… только честно! Невилл шмыгнул в спальню удивительно незаметно для Лонгботтома, не только не опрокинув, но даже не зацепив стоящую у входа на лестницу напольную вазу, Гермиона с Роном застряли в тамбуре… – Всё… всё закончилось, – прошептал Гарри и одарил любимую таким поцелуем, который, вне всяких сомнений, с лихвой вознаградил все её тревоги.
* * * – Нового героя обхаживаешь?! – недобро прошипел Уизли приперев Грейнджер к стене. Гермиона молчала и в недоумении хлопала ресницами, но в полумраке тамбура этого было не видно. – Что, хороши глазки у Дракошки, да? – голос у Рона сорвался до хрипа. У Грейнджер мгновенно промелькнула любопытная мысль, что глаза-то у Малфоя, и правда, стали какими-то другими, но сейчас ей было не до него… – Ищешь причину "разбежаться"? – вкрадчиво произнесла она. Рон, естественно, не видел, каким лукавством сверкнул её взгляд. – Ладно, дорогой, только сначала сочтёмся. Верни должок! – Чего ещё за должок? – недовольно проворчал Рон. На этот раз, хвала Мерлину, Гермиона расслышала в тоне рыжего друга спрятанный за недовольством страх. Конечно! Рон испугался её мгновенного и лёгкого отступления и сразу же пожалел о своей атаке, но не мог же он… Что до Гермионы, то она и так слишком долго оставалась глупой, чтобы продолжать оставаться таковою и дальше. Война закончилась, и она была отнюдь не склонна затевать новую… Ухватив парня за ворот, она с неожиданной силой притянула его к себе: – Поцелуй верни, болван, – горячо прошептала Гермиона и прильнула губами к его губам.
* * * Малфой спустился в подземелье. Вход в гостиную был открыт. Драко предполагал, что спальня старшего курса будет пуста – вовремя эвакуированные уже видели десятые сны в домашних постелях, а сторонники Реддла находились в "предварилке" под стражей, но он заблуждался. Его кровать оказалась свободной, остальные же, судя по силуэтам и лёгкому храпу, были заняты. Малфой обвёл взглядом знакомое помещение, ставшее за шесть лет обучения почти родным. Целый год он здесь не был… даже, кажется, соскучился. Драко сел на постель и попытался анализировать события прошедших суток. Он упорно сосредотачивался, но ему мешали… глаза. Серые. Чьи это были глаза и куда они манили, Малфой не знал, но в конце концов упорство его было сломлено, победный снитч достался серому взгляду и он уснул. Сон его был неспокоен. Драко висел над бездной и почему-то тонул в сугробах, вязал незнакомые узлы и вытаскивал Снейпа из пропасти, оправдывался перед Поттером и стойко встречал неприязненный взгляд Уизли… И на протяжении всего сна где-то на заднем плане всё маячили эти серые глаза, такие бездонные и манящие… Проснулся он совершенно разбитым, с чувством неясности происходящего, и не сразу понял, где находится, ведь не далее как вчера он ещё был в Малфой-мэнор. Тут в спальне неожиданно возник домовик и торжественно объявил, что эльфы приглашают всех присутствующих в Хогвартсе на завтрак. Теперь Драко вспомнил… Да он же в школе! Может, не ходить? Есть всё равно не хочется, а они все сейчас там… Нет, надо идти. Разборки неизбежны, так что…
Со всех постелей поднимались какие-то, в большинстве своём, незнакомые люди. Слизеринцев было мало. Тот в углу, вроде, два года назад выпускался, вон ещё один… А вон, кажется, Виктор Крам… на кровати у стены. Ботинки зашнуровывает… Откуда он здесь? – Вставай, герой, – толкнул его взрослый рыжий парень, – а то… в войне выжил, обидно будет с голоду помереть. – Вы кто? – равнодушно поинтересовался Драко. – Чарли Уизли, – широко улыбнулся тот. – В гриффиндоре уже свободных кроватей не оставалось, так мы – кто куда.
* * * Драко шагнул в Главный зал и огляделся. Когда успели уставшие и навоевавшиеся эльфы сотворить такой поистине волшебный завтрак, по сию пору остаётся тайной. Блюда всё продолжали прибывать, состав же сидящих за столами постепенно менялся. Вчерашние бойцы завтракали и уступали места вновь прибывшим. Кто-то ухватил Малфоя за руку и потащил за собой. – Сейчас быстро поешь, и пойдём к Макгонагалл, – тут же затараторила Гермиона, буксируя его к гриффиндорскому столу. Драко резко затормозил: – Грейнджер, погоди! Прыткая же ты всё-таки! – ухмыльнулся он. – Родителей моих не видела? – Ах, да! – спохватилась Гермиона. – Отца твоего уже увели… на разбирательство… Да не бледней ты так, ничего страшного, а мать тебя где-то дожидалась, – и девушка обвела взглядом обеденные столы, – вон она, – махнула рукой Грейнджер, – только после, смотри, к нам приходи, – требовательно предупредила она, – мы у себя, – и она указала на угол гриффиндорского стола. – Ну ладно, мы ждём! Пойду с Виктором поздороваюсь, – и, завидев у входа сутулую фигуру Крама, она отпустила Малфоя и побежала поприветствовать старого друга.
– Мам, – шепчет Малфой, – что вчера было? Я ни черта не помню. – Война закончилась, – дрожащим голосом поясняет Нарцисса и, даже не сделав привычного замечания, подвигает сыну тарелку. – Это помню, – морщится Драко. – Дальше что было? Со мной! Да не хочу я! – он с недовольным видом отодвигает еду. – Дальше девочка тебя увела, – мать снова пытается подсунуть сыну съестное, – ты такой бледный, сыночек! – Мама! – злится Малфой. – Ты тут много румяных видишь? Какая девочка? – Не знаю, – Нарцисса тянется к блюду с выпечкой, – и, смею думать, ты с ней тоже не знаком, – она кладёт перед сыном пирожок с мясом. – А потом ты вернулся вместе с Северусом, в смысле… с профессором. – А девчонка куда делась? – Понятия не имею, дорогой, ты Северуса на метле принёс. Один, – Нарцисса всё ещё пытается заставить сына хоть что-нибудь съесть. Малфой встаёт и, уже собравшись "отчалить", оборачивается к матери: – Ма, а ты её узнаешь если увидишь? Ну-у-у… девчонку ту. – Не думаю, сыночек, – Нарцисса качает головой. – Она вся в золе была, в крови… такая чумазая… я и лица-то не разглядела. Знаешь, рука у неё очень сильно обгорела, может тебе её в лазарете поискать?
– Нету её в лазарете, – задумчиво отвечает Гарри на предположение Малфоя, – мы с Невиллом только что оттуда. А ты сам-то её не помнишь что ли? – Я вообще мало что помню, – хмуро роняет Драко.
Дамблдор лишь недоумённо пожимал плечами, разводил руками… Шляпа сослалась на старческий склероз… – Ладно, – устало вздохнула Макгонагалл, – может, всё-таки Северус хоть что-то объяснит, когда очнётся.
* * * И Северус наконец очнулся… И первое, что он увидел – склонённое над ним дорогое лицо. Самое любимое, самое прекрасное… Откуда? Ну конечно! Он же на том свете! Какое счастье! Лили… Лили Эванс… Затем его взору предстали и другие лица… Господи, как это ужасно! Они все здесь?! И лохматый очкарик… с лицом Джеймса и глазами Лили, герой… и рыжий простофиля, он неглуп… весьма неглуп, и он верный друг, и эта несносная выскочка… Как жаль, её ждало, должно быть, большое будущее, как жаль… И гриффиндорский недотёпа… впрочем, он всегда вполне сносно варил зелья, этот неповоротливый тюлень… когда не дрожал как осиновый лист… В сердце боль и безысходность… Всё было напрасно? Дамблдор ошибся? Не рассчитал? Они все оказались жертвами Лорда? И Макгонагалл тоже? Кто же теперь защитит Хогвартс… от Кэрроу?! Почему у всех такие счастливые лица? Ну конечно, как он забыл?! Здесь же все должны быть счастливы… Какие глупые улыбки! О-о-о… хоть одно утешение: Драко тоже здесь, рядом с ними… Он любил его… как родного сына, теперь-то можно будет сказать, здесь всё можно. Но что же будет теперь с миром?! Что будет с миром?!
Он очнулся! Все счастливы, лица озаряются улыбками, возможно, до неимоверности глупыми. Профессор Снейп пришёл в себя, он шевелит губами, пытается что-то сказать! "Что будет с миром…" – первая разборчиво произнесённая фраза. – А с миром теперь всё будет в порядке, – сиделка склоняется к пациенту и ласково забирает его руку в свои ладони. – Эван… – шепчет Снейп, – Эванссс… – Свенсон, – улыбаясь договаривает сиделка. И вовсе она не рыжая… и глаза… – Эван Свенсон. Свенни. Мы разве знакомы? – Нет, – бормочет профессор, – не имею чести знать… – кожа его приобретает апельсиновый оттенок. По всей вероятности, сквозь природную желтизну пробивается румянец. Рука в женских ладонях дрогнула – Снейп попытался освободиться. – Мадам Помфри, – зовёт Свенни, – не рано мы его разбудили? Он ещё так слаб… "Разбудили? Разбудили?! Ах, разбуди-и-или… Вот оно что!" – Где… я? – В Хогвартсе, – снова улыбается сиделка, – в больничном крыле.
Нет, она не рыжая, у неё светло-каштановые волосы и карие глаза. А вовсе не зелёные, как ему показалось… Это не Лили, это просто игра света… И он не на том свете. Не на том, на котором ему следовало бы оказаться… Но они все живы, это утешительно. И они улыбаются, значит, всё в порядке. – Уйдите. Все… – Северус прикрывает глаза. – Оставьте меня...
– Ему нужна небольшая передышка, Минерва, дайте ему ещё немного отдохнуть, – Дамблдор лукаво улыбнулся, – …от жизни.
И его оставили… Пока…
* * * Расследование так ни к чему и не привело. Снейп ничем не помог, да на это и не особенно рассчитывали. Дамблдор удивлялся, Шляпа отпиралась… Ну и чем надавишь на головной убор… а тем более, на портрет?! Поиски тоже ни к чему не привели. Девчонку так и не нашли, хотя подключили авроров. Так Гарри ничего и не узнал о случившемся в гробнице. Малфой тоже рассказал крайне мало. Только отрывочные воспоминания: – Девчонку совсем не помню. Помню, кто-то позвал, помню, как стоял на крыльце, и метла… Как летел, не помню. Потом сразу Хижина… профессор полуживой… помню, как к метле его привязывал… Как обратно летел – снова провал. А после – Хогвартс… Дальше вы всё сами знаете, – рассказывал он, с хмурым видом растирая виски. Ещё Драко нашёл в кармане огрызок бечёвки, завязанный каким-то хитроумным узлом. Развязать не смогли, вернули Малфою: "ковыряйся сам, если охота".
Единственным, кто высказал более-менее толковое предположение, был старый мистер Дингл: – Раз они все исчезли, – в задумчивости подперев подбородок маленькими сухими кулачками звенел чародей, – раз тел не нашли… Смею предположить только перемещение во времени. Хотя… Это слишком редкое явление. Но… всё же вероятно. Тогда, они просто вернулись обратно. И, думаю, раз девочка назвала тебя Джеймсом… – он кивнул Гарри и не закончил мысль, всё и так было понятно. Гарри в суете забыл об игрушечной мантии-невидимке, которая не могла существовать во времена его отца, а уж как говорила Эшли о глазах, он и подавно не вспомнил в силу нечеловеческой усталости, и ему можно это простить. И все немного успокоились.
Но несколько приятных моментов во всех происшествиях всё же было. Приятных, в основном, для Малфоя. Во-первых, ему предложили стажироваться на аврора. Драко, правда, подозревал, что без Поттера не обошлось, наверняка, попросил Кингсли… Во-вторых, благодаря достаточно долгому совместному расследованию, он невольно оказался "втянутым" в компанию гриффиндорцев. И, надо же, ему это пришлось по душе! В один прекрасный момент он вдруг заметил, что даже Уизли больше уже не бросает на него неприязненных взглядов и зовёт Дрэем, а не Дракошкой.
Самого Уизли взяли на обучение в бригаду ликвидаторов-аварийщиков. Вне конкурса. Как Рон не лопнул от гордости? Друзья помогли: – Уизли, ты смотри, не раздувайся так, – ехидничал Малфой, – а то на тебя со всего Косого ткани не наскребут, останешься раздетым. – В первую очередь, – "подливала масла" Гермиона, – ему на такой метраж стажёрского жалованья не хватит. Гарри дипломатично молчал.
Гермиона решила заняться контейнерными перевозками. Ей всегда нравился процесс упаковки вагона в сумочку для косметики.
Джинни и Луне учиться ещё год. Джинни уже решила, что пойдёт в медицинскую академию и частенько забегает в медицинское крыло, чтобы чем-нибудь помочь Свенни, оставшейся в Хоге в качестве ассистентки, а Луна не теряет надежды за год выяснить, где же всё-таки обитают морщерогие кизляки…
Гарри, вопреки всеобщим ожиданиям, заявив во всеуслышание "хватит, навоевался" и резко свернув с аврорской дороги, занялся транспортом.
Невилл… да… Невилл. Он никак не мог определиться.
* * * Снейпа оставили в покое, но ненадолго. Не так надолго, как ему хотелось бы… Не навсегда.
– Да вы что, Северус! – воззрилась на него Макгонагалл. – Даже не надейтесь, никуда я вас не отпущу. У меня защиту вести некому! – Защиту? – Снейп недоумевая смотрит на директора. – Но-о-о… Но ведь Гораций уволился… Кто же будет… – Вот вы и думайте, кто… – отрубила директор. – Они же ваши ученики, в конце концов!
* * * – Мистер Лонгботтом… э-э-э… – Минерва вдруг изменяет своему всегдашнему правилу и переходит на другой "уровень общения": – Невилл, детка, я знаю, что тебе очень нравится гербология, но-о-о… у нас некому преподавать зелья, совсем некому, – она виновато смотрит на юношу. – Соглашайся, Лонгботтом, – подаёт голос Снейп, – я помогу, – недовольно добавляет он. – А как же… – бывший студент в замешательстве смотрит на бывшего педагога. – Профессор будет преподавать защиту, – поясняет директор.
* * * Жизнь в Хогвартсе круто изменилась. Макгонагалл, при поддержке героев войны, добилась того, что в Хогвартс взяли… магглов! В качестве педагогов! И началось… Литература, языкознание, рисование… музыка! Это всё ладно, но ведь ещё и математика, и черчение, и… В общем, свободного времени у студентов почти не оставалось! Дамблдор радовался всей душой и поддерживал это новшество – Минерва частенько советовалась с портретом, но не все, конечно, были столь же лояльны… – Магглы – это, несомненно, ужасно, – бухтел Снейп, – ладно, зато, меньше времени на озорство… так что… может быть…. Может быть…
Отправлено: 02.03.09 23:59. Заголовок: Глава 42. На круги своя
Глава 42 На круги своя.
Всё возвращалось "на круги своя". Будни перемежались с выходными, работа с отдыхом, радости с трудностями, но всегда и везде находилось место доброй шутке. Жизнь постепенно входила в привычное русло и, похоже, вовсе не собиралась останавливаться, даже наоборот…
Персиваль Уизли "разродился" предложением руки и сердца… "Смотри, – твердили подруги Кристалл, – зануда так занудой и останется, не гляди, что в герои выбился. Натуру не изменишь". Но, как-никак, Пенни была "его девушкой" уже больше пяти лет, а рыжий очкарик ей всё ёщё не наскучил, и она приняла его предложение. Трудно объяснить подружкам, что Перси иногда совсем другой… вовсе не такой, каким они его видят. Молли вздохнула с облегчением и даже прослезилась от счастья, ибо именно за этого "правильного" сына тревожилась сильнее, чем за остальных. "В каждом дому по кому", – тихонько вздыхала она. Теперь её душа была спокойна – в клане Уизли всё потихоньку налаживалось. У Чарли любимая работа, у Билла любящая жена, хоть и со своими причудами. А кто без причуд? Близнецы тоже…
Бизнес "W&W" процветал. Молли не могла нарадоваться на своих шалопаев – их практичности и деловой хватке мог позавидовать любой. Мысль о расширении, вселившаяся в рыжие головы ещё в самом начале торгового пути, не покидала их. "Зонко"? Почему бы нет?.. Он давно поговаривает о том, чтобы продать лавку. Проблема нехватки рук решилась быстро, методом "лобовой атаки и жёстокого прессинга" – Джордана просто-напросто "прижали к стенке": – Хочешь нас бросить? – воззвал к совести Джордж. – Слушай, Ли, ты всегда был нашим компаньоном, так что не выпендривайся давай, – неинтеллигентно заявил Фред, и вывески "W&W" плавно обернулись в "WJW", теперь и в Хогсмиде. Правда, это была лишь внешняя сторона вывесок, о внутренней матери никто докладывать не собирался.
* * * Каждый раз после "набегов" Анджелины Фред становился скучным и надолго "выпадал" из общения. – С третьего курса долдоню, – твердил Джордж, – не след увлекаться одной единственной, да к тому же заядлой спортсменкой. – Сердцу не прикажешь, – вздыхал Фред. – А голова на что? – ухмылялся Джордж. Но голова не спасла, когда в один прекрасный момент Энджи появилась в Косом с подругой. Золотоволосая кареглазая Гвен с первой же встречи пленила сердце и мысли Джорджа. С тех пор близнецы стали скучать вместе…
Их компаньону было легче. Застенчивая смешливая Верити приглянулась Джордану ещё до того, как он стал работать с рыжими братьями. – Вы тут присмотрите, – кивнул Ли в её сторону. – А то, гляжу я, ходят у вас здесь… – и он бросил недружелюбный взгляд на плечистого верзилу, отиравшегося возле клетки с пушистиками, которым юная чародейка устроила аэрорасчёсывание, – всякие. Джордан сам себе удивлялся. Девушка была совершенно не в его вкусе. Вот Анджелина – другое дело. Ли вполне разделял симпатию Фреда. Яркая, темноволосая… Энджи всегда вызывала его восхищение. Он даже чуть-чуть завидовал Уизли, подшучивая над самим собой, и вдруг – Верити! Совсем другая. Стриженая… белокурая… но она так очаровательно краснела, когда обращалась к близнецам: "мистер Уизли и мистер Уизли", так мило смущалась, опуская глаза перед Джорданом… Ли стал забегать в Косой всё чаще и чаще, а потом близнецы сделали его своим компаньоном: – Сам заодно и присмотришь, – переглянулись Уизли, – а то нас уже достало…
* * * В семье Люпинов тоже всё складывалось. Тонкс сидела "по уходу", Рем аврорил. Одну неделю в месяце он проводил дома, в основном, в спальне на ковре с длинным ворсом, с тоской глядя в окно. Тонкс всегда была рядом, даже спала свернувшись калачиком и приткнувшись спиной к мохнатому боку огромного волка. Иногда он вылизывал шершавым языком её взлохмаченный сиреневый затылок, а она тормошила его за уши. Благодаря снадобью Северуса даже миссис Андромеда перестала его опасаться. Но Тэдди всё же, от греха подальше, забирали на это время в Годрикову Лощину. Гарри очень любил непоседливого крестника. Больше всего от этой любви страдали его очки. Гермиона, напросившаяся "пожить", назидательно замечала, что нельзя позволять ребёнку всё, что, впрочем, не мешало ей разрешать малышу Люпину запутывать её и без того запутанные волосы, Кричер же рисковал остаться совсем без волос. И без носа. Малфой баловал племянника чем только мог в пределах стажёрского жалованья, мотивируя это тем, что, мол, каждый ребёнок должен знать, что его любят. Даже Рон не отставал от друзей, хотя все остальные дети в его представлении были маленькими монстрами. А уж когда выпадало время каникул и появлялась Джинни… В общем, попадая в Годрикову, юный метаморф "катался как сыр в масле", но предпочитал он всё-таки общество Гарри или Джинни, прочим оставалось лишь ревновать.
* * * Нарциссе очень хотелось увидеть малыша Тэдди. Явиться в дом к Люпину она никогда бы не решилась, и Гарри по просьбе Малфоя устроил ей у себя в доме свидание, и не только с внуком… Словно вихрь налетела Андромеда на сестру, и чародейки в обнимку закружились по комнате. С тех пор миссис Малфой стала частой гостьей в Годриковой Лощине.
* * * Раз в месяц Люпин-старший являлся в Хогвартс. Через камин. В кабинет защиты. Снейп исправно снабжал оборотня зельем, неизменно приправляя его желчью, колкостями и прочими шпильками. Ремус только добродушно щурился да посмеивался. В момент его прибытия снадобье было, как правило, ещё не готово, и Люпин, уютно расположившись в кресле, наполнял бокалы другим, принесённым с собой зельем. Окидывая кабинет, бывший когда-то и его пристанищем, задумчивым взглядом, он выслушивал бесконечные нападки Северуса на студентов, профессоров, особенно магглов, на директора, а также на эльфов, Пивза, призраков, портреты, на стены, мебель, котлы, будь они неладны… и прочая… и прочая. – Северус, что бы я без тебя делал? – иногда вздыхал Люпин, с удивительной теплотой глядя на сокурсника. – По лесу бы бегал, – не терялся Снейп. – Полная свобода действий, кретин, так что не стоит благодарности.
Снейп, как и прежде, никогда ничем не бывал доволен, но особенно его раздражали студенты: – Ненавижу детей, – брюзжал "защитник", безмозглые тупоголовые существа, а главное – бесполезные. Никакого проку, одни убытки. Действительно, студенты Северусу попадались исключительно бестолковые. Постоянно кто-то из них кого-то ранил, трансфигурировал, зачаровывал… Профессор считал ниже своего достоинства приводить этих безмозглых червяков в порядок. – Мне деньги не за это платят, – цинично фыркал он, – для этого врачи есть, – и отводил пострадавших в медицинское крыло. Обычно посетителей принимала Свенни. – Ах, бедняжка! – восклицала она и, всплеснув руками, одаривала профессора таким укоризненным взглядом, что без слов было понятно, что она думает об этом угрюмом замкнутом человеке, который, к тому же, совсем не жалеет детей. Снейп же, с пренебрежением "спихнув" очередного недотёпу с рук на руки, с брюзжанием уходил. Ему было абсолютно безразлично, что думает о нём эта особа, мисс Эван Свенсон, абсолютно безразлично!
Эта женщина вовсе не была похожа на Лили, и, следовательно, Снейп не находил её… женщиной, и тот факт, что лицо его при этом становилось подозрительно-апельсинового оттенка, совершенно не поддавался анализу.
* * * После того, как Орден Феникса покинул штаб-квартиру, дом на Гриммо пустовал около года. Теперь Поттер с компанией друзей принялся активно приводить его в порядок. Дом снова ожил, изменились не только его внешний вид и внутреннее убранство, изменилась даже сама атмосфера в нём. Ни тревоги, ни гнетущего страха, ни напряжения… Морок в прихожей больше не пугал и не допрашивал гостей. Единственным давящим на нервную систему и барабанные перепонки фактором долгое время оставался портрет мамаши Блэк, но в конце концов избавились и от него, правда, Поттер так и не выяснил каким образом. Однажды он прибыл на Гриммо совершенно измотанным и уставшим и не услышал ожидаемых криков и воплей. Вместо этого он споткнулся в передней о рулон холста. Ни Рон, ни Драко так ничего и не рассказали Гарри, они только таинственно переглядывались и хитро перемигивались: – Решили тебе подарок преподнести, – ухмыльнулся Малфой, – особенный. – Рулон в портрете, – пафосно продекламировал Рон, сопроводив свои слова театральным жестом. – Портрет в рулоне, – ехидно поправил Драко. Крикливую леди, как и многое другое, уволок в свою комнату довольный Кричер, а Поттеру в подарок осталась лишь голая стена, но он был абсолютно счастлив.
Подвальная кухня на Гриммо стала местом постоянных посиделок. Именно там, на кухне, вся компания, наводившая порядок в доме, отводила душу за чашкой кофе после трудов праведных. Кричер быстро привык к тому, что ему надлежит сидеть за одним столом с хозяином и его друзьями, и перестал постоянно причитать и всхлипывать по этому поводу от восторга и признательности. Правда, эльфу пришлось однажды пережить кошмарный стресс. Случилось это во время рождественских каникул, когда на Гриммо вместе со всеми суматошилась и Джинни: у домовика отобрали любимое полотенце, и нарядили его в одежду! Но, как ни странно, он остался жив, а впоследствии даже доволен.
Кстати, после каникул женская половина Хогвартса обратила внимание на перстенёк, появившийся на пальчике Джинни Уизли, небольшой, не бросающийся в глаза, но явно не дешёвый. Девушка не распространялась по поводу украшения. "Подарок", – безмятежно улыбалась она пожимая плечами. "Ещё бы, – судачили за её спиной старшекурсницы, – шестеро старших братьев, и все при деле, отчего не побаловать единственную девчонку в семье!"
* * * С того Рождества прошёл год. Младшая Уизли снова на каникулах – только учится она уже в Медицинской Школе.
В Норе Рон и Гермиона, сидя в обнимку на кухне, вдумчиво обсуждают усовершенствованный Гермионой транспортировочный контейнер для бригады спасателей. Джинни, со стуком отряхнув снег с башмаков, присаживается на корточки перед диваном. – К папе пошёл… – обхватив колени она смотрит на брата и подругу. Свет причудливо подрагивает на гранях небольшого камушка в перстеньке. – Его бригадиром назначают, сказал, что отец вполне может переложить мою руку в его карман, – Джинни улыбнулась. – Хочет, чтоб мы летом поженились, не желает дольше ждать. Я согласилась. – А мы? – Рон растерянно смотрит на Гермиону. – Гермиош, а мы с тобой что, рыжие что ль, давай тоже поженимся! – Это следует считать предложением руки и сердца? – Гермиона с нескрываемым интересом смотрит на Рона. – Ну! – утвердительно кивает парень.
* * * Начало лета. Нет ещё духоты и зноя, только приятное тепло. Вся весёлая компания собралась на Гриммо, на заднем крыльце. На лужайке где "ведётся строительство" темноволосая девочка, на вид лет двенадцати, в обрезанных до колен джинсах и видавшем виды свитере дразнит Криволапуса бумажным бантиком на верёвочке, кот крутится и прыгает, а малыш Люпин безуспешно пытается поймать его за хвост.
– Выбрали, кто чьим шафером будет, – кивает Гарри Невиллу с Малфоем. – Разыграли, – ехидно ухмыляется Драко, – мне достался Уизли. Так что, Поттер, готовься к тому, что твой венец будут держать вверх тормашками. – Кстати, через неделю репетиция свадьбы, – вступает в разговор Лонгботтом, – вы готовы? – Мы давно готовы, правда, Джинни? – счастливо вздыхает Гарри, обнимая подругу. – Ужас какой-то, – морщится Рон, – репетиция… К чему такие нагромождения? Гермиош, давай лучше брачную ночь отрепетируем, а? Я хоть сейчас… – Обойдёшься, – заливаясь краской сердито шипит Гермиона. Малфой, кажется, собрался развить тему, но, взглянув на рыжего друга, только пожал плечами: – Ну молчу, молчу… – Вот и молчи! – недовольно насупился Рон.
Девочки повеселили всю компанию, вспомнив, как они получали предложения. – А я смотрю, – хохотала Джинни, – на столе букет стоит, ну и говорю: "я надеялась хотя бы на цветы", тут он себя хлоп по лбу: "болван, забыл совсем", и – к столу. Так и преподнёс прямо в вазе! – А этот, – Гермиона толкнула Рона локтем, – "мы что, – говорит, – рыжие? Давай тоже жениться". – Ну один-то из вас, определённо, рыжий, – веселился Гарри. – А потом, помнишь, – Джинни легонько толкнула подругу, – к отцу собрался! Я ему: "ты куда", а он: "а Поттер куда?" А я пытаюсь объяснить, что Гарри к моему отцу пошёл, а он: "я тоже к твоему", – Джинни заходилась от хохота, Малфой утирал слёзы: – Авария ходячая… – Погляжу я, когда ты будешь… – беззлобно огрызнулся Рон. – Этот умник, небось, прежде инструкцию прочитает, – съязвила Гермиона, – и по всем правилам этикета… – Вот ещё, – пренебрежительно фыркнул Малфой. – Я, вон, – он кивнул в сторону девочки, – на Лизе женюсь. Безо всяких этикетов. Заодно и дом делить не придётся. Лиза! – позвал он. – Чего? – девочка обернулась – Замуж за меня пойдёшь? – Не-а, – мотнула головой Лиза и вернулась к Криволапусу. – Не понял! – парень ошеломлённо посмотрел на друзей. – Это она мне? Я не ослышался? Лиза, поди-ка сюда! – потребовал Драко. – Ну чего-о-о! – скорчив недовольную мину девочка подошла к крыльцу. – Мисс Смит, вы что, мне отказываете? – строго поинтересовался Малфой. – Лиза, ты в своём уме?! Ты мне отказываешь? – Я не отказываю, я просто согласиться не могу, – наследница Лестрейнджа прямо и открыто смотрела на Малфоя, в её безмятежном взгляде ничего нельзя было прочесть. – Я пошла? – Стой, – Драко ухватил девчонку за обрезанную штанину, – я должен прояснить этот вопрос. Мне ещё ни одна женщина не отказывала, – произнёс Малфой таком тоном, словно за свою недолгую жизнь уже предложил замужество, по меньшей мере, двадцати дамам и от всех получил немедленное согласие. – Я должен узнать, достаточно ли веская у тебя причина. – Веская, веская,– юная чародейка озорно улыбнулась, – я уже Стиву Фигнеру руку пообещала. – Лиза, ты предпочитаешь мне какого-то Фиг… Фиг… фиг-знает-кого?! – возмутился Малфой. – Профессор, ты куда смотришь? – обернулся он к Лонгботтому. – А я чего… – пожал плечами Невилл, – с её поклонниками что ли разбираться должен? Их у неё… – Не так уж их и много! – девочка, сердито сверкнув глазами, взглянула на профессора. – Лиза, – Малфой смерил её неодобрительным взглядом, – их было бы больше, если бы ты носила вещи, которые я тебе покупаю, однако, мы отвлеклись от темы. Невилл, что там творится? Моя подопечная, понимаешь, раздаёт руку и сердце кому ни попадя, а ты… – Только руку, – вспыхнув поправила девочка, – сердце я не обещала, я же его не люблю. – Руку-то тогда зачем обещала? – опешил Драко. Лиза неопределённо пожала плечами. – Он её шантажирует, – пояснил Невилл. – Он угрожал утонуть в Чёрном озере, если я ему откажу, – девчонка забавно сморщилась, заслоняясь ладонью от слепящих глаза солнечных лучей. – Утопиться, ты хочешь сказать? – Малфой изо всех сил старался быть серьёзным. – Утонуть, – снова встрял Невилл. – Он плавать не умеет, он на первом курсе. – Лиза, может, ещё передумаешь? – продолжал уговаривать Малфой. – Я молод, красив, богат и даже перспективен. Всё что нужно женщине. Лиза окинула Драко оценивающим взглядом: – Молод? М-м-м… не слишком. Деньги это вообще ерунда… мы с бабушкой привыкли жить в режиме экономии. Красив?.. Пожалуй. Все старшекурсницы так считают. – Погоди, погоди, а ты сама разве так не считаешь? – Я не могу оценить тебя объективно, – Лиза всё ещё загораживала глаза от солнца, – ты же мой опекун. – Лиз, соглашайся, – умасливал девочку аврор, – я тебе бриллиантовое колье куплю. – Не хочу колье, хочу попугая, ты же знаешь. – Она хочет научить его ругаться как портовый грузчик, – развёл руками Малфой, – чтоб все тётки в обморок падали. – Кажется, мы все знаем тётку, которая будет первой, – покатился со смеху Рон. – Миссис Малфой к нам не ходит, – успокоила присутствующих смышлёная мисс Смит, – только зануды из опекунской комиссии, они вечно портят мне каникулы. – Но Лиза, тогда мы не сможем завести детей, пока попугай не сдохнет. Ты разве хочешь быть замужней дамой и не иметь детей? Лиза лукаво прищурилась: – Ладно, так уж и быть, я подумаю. Если Фигнер научится плавать и ты купишь мне попугая, я подумаю. Ну я пошла?
– Решили уже куда поедете? – завёл разговор о свадебном путешествии Невилл. – Рон хочет в Египет, – Гермиона, обхватив локоть парня, прижимается щекой к его плечу. – Рон, – Джинни удивлённо смотрит на брата, – мы же уже были в Египте! – Ну и что, Гермиоша-то не была, – невозмутимо возражает Рон, – пирамиды посмотрит. – Гермиона, – Джинни мило улыбается подруге, – ему не пирамиды, ему там четырёхразовое питание понравилось. – А чего, – пожимает свободным плечом Уизли, – там хорошо кормили, я помню. – Ужин с семи до десяти, – глядя в небо мечтательно вздохнула сестра… – Ты там так и сидел? С семи до десяти? – Гермиона, "отклеившись" от Ронова плеча, с ужасом смотрит ему в лицо. – Зачем, – честно недоумевает Рон, – я просто два раза ходил… Дружный взрыв хохота заглушает его последние слова.
* * * На репетиции Рон снова всех насмешил. Невилл "работал за двоих" – держал тарелки, изображающие венцы сразу над двумя головами, Малфой же (с ума сойти!) играл роль священника. С "четой Поттеров" всё прошло благополучно, когда же Драко обратился с традиционным вопросом к Уизли, тот вместо ответа лишь молча кивнул. – Говори "да", болван! – разозлился Малфой. – Да, болван, – машинально повторил Рон и тут же хлопнул себя ладонью по лбу. – Ой-й-й… болван! При этих словах Невилл от смеха чуть не разбил тарелки об головы женихов. – Грейнджер, – обессиленно вздохнул Драко, – выходи лучше за меня, если тебе невтерпёж, этот кретин непременно что-нибудь перепутает и опозорит тебя. – Точно, Гермиош, – поддержал его Рон, – я кретин. Я обязательно чего-нибудь брякну. Давай лучше без условностей, а? Документы оформим – и всё. Я согласен. – Во! – ухватился за его последние слова Малфой. – Так и скажешь! – Чего? – вылупился на него Рон. – Ну так и скажешь, – с досадой объяснил Драко, – "я согласен"! – Рон, – Гермиона ласково взяла его за руку, – я тоже согласна. Но твоя мама хочет "большую греческую свадьбу"! Не волнуйся, всё обойдётся.
Зря Гермиона надеялась. Не обошлось.
* * * Народу собралось! Однокашники Гарри, Рона, Джинни, близнецов, подруги Гвен и Верити, многочисленная уизлевская родня, преподаватели Хогвартса… даже портрет Дамблдора из директорского кабинета приволокли. – Неслыханно! Пять пар одновременно! – судачат приглашённые. – Где же гостей-то всех разместят? – Да не беда, на Гриммо при желании хоть весь колдовской мир расположить можно.
– Парвати, – Лаванда дергает подругу, – кто это шафером у Рона? Малфой что ли? Или мне мерещится? – Малфой, Малфой, мисс Браун, – брюзжит рядом Снейп, – вы не ошиблись. – Шафер-слизеринец – дурная примета, – шепчет Лаванда подруге. Стоящая неподалёку Лиза прищурившись смотрит на сплетницу и явно что-то прикидывает в уме.
Всё шло нормально, пока венчали близнецов и Джордана. Наконец дошла очередь и до Рона. Он, как и на репетиции, молча кивнул. – Я согласен, – шептал ему в ухо Малфой, удерживая над его головой венец, – я согласен! – Заткнись, дурак, – прошипел вдруг Рон, – не тебя спрашивают! – Гермиона, я тебя предупреждал! – скривился Драко.
– Что там за заминка? – пытается разглядеть происходящее у алтаря Лаванда. – Я же говорила! Дурная примета, да и Уизли всегда был… тормозом. – На шестом курсе ты, кажется, была о нём другого мнения, – лукаво прищурилась Парвати. Лаванда пренебрежительно хмыкнула и вдруг… – А-а-а! – оглушительно завизжала она. – Мы-ы-ышь! – и, отпрянув в сторону, налетела на Снейпа. Лиза покатилась со смеху. "Мышью" оказался всего лишь безобидный листок на шляпке одной из родственниц Уизли, и оказавшаяся рядом Свенни достаточно быстро привела Лаванду в чувство. Пока всё внимание масс было приковано к мисс Браун, Малфой быстро и доходчиво объяснил священнику, что жених давно и бесповоротно на всё согласен, на что Рон снова оторопело кивнул, и его молчаливый ответ был принят. – Давайте уже к нам! – нетерпеливо потребовал Поттер.
В общем, когда гости снова обратили взоры к алтарю, букеты уже летели, а новобрачные целовались. Букет Гермионы, который она позволила Лизе перевязать зелёной ленточкой, удачно приземлился на колени сидящей на земле Лаванды. – Зелёный, мисс Браун, дурная примета, – констатировал Снейп. – Вы это серьёзно, профессор? – девушка испуганно округлила глаза. – Ещё как! – ухмыльнулся Северус. – Это к скоропостижному браку! – цинично заявил он, и в этот момент что-то шлёпнуло его по лицу. Это "что-то" было букетом Джинни, которым Невилл вместо неё запустил "в публику" – сама невеста была лишена такой возможности, так как Гарри своими объятьями "связал её по рукам", вот шафер и посодействовал… – Благодарю, – утирая лицо платком прошипел Снейп, – …коллега. Невилл втянул голову в плечи и виновато развёл руками, Лиза продолжала покатываться со смеху. Впрочем, перетянутый красной ленточкой букет, спружинив каким-то поистине колдовским образом, отлетел в руки мисс Свенсон. – Красное тоже к несчастью? – поинтересовалась она у "защитника", чьё лицо моментально приобрело необъяснимо-апельсиновый оттенок. – Несомненно, – саркастически ухмыльнулся тот, – это к мужу-гриффиндорцу. – О-о-о, это прекрасно, – расплылась в улыбке Свенни, – значит мы можем вместе пройти к столу, не вызвав никаких сплетен и кривотолков. Северусу, скрепя сердце, пришлось согласиться, тем более что Поттер попросил его "присмотреть" за гостьей Джинни – младшая Уизли в последний год обучения многое почерпнула у мисс Свенсон и эти знания по сей день помогают ей в учёбе.
* * * Дамблдор с довольным видом взирает с портрета на всю эту кутерьму. – Ну вот и сделан правильный выбор, – с облегчением вздыхает он, – всё хорошо что хорошо кончается.
Отправлено: 22.03.09 23:16. Заголовок: Глава 43. Ворона, рояль и башмаки для наследницы
Глава 43 Ворона, рояль и башмаки для наследницы.
Дамблдор с довольным видом взирает с портрета на свадебную кутерьму. Приглашённые расселись за столами: шум, гам, поздравления, пожелания, наставления, поучения…
Но вот наконец первый поток тостов иссяк, и все активно принимаются за еду и досужие разговоры.
– Что там за заминка-то была? – скромно интересуется Джейн Грейнджер у новоиспечённого зятя. Рон мнётся, краснеет и жутко тушуется, а Гермиона отмахивается от матери: – Ничего страшного, мама, просто Рональд от счастья все слова позабыл, – она тянется к блюду… врождённая рассудительность подсказывает миссис Уизли, что солидный кусок рыбного пирога в силах вернуть возлюбленному душевное равновесие, и она, как всегда, оказывается права.
– Как думаешь, – шепчет Фред, обнимая Анджелину за талию, – если потихоньку смыться, заметят? – Твоя мама непременно заметит, – недовольно отвечает она. – Может, она меня с Джорджем перепутает? – с надеждой вздыхает жених. – К сожалению, нас с Гвен трудно перепутать, так что лучше сиди и не рыпайся.
– Гарри, я так устала! – шепчет Джинни. – Я сам скоро чокнусь… от всех этих церемоний, – измученно вздыхает Поттер, и вдруг, оживившись, легонько толкает невесту: – Смотри, смотри, Тэдди Снейпа передразнивает!
Северус поднимает глаза от тарелки. Что это? Зеркало? Прямо перед ним длинноносое лицо, обрамлённое черными до плеч волосами. Взор тёмных глаз хмур и неприязнен. Снейп передёргивается. Неужели у него такой взгляд? Неудивительно, что… Ну да ладно. Так откуда здесь зеркало? Взгляд становится любопытным, а волосы укорачиваются и приобретают сиреневую окраску. "Зеркало" сидит на коленях у отца и пытливо рассматривает своего будущего преподавателя. – Северус, ты чего? – кивает ему Люпин. – Ничего, – отмахивается "защитник" и снова натыкается на своё "отражение" – холодный пронизывающий взгляд… – Он же метаморф, профессор, – "кислых щей", ехидно добавляет про себя Тонкс и снисходительно поясняет: – на что смотрю, в то преображаюсь. – Метаморф, – брюзжит Снейп, – метаморф… помесь оборотня и… – он исподлобья взирает на юную мамашу, подбирая подходящий эпитет, но так и найдя его, скривившись, изрекает, словно выплюнув высочайшей степени оскорбление, – …Тонкс! Миссис Люпин иронично улыбается, а малыш, опять став самим собою, засовывает в рот большой палец.
– …ох, и достанется же ему в школе! – Мальчонке всего два года, думаешь, припомнит? – Кто его знает! – перешептываются Фред с Джорджем. Верити тоже улыбается, глядя на забавную картину. – Он у нас зелья вёл, – поясняет Ли, – заноза конкретная. Он, конечно, после войны в героях, но представляю я, каково теперешним бедолагам с таким "защитником".
Лаванда с неприкрытым любопытством разглядывает сидящую между Малфоем и Невиллом хихикающую Лизу. Драко, судя по выражению лица, выговаривает ей что-то нелицеприятное. – Это та самая девочка? – спрашивает Лаванда у профессора Трелони. – Подопечная Малфоя? – Да, да, – охотно отвечает Сибилла. – Очень способная студентка. За год прошла полуторагодичный курс. Если летом не поленится, то осенью пойдёт на третий, а там, глядишь, и догонит сверстников. – Попала бедняжка… в лапы! – жалостливо вздыхает Лаванда. – Это ещё неизвестно, кто кому попал, – бросив быстрый взгляд на бойкую говорливую девочку, которая, явно, препирается с Малфоем, ухмыляется сидящий рядом с Браун Симус. – Представляю, что за попечитель из Малфоя, – скептически продолжает Лаванда. – Он умеет завязывать шнурки, – замечает сидящая неподалёку Луна. – Лавгуд, при чём здесь шнурки! – дёргает плечом Лаванда. – По крайней мере, она не выглядит несчастной, – констатирует Симус. Лаванда снова обращается к Трелони: – Откуда она всё-таки взялась, эта девочка? – Да, да, – с другого боку атакует Сибиллу Парвати, – мне тоже интересно! – О-о-о… – воодушевляется Трелони, – это такая интригующая история!
А "жертва интриг" выслушивает укоры попечителя, не слишком, впрочем, смиренно. – Лиза, опять мышь? Что за озорство?! – Дракош, не было никакой мыши, – бойко оправдывается девочка, – честно! Она просто слепая курица! – Лиз, тебе не совестно? – тихонько возмущается Малфой, стараясь удержаться от смеха при воспоминании о другой подброшенной Лизой мыши. Вот уж они с ребятами тогда похохотали… – Не-а! Поделом ей, – шепчет Лиза, поднимая невинный прозрачный взгляд на разглядывающую её Лаванду и лучезарно улыбаясь, – она гадости говорила. – Про меня? – морщится Драко. – Она имеет право. – Про всех, – девочка продолжает безмятежно улыбаться мисс Браун, – вот чего она на меня пялится как… в зоопарке! Можно я ей ещё что-нибудь… или хотя бы язык покажу? – Ли… – Малфой теряет дар речи. – Ладно, ладно, – успокаивает его девочка, – не буду, не волнуйся. – А зачем профессору букетом в… зафиндилила? – продолжает воспитательную работу Малфой. – Ой, – девочка оставляет своим вниманием Лаванду и поворачивается к Драко, – я не нарочно, Дракош, честно, не нарочно! Я в него не хотела, я только хотела, чтоб Свенни… Северус сам подвернулся! – Что ещё за Северус?! – сердито осаждает её Драко. – Ну извини, извини… профессор, – поправляется Лиза. – Смотри-ка, Тэдди его передразнивает! Невилл, Невилл, – толкает она Лонгботтома, – погляди на Тэдди! Малфой облегчённо вздыхает – можно наконец-то прекратить эту чёртову воспитательную беседу! В такие моменты он чувствует себя полным кретином. Во-первых, кто бы поучал! Себя в этом возрасте и вспомнить-то страшно. Подумаешь, мышь… Во-вторых, это идиотское ощущение, что Лиза его дурит. Хотя… Сейчас ему уже легче. Сейчас он, похоже, уже привык. Нет, неправда, не надо снова врать себе самому, он не привык, ему это нравится. Сейчас он, пожалуй, даже счастлив, что не послушал отца тогда, больше года назад, когда она свалилась ему на голову из мира магглов, а тогда… он так растерялся… и это вовсе не было забавно.
* * * Да-да, это вовсе не было забавно…
– Эй, Малфой, срочный! Надеюсь, сам справишься, больше послать некого, – и бригадир, кинув ему шар с вызовом, отбывает на другой объект.
Стажёр вылетает по нужному адресу и натыкается… на бригаду Уизли. – Так здесь авария? – недоумевая спрашивает он у Рона. – То и другое, – коротко бросает рыжий приятель. Это наш бригадир аврора вызвал. Разбирайся иди, нам не до них, – и Рон, с усмешкой щёлкнув Малфою по макушке волшебной палочкой и махнув ему в сторону скандалящей группы магглов, продолжает заниматься наведением порядка в доме. – Это ж надо, – недовольно бубнит он, – от горшка два вершка, а наворотила-то! И действительно, в доме всё вверх дном – мебель опрокинута, камин разворочен, по всему помещению витают неконтролированно разбросанные заклятья. Маленькая девочка с криком бьётся в руках солидного краснолицего мужчины в форме копа: – Пустите! Пустите меня к ней! Я не одам её, это моя бабушка, только моя, пустите! – Шум, слышу, треск… – вещает пожилая соседка, – прихожу, а тут полный разгром. Ребёнок плачет, а Леонора… – и старушка беспомощно разводит руками. …Леонора! Малфой всё понял. Сразу. – Ты Элизабет? – он осторожно взял девочку за руку. – Элизабет Смит? Она подняла на Драко лихорадочный взгляд и вдруг, вырвавшись из цепких рук полицейского, обхватила его и прижалась щекой где-то повыше живота: – Ты же не отдашь меня им, правда? – забормотала она. – Ведь не отдашь? – Не отдам, не отдам… – парень неумело погладил девчонку по растрёпанным волосам. – И от Лестрейнджа спрячешь? – она снова попыталась заглянуть ему в глаза. – Бабушка велела прятаться… – Успокойся, – Малфой положил ладонь ей на голову, – всё хорошо. – Уф! – облегчённо вздохнул полицейский. – Забираете её? Наконец-то! – и он, сняв фуражку, промокнул платком взмокшую лысину, розовую и блестящую. – Буйная… Жуть прямо. – Интересно, вы бы каким были, если б у вас единственный близкий человек умер, – буркнул Малфой. – Ну извините, – виновато пожал плечами коп. Эта светловолосая женщина из опекунской комиссии, определённо, внушала доверие уже одним своим приятным бархатным баритоном. Малфой свирепо покосился на ухмыльнувшегося Рона, подумал: "убью Уизли! Непременно надо было меня тёткой выставлять?!" – А как же бабушка? – девочка снова дёрнула Малфоя. – Не волнуйся, – успокоил её аврор, – наши всё сделают как надо. Полиция покинула дом. Аварийщики же продолжали свои работу. Рон восстанавливал разнесённый по кирпичику камин. – Ну ты вообще! – он ошалело посмотрел на девчонку и отдуваясь вытер лоб рукавом. – Я нечаянно, – она виновато закусила губу, – а вы бабушку… – Не бросим, не бросим, – проворчал бригадир аварийщиков и кивнул Малфою: – можешь уводить девчонку, вы нам не нужны. Да, и передай там: нам необходимы портал и два контейнера – один для барахла, а другой, – он развёл руками, – сам понимаешь… бабушка. Драко кивнул и приказал девочке: – Не пугайся, только держись крепче, уходим, – и неловко обхватив Элизабет за плечи переместился вместе с ней в аврорат.
* * * – Ну вот и Лиза, – Нарцисса скептически поджала губы. Больше полугода назад был этот разговор.
Как-то после ужина мать постучала в комнату сына. Подвернув под себя одну ногу а другую свесив с кровати, он сосредоточенно колдовал над обрывком толстого шпагата, пытаясь не то развязать, не то завязать какой-то сложный узел. – Ты занят? – приоткрыв дверь, робко поинтересовалась мать. – Пытаюсь увековечить нашу фамилию, – с раздражением ответил парень. Мать с грустью взирала на своё чадо: – Всё дома сидишь… Твои теперешние друзья все при девочках, а ты… – Нарцисса вздохнула, – пошёл бы прогулялся. – Да ну! Неохота. – Драко отвечал односложно и с явным нежеланием.
Долгим был разговор. Миссис Малфой даже рассердилась – всё сыну не так, ни одна девушка ему не угодила. Последней была "клиническая дура с дурацким именем Аделаида". Нарцисса, исчерпав все разумные доводы, вопросительно взглянула на сына. – Мама, – устало вздохнул Драко, – ну как можно девушку звать Аделаидой? У волшебницы и имя должно быть волшебное. – Какое, например? – Нарцисса обречённо смотрела мимо сына в пустоту. – Ну-у-у, хотя бы, Лиза, – дёрнул плечом Малфой. – И чего же, скажи на милость, такого волшебного в имени Лиза? – вскипела Нарцисса. – Не знаю, – раздражённо огрызнулся Драко, – просто…
– Наконец-то нашлась! – в голосе матери сквозят неприкрытые ехидство и досада. – Девочка с дивным именем… Драко безучастно пожимает плечами: – Ты же понимаешь, что это другая тема. – И как ты намерен поступить? – Люциус пристально смотрит на сына. Больше полугода назад мальчишка ушёл от них. Без шума и крика, без скандала, тихо-мирно. Они с Нарциссой вдвоём обсудили этот щекотливый вопрос.
Цисси теребила платок и виновато отворачивалась: – …просто устал, хочет один пожить. Ведь дом Лестрейнджа пока ему принадлежит. – И ты не против? – удивился Люциус. – Пусть попробует, может, ему легче станет, – Нарцисса умоляюще взглянула на мужа. – Ладно, пускай идёт, – без сопротивления согласился Малфой-старший, – раз ты согласна… Может, действительно, так лучше…
"Интересно, – кумекает Люциус, – что он теперь собирается делать? В принципе, отвоевать дом не стоит большого труда. Ничего, что девчонка из рода Лестрейнджа, а Драко – лишь племянник жены… Наследует всегда мужчина. Ха! Дочь двоюродной племянницы троюродной сестры! Что ей светит? В крайнем случае, если опекуны наймут хорошего адвоката, отсудят полчулана при кухне. Да какие там опекуны! У девчонки никого не осталось! Что?! – слова сына сливаются для Малфоя в какое-то непостижимое месиво. – Что он мелет, этот *мартовский заяц? Он сам собирается взять над ней опёку? Совсем из ума выжил?!" – Что?! – отец ошарашенно смотрит на сына. – …совсем, говорю, никого не осталось, не слышишь что ли? – Драко хмуро смотрит на отца. Нет, кажется, Люциус не ослышался. – Она и так уже натерпелась… на всю оставшуюся жизнь хватит!
* * * Да уж, Люциус помнит. Злился не столько сам Рудольф, сколько Белла. Лестрейнджу было, откровенно говоря, абсолютно наплевать, кого выбрала в мужья эта "нашему забору троюродный *плетень", Беллатрикс же злопыхала, расплёскивая на персидский ковёр дорогое вино: – Ещё одна! Глупые девчонки! Они все помешались на магглах. Сначала моя сестра, теперь эта… Руди старался помалкивать, предпочитал не связываться с женой, лишь изредка, когда она пыталась втянуть его в коварные планы, безразлично пожимал плечами: – Отчего бы тебе не заняться своими родственниками? – Их я оставлю на закуску! – глаза Беллатрикс сверкали безумством и вдохновением одновременно. Она всё-таки нашла их – "сладкую парочку", как она выразилась. Нашла и уничтожила, но ребёнка с ними не было.
– Хитрая бестия, – Белла вновь расплёскивает дорогое вино, – она спрятала их обеих. Но я найду! Я всё равно найду… – Да, – Руди лениво ухмыльнулся, – думаю, для этого не понадобится особых усилий. Что стоит отыскать Элизабет Смит… Совсем просто! Людей с таким именем в Англии по пальцам перечесть можно! – Я всё равно найду, – Беллатрикс холодно прищурилась. – Я переворошу всех Элизабет Смит, но я её разыщу! И она разыскала. Но только жильё. И письмо, адресованное Лестрейнджам. Поверх письма лежала переломленная пополам волшебная палочка.
"Вы не найдёте нас. Не найдёте даже при помощи поля. Это письмо – последняя колдовская выходка в моей жизни, – при этих словах пергамент смялся в ехидную ухмылку. – Ради внучки я отрекаюсь от магии. Я обрекаю её на бедность, почти на нищету, но у неё останется жизнь, и она сможет прожить её за себя и за мою дочь, которую вы погубили. Я проклинаю вас, вашу войну и вашу голубую кровь. Леонора P.S. Мы уже далеко." – письмо снова ехидно усмехнулось.
– Теперь её никак не найти! Она отреклась! Она превратилась в обычную магглу! – снова забрызганный дорогим вином ковёр… скомканный, летящий в камин пергамент, плевок из очага какой-то голубой жидкостью… прямо в лицо Беллатрикс. – С-с-старая стерва! – утираясь шипит Белла. – Наверняка уволокла девчонку на какую-нибудь Новую Гвинею или… в Антарктиду!
Обо всём этом Люциус слышал от Руди. – Если б она любви отдавалась с той же страстью, с какой отдаётся ненависти… – Рудольф не жалуется, только с тоской смотрит в горящий камин. – Ты знал, на что шёл, – Малфой даже не злорадствует, ему жаль Руди, – знал, что она не умеет любить, лишь ненавидеть…
* * * Старая мудрая Леонора выбрала верный способ обвести Беллатрикс вокруг пальца.
Юная Элизабет Смит никогда не была ни на Новой Гвинее, ни, тем более, в Антарктиде. Она жила с бабушкой в скромном доме в захолустном квартале родного Лондона, училась в маггловской школе и не знала о тайне родителей. О своём даре чародейки Лиза тоже не ведала, хотя иногда с ней происходили поистине чудесные вещи. Леонора не лгала внучке, она просто не раскрывала ей всей правды. Она много рассказывала девочке о матери, и меньше об отце: "Я не слишком хорошо успела узнать его", – виновато улыбалась бабушка. Лизе было известно также, что родители погибли при невыясненных обстоятельствах, и это тоже не было обманом. Лишь незадолго до смерти, почувствовав приближение своего ухода, Леонора открыла девочке все секреты и велела остерегаться людей с фамилией Лестрейндж.
Горе придавило свей тяжестью тринадцатилетнего ребёнка. Девочка звала на помощь… Кого? Она сама не знала, просто звала, и они пришли. Лиза не поняла, как и откуда явились эти люди, но поверила им. Они такие же, как мама и бабушка… но среди них не должно быть Лестрейнджей… А серый костюм, в который она уткнулась, казался таким родным, будто она знала его обладателя раньше, всю жизнь знала… всегда.
* * * Лиза в Годриковой Лощине. Спит в свободной комнате. Ей уже объяснили, что опасаться нечего, что война закончилась, что никого из Лестрейнжей не осталось и больше никто не охотится за ней, заверили, что бабушку похоронят как положено и позволят попрощаться… И не оставят её, Лизу, одну. – Ты не уйдёшь? – шмыгнув носом спросила она у Малфоя, и только получив его клятвенное в том заверение, отправилась с мисс Грейнджер и рухнула как подкошенная на предоставленное ложе.
– Гермиона, – Малфой беспомощно смотрит на Грейнджер, – ты мне поможешь? Я совсем не знаю, что с ней делать. Я же никогда… – С девчонками, можно подумать, не общался, – ухмыляется Рон. – Она же не девчонка, – Малфой пропускает насмешку мимо ушей, – она – ребёнок. Я никогда раньше… – Понятно, не был отцом, – скептически заканчивает за него Гарри. – Вот и потренируешься, – широко улыбается Рон. – Видал, она в тебя как в родного вцепилась! – Да пошёл ты, – с досадой огрызается Малфой, – не до смеха тут… Я даже старшим братом-то не был, – вздыхает он. – Не бойся, – успокаивает Гермиона, – я помогу. – У Джинни скоро выпуск, – добавляет Гарри, – до сентября она свободна. Пока занятия в медшколе не начнутся.
* * * Драко достаточно долго утрясал юридические вопросы по оформлению опеки. Докучные тётки из разных комиссий цеплялись и к тому, что Малфой не кровный родственник, и к тому, что слишком "зелен", интересовались снисходительно-ироничным тоном как он вообще себе это представляет… и где, кстати, собирается жить… А он, вообще-то, пока ещё никак не представлял, или представлял сплошным кошмаром – девочка (!), но уступить всё равно не мог. Хотя бы одному человеку сделать добро! Кому в их семье люди могут сказать спасибо? Только матери. За то что в нужный момент не струсила, соврала Реддлу… Нет, он, Драко, тоже больше не струсит, не отдаст эту конкретную девчонку, которая так за него цепляется, каким-то абстрактным комитетам, отделам и филиалам! Хоть и боязно… Но всё оказалось не так страшно, как предполагал Малфой, когда девочка выплакалась и немного пришла в себя. Забавная и озорная Лиза была совсем не похожа на тех жеманных слизеринок, с которыми Драко учился, с ней было легко, да и вообще у него почти сразу возникло ощущение, что он её всю жизнь знает, очень давно… всегда знал. И ещё… Лиза пахла фиалками. Это странно и смешно. Ему всегда было интересно узнать, как выглядит леди, которая источает аромат фиалок. Вот умора! Леди!
* * * Дело в том, что женщины для Малфоя, сколько он себя помнит, всегда ассоциировались с запахами растений, в большинстве своём – с цветочными. Первой, понятно, была мама. Когда Драко впервые увидел нарцисс, то сразу назвал его по имени. Цветок источал запах мамы – свежий и чуть-чуть горьковатый. Белка, его тётка, пахла тигровой лилией – её сладкий и тяжёлый аромат давил на мозги и вызывал головную боль.
По школе Малфой ходил как по цветнику. Он быстро понял, что ни Грэг, ни Винц не чувствуют… и перестал спрашивать. Ландыши… Когда мимо проплывала Лавгуд, Драко словно окутывало вуалью, сотканной из этих нежных весенних колокольчиков. Это злило, страшно злило, особенно, если он был не один. Ему всегда нравились ландыши… Паркинсон сопровождал удушливый шлейф сандала. Из-за него Малфой в какой-то момент сильно пожалел, что именно её выбрал в "обожательницы". Хотя так же, но значительно слабее, пахло от какой-то девочки с Хаффлпаф, и Драко это отнюдь не раздражало. Её запах не был таким приторным и навязчивым.
Фиалки… аромат фиалок казался Малфою просто божественным, но он ни разу не сталкивался с носительницей такового, а взглянуть хоть одним глазком на эту леди хотелось до смерти. Ну и вот она – леди Фиалка – обрезанные ниже колен обтрёпанные джинсы, старый, сплошь в затяжках, свитер… Смех да и только!
* * * Лизин лондонский домишко Драко сдал. – Деньги будут трансформироваться и переводиться на твой счёт в Гринготтс-банк. Ты сможешь самостоятельно ими распорядиться по достижении совершеннолетия, – объяснил Малфой. – В двадцать один год? – недовольно поинтересовалась девочка. – Торопишься? – снисходительно усмехнулся Драко. – В семнадцать. У чародеев свои законы. – А до семнадцати? – До этого со всеми просьбами обращайся ко мне. И не скромничай пожалуйста, я постараюсь не быть скрягой, – он иронично поднял бровь. Тут проблем не возникло. Лиза обещала честно и своевременно сообщать о своих нуждах, но когда речь зашла об имении Лестрейнджа, в лице маленькой хрупкой девочки Малфой неожиданно для себя вдруг столкнулся с носорогом. – Мне одной не нужен такой большой дом, – твёрдо заявила она, – раз мы с тобой теперь семья, пусть будет пополам! "Ладно, семья так семья", – ухмыльнувшись про себя согласился Драко, но с домом решил по-иному. Он оформил имение на Лизу, себя записал арендатором, арендную плату перевёл, опять же, на Лизин счёт в Гринготтсе. – Это неправильно! – возмутилась подопечная. – Должно быть всё пополам, – она насупилась и не разговаривала с опекуном до самого вечера. На следующий день за обедом Дракоша был "мистером Малфоем". Пришлось прибегнуть к шантажу. – Будешь дуться – не стану ничего есть! – твёрдо заявил забежавший на часок аврор и отодвинул тарелку. Лиза знала, что перекусить ему больше нигде не удастся. К тому же, она очень старалась и сама приготовила обед. – Шантажируешь! – девчонка гневно раздула ноздри и мстительно прищурилась. – Шантажирую, – расплылся в улыбке Малфой. – Совести у тебя нет! – укорила Лиза. – Нет, – согласился Драко. – И не было никогда. – Дракош, так нечестно! – снизошла Лиза. Парень с довольным видом подвинул к себе тарелку и съел всё, что на ней было. Лиза готовила вкусно – "бабушка всему научила". – Вот погоди, – недовольно пригрозила маленькая хозяйка, наливая кофе в красивые чашки, – вырасту – разберусь с тобой!
С "Дракошей" тоже была история отдельная. На третий день знакомства Малфой возмутился: – Хватит уже меня мистером обзывать, какой я тебе мистер? – Ладно, не буду, – согласилась Лиза. – А тогда как мне тебя звать? Только "Драко" мне не нравится, – сразу предупредила она. Малфою и самому не нравилось теперь это имя. Оно было словно… "из прежней жизни". Так называл его отец, так при встречах обращался к нему Снейп, так звал его Грэг – все те, кто был "оттуда". Авроры и теперешние друзья окрестили его Дрэем. Малфой не помнил, кто и когда впервые так назвал его, но ему это понравилось и он откликнулся. Так и пошло. Дрэй.
– Можешь звать меня Дрэй, – предложил он Лизе. – Дрэ-э-эй… – девочка "сидела" коленками на стуле напротив него, подперев кулачками подбородок. Она внимательно посмотрела на парня: – Красиво. Тебе идёт это имя, – констатировала она и задумалась. – Но оно… неродное. А как тебя зовёт твоя мама? – вдруг спросила она. – Это не подойдёт, – Малфой смутился. Не объяснять же малявке, что мать зовёт его исключительно сыночком и… – Понятно, – Лиза кивнула. – Бабушка тоже звала меня… – она не договорила. Лицо её сделалось печальным, а взгляд устремился сквозь парня в одной ей ведомую страну воспоминаний. В такие минуты Малфой даже пугается. До сих пор. Такая бездна в её глазах… аж кишки в узел завязываются. Очнувшись, девочка заявила: – Я буду звать тебя Дракошей, можно? У-у-у… Малфоя аж покоробило. Он сразу представил себе одну знакомую конопатую рожу, перекосившуюся в ехидной усмешке… но взял себя в руки и, скрепя сердце, согласился: – Ладно, зови как нравится, – тяжело вздохнул он, а столкнувшись с Уизли, в первую очередь прошипел: – Хоть слово скажешь по поводу моей новой клички… я-тя придушу, ей Богу! – и, оглянувшись на изумлённую Гермиону, добавил: – И ни одна Грейнджер тебя не спасёт! После Рон оправдался: – Заметь, – он выставил перед собой указательный палец и его движением подтвердил каждое своё слово. – Я. Ничего. Не сказал. Так что ты не имеешь морального права меня придушить. – Иди к Мерлину, – отмахнулся Малфой, и тогда только Уизли расхохотался. От всей души и во всю свою лужёную глотку. С-с-скотина…
* * * С-с-скотина… Рон далеко не дурак, вот бы кому в авроры! Стратег… все ходы наперёд шикарно продумывает. Сколько раз Малфой его в шахматы обыграл? По пальцам пересчитать! Вечно обставляет, с-с-с… "Тьфу!" – Малфой мысленно сплюнул, припомнив самодовольную ухмылку рыжего приятеля. "Уиз-з-зли"… – словно застрявшее между зубами клубничное зёрнышко. Рыжий бабуин. Грэг, свиночервь поганый, Рону даже "спасибо" не удосужился сказать. Малфой сам поблагодарил и его и Гермиону. И Гарри. Косноязычно, правда, коряво, но все-таки… Они все только отмахнулись от него как от назойливой мухи. А Грейнджер вовсе, оказывается, не зануда. Над их с Малфоем словесными дуэлями потешается вся компания. "Гррее-е-ейнджерр" – это терпкий горьковатый запах полыни, освобождающий дыхание, это раскатистое "эр", которое перекатывается на языке как камешек и звучит как рокот бурлящих порогов… И Джинни. Джин. Дрэй так её называет. "Джинни" – совсем не то, Джинни – просто имя, а Джин… "Джин-н-н"… – звон хрустальных фужеров, до краёв наполненных искрящимся праздничным напитком, Джинни – смешная заплаканная первокурсница, подославшая лохматому очкарику картавого кривоногого гнома, а "Джин-н-н"… – смех лазоревого колокольчика, его свежесть и благоухание. Лиза сразу с ней "снюхалась". В общем, непонятно за что, но привалило Драко Малфою счастье, причём всё и сразу: и работа интересная, и друзья замечательные, и Лиза… Хорошо всё-таки, что не уступил, не отдал Лизу этим… Гляди-ка, сидит – над Тэдди потешается. Больше года Лиза с ним рядом… она, конечно, ребёнок, но с ней так уютно, так спокойно… Ха! Семья! Как в раннем детстве, когда Малфой ещё не ощущал. А подрос… В доме всегда чувствовались холод и напряжённость. Отец злился, мать виновато молчала, Драко чувствовал, как внутри она вся словно сжималась в комок, хотя на людях стойко держала имидж миссис Малфой. Понятно, всё из-за войны, но тогда он даже каникулами тяготился. И Малфой-мэнор он из-за этого не переносит. И везде воспоминания, воспоминания… из каждого угла Пожиратели выглядывают. В доме Белки легче стало, но холодно было, одиноко. Если б не Поттерова компания, засох бы, наверное. Зато теперь… Теперь Малфой даже каникулы полюбил. Сам себе не сознаётся, что скучно. Без Лизы, без её озорных выходок.
– Дракош, – дёргает его девчонка, – когда за попугаем, а? – Завтра выходной, вот и слетаем, – шепчет Малфой и вспоминает неудачный Рождественский поход в лавку живности.
* * * "Домашний любимец"… Выбор в тот день был не слишком богатый, но клетка с попугаем обнадёживала. Серый жако грыз грецкий орех. – Третий день у меня, – пояснил владелец лавки, – но, если честно, пока только себя расхваливает. Да, Карлуша? – обратился он к попугаю. – Каррлуша харроший, – кивнул попугай, отвлёкшись от ореха. – Здравствуй, – Лиза подошла ближе и положила ладонь на клетку. – Здаррова, кррасотка! – бодро встопорщив хохолок попугай переступил лапами по жёрдочке. Отчего-то Малфою не понравилось это приветствие. Оно показалось ему несколько… развязным. Попугай, покосившись на него, моргнул круглым глазом и, видимо почувствовав настороженность, решил разрядить обстановку: – Карл у Клары не кррал корраллы, – твёрдо заявил он и склонил голову набок. – А тебя никто и не обвиняет, – улыбнулась Лиза и тоже склонила голову к плечу. – Карл Клару склонял к аморралу, – резко подавшись вперёд, заговорщически сообщил Карлуша. Малфой уставился на хозяина лавки. – Вы… вы… чем… вы тут кем торгуете?! – возмутился он. – Лиза, – обернулся он к девочке, – выйди, посмотри витрину с мётлами. Прыснув в кулак, она выскочила на улицу, а Драко угрожающе воззрился на застывшего в полном недоумении лавочника. Тот ошалело смотрел на попугая и глотал воздух, словно выброшенная на берег рыба. Наконец он взял себя в руки и, взглянув на покупателя, невнятно забормотал какие-то извинения. В этот момент в лавку вошла молодая женщина с девочкой лет пяти-шести. – Здравствуйте! – громко поздоровалась девчушка. – Прривет, кррошка, – нежно проворковал жако. – Какая милая пташка! – расплылась в улыбке женщина. Драко и лавочник растерянно переглянулись. Ну если не учитывать ещё и тот факт, что "пташка" была величиной отнюдь не с канарейку… – Каррлуша харроший, – приосанившись доложил попугай и добавил, произведя характерное круговое движение головой: – пррекррасное ожеррелье. – Правда? – дама смущённо поправила многослойные бусы. – Корраллы пррелесть, пррелесть, украшшения шшикаррны, – расточала комплименты птица. Хозяин лавки и Малфой ошарашенно смотрели на рассыпавшегося в любезностях попугая. – Корраллы минерралы, – видимо, решил добить слушателей своей эрудицией Карлуша. – Ты даже это знаешь? – удивилась женщина. – Он ёще и не то знает, – пришёл в себя Малфой. – Карлуша гррамотный, гррамотный, – кланяясь всем телом подтвердил попугай. – Какой умненький, – снова восхитилась леди, – мы его возьмём! – заявила она лавочнику. Тот застыл в полной растерянности. – Прравильный выборр, прравильный, – одобрил Карлуша и звонко щёлкнул клювом. Торговец неопределённо замотал головой и забормотал что-то невразумительное. – В чём дело? – покупательница недовольно вскинула брови. – Я не советовал бы вам брать это говорящее чудовище, – вмешался Малфой. Женщина вопросительно посмотрела на него и Драко, покосившись на девочку, склонился к уху женщины и что-то шепнул, она вспыхнула и сердито всплеснула руками: – Как вам не совестно, молодой человек! А с виду такой, – она окинула его возмущённым взглядом, – …приличный. – Врраль, врраль, – поддержал её Карлуша. Пока дама препиралась с Малфоем, девочка шепталась с… пташкой. – Мама, – зазвенел в лавке её тоненький голосок, – Карлуша сказал, что Клара что-то намарала, а что намарала, не сказал. Она что-то испачкала? Женщина испуганно посмотрела на дочку, потом, уже не столь свирепо, на Малфоя. Он развёл руками, словно говоря всем своим видом: "я предупреждал"… – Пррошвырнёмссь? – свистящим шёпотом нахально предложил попугай. Женщина схватила малышку за руку и собралась выйти, но в дверь, загородив проём, влетели два подростка, лет по пятнадцати. – Карл Клару склонял к аморралу! – во всю глотку заорал Карлуша, обрадовавшись новым слушателям. – Ух ты-ы-ы! – Вот-этт да-а-а! – восхитились мальчишки. Женщина, легонько подтолкнув девочку, торопливо шагнула к выходу. – Прроваливай, крраля кррашеная! – напутствовал её Карлуша. – Срам, срам! – Вульгарная птица! – не удержалась женщина. – Корраллы дррянь, дррянь! – парировал попугай, хохолок его задрожал от возмущения. – Укррашения безобрразны! Карраул, прросто карраул! Каррлуша харроший, Каррлуша кррасавец, – обиженно проворковал жако. "Мрак! Мрак! Крашеная, страх! – догнал женщину уже на улице визгливый голос птицы. – Дррагоценности крраденые, сррам, сррам! Кошмаррр!" – Кто ещё из нас враль… – усмехнулся Драко выходя на улицу.
Мальчишки приобрели пташку со скидкой. С большой скидкой. С очень большой скидкой…
Лиза, уткнувшись носом в витрину напротив, стучала мыском башмака по мостовой. Того самого башмака. – В отражение подсматривала? – ухмыльнулся Малфой. – Надо было взять, – вместо ответа вздохнула девочка, – распугивал бы тёток из опекунской комиссии…
Малфой ухмыльнулся и мотнул головой.
* * * Вспомнив эту историю, Малфой снова ухмыльнулся и мотнул головой.
– Лизонька, солнышко, мышку-то ты, что ль, подкинула? – Рон, бесцеремонно отодвинув Малфоя вцепился в девочку и пропечатал на её макушке звонкий поцелуй. – Уизли, – саркастически ухмыльнулся Драко, – ты адресом, случаем, не ошибся? – Понимаешь, Дрэй, – вдохновенно шепчет Рон, – если б не мышь… Я, представь, совсем запутался, – и он, махнув рукой, разворачивается к Гермионе и возмущённо бросает в пространство: – А почему, собственно, никто не кричит "горько"? Между прочим, свадьба!
Пока все новобрачные запойно целуются, Лиза снова пытается оправдаться, а Малфой вспоминает первую подброшенную ею мышку.
* * * Почти все необходимые покупки сделаны. Остались лишь – список порхает перед носом парня – волшебная палочка… – …и подарок моему племяннику. – Сначала подарок, – глаза девочки загораются нетерпением, а аромат фиалок заполняет, кажется, весь Косой, – обожаю покупать подарки! – Лиза уже успела полюбить годовалого Тэдди. Тонкс приводила его в Лощину, окатив Малфоя пьянящим запахом свежего сена. Теперь-то Дрэй знает, что эта травка с неповторимым ароматом называется душистый колосок.
Странный подарок, по мнению Малфоя, выбрала Лиза – заводную железную дорогу. Э-э… М-м… Ну ладно. Теперь к Оливандеру. Магазинчик сильно изменился с тех давних пор, как Малфой поступал в Хогвартс. Вывеска сверкала позолоченными буквами:
[align:center]Семейство Оливандер. Производители волшебных палочек с 382-го года до Нашей Эры.[/align]
Прозрачная витрина пестрела множеством бархатных и гобеленовых подушечек, резных шкатулок, кожаных футляров, аксессуарами по уходу за колдовскими инструментами… Когда покупатели вошли внутрь, где-то в глубине магазина мелодично зазвенел колокольчик и помещение озарилось таинственным светом: вдоль свободных стен – ровные стеллажи с продолговатыми коробочками, несколько мягких пуфиков возле круглого журнального стола… Наёмный домовик засуетился, предлагая сесть… "Кофе? Сок? Подбор инструмента – процесс сложный, суеты не терпит"… Лиза поблагодарила, с любопытством огляделась и удобно расположилась на пуфике, вытянув ноги в новых башмаках. Их закруглённые мыски выглядывали из-под новёхоньких джинсов, задорно поблёскивая кованой окантовкой. Вдруг колокольчик снова звякнул, и Малфой насторожился – на него пахнуло забытым запахом сандала. – Увидела тебя сквозь витрину, – сладко улыбнувшись пояснила Панси. – Ну здравствуй… аврор! – и она подставила Драко пухлую румяную щёку. – Привет, пышечка, всё цветёшь? – парень одарил её дежурным поцелуем. – А то! – высокомерно ухмыльнулась слизеринка. – Я, между прочим, из "Миража", – не дожидаясь вопросов, с вызовом сообщила Паркинсон и тряхнула объёмистым пакетом, из которого выглядывали всякие воланы, оборки и тому подобные излишества женской одежды. – Рад за тебя, – искренне улыбнулся он – "Снежный Мираж" торговал свадебными нарядами. Лиза тянула через соломинку молочный коктейль, обхватив высокий стакан обеими руками и не слишком приветливо косясь на девушку. – Ты, смотрю, тоже не скучаешь, – заметила Панси. Она кинула пренебрежительный взор на юную спутницу Малфоя, скользнула взглядом по её новым ботинкам. – Милые башмачки, – она ехидно вздёрнула бровь, – женственные… Это и есть твоя знаменитая… – девица, не договорив, вдруг громко завизжала и уронила пакет со свадебным нарядом в пролившийся из Лизиного стакана клюквенный морс. На шум прибежал задержавшийся в запасниках мистер Оливандер: – Что, мисс? Мышь?! Да что вы! Мышей здесь нет и быть не может – "держать в магазине грызунов? Это с его-то товаром?! Непозволительная роскошь! Да ему это просто не по карману". Ни Малфой, ни эльф, бывший свидетелем инцидента, ничего не поняли: никаких мышей никто кроме Панси не видел, лужа ей, по всей вероятности, тоже померещилась, потому что Лиза всё также спокойно тянула через соломинку коктейль… В общем, оконфузилась слизеринка по-полной. Стушевалась, забрала обронённый пакет со своими рюшками-хрюшками и "слиняла" к жениху, а мистер Оливандер с удовольствием занялся своими непосредственными обязанностями.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 11
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Отправлено: 21.05.08 19:41. Заголовок: "Хогвартс. Возвращение", PG-13, АU, прикл./юмор, макси. Главы 35-43. Обновлено 22.03.09
Да? Всегда думала, что она вот так звучит: «Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего... ничего, что у ближнего твоего» ... просто действительно сильно уж трагично, все погибли "там", да еще и на глазах у выживших...один Фред, твердивший, прото, что тот был даже младше его вгоняет в жуткую тоску и наводит ассоциативные мысли о семье Лонгботтомов...
)
я жду... обнадежили, что не все так плохо... ( хотя магглы в Хоге- чего уж хуже...) жду-жду...
автор, я уже устала бояться, прочтитала, то, что началось во второй части и очень жду чем же закончится! 
- участник сейчас на форуме
