ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Название: Выбор по-слизерински. Автор: Остролист. Бета: Kulyok. Категория: slash. Рейтинг: PG-13. Пейринг: ГП/ДМ. Жанр: romance. POV Драко. Саммари: шестой курс, сцена в Хогвартс-экспрессе, когда Гарри подслушивает разговор Малфоя и слизеринцев. Предупреждения: №1 – AU по отношению к ГПиПП; №2 – да, автор допускает, что Драко может быть гораздо более мудрым, чем считается в каноне; №3 – о чём в каноне не говорилось, то не запрещено. Дисклеймер: коммерческая выгода ролинговская, бриллиантовая шлифовка бетовская, буквы алфавита общественные. Всё остальное – моё. Кому: для lukassa, которая хотела «снарри с ХеппиЭндом, романс, юмор, агнст, авторский фик желательно, но без насилия, инцеста, бдсм; (или ЛМ/ГП, СС/РЛ, ГП/ДМ в крайнем случае, но с прежними условиями)» Написано на HP-Ficathon – 2007 на Астрономической Башне. Опубликование: с разрешения автора, естественно (я хотел бы знать, в каких руках будут обитать копии моих текстов).
Негромкий стук колёс Хогвартс-экспресса заполнил собой тишину, напоминая, что лето закончилось. Ещё одно лето, прерывающее собой время моего сумасшествия. Моего безумия, моих попыток обратить на себя внимание человека, которому на меня плевать.
Да, я пытался стать для него хоть кем-нибудь. Не получилось. Дружбы моей он не захотел, выбрал себе тупого приспешника-Уизли. Покровительство наследника рода Малфоев отверг. Вражду – тоже. Как же, недостоин я. Вот Лорд – другое дело. А я… так, мелкая пакость. И впереди – ещё два года. Из всех возможных вариантов мне осталась лишь милость в виде презрительной гримасы, специально выделяемой ненадолго каждый раз, когда я делаю хоть что-нибудь. Не более того. На мои знания и умения плевать он хотел с Астрономической башни, на мои поступки – тоже, если это не касается ни его друзей, ни…
Какой вообще мой поступок может его заинтересовать? Да никакой. Сперва меня это задевало, и хотелось сделать хоть что-то, чтобы он подошёл ко мне один, без своей вечной «тени». Увы.
И какую глупость я совершил на втором курсе, пытаясь доказать, что я могу хотя бы просто встать рядом где-нибудь, пусть даже не сравняться! В ловцы подался, но если бы не возможность хоть на час-полтора безраздельно владеть его вниманием, пусть и делясь оным со снитчем, то жалел бы о своём выборе до сих пор. Но разве золотой мячик с крыльями будет бороться со мной за него? Летает себе и летает, повинуясь магической программе. Плевать мячику на соперников. А вот мне – нет… мне - хоть какая-то иллюзия собственной важности в его жизни. А по сути – отец потратил солидную сумму, купив мётлы для команды (они всё равно уже устаревшие были), показал себя щедрым членом попечительского совета, но мне со всего этого – максимум полтора часа внимания в год. При полном отсутствии оного в остальное время уже и это выглядит как манна небесная, но мне мало.
А эта летающая машина для убийства – Клювокрыл? Да я вообще на уход за магическим зверьём пошёл только за тем, чтобы иметь возможность его видеть. При профессоре Снейпе не пошпионишь особо, ибо на зельеварении ни один студент вести себя спокойно и естественно не будет, как, к примеру, у Флитвика: сиди себе, в заклинании на пару с кем-нибудь тренируйся, обсудить можно всё, что только можно, и ничего чаровед тебе не скажет. А Снейп – лишнее слово не по теме, и как минимум пять-десять баллов с факультетского счёта исчезли. МакГонагалл с директором, правда, в конце года всё равно Кубок отдадут Гриффиндору, но это не повод смириться, сложить лапки и оставить в покое нервы багряно-золотых.
Я лежал на сиденье в купе, головой на коленях Панси, позволяя ей гладить меня по волосам. Отвечал что-то, следя за тем, чтобы не наговорить лишнего, да машинально запоминая, что именно я сказал, дабы потом не проколоться.
Открылась дверь, и на пороге появился Блэйз, которому совсем недавно принесли записку от нового профессора зельеварения, явно намеревающегося снова начать набирать полезных людей в свой «Клуб Слизня». Произошла заминка, и это меня насторожило: словно кто-то невидимый попридержал дверь. Забини, цепляясь за ручку двери, свалился на колени Грегори Гойла, каковой немедленно и очень громко возмутился этому. А пока Блэйз и Грег ругались, я вроде бы услышал шорох и какое-то движение. Ах-ха…
Появление Блэйза позволило мне немного отвлёчь мою «подушку», потому что я чуть напрягся, а Панси могла это заметить, чего мне совсем не надо. Но не разговорами же об этих вечных комиксах Крэбба её отвлекать – вот уж неудачнейшее заимствование из магловской культуры! Да, что-то полезно бывает, но надо ведь и меру знать! А эти рассказы в картинках… Этак Винсент Крэбб, чистокровный маг, скоро вообще разучится читать серьёзные книги с большим объёмом текста без картинок, я бы даже хотел, чтобы это засилье комиксов ограничили: каково мне перед экзаменами чуть ли не пинками заставлять Винса читать учебники?! Как же – я ведь должен поддержать честь Дома, ибо немыслимо, чтобы слизеринцы валились на экзаменах…
Ухмыльнувшись, я поинтересовался у Блэйза, которого оттолкнул Грег на свободное сиденье:
– Ну, Забини, чего хотел Слагхорн?
– Пообщаться с людьми, имеющими хорошие связи, – ответил Забини, всё ещё со злостью смотря на Гойла. – Не многих же он сумел найти.
Ага, значит, позвал буквально нескольких, но не меня. Кажется, он очень даже в курсе, что отец арестован в ситуации, мягко говоря, дискредитирующей его, а потому я, получается, должен обойтись без приглашения в Клуб. И что же мне подсказывает, что ему он написал первое письмо?
– Кого ещё он пригласил?
Забини начал перечислять:
– МакЛаггена из Гриффиндора…
Я кивнул:
– Да, его дядя – влиятельный человек в Министерстве.
– …Кого-то по имени Белби из Рейвенкло…
Панси вздрогнула, что я почувствовал очень даже ощутимо:
– Только не его, ведь он – урод!
Ну, если судить по этому принципу, то в Клубе должны быть одни тупые смазливые красавицы и красавчики. Ну-ну. В этом случае Слайгхорну выгода будет, только если он элитный бордель соберёт.
– …Лонгботтома, Поттера – [ну, я ж говорил…] – и эту девчонку Уизли, – закончил Забини.
Стоп. Лонгботтома?! Значит, фамилия «Малфой» для него не аргумент, а «Лонгботтом» – сойдёт? За какие такие заслуги?! Я не ослышался?
Я сел, отбросив в сторону руку Панси:
– Он позвал Лонгботтома?
– Ну, насколько я помню, Лонгботтом был там, – равнодушно заметил Блэйз.
– Чем Лонгботтом может заинтересовать Слагхорна?
В ответ Блэйз пожал плечами.
– Видимо, причина в Поттере! В нашем драгоценном Поттере! Очевидно, он хотел взглянуть на Избранного. Но эта девчонка Уизли! В ней-то что есть такого особенного?
Да, кстати, эта Уизли!.. Как будто я не помню эту шедевральную жабовоспевающую валентинку! Что это Слайгхорну от неё нужно? Заманить в Клуб потенциальную невесту оного Избранного? Она ж как раз «сестра лучшего друга героя», – по легендам и средневековым романам, каковых, по словам отца, Слайгхорн большой любитель, для этой роли – самое то.
– Между прочим, она нравится многим мальчикам. Даже ты, Блэйз, думаешь, что она красивая. Не стоит этого скрывать, всё равно мы всё видим.
Блэйз достаточно явственно на меня покосился и процедил сквозь зубы:
– Я бы не притронулся к этой мерзкой маленькой предательнице крови, как бы она не выглядела.
К Моргане всё рыжее семейство. А, если что, ты, Блэйз, её уберёшь, даже если придётся на ней жениться, как-никак, а она всё равно чистокровная. А что нищая да без гордости, так это поправимо. У матери имеется совершенно потрясающая подборка книг по любовной магии. Для коллекции. А привороты бывают и необратимые, не та чушь, что рекламируют уизливские братья-близнецы, а настоящие. Мне попалась летом на глаза реклама их лавчонки с прейскурантом, так я как один из лучших студентов профессора Снейпа могу сказать, что за такую цену и с такими условиями они продают низкокачественную гадость.
Я вернулся на прежнее место, и Панси тут же принялась лохматить мою причёску, запуская в неё пальцы. К ее счастью, действовала она достаточно осторожно – что угодно делать я бы не позволил. Точнее, позволил бы, но не ей. Не ей.
– Однако меня разочаровал вкус Слагхорна. Возможно, это что-то старческое. Позор! Мой отец всегда говорил, что в своё время это был достойный волшебник. Папа был у него любимчиком. Слагхорн, вероятно, не знает, что я нахожусь в поезде, или…
Сам знаю, что глупость говорю, но пусть слушатели не догадываются, что всё я понимаю. Да, конечно, не знал он. Чушь! Чушь и есть. Про Поттера знает, про Лонгботтома знает, а про меня, получается, – нет. Меня это восхитило ещё когда какая-то мелкая девчонка заглянула в купе с приглашением для Забини. Как будто мне неизвестно, что основатель Клуба внимательнейшим образом следит за новостями магического мира, и особенно – за появлением детей в чистокровных семействах: такие дети-то – готовые кандидаты в Клуб, за их плечами вся сила кланов. А потому и отмечал он в календаре специальном, кого ждать в «гости» в Хогвартс, когда время придёт. Ну и пусть, что с профессорской должности ушёл до моего рождения: не такой он человек, чтобы разом прекратить собирать информацию, совсем не такой.
Блэйз ухмыльнулся:
– На твоём месте я бы не рассчитывал на приглашение. Он спросил меня об отце Нотта, как только я пришёл. Они были старыми друзьями. Очевидно, он не был рад, когда того поймали в Министерстве, поэтому Нотт не получил приглашение. Я не думаю, что Слайгхорн заинтересован демонстрировать свои бывшие знакомства с Упивающимися Смертью.
Я разозлился: мой отец был оправдан, и все судебные документы содержат в себе именно эту информацию. «Imperius». И то, что сейчас он находится в Азкабане после того сражения в Министерстве, ещё ничего не значит. Тем более, что я в курсе его мотивов – глава семьи просто не имеет права рисковать, скрывая подобное от наследника…
Демонстративно – для самого себя, пожалуй, – я рассмеялся:
– Да кому важно, что его интересует? Кто он такой, если по-честному? Всего лишь глупый преподаватель. Я думаю, что в следующем году меня даже не будет в Хогвартсе, так разве мне не всё равно, как ко мне относится какой-то старый и толстый профессор?
Нет, не два года мне в Хогвартсе осталось, совсем не два: мне проще сбежать отсюда хоть к Лорду. Там я имею пусть мизерный, но шанс обратить на себя внимание Избранного. Потому что на этой стороне баррикад, пусть пока ещё не возведённых, мне ничего не светит. Если, конечно, не случится ничего необычного и удачного для меня.
Но такое вот удачное… оно только Поттеру в его приключениях подвернуться может, если уж Высшие Силы его любят и опекают, то чем им интересен я? Не снизойдут же. А своими силами я добиться желаемого уже пытался, и безрезультатно.
Панси переспросила с удивлением в голосе:
– Тебя не будет в Хогвартсе в следующем году? – а рука так и замерла. Отлично.
– Ну, никогда не знаешь… – ухмыляясь, я сделал намеренную паузу. – Я ведь могу достичь э… э… чего-то большего.
На мне скрестились вопросительные взгляды. Четыре или пять? Крэбб даже отвлёкся от своего комикса, Гойл повернулся ко мне, словно не понимая смысл того, что я только что сказал. Блэйз попытался скрыть эмоции, но у него в результате получилось этакое надменное любопытство, а Панси, словно от шока, снова взялась терзать мои волосы.
– То есть, ты хочешь сказать…
Я дёрнул плечами, что в лежачем положении мне удалось не очень:
– Мама хочет, чтобы я закончил обучение, но лично я не считаю это важным в эти дни. Когда Тёмный Лорд приближает кого-то к себе, его разве волнуют результаты С.О.В. или Т.Р.И.Т.О.Н.ов? Конечно, нет… Он ценит только верность и преданность.
Кто бы знал, чего я хочу на самом деле… но, к счастью, никто об этом не имеет ни малейшего понятия, а прочитать мысли окружающие не смогут. Я могу кивать «тёте Белле», когда она вещает о великих делах, о долге встать в Круг избранных на место моего отца, арестованного во время нападения на Министерство. Могу вить замысловатую вязь слов перед однокурсниками, показывать, что у меня Миссия, могу тайком и вместе с тем демонстративно потирать запястье левой руки, создавая иллюзию того, что я отмечен. Но это ни на дюйм не приближает меня к тому, в чём я нуждаюсь.
Блэйз со злостью в голосе поинтересовался:
– И ты думаешь, что способен что-нибудь сделать для него? Тебе всего шестнадцать лет, и у тебя нет никакого опыта.
Ну да. Я ж вас всех за собой потяну, точнее, вы сами пойдёте за мной. А что опыта нет… научусь. И до сих пор не волнуюсь по этому поводу, хотя информации для обдумывания у меня было много.
– Я только предположил, не так ли? Возможно, его не будет интересовать, есть у меня опыт или нет. Может быть, то, что он поручил, большого опыта не требует?
«Ты, я думаю, не доволен действиями маглолюба Дамблдора, позорящего одним своим существованием свою чистокровную семью. Да и все прочие тоже. И, кажется, я знаю, что ты хотел бы сделать, чтобы исправить ситуацию. Если ты реализуешь это… то твой отец, я точно знаю, будет тобой гордиться. Мы поняли друг друга?..»
Крэбб и Гойл уставились на меня с откровенным шоком. Кажется, они сообразят, что к чему, наутро, не раньше… Ужас, исходящий от Панси, я чувствовал так же чётко, как если бы она озвучила свои эмоции. М-да.
Глянув в окно, я увидел огни замка:
– Я вижу Хогвартс. Пора переодеваться.
Гойл встал на ноги, и потянулся за своим сундуком; откуда-то сверху послышался совсем тихий вскрик. Значит, пять… Мерлин, сиди тихо, не выдай себя, слышишь, ты, шпион-недоучка?.. По моему кивку Грег начал спускать сундуки по одному, чтобы мы надели школьные мантии, не толкаясь; достав из своего новую мантию, я не торопясь начал застёгивать её. Я, собственно, никуда не спешу. Совсем-совсем.
Я собираюсь воспользоваться подаренным мне шансом, в невозможности которого я совсем недавно был абсолютно уверен.
Наконец, поезд остановился. Грег вышел первым, словно этакая живая скала, сама движущаяся в потоке воды, за ним, в фарватере пристроились Винс и Блэйз. Панси чуть задержалась, поджидая меня, но это не входило в мои мгновенно сформировавшиеся планы.
– Иди, мне нужно кое-что проверить.
Но это – не число мантий, которые положили домовики в мой сундук, как наверняка подумала Панси, понимающе ухмыльнувшись, когда я покосился на него, и покинула купе.
Подойдя к двери купе, я закрыл её, чтобы лишние глаза не увидели то, чего им не положено видеть. Склонившись над сундуком, я осторожно выудил палочку из ножен, закреплённых на предплечье под рукавом, резко развернулся к окну и, ориентируясь на то, куда должен был перебраться пятый, чтобы перестраховаться (а то вдруг я его вычислил и захочу проверить багажную полку?) произнёс:
Раздался грохот, и материализовавшиеся верёвки в одно мгновение сорвали мантию-невидимку [как я и подозревал] и оплели сидящего на краешке сидения владельца оной мантии, привязав к наружной стене вагона. Проклятье ты моё… Гарри. Если б ты ещё к моим ногам пал не от моего же заклинания…
– Я был прав. Я слышал, как сундук Гойла ударил тебя. И мне показалось, что увидел что-то, когда зашёл Забини…
Откровенный, хоть и тщательно скрываемый ужас в глазах. Да, вот сейчас как начну тебя пытать, отрабатывать доверие садистки-тёти… с которой ты уже успел познакомиться… она убила твоего официального опекуна – и моего дядю – Сириуса Блэка. Поттер, если бы ты знал, как я тебя теперь ненавижу! Значит, когда игра честная, ты выше всего происходящего, а как только я застал тебя врасплох, так тут же это – страшное – забитое выражение в глазах. Какой урод выпестовал в тебе эту реакцию? И именно теперь я впервые почувствовал настоящее желание использовать «Crucio». Знать бы ещё, на ком это надо осуществить… Ты поэтому отказался от моего предложения и от меня?!
Я склонился к нему, при полном его недоумении в глазах снял с него очки и на ощупь положил повыше, на полку багажную (за разбитые в процессе очки и раненые осколками глаза и веки он мне спасибо не скажет, обозлится ещё больше), произнёс нейтрализующее заклинание и мгновенно скрутил освобождённого от уз магии Поттера. Ни он, ни я привлекать внимания к происходящему не хотели, а потому вся возня была тихой, без криков и воплей. Минут через десять он выдохся и… покорился. Временно, естественно, пока я не покажу слабину. А ведь он никогда не примет доминирования над собой. Не от меня, по крайней мере… Опустившись перед ним на колени, я обнял его за шею и, склонившись чуть ниже, ткнулся носом в ямочку между ключиц. Надо что-то делать, причём быстро, не то второй раунд мне обеспечен. Это просто, нужно только сделать вдох и произнести… хотя бы это:
– Ты поверил моим словам, Поттер?
Хриплый немного оторопевший шёпот:
– Что?
Гениальный вопрос.
– Ты дурак… – тихо вздыхаю, грея на выдохе его шею. Но он не отстраняется, хотя мои руки больше не удерживают, скорее просто прикасаются. Под щекой – тёплая кожа, а подбородок трётся о тонкий лён белой рубашки. Как долго я хотел этого… пусть ненадолго… – Блэйз, Панси, Грегори и Винсент – дети Упивающихся.
– Как и ты.
– Сами пока посвящение не прошли, и хотят ли, я не в курсе, ибо на эту тему они не очень распространяются, но информацию о моём поведении передать своим родителям могут даже и не специально. Я целых два месяца любовался на тётю Беллу, – Гарри ощутимо вздрогнул при последних словах, которые я выделил голосом, – ни на шаг не отходящую от мамы. У мамы нет Метки. Ещё в прошлую войну все Упивающиеся чётко отделяли политические воззрения на маглов от собственной семьи. В Круг не входят жёны и матери наследников. Только Беллатрикс Лестрейндж. Она бесплодна, и её муж не смог ей ничего возразить. Летом мой отец поддался аврорам…
– Врёшь, хорёк.
Как кулаком по губам, разбивая в кровь. И – жгучий стыд… Я ненавижу тебя, но если тебя не станет, наутро же пойду и утоплюсь в Хогвартсовском озере. Я ненавижу свою потребность в тебе. Свою слабость… даже несмотря на то, что я хочу её почувствовать. Рядом с тобой.
– Но он даже предположить не мог, что его свояченица всё же успеет перехватить свою сестру и не дать ей уехать из Британии. Я не смог уехать без неё. Мы должны были скрыться вместе, но отец обязан был хоть как-то обозначить своё присутствие в нападении на Отдел Тайн, а в результате получилось, что либо он поддаётся, и его арестовывают, либо его убивают при сопротивлении аресту.
Он скептически хмыкает, и я поясняю:
– Деньги, знаешь ли, даже из Азкабана позволяют получить весточку без помех. Мама сейчас фактически в заложниках у… – и я выдавливаю через силу – Лорда. Белла летом очень часто разглагольствовала о том, что был бы у неё сын, она бы не колеблясь отдала его, если бы это потребовалось её повелителю. Свою сестру она тем более не пожалеет. Моих родителей могут убить в любой момент.
Его кулаки, сжимающие мантию на моих плечах, чуть разжались.
– И что с того?
– Меня сейчас поставили в такую ситуацию, что передо мной два варианта. Либо я в июне принимаю Метку, либо Дамблдор и его Орден вытаскивают моих родителей из пределов досягаемости Лорда. Я не знаю, что выбрать.
– Совсем недавно ты впаривал своим приспешникам, что Метка у тебя есть, – с отчётливым неверием в голосе процедил Поттер.
Закатав рукав мантии, я вернул правую руку обратно, снова обняв за шею, и показал предплечье левой:
– Нет здесь ничего. А Метка ставится только совершеннолетним. Таковы магические законы клейм вассальности, хотя, не в обиду будет сказано, тебе неоткуда это знать, историю твоего рода тебе никто не удосужился рассказать… Маг может стать вассалом только в том случае, если он дееспособен, не находится под внешним воздействием вроде зелий или чар, полностью осознаёт свои действия и согласен на то, чтобы признать кого-то своим господином.
– Да-а-а? Что-то не сходится. Питер Петтигрю говорил, что его запугали.
Уже легче: он начал разговаривать со мной, а не шипеть сквозь зубы.
– Врёт он. Лорд после возрождения отцу рассказал о Хвосте, Метку тот принял добровольно за год с небольшим до смерти твоих родителей. И весь тот год он информацию передавал. Из-за него убили братьев Прюиттов, сам хвастался мне этим летом.
Он ничего не ответил на это, но через пару минут ткнул меня пальцем в плечо и поинтересовался:
– Кстати, что значит, ты не можешь выбрать, что тебе делать, а Малфой? Сам не умеешь решения принимать?
А как мне поступить? Разорваться? И идеология Дамблдора мне претит, и родители в опасности… Я задумался, подбирая сравнения, и хмыкнул:
– Поттер, вот тебя в одну руку василиск укусил, из неё клык ядовитый торчит, а вторую в пасти оборотень держит, но пока ещё не кусает. Какую ты будешь рубить, чтобы жизнь спасти?
– Что ты так сразу в крайности бросаешься? Что ты имеешь в виду?
– Я не могу оставить своих родителей в беде, это предательство. А идеи Дамблдора меня не устраивают.
– И чем же, тем, что он против Вольдеморта сражается?
– Это меня как раз устраивает. Мне не нравится, что он пытается убедить молодёжь в том, что «грязная кровь» это хорошо. Не нервничай, я не твою Грейнджер имею в виду, её дети, если выйдет замуж за мага, будут чистокровными, пусть и в первом поколении. Я говорю о попытках сближения с маглами.
– Существа низшего сорта?!
– Существа другой культуры, опасной для нашей собственной.
Кое-как спустив рукав, я обнял Поттера за торс. Мне страшно разговаривать с ним лицом к лицу. А так… хоть какая-то иллюзия того, что он может придать себе понимающий вид.
– Поттер, ты магловскую историю хоть немного знаешь?
– А ты, что, изучал?
– Изучал, естественно. Знаешь, как европейцам удалось коренных жителей Северной Америки победить и в итоге закрыть в резервации?
– Ну?
– Они продали им ружья и познакомили с крепкими спиртными напитками. И всё. Теперь помнят обычаи и язык в основном старики, а молодёжь стремительно перенимает культуру и мировоззрение потомков захватчиков. Поттер… Представь себе, что будет, если, к примеру, маглы узнают о том, что единороги всё ещё существуют, и что их кровь может излечить даже стоящего одной ногой в могиле человека. Представил? Как думаешь, через сколько лет единорогов можно будет внести в реестр вымерших существ?
– А проклятие?.. – выдохнул он.
– Не смеши меня… В землях Малфоев обитает девять табунов, общей численностью на середину августа этого года сто пятьдесят три единорога. Мои предки семь с половиной веков их охраняют. А начали, когда отдельные гонящиеся за наживой полукровки стали браконьерствовать. Королевский запрет, законы Совета Магов для них не значили ничего. Проклятью ведь подвергается тот, кто кровь выпил, потому что в какой-то степени ради его выздоровления был убит единорог, значит, косвенная вина есть. Понимаешь, маг или полукровка убивает и получает деньги, а проклинается находившийся на тот момент на грани жизни и смерти магл. Я читал эти хроники, потомки этих проклятых такие зверства творили, что нынешние Упивающиеся должны рыдать от зависти.
– А потомки-то при чём?
– У них магический дар прорезается. Принудительно. Вот твоя подруга, Грейнджер, вполне адекватная волшебница…
– Ты ли это, Малфой?..
– Я. Она нормальна потому, что никаких катализаторов не применялось. Что такое «катализатор», знаешь?..
– Я С.О.В. по зельеварению сдал на «Выше ожидаемого».
– Поздравляю… Так вот, кровь единорога, как драконья, грифонья и ещё нескольких самых магических существ, может ускорить проявление обладающего магическим даром ребёнка в семье маглов, где несколько десятков поколений назад в предках был маг.
– Но почему этого сейчас не делают? Не ускоряют, в смысле?
Я тихо зарычал. Ну как можно этого не видеть? Я ж только что говорил!..
– Потому, что вместе с магическим даром такой ребёнок получает целый букет душевных болезней, и тяга к мучительству и убийствам – не самый яркий пример.
Я вдруг обратил внимание, что его руки чуть сместились, он отпустил мои плечи и, я бы сказал, обнял меня. Тёплые руки… Захотелось молча прижаться к нему посильнее, вжаться в него. Я ж не лгу и не преувеличиваю: это всё было – попытки сблизиться с маглами, торговать, хоть и с некоторыми ограничениями. Но ни к чему хорошему не привело. Настоящие маги и волшебницы жили среди маглов, не скрывая своего дара, и в результате собственной жизнью расплачивались за, скажем, неспособность исцелить безнадёжно больного – «не захотели!», зависть соседей или нежелание служить некоему «представителю власти». И я не хочу в итоге оказаться «забавным феноменом» в магловском цирке. Говорить о том, что нас будут использовать в войнах и шпионаже, промышленном и опять-таки военном, если предоставить маглам хоть малейший шанс, – не время. Успеется.
– Если о существовании и близости магии узнают все маглы, а не только главы государств и правительств стран, мы все обречены. Самых магических животных очень быстро изведут на зелья омоложения и исцеления для богачей, на кожу для одежды, мелких зверей растащат по зоопаркам и циркам. А магов занесут в специальный реестр и угрозами, силой или шантажом вынудят работать на маглов, на их бизнес, к примеру. Ты захочешь быть средством производства материальных благ для маглов? Не потому, что тебе, к примеру, нравится работать с трансфигурацией предметов, создавать артефакты, а потому что нет другого выбора?
Он не ответил, размышляя над моими словами. Я сам над этим думаю вот уже почти полтора года, времени было много. Я могу согласиться временно принять сторону Дамблдора, но я не собираюсь перенимать его идеи. А вот информация, подкинутая Поттеру, рано или поздно свою роль сыграет. Судя по всему, то пророчество из Отдела Тайн содержало в себе какую-то важную информацию о Поттере и Лорде, и, возможно, это связано с прошлой и нынешней войнами. И если именно Гарри может противостоять Лорду (тётя Белла говорила что-то подобное, в духе «уничтожим Поттера, и у Лорда не останется противников», но очень быстро замолчала), то потом мнение героя магического мира будет иметь очень большой вес в обществе. Достаточно вспомнить того мёртвого единорога из Тёмного леса, которого мы видели на первом курсе: гриффиндорец Поттер гарантированно не захочет, чтобы их убивали ради целебной крови. А ведь это – лишь одно из возможных последствий очень сильного сближения с маглами. Через несколько лет Поттер лично будет держать за поводок Грейнджер и указывать, что сделать можно и нужно для улучшения магического мира, а что – категорически противопоказано.
– Что, такая перспектива тебя не устраивает, Малфой?
– Именно так. Мне такой вариант будущего не нравится. До возрождения… Тёмного Лорда эта проблема настолько остро не стояла, Министерство не собирается отменять ни Статут о секретности, ни все законы о сокрытии магических существ и прочая. А такие маги, как Артур Уизли, это очень редкое исключение. Да к тому же не думаю, что семейство твоего приятеля из любви к магловскому захочет весь свой быт перевести на безмагический.
– Поэтому из опасения лучше Вольдеморта поддерживать. Оригинально.
– Если бы он смог сдержать те обещания, которыми он привлёк в своё время в ряды Упивающихся моего отца, то – да. А пока я… не знаю.
– А что, твоя мать сама от присутствия Беллатрикс рядом избавиться не может?
– Поттер, мама же не боевик из Упивающихся, как Белла. Она жена главы Малфоев. У неё, если можно так выразиться, специализация не та. Да и жизненные цели тоже.
– И почему же ты всё это мне говоришь, а? Не боишься, что я это расскажу твоим друзьям-слизеринцам?
А ведь скажет, если ему что-нибудь в голову взбредёт…
– Если ты это сделаешь… они решат, что у тебя очередные видения.
Рука его отпустила моё плечо, он схватил меня за волосы и потянул за импровизированный «хвост», чтобы посмотреть мне в лицо, не задумываясь о том, что мне может быть больно:
– Ты!.. – а лицо злое, и глаза колючие. Его пальцы сжались ещё сильнее, и я почувствовал, как от боли появляются слёзы.– Я так и знал, что ничего нормального в тебе нет и быть не может.
Но сопротивляться – себе дороже, а беспомощную жертву, как бы мне ни было неприятно этот термин за собой оставить, гриффиндорец избивать не будет. Надеюсь…
– А что же ты хотел услышать, Поттер? – я зажмурил глаза, чтобы не смотреть на него. – Если ты собираешься раскрыть им, что я тебе только что говорил о своих размышлениях, то мне придётся оправдываться перед ними. Это ты сирота, – слезы потекли по щекам, когда он дернул руку. Сознательно рванул? Случайно? – и можешь не задумываться о том, как твои слова и дела отразятся на родственниках. А я знаю, к примеру, историю Фенрира Сивого, который инициировал твоего знакомого оборотня, Ремуса Люпина. Фенрир использовался Лордом для устрашения магов. И это – только один из вариантов…
– Что ты сказал?
– О чём?
– О Ремусе.
– Я слышал от Хвоста, что отец Люпина оскорбил Фенрира, и тот в отместку попытался убить ребёнка. Ведь Фенрир не маг, а инфицированный ликантропией магл, и в человеческом обличье магам особо не страшен. А загрызть оборотнем – это как раз таки угроза посерьёзнее. Ремуса отбили, Фенрир его не сожрал, но инфицировал, естественно…
– Я… не знал, – тихо сказал Поттер. Его пальцы чуть разжались, но отпустить он меня почему-то не захотел.
– Естественно. О таком мало кому будут рассказывать. А перед тобой Люпин явно хотел быть в первую очередь человеком, вот и не затрагивал этот вопрос. Может, ты перестанешь пытаться меня оскальпировать, а?
Поттер охнул и отпустил мои волосы. Я отсел подальше: пусть и на пол, но… мне не нравится боль, и повторения не хочу. А что еще Поттеру взбредет в голову, на практике узнать не хотелось бы. Опустив голову, я начал осторожно массировать затылок пальцами. Удивительно, что в его руках не остался пук моих волос…
– Малфой?..
Кретин дурацкий… Откуда у него тяга к насилию?
– Малфой?.. Драко?.. Тебе очень больно?
Что у меня слёзы выступили, он точно видел, ему ж нужно было мою мимику отслеживать. Но внимания не обращал, ему это было неважно. А теперь, что, совесть проснулась? Объяснения мои выслушал, и вдруг обнаружил, что собеседнику больно сделал. Раньше просто в сторонке смотрел, как меня в хорька превращают и мной, как мячиком, об пол стучат, а теперь и сам решил поучаствовать. Благородство, мать его, гриффиндорское во всей красе… То-то Снейпа, как раз ж учился с поттеровым отцом, аж трясёт от одного упоминания фамилии «Поттер», не показывает, понятно, но если его знать, это заметно. Интересно, по подобной же причине?..
– Драко… извини. Я не хотел…
Но сделал. От этого никуда не денешься. Порывшись в карманах, – куда ж я платок убрал, вроде ж утром он точно был? – я платок-таки нашёл и начал вытирать лицо. Вот будет замечательно, если меня заплаканного увидят в гостиной Слизерина… А ещё будет лучше, если они узнают, по какой именно причине. Какие же чары мама применяла, чтобы морок навести, если в театре расчувствуется и всплакнёт?.. Не помню.
– Извини, пожалуйста…
Ничего из моей затеи путного и не могло выйти, Дамблдор его на совесть выпестовал гриффиндорцем: зачем Поттеру общаться со слизеринцами, действительно. Я молча поднялся на ноги, и, даже и в сторону Поттера не посмотрев, направился к выходу в коридор. [Ну попробуй же задержать меня, идиот!..] Может, ещё кареты у станции остались, Панси наверняка зарезервировала для меня одну, как сообразила, что я поеду позже. Снейп, конечно, не сможет не заметить, что я на пиру отсутствую, ну и Мерлин с ним, объяснюсь с ним потом.
А ребята меня точно дождутся, кто-нибудь останется в коридоре, чтобы пароль сообщить.
Его пальцы сомкнулись на моём левом плече, когда я уже брался за ручку двери; попытка сбросить руку не удалась.
– Отвяжись, Поттер.
Он схватил меня за запястье правой и попытался заломить мне руку за спину, при этом, похоже, пытаясь не сделать больно. Это как? Задержать меня пытается силой, но аккуратно?.. Над моим ухом раздалось:
– Малфой, ты ж не просто так со мной поговорить хотел, куда же ты собрался?
– Подальше отсюда, – я дёрнулся, пытаясь извернуться. – Ты мне ещё и руку сломать собрался?
– Отсюда или от меня? Не дёргайся, всё равно не отпущу, – и для верности этот садист ещё и впечатал меня в дверь купе. Правда, всё же не лицом, а резко развернув, так что с дверью познакомились моя спина и затылок, и Поттеру пришлось хватать меня за руки, чтобы зафиксировать в этом положении, ибо я попытался оным действиям воспротивиться.
– Поттер!
Он схватил мои запястья, даже каким-то образом смог обойтись одной рукой, и завёл их мне за голову; после попытки пнуть его между ног, колено его вклинилось между моих, не давая дёрнуться лишний раз. Мечта мазохиста, то есть, меня. То есть, меня, оказавшегося именно мазохистом, ибо как раз об этом мечтал, не подозревая, как это может ощущаться и осознаваться на практике. Я перестал сопротивляться: пусть делает, что хочет, рано или поздно ему надоест пытаться выяснять отношения и тогда отпустит.
– Малфой… – он как-то странно выдохнул мою фамилию, с достаточно близкого расстояния вглядываясь в моё лицо, словно пытаясь пронзить взглядом. Нет, не должно на лице ничего читаться, я с Беллатрикс не для того мыслезащитой занимался на собственных каникулах.
– Отпусти меня, – я отвёл глаза, и принялся рассматривать окно за его спиной.
– А меня всё устраивает.
– Меня – нет.
– Драко… извини, я не хотел сделать тебе больно.
– И что я теперь должен тебе ответить?
Поттер пожал плечами.
– Ну хорошо, твои извинения приняты. А теперь отпусти меня.
Вместо ответа он склонился к моему виску и глухо произнёс, почти касаясь его губами:
– Я сожалею, что был несдержан.
– Это теперь называется так? Несдержан?
– Ты… сам спровоцировал меня.
– На что? На применение силы? Если бы я хотел тебя спровоцировать, я бы тебе мог наделать кучу гадостей, при этом имея в качестве поддержки нескольких старшекурсников. И весь год мы бы игрались в очередной виток вражды «Гриффиндор против Слизерина».
– Что, хочешь сказать, что передумал?
Я отвернулся от него, и тут вторая его рука медленно легла мне на талию и скользнула между моей спиной и дверью купе. Обнимая. Я невольно дёрнулся:
– Поттер?.. Что ты делаешь??
– Мне порой казалось, что твоё отношение ко мне содержит не только ненависть, но сейчас ты настолько нетипично себя ведёшь, что я начинаю задумываться… Ты уже давно должен был попробовать пнуть меня посильнее, облить руганью, вспоминая все мои знакомства, пригрозить какими-нибудь санкциями в исполнении Главы твоего Дома. Но пока ничего не видно и не слышно. Что, – над моим ухом раздался тихий смешок, – понравилось, когда над тобой доминируют?
– Ты, придурок!.. – я попытался рвануться из его объятий, но безуспешно.
– Драко, побольше искренности в голосе и действиях, и я могу тебе поверить. Да ты просто млеешь… Знал бы я об этом раньше…
Я бы ему сказал что-нибудь ещё, как только собрал бы воедино все мысли, но в коридоре раздались чьи-то торопливые шаги. Хоть дверь и была закрыта, но мы стояли вплотную, а потому услышали. Неужели кто-то решил вернуться? Меня как водой окатило: мы тут в таком виде, что слухи поползут самые неприятные, а главное – чем громче голос удивлённого пересказчика и необычнее сюжет, тем на большее расстояние слух распространится. А там и в уши нежелательных слушателей попадёт.
В довершение всего в коридоре раздался женский голос:
– Гарри! Ты где?..
Мы переглянулись, я-то точно растерялся, а вот насчёт Поттера не знаю, но выражение лица у него было донельзя забавное. Кажется, до него дошло, в какой мы сейчас ситуации и в какой позе. Ну и чего это он замер, словно поймали за вскрыванием банки варенья из буфета?..
– Поттер, ты шевелишься или мы сейчас упадём под ноги той мисс, которая вскоре может нашу дверь открыть, дабы проверить, здесь ли ты?
Ничего не ответив, он отстранился и окинул меня внимательным взглядом, после чего с невинным видом поправил рукава рубашки, подхватил мантию-невидимку, свернул её и жестом предложил мне отойти от двери.
– Тонкс, ты? – сдвигая дверь, громко спросил он.
Женский голос откликнулся:
– Я. Гарри, как так можно?! Мы все переволновались!
– Ну, жив же, здоров. Драко, пошли.
Выйдя в коридор, я увидел молодую колдунью с бледным осунувшимся лицом и волосами мышиного цвета, торчащими в разные стороны.
– Тонкс, это Драко, – представил меня ей Гарри. – Драко, это Тонкс, твоя, как мне помнится, кузина.
– Кузина? – я посмотрел на неё более внимательно, и в ответ она с некоторым вызовом вздёрнула острый носик. – Ты Нимфадора, верно?
Сестрица, значит… Получается, дочка тёти Андромеды – как бы то ни было, а о наличии второй тёти я знал, как и о том, что та вышла замуж за маглорождённого. Тонкс была немного мрачна и… очень устала. Да и волосы тускло-серого цвета не добавляли жизни лицу, она казалась ещё бледнее.
Тонкс скривилась, а Гарри пояснил:
– Лучше называй её по фамилии, она не любит имя.
Ну, как-никак, а даже Гарри – сын маглорождённой. Мне ли в данной ситуации отвергать её и стремиться к нему при их одинаковости в этом смысле?
– Хорошо, я это учту. Здравствуй, Тонкс, интересно познакомиться.
Вопросительно на меня посмотрев, словно не ожидала такой спокойной реакции, Тонкс взяла Гарри за руку и потянула к выходу из вагона:
– Так, мальчики, это всё хорошо, но нам нужно в Хогвартс, по поводу вашего исчезновения уже волнуются, поговорить можно и по пути.
По очереди сойдя на перрон, мы направились к каретам, проходя под слабо горящими фонарями, в свете последнего, на самой границе светового круга, была видна карета, оставленная для меня Панси и парнями.
– Садитесь, – подтолкнула Тонкс нас в спины. – На ужин вы ещё успеете, но стоит поторопиться.
Мы с Гарри сели на одну скамью, Тонкс напротив.
– Ну а теперь, – медленно произнесла она, когда карета тронулась, – может, вы объясните, что вы делали и почему не поехали в Хогвартс вместе со всеми?
Ага, уже. Сию же секунду начну выкладывать всё-всё. Кстати, что это за жёсткие нотки в голосе появились, это что, допрос?
– Ну, Тонкс, ты же знаешь, – Гарри начал медленно водить пальцем по практически прозрачной мантии-невидимке, лежащей на его коленях, – есть ситуации, когда требуется поговорить без свидетелей…
– Да?..
Он вздохнул и под её становящимся удивлённым взглядом взял меня за руку второй рукой, продолжая рисовать пальцем узоры на мантии:
– Да.
– То есть… ты хочешь сказать, что… Кузен?
Я отвёл глаза в сторону, но пальцы в ответ сжал.
– М-да… Только этого сейчас и не хватало… Мальчики, вы понимаете, что вам обоим нужно быть очень, очень осторожными?
Кажется, она подумала, что мы с Поттером… Я чуть не хихикнул. Что мы с Поттером – пара, и задержались, чтобы после каникул поприветствовать друг друга без свидетелей. Интересная идея. Правда, не реализованная на данный момент, но… Мне нравится.
Тем более что Гарри эту уверенность Тонкс отрицать не стал:
– Тонкс, мы понимаем, – согласно кивнул Гарри. – И про вашу общую тётю Беллатрикс, и про Лорда. Надеюсь, дальше тебя это не пойдёт?
– Ну, разумеется! – она даже как-то ожила.
– А пока… – Гарри снова вздохнул и спросил: – По поводу моего исчезновения очень большая паника?
– Пока не очень, это я больше переполошилась, мы же тут ещё с несколькими аврорами обеспечиваем защиту Хогвартса.
– Понятно. А… профессор Дамблдор?
– Ну, ещё не настолько много времени прошло, чтобы он переполошился, хотя… кто знает?
Разговор сам собой стих. Тонкс поглядывала то на нас и наши переплетённые между собой пальцы, то отводила глаза в сторону, делая вид, что смотрит в окно (хотя там ж темно, что ж она притворяется, что так увлечена пейзажами?..), Гарри молчал и не шевелился, лишь его пальцы в моей руке изредка чуть сжимались, словно он хотел проверить, здесь ли я. Мне же оставалось только пожать в ответ.
Минут через десять мы прибыли: карета остановилась, и снаружи послышался до ужаса знакомый голос.
– Тонкс, вы нашли Поттера?
Снейп.
Кажется, мне сейчас влетит, причём влетит серьёзно. И за опоздание, и… за всё остальное.
Сестрица (как ж я быстро привык к наличию кузины-то) вышла первой, следом Гарри, после чего пришлось показаться на глаза Снейпу и мне. Ой, что будет, если Снейп догадается…
Он, правда, не выдаст, но…
Снейп, держа в руке магический фонарь, оглядел нас и вопросительно поднял бровь, глядя на меня, и тут Поттер шагнул вперёд, заслоняя меня собой. Как защищают своё. Но, опережая его, вмешалась Тонкс:
– Профессор Снейп, ничего страшного не произошло, всё в порядке.
– В порядке? А правила, значит, мистера Поттера не касаются, ему необходимо изредка как следует привлечь к себе… – тут я не выдержал и шагнул вперёд, взяв Гарри за руку, и Снейп осёкся. Помолчал с полминуты, буравя нас обоих взглядом, а ведь он мыслечитатель, и я ему не чета по уровню… Ууу…
Впрочем, как раз на себе я его попыток взломать защиту сознания не ощутил, хотя это, конечно, ничего не значит.
– Оригинальный выбор, мистер Поттер, – наконец вымолвил он, и Гарри достаточно заметно вздрогнул. – Что ж. Месяц отработок на пару с мистером Малфоем.
– Что? – возмутилась Тонкс. – Месяц?!
– Нимфадора, они оба заслужили.
Она даже стерпела именование этим дурацким именем, но всё же накал возмущения в голосе понизила:
– Но месяц?!
– Профессор Слайгхорн берёт мистера Поттера в свой класс по зельеварению, и я не хочу, чтобы уважаемый профессор, смотря на анти-успехи моего студента, кем бы он ни был, считал, что я был слишком плохим преподавателем. Один будет повторять курс зельеварения, второй помогать ему в этом. Думаю, в следующий раз оба молодых человека подумают, прежде чем совершать подобные поступки, забыв о правилах своего учебного заведения. А теперь, мистер Поттер, вы можете удалиться. Ваши друзья уже достаточно переволновались, можете уведомить их, что с героем магического мира всё в порядке.
Мы оба с Гарри почуяли второй смысл слов Снейпа – мне он хотел выдать втык отдельно, и Гарри, ободряюще сжав мне руку, вдруг притянул меня к себе и, не обращая внимания ни на Тонкс, ни на Снейпа, поцеловал меня, одновременно с этим обнимая.
Да уж… хорошее невербальное заявление… я бы так на его месте не смог, перед МакГонагал-то, даже при всём при том, что она ко мне так не относится, как Снейп к Поттеру.
Напоследок уже когда он собирался отстраниться, шепнул этаким театральным шёпотом:
– Я тебе напишу с школьной совой, хорошо, Драко? – дождался моего кивка, кинул Тонкс «До встречи», и начал подниматься по лестнице, приоткрыл дверь и вошёл внутрь.
– Ну, – бодро начала Тонкс, – думаю, я здесь уже не нужна.
– Да, можешь идти, – кивнул Снейп, – дальше я сам присмотрю за ними, – и Тонкс с довольно ощутимым облегчением сбежала.
Она по возрасту-то как раз у Снейпа должна была учиться, то-то не захотела присутствовать… А сейчас будет буря снейповского негодования. Я сник.
Минута, другая прошли, а Снейп и не думал начинать меня отчитывать. Ни по поводу гриффиндорца, ни по поводу задания, о котором явно в курсе.
Молчание затягивалось…
– Эээ… Профессор Снейп, можно, я пойду?
Снейп мрачно кивнул, и указал на дверь, мол, после вас, мистер Малфой.
Ох, припомнит он мне всё это, чую, припомнит…
Поднявшись по широким каменным ступеням, я собрался уже зайти внутрь вслед за Гарри, когда меня остановил голос Снейпа, шедшего следом:
– Мистер Малфой, подождите.
– Да, профессор? – я прикрыл дверь.
– Одно небольшое замечание. Ваш выбор целей между убийством профессора Дамблдора и обольщением Гарри Поттера весьма интересен…
Что?..
–… но имейте в виду кое-что. Ваша мать и тётя взяли с меня Нерушимую клятву в том, что я буду присматривать за вами. И потому ваше налаживание отношений вполне может происходить на дополнительных занятиях в моём классе, как-никак, а я звание «мастера зельеварения» не терял и заниматься дополнительно вы можете у меня. Кстати, закажите Поттеру учебник по зельеварению для шестого курса – он оценит внимание. Я даже могу покрывать вашу с ним дружбу до тех пор, пока это будет нужно. Потому что второй просьбой вашей матери была защита, а в данном случае это и будет защитой. Но... – тут он замолчал. – Профессор, что ещё? Есть ещё что-то?
– Именно. Нарцисса попросила, и я дал клятву, что если я увижу, что вы не справляетесь с заданием, которое выполняете, то я… – он как-то нехорошо хмыкнул.
– Что вы пообещали маме, профессор?
– Ну, в общем, вам ещё не поздно передумать и из неточного пожелания Тёмного Лорда сделать точное. Так сказать, вернуться к тому, что хотел он сам, и что, как он думал, сделаете вы, поскольку вроде как других вариантов и не было. Хотя не могу не отметить вашу, мистер Малфой, воистину слизеринскую изворотливость и умение повернуть события в ту сторону, куда вам хочется. А я поклялся, что если вы не сумеете, то я сделаю это за вас.
– Что?!
Ухмылка Снейпа из просто нехорошей стала откровенно зловещей:
– Удачи вам с мистером Поттером, мистер Малфой. Впрочем… можете не бояться, что не справитесь, – тут он улыбнулся поистине демонически, – потому что у меня тогда будет очень увлекательное, хоть и сложное задание. Впрочем, это был ваш выбор, что делать в связи с неточностью поручения Тёмного Лорда. Если у вас не получится добиться внимания мистера Гарри Поттера в том виде, в каком вы, подросток с бушующими гормонами, это себе представляете, то это за вас сделаю я.
Кажется, я попался.
Но в этом есть и хорошие стороны: по крайней мере, с чем с чем, а с мотивацией теперь у меня все в порядке. Дементора с два я отступлю.
Я, кажется, поняла, что такое настоящий ХЭ. Это, когда у Гарри и Драко всё хорошо, а если даже что-то у них не сложится, то за Гарри возьмётся Снейп. А если серьёзно, то фик восхитительный!!!
В этом фике и Гарри и Драко слишком умные. Это точно ООС. Были бы они такими в каноне - даже без слэша читала бы с удовольствием! А со слэшем и вообще прелесть... Но Снейп, конечно, неподражаем:
цитата:
Если у вас не получится добиться внимания мистера Гарри Поттера в том виде, в каком вы, подросток с бушующими гормонами, это себе представляете, то это за вас сделаю я.
Боюсь, если бы из этого сделали макси - было бы снарри!
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 20
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Спасибо за фик. 
- участник сейчас на форуме
