ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Отправлено: 21.04.08 13:59. Заголовок: "Сквозь магический кристалл", ГП/СС, R, макси, драма, юмор 8 глава часть 1 (от 3 декабря 2008)
Название: "Сквозь магический кристалл" Автор: Kaina Бета: Воnnie Пейринг: ГП/СС Рейтинг: R Жанр: юмор, драма Размер: макси Предупреждение: слэш, подкорректировав 6-ую, проигнорировав 7-ую Дисклеймер: Герои - Ро, названье - строчка Пушкина Summary: "Птица с шипом терновника в груди повинуется непреложному закону природы; она сама не ведает, что за сила заставляет ее кинуться на острие… Но мы, когда бросаемся грудью на тернии, - мы знаем. Мы понимаем. И все равно – грудью на тернии. Так будет всегда"(Лучше Колин Маккалоу мне не написать, да и зачем, если мой фик об этом) О размещении: c разрешения автора
Главы (1 - начало 5) здесь Главы (конец 5 - начало 6) здесь
Отправлено: 30.06.08 01:43. Заголовок: "Сквозь магический кристалл", ГП/СС, NC-17, макси, юмор, драма (конец 6 главы от 30.06.08)
- 4 -
Задушевная беседа стихийного духа и любвеобильной душеньки.
С чувством выполненного долга Пивз уже готовился включить ускорение и отправиться по своим полтергейстским делам, как внезапно был остановлен сонным и немного обиженным голосом:
- Удивительное дело! Будят посреди ночи, скандалят, права качают. Я, можно сказать, пошла на должностное преступление, пустила вас в башню в столь непотребном виде. И где благодарность? Ты что же, Пивз, рассчитываешь просто так исчезнуть и ничего мне не рассказать?
Полтергейст понял, что его планы улететь по-английски с треском провалились – от словоохотливой толстушки на портрете быстро не избавишься. Но, помня одно из наставлений близнецов - никогда не ругаться с гриффиндорским секьюрити, - несчастный Пивз который раз уже за этот вечер постарался обуздать свои истинные порывы и желания. За столько-то лет в Хогвартсе он давным-давно изучил все слабости старожилов древнего замка. В частности, эта весьма капризная особа, запечатленная на магическом полотне, требовала специального подхода: было одно заветное словечко… Только Мерлину известно, где услышала его Полная дама, но стоило к ней обратиться именно так - и в считанные секунды с непоколебимым хогвартским стражем происходила настоящая метаморфоза.
Всеведущий Пивз давно сочинил по этому поводу несколько дерзких частушек и только ждал подходящего случая, чтобы обнародовать результат своего творчества. Учитывая едкое содержание комических куплетов, он понимал, что после их премьерного исполнения армия его недоброжелателей пополнится. Но останавливало маленького человечка вовсе не это. Его друзья (а у старины Пивза впервые за столько лет появились друзья!) согласовали с ним список обитателей Хогвартса, которых трогать не следовало. Впервые стихийный дух замка познакомился со словом табу. Конечно, это его не радовало, но потерпеть-то до выпуска Фреда и Джорджа можно. Через полгода он развернется по полной программе! Но это будет потом, а пока гриффиндорская красотка на полотне входила в злополучный список-табу. Поэтому комические куплеты подождут. Сегодня, когда Полная дама так откровенно благоволила ему и даже снизошла до легкого флирта, следовало воспользоваться ситуацией и заодно проверить действие подслушанного заветного словечка.
- Ну что ты, ду… душенька! – с трудом выговорил полтергейст это совершенно дикое для его лексикона слово, внимательно наблюдая за разворачивающейся на глазах картиной превращения женщины-фурии в женщину-саму-любезность. Сработало!
- Не ты ли, Пивз, уговорил меня пустить этих пьянчуг без пароля? – капризные нотки с каждой секундой бесследно таяли в слащаво-сиропном тоне неисправимой кокетки. – Я ведь это сделала только ради тебя.
По замыслу пышнотелой красотки улыбка, адресованная парящему в воздухе человечку, должна была произвести на собеседника неизгладимое впечатление. И она действительно произвела… неизгладимое: от отвращения полтергейст начал медленно заводиться. Ох, была бы его воля, он разобрался бы с этой назойливой чаровницей похлеще, чем это сделал Сириус Блэк три года назад. Но нельзя!
- Конечно, я тебя уговорил. А что оставалось делать? Они и так минут пятнадцать впустую гадали. Или ты хотела бодрствовать до утра? – осведомился полтергейст. – Ты же видела, ду.. ду.. душенька, они имена свои не помнили, а ты привязалась к ним: пароль да пароль! Ох, они развлеклись! И какие «пароли» тебе выдавали!
- Я до сих пор отойти не могу, Пивз! Вспомнить стыдно. И как ты только с ними справился?
Маленький человечек хотел ей что-то ответить, но, похоже, его вид говорил сам за себя: знаменитая шляпа была сдвинута набекрень, а венчающие ее бубенчики, обычно удивительно звонкие, сегодня издавали едва слышимые звуки, больше похожие на скрежет, словно подтверждая, что Пивз находится на последнем издыхании.
- Но как же ты провел их по коридорам? – не унималась Полная дама. – Неужели вам не встретился мистер Филч или кто-то из профессоров?
- Я и сам удивляюсь. Только представь себе: ночь, Хогвартс и… никого! Словно все вымерли: ни Снейпа, ни Филча, - Пивз недоуменно развел руками, а потом плотоядно облизнулся : - Даже кошки его облезлой… и то нет.
Воспоминания об этом четвероногом существе словно добавили Пивзу второе дыхание. Образцово-показательное поведение ему уже порядком надоело. Пора заняться привычными делами – ночной Хогвартс был в полном его распоряжении! Только вот все потенциальные жертвы уже давно спят. Хотя… почему все? А кошка Филча? Насколько он помнил, миссис Норрис в списке-табу точно не было!
- Может, что-то случилось? – гадала тем временем взволнованная дама.
Полтергейст лишь пожал плечами. Мысленно он был уже далеко: в маленьких черных глазках загорелась страсть охотника.
- Завтра все узнаем, душенька. А Снейпа вообще что-то в последнее время по ночам не видно, - Пивз кивнул на прощание собеседнице и, уже улетая, уверенно заявил: - Знать, нагулялся наш зельевар за эти годы. Дрыхнет, небось…
Но женщины склонны несколько иначе объяснять странности в поведении мужчины. Дама на полотне не была исключением: посмотрев вслед улетающему Пивзу, она пару раз зевнула и, закатив глаза, мечтательно произнесла:
Отправлено: 30.06.08 01:45. Заголовок: "Сквозь магический кристалл", ГП/СС, NC-17, макси, юмор, драма (конец 6 главы от 30.06.08)
- 5 -
«Встречая разумно событий поток…»
Но профессору Снейпу некогда было ни дрыхнуть, ни тем более влюбляться – он работал.
В этом учебном году малолетним хогвартским озорникам и любителям ночных вылазок было настоящее раздолье. Филч и его неизменная миссис Норрис, конечно, по-прежнему представляли опасность. Но где уж им было сравниться с тем ужасом, который внушал ночным пилигримам профессор Зельеварения! Вот только в его лице ночной дозор Хогвартса понес тяжелую и невосполнимую утрату: полгода назад Снейп покинул его ряды в самом расцвете своих лет и сил.
Теперь каждый вечер зельевара проходил по одному сценарию. Обычно проверка письменных работ и подготовка к урокам много времени не занимали. А потому, быстро разобравшись с привычным кругом обязанностей и отпустив отряд разгильдяев и тунеядцев, проходящих курс ежедневного профилактического «лечения» на отработках в кабинете Защиты, Снейп, наконец, получал возможность спуститься в подземелья. Обязанности декана Слизерина не были утомительными. А потому едва слышимый бой хогвартских часов обычно заставал профессора за широким черным столом, являющимся одной из главных достопримечательностей знаменитой лаборатории Мастера Зелий.
Поверхность этого стола была буквально завалена свитками, а по правую и левую сторону от увлеченно читающего Снейпа возвышались внушительные пирамиды, сложенные из разнообразных книг. Судя по состоянию переплетов и желтизне истрепанных страниц, большинство из них имели весьма почтенный возраст, насчитывающий не одно столетие. Напряженно работающий за столом человек, похоже, отлично ориентировался в пергаментном хаосе, царившем за столом. Сейчас он, развернув один из свитков, сосредоточенно разбирал витиеватые записи древнего научного трактата, выполненные отлично сохранившимися чернилами коричнево-бурого оттенка. Время от времени Мастер Зелий прерывал это утомительное занятие, чтобы сделать запись в очень необычной толстой тетради, переплет которой был выполнен из мягкой оленьей замши.
Услышав скрип двери, Снейп, не прерываясь, дописал еще несколько строк и только потом обернулся, чтобы поприветствовать вошедшего. Столь поздний визит не вызвал у зельевара никакого удивления – видимо, этого ночного гостя он ждал.
- Добби передал мне твою просьбу, Северус.
Альбус Дамблдор, приблизившись к работающему профессору, тяжело опустился в кресло напротив. Собеседников разделяла широкая поверхность стола.
- Это вынужденная мера, Альбус. Сами посудите, часы давно пробили, а вас все нет. Еще немного, и мне пришлось бы подняться к вам самому.
- Прости, Северус, что заставил себя ждать. Сказать по правде, у меня выдался очень непростой день.
Снейп посмотрел на директора, особо пристально вглядываясь в лицо и почти сразу отметив про себя его странную, болезненную бледность. Встретившись с измученным взглядом голубых глаз, зельевар встревоженно спросил:
- Что случилось, Альбус? Вам стало хуже?
- Нет, мой мальчик, - Дамблдор поспешил успокоить собеседника и, улыбнувшись явно через силу, пояснил: - О здоровье моем не волнуйся: все по-прежнему. А что касается случившегося… - директор внезапно замолчал, с досадой покачал головой, а потом признался: - Вот ведь шел к тебе и так надеялся все скрыть, сыграть беззаботность. Но от тебя разве что-то утаишь? Да, кое-что действительно произошло.
Снейп уже собирался подняться из-за стола, когда Дамблдор предупредил этот порыв и, желая успокоить зельевара, накрыл его руку своей ладонью:
- Не надо волноваться, Северус. Роль паникера тебе не к лицу. Все в порядке, все живы… - Дамблдор внезапно увидел, что Снейп смотрит на его почерневшую правую руку. – Вот оно что, ты опять подумал об этом…
- А о чем еще я мог подумать, Альбус, - недовольно пробурчал Снейп, покорно опускаясь обратно в кресло. – Весь день вы отсутствуете в школе. Возвращаетесь только ночью и едва стоите на ногах. Вам эта история ничего не напоминает, господин директор? А поскольку в моем сознании сразу возникли события той июльской ночи, я спрошу напрямую: вы опять отправились в одиночку на свою охоту? Что на этот раз?
- Нет, Северус, сегодня я вернулся не с охоты. На этот раз я решал свои… свои личные проблемы. Да, да, мой мальчик, - лукаво улыбнулся Дамблдор, почувствовав удивление коллеги, - даже у такого старика, как я, вполне могут быть личные проблемы.
- Ну… в общем, конечно. Почему нет? – зельевар, явно смутившись, поспешил отвести глаза.
Но Дамблдор смотрел на Снейпа очень серьезно.
- Скоро мне придется рассказать тебе все, Северус, как мы и договаривались. И это в том числе.
- Еще одна тайна, Альбус? Да вы просто кладезь для сплетников. Какой-то неиссякаемый источник загадочности и таинственности.
Дамблдор как-то грустно улыбнулся и кивнул:
- Просто я долго живу на этом свете, Северус. Будем считать, что у меня две копилки: в одной – мои годы, а в другой – мои тайны. С первой я не расстаюсь и, уходя, заберу с собой все ее содержимое. А вот целостность второй придется нарушить. Тебе уже и так перепало из нее немало. Но два главных трофея я приберег на крайний случай: слишком долго подыскивал подходящего наследника. Учитывая наш договор, я завещаю их тебе. Только не торопи события, всему свое время.
Снейп ответил не сразу. Какое-то время он наблюдал за стремительной метаморфозой одной из шести свечей, удобно устроившейся в гостеприимном гнезде высокого канделябра. Напоминая белоснежную сосульку, она долго роняла скупые слезы, как вдруг внезапно, словно захлебнувшись в истерике, выплеснула целую волну растопленного воска. Накрыв стройный стан красавицы, эта волна постепенно застывала, образуя подобие причудливого ажурного плаща.
Оторвавшись наконец от завораживающего зрелища, Снейп очень серьезно посмотрел на директора, а потом признался:
- Альбус, я даже представить боюсь, что это за тайны, но тем не менее бесконечно ценю оказанное мне доверие. Только вот надеюсь, вы не будете против того, чтобы ваш избранник… как бы это лучше сказать… изыскал-таки способ максимально отдалить день вступления в «наследство».
- Ох, Северус, даже не знаю, что больше руководит твоими действиями: какой-то удивительный оптимизм друга или настырность и целеустремленность исследователя?
- А вот отведаете новое зелье, тогда и решим этот вопрос. Думаю, мы за разговорами потеряли уже достаточно времени. Так что прошу…
Дамблдор и не подумал возражать – он послушно поднялся и двинулся в небольшую комнатку, в которой обычно проходили самые сложные, самые опасные опыты Мастера Зелий. К зачарованному окну робко жался небольшой столик, на котором было приготовлено все необходимое для очередного обследования. Директор сел на привычное место, а пару минут спустя напротив него примостился Снейп, вытирающий мягкой салфеткой тщательно вымытые руки. И ежедневный осмотр начался.
Вопреки всем стараниям зельевара работать предельно осторожно и обращаться с поврежденной рукой очень нежно, большая часть необходимых манипуляций причиняла Дамблдору боль. Он мужественно переносил страдания и безропотно предоставлял, когда это требовалось для исследования, свою кровь, слюну, крошечные лоскутки почерневшей кожи и изменившиеся до неузнаваемости темно-коричневые пластины, которые ранее были ухоженными ногтями.
Два раза в месяц Снейп, едва сдерживая волнение, брал в руки маггловский маркер. На поврежденном запястье Дамблдора он помечал границу распространения чудовищного проклятия Марволо. Эти отметины он делал уже полгода и всякий раз убеждался, что если две недели назад красная полоса была начертана на неповрежденной белой коже, не тронутой чудовищным процессом отмирания тканей, то пятнадцать дней спустя настырная зараза уже жадно поглощала нарисованную отметину.
А дальше… а дальше начиналась игра. Вынужденная, печальная, но неизбежная игра двух очень умных людей… все понимающих, но пока бессильных что-либо изменить. Один из них, едва сдерживая отчаяние, надевал маску абсолютного спокойствия и уверял своего пациента, что все будет хорошо, и делал вид, что ничего страшного не случилось. А другой, седовласый мудрец, спрятав лицо под маской детской наивности и простодушия, доверчиво кивал своему коллеге, ученику, целителю, другу. Они оба обрекли себя на подобное лицедейство, но только лишь потому, что пытались уберечь друг друга от очередного разочарования, от лишней порции боли.
Сегодня им пришлось играть особенно убедительно, поскольку наступающая чернота не только догнала красную полосу, но и оставила ее на несколько миллиметров позади. И они справились: каждый удержал свою порцию боли, не позволив ей вырваться наружу. Вот только Дамблдор почему-то упорно не желал смотреть в черные глаза зельевара и старательно разглядывал эту комнатку, словно видел ее впервые; да Снейп никак не мог унять дрожь в собственных руках, накладывая на исковерканную руку директора чудодейственный бальзам.
Десять минут спустя они вернулись в лабораторию. Дамблдор уютно устроился в кресле и, дожидаясь очередной порции зелья, листал толстую тетрадь, в которой перед его приходом делал свои записи Снейп. На первой странице были начертаны только два слова: Альбус Дамблдор. А дальше…
Вот уже полгода почти ежедневно Северус Снейп сидит в лаборатории и очень медленно заполняет эту тетрадь. Он много читает, сопоставляет, переводит, рассчитывает. Он заучивает новые контрзаклятия, выискивает незнакомые заклинания. И, конечно, варит – варит зелья и эликсиры, готовит мази и целебные бальзамы. Используя свою известность и обширные связи среди зельеваров, достает редчайшие ингредиенты из самых удаленных уголков мира. А потом режет, измельчает, взвешивает, отмеряет, добавляет, смешивает… И это все ради того, чтобы каждый вечер, уже попрощавшись с Дамблдором, иметь возможность, а самое главное – право бросить в спину уходящему директору одни и те же слова:
- Я не дам вам умереть. Вы слышите меня, Альбус? Не дам!
* * *
Но этой ночью Дамблдор не спешил покинуть лабораторию. Снейп сразу догадался, какая тема не давала директору покоя, и оказался прав. Рассказ о приключении гриффиндорцев и слизеринцев в экспериментальной теплице пришелся как нельзя кстати. Поначалу зельевар еще сдерживался, излагая Альбусу суть происходящего и лишь наблюдая то за встревоженным, то за хихикающим Дамблдором, но под конец и сам несколько раз выразительно хмыкнул.
Рассказал Снейп и о вызволении из теплицы Поттера и Малфоя. Правда, некоторые пикантные особенности собственного появления перед юношами он опустил, посчитав, что они никак не влияют на суть дела. Но Дамблдор ничего не заподозрил – услышав историю о злоключениях своего обожаемого студента, он буквально завалил Северуса вопросами.
- Но сейчас-то с ним все нормально? Поппи его осматривала?
- Не волнуйтесь, Альбус, все хорошо с вашим «золотым» мальчиком. Поттер находится в больничном крыле и, наверное, видит уже десятый сон.
- Как в больничном крыле? Он что…
- Это я его туда упрятал, - перебил взволнованного директора Снейп. – И его, и Лонгботтома. Переговорил с Помфри, и она согласилась их оставить на ночь.
- Но зачем? Северус, ты же утверждал, что они здоровы?
- А вы представьте, какую встречу организовали бы гению хогвартских теплиц. Сгоряча-то могли и покалечить парня. Пусть поспят, остынут, придут в себя. Как знать, может быть, завтра нашего изобретателя будет ждать триумф.
- Что ж, мудрое решение, Северус. Да и ему это не повредит: представляю, сколько страха натерпелся мистер Лонгботтом. Ну, с Невиллом все вроде понятно. А Гарри что там делает? Его-то ты от кого прячешь в больничном крыле?
- Альбус, вы лучше меня знаете, что может случиться в общей гостиной после такого приключения. Если они просто посмеются и разойдутся – это одно. Но я не удивлюсь, если у них окажется сливочное пиво. Конечно, доза алкоголя там ничтожна, но Поттеру даже капля спиртного противопоказана – сам того не зная, он выпил достаточно сильное зелье от отравления. Гарантии, что он устоит перед общей пирушкой, нет никакой. Мне же нужна была абсолютная уверенность. Ну а в этом смысле места, надежнее больничного крыла, не найти. Так что зря не волнуйтесь – завтра получите своего обожаемого Поттера в целости и сохранности.
- Да ты мудрец, Северус Снейп. Полностью с тобой согласен. Я рад, что все так замечательно устроилось. И спасибо тебе за Гарри, за то, что вытащил его из очередной передряги. Не буду тебя больше задерживать. Доброй ночи, Северус.
Дамблдор решительно поднялся из кресла, но немного покачнулся. Снейп немедленно вызвался проводить его до кабинета, но неожиданно получил отказ, причем достаточно настойчивый:
- Со мной все нормально, Северус. Не стоит меня провожать. Все будет хорошо. Да и тебе давно уже пора отдыхать.
- Альбус, я не понимаю вашего упорства. Это не займет много времени. Если я провожу вас до самой горгульи… - внезапно Снейп смолк, что-то соображая, но, поймав странный взгляд директора, сразу все понял: - Вот оно что, вы направляетесь вовсе не в свой кабинет.
- Лишний раз убеждаюсь, что от тебя ничего невозможно скрыть, Северус, - развел руками Дамблдор, словно признавая свое поражение. – Хоть время позднее, но мне необходимо поговорить с Поппи. Она осматривала сегодня студентов. Ты же понимаешь, что директор школы должен быть в курсе происходящего.
- Я не только это понимаю, но даже готов оказать вам свою поддержку. Почему бы нам не воспользоваться камином?
Дамблдор решительно покачал головой:
- Не думаю, что это удачная мысль, Северус. Сам посуди: мы можем поставить Поппи в неудобное положение, явившись к ней ночью через камин. Да и чувствую я себя немного странно после нового зелья. Ну что ты так сразу заволновался? Не плохо, а странно. А в таком состоянии я не люблю иметь дело с огнем, даже с магическим.
- Хорошо, Альбус, - решительно настроенный Снейп встал между директором и дверью. – Обопритесь на мою руку, я провожу вас.
Таким образом, сопротивление было сломлено, и Дамблдор сдался на милость победителя.
* * *
Они уже были у цели, когда неожиданно дверь больничного крыла распахнулась, и из нее почти вылетел мистер Лонгботтом. Увидев ночных гостей, он вдруг застыл на пороге; да и те, взглянув на Невилла, были потрясены его видом: абсолютно белое лицо, а в широко распахнутых глазах читался ужас. Создавалось впечатление, что он просто не узнал директора и профессора Снейпа. Но подобная неопределенность продолжалась недолго: хорошо знакомый голос зельевара излечил юношу от ступора в один миг:
- Что произошло, мистер Лонгботтом? Что с вами?
Невилл вздрогнул, явно приходя в себя, а потом умоляюще взвыл:
- Профессор Дамблдор! Профессор Снейп! Пожалуйста, помогите, там… - голос юноши вдруг пресекся, и он захрипел.
- Мы охотно вам поможем, мистер Лонгботтом, - заверил его зельевар, - но прежде хотелось бы узнать, что именно вам угрожает.
- Не мне! Там Гарри! – выдавил наконец из себя юноша и, ткнув пальцем в сторону кровати, скрытой за ширмой, пояснил: - Гарри очень плохо! Помогите ему!
Последние слова Невилл уже кричал в спину профессорам, которые стремительно рванулись в указанном направлении.
На узкой койке, тихо постанывая и что-то неразборчиво бормоча, метался Гарри Поттер. Создавалось впечатление, что он никак не может найти себе место. Простыня под юношей сбилась, пижама намокла от пота и была сильно измята, лицо раскраснелось, взмокшие волосы прилипли ко лбу и вискам. Он часто и тяжело дышал, а на лбу выступила испарина.
Дамблдор бросился к страдающему мальчику.
- Гарри, очнись! – раздался его уверенный призыв. – Господи, что с тобой? Ты слышишь меня? Что у тебя болит? – Дамблдор коснулся лба юноши, потрепал его по щекам, затем постарался приподнять голову. – Только не молчи! Открой глаза, Гарри.
А тем временем Мастер Зелий выглядел несколько удивленным: едва войдя в больничное крыло, Снейп почувствовал весьма специфический запах… Нет, это просто невозможно! Он решительно отогнал от себя абсолютно нелепую мысль. Но сейчас, оказавшись у постели Поттера и наблюдая, как директор пытается привести мальчишку в чувство, зельевар вновь сосредоточенно принюхался. На этот раз сомнения исчезли – до Снейпа отчетливо донесся запах спиртного. Но как? Откуда?! Боясь найти подтверждение своей догадке, профессор тем не менее шагнул к Невиллу и, приблизив свое лицо к его перепуганной физиономии, потребовал:
- Немедленно расскажите, что здесь произошло! Откуда в палате такой запах? Мистер Лонгботтом, вы пили что-нибудь спиртное?
Возможно, Невилл и был человеком робким, но болтливым он точно не был. Мастер Зелий убедился в этом сразу, увидев, как юноша в ответ на его вопрос решительно стиснул зубы. Да и не нуждался уже Снейп ни в каком ответе! Достаточно было заглянуть мальчишке в мутные глаза. С трудом ориентируясь в происходящем, тот вначале испуганно таращил их на профессора, а потом, запоздало устыдившись, опустил взгляд.
Почти сразу в груди Снейпа появился неприятный холодок. Но надежда, пусть и слабая, еще оставалась: может быть, все не так серьезно. Хотя, судя по виду допрашиваемого студента, бутылкой сливочного пива здесь не обошлось.
- Мистер Лонгботтом, у меня нет времени на дознание. Я желаю получить четкий и правдивый ответ: что именно вы пили с Поттером?
- Невилл! – вмешался в разговор молчащий до этого Дамблдор, - мы не сможем помочь Гарри, если вы не скажете правду.
Юноша топтался на месте, держась на ногах из последних сил. Невероятно тянуло в сон, голова раскалывалась, мысли путались – он никак не мог решить, является ли требуемая информация тайной.
- Сколько вы выпили пива?! – повысил голос Снейп, теряя терпение.
- Н… нисколько, сэр, - голос юноши дрожал от страха. – Мы не пили сливочное пиво.
- Мистер Лонгботтом, - зельевар почти шипел от возмущения, - ваша палата насквозь пропахла спиртным. Да и вы благоухаете отнюдь не фиалками.
Скрыть правду не удалось. Вздохнув, Невилл приготовился к худшему:
- Это огневиски. Мы пили огневиски, сэр. И Гарри тоже…
В тот же миг тревога в душе Снейпа сменилась страхом:
- Сколько? – дрогнувшим голосом осведомился он.
- Я не знаю, сэр, - начал было Невилл, но, поймав полный ярости взгляд профессора, уточнил: - Просто я… не помню.
За последние пятнадцать минут, пытаясь привести Гарри в чувство, он пережил такой стресс! Но определенно… ничто не может сравниться с допросом у Снейпа! Осознав, что после слова «огневиски» он чудом остался жив, Невилл облегченно вздохнул, покачнулся и в поисках дополнительной поддержки привалился к высокой спинке кровати.
Дамблдор, поглощенный заботой о Гарри, не видел последних усилий Невилла. Даже не посмотрев в его сторону, директор внезапно потребовал:
- Мистер Лонгботтом, необходимо срочно позвать мадам Помфри. Странно, что вы до сих пор этого не сделали. Какая необходимость была искать помощь за пределами больничного крыла?
Невилл попытался отцепиться от спасительной спинки, но перед глазами все плыло.
- Боюсь, мистер Лонгботтом уже вряд ли будет нам полезен, - язвительно заметил Снейп, - Я сам схожу за мадам Помфри.
Решительным шагом он уже двинулся к кабинету колдомедика, когда прозвучало признание Невилла:
- Сэр, мадам Помфри не может подойти. Я звал ее, но ничего не получилось.
- Почему? – обернулся к нему зельевар. – Она чем-то занята?
- Нет. То есть… да.
- Прекратите мямлить, Лонгботтом!
- Она… она спит, сэр.
- Вот как? Спит, значит. И в самом деле, просто непреодолимое препятствие! – Снейп разве что не давился собственным сарказмом. – Вот что, мистер Лонгботтом, идите-ка и вы спать, а то свалитесь прямо посреди палаты.
Развернувшись, Снейп направился в кабинет колдомедика, а вконец растерянный Невилл послушно двинулся к своей кровати.
Дамблдор так и не смог добиться от Гарри вразумительного ответа – тот лишь стонал и, явно мучаясь, беспокойно ерзал по кровати.
- Мистер Лонгботтом, - очень осторожно начал директор, - хотелось бы знать, что здесь произошло? Откуда вы взяли огневиски?
Невилл стыдливо потупил взгляд, но тем не менее достаточно уверенно заявил:
- Я не могу этого сказать, сэр. Мне очень стыдно и очень жаль, что так случилось, но я не могу…
- Понимаю. Конечно, похвально, что вы не хотите подвести своих друзей. Восстановить события в общем-то несложно: вас наверняка навестили приятели и решили… назовем это «поддержать». Я прав?
Ответом директору послужило молчание.
- Заметьте, Невилл, я не просил вас назвать имена - вычислить их достаточно легко. Но в данную минуту речь не об этом. Скажите лишь, ограничились ли вы огневиски и сколько…
- Альбус! – послышался тревожны призыв из кабинета колдомедика. – Прошу вас, мне срочно нужна помощь!
- Приглядите за Гарри, мистер Лонгботтом. Похоже, что-то еще произошло.
Директор стремительно направился к кабинету мадам Помфри, и Невилл уже догадался, что очень скоро придется участвовать еще в одном дознании, поскольку ничуть не сомневался в причине, заставившей Снейпа просить о помощи.
Еще один допрос у Снейпа?! Ноги отказались повиноваться, и обессиленный юноша тяжело осел прямо на пол, привалившись корпусом к кровати Гарри.
В ушах шумело, очертания окружающих предметов по-прежнему были размыты. Продираясь сквозь джунгли спутанных мыслей, Невилл с обидой подумал о несправедливости, воцарившейся в этой жизни. И у него были все основания считать именно так, ибо сегодняшний вечер, которому полагалось стать мигом триумфа герболога-исследователя, обернулся настоящим кошмаром. Да и сейчас юноше досталось явно больше других. Пили-то все, а отвечать приходится одному.
Словно сочувствуя несчастному однокласснику, Гарри застонал как-то особенно пронзительно. Невилл успокаивающе зашипел, заботливо сжал руку приятеля и, уронив голову рядом с его подушкой, провалился в сон.
Мистер Лонгботтом проспал все самое «интересное». Он не видел, как растерянные мужчины безуспешно пытались разбудить колдомедика, как Снейп считал ее пульс, проверял зрачки и как он несколько раз ударил спящую женщину по щекам, надеясь вырвать ее из беспамятства. Это не помогло – мадам Помфри не реагировала ни на что. В итоге пришлось просто перенести колдомедика в спальню и, заботливо накрыв ее одеялом, поспешить к постели Поттера.
Когда профессора вернулись, Невилл на некоторое время пришел в себя: его разбудил звук голосов. Не открывая глаз, юноша прислушался.
- Я разговаривал с ней пару часов назад, - в голосе Снейпа звучала растерянность. – Мы пили чай. Поппи была совершенно здорова и полна сил. Признаться честно, я даже представить себе не могу, что произошло. Пока не могу.
- В любом случае мы узнаем об этом не раньше, чем она проснется, - рассудил Дамблдор, а потом как-то задумчиво добавил: - Только знаешь, Северус, я все никак не могу забыть ее улыбку. Сидит в кресле замечательная женщина, которая за все годы, что я ее знаю, никогда не улыбалась так ослепительно и беззаботно. Словно она проглотила зелье счастья.
- Вы не хуже меня знаете, что такого зелья нет, - ворчливо заметил Снейп. – Ума не приложу, что ей там снится, - он недоуменно пожал плечами.
- Это не зелье счастья, - внезапно вклинился в разговор осмелевший Невилл. Понимая, что шутка зашла слишком далеко, он решил сделать сенсационное признание: - Мадам Помфри будет спать еще долго.
- О чем вы, мистер Лонгботтом? – оживленно спросил Дамблдор. – Вы знаете, что вызвало такой крепкий сон у нашего колдомедика?
- А вы уверены, Лонгботтом, что вам это не приснилось? – вмешался в разговор Снейп. – Учитывая ваше состояние, это было бы легко объяснить.
- Северус, - остановил его директор и укоризненно покачал головой. – Он говорит вполне разумно. Так что случилось, Невилл? Мадам Помфри выпила какое-то зелье?
- Нет, сэр. Ее укусили.
- Неужели здесь недавно побывал вампир? Или, может быть, оборотень? – Снейп откровенно потешался над нетрезвым подростком.
- Северус, дай ему сказать, - мягко попросил Дамблдор. – Кто же ее укусил, Невилл?
- Комар, сэр.
- И в самом деле. Середина декабря – просто пик активности летающих насекомых, не так ли, мистер Лонгботтом? Уж лучше бы вы спали, - Мастер Зелий закатил глаза, выражая этим крайнюю степень возмущения.
Но Дамблдор, проявляя чудеса оптимизма, еще пытался договориться со студентом:
- Невилл, вы ошибаетесь.
- Да, сэр, я действительно ошибся, - охотно сознался юноша. – Это был не комар. Их было три. Три комара.
- Альбус, если вы его не остановите, то через минуту выяснится, что бедная мадам Помфри стала жертвой целого комариного роя. Предлагаю закончить беседу с этим гриффиндорским энтомологом. Да и Поттеру нужна помощь.
Дамблдор разочарованно посмотрел на Невилла и тяжело вздохнул:
- Поднимайтесь с пола и ложитесь в свою кровать. Вам нужно отдохнуть, мистер Лонгботтом, а то вы уже не отличаете сон от яви.
Крайне разобиженный Невилл плюхнулся в свою кровать, отвернулся от непонятливых профессоров и с головой накрылся одеялом. Через пару минут он уже крепко спал.
Снейп с нетерпением ждал возможности продолжить беседу и явно не находил себе места. Он очень серьезно посмотрел на директора:
- Альбус, вернемся к Поттеру, пока не возобновился очередной приступ боли.
- Так ты думаешь, что его недомогание еще…
- Недомогание?! Да нет, Альбус, боюсь, все гораздо сложнее.
- Северус, я давно все прочитал по твоему лицу. Что с Гарри?
Словно услышав, что заговорили о нем, юноша жалобно застонал. Профессора разом вздрогнули, и Снейп торопливо начал объяснять:
- В молоко, которое он выпил, я добавил новое зелье. Вы знаете, о чем речь, Альбус. Оно очень успешно выводит из организма все последствия отравления. Видите ли, я имел возможность наблюдать Поттера сразу после его возвращения из теплицы. Головокружение, многократные потери сознания и… несколько моментов, когда он вел себя неадекватно. Одним словом, я с одобрения Поппи решил дать ему это зелье.
- Северус, - нетерпеливо начал Дамблдор, заметно нервничая, - в чем же тогда проблема?
- А проблема, Альбус, в одном ингредиенте упомянутого снадобья. – Снейп вдруг в упор посмотрел на директора и отчетливо произнес: - Измельченная кора ядовитого дуба.
Дамблдор от неожиданности даже закашлялся:
- Так это ж… Мерлин, откуда, Северус?
- При случае я все вам расскажу. В этой коре …
- В этой коре, - перебил зельевара Дамблдор, - содержится один из самых смертоносных ядов.
- Это верно. Но вы же не думаете, что я просто дал Поттеру отвар из коры ядовитого дуба? – ехидно спросил Снейп. - Прежде чем попасть в зелье, эта кора проходит такую обработку, что все ее опасные ядовитые составляющие мутируют и меняют свои свойства, - увидев сомнение в глазах собеседника, зельевар уточнил: - Нет, свою основную задачу яд, пусть и обработанный, выполняет: он по-прежнему нацелен на уничтожение. Но губит он не организм, в который попадает, а опасные для этого организма вещества, причем справляется с очень ядовитыми.
- Если мое предположение верно, то смесь твоего великолепного зелья с огневиски чревата опасными последствиями. Так?
- Это долго объяснять, а времени у нас мало. Поэтому скажу следующее: соединение со спиртным практически возвращает яд в первоначальное состояние. Единственная приятная новость во всей истории – это то, что обратная мутация – процесс долгий, поэтому у нас есть еще время.
Дамблдор сильно побледнел.
- Получается, Гарри…
- Получается, что он по моей вине отведал один из самых опасных ядов, - убито сознался Снейп.
Дамблдор приблизился к зельевару и, поймав взгляд черных глаз, уверенно произнес:
- Ты спасешь мальчика. У тебя же есть противоядие. Поднимайся, Северус, приди в себя. Надо действовать. Виноватых будем искать потом.
Но вместо того чтобы подняться, Снейп лишь покачал головой:
- У меня нет противоядия, Альбус, - зельевар вытащил синюю склянку из кармана мантии и поспешно уточнил: - Вот это я взял у Поппи. Таких заготовок у нас с ней много. И каждая из них может послужить отличным противоядием против коры дуба, если в нее добавить один ингредиент.
- Только не говори, что у тебя его нет, - умоляюще попросил Дамблдор.
- Альбус, он есть… Но его нет.
- Северус, я понимаю, ты волнуешься, но говоришь почти как мистер Лонгботтом.
- Нужный мне ингредиент лежит в Неприкасаемом шкафу Помфри. Вы знаете, Альбус, что никто, кроме нее, не сможет его вскрыть.
Глаза Дамблдора выражали крайнюю степень удивления:
- Но как же так, Северус? Ведь в этом шкафу Поппи хранит смертельно опасные ингредиенты. Так что же получается? Чтобы спасти Гарри от яда, нам нужен яд?
- Да. И справиться с дубовой корой может только вещество, не уступающее ей по токсичности. Альбус, мне нужен яд акромантула. Сами понимаете, что хранить его у себя в лаборатории я не имею права. Да это и величайшая редкость. Нам необходимо разбудить Помфри, иначе мне не приготовить противоядие.
Снейп ожидал от директора чего угодно, только не такой реакции: тот вдруг вздохнул с большим облегчением, обнадеживающе улыбнулся Северусу и, ласково коснувшись взмокших волос Гарри, уверенно заявил:
- Все в порядке. Мы спасем тебя, мой мальчик.
- Альбус, вам известен пароль к Неприкасаемому шкафу?
- Нет, Северус, это против правил. Таков древний закон Хогвартса, и это единственная информация, закрытая даже от директора. Пароль от Неприкасаемого шкафа знает только школьный колдомедик. Но я знаю другой пароль, и с его помощью мы получим яд акромантула. Скажи-ка лучше, ты ориентируешься в покоях профессора Слагхорна? Очень хорошо. Видишь ли, пару недель назад мы с ним славно посидели за бутылкой доброго эльфийского вина. Так вот этот благородный напиток неожиданно развязал язык нашему профессору Зелий. Гораций признался мне, что является счастливым обладателем едва ли не целого состояния, и продемонстрировал несколько флакончиков с ядом акромантула. На рождественских каникулах он рассчитывал их выгодно продать. Ты уж, Северус, сходи к своему учителю сам, а я присмотрю за Гарри. Уверен, что Гораций уже спит, так что придется разбудить этого неженку. Да, и на всякий случай… он хранит склянки в одном из ящиков стола.
- Вы говорите, несколько флаконов?! Альбус, да возможно ли это? Известно ли вам, что десять капель яда акромантула стоят…
- Я видел эти флаконы собственными глазами, - подтвердил Дамблдор, глядя вслед удаляющемуся Мастеру Зелий. Но когда тот уже достиг двери, директор неожиданно спохватился: - Северус! Ананасы в шампанском!
- Что?! – Снейп стремительно развернулся к Дамблдору, думая, что ослышался.
- Это пароль в покои Горация.
Губы Снейпа брезгливо вздрогнули, он осуждающе покачал головой и задумчиво повторил:
- Подумать только! Ананасы в шампанском! Эстет… твою Моргану…
Мысль первая возникла: неужели? Теперь, пожалуй, соглашусь - качели... Здесь грусть и радость, смех и слезы, Здесь вверх и вниз - лишь успевай, держись! И будет солнце, будут тучи, будут грозы - Я в шапке указала: фик-качели. Он про жи(с)ь.
Отправлено: 30.06.08 20:27. Заголовок: Да уж, чувствую, ком..
Да уж, чувствую, кому-то сильно достанется скоро)) Спасибо за продолжение , сделавшее новый кульбит в сюжете. Вот так и не знаешь, хорошо это или плохо. Просто супер.
Отправлено: 04.07.08 10:49. Заголовок: Долго пыталась подоб..
Долго пыталась подобрать слова, адекватные моим чувствам после прочтения, но так и не нашла. Поэтому пишу, как умею.
Совершенно замечательный текст, с нарастающим напряжением. Уже начинаю верить, что и в правду будет драма, как заявлено в шапке фика. Приправленное неподражаемым юмором драматическое снарри на фоне хорошо прописанного Хогвартса, ни одного героя, которого можно было бы назвать второстепенным - это очень вкусное блюдо! Kaina, снимаю шляпу и жду очередной добавки.
ticklishFly Спасибо за теплые слова. Они тем более ценней, что пришлись как нельзя кстати, спасая от знаменитой "русской хандры" - неминуемого спутника людей, пытающихся творить. Продолжение пишется.
Отправлено: 06.08.08 01:00. Заголовок: "Сквозь магический кристалл" начало 7 главы от 06.08.08
Глава 7
Время разбивать… Время собирать осколки
- 1 -
И разбивая на осколки боль…
Снейп вернулся только через полчаса. Поттер лежал очень спокойно и, казалось, спал. Дамблдор примостился рядышком на стуле. И лишь Лонгботтом продолжал «радовать» неожиданными сюрпризами: заботливый юноша побеспокоился о том, чтобы во время дежурства директор не испытывал скуки, и по мере своих сил обеспечил этому утомительному процессу музыкальное сопровождение. Вот уже пятнадцатую минуту старый меломан «развлекался» похрапыванием, недовольным бормотанием и сопением. Спасало только одеяло, накрывшее спящего студента с головой, которое хоть как-то приглушало издаваемые звуки.
Стоит ли удивляться тому, что Дамблдор так обрадовался появлению Снейпа?
- Ну что, надеюсь, внеплановое пробуждение не очень разозлило нашего сибарита? Все в порядке, Северус? Он дал яд?
Мастер Зелий ответил не сразу. Приблизившись к кровати Поттера, он коснулся рукой его лба и недовольно покачал головой. Потом, обернувшись к Дамблдору, достал из кармана мантии крошечный флакон и торжественно продемонстрировал директору свой трофей.
- Замечательно! – облегченно вздохнул старик.
- Все не так просто, Альбус, - Снейп помедлил, подбирая слова, - вы задали мне три вопроса. Но ответ будет один – нет.
- Почему нет? Ведь флакон…
- Нет, потому что он получен не от Горация – я сам взял склянку. Далее… все не в порядке. И, наконец, внеплановое пробуждение не разозлило Слагхорна, поскольку никакого пробуждения не было.
Услышанное явно удивило Дамблдора:
- Я, конечно, понимаю, Северус, ты спешил, волновался. Но не думаю, что Гораций отказал бы в просьбе своему коллеге и ученику. Напрасно ты не стал его будить.
- Не стал?! Альбус! А что, по-вашему, я делал столько времени?
- Ммм…
- Поверьте, я использовал все возможные средства, чтобы растолкать Слагхорна – ничего не помогло. В конце пришлось зажечь факелы и свечи, устроить настоящую иллюминацию.
- И даже свет не помог? Странно. Обычно Гораций очень чутко реагирует на него.
- Альбус, на этом сюрпризы не закончились. Отчаявшись, я решил перевернуть Слагхорна на спину и побить по щекам. Вот тут-то я и увидел его лицо…
Дамблдор был явно заинтригован:
- И что же?
- Вы, Альбус, в этом случае сказали бы, что лицо Горация «озарено ослепительной улыбкой». Кстати, абсолютно такой же, как у Помфри. Один к одному.
- Интересно. И точно так же, как Поппи, ты не смог его добудиться… - Дамблдор говорил медленно, обдумывая непростую ситуацию. - Северус, боюсь, в Хогвартсе началась какая-то сонная эпидемия.
- Возможно, но с этим мы разберемся завтра. Нашим спящим коллегам ничто не угрожает, в отличие от Поттера.
Снейп подошел к прикроватному столику, поставил на его поверхность два необходимых флакона, открыл хрупкие склянки и занялся изготовлением сыворотки. Уже через пару минут он вернул Дамблдору позаимствованный у Слагхорна яд:
- Альбус, прошу вас отнести это в кабинет Поппи. Как бы беды не случилось. И еще нам понадобятся чистые полотенца и емкость с холодной водой.
Когда Дамблдор, нагруженный всем необходимым, вернулся, противоядие было уже готово. Снейп придирчиво рассматривал его на свет.
- Северус, я думаю, будет лучше, если ты дашь зелье сам.
- Разумеется. Но я бы предпочел подождать еще минут пять. А пока вы должны узнать, что случится, когда Поттер выпьет его.
- Если противоядие принимается вовремя, то ничего, кроме легкого недомогания, отравившийся не чувствует.
- Обычно да, но не в нашем случае. Обратите внимание, Альбус, у Поттера жар. Пока не очень сильный. Но он уже свидетельствует о том, что началась мутация. Через пару минут Поттер выпьет сыворотку, в состав которой входит еще один яд. По силе оба ингредиента приблизительно равны. Только, в отличие от многих других веществ, эти никогда не образуют соединений, а ведут себя как соперники… сильные соперники. Но в итоге проиграют оба – они просто уничтожат друг друга.
Дамблдор слушал, затаив дыхание, но в конце рассказа решил прояснить для себя некоторые вопросы:
- Я все понял, Северус, только в сыворотку входят еще какие-то вещества…
- Верно, но они вступят в игру, когда все будет закончено. Их обязанность – обеспечить вывод ядовитых составляющих из организма.
- А Гарри? Гарри почувствует что-нибудь?
Снейп мужественно посмотрел в глаза директору и едва заметно кивнул.
- Будет больно?
- Да, Альбус. Поттер сполна заплатит и за ночную пирушку, и за мой промах.
- Бедный мальчик… - Дамблдор тяжело вздохнул и погладил Гарри по щеке. – Северус, я знаю, что это противоядие прошло все необходимые испытания. Но принимал ли его кто-то из твоих знакомых? Насколько хорошо тебе известны все ощущения?
- Очень хорошо, поскольку я сам принимал сыворотку.
Дамблдор кивнул: он получил все необходимые ответы. Снейп протянул руку к флакону и сжал его в ладони.
- Альбус, будет очень нелегко. Процесс займет не более четверти часа, так по крайней мере было у меня. Но эти минуты еще нужно пережить, продержаться. Я могу рассчитывать на вашу помощь?
Директору нездоровилось, и это было невозможно скрыть. Но, услышав вопрос, он поспешил успокоить Снейпа:
- Разумеется, Северус. И, пожалуйста, не волнуйся, я чувствую себя вполне сносно. Только скажи, какая помощь нужна.
- Поттер будет испытывать сильное жжение в области желудка. Облегчить боль я не смогу: любое зелье сейчас может вызвать непредвиденные осложнения. Он обязательно постарается согнуться, прижать колени к груди - допустить этого ни в коем случае нельзя. Если сознание вернется и Поттер справится сам - хорошо, но в противном случае нам придется вмешаться и даже держать его.
- А ты, Северус, ты справился? – осторожно поинтересовался Дамблдор.
Снейп лишь грустно покачал головой.
- Мерлин, - в голосе старика против его воли зазвучали тревожные нотки, - ты же был не один? Кто тебе помогал?
- Со мной возилась Помфри. Совладать с таким пациентом она не смогла, поэтому вынуждена была меня обездвижить.
- Так… может быть, Гарри тоже стоит…
- Нет! – возразил Снейп. – Это в крайнем случае. Думаю, пора.
Подойдя к кровати, он наклонился над спящим юношей. Осторожно приподняв Гарри голову, Мастер Зелий поднес флакон к его пересохшим губам.
- Давай, Поттер, это все нужно выпить, - прошептал Снейп, медленно вливая мальчику в рот прозрачную, почти бесцветную жидкость.
Гарри, явно страдающий от жажды, словно услышал обращенную к нему просьбу: не приходя в себя, он жадно, буквально в два глотка, опорожнил склянку. Внезапно лицо его сморщилось, а язык попытался слизать с сухих губ жуткую горечь.
- Он хочет пить, Северус, - осторожно заметил Дамблдор.
- Нельзя. Пока нельзя, - отозвался Снейп, поправив подушку Гарри. В тот же миг, видимо, почувствовав запах спиртного, зельевар брезгливо поморщился: – И вообще… он выпил сегодня достаточно.
Сунув опустевший флакон в карман мантии, Снейп присел рядом с Гарри. Дамблдор занял место с другой стороны кровати, примостившись у мальчика в ногах. Оба замерли в тревожном ожидании. Пару минут не происходило никаких изменений. И вдруг Гарри повернулся на левый бок, сделал два судорожных вздоха, а потом беспокойно заерзал, сминая простынь. Почти в тот же миг лицо его исказила гримаса боли, потом раздался жалобный стон. Зельевар поспешно обернулся к Дамблдору и в ответ на его вопросительный взгляд молча кинул – начинается.
Он никогда не был на море. Никогда не плавал по воде. Хотя нет, это было… Давно. Пять лет назад. Целая флотилия лодок скользит по поверхности озера.... Плавно скользит. Тогда откуда же он знает, что такое морская болезнь? И почему так уверен, что в данную минуту страдает именно от этого недуга? Конечно, он где-то прочитал… Он очень много читал этим летом. О путешествиях. Наверняка за бортом сильный шторм. В море так часто бывает. Вот откуда ощущение непрекращающейся качки. Это разбушевавшиеся волны швыряют измученное тело, как щепку. Очень сухо во рту. Надо позвать на помощь... И еще ноги. Они так сильно болят. Куда же деть ноги? Вот если бы удалось перевернуться... Не получается. Голова сейчас разломится от боли. Даже глаза открыть нет сил. И этот бесконечный шум в ушах… Ну да, вокруг море. Это оно шумит. Пить! Кто-нибудь, воды!
Но воды Гарри так и не получил. Вместо спасительной влаги в тело безжалостно ворвалась резкая боль. Зародившись в области солнечного сплетения, она сотнями острых иголок пронзила желудок, вызвав первые мучительные спазмы, а затем, подобно огненной лаве, устремилась вниз. На миг этот разрушительный поток задержался в районе пупка, щедро наполнив аккуратную впадинку россыпью битого стекла, затем опалил нестерпимым зноем паховую область и, не задерживаясь, полностью завладел ногами, устроив мышцам и суставам целый сеанс изощренных пыток.
Голос прорезался сразу, в один миг. Он не помнил, что именно закричал. С этого мгновения он кричал почти постоянно. Желудок горел. Плавились внутренности. Страшно было пошевелиться. Но откуда-то он точно знал, как прекратить страдания. Для этого просто надо прижать колени к груди. Так он зажмет, поймает боль, задержит ее, раздавит. Обязательно надо согнуться, а лучше свернуться в клубок. И тогда будет легче.
Громкий крик Гарри пронзил тишину, царящую в больничном крыле. Потом еще один и еще. Профессора вскочили с узкой кровати. Дамблдор, спохватившись, направил Заглушающее заклинание на спящего Невилла, чтобы не разбудить и не испугать его. Снейп тем временем с нескрываемым ужасом наблюдал за извивающимся мальчиком. Одеяло сползло на пол; Гарри, жадно глотая воздух, беспомощно хрипел. Внезапно, повернувшись на правый бок, он на миг затих, а потом медленно, но настойчиво начал сгибаться. Снейп среагировал мгновенно: перевернув Гарри на спину, он прижал его плечи к кровати. Затем, бросив взгляд на директора, потребовал:
- Альбус, ноги!
Дамблдор кивнул и, опустившись на кровать, уверенно зафиксировал колени мальчика. Далее начался настоящий кошмар, и, казалось, ему не будет конца. Измученный болезненными спазмами в желудке и судорогами в конечностях, Гарри рвался из удерживающих его рук, как дикая птица. Все помыслы страдальца, все его силы сейчас работали лишь на одно желание: свиться в спасительный клубок.
Дамблдор сдался первым. Он уже полулежал на узкой кровати, придавив своей грудью колени мальчика и руками удерживая его за щиколотки.
- Северус, - директор тяжело дышал, - пора прекратить это мучение. Без заклинания нам просто не справиться. Отпусти Гарри, а то я случайно обездвижу и тебя.
- Нет! - хрипло отозвался Снейп. И столько решительности было в этом ответе, что Дамблдор не посмел возразить. – Пока у меня есть силы, нет! Отойдите, Альбус, я справлюсь сам.
- Но, Северус, мы и вдвоем-то…
- Отойдите!
Вздрогнув от столь грозного приказа, Дамблдор отпустил ноги мальчика. Почти в то же самое мгновение Гарри Поттер открыл глаза.
Он так и не смог согнуться. Очевидно, его приковали к стене. Ни мольба, ни крики не помогли. Все многочисленные попытки освободиться обернулись провалом. Но такую боль нельзя терпеть. Неужели предстоит умереть именно сегодня? Как страшно. Как, оказывается, жутко погружаться в эту тьму. Нет! Надо открыть глаза. Обязательно. Ну вот… получилось. Почему все расплывается? И кто это склонился над ним? Он сейчас вспомнит. Это Дамблдор и… Снейп?! Значит, они тоже на корабле. Все. Ему помогут.
Растерянный взгляд зеленых глаз метался от одного профессора к другому. Мальчик силился что-то сказать. Наконец совладав с собственным голосом, Гарри выдавил признание:
- Больно… очень.
- Потерпи, мой мальчик. Еще немного… - Дамблдор ласково коснулся его щеки. - Сейчас все пройдет.
- Жжет… в животе… горит.
Две пары глаз пристально вглядывались в лицо юноши: хорошо знакомые небесно-голубые и совсем темные, почти черные.
Если бы некоторое время спустя Гарри попросили объяснить следующий его поступок, то вряд ли бы услышали вразумительный ответ. Просто в экстремальной ситуации люди ведут себя подчас очень странно. А может быть, инстинкт самосохранения подсказывает им самые короткие пути и беспроигрышные варианты? Как знать? Но размышлял Гарри недолго: когда накатила очередная волна боли, он, проигнорировав Дамблдора, вцепился изо всех сил в черную мантию Снейпа. Тот откровенно растерялся, но это смятение длилось пару мгновений – не больше.
- Я умру, сэр?
- Нет… Поттер, - тихо произнес зельевар и, спохватившись, заговорил очень быстро, желая успеть до следующего приступа: - Все скоро закончится. Надо немного потерпеть. Вам ведь очень хочется согнуться. Это так? – Гарри ничего не сказал, но удивление, промелькнувшее на его лице едва заметной тенью, было красноречивей любого утвердительного ответа. И Снейп продолжил: - Делать этого вы ни в коем случае не должны. Поверьте, будет только хуже. Я знаю, что удержаться очень трудно, почти невозможно, но стоит хотя бы попытаться. Необходимо, чтобы спина оставалась прямой. Поттер, вы поняли меня?
Он все прекрасно понял. И какое-то время мужественно боролся с нечеловеческой болью и буквально испепеляющим желанием принять позу эмбриона. Он старался. Только желания оказалось мало... Он проиграл, потому что выстоять одному против такого мучения просто невозможно. Все, хватит. Он должен согнуться, пожалеть себя, обнять разрывающийся от мук живот. А потом, наверное, придет смерть. Там будет темно. Страшная черная воронка. Она безжалостно засасывает все… и всех. Вот и его поглотит в один миг. Но кто-то же должен попытаться вытянуть его из этой чудовищной круговерти? Уж лучше боль, любая боль, только не смерть!
Сфокусировав блуждающий взгляд на Снейпе, Гарри виновато признался:
- Я… больше не могу. Там воронка... Мне страшно.
Внезапно сильные руки стащили юношу с кровати. Его босые ноги коснулись холодного пола. Еще миг, и Гарри крепко прижали к телу, облаченному в знакомую черную мантию. От неожиданности он вынырнул из омута боли, запрокинул голову и в упор посмотрел на Снейпа:
- Я умру, сэр? Не хочу... помогите... я боюсь.
- Нет, все пройдет. Не бойтесь. Я просто прижму вас покрепче, чтобы зафиксировать спину и не дать согнуться.
Гарри кивнул, погружаясь в очередной кошмар.
Снейп заплатил сполна за принятое решение, поскольку удержать Поттера оказалось очень сложно. Он извивался от боли в крепких объятиях, настойчиво пытался отпихнуть зельевара. Но тот был неумолим. От прилагаемых усилий Снейп изрядно взмок, и черные пряди прилипли ко лбу и вискам. Но руки, сжимавшие мальчика словно железные тиски, не дрогнули ни разу.
Дамблдор словно в оцепенении сидел на стуле, с ужасом в глазах наблюдая за развернувшейся войной во спасение. Ему казалось, что прошло не меньше часа, прежде чем Гарри начал затихать. Но беглый взгляд на часы опроверг это предположение: мальчик окончательно капитулировал на восемнадцатой минуте. Только Снейп долго еще не выпускал его из рук. Со стороны казалось, что две слепленные фигуры составляют единое целое, вполне закономерный органичный сплав. Они оба жадно и тяжело дышали и даже это делали сейчас в унисон.
Дамблдор очень не хотел нарушать воцарившуюся наконец тишину, но спросить было просто необходимо:
- Северус, это все? Все закончилось?
Снейп не успел ответить директору: внезапно из-за ширмы послышались приглушенные рыдания, а несколько секунд спустя показался Добби, одетый в нелепую розовую пижаму с многочисленными рюшечками и бантиками. Очевидно, он стал свидетелем спасения Гарри Поттера. Эльф беспомощно топтался босыми ногами на каменном полу, время от времени вытирая глаза пушистой кисточкой ночного колпака. Но остановить слезы домовик был просто не в состоянии: они бежали по щекам непрекращающимся потоком.
- Ну что ты, Добби, не стоит так убиваться. Скоро Гарри будет легче… - казалось, Дамблдор не столько успокаивает домовика, сколько старается убедить в этом самого себя. – Вытирай слезы. Нам потребуется твоя помощь.
Добби услышал волшебное слово, обычно творящее с ним чудеса: он был нужен, требовалась его «помощь». Слезные ручейки пересохли почти мгновенно. Эльф, едва сдерживаясь от нетерпения, ждал приказа.
- Нужно перестелить кровать Гарри, поменять белье. А то он…
- Рано, - прервал директора Снейп. - Сейчас потребуется много воды и зелье из моей лаборатории. Добби, слева от входа, третья полка снизу. Там увидишь несколько одинаковых зеленых бутылок. Принеси одну как можно скорее.
Снейп еще не закончил фразу, а эльф уже исчез. Зельевар наконец ослабил хватку и, поддерживая Гарри, осторожно уложил его на кровать.
- Как он, Северус?
- Сыворотка сделала свое дело. Оба яда обезврежены.
- Но как ты можешь быть в этом уверен? И что с этими ядами станется чуть позже? Где гарантия, что они не мутируют в очередной раз? – Дамблдор сыпал вопросами как на экзамене, невольно вызывая у уставшего зельевара раздражение.
- Гарантией служат отсутствие жара и выступившая испарина. А это, Альбус, свидетельство миновавшего кризиса. Яда больше нет. Теперь составляющие сыворотки позаботятся о полной очистке организма: они действуют очень медленно, но все, что еще может причинить ему вред, будет выведено.
- И каким же образом?
- Для этого есть два пути, Альбус. И пусть Поттера называют Избранным, но он всего лишь человек, а потому, как все мы, имеет два естественных отверстия… Вы уверены, что мне следует продолжать? Предупреждаю: приятного в моем рассказе будет мало.
- Думаю, не стоит. Извини, Северус, если невольно задел тебя. Мы все сегодня немного устали. Могу я узнать, за каким зельем ты послал Добби?
- Конечно. Скажем так, мне важно, чтобы очищение происходило не через кишечник. Для этого как можно быстрее необходимо вызвать у Поттера рвоту.
- А если ты не успеешь?
- Тогда Поттер останется со своей проблемой один на один. Учитывая его слабость, лучше до этого не доводить. Я просто не смогу помочь, поскольку вряд ли он потерпит свидетелей столь… интимного процесса. И хотя рвота ненамного лучше, но там можно хоть что-то предпринять.
Раздался негромкий хлопок – Добби доставил нужную бутылочку. Принимая ее из рук домовика, Снейп неожиданно вздрогнул и принюхался. В ту же секунду на его лице отразилось недоумение, но зельевар уже второй раз за вечер изгнал нелепое подозрение и потребовал кувшин воды. Наполнив стакан, он добавил несколько капель принесенного снадобья.
Вникнуть в разговор профессоров так и не удалось. Мысли путались. Усиливалась тошнота. Почему ему не дают спать? Ну что на этот раз? Снова Снейп. Вода? Мерлин, как же он хочет пить! Вот спасибо! Немного горчит, но какое это счастье - вода… Еще один стакан? Пожалуй. Все. Довольно. А Снейп-то явно разошелся. Но третий – это уже лишнее. Что он там несет об отравлении? Ничего не понять. Ладно, проще выпить, лишь бы отстал. Вот так. Теперь доволен? Что?! Еще?! Возможно, от отравления он теперь и не умрет. Интересно, а от лопнувшего желудка люди умирают? И Дамблдор тоже хорош. Мог бы и заступиться. Ну как объяснить непонятливым профессорам, что еще один стакан просто не влезет... Надо же, влез. Но тошнит-то как. Неужели люди могут есть? Он и сам ел раньше. Но больше не будет. Никогда. Все внутри горит. Как это называется? Изжога? Точно, у него изжога! И, похоже, желудок сейчас вывернется наизнанку.
Юноша распахнул глаза, порывисто сел, а потом попытался соскочить с кровати, но Снейп остановил его.
- Пустите меня! – потребовал Гарри, настырно слезая с кровати в надежде добежать до ванной комнаты. – Мне нужно выйти.
- Поттер, просто повернитесь на бок. Вы пили зелье, вызывающее рвоту. Нечего стесняться, я и не такое видел.
Появившийся словно из воздуха Добби заботливо поставил перед Гарри небольшой тазик. Тот уже не мог сдерживаться, да и до ванной комнаты вряд ли бы добежал.
- Я хочу остаться один… сэр.. вы не могли бы…
Договорить Гарри не успел. Началась долгая и изнурительная рвота. Мальчика трясло и от озноба, и от понимания того, что свидетелем его унижения стал Снейп. В короткие перерывы между спазмами он просил зельевара уйти, уверял, что справится сам. Но тот словно не слышал обращенных к нему слов, да и смущенным явно не выглядел. Он действовал уверенно и спокойно. Мастер Зелий успевал все: и заклинанием очистить тазик после очередного рвотного позыва, и протянуть юноше столь необходимую салфетку или протереть ему влажным полотенцем лицо.
И это второе испытание стало не менее сложным, чем первое. Нет, такой сильной боли не было. Но кто сказал, что от стыда люди мучаются меньше? Вместо того чтобы успокоиться и принять предложенную помощь, Гарри настойчиво извивался, протестуя против попыток Снейпа вытереть ему слезы и пот. Захлебываясь, юноша тщетно старался удержать в себе, максимально заглушить рвущиеся наружу утробные звуки и стоны. И каждый раз он снова и снова то грубо требовал, то умоляюще просил оставить его, уйти или хотя бы отвернуться. Только бы зельевар не видел жуткого зрелища освобождения взбунтовавшегося желудка. Гарри слабел буквально на глазах: слишком много сил уходило на борьбу с несуществующим противником.
Когда закончилась рвота, оба: и Снейп, и Гарри – окончательно выбились из сил. Помощь Дамблдора подоспела вовремя - он усадил на стул едва стоящего на ногах зельевара и вместе с Добби занялся ослабевшим мальчиком. Все происходящее Снейп видел теперь сквозь мутноватую пелену, размывающую контуры предметов. Он растерянно следил, как заботливый эльф обтер вспотевшего Поттера влажным полотенцем, как Дамблдор помог Гарри переодеться в чистую пижаму. И лишь убедившись, что мальчишка заснул, и услышав его ровное дыхание, Снейп поднялся, подошел к окну и прижался лбом к ледяному стеклу.
Ветер тоже никак не желал стихать в эту беспокойную ночь. Невольно казалось, что всю свою мощь он бросил на окна больничного крыла, воспринимая их теплый желтый свет, мерцающий в темноте, как вызов собственной силе. Неисчислимая армия снежинок билась и билась в стекло в бессильной злобе на эту тонкую непреодолимую преграду. Ветер. Снова ветер.
Изгоняя из больничного крыла уставшего Северуса и все еще порывающегося поплакать Добби, директор был неумолим. Направив волшебную палочку на скромный стул, расположенный между кроватями юношей, Дамблдор легко превратил его в широкое мягкое кресло, демонстративно уселся туда, а потом безапелляционно заявил, что эту ночь в больничном крыле будет дежурить он. Один.
* * *
Мастер Зелий и не помнил, как добрался до собственных покоев. Небольшая уютная гостиная встретила хозяина долгожданной тишиной, приглушенным светом и догорающим огнем в камине. Спальня также была погружена в приятный полумрак. Дилси, хогвартский эльф, обычно прислуживающий профессору, заботливо разобрал постель. Но Снейп решительно отогнал идею немедленно улечься и погрузиться в сон, потому что вряд ли это удалось бы после всего случившегося. Вереница странных событий сегодняшнего вечера проносилась сейчас перед глазами зельевара причудливым калейдоскопом. Слишком велика усталость, чтобы сразу идти в постель. Необходимо очистить сознание и постараться снять напряжение. А в этом вопросе профессор Снейп был большим специалистом – довольно часто приходилось ему заниматься подобным, чтобы избавиться от ночных кошмаров. Сценарий этого действа был проверен годами и практически не менялся.
Через пару минут льющаяся горячая вода наполняла ванную комнату необходимым теплом. А тем временем на маленьком столике в гостиной появилась бутылка красного вина. Знающий толк в этом благородном напитке, Снейп всегда осторожничал, извлекая пробку из узкого горлышка.
Зрачки так расширились от боли, что почти полностью поглотили знакомую зеленую радужку. Эти жуткие глаза измученного болью мальчишки уставились на него: « Я боюсь…»
Рука зельевара дрогнула, и он едва удержал бутылку. Отогнав непрошенное видение, Снейп грубо вырвал пробку из узкого стеклянного горлышка, а затем равнодушно оставил початую емкость, предоставив возможность молодому вину «просыпаться» в гордом одиночестве.
Густой пар, скопившийся в ванной комнате, казалось, только и ждал уставшего зельевара и устремился к нему с жаркими объятиями, едва лишь приоткрылась дверь. Наверное, впервые Снейп изменил своим привычкам: всегда педантично раскладывающий и развешивающий одежду, сегодня он просто сбросил ее прямо на пол. Равнодушно переступив через образовавшуюся горку, профессор шагнул под душ.
Живительные струи воды, пущенные на полную мощь, старательно барабанили по вверенному их заботе телу, выбивая из него накопившиеся за день усталость и раздражение. Через пару минут эта экзекуция была прервана – уверенная рука зельевара уменьшила напор воды. Снейп нанес на кожу ароматный бальзам, а затем вновь вернулся под душ. И вот уже по плечам, по груди побежали тонкие змеевидные струйки. Слизывая по пути пузырьки душистой пены, они скользили по спине и животу, ласкали ягодицы, на мгновение застывали переливающимися жемчужинами, украшая завитки черных волос на лобке и, наконец, стремительно скатывались по ногам.
Выйдя из-под душа, Снейп присел на широкий бортик ванны, готовясь к заключительному и самому важному этапу, обычно позволяющему стряхнуть остатки напряжения и получить долгожданное облегчение. Прозрачная маслянистая жидкость светло-янтарного цвета тонкой струйкой потекла на ладонь зельевара.
Отправлено: 18.08.08 00:00. Заголовок: kaina, огромное Вам ..
kaina, огромное Вам спасибо! вздохнула с облегчением только тогда, когда Гарри стало легче и он уснул))) Это было .... захватывающе! Готова жить постоянно в мире, созданном Вами! Это настолько необыкновенно и чарующе, что хочется перечитывать эти главы снова и снова. Присоединяюсь к ожидающим продолжения. Искренне желаю Вам дальнейшнго вдохновения, и чтобы его плоды можно было прочитать в скором времени!
Отправлено: 30.08.08 17:23. Заголовок: Вы забудете, не так ..
Вы забудете, не так ли, Ник написанный не вами Ник читающий фики Околдованный вами. Обожает вас безмерно Интернетовское сердце И с экстазом страстнотерпца тихо плачет - мало-мало... (плагиат чистой воды)
М-да, Снейп, похоже, перемудрил сам себя. Это ж надо додуматься: втихаря споить экспериментальный, потенциально ядовитый антидот ученику, который виртуозно находит проблемы - приключения на свою... хм. И ему же, Снейпу, приходится разбираться с последствиями, умотав при этом и ребёнка, и директора, и себя любимого. Kaina, Воnnie, замечательный фик. Не бросайте его пожалуйста.
Николета
Пост N: 1
Зарегистрирован: 08.08.08
Отправлено: 01.09.08 21:04. Заголовок: Ах! Ну когда же прод..
Evgeshka Regar Лалла diosa Николета Автор с трудом прорывается скозь жуткие дебри реала. Так что уже скоро. Спасибо, что ждете. diosa отдельное спасибо за стихи, очень тронута.
Отправлено: 07.09.08 22:33. Заголовок: kaina http://stati..
kaina Спасибо. Замечательная глава.
kaina пишет:
цитата:
Принимая ее из рук домовика, Снейп неожиданно вздрогнул и принюхался. В ту же секунду на его лице отразилось недоумение, но зельевар уже второй раз за вечер изгнал нелепое подозрение и потребовал кувшин воды.
*Заискивающе* А что там не так с "рвотным зельем" было? Ой! Поняла.
Отправлено: 16.09.08 01:19. Заголовок: "Сквозь магический кристалл", ГП/СС, R, макси, драма, юмор (конец 7 главы от 16.09.08)
- 2 - Осколки детства
Снейп с наслаждением вдохнул тонкий аромат липового цвета, исходящий от бальзама, а потом нанес душистый «мед» на голову, равномерно распределяя его по мокрым волосам. Легкий массаж доставил истинное наслаждение: от висков пальцы медленно поднимались ко лбу, скользя по длинным прядям, устремлялись к затылку и, коснувшись шеи, возвращались в начало своей короткой дистанции. Черноволосый мужчина, сидящий на бортике ванны, запрокинул голову и зажмурился от удовольствия. Все сегодняшние беды и напасти уходили, покидали его воображение, укутывались пеленой забвения. И не было больше бушующего ветра и холодного декабря. В ванной комнате профессора Защиты сейчас царило лето: шел теплый дождь, поднимался густой пар и, дурманя голову, цвели липы.
Он так торопился попасть в душ, что совершенно позабыл о домашних туфлях – пришлось выбираться из ванной комнаты босиком. Вернувшись в гостиную, Снейп немного поежился: длинный темно-коричневый халат желанного тепла не давал, а босым ногам было очень неуютно на каменном полу. Желая быстрее согреться, он торопливо пересек комнату и удобно устроился в кресле, стоящем у камина. На столике возвышалась изящная пара: бутылка темно-зеленого стекла и длинноногий бокал. Наполнив его виноградным нектаром лишь на четверть, Снейп немного поиграл с прозрачной жидкостью, орошая красными капельками внутренние стенки фужера. За прошедшие полчаса молодое вино, пережив потерю своей пробки-хранительницы, «проснулось», заиграло в бокале рубиновыми бликами, приятно удивив Мастера Зелий тонким ягодным ароматом, который вполне можно было бы назвать букетом, если бы не юный возраст удивительного напитка.
Сидя в кресле, Снейп не спеша потягивал вино и любовался неугомонным пламенем в камине.
После возвращения из больничного крыла прошло уже немало времени, но желанного успокоения зельевар так и не получил. Тревога, поселившаяся внутри, не исчезла, а лишь ненадолго отступила и уже не раз напоминала о своем присутствии: вопреки всем усилиям, образ Поттера не покидал сознание Снейпа.
Распростертое на грязном полу юное тело кажется почти белым в мерцании догорающих свечей. «Что же вы ждете? Я полностью в вашем распоряжении!» - «Глупец! Какой немыслимый глупец!»
Скомканное одеяло валяется на полу. На узкой кровати мечется Поттер: «Жжет… в животе… горит». В бессмысленной попытке отыскать удобное место мальчишка сминает простынь: «Больно… очень».
Дыхание Снейпа сбилось. Резко отставив от себя бокал с недопитым вином, он откинулся на спинку кресла и так сильно сжал виски, словно желал выдавить непрошеные мысли. Бесполезно. Все бесполезно.
«Мне страшно…» - Поттер вцепился в него так неожиданно. Расширившиеся от боли зрачки подобно черной тени закрывают зелень глаз. И эти глаза смотрят в самую душу: «Я умру, сэр?» - «Мерлин! Да что же это такое?» - «Я умру, сэр?.. Я умру?..»
Вскочив с кресла, Снейп в растерянности метнулся к камину. Его бил озноб - хотелось подойти к огню как можно ближе. Только согреться не удавалось: холод рождался где-то внутри и, никак не реагируя на внешние источники тепла, медленно распространялся по всему телу. Даже не осознавая, что стоит на каменном полу босой, зельевар не отрываясь смотрел на беснующиеся языки оранжевого пламени. Вот только магия огня была сегодня бессильна – ей не удалось ни согреть Снейпа, ни изгнать из его сознания облик страдающего Поттера.
«Я больше не могу. Там воронка». Он знает. Видел ее. В одиночестве выбирался из той жуткой круговерти. Но мальчишку он вытащит сам. «Я боюсь. Помогите». Конечно. Прижать к себе – это самое надежное. Прижать и не отпускать. Впервые за столько лет… «Я умру, сэр? Я боюсь» - «Нет, все пройдет. Не бойтесь» - «Мне страшно… Мне страшно… Я умру?» - «Нет… Поттер».
«Нет? НЕТ?!» Кому он это говорит? Мальчишке, являющимся живым хоркруксом?
Холод ушел. Исчез. Зародившаяся в душе ярость смела его без остатка, растворив в огненной лаве. И Снейп не смог совладать со своими эмоциями – извержение началось.
«Нет, Поттер». Одним махом на пол сметаются все предметы с каминной полки. Подсвечники издают громкий металлический звон от удара о камень. Они бессильны в своей попытке удержать хрупкие свечи - восковые красавицы лежат на полу с переломанными хребтами. «Все скоро закончится. Все пройдет». С жутким грохотом на пол падают старинные часы. Они отлетают к дивану и при этом чудом остаются целыми. «Не бойтесь, Поттер». Зеленая бутылка разбивается вдребезги о камни. Молодое вино окропляет искореженные предметы и затейливой лужицей разливается по полу. Последним со стола безжалостно сметается старинный изящный бокал. Благородный хрусталь жалобно звенит и рассыпается на десятки блестящих осколков.
Справившись наконец с приступом ярости, зельевар растерянно оглядел комнату. Осторожно, чтобы не порезать босые ноги, он сделал несколько шагов и тяжело опустился на мягкий диван, стоящий напротив камина. Еще раз окинув взглядом хаос на полу, Снейп спрятал лицо в ладонях, словно вид разбитых предметов шокировал его. Нет, корить себя за устроенный погром зельевар вовсе не собирался. Причина потрясения была совсем иной: увиденная картина извлекла из памяти эпизод, который он очень хотел забыть.
Бессонная ночь, полная тревог и волнений. Многочасовое ожидание. Светящийся от счастья Добби, предупредивший о возвращении Поттера и Дамблдора. И… пол директорского кабинета, заваленный обломками и осколками. Да, все это уже было. В ночь гибели Блэка. Ровно полгода назад…
Отправлено: 16.09.08 01:21. Заголовок: "Сквозь магический кристалл", ГП/СС, R, макси, драма, юмор (конец 7 главы от 16.09.08)
* * *
…В тот роковой день попасть в директорский кабинет оказалось не так просто: камин Дамблдора был заблокирован на вход – зельевара буквально выбросило обратно. Поднявшись, он потер ушибленное бедро и решительно направился к выходу из лаборатории, в которой всю ночь дожидался возвращения директора и каких-либо вестей о Поттере и его компании.
Никогда еще дорога из подземелий в кабинет Дамблдора не казалась такой длинной, лестницы – такими крутыми, а коридоры – такими бесконечными. Неужели знаменитая горгулья всегда была тугодумкой?! Ну же! Рванув на себя тяжелую дверь, Снейп без стука ввалися в кабинет и… замер на пороге.
Весь пол был усеян осколками стекла, искореженными детальками серебряных приборов. С полок исчезло несколько хорошо известных зельевару бесценных предметов, а с изящного столика пропал… Впрочем, не было и самого столика – его круглая крышка разломилась, очевидно, от удара об пол; две длинные ножки укатились к дивану, а две другие – к книжным шкафам.
- Что здесь произошло? – только и смог выдавить из себя Снейп.
- Северус? – зельевар едва узнал голос директора. Было в нем что-то… - Я ждал тебя. Пожалуйста, садись.
Снейп расположился напротив Дамблдора и повторил вопрос:
- Что случилось, Альбус? Кто устроил этот погром?
Ответ директора прозвучал едва слышно:
- Гарри… Молчишь, Северус? Ты не удивлен?
- Когда речь заходит о Поттере, я уже ничему не удивляюсь. Да и потом вы всегда найдете оправдание любому его поступку. Даже если бы я увидел на месте кабинета руины…
- Сириус погиб.
- …обязательно бы нашлось что-то…
Снейп, словно по инерции, еще произнес несколько слов, а затем внезапно смолк. Прерванное дыхание возобновилось через несколько мгновений, с голосом же дело обстояло хуже, как, впрочем, и с поиском нужных вопросов и хоть каких-то слов. Дамблдор тоже молчал.
В камине внезапно громко треснула сгоревшая ветка, и оба волшебника, одновременно вздрогнув, словно очнулись.
- Как это все… - тихо спросил Снейп, не глядя на директора.
- К сожалению, я явился с опозданием и поэтому не знаю всех подробностей.
- А Поттер… Он уже знает?
- Это произошло у Гарри на глазах. Если бы Римус не задержал мальчика, он отправился бы за Сириусом.
- Я бы хотел знать, что там произошло. Вижу, что вы устали и еле держитесь. Но… Альбус, я настаиваю.
Дамблдор и не думал возражать. Снейп ни разу не прервал его рассказ, не пытался переспрашивать или что-то уточнять. Все случившееся в Отделе тайн и смерть Блэка его явно ошеломило, но ни словом, ни жестом, ни мимикой Северус своих чувств не выдал. Он словно законсервировал их внутри до нужного часа, до той минуты, когда вернется в лабораторию и останется один. Вот только сидеть в кресле Снейп не мог - он уже было приподнялся, как вдруг…
- Гарри почему-то зажмурился, - продолжал тем временем Дамблдор. - А теперь представь, что пережил мальчик, когда услышал знакомый холодный голос. Ты догадываешься, кому он принадлежал?
Снейп вытаращил глаза на директора и буквально плюхнулся обратно в кресло.
Дамблдор был очень сдержан, неторопливо описывая собственную схватку с Вольдемортом. На самом деле он сознательно тянул время, собираясь с силами, чтобы сообщить Северусу информацию, которая сегодня буквально перевернула его жизнь и, несомненно, столь же безжалостной будет и к жизни Снейпа.
- Поверить не могу, что он вот так просто взял и заявился в Министерство Магии, - признался Снейп. – И что же было дальше, Альбус? Неужели, получив от вас отпор, Темный Лорд просто ретировался, оставив Поттера в покое?
Губы Дамблдора дрогнули, но улыбки все-таки не получилось. Он лишь покачал головой:
- Нет, Северус. Все гораздо сложнее. Этот поединок был очень непростым, и, пока я приходил в себя, Вольдеморт напал на Гарри.
- Поединок с Поттером?! – Снейп выглядел очень растерянным.
- На этот раз нет. Возможно, он не хотел больше рисковать, применяя заклинания, потому решил действовать наверняка, как уже делал не раз в этом году.
Снейп нахмурился:
- Он что же, попытался проникнуть в сознание Поттера?
- Да, Северус, и ему это вполне удалось. Но Вольдеморт не просто проник в сознание - на какое-то время он подчинил себе Гарри.
Дамблдор старался сохранять спокойствие, рассказывая зельевару о самых кошмарных минутах в жизни мальчика. Но Снейп прекрасно видел, каких усилий это стоило директору. Когда он закончил, Мастер Зелий какое-то время просто молчал.
- Альбус, - наконец начал он, - но как такое возможно? Вы говорите, полный контроль?
Снейп покачал головой. Он уже не мог сидеть. Порывисто поднявшись, зельевар прошелся по кабинету, обдумывая услышанное, затем приблизился к своему креслу, но садиться не стал, а оперся руками о стол и в упор посмотрел на директора:
- Поттер – не пустой сосуд. Если мы говорим о полном подчинении, то в волшебном мире это возможно в случае добровольного согласия человека или при условии отсутствия у него магического потенциала… - В ответ на вопросительный взгляд Снейпа Дамблдор кивнул, и зельевар продолжил: - Насколько я понимаю, Поттер вовсе не приглашал Темного Лорда в свое сознание, да и наличие магического потенциала у мальчишки вопросов не вызывает. Тогда каким же образом…
Ответ у Дамблдора был, но, подбирая нужные слова, он начал издалека:
- Северус, тебе, как никому, известна особая связь, которая существует между ними. Не ты ли сам обучал Гарри окклюменции?
- Это так. Темный Лорд не раз проникал в сознание Поттера. Но, Альбус, вы говорили о минутах полного порабощения сознания. Это величайшая редкость. Таких случаев в истории нашего мира было немного. И потом… для этого существующей между ними связи недостаточно.
Сам того не подозревая, Снейп облегчил директору задачу, поскольку самостоятельно приблизился к приготовленной для него новости.
- Ты прав, Северус. Этого действительно недостаточно для полного контроля. Но он был. И мальчик смотрел на меня и говорил со мной, но… это был не Гарри. А значит, все сказанное подводит нас к печальному выводу: видимо, между ними существует и другая связь.
- … Видимо? То есть вы не уверены в этом?
- Да, до недавнего времени я еще сомневался. Но события в Министерстве подтвердили мои предположения. Сегодняшняя ночь все изменила. Северус, я видел все это своими глазами. Поэтому в существовании иной связи между Гарри и Вольдемортом я теперь убежден.
- Возможно, вы правы, но…
- Пожалуйста, сядь, Северус. Разговор будет долгим и тяжелым.
Дождавшись, когда Снейп вновь займет кресло, Дамблдор продолжил:
- Для начала я покажу тебе вот что.
Он коснулся волшебной палочкой нижнего ящика своего стола, затем закрыл глаза, неразборчиво пробормотал незнакомое Снейпу заклинание. Зельевар не преминул отметить его мощь, не почувствовать которую было просто невозможно. И уже через несколько мгновений Дамблдор положил перед Северусом какой-то тяжелый предмет, аккуратно завернутый в белую материю. Но когда Снейп пригляделся повнимательней, то понял, что это был достаточно плотный вязаный платок. Осторожно дотронувшись до него, зельевар едва слышно спросил:
- Это шерсть единорога?
Дамблдор в ответ лишь кивнул.
О существовании подобных платков знал каждый волшебник, но далеко не каждому довелось увидеть их. И дело было даже не в чрезвычайной редкости и немыслимой дороговизне исходного материала, сколько в том, чтобы отыскать мастерицу, рукам которой удалось бы справиться с шерстью этого легендарного животного. В волшебном мире поговаривали, что такие искусницы рождаются раз в столетие.
- Ты догадываешься, что здесь завернуто? – Дамблдор было очень серьезен.
- Очевидно, какой-то черномагический артефакт. Подобные платки, насыщенные светлой магией единорога, способны сдержать разрушительное влияние черной магии.
- Я немного поправлю тебя, Северус: здесь очень мощный артефакт… и настолько исключительный, что даже этот белый платок из шерсти единорога померкнет на его фоне.
Снейп попытался обуздать набирающее обороты волнение, которое сейчас соседствовало с нетерпением.
- Ну что же, - Дамблдор взглянул на зельевара, - сейчас ты увидишь то, что я скрывал столько лет от постороннего взгляда.
Очень осторожно директор принялся разворачивать лежащий на столе предмет. Шерстяная ткань легко соскальзывает – и на стол ложится… самая обычная с виду книга. Снейп едва удержал смешок, свидетельствующий о явном разочаровании. Конечно, все говорило о почтенном возрасте увесистого фолианта: и старый кожаный переплет, потертый так сильно, что название было почти невозможно прочитать, и давно потерявший свой блеск металлический замок, и пожелтевшие, изрядно потрепанные страницы. Но все равно… это всего лишь книга! Зельевар уже было протянул к ней руку, как внезапно вздрогнул от голоса директора:
- Нет, Северус, не прикасайся к ней. Поверь, так будет безопасней. Кроме того, открыть ее ты все равно не сможешь. Для этого есть одно… очень необычное условие. Но сейчас речь не о нем. Я хочу, чтобы ты прочитал название. Конечно, сделать это непросто: большинство букв стерто. Но… если постараться…
Снейп прищурился, пытаясь сложить в слово едва различимые буквы, которые не пощадило время. Прошло несколько минут, как вдруг… Зельевар даже закашлялся от неожиданности и уставился, не мигая, на Дамблдора. Этот взгляд просил, нет, требовал немедленного ответа:
- Она… эта книга… «Бессмертие»?!! Это та самая…
- Да, Северус, это она.
Невозмутимого профессора Защиты сейчас было просто невозможно узнать, настолько тот был потрясен. Не отрывая взгляда от лежащей книги, он набросился на директора с вопросами:
- Но как, Альбус? Откуда она взялась? И вообще, возможно ли это?
- Как видишь, вполне возможно.
- Книга-легенда, книга-призрак…
Дамблдор невесело улыбнулся:
- Все верно, Северус, и эта одна из самых загадочных книг сейчас перед тобой.
Снейп очень внимательно разглядывал фолиант, но скептическое выражение с его лица так и не исчезло. Это было тем более странно, что неопровержимое доказательство существования легендарного артефакта сейчас находилось перед ним. В первые минуты лишенный заботливого платка и одиноко лежащий на столе том невольно напомнил младенца, слабого и беззащитного, которого распеленали и бросили на произвол судьбы.
- …когда идея обрести бессмертие обращается в манию. Тогда уже приемлемыми кажутся все средства, и волшебник постепенно погружается во тьму. В книге собраны все плоды этих многовековых поисков. Говоря точнее, здесь находится все, что черная магия может на сегодняшний день предложить волшебнику, пожелавшему стать бессмертным.
Что-то странное творилось сейчас в душе зельевара – это происходило против его воли и здорово отвлекало от рассказа директора. Через пару минут Снейп уже мог уверенно сказать, что от книги, лежащей на столе, исходила какая-то совершенно незнакомая сила. С одной стороны, она вызывала беспокойство и тревогу, а с другой - растущее с каждой минутой желание дотронуться до этого увесистого тома.
- …и все приходилось начинать почти сначала, - продолжал тем временем Дамблдор, не подозревая о смятении, охватившем зельевара. – Чтобы избежать ошибок предшественников, несколько черных магов решились объединить свои усилия. Результат не заставил себя ждать - их совместная деятельность увенчалась созданием этой рукописной книги.
- И как давно она в Хогвартсе?
- Давно, Северус. Очень давно. Она была здесь все то время, что я работаю. Раньше книга, как и множество других черномагических фолиантов, хранилась в Запретной секции нашей библиотеки. Но когда стало известно об особом интересе, который проявляет к ней один очень целеустремленный студент, я попросил профессора Диппета немедленно изъять «Бессмертие» из Запретного отдела и надежно укрыть ее в директорском кабинете. С тех пор она никогда не покидала этой комнаты.
- Значит, «один целеустремленный студент»? Мне кажется, что я тоже с ним знаком.
Дамблдор невесело усмехнулся и развел руками.
- Да кто с ним сейчас не знаком, Северус?
- Так получается, что эти навязчивые идеи о бессмертии интересовали Темного Лорда еще в Хогвартсе? И, похоже, эту книгу он так тогда и не получил?
- Ни тогда, ни после окончания Хогвартса.
Снейп вновь уставился на увесистый том, при этом взгляд его выражал недоумение.
- Но тогда я совершенно не понимаю… Как эта книга поможет объяснить какую-то особую связь между Поттером и Темным Лордом?
Дамлбдор не ответил. Он поднялся из кресла и, направив палочку на лежащий на столе фолиант, властно потребовал:
- Alohomora!
Никакого движения. Никакого шевеления. Но, похоже, Дамблдора это вовсе не смутило. Оставив волшебную палочку, он по-хозяйски возложил обе руки на старый, потертый переплет. Прошло несколько мгновений, и книга сдвинулась с места, затем раздался щелчок замка – и она распахнулась. Желтые станицы приветливо зашелестели, перекатываясь изящной волной слева направо и обратно. Директор так и не позволил Снейпу коснуться лежащего на столе тома. Он сам открыл нужную страницу и воспользовался переводными чарами. Снейп быстро пробежал глазами первую строчку и едва не потерял дар речи – в книге речь шла о хоркруксах.
Наверное, это было одно из самых таинственных слов волшебного мира. Отыскать где-либо информацию о хоркруксах было просто невозможно, поэтому и знали его очень немногие, но и тем мало что было известно. Целый клубок слухов, один нелепей другого, ворох выдуманных легенд и нелепых историй, леденящих кровь, - вот и все, чем могли похвастаться «знатоки».
Снейп буквально накинулся на предложенную информацию. Но, прочитав полстраницы, ощутил невероятную усталость и резь в глазах. Боясь упустить столь исключительную возможность, зельевар вновь обратился к написанному. Но хватило его только на страницу: глаза слезились так сильно, что строчки просто сливались.
Едва только Снейп откинулся на спинку кресла и прикрыл измученные глаза, Дамблдор захлопнул книгу и торопливо накрыл ее платком из белой шерсти.
- Не удивляйся, Северус, твое состояние вполне объяснимо. Такова особенность книги: быстро ее не прочитать. Она запрашивает слишком высокую цену, информации выдает по крупицам, а сил вытягивает очень много. Но, поскольку книга эта единственная, выбирать не приходится. Меня хватает только на полстраницы.
- И вы читаете ее каждый день?
- Приходится. Мне нужна эта информация, Северус, а других источников, как тебе известно, нет. Но давай вернемся к предмету нашего разговора.
- Так вы считаете, что Темному Лорду все-таки удалось узнать что-то новое о хоркруксах?
- Я полагаю… нет, я уверен, что Вольдеморту не только удалось добыть эту информацию. Более того, Северус, ему удалось это создать.
Снейпу вдруг показалось, что повеяло холодом. Услышанная новость была настолько неожиданной и страшной, что он лихорадочно старался отыскать, зацепиться хоть за какую-нибудь идею, которая позволила бы считать весть о хоркруксах не более чем чудовищной шуткой.
- Но, Альбус, вы ведь сами сказали, что книга в руки Темного Лорда не попала. Тогда каким же образом…
- Ты и правда веришь, - перебил Дамблдор раздосадованного зельевара, - что для Вольдеморта существуют непреодолимые препятствия?
Снейп лишь пожал плечами. Директор не стал дожидаться ответа и продолжил:
- Не сумев заполучить книгу, он пошел другим путем: отыскал мага, которому удалось создать хоркрукс и благодаря этому вернуться в жизнь после собственной смерти.
- Вот как… В настойчивости Темному Лорду и правда не откажешь. Но вряд ли черный маг, создавший хоркрукс, был настолько наивен, что вот так просто взял и раскрыл Темному Лорду свою тайну.
Дамблдор кивнул в ответ:
- Ты прав. С подобными знаниями так просто не расстаются. И получил их Вольдеморт отнюдь не в подарок – он зарабатывал их в течение четырех лет.
- Четыре года… - зельевар наморщил лоб. – Так значит, вам удалось узнать, куда Темный Лорд так внезапно пропал и где скрывался несколько лет?
- Верно, Северус, теперь мне известно все. С того дня, как семикурсник Том Риддл закончил Хогвартс, я не спускал с него глаз. Но о его «службе» одному из самых загадочных черных магов мне стало известно сравнительно недавно.
- Я даже представить себе боюсь, как зарабатывал необходимую информацию Темный Лорд. Надо полагать, жуткие изменения в его внешности произошли в эти четыре года? – получив от Дамблдора необходимый кивок, Снейп продолжил: - И какого же рода услуги понадобились человеку, обманувшему саму смерть?
- Нет, Северус, не обманувшему… Я бы сказал иначе. Скорее, заключившему со смертью сделку, сумевшему с ней договориться… - предугадав вопрос Снейпа, Дамблдор уточнил: - Его вторая жизнь была непродолжительной, и он уже давно покоится. Вот только сомневаюсь, что с миром. Но давай вернемся к твоему вопросу. Тебя интересовали услуги, которые потребовались от Тома Риддла. Думаю, что ты и сам об этом догадаешься, когда я назову имя его наставника… - Дамблдор сделал паузу и, не отводя взгляда от черных глаз, в которых горело нетерпение, сказал отрывисто: - Фарамант.
Дамблдор не ошибся: имя волшебника действительно объяснило Снейпу многое. Было очевидно, что суть зельевар ухватил, но некоторые детали явно требовали пояснения:
- Фарамант… - задумчиво повторил он. – Маг–изгой, маг–отшельник. А кроме того, он – создающий?
- Не буду спорить. Все верно: и изгой, и отшельник. Нам же особенно важно то, что Фарамант действительно создающий, со всеми вытекающими отсюда особенностями и столь редкими в нашем волшебном мире сексуальными предпочтениями. А теперь свяжи воедино его одиночество и его дар создавать новые заклинания… Думаю, теперь ты догадываешься о природе услуг, которые Фарамант требовал в течение четырех лет от весьма привлекательного и на все готового молодого человека.
От привычной невозмутимости на лице Снейпа не осталось и следа - стало совершенно очевидно, что он ошеломлен услышанным.
- Вы намекаете на то, что Темный Лорд в течение какого-то времени оказывал Фараманту сексуальные услуги?
- И не только это. Тома и его наставника связывал очень необычный контракт. Все четыре года они, не поднимая головы, занимались научными изысканиями. Естественно, все их опыты крутились вокруг одной идеи: отыскать способ преодолеть главную человеческую слабость – смертность. Сам понимаешь, насколько ценным приобретением был для Фараманта Том: талантливый, целеустремленный, фанатично преданный делу и готовый на все. Но вернемся к контракту. Наставник обязался передать ученику все свои знания, все сделанные открытия, обучить созданным заклинаниям, которых было немало. И все это в обмен на четырехлетнее полное порабощение… Вижу сомнение в твоих глазах, Северус. Но знания о хоркруксах и чудовищные изменения во внешности Тома – неоспоримые доказательства существования этого контракта. Добавлю только, что когда-то наши с Фарамантом жизненные пути пересекались, поэтому о нравах этого мага я знаю не понаслышке. И уж будь уверен: этот волшебник никогда не упускал своих возможностей. Ничуть не сомневаюсь, что он получил от Тома все, что только было возможно.
- Я не думал сомневаться в ваших словах, Альбус, и уж тем более не хотел их оспаривать. Просто… просто все это так неожиданно и так не вяжется с нынешним образом одного из самых сильных черных магов. Но вот что мне не дает покоя… Зная характер Темного Лорда, сложно предположить, что он сдерживался четыре года. Просто, обладая такой силой…
- Не было у него никакой силы, Северус, - нетерпеливо перебил Дамблдор. – Ты упускаешь важную деталь: Вольдеморт - не создающий. При всей его мощи он всего лишь обычный маг и никогда не был одним из нас.
Снейп кивнул в ответ и скривился в очень неприятной, почти пугающей улыбке:
- А ведь неплохо придумано, Альбус. Сексуальный контакт создающего с обычным волшебником временно лишает последнего магической силы… Да, в сообразительности Фараманту не откажешь.
- В коварстве ему тоже не было равных. Днем он нещадно эксплуатировал таланты и работоспособность Тома, вечерами превращал его в подопытного кролика: испытывал на нем многочисленные зелья и новые заклинания, подвергал части его тела различным деформациям. И даже ночью не давал ученику покоя, используя молодое и привлекательное тело для реализации своих безграничных сексуальных фантазий.
- Да, - Снейп покачал головой и презрительно сжал губы, - дорого достались Темному Лорду эти знания. Не думаю, чтобы он простил своему наставнику эти четыре кошмарных года.
Дамблдор кивнул:
- Я уверен, что и Фарамант об этом догадывался, но, похоже, смирился с подобной участью. Получив необходимые знания и умения, Вольдеморт безжалостно расправился со своим наставником. Более того, перед убийством он даже поставил Фараманта в известность о том, что его смерть послужит на пользу их общему делу, станет своеобразным экзаменом для терпеливого ученика.
- Темный Лорд убил своего учителя… - Снейп даже не спросил, а просто констатировал факт.
- Это так. Фарамант и стал необходимой жертвой, позволившей Вольдеморту создать свой первый хоркрукс.
Снейп в недоумении уставился на своего собеседника:
- Первый?! Значит, есть еще один… Но разве такое возможно? Альбус, что же вы молчите?!
Ему показалось, или руки Дамблдора действительно дрожали? Вот и дыхание сбилось. А зачем понадобилось старику изящное жемчужно-серое перо, которое он взял в руки? Видимо, таким образом директор пытался унять дрожь, но, потерпев поражение, безжалостно разломил хрупкий стержень пополам. Почему Дамблдор молчит? Почему так долго? Неужели полагает, что после всего услышанного он может поведать зельевару что-то еще белее страшное?
Как оказалось, Дамблдор смог…
- … Надеюсь, - поинтересовался директор, заканчивая повествование, - услышанного будет довольно, чтобы ты поверил мне, Северус… Гарри… Наш Гарри является одним из хоркруксов.
Во время рассказа Дамблдора Снейп сидел в кресле, боясь пошевелиться. Доказательств, представленных директором, было вполне достаточно, чтобы отмести все сомнения. Просто обрушившаяся новость причинила зельевару физические страдания: сильно сдавило грудь, кровь почти ощутимо клокотала в венах и, словно прорвав своим неистовым напором какую-то неведомую плотину, билась и билась в виски.
Дамблдор выдал ему эту чудовищную информацию и почти в ту же минуту растерял все свое мужество – вероятно, во время беседы со Снейпом он держался из последних сил. Также было очевидно, что сердце старика буквально разрывается от боли. Но помочь ему зельевар сейчас не мог, поскольку сам был близок к отчаянию.
Пятнадцать лет назад годовалый ребенок стал хоркруксом… В ту роковую ночь жестокая судьба натешилась вдоволь. Две яркие вспышки зеленого света, ледяной смех убийцы – и малыш остается сиротой. Но этого оказалось мало. Еще один зеленый луч – и лоб мальчика обезображен зигзагообразным шрамом.
Снейпа начало лихорадить.
Как, должно быть, мальчик кричал в ту роковую ночь… Почему он никогда не думал об этом? Раз за разом представлял себе, что сталось с Джеймсом, кусал до крови губы, воображая жуткую картину, в которой Лили беспомощно распростерлась у ног своего убийцы. Вот только осиротевшего ребенка он все эти годы не допускал до своего сознания. Наверное, малыш охрип от плача, пока его не нашли. Он кричал от страха, одиночества и навечно впечатавшейся в его лоб безжалостной молнии.
А сегодня эта роковая молния настигла и Снейпа. Пятнадцать лет спустя после той страшной ночи уродливый зигзаг полоснул и по его жизни, одним махом обесценив все его жертвы и подвиги, лишив тверди под ногами и цели, к которой он столько шел.
- Вот о какой связи между ними я тебе говорил, - донесся до зельевара безжизненный и очень слабый голос директора.
- А Темный Лорд? Он понял что-нибудь?
- Не думаю, Северус. Наверняка он связал легкость собственного проникновения в сознание Гарри только со шрамом. И Вольдеморт не должен узнать о существовании у него еще одного хоркрукса. Запомни это, Северус. Ни при каких обстоятельствах он не должен об этом узнать.
- Альбус, так получается, все наши попытки сохранить мальчишке жизнь не стоят и ломаного гроша? Скажите мне правду: он обречен?
- Я не знаю, Северус, - едва слышно произнес директор и кивнул на легендарную книгу, покоящуюся сейчас на столе и прикрытую белым платком из шерсти единорога. – Я продолжаю искать ответ на этот вопрос. Просто случай этот уникальный, ничего подобного в волшебном мире еще не происходило. Поверь мне, я делаю все возможное…
- Позвольте мне тоже… И я бы мог…
- Нет, Северус, не стоит. Общение с «Бессмертием» без последствий не проходит. Даже моих сил удержать рвущуюся наружу тьму не всегда хватает. А у тебя ежедневно уроки, ты общаешься с детьми. Пожалуйста, оставь это дело мне.
Почувствовав стальные нотки в голосе директора, Снейп протестовать не стал. Он еще раз окинул взглядом усыпанный осколками пол и поинтересовался:
- Поттер разбил ваши приборы, потому что узнал правду?
- Часть. Всего лишь еще одну часть одной большой правды.
- Тогда что значит устроенное им представление?
- А ты считаешь, что он мало перенес сегодня и не имеет права на это, как ты выразился, «представление»? Он слишком много сегодня потерял. А осколки… Это всего лишь его разбитое детство, Северус. Приглядись к ним повнимательней… Вон там, у ножки стола, поблескивают жалкие остатки его наивности, а у дивана беспомощно распласталась его доверчивость. За шкаф закатилась уже ни к чему не годная спиралька. Это остатки беззаботности. А если ты обратишь внимание на искореженные предметы, отлетевшие к двери, то без труда узнаешь в них разбитые мечты о семейном счастье с погибшим сегодня крестным… - В глазах Дамблдора стояли слезы. – А около твоих ног, Северус…
- Довольно! - Снейп испуганно посмотрел себе под ноги. – Хватит, Альбус, успокойтесь. Прошу вас! – Северуса заметно трясло, голос его постоянно срывался.
Внезапно зельевар схватился за левое предплечье. Дамблдор, встретившись с ним взглядом, прочитал в горящих черных глазах откровенный ужас.
- Альбус! Я не смогу. У меня нет сил!
Дамблдор резко поднялся из кресла:
- Северус! Пожалуйста, возьми себя в руки. У тебя мало времени.
- Но как? Как я явлюсь к нему сегодня после всего, что узнал?! Здесь никакая окклюменция не поможет – я буду просто бессилен что-либо скрыть.
Дамблдор, оказавшись за спиной зельевара, положил обе руки ему на плечи, но, почувствовав дрожь, на несколько мгновений прижал голову Снейпа к своей груди:
- Прости меня, Северус. Здесь я бессилен тебе помочь. Но знаешь, иногда мне кажется, что для тебя нет ничего невозможного…
Снейп не ответил Дамблдору. Он снова скривился, схватившись за предплечье. Темный Лорд проявлял нетерпение. Кивнув на прощание директору, зельевар решительно направился к камину.
Отправлено: 16.09.08 01:22. Заголовок: "Сквозь магический кристалл", ГП/СС, R, макси, драма, юмор (конец 7 главы от 16.09.08)
- 3 - Reparo!
Поджав под себя ноги и удобно устроившись на диване, Снейп вспоминал события, случившиеся полгода назад. Завернувшись в теплый плед, он наблюдал за ежевечерней трапезой ярко-оранжевого пламени в камине. В течение короткого зимнего дня неугомонному огню позволялось лишь слегка поддерживать тепло в комнате, а потому рацион этой весьма прожорливой стихии сокращался до минимума. Но вечером хозяин очага щедро награждал послушный огонь за многочасовое воздержание. В камин неизменно выкладывалась внушительная горка дров, и изголодавшееся за день пламя приступало к ночному пиру. Не спеша, как истинный гурман, огонь сначала лишь облизывал своими жадными языками обреченные на сожжение поленья. Но вот, словно разбудив неуемный аппетит, он уже увлеченно вгрызался в неподатливую деревянную плоть, весело хрустел, щелкал и время от времени задорно выпускал вверх фейерверки мельчайших искр.
Многочисленные осколки на полу отражали блики ненасытного огня. И это уже были осколки утраченных иллюзий Снейпа. Здесь и слабые надежды на то, что директор все-таки ошибся, и вера в то, что великий Дамблдор обязательно найдет выход из тупика и избавит мальчишку от висящего над ним приговора.
Удивительные события сегодняшнего вечера, настойчиво швыряющие судьбу Поттера в руки зельевара, убедили его в одном: мальчишка должен жить. И он будет жить.
- Reparo! – Снейп направил волшебную палочку на осколки хрустального фужера, и тот спустя пару минут очутился в руках Северуса. Несколько трещинок, конечно, лишили его прежней безупречности. Но он цел – и это главное. Минуту спустя перед Снейпом уже были каминные часы. Падая, они не разбились, но от удара бег стрелок остановился. Прежде чем завести их вновь, Снейп неожиданно для себя загадал: если механизм заработает и часы пойдут, то Поттеру удастся выжить…
Десять минут спустя, перепробовав все знакомые заклинания, позволяющие починить сломанные механизмы, зельевар так и не смог завести старинные часы. В самую последнюю минуту, в порыве отчаяния, понимая, что это заклинание здесь не сработает, он произнес:
- Reparo!
Что-то щелкнуло в корпусе часов, послышался мелодичный перезвон – и стрелки ожили…
Через пару минут уже ничто в гостиной не напоминало об устроенном погроме: все предметы вернулись на свои места. Не было на столе лишь бутылки с ароматным молодым вином, которое так и не успело обзавестись изысканным букетом.
События сегодняшнего вечера вынудили Снейпа наконец-то принять важное решение, которое зрело уже не один месяц. У Дамблдора было полгода. Он так ничего и не нашел, ничего не предложил. Значит, возникла необходимость нарушить данное слово и заняться поисками самому.
Он не пошлет мальчишку на смерть, не бросит его в ту чудовищную воронку. Он справился с собственными осколками, а значит, поможет собрать их Поттеру. Что-то, вроде наивности и беззаботности, утеряно уже навсегда. Но за надежду и веру мальчишки, за его мечты о семейном счастье побороться стоило…
И вот уже на низеньком журнальном столе появляется еще одна тетрадь – точная копия той, в которой Снейп делал записи для Дамблдора. Окунув перо в чернильницу, зельевар решительно вывел на первой странице: «Поттер». Призывая чернила, он не уточнил, какие именно должны появиться на столе. Появились зеленые. И глаза у Поттера зеленые. Хороший цвет. Цвет надежды.
Шикарненская глава.. Отчаянье.. безысходная тоска обуревали меня во время разговора Дамблдора и Снейпа.. kaina пишет:
цитата:
Но за надежду и веру мальчишки, за его мечты о семейном счастье побороться стоило
Согласна, за это нужно бороться.. особенно, что это счастливая семейная жизнь, Снейп-Поттер!!! Снейп огромный молодец!!! 5 баллов ему и булочку с полочки.. А Kaina и бета Воnnie, куча похвал и море благодарности..
Отправлено: 16.09.08 15:23. Заголовок: Продолжение понравил..
Продолжение понравилось. Спасибо!
Есть один эпизод, который смутил- чинить часы и одновременно знать точно, сколько прошло времени с момента начала починки. Удивительное рядом. :)
roby пишет:
цитата:
Падая, они не разбились, но от удара бег стрелок остановился. Прежде чем завести их вновь, Снейп неожиданно для себя загадал: если механизм заработает и часы пойдут, то Поттеру удастся выжить… Десять минут спустя, перепробовав все знакомые заклинания, позволяющие починить сломанные механизмы, зельевар так и не смог завести старинные часы. В самую последнюю минуту, в порыве отчаяния, понимая, что это заклинание здесь не сработает, он произнес: - Reparo!
Отправлено: 16.09.08 21:38. Заголовок: В начале продолжения..
В начале продолжения прямо ощущаешь как закручивается тугая пружина, подспудно давит на виски что-то ужасное и невидимое, и - взрыв, пик напряжения: разгром, который устраивает Снейп у себя. И воспоминания, и снова гнетущее напряжение, давление. И все словно хрупкое стекло, осколки которого усеивают путь из прошлого в кабинете Дамблдора до настоящего в комнатах Снейпа. "- Reparo! " - все должно быть исправлено! Потому что, так нельзя. Ведь "глаза у Поттера зеленые. Хороший цвет. Цвет надежды." Спасибо
Neprikayannaya Тишь roby kozyabozya Николета Osoka eonen Спасибо за внимание!
Тишь пишет:
цитата:
Снейп огромный молодец!!!
Да, поведение каноничного Снейпа, узнавшего, что Гарри обречен, меня не устроило совершенно. Поэтому мой будет действовать.
roby Да, все уже серьезно. Но, как и в жизни, будут случаться и зававные истории. Фик большой - все еще впереди.
kozyabozya Смутивший вас момент объясняется очень просто: часы чинил Снейп, а о времени, которое он на это затратил, вещал вам рассказчик (в данном случае - я).
Николета *шепотом* будет!
eonen Спасибо! Очень рада, что Вам нравится.
Osoka Что может быть лучше, когда авторский замысел читатель и увидел, и оценил. Спасибо за ваш очередной замечательный отзыв.
Николета Тишь Автор жив... Мужественно сражается с реалом и заканчивает весьма объемную новую главу, которую решила выкладывать не по частям, а целиком. Немного терпения и спасибо, что ждете.
За ночь зимний ветер, холодный и порывистый, одержал полную победу в своей многодневной битве с целым полчищем иссиня-черных туч. Не устояв перед столь стремительным напором, они были буквально растерзаны на рваные грязные клочки и с позором отправлены в далекое изгнание. После этого, словно притомившись, ветер заметно утих, а вместе с ним успокоились и верхушки вековых деревьев Запретного Леса.
Незадолго до рассвета старый Помони, ежась под мохнатой коричневой шкурой, выбрался из глубокой пещеры, долгие годы служившей ночлегом и надежным убежищем для воинственного табуна кентавров. Старейшина так и не смог забыться в эту беспокойную ночь. Мысли, одна другой тревожней, отгоняли чуткий сон старика. Помони очень хотелось ошибиться в собственных прогнозах, вот только сигнал, увиденный ночью, был уже третьим в его долгой жизни. Поэтому сомневаться не приходилось: волшебный мир в очередной раз стоит на пороге потрясения.
Ночью, греясь у разведенного огня и рассматривая беззаботно спящих кентавров, он решил на какое-то время утаить тревожную новость. Все его подопечные разговаривают со звездами, вот только большинству из них истина откроется не сразу. Чтобы заметить едва различимый знак, нужен особый дар, который встречается крайне редко. Таким даром обладали лишь Помони и… отверженный.
- Вам, Бэйн и Магориан, я вижу, тоже не спится? – внезапно спросил старейшина, даже не взглянув на кентавров, растерянно застывших у входа в пещеру. – Напрасно вы поднялись в такую рань: уставшему за день телу необходимо дать отдых.
- Мудрый Помони не спал всю ночь, - негромко начал Бейн. – Старейшине нездоровится?
В эту минуту грозный кентавр, к которому даже бесстрашный Хагрид предпочитал не приближаться, очень изменился: в обычно злобном и диковатом взгляде теперь читались почтительность и забота, а в голосе звучала тревога.
Вожак величественно обернулся к говорившему:
- Твои волнения напрасны, Бейн. Помони здоров.
Он хотел продолжить, но внезапно был перебит нетерпеливым гнедым кентавром:
- Тогда почему старейшина покинул пещеру?
Ответом явно забывшемуся смельчаку был суровый взгляд желтых глаз – оробевший Магориан вмиг умолк. Вожак выдержал необходимую паузу и назидательно заметил:
- Значит, у Помони имелись причины, вынудившие его искать уединения. Возвращайтесь в пещеру. Сегодняшний день будет полон забот и потребует от вас немало сил.
Кентавры уже покорно двинулись обратно, как вдруг…
- Бейн! – раздался властный призыв. Старейшина заговорил очень уверенно, и тон его не допускал ни малейшего возражения: - Очень скоро отверженный будет искать встречи с вожаком. Помони запрещает кому-либо из табуна препятствовать нашему общению.
Потрясенный услышанным, Бейн с трудом подобрал ответные слова:
- Старейшина хочет… чтобы отверженный… вернулся? – ноздри кентавра сильно раздувались – он едва сдерживал свой гнев. – Табун с позором изгнал предателя, так неужели мудрый Помони желает…
- Мудрый Помони желает его видеть и с ним говорить. Как только отверженный появится в лесу, он останется в табуне, и с этой минуты прежнее имя вернется к нему.
В глазах Бейна и Магориана застыл ужас.
- Но старейшина хотя бы объяснит табуну свое решение? – срывающийся голос черного кентавра выдавал бушующий в его душе гнев.
- Старейшина не обязан объяснять свои поступки, - отрезал вожак. - Позже… немного позже кентавры поймут причины такого решения. И еще… отверженный явится сюда не один. Вы должны беспрепятственно проводить ко мне его спутника… этого… человека.
- Человека?! – не сдержался пылкий Магориан. – Известно ли старейшине, кто именно явится с отверженным?
Помони отвернулся от разгоряченных кентавров.
- Это будет директор школы волшебников, Альбус Дамблдор.
Бейн и Магориан недоверчиво смотрели в спину вожаку.
- После того, что случилось полгода назад с той отвратительной и высокомерной женщиной? – гнедой кентавр презрительно сплюнул на снег. – Мудрый Помони уверен, что белоголовый старик вновь осмелится заявиться сюда?
- Помони в этом уверен.
Чуть позже, когда Бейн и Магориан вернулись в пещеру к огню, вожак, задумчиво глядя в сторону розовеющего востока, уверенно добавил:
- Дамблдор вновь появится здесь. На этот раз у него просто не будет другого выхода…
- 2 -
Обычно по выходным дням на завтраке в Большом зале было немноголюдно: уставшие за неделю студенты явно предпочитали крепкий сон. Но это субботнее утро было особенным: большинство учащихся все-таки спустилось к трапезе.
Дамблдор явился на завтрак прямо из больничного крыла. Разбудить мадам Помфри так и не удалось, и поэтому на посту сиделки его временно сменила профессор Макгонагалл.
В Большом зале директора встретил непривычно громкий рой голосов, причем оживленная беседа велась за столами всех четырех факультетов. Это жертвы бойцовых огурцов, вчера еще упорно не желавшие делиться впечатлениями о пережитом, сегодня явно наверстывали упущенное. Наступил звездный час шестикурсников Гриффиндора и Слизерина: студенты слушали их разинув рты.
Все были так поглощены последними событиями, что не обратили особого внимания на весьма необычный завтрак. Конечно, ничего экзотического не было ни в гречневой каше на молоке, ни в кукурузных лепешках, ни, наконец, в щедрых порциях янтарного меда (к слову, тоже гречишного). Просто два последних деликатеса подавались к завтраку нечасто, а горячее молоко с разварившимися крупинками гречки так и вообще впервые появилось на столах Большого зала. Подобное меню вполне можно было бы отнести к кулинарному эксперименту хогвартских эльфов, если бы не…
Альбус Дамблдор, восседающий сейчас во главе учительского стола на роскошном стуле, более напоминающем трон, смотрел на предложенное угощение, едва сдерживая отвращение. Но в тот момент он даже не предполагал, кому обязан тем, что выйдет из-за стола голодным. А виновник принудительной директорской диеты сидел совсем рядом. Он не только знал, почему на столах сегодня такое необычное и такое скудное меню, - он лично его разработал, а потом продиктовал взбунтовавшимся поначалу эльфам-поварам. Но субординацию в древнем замке еще никто не отменял, поэтому трудолюбивые и послушные домовики не посмели перечить школьному смотрителю.
Профессор Слагхорн, облаченный в бордовую мантию, выглядел несколько озабоченным. Медленно и безучастно он поглощал блюдо из гречки, но было видно, что мысли его где-то очень далеко. Все внимание зельевара сейчас занимала массивная дверь, ведущая в Большой зал – он явно кого-то ждал (и, судя по лукавым взглядам коллег, те были прекрасно осведомлены, кого именно). Из состояния задумчивости Слагхорна вывел директор:
- Гораций, мне бы очень не хотелось нарушать твои субботние планы, но после завтрака загляни, пожалуйста, в больничное крыло. Нам нужно поговорить.
- Конечно, Альбус, - отозвался зельевар и, не мешкая, попытался подняться из-за стола.
- Это не так срочно, - пресек его попытку директор, удерживая друга за рукав мантии. – Я сам немного задержусь… - Дамблдор кивнул в сторону нетронутого завтрака и пояснил: - Мне нужно переговорить с Аргусом. Впрочем, можешь не дожидаться меня. В больничном крыле сейчас Минерва. Она тебе объяснит, что случилось и какая помощь…
- Минерва?! – Слагхорн вперил в директора взор, полный недоумения и тревоги. – Минерва в больничном крыле?!
Проявив изумительную прыть, весьма неожиданную для столь почтенного возраста и столь внушительной комплекции, Гораций в тот же миг вскочил из-за стола и устремился через длинный проход между ученических столов к массивной двери. Потрясенный Дамблдор, попытавшийся было в первую секунду успокоить и задержать коллегу, лишь безнадежно махнул рукой, глядя ему вслед.
Снейп, успевший перед завтраком пообщаться с директором, уже знал, что ночь для обитателей больничного крыла прошла без изменений: оба пациента и формально лечащий их колдомедик крепко спали сейчас, откровенно презрев все режимные моменты.
Профессор Защиты подозрительно вглядывался в лица слизеринцев и гриффиндорцев. Когда тревоги, связанные с Поттером, постепенно отступили, перед Снейпом со всей очевидностью вдруг нарисовались эпизоды собственного приключения в злополучной теплице. Нетрудно догадаться, какую реакцию среди студентов мог бы вызвать рассказ Малфоя или Поттера о том, в каком виде появился перед ними декан Слизерина. Но, похоже, волнения его были преждевременными: студенты явно ничего не знали. Видимо, Поттер не решился ночью развлекать своих посетителей весьма пикантной историей. А ведь ему было, что порассказать. Правда, учитывая его поведение в душе, вряд ли он стал бы поднимать эту тему. Но почему промолчал Драко? Это было тем более странно, что Малфой, брошенный своим деканом на расправу Филчу, имел прекрасную возможность поквитаться со Снейпом. Что же остановило униженного аристократа?
- Мистер Малфой, - обратился Мастер Зелий к своему студенту, - нам необходимо поговорить. Домовик передаст мое распоряжение: в обозначенное время вам надлежит быть в зале для аудиенций.
- Да, сэр.
Малфой не выглядел удивленным – казалось, он только этого и ждал. Возможно, ради подобного приглашения юноша и спустился к завтраку. Сразу после слов Снейпа он кивнул приятелям и двинулся к выходу. Еще один нетронутый завтрак сиротливо остался стоять на столе. Правда недолго. В отличие от многих студентов, ненасытным Крэббу и Гойлу новое меню явно пришлось по вкусу, и порцию Драко они разделили по-братски.
Блэйз Забини, обильно смазывая кукурузную лепешку медом, не без досады должен был признать, что неожиданно вышедший из-под контроля взгляд (явно против воли своего хозяина) постоянно обращался к соседнему столу, отыскивая каштановые кудри гриффиндорской грязнокровки. Но попытки оказались тщетными: Гермиона, как и все ее приятели, на завтрак не вышла. Так что гречишный мед был как нельзя кстати: ему предстояло подсластить горечь разочарования.
Но напрасно директор ждал конца завтрака, чтобы поговорить с Филчем. Когда почти все разошлись, Дамблдора ненадолго отвлекла профессор Синистра. Школьный смотритель, воспользовавшись заминкой, быстро выскользнул из Большого зала. Разочарованно вздохнув, голодный директор поднялся из-за стола, решив перенести запланированную беседу на более подходящее время. Что-то недовольно бормоча себе под нос, старик направился в больничное крыло.
Отправлено: 03.12.08 03:22. Заголовок: - 3 - Когда запыхав..
- 3 -
Когда запыхавшийся профессор Слагхорн распахнул дверь лазарета, он, к собственному облегчению, увидел там совершенно здоровую Минерву Макгонагалл, которая в тот момент была чрезвычайно занята: женщина очень сердито выговаривала что-то своему подопечному. Застывший посреди палаты мистер Лонгботтом, бледный, в сильно измятой мантии, имел весьма испуганный и виноватый вид. Появление Слагхорна явно сыграло юноше на руку: возможно, не случись оно, декан Гриффиндора и не подумала бы столь быстро свернуть воспитательное мероприятие. Теперь же, приветливо кивнув профессору Зельеварения, она явно поспешила закончить беседу:
- Полагаю, вы сделаете из всего произошедшего верные выводы, и впредь ничего подобного не случится, не так ли, мистер Лонгботтом?
Невилл не сразу сообразил, что смертная казнь, похоже, отменяется. Но когда все-таки понял, то закивал так усердно, что Слагхорну показалось: голова ошалевшего от радости студента вот-вот оторвется.
- Ступайте, мистер Лонгботтом, и серьезно поговорите со своими друзьями. Обрисуйте им в деталях все, что случилось сегодня ночью. Надеюсь, им будет стыдно…
- Да, мэм, я им скажу… все… будет стыдно… простите…
Выскочив из больничного крыла, Невилл с облегчением вздохнул, затем прижался лбом к деревянной поверхности массивной двери и замер так на несколько мгновений. Но вот, заслышав далекие шаги, юноша вздрогнул, боязливо повел плечами и со всех ног пустился по коридору, направляясь в факультетскую башню.
* * *
И без того немалая скорость мистера Лонгботтома, без сомнения, увеличилась бы в несколько раз, знай он, кто приближается сейчас к больничному крылу. А к лазарету уже подходил профессор Снейп. Распахнув дверь, он невольно стал свидетелем очень милой сцены: взволнованный сверх меры Слагхорн выпытывал у профессора Макгонагалл, как та себя чувствует и по какой причине отсутствовала на завтраке. Щеки Минервы раскраснелись, и, хотя ответы ее не отличались многословием, а голос выражал досаду, было совершенно очевидно, что подобное внимание ей льстит.
Профессор Макгонагалл как-то уж слишком обрадовалась появлению Снейпа, что крайне его изумило. Не дав коллеге опомниться, декан Гриффиндора поспешила сдать дежурство. Ее отчет при этом был весьма лаконичным:
- Мистера Лонгботтома я отправила в факультетскую башню: он выглядел вполне здоровым. Поппи и мистер Поттер еще не просыпались. Все тихо и спокойно.
Снейп благодарно кивнул коллеге, но в тот момент, когда та уже направилась к выходу, внезапно остановил ее вопросом:
- Я надеюсь, Минерва, что, учитывая события сегодняшней ночи, вы с Дамблдором примите соответствующие меры. В Хогвартсе многое случалось, но чтобы такое! И где? В больничном крыле! Вы должны…
- Когда у меня возникнут вопросы, касающиеся моих должностных обязанностей, непременно проконсультируюсь с тобой, Северус. Но пока сложностей я не испытываю. А поэтому прошу меня извинить – дела.
Развернувшись, Минерва устремилась к выходу, но у самой двери, словно вспомнив что-то, обернулась. Кивнув на прощание обоим мужчинам, она чуть дольше задержала взгляд на Слагхорне, наградила его сдержанной улыбкой и лишь затем покинула больничное крыло.
Явно рассерженный уверенной отповедью Макгонагалл, Северус с трудом подавил в себе растущее раздражение и попытался рассказать своему учителю о ночном происшествии, но, похоже, в мыслях Слагхорна все еще безраздельно царила Минерва. На щеках профессора Зельеварения цвел яркий румянец, а взгляд был прикован к двери в надежде, что та сейчас откроется…
Дверь и впрямь внезапно распахнулась, и в больничное крыло вошел немного запыхавшийся директор. Без лишних церемоний он сразу направился в покои мадам Помфри, приглашающе кивнув Слагхорну и бросив ему на ходу:
- Гораций, у нас возникли серьезные проблемы.
Профессор Зелий послушно двинулся за Дамблдором, а Снейп, задержавшийся, чтобы осмотреть спящего Поттера, присоединился к ним через пару минут.
Мадам Помфри лежала в той же позе, что и вчера. И беспробудный сон, и возникающая время от времени улыбка были прежними.
Снейп и Дамблдор в ожидании покосились на коллегу, не сводящего глаз с мадам Помфри. Но, похоже, увиденное его не испугало и не удивило – создавалось впечатление, что все было в порядке вещей.
- Вот в таком состоянии она находится уже много часов и просыпаться, похоже, не собирается, - озабоченно качая головой, начал Дамблдор. – Нам необходима твоя помощь, Гораций.
Слагхорн, словно очнувшись от наваждения, вздрогнул и в то же мгновение отвернулся к окошку, явно избегая требовательного взгляда голубых глаз.
- Да как же ей можно помочь? Я же не колдомедик. Признаться честно, я вообще не представляю, что тебя натолкнуло на эту мысль, Альбус.
- Возможно, это, Гораций! – прервал его Снейп и протянул учителю знакомую склянку, изъятую ночью из кабинета зельевара. Увидев недоумение на круглом лице, Северус уточнил: - Мне понадобилось несколько капель этого яда. Конечно, следовало бы попросить столь ценный ингредиент у хозяина, но ничего не получилось.
- Почему же не получилось? – все еще не понимая, бормотал Слагхорн. – Если это действительно было так необходимо, я бы поделился… охотно. Особенно, когда дело касалось безопасности Гарри Поттера. Ты напрасно испугался, Северус.
- Да нет, Гораций, дело вовсе не в моем испуге – все куда сложнее. Проблема в том, что вы тоже спали. Крепко. Беспробудно. Как Поппи.
- И улыбался точно так же, как она сейчас, - счел нужным добавить Дамблдор.
- Сходство было абсолютным. Просто два величайших счастливца в Хогвартсе! Да что там в Хогвартсе – берите шире! – хмыкнул Снейп.
Слагхорн напоминал сейчас нашкодившего подростка: вид у него был до того виноватый, что ведущие допрос профессора едва сдерживали рвущиеся наружу улыбки. Гораций опять помялся и пробормотал что-то невразумительное себе под нос, но потом все же решился:
- Видите ли, в чем дело… не то чтобы я старался это скрыть… вы не подумайте ничего плохого. Просто все это находится пока в экспериментальной стадии, и проведена еще не вся серия запланированных опытов.
- Ты взялся за новые исследования? Ты?! Я не верю собственным ушам! – лицо Дамблдора выражало крайнюю степень изумления.
- Да… после всех зароков и клятв это действительно выглядит довольно странно. И поверь мне, Альбус, сам бы я и не подумал погружаться в очередной эксперимент… просто…
- А дальше, по всей видимости, - послышался ироничный комментарий Снейпа, - нас ждет занимательное повествование о каком-нибудь змее-искусителе?
Слагхорн кивнул и со вздохом признался:
- Видит Мерлин, я этого не хотел. Да, речь пойдет о змее-искусителе, точнее, о двух сразу.
Догадавшись, что рассказ вряд ли будет лаконичным, Дамблдор пригласил всех переместиться в кабинет мадам Помфри и, расположившись поудобней, попытаться разобраться в этой непростой ситуации.
- 4 -
Уже приближаясь к портрету Полной дамы, Невилл отметил про себя, что в замке на удивление немноголюдно. А еще он с облегчением понял, что напрасно опасался расправы: немногочисленные группки студентов, встретившиеся ему по пути, намерения имели самые мирные и даже почтительно приветствовали прославившегося герболога.
В Гриффиндорской башне юношу ждали с большим нетерпением и устроили настоящую овацию. Из плотного кольца обнимавших его рук Невилла буквально выдернули близнецы Уизли.
Заботливо поставив герболога на пол, они слегка подтолкнули его к креслам, стоящим у окна. На диване, крепко прижавшись друг к другу и закутавшись в один клетчатый плед, сидели Рон, Джинни и Гермиона. Таким образом, все участники вчерашней пирушки, за исключением Гарри, были в сборе. Невилл опустился в свободное кресло, близнецы расположились напротив. Юноша внимательно оглядел друзей и печально покачал головой: мрачные, невыспавшиеся лица, ввалившиеся глаза у девушек и мешки под глазами у Рона. Только близнецы выглядели веселыми и оживленными, словно их и не было вчера в больничном крыле.
Первым прервал молчание Фред:
- А где Гарри? И как вы там… ну… вообще? Все в порядке?
- Со мной – да, как видите. Чего не скажешь о Гарри.
- Что с ним?! – одновременно воскликнули Джинни, Гермиона и Джордж. Рон промолчал, но заметно побледнел.
Рассказ Невилла просто потряс воображение слушателей. И что с того, что он сгустил краски, описывая сцену собственного допроса у Снейпа? В итоге по драматичности беседа с Мастером Зелий вполне тянула на описание пыток у самого Вольдеморта…
Да и рассказывая о мучениях Гарри, юноша не поскупился на ужасающие эпитеты и холодящие кровь сравнения. Когда повествование наконец закончилось, друзья, буквально раздавленные чувством собственной вины, еще долго сидели в абсолютной тишине. Затем Невилл получил-таки полагающуюся порцию охов и вздохов, прославляющих его стойкость и редкий дар – умение по-настоящему дружить. А когда немного растерявшегося герболога поцеловала Джинни, тот уже с уверенностью мог сказать, что поймать удачу за хвост, пусть и с небольшим опозданием, ему все-таки удалось.
Полчаса спустя, приняв душ и переодевшись, Невилл спускался из спальни, когда уже на подступах к общей гостиной был остановлен поджидавшими его близнецами.
- У нас к тебе разговор, - начал Джордж.
- Очень важный! – подмигнул Фред. – Ты куда-то собрался? Давай так: мы проводим тебя и по дороге побеседуем.
- Хорошо, - согласился Невилл, но голос его при этом звучал как-то неуверенно. Очевидно, он совсем не привык к повышенному вниманию. – Я собирался в теплицы. Хочу посмотреть, что там стало с бой-огурцами… после вчерашнего.
- В теплицы? – переспросил явно довольный Джордж.
- К бой-огурцам? – уточнил сразу заулыбавшийся Фред.
- Великолепно! – подытожили оба брата. – Вот о них-то мы и хотели с тобой поговорить.
Подхватив немного обалдевшего изобретателя под руки, близнецы уверенно двинулись к портрету Полной дамы, взяв курс на школьные теплицы.
Отправлено: 03.12.08 03:24. Заголовок: - 5 - С первыми лу..
- 5 -
С первыми лучами солнца профессор Спраут была уже у теплиц. Ей тоже не спалось в эту ночь. Сердобольные Минерва и Синистра утешали ее весь вечер и напоили Помону своими «фирменными» успокоительными зельями, но сон так и не пришел к отчаявшейся женщине, потому что муки совести часто являются непреодолимым препятствием на его пути.
К экспериментальной теплице женщина приближалась, едва дыша от волнения. Она уже рисовала в своем воображении жуткую картину полного разгрома: вязкие болота омерзительной слизи и полностью вышедшие из подчинения воинственные растения. Одним словом, профессор Спраут была готова ко всему. Но уж точно не к такому…
Изумрудные лианы, вполне миролюбивые и необыкновенно похорошевшие после щедрого «ужина», полученного от заложников, и магического дождя, дарованного им догадливым Мастером Зелий, приветствовали вошедшую женщину, слегка подрагивая листиками. Заботливо вскопанный накануне чернозем сейчас был немного увлажнен, но не более того. Никаких мерзких желто-зеленых луж, ни малейшего намека на вчерашний кошмар. А тем временем несколько лиан, будто извиняясь, тянули к потрясенной женщине длинные змеевидные плети. Их листочки, напоминающие детскую ладошку, словно предлагали своей создательнице заключить мировую и обменяться дружеским рукопожатием.
Профессора Спраут бесконечно тревожила дальнейшая судьба этих овощей, способных постоять за себя. Она вообще слыла любительницей смелых экспериментов (здесь с ней мог потягаться разве только Хагрид) и давно уже снискала себе почет и уважение коллег, которые неизменно восторгались ее научной дерзостью (что, правда, не мешало им за глаза называть Помону чудачкой).
На плоды их совместной с мистером Лонгботтомом деятельности у профессора Спраут были большие надежды. Два года… два года, полные проб, сомнений, ошибок. И один вечер, который перечеркнул все достигнутые результаты. Но сдаваться женщина не собиралась. Понимая, что вчерашнее побоище без последствий не останется, профессор Спраут продумывала сейчас стратегию защиты. Помону немного удивило долгое отсутствие Невилла, и она ждала его с минуты на минуту.
Дверь негромко хлопнула – в теплице появился гость, но это был не мистер Лонгботтом. На пороге смущенно топтался хогвартский лесничий. Весть о случившемся вчера дошла до него лишь на завтраке. Опасность! А он оказался в стороне! Стоит ли удивляться тому, что обычно всегда прожорливый гигант сразу лишился аппетита и, даже не дождавшись конца утренней трапезы, покинул Большой зал?
Но торопился Хагрид напрасно - змеевидные побеги вели себя на удивление спокойно: ни малейшего намека на агрессию.
- Какие красавцы! – пробормотал восхищенный гигант. – Не нападут на меня, а?
В теплице зазвучали первые раскаты его могучего смеха.
Ну что ты! - успокоила коллегу профессор Спраут. - Они не нападают, а только защищаются.
- Да уж мне рассказали, как они отделали вчера шестикурсников, – хмыкнув, Хагрид двинулся по одному из проходов. – Надо же… мыслящие огурцы… чудно! - не скрывая своего восхищения, он разглядывал экспериментальные растения, а потом, спохватившись, добродушно предложил: - Что же, давайте знакомиться… раз вы такие умные. Я Хагрид.
* * *
- Меня зовут Филеус Флитвик, - раскланялся с изумрудными лианами четверть часа спустя маленький человечек, пришедший, по его собственному признанию, поддержать коллегу в непростое для нее время, а на самом деле явившийся просто поглазеть на чудо-огурцы.
В этот день «поддержать коллегу» явилась добрая половина педагогического состава Хогвартса.
- Профессор Синистра, - представилась огуречным зарослям еще одна гостья.
- Профессор Вектор, - услышали они через пару минут.
И даже профессор Трелони удостоила теплицу своим присутствием, а затем в стеклянном доме разнесся никогда не слышимый здесь доселе приглушенный цокот копыт - это, поддавшись всеобщему ажиотажу, явился еще один преподаватель Предсказаний - кентавр Флоренц.
Таким образом, отдельные визиты сердобольных коллег вскоре превратились в настоящее паломничество. Стоит ли удивляться тому, что профессор Спраут изрядно подустала водить бесконечные экскурсии по своему зеленому царству?
Хорошо еще, что сюда не могли попасть учащиеся. Это правда не означало, что они не интересовались новыми питомцами профессора гербологии. Как раз наоборот. Все субботние планы были благополучно забыты: партии в магические шахматы и артобстрелы плюй-камнями, недописанные рефераты и недоваренные зелья, библиотека и даже Хогсмид потеряли какую бы то ни было важность в глазах юных любителей сенсаций. Да и как можно сейчас заниматься хоть чем-то в замке, когда тут такое?
Вот только увиденное сквозь стекло никак не вязалось с образом коварных плюющихся монстров, которых весьма живописно обрисовали вчерашние жертвы легендарного зачета. Поэтому, откровенно разочаровавшись в увиденном и потолкавшись бесполезно у теплицы, студенты уже собрались расходиться, как вдруг на горизонте нарисовалась фигура Невилла Лонгботтома. Но напрасно шестикурсники из Слизерина так приободрились – поквитаться с виновником их вчерашнего позора они бы не смогли. Оказалось, что гриффиндорский увалень даром времени не терял: он успел обзавестись весьма авторитетными телохранителями. Близнецы Уизли, опекая своего подопечного с флангов, умело расчищали дорогу среди собравшихся. Вскоре все трое уже исчезли в стеклянном домике – закрывающее заклинание, оставившее за бортом остальных студентов, на Невилла и его гостей, естественно, не распространялось.
Увидев в теплице половину педагогического состава Хогвартса, Невилл здорово испугался, ожидая, что сейчас на него набросятся с упреками и угрозами. И на него действительно набросились…
- 6 -
Слагхорн чувствовал себя не в своей тарелке, готовясь посвятить коллег в суть происходящего. Он здорово вспотел от напряжения и, неловко сидя на самом краешке дивана, то и дело вытирал выступившую испарину. Снейп и Дамблдор, расположившиеся напротив, терпеливо ждали. Судя по виду Горация, они уже были готовы ко всяким неожиданностям. И эта готовность им очень пригодилась.
- Я попробую сейчас перечислить основные симптомы, - наконец начал Слагхорн. – Вы не можете разбудить Поппи с прошлого вечера. Она не двигается. Не реагирует на внешние раздражители. Кстати, вы нашатырный спирт пробовали? – поинтересовался профессор, подняв глаза на Дамблдора.
Директор кивнул, а Снейп на всякий случай уточнил:
- Нашатырный спирт, уксусная кислота, вонючий мухомор, навозный червь, смердящие губки, выделения вонючего барсука, «привет от скунса» и, наконец, «аромат аронника». Я перепробовал все. Этого довольно, Гораций?
Впечатленный столь внушительным списком, Слагхорн несколько раз кивнул, а затем продолжил:
- С запахом разобрались. Далее… ни яркий свет, ни громкие и резкие звуки. Позы не меняет, словно умерла. Только дышит…
- И еще улыбается, - перебил, не сдержавшись, Снейп. – Все, что вы сейчас перечислили, было вчера и с вами. И еще… улыбки у вас одинаковые. Какие-то идио…
- Счастливые, - закончил за него Слагхорн. – Северус, друг мой, это улыбка абсолютно счастливых людей. Уверяю вас, коллеги, что волноваться не стоит. Теперь я точно знаю, что произошло с Поппи, - он смущенно улыбнулся и неожиданно добавил: - Знать-то знаю, но объяснить не могу. И как только они сюда попали?
- Я был уверен, что в этом замешаны зелья! - не скрывал своего торжества Снейп.
- Гораций, прошу тебя, не говори загадками, - попросил Дамблдор. - Я всю ночь места себе не находил.
- Друзья мои, - торжественно начал Слагхорн, - Поппи спит так крепко не случайно. И наши с тобой любимые зелья, Северус, здесь совершенно ни при чем. Просто мадам Помфри вчера была укушена.
- Ну конечно! – сразу согласился Снейп. – Уж не комарами ли? – в его голосе звучала явная издевка.
Слагхорна, казалось, смутила осведомленность коллеги, а испытываемое волнение не позволило услышать насмешливые нотки в вопросе. Он лишь несколько раз кивнул и подтвердил:
- Не представляю, откуда вам стало это известно, но все верно. Поппи усыпил укус комара.
- Вы договорились с Лонгботтомом, да?! – было заметно, что Снейп уже откровенно злится.
- С мистером Лонгботтомом? С Невиллом? – переспросил чуть опешивший Слагхорн. – Помилуй, Северус, о чем мне с ним договариваться?
- Северус! – строго осадил коллегу Дамблдор. – Если мы хотим узнать правду, то, позволь заметить, ты выбрал не самый удачный тон. Прошу тебя дать возможность Горацию все объяснить.
- С превеликим удовольствием, Альбус! Я с радостью сделал бы это, если бы профессор Слагхорн нам действительно что-то хотел объяснить. А слушать какой-то бред о кусающихся комарах в середине декабря… нет уж… увольте!
- Ах, мой вечно недовольный и всегда сомневающийся во всем ученик! – вздохнул Слагхорн. – Годы тебя не изменили, Северус. Что ж, сам посмотри на этот, как ты выразился, бред… - Гораций протянул Снейпу колбу – точную копию той, из которой близнецы выпустили ночью своих насекомых. – Только не разбей, а то беды не избежать. Кстати, это сонарики.
Снейп здорово смутился, разглядев в склянке с десяток довольно крупных комаров. Дамблдор, получивший колбу чуть позже, повертел ее, понаблюдал за ожившими насекомыми, а затем потребовал:
- Гораций, объясни, что это?
Но у Слагхорна, похоже, были свои планы:
- Нет, Альбус. Еще не время. Прошу у тебя пару часов. Мне нужно все приготовить. Поверьте, друзья, вас ждет настоящий сюрприз. Вот что, приходите-ка после обеда в мои покои. И, пожалуйста, захватите с собой Минерву. Ей это будет особенно интересно, поскольку речь пойдет о ее учениках.
- От сюрприза мы, конечно, не откажемся, - улыбнулся Дамблдор. – Надеюсь, он будет приятным. Но как быть с мадам Помфри? Ты же обещал…
- С ней все в порядке, Альбус. Поппи скоро проснется, не волнуйтесь.
- Гораций, вы всерьез думаете, что нас может заинтересовать процесс разведения комаров? – в голосе Снейпа звучали хорошо всем знакомые ядовитые нотки.
- А ты все-таки загляни ко мне, Северус, скучно уж точно не будет, даю слово. А теперь позвольте откланяться – я отправляюсь готовиться к вашему визиту.
Заговорщицки подмигнув немного ошарашенным коллегам, Слагхорн покинул больничное крыло.
* * *
Директор и профессор Защиты какое-то время просто смотрели на закрывшуюся дверь.
- И что, как вы думаете, он собирается нам показать? – поинтересовался Снейп.
- Подождем пару часов, - отозвался Дамблдор. – Сознаюсь тебе, Северус, что даже представить не могу, что нас ждет у Горация. Особенно познакомившись с этими странными комарами, - директор глухо рассмеялся, а потом неожиданно добавил: - Может, выпросить у него парочку. Хотел бы и я видеть только счастливые сны. Да и тебе, мой мальчик, не помешает такая ослепительная улыбка.
- Надо еще разобраться, что это у него там за сонные мухи, - проигнорировав шутливое предложение директора, заметил Снейп.
- Не мухи. Комары, Северус. Запоминай: со-нар-ри-ки! – Дамблдор от души захохотал.
- Ааа, какая разница! – небрежно махнул рукой Снейп. – Надеюсь, Поттера они не покусали. Что-то долго он спит.
- После всего случившегося это неудивительно. Крепкий сон очень полезен. Пусть набирается сил.
- Ну раз уж вы сами заговорили о вчерашнем… Альбус, я осознаю чудовищные последствия своей ошибки и, не оспаривая, приму любое ваше решение. Готов предстать перед дисциплинарной комиссией опекунского совета школы и…
- Стоп! Стоп! Стоп! – Дамблдор посмотрел прямо в полные тревоги черные глаза. – Видишь ли, Северус, дело в том, что я не понимаю, о чем речь. О какой ошибке ты говоришь?
- Я же чуть не угробил Поттера. Вы забыли события прошлой ночи? Тогда придется их напомнить: это ведь я дал Поттеру…
- … весьма действенное зелье от отравления. Зелье, прошедшее клинические испытания и уже неоднократно используемое школьным колдомедиком в лечебной практике. Я прав, Северус? А если это так, то за оказание медицинской помощи студенту никогда и никого еще на дисциплинарную комиссию не вызывали.
- Да… но… конечно… - казалось, Снейп потерял дар речи. – Альбус, правильно данные зелья обычно не приводят к таким печальным последствиям.
- Человеческий фактор! – торжественно изрек Дамблдор, но, увидев недоумение на лице коллеги, пояснил: - Это маггловский термин. Ты просто не учел уникальные способности мистера Поттера.
- Вы говорите о его удивительном даре находить приключения на свою…
- Да, - поспешно согласился Дамблдор, именно об этом даре я и говорю… - он бросил лукавый взгляд на спящего юношу и подвел итог: - Твоей вины здесь нет. Мне не за что тебя наказывать. Поэтому тема закрыта.
- Тогда, я надеюсь, вы проведете тщательное расследование, - от обороны Снейп в мгновение ока перешел к атаке, - и когда виновные найдутся…
- Их не придется искать, - остановил Дамблдор все более распаляющегося коллегу.
- О, я и не сомневался, что вы с Минервой просто закроете глаза на очередной проступок гриффиндорцев. Но это слишком серьезный случай. Необходимо узнать, кто прошлой ночью…
За спорами профессора не заметили нового гостя больничного крыла, точнее, гостью. Решив, что неловко подслушивать разговоры преподавателей, вошедшая девушка кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание.
- Мисс Грейнджер? – изумился Снейп. – Что вам понадобилось в больничном крыле?
Гермиона заговорила не сразу, было очевидно, что она волнуется. Дамблдор решил помочь девушке:
- Думаю, мисс Грейнджер хочет сделать какое-то признание, или я ошибаюсь?
Гермиона обвела глазами лазарет, вздрогнула, увидев спящего Гарри, и, наконец, решилась:
- Да, сэр. Мне нужно кое в чем признаться. Видите ли, вчера я очень волновалась за судьбу Гарри и Невилла… и решила их навестить.
- Продолжайте, мисс Грейнджер, - подбодрил ее директор.
Гермиона опустила голову и, немилосердно кусая губы, созналась:
- Я хотела их… поддержать… вот. И принесла с собой… бутылку огневиски… чтобы отметить наше избавление из теплицы. Это я во всем виновата.
Щеки Гермины пылали. Она все-таки прокусила губу, и тонкая струйка крови окропила подбородок. Снейп был настолько потрясен признанием Грейнджер, что глаза его, казалось, увеличились вдвое:
- Вы?! Это вы принесли спиртное? Поверить не могу! И кто же вам составил компанию?
- Я была одна, - слишком уж поспешно заверила Мастера Зелий девушка. – Я очень виновата. Невилл рассказал, как мучился ночью Гарри. Если бы я только знала! Господи, если бы я знала!
Карие глаза наполнились слезами.
- Не надо плакать, мисс Грейнджер, - ласково обратился к ней Дамблдор. – Конечно, вы не хотели Гарри зла. Все уже закончилось. Это, разумеется, серьезная ошибка, но важно, что вы ее признали и искренне раскаялись в содеянном. Я прав, мисс Грейнджер?
- Конечно, сэр. Больше такого не будет никогда.
- Очень рад это слышать. Вот только оставить ваш поступок безнаказанным я не могу. Да вы и сами все прекрасно понимаете, поскольку всегда настаивали на справедливости.
- Я понимаю, сэр, и готова понести любое наказание.
- Я запрещаю вам посещать Хогсмид до рождественских каникул. Думаю, не нужно объяснять почему. И, пожалуйста, никогда больше не приносите из деревни запретные товары и предметы. Список можно посмотреть у мистера Филча.
- Это все? – Гермиона даже закашлялась от неожиданности.
- А что же вы ждали? Применения Непростительного заклинания? Нет, мисс Грейнджер, самый главный судья – это ваша совесть. Вот с ней-то наедине я вас и оставлю. А теперь мне нужна помощь. Мадам Помфри пока не может исполнять свои обязанности. К счастью, в лазарете нет больных, кроме Гарри. Но он просто спит. Могу я вас попросить подежурить здесь до обеда.
- Конечно, профессор Дамблдор. Я с радостью подежурю и понаблюдаю за Гарри и мадам Помфри.
- Гораздо важнее, мисс Грейнджер, не допускать никого до кабинета нашего колдомедика. Там находятся важные зелья и редкие ингредиенты. Если произойдет что-то непредвиденное, связывайтесь по каминной сети со мной, профессором Снейпом или профессором Макгонагалл.
Едва Гермиона, абсолютно счастливая от возложенной на нее миссии, скрылась в кабинете мадам Помфри, в лазарете появилась еще одна гостья - Джинни Уизли. Она несказанно удивила профессоров, тоже решив сознаться в совершенном преступлении. В итоге выяснилось, что это именно мисс Уизли навестила оставленных в больничном крыле приятелей с бутылкой огневиски, при этом она действовала одна, а теперь, терзаемая муками совести, пришла за полагающимся ей наказанием.
Получив запрет на посещение Хогсмида, Джинни, едва сдерживая радость, выпорхнула из лазарета, все еще не веря, что так просто спасла всех и так легко отделалась сама. Но это был не конец. Вскоре дверь больничного крыла распахнулась, пропуская очередного гриффиндорского камикадзе.
Рональд Уизли заверил профессоров… Впрочем, текст его выступления не очень-то и разнился с первыми двумя. Лишь имя ночного визитера, прихватившего с собой бутылку огневиски, каждый раз менялось.
Когда за мистером Уизли закрылась дверь, Снейп, молчавший во время всего сеанса гриффиндорского покаяния, воскликнул, едва сдерживая ярость:
- Да они же просто издеваются, смеются нам в глаза! Альбус, почему вы терпите подобное безобразие?!
- Ты ошибаешься, Северус, - голос Дамблдора звучал совершенно невозмутимо, словно устроенный гриффиндорцами спектакль был в порядке вещей. – Они явились сюда вовсе не издеваться. Все трое приняли удар на себя, чтобы спасти остальных.
- Ну конечно! Где уж мне постичь знаменитое гриффиндорское благородство! – глаза Снейпа презрительно сузились. – Альбус, снимите наконец розовые очки! Они же врали вам!
- Не горячись, Северус. Я и сам это прекрасно понимаю. Кроме того, я не хуже тебя осознаю, что ложь и благородство – вовсе не родственники. Важно теперь, чтобы это уяснили и мисс Грейнджер, и оба Уизли.
- Альбус, их сегодня очень легко было поймать на лжи. По вашей вине мы упустили шанс преподать им отличный урок и строго наказать за устроенное безобразие.
- Поимка с поличным, чтение нотаций и строгие наказания – не всегда действенный способ. Мы с тобой видели лишь начало спектакля, - лицо директора озарила отлично знакомая Снейпу лукавая улыбка. – И, сдается мне, перед нами предстали еще не все его участники. Давай-ка подождем развития действия.
- И долго нам ждать? – Снейп презрительно ухмыльнулся. – Видите ли, Альбус, я не могу отнести себя к поклонникам дешевых комедий. Это не мой жанр.
- В воспитании, мой дорогой, выдержка и терпение чаще всего гораздо предпочтительнее горячности и спешки. Я не один год знаю этих ребят и имею все основания верить в их порядочность. Очень скоро они вернутся – вот тогда и узнаем всю правду. А пока… у нас с тобой есть пара часов до обеда, чтобы заняться делами и морально подготовиться к сюрпризу, приготовленному Горацием.
- Ох уж эти мне сюрпризы! Второй день сыплются, как из рога изобилия, - недовольно проворчал Снейп, покидая вслед за директором больничное крыло.
- 7 -
Поднимаясь по движущейся лестнице в свой кабинет, здорово проголодавшийся директор отчетливо представлял себе, как согреет воды и заварит крепкий травяной чай. А тем временем домовики уже доставят блюдо, заполненное аппетитными бутербродами. Заморив червячка, можно будет без проблем дождаться обеда. Венцом же предполагаемого чаепития будут маленькие шарики, щедро обсыпанные белой стружкой. Но ни этим кокосовым снежинкам, ни хрустящей скорлупке, ни нежному сладкому молочку внутри орешка не уберечь миндальной сердцевины от седовласого гурмана!
Подгоняемый разыгравшимися гастрономическими фантазиями, Дамблдор легко распахнул тяжелую дверь и, едва сдержав вопль разочарования, понял, что завтрак… откладывается.
В знаменитом круглом кабинете директора Хогвартса в эту минуту шла генеральная уборка. Не менее тридцати домовиков, перевернув все вверх дном, воевали с пылью, скребли, терли, мыли, полировали, расставляли, раскладывали… Книги были извлечены из шкафов, бумаги – из предназначенных для них папок. Все ковры, свернутые в неподъемные рулоны, дожидались своего часа: их предстояло вынести на снег и тщательно выбить. Четверо шустрых эльфов, время от времени громко чихая, чистили камин. Многочисленные портреты бывших директоров, видимо, потрясенные размахом созидательной деятельности добросовестных домовиков, не издавали ни звука. Маленькие фигурки сновали то тут, то там – через несколько минут у директора уже рябило в глазах.
Увиденное даже не удивило, а просто потрясло откровенно растерявшегося старика: никогда еще на его памяти домовые эльфы не производили уборки на глазах волшебников. Долгие столетия все делалось глубокой ночью, а генеральные уборки производились два раза в год: на рождественских и летних каникулах, когда школу покидали все, кроме Филча. Но до Рождества была еще неделя.
Увидев среди эльфов Винки, усердно вытирающую каминную полку и полирующую стоящие на ней предметы, Дамблдор поманил домовика пальцем:
- Винки, ответь мне, почему вы затеяли уборку посреди дня?
Щуплая фигурка испуганно сжалась, словно ожидая физической расправы, и эльфийка едва слышно пропищала:
- Все домовики спать днем. Но он разбудить нас и велеть немедленно убираться у директора.
- О ком ты говоришь?
- Мистер Филч, - дрожа всем телом, промямлила Винки.
- Мистер Филч, - задумчиво повторил Дамблдор. Он ненадолго задумался о чем-то и вдруг, осененный догадкой, поинтересовался:
- Кстати, Винки, а известно ли тебе, кто заказывал домовикам сегодняшний завтрак?
- Домовики-повара хотеть приготовить еще много еды для детей, но он сказать, что на столе должны быть только мед, кукурузные лепешки и гр… гр…
- Гречка, - закончил за нее директор. Словно сомневаясь в словах эльфа, он несколько раз мотнул головой, а потом внезапно воскликнул: - Чудеса! А я-то, старый дурак, полагал, что это лишь полоса странных совпадений. Значит, утренний заказ сделал мистер Филч?
- Да, - подтвердила Винки, - он лично смотреть, чтобы на столе не быть других блюд, - она подняла огромные круглые глаза на Дамблдора и робко поинтересовалась: - Господин директор наказывать эльфов?
- Нет, что ты… - успокоил он домовика. – Вы все сделали правильно. Заканчивайте уборку и ни о чем не беспокойтесь.
Когда донельзя обрадованная Винки вернулась к камину, с лица директора вмиг исчезла улыбка – ей на смену пришла тревога и озабоченность. Развернувшись, он направился в кабинет школьного смотрителя.
Слизеринские владения Хогвартса отличались от покоев других факультетов не только месторасположением и ведущей цветовой гаммой внутреннего убранства (очень холодное, но, несомненно, благородное сочетание серебристого и зеленого цветов). Кроме этого, слизеринцы, не имеющие собственной высокой башни, обзавелись залом для аудиенций. Столь помпезное название имела просторная комната с уютным камином в углу и шестью мягкими креслами, расставленными по кругу. На стены и дверь зала были наложены чары неслышимости, а небольшой очаг никогда не был подключен к каминной сети – все это давало полную гарантию того, что обсуждаемые здесь темы никем не могут быть подслушаны.
Войти в зал для аудиенций можно было лишь с разрешения декана. Именно там принимались все секретные планы и вырабатывались тайные стратегии слизеринцев. В этой комнате профессор Снейп вел воспитательные беседы с отдельными студентами или группами проштрафившихся в чем-то учеников.
В эту минуту декан Слизерина, утонув в одном из кресел, терпеливо поджидал мистера Малфоя, за которым был отправлен эльф-домовик. Драко явился очень быстро. Поприветствовав его, Снейп не сумел скрыть своего изумления:
- У вас мокрые волосы, мистер Малфой.
Драко кивнул и, скривив губы в вымученной улыбке, признался:
- Я только что из душа, сэр. Третий раз за это утро. Прошу прощения, но ничего не могу с собой поделать: мне везде чудится эта жуткая навозная вонь.
Снейп понимающе кивнул студенту и продолжил:
- Скажите, мистер Малфой, вы догадываетесь, о чем пойдет наш разговор.
- Полагаю, что о тепличных мутантах Лонгботтома. Профессор, неужели виновники вчерашнего нападения не понесут наказания?
- А вам бы этого хотелось?
- Что за вопрос? Я очень на это надеюсь.
- Виновники, говорите… - Снейп задумчиво смотрел на Драко. – Я думаю, это не в ваших интересах, мистер Малфой. Или мне напомнить, кто первым применил заклинание?
- Да… конечно… только… - Драко явно смутился, но быстро взял себя в руки. – У меня не было другого выхода.
- Был, мистер Малфой, был. Ничто не угрожало вашей жизни. Самолюбие и гордыня, конечно, пострадали, но право применять магию в запрещенных местах это не дает. Напомню устав школы. Начиная с шестого курса, занятия в Хогвартсе часто связано с опасными растениями и животными, а также с экспериментальными образцами. Родители и опекуны в конце пятого года обучения подписывают соответствующий документ, а для всех шестикурсников в сентябре был проведен специальный инструктаж. Есть строжайшие запреты, нарушение которых может повлечь за собой несчастье или даже смерть. Вы, мистер Малфой, нарушили один из них.
- Не я один, - явно волнуясь, добавил Драко. – Почти все в теплице применяли боевые заклинания.
- Это верно. Но вы были зачинщиком, а поэтому молите Мерлина об удаче: сейчас сюда налетят и члены опекунского совета, и стервятники из научного магического общества. Хочу надеяться, что сами растения их заинтересуют куда больше, чем идея наказать студента, не совладавшего со своими нервами.
- Если бы я знал, что все так серьезно. Да и потом… не помогли нам эти заклинания. Славных монстров создал Лонгботтом. Они ведь со мной потом отдельно хотели разобраться. Как знать, не появись там вы, чем бы все это закончилось.
- Неужели отпрыск древнего магического рода испугался каких-то там огурцов, пусть даже и боевых? – в голосе Снейпа звучала явная насмешка.
- Попробуй их не испугайся! Но, знаете, сэр, сидя в этом аду, я был уверен, что меня вытащите именно вы.
Бровь Снейпа совершила свой знаменитый рывок вверх:
- Странно, мистер Малфой. Мое появление там – чистой воды случайность. Я редкий гость в теплицах профессора Спраут.
- Да дело не в теплицах вовсе. Знаете, сэр, я давно заметил, что у вас какое-то особое чутье на несчастья, происходящие с членами нашей семьи. И отцу вы не раз помогали, и меня из стольких переделок вытаскивали, и потом мама… она же едва ли не молится на вас.
Снейп глухо рассмеялся:
- Не переоценивайте моих заслуг, мистер Малфой. Вашим родителям я помогал нечасто, но вот вы действительно доставили мне немало хлопот.
- И я всегда вам буду благодарен за помощь… - Драко склонил голову набок, прищурил глаза и вдруг заявил: - Но вчера вы явились в теплицу не за мной – спасение Драко Малфоя в ваши планы не входило, не так ли, профессор?
Снейп какое-то время помолчал, обдумывая ответ.
- Если вы потрудитесь вспомнить, в каком виде я появился перед вами, то справедливости ради нужно сказать, что в тот момент я вообще не помышлял о чьем-либо спасении, кроме собственного. Но тем не менее предположение ваше абсолютно верно: я оправился в теплицу за мистером Поттером, даже не подозревая, что вместо одного найду двух мило беседующих студентов.
- Вот этого я и не пойму: лезть в такую клоаку. И за кем? За Поттером!
- Ну не профессора же Макгонагалл было за ним посылать – она все-таки женщина. В данном случае я выполнял свои обязанности, мистер Малфой.
- Это понятно, сэр. Просто… вы выполняли их так… добросовестно, что я чувствовал себя в теплице третьим лишним. Казалось, что, кроме Поттера, вас больше ничего не волновало.
Снейп пристально посмотрел на юношу и осуждающе покачал головой:
- Знаете, мистер Малфой, я несколько удивлен. Да вы, похоже, меня вздумали ревновать? Очень мило. Но послушайте внимательно, что я сейчас скажу, и хорошо запомните: для ревности у вас нет ни оснований, ни прав. Я ясно выразился?
Румянец, вспыхнувший на лице Драко, был абсолютно лишен симметрии. Едва коснувшись правой щеки юноши, он жарко опалил левую. Казалось, что Малфою только что отвесили крепкую пощечину. Драко смущенно опустил голову и негромко признался:
- Вы выразились предельно ясно, сэр, и этого права у меня действительно нет… - Драко вдруг резко вскинул голову, его глаза блеснули недобрым огоньком. – Но я все равно ревную, сэр. Так было всегда, с самого детства. Да вы и сами не раз говорили со мной об этом.
- Верно, говорил и был уверен, что та мучительная детская влюбленность так и осталась в вашем детстве на пару с не менее мучительной ревностью.
Яркий румянец добрался наконец и до правой щеки юноши. Драко прятал смущенный взгляд от Снейпа, но решился все-таки на признание:
- Все не так просто, сэр… никуда она не делась, эта пара.
- Если это так, мистер Малфой, то вы весьма умело маскировались.
- И вас это удивляет, сэр? Вы еще помните, чей я сын? А то в последнее время все стараются об этом не вспоминать, словно я уже осиротел. Так вот умению сдерживать свои эмоции я обучался с пеленок.
- Мне ли этого не знать? Но с того далекого времени, когда я не мог без ваших истерик покинуть Малфой Менор, минули годы. Вы уже не ребенок, а взрослый и вполне разумный молодой человек, почти уже мужчина. А потому мне не понятны причины и природа вашей, как вы сказали, ревности. Потрудитесь объясниться.
Драко воздел глаза к потолку, демонстрируя таким образом сложность поставленной задачи.
- О, вопрос о ее природе потянет на приличный научный трактат по психологическим отклонениям у отпрысков чистокровных магический семей… - Малфой глухо и как-то зло рассмеялся. – Куда проще назвать причины.
- Что ж, и о причинах послушаю весьма охотно.
Драко затих, словно размышляя о чем-то своем, а потом решительно покачал головой:
- Нет, сэр, это не самая удачная мысль. Возможно, как-нибудь в другой раз. Сегодня у нас вряд ли получится подобная беседа.
- Отчего же, мистер Малфой, я готов…
Драко недовольно поджал губы:
- Вот в этом «мистере Малфое» вся проблема… Дело в том, что профессор Снейп, с которым я делился самым сокровенным, никогда не смотрел на меня так холодно и наедине обращался только по имени. А сейчас никак не могу избавиться от ощущения, что со мной разговаривает его двойник.
Вероятно, юноша рассчитывал смутить профессора подобным образом, но тот уязвленным себя вовсе не почувствовал. Мастер Зелий с готовностью принял вызов своего студента.
- А вы не думали, что у профессора Снейпа были все основания для подобного обращения? Вот ведь как бывает, мистер Малфой, нас с вами, оказывается, терзают абсолютно одинаковые подозрения. Дело в том, что молодой человек, которого я звал Драко, куда-то пропал, исчез. И вот уже полгода приходится общаться с незнакомцем, носящим его имя. Очевидно, и я имею дело с двойником.
- Но почему? Что изменилось? – растерялся Драко.
- Так вам нужны объяснения и доказательства, мистер Малфой? Ну что ж, извольте, - голос Снейпа звучал уверенно и очень холодно. – Вы стали откровенно наплевательски относиться к моему предмету.
- Но, сэр, вы же оставили преподавание Зелий. Чему же здесь удивляться? ЗОТИ я никогда особенно не жаловал. Это, как всем известно, прерогатива Поттера. Куда уж мне...
- Пусть так. Но вы же едва успеваете по предмету, который ведет ваш любимый профессор. Думаю, что известный мне Драко хотя бы ради этого относился бы к Защите с должным уважением. Далее, - Снейп небрежно отмахнулся, пресекая таким образом попытку студента оправдаться, - уже трижды мистер Малфой откровенно игнорировал вызовы своего декана, которым, по странному совпадению, является все тот же любимый профессор. Или вы полагали, что реагировать на мои приглашения – это опять-таки прерогатива Поттера? – во взгляде Мастера Зелий читалась откровенная насмешка. – Но видите ли, в чем дело, мистер Малфой… я не звал Поттера – я желал видеть вас и говорить с вами.
Драко невольно поежился: в голосе Снейпа слышалась сталь. Никогда еще он не смотрел на юношу так…
- Но я же уже объяснил вам это, сэр, - дрожащим голосом начал Малфой, - там, на вечеринке у профессора Слагхорна.
- Очень хорошо, что вы сами упомянули праздник у профессора Зельеварения. В тот вечер вы наотрез отказались говорить со мной о чем-либо и, одному Мерлину известно, в чем обвиняли. А ведь я предложил вам помощь, мистер Малфой – любую помощь. Так вот Драко в этом случае не стал бы отмахиваться ни от разговора со мной, ни тем более от помощи.
Снейп замолчал, строго глядя на поникшего головой юношу. Когда Малфой заговорил, его слова едва можно было расслышать:
- Иногда, сэр, от помощи конкретного человека отказываются, не желая, чтобы с ним случилось нечто ужасное… потому что этот человек даже не представляет себе, с чем и с кем все это связано и во что он хочет ввязаться.
- Вот как? – удивленно переспросил Снейп, хотя удивленным при этом не выглядел. Значит, отказавшись говорить, вы, как теперь выяснилось, оберегали меня от неведомых опасностей? Что ж, похвально, мистер Малфой, весьма похвально… – Мастер Зелий вдруг резко наклонился и приблизил свое лицо к растерянной физиономии Драко. – Но кое-что вы все-таки упустили. И впредь попрошу вас это хорошо запомнить: я никогда не навязываю своей помощи, крайне редко и далеко не всем предлагаю ее и уж абсолютно точно не делаю этого, когда не знаю, во что ввязываюсь и с кем все это связано.
Снейп вновь откинулся на спинку кресла. Драко с минуту переваривал услышанное, прежде чем поднять на профессора испуганные глаза.
- Так вам все известно… вы что же… хотите сказать…
- Я уже сказал достаточно, мистер Малфой, а вы достаточно умны, чтобы сделать правильные выводы. Спокойно все обдумайте. И позвольте напомнить: ко мне можно постучаться в любое время… за исключением уроков, разумеется.
Лицо Драко мгновенно просветлело, но выразить благодарность ему так и не дали.
- А теперь вернемся к нашим двойникам. Учитывая воспитание, приобретенные манеры и основываясь на многолетнем опыте личного общения, уверен, что Драко никогда не посмел бы заговорить со мной в таком высокомерно-пренебрежительном тоне, который сегодняшний мистер Малфой уже не единожды себе позволял. Я не буду злоупотреблять примерами – их накопилось немало. Думаю, что последнего случая будет достаточно.
- Но за рождественскую вечеринку я уже извинился, сэр.
- Не об этом речь. Придется кое-что напомнить моему забывчивому студенту. Вашу реакцию на мое появление в экспериментальной теплице иначе как дерзостью не назовешь. Кто, скажите мне, мистер Малфой… кто дал вам право так со мной разговаривать?!
Щеки Драко вновь пылали, взгляд блуждал по залу для аудиенций, старательно избегая фигуры в черной мантии.
- Простите, сэр, - еле выдавил он наконец. – Я вел себя непозволительно. Оправдания здесь бессмысленны. Просто я пережил там такой шок…
- Не вы один, мистер Малфой. Но все это мелочи в сравнении с тем, что вы позорно бежали, бросив на произвол судьбы двух человек, пришедших вам на помощь. Допускаю, что мистеру Поттеру вряд ли отведено место в списке ваших симпатий. Но а как же я? Чем, хотелось бы знать, вы руководствовались, оставив дорогого, по вашему собственному признанию, человека с бессознательным студентом на руках наедине с опасностью?
- Злостью, сэр, элементарной злостью. Она заслонила все прочие чувства. Я ненавидел тогда весь мир: и эти мерзкие лианы с их создателями вместе, и навозную вонь вокруг меня и на мне, и всех, кому удалось спасти свои шкуры.
- И правда всех, - согласился Снейп.
- Знаете, сэр, сквозь стеклянные стены я видел, как они повалились на снег, а потом грелись у костра. А я в этот момент валялся в зловонной луже… - румянец медленно сходил с его щек, глаза лихорадочно блестели. – Да если бы не история с моим отцом, все эти слизеринские недоумки по-прежнему таскались бы за мной, как приклеенные. А теперь, когда он в Азкабане… Вы думаете, они не полезли за мной, потому что боялись этих растущих верблюдов? Нет, они опасались реакции… вы и сами знаете кого. Помощь сыну человека, сорвавшего важное задание, вряд ли вызовет похвалу. А раз так, то стоит ли рисковать ради наследника опального рода Малфоев?
Глядя на дрожащего и возбужденного студента, Снейп впервые за время их разговора проникся сочувствием к собеседнику.
- Мне кажется… вы немного утрируете положение дел.
- Профессор Снейп, - усмехнулся явно разошедшийся Драко, - они же все трясутся, как домовики, пересолившие блюдо. Я размышлял об этом все лето. Подумать только: какие известные фамилии! Представители каких древних и уважаемых родов втянуты в эту игру. У этих людей есть все: положение в обществе, ум, деньги, связи. А они предпочитают едва ли не ползать перед троном… Насмотрелся я за это лето… на всю жизнь.
- Очевидно, сидящий на троне может дать им то, чего у них еще нет. Полагаю, что им было это даже обещано.
- Интересно, - усмехнулся Драко, - об этом я тоже думал. Об обещаниях. Много думал: и летом дома, и в Хогвартсе. Особенно в Хогвартсе. Профессор Снейп… а что Темный Лорд обещал вам?
Мастер Зелий едва заметно побледнел, в горле неприятно запершило.
Ближе к полудню по Хогвартсу распространился слух о том, что исчезла миссис Норрис. Загулы у нее случались и раньше: вопреки природной мерзости характера перед мартовским хоровым пением одуревших котов даже питомица Филча устоять не могла. Но, учитывая снег, морозец за окном да листок магического календаря, авторитетно заявляющего, что ныне только четырнадцатое декабря, исчезновение кошки объяснению пока не поддавалось...
Когда Невилл и близнецы вернулись из теплицы, призывы миссис Норрис уже раздавались по всему замку. Не то чтобы студенты уж очень хотели помочь потерявшему покой Филчу. Куда вероятней, что обычно скучающие по субботам сорванцы с большим желанием подключились к стихийно возникшей «игре». Возомнив себя великими сыщиками, они носились по коридорам Хогвартса, беззастенчиво совали носы во все каморки и закуточки, тревожили вековой покой древних статуй и гремели рыцарскими доспехами - неизменными стражами бесчисленных галерей замка.
Вот только затея эта оказалась бессмысленной: до обеда кошка обнаружена так и не была. Пыл юных «пинкертонов» заметно остыл, и утреннее развлечение сошло на нет, оставив школьного смотрителя без «помощников».
<div align="center"><b>* * *</b></div> Невилл откинулся на спинку стула и мечтательно закатил глаза. Сидящие справа и слева от него братья Уизли что-то пытались втолковать юноше. Но он сейчас был далеко - и от назойливых близнецов, и от пустого класса, где обычно проходили уроки по истории магии и где трое молодых людей уединились для важного разговора. Мысли Невилла все еще были в экспериментальной теплице.
Около часа назад там его ждал настоящий триумф. Пока Фред и Джордж изучали диковинные лианы, Невилл принимал поздравления от профессоров Хогвартса, которые, казалось, оккупировали стеклянный домик.
Тревога, не оставлявшая юношу все утро, как-то сразу сошла на нет: в теплице царил порядок, бой-огурцы вели себя вполне миролюбиво, а в глазах профессора Спраут не было ни разочарования, ни презрения - что так боялся увидеть Невилл. Она радостно приветствовала ученика и беспомощно пожала плечами, словно извиняясь, поскольку не может сейчас уделить ему время.
Близнецы к тому времени уже увидели все, что хотели, поговорили с Флитвиком и Хагридом. Пообщавшись с последним, они как-то уж слишком быстро засобирались обратно, и Невилл нехотя поплелся за приятелями. Его триумф оказался непродолжительным, но, видит Мерлин, быть в центре внимания юноше очень понравилось.
Вот об этом-то триумфе он и грезил сейчас в классе, улыбаясь не к месту и отвечая на вопросы близнецов невпопад. И лишь одно слово в речи Джорджа подействовало на размечтавшегося изобретателя, как ушат холодной воды. Невилл вытаращил глаза и испуганно переспросил:
- Продать?! Семена бой-огурцов?
- Именно, - поддакнул Фред. - Для начала штук десять. Назови свою цену.
Невилл растерялся. Бросив на близнецов подозрительный взгляд, он спросил:
- С каких это пор вы стали интересоваться гербологией?
- Если честно, то совсем недавно, - ухмыльнулся Фред.
- Нашему увлечению не больше часа, - подхватил Джордж и уточнил: - Под гербологические чары мы попали в тот миг, когда увидели твоих красавцев.
- Ума не приложу, что вы задумали. Бизнесмен из меня никудышный, и ничего продавать вам я не собираюсь. Если хоть немного приоткроете тайну и выяснится, что дело стоящее, постараюсь помочь. Иначе не получится, потому что с растениями вам просто не справиться. Боюсь, что даже прорастить семена вряд ли получится. Это же не простые огурцы. А в гербологии вы, по отзывам профессора Спраут, вовсе не сильны.
Братья растерянно переглянулись, но минуту спустя уже взяли себя в руки.
- Это верно, - начал Фред, - гербология вовсе не наш конек. Но если все на самом деле так сложно, то у нас имеется запасной вариант. Глупо было бы отказываться от предложенной помощи, а поэтому мы расскажем тебе нашу задумку. Если не испугаешься, готовы взять тебя в долю.
Ознакомление мистера Лонгботтома с очередным грандиозным планом братьев Уизли много времени не заняло. Невилл выглядел оживленным, глаза его лихорадочно блестели, щеки раскраснелись – услышанное явно ему понравилось. Но все изменилось в ту самую минуту, когда обрадованные его реакцией близнецы потребовали конкретного ответа.
Почти сразу возникла проблема, потому что принимать решения Невилл не любил. Да это и не удивительно. Долгие годы все и всегда зависело от его бабушки, миссис Лонгботтом - дамы, несомненно, уважаемой, но довольно властной. До недавнего времени мальчика это вполне устраивало. Но всепроникающий ветер юности однажды добрался и до дома Невилла: он распахнул настежь окно послушного внука и на мгновение внес сумятицу в образцово-показательную субординацию семейного гнезда Лонгботтомов. Последствия не замедлили себя ждать: во время обеда внук дерзнул возразить, чем буквально потряс почтенную старуху.
Меры по приведению в чувство зарвавшегося юнца были приняты незамедлительно. После ужина Невиллу пришлось столкнуться с силой, куда более значительной - сердобольными родственниками. Семейный совет был кратковременным и удивительно результативным. В итоге все каникулы Невилл коротал дома и вынужден был проигнорировать приглашение в Нору, дом семьи Уизли, о котором столько всего слышал.
Мальчик поворчал для приличия, вздохнул и смирился. Это было полгода назад. А теперь близнецы предложили ему принять собственное решение. Вот сейчас. Сию минуту. И бабушки нет, и дядей с тетями тоже. И предложение интересное. Очень. И надо-то немного: всего лишь произнести слово "да"...
- Нет! – замахал руками Невилл. – Что вы! Серьезно дело – это не для меня. Да и не занимался я еще ничем таким…
- Когда-то ведь надо начинать, - негромко, но твердо сказал Джордж. – Мы делаем тебе конкретное предложение. Подумай сам, твои огурцы еще даже магической науке толком не известны, а уже востребованы.
- Вот это меня и напрягает, - честно признался Невилл, - то, что науке они еще не известны. Да и согласится ли профессор Спраут?
- Ее мы берем на себя, - уверенно заявил Фред. - А что касается науки...
- Знаешь, сколько всего интересного и необычного открывается и изобретается в Хогвартсе ежегодно? – перебил брата Джордж. - Поверь нам, немало. А в этом году вообще как никогда много. И практически по всем предметам. Просто какой-то интеллектуальный бум. На весенней научной конференции молодых изобретателей Хогвартсу гарантирован триумф.
- А что толку? – Фред презрительно поджал губы. – Ну потешат юные первооткрыватели собственную гордыню и самолюбие опекавшего их профессора. Ну скажут пару добрых слов о нашей школе – многовековой кузнице научно-магических талантов.
- Ты не упомянул о прессе, брат! – почему-то невесело хмыкнул Джордж.
- Ах, да! – Фред игриво ударил себя по лбу. – Как можно забыть статейки, где упоминается – иногда здорово искажаясь – твое имя? Вот собственно и все, наш юный гений.
Странно было видеть братьев такими серьезными. Невилл не сомневался как в правдивости их слов, так и в том, что они рассказывали о судьбе собственных маленьких открытий, которыми регулярно одаривали школу.
- Подумай, приятель, - не унимался Джордж. - Мы ведь тебе предлагаем ст<b>о</b>ящее дело. Нет ничего плохого в том, что твое изобретение будет почти сразу приносить доходы.
Невилл не возражал, но сомнение, которое сейчас таилось в его глазах, могло бы бесследно поглотить не одну такую идею. Фред вздохнул, уже думая об отступлении, но настырный Джордж сдаваться не собирался:
- Странное у тебя отношение к деньгам, Невилл. Их ведь по-разному можно зарабатывать. В том, что мы замышляем, нет ничего противозаконного или аморального. И потом представь только, как это здорово и важно - ни от кого материально не зависеть! Да что там не зависеть - ты даже при желании мог бы помочь нуждающимся: родным, близким, друзьям...
Близнецам показалось, или глаза юноши и правда сверкнули? Боясь спугнуть нерешительного собеседника, Фред осторожно добавил:
- И потом, передав нам семена, ты их тем самым обезопасишь.
- А им что-то угрожает? - Невилл недоверчиво улыбнулся.
- Не «что-то», а «кто-то», - загадочно начал Джордж. - Вчерашняя история бесследно не пройдет. Хотим ли мы того или нет, замять ее даже Дамблдору не удастся: наверняка слизеринцы уже накатали письма домой. А это значит, что Опекунский совет точно сунет нос в вашу теплицу. И им, конечно, понадобится помощь специалистов по магическим растениям. Хорошо, если все обойдется. Но чаще всего, если опыт проваливается, они не церемонятся с юными изобретателями. Уж нам-то ты поверь. Плоды неудачного эксперимента просто уничтожаются.
Невилл побледнел. Близнецы ждали его решения молча.
- Предложение выглядит очень заманчиво, - признался наконец расстроенный герболог. - Вот только задуманный вами эксперимент с бой-огурцами невозможен без окклюменции. Но ею владеют единицы. Где же нам найти специалиста?
- Обрати внимание на сидящего слева, - посоветовал ухмыляющийся Джордж.
Глаза Невилла расширились от удивления:
- Фред? Ты владеешь окклюменцией?
Тот скромно пожал плечами и признался:
- Ну... еще не владею, конечно. Но первые опыты прошли удачно.
- Здорово! - глаза Невилла заблестели.
Весть о даре Фреда стала главным аргументом в преодолении сомнений. Юноша посмотрел на братьев, а потом сказал тихо, но твердо:
- Я согласен.
Мгновение спустя произнесенные слова были скреплены крепким дружеским рукопожатием. С этой минуты приятели стали деловыми партнерами.
- Жаль, - заметил сияющий Джордж, - что мы так рано ушли из теплицы. Сейчас бы самое время присоединиться к той веселой компании.
- Так я за вами поспешил. Еще удивлялся тому, что вы так быстро оттуда убрались, - признался Невилл. - Профессора были настроены вполне миролюбиво.
- Мы ушли не по своей воле. У собравшихся в теплице наметилась субботняя пирушка. Что ты так на меня уставился? - Фред снисходительно хмыкнул. - Реагируешь, как ребенок. Или ты полагал, что наши профессора ничего, кроме тыквенного сока, не пьют?
- Нет, конечно, - растерянно признался Невилл, - пьют. Но с чего вы взяли, что они... И потом профессор Спраут вряд ли бы...
- Хагрид с Флитвиком никогда не упустят повода. А здесь... такое открытие! Мы с Фредом видели оттопырившийся карман лесничего. Что там, догадаться нетрудно. Да и нашему появлению он не очень-то обрадовался. Так что мы поспешили все посмотреть и убраться из теплицы. Пусть немного расслабятся. Сегодня суббота - имеют полное право. Да и Спраут это только на пользу пойдет, а то на нее вчера смотреть было жутко.
Приоткрытая дверь кабинета неожиданно распахнулась настежь, впуская одного из традиционных хогвартских «почтальонов». Пухлая сова не спеша облетела класс и, снизив высоту, уронила письмо на парту перед Фредом. Захлопав крыльями, она тяжеловато поднялась в воздух и вскоре скрылась из глаз. Невилл проводил пернатую посланницу удивленным взглядом: странно, что она не потребовала угощения.
- Это сова Слагхорна, - буркнул Фред и, чертыхаясь, принялся возиться с довольно крупной печатью, безуспешно пытаясь ее сломать. - Эта птица никогда не требует подачек: наш зельевар и так ее перекармливает. Чертова печать!
- Впервые вижу письмо с печатью. Что-то важное? - поинтересовался Невилл.
- Да, некоторые привычки Слагхорна просто не могут не удивлять. Как, например, эта. У него все письма с печатями. Давай сюда, у меня руки сильнее, - объяснил Джордж, отбирая письмо у брата.
- Средневековье какое-то! - хмыкнул Невилл.
- Точно! - согласился Джордж и облегченно вздохнул: печать разломилась на ровные половинки.
Близнецы одновременно сунули носы в развернутый пергамент, затем обменялись тревожными взглядами.
- Невилл, - извиняющимся тоном начал Фред, - нам очень жаль. Самое время обговорить детали нашего предприятия, но ты видишь - письмо. Слагхорн желает нас видеть. Немедленно.
- Конечно, идите, - Невилл торопливо поднялся. - Да и мне уже пора. А семена я вам сегодня же доставлю. Их и правда лучше держать подальше от теплицы. Вот гроза пройдет, тогда...
- Все будет хорошо, не переживай.
Близнецы по очереди пожали гербологу руку и торопливо направились из кабинета.
- И зачем мы понадобились Слагхорну? - спросил Джордж, как только за ними закрылась дверь. - Думаешь, это как-то связано...
- Как же - зря! Ты и сам видел сегодняшний завтрак. Гречка - загадочное блюдо, которое не переносит Дамблдор. Да еще и мед, от которого у старика несколько раз случалось удушье. Мама нам вечно об этом рассказывает, когда ждет его в гости. Очевидно же, что такой завтрак - это месть Филча. Теперь понятно, чей пергамент мы вчера «акционули» из его кабинета. Выходит дело, мы рано обрадовались - эксперимент провалился.
- Куда же ты смотрел, когда развернул пергамент. Всем же известен почерк Дамблдора - очень старомодный, с дурацкими завитушками.
- Как будто у меня было время! – огрызнулся рассерженный Джордж. - Ты велел изъять любую бумагу. Да и потом... сам-то почему не остановился, если так здорово в почерках разбираешься?
- Заклинание новое. Я целиком был сконцентрирован на нем, какие уж тут завитушки!
- Да, шалость удалась! - невесело подытожил Джордж.
- Как бы из-за этой шалости из школы не вылететь. Нам-то все равно, а вот мама не переживет, - отозвался Фред.
- Прорвемся, брат, не впервой! – подмигнул Джордж.
Близнецы завернули за угол и направились в личные покои профессора Слагхорна.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 18
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Просто супер. 
хатю еще))) 
Спасибо за теплые слова. Они тем более ценней, что пришлись как нельзя кстати, спасая от знаменитой "русской хандры" - неминуемого спутника людей, пытающихся творить. Продолжение пишется. 
Кстати, а откуда в комнате Слагхорна взялись чудо-комары Уизли?
[img]
- участник сейчас на форуме
