|
macaque
|
| Макака
|
Пост N: 223
Зарегистрирован: 10.03.08
|
|
Отправлено: 14.04.09 09:12. Заголовок: Глава 36 Четверг, ..
Глава 36
Четверг, 28 октября 1998, 14:45
— И как, по-вашему, я должен это читать? — с издевкой произнес Гарри, наклоняясь над партой мальчика. Он прекрасно знал, что Боулу не нравилось, когда кто-то вторгался в его личное пространство, поэтому испытывал особенное удовольствие, нависая над ним. — Еще пять баллов со Слизерина.
Слизеринская половина класса отозвалась обреченным вздохом.
Гарри спохватился как раз вовремя, чтобы не дать торжествующей улыбке появиться на лице. Неизвестно, что происходило вечерами в гостиной Слизерина, но для Чарльза Боула жизнь в последнее время наверняка была не сахар. Во вторник он умудрился за один урок потерять двадцать пять баллов, и сегодняшний день тоже начался для него нерадостно.
Ну и поделом ему. Если бы он не был таким гадким маленьким фанатом Волдеморта, каждым своим жестом демонстрирующим презрение к Гарри, то у преподавателя не было бы причин снимать баллы.
Или назначать отработки.
— Начните сначала и пишите разборчиво, — добавил Гарри, выпрямляясь. — Ну? Чего вы ждете?
Видимо, отработки ему мало, подумал Гарри. Первогодка швырнул перо на парту так сильно, что брызги чернил долетели до столов соседей.
— Не буду! — резко выкрикнул он и вызывающе выпятил нижнюю губу, наверное, на случай, если Гарри не расслышал. — Не буду переписывать! Здесь все нормально!
Гарри поднял бровь и насмешливо посмотрел на него.
— Вам непонятно, что такое «разборчиво»? Мне говорить медленнее, чтобы лучше доходило? То, что я вижу у вас — это каракули. Это слово вам знакомо?
— Такие же каракули, как у него! Или у нее! — Боул ткнул пальцем в пергаменты ребят, сидящих неподалеку.
— О, спасибо за помощь, — протянул Гарри. Слизеринцы просто чемпионы по переводу стрелок. Но Боул еще пожалеет о свой подлости, уж об этом-то Гарри позаботится. К концу урока змееныш на собственном опыте узнает, что такое предавать своих.
Юноша медленно пошел вдоль парт слизеринской половины класса, выхватывая работы, почерк на которых хотя бы отдаленно напоминал небрежные закорючки Боула.
— Неразборчиво, — сказал он, покачав головой. — И здесь. О, и здесь тоже, и... хм, а эта не так ужасна, а?
Светлые локоны Бронаг Шоу слегка подпрыгнули, когда она с надеждой посмотрела на молодого преподавателя. Но Гарри снова покачал головой.
— Но вы же слышали Боула? Береженого бог бережет. Вам тоже придется начать работу с начала, мисс Шоу.
Ее взгляд моментально потух, но у девочки хватило самообладания, чтобы не повторять ошибку Боула.
— Да, сэр.
К тому времени, как он дошел до учительского стола, Гарри забрал пергаменты у всех слизеринцев, за исключением троих счастливцев.
— Итак, чтобы соблюсти справедливость по отношению к Боулу, — объявил он, обводя класс недобрым взглядом, — я снимаю со Слизерина по пять баллов за каждый пергамент в моей руке. Все, чьи работы я забрал, переделают их заново. Сейчас же.
Боул не послушался.
— Да, а за неуважение — недельная отработка с мистером Филчем. Это семь вечеров, если вы случайно забудете, сколько дней в неделе, мистер Боул. А теперь, если только не собираетесь провести под надзором мистера Филча остаток жизни — приступайте к работе! Еще немного, и вы потеряете столько баллов, что товарищи начнут строить планы, как отправить вас на дно озера — и я не удивлюсь, если они уже начали.
Боул, кривя губы, склонился над пергаментом.
Для Гарри это зрелище стало бальзамом на душу.
Четверг, 28 октября 1998, 21:12
— Да, так, — ахнул Северус, прогибая спину и дергая бедрами вперед. Его член снова погрузился в ждущий рот Гарри, а яички легко шлепнулись о подбородок юноши. — О... да, да, о-о-о, твой язык...
Северус кончил с громким возгласом, мир вокруг него на мгновение закружился — так насыщено эмоциями было освобождение.
Серьезно, энтузиазм Гарри в отношении «глубокого горла» можно было сравнить с любовью нюхлеров к рытью нор. Он достиг таких высот, что если бы не связь, запрещающая что-либо подобное, Северус мог бы начать беспокоиться, не завелся ли у Гарри объект для тренировки где-нибудь на стороне.
Хотя он беспокоился бы и просто так, независимо от таланта его любовника к минету. Просто Гарри слишком привлекателен. Если бы они с Северусом оказались вместе независимо от ритуала — не то чтобы зельевару такой сценарий казался реальным — Северус постоянно переживал бы насчет измен.
Понимание того, что Гарри не может изменить ему, в принципе не может, было для Снейпа постоянным источником хорошего настроения.
Так же, как и ситуация с ложью — реши его партнер соврать, Северус сразу же узнает об этом. Зельевар даже думал иногда, что маги, придумавшие Cambiare Podentes, просто гении.
Гарри выпустил его член изо рта и поднял голову.
— Ммм. Ты вкусный.
— Нет, это ты вкусный, — не задумываясь, сказал Северус.
Едва слова сорвались с губ, зельевар внутренне сжался. В обычной жизни он не был щедр на милые пустяки — так, вроде, подобные фразы называли в любовных романах.
Но для Гарри, конечно же, подобные заявления не были пустяками. Они с Северусом начали бы ладить куда раньше, если бы Снейп сразу понял, как важно Гарри знать, что он привлекателен. Ему нравились комплименты. Они делали его счастливым, точно так же, как делали его счастливым комнаты, выделенные в личное пользование.
А счастливый Гарри — это Гарри, с готовностью отдающийся Северусу. Снейп ожидал этого с самого начала — отсюда и личное хранилище в банке и остальные меры, которые он предпринял, стараясь показать, что не собирается ограничивать свободу своего раба. Разумеется, за его поступками скрывались и другие мотивы. Если бы Гарри чувствовал себя несчастным и все время пребывал в депрессии, это определенно не позволило бы им скрестить силы, поэтому для Северуса было задачей первостепенной важности сделать его жизнь, по крайней мере, терпимой.
И это было правильное решение, как Альбус любил повторять чуть ли не при каждой их встрече. Не лучший аргумент для спора с Северусом — зельевара гораздо больше волновала собственная выгода, чем вопросы правильности, справедливости и благородства. Но в данном случае правильность в понимании директора полностью соответствовала интересам Снейпа.
Само собой разумеется, что за время, предшествующее ритуалу, он сделал все от него зависящее, чтобы обеспечить комфорт Гарри. Он забрасывал упрямых гоблинов письмами с просьбами, чтобы он и только он оказался владельцем сейфа Гарри после того, как юноша откажется от хранилища. Северус знал, что сейф с конкретно этим номером — сейф Джеймса Поттера — значит для Гарри очень многое.
Таким образом, Гарри, довольный своей жизнью, пусть даже не совсем такой, как он ее себе представлял — это преимущество для всех, включая Северуса. Особенно для Северуса. Уничтожение Темного Лорда займет один день, но Гарри в постели Снейпа, готовый, желающий, страстный... Северус собирался наслаждаться этим всю жизнь.
А еще — невозможностью измены, каким бы великолепным ни делали тело Гарри ежедневные полеты, и какой бы притягательной ни была его внутренняя сила. Все эти качества: глубоко запрятанная магическая мощь, спортивная внешность, глаза, такие зеленые, что большинство ведьм пошли бы на что угодно, лишь бы у них были такие же... в случае Гарри все это не имело значения.
Не имело значения даже то, что после победы над Темным Лордом Гарри непременно станет нарасхват, будь то в качестве любовника или супруга или просто очередной зарубки на палочке. Волшебницы и волшебники будут кидаться на него с одинаковым энтузиазмом.
Но он будет принадлежать только своему хозяину, несмотря на все соблазны.
И пока Снейп будет делать жизнь Гарри приятной и насыщенной, тот будет оставаться таким же щедрым в сексуальном плане. А вся его щедрость будет направлена только на Северуса.
Определенно, это окупало терпение, которое зельевару пришлось проявить по отношению к своему партнеру.
И еще придется, в чем Снейп не сомневался.
Нынешняя одержимость Гарри послушанием служила этому примером. Северус превосходно понимал, что попытка вести себя по-рабски нисколько не помогала объединению сил. Да и как она могла, если Северус не хотел иметь раба, его даже не прельщала игра в подчинение?
Однако чего у Северуса никто отнять не мог — так это фантазий. Даже подыгрывая Гарри, он думал о своем. В текущих обстоятельствах это было лучшим выходом. Гарри не был готов услышать, что для полного объединения сил им осталось сделать один шаг.
Только одного Северус хотел от него. С ним.
Северус мечтал об этом вот уже несколько месяцев. Фантазировал. Мастурбировал с мыслью об этом, принимая долгий душ. Думал об этом, когда был с Ренардом.
Оба раза.
Но желание Северуса, каким бы сильным оно ни было, ничего не меняло. Все зависело от Гарри. Несмотря на то, что в последнее время он относился к сексу расслабленно и в то же время страстно, он не до конца оправился от происшествия, случившегося несколько месяцев назад в Лондоне. Он все еще не мог чувствовать вес Северуса на себе.
Значит, вопрос отпадает. Гарри не готов быть снизу.
И, пока он не будет готов, никакое послушание не позволит им продвинуться вперед.
В конце концов, Снейпу не нужно подчинение. Он получил его — тогда, в конце июля — и никакой радости оно им не доставило. Ни Северусу, которому пришлось выжимать оргазм из неохотно вставшего члена, ни Гарри, который ненавидел саму мысль о сексе, но попросил Снейпа принудить его к этому.
И, совершенно точно, это не помогло скрещению сил. Для объединения сил нужен секс, доставляющий удовольствие обоим. Жаркий, отчаянный, безумный секс, общий оргазм, когда на пике оба выдыхают имена друг друга.
Потому что именно такого секса Северус хотел с Гарри.
Это напомнило ему кое о чем.
Северус поставил Гарри на ноги и на мгновение прижал к себе, просто наслаждаясь ощущением теплого тела, которое соответствовало линиям его собственного тела так, словно они были созданы друг для друга. Нелепая мысль.
Но зельевару она все равно нравилась. Даже больше, чем должна была, наверное.
— Что же мне сделать для тебя, а? — спросил он, поглаживая Гарри по голой спине. — Чего тебе хочется?
Гарри довольно фыркнул.
— Я ценю предложение, но лучше ты скажи, чего тебе хочется со мной сделать. Потому что... ну, ты знаешь.
Да, Северус знал.
И, хотя демонстративное послушание никогда не создавало у него эротического настроения, в том, что просьба покомандовать исходила от Гарри, было что-то неимоверно привлекательное. Наверное, из-за доверия, которое излучал юноша.
Или желания.
— Тогда на кровать и ложись на спину, — мягко прорычал Северус. — Руки за голову. Ноги слегка разведи.
Обычно он не описывал Гарри в деталях, какую позицию тот должен занять, но события последней недели показали, что юноше это нравится. Разумеется, игра была не навсегда. Только на время, пока не станет понятно, помогает ли намеренное подчинение сильнее скрестить силы.
Пока Гарри хотел этого, Северус подыгрывал ему. По крайней мере, это отвлекало юношу и не давало ему задавать вопросы, на которые Снейпу не очень хотелось отвечать.
Вопросы о том, почему силы дальше не объединяются. О том, чего Северус хотел по-настоящему.
Улегшись рядом с Гарри, зельевар легко провел рукой по его груди, пальцы мужчины на несколько секунд задержались над проколотым соском. Он наклонился и поцеловал любовника, смакуя мысль о том, что буквально только что эти губы и язык старательно ласкали его член. Потом отстранился и прошептал другую команду:
— Скажи мое имя.
Гарри в замешательстве посмотрел на него.
— Северус.
Зельевар улыбнулся, глядя на него вниз.
— А теперь говори мое имя каждый раз, когда я буду делать что-нибудь особенно приятное. Только мое имя.
— Северус, — Гарри как будто перекатывал его имя на языке, пробуя со всех сторон.
— Я уже делаю что-то, что тебе нравится?
— Ну ты же обязательно сделаешь.
— Ммм, весьма вероятно, — Северус сполз ниже, все так же оставаясь на боку рядом с Гарри, и остановился, когда его лицо оказалось на уровне паха юноши. — Я говорил, какой у тебя здесь есть вкусный кусочек?
— А что нужно сказать, если что-то не нравится? — сухо спросил Гарри. — Мне кажется, что «кусочек» — это плохой комплимент.
— Потрясающе вкусная штуковина?
— Северус, — улыбнулся Гарри и повел бедрами.
Снейп постарался, чтобы после этого у Гарри не возникало желания произносить ничего, кроме его имени. Наконец, юноша рвано выдохнул все то же слово, и даже в его стонах во время оргазма звучало «Северус».
Зельевару не доводилось слышать ничего отраднее.
Потом, когда они прятались от прохладного воздуха подземелий, свернувшись под теплыми одеялами, Северус тихо рассмеялся. Он был уверен, что послушание никак не связано с объединением сил, но приходилось признать, что игра все же доставляла ему определенное удовольствие.
— Ха, — сказал Гарри, поворачиваясь к нему лицом. — Я знаю, о чем ты думаешь.
— Да?
— Да. Ты все-таки решил, что будет не так уж плохо, если я спущусь к тебе в кабинет в середине дня.
— Я смотрю, ты решительно настроен отбросить все предосторожности.
— Тебя же не волнует, если кто-то узнает о том, что мы вместе.
— Я думал, тебя волнует.
Гарри хмыкнул.
— Никто не станет думать, что мы любовники, если я просто однажды зайду в твой кабинет. Кроме того, тебе не кажется... — его слова прервались глубоким зевком, — ... что мы сможем дальше продвинуться со всем этим подчинением, если не будем расставаться так надолго?
— Один день — это совсем недолго.
Гарри придвинулся поближе, чтобы прикусить кожу на шее Северуса.
— Совсем недолго? А на тебя никогда не накатывает дикое желание? У меня бывает. И тогда день кажется совершенно бесконечным, — еще один укус. — Разве ты не хочешь меня?
— Все время, — ответил Северус глубоким, хрипловатым голосом.
— Я в твоем распоряжении. Только скажи, где и когда.
И когда мальчишка научился соблазнению?
— Я подумаю над этим, — пообещал Северус, укладывая голову Гарри себе на плечо. — Спать?
— Ага, — снова зевнул юноша. Его рука, тем не менее, скользнула по животу и бедрам любовника. — Ммм, хочешь пойти со мной на квиддичный матч? Сядем вместе на трибуне для преподавателей.
Северус вполне мог бы обойтись без просмотра игры между Равенкло и Хаффлпаффом. Ему достаточно было и того, что Альбус периодически заставлял его судить матчи. Хотя об этом, наверное, теперь можно забыть — ведь ответственность за все квиддичные мероприятия легла на плечи Гарри.
Но Гарри пригласил его... Это само по себе говорило о многом.
— С удовольствием, — сказал он и легко поцеловал Гарри в губы.
Впустую. Юноша уже спал.
Не беда. В противном случае Гарри мог бы задуматься, с чего это Северус так радуется приглашению не куда-нибудь на романтический вечер, а на банальный квиддичный матч.
Пятница, 29 октября 1998, 12:47
Гарри поднял взгляд, краем глаза заметив семикурсницу из Слизерина, приближающуюся к столу преподавателей. В руках у нее был свиток.
— Сэр, здесь сообщение для вас.
Гарри взял протянутый свиток. Ему стало любопытно. Сначала он подумал, что сообщение от Дамблдора, но решил, что это глупо. Если бы директору нужно было что-то ему сказать, он просто пришел бы на обед в Большой зал.
Но его не было.
Как и Северуса.
— Благодарю, мисс Хемдрейк.
Несколько секунд она не двигалась с места, глядя на Гарри. Очевидно, ей было интересно, как он отреагирует на содержание записки. Но Гарри не собирался читать ее в присутствии ученицы. В конце концов, она поняла это, и, резко кивнув, развернулась на каблуках и едва не побежала по проходу.
Стоило Гарри развернуть свиток, как он почувствовал разливающееся внутри тепло.
«Мой кабинет, как только у тебя закончатся занятия».
Гарри улыбнулся, жалея только о том, что впереди был еще урок у второго курса.
Пятница, 29 октября 1998, 14:38
— Ты звал? — широко улыбаясь, Гарри закрыл за собой дверь. Его и так хорошее настроение взлетело до эйфорических высот, когда Северус наложил чары, защищающие от подслушивания. Сильные чары. — Слушай, а я ведь на самом деле не верил, что тебе понравится мое предложение. Но знаешь, это здорово возбуждает, когда получаешь такую записку во время скучного обеда...
— Я позвал тебя не для этого, — прервал его Северус, хмурясь. — Сегодня за обедом я встречался со студентами моего факультета. Угадаешь, о чем шла речь?
Гарри пожал плечами и сел на стул, на который указал Северус.
— Это касается тебя, — подсказал зельевар.
О. Ну, тогда угадать несложно.
— Им не нравится расписание квиддичных матчей, да? — Гарри вздохнул, гадая, все ли команды уже нажаловались своим деканам. — Я знаю, знаю, первый матч сезона нужно было провести раньше, но я не думал, что это тоже моя обязанность.
Настроение Северуса невозможно было прочитать по его голосу. Он говорил сухо, но все же в интонациях слышались какие-то темные ноты.
— Ты действительно настолько забывчив или просто притворяешься, прекрасно понимая, о чем речь?
Слова заставили Гарри выпрямиться.
— Я не могу тебе врать, так что...
— Видимо, стоит добавить, что главной причиной, почему ребята попросили о встрече, была ситуация с Чарльзом Боулом. Хотя, если быть точным, то, скорей, виновником ситуации являешься ты.
Гарри скривил губы.
— Вот ведь маленький хорек. Если у него есть, что сказать насчет меня, мог бы и сам прийти!
— Он был здесь.
— Все равно он трус. Если б у него за спиной не стоял весь факультет, он бы и голоса не подал, — издевательски произнес Гарри. — Не говоря уж о том, что со своими жалобами должен был сначала прийти ко мне! Какое отношение это имеет к тебе? Похоже, кое-кому известно о нас больше, чем они осмеливаются говорить!
— Я глава его факультета. К кому, как не ко мне, ему обращаться с серьезными проблемами?
— Серьезные проблемы, — передразнил его Гарри. — Хватит уже ходить вокруг да около! Я знаю, в чем дело! Это все баллы твоего факультета! А ты ведь говорил, что не будешь вмешиваться!
— Если бы меня беспокоили только баллы, то я бы выяснил, в чем дело, еще на прошлой неделе, когда заметил сильное уменьшение, — с нажимом сказал Северус.
— Значит, ты заметил уменьшение и не поинтересовался причиной? Отлично.
Сарказм остался незамеченным.
— Многолетний опыт научил меня не вмешиваться в возню вокруг количества баллов, — проговорил Северус сквозь сжатые зубы. — Так что да, обычно я этим не интересуюсь.
— Но я, разумеется, исключение! — взорвался Гарри. — И почему я не удивлен? Стоило твоему факультету немного поныть, как ты сразу решил, что это отличный шанс приказать мне сделать то, чего тебе хочется. Очень в тему сейчас, когда я сам постоянно повторяю, что знаю, как это важно, и что я буду подчиняться тебе! Ну да, я понимаю. Ты командуешь мной, и тебе хочется злоупотребить властью. Разве я могу сказать хоть слово против? Уговорил, больше никаких баллов со Слизерина, пусть они что хотят делают, но не жалуйся, если они все превратятся в неуправляемых хулиганов... хотя подожди! Они уже такие!
— Ты закончил? — спросил Северус. От холода, сквозившего в словах Снейпа, по телу Гарри пробежали мурашки.
— Это тебя спросить надо! — Гарри вскочил на ноги. — Мне можно идти?
— Сядь! — рявкнул Северус.
— Да, сэр.
Зельевар резко выдохнул и покачал головой. Пряди волос качнулись, задевая плечи.
— Я не думал, что разговор будет простым, но никак не ожидал, что ты поймешь меня настолько превратно. Меня не волнуют баллы. Это понятно?
Гарри фыркнул.
— Понятно, понятно. Вот только это ложь. Но для тебя это не проблема — ты можешь врать мне!
Северус поджал губы.
— Хорошо, меня беспокоит вопрос с баллами, но я позвал тебя не для этого. То, как ты обращаешься с Чарльзом Боулом, даже отдаленно не напоминает поведение, достойное преподавателя. Я понимаю причины, стоящие за этим. И я хотел бы поговорить об этом, даже если бы ты не снимал баллы, а, например, ограничился только отработками.
— Значит, ты принимаешь его сторону, даже не спросив меня, из-за чего он теряет баллы! Мило, Северус. Очень профессионально. Теперь я чувствую себя полноценным членом команды преподавателей!
— Гарри, я всегда на твоей стороне, — подчеркивая каждое слово, проговорил Северус. — Но ты прав, я услышал о ситуации от студентов, а не от тебя. И что? Ты правда считаешь, что сможешь убедить меня в допустимости такого поведения по отношению к мистеру Боулу?
Гарри скрестил руки на груди.
— Учитывая, как это видишь ты, нет. Ты уже все для себя решил. И что бы ты ни говорил, я-то знаю — это из-за баллов ты ведешь себя так, словно тебя пчела в задницу ужалила...
— Ты настолько неспособен справиться с гневом, что подвергаешь опасности свою репутацию в глазах и студентов, и преподавателей, и в то же время считаешь, что моя главная головная боль — баллы?
— Слушай, это мой гнев, и я буду справляться с ним так, как пожелаю!
— Нет, не будешь.
— Ты вроде бы не хотел мне приказывать? Поразительно, как быстро у тебя меняется настроение!
Северус поднялся и перегнулся через стол, рукой сметя пергаменты на пол.
— Я не хочу приказывать тебе. Но я поклялся давать тебе все необходимое, и сейчас чертовски ясно, что тебе нужен хороший совет!
— Ага, именно от тебя мне и нужен совет, как обращаться с учениками, — Гарри рассмеялся, ситуация казалась ему просто комичной. Он только сейчас понял, как это смешно — изо всех людей именно Северус Снейп читает ему лекцию о методах преподавания! — Мир еще не видел преподавателя несправедливее тебя! И уж ты-то никогда не чурался снимать баллы просто так!
Глаза Северуса сузились.
— Речь сейчас не обо мне.
— О тебе, о тебе, — Гарри ухмыльнулся. — Давай поговорим о тебе. Что ты собираешься делать? Начнешь управлять всей моей жизнью? Ты же утверждаешь, что тебе это противно.
Лицо Северуса потемнело от гнева, но Гарри не собирался сдаваться. Он смотрел на него, не отрывая взгляда, дерзко и вызывающе.
Секунду помолчав, Северус сделал глубокий вдох, словно пытаясь начать с начала.
— Ты сравниваешь свое поведение с моим, так?
— Да, — сказал Гарри, откидываясь на спинку стула. Он почувствовал себя увереннее. Северус не запретит ему поступать с противным Чарльзом Боулом так, как тот заслуживает. Да черт с ним, с Боулом. Как Северус вообще может попрекать Гарри его поведением в классе? Это ж лицемерие, какого поискать!
— Ты возненавидел Боула с первого взгляда только из-за сходства с человеком, причинившим тебе боль, — ровно проговорил Северус. Он говорил спокойно и методично, как те адвокаты, которых Гарри иногда видел по телевизору.
Ну да, это тоже правда, но Северус, похоже, не понял сути.
— Слушай, понятно, что мне никак не может нравиться его появление здесь, но я же не набросился на него с первого дня занятий, как некоторые учителя. Я не собирался цепляться к нему. Но что мне еще оставалось делать, когда он начал грубить и огрызаться и отказывался отвечать на вопросы о том, как его драгоценный Темный Лорд нарушил закон-другой? Погладить его по головке и дать конфетку?
— Если его поведение заслуживает наказания, разумеется, ты должен поступать соответствующим образом, — холодно сказал Северус. — Но ты зашел слишком далеко. Ты сделал этого конкретного ребенка постоянной целью своих нападок.
— Ну, ты-то об этом все знаешь, — пробормотал Гарри себе под нос.
Крылья носа Северуса затрепетали.
— Да, я знаю.
— Ага, таких ублюдков, каким ты был, еще поискать, — почему-то Гарри чувствовал себя вправе говорить подобные вещи.
Северус воспринял замечание спокойно, чего Гарри, по правде говоря, не ожидал.
— Согласен, временами я вел себя неблагоразумно.
— Временами?
— Достойно порицания, — Северус продолжил говорить, будто не слыша Гарри. — Именно об этом я и пытаюсь тебе сказать. Если ты можешь распознать несправедливость в моем к тебе отношении, то должен видеть, что твое поведение в последние недели также оставляет желать лучшего.
— Очень мило, — Гарри сжал кулаки, но спрятал руки в складках мантии. — Давай теперь, переведи все на меня.
— Но именно о тебе мы и говорим, — Северус понизил голос. — Гарри... я понимаю, что тебе хотелось бы услышать совсем другое, но это правда. Даже то, что ты сам пострадал от пристрастности преподавателей... это не дает тебе права вымещать обиду на других.
— Понятно, значит, теперь у нас правило «Делай, как я говорю, а не как я делаю»? — язвительно спросил Гарри. — Только не забывай про одну тонкость — я по-любому должен делать то, что ты мне прикажешь.
— Не приплетай сюда Podentes.
Северус продолжал говорить все так же тихо, и это еще больше выводило Гарри из себя.
— Какая разница. Все равно это «Делай, как я говорю...»
— Разница в том, что у тебя есть возможность посмотреть на ситуацию со стороны. Спроси себя — хочешь ли ты поступать так, как поступал я. Хочешь ли ты стать таким, как я, — возразил Северус. — Гарри, в данный момент меня волнует не Podentes и, уж конечно, не баллы факультета. Я беспокоюсь за тебя.
— Ну да, конечно.
— Иногда ты ведешь себя как ребенок.
Этого Гарри вынести уже не мог.
— Слушай, я не из тех, кто запросто может отправить работу ученика в помойку и...
— Нет, ты всего лишь отбираешь работы, придираясь к почерку.
Гарри стиснул зубы.
— По крайней мере, я разрешил ему начать с начала. В тот день на пятом курсе, когда у меня, наконец-то, получилось правильно сварить зелье, ты дождался, пока урок закончится и я очищу котел. У меня не было других вариантов, кроме как смириться с тем, что мое лучшее зелье за год, да какое там, за всю мою жизнь, получило ноль баллов. И все почему? За что ты изводил меня? За то, что я не так дышал у тебя на уроке!
— Пытаясь перевести разговор на меня, ты не изменишь того факта, что твое отношение к Боулу в итоге больше навредит тебе, чем ему.
— Ой, да ладно...
— Ты хочешь, чтобы твоя жизнь определялась глубиной твоего ожесточения? — спросил Северус, теперь уже громче и с какими-то странными умоляющими интонациями. — Хочешь, чтобы от твоего сердца осталась только высохшая оболочка? Хочешь, чтобы мысли о мщении поглотили тебя настолько, что ради этого ты будешь готов пойти на что угодно? Хочешь ли ты, чтобы твоей единственной целью в жизни было досадить маленькому ребенку?
Нет, Гарри не хотел. Несмотря на охвативший его гнев, он понимал, о чем говорил Северус. Но это не имело значения.
— Короче, нравится тебе это или нет, но Боул заслуживает, чтобы к нему так относились, — взгляд Гарри полыхал. — Он просто маленький гаденыш, и если ты продолжишь защищать его, меня вырвет прямо здесь!
— Я не защищал его, — вздохнул Северус, чувствуя закипающее раздражение. — И ты прав насчет Боула. Он из семьи Упивающихся Смертью и по всем признакам собирается пойти по их стопам и служить Темному Лорду. У тебя есть основания не любить его — я не спорю. Но это не оправдывает преследование ребенка!
— Ну, у меня хотя бы есть причина, почему он мне не нравится!
— А у меня никогда не было причин для неприязни по отношению к тебе?
— Ты не должен был отыгрываться на мне за Джеймса!
— С моей точки зрения, какими бы разными мотивами вы не руководствовались, что твое поведение в школе, что нынешнее поведение Боула одинаково омерзительны.
Рот Гарри непроизвольно открылся.
— Да что я-то тебе сделал?!
Северус принялся перечислять, загибая пальцы.
— Ты без умолку болтал на уроках. Ты вел себя так, словно зельеварение недостойно ни крупицы твоего внимания. Ты впустую тратил ценные ингредиенты, и я также подозревал, что ты воровал их. Ты безнаказанно нарушал школьные правила и гулял после отбоя, как будто весь замок принадлежал тебе. Ты эгоистично сбежал в Хогсмид, когда у нас были все причины полагать, что за тобой охотится маньяк. Ты...
— Мне никто в Хогвартсе об этом не сказал! — разумеется, Артур Уизли предупредил его, но Гарри не хотелось заострять на этом внимание.
— Да, ты всем дал понять, что лучше взрослых знаешь, какие правила стоят того, чтобы их соблюдать, а какие нет. Не говоря уж о том, что ты врал мне в лицо, когда я поймал тебя на пути обратно. И, конечно же, не стоит упоминания тот факт, что ты, хотя и непреднамеренно, поспособствовал воскрешению Темного Лорда. Я что, должен был радоваться и умиляться? Это ведь не поставило мою жизнь под угрозу и не бросило меня на произвол человека, у которого не было никаких...
— Ладно, ладно, я все понял! — проорал Гарри. Он больше не мог слышать этого. — Ты ненавидишь меня, отлично!
— Ты ведешь себя нелепо!
— Я был испорченным маленьким засранцем, из-за которого постоянно умирали люди, и тебе нужно было назначать мне в два раза больше отработок!
— Гарри...
— Только вот ты забыл добавить, что вся эта фигня произошла намного позже. У тебя не было никаких причин смеяться надо мной и называть меня знаменитостью на первом же уроке, — Гарри хотелось уязвить зельевара. — По крайней мере, я дождался, пока Боул на самом деле сделает что-то, заслуживающее наказания. В отличие от тебя. Ах, да. Ты же можешь поступать, как тебе заблагорассудится! Но не я. В конце концов, я всего лишь раб. Твой раб!
— Прекрати менять тему!
Гарри резко отодвинул свой стул и встал.
— Это и есть наша тема. Это единственное, что имеет значение, потому что я у тебя на поводке. Буквально. Если я не буду слушаться тебя, смерти продолжатся! Хорошо. Все, что ты хочешь, Северус. Я буду относиться к Чарльзу Боулу, как к примерному ученику. И лично прослежу, чтобы слизеринцы получали все награды, какие только может пожелать твое мелочное сердце. Что-нибудь еще, а? Я должен отсосать тебе, прежде чем уйду?
Губы Северуса побелели. Повисла долгая пауза, и лишь через несколько мгновений он заговорил низким, грубым голосом.
— Я не заслуживаю этого.
Гарри неприятно улыбнулся.
— Знаешь, что? Ты прав. Не заслуживаешь.
С этими словами он прошествовал к выходу и громко захлопнул за собой дверь кабинета Зелий.
|
Этот фик само великолепие.Большое спасибо!!!
Гарри от нагрузки ещё больше психовать будет. Скорее бы уже чего-нибудь произошло! 
Вот вернется Браерсон, у Гарри нагрузка будет меньше и будет время выяснить отношения и подумать. Может быть и осознает, наконец, сколько свободы ему Северус предоставил. 
- участник сейчас на форуме
