ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
«Небольшой двухэтажный домик в малозаселённом магловском районе», как сказала МакГонагалл, «пару месяцев поживёшь, а там придумаем, что дальше с тобой делать будем, чтобы тебя оградить от излишнего внимания». Если бы я мог себе позволить, то эту развалюху, неизвестно по чьей прихоти в бумагах до сих пор гордо именующуюся домом, давно бы спалил. Совсем. Так, чтобы только тонкий шёлковый слой пепла остался, дунет ветер – и нет ничего, только пустое место. Но, к сожалению, не мог: МакГонагалл резко сказала мне тогда, что если мне этого так хочется, то, пожалуйста, но не раньше, чем я заплачу полную рыночную стоимость дома и всего его содержимого. А там книг минимум тысяч на двадцать галлеонов – слишком уж дорогая цена за возможность стереть последнее материальное напоминание о профессоре – чтоб его Вольдеморт на том свете залюбил напрочь – Северусе Снейпе. Освобождать же от ценностей эту развалюху перед торжественным сожжением – какая радость? Наоборот, МакГонагалл непременно назначила бы аукцион, с которого уйдут все книги, которые уже имеются в собрании Хогвартса, а всё остальное будет с почётом переправлено в школу. А в этой – снейповской – библиотеке что ни том, то уникум, Гермиона душу продала бы кому угодно за возможность прочесть хоть несколько. Короче говоря, память об этом ублюдке расползётся на всю магическую Британию. Оно мне надо?! А так пока вся память сосредоточена здесь. И это ж надо было мне так попасться, чтобы стать невольным хранителем этого склепа… Ну разве я виноват, что не мог благодушно отнестись к толпам барышень, желающих познакомиться со мной и как можно быстрее продолжить знакомство в постели? Нет. Виноват, что эта проклятая слава, словно магловский маячок не даёт мне покоя: я за полгода успел сменить восемь съёмных квартир?! Тоже нет. Но вот в том, что за советом я обратился к директрисе – виноват. Mea culpa, mea maxima culpa. Кр-р-ретин. А ведь подозревал, что часть привычек покойного Дамблдора была связана с его должностью, ох, как подозревал! Пришёл к ней, как к другу, хоть у нас и огромная разница в возрасте, и вообще, она моим деканом была. Смиренно попросил разрешения занять одну из конспиративных квартир Ордена Феникса. Она ведь знает о ситуации, в которую я попал, думал я, она мне поможет. Ага, счаззззз. Ну откуда я мог знать, идя к ней по родным Хогвартсовским коридорам и заранее соглашаясь в душе на что угодно, что в качестве убежища она предложит мне дом Снейпа? Да, я не спорю, сюда не всякий магл сунется по доброй воле, о магах я уже молчу. Да к тому же, кто в здравом уме может предположить, что я буду жить здесь, в этих трущобах? Герой магического мира может жить в горах, любоваться на их величие, отдыхать в тишине. Одинокий остров в тёплых широтах тоже подойдёт, и Хедвиг будет единственной чёрно-белой птицей на всё красочное тропическое великолепие. А дезинформация в виде оговорки, удачно пущенная Роном в пределах слышимости Риты Скитер, очень удачно направила солидную часть этих «охотниц на Поттера» в Тайланд. И оные охотницы теперь пытаются меня искать среди местных туристов. Но жить здесь? Этот дом давит, как давит тяжёлое одеяло. Сама атмосфера, аура, если можно так выразиться, просто душит. А тут ещё и каждый предмет говорит, шепчет, хмыкает – о Снейпе. Детские и школьные фотографии, аккуратно разложенные по фотоальбомам. Подписи, выведенные женской рукой. Женской, не рукой Снейпа. Книги, в которых на полях мне периодически встречаются комментарии, принадлежащие Снейпу, уж я-то на всю жизнь теперь запомнил его почерк! Каюсь, я не устоял перед этими книгами. Три недели скрипел зубами, перечитывал захваченные с собой книги, даже из спальни в кухню и обратно проходил, чуть ли не зажмурившись, чтобы не смотреть в гостиной на тома в кожаных переплётах. Попеременно сидел то в одной из спален на втором этаже, то на кухне, только бы не в гостиной, чтобы подальше от соблазна. Зельеварение. Чары. Тёмные Искусства и теория Тёмных Искусств – я и понятия не имел раньше, что всё это было тщательно проанализировано десятками авторов, и описано. Защита от Тёмных Искусств… Чёрт, мне эти книги ближе к концу того периода уже сниться начали, как когда-то в детстве в голодные времена снилось молоко, когда я лежал в чулане под лестницей в доме Дурслей, пропустивший и завтрак, и обед, и ужин и так на протяжении нескольких дней, из-за очередного случая спонтанной магии. Белое, густое, чуть сладковатое, в тяжёлой керамической кружке, так чтобы в руке ощущался вес… У тёти не было в доме такой посуды, но мне молоко почему-то всегда представлялось именно в кружке… А потом я поддался искушению. Действительно, как молока напился. И спать тут же стал – как будто меня выключали, когда я в постель ложился. Спокойно, без снов и кошмаров. Без памяти о последней битве и без алых глаз Лорда, в которых не было ничего человеческого, совсем не было. Без Дамблдора, окутанного изумрудным светом и падающего через перила с верхней площадки башни Астрономии…
Единственное, что я сделал, чтобы не забывать, где я: колдографию снейпову оставил, только из спальни, с прикроватного столика, её убрал: перенёс в гостиную. Что на колдографии было заснято, вот пусть ту комнату собой она и «украшает». На втором этаже, в большей спальне, похоже, раньше принадлежащей родителям, обнаружилась коробка писем. Снова два почерка, женский и снейпов. Переписка, судя по датам – школьная. Как заглянул одним глазом, думал сперва: не удержусь, спалю сразу же. Смог, пересилил первое желание, как Гермиона и рекомендовала, чтобы бороться с чрезмерной эмоциональной реакцией. Я ведь, как только Вольдеморта убил, освободился от связи с ним, и магическая сила тоже освободилась. Вопреки мнению Дамблдора, я не потерял способность к змееязыку, значит, не от Вольдеморта она была, не через ту связь я этим талантом мог пользоваться. А потому, если я что-то очень сильно чувствовал, так тут же происходил спонтанный выплеск магии. С письмами так не вышло. Ну, если совсем уж честно, то, как только я начал злиться, самый край коробки затлел, вверх взвилась струйка дыма, но я почти сразу же опомнился, заклинанием потушил. И передумал. А письма почти и не пострадали, только у самых верхних в стопке с одной стороны уголки потемнели. Начал читать. Медленно, плюясь и ругаясь. События, которые описывались в письмах, адресованных Эйлин Снейп, описывались несколько скупо, но тщательно. И выть хотелось от этой тщательности. Ну что за сволочь! Это было ещё хуже, чем к нему в Омут Памяти забраться. Тогда, на пятом курсе, я не отрываясь смотрел на отца и его друзей, потому что я впервые увидел его не на колдографии, а словно бы использовав хроноворот. А теперь я читал о событиях, и манера подачи информации просто не позволяла отвлечься. И сопоставляя то, как происходившее описывал Снейп, с тем немногим, что мне было известно о Мародёрах-школьниках, я всё больше и больше убеждался в том, что точка зрения Снейпа не только имела некоторое право на существование, но и была полностью оправданной. Они были именно такими. Хулиганами без тормозов, жестокими и безразличными к окружающим. Но если из Омута меня тогда выдернули, то теперь я был один, никто мне не мешал любопытствовать, но и сорвать ярость своего неверия было не на ком. В сторону я письма эти отшвыривал, уходил вовсе из дома, трансгрессируя сразу в Косой переулок (разве что потратив десять минут на предварительную маскировку), заодно и продуктами закупался. Но возвращался обратно. В последний раз я снова сбежал, а всё из-за писем, датированных осенью семьдесят шестого года. Шестой курс, события, связанные с Визжащей Хижиной… Да пошёл он в ад, этот Снейп! Через час, связавшись с Гермионой, я трансгрессировал в Косой переулок, и задержался там до вечера. Всё прошло благополучно, если не считать сразу же закрытой мною темы «Джинни Уизли и что делать дальше». Закрыта эта тема, навсегда закрыта: даже если я не совсем разобрался со своей ориентацией, это ещё не значит, что я хочу вернуться к тем отношениям, которые были между мной и Джинни. Всё давно погасло, словно и не было этого. Мы с удовольствием посидели в ресторанчике Флориана Фортескью-младшего, попробовав два новых сорта мороженого. Ну не напиваться же мне огневиски с горя, ведь так? Алкоголь ничего полезного не даст, кроме утреннего похмелья и некоторого раскаяния за бессмысленно проведённый вечер. Опять же, я не хотел нагружать Гермиону своими душевными мучениями, я ведь мог бы и не читать те письма, она бы об этом сказала в первую же очередь. Но мороженое – это на десерт было, а Флориан за последний год изрядно расширил свой бизнес, да и меню увеличилось: четыре мировых кухни, много неизвестных мне блюд, Гермиона, собственно, меня и затащила на обед именно к нему. Пролистав меню, я решился на японскую кухню, и не пожалел, настолько вкусно всё оказалось, я даже под впечатлением сделал большой заказ себе домой. И никогда бы не подумал, что навыки обращения с палочкой (волшебной) могут сказаться на обращении с палочками (столовым прибором)… Или же это никак не зависит друг от друга? А кто меня знает, но одно могу сказать точно: с Вольдемортом это не связано. Пришёл домой, продукты на кухню закинул, да сразу спать и отправился, хотя время было ещё не позднее. Просто слишком уж я был напряжён во время прогулки, словно каждую минуту ожидал, что меня узнают под маскировочными чарами, и снова начнётся всё это безобразие с любопытствующими и поклонницами. Единственное, что я отметил, уже зевая, так это то, каким взглядом меня проводил колдографический Снейп с небольшого столика рядом с кожаным диванчиком. Неодобрительным таким. Ну и пусть не одобряет, мне-то какое дело до всего этого? Тем более, что я, хоть и измотанный, жив, жив, а он – нет. По крайней мере, никаких его следов ни в магическом, ни в магловском мирах не осталось, а завещание, хранившееся у нотариуса, чётко заявляло: «три месяца отсутствия известий о Снейпе – и считайте его мёртвым», а дата составления была очень давней, ещё до моего рождения. Значит, давно составил, шпион липовый, небось, для Дамблдора старался, чтобы тот поверил, будто Снейп на самом деле предал своего настоящего хозяина, Вольдеморта. Проснулся я поздно. А, прочитав утренний «Ежедневный пророк», понял, что лучше бы я вечером напился. Первая полоса газеты была украшена портретом Дамблдора и увенчана сверху огромным заголовком «Вынужденная фальсификация. Альбус Дамблдор жив!» Жив… Я как сидел на стуле за кухонным столом, так и сполз по спинке. Никаких слов не осталось… В ушах очень громко бился пульс крови, а на языке отчётливо чувствовалась горечь. Значит, всё ложь… Посверлив противоположную стену взглядом, я, наконец, решился на то, чтобы прочитать написанное в газете. А после того, как прочитал три раза, почувствовал жгучее желание не выходить из этого дома. Никогда.
Дамблдор сфальсифицировал собственную смерть с помощью магии. Разумеется, он же великий маг, он же ещё МакГонагалл трансфигурации учил! Оказалось, что со мной тогда, в пещере, был магический двойник, полная копия директора. То-то защита пещеры нас обоих пропустила, и озеро на лодке мы переплыли без проблем, ведь я был единственным магом! И это на «директора» не среагировала защитная магия, а не на меня! Я почувствовал себя обманутым. Мне в кошмарах снился тот поход в пещеру, как я поил зельем Дамблдора, а оказалось, что я, фактически, в куклы играл. Вот только думал, что кукла взаправду пьёт зелье и действительно мучается. Дома спиртного не было, но, впрочем, если бы и было, что я мог бы сделать? Бесконечно напиваться бессмысленно, это только отодвигает на некоторое время проблемы и неприятности. И рано или поздно, но с реальностью всё равно придётся встретиться. После победы над Вольдемортом я всерьёз думал о том, чтобы через несколько лет, подучив теорию школьного курса, вернуться в Хогвартс профессором. Теперь это желание исчезло. Вернуться в Хогвартс, к лживому директору? Спасибо, обойдусь. Он всё объяснит необходимостью, что меня нужно было подстраховать, мол, он бы появился, если бы в этом появилась острая необходимость. Если, правда, он не решил тогда себе отпуск устроить. Своё тогдашнее молчание он абсолютно точно оправдает, вспомнив про нашу с покойным ныне Вольдемортом связь через шрам, дескать, тот мог бы подслушать и узнать то, что для его ушей совсем не предназначено. Директор выжил, а я, как оказалось, был марионеткой в его умелых руках. Рычать от злости было бессмысленно, но очень хотелось. Теперь читать переписку Эйлин Принц и Снейпа я мог спокойно, потому что после того, что я понял о директоре, я допускал достоверность любого события. И любой версии события. Письма Рона, призывающего встретиться и съездить в Хогвартс, встретиться с директором, я игнорировал, как и письма прочих. В Косой переулок я выбираться перестал, очень удачно обнаружив, что в ресторане у Флориана есть услуга заказа блюд на дом. Визитов не было. Похоже, благодаря профессору МакГонагалл, точнее, её молчанию о моём укрытии. Хорошо ещё, что этот дом, как и любой другой дом мага, был защищён массой заклинаний. А уж Снейп, пока здесь жил, заклял дом на «ненаходимость» магами (совы, правда, прилетают), это мне МакГонагалл потом сказала, убеждая, что меня здесь магией никто не найдёт. Прошла неделя, другая, и я смирился, но дни и ночи всё равно остались смешением тупого отчаяния и бессонницы в разных пропорциях. Верить в реальность существования «ошибок» Альбуса Дамблдора я перестал. И пересмотрел своё собственное прошлое. Между мной, пешкой Дамблдора, и Упивающимися, пешками Вольдеморта, было только два различия. Во-первых, они не были ограничены законами магического мира, и на запреты в применении определённых заклинаний не обращали ни малейшего внимания. Во-вторых, у них был выбор, чью сторону принять. У меня же такого выбора не было. Я был пешкой в его любимых шахматах. Хотя нет, очень быстро я стал королём. Король – фигура глупая… Значит, играть в незнание он мог. Квирелл с Лордом развлекались с его молчаливого позволения. Ему ведь требовалось проверить, могу ли я быть противником Вольдеморту, когда вырасту, решусь ли я на это, если окружающим будет грозить опасность. Просто сон, еда, безразличные попытки содержать себя в порядке. Про василиска он ничего-ничего «не догадывался», а ведь был один момент, был! Он вызвал меня к себе в кабинет, и попытался порасспрашивать, мол, не хочу ли я ему рассказать что-нибудь. И я тогда чётко вспомнил обо всём, что происходило вокруг странного, и про дуэль и моё змееязычие, и про Наследника Слизерина, про всё… Если бы я тогда знал, что такое мыслечтение, я бы понял, почему я вспомнил всё это при нём. Он просто прочитал меня, стараясь не вызвать зрительных воспоминаний, ему было достаточно моих мыслей… Осталось осознание бессмысленности слабенького желания направиться в Хогвартс, куда, несомненно, вернулся её настоящий директор, и устроить скандал… Он играл, пока я пытался разобраться, что это была за история с «убийцей Сириусом Блэком». Турнир и Барти Крауч-младший. Год издевательств Амбридж. Год его ничегонеделания! Как же, не мог он ничего поделать с паранойей Фаджа… Да если бы он хоть слово сказал, весь магический мир Британии дружно Фаджа бы с поста сместил! Появилось понимание того, что мной играли, не обращая внимания на меня самого. Мальчику нравится летать на метле? Вот ему «Нимбус-2000», мы это проведём через бухгалтерию как персональную спонсорскую помощь, он же сам себе такой подарок никогда не решится сделать. Хочет Гарри Поттер выиграть Кубок Домов – вот вам, гриффиндорцы, неправомерные сто шестьдесят баллов. Каждый хотел бы в Турнире Трёх Волшебников участвовать, да поставили это ограничение по возрасту? Фальшивый Грюм сделал как нельзя лучше, вперёд, Поттер, у тебя нет другого выхода, а вообще, ты ведь сам об этом мечтал, так что не ропщи. Хочешь самостоятельности? Я не буду вмешиваться в твоё противостояние с Министерством, только, если совсем тонуть начнёшь, вытащу, и снова в сторону отойду. А эта фальшивая, как теперь понятно, омертвевшая рука… Эти встречи, когда он мне передавал знания о Вольдеморте… Мальчик рвётся мстить, мальчик решился на то, чтобы идти до конца, реализовать пророчество? Замечательно, но надо ему ещё моральную устойчивость повысить, пусть полюбуется на жизненный путь своего противника. Просто… отчаяние… Ему нужно было меня натренировать. Ему необходимо было выучить меня на «спасителя магического мира». Интересно, а что бы он сделал, если бы я принял сторону Лорда? – Вероятно, он бы подставил Тёмному Лорду или его последователям, кого-нибудь, кто вам дорог, чтобы спровоцировать вашу ненависть к убийце, – произнёс мягкий баритон за моей спиной. Я понял, что снова, как и тогда, при получении известий о Дамблдоре, сижу на кухне, и дверь в гостиную находится за моей спиной. Обладатель голоса, соответственно, тоже. При этом запирающие дом заклинания никто не взламывал, иначе я бы это почувствовал, ибо защита замкнута на меня, единственного жильца. Сам зачаровывал. А голос был очень знакомым. Вариантов было два… Обладатель голоса продолжил: – Но вероятность такого поведения профессора Дамблдора была бы ещё меньше вероятности вашего перехода на сторону Тёмного Лорда, Поттер. Он просто-напросто не дал бы вашим мыслям дойти до обдумывания этих действий. – Вы так уверены в своём директоре, профессор? – безразлично спросил я, даже не собираясь оглядываться на говорившего. А чего, собственно говоря, удивляться? Если уж жив директор, чьё тело было похоронено при большом скоплении народа, если я собственными глазами видел тело после падения с верхней площадки башни Астрономии, то ему, всего лишь исчезнувшему… К плечу прикоснулась рука: – Скорее, я сомневаюсь, что вы бы решились на предательство всех тех идей, ради которых погибли ваши родители, ваш крёстный… – рука исчезла. Вздрогнув, я попытался обернуться, посмотреть на него, и… проснулся.
Просто сон. Глупая попытка подсознания оправдать человека, которому долгое время верил. Дамблдора. Или?.. Я натянул домашнюю мантию на пижаму, и впотьмах осторожно спустился вниз, в гостиную, зажёг свечи уже автоматическим взмахом палочки, и огляделся. Никто сюда не может проникнуть так, чтобы я этого не почувствовал. Глупости. Никого здесь нет и быть не может, в комнате – только я и колдография на столике. Колдография. Что-то это мне напоминает… Что-то знакомое, я об этом читал… Колдография человека – это портрет. Картина, но способ передачи изображения другой… О, точно!.. «Теория двери». В древние времена, да и до средних веков эта традиция сохранилась, после сражений и войн все доступные изображения вождей, или, там, военачальников противников уничтожались. Потому что раньше было известно заклинание, позволяющее уйти в картину, стать своим собственным изображением. А если враг умер не на твоих глазах, то подозревать его в ложности смерти – самое первое, что раньше, в былые времена, могло прийти в голову, пока это заклинание не потеряли. Уничтожив всех умельцев. Я огляделся снова, уже совсем иным взглядом осматривая книжные полки, скрывающие за собой стены. А ведь очень может быть, что где-то в этом собрании есть это заклинание. Просто, как всё гениальное. То-то во сне Снейп появился, не нарушив магической защиты! Всё потому, что он на самом деле здесь, внутри. Призвав колдографию, я вытащил её из простой деревянной рамки, посмотрел на изображение, которое всё равно на мои вопросы ответить не сможет… – Insendio, – шепнул я, и на конце волшебной палочки загорелся небольшой огонёк, и я поднёс к нему колдографию. Через считанные секунды она начала гореть, а я, убрав палочку в карман мантии, закрыл глаза. Я ведь не знаю, как именно он должен появиться… Тихий треск сгорающего фотослоя на бумаге, теплый воздух, окутавший левую руку. Тепло, очень быстро превратившееся в жар, и… Оу, чёрт! Я обжёгся о пламя, схватил уголок колдографии обеими руками, не давая ему упасть на ковёр, и слёзы невольно брызнули из глаз. Я зажмурился сильнее. Больно, больно… Напоследок треснуло чуть громче, и магический огонь, уничтожив указанный объект, погас. А вот ладони жечь не перестало… Тишина. Ни шороха, ни звука, лишь моё раздражённое шипение. Никаких «Поттер, зачем вы это сделали?» или «На каком основании вы портите моё имущество?» Глупая идея… Я почувствовал, как слёзы боли докатились, наконец, до скулы и сорвались вниз, на воротник. Только такой кретин, как я, мог поверить, что Снейп спрячется, как мышка. Да его много раз мог, не узнав, убить какой-нибудь аврор во время рейда. Или наоборот, как раз таки узнав. Я же не промолчал тогда о случившемся в башне, и это вполне могло стать известно и аврорам… Его предательство мог вычислить Вольдеморт, ведь, раз Дамблдор на самом деле жив, то это означает, что Снейп участвовал в той… мистификации на башне. Значит, предал. А у Вольдеморта единственной реакцией на такое являлась «авада», если, конечно, предварительно не захотел бы дать урок послушания своим Упивающимся, и не приказал бы публично предателя запытать. А я про какие-то там укрытия подумал… Сам я в этом доме именно спрятался: я осознал, что давно уже перестал чувствовать дом как склеп. Его стены отгораживали меня от внешнего мира, раскрывшего передо мной настоящую картину произошедшего. Дом помог мне отгородиться от всего, что я не хотел видеть и слышать, помогал мне в одиночку обдумать и пережить всё то, что я узнал. В детстве так могло помочь одеяло, плотное, тёплое, в него можно было укутаться и выплакать всю горечь, скопившуюся внутри. Здесь было… уютно, как в одеяле, укрывшись которым с головой, можно было подышать и согреться собственным дыханием. Взгляд я почувствовал, что называется, затылком, и медленно развернулся в сторону распахнутой двери, за которой была лестница, ведущая на второй этаж. Оказалось, что в стене под лестницей была ещё одна дверь, ведущая, похоже, в подвал. Но очертания двери лишь угадывались, потому что её закрывал своей спиной Снейп. В этот раз – живой: слишком уж саднило и жгло кожу рук. Так что щипать мне себя не потребовалось. Снейп, почти не изменившийся со времени нашей с ним последней встречи. Разве что волосы стали длиннее, и наверняка закрывали лопатки, да взгляд… Сделав несколько шагов вперёд, он безмолвно опустился на колени рядом со мной и поставил на пол баночку с каким-то бледно-жёлтым зельем, после чего обхватил моё правое запястье рукой. Прямой взгляд мне в глаза, и он начал сосредоточенно наносить несколькими пальцами это зелье на мою обожжённую ладонь. Так аккуратно, так осторожно, так… нежно. Ничего не было. Ни смерти директора. Ни яростного крика «Не смей называть меня трусом!» Директор жив. А решиться поддержать то представление, зная, что непременно придётся открыто уходить на сторону Вольдеморта, трус не способен. Да еще и продолжать передавать информацию о планах Вольдеморта Ордену. А я-то, дурак, удивлялся, почему Орден после «смерти» своего главы всё равно эффективно сражался! И при этом понимать, что он рискует всем: и нашим общим шансом на победу над Вольдемортом, и своей собственной жизнью. Обработав правое запястье, он всё так же молча принялся за левое. Если бы я меньше вспыхивал по поводу и без, если бы я думал, прежде чем действовать, наших потерь было бы гораздо меньше. Если бы я вовремя вспомнил, что он тоже является членом Ордена Феникса, я не потерял бы Сириуса… Моя вина, только моя, и никто на неё больше права не имеет… Всё. Когда Снейп закончил заниматься с моей ладонью, я кивнул, и, потянувшись к нему, обнял за шею. – Поттер? – вздрогнув, прошелестел его голос. – Что с вами? Я отрицательно помотал головой. Ничего со мной. Он вздохнул, словно смиряясь с моей навязчивостью, и обнял меня в ответ. Мы оба были шахматными фигурами Дамблдора, вот только в магических шахматах фигурки имеют право отказываться от предлагаемого игроком хода. Мной директор играл, поочерёдно дёргая за ниточки любви к родителям, к друзьям, за инстинкт самосохранения, за жажду справедливости. Снейпом… не знаю. Больше похоже на взывание к долгу, к желанию избавиться от Метки… А об остальных мотивах Снейпа сложно говорить. Он скрылся здесь уже после войны. От чего? Или от кого? – Я? – уточнил он. Кажется, мне пора что-то делать с привычкой думать вслух, и выдавать те вопросы, на которые я не имею права ждать ответа. Явственно поколебавшись, он ответил: – От одного человека, которого я много раз спасал, но с каждым разом его ненависть ко мне становилась всё сильнее. Очень ранит, когда на все твои чувства отвечают прямо противоположным образом. И я никак не думал, что хоть кто-то в ближайшее время соотнесёт моё исчезновение, мою колдографию и книгу с третьей сверху полки в пятом от двери шкафу, если считать справа… – Вы хотели спрятаться и пережить это в одиночку? – Я хотел перестать чувствовать. – И кто этот человек? – по инерции ляпнул я, и так уже зная ответ. – Правильно, – уже он ответил на мой невысказанный вопрос. – А если… а если этот человек раскаивается в том, что был таким глупым, и хочет попросить прощения? – За что? Он имел право так реагировать. Я не был белокрылым светловолосым ангелом-хранителем в белой же тунике, отделанной золотой вышивкой. – Вы думаете, он этого не понял? – Совсем недавно он пытался ко мне примерить рога, копыта и хвост с кисточкой. Я невольно улыбнулся ему в плечо: – Не люблю благовоспитанных ангелов. Они не только спасают, но и требуют безукоризненного соблюдения всех правил, написанных неизвестным мне существом для неизвестно кого. – А райские кущи?.. – Глупости. – Вы так думаете? Рыжеволосая спутница жизни, масса друзей, уважение окружающих… Чем не рай? – А если героя тянет на демоническую улыбку и покой, который окутывает, подобно широкому плащу? Что вы скажете?.. Он чуть шевельнулся, и прошептал: – Я скажу, Гарри, что твои вкусы мне нравятся… Помедлив, я поднял голову, и потянулся к нему, закрыв глаза. Нам стало не до иносказательных объяснений в собственных чувствах, когда через несколько мгновений губы Северуса накрыли мои. Всё последующее было прямым продолжением.
Перечитала и шокированно обнаружила, что не оставила отзыва. Исправляюсь.
Задуманное исполнено, и Снейпу нет необходимости язвить и подстегивать чужие мыслительные процессы. Тем более что объект воспитания вырос, поумнел и научится думать и чувствовать, а не реагировать лишь на поверхностный смысл слов и событий.
цитата:
А если героя тянет на демоническую улыбку и покой, который окутывает, подобно широкому плащу?
Отличная история! Прекрасный язык. Очень хорошо верится в такого вот "повзрослевшего" Гарри. И как же здорово, что Снейп жив! Единственный минус - хоть я и слэшер, но я бы предпочла, чтобы эта история осталась дженом.
А мне, извините, не понравилось совсем (ну, должно же кому-то не понравиться на фоне написанных выше доброжелательных отзывов, а то так неинтересно :-)) И язык не показался мне отличным - нет, придираться я ни к чему не хочу, но не убедило меня это ПОВ - ни стилистически, ни по содержанию. Грязный манипулятор Дамблдор, который еще и к тому же остался жив, - это откровенное передергивание идей, заложенных в каноне. Сложнее все у Роулинг. Сложнее и неоднозначнее. А я не люблю уплощения. Все мародеры - гады и сволочи, а Снейп - белый и пушистый - туда же. И финальная сцена не убедила меня совершенно. Ни с того ни с сего вдруг - и целоваться... Мило и романтично, конечно, но - не верю.
Спасибо за отзывы. Тем, кто смог прочитать и подумать.
butterfly12 читать, я не спорю, не легко. Так ведь и самому герою тоже не ах как просто, не правда ли?
Мильва пишет:
цитата:
Единственный минус - хоть я и слэшер, но я бы предпочла, чтобы эта история осталась дженом.
А у меня джена не получалось ну никак... А кто я, чтобы героев неволить?..
Sige имеете право. Вот только у Ро ещё сложнее, чем Вы думаете. Ну хоть заавадьте меня, но Дамблдор ж так подставил в каноне Снейпа, что никаких особых вариантов кроме "Поттер мстит за директора" пока на горизонте не наблюдается. По канону выходит, что Снейп убивает единственного человека, который является его другом, который его понимает. Вы об этом задумывались? А каково ему будет жить потом, а?.. И Дамблдор по канону именно "грязный манипулятор"(с). ИМХО.
Э? А откуда вы знаете, о чем я думаю? :-) По-моему, я не конкретизировала, потому что заводить дискуссию о личности Дамблдора, его мотивах и его этике - это слишком масштабно для обсуждения данного фика, правда ведь? :-) Единственное могу сказать - на мой взгляд, говорить "гоп", пока не перепрыгнешь дочитаешь эпопею до конца, слегка преждевременно, на мой взгляд. И еще у меня сложилось впечатление, что вы на все события канона смотрите несколько... снейпоцентрично, скажем так :-) Не говорю, что это плохо - у нас у всех есть любимые персонажи, - но все-таки это несколько сужает восприятие, на мой взгляд.
Понравилось про Дамблдора. В общем все понравилось, кроме конца. Хотелось бы более сюррного конца, чтоб непонятно было, наяву или во сне их разговоры, чтоб отношения не очень понятные были, недосказанные такие.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 17
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Ни драк, ни воплей, ни тупого Гарри. Приятно. 
но как то уж все сумбурно и немного трудно читать
ну никак... 
А кто я, чтобы героев неволить?.. 
- участник сейчас на форуме
