ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Отправлено: 07.10.05 23:48. Заголовок: Бунт на корабле, или Идеальная месть для Альбуса Дамблдора, СС/ГП, юмор/романс, продолжение от 17.10
Название: Бунт на корабле, или идеальная месть для Альбуса Дамблдора Автор: Идриль Бета: Aerdin Тест-читатель №1: BlackStar Пэйринг: СС/ГП, Хедвиг/? Рейтинг: пока PG-13, а там, куда уж Автора фантазия заведет… Жанр: юмор/романс Саммари: Э-эх. Лучше смотрите сами... Дисклеймер: Чужого не надо, все герои и составляющие Дж. Роулинг, моя исключительно больная фантазия. Сильно больная… Дополнительный дисклеймер: Идея, применённая Автором и Музой главе 8 и используемая дальше, разумеется, принадлежит Serpensortia и её "С птичьего полёта". Лимонными дольками торжественно клянёмся, что, несмотря на способ её использования, мы никоим образом не собирались никого оскорбить. Кроме того, это также способ выразить таким специфическим образом свою признательность замечательной и талантливой Serpensortia. Разрешение на использование идеи от Serpensortia получено. Примечание: Шестая книга в расчет не берется, потому что Автор ее просто-напросто не читал. И судя по всему, пока не собирается…
Маленькое предисловие. Автор будет рад любым отзывам и мнениям. И критике. Только хочу сказать, что «Бунт…» – это мое детище, неуравновешенное, капризное, но безумно любимое. Мой щенок, который любит побегать по лесу и принести оттуда блох. Стараюсь их вылавливать по мере сил и возможностей. Первый и пока единственный макси-фик. Если идеи, использованные в фике, покажутся вам кощунственными, извините, у меня и в мыслях не было никого оскорбить. Просто… просто иногда хочется немного веселья, не правда ли?
Бунт на корабле, или Идеальная месть для Альбуса Дамблдора.
***
В этот раз Дамблдор превзошел сам себя! Кроме того, что в его старческий, зависимый от глюкозы ум пришла эта идиотская идея, так еще и ее претворение в жизнь он поручил мне. Мне и Снейпу!
Нет, я не могу сказать, что мы со Снейпом не в состоянии работать вместе. Бессмысленная вражда и ненависть остались в прошлом. В том самом прошлом, вместе с Волдемортом и войной. Вместе с нашими родными и друзьями. Вместе с Хагридом, Гермионой и многими, многими другими. Никто из нас больше об этом не вспоминал, но и отношения мы налаживать не собирались, вполне чудесно обходясь деловыми и рабочими вопросами.
Но слепому, косому, глухому и вообще ВСЕМ, кроме, конечно, Альбуса Дамблдора, чтоб его дурацкие очки-половинки навсегда утратили блеск и яркость, было известно: я ненавижу самодеятельность и коллективные мероприятия. Еще лучше известно было только то, что Северус Снейп ненавидит их еще больше.
Северус Снейп…
Он не изменился после войны – такой же саркастичный, ядовитый и желчный. Разве что теперь предмет он вел другой – Защиту. Не знаю, как ему удалось уговорить старого безумца, но ходили упорные слухи, что еще неделю после памятного разговора Дамблдор ходил, оборачиваясь на резкие звуки и вздрагивая от слов «сахарный диабет» и «кариес». Так ему и надо! Но слухи – слухами, а Северус Снейп теперь преподавал Защиту, и в Хогвартсе впервые за много лет был компетентный преподаватель, знающий свой предмет. Зелья же, вопреки логике и здравому смыслу, стала вести профессор МакГонагалл. Мотивировала она свое малопонятное простым смертным решение тем, что раз уж место Мастера Зелий теперь вакантно, то почему бы ей не попробовать себя в новом амплуа? Нет, ей определенно нужно меньше общаться с Дамблдором. Если ее следующим безумством будет непомерное увлечение сахаросодержащей продукцией, то через каких-нибудь сто лет перед нами появится второй Дамблдор. Женского пола…
Чур меня, чур!
Я же получил место, освободившиеся в связи с безумством МакГонагалл, то есть стал преподавать трансфигурацию. Странно, в школе мне никогда особенно хорошо не давался этот предмет, но чего не сделаешь по просьбе старого интригана! Тем более, что со временем я стал находить трансфигурацию интересной наукой, позволяющей забыть о бесчисленных известных мне боевых заклинаниях и щитовых чарах, которые успели надоесть до зубовного скрежета еще во время учебы и борьбы с Волдемортом. Я согласился, наверное, отчасти ради памяти Гермионы, мечтавшей стать преподавателем.
Мечтавшей, но не успевшей исполнить все свои честолюбивые планы.
Долгое время я готовился, не спал ночами, но все-таки смог достичь уровня, достойного преподавателя. МакГонагалл помогла.
Это был очень тяжелый в эмоциональном плане период. И, если бы не помощь профессора и память о Гермионе, я бы сдался. И вот, спустя некоторое время, я уже резво объяснял первокурсникам, как превратить спичку в иголку, ученикам постарше – черепаху в табакерку, и чувствовал себя наконец-то в своей тарелке. Если что-то не получалось, рядом была стремительно впадающая в странности МакГонагалл и этот любитель сладенького, Дамблдор. Спору нет, для простого общения люди слишком эксцентричные, но знания-то у них не смог отобрать даже неуклонно приближающийся маразм, да простит меня Мерлин за откровенность. В общем, как говорил кто-то из классиков, у меня были хорошие учителя. Хоть и со странностями…
*** Так вот, ничто не предвещало нарушения спокойной и плавной жизни. Ничто, пока Дамблдор в конце сентября не объявил о внеочередном педсовете и зловеще не улыбнулся. У меня нехорошо засосало под ложечкой и появилось стойкое ощущение того, что спокойная жизнь закончилась.
Ощущение переросло в уверенность, когда я, поднявшись по лестнице, зашел в кабинет и увидел хитро ухмыляющихся Директора и МакГонакл. Не очень пристойная бывшему гриффиндорцу мысль: «БЕЖАТЬ ОТСЮДА, СРОЧНО!!!» была отброшена мной, как недостойная внимания, хоть и заманчивая. Со страхом сев в мягкое кресло и приняв предложенную моим бывшим деканом чашечку чая, я стал ждать начала собрания.
Два часа спустя собрание закончилось, я молча встал и направился к себе в комнаты, чтобы не убить директора и Минерву («Гарри, я думаю, тебе стоит обращаться ко мне по имени, раз уж теперь нам работать сообща!») прямо на месте. Видимо, мое выражение лица не отличалось особенным дружелюбием, так что Дамблдор выпустил меня без лишних вопросов и напутствий. Мальчик-Который-Выжил страшен в гневе, ему ли не знать. Я вспомнил, как громил кабинет после пятого курса, и с нехорошим вожделением посмотрел на непонятные даже сейчас красивые серебряные приспособления. Все-таки меня не оставляет ощущение, что никакой магической силы в себе они не несут, и Дамблдор хранит их исключительно как дополнение к интерьеру. Что ж, кто бы сомневался, что наш директор – большой эстет.
Не помню, как я добрался до комнаты, злость меня просто душила. Злость, а также прокручиваемые в голове слова Альбуса, чтоб ему вставную челюсть до конца жизни!
«…Бал-карнавал, посвященный Дню Всех Святых…» «…для организации требуется человек ответственный…» «Гарри, я думаю, что тебе стоит этим заняться…» «О! Я думаю, что один ты не справишься!..» «Пожалуй, вы будете заниматься организацией вместе с Северусом…» «Под руководством нашей уважаемой Минервы…» «Зайдите ко мне в выходные для обсуждения, ладно?..» «Нет, возражения не принимаются!» «Нет, Северус, тебя я увольнять не буду. Нет, Гарри, тебя тоже. Я думаю, вам не повредит немного отвлечься от составления учебных планов и обратить свое внимания на что-нибудь более веселое…» «Нет, нет и нет. Я уже сказал, что возражения не принимаются. Я буду следить за вашей работой…»
Не знаю, как выдержки хватило, но орать на Дамблдора и проклинать его я начал только, когда тщательно заперся у себя и наложил на дверь заклинание звуконепроницаемости.
Наверное, мы все слишком много лет жили в обстановке войны и постоянной бдительности. Слишком долго ждали нападения из-за угла. Слишком долго тянулись к утренним газетам со страхом увидеть там известия о гибели своих родных. Дамблдор старался не унывать и во время войны, но тень напряжения всегда была заметна на дне его светло-голубых глаз. МакГонагалл же, напротив, не давала себе даже возможности расслабиться и пойти на поводу у своих желаний. Так же, как и многие другие, кто остался жив и кто погиб. И, когда, наконец, время решающей битвы наступило, Волдеморт был повержен и наступили спокойные (неважно, сколько они продлятся) времена, людям захотелось праздника. Директор перестал слыть «немного сумасшедшим», МакГонагалл перестала косо поглядывать на его проделки и присоединилась к ним, с каждым днем теряя былой имидж сухого, строгого, застёгнутого на все пуговицы профессора.
Нет, это отнюдь не привело к развалу школу, ведь оплотом строгости и приличия в стенах родного Хогвартса стали Северус Снейп и, как ни странно, я, Гарри Поттер.
И теперь… Теперь они хотели втянуть в это и нас! Чтобы я стал очередным гостем на этом празднике идиотов! Да ни за что!
А куда ты денешься, а, Гарри? Уволишься? Глупо, это того не стоит. Откажешься? Не получится, тебе уже дали это понять. Что ж, остается один, только один выход.
Я подошел к письменному столу, извлек оттуда бутылку красного вина и бокал и уже совсем собирался начать топить свои проблемы, но меня отвлек камин. Вернее, не камин, а появившийся в камине человек. Вернее, не человек, а профессор Северус Снейп собственной персоной. И не просто персоной, а очень-очень рассерженной персоной.
*** Профессор шагнул в комнату, огляделся, отошел от камина и заговорил. Я узнал о себе много нового.
Видимо, вспомнив школьные годы, он обвинил меня во всех грехах, начиная тем, что именно я подговорил директора провести этот долбанный карнавал, и заканчивая сентенцией о том, что в таком духе я доведу мир до третьего пришествия Темного Лорда. Я только порадовался, что не снял звукопронецаемое заклинание с комнаты. Пока он орал, я незаметно придвинул два кресла, с мрачным удовлетворением трансфигурировал кофейный столик из чахлого цветочка, что подарила мне Минерва, и достал из ящика второй бокал. Подождав, пока Снейп выдохнется, я предложил:
- Вина?
Профессор согласился…
Я указал ему на второе кресло, разлил вино, пододвинул к нему бокал и сел. Снейп с недоверием покосился на вино, но все же сел и сделал глоток. По мне, вино было неплохим. Обычное красное вино. Северус Снейп, похоже, придерживался другого мнения.
- Где вы откопали это вино, мистер Поттер?
- Мне его подарили…
- Что ж, Вам повезло с дарителем.
Я лишь непонимающе на него посмотрел.
- Да, придется немножко вас образовать. Это мадера «Энрикеш и Энрикеш» ("Henriques & Henriques") урожая прошлого столетия.
- И? – название мне ни о чем не говорило.
- Ох. Забыл, с кем имею дело, - пробурчал себе под нос Снейп и продолжил уже громче. – Поттер, не берите в голову.
- Профессор Снейп, раз уж начали, продолжайте, - не знаю почему, но иногда надо мной берет верх какое-то поистине детское упрямство.
- Только если вы объясните мне, зачем это вам знать.
- Для повышения уровня общего образования.
- Было бы, что повышать… Ладно, слушайте и запоминайте. Только сначала подлейте мне еще немного. Сорт называется мадерой в честь места, где выращивается виноград, из которого делают вино. Начиная с 15-ого столетия, семья Энрикеш, потомки дона Афонсо Энрикеша, первого короля Португалии, что правил в 1139-1185 годах, является крупнейшим землевладельцем в области C?mara de Lobos. Именно здесь, на склонах Pico da Torre, в 1420 году, были посажены первые виноградные лозы. В этих местах, как полагают многие и я в их числе, производят лучшую мадеру на острове.*
Я немного погрустнел, слова и стиль изложения Снейпа напомнили мне, как Гермиона пыталась вбить в наши с Роном пустые головы какую-либо информацию. И лишь чтобы не предаваться грустным воспоминаниям, сказал:
- А у меня еще ящик есть.
Снейп посмотрел на меня, ухмыльнулся и сделал глоток.
Спустя час и полторы бутылки мадеры я все-таки нашел в себе силы спросить:
- Профессор Снейп, а зачем вы пришли-то?
- Профессор Поттер, я хотел выяснить вашу причастность к этой идее нашего любимого директора. И, если бы я оказался прав, то сорвал бы на вас свою злость и ушел, оставив Вас разбираться самому.
- И что, выяснили?
- Да, вы непричастны…
- Похоже, Вас это огорчает.
- В некоторой степени.
- ?
- Теперь придется придумывать другой способ избежать этой проблемы.
- Ну что ж, я вам помогу. С детства ненавижу самодеятельность…
Спустя еще час и еще две бутылки наша беседа стала более непринужденной:
- А может попробовать Obliviate?
- На Дамблдоре? Поттер, ты что, карточки от шоколадных лягушек не собирал?
- Собирал, на первом курсе. Не понимаю, чем они могут помочь.
- А тем, что каждый, подчеркиваю, Поттер, каждый, кто собирал эти дурацкие карточки, имел в своей коллекции карточку Альбуса Дамблдора.
- Да, у меня тоже такая была.
- И что там было написано на обороте?
- Ну, точно я не помню, хотите, пошлю Перси сову, он их до сих пор хранит.
- Нет, важен лишь смысл.
- Ну, смысл там в том, что Дамблдор – самый сильный маг современности.
- Вот-вот. И ни твое, будь ты хоть трижды Мальчик-Который-Выжил, ни мое, будь я хоть самый лучший Мастер ЗОТИ в Хогвартсе…
- Вам нельзя отказать в скромности, профессор Снейп.
- Я просто констатирую факты, не перебивай и не сбивай с мысли. Так вот, наши заклинания бессильны. В лучшем случае, Альбус посмотрит нас из-за своих очков-половинок, ухмыльнется и заставит еще что-нибудь организовывать.
- А в худшем?
- А в худшем нам еще как достанется за этот «маленький» бунт на корабле. И в довесок ты, как минимум, будешь ходить по школе в костюме Санты и раздавать всем лимонные дольки.
- Ой. Он не посмеет…
- Посмеет, еще как посмеет. В конце-концов, ты к нему лезть память стирать собирался, а это тебе не невинная шалость типа «залезь в Тайную Комнату и избавь мир от злобного василиска». За попытку поднять руку на Дамблдора тебе сначала МакГонагалл горло перегрызет. Причем зубами. Причем не факт, что своими. Прецеденты были…
- Я не хочу этого знать.
- То-то же.
- Я так понимаю, убийство отпадает по той же причине?
- Да.
- А если обставить все, как несчастный случай? Ну, типа шел, поскользнулся, упал, сломал шею и три ребра. Получил сотрясение мозга. Травма, не совместимая с жизнью…
- Ага, ты еще скажи, что он перемещался через камин, зацепился бородой за каминную решетку и сгорел заживо.
- Нет, лучше умер от бешенства вследствие нападения на него «Чудовищной книги о Чудовищах».
- Поперхнулся лимонной долькой!
- Да!
- Да!
- Да!!!
- Нет, все-таки убийство не выход. Как же я ненавижу эти вечные сладости! Откупорь-ка еще бутылочку.
____________________ *Информация о мадере Автором не придумана, а позаимствована с сайта компании "Henriques & Henriques".
*** Утро началось с головной боли. Я открыл глаза и обнаружил, что заснул в кресле, вокруг валяется - Мерлин, сколько же мы выпили?! - множество бутылок. Хотя, кто мы? Или это я один так м-м… расшалился? Я смотрю на часы – шесть утра. Мерлин! Я никогда так рано не встаю, особенно, если пью полночи. Я все-таки решаюсь обвести глазами комнату, чтобы потом судорожно закрыть их в испуге. У окна стоит Снейп, освещаемый лучами солнца, словно какой-нибудь мессия, и задумчиво смотрит на меня. Не нравится мне его взгляд, я хоть одет? Как бы это проверить, не открывая глаз?
- Гарри, не прикидывайся! Я знаю, что ты уже проснулся.
ААА!!! Ничего не понимаю! Почему он назвал меня Гарри? Почему Снейп в моей комнате? Почему ему хорошо, а мне плохо? Чем вчера закончилась эта неожиданная попойка? Я одет?! Все эти вопросы проносятся в моей голове, не позволяя мне зацепиться хотя бы за один из них. Видимо, вся гамма испытываемых мною мучений отчетливо проступила на моем лице, потому что Снейп неожиданно подошел ко мне - это все я чувствую, не открывая глаз, - и уже более серьезным голосом сказал:
- Профессор Поттер, не притворяйтесь, пока есть время до завтрака, нам нужно кое-что обсудить. И лучше, если к моменту обсуждения вы будете чувствовать себя получше.
- А что может мне помочь? - не открывая глаз.
- Вот это.
Я все-таки совершил над собой неимоверное усилие, разлепил веки и увидел перед глазами тонкую, белую руку. Но заинтересовала меня не она. Заинтересовал меня маленький флакончик в этих самых руках. А точнее, его содержимое. Бывали в моей тяжелой жизни супергероя гм… случаи, когда приходилось пользоваться антипохмельным зельем. А потому его я могу узнать безошибочно.
- Профессор, вы Бог!
- Увы, мистер Поттер, увы. Хотя, не могу не признаться, ваше заблуждение мне лестно.
Так, срочно принять «лекарство», а то такого наговорю…
Залпом я выпиваю зелью, секунду морщусь, а потом смело открываю глаза и фокусирую взгляд на Снейпе, но не успеваю вымолвить ни звука, как он произносит:
- Благодарности потом. Вспоминайте.
Это сказано таким властным тоном, что мне на ум невольно приходят школьные годы. Но я не возмущаюсь, просто смотрю на Снейпа и вспоминаю.
Упс… Кажется, я добился того, чего он от меня требовал. Делаю я такой вывод в связи с тем, что мысли о медленной и мучительной смерти директора школы чародейства и волшебства Хогвартс Альбуса Дамблдора снова посещают мой бренный мозг. Вот только они теперь немножко измели тональность. Стали более яркими и красочными, что ли…
С каким-то глупым видом смотря в глаза напряженно наблюдающему за мной Снейпу, произношу:
- По-моему, неплохая была идея насчет несчастного случая…
Тут профессор проявляет такую реакцию, которой я мог ждать от него в последнюю очередь. Снейп смеется. Причем, кажется, истерически… Я жду.
Он медленно успокаивается, садится в кресло и все еще немного хриплым от смеха голосом спрашивает:
- Ты что, не осознаешь всю абсурдность ситуации? Пить всю ночь безумно редкое и дорогое вино в промышленных масштабах, потом строить грандиозные и хитроумные планы по убийству директора школы, то есть нашего непосредственного начальника, а утром, проснувшись и выпив для надежности зелья от похмелья, продолжать в том же духе.
И он опять начинает смеяться.
- Северус… - где-то на задворках сознания я обнаруживаю воспоминание, что где-то между пятой и шестой бутылками мы договорились обращаться друг к другу по имени. Надеюсь, хоть на брудершафт мы не пили?
Судя по лицу моего собеседника, на котором нет и следа подобного моему напряжения, он все прекрасно помнит.
- Да, Гарри?
Я, наверное, вздрогнул. Все-таки одно дело слышать свое имя из уст Снейпа в полубессознательном состоянии, другое в здравом уме и трезвой памяти. Я не могу понять, почему меня так занимает этот вопрос. Какая разница, Гарри или Поттер, сейчас в первоочередных задачах стоит – разобраться с Дамблдором.
- Что-то мне подсказывает, что ни одного меня беспокоит данная ситуация. Северус, неужели, - Гарри, соберись - в этом нет ничего сложного, - ты готов простить нашего многоуважаемого директора?
- Нет, не готов.
- Тогда остается одно.
Решение, словно смертный приговор, мы озвучиваем скорбно, но решительно. Почему-то хором:
*** Следующий час прошел в обсуждении возможных вариантов Страшной Мести Альбусу Дамблдору, но окончательного решения наше импровизированное общество директороненавистников так и не приняло. Это была странная беседа. Очень-очень странная беседа. После гибели Гермионы, после того, как Рон отдалился и ударился в работу, у меня совсем не осталось друзей, с которыми я мог сидеть и вот так запросто обсуждать все на свете. Хотя не решусь даже подумать, как бы отреагировала Герми на предложение натравить на Дамблдора гигантского кальмара и обставить все, как несчастный случай…
Около половины восьмого Снейп уходит, а я в спешке начинаю приводить себя в порядок, чтобы прийти на завтрак в подобающем виде. Ничего путного мы с профессором не решили, но выработали концепцию, которой теперь собираемся придерживаться. Пергамент с этими пятью пунктами сиротливо лежит на столе между пустыми бутылками и бокалами. Надо бы все это убрать. Я зову Добби, но он не приходит. Вспомнив, что сегодня за день, горестно вздыхаю и начинаю наводить порядок сам. С помощью волшебной палочки и опыта, полученного во время веселой жизни у Дурслей.
Уже перед уходом бросаю взгляд на план и в каком-то неясном порыве еще раз проглядываю его, после чего в отличном настроении отправляюсь на завтрак.
Ну держись, Альбус Дамблдор.
*** Наверное, мой великолепный и грандиозный план начал зарождаться именно тогда, когда я, размышляя о том, класть ли мне в кофе сахар или добавлять сливки, непосредственно перед носом у Директора стянул из вазочки последнюю черничную мармеладку. И все бы ничего, если бы за несколько минут до этого из другой вазочки не исчезли в направлении Снейпа восхитительные апельсиновые цукаты. В результате двух наших, независимых друг от друга и, конечно, не запланированных заранее действий, стол преподавателей остался без сладостей.
Невольно заставляет удивиться тот факт, что домовые эльфы не снабдили директора достаточным количеством глюкозы за завтраком. Но, к несчастью (или к счастью), именно на сегодня выпал День Свободы Домовых Эльфов (ДСДЭ), учрежденный Роном в честь Гермионы. Ее смерть очень повлияла на всех нас, но на него сильнее других. Он так и не женился, весь отдался работе и сейчас возглавлял в Министерстве отдел по урегулированию Магических Существ, где активно пытался претворить в жизнь идею Гермионы, касающуюся освобождения домовых эльфов. Нельзя сказать, что все получалось, что реформы проводились без сучка и задоринки, но кое-каких результатов все-таки удалось достигнуть.
Так, два раза в год всем эльфам предусматривался выходной. А чтобы маги не отлынивали от проведения праздника, Дамблдор благородно решил показать пример и первый отправил эльфов замка отдыхать и веселиться. Я до сих пор с содроганием вспоминаю тот ужас, который стоял в глазах этих несчастных существ, когда директор объявил им о своем решении. Ни Гермионе раньше, ни Министерству в лице Рона посейчас не удалось убедить домовиков в необходимости отдыха и веселья. Так что директору они не поверили. И что-то в глазах некоторых из них мне не понравилось. Что ж, я оказался прав.
Особенно если учесть, что потом часть из них пришла ко мне в комнату – это был один из тех случаев, когда я в очередной раз пожалел, что спас Добби от Малфоя – и стала просить поговорить с Дамблдором. Глупые, они решили, что директор решил от них избавиться, а праздник – это лишь предлог.
И поэтому эти хм-м… существа с воплями «Мистер Гарри Поттер, сэр!» и «Помогите нам!» принялись носить себе увечья. В моей комнате. Моими вещами.
Вы когда-нибудь видели, как около двадцати домовых эльфов громят вашу комнату? Одновременно? И при этом выкрикивают ваше имя, словно в экстазе? Вот и я удивился.
В общем, с эльфами я разобрался (двадцать ступефаев и двадцать неподвижных тел, жестоко, но неизбежно), комнату в порядок привел, но любви к затеям директора это мне не прибавило.
Но я отвлекся, Альбусу все-таки пришлось поплатиться за свои необдуманные поступки.
Никогда не забуду ту гамму чувств, которая отразилась на лице почтенного старца, когда он прощально проводил взглядом в мой рот последнюю мармеладку. От удивления, когда он распрощался со сладостью, и непонимания, граничащего с ужасом, когда он обнаружил, что она была последней, до злости и жажды мщения, когда он осознал, что не получит ничего сладенького до конца завтрака. Да, признаться мне стало немного не по себе…
Прожевывая восхитительную мармеладку, которая под пристальным вниманием Альбуса грозила застрять комом в горле, я медленно понимал, почему директор любит сладости. Я не мог лишь понять, почему он их любит так сильно, впрочем, я и не пытался. Дамблдор тем временем разрывался между желанием рвануть в кабинет за успокоительным, коим во все времена выступали лимонные дольки, и своими прямыми обязанностями. Чувство долга, хоть и с трудом, но победило, и он остался за столом, готовясь сделать объявление относительно ДСДЭ. Пока я наблюдал за его метаниями, в моей голове роились бешеным хороводом пока не совсем понятные, но, несомненно, зловещие мысли. Я внезапно почувствовал, что начинаю улыбаться, очень нехорошо улыбаться…
Увидь выражение моего лица сейчас Рон и Гермиона, я бы был отправлен в Св. Мунго, на теплое и уютное местечко недалеко от койки Гилдероя Локхарта, а перед этим меня бы оглушил вопль рыжего и усыпила короткая, энергичная трехчасовая лекция Гермионы на перспективную тему «Чем грозят увлечение охотой на Волдеморта и попойки с Северусом Снейпом». Да… Но Гермионы со мной нет, и я больше никогда не смогу поспать под ее нотации. Рон же… Рон слишком много сил и энергии потратил на претворение в жизнь своих и Гермиониных планов, на меня у него сейчас нет времени. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, я огляделся по сторонам и заметил, что в курсе проблемы директора был ещё один человек и сделал соответствующие выводы не я один. На лице профессора ЗОТИ зеркальным отражением застыла точно такая же усмешка. Видимо, Шляпа пророчила мне Слизерин не зря…
Завтрак не успевает закончиться, как директор вскакивает со своего места и, кивнув остальным преподавателям на прощание, направляется «по делам, сам понимаешь, мальчик мой, по делам». Знаю я, какие там у него дела. Даже знаю, где лежат. В красивой стеклянной банке на краю стола.
У Англии нет постоянных друзей и врагов, есть только постоянные интересы (с)
Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 01.01.70
Отправлено: 08.10.05 00:33. Заголовок: Re:
ну что сказать ?))) тенденция, однозначно тенденция)))
тут буду говорить про юмор. Он мил, приятен, в него втягиваешься и начинаешь хихикать на пару с монитором *отгоняет санитаров со Св. Мунго - это не ко мне, а к монитору приходили)* Невинная шалость - убить Василиска мне очень понравилась) Характеристики Дамблдора создают живописный образ :)) А месть обещает быть забавной)
За кусок с эльфами отдельное спасибо. Фантазия подсунула яркую картинку. Да... Ступефай- это самое оно ;))
цитатакороткая, энергичная трехчасовая лекция Гермионы на перспективную тему «Чем грозят увлечение охотой на Волдеморта и попойки с Северусом Снейпом»
Это меня вообще очаровало. Про мадеру... мне честно говоря вспомнилось "Шоу Трумена", где они поворачивались к монитору и рекламным тоном расказывали об "этом восхитительном кофе". Прописываюсь здесь и буду ждать продолжения.
За обедом директор появляется довольный и совершенно счастливый, с сахарными крошками в бороде. Он радостно посматривает на меня из-за своих, о, Мерлин, как же я их ненавижу, очков-половинок, и улыбается. Ууу! Злодей! Наелся своего допинга и веселится. Ну ничего, будет и на моей улице праздник.
Я, в отличие от него, устал безмерно. Милые моему сердцу первокурсники совершенно распустились. Видимо, я все-таки их разбаловал… А что уж говорить о курсах постарше! Пытливые гриффиндорцы-второкурсники посчитали своим долгом полученные на уроке теоретические знания проверить на практике. Куда катится мир! Я бы в свои 12 лет никогда не решился превратить пуговицы на мантии преподавателя в жуков. Слава Мерлину, что преобразование удалось им не до конца. Боюсь даже представить, как бы я выглядел в распахнутой мантии, по которой ползают жуки. А так всего лишь пару смешков и заботливое замечание МакГонагалл:
- Гарри, а тебя не смущает, что у тебя пуговицы шевелятся?
Надо бы у Снейпа пару уроков «нагнетания тревожной атмосферы в классе» взять…
Я лениво ковыряю вилкой не особенно обильный обед и с ужасом представляю, что меня ждет за ужином. Нет, при всем моем уважении к Рону и памяти Гермионы, затея проведения ДСДЭ была просто наиглупейшей. Мало того, что эльфов сегодня нет, так еще и еду они приготовили отвратительную, всю ночь, наверное, убивались. Нет, директор, определенно, кого хочешь до могилы доведет своими весьма сомнительными экспериментами. Эх…
Я скольжу уставшим взглядом по Большому залу. За столом Хаффлпаффа и Гриффиндора, кажется, даже не заметили, что с едой что-то не так. Едят как обычно, словно всю ночь и первую половину дня таскали мешки с цементом. Равенкловцы внимание обратили, но природная скромность и вежливость просто не позволяют им выразить возмущение. Чего нельзя сказать о слизеринцах, эти подчеркнуто брезгливо смотрят на еду и громко стенают о глупости некоторых реформ и неосмотрительности некоторых директоров, идущих на поводу у этих самых реформ, по поводу глупости которых они уже говорили, и так далее… Я перевожу взгляд на Дамблдора: он сидит, блаженно жмурясь и не вслушиваясь в недовольный ропот воспитанников Снейпа. А в руках сжимает восхитительную, свежую и вообще необыкновенную по сравнению с сегодняшним обедом ватрушку. Словно сытый и довольный котяра, рассеянно слушает МакГонакл, а крошки и маленькие кусочки глазури украшают мантию, словно рождественское конфетти. И ни с кем не делится!
Вот бы как-нибудь лишить его этих мелких радостей жизни в виде вечных сладостей, уж тогда старик помучается… Вилка выпадает из моих рук, а я сижу в ступоре, поражаясь посетившей меня идее и боясь спугнуть долгожданное озарение. Вот, вот она. Идеальная месть для Альбуса Дамблдора. И как же мы раньше не додумались?.. Я нагибаюсь за вилкой под непонимающие взгляды коллег. Где уж им понять мое веселье? Мой взгляд натыкается на вопросительно изогнутую бровь Снейпа. Наше веселье…
*** К моменту, когда, наконец, этот сумасшедший день заканчивается, мне уже плевать и на Дамблдора, и на план. Я просто хочу немного отдохнуть. Но нет же! Стоит мне дойти до своих комнат и плюхнуться в кресло, как в камине появляется голова. Кого бы вы подумали, конечно, многоуважаемого директора! Только лень не позволяет мне подойти к камину и сотворить с этой физиономией что-нибудь ужасное. Например, дернуть за так соблазнительно торчащий кончик бороды или…
- Гарри, мальчик мой, ты меня слушаешь?
- Да, директор?
- Я говорю, что тебя не было на ужине, и я забеспокоился… - Вот ведь старый жук! Наверняка подкрепился у себя в кабинете и теперь еще заботу проявляет.
- Альбус, давайте ближе к делу.
- Я думаю, что нам стоит устроить первоначальное обсуждение карнавала. Завтра ведь суббота? Вот с утра и начнем! Жду тебя в десять у себя в кабинете.
И исчезает, не дав мне сказать ни слова в свою защиту.
Потрясающе.
Великолепно.
Грандиозно.
Мало того, что у меня стало на один выходной меньше, так мне еще придется провести его, слушая стенания Дамблдора и МакГонагалл о важности проведения этого… мероприятия, и, упаси меня Мерлин, участвовать в увлекательной дискуссии на тему, сколько тыкв повесить в Большом Зале: пятьсот или пятьсот три. За что?!!
В сложившейся ситуации меня обнадеживает и, можно даже сказать, радует только одно: кроме меня там будет еще и Снейп.
Я слишком устал, чтобы анализировать собственные мысли, но одно меня, несомненно, удивляет. Когда я успел начать радоваться присутствию Снейпа?
** Потрясающе, я проспал завтрак! На часах уже половина десятого, а я все еще лежу в кровати и размышляю над сущностью бытия. Только две мудрые мысли осветили своим присутствием мою не слишком блондинистую голову. Первая: Надо меньше пить. Тогда я буду больше спать. И смогу вовремя есть.
И вторая: что-то недоброе затеял Альбус с этим карнавалом. А отсюда вытекает следующее: надо либо поберечься, либо заранее подготовить план мести. Что ж, не стоит напрягать себя подобными мыслями с утра. В конце-концов, у меня есть… сообщник?
Товарищ?
Компаньон?
У меня есть Снейп, и этого достаточно.
*** Я появляюсь в кабинете директора с опозданием на полчаса и застаю потрясающую картину. В кабинете появились диванчики, посередине стоит миленький столик с – ни за что не угадаете! – конфетами и другими сладостями. Альбус и Минерва, расположившись на одном из диванов, что-то горячо обсуждают.
Прислушавшись, я понимаю, что речь идет о маскарадных костюмах. А третий участник собрания – великий и ужасный Северус Снейп – умиротворенно спит, не обращая внимания на остальных.
На самом деле, зрелище не для слабонервных!
Я сажусь в кресло, продолжая размышлять. И потом, почему это он спит? Неужели столько лет работы двойным шпионом не научили банальной бдительности? Спать при Дамблдоре? Чтобы потом проснуться с очаровательным ирокезом на голове или того похуже? Да, теряет Снейп навыки, теряет…
Ну ничего! Я покажу ему, что значит быть верным учеником незабвенного Аластора Муди. Бдительность и только бдительность! Я докажу!
Через пять минут напряженного прислушивания к беседе директора и МакГонакл, я понимаю, что мои глаза слипаются.
*** Мне снится кошмар. Мне снится, что я в кабинете директора лежу на диване в костюме тыквы. А Минерва смеется и направляет палочку на человека, находящегося справа от меня. Я перевожу взгляд туда и – Мерлин Триждывеличайший! – вижу самого лучшего преподавателя ЗОТИ в Хогвартсе за последние сто лет в костюме корнуэльской пикси. Голубом костюме. С прозрачными крылышками. В обтягивающих гетрах и, мама, возьми меня обратно… трико.
Я покрепче зажмуриваю глаза, надеясь, что сон скоро кончится. Как вдруг надо мной раздается счастливый вопль:
- Мальчики, подъем!
Я подлетаю на несколько метров – хорошо, что в Хогвартсе потолки высокие, - оглядываюсь по сторонам и понимаю, что сон мне не приснился. Снейп делает то же самое. Через тридцать секунд многострадальный кабинет оглашает громкий вопль двух профессоров Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, от которого падают со стен несколько портретов и трескается витраж. Виновники этого м-м… безобразия просто сидят и ухмыляются.
*** Пятнадцать минут спустя я развлекался тем, что флегматично отдирал от своего костюма кусочки и швырял их в директорского феникса. Фоукс готовился в очередной раз сгореть, так что на мои нападки реагировал вяло.
Рядом валялись крылышки и куски голубой материи. Снейп же, в нежно-васильковом трико и какой-то разорванной хламиде поверх него, в это время орал на директора. Я узнал о директоре много нового.
Профессор распинался уже пятнадцать минут и пока что не разу не повторился. Если конечно, не считать требований вернуть ему подобающий вид и просьб уволить, а если этого недостаточно, то выгнать с позором. Мне же было уже все равно…
Еще некоторое время спустя обстановка несколько изменилась. Теперь профессор МакГонагалл попивала чаек из блюдечка, а я так же меланхолично гадал, где она усвоила эту купеческую привычку? Наверно, кошачье… А Северус сидел за столом директора и писал заявления об уходе под аккомпанемент стенаний Дамблдора, что его драгоценный сотрудник воспринимает все слишком близко к сердцу. Без толку, разумеется, потому что в ответ неслось снейпово:
- Плевал, слышите, плевал я на ваши советы!! – и летели пергаменты с заявлениями. Директор их ловил и терпеливо рассовывал по карманам со словами:
- Ну, за чем же так эмоционально реагировать? Ах, Северус, я всегда знал, что за маской равнодушия в тебе скрывается очень страстная натура. Я прав, Минни?
Снейп от такой наглости на секунду замирал, после чего продолжал орать с удвоенной силой.
"Минни" благоразумно молчала, уткнувшись носом в чай и тихо хихикая. Фоукс, уже практически готовый сгореть, был забросан кусочками рыжей – под цвет тыквы – ваты. Чтоб лучше горело, подумал я и бросил еще кусочек.
*** Через полчаса:
- Директор, а разве вам не надо присутствовать за обедом?
- Нет, мальчик мой! Я договорился с профессором Флитвиком, он последит за порядком.
*** Еще через полчаса обстановка не изменилась, разве что Снейп стал ругаться тише и витиеватее. Его заявления валяются уже по всему кабинету, а поза становится все более угрожающей. Дамблдор же не обращает на накаляющуюся обстановку никакого внимания. И продолжает увещевания:
- Северус, ну что ты так злишься? Может, тебе цвет костюма не понравился? Так мы его в персиковый перекрасим. Минерва, ты заклинание помнишь?
М-да… Безумству храбрых поем мы песню.
Сейчас школа останется без родного директора, который погибнет в результате глупой и бессмысленной смерти от руки взбешенного преподавателя. Не то чтобы я был против такого исхода, но месть в моем понимании будет более красочной и… жестокой.
Я решаю вмешаться:
- Э… Профессор Снейп?
- Да, Поттер? – произносит он тем ласковым тоном, который в девяти случаях из десяти приводил к обмороку Невилла.
Мерлин, дай мне сил. Надо было раньше сообщить, что я придумал План Идеальной мести для Альбуса Дамблдора. Как бы намекнуть ему о своем плане так, чтобы ни он меня не убил, ни Дамблдор ничего не заподозрил?.. Хм…
- Не стоит так переживать, я думаю, можно найти оптимальное решение проблемы…
- Поттер, позвольте мне самому решать свои проблемы. И уж тем более не обессудьте, что я не стану прислушиваться к советам человека в костюме тыквы, - выплевывает он мне в лицо и продолжает увлекательную игру «заполони кабинет директора-маразматика своими бумажками».
М-да… Это будет сложнее, чем я думал.
- Постыдитесь. Что бы сказали потомки первого короля Португалии, услышь они ваши речи?
- Что вы нес… - видимо, он начинает понимать, к чему я веду, потому что замолкает на полуслове и вонзается в меня взглядом.
- Вот и я о чем говорю! – я отчаянно подмигиваю, делая вид, что мне в глаз что-то попало.
- Поттер, у вас тик. Причем, кажется, нервный. Но ваш совет я – для разнообразия – приму к сведению.
Он прекращает свою бурную и разрушительную деятельность, сохраняя достоинство, проходит к диванчику, садится и очень по-деловому спрашивает:
- Ну, так на чем мы остановились?
В наступившей тишине слышится только шипение горящей ваты…
Когда собрание, наконец, закончилось, я с трудом дополз до своих апартаментов. Ну, хотя, как сказать, дополз… вышел из камина. Идти по школе в костюме тыквы, да еще с торчащей из него ватой… Это ударило бы даже по моей, уже казалось бы, совсем подорванной репутации. Так что я воспользовался камином Альбуса и под шумок сбежал. Двигаться, а тем более думать не хотелось совершенно. Умеет же директор вымотать! Вот вроде бы ничего особенного не делал: сидел, слушал и про себя матюкался. А ощущение, будто еще раз Волдеморта убил. Устал, как последний грузовой фестрал! Я лениво плюхнулся в кресло… Вернее, попытался плюхнуться: широкие мягкие бока тыквы уперлись в подлокотники, неожиданно сильно отшвырнув меня на середину ковра, где я, попрыгав для разнообразия, и остался лежать, впечатавшись в пол. Вставать было лень.
В это время камин полыхнул зеленым пламенем, и я, услышав такой привычный еще с ученичества голос, открыл глаза. Перед глазами остановились две щиколотки в голубых лосинах и ботинках с загнутыми мысами и пушистыми помпонами. Я сглотнул.
Сверху тем временем донеслось:
- Вижу, не ждали.
Наверное, мое лицо сейчас одного оттенка с тыквой. Я отрицательно мотнул головой. Вернее, попытался мотнуть; вы когда-нибудь пробовали сие сделать, лежа этой самой головой на полу? Нет? Тогда попробуйте. Подметать не надо…Отчихавшись и откашлявшись, произнес:
- Как видите, не ждал.
Сверху донеслось хмыканье:
- Уж вижу.
Неожиданно сильный рывок отвлек меня от размышлений о смысле жизни и моем в ней предназначении. Мир быстро пронесся перед глазами, и вот я уже стою на ногах и смотрю в лицо моему бывшему преподавателю. А он ухмыляется, продолжая держать меня за плечи, и негромко произносит:
- Неплохой план, Гарри, весьма неплохой.
А я вишу в его руках и думаю, что даже голубой колпачок с ушками, на конце которых болтаются васильковые кисточки из меха клубкопуха, не портит имиджа злобного профессора ЗОТИ.
Видимо, дневная усталость сказывается, потому что я неожиданно прихожу к выводу, что Снейп не такой уж и плохой человек, а уж в исполнении злобных и коварных планов ему вообще нет равных. Но, поскольку озвучить свои мысли я не решился бы и под прицелом Авады, а уж тем более в том виде, который придал мне профессор Дамблдор не без участия моего бывшего декана, то я лишь моргаю и произношу чуть сиплым голосом:
- Я старался.
Не знаю, как могли бы события развиваться дальше, но нас отвлекает камин. Я уже в который раз задумываюсь, а нельзя ли сделать доступ к моему камину выборочным? Вот Снейп, пожалуйста, пусть проходит. А всякие… директоры назойливые запутываются, цепляются бородами за каминную решетку или, что еще лучше, переносятся в туалет Плаксы Миртл и… Черт, в туалете Плаксы нет камина… Мои воистину конструктивные мысли об изоляции своих комнат от Альбуса Дамблдора отрывает его же чуть насмешливый голос:
- Вижу, не ждали.
Я вздрагиваю, осознавая всю двусмысленность ситуации, Снейп отпускает меня, и я в этот раз осторожно пытаюсь сесть в кресло. Не получается. Пока я пытаюсь протиснуться между подлокотниками, приминая ненавистную вату руками, до меня доносится невозмутимый ответ Снейпа:
- Как видите, не ждали.
Кажется, где-то это уже было…
Старик ухмыляется, а я едва сдерживаюсь, чтобы не высказать ему все, что о нем думаю, подорвав тем самым еще не до конца продуманный, но все же заслуживающий внимания план Идеальной Мести для Альбуса Дамблдора.
- Уж вижу!
Я вздрагиваю от этого явного повторения, пытаюсь чуть сильнее сесть в кресло и опять подлетаю. Пока я парю, меня беспокоят два вопроса. Первый: из чего этот «пружинящий» костюм? Второй: сколько можно летать?!!
Мой феерический полет вот-вот готов плачевно закончиться, особенно если учесть, что магловская сила тяготения упорно влечет меня прямехонько в уже ставший родным центр ковра. И все бы ничего – мою репутацию перед лицом директора уже ничто не сможет подорвать. Человек, нарядивший своего сотрудника в костюм тыквы, вряд ли удивится, если этот самый сотрудник упадет в этом самом костюме на пол и начнет там подпрыгивать, словно мячик для пинг-понга. Одно меня смущает… В точке моего гипотетического падения стоит Снейп в костюме пикси и пытается прожечь взглядом Дамблдора. Меня он не замечает.
Интересно, а как бы мне к нему обратиться повежливей… Вариант «Уважаемый профессор Снейп, не могли бы вы подвинуться метра на полтора-два в сторону, а то в противном случае я рискую вас немножко раздавить…» определённо не годится.
Почему-то в экстренных ситуациях человеческий мозг творит со своим хозяином странные вещи. Так вот, мой совершенно перестает меня слушаться. Вместо тщательно заготовленной речи у меня с губ срывается совсем другое.
Последнее, что я вижу перед тем, как подмять его собой, это в ужасе подрагивающие васильковые кисточки его колпачка. Но блаженного беспамятства не наступает. Костюм опять пружинит, и я снова подлетаю в воздух. В этот раз не один. То ли по привычке хватать все, что на него падает, то ли еще почему, Снейп крепко цепляется руками за тыкву. И мы летим…
Полет оказывается недолгим, но запоминающимся. В результате своеобразной рокировки в воздухе мы оказываемся в новой позе. Я лежу на спине, а на мне, судорожно вцепившись в бока тыквы, лежит Снейп. Я перевожу дыхание, вроде бы кульбиты закончились…
Не успеваем мы со Снейпом встать или как-нибудь прокомментировать происходящее лежа, как Дамблдор, все это время с немым восторгом подглядывающий из камина, произносит:
- О! Вы уже начали готовиться к карнавалу?..
Рука Снейпа отпускает вату и начинает судорожно искать палочку, а вот мне ничего не остается, как схватить эту шаловливую руку и прошептать: «Терпение!».
Внезапно дверь распахивается и на пороге появляется… кто бы мог подумать! Минерва МакГонагалл собственной персоной. Она замечает торчащую из камина голову Дамблдора и заговаривает:
- Альбус, ну куда же ты запропастился, я уже волноваться начала! Сидит там твое тело сиротливо у камина. Я уж и пощекотала, и… В общем, ты не отзываешься. А на что это ты уставил…
Она переводит взгляд вбок и наступает немая сцена. Театр абсурда многое потерял.
Альбус Дамблдор взирает с восторгом из камина.
Минерва стоит с открытым ртом и съезжающей вбок шляпе.
А на полу лежим мы со Снейпом.
Взявшись за руки.
И я что-то шепчу ему на ухо.
Я говорил, что мою репутацию ничем не подорвать?
О, как я ошибался. Как я жестоко ошибался!
Первой приходит в себя Минерва, замечающая со счастливым выражением лица:
- Неужели вы уже начали к карнавалу готовиться? Вот уж не ожидала…
Я со стоном отпускаю руку Снейпа и уже привычно стукаюсь затылком об ковёр. За что…
Упс! Я зевнула, как у Вас шапка оформлена. Значится так: или убераем слэш между СС и ГП, а так же намеки на ПГ13 и "куда автора фантазия заведет", или - по правилам форума - я буду вынуждена перенести тему в раздел слэша.
Обновление еще не читала, но прочту обязательно :)
ой... смеялась до слез :) сцена с валянием по полу - это что-то :)
а теперь тапок - Гарри не может воспринимать прихлебывание чая из блюдца как что-то купеческое - он же англичанин :) У них купцы так чай не пили, это чисто наше, русское :) И я сомневаюсь, чтобы ему доводилось видеть купчих Кустодиева :)
Продолжение. ------- *** Полчаса спустя многоуважаемый директор и его еще более многоуважаемый заместитель ушли, предварительно дав кучу ценных советов относительно представления, которое мы, несомненно, репетировали. Я со стоической миной выслушал все, что мне сказали, периодически вставляя невпопад:
- Да, директор. Конечно, директор.
Снейп злобно зыркал на меня, но я продолжал кивать головой:
- Безусловно, директор. Спасибо за идею, Минерва.
По истечении получаса Снейпу, видимо, надоело прожигать меня взглядом, и он неожиданно присоединился:
- Мы обязательно примем это к сведению, Альбус. Очень ценная рекомендация, Минерва.
Я поперхнулся, когда это услышал.
Альбус – наконец-то! – ударился головой о каминную решетку.
МакГонагалл замолкла на полуслове.
То-то же! Я с благодарностью посмотрел на Снейпа, даже директор не может безнаказанно над ним издеваться. Хотя, принимая во внимание злополучный колпачок, это с какой стороны посмотреть…
Во всяком случае, не тогда, когда он сжимает в руках палочку. Минерва, например, - наверняка из чувства самосохранения! – решает удалиться.
Я мученически тянусь к палочке, чтобы лишить себя этой прелестной тыквы, но Дамблдор меня опережает. Он бормочет какое-то заклинание – вот что значит опыт! И без палочки вовсе, исключительно силой мысли! – и ватные мягкие бока пропадают, а на их место приходит такая родная, такая любимая мантия.
Я вопросительно смотрю на него, и Альбус, благодушно так улыбаясь, поясняет:
- Дети мои, - так, это что-то новенькое… - я решил, что если вы будете от костюмов избавляться самостоятельно, то можете нечаянно повредить их. А мы с Минни так старались… так старались…
Я блаженно падаю в кресло и закрываю глаза.
Плевать на Директора…
Слышу, как Дамблдор шепчет еще какое-то заклинание, видимо, в этот раз для Снейпа, а потом с характерным шорохом, наконец, исчезает.
Я проигрываю в памяти события сегодняшнего дня и сам не замечаю, как начинаю шептать:
- Ненавижу… ненавижу…
- Поттер, это к кому именно относится? – Мерлин, а я и забыл, что здесь не один, а со Снейпом. Наверное, стоит сейчас стоит около камина в своей привычной черной мантии и… - Если речь идет о Дамблдоре, то я полностью согласен.
Его голос дрожит от едва сдерживаемой ярости, и я решаю удовлетворить свое неуёмное любопытство.
Ого!
Лучше бы я этого не делал. Дамблдор избавил профессора от костюма. Даже черная мантия вернулась на место. Очаровательный колпачок и какая-то хламида больше не портили привычного почти классического образа "Ужаса Подземельного". Что вы!
Его портили ноги в небесного цвета лосинах и башмаки с помпонами, торчащие из-под мантии.
Северус раздраженно бухается в кресло, снимает туфель и со всей своей силой швыряет в камин.
Шикарный голубой ботинок приземляется, слегка погнув решетку, и немедленно вспыхивает.
Видимо, напряжение сегодняшнего дня сказывается, потому что, наблюдая эту сцену, я начинаю истерически смеяться. Потом хохотать. До меня доносится раздраженный голос Снейпа:
- Не понимаю, что вы нашли смешным в данной ситуации.
Я перевожу взгляд на него, натыкаюсь на ноги и сползаю с кресла на пол. Голубые лосины кокетливо торчат из-под мантии, а единственная оставшаяся туфля сиротливо скучает в одиночестве.
Снейп оглядывает меня нервным взглядом и тоже начинает ржать. Я смотрю в направлении его взгляда и вижу мои ноги.
Мои ноги в оранжевых лосинах и башмачках с помпонами.
*** Когда мы, наконец, успокаиваемся, я поднимаюсь с пола, подхожу к столу, уже привычно беру два бокала, бутылку и предлагаю:
- Северус, вина?
Он смотрит на меня внимательно и произносит:
- Не откажусь.
Я разливаю…
В очередной за сегодняшний день раз сажусь в кресло. Оглядываю наши ноги и говорю:
- Может, не стоило Дамблдора злить?
- Как это не стоило?! Прекрасный план, Поттер! И вам даже удалось начать претворять его в жизнь без особых последствий для жизни…
Я вспоминаю свои действия в кабинете сегодня днем и хмыкаю. Да, неплохо получилось…
*** Пока Снейп самоотверженно жертвовал собой, изображая неподдельное внимание к действительно важным и своевременным вопросам относительно предстоящего праздника, я лихорадочно придумывал способ продемонстрировать ему свой план.
Идей не было, пока мой взгляд не наткнулся на банку с лимонными дольками. Подождав, пока окажусь вне зоны директорского внимания, но так, чтобы меня видел Снейп, я приступил к исполнению.
Оторвав от тыквы кусок побольше (и потяжелее), я прицелился и, подкрепив снаряд простеньким заклинанием, отправил его поражать банку с дольками.
Нет, не зря Оливер гонял нас и в хвост, и в гриву на всех позициях в команде!
Звук удара, и банка со звоном падает на пол. Дамблдор вздрагивает, смотрит расширившимися от ужаса глазами на банку, вернее, на то, что от нее осталось, потом на меня, опять на банку. На меня смотреть бесполезно: стыдливо опущенные ресницы, лёгкий румянец (от сдерживаемого смеха) и интонации очень вежливого первокурсника, как ни странно, всё ещё безотказно действуют – ничуть не хуже времён студенчества.
- Простите, Альбус. Я нечаянно… - И когда директор уже собирается восстановить стратегический запас, я с виноватым видом достаю палочку и произношу заклинание. Осколки исчезают. Дольки тоже…
Альбус грустно смотрит на то место на полу, где были дольки, и вздыхает. А я тем временем продолжаю:
- Минерва, вот вы говорили о кухне. А что, если представить приблизительно такое меню?
И взмахом палочки трансфигурирую появившиеся на столе сладости в список блюд. Дамблдор, в этот момент как раз тянущийся за утешением в виде мармеладки, растерянно отдергивает руку и смотрит на меня с немым упреком.
Я гаденько ухмыляюсь про себя и говорю искренним голосом:
- Директор, простите, я только хотел продемонстрировать…
А он смотрит на меня, и его взгляд не предвещает ничего хорошего. Но в этом нет ничего страшного, потому что Снейп заметил все, что нужно, и одобрение в его глазах дорогого стоит.
*** Да, Мародерские гены не канули в лету, не пали смертью храбрых, не сдали завоеванных позиций. Как ни давили обстоятельства в лице Волдеморта и суровой жизненной школы, как ни старались преподаватели и Гермиона, как ни воспитывали меня Дурсли, а они все-таки устояли. И теперь проявили себя во всей своей гриффиндорско-мародерской красе. Сириус с отцом по праву могли бы мной гордиться.
Я возвращаюсь мыслями в настоящее. Да, план очень-очень даже неплохой.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 5
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Дальше будет подробная и четкая! И ужасная! 
- участник сейчас на форуме
