ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Отправлено: 08.10.05 05:31. Заголовок: "Безмолвная угроза" by Bobbi, Снейп, Невилл, G, юмор - пер. Кримхильда и Galadriel. Гл. 3
Безмолвная угроза Оригинальное название: Impending Doom Оригинал на: click here Автор: Bobbi E-mail автора по просьбе его же: tnuttert@hotmail.com Разрешение на перевод получено Главы 1-4: переводчик: Кримхильда, бета: Galadriel Главы 5-6: переводчик: Galadriel, бета: Alastriona Жанр: юмор Райтинг: G Содержание: Профессору Северусу Снейпу предстоит сдать самый серьезный тест на живучесть – зелье Лонгботтома… Дисклеймер: автор подробно расписала, кому принадлежат права на ГП, и прямо сказала, что ей ничегошеньки не нужно. А мне переводить было лениво.
Стоял чудесный денек. Над Школой магии и колдовства Хогвартс и окрестными землями ярко светило солнце. Отовсюду слышались радостные вопли и смех. А в воздухе стоял сладковатый запах весны и счастья. Был вечер пятницы, и лишь один урок отделял учеников от долгожданных выходных.
В вестибюле царила самая что ни на есть умиротворенная атмосфера. Юные волшебники сбивались в кучки, болтали и смеялись в ожидании двух дней веселья и ничегонеделанья. Бедные доверчивые дети. Правда, некоторые из них начинали почему-то нервничать, но не обратили на это внимания. Тот факт, что солнечный свет как будто потускнел, вообще проигнорировали.
Но не так много времени прошло, прежде чем все заметили, что всеобщее ликование, царившее в комнате, оплетают ниточки страха. Шум стих. Люди с удивлением стали оглядываться вокруг. Ужас заполнил собой все, так что, казалось, можно было ощутить его запах. Волна мрака, летящая через вестибюль, полностью закрыла солнце. Дети начали задыхаться от страха и рвались наружу, создавая панику. Не обошлось без травм и слез, причем рыдали не только первоклашки. Некоторым повезло меньше: их оттеснили, и они уже не могли протолкаться сквозь толпу. Кто-то из них продолжал напирать сзади, а кто-то с мрачной решимостью развернулся лицом, приготовившись встретить грядущее…
***** Северус Снейп был в отвратительном расположении духа. Он ворвался в вестибюль, вселяя ужас в сердца и так уже парализованных страхом хаффлпаффцев, которые имели наглость торчать на пути профессора. Он одарил их своим знаменитым Убийственным Взглядом и понесся дальше, с садистским удовлетворением отметив их реакцию: дети взвизгнули.
Он только что был на педсовете, где узнал, что оборотень возвращается в замок и будет преподавать до конца года, благодаря преждевременному (по крайней мере, раньше, чем он ожидал) увольнению профессора де Мона. Де Мон умудрился провалить очередное покушение на Поттера. «Можно подумать, - мрачно размышлял Снейп, - что из трех взрослых черных магов, пытавшихся добраться до мальчишки, хотя бы у одного хватило бы ума не испортить все дело».
Сказать по правде, он не желал мальчишке смерти (хотя и не стал бы слишком убиваться, случись это), но, если хоть один из этих придурков смог бы разделаться с пятнадцатилетним несчастьем, по крайней мере, все бы встало на свои места. Никакого Люпина, никакого Поттера и никакого Блэка. Ничего удивительного, что темные проиграли. У них у всех вместо мозгов - квашеная капуста.
В довершение всего (хотя, если бы в деле был замешан Лонгботтом, было бы значительно хуже) в ближайшие десять минут его ждал урок у пятого курса Слизерина и Гриффиндора. Так как по плану были Разъедающие зелья, он всерьез подумывал о том, чтобы сбежать отсюда. Быть может, на его месте это самый лучший выход.
Нет, Альбус все равно его отыщет, и ему придется вернуться. Будут бесконечные слухи и сплетни о том, что он не выдержал, что он не в состоянии больше справляться с классом. Снейп уже сейчас мог представить себе «участливую» мину Люпина и веселье Поттера с Уизли при таком раскладе событий. Такая перспектива была еще более ужасной, чем Лонгботтом, готовящий Разъедающее зелье. Поэтому он взял себя в руки и решительно вошел в класс, ожидая ненавистных тупоголовых паяцев.
Я с мрачным видом ожидал, когда начнется урок. Я боялся его. Несомненно, моя смерть пришла… в лице Невилла Лонгботтома. Он опасен для общества. Он наверняка способен в одиночку разнести весь замок, если не весь волшебный мир. Если кто и может это сделать, так только он. Степень лонгботтомовской непостижимой глупости не перестает поражать меня.. Дайте ему котел и пять минут, уберите эту невыносимую мисс всезнайку Грейнджер с ее тихими советами… Я вздрогнул. О результатах даже страшно подумать. Во всяком случае, выглядит это так, как будто я собираюсь примириться с тем фактом, что причиной моей возможной смерти станет гриффиндорец-неумеха, который не видит разницы между щепоткой измельченного корня асфоделя и пучком этого растения. Да уж, нелепый конец. Меня найдут с застывшим выражением невыносимой боли на лице, после того как содержимое расплавленного Лонгботтомом котла выплеснется на меня, проникая сквозь кожу в кровь… Ну а потом, это только вопрос времени, прежде чем лонгботтомовская колоссальная тупость приведет к новой трагедии. Темный Лорд, порази его Мерлин, из кожи вон лезет, но он никогда не затмит Лонгботтома.
Негромкое покашливание отвлекло меня от мыслей о моей ужасной судьбе. Задумавшись о «талантах» Лонгботтома, я не заметил, как подземелье заполнили тупые ученики и уставились на меня. Слизеринцы откровенно скучали, а гриффиндорцы яростным шепотом решали, кто рискнет навлечь гнев зельевара и заговорить со мной.
Я встал, раздражаясь оттого, что выгляжу сейчас как угодно, но только не угрожающе самоуверенным: «Хм. Сегодня, класс, мы займемся изготовлением слабого разъедающего зелья. Оно недостаточно действенное, чтобы прожечь ваши котлы. При условии, конечно, если они все будут целыми к концу занятия, – тут я кинул презрительный взгляд на уже перепуганного Лонгботтома. – Но если что-то прольется, придется вам задержаться, чтобы я мог назначить время, когда вы займетесь восстановлением стола, пола и чего бы то ни было, с чем соприкоснется зелье. Наденьте перчатки из драконьей кожи перед тем, как мы начнем». Ученики беспокойно переглянулись. Я с превеликим удовольствием заметил, что Лонгботтом был уже готов расплакаться. Несмотря на все его слабоумие, он понимает, что у него так же мало шансов преуспеть, так и у Вольдеморта в очередной попытке убить Поттера.
- Сегодня вечером сразу после ужина, Лонгботтом.
Лонгботтом издал сдавленный писк.
- Что такое, Лонгботтом? – резко спросил я, наслаждаясь тем, как он шевелит губами, пытаясь что-то ответить, но вместо этого у него получается один только испуганный писк.
Я лишь усмехнулся.
- Коль скоро Лонгботтом, очевидно, утратил даже элементарные способности к связной речи, мы продолжим, - слизеринцы гадко захохотали, тогда как выражения лиц гриффиндорцов были самые разные: от разъяренного (Поттер, кто ж еще?) до перепуганного (Лонгботтом).
С самодовольной ухмылкой я начал объяснять процесс приготовления, попутно записывая все это на доске крупными красивыми буквами. Едва ли кто-то, у кого в голове больше одной извилины, (речь, разумеется, не идет о половине класса в красно-оранжевых галстуках) удивился бы такой простой манере подачи материала.
Как только с этим было покончено, я направился к своему хранилищу, чтобы достать для Малфоя тараканьи глаза, которые у него заканчивались. (Этот ингредиент в этом году мы еще не использовали, но я удержался от расспросов, на что Малфой уже спустил свои запасы). Я не слишком беспокоился, копаясь в хранилище. Меня успокаивала мысль, что всезнайка Грейнджер сидит неподалеку от Лонгботтома.
Да, я готов признать, что был дураком, веря в то, что все обойдется без серьезных разрушений, раз уж я предельно понятным языком описал процедуру и позволил Грейнджер шепотом давать подсказки. Чрезмерная оптимистичность не мой обычный настрой. За что я чуть было не заработал сердечный приступ, когда… БА-БАХ!
За взрывом последовали вопли и шипение разъедаемой материи. Несколько мгновений я лелеял надежду, что это один из гриффиндорцев решил показать свое остроумие и разыгрывает меня. Если бы это было так, я бы, наверное, должен был обнять маленькую шельму. Перед тем как «наградить» его годовым взысканием, конечно. Я сделал глубокий вдох и вошел в класс.
От увиденного у меня отвисла челюсть. В течение нескольких секунд, о которых хотелось бы навсегда забыть, я стоял на пороге с таким глупым выражением на лице, что позавидовали бы и хаффлпаффцы.
Вместо котла Лонгботтома зияла внушительная дыра. Сам котел даже не расплавился. Нет. Похоже, он испарился, учитывая размеры катаклизма.
- ЛОНГБОТТОМ! – проревел я, стремительно пересекая класс. Наплевав на безопасность других учеников, я хотел только добраться до мальчика. Слабый полуписк-полустон донесся из-за спин группки столпившихся у задней стены. Удивительно, просто невероятно, что никто не пострадал, если не считать сожженный клок волос на макушке Симуса Финнигала. – СКОЛЬКО КОЖИ БУМСЛАНГА ТЫ БРОСИЛ В ТОТ КОТЕЛ?
- Сэр, пожалуйста… - услышал я дрожащий голос Грейнджер, - Невилл не виноват. Он…
- Мисс Грейнджер, - злобно прошипел я, - придержите… свой… язык. Пока я его не вырвал.
Грейнджер и впрямь замолчала, вид у нее был достаточно напуганный.
- А сейчас, - сказал я с обманчивым спокойствием, - Лонгботтом.
Поттер, конечно же, решил, что самое время встрять.
- Профессор, - начал он с непонятной озабоченностью на лице, - вы должны ото…
- Я НЕ ПОЗВОЛЮ ДАВАТЬ МНЕ СОВЕТЫ, ПОТТЕР! – мой голос прозвучал как-то визгливо, - И МЕНЬШЕ ВСЕГО - СОПЛЯКУ, КОТОРЫЙ ДУМАЕТ, ЧТО ОН…
Я едва слышал, как кто-то зовет меня по имени. Но ничего не видел.
- Ты можешь открыть глаза?
Ай. Я медленно открыл глаза, и первым, что я смог различить, был Ремус Люпин, склонившийся надо мной с тем самым «заботливым» выражением на лице. «Ну конечно», - подумал я. Эта мелодрама много бы потеряла, не участвуй в ней оборотень, который бесил меня свой неизменной вежливостью.
- Как ты себя чувствуешь, Северус? – спросил Люпин.
- Уммххх…
Он передал мне стакан воды. Я медленно сел, задохнувшись от боли, ударившей в голову, и отпихнул от себя протянутую руку оборотня. Вероятнее всего, по неизвестной мне пока причине я лежал в больничном крыле. Моя голова была перебинтована так, что больше напоминала гусиное яйцо. Это, похоже, и лишило меня возможности нормально разговаривать. Но я еще не опустился настолько, чтобы принимать помощь Люпина.
- Что произошло? – наконец спросил я, после того как смочил пересохшее горло холодной водой.
- Ну-у… ты помнишь свой последний урок?
Мой последний урок? Я силился вспомнить сквозь накатывающую боль. Не могу…
- Лонгботтом, - проскрипел я, когда память о той катастрофе окончательно ко мне вернулась.
- Именно, - подтвердил Люпин. К беспокойству в его голосе примешалась и некоторая доля веселья. А потом он стал рассказывать мне, как я дошел до такого состояния.
Оказалось, что, обследуй я разрушения, которые учинил Лонгботтом, тщательней, я бы заметил, что его котел не испарился, как я думал в начале. Ярость застилала мне глаза. Я вошел в комнату и встал на краю колоссальной дыры прямо под тем местом, где в потолке застрял котел. Котел держался плохо…
Что было дальше, я полагаю, очевидно.
Однако теперь на меня снизошло просветление. Я знал правду.
Лонгботтом – злой гений.
Другие могли и дальше обманываться его фальшивой тупостью, но я знал правду. Я был Упивающимся Смертью и могу распознать истинные садистские наклонности, когда сталкиваюсь с ними. Он удачлив, как Дьявол, но теперь мне об этом известно. Я не дам Лонгботтому установить власть, основанную на страхе… Да… Берегись, Лонгботтом…
Я окинул Большой зал сердитым взглядом. Подростки набивали свои желудки, смеясь и болтая, из-за чего пережевываемая курица летела на соседей. Гул голосов не прекращался, и это меня раздражало. Ну почему они не могут есть молча, а свои пустые разговоры вести тогда, когда меня нет рядом.
Но еще больше меня злило то, что Люпин, сидя слева от меня, мило болтал с Флитвиком, моим соседом справа. Я сердито глянул на Люпина. Он либо этого не заметил, либо просто проигнорировал, продолжая смехотворный разговор и квиддичном Кубке. Не добившись от него реакции, я повернулся к Флитвику и тут же понял, что на самом деле смотрю поверх его головы прямо на Хагрида. Последний, поймав мой взгляд, громко и бодро спросил: «Порядок, профессор?»
«Нет, все плохо, великан неотесанный», - чуть было не сказал я. Однако сдержался, решив, что не стоит снисходить до ответа на такой идиотский вопрос. Вместо этого я яростно накинулся на цветную капусту в тарелке, с садистским наслаждением представляя, что это голова Люпина… затем Флитвика… Поттера… Лонгботтома…
- Конечно, чтобы это случилось, Слизерин должен был бы побить Рейвенкло, - вещал Флитвик, - но моя команда в этом году тренировалась очень упорно, так что…
Тут он бросил на меня взгляд, полный сочувствия. Я с ненавистью посмотрел на него, но промолчал. Я абсолютно не нуждаюсь в сочувствии. Если он считает, что кучка противных всезнаек собирается победить Слизерин, факультет хитрости и коварства, то он ошибается
Люпин кивнул:
- Да, я видел, как они тренируются на квиддичном поле. В эти выходные нас ждет интересный матч.
Я решил, что нужно поговорить с директором, который теперь был занят обсуждением лимонных долек с Минервой, и предложить, в который раз, чтобы он запретил в школьных правилах разговоры в Большом зале. Несомненно, это бы сделало мои завтраки, обеды и ужины гораздо более приятными. Однако до сих пор он упорно отказывался, предпочитая поощрять эту глупую болтовню. Я намеревался позже попробовать снова. Если не получается в первый раз…
В полном унынии пытаясь найти убедительные аргументы в свою пользу, я развлекался поиском новых жертв. Мой способ сохранить рассудок во время еды. Я наградил себя десятью баллами с Гриффиндора и Рейвенкло и пятью с Хаффлпаффа. Просто потому, что они не будут возражать. Если мне удается кого-нибудь довести до истерики, я получаю пятнадцать. Я ухмыльнулся, когда несколько первогодок из Хаффлпаффа тихо вскрикнули и попытались спрятаться за спиной перфекта. Каждому необходимо иметь хобби.
В поисках малейшего сопротивления мой взгляд переместился к гриффиндорскому столу, и первый, кто его поймал, был не кто иной, как Лонгботтом. Я специально придал взгляду еще более мрачное выражение и презрительно усмехнулся. Почти неосознанно моя правая рука потянулась к шишке, набитой вот уже больше недели назад благодаря Лонгботтому, решившему уничтожать всякого, кто становится на его пути к мировому господству. Его глаза расширились от ужаса, а вилка полетела под стол. «Прекрасный спектакль, Лонгботтом, - подумал я. - Жаль, что только на меня не действует». Поттер проследил за его «испуганным» взглядом и увидел меня. Я поднял бровь, предостерегая его даже не так посмотреть в мою сторону. Тот мудро решил стереть со своего лица нахальное выражение и уставился в тарелку.
Довольный, я вновь посмотрел на Лонгботтома. Он что-то замышляет. Наблюдая за тем, как он ползает под столом, я совсем упал духом. Я понятия не имел, чем он занимается там на самом деле, делая вид, что ищет вилку. Но у меня было чувство, что скоро я еще пожалею о том, что так смотрел не него.
Я решил не говорить Альбусу о склонности мальчика к Темным Искусствам, как хотел раньше. Придется мне разбираться с Лонгботтомом самому. Люди не слишком надежны. Квирелл, Локхарт, Крауч… даже Люпину, этому темному созданию, не следует доверять.
Упомянутое темное создание посмотрело на меня с любопытством.
- С тобой все в порядке, Северус? Ты как будто чем-то обеспокоен.
Оказывается, я с такой силой сжимал вилку, что побелели костяшки пальцев. Я заставил себя ослабить хватку.
- Большое спасибо за твое трогательное беспокойство, Люпин. Но уверяю тебя, я в полном порядке.
Тот кивнул, не особо притворяясь, что поверил мне, и вернулся к еде.
***** - Шипучие летучки.
Горгулья не шелохнулось. Я раздраженно вздохнул: вчера был именно этот пароль. Я стал прокручивать в уме звучные названия всякой ерунды, которую можно приобрести в Сладком Королевстве.
Я быстро приближался к точке закипания. Горгулья, чей вид сейчас был на редкость самодовольным, не подвинулась ни на дюйм.
- ПРОКЛЯТЫЕ САХАРНЫЕ ПЕРЬЯ! – проорал я, вытаскивая палочку. Я не был до конца уверен, что хочу с ней сотворить; возможно, превратить в кучу черепков проклятое создание с помощью Уменьшающего заклинания, но додумать эту замечательную мысль мне помешал сердитый голос, донесшийся из зала.
- Северус!
Я мысленно застонал. Минерва прошествовала ко мне, нацепив на лицо то самое выражение, которое она обычно приберегала для непослушных учеников и Трелани.
- И что это, по-вашему, вы делаете? – требовательно спросила она, - Ругаетесь здесь как сапожник и запугиваете горгулью Альбуса?!
Я сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Ну, по крайней мере, это имелось в виду, однако вышло иначе. Минерва явно приняла его за признак раздражения.
- Я всего лишь пытался подняться к директору, - ответил я так, как будто я разговариваю с исключительно тупым хаффлпаффцем.
- С помощью палочки?
- Да… - не сразу ответил я.
- Тыквенные тосты, - произнесла она, одарив меня ироничным взглядом. Горгулья ловко отскочила в сторону.
Я сердито глянул на нее и стал подниматься по лестнице. Постучал в дверь кулаком. К дементору манеры.
- Входите, - произнес неизменно веселый голос нашего уважаемого директора. Я, однако, был не в том настроении, чтобы придаваться веселью. Я распрямил плечи и с силой толкнул дверь, придав себе максимально угрожающий вид.
- Директор… - начал было я.
- О, Северус! – воскликнул он, указывая на стул, - Садись, садись. Что тебе предложить? Может, лимонных долек?
Мне в лицо сунули коробку вырвиглазного желтого цвета.
- Спасибо, не надо, - отрезал я, не скрывая раздражения.
Мне стоило десять раз подумать, прежде чем показывать Альбусу, что что-то (точнее, кто-то) вызвало у меня такое раздражение. Будь это идиот-ученик, хвастливый министерский чиновник или веселый до тошноты профессор защиты от темный сил, директор свято верит в то, что разговор может помочь. Но до того самого дня, когда я уговорю его исключить Поттера, Грейнджер, всех отпрысков семейства Уизли с Логботтомом и смогу убедить в том, что Люпина необходимо уволить, а Блэка – сдать Министерству, я буду абсолютно уверен в обратном.
- Ты насчет запрета разговаривать в Большом зале во время еды? – спросил он.
Судя по тому, как он это произнес, можно было подумать, что это смешно. Уже потерпев поражение, я попытался, но так и не смог заставить себя заговорить о кое-чем менее веселом.
- На самом деле…да, - пришлось нехотя признаться мне.
- Да, я заметил, что ты выглядел несколько раздраженным за обедом, - произнес он с мягкой улыбкой, - Но, может быть, если бы ты тоже присоединился к беседе, то обнаружил бы, что у тебя гораздо больше общего со своими коллегами, чем ты решил сперва. Поппи весьма интересуется зельями, а с Ремусом вы одногодки…
- Благодарю, но у меня нет ни малейшего желания даже находиться в одной комнате с Люпиным, не то что разговаривать с ним, - огрызнулся я. Обычно я стараюсь не хамить директору (из уважения, разумеется, а не из сочувствия к его безумным идеям), но намек на то, что у нас с оборотнем есть что-то общее, вывел меня из себя.
Директор еще раз улыбнулся. Я с мрачным видом сидел в кресле, вцепившись пальцами в подлокотники и стиснув зубы. Альбус чрезвычайно медленно дотянулся до банки с лимонными дольками. Даже еще медленнее он выудил одну из них и сунул в рот. На мгновение он застыл, смакуя леденец (по крайней мере, я так предполагаю. Если бы человеконенавистнические настроения совсем захлестнули меня, я бы решил, что он делает это мне на зло), и, в конце концов, протянул мне банку:
- Ты уверен, что не хочешь хотя бы одну?
Немыслимо!
- Нет, спасибо, – выдавил я, едва поборов сильное желание вырвать у него банку и швырнуть через всю комнату. А когда эти проклятые желтые липкие леденцы врежутся в стену и разлетятся по всему полу, демонически рассмеяться…
- Что ж, Северус, я очень извиняюсь, но боюсь, что эта мера немного деспотична. Ты же знаешь, это будет негативно отражаться на атмосфере в школе.
Так я и думал.
- В таком случае, директор, я отправляюсь спать, - холодно произнес я.
- Тогда спокойной ночи, Северус, - он кивнул и улыбнулся. Ну почему он всегда выглядит таким чертовски довольным? Я встал и удрученно зашагал к двери, похожий, наверное, на обиженного ребенка, хотя сейчас меня это нисколько не заботило.
- О, Северус?
Я обернулся.
- Да?
- Ты точно не возьмешь лимонную дольку перед уходом?
***** Тем же вечером, сидя в своих апартаментах, я думал о Лонгботтоме. Попытается ли он напасть на Поттера? Это было бы в высшей степени занятно, но я не мог допустить подобного в стенах школы… или мог?..
Нет.
Или… нет. Это будет неправильно.
А все-таки… в этом есть три положительных момента: удаление Лонгботтома из Хогвартса, вероятная смерть Поттера (хотя я не слишком-то на это надеялся, учитывая дар мальчишки всегда выходить сухим из воды) и доказательство для этого непроходимого идиота Фаджа, что Темный Лорд и впрямь вернулся. Довольно заманчиво…
Я тяжело вздохнул и встал с кресла у камина, чтобы налить себе бренди. Нет. Зная Лонгботтома и его проклятые таланты, он найдет способ превратить убийство Поттера в такую неразбериху, что вместо этого искалечит меня. Потом он сбежит и исчезнет, а все подумают, что это я его убил. Меня посадят в Азкабан, и вот после этого Лонгботтом и Волдеморт всей свой соединенной страшной мощью будут штурмовать тюрьму, и тогда мне конец.
Похоже, ситуация безнадежна. Вытерпеть насмешки, мучения и, возможно, умереть от рук Лонгботтома… или защищать Поттера.
Проклятье.
Но это случится позже. Я и раньше его спасал, могу сделать это еще раз. В последний раз я спасал Поттера от этого заикающегося дрожащего Квирелла. Жалкий безмозглый слабак. Но Лонгботтом… Лонгботтом был чем-то совершенно иным.
Я допил остатки бренди и налил еще. «Тебе придется это сделать, Северус, - сказал я себе. - Ты шпион. Это часть твой двойной жизни, которую ты ведешь все эти годы. Это укрепило мою решимость. Не спущу глаз с Поттера. И с Лонгботтома тоже.
Я вздохнул снова. Кто бы там наверху ни подстрекал Лонгботтома, он, наверное, помирает со смеху при виде моих мучений.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 6
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
