ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Отправлено: 13.11.05 15:20. Заголовок: SHC: Жизнь после смерти, СС/ГП, NC-17
Название: Жизнь после смерти Автор: Цыца Пейринг: СС/ГП Рейтинг: NC-17 Дисклеймер: всё принадлежит Роулинг Предупреждение: подробные описания употребления наркотиков Примечания: фик написан на хэллуиновкий фикатон 2005 года для Elga, задание: drama/angst, снарри, с учетом шестой книги.
Что горькое, неизъяснимо нежное было в тех улыбках, и мне было немного жаль его. Он просто готовился, как собираются в долгое путешествие – проходят по комнатам своего дома, сидят в знакомых, родных креслах, пытаются запомнить мелочи, детали, образы любимых людей, чтобы увезти эти воспоминания с собой. В такие моменты я чувствовал себя ужасно неуютно, понимая, что, собственно, я и являюсь причиной такого поведения, да что там скрывать – я и есть источник всех его бед. Я пытался менять темы разговора, притворялся спящим, но чаще всего я просто затыкал его рот очередным поцелуем – самый действенный и простой метод. Конечно, если я был поглубже и поумнее, я бы наверняка мучался оттого, что нахожусь в таком положении, я бы, блин, метался между двух огней, устраивал сцены, писал длинные слезливые письма, я бы переживал, рефлектировал, словом, я бы вел себя как какой-нибудь герой классических романов или старых фильмов про любовь. Я бы кидался канделябрами. Пытался бы покончить жизнь самоубийством. Выгонял бы Снейпа каждое утро и каждый вечер тащил бы его снова в постель. Но, наверное, мне просто не хватало страсти – в самом общем смысле этого слова – и огня. Проще говоря, я сам настраивал себя на то, что мне все, как всегда, по фигу, и уговаривал себя не париться по этому поводу. - За пятницу, - сказал Снейп вечером в среду, поднимая бутылку пива. - Будь что будет, - ответил я, мы чокнулись, выпили и сошлись на том, что это лучшее определение наших с ним отношений. Но это было в среду, и я искренне верил в то, что говорил. - О чем это ты задумался, Поттер? – спросил Снейп, выкраивая мне что-то у правого виска. Его голос слегка охрип от дыма, и он был в миролюбивом настроении. Но даже сейчас я чувствовал, что с ним что-то не так, что-то с ним не в порядке, и поэтому я стал придумывать речь, хотя в другой ситуации по привычке бросил бы «ни о чем». Дело в том, сказал я, что мы сами выходим за рамки нашей негласной договоренности. Мы хотели просто немного поразвлечься напоследок, покурить и выпить, а потом ты затащил меня в постель, и я был не против. - …Но получается так, - продолжал я, мучительно подбирая слова, - что нам обоим как-то не по себе от того, что должно случиться. Ну признайся, Сев, нам же уже не так легко и просто находиться вместе. Он потушил папиросу и меланхолично отстриг мне челку. Я сидел, а он стоял, и его грудь находилась где-то на уровне моих глаз, я вдыхал его запах, такой знакомый, родной, и мне внезапно захотелось залезть языком ему по мантию и потереться носом о его плечо. Честно говоря, я едва удержался, и только потому, что сам затеял серьезный разговор. - И что? – спросил Снейп каким-то незнакомым голосом. - А то, что, может быть, мы сами себя накручиваем и привыкаем друг к другу, и жалеем друг друга, и поэтому нам обоим будет ещё больнее пережить завтрашний день, понимаешь? Наверное, - пробормотал я то, что уже давным-давно крутилось на моем языке, - наверное, нам лучше расстаться, чтобы не заходить дальше, чем следует. Ножницы взлетели вверх, отсекая от воздуха тонкие полоски, пахнувшие одеколон и марихуаной, а потом застыли. Я сжался на табуретке, сам не зная от чего. А профессор вздохнул с шумом и, обойдя вокруг табуретки, молча опустился на колено передо мной – так, что наши глаза оказались на одном уровне. Северус Снейп и Гарри Поттер: взаимное недоумение. - Объяснись, Гарри, - спокойно сказал он, - а то я что-то не совсем понимаю. Не надо нам сейчас быть вместе, терпеливо повторял я, это принесет нам обоим много боли, ведь в пятницу я должен явиться в суд и покончить, фактически, с твоей жизнью. Ты, конечно, тот ещё сукин сын, но я привязался к тебе, не знаю почему, но привязался. Пока я могу подавить в себе это новое чувство, нам нужно попрощаться, а иначе будет слишком поздно, ты понимаешь это? Иначе мне будет плохо, а тебе ещё хуже, Сев, ты слышишь меня? Профессор посмотрел на меня с каким-то странный видом: во взгляде его смешалась плохо скрываемая жалость, какая-то странная нежность ко мне и почти растерянность, черт, если бы Снейп не был Снейпом, я сказал бы, что это была растерянность. - Гарри, послушай… - начал он, но вдруг осекся, и, помолчав, начал снова, - послушай, я понимаю тебя. Мы отлично провели эту неделю, детеныш, и мне очень не хочется прощаться с тобой. Но…
Отправлено: 13.11.05 16:17. Заголовок: SHC: Жизнь после смерти, СС/ГП, NC-17 - 2
Название: Жизнь после смерти Автор: Цыца Пейринг: СС/ГП Рейтинг: NC-17 Дисклеймер: всё принадлежит Роулинг Предупреждение: подробные описания употребления наркотиков Примечания: фик написан на хэллуиновкий фикатон 2005 года для Elga, задание: drama/angst, снарри, с учетом шестой книги.
В глазах защипало, и я отвернулся. Снейп, понимая мой жест, осторожно взял меня за руку. - Если ты хочешь проститься, то я не буду спорить с тобой. Снейп, ты молодец, ты сказал это. Теперь надо это сделать. Я поспешно привел себя в порядок и бросил взгляд в блестящую сковородку, висящую почему-то на стене. - Неплохо, - выдавил я, - стрижка закончена? Он кивнул. А потом встал и прошагал на кухню, чтобы взять свой плащ. Слушайте, я знаю, что о таких прощаниях следуют говорить долго, с надрывом, но простите меня, ей-богу, простите, но не получается. Я просто сидел на этой своей табуретке и глядел, как он ходит по комнате, собирая свои вещи: свитер, ботинки, портмоне. В какой-то момент это было даже весело: когда он, остановившись вдруг у стола, оглянулся на меня с нехорошей такой улыбкой – и я кивнул ему, смеясь, что должно было обозначать: траву оставь мне, ты все равно за последний день столько не выкуришь. И он оставил мне свое пиво, и эти его папиросные рульки, и всю свою дурь. Это было так странно: я понимал, что вот уже скоро этого человека не будет, а наш джентльменский набор на столе – это все, что мне от него останется. Разумеется, вспомнились слова Перси – без него в такие моменты никак. «Ты должен сделать это, Гарри, несмотря ни на что. Все эти твои чувства – они уходят и приходят, но есть и вечные ценности, есть люди, которых ты любил, и которые уже никогда не вернуться». При всей своей придурошности, Перси иногда может говорить хорошо и правильно – иногда он действительно говорит дело. И это мне в нем нравиться, а иначе я просто послал бы его восвояси со всем этим судом, и его присяжными и всей прочей ерундой. И уехал бы со Снейпом в Кент, и курил бы с ним на заднем дворике среди домовых эльфов. Пока я размышлял об этом, профессор уже собрался – он стоял у камина, полностью одетый и смотрел на меня с сожалением. - Спасибо за компанию, Гарри, - сказал он. Но какой-то жуткий ком опять подкатил к горлу, и я, как это обычно бывает в важные минуты, не смог тогда выдавить не слова. Просто сидел и улыбался, как хренов китайский болванчик. - Знаешь, я тоже очень к тебе привязался, Гарри. Больше не скажу ни слова, потому что я не особенно силен в этих вещах. Лучше напишу тебе письмо. Идет? Я кивнул, конечно. Знаю, что он ничего мне не напишет. - Будь молодцом в пятницу. Помни обо всем, что мы с тобой говорили. Уходи, Снейп, или я сделаю что-то ужасное. Я отвернулся, стиснув пальцы, задыхаясь, я смотрел на свои ржавые сковородки и подтеки от кофе, мне нужно было подумать о чем угодно, только не о том, что происходило. Два стакана муки. Пять яиц. Двести граммов сливочного масла. Северус, Мерлин, Сев, до чего же мы себя довели… Взболтать яйца с какао-порошком, добавить ванилин. Нельзя смотреть туда, Поттер, нельзя смотреть. Разогреть духовку до двухсот градусов. И тогда в напряженной, какой-то искрящейся, дымной тишине прозвучал его спокойный негромкий голос, называющий адрес, камин вспыхнул зеленым пламенем, и Снейп шагнул в него. Вот так мы расстались.
Сев, прости, что молчал, как идиот. Я ужасно рад, что мы поняли друг друга, и чувствую, что мне уже легче. Я чувствую, что завтра все будет удачно. Для меня. И для тебя тоже – хотя бы потому, что тебе не придется меня стыдиться. Как вы уже догадались, это было примерное содержание моего первого за этот день письма к Снейпу. Примерное – потому что к двум часам дня я уже вылакал полбутылки мартини. Та ещё дрянь, но что делать? Гм, а делать, собственно, было нечего. Чем-то этот день напоминал все мои одинокие вечера с пивом и кулинарными журналами вместе взятые. Только тогда мне было хорошо от осознания собственной свободы, и от своего безделья, и оттого, что вспоминать было нечего, ибо в прошлом была только темнота, а будущее было ещё чернее. Тогда я как бы завис в космосе, в открытом пространстве, а теперь на меня давило осознание собственного решения и своего поступка, и его последствий, а также чувство долга и смутные мысли о завтрашнем дне. Но я все равно улегся на диван и включил телек. Уставившись в него, я лежал около часа, а потом только понял, что не слышал ничего из того, что впаривал мне дяденька-диктор, я пребывал своими мыслями и душой в совсем иных сферах. Гарри Поттер и Северус Снейп: горечь разлуки. Я думал о Снейпе, и много думал. Я вспоминал нашу первую ночь вместе, и наши перепалки, и ссоры, и игру в правду-или-вызов. Все те глупости, что мне наговорили друг другу и то, как я смог так по-идиотски за это неделю в него влюбиться. В том, что это была именно любовь, я не сомневался. Говорят, что по-настоящему понять свои чувства к человеку можно только потеряв это. Так вот, знайте, что это – правда. Как только Снейп ушел, мне как-то совсем поплохело. Я представил себе, что больше никогда его не увижу после этой пятницы, и вот тогда сел и написал ему письмо, перед этим исчеркав две тонкие тетради его именем, дурацкими рисунками, фразами вроде «Он ушел, и я один». Я понимаю, как это звучит глупо и по-детски, но я особенно не задумывался над тем, что делаю. Мне просто срочно надо было занять себя чем-то, чтобы не сделать чего-нибудь ужасного. Потом сжег эти тетрадки над закоптившейся конфоркой плиты, и откупорил мартини. Я пил это гадкое дамское пойло в чистую, не разбавляя, и курил при этом профессорские сигареты. Я бродил по квартире, лежал на кровати – подушки, как и полагается, хранили слабый запах его одеколона – я занимался всякой ерундой, думая только о том, как бы мне продержаться до завтрашнего утра, не сорваться, вытерпеть это прощание и мой первый за эту неделю вечер без Снейпа. Я написал ему ещё одно послание: Помнишь, в нашу первую встречу у телефонной будке я сказал, что не буду навещать тебя в Азкабане? Признаться, я над этим подумываю. А спустя четверть часа послушная Хедвиг притащила мне ответ, и вот тогда все пошло не так. «Поттер, прощаться так прощаться. С.Снейп» - гласила это записка, и это было подобно инъекции кофеина. Словно какая-то пружина, до этих пор сжимавшая меня изнутри, сработала, я, кажется, дернулся, как чертик, выпрыгивающий из коробочки, и стал бегать по квартире, пиная мебель, разбрасывая пепел с непотушенной сигареты и вообще чуть ли не прыгая на одной ноге. Просто в этот момент я дошел до точки. Я понял, что не могу, НЕ МОГУ просто этого выносить, мне было плохо, и я не знал, что делать. Ответ, однако, пришел быстро, и в следующие пять минут я уже лихорадочно натягивал ботинки, тушил сигарету, метался по гостиной в поисках пальто. Я разжег камин и, выкрикнув адрес Снейпа, бросился за ним.
Когда переносишься куда-то с помощью камина, тебя неизменно сопровождает гул и грохот, ты словно летишь на скоростном лифте между этажами: мимо проносятся люди, комнаты, дороги… Так вот, в тот час меня не отпускало это самое ощущенье – и когда меня вытряхнуло из камина в комнате Снейпа, и когда я увидел, как он пишет что-то за своим столом, когда он обернулся на шум – все мне казалось, что мы летим, обнявшись, куда-то в поднебесье, а вся суета земная существует где-то вне нас, все эти столы и стулья, языки пламени, бумага, перья, волшебные палочки, все проносится с бешеной скоростью рядом с нами, не касаясь нас. Ну разумеется, я тут же забыл про все, что собирался сказать по прибытии, и с диким криком бросился ему на шею. Профессор, пораженный, покачнулся, но всё-таки сумел устоять на ногах. Честное слово, сначала я подумал сразу завалить его на диван, а потом произошло нечто странное – черт знает что, но мне показалось это не романтичным. - Пойдем ко мне, Сев, - зашептал я ему на ухо, - последний раз, прошу тебя, ты не можешь отказаться. Это такая фишка, как в кино – в комнате никого нет, и никто вам не мешает – так нет же, надо обязательно шептать на ухо. Типа так это звучит интимней, что ли. В любом случае, у меня не было ни времени, ни желания об этом раздумывать – потому что в следующий момент Снейп прохрипел: - Ты взбесился, Поттер? Нет, говорю я, мне просто плохо, мне ужасно плохо без тебя. У меня ломка, как от твоей наркоты, потому что ты мой хренов наркотик, но я готов от тебя отвыкнуть, я исправлюсь, я вновь стану самим собой, но пожалуйста, давай сделаем это в последний раз, Сев, пожалуйста, Сев… - По… Гарри, завтра же… Но я затыкаю ему рот – да, да, проверенный способ – поцелуем; он пытается что-то возражать, но поцелуй становится только глубже, в конце концов наши языки соприкасаются, и я чувствую, что вселенная на какой-то миг замирает, гул прекращается, теперь уже не слышно ничего, кроме нашего жаркого дыхания.
… После, уже в моей постели, когда Снейп зубами пытается стянуть с меня футболку, а я, дурачась как полный идиот, не даю ему этого сделать, все вещи в этом мире вновь встают на место – мирозданье шумно вздыхает и, качнувшись то в одну сторону, то в другую, вновь набирает ход. И я зацеловываю глаза Северуса, я зарываюсь пальцами в его волосы, я не даю ему пошевелиться, а он в отместку награждает меня увесистым шлепком, и мне хорошо, словно я не курил весь день – а тут мне вдруг дали косяк отменной дури. Только даже не так, а много раз лучше. Наши мантии, скомканные, валяются на полу, а Снейп, фыркая, достает из-под зада мой тяжелый ботинок и, недовольно фыркая, запускает им в постер «Палящих Пушек». Его пальцы скользят под резинку моих трусов, его твердое тело прижимается к моему, и тут – Мерлин, откуда же я набрался такой смелости? – я переворачиваюсь на спину и заявляю, что я… - Можно, я? Пожалуйста, мне так хотелось бы в этот раз… Он удивленно приподнимает бровь, а я, не слушая дальнейших возражений, стаскиваю с себя исподнее и, бормоча какую-то полагающуюся в таких случаях чушь, укладываю Северуса на живот. Бывают мгновенья, когда стыд и гордость ваши куда-то испаряются, все потери и неудачи не имеют значения, и даже не важно, что меньше чем через сутки вы заболеете, умрете или отравитесь – вы просто не думаете ни о чем, кроме данного конкретного мгновения. Пусть пузырек с любрикатом летит на пол, а дрожащие пальцы не слушаются приказаний вашего обкуренного мозга, но вам все равно хорошо, потому что вы знаете, что в эту минуту – и ещё несколько последующих – вы счастливы. В этом и была вся прелесть этого спонтанного секса – в том, что он был психологически необременителен, в том, что, блин, вам обоим было как-то на все наплевать.
- Если ты сейчас не прекратишь философствовать, то я просто уйду домой, Поттер, - недовольно заявляет Снейп, - ты там что, рифму к слову «морковь» подбираешь? Я чертыхаюсь, и все мои рассуждения идут на хрен, ну и хрен, собственно с ними, потому что Сев меня ждет, он послушно лежит на простынях, предоставив моим неуверенным пальцам свою, черт его побери, идеальную задницу. В тот момент мне было как-то не до ласк и заигрываний – тем более что я никогда не мнил себя гигантом большого секса – стоит мне случайно, нечаянно коснуться своим… кхм, эрегированным органом его тела, как башку мне срывает напрочь, и я вхожу в Снейпа со всей силы, страсти или с чего ещё там можно входить. - Аррр, - рычит он, явно не ожидавший такой подставы, - Поттер! Я выцеловываю слово «придурок» на его плече, однако в следующий момент меня уже просто трясет – наслаждение накатывает на меня, как девятый вал, мне так хорошо ещё никогда не было. Я выгибаюсь дугой и начинаю вопить что-то, неважно что. И ещё лучше мне становится, когда я вижу, что Снейп, вцепившись в одеяло, почти сворачивается в кольцо, все его мышцы напряжены, и он начинает покачиваться – взад и вперед, не обращая внимания на мои причитания. Он, более натренированный, чем я, кончает не сразу, через несколько секунд, а за это время я успеваю обнять его так, чтобы до утра не отпускать. Останься, твержу ему я, пока он судорожно ловит ртом нагретый воздух, пожалуйста, останься до утра. - Черт, Поттер, это, мать твою, нечестно, - в перерывах между судорогами вскрикивает он, - я .не. в состоянии… ах, черр-рт… принимать. Важные. Решения! Ну пожалуйста, уговариваю я, пожалуйста, я же не требую ничего больше. Это не Важное Решение, просто скажи «да», это ничего не изменит, умоляю!
***
Обычно мужчины засыпают сразу после секса, но, видимо, во мне было слишком много женского, и я до полуночи не мог сомкнуть глаз. И после полуночи тоже. Я взглянул на настольные часы-будильник: стрелки показывали четыре часа утра. Хрен знает, почему – потому ли, что мне было так хорошо час назад или потому, что мне было так хорошо всю неделю? – я загрустил. Я лежал в темноте и разглядывал спящего рядом Снейпа, его подрагивающие ресницы, его длинные худые руки, одна из которых покоилась на моем животе, и мне было как-то не по себе. Все те же мысли, все те же слова, но уже в несколько другом свете. - Эй, - шептал я, как хренов лунатик, - мне надо кое-что тебе сказать. Профессор правда спит так крепко, или только притворяется? - Сев, - шепчу я громче, - Северус. Он с недовольным мычанием переворачивается ко мне спиной. - Да проснись же! – говорю я вслух. Разумеется, после такого он просыпается злой, как собака. - Что тебе надо, Поттер? Какого черта ты не даешь мне спать?! Тсс, говорю я, прикладывая палец к губам, пожалуйста, тише. - Почему? – упрямо спрашивает он. - То, что я собираюсь сказать тебе, можно говорить только шепотом в полной темноте. - Что… - начинает он, но я быстро – Мерлин, и как это только у меня получается? – говорю: - Я люблю тебя.
Вот так и сказал, честное слово. Кто думал, что впервые самые важные слова в моей жизни будут произнесены вот так, запросто, будто я бросил ненароком, что завтра обещают проливной дождь. Наверное, слезы счастья, красные розы и приседания на одно колено – всё это не для меня, ведь я не какой-нибудь там блондин-миллионер, а Снейп – не моя бедная горничная. Но, как ни странно, обидно мне не было, потому что… ну, просто потому что мы живем в совершенно другом мире, и Гарри Поттер уже давно не Гарри Поттер, и всё такое, надеюсь, вы меня поняли. Снейп несколько минут рассматривал меня, щурясь от темноты, и не произносил не звука. А я, наверное, в жизни так не волновался. Во всяком случае, уже очень давно не было со мной такого. Я зажмурился и считал про себя до трех, потом до десяти, словом, занимался всякой ерундой, что бы хоть как-то себя успокоить. Смазать готовый корж шоколадным кремом. Посыпать тертым шоколадом, взять кондитерский рожок… - Гарри… Знаете, что-то было в его голосе, тихом и пораженном, что-то такое, что заранее настраивало меня на поражение. Что-то такое очень горькое и, хотя сам Северус вряд ли ещё понял, что он собирался сказать, мне стало как-то противно, нехорошо, и в груди появилось это мерзкое тянущее нечто. Поэтому я, судорожно вдохнув полной грудью ночной воздух, выпалил, так быстро, как только мог: - Не имеет значения. Правда, вот так и отбарабанил, сам понимая при этом, какую чушь я несу. А потом, не переводя дух, продолжил: - Я кое-в-чем должен тебе признаться. Помнишь наш вечер с гашишом и игру в Правду-или-Вызов? Помнишь свой вопрос про чувства и принципы? Я солгал тогда, Северус, я сам не хотел этого, но солгал. Я просто не знал тогда, что значит – любить тебя, вот и брякнул, что важнее для меня справедливость. Но я не могу, не могу выступить в суде завтра, я хочу всегда быть рядом с тобой, понимаешь?.. Грудь мучительно сдавило, к горлу подбирался ком, глаза вновь перестали видеть в темноте, но я продолжал, все равно продолжал, я говорил, как заведенный: - …Давай сбежим вместе, слышишь? Только ты и я. Не пойдем завтра в этот долбаный суд, просто исчезнем на пару лет, пока не замнется это дело. От нас не отцепятся в противном случае, понимаешь? Уедем куда-нибудь на юг, во Францию, снимем коттедж на двоих, и никто нас не найдет, пойми ты. Я пойму, если ты сейчас заявишь, что равнодушен ко мне, но я-то к тебе – нет, и я обещаю, что сделаю все, чтобы завоевать твое уважение и твою любовь, я готов измениться, Северус, я готов измениться… Тут мой голос сорвался и я понял, что завод мой кончился, пружина раскрутилась, кнопки были вдавлены до предела, и случилось то, чего я так боялся в эти последние дни: слезы градом покатились по моим щекам, и я уже был не в силах их сдерживать. -Прости, Северус, прости… - ревел я, размазывая их по лицу, - я просто так… я так устал оттого, что ничего не понимаю, оттого, что должен сделать, от всех этих уговоров… Оттого, что понял, что уже просто не… не смогу без тебя… Все это прозвучало так жалко, что мне стало как-то совсем плохо, и я заревел ещё сильнее – я рыдал, как младенец или последний дебил, вздрагивал под тонкими простынями, прижимался к изумленному Снейпу, а тот ошарашено поглаживал меня по плечу и бормотал: - Гарри, успокойся… Ну, ну, перестань.
Но уже было поздно, и успокоиться я не мог. В судорогах я все думал о том, что не любит меня, и никогда не полюбит, что мы – совершенно чужие люди и что, блин, никто ничего не воспринимал серьезно до этого самого момента, когда я взял и как полный лузер все испортил. Снейп лежал и гладил меня, и даже поцеловал один или два раза в мои распухшие, мокрые губы, а потом, поняв, видимо, что если он ничего не предпримет, ему придется терпеть этот цирк до рассвета, взял и влепил мне пощечину. Не очень больно, но действенно: я моментально прекратил всхлипывать. - Черт возьми, успокойся! – взревел Снейп и, сев на кровати, рывком посадил и меня, - замолчи, или я уйду сейчас же. Я несколько раз вздрогнул – так, для порядка, ибо слезы уже не текли – а потом послушно воззрился на профессора. - Слушай меня, и не перебивай своими всхлипываниями, - сказал Снейп, и я уловил в его голосе прежние, преподавательские нотки, - завтра ты встанешь, умоешься и оденешь свою новую мантию, что принесла тебе Джинни. К девяти ноль ноль ты аппарируешь в суд и там – слышишь, Поттер? – ты сделаешь то, что должен сделать. Как и хотел, а иначе я разочаруюсь в тебе, понял? - Но… но… - бормотал я. «Но я люблю тебя» - вот что я пытался сказать, но пока я пытался, до меня как-то сама собой дошла такая простая мысль: Снейп действительно знает, что говорит. И если я не выполню его приказание, мне придется очень и очень плохо. Много хуже, чем я могу себе представить. Проблема в том, что Снейп, хоть и тщательно это скрывает, сам – какой-то частичкой, какой-то клеточкой самого себя – любит Гарри Поттера, но только не бедного жалкого меня, а такого, какого он воспитывал и каким он хочет меня видеть. Сильным, в чем-то жестоким, как и он сам. Если я собирался это сделать, и если я до сих пор верен своим принципам – я сделаю это во что бы то ни стало. Вот он, убийца, дамы и господа, вот он! Мало помалу я совсем успокоился и начал понемногу засыпать, наваливаясь на Снейпово плечо. В те предрассветные часы я не думал ни о своей жалкой неудавшейся жизни, ни о Шерлоке Холмсе, ни о горе пустых бутылок и сигарет, возвышающейся, подобно Джамалунгме среди равнин Тибета в моей захламленной и пропахшей дымом комнате. Я размышлял только о себе и о Северусе, о том, что нас ждет и о том, что мне предстоит сделать. А потом я заснул, и уже ни о чем не думал. Часы показывали половину шестого.
***
Когда ненавистное пиликанье будильника выдернуло меня из глубокого сна, Снейпа рядом уже не было. Разумеется, спал я меньше, чем обычно, и требовалось какое-то титаническое усилие воли, чтобы поднять себя с постели. Я лежал, смотрел в потолок и вспоминал позорную ночную сцену с неудавшимся признанием, идиотскими слезами и пощечиной, полученной от профессора.
Мне было неловко, нет, мне было стыдно и как-то не по себе, я жалел, конечно, о том, что вообще решил ему признаться. Но с другой стороны Снейп преподал мне достойный урок, он, наконец, сказал те слова, что мне просто необходимо было услышать. «Иди и сделай это, иначе я разочаруюсь в тебе» Гарри Поттер и Северус Снейп: убийца и обвиняющий. На самом деле произошло нечто большее, нечто гораздо более важное, хотя я тогда и не понимал этого. Мне было стыдно, и я действительно переживал из-за того, что случилось, я волновался из-за Снейпа и из-за того, что произойдет в этот день – в то утро я снова стал самим собой. Именно так: я воскрес, я излечился, мир снова наполнился для меня особенным смыслом, я снова видел важность каждого своего слова и значение каждого поступка. Прежний Гарри Поттер вылез из какой-то допотопной тьмы, чтобы с достоинством встретить грядущие перемены. Хотя я и не осознавал этого в данный конкретный момент, но все же некое просветление снизошло на мою больную прокуренную голову. Я почувствовал это, я мог это осязать: я изменился, возродился, я вновь Гарри Поттер. И тогда я, смело продрав глаза, встал с измятой постели, отправился в ванную - мне хотелось выглядеть хорошо. Я, даже не морщась, напялил салатовую мантию, ту самую, что принесла Джинни. Что ж, идти так идти, уже отступать некуда. Так ступай и докажи Северусу, что ты стоишь его, Поттер! А заодно докажи себе, что ты не лжец, и не трус, и не бесполезный сопляк! Проглотив, не глядя, что-то на завтрак, я взглянул на часы и оторопело попятился к двери: тролли и гоблины, суд начался уже минуту назад. У меня не было времени на то, чтобы обдумывать это, хотя потом у меня возникли подозрения, что стрелки на моем будильнике были переведены. Сделать это мог лишь один человек… Ну да ладно, не стоит опережать события. Я не помню, как собрался, оделся и аппарировал: в то самое утро одно-единственное впечатление затмило все остальные, словно топором перерубив цепочку моих воспоминаний, умозаключений, всех заученных слов и застоявшихся в голове мыслей. Бывают такие моменты, когда у вас просто перехватывает дух, вы теряете сознание, оставаясь на ногах. Вы словно отключаетесь на несколько секунд, это подобно падению с головокружительной высоты, после которого вы просыпаетесь и с ужасом осознаете, что не помните вообще ничего. Будто у вас выкроили кусочек мозга. Залили через нос расплавленное олово. Будто ударили обухом по голове, с мясом оторвали от вас всё то, что вы старательно взращивали в течение долгого времени. Как амнезия. Как клиническая смерть. Сердце мое остановилось ровно в девять часов ноль пять минут, когда я – проклятое дежавю! – запыхавшись, влетел в зал суда, а там меня встретил свой собственный голос, усиленный во сто крат с помощью обыкновенного магглского приемника. Что здесь происходит?!! - Сядьте, мистер Поттер. Вы опоздали. Какого черта… - Просто сядьте. - …Правда, что вы предпочитаете мужчин? – прогремело на весь Уизенгамот. Я ни хрена не понимаю. - Мистер Поттер, если бы вы не опоздали, то вы бы услышали слова мистера Снейпа. Перед тем, как вам будет предоставлено слово, он получил право представить вниманию судьи и присяжных новую улику. Магнитофонную пленку, извлеченную из маггского устройства под названием «жучок», размещенного у вас в квартире. Мое сердце сделало стремительное сальто, и вновь забилось – так громко, что почти заглушало мой собственный голос, сотрясающий судебный зал. - Правда, что вы… хотели меня в тот вечер?
- …Мой ответ – да. На пленке раздался скрип и шорох, наше сбивчивое дыхание. - Чистое создание, я не хотел тебя портить. Я только начал въезжать в эту махинацию. Перси безмолвно распластался по столу, всем своим видом напоминая не очень свежий труп. Снейп неделю с лишним провел в моей квартире. Он изучил все, каждый угол, он же, черт возьми, нашел заколоченную дверь на балкон, а это не каждому под силу. Для того, чтобы открыть её, надо просто облизать заклеенную обоями стенку. Мерлин, ну почему же это тогда не навело меня на мысль? Почему я не подумал об этом, когда мы занимались любовью везде, в каждом закоулке моего дома?! Разумеется, он очень быстро обнаружил жучок, когда я сам даже о нем не вспоминал, увлеченный первым опытом, новыми впечатлениями и прочим сопливым подростковым дерьмом. Молоток судьи с грохотом стучит о стол. Я вспоминаю те газеты, что вышли в день моего «назначения», помню, что они, будто снег, покрыли нашу улицу.
Согласно министерскому кодексу человек может быть лишен этих прав в том случае, если каким-либо образом не оправдает свой статус свидетеля…
На пленке слышно, как мы трахаемся с подсудимым. Удар молотка. Раз. Мистер Поттер, вы совсем забыли? У вас уже было одно предупреждение. - Дай мне косяк, - звучит мой обдолбанный голос, и самопишущие перья начинают дырявить бумагу. - Сильнее, Поттер, носом. - Этот разговор не для вечера с гашишем в бутылке…
… если будет уличен в незаконной деятельности во время процесса…
Ещё удар – словно роковой бой курантов в моей голове. Два. Я беспомощно оглядываюсь, и вновь натыкаюсь на бесстрастный профиль Снейпа. Он и не смотрит в мою сторону. Он поджимает губы и устало облокачивается на стол. Он устал, трахаясь со мною, - со злобой подумал я. Ублюдок, лжец, обманщик, обожемой, Северус, Северус, что же ты со мною наделал. - Ты совсем свихнешься, Поттер! Я вижу, что ты сходишь с ума, - звенит пронзительный голос Джинни. - Отпусти меня, ты, грязный… - Замолчи, или я убью тебя! - …Я думаю, что просто схожу с ума, - моё громогласное признание.
…и если будет признан душевнобольным.
Ещё один удар судейского молотка – три. Я не успел вымолвить ни слова в свою защиту. Пленка с подборкой фраз оборвалась. - Подлинность пленки подтверждена экспертизой, - говорит Джастин. Улика сомнению не подлежит. Зачем, хотел завопить я, ну зачем ты учил меня быть сильным, зачем тебе понадобилось мое присутствие, ты же всё спланировал, ты с самого начала был уверен в своей победе! Ты пристрастил меня к наркотикам, ты сам приходил ко мне в квартиру, чтобы накопить улики, чтобы подставить меня и выгрести себя из всего этого дерьма – ну зачем же так, Северус?! Понятно, зачем, - неожиданно где-то в глубине меня раздалось какое-то подобие внутреннего голоса. Потому что он верил тебе и верил в тебя. Потому что он знал, что ты не пойдешь на обман, что не сорвешься, потому что ты сам ему сказал, что принципы для тебя важнее всего, глупый ты мальчишка. Потому что он был восхищен тобою и влюблен в тебя, и он видел тебя таким, каким ему хотелось тебя видеть, таким, каким ты ему себя описал. Кто же мог знать, что в самую последнюю ночь ты сорвешься и трусливо предложишь сбежать? Тогда было уже слишком поздно, улика уже была у адвокатов, подвергалась гребаной экспертизе.
Профессор был разочарован, но не более того. Его-то шкура была спасена, он мог быть спокоен. А чувства… Что ж, Поттер, с собой он как-нибудь справиться. А вот ты влип по полной программе. - Гарри Поттер признан виновным по всем пунктам. Он лишается свидетельского права и подлежит обследованию в больнице Святого Мунго. В том случае, если он будет признан здоровым, на мистера Поттера будет заведено уголовное дело касательно употребления незаконных психотропных веществ. Перси громко застонал. Я в жизни не видел его в таком жутком состоянии. А что касается меня… Что ж, моё дело – крышка. Из всего сказанного судьей Фракли можно было заключить, что мне грозит либо пожизненная психушка, либо временное заключение в Азкабане. Если его, конечно, не заменят штрафом, а это вряд ли. Я ещё не решил, что лучше. Кажется, вот тут-то моя психика и в самом деле дала трещину. Зал встал, репортеры поперли на меня сплошной стеной, меня ослепили вспышки фотокамер, и напрасно надрывались авроры, призывая народ к порядку. А я, как сумасшедший, принялся расталкивать людей руками, пробираясь сквозь бушующую толпу, отыскивая Снейпа – о, видит Мерлин, как мне хотелось заглянуть в его глаза именно сейчас, после всего того, что он натворил. Заорать: что ты со мной сделал?! Северус, я люблю тебя, ты угробил мне жизнь! Но я так и не отыскал его среди всех этих кричащих людей, я пытался, но два санитара из клиники Святого Мунго подхватили меня под руки и поволокли прочь, наложив парализующее заклятье. После этого начался газетный бум, новая волна дискуссий о самом громком процессе этого века, наступил, как его потом назовут, информационный кризис. Все были в смятении, в общественной и политической жизни царил хаос во всей своей первозданной красоте. Судебный процесс против Северуса Снейпа по делу об убийстве Альбуса Дамблдора был закрыт через четыре дня; за недостаточностью улик профессор был признан невиновным.
Все это доходило до меня в переработанном, перевранном и изжеванном виде, и только по большому блату, ибо в психиатрическом отделении больницы Святого Мунго не было места для лишних переживаний. Кое-как мне удавалось всучить молодому стажеру, что должен был заниматься обследованием моего загнивающего мозга, золотой галлеон в обмен на газетную вырезку или пересказ вечерних новостей. Так я узнал, что моя квартира была описана, опечатана, и оттуда было изъято большое количество наркотических средств разной степени «тяжести». Мисс Джиневра Уизли свидетельствовала по делу о наркотиках против мистера Гарри Поттера. Мистер Персиваль Уизли по собственному желанию ушел в отставку. Профессор Северус Снейп исчез из поля зрения прессы, дав несколько кратких и крайне неинтересных интервью. Многим издательствам волшебного мира, кинокомпаниям и писателям было крайне интересно подробнее узнать о природе взаимоотношений Северуса Снейпа и Гарри Поттера – по слухам, речь шла о больших деньгах и гонорарах за книгу – но легендарная пленка навеки вечные погребена в недрах судейского архива, само записывающее устройство с кусками обрезанного материала так и не было найдено. Меня же откачивали в больнице чуть меньше месяца. Врачи сказали, что это никак не коснется официальных результатов обследования, но диагноз мне всё же был поставлен верный: «психическое истощение».
Я был прикован к постели. Что-то произошло с теми парализующими чарами, что были наложены на меня в суде, что-то пошло не так, и я был совершенно разбит, я не мог двигаться и долгое время не говорил. Зато всё это время я долго думал, о себе, о Снейпе, о том, как закончилось наше дело. И я понимал, что те выводы, нелепые, неуклюжие и поспешные, к которым я пришел ещё тогда, когда слушал злополучную пленку, в общем и целом были верными. Я ни на что не надеялся и ничего не ждал – но думать только о настоящем по совету Снейпа у меня не получалось. Ибо настоящее было мутно, будущее – черно, и только в мыслях о прошлом я изредка находил желанное облегчение. Северус Снейп разрушил мне жизнь, он погубил меня, использовал – то слово, что так любят в любовных романах. Но – удивительное дело – по-настоящему злиться у меня не получалось, мне не хотелось жестоко отомстить, не хотелось призывать его к ответу перед Страшным Судом. Вначале это пугало меня, я думал – неужели я действительно такая безвольная тряпка? А потом я мало помалу стал успокаиваться, понимая, что, наверное, в моих чувствах к нему оставалось слишком много доброты, нежности, черт её подери, любви. От любви до ненависти один шаг? Верно и обратное утверждение. Но это я уже все переживал, далеко в прошлом, и сейчас у меня уже просто не было сил его ненавидеть. Я болел, я был слишком болен. Вообще, с этим официальным диагнозом творилось что-то странное. Начать хотя бы с того, что меня так и не начали обследовать, всё увиливая от прямых вопросов. А когда в Мунго начали приходить министерские запросы о диагнозе мистера Поттера, заведующий отделением и заодно моим обследованием, позвал меня к себе.
Пока я переминался в голубых бахилах на стерильном полу, он, устремляя взгляд в заоконные дали, объяснил мне, что, дескать, у меня есть особый - он специально подчеркнул это слово «особый» - покровитель, осведомленный и могущественный настолько, что он позаботился обо всем заранее. Как, изумился я, ещё до постановления суда? - Именно так, - с важным видом подтвердил доктор, - именно так. Сердце мое в этот момент вновь начало делать кульбиты, и вид у меня стал такой, что он испуганно предложил мне прилечь. Я, естественно, отказался, и потребовал немедленного разъяснения ситуации. - Дело в том, - вздохнул врач, - что если мы признаем вас здоровым, то вас посадят в Азкабан. В противном же случае мы вынуждены будем держать вас в заточении до конца ваших дней, поставить вам пожизненный диагноз. При этом мы не сможем никого обмануть и отпустить вас: ежемесячно ваше присутствие в больнице будет проверяться министерством. - Я… - Не перебивайте. Я не ставлю вас перед выбором, мистер Поттер, потому что ответ уже есть. Всё устроено для вашего наибольшего благополучия. Но как, хотел завопить я, это же невозможно. Я не могу быть здоровым – и я не могу быть больным, черт побери, что вы собираетесь сделать? Врач явно чувствовал себя не в своей тарелке. Пропыхтев что-то непонятное, он долго шарил в недрах своего стола и, наконец, кряхтя и отдуваясь, протянул мне небольшую записку. - Это мы получили ещё до того, как вы выступили в суде. Последних слов я уже не слышал: я впился глазами в письмо, не веря самому себе, пальцы у меня задрожали. Неужели… Мерлин, да это же его почерк, его аккуратный, крупный почерк!
Помнишь наш первый вечер, Гарри? – гласило послание, - я спросил тебя, где твои друзья, где твоя девушка, есть у тебя вообще кто-нибудь в этом мире. Тогда ты был один. Я чувствовал твое одиночество так же, как и своё. Если ты по-прежнему одинок, если тебе нечего терять, то я прошу тебя согласиться на то, что предложит тебе врач…
- Мистер Поттер… Я нехотя оторвался от письма. - Что? Что, черт побери, вы хотите со мной сделать, что никак не можете этого сказать? - Мы вас убьем, мистер Поттер, - просто сказал врач. Я оторопело уставился на него и стал медленно оседать на пол. Доктор, охнув, вскочил со своего кресла и поспешно продолжил, срываясь на визгливый фальцет: - Не в самом деле, не по-настоящему, конечно! Мы вас как бы умертвим, мы выпустим справку о том, что вы скончались во время тяжелой психической болезни, заверенную нашими же врачами; так как завещание вы не оставили и денег вы лишены, вы не имеете никакой собственности, у вас нет родственников, то ваше тело якобы было отдано студентам-практикантам в нашей же больнице. Я всё еще был бледен, и меня слегка пошатывало. - Какие жуткие вещи вы говорите, - выдавил я, схватившись за край стола. - Поймите: от живого человека они не отстанут. Они будут вас проверять, допрашивать, присылать своих чиновников в больницу… А так вы будете в совершенной безопасности – учитывая, конечно же, то, что до конца своей настоящей жизни вам придется скрываться. Я не рекомендую вам оповещать об этом кого-либо, за исключением, конечно, человека, написавшего это письмо… Я вновь уставился на листок бумаги.
Мне кажется, что это будет самым выгодным для тебя решением. Я попросил врача дать тебе мое послание через месяц после твоего заключение в больнице, за этот месяц ты, при своем уме, в котором я по-прежнему не сомневаюсь, должен был обдумать произошедшее и сделать правильные выводы. Я спасал самого себя, как любой нормальный человек, и использовал при этом свои методы, хотя, верю, тебе мой слизеринский подход показался бесчестным и грязным. Я хочу, чтобы ты знал – я не просто собирал улики эти две недели, я получил большое удовольствие, общаясь с тобой. Да, я обманывал, но я хочу сказать тебе, что отвечаю на твои чувства и готов вручить в твои руки себя до окончания твоей настоящей жизни, или твой фиктивной загробной жизни, как угодно. Ты веришь в жизнь после смерти? Перерождение, воскрешение через три дня, две недели, через месяц? Подумай об этом. Готов ли ты бросить всех и все, последовать за мной? Я дал тебе время на размышление. Это – то самое письмо, что я обещал тебе написать.
С любовью, С.Снейп
- Но… - пролепетал я, - но как… где… У меня все отняли, совершенно всё. У меня нет ничего – ни друзей, ни родных, ни дома… Доктор устало протер глаза, а я, перевернув листок, обнаружил небольшую приписку:
P.S. В нашу последнюю ночь ты говорил о том, что хочешь сбежать со мной на юг Франции. Я нашел там небольшой, но уютный коттедж на двоих, с весьма внушительным винным погребом. Кажется, он в твоем вкусе.
Помню, что когда я дочитал письмо, у меня перехватило дыхание от открывающихся передо мной перспектив. Я уже и думать не стал о суде, о своем прошлом, о чем-либо ещё, кроме нас с Северусом на крыльце нашего нового Дома. Именно так, с большой буквы – Дома.
- Ну что, не пора ли покончить с вашей жизнью? – кисло пошутил врач. - Пора, - улыбнулся я, это была моя первая искренняя улыбка за последний месяц, - моя жизнь только начинается.
Как хорошо написано! Не люблю громкие слова, а то бы сказала. :) Я очень не люблю нарушения внутренней логики, даже если они ведут к ХЭ. Вот пример фика, у которого просто великолепно написан конец. Явно, по внутренней логике, Гарри после мнимой смерти, умрет на самом деле. Нет ему места рядом со Снейпом, слишком слаб. (Вернее не так, если он выберет жизнь - он станет слабым. А Гарри живет инстинктами, именно они оказываются истинными, и они не дадут Гарри пережить мнимую смерть.)
Это я умом понимаю, но фик закончился на ХЭ. Пусть понятно, что дальше ничего хорошего не может быть, но счастье-то вот оно, рядом с Гарри.
Галина Спасибо большое за такой отзыв! На самом деле, я действительно ничего хорошего для этой пары не планировала, но всем нужно дать шанс. Если спросите меня, то я даже не буду представлять, что с ними будет дальше. Но скажу, что хорошо. Потому что большие фики должны хорошо кончаться)
Хотя фик я ещё не до конца прочла (все ещё в процессе, если бы я в метро ездила дольше минут на 20, все было бы проще ), но я не удержалась, а ещё я испугалась, что не успею высказаться, так вот. Снейп и Гаррик вообще ооригинально прописаны. Я к тому, что не наравится здешний Гарри, то, как он излагает ситуацию. Я все время ржу. Вообще, народ уже интересуется, чего это я такое читаю и ржу постоянно Снейп со своими косяками, гашишом, коксом меня вообще убил! А сидящий на кухне, в полосатых прихватках (что меня тоже убило уже в который раз!), да ещё и умеющий готовить омлет... Ну это просто нечто. Цыца, мне вообще нравится как ты пишешь,у тебя это так легко получается. Я тебе ещё хотела сказать спасибо за твои Лондонские истории, котрые меня тоже поразили своей романтикой. Но вернемся все же к тому, с чего начали. В третий раз меня убил шоколадный торт, который Гарри приготовил для Снейпа. Ну-у-у-у-у, это вообще был номер. Цыца, я хочу ещё, несмотря на то, что это ещё пока не дочитала. Но ты должна понять мои чувства, учитывая то, что я все так сумбурно излагаю. В общем, Цыца, даешь новый фик в подобном исполнении!
Очень понравилось. Вот все, что могу сказать. Оба и Снейп, и Поттер ООС, но мне кажется, что Вы так и задумывали. Поттер яркий персонаж. Такой слегка неформал. Или не слегка… То, что его психика на пределе и он буквально спрятан в самим же собой созданный панцирь, Вам очень элегантно удалось передать с помощью символов. Это, прежде всего, кулинарные рецепты. Мозг цепляется за странные мелочи в попытке человека сохранить себя, не утратить разум и желание жить. Этот шоколадный пудинг! Теперь я знаю, как готовить шоколадный торт-шифон, выводить с помощью специальных чар насекомых в диване и грамотно накладывать макияж. Взбить белки с сахаром в густую пену. Добавить порошок какао. А его фраза, брошенная в пространство: - Суббота, - убитым голосом провозгласил я. Что делать человеку, который выпал из привычной жизни и попал в некий вакуум?
Снейп практически такой же неформал, как и Гарри, но он сильнее и опытнее. Мне не показалась странной сленговая речь и тяга к наркотику. Это весьма уместно в Вашем фике. В принципе, Снейп ведет себя практически также, как и Гарри, который моложе, неопытнее и наивнее его. Наркотиком Гарри был алкоголь, а по строгой классификации наркотических и психотропных веществ даже невинное пиво является сильным возбудителем. Не факт, что напиток слаб, зависимость предполагает увеличение дозы потребления. Где пиво в начале, там и виски в итоге. С наркотиками также. Сначала трава, а в итоге – синтетика или героин. Особенно интересен образ мыслей Снейпа и его взгляды на реальность. Все болезни, объяснил Снейп, происходят из твоей головы. Не существует менингита, гепатита… есть только наши мысли... Напряжение можно снять, только расслабившись, а когда этот мир доконает тебя настолько, что никой отдых не покажется тебе мил, - вот тогда тебе остается только сыграть в ящик. Когда ты слишком устал, тебе необходимо искусственный отдых, подпитка изнутри – алкоголь, наркотики, психологическая релаксация. Когда твой организм не оставит тебе и этого – то, значит, всё, это действительно конец "
Софизм? На первый взгляд да. И все-таки – нет. Скорее попытка уйти от отчаяния и страха, найти то, что снова заставит жить. Потому и наркотики. Когда реальность утрачивает естественные яркие краски, возникает стремление найти их в чем-то еще.
С первой же затяжки все вокруг идет радужными кругами, но – что подобное происходит, когда жуешь жабросли – после второй мир снова встает на место. Только ты изменен, ты просветлен, и тебе хорошо;
наркотические пары окончательно выместили крупицы здравого смысла, и яркие пятна комнаты – голубые, красные, зеленые – слились с чернильно-черным напротив,
Ощущения, реально испытываемые наркоманом. Даже пугающе реальны, но это символика смерти. Когда человек утрачивает вкус к жизни и идет на потребление наркотиков, его подсознание посылает сигнал, что это начало конца. Если прислушаться, то еще можно выкарабкаться, если нет... хотя, каждый делает свой выбор, а он как известно всегда есть. Подтверждением может стать вот этот отрывок:
А капельно-дыхательные пути ещё не до конца освоены. Но скоро вы и их освоите до конца? - Наверное, - смеясь, отвечает он, - и тогда я умру.
Снейп понял это. Правильно понял. Он не собирается умирать.
А вот этот кусочек текста мне кажется подтверждением схожести эмоционального надлома Снейпа и Поттера. Запоминай это, как рецепт шоколадного торта. – Вот! В этом сходство. Снимаешь крышку и затягиваешь отверстие продырявленной фольгой. На фольгу кладешь гашиш. Поджигаешь. Затягиваешься.
Почему Снейп все же не сломлен и борется? Наверное, его опыт и жажда жизни. Взрослому легче справиться и продолжать жить, чем юному Гарри, которому очень рано пришлось столкнуться со слишком серьезными испытаниями. Снейп появляется в тот момент, когда Гарри почти на грани и он ни много, ни мало его спасает. Впрочем, он делает это и для себя самого. Я не имею в виду прагматический ход – запись на пленке, хотя это так же очень важно. То есть, важна способность разумно и логично действовать. Одними эмоциями себя не спасешь от тюрьмы. Снейпу логики не занимать и в этом он абсолютно каноничен.
Ощущения Гарри в суде, в которых, как мне представляется, Вы хотели донести эволюцию его эмоций и взглядов.
Сначала отчаяние: Минуты все мои надежды и упования рассыпались в прах, подобно шоколадному торту-шифону. Появился свет в конце туннеля: Я стоял на пороге и ошалело рассматривал бородавку на щеке какого-то адвоката, молоток в жирных пальцах судьи, прилизанную белобрысую челку Джастина, очки, сползшие на кончик длинного носа Перси, и вдруг наткнулся – как натыкаются в темноте на стену – на четкий, бледный профиль Снейпа.
мне трудно его объяснить, но меня будто расколдовали, сняли какие-то алкогольно-дурманящие чары, и взгляд мой будто стал в единочасье ясным и просветленным.
я даже не думал о шоколадном торте и Шерлоке Холмсе.
Гарри умный и чуткий, он понимает «неправильность» происходящего, потому после заседания у него происходит эмоциональный срыв, нравственный кризис. Из него два пути – либо умереть, либо выжить. Если бы Снейп неправильно отреагировал в этой ситуации, возможно, все бы закончилось намного печальнее, но Снейп умница.
Непривычное чувство трезвости, а, Поттер? – ухмыльнулся он, подавая мне полотенце. Я огрызался в ответ, однако, мне было так же жутко, как кроту, вытащенному на свет божий. Я буквально не мог разодрать глаза, я барахтался, словно рыба на песке, загребал ладонями воздух. - Что… Что вы со мной сделали? – прохрипел я, еле-еле поддерживая на скользком полу положение «стоя». - Привел тебя в чувство Поттер, - ответил Снейп. Отличный психологизм и образность. Просто восторг.
Фразы которые зацепили.
Маленькие натертые мозоли на корке головного мозга
Класс!!! Отпад!!!
Для того, чтобы открыть её, надо просто облизать заклеенную обоями стенку.
ВАЙ-ВАЙ-ВАЙ! Мне бы в голову не пришло лизнуть, чес слово.
И еще пара вопросов по следующим фразам
Я стою и внимательно изучаю сэндвич с рыбой в буфете. Это предложение специально так построено? Получается хлеб отдельно, а рыба в буфете. Или сэндвич с рыбой лежит в буфете. Если бы было так: Я стою в буфете и внимательно изучаю сэндвич с рыбой. Немного иной смысл, но может быть я что-то не уловила и фраза должна быть Вашей, авторской Еще одно: Убийца и обвиняющий. Это применительно к суду? Или просто к их отношениям? Я не совсем поняла. Снейп – подсудимый, а Гарри свидетель убийства. Обвиняет не он, и не суд, а , наверное, аврорат. Ладно, эти дебри процессуальные дебри в данном случае фигня. Прошу прощения за мой костяной, юридический взгляд, который допускает только буквальное толкование слов и фраз, не допуская двусмысленности. Если литературный язык, то это вполне хорошо.
И вот еще: скажу без обидняков ну это кажется просто Ваша придумка, а не опечатка, да?
Джинни один раз из мисс превращается в миссис. Или здесь подразумевается Молли?
«Еду тоже принесла миссис Уизли?»
Короче я под сильным впечатлением. Не знаю, правильно ли я поняла Ваш замысел и идею. Этот отзыв ИМХО. Во всяком случае, надеюсь, что Вам интересны мои читательские ощущения. Если я что-то не уловила, то Вы не обижайтесь, пожалуйста. И за большой объем отзыва и корявый язык так же прошу прощения. Можно мне забрать на дневник Ваш фик? И огромное, огромное спасибо Вам, уважаемый Автор.
Spasibo tebe, so-olnishko)))) Ot tvoego otziva prosto ulibka na lice)) Мадам Пинс
Mne strashno stidno za svoy translit. Etim shifrom mnogogo ne napishesh` - vsego, chto hotelos` bi skazat`. Eto samiy klassniy otziv, kotoriy ya poluchala - nastoyashaya recenzia. Esli pozvolite, ya viloju ee v svoem dnevnike, a vi, konechno, berite fik, tol`ko ssilku na svoy dnevnik daite, a to ya ne vstrechala vas na dnevnikah, kajetsia. Vash hod misley prosto menia porazil - vi oblekli moi smutnie zadumki v slova, eto potriaushe. Vse imenno tak, kak vi napisali, ne bol`she ne menishe. Мадам Пинс пишет:
цитатаскажу без обидняков
Zadumka, a missis Wisly - oshibka. Spasibo vam ogromnoe, eto nastoyashiy podarok. Spasibo.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 1
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
А отзыв таким получился только потому, что фик просто замечательный. Конечно забирайте. 
- участник сейчас на форуме
