ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Название: Интермеццо* Автор: Хельга Бета: Ira66 Жанр: зарисовка Пейринг (заказной): СС/РЛ, СС/ГП, ГП/гигантский кальмар (легкий флирт) Рейтинг: R Disclaimer: omnia mea mecum porto, чужого не надо Warning: Фик, по желанию заказчика, написан без учета 6-й книги, поэтому - AU
Comments: написан в рамках Снарри-фикатона для Bijou, по заявке - СС/ГП, СС/РЛ, ГП/гигантский кальмар (легкий флирт) - до 6-й книги - хэппи энд или opened end, юмор, умный стеб, психологизм, никаких "розовых тапочек" и проч. мужских беременностей. - рейтинг не ниже R - Снейп сверху
От автора: Уважаемая Bijou! Я честно постаралась выполнить ваш заказ как можно более полно. Как видите, кальмар в тексте фигурирует, а Снейп всегда наверху – и позой, и этажом. Вот только стеба не вышло, настроение не то, поэтому воспользовалась данным выбором - психологизм, opened end.
______
* Интермеццо – (итал.Intermezzo) от лат. Intermedius – промежуточный. Инструментальная пьеса, занимающая промежуточное положение между двумя более важными частями циклического произведения или между основными разделами одночастной композиции.
Он живет в этом же доме. В доме Сириуса. Как же это меня бесит. Не думать об этом, не думать.
Он варит зелья. Он полезен Ордену.
Этого достаточно.
Его комната над моей, и по ночам половицы скрипят так долго, что я успеваю разозлиться, спустить ноги с кровати, чтобы пойти и высказать все, что я о нем думаю, - в конце-концов, он тут не один, - потом успокоиться, снова разозлиться и, наконец, заснуть.
Дом большой, мы стараемся не встречаться.
Я сижу тут безвылазно, и от скуки берусь выполнять заданное на каникулы. Учебники по зельям я даже не открываю. Все равно он не допустит меня на свой курс в следующем году.
Ну и не очень-то хотелось.
В воздухе пахнет тревогой, лица у всех серьезные и фальшиво-радостные при встрече со мной.
Почему-то я все равно не верю, что принесу пользу Ордену, безвылазно сидя в этих мрачных давящих стенах.
Я ведь кое-чего стою, я знаю.
Но гибель Сириуса, такая близкая и осязаемая, разбивает любое мое решение, обесцвечивает любую идею.
Невилла приводят под вечер, когда заскочившая подкормить вечно голодных соратников Молли Уизли разогревает курицу и запах будоражит аппетит.
Люпин держит его за плечи, будто боясь, что тот упадет. Следом протискиваются несколько усталых авроров, которых я не знаю. Лица пыльные, мантии разорваны, у одного перевязана рука, и кровь сочится из-под повязки.
Невилл пугливо озирается и держит наготове палочку. Меня он явно не узнает.
На минуту в холле происходит маленькое столпотворение. Все хотят подойти, и все останавливаются в метре, как будто его окружает какой-то невидимый глазу барьер.
- Нападение, - одними губами произносит Ремус. И скомкано, торопливым шепотом добавляет, – а он растения собирал, дома не было. Вернулся, и вот…
Взгляд у Невилла какой-то бегающий, бессмысленный. Я сразу вспоминаю его родителей в Св.Мунго, и по спине прокатывается волна ужаса.
Кто-то молча отодвигает меня с дороги, и Снейп протискивается вперед, обдав меня запахом какого-то едкого зелья. Он не ощущает границы, остановившей нас.
Палочка Невилла упирается ему в грудь, но Снейп, кажется, не замечает этого. Он так пристально смотрит на своего самого неспособного студента, что тот тоже вынужден посмотреть ему в глаза.
- Лонгботтом, - Снейп, как всегда, обращается по фамилии, и, как всегда, тон его насмешлив. – Ну что вы в самом деле? Я же не собираюсь заставлять вас варить зелье. Я собираюсь напоить вас чаем.
Палочка Невилла медленно опускается. И расслабляются плечи.
Снейп молча пропускает его вперед.
И Невилл понурой шаркающей походкой, ссутулившись, как старик, проходит мимо нас.
Снейп идет следом, и выражение лица у него самое обычное – презрительное.
Я перехватываю взгляд Люпина. Он смотрит на худую сутулую спину зельевара с каким-то болезненным восхищением.
Ужин проходит тоскливо. Каждый хвалит стряпню миссис Уизли, исчерпывая этим участие в общем разговоре.
Ни Невилла, ни Снейпа за столом нет.
Ночью половицы надо мной не скрипят. А я размышляю – пойти ли к Невиллу сейчас или подождать до утра. Я все еще ощущаю этот барьер вокруг него и не знаю слов, которые могли бы его преодолеть.
Утром, когда я спускаюсь сварить кофе и поджарить яичницу тем, кто захочет подкрепиться, Невилл сидит в столовой возле очага. Глаза у него красные.
- Гарри! – полузадушено восклицает он. – Как же я рад, что ты тоже здесь.
Он просто не заметил меня вчера, - мелькает в голове.
- Я тоже рад, - смущаюсь я, а потом мы позволяем себе обняться и пару раз крепко хлопнуть друг друга по спине.
Я снова ворочаюсь в постели. Ночь тревожная. Я нащупываю палочку и кладу ее под самую руку, чтобы сразу схватить в случае чего. За обоями что-то шуршит, в коридоре раздается невнятный клекот, и стены порой проседают со звуком, больше похожим на стон.
Нет бы потопать, когда надо, - думаю я с какой-то обидой. Но наверху вновь тихо, и от этого еще тревожнее.
Потом я решаю, что раз уснуть больше не удастся, можно пойти и выпить какао.
На кухне, придвинув кресло к камину и уткнувшись в «Алхимический вестник», восседает Снейп.
Я хочу спросить - что он тут делает, но говорю совсем другое:
- Профессор Снейп, вам сварить кофе?
Мерлинова борода! С какой стати я должен варить ему кофе?
- Да, пожалуй, - произносит он, не отрываясь от журнала. И, после длинной паузы, во время которой я успеваю найти турку и открыть жестянку с кофе, добавляет, - спасибо.
Его «спасибо» выбивает меня из колеи.
Я молча ставлю перед ним чашку, наливаю себе в кружку какао, и грею об нее пальцы. Снейп делает глоток, не отрываясь от журнала, и я ожидаю комментариев по поводу того, что я даже кофе приличный сварить не могу.
Но он молчит.
Где-то гулко хлопает – не иначе ветер сорвал с крыши кусок черепицы. Снейп поднимает голову и напряженно вслушивается.
- Это черепица, - поясняю я. Потом я думаю, что надо было добавить «сэр», но он, кажется, не обратил внимания.
Снейп еще какое-то время вслушивается, затем рассеянно кивает и снова начинает читать.
Над камином тикают часы, слегка тянет лондонской сыростью.
Я успеваю выпить половину какао, когда:
- Идите-ка вы спать, Поттер, - тихо говорит Снейп, глядя куда-то на каминную доску, поверх моей головы.
Я хочу возмутиться, но у меня вдруг не оказывается на это сил.
Я молча киваю, ставлю грязную чашку в раковину и плетусь к себе. Засыпаю, как только голова касается подушки.
Утром чашки я не обнаруживаю, и долго размышляю – не приснилось ли мне все это.
На кухне хлопочет миссис Уизли, я почти не вслушиваюсь в ее болтовню.
Мне слегка не по себе, но шрам вроде не ноет. Пойти, что ли, к Невиллу? А то после гибели бабушки он совсем замкнулся, весь день просиживает над книгами по гербологии.
- … всегда после полнолуния, - голос миссис Уизли врывается в мои мысли. – Каждый раз то пикси, то боггарт, - ну что за дом? – продолжает она ворчать.
- Давайте я помогу вам, - я встаю. – А когда было полнолуние?
- Так вот сегодня ночью, - слегка удивленно отвечает она.
Следующие несколько часов мы воюем со всеми темными существами, которые в честь полнолуния повылезали из всех щелей этого отвратительного дома.
* * * Каждый раз, когда хлопает входная дверь, сердце пропускает удар. Я слишком боюсь увидеть там еще кого-нибудь с таким же невидящим взглядом, какой был у Невила.
Но это Ремус. Когда я появляюсь на верху лестницы, он избавляется от насквозь мокрого плаща, и наклоняется, чтобы снять ботинки.
Я позволяю себе негромкое приглушенное восклицание, он поднимает голову, и я обнимаю его.
Я сам удивлен тому, как я рад его видеть.
Эти стены почему-то приглушают любую радость, любые положительные эмоции.
Но и Люпин довольно улыбается.
Затем он поднимает голову и смотрит куда-то вверх. Я оборачиваюсь, но успеваю увидеть лишь подол черной мантии, и дверь, ведушая на лестничную площадку, захлопывается.
Я вспоминаю, что несколько дней назад было полнолуние и тихо интересуюсь:
- Ремус, ты как?
- Ничего, Гарри, все в порядке, - мягко улыбается он мне, и лучики морщинок разбегаются от его глаз.
Только сейчас я замечаю пятна лихорадочного румянца на его щеках.
Вечером мы собираемся на кухне, Кингсли рассказывает какие-то аврорские байки, Артур Уизли рассеянно кивает, следя за хлопочущей у плиты женой, Ремус довольно улыбается и время от времени оглушительно чихает, каждый раз извиняясь.
Дверь распахивается столь неожиданно, что все замирают.
Снейп молча пересекает кухню, ставит перед Люпином дымящийся кубок, и ворчит:
- Вообще-то воспитанные люди так громко не чихают. У меня уже пробирки с полок падают. Выпей.
* * * Я нашел в учебнике по трансфигурации для шестого курса раздел, посвященный анимагии, и по-настоящему увлекся. Меня даже не отвлекает скрип половиц, двигаемая мебель и отзвуки разговора, доносящиеся сверху.
Разговора?
Я откладываю учебник и пытаюсь прислушаться. Но разговор, как назло, тут же стихает.
Мало ли с кем может беседовать Снейп?
С кем-нибудь из Ордена, например… Но почему-то я уже роюсь в сундуке и вытаскиваю мантию-невидимку.
В конце концов, как учил Хмури, надо быть бдительным. Пусть даже это был и не Хмури, но совет все равно ценный. Кто сказал, что я доверяю Снейпу?
Я поднимаюсь по шаткой лестнице целую вечность, стараясь миновать все скрипящие ступеньки. Как хорошо, что Снейп живет прямо надо мной, иначе я бы плутал по лабиринту этих коридоров до утра. А так я сразу попадаю куда нужно.
Дверь в комнату Снейпа приоткрыта.
Взгляд выхватывает обстановку – заставленную колбами и пробирками полку, книжный шкаф, камин. Я пытаюсь заглянуть чуть правее... и первые несколько минут не могу понять, что именно вижу, и почему сердце плавно скатывается куда-то, и начинает биться в низу живота. Освещенные теплым светом пары свечей, отретушированные мечущимися тенями, похожие на усталых танцоров… Мужчина сверху двигается медленно и плавно, прогибая спину, когда входит до конца и замирает на мгновение. Волосы падают на лицо, дыхание сбивается. В том, кто мечется на кровати, - запрокинувшееся лицо, впившиеся в матрац пальцы, - я не сразу узнаю Ремуса. И когда узнаЮ его, понимаю, кто тот, второй… В ритмичности движений, в том, с какой нежностью пальцы гладят шрамы на боках оборотня, в этой нереальности происходящего есть что-то завораживающее. Я никак не могу вдохнуть, не могу оторваться от этого зрелища. Если я постою так еще мгновение, утром кто-нибудь из них наткнется на невидимку, превратившегося в соляной столп на пороге их спальни. Я отступаю и прислоняюсь к стене спиной. Рука сама собой тянется расстегнуть молнию ставших тесными джинсов.
В этом определенно есть что-то кощунственное – я собрался подрочить, подглядывая за своим самым ненавистным учителем и человеком, который был другом моего отца?
Эта мысль отрезвляет меня, я пробираюсь к себе и полночи стою под прохладным душем, сплетя пальцы в замок и не прикасаясь к себе.
Наутро я понимаю, что мне не хочется выходить из комнаты. Если я встречу Ремуса или этого… Словом, я совершенно не знаю, как поведу себя.
Я мужественно стараюсь не думать о тостах с беконом, яичнице или, на худой конец, овсянке, пока Тонкс не стучится ко мне в комнату, чтобы узнать, – все ли со мной в порядке.
Ну конечно, я должен быть всегда на виду и желательно улыбаться так, чтобы сводило скулы. Тогда никому из Ордена не придется тратить свое драгоценное время на присмотр за этим Поттером, от которого вечно одни неприятности.
Я спускаюсь на кухню – и, естественно, тут же натыкаюсь на этих двоих. Они расположились в дальнем конце стола и играют в шахматы.
Снейп сидит неестественно выпрямившись и решительно делает ход с удивительно брезгливым выражением лица. Ремус, наоборот, почти лежит на столе, подперев щеку кулаком, и подолгу размышляет, крутя пальцами над какой-нибудь фигурой.
Я настойчиво отгоняю от себя воспоминания о вчерашней ночи. Поворачиваюсь к ним спиной и с грохотом роняю сначала сковородку, а затем нож.
Напрягаюсь, ожидая язвительного комментария, но вместо этого в камине что-то негромко хлопает, и я отпрыгиваю, чтобы не загораживать выход. Зеленое пламя опадает, и появляется лучезарно улыбающийся Альбус Дамблдор собственной персоной.
Долю секунды он изучающе смотрит мне в глаза, и я успеваю пожалеть, что так и не овладел окклюменцией. Впрочем, думаю я сейчас все равно только о завтраке.
Дамблдор осматривается, и его радостные интонации совершенно не вяжутся с цепким изучающим взглядом.
- Рад, что у вас все хорошо! – он делает короткую паузу и добавляет. – Ремус, как удачно, что ты здесь – я хотел бы поговорить с тобой кое о чем.
Люпин шумно отодвигает стул и встает, когда Дамблдор добавляет: - Наедине.
Снейп сощуривается, и я готов поклясться чем угодно, что он недоволен. Впрочем, недоволен он всегда, но сейчас – особенно.
Я ставлю обратно сковородку и направляюсь к выходу.
Следом за мной выходит Снейп, плотно закрывая за собой дверь.
Секунду мы смотрим друг другу в глаза, потом Снейп тихо усмехается:
- Ну надо же, директор даже не дал драгоценному Поттеру позавтракать!
Резко поворачивается и уходит к себе. Я бреду по коридору в гостиную, пытаясь понять, что он хотел этим сказать.
Ремус прощается со мной скомкано. И не потому даже, что он спешит, а потому что я веду себя как первокурсник на экзамене у Макгонагал – мнусь и что-то невнятно мычу.
- Гарри, с тобой все в порядке? – задает он мне набивший оскомину вопрос.
- Да, Ремус, - криво улыбаюсь я.
Он морщится. Потом чуть наклоняет голову вбок, неуловимо напоминая собаку или волка.
- Мне кажется, тебя что-то мучает.
Не могу же я ему ответить, что меня мучают воспоминания об увиденном этой ночью. О том, что к утру я с ужасом понял, что и сам был бы не прочь попробовать. Оказаться на его месте, и чтобы кто-то гладил меня с такой беспредельной нежностью…
- Да, понимаешь, - я отвожу глаза. – Мне тут так все напоминает о…
Он на секунду болезненно морщится, потом быстро и крепко обнимает меня и уходит. Не оборачиваясь.
Кажется, меня почти не мучает совесть, что я воспользовался именем Сириуса, чтобы избежать расспросов. Крестный бы точно не обиделся.
Августовские дни пролетают с ужасающей скоростью. Изредка появляется Рон – теперь, когда все братья заняты делами Ордена, ему и Джинни приходится постоянно быть рядом с матерью, не давая ей извести себя ежеминутной тревогой.
Англию лихорадит. Гости в доме стали появляться намного реже, а когда появляются, то чаще всего раненые и немыслимо уставшие. Я в совершенстве научился накладывать любые повязки, а миссис Уизли поделилась несколькими хозяйственными хитростями, и теперь, по крайней мере, я всегда могу накормить тех, кто заглядывает сюда в неурочный час.
Снейпа почти никогда не бывает, и скрип половиц наверху больше не мешает мне засыпать. Но я все равно подолгу не засыпаю, таращась в темноту.
Бездействие и отсутствие информации угнетают.
Запрет на использование магии откровенно бесит.
Какой смысл давать домашние задания, если все заклинания я должен осваивать в теории?
В одной из запыленных гостевых комнат в шкафу поселился боггарт. Поскольку применить к нему «Riddikulus» я не могу, то извожу его тем, что каждый день кидаю нож в дверцу шкафа. Первые дни после каждого удара в шкафу что-то ухало и тряслось. Но я стал попадать чаще – рука нашла оптимальное положение для броска, - и в шкафу вот уже несколько дней тишина.
Сбежал ли он в какой-нибудь закуток поспокойнее или затаился – я не знаю. Но открывать дверцу и проверять не хочу. Не хочу еще раз увидеть гибель Сириуса, беспомощно теряя сознание перед появившимся дементором.
Снейп появляется, когда мне удается три раза подряд попасть в намеченный сучок. Я слышу как хлопает входная дверь, вытаскиваю из дверцы нож и иду на кухню.
Он сидит за столом, подперев лоб рукой, и волосы у него серые от пыли.
Я молча ставлю перед ним тарелку с луковым супом, и начинаю нарезать бекон, собираясь поджарить несколько ломтиков.
- Не надо, - глухо говорит он мне, дуя на суп в ложке.
Я покорно убираю бекон, и пытаюсь отвести взгляд от зельевара. Почему-то видеть его , пытающегося не обжечься супом – странно. Я сразу вспоминаю ту сцену, когда он не скрывал своих эмоций.
Он делает пару глотков и поднимает на меня глаза:
- Мистер Поттер, за время моего отсутствия вас никто не просил мне что-нибудь передать?
- Нет, - пожимаю я плечами. Он не знает, что я знаю, но я-то понимаю, что он хочет услышать. – Тут вообще только авроры заходили, профессор Снейп. Ну и миссис Уизли. И Рон, - добавляю я зачем-то.
Он молча кивает, и мне становится неуютно, как будто я сделал что-то ужасно подлое. - Это всего лишь Снейп, - говорю я себе и выхожу из кухни.
В эту ночь надо мной знакомо скрипят половицы, а я лежу и смотрю в окно на неожиданно ясное звездное небо.
Я бы никогда не подумал, что он может быть таким… если бы сам не увидел. Таким… человеком. Обычным человеком.
И мне кажется, что я завидую. Люпину. Что его кто-то так любит. Или им обоим. Я не знаю.
Шаги наверху стихают, и я слышу, как закрывается дверь в его комнату, а потом скрипит лестница.
Я лежу еще пять минут, а потом что-то заставляет меня встать.
Я быстро накидываю на себя отцовский подарок и выскальзываю из комнаты.
Вряд ли я увижу что-то более интересное, чем в прошлый раз, но, тем не менее, я снова решаю проследить за Снейпом. В очередной раз пытаясь убедить себя, что я ему просто не доверяю. Ну, вот не доверяю – и все тут.
В подсвечнике на кухонном столе горят несколько свечей.
Снейп снова сидит в дальнем конце стола. Над шахматной доской. Один.
Я минуту смотрю на него, потом, стараясь не шуршать тканью, снимаю с себя мантию и, скомкав, засовываю в карман.
Минуту мнусь на пороге, потом шумно вздыхаю и захожу.
Он медленно поднимает голову и смотрит на меня.
- Профессор Снейп, - хотите я с вами сыграю? – задаю я самый идиотский из возможных вопросов.
Снейп не отводит взгляда и какое-то время молчит. Я втягиваю голову в плечи, готовясь услышать что-нибудь такое, после чего останется только развернуться и уйти, чтобы не надерзить.
- Не хочу, Поттер. Но садитесь, - он указывает мне на стул на углу. – Вы хоть раз выиграли партию у Рона Уизли?
- Да, кажется, - кривлю я душой.
- Ну что же, - усмехается он, - вы, конечно же, играете белыми.
Со мной он играет совсем не так как с Люпином. Подолгу раздумывает над каждым ходом и не замечает подставленную под удар ладью.
Наконец на доске остается равное количество фигур, и нам обоим понятно, что партия закончится вничью.
Но мы продолжаем играть. За окнами разливается кровавый рассвет.
Когда хлопает выходная дверь, мы оба вздрагиваем как от выстрела.
Снейп чуть не опрокидывает стул, кидаясь в коридор. Я несусь за ним. Из коридора раздается какой-то грохот, и нашим глазам предстает смущенная Тонкс, уронившая швабру, которую миссис Уизли обычно оставляет в простенке за гардеробом.
Я успеваю сжаться, готовясь услышать вопли мамаши Сириуса. Но потом вспоминаю, что Дамблдору удалось-таки справиться с мерзким портретом и отодрать его от стены.
Тонкс смотрит на нас очень виновато, при этом ее глаза меняют цвет с карих на печально-серые.
- Простите, я вас, наверное, разбудила, - неуверенно начинает она и сбивается, глядя на Снейпа. – Успела я, успела… – машет она рукой, и я вижу, что кожа на костяшках у нее содрана. – Никто из наших не пострадал.
Снейп переводит взгляд и, обращаясь ко мне, тихо выдыхает:
- Это хорошо.
Отворачивается и, уже на ходу, бросает, - Поттер, вы пропустили, как минимум, пять возможностей поставить мне шах.
- Что? – моргнув переспрашивает Тонкс, уставившись на меня.
- Да, - машу я рукой, - не обращай внимания. – Что у тебя с рукой?
Лето заканчивается, за пару дней до начала сентября приезжают Рон и Гермиона. Рон иронизирует над тем, как ловко я стал управляться на кухне, и советует мне закормить Волдеморта до смерти. Гермиона хмурится, но, видя, что я искренне смеюсь, не осекает его.
Я почему-то не рассказываю им про Невилла. Его вот уже месяц как приютила миссис Спраут, и он даже прислал мне пару писем с восторженными рассказами о том, что произрастает у нее в саду.
А всем прочем я и подавно не собираюсь делиться.
Учебный год начинается далеко не так весело как обычно. Некоторых родители вообще не отпустили в школу, а прочие рассказывают друг другу такие ужасы о нападениях Волдеморта, которые, пожалуй, даже ему самому не пришли бы в голову.
Защиту у нас ведет один из авроров – я даже немного знаком с ним по лету. Он стесняется и заигрывает со всеми девчонками, что ужасно бесит Гермиону. Про Ремуса я ничего не знаю.
На свой курс Снейп меня, естественно, не взял. В коридорах мы с ним не встречаемся, а во время завтраков и обедов в Большом Зале я стараюсь на него не смотреть.
На трансфигурации мы, наконец, начинаем изучать преобразование подручных материй – Макгонагал с легкостью наколдовывает из воздуха то аппетитный кусок мяса, то тарелку с тостами.
У меня получается плохо, но все же лучше чем у Рона, который вместо задуманного сливочного пива умудрился извлечь из палочки молочный фонтан.
Я ухожу тренироваться после занятий на берег озера, и через несколько дней у меня начинают получаться вполне сносные плюшки. Правда, совершенно безвкусные.
Я задумчиво левитирую одно из своих творений над поверхностью воды, мысли сменяют одна другую. И в своих чувствах я разобраться не в силах.
Внезапно гладь озера рассекает огромное щупальце и ловко хватает сотворенную мною выпечку. Некоторое время мы играем в странную игру «забей гол кальмару». Впрочем, кальмар оказывается отменным вратарем и ловит все подачи. Я ловлю себя на том, что отвык улыбаться.
На следующий день незнакомая сова приносит мне короткую записку от Ремуса, полную туманных намеков на то, что он находится где-то по делам ордена и едва нашел возможность черкнуть мне пару строк, а также призывов немедленно сообщать ему если что и хорошо учиться, особенно по защите. Я улыбаюсь и прячу записку в карман мантии. Лицо у меня при этом такое, что Гермиона даже одергивает Рона, не позволив тому поинтересоваться адресатом. Не иначе, решили, что это от какой-нибудь девчонки.
Вечером я снова иду на полюбившееся мне местечко. Но там уже кто-то сидит.
Я собираюсь незамеченным повернуть обратно, но что-то в очертаниях фигуры кажется знакомым.
Снейп!
Когда-то Биннс рассказывал нам о законе повторяемости.
Я снова чувствую себя так, будто спускаюсь в столовую, где Снейп сидит в одиночестве над шахматной доской.
Но сегодня мне есть, что ему сказать. Вот только я не знаю, как начать.
Я шепотом произношу заклинание, и, коротко попросив Мерлина, чтобы кальмар не спал, левитирую булку левее Снейпа над поверхностью озера. Мерлин с кальмаром меня не подводят, и два щупальца шустро перехватывают ужин.
Снейп оборачивается на меня, и я с каким-то удовлетворением отмечаю, что он удивлен. Я невозмутимо наколдовываю следующую, и кальмар совершает очередной великолепный пируэт.
Мне приходится сотворить еще не меньше десятка плюшек, - мысленно я прошу прощения у кальмара за то, что вкус их наверняка оставляет желать лучшего, потому что под взглядом Снейпа я никогда не мог сосредоточиться.
Наконец, он нарушает молчание.
- Поттер, если вы перекормите кальмара, озеро выйдет из берегов, - информирует он меня.
Я успеваю сотворить еще одну плюшку, когда до меня с запозданием доходит, что он, кажется, пошутил.
Вот только я так и не знаю, как перевести разговор с кальмара на то, что с Ремусом все в порядке.
- Профессор, вы меня летом спрашивали - не передавал ли вам чего-нибудь кто-нибудь. – Снейп удивленно сдвигает брови. – Я вчера получил письмо от профессора Люпина, Ремуса Люпина, - поправляюсь я, - он сообщает, что с ним все в порядке.
Все, я сказал это. Сейчас он спросит меня – с какой стати я решил, что ему будет интересно, что там происходит с Ремусом? И я буду выглядеть круглым идиотом. В очередной раз.
Снейп молчит несколько минут, глядя на кальмара, нарезающего круги у самой поверхности.
Потом неожиданно достает палочку, бормочет что-то и левитирует получившегося крупного рака в сторону кальмара, нетерпеливо ожидающего очередной подачки.
Щупальце безошибочно обвивается вокруг нового подношения, но через секунду, пустив по поверхности озера крупную волну, кальмар выныривает, и я готов поклясться, что он разевает свой клюв весьма возмущенно. Злосчастный рак, метко пущенный обратно на берег одним из щупалец, заставляет Снейпа пригнуться.
Я закусываю губу, пытаясь удержаться от смеха. Сцена настолько комичная, что у меня на глаза неожиданно навертываются слезы. Если я сейчас рассмеюсь, то совершенно не уверен, что смогу остановиться.
Снейп смущенно пожимает плечами:
- Кальмары питаются раками и моллюсками,- оправдывается он неизвестно перед кем. – Впрочем вы, Поттер, настолько натренировались, что ваша стряпня, - тут он криво ухмыляется, - ему больше по вкусу.
* * * На следующий день перед обедом Дамблдор делает объявление. В связи со сложившейся обстановкой профессор Снейп объявляет спецкурс для тех учащихся шестых и седьмых курсах, которые не смогли продолжать обучаться зельеварению по результатам СОВ. Он что-то еще говорит про важность лечебных зелий, личное время уважаемого профессора Снейпа, внимательность и прилежание… Я не слушаю его. Я думаю о том, что стану аврором. И мне не придется больше быть кухаркой, пытаясь принести хоть какую-то пользу.
Ночью я вглядываюсь в потолок. В какой-то момент начинает казаться, что надо мной знакомо скрипят половицы. И тогда я улыбаюсь и проваливаюсь в сон.
Поистине, это необычно, - снюпин в классических "чеховских" тонах, повествователем в котором становится ГАРРИ! Смело - и удачно. Оригинально, черт возьми!!!
Хель, только сейчас прочитала... Под большим впечатлением. Нечто гораздо серьезнее таого явления, как фанфик, серьезнее любовных историй, где цель всех стараний автора - уложить непослушных героев в постель. На самом деле, очень сложный, неоднозначный, многогранный рассказ. Слепленный из случайных взглядов, многозначительных реплик, вздохов, запахов, взмахов рук. Теней, жестов, предметов, явлений, размышлений. Разговоров и слов, сказанных то ли нарочно, то ли случайно. Недоговоренностей. И герои, такие близкие и далекие одновременно. Всего несколько сцен, подсмотренных Гарри - и перед нами история романа, все чувства, все недосказанное. И переживания Гарри - и сердце замирает, Хель. Чудесно, просто чудесно. Я ещё не скоро от этого отойду...
Очень душевная история получилась. И то, что описывается она глазами Гарри, - действительно интересно и необычно. Кальмар с булочками - это вообще замечательно
Вот это мне еще почему-то очень понравилось: Хельга пишет:
цитата:
В конце концов, как учил Хмури, надо быть бдительным. Пусть даже это был и не Хмури, но совет все равно ценный.
Хельга пишет:
цитата:
Дверь в комнату Снейпа приоткрыта.
А вот эти двое, похоже, про неусыпную бдительность позабыли Спасибо!
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 59
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
