ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
По-моему, она меня не узнаёт. Я прихожу сюда уже вторую неделю, каждый вечер. Впрочем, это и неудивительно – трудно узнать в жгучей брюнетке с бледным лицом рыженькую Уизли, бывшую приятельницу по школе, бывшую помощницу в бою, бывшую … все-что-угодно. Все, что осталось в моем прошлом. Все, что прошло, прогудев гудком Хогвартс-экспресса, отправившегося с платформы 9 и ¾ без меня.
Скажи тебе, что за вторым столиком справа сидит и беззастенчиво пялится на тебя Джиневра Поттер – ты небось минуту подумаешь, прежде чем поймешь, о ком идет речь. Джиневра Поттер – скоро будет двадцать лет, как я отзываюсь на это имя. В моей жизни менялось многое, но это оставалось неизменным. Жена Гарри Поттера, героя магического мира.
Годы, расшвыряли и изменили нас. Пожалуй, мне было легче, чем тебе. «Конечно!» -усмехнутся многие. Конечно, мне было легче – жене героя, министра… Чего печалиться? Нет, на самом деле мне было легче потому лишь, что я привыкла к такой жизни. Отец, работающий в министерстве с утра и до утра, потом брат, потом… муж.
Пару лет у нашего дома дежурили фотографы. Они, верно, ожидали, что я, как светская львица, буду появляться на балконе в новом пеньюаре каждое утро. Потом моя неинтересная особа им прискучила. Хотя мужу я прискучила еще раньше.
Знаешь… смотрю на тебя сквозь искажающие реальность стенки высокого бокала. И говорю с тобой. Мысленно. Каждый вечер прихожу сюда, заказываю бокал шампанского и начинаю этот монолог. Вернее, диалог с твоим силуэтом, дробящимся на тысячи граней в тонком хрустале.
Итак, о чем бишь я? Ах да… Ну так вот, мужу я прискучила, нежность его стала меня раздражать. Детей у нас не было и быть не могло – после дневника Реддла, после войны, после оставшегося на мне темного отпечатка. Это более сильная магия, чем колдомедики из Мунго изучают в своих университетах. Да впрочем, я не в претензии. С такой кучей племянников как у меня отсутствие собственного «сокровища» - не такая уж вселенская трагедия.
Странно, но муж даже не заметил, что на него самого тоже подействовало тесное столкновение с Темной магией. Мне всегда казалось, что это что-то вроде того, как если вступишь каблуком в кучу дерьма где-нибудь на Дрянналлее. Вроде бы и оттер туфлю, и очищающее заклятие прекрасно подействовало, а вокруг тебя все равно какая-то вонь в воздухе. Так и тут. Хотя, может, он просто не хотел замечать?
С Роном они еще худо-бедно общаются – из приличия – ну вроде как брат жены, никуда не денешься. С Невиллом… Была я на этой встрече. Вот чего наш Невилл терпеть не может, так это снисхождения. Видимо, в детстве наелся этого неаппетитного кушанья до отвала. Он тогда так на моего мужа своим уцелевшим глазом зыркнул, - покойник Хмури взвыл бы от зависти.
А ты… Ты все поняла еще раньше, правда? Ты же недаром всегда была всезнайкой и умненькой девочкой. Ты поняла, чем воняет этот мир? Пылью и плесенью, и чем-то таким, как несвежее постельное белье у плохой хозяйки. Или ты просто изучила все, что могла, расплатилась за эти знания – и щедро расплатилась, - а потом решила, что твоя миссия на этом исчерпана?
Ты исчезла вскоре после победы. Просто во время очередной шумихи и бестолкового пиршества, когда ошалевшие эльфы, вытаращив глаза, носятся с подносами, а по залу ползет физически ощутимая волна сплетен и ехидства – так, что хочется передернуть плечами и скривиться – вот в один из таких приемов я первая заметила, что твое место пустует, а приборы нетронуты.
На мой вопрос: «Где Грейнджер?» – этот придурок, мой муж, сострил, что ты, наверное, в библиотеке. И они как-то удивительно похоже хмыкнули с этим носатым уродом Снейпом. Они тогда вообще много общались после победы. Снейп единственный из «Армии защиты Хогвартса» заходил к нам домой, когда Гарри стал министром. Потом, правда, и он перестал приходить. То ли помер, то ли стеснялся, то ли неинтересно стало – Мерлину известно.
А я сразу поняла, что это - конец. Ты больше не придешь. Не будешь резать мясо, насаживая на вилку небольшие кусочки, не будешь отпивать вино из бокала, едва прикасаясь к нему губами. Ты всегда отличалась удивительным изяществом движений. Когда мы стали взрослыми – это просто-таки бросалось в глаза. Мы – я, брат и Гарри – не ели, а жрали в школьной столовой. А ты вкушала со спокойным достоинством королевы, переодевшейся в платье служанки и уверенной, что теперь-то ее точно никто не узнает.
Но я узнавала.
А потом ты решила, что тебе пора вернуть все на свои места. Ты оставила наш мир без сожаления, как сослужившее свою службу дешевое платье. Тебе пришлось тяжелее всего – без диплома, напичканной знаниями, бессмысленными в маггловской жизни.
И если бы я не зашла случайно в этот ресторанчик, промахнувшись с аппарированием – я бы никогда не узнала что с тобой случилось.
На улице была типичная лондонская погода – небо, воздух, стены и земля цвета грязи. А вывеска манила какими-то латиноамериканскими названиями, внутри сновали с подносами подтянутые симпатичные магглы в красных рубашках и широких поясах, перетягивающих талию. Маггловские деньги – спасибо папиным наставлениям – у меня с собой есть всегда, и раздумывать я не стала.
Тебя я увидела не сразу. Прошло какое-то время, пока я отогрелась, попросила еще эля и, наконец, обнаружила взаимосвязь между движениями пары на сцене, почти невидимой за плотными клубами дыма из трубки моего соседа, и звуками необычной для меня музыки, гремящей в зале.
Тогда я просто взяла свою кружку и, работая локтями, протолкалась поближе. Потом я узнала, как называется этот танец – собственно, как и само кафе – сальса. А тогда я заворожено смотрела на прямую спину партнерши, чуть откинутую назад голову с высокой прической, стройную ногу, внезапно выстрелившую в разрез платья, по-змеиному скользнувшую по бедру партнера и так же внезапно спрятавшуюся за подолом из бордового атласа. Проход, поворот, толчок, глаза в глаза, ссора, примирение, мольба, презрение, снова поворот, тело женщины прогибается и почти повисает на руке мужчины, но это лишь мнимое бессилие – на самом деле это точка до которой можно растянуть тугую пружину. Музыка и танец зовут сделать что-то безумное или, наоборот, очень правильное. Например, бросить опостылевшего мужа и особняк в Годриковой лощине, поселиться где-нибудь в Шотландии… Наверное, в ней есть кровь вейл, подумалось мне тогда. Впрочем, вейлы ведь действуют только на мужчин. А я все-таки женского пола, хоть и фригидна давно и прочно.
Но это была не вейла. Это была ты. Я узнала тебя, когда вы кланялись залу.
Все верно – ты всегда грациозно двигалась. И прекрасно танцевала – я помню тот бал, когда ты вальсировала с этим кривоногим болгарским ловцом.
Какая насмешка – заучка Грейнджер, мозги которой не раз и не два спасали самые провальные операции, – зарабатывает на жизнь собственным телом. Я всегда пыталась разгадать тебя в школьные годы. Но смысл, суть твоей личности оставались для меня недоступными. Какая-то ускользающая деталь, как ключ к софизму, не давала мне покоя.
На следующий день я снова аппарировала перед этим ресторанчиком. Еще через день я обнаружила, что удобнее всего наблюдать за тобой из этого угла. Музыка не бъет по голове, а сцена как на ладони.
Лица твоего партнера я так и не запомнила.
А ты изменилась не сильно. Удивительно. Нам обеим почти под сорок – конечно, ведьмы стареют медленнее, однако ты выглядишь едва на тридцать, гибкая и тонкая. А я уже давно напоминаю фигурой собственную мать. Не то, чтобы это кого-то волновало.
Ну вот, шампанское кончилось. Эти официанты в красных рубашках так на меня странно смотрят, когда я заказываю этот несчастный бокал и цежу его весь вечер. Наверное, думают, что у меня мало денег. Ну ладно, так и быть, закажу второй – пусть считают, что у меня сегодня праздник.
Официант наклоняется слишком близко ко мне. У него неприятное дыхание, плохо покрашенная в жгуче-черный цвет шевелюра и вулканический прыщ на лбу. Я с трудом подавляю тошноту, недвусмысленно щелкаю пальцем по бокалу (что за манеры, миссис Поттер!), и эта ошибка маггловского мира исчезает.
Через минуту передо мной стоит поднос с логотипом заведениями – двумя сплетшимися в танце телами. На подносе бокал и что-то еще… Это только в любовных романах сердца героев в такие моменты совершают немыслимые с точки зрения анатомии кульбиты и оказываются в самых неожиданных местах. Меня просто прошибает пот, хотя в зале не так уж и жарко.
Джин! Ну сколько можно сидеть там и пить этот разбавленный брют? Если ты еще не до конца уверена, то это я, Грейнджер. Моя гримерка вторая справа, вход через проход между сценой и кухней.
Г.Г.
Тебя уже нет на сцене. Там две другие пары пытаются изобразить что-то, весьма отдаленно напоминающее танго.
Не люблю танго.
По мне сальса – так вот это настоящий танец, в нем и вправду есть какая-то магия. Конечно, как ей там не быть, если танцует ведьма?
Я уже подхожу к твоей двери.
- Открыто, - сообщает мне твой усталый голос, прежде чем я успеваю постучать.
Ты наклонилась и снимаешь туфлю. Тугой корсет платья расстегнут, на спине осталось переплетение красных линий от утягивающих шнурков. Судя по досадливому движению, пряжка застряла; ты поворачиваешься ко мне, взгляд снизу и искоса… Те же глаза, та же улыбка. Только лицо… немного другое. Острее. Старше. Красивее.
Меня снова бросает в жар – второй раз за этот вечер. И я боюсь как школьница, что моя рука окажется влажной, когда провожу пальцами по этим уродующим кожу следам от твоего платья. Ты замираешь. Только дыхание учащается, как будто ты только что исполнила один из своих резких разворотов. Сердце неистово бьется о ребра. Вот сейчас ты преодолеешь этот шок и оттолкнешь меня. Возможно даже отшвырнешь ступефаем, помнится, реакция у тебя всегда была отменной.
Ты привстаешь, и я отнимаю руку. Не надо на меня так строго смотреть, а то мне начинает казаться, что МакГонагал снова отчитывает меня за прогулянную гербологию.
- Я пьяна, - хочу сказать я. Я выпила целых два бокала шампанского.
Но ты не даешь мне оправдаться. Твои глаза напротив моих, твои губы приникают к моим. Чуть солоноватые от пота и изысканно-неторопливые. Нога скользит по моему мягкому бедру, и твое сильное тело прижимается ко мне почти неистово.
Слишком быстро чтобы быть правдой. Слишком ярко чтобы быть ложью.
За проведенные здесь вечера я запомнила, сколько длится твой танец – шесть минут.
- Ты станцуешь со мной? – вот что я хочу спросить тебя, когда твои губы дадут мне вздохнуть.
Глаза в глаза. Когда-то я потеряла тебя, но в последний момент притянула обратно. За самые кончики пальцев.
Проход, поворот, выброс… Тяжелое дыхание, соскользнувшая на пол шпилька. Каблук, неистово топающий по сцене, так, что, кажется, в ней сейчас останется круглая дырка как в сыре. Сползающий бордовый атлас. Судорога, пробежавшая по моей спине – от твоих рассыпавшихся волос.
Выброс, поворот, взмах подолом платья, и мышцы как струна… У тебя шрам на левом плече. Я помню, как ты получила его. Я знаю, почему фасоны всех твоих танцевальных платьев асимметричны.
Твои руки срывают с меня одежду, пальцы чуть дрожат.
Шесть минут. Сальса длится шесть минут. Партнеры очень близко друг к другу, что предполагает элемент интриги. Считается одним из самых интимных танцев.
Хельга Читала уже где-то по наводке Цыцы. Наверно единственный фэмслешный фик, который действительно понравился. Переживания, чувства, движения - все очень реальное. Яркая картинка, на которой сцена, танец, столик вдали, бокал шампанского у Джини. Запоминающиеся образы.
Rulez солнц - рада, что тебе понравилось. А дата - когда был написан - просто для меня памятная.
Madelain очень рада, что понравился! приятно...
Сехмет а вот насчет сочетания... знаете - сальса - такой раскрепощающий танец... мне почему-то так и представилось себе, как на каникулах заучка-Грейнджер ходит в какую-нибудь танцевальную школу и пытается повторить красивые и свободные эти движения... Она скованна, зажата - и получается неуклюже. Потом она дома часами отрабатывает перед зеркалом, но все равно не получается.
А потом - в какой-то момент - когда душа в ярости, или в негодовании, или охвачена ее какой-то сильной эмоцией - она вдруг слышит музыку... знакомый, зовущий ритм. И все знания, когда-то заученные памятью тела, вдруг оказываются востребованными и легко и правильно применяемыми.
Так рождается сальса.
Ну а потом - а потом она просто зарабатывает танце себе на жизнь.
А фик писался для Цыцы, и она уже выкладывала у себя на дневнике. А я нигде не размещала кроме фэмслешного архива - и вот решила принести. А все уже читали, оказывается.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 5
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
приятно... 
- участник сейчас на форуме
