ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Отправлено: 26.05.06 22:24. Заголовок: Драбблы челленджа "Kill Snape", СС, G
Авторы указаны в постах с драбблами. Рейтинг: G Герой: СС Жанр: всякий разный Дисклеймер: все персонажи принадлежат Роулинг Примечания: драбблы челленджа "Kill Snape", который проводился на дайри. От организатора: огромное спасибо всем авторам, принявшим участие в этом авантюрном проекте :)
Весь урок Северус Снейп ощущал на себе - спиной, затылком, чувствительной филейной частью, магические способности которой могли соперничать с даром рода Трелони, - взгляд Гарри-чёртова-Поттера. Мальчика, который выжил, чтобы доставить ему максимально возможное количество неприятностей. Упомянутая филейная часть тоскливо ныла, предвещая очередную порцию оных. Даже события последнего года - гибель Волдеморта, найденный думоотвод Альбуса, как следствие, признание Снейпа невиновным в убийстве Дамблдора и полное восстановление в правах и обязанностях, включая пресловутую должность преподавателя по ЗоТС, - всё это казалось ему... нет, конечно, важным. Но не настолько, насколько он ожидал, по сравнению с перспективой возобновления общения с этим малолетним чудовищем. Хвала Мерлину, осталось уже недолго. Экзамены совсем скоро... - Мистер Поттер, после занятия покажете мне свой конспект. Вы ни разу за последний час не обратили на него внимания. Обиженно засопев, мальчишка наконец-то отвёл взгляд. Фух. Но, однако, как душно. Весна, чтоб её. Открыть окно, что ли? Нет, там птицы. И так совершенно нерабочая атмосфера... Звонок с урока прозвучал очень вовремя - ещё чуть-чуть, и он бы не выдержал. - Профессор, вы просили показать конспект, - Поттер нагло таращил свои зелёные зенки, протягивая тетрадь. Закрытую, конечно. Впрочем, чего ещё от него ожидать... Небрежно пролистав исписанные неровным почерком страницы, Снейп добрался до сегодняшнего урока... и чуть не упал. Хорошо, он стоял спиной к столу - было на что опереться. - ЧТО ЭТО??? - Профессор... Северус... - с придыханием произнесло его потомственное проклятие, делая шаг вперёд. Снейп отступил... то есть отступил бы, если бы было куда. - Я знаю, что вы давно меня хотите... - С чего вы взяли??? - Ненавистью часто прикрывается бессознательное сексуальное влечение, - Поттер облизнул губы. Это выглядело отвратительно. - По-моему, это как раз ваш случай... «А по-моему, нет», - хотел сказать Снейп, но грудь внезапно сдавило и ответа не получилось. Приняв молчание за знак согласия, мальчишка придвинулся ещё ближе, что позволило Северусу не упасть, поскольку между телом соблазнителя и столом, к которому его прижало данное тело, места, потребного для падения, попросту не осталось. - Поттер... - кое-как прошептал профессор. Просьба позвать мадам Помфри пресеклась невозможностью вдохнуть. Воздух! Всё, что угодно, за глоток воздуха... - Гарри, пожалуйста, просто Гарри, - жадные губы накрыли его рот. В глазах потемнело, мир в последний раз вспыхнул и погас...
Боль... тонко-тонко покалывающая... будто веки пытаются раскрыть тончайшим лезвием... при каждой попытке открыть глаза, при каждом намеке на свет... Нет, лучше не открывать... Слух обострился... Будто только слух и остался... Где-то капает вода... По капле... На камни... Ледяная... Где-то за каменной стеной... А еще шепот... Далеко... Тишина такая, что не слышно ветра... Но слышен крик, далеко, за тысячи лет... Где я?... Давно? Пытаюсь пошевелить конечностями. Их нет. Я их не чувствую! Ничего нет. Только тонкая боль в глазах... Откуда свет? Почему-то я знаю, здесь должно быть темно. - Ну здравствуй, Снейп, - не то шепот, не то выдох, хриплый... - Блэк? - только подумал, сказать не получилось. Говорить нечем! Завеса! Я умер? - Да, я ждал тебя, - не то шепот, не то выдох. Я тебя не вижу. Дай руку. - Дождался, - выдох где-то близко-близко. Не бросай меня! - Не брошу, теперь - никогда не брошу. Я понял, это свет звезды. Моей звезды. Дождался.
«Не отличавшийся красотой при жизни, профессор зельеварения Северус Снейп не стал привлекательнее после смерти. Впрочем, уход в мир иной вообще мало изменил Снейпа. Те же уныло висящие сальные пряди, та же несколько потрепанная мантия. И тот же «милый, покладистый» характер.
Известие о гибели профессора пришло несколько дней назад, погрузив Хогвардс в состояние буйного веселья. Как студенты, так и коллеги Северуса нежно любили, и поэтому празд… поминки по Снейпу длились без перерыва целых три дня. А на четвертый день в Большом Зале во время завтрака появился поминанемый собственной персоной. Профессор нисколько не переменился, если не учитывать некоторую благоприобретенную полупрозрачность фигуры. С привычной стремительностью мастер зелий пронесся по залу и занял свое место за учительским столом. Некоторые студенты (и даже парочка особо напоминавшихся преподавателей) сочли явление Снейпа галлюцинацией (вызванной неумеренным горем и состоянием, нежно именуемым в народе «белочка»). Однако, через несколько часов и до них дошел весь ужас происшедшего. Теперь Хогвардс был обречен на Снейпа – покидать пост преподавателя зельеварения профессор Северус Снейп не собирался даже после смерти. О, конечно, директор МакГонаголл дралась как лев, стремясь заставить покойного профессора вести себя так, как полагает призраку. Но что она могла сделать? Тихое приведение преподавателя истории именовалось теперь страшным словом «прецедент», и прецедент этот уверенно демонстрировал, что лишение телесной оболочки не может быть причиной для увольнения.
Не успевшие облегченно вздохнуть, студенты вновь стали просыпаться по ночам, терзаемые кошмарами, в коих видели кабинет зельеварения и его хозяина. Студентам вторили призраки, в чьей иерархии произошли существенные изменения. Кровавый Барон теперь робко жался к Почти Безголовому Нику и старался пореже являться в слизеринских подземельях.
Ну не то чтобы Барон так сильно боялся Снейпа. Но – опасался. Во-первых, профессорский призрак был непревзойденным мастером отравлений. Отравить он мог как любого человека, так и жизнь, и даже посмертное существование. Во-вторых, призраку-аристократу было стыдно. До недавних времен, Кровавый Барон был главным приведением, потому что пережил пятнадцать покушений на свою жизнь, и лишь шестнадцатое стало роковым. Снейп лишил Барона этого почетного звания.
На профессора Снейпа было совершено двадцать восемь покушений. И все двадцать восемь он пережил. На акты отчаяния решались изредка появлявшиеся в Хогвардсе ранимые и неуравновешенные студенты, хрупкая нервная организация которых не выдерживала груза снейпового характера.
Профессора тринадцать раз травили. Суммарный объем проглоченных Снейпом ядов достигал полутора литров. Профессора три раз пытались скинуть с Астрономической Башни. Восемь раз надеждой студентов становилось холодное оружие, начиная от хлебного ножа, заканчивая неизвестно как оказавшейся в стенах Хогвардса катаной. В ряду губительной стали, использовавшейся для покушений на профессора однажды был замечен даже меч Годрика Гриффиндора. Три раза в Снейпа стреляли из маггловского оружия. Гордостью Северуса было одно из последних покушений, когда впавшая в состояние аффекта студентка пыталась столкнуть любимого профессора под колеса несущегося Хогвардс-экспресса.
В отличие от Барона Почти Безголовый Ник профессора Снейпа боялся до дрожи. Потому что именно Ник стал случайным носителем страшной тайны: он точно знал как именно погиб профессор.
Разве можно представить себе что–то кошмарнее бесконечного посмертного существования рядом с профессором Снейпом, имея последнего в качестве врага?
Конец.
PS. Ах, да. Самое главное. Профессор Снейп утонул в ванной. Когда пытался отмыть волосы.
Окно было мутным от проливного дождя. За ним, Северус точно знал, лежал хмурый Лондон – пусты улицы, мокрый асфальт. А ведь смерть величайшего злого волшебника следовало праздновать хотя бы неделю. Если б я умер, думал Северус, я бы умер уверенным хотя бы в том, что совершил нечто великое. Но я жив, и величие совершенного с каждым днем меркнет. Набросив плащ, он вышел на улицу и аппарировал. Над могилой Дамблдора тоже был дождь. И – Поттер. Совершенно мокрый, он стоял, прислонившись плечом к надгробию и смотрел в землю. - Устали от почестей? – спросил Снейп. Его голос был не громче шума дождя. Вздрогнув, Гарри поднял голову. - Сэр? – нахмурился он. – Что вы здесь делаете? - Думал, что хотя бы здесь вас нет. А вы? - Не ваше дело... – он помолчал, потом вздохнул и продолжил: - Впрочем, если хотите, скажу – действительно устал. Мне все равно. Умерли все, кого я любил, все, кто помогал мне... - Все? - Кроме вас, - прошипел Гарри. – Вы же у нас из последней битвы пропали без вести. Как жаль, что ненадолго. - Довольно, Поттер, - усмехнулся Северус и наставил на него палочку. - Если вам все равно, вы дадите мне Нерушимую Клятву. Перед лицом, - он покосился на надгробие, - покойного. Всем расскажете, что я пропал без вести как герой и так далее. - Зачем? - Хочу начать жизнь заново и стать новым Темным Лордом, - улыбнулся Снейп. - Ну? Явно издевался. Но Поттер почему-то не злился, когда они оба опустились на колени в мокрую траву. Клятву, как клятву. ...Когда они поднялись, Северус спрятал палочку и из-под налипших на лоб мокрых волос посмотрел в глаза Гарри. - Мерзкая погода, - пожаловался он в ответ на невысказанный вопрос. – «Интрагирато»! Белый огонь, вылетевший из палочки, обернулся вокруг его черной фигуры и начал пожирать ее изнутри и снаружи, шипя попадавшими в пламя каплями дождя. Гарри, не проронивший ни слезинки со дня смерти Волдеморта, заплакал. А потом подумал, что теперь ему легко будет выполнить обещание, данное одному покойному перед лицом другого – Снейп действительно умирал, как герой. Даром, что от скуки.
Глядя в глаза врага… Я смотрю, как его губы кривятся в болезненной усмешке, и думаю, смогу ли я? Хватит ли мне сил, сделать этот последний взмах палочкой и выплюнуть в двух словах ту ненависть, которая копилась во мне все эти месяцы. Странный предатель, играющий, казлось бы, только за себя, но спасающий жизнь детям своих врагов. Он стоит, гордо выпрямившись, смотрит мне в глаза сверху вниз нагло усмехаясь, и понимает, что я совсем не уверен, хватит ли мне смелости. Я направляю на него палочку и, опасаясь, что мне не хватит решимости, кричу: - Авада Кедавра!- вкладывая в этот крик все, что я помнил и чувствовал тогда, на Астрономической башне. А затем смотрю, как он медленно сползает по стене, цепляясь волосами за ее серые камни и от этого странного темного ореола, его, обычно бледное лицо, кажется еще белее. Все
- Войдите, - произнес профессор Снейп, продолжая увлеченно расставлять пометки в списке учеников. Дверь отворилась, и в кабинет зельеделия просочился Невилл Лонгботтом. - Здравствуйте, - пробормотал он, обращаясь к собственным ботинкам. Снейп вскинул голову: - А, мистер Лонгботтом! Прекрасно! Надеюсь, вы уяснили себе, насколько серьезно ваше положение? Вы не справляетесь с учебой, мистер Лонгботтом, и я собирался уже ходатайствовать о вашем исключении из школы, но по настоятельной просьбе профессора Стебль готов предоставить вам еще один шанс. Последний! От результатов сегодняшнего испытания зависит, останетесь ли вы в Хогвартсе. Учтите, я проявляю к вам максимальную снисходительность – задание было известно вам заранее, не так ли? Слушаю вас, мистер Лонгботтом! - Универсальное очищающее зелье, профессор, - дрожащим голосом выговорил Невилл. - Отлично! Надеюсь, вы заготовили необходимые ингредиенты? - Но, профессор… - Не желаю ничего слушать! Список ингредиентов – или вы покидаете Хогвартс! Невилл, шмыгая носом, раскрыл сумку и принялся извлекать из ее недр разнокалиберные склянки, бутылочки, пакеты и связки с составляющими зелья. - Пыльца росянки, сушеные хоботки долгоносиков, листья анчара, собранные после полудня, чешуя зеркального карпа, - бормотал он в такт кивкам профессора. Наконец он выпрямился и застыл, как кролик перед удавом. - Кажется, вы кое-что упустили, мистер Лонгботтом? – в голосе Снейпа явственно звучала угроза. – Не скажете ли, что именно? - Свежий пот кентавра, профессор, - пискнул Невилл. – Но… но я не смог… Я думал, можно заменить… - Заменить?! – прогремел Снейп. – Думаю?! Запомните, в зельеделии слова «заменить» и «я думал» - отсутствуют! Пот кентавра, мистер Лонгботтом! Невилл обреченно кивнул и, сунув дрожащую руку в карман мантии, извлек пузырек с притертой пробкой. - Но... здесь не совсем то, профессор… - Это ваши проблемы, мистер Лонгботтом! Через час зелье должно быть готово! На кафедре возникли внушительного вида песочные часы, и светящиеся крупинки тотчас посыпались вниз. Весь следующий час взмокший и дрожащий Невилл растирал, нагревал, измельчал, взбалтывал и смешивал, бросая затравленные взгляды на нетерпеливо постукивающего палочкой профессора Снейпа. Не успела еще упасть последняя песчинка, как Снейп провозгласил: - Время вышло, мистер Лонгботтом! Зелье? Невилл осторожно водрузил перед ним котел, в котором колыхалась странного вида серая субстанция. Снейп, морщась, склонился над ней, шумно потянул носом – и выпрямился. На лице его расползалась улыбка абсолютного счастья. - Это не универсальное очищающее зелье, мистер Лонгботтом! Не знаю, что это такое, но… Котел взорвался. Во все стороны полетели обломки, а жидкость на редкость удачно выплеснулась профессору в лицо и потекла вниз – оказалось, ее не так уж и мало. Можно было подумать, что он искупался в ней. - Вы исключены, Лонгботтом! – взвизгнул Снейп, пытаясь стереть жидкость. Его усилия увенчались успехом – и даже более того: казалось, вместе с жидкостью стирается, выцветает, исчезает и сам профессор. Он в ужасе уставился на свои руки, сквозь которые просвечивал пол: - Что ты наделал, идиот?! - Универсальное очищающее зелье, - пробормотал Невилл. – Стирает…. Стирает все… - Но как?! – возопил Снейп. – Впрочем, его голос тоже будто стирался и затухал. - Я не достал пот кентавра, - в ужасе выдавил Невилл, - а в книжке было написано, что если… если заменить его человеческим и прибавить еще один ингредиент… то получится…. Я хотел, как лучше, профессор…. Чтобы меня оставили в школе… От профессора оставался только расплывчатый контур, да и тот бледнел на глазах. - Получилось…- прошелестело чуть слышно, - какой… какой ингредиент, ты, оболтус? - Перхоть! – выкрикнул Невилл и бурно зарыдал. – Я же не знал, что у вас ее так много!!!
Северус Снейп никогда не сомневался в том, что Гарри Поттер решит, что последним хоркруксом является он сам. Со всей его предысторией, с дурацким шрамом на лбу, с мамашиной защитой и папашиным самопожертвованием за плечами. Лучше не знать, откуда Северус Снейп был так хорошо осведомлен о планах Гарри Поттера. Он был неплохим шпионом, хорошим зельеваром и любимым собутыльником Наземникуса Флетчера. Только от оборотного зелья и выпитого накануне спиртного мутило. Мутило также и от того, что Гарри Поттер собирался сделать. Болван. Северус Снейп открыл шкатулку и уставился на её содержимое. Об этом не знал Дамблдор. Об этом не знал Вольдеморт. Гарри Поттер тоже не знал об этом. Почерк на лежащем в шкатулке куске пергамента был летящим. Слова – простыми. Если задуматься, Снейп сам выбрал этот путь. За несколько лет до других судьбоносных решений. И тот выбор до сих пор оставался единственным, в котором он не упрекал себя. Снейп отодвинул листок и приподнял пальцами фиал, напоминавший полую трубчатую кость. Внутри что-то клубилось, переливаясь. Последний хоркрукс – вот он. Он пробормотал нужное заклинание. Сколько раз он слышал его, сидя рядом с бредящим Альбусом. «Пожалуйста, Северус» - ну, вот вам "пожалуйста". Только такого, господин всезнающий директор, вы не ожидали. Оболочка фиала истончалась, отсчитывая минуты. Последние минуты существования Вольдеморта. Впрочем, и его собственной жизни тоже. Снейп закрыл глаза. Идиотская маггловская музыка из молодости. Он почти забыл о ней. Приятный баритон, напевающий простую песенку. "Together Forever". И записка, которую он знает наизусть: «Он – твой и мой, Северус. Сомнительный подарок. Сомнительная гарантия безопасности. Но я так решил. Р.А.Б.» "Together Forever". Вместе, вместе, Регул. Пускай хотя бы так.
Звук шагов – не то двое, не то трое ходят по лесу, подсвечивая себе палочками, ворошат тут и там опавшую листву.
- Хэлло, тут есть кто…?
Надо, наверное, как-то привлечь внимание, кинуть еловой шишкой что ли… Он возится, пытаясь хоть как-то зашуметь, привлечь к себе внимание.
- Пойдем, Билл, кажется, мы всех нашли.
Шаги удаляются.
* * *
Кто-нибудь знает, как остро пахнут кленовые листья? Влажные от шедшего вчера вечером дождя. Желтые, в крапинках, багровые с прозеленью, шуршащие… Почему-то вспомнился маггловский телевизор, старенький, он когда-то был у них дома. Можно было, затаив дыхание, впитывать в себя образы каких-то немыслимой красоты лесов, озер и гор… А потом оторвать взгляд и усмехнуться, глядя на посеревшие от времени обои, отставшие от стены и покрывшиеся пятнами сырости.
Вот и сейчас – он лежал ничком, и листья были милосердно-ярки. И отрывать от них взгляд не хотелось.
Они всех нашли.
* * *
Второй раз он пришел в себя, вечером, когда снова пошел дождь.
Дождь – это было что-то мирное, из детства, не вяжущееся с ним, лежащим тут обездвиженным.
Теперь листья больше не были яркими, над землей стлалась влажная дымка, и тонкая струйка воды стекала по лбу и капала с брови на щеку. Можно было подумать, что он плачет.
Но он не плакал. Только подбородок мелко дрожал от холода.
Он подумал, что утро, наверное, будет ясным, и снова закрыл глаза.
* * * Он этого не мог увидеть, но почувствовал, что небо над головой удивительно чистое – ни облачка.
Прямо перед его лицом толстый шмель деловито нырнул в полу раскрывшийся бутон фиалки, и капелька росы на покрытом белесыми волосиками листе засверкала на солнце.
Где-то в прошлой жизни, сотни и тысячи лет назад, остались зелья, школа, ученики, война, битва, ударившее в спину заклятье. Наверное, все это ему приснилось.
Он всегда лежал тут, и перед глазами проходила целая жизнь, каждое мгновение новая. Минуту назад ветра не было, а теперь он подул, – и все стало совсем другим.
Над головой раздалась раскатистая птичья трель, где-то справа на нее ответили еще более задорно и заливисто.
Он легко улыбнулся и закрыл глаза.
Лежать было удивительно удобно и мягко. Он глубоко вдохнул – свежесть, прохлада, влажная с вечера земля, трава, хвоя…
Она отлетела на пять с половиной шагов. Она ушла из рук, и он остался один, припертый к стенке. Знакомая ситуация. Отступать было некуда, но оставалась надежда выиграть время. В голове прозвучал ненавистный голос отца, не возникавший в памяти уже довольно долго: "Держи свою магию подальше от меня!". "На прощание?", - сардонически пнул свою память Северус. Он знал, что плоть мерзавца и ребенок никогда его не убьет. И тут же просчитал ситуацию - у этой твари наверняка накопились вопросы, надо как-то его расшевелить. "Поттер", - брезгливо обронил Северус, усмехнувшись в направленные на него, словно дула, очки. - Авада Кедавра! - ответили дула. И свет неземной любви заполнил Северуса до основания. Северуса, медленно сползавшего по стене. "Сволочь", - подумал он на прощанье.
Автор – Seva мини, намек на снарри, G, ангстовый стеб, кроссовер)
И после победы над Вольдемортом Гарри не находил покоя. Магический мир, оплакав павших в бою, возвращался в обычное русло. Даже авроры расслабились, утверждая, что угрозы больше нет. Но Гарри не мог думать ни о квиддиче, ни о завершении образования, одержимый единственным желанием. Убить Снейпа. Одного за другим он вычислял немногих оставшихся в живых Упивающихся, пока не узнал, наконец, охранное заклинание. Петтигрю было не впервой сдавать соратников, но на этот раз крысе не удалось улизнуть. Убить Снейпа. Он легко вошел в дом и, с палочкой наперевес, покрытый боевыми шрамами, в развевающейся мантии, устремился через анфиладу комнат, повторяя про себя два слова, которые намеревался сказать предателю. Только два слова. Больше ничего не нужно. Убить Снейпа. -- Я ждал тебя, -- раздался голос, в котором не было ничего враждебного. С дивана вскочила Джинни -- и у Гарри палочка выпала из рук. -- Гарри! Профессор говорил, что ты придешь. Он спас меня от Вольдеморта и приготовил нам свадебный подарок… Гарри обнял подругу, которую давно почитал мертвой. Неужели Снейп думает, что спасением одной лишь Джинни, когда Упивающиеся расстреляли всю семью Уизли (прямо на свадьбе!), он покупает себе его, Гарри, прощение? Убить Снейпа! Но девочка, похоже, тронулась умом и смотрела на мрачного зельевара с любовью, совсем как на отца. Убивать Снейпа у нее на глазах было бы неразумно. Они поужинали втроем, и Гарри пошел укладывать Джинни спать. Не такой рисовалась ему первая ночь! К счастью, не имеющая опыта малышка решила, что так и надо, и, в конце концов, уснула. Гарри оделся и вышел в гостиную. Снейп, приветливо улыбаясь, ждал его за столиком с напитками. Светская беседа, перемежаемая взаимными проклятьями, начинала становиться излишне шумной, и противники переместились в сад. Гарри был в хорошей форме. Но Снейп превосходил его и скоростью реакции, и силой проклятий. Только это не пугало юношу -- последний козырь был в его руках. Пятипальцевый удар, разрывающий сердце, которому научил его покойный старик Аластор. И вот, когда профессор обезоружил его и, опустив свою палочку, начал бархатным голосом вещать что-то про свою любовь к Гарри, Поттер сгруппировался и, сосредоточив на кончиках пальцев всю свою злобу, ударил профессора в грудь. -- Как, Аластор научил тебя ЭТОМУ? Снейп изменился в лице. Как-то вдруг постарел. Очень постарел, надо заметить. Лицо, дернувшись в конвульсиях, покрылось морщинами, черные как смоль волосы вмиг поседели… Да еще и борода выросла -- длинная белая борода, до боли знакомая Поттеру… -- Да, Гарри, это я, -- произнес Дамблдор уже своим, надтреснутым, голосом. -- Поверь, мальчик, иначе мы не одержали бы победу. Северус запутался с этим непреложным обетом, и смерть была единственным выходом для него. Он сам сварил зелье обмена душ, активируемое смертельным проклятьем, -- и, убивая мое тело, убил себя. Я же в его теле постарался увести злодеев, пока они не причинили большого вреда. Неужели ты думаешь, Гарри, что смог бы в одиночку совладать с Вольдемортом и его приспешниками, если бы я сам своими руками не сдавал их тебе? -- Но, профессор! -- воскликнул Гарри, обливаясь слезами. -- Почему вы мне всего не сказали? -- Гарри, -- покачал головой Дамблдор, -- Твое незнание входило в часть плана. Даже проникнув в твой мозг, никто не должен был догадаться, что я жив. И от тебя требовалась мобилизация всех сил. Тебе следовало действовать решительно и самостоятельно, без оглядки на кого бы то ни было… -- Да, профессор, я понимаю… Мы победили. Но в результате я сейчас собственноручно убил вас! -- Что ж поделать, мой мальчик. Вероятно, я заслужил это. Я старик, и путь мой пройден. Да, тело Северуса в моем склепе сейчас тоже обрело собственный вид, ты уж позаботься о перезахоронении… Ну все, прощай. -- Профессор! Профессор Дамблдор устало улыбнулся, махнул рукой и пошел куда-то. Пять шагов -- и тело грузно осело на землю…
Лишь ради любящей его Джинни Гарри пришлось остаться в живых. Каждый вечер, кое-как уложив молодую жену (по-прежнему не имеющая никакого опыта малышка продолжала считать, что так и должно быть между супругами), он закрывался в ванной и, упав на пол, содрогался в рыданиях. Но не по убитому им старому директору плакал Гарри, о нет. Снейп. Целый год Гарри распалял свое сердце ненавистью к нему. В то время как Снейпа уже не было в живых. Когда он принес себя в жертву, зная, что будет проклят… Перед глазами стояло лицо Северуса, произносящего слова любви… Да, это был уже Дамблдор. Но эти глаза, этот голос… Мерлин, как жить, когда лишь одно желание сжигает тело и душу? Совершенно неосуществимое… Любить Снейпа.
Северус Снейп опять развернул мятый кусок пергамента и прочитал:
«Я знаю, где ты! Я убью тебя, мерзавец! Готовься!»
Корявый почерк автора был узнаваем – слишком часто приходилось разбираться в невразумительных какракулях, дабы коллеги не могли потом упрекнуть профессора зельеварения в придирках к чудо-мальчику.
Да, Гарри Поттеру совершенно неймется. Волдеморта больше нет, почти все товарищи героя волшебного мира целы и невредимы, однако отчаянный гриффиндорец пока не желает найти себе занятие по душе, уверяя самого себя в том, что цель его существования – отомстить мерзкому ублюдку, шпиону, убившему директора, отравившему жизнь самому этому…
- Идиоту… этому идиоту опять не обойтись без меня. Что ж, готовься, так готовься. Посмотрим, чего ты там приготовил.
Мститель обнаружил Снейпа в кресле у камина, задумчиво потягивающим какую-то густую желтоватую жидкость из бокала.
- Как только у тебя хватает наглости сидеть теперь вот так, зная о том, что ты совершил! Как ты можешь жить, неужели по ночам все твои жертвы не посещают тебя в мучительных кошмарах?
Снейп отставил бокал. Заметно, что Поттер тщательно приготовился к встрече, он даже не размахивал палочкой как обычно, норовя выронить ее в порыве возмущения.
- …Я пришел убить тебя, Снейп! И на этот раз ты не сможешь спастись!
Поттер достал из кармана маленькую склянку с темной жидкостью. Ни одна жилка не дрогнула на лице Снейпа – он смирился со своей участью.
- Империо! А теперь, предатель, ты сам выпьешь весь яд без остатка. Я долго искал такое средство, и вот, это - концентрат Bellenaes Mortus, достаточно нескольких капель, - от него не существует противоядия! Всего несколько минут ты проведешь в мучительной агонии, вся твоя гадкая жизнь пронесется перед глазами, и не будет никакой возможности спастись!
Северус Снейп взял сосуд из рук Поттера, достал пробку и выпил содержимое. Аккуратно поставил склянку на стол и сел в кресло. Мститель с нетерпением ждал реакции. Внезапно тонкие пальцы зельевара вцепились в подлокотники, лицо исказилось судорогой, он втянул воздух носом и закрыл глаза, а все тело напряглось и резко осело.
Поттер попятился к стене. Кто бы мог подумать, что это будет так просто! После всех этих поисков, всей ненависти…
Темневшее в кресле тело исчезло.
- Обалдеть! Зелье, не оставляющее следов!
Лицо гриффиндорца впервые за много месяцев озарила улыбка и он облегченно вздохнул.
Высокий темный человек вздохнул, сплюнув и прополоскав рот водой из граненого стакана.
Мерлин. Гарри Поттер не догадался отнять у своего врага палочку. Поттеру не приходило в голову, что не только он может сопротивляться Империо. Удивительно. Странная все-таки мечта – убить Снейпа.
Снейп хмыкнул и отправился искать ближайшую гостиницу – фактически, ему было совершенно безразлично, где скрываться от бывших знакомых.
Гермиона устало прислонилась к ширме, отделяющей кровать раненого. Ширма содрогалась, резонируя с отчаянными, глухими ударами о соседнюю стену - бум, бум, бах.
Рон хмуро вытер нос и снова постучался. Никакой реакции.
За стеной метался, как загнанный зверь в клетке, кричал, стонал и сквернословил Гарри Поттер.
- Ублюдок, - вопил он, обрушиваясь с кулаками на и в чем не повинную стену, - урод сальноволосый, мерзкий лицемер, прихвостень...
- Темный Лорд мертв, Гарри, - со вздохом напомнила Гермиона, отойдя на всякий случай подальше от ширмы.
И правильно сделала: в следующий же момент она затрещала от сокрушительного удара.
- ОН убил его, ОН! Не я, а он! У него не было никакого права! Он не должен был меня отталкивать! Он, чертов предатель, я знаю, он просто мечтал о своем ненаглядном ордене, ему плевать было на то, что это мое право - отплатить за родителей!
- Но это было слишком опасно, Гарри...
- А мне ПЛЕВАТЬ! Я даже ничего не увидел! Он просто запихнул меня в какой-то подвал, а сам бросился на Волдеморта! Это, по-вашему, справедливо?
Друзья переглянулось и промолчали. Гермоина по привычке накрутила на палец прядь кудрявых волос.
Значит, Гарри ни о чем не знает - ему не дает покоя только тот факт, что Снейп увел его с поля боя и сам, вместо него, вышел на финальную битву с Темным Лордом. И победил - о, вот этого Гарри уже не выдержал.
Почему профессор сделал это? Только ли из-за ордена, или чтоб обеспечить себе защиту Министерства, которое, очевидно, получит все полноту власти?
Рон кусал губы, все размышляя, как бы попасть к Гарри, время от времени бросал на подругу умоляющие взгляды, а Гермиона стояла и думала только о том, как нехорошо бывает видеть то, что ей, отничнице-семикурснице, видеть не положено.
Что так долго скрывалось, так тщательно охранялось неустанной бдительностью профессора. А Гарри никогда больше не узнает.
Последний удар - и ширма с душераздирающим треском валится вперед - Рон только успевает отпрыгнуть в сторону. Гарри стоит, тяжело дыша, глаза налиты кровью, пальцы сжаты в кулаки.
- ДА ЧТОБ ОН СДОХ. - Говорит Гарри с убийственной злостью в голосе, и Гермиона чувствует, как больно, как неприятно покалывает у нее в груди.
- А он... - запинается, но мужественно продолжает, - он.. уже, Гарри. Уже.
Нет, я не умру в своей постели от старости или болезни, я даже не буду похоронен на семейном кладбище. Я вообще вряд ли буду похоронен. Таких привилегий у предателей нет. Макнейр вновь поднимает палочку и со злобной ухмылкой выдыхает: - Круцио. Я пытаюсь не кричать. Пытаюсь - самое подходящее слово, кровь на губах пузырится и стекает за воротник мантии. Сегодня третье апреля, четыре дня как меня раскрыли. Я удивлен тому, что меня так берегут, видимо, Волдеморт считает себя крайне оскорбленным. Если бы я мог, я усмехнулся бы, но ни потрескавшиеся губы, ни лицевые мышцы, сведенные судорогой боли, не дадут мне этого сделать, да и сил на такую ерунду не осталось. Я уже не знаю, чего больше хочу - сдохнуть, чтобы все это прекратилось, или вернуться, выжить в очередной раз, чудом уцелеть. Распахнуть уверенным жестом дверь в Большой Зал, опасно прошелестеть мантией за спинами испуганных первоклашек, дернув уголком рта, снять баллы с Гриффиндора за какую-нибудь очередную глупость. Ах да, удовольствие не будет полным, поскольку компания Поттера уже выпустилась… От очередного Круциатуса у меня мутнеет перед глазами, и сбивается дыхание, это уже не Макнейр. Я пытаюсь сфокусировать взгляд на мутной фигуре, появление которой я каким-то образом пропустил. Голова от любого движения кружится, но когда я осознаю, кто передо мной, она неожиданно наполняется легкостью и пьянящей пустотой. Драко Малфой. Значит, мне осталось недолго. После того, как я расправился с Люциусом, его сына обуяла нестерпимая жажда мести. Ну, просто ангел мести. Вот только Драко еще не понимает многого. Он верит в то, что ему навязал отец: идеи Темного Лорда, планы, мысли. И для того, чтобы разобраться самому во всем этом море сказок, обманок и иллюзий, необходимо время, а его у меня нет. Я знаю, что когда-нибудь Малфой-младший поймет всю истинную подоплеку планов Волдеморта, ведь я сам заронил зерно недоверчивости в его разум. Познав всю глубину той или иной идеи, невозможно продолжать верить в нее так бездумно и преданно, слишком много минусов ты можешь обнаружить. На ум приходит неожиданное сравнение, и я закашливаюсь, пуская кровавые пузыри. Это как в старой сказке про дракона, который не давал никому добраться до своих сокровищ. Но юный принц смог хитростью победить стража сокровищниц, и...сам стал черным драконом. Будем считать, что должность главного шпиона и горькая правда о справедливости и есть то сокровище. Очередная насмешка судьбы: путаница с именами главных героев нашей маленькой драмы… И за миг до того, как Малфой взмахивает палочкой, я собираю остатки сил и смотрю ему прямо в глаза. Он недоверчиво наблюдает за мной, но губы уже по инерции шепчут: - Авада, - его взгляд меняется и становится каким-то беззащитно-удивленным. И я могу быть уверен, что Драко станет моим приемником, как странно произносить это слово, даже про себя, и особенно за миг до смерти, - Кедавра… Сокровищница не останется без стража, вот только цвет правды почему-то зеленый…
Люпин кричал три часа. Под конец истязаний его голос был так сорван, что стал похож на карканье. Наконец, оборотень затих. А еще через 15 минут в коридорах подземелий зазвенели ключами стражники, возвращавшиеся со зрелища. Поттер сполз по стене и уткнулся носом в колени. Снейп попытался дотянуться до него, чтобы хотя бы погладить утешающим жестом по спине. Но не смог - не пустили тяжелые ржавые цепи. Раньше их обоих обязательно водили смотреть на казни. Но сейчас над Поттером ставить такой эксперимент было бесполезно - он все равно не мог ничего увидеть своими пустыми глазницами. Снейпа охранники просто ленились каждый раз расковывать и снова заковывать в цепи. Оставить его без оков стража боялась: никто не смел ослушаться приказа Темного лорда. Новые "браслеты" так натерли запястья и лодыжки профессору, что предпочитал не двигаться, чтобы не причинить себе ненужной боли. - Ремус мертв, - тихо сказал Поттер. Профессор кивнул, как всегда, позабыв, что парень не увидит его движения. Снейп подумал, что вот он и пережил последнего из Мародеров. Но никакого злорадства не испытал, наоборот, ему стало грустно. Больше всего на свете сейчас он хотел снова оказаться перед шумной троицей однокурсников, чтобы наговорить им кучу гадостей. Но один из троих исчез в вспышке зеленого света, второй шагнул в великое ничто, а третий последний раз увидел небо здесь, в полуразрушенном Хогвартсе, корчась в луже собственной крови и внутренностей. Завтра была его очередь. Снейп не боялся смерти - за последние месяцы он привык к мысли о ней. Но он не хотел умирать вот так - пугая немногих оставшихся узников своими отчаянными воплями. - Убей меня, Поттер, - попросил он в темноту камеры. - Нет, - отозвался мальчишка сразу, как будто ждал этой просьбы. - Если я убью тебя, то кто же убьет меня? - Тебя не будут пытать, - стараясь говорить убедительно, ответил Снейп. - Волдеморт собирается оставить тебя в живых, как доказательство своего триумфа. Свидетельство того, что он смог преодолеть пророчество. А мне завтра несколько часов драть воплями легкие на куски. Это была правда, поэтому Гарри промолчал. Через несколько минут Снейп снова заговорил с Гарри: - Убей меня, Поттер... Гарри демонстративно отвернулся от профессора, показывая свою твердость и решимость. Всю ночь Снейп уговаривал Поттера убить его. Он просил, угрожал, умолял, требовал. Когда в узкое окошко камеры ударили первые лучи солнца, Снейп замолчал. Он понял, что все бесполезно. Поттер не видел наступления рассвета. Но по выровнявшемуся дыханию профессора, он понял, что тот уснул. Тогда он отполз к двери и начал выкапывать камень, пару недель назад вытащенный им из стены. Когда Гарри еще видел, он закопал этот камень в земляной пол камеры. Он рассчитывал однажды оглушить им вошедшего стражника, отобрать у него палочку и бежать. Лишившись зрения, Поттер забыл об этом камне. Но сейчас он ему пригодится. Ориентируясь на хриплое дыхание Снейпа, он подполз к нему. Легкими движениями руки он определил местоположение головы и, резко размахнувшись, обрушил на нее тяжелый камень. Снейп вскрикнул и судорожно схватился за руку Гарри. Парень перебросил камень в другую руку и ударил снова. Снейп обмяк. Гарри нашарил его запястье, положил пальцы на пульс и продолжил бить. Он воображал себя неким механизмом, опуская свое орудие снова и снова. Гарри старался абстрагироваться от отчаянного вопля тела Снейпа. Оно хотело жить - сердце продолжало биться. Когда тонкая ниточка пульса на сухом запястье исчезла, парень выронил из рук камень. Он нащупал лежащее на земле безжизненное тело и лег рядом, обняв руками окровавленную изуродованную голову. Гарри поцеловал профессора в лоб, чувствуя как под губами крошатся кости. Прижавшись всем телом к Снейпу, он затих. Засыпая, он подумал: ведь это так просто - убить человека. Особенно, когда его любишь.
Сначала они решили, что он виноват, несправедливо осудили и искалечили его. А теперь они захотели скрыть свою ошибку, убив его. Конечно, разве может великий Визенгамот ошибаться? Только не в глазах обычных магов-обывателей. И вот теперь я стоял перед президиумом суда, смотрел в выцветшие глаза трижды премудрого председателя и отвечал только "нет". - Послушай, Гарри, мы все отлично понимаем, как велики твои заслуги перед магическим миром... Да, я всего лишь убил Волдеморта и освободил этих ущербных стариков от страха умереть не в своих постелях. - Гарри, мы также отлично понимаем, что ты уважал своего учителя, профессора Снейпа... Да, я "уважал". Сначала боялся, потом стал ненавидеть, а затем мечтал убить. Но сейчас я здесь, чтобы защитить его от смерти. Я его общественный адвокат. А мой подзащитный сидит на скамье подсудимых и не может промолвить ни слова в свою защиту. Потому что его лишили этого права. - Гарри, наше решение продиктовано только желанием сделать как можно лучше всем... Лучше? Разве может быть смерть - лучшим выходом? Пожелайте такой выход своим детям, ублюдки. Но они продолжают искать зацепки в магических законах и перестают уговаривать меня смириться с их решением убить Снейпа. - Гарри, мы не будем преследовать тебя законным путем за то, что ты скрывал профессора Снейпа последние три года. Пожалуйста, проследуй на свое место. Мы выносим свое решение - профессор Снейп подлежит уничтожению. Я оскаливаюсь и двигаюсь наперерез аврорам, сжимая в руке палочку. Если они хотят получить здесь труп, то им придется переступить через еще один. Но сначала я оглядываюсь на Северуса Снейпа, сидящего за решеткой. Его голова как-то неловко наклонена набок. Мерлин, у меня нет времени подойти и усадить его в более удобное положение. Ведь он сам не сможет сделать ничего подобного, с тех пор как три года назад к нему применили Поцелуй дементора. Визенгамот считает, что тело Снейпа и так мертво. Черта с два оно мертво, Северус улыбается мне. И пока он улыбается, я не дам его убить.
Четвертый - это Нюшкин? Тут нумерация вся съехала, так что я уже запуталась, где какой Нюшкин потрясающий, да. ))) И драббл Филиппы. Как я угорала! Цыцын очень сильно цепляет. Последняя фраза - как удар И особое спасибо Мэвис. Я так прониклась, почти до слез.
Вообще, мне все драбблы понравились - каждый по своему. Авторы, вы молодцы! И Мэвис молодец, что все это устроила Спасибо!
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 164
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
