ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Примечание: Для меня последнее условие было самым сложным. Хороший фик на перевод, удовлетворяющий данным условиям, я не нашла. Постепенно решила написать сама, но, повторюсь, последнее условие всё ещё очень меня беспокоит. Не знаю, насколько удался хороший авторский фик.
И ещё прошу прощения у Дарианы за то, что не сумела воплотить в жизнь ту идею, точнее пейринг, который она хотела получить. Я очень долго обдумывала, как можно написать фик с Минервой и Долорес, но никаких стоящих мыслей по этому поводу в моей голове так и не появилось. Я знаю, что вы хотели бы получить именно такой фик, но мне, увы, его написать не удалось.
Саммари: Рассказ, ведущийся от лица двух людей. Триптих, написанный бездарным художником. Немного современной философии и много-много подростковых переживаний.
[right] Savoir donner, donner sans reprendre Ne rien fait qu'apprendre Apprendre a aimer Aimer sans attendre et aimer a tout prendre Apprendre a sourir Rien que pour le geste Sans vouloir le reste Et apprendre a vivre...*
Florent Pagny[/right]
Много лет назад нас посетила идея запечатлеть жизнь на бумаге, но что-то всё время мешало воплотить её в жизнь. Теперь пришло время. Позади много разных событий: каждое из них оставило свой отпечаток в нашей личной книге судеб. Многие казались бессмысленными, многие знаменовали собой конец определенного периода или наоборот - начало нового. Как в жизни каждого человека в нашей была и история любви. Хотя, слово «была» здесь более чем неуместно. Есть. Она существует и по сей день, обогревая нас теплом своего неугасающего огня. Но путь к ней был сложен и тернист, и порой казалось, что счастливое время не настанет. Однако, всегда лучше начать сначала.
[center]***[/center]
Я была влюблена в него всегда. Сколько себя помню. Спасительный голос в темноте самых страшных кошмаров, он заставлял меня всплывать, раз за разом выныривая из ужасающей глубины в мир, где мне не было места. Не было до тех пор, пока я не увидела его впервые. Сейчас я прекрасно понимаю, что практически всё было надумано мной самой: и любовь, и нежность, и, конечно же, его неповторимость. Он был лицом, картинкой, в которую я вложила одной мне ведомый скрытый смысл, наделила всевозможными невообразимыми качествами.
Сначала моя любовь была подобна воспеванию эфемерных богинь сладкоголосыми поэтами. Потом я научилась любить все недостатки, которыми, как оказалось, был сполна наделён мой прославленный герой.
Миллион раз я представляла нас, танцующих на одной из бесчисленных уходящих далеко в небо крыш ночного Лондона. Старинный город, окутанный туманом и тайной, принимал бы нас в свои объятия и кружил в вальсе неизвестности. Я готова было пойти на всё, чтобы мои мечты в один прекрасный день стали реальностью, но. Как часто бывает в жизни, грёзы так и остались грёзами, а настоящее – очередной жестокой шуткой создателя.
Я наблюдала за ним каждый день: в паутине коридоров, за завтраком и на уроках. Мне стала известна каждая мельчайшая деталь его безупречного лица, отмеченного тонкой изящной линией шрама. Мой идеал – бесконечно далекий и до боли близкий. Я засыпала с мыслями о нём и просыпалась с его именем на устах, всё это наваждение постепенно становилось навязчивой идеей и очень скоро превратилось в настоящий наркотик – мой личный опиум. Я изо всех сил старалась находиться как можно ближе к нему, чтобы лишний раз вдохнуть неповторимый аромат и, чуть задев плечом, задержать руку на его теле – секунду, чтобы это не вызвало лишних подозрений. Иногда я с немалым удовлетворением думала о том, что даже друзья не знают его столь досконально. Но мне был известен не только его внешний облик, многим больше – душа. Он не поверял мне своих секретов, но это было бы лишним – я читала всё по мельчайшим намёкам и картинам, свидетелем которых становилась случайно.
И хотя эти чувства изначально были обречены, огромный бутон внутри меня рос день ото дня, грозясь в любой момент распуститься.
В окружающем мире, а особенно это касается общества волшебников, женщина крайне редко позиционируется равноценно мужчине. А в частной жизни и вовсе зачастую становится жертвой тотального потребительства. Сестра всегда считала меня чересчур эмансипированной, но, позвольте, для чего же мне даны глаза и уши, как не для того чтобы видеть и слышать, равно как и голова – делать выводы из полученной информации. Среди людей, закрывающих на всё глаза, запирающихся в собственном мирке, дабы не выносить «сор из избы» бесконечно сложно не стать законченным циником и сохранить в себе хоть каплю безрассудного средневекового романтизма. И, вопреки всей моей чрезвычайно логичной жизни, эта любовь стала заметным исключением, единственной иррациональностью, не подпадавшей под основные правила. Она заставила меня поверить в то, что счастье всё-таки существует, что это не миф, придуманный лишь для сокрытия обыденности и пошлости, заполняющих жизни людей, отгородившихся от мира этими прелестными цветущими палисадниками. Быть может, это стало моим первым и самым серьёзным заблуждением, но, так или иначе, из ребёнка, никогда, по большому счету, не имевшего детства, я превратилась в ослепшую от влюбленности девочку-подростка.
Отчаявшись обратить на себя внимание предмета моих воздыханий, я твёрдо решила сказать ему всё прямо и предельно откровенно, но свита друзей и личных фотографов, сопровождавших его разве что не в уборную, не позволяла мне даже приблизиться.
Весь учебный год прошёл под эгидой Кубка Огня, и время, не замедлявшее свой точный ход, летело всё быстрее и быстрее, неумолимо приближая лето. Обрывки мыслей, переживаний и чувств навсегда останутся со мной – они «для личного пользования». День блестящей победы над норвежской Хвосторгой знаменовался для меня величайшим откровением.
Я стояла на трибуне неподалёку от Рона, Гермионы, Парвати и других гриффиндорцев, выбирая подходящее для задуманного разговора время. После его безоговорочной победы толпа желающих встречала своего любимого героя, а он, как всегда растерявшись, искал кого-то взглядом и, найдя, устремился вперёд. Надо ли напомнить вам, что любовь слепа, а я, зарывшись с головой в куче собственных заблуждений, давно решила про себя, что он тоже в меня влюблён, просто стесняется это признать. Но в следующее мгновение я вынуждена была столкнуться с реальностью – обнаружив среди людей тех, кого искал, он застенчиво обнял эту невыносимую выскочку и очередного рыжеволосого тупицу. Ненависть и ревность, клокоча поднимались в моей душе, сметая остатки былого уважения и приятельских мимолётных улыбок. Я завидовала им, ведь Гарри никогда в жизни не смотрел (и не посмотрит) на меня с такой теплотой и нежностью, устало улыбнувшись. Они сами не понимали, как им повезло – привыкнув, часто перестаешь ценить щедрые дары судьбы.
Мне никогда не была свойственна чрезмерная эмоциональность или экспрессивность – разве что инфантильность, но тупая боль, стучащая в висках, затмевала мой разум мгновение за мгновением, шаг ускорялся, а перед глазами в бешеной пляске мелькали знакомые коридоры.
В этот день первый раз в жизни мы с Парвати сделали шаг навстречу друг другу. Она считает, что это было провидением, изначально уготованным нам, а по мне – так это сущая случайность. Так или иначе, но она пришла ко мне и до утра следующего дня просидела у изголовья моей кровати, легко и нежно касаясь лба, принося успокоение сотрясавшемуся в рыданиях телу. Я не знаю, как она поняла, что нужна мне именно в эту секунду, но стоило мне переступить порог свой комнаты и добраться до кровати, позади меня раздалось учащённое дыхание и она, молча обняв, уложила меня, впоследствии дав выплакаться. Ощущение собственной никчёмности и разрушенности сменилось полной опустошённостью и обречённостью. Едва поверив в возможность существования сказки, я была жестоко разуверена в этом самой судьбой. Увы, я всегда была слишком малодушна, для того чтобы прервать своё жалкое существование, гордо названное предками «жизнь».
И всё же это был далеко не конец, а самое начало. Вереница дней летела, изредка замедляя свой бег, а я находила всё новые и новые способы привлечь к себе его внимание. Иногда это были всё те же тщательно продуманные милые «случайности», иногда целые разработанные стратегии, однако ни одна из моих попыток не возымела должного действия – все приложенные усилия были напрасны. Теперь я понимаю, что в глубине души я начала уступать задолго до этого, но не хотела сдаваться, признавать поражение, предоставив всё судьбоносным случайностям и божественному провидению. Я отчаянно хваталась за любую соломинку, подобно заблудшему путнику в пустыне, пытаясь отыскать свой спасительный оазис. Но мне не суждено было найти верный пусть меж ничем не отличавшихся друг от друга барханов, сулящих рано или поздно поднять песчаную бурю. В его жизни происходили всё новые и новые трагедии, а я продолжала оставаться вдалеке, не имея возможности преодолеть разделявший нас десяток шагов и стать для него хотя бы мягкой и удобной жилеткой. Вечное никто. Рядом с ним всегда кто-то был; я бы не выдержала такого неусыпного контроля со стороны преподавателей и беспрестанного внимания друзей. Наступил шестой курс, возведённый мной в то время в ранг «начало конца», и народный герой наконец-то влюбился. Обретя счастье, он упивался им подобно молодому богу, впервые вкушавшему чудесную амброзию. Вокруг шла холодная война, не в пример тому беспорядочному кровопролитию, что началось позднее, после смерти директора, и они, казалось, торопились жить, пробуя на вкус и тут же набрасываясь на свою любовь подобно изголодавшемуся шакалу. Мне было больно: как будто изо дня в день в рваной ране всё сильнее и сильнее проворачивали ржавый гвоздь, бередя открытые края.
«Моё рыжеволосое солнце» - так он называл её, седьмую в новом поколении медноволосых волшебников.
Мне было больно.
[align:center]***[/align]
Ей было больно.
И ей, и мне. Я понимала, что не могу заменить сестре её первую любовь, и осознание этого заставляло меня страдать ещё сильнее. Ах, да. Я, кажется, забыла представиться – Парвати Патил, гриффиндорка, увлекающаяся предсказаниями и свято верящая в судьбу, по совместительству сестра-близнец Падмы Патил.
Окружающие обычно относятся ко мне весьма и весьма насторожено: своими увлечениями я зачастую подтверждаю в их глазах репутацию странноватой дурочки, да и дружба с Лавандой отнюдь не играет на повышение моих акций. Такое отношение меня совсем не задевает – я сама выбрала эту линию поведения, четко осознавая все возможные последствия. Быть непохожим на окружающих быть для них авторитетом удается единицам, для этого надо обладать талантами Ли Джордана или Анжелины Джонсон, другие. Как правило, становятся предметом коридорного шёпота или презрительных усмешек. Я заплатила назначенную цену и получила взамен своё спокойное существование.
Мы с сестрой никогда не были особенно близки, а учёба на разных факультетах в школе, где проводишь большую часть года, лишь углубила растущую с каждым днём пропасть. Однако мы продолжали оставаться близнецами, и это изменить не могла даже всесильная судьба – слишком прочны родственные узы.
Я подмечала каждую её попытку завоевать расположение Гарри, но ещё мне было доступно то, что надёжно скрыто портретом Полной Дамы – вечера в гостиной Гриффиндора. И многолетнее чувство Джинни Уизли, которое крепло год от года, а также преимущества последней: дружба её брата с Гарри, спасение на первом курсе, и каждое проводимое вместе лето. Конечно, это всё далеко не было стопроцентным залогом взаимности с его стороны, однако, начало было положено, и на этом фундаменте ей было гораздо проще воздвигнуть мощную цитадель любви, чем Падме, которая в его глазах было почти призраком – одной из…
Вы верите в любовь с первого взгляда? Я глубоко убеждена, что её не существует. Это слишком многогранное чувство, чтобы оно могло возникнуть спонтанно, появиться из небытия – тык бывает только со страстью, которая вспыхивает с невероятной силой в любой момент вашей жизни: особенно, когда этого совсем не ожидаешь. Любовь – бережно посеянные зёрна, которые медленно-медленно прорастают, чтобы, лелеемые заботой и лаской людей, вырасти в прекрасный цветок. Он у каждого свой: что посеешь, то и пожнёшь. И каждому воздаётся по заслугам: будь то фермер средней руки или наследник многомиллионного состояния – здесь ни у кого нет привилегий. Своё зерно я совершенно случайно обронила в благодатную почву одиночества, и на заброшенном доселе пустыре вырос дикий кустарник, при каждом прикосновении жалящий меня своей неразделённостью.
Ей не надо было делиться со мной – я сама всё прекрасно видела. Понимала и чувствовала – её тоска всегда передавалась мне, словно что-то совершенно неосязаемое в нас обеих было поделено пополам.
Её отчаяние и метания были невыносимы, я не могла позволить, чтобы самый родной мне человек так страдал. Пусть между нами не было близости, я твёрдо решила исправить сложившуюся ситуацию, не позволить чужому человеку топтаться на чувствах моей сестры. Но я не знала, что можно сделать – всё зашло слишком далеко, а воображение подбрасывало желанные, но, увы, слишком сложные и вряд ли осуществимые картинки.
Нам обеим было больно.
[align:center]***[/align]
Вдох. Нервно взметнулась грудь, всколыхнулись лежащие рядом жёсткие пряди чёрных волос девушки, не спавшей в эту ночь – последнюю из череды спокойных, предшествующих началу открытой войны.
Совсем недавно она всё-таки решилась признать свою любовь к задумчивому герою – прошлым.
Выдох. Вместе с чувствами она вновь потеряла вкус к жизни, вернувшись в прежнее отрешённо-безразличное состояние. Она ошиблась – глупышка – думала, что осталась совсем одна, и распахнула душу, приглашая одиночество заполнить образовавшуюся пустоту.
Всхлип. По щекам струятся слёзы. Говорят, что это иногда полезно - вряд ли. Обычно они знаменуют собой горе, сегодня постучавшееся в дверь общей гостиной Райвенкло. Именно к этой опустошённой девочке, теперь чувствующей себя обречённой, будто приговор уже давно подписан, и дело стоит только за палачом, забывшим поточить топор. Она лежит молча, но внимательный человек подметит, как шевелятся её губы, произнося всё новые и новые проклятья в адрес получеловека-полутрупа, оставившего их с сестрой сиротами.
Как интересно течёт жизнь: мы никогда не можем угадать, что ждёт нас за следующим поворотом, и где он будет – этот самый поворот.
Она, конечно, не догадывается, что в это самое время по пустынным коридорам школы скользит невидимая фигурка, завёрнутая в старую прозрачную ткань, ставшую свидетельницей стольких шалостей и других событий, имевших большое значение в ходе истории.
И уж точно ей не ведомо, что очень скоро над ней склонится кто-то, грея своим дыханием и захватывая губами всё, до чего можно дотянуться – жадно и ненасытно. И ночь боли и скорби скоро превратится в ночь страсти, а каждая из потерь восполнится с лихвой новыми приобретениями.
Счастье, до сих пор ускользавшее из протянутых ладоней, удобно устроившись у их порога, поселится там навечно.
За этим моментом последуют годы войны и сложной жизни, новых поражений и небольших личных побед, но с этих самых пор две смуглые черноволосые девушки не расстанутся ни на секунду, не давая маленькому пушистому комочку, вечно дремлющему на коврике, улизнуть из их жизни.
***
Всё это дела давно минувших дней – молодость уносится прочь скорым поездом, оставляя на наших телах карту маршрута, которым следует от пункта A до пункта B тепловоз с лаконичным названием «жизнь».
Но теперь, с высоты прожитых лет, многие происходившие в ту пору события кажутся вовсе не такими трагичными или бесполезными. Напротив – череда случайностей сложилась в незатейливую картинку, уготованную вечно улыбающейся чертовкой судьбой. И каждому человеку дан лишь один отрезок этого пути и одно собственное, уникальное счастье, скрывающееся за последним красным светофором. Если бы на нашем пути не было препятствий, мы, наверное, жили бы спокойно, каждая в своём загородном доме, за широкой спиной мужей, но всё сложилось иначе, и я ни разу об этом не пожалела: ведь мне был дарован самый драгоценный из всех возможных подарков, ныне существующих на Земле.
Не знаю, был ли вам интересен наш рассказ, но, так или иначе, раз он попал к вам в руки, смеем надеяться, что наша история не погрязнет в болоте дешёвых бульварных россказней, а будет иметь ещё один шанс прожить новую жизнь. В свою очередь, мы хотели бы пожелать каждому (будь то волшебник или магл) найти свою любовь и вместе с ней выехать на новую трассу: с массой интересных приключений и всегда горящим зелёным светом.
------------
* Уметь давать, давать, не забирая, Не делать ничего для изучения Учиться способности любить Любить, не ожидая, и любить все, что предлагают Учиться улыбаться Ни для чего, кроме как для жеста, Не требуя остаток, И учиться возможности жить...
Так давно тебя не видела! Спасибо безмерное, самое главное - первый отзыв. Что будет дальше - не важно, главное, что самому первому (важному в моей жизни) человечку понравилось.
Очень волнуюсь, честно. Мне, как обычно, кажется, что всё просто ужасно и никуда не годится. ХОтя, к критике я уже почти готова. Надо не забывать, на каком форуме я рискнула что-то выложить.
Fairy-teller =)))*смеётся* солнышко, ты бы знала, как я тебя рада здесь видеть!=))) *улыбнулась и покраснела* Знаешь, у тебя всё очень... нежно, и вправду сказочно=)))даже когда ты пишешь горько. Я не знаю насчёт остальных посетителей, но мне нравится, и даже очень...и даже очень-очень=)))хотя я вообще никогда не читаю фем-слэш=))) А про ,,всё ужасно,, - с кем же ни бывает, наверное, каждый автор боится и волнуется за свою писанину не забывать? нет, ну он, конешна, крутой, но я тоже своё Г.А.В.Н.Э. рискнула сюды кинуть=)))так что не переживай, солнц - пропадём, так вместе!=)))
Веришь, и я фем-слеш не читаю! Только пишу. Так уж вышло, что мне довелось переживать нечто подобное, поэтому я очень четко и ясно представляю себе возможность таких отношений. (Это не намек на мою ориентацию ).
Это уж точно. Пропадать, так с музыкой! Только, в моём случае, кажется, даже без музыки. Скорее это будет называться "кануть в небытие".
Я безумно люблю сказки, так хотелось бы думать, что моя писанина хоть отдалённо их напоминает.
Fairy-teller, Знаешь... Я не знаю, что сказать, веришь? «Так уж вышло, что мне довелось переживать нечто подобное» - сейчас еще про нас с тобой подумают! Для начала, ты слишком много места уделила мне в шапке, хотя я, когда читала, чуть не расплакалась... Если говорить о тексте, ты превзошла мои ожидания. Мне очень понравилось. Я просто обожаю твой "высокий" стиль. Когда читаю, забываю сделать Вдох. А Выдох приходится на окончание... Черт, где же этот зеленый свет. Твои рассказы (пальцы не печатают "фики") вызывают поток иррациональных чувств, несвойственных именно моей натуре. Знаю, что мой отзыв скорее похож на поток пространных размышлений... Но... Кстати, о птичках, ты тут не одинока... Как я поняла, мы все сюда в очередь за критикой! Ладно, заканчиваю петь дифирамбы... Целую и люблю, приезжай скорее...
Стиля у меня, собственно, никакого и нет, так, словоблудие и пустословие, но всё равно я люблю, когда ты мне льстишь. Прияяятно! [img src=/gif/smk/sm12.gif]
Спасибо за отзыв. Но, что кривить душой, я знала, что ты его напишешь. [img src=/gif/smk/sm24.gif]
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 25
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
). 
- участник сейчас на форуме
