ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Название: Мистер Снейп Автор: Мышь Бета: Айрин Шeр Рейтинг: детский Пейринг: Т.Снейп, НЖП, С.Снейп Жанр: условно драма. Размер: мини Статус: закончен Саммари: Прежде чем браться ухаживать за пожилыми людьми – хорошенько подумайте: а оно вам надо? Дисклеймер: Всё мадам Роулинг. Предупреждение раз: никакого действия, одна сплошная болтовня. Предупреждение два: смерть персонажа.
В свой день рождения я решила устроить себе выходной. Позвонив на работу, я сказалась больной и, получив пожелания скорейшего выздоровления, принялась вылизывать своё жилище. Наверное, я извращенка, но прекрасней занятия, чем уборка, представить себе не могу. Зря я устроилась менеджером по доставке. Нужно было идти в судомойки. Зарплата конечно, поменьше, зато сколько удовольствия!
Когда квартира начала блестеть, я отправилась на кухню, села у окна и предалась унынию: всегда грущу в свои дни рождения, но в этот раз тоска моя перешла все мыслимые границы. Всё-таки, тридцать лет… У успешных леди к этому возрасту уже имеются респектабельные мужья, ухоженные домики в пригороде и дети-подростки. А у меня только малюсенькая квартирка в Ист-эндовской многоэтажке, опостылевшая работа, рухнувший брак и никаких тебе детей-подростков. Да что там, у меня и друзей-то нет. Перевелись как-то. И, случись что, заплачет обо мне только мой жирный кот Алан да старик-паралитик с четвёртого этажа. Кстати, надо к нему зайти, раз уж сегодня не работаю.
Вдоволь насладившись собственными страданиями, я покидала в чёрный пакет для мусора кое-какие продукты из холодильника, натянула джинсы и вышла из квартиры.
Мужественно отказавшись от услуг лифта – с моим весом полезнее ходить пешком – я поднялась на два этажа и остановилась у обшарпанной двери с табличкой 38. Отперев её своим ключом, я вошла. В нос ударил знакомый запах пыли, затхлости и давно не стираного белья – старик опрятностью не отличался. Впрочем, он инвалид, и это его несколько оправдывает. Хотя не оправдывает меня, раз так паршиво отношусь к своим обязанностям доброй самаритянки.
Миновав узкий коридор, я прошла в гостиную. Если её можно так назвать. Заваленная всяким хламом комната больше напоминала камеру хранения полицейских вещдоков или чулан для списанных музейных экспонатов. И самым нелепым из них был птичий насест у окна. Иногда он пустовал, но обычно на жёрдочке сидел домашний любимец хозяина квартиры, филин Фэб. Никогда не любила эту птицу, и не раз заводила разговор о том, чтобы отдать её в питомник, но старик наотрез отказывался. Говорил, что Фэб носит ему газеты из другого мира. Я вежливо смеялась, над этой наивной шуткой, но с каждым своим посещением ненавидела птицу всё больше. Вот и сегодня, зайдя в комнату, я почувствовала нарастающее раздражение, увидев шесть новых клякс на ковре. Сам филин с гордым видом сидел на насесте. Рядом, спинкой к распахнутому настежь окну, стояла инвалидная коляска, и в резких солнечных лучах просматривался только силуэт сидящего человека.
- Здравствуйте, мистер Снейп! – Бодро сказала я. – Как ваши дела?
Молчание.
- Сэр?
Снова ни звука.
- Вы хорошо себя…
Внезапная догадка заставила меня охнуть. На прошлой неделе мы со стариком задули шестьдесят девять свечей, на пироге, который я испекла ко дню его рождения… А в таком возрасте всякое случается…
Бросив пакет с едой на пол, я поспешила к коляске… но тут же остановилась от резкого возгласа:
- Стоять!
У меня от сердца отлегло.
- Мистер Снейп, ну что же вы… – Начала я и осеклась.
Сухие, в старческих пятнах, руки Снейпа сжимали обрезанное двуствольное ружьё. Тонкий солнечный луч, отражённый стеклом в дверце стенного шкафа, ярко блеснул на затворе. Несколько секунд я тупо смотрела на две чёрные дырки, устремлённые мне в лицо, а когда дар речи вернулся, спросила:
- Кого ждём?
Старик растянул губы в улыбке:
- Тебя. Думал, не узнаю?
Я моргнула.
- Что?
- Палочку на пол!
- К-какую палочку? О чём вы?
- Не зли меня. Я ведь выстрелю, богом клянусь! – В голосе мистера Снейпа послышались истерические нотки, и мне стало страшно.
Я осторожно попятилась.
- Знаете, сэр… я, пожалуй, пойду…
- Не двигайся, Северус! И подними руки, так чтобы я мог их видеть!
Я подчинилась, попутно пытаясь вспомнить, где раньше слышала это имя. Долго ломать голову не пришлось – так звали покойного сына мистера Снейпа. Я видела Северуса лишь однажды, в восемь лет и не могла сказать, что встреча была приятной. Угрюмый подросток в мешковатых джинсах едва не сбил меня с ног у лифта, после чего цветисто обматерил и побежал по своим делам. Мама в ответ на мой гневный рассказ об этом происшествии лишь вздохнула и назвала его несчастным парнем. По её словам он родился здесь, в Лондоне, но когда ему исполнился год, Снейпы начали сильно ссориться и отправили ребёнка к матери мистера Снейпа, в какой-то маленький рабочий городок. Кажется, он назывался Нью-Миллз. Всё своё детство Снейп-младший провёл там, появляясь у родителей крайне редко.
А двадцать лет назад он и вовсе ушёл от них. Тобиаса Снейпа тогда как раз увезли в больницу, и в тот же день ныне покойная миссис Рэдклифф из сорок третьей заметила, как Северус уходил с потрёпанным чемоданом в руках. Больше его никто не видел. Спустя два года он погиб при взрыве в торговом центре в Кенсингтоне. Об этой трагедии писали во всех газетах: от здания камня на камне не осталось, а тела из-под завалов извлекали ещё неделю. Имя Северуса Снейпа тоже значилось в списках погибших, хотя тело так и не нашли…
Так что же получается? Старик свихнулся и начал принимать меня за своего умершего сына? Видимо так. А мне что делать? Попытаться доказать, что я – это не он? Глупо. Доводы бессильны против безумия, об этом все знают. Значит, нужно со всем соглашаться или даже подыграть...
- Здравствуй, папа… - Проблеяла я не своим голосом.
- Палочку! – Угрожающе повторил «папа».
- Она в пакете… Достать?
Он усмехнулся щербатым ртом.
- А ты шутник, сынок. Ладно, сделаю вид, что поверил, всё равно не смогу тебя обыскать. Но учти – одно неверное движение, и ты покойник. Впрочем, ты и так… Или думаешь уйти отсюда живым?
Моя душа, если таковая имелась, ушла в пятки. Сердце бухнуло и замерло где-то в районе горла, голова закружилась.
- Вобще-то, надеюсь…
- Надеешься, что я просто так ЭТО отдам? Забавный ты… Ещё и обмануть меня хотел телом этой девчонки! Что ты с ней сделал? Убил? – Старик коротко кивнул своим мыслям. – Конечно, убил. Как иначе ты мог стянуть волос для оборотного зелья? Не дежурил же в парикмахерской, в самом деле! Или переспал с ней? Она – так себе, могла и соблазниться твоей тощей задницей…
Ёмкая характеристика «так себе» заставила меня покраснеть до корней волос. Даже страх на время отступил перед возмущением. Вот как, оказывается, думает обо мне милый паралитик, которому я сварила столько супов и даже испекла пирог на день рождения! Скотина, старая! Да я ему…
- Я сказал – не двигаться! – Заорал милый паралитик, и вся моя злоба мгновенно испарилась.
На некоторое время в комнате повисло тяжёлое, напряжённое молчание. Мистер Снейп с интересом вглядывался в моё лицо, причмокивая сморщенными губами. Будто смаковал дорогущий деликатес, который давно не мог себе позволить. Потом сказал:
- А здорово я тебя провёл. Написал, что вместе с ЭТИМ уезжаю из страны… Ты ведь испугался, признайся? Ну, что молчишь?!
- Испугался. – Еле выговорила я.
- Конечно, сведенья с таможни обязательно просочились бы в аврориат… Вот ты и примчался! А я уже жду… - Он визгливо рассмеялся. - А может, хочешь узнать, почему я сегодня такой гостеприимный?
- Хочу. - Чуть не плача кивнула я.
- Фэб!
Услышав своё имя, филин ухнул и взлетел с насеста. Немного покружив под потолком, он уселся на шкафу и – надо же какой смышлёный! – сбросил оттуда газету. С тихим шорохом она упала в двух шагах от меня.
Не сводя глаз с дула, я подняла её и… едва не выронила из рук. Газета называлась «Ежедневный пророк», но дело было не в названии, хотя, по правде сказать, я никогда раньше не слышала о таком издании. Просто портрет на первой полосе шевелился. Двигая белоснежными бровями, седой старик в очках полумесяцами, грустно улыбался в камеру. Несуществующий ветер развивал его длинную бороду и трепал воротник странного халата, расшитого маленькими звездочками. По серому небу над его головой порхала плоский попугайчик. И это меня добило окончательно.
На минуту я даже забыла, в каком положении нахожусь.
- Как… это сделано? Это микрочип, да?
- Я-то откуда знаю? Ты здесь маг! Или в Хогвартсе не учили, как устроены ваши газеты? Читай статью.
Я пробежала глазами заголовок, набранный вычурным готическим шрифтом:
[align:center]«Жестокое убийство в Хогвартсе»,[/align] и дальше: «Весь магический мир потрясён смертью величайшего мага современности Альбуса Дамблдора. Действительный директор школы магии и чародейства трагически погиб от руки одного из профессоров сего заведения Северуса Т. Снейпа…»
Я непонимающе взглянула на старика, который довольно улыбался:
- Видишь, сынок, как полезно иногда читать газеты. Да, я до сих пор их выписываю. Твоя мамаша, что б её, оставила целую стопку бланков подписки и шестьдесят семь галлеонов серебром. А мне интересно, что делается в вашем мире. Иногда я даже находил упоминания о тебе. Обычно всего несколько слов: «Северус Т. Снейп обвинён в многочисленных убийствах», «Северус Т. Снейп полностью оправдан»… «Северус Т. Снейп – новый профессор школы магии и чародейства Хогвартс»… Знаешь, не время и не место говорить об этом – но… я обрадовался, узнав, что ты стал работать на Дамблдора. Я ведь умею читать между строк, и не смотря на ту тонну дерьма, которую вылила на него ваша пресса, мне казалось – он хороший человек… А вчера я прочёл, что ты убил его. Всю ночь гадал – почему? А к утру понял…
- Что - понял?
- Ты ведь никогда не переставал служить этой сволочи, верно?
- Верно, - послушно согласилась я, и только увидев, как перекосилось лицо старика, поняла, что на сей раз следовало возразить. Ох, как следовало! Но, увы, слово не воробей…
- Ну вот, ты даже не отрицаешь… - В голосе мистера Снейпа послышалась горечь. - Потому, прости, но я не могу ЭТО отдать. И отпустить тебя тоже не могу. Ведь завтра ты вернёшься со всей шайкой. А против вас всех одного ружья маловато…
- Они всё равно придут! – Предприняла я отчаянную попытку спастись. – Я всем сказал, что пошёл к тебе. Даже лысому Пью. Ага.
По морщинистому лицу моего собеседника пробежала тень и я уже хотела праздновать победу, но он вдруг усмехнулся и покачал головой.
- Врёшь, сынок. Ты никому ничего не говорил. Не в твоих это интересах… - Он помолчал. - Что ж, думаю, пора заканчивать. Закрой глаза.
От последних слов мне стало по-настоящему жутко. Я не поняла и трети сказанного, но то, что случится через несколько секунд, предстало передо мной со всей ужасающей ясностью. Мысли в голове заметались, как тараканы в микроволновке, но ничего стоящего на ум не приходило. Кроме, пожалуй, одного: я буду жить до тех пор, пока длиться наша беседа. А значит, необходимо её продолжить. Любым способом.
- Подожди! Давай хотя бы поговорим… - Пискнула я.
- О чём, сынок?
Взгляд мой забегал по комнате, в поисках подходящей темы для разговора, и остановился на большой чёрно-белой фотографии на стене. С неё на меня смотрели светловолосый красавец чем-то похожий на молодого Роберта Редфорда и мрачная дурнушка с жидкими чёрными волосами, без малейших следов укладки. Вместе они смотрелись весьма странно.
- Расскажи, как вы познакомились с же… мамой?
Старик едко усмехнулся.
- Думаешь выиграть время?
- Нет, папа. Я просто хочу знать. Не отказывай мне в этом, прошу тебя…
В комнате вновь воцарилось молчание. Огромные напольные часы в виде Биг-Бена громко отсчитывали секунды… Последние в моей жизни?
И как назло, именно теперь голова начала работать со скоростью нового сверхсовременного компьютера – быстро и без сбоев. План спасения вырисовывался донельзя чётко и показался красивым, как чертеж талантливого конструктора. Справа от инвалидной коляски стояло потёртое плюшевое кресло... из которого не составляло никакого труда дотянуться до ружья. Единственная сложность заключалась в том, что я находилась от спасительного кресла в нескольких шагах, которые надо как-то преодолеть.
- Да, да, конечно! – Закивала я и, всё ещё держа руки на уровне глаз, сделала первый осторожный шаг вперёд.
- Куда это ты тащишься?! – Мгновенно отреагировал старик.
- Н-ноги подгибаются. Можно я сяду?
Он на минуту задумался.
- А давай. Так даже интереснее.
Последнее предложение заставило меня занервничать. Что же он – всё понял и решил поиграть? Впрочем, в моём положении выбирать не приходится, а упускать свой единственный шанс я не собиралась. Но едва я опустилась в кресло, старик положил ружьё на подлокотник коляски, так что теперь дуло смотрело мне в правый бок.
Весело. Я надеялась, что он оставит обрез на коленях, тогда хотя бы можно было ударить сверху. Сейчас же я могла ударить только справа, чтобы отвести дуло от себя. Но шансов, что мистер Снейп не успеет спустить курок, практически не оставалось…
- Что-то ты загрустил, сынок. – Издевательски заметил Тобиас. – Уже не хочешь слушать о маме?
- П-почему же, очень хочу.
Он сухо рассмеялся.
- Не думаю, что тебе понравится мой рассказ, но воля твоя… Мы познакомились с ней в июле пятьдесят девятого. В тот день я пригласил Элизабет – продавщицу бижутерии из Челси – на прогулку в Гайд-парк. Ах, что это была за девчонка! – Старик мечтательно прикрыл глаза. – Фигурка, волосы, глаза, ножки…А какие у неё были…
- Мозги?
Тобиас пожевал сморщенными губами и чуть-чуть передвинул ружьё.
- Может, мне не продолжать?
- Нет-нет. – Поспешно сказала я. - Мне очень интересно.
Он смерил меня угрюмым взглядом.
- Ладно уж. Устав ходить пешком, Элизабет упросила меня взять напрокат лодку. Знал бы, чем это обернётся – поджёг бы накануне лодочную станцию… Но увы, умные мысли… Так вот, едва мы отплыли от берега, как неподалёку что-то плюхнуло и начало орать. Смотрю – девушка тонет, а рядом швабра плывёт. Большая такая, массивная. Швабра в смысле, не девушка. Она-то совсем щуплой была, как мальчишка-подросток… Я кричу: держись за деревяшку! А она – наоборот, за ряску хватается. Ну, делать нечего – снял ботинки и прыгнул спасать. Так она ж ещё и отбиваться стала! Ну, не дура ли?
- Дура. – Охотно согласилась я, как бы невзначай облокачиваясь на ручку кресла. Теперь от моей правой ладони до ствола ружья осталось не более шести дюймов.
- Втащил я её кое-как в лодку и спрашиваю, как она попала в озеро. Отвечает: не помню. А когда мы подплыли к берегу, выяснилось, что она вообще всё забыла: имя, фамилию, адрес... Амнезия – одним словом. Пришлось отвезти её в ближайшую больницу… Этим стоило и ограничится, так нет же! По какой-то нелепой причине я почувствовал себя ответственным за эту дря… девчушку и через два дня пришёл её навестить. Купил ей конфеток всяких, фунта три, мороженого… Всё сожрала. И даже «спасибо» не сказала. Просто сидела и лопала, отвернувшись к стене. Через три дня снова пришёл, но её там уже не оказалось. Лечащий врач сказал, что её забрали какие-то родственники. А на следующий день посыльный принёс мне домой бутылку Божеле `32. В прилагавшейся записке некая Эйлиан Принс благодарила за участие в своей судьбе и предлагала выпить за её здоровье. Никогда не любил Божеле, но в тот вечер я пригласил к себе Элизабет, и вино пришлось как нельзя кстати. По счастью, гостья моя от спиртного отказалась, сославшись на то, что ей вести машину, - папаша иногда давал ей проехаться на своём «порше» 36 года. Поэтому весь удар – в смысле выпивки – мне пришлось принять на себя. Но только я пригубил бокал с этим пойлом, как слова замерли в горле и я понял, что влюблён в ту странную девушку из озера… С этой минуты присутствие Элизабет показалось мне отвратительным, как и она сама. Еле сдерживая раздражение, я попросил её уйти…
Я медленно разогнула руку: один дюйм, всего один дюйм отделял мои пальцы от дула… Ещё немного нагнуться и…
- Сядь прямо, Северус! Испортишь осанку! И сложи руки на коленях, как полагается хорошему мальчику. Вот так, молодец.
Мне хотелось завыть.
- А как ты её потом нашёл? – С улыбкой спросила я – пожить, хотелось ещё больше.
- Да никак. Это она меня нашла. Не прошло и десяти минут после ухода обиженной Элизабет, как в дверь позвонили. Открыв, я увидел на пороге Эйлиан, одетую в безобразный сиреневый балахон. Тогда, правда, он показался мне верхом изящества. В ту ночь она осталась у меня, а на следующий день перевезла сюда, в эту самую квартиру, свои пожитки: два чемодана с жуткими халатами, клетку с Фэбом, странную швабру и связку старых книг. Поначалу я принял их за обычную оккультную ересь и счёл её увлечение магией удивительно милым. В то время мне всё в ней казалось милым… - Старик помолчал. - Через месяц она сказала, что беременна и, я с радостью предложил ей руку и сердце. На свадьбе присутствовала только моя мать: Эйлиан умудрилась перессорить меня со всеми друзьями, а её родственники явиться не пожелали. Спустя полгода появился ты – семимесячным родился… Недоношенным.
Это слово старик произнес будто ругательство.
- Первый год нашего брака я жил как в раю, а потом мне по работе пришлось уехать на неделю в Глазго. Твоя мамаша дала мне с собой бутыль самодельной микстурой от кашля: у меня всегда были слабые лёгкие, а её средство помогало лучше всего. Но так уж случилось, что по дороге бутылка разбилась… Обратно я вернулся другим человеком. Уже в Шотландии, глядя на фотографию Эйлиан, я не мог не содрогаться, но думал, что это так, временно. Однако, увидев её на вокзале, впал в лёгкий ступор. Как будто кто-то снял завесу с моих глаз. Всё, что казалось прекрасным, стало отвратительным, и я понять не мог, как умудрился связать себя с этим угрюмым, неопрятным существом. Когда же она кинулась обниматься, я еле сдержался, чтобы не оттолкнуть её. Кажется, она заметила, и как только мы приехали домой, сразу потащила меня пить чай. Садясь за стол, я увидел, как она украдкой льёт что-то из маленькой синей бутылочки в мою чашку. Само собой, пить я не стал, и под каким-то предлогом быстро ушёл из дома. Вечером я позвонил ей и сказал, что хочу развода. В ответ Эйлиан пригрозила убить тебя и себя. Пришлось вернуться. Но я старался видеть её как можно меньше. Уходил с раннего утра, возвращался за полночь, все уик-энды проводил у последнего оставшегося у меня друга. И конечно, ничего дома не ел.
В итоге, она рассказала мне всё. О себе, о вашем мире, и о том как поила меня этой любовной отравой. Под конец разговора она предложила продолжить «курс», мотивировав тем, что раньше-то меня всё устраивало… Тогда я подумал, что она рехнулась, и уже собирался вызвать карету скорой помощи, когда Эйлиан вдруг схватила со стола тарелку и шваркнула об пол. Потом, она вытащила из-за дивана магический жезл и сказала: «Репаро». Признаюсь, на меня это произвело сильное впечатление. А когда шок прошёл, я спросил, что она сделает с тобой и со мной, если я откажусь пить зелье. Эйлиан ответила – ничего. Главное, чтобы я оставался рядом. Я согласился. Дальше ты знаешь.
- Нет, не знаю! – Испуганно возразила я. – Не знаю… о том случае. Ну, том самом…
В истории любой семьи есть «тот самый случай». Гадкий, омерзительный и оттого остающийся в памяти на долгие годы. Слава святым, у Снейпов он тоже был, потому что старик на мгновение отвёл глаза, и спросил:
- Ты о том дне, когда я её ударил?
Я кивнула.
- Презираешь меня?
- Ага. – С каким-то иезуитским удовольствием ответила я.
- Что ж, ты прав… Но видит бог, у меня были причины! С тех пор, как мы с Эйлиан расставили все точки над «i», я к ней больше не прикасался. Да, мы жили вместе, но не как муж и жена. Но ты и сам, наверное, догадался. Конечно, у меня были интрижки на стороне. Обычно ограничивалось парой ночей, однако с Роуз всё было иначе. Мы познакомились, на корпоративной вечеринке, по случаю слияния наших контор. Я сразу обратил на неё внимание – высокая, с копной рыжих волос, в строгом деловом костюме, она сильно отличалась от всех этих сморщенных финансистов из «Бритиш Петролеум». Весь вечер я крутился около неё, а под конец отважился пригласить в кафе за углом. К огромному моему удивлению, она согласилась. Мы проговорили всю ночь, изничтожили литра три кофе и решили встретиться снова. Уже у неё дома.
С того дня в моей жизни вновь появился смысл. Я влюбился, сынок. Впервые в жизни я по-настоящему полюбил. Без магии, без всех этих грёбаных зелий я почувствовал, что не могу жить без другого человека. И это было прекрасно. Засыпая и просыпаясь, я думал о ней, считал дни, часы, минуты, и даже секунды, оставшиеся до наших встреч.
Мы виделись у неё раз или два в неделю – мне не хотелось рисковать. Каким-то шестым чувством я понимал: Эйлиан не простит мне Роуз. А одному богу ведомо, на что способна разгневанная ведьма. Но, несмотря на все предосторожности, твоя мать узнала-таки о нашем романе. И как-то вечером, за ужином она очень спокойно сказала, что если я не прекращу эти отношения, Роуз умрёт. Я пришёл в ярость: орал что уйду, покончу с собой, и бог знает, что ещё… А когда замолчал, она произнесла всего три слова: «я тебя предупредила».
В тот же вечер я позвонил Роуз и сказал, что между нами всё кончено. А спустя месяц совершенно случайно встретил её в том самом кафе, где произошло наше первое свидание. Ничего не было, мы просто поговорили...
А на следующий день, она погибла.
Врагу не пожелаю такой смерти… Очевидцы утверждали, что ветер поднял её футов на пятнадцать от земли и начал бросать на здания, машины, фонарные столбы. Будто она попала в эпицентр странного торнадо. При вскрытии выяснилось, что у неё не осталось ни одной целой косточки…
Узнав о том, что случилось, я прямо спросил у Эйлиан, её ли это рук дело. В ответ она только улыбнулась. Тогда я её ударил. Мне жаль, что ты стал свидетелем этой сцены, но ещё больше я жалею о том, что, падая, твоя мамаша, не налетела головой на какой-нибудь острый угол…
Я нахмурилась. Рассказ о трагической кончине рыжеволосой пассии мистера Снейпа, всколыхнул во мне одно воспоминание. Моя мама – большая любительница всего непознанного – собирала газеты, где рассказывалось о необычных явлениях, вроде летающих тарелок и загадочных кругов на полях с пшеницей. Разбирая вещи после её смерти, я наткнулась на папку с вырезками. Одна из них привлекла моё внимание. Статья называлась «Полтергейст на Трафальгарской площади», и в ней говорилось о странной смерти некой Роуз Рипли. Средь бела дня, на глазах у ошеломлённых туристов, девушку начало швырять о стены домов, с такой силой, что на некоторых зданиях даже остались вмятины. Под конец уже бездыханное тело бросило на автобус, да так что, от столкновения он перевернулся. Двое пассажиров погибли на месте, другие получили ранения.
Это совпадение заставило меня задуматься: не мог псих так тщательно подготовить своё безумие. Безумие вообще не готовят – им страдают и мучаются, попутно мучая других. Однако случай с Роуз – не миф. Гибель девушки видели десятки людей. Газета, этот пугающий «Ежедневный пророк», тоже была настоящей. Я держала её в своих руках, касалась пальцами движущейся фотографии… Я не знаток технических новшеств, но, кажется, ничего подобного в мире пока нет…
Из этого выходило, что рассказ старика – вовсе не бред сумасшедшего… Но это было настолько невероятным, что задумываться всерьёз не хотелось. Тем более, сейчас.
- А ведь тебя тогда чуть не выгнали из школы! - Вдруг развеселился Тобиас. – Здорово ты меня приложил своим экспелиармусом… - Мистер Снейп выразительно посмотрел на свои безжизненные конечности.
Я еле сдержалась, чтобы не присвистнуть. Речи старика звучали дико, но последние слова побили все рекорды абсурдности. Получалось, что в параличе мистера Снейпа виновен Северус, здорово приложивший отца каким-то там экспелиармусом. Тем не менее, всё сходилось. Мама говорила, что жильца из 38-й парализовало в августе семьдесят седьмого. Северус уехал летом того же года, и газета со статьёй о Роуз Рипли была за 9 августа 1977. Я точно помнила.
- Одного только не понимаю… - Продолжал старик. – Эйлиан сказала, что сразу после того, как меня увезли на «скорой» ты получил письмо с предупреждением из министерства, а потом собрал чемодан и уехал… Куда? Друзей у тебя не было, денег тоже… Что ты делал те три недели до начала учёбы? Неужели снова поехал в Нью-Миллс? Твоя бабка говорила, что ты там больше не показывался…Врала?
Я задумчиво молчала – никогда не отличалась богатой фантазией, да и экспромты у меня выходили не больно-то хорошо.
- Это не важно. – Наконец сказала я. – Расскажи лучше, как вы жили все эти годы?
Старик усмехнулся.
- О, просто чудесно! Забрав меня из больницы, Эйлиан купила инвалидную коляску... Уверен, она могла поставить меня на ноги в считанные дни, но нет. Её вполне устраивала моя беспомощность, более того, она ею наслаждалась. Твоя мамаша, наконец, почувствовала себя полноправной хозяйкой в доме. Она выкинула все мои книги и телевизор и изменила квартиру так, что внутри наша конура стала величиной с самолётный ангар: потолка не видно, стены в какие-то облака уходят, и до сортира неделю ехать. Но это ещё можно пережить… С кухней дела обстояли хуже. Вместо неё Эйлиан устроила маленькую лабораторию. Плиту заменил котёл, а в шкафчиках вместо перца и корицы появились банки с паучьими лапками, рыбьими глазами, эмбрионами тушканчиков и прочей мерзостью. Можешь представить, что лежало у нас в холодильнике?
А в этой комнате, у нас располагалась библиотека. Книги здесь, кажется, размножались почкованием – каждое утро, просыпаясь, я находил парочку новых трудов по зельеварению и этим… как их… тёмным искусствам. Эйлиан обожала эти пыльные фолианты, со стёршимися буквами на обложках. Но ещё более нежные чувства она питала к простой кожаной папке. В ней хранились бумажки с записями о… Вольдеморте.
У твоей мамаши была подруга в министерстве. Эйлиан снабжала её каким-то хитрым любовным зельем, а та взамен переписывала страницы из дела о лорде. Уж не знаю почему, но твоя мать восхищалась им как божеством и чуть ли не каждый день говорила о его колоссальном уме, силе воли, решительности и прочих достоинствах. С пеной у рта она доказывала, что слухи о его родстве со Слизерином чистая правда… А как она радовалась, узнав, что ты примкнул к «Упивающимся»! Мы прочитали об этом в «Пророке». Это была такая большая статья, о набеге людей в масках на Хогсмид... Думаю, ты хорошо помнишь тот рейд. Там у вас что-то пошло не так: мальчишка-подавальщик из «Кабаньей головы» видел лица троих нападавших и опознал среди них тебя. А потом, через неделю появилась другая статья… Об убийстве этого паренька. Очень странном убийстве. Его нашли отравленным каким-то хитрым ядом в запертой изнутри комнате над общим залом трактира.
Эйлиан с гордостью заявила, что это твоих рук дело. Я, дурак, не поверил. Думал, ты на такое не способен. Правда открылась мне только в семьдесят девятом… – Голос мистера Снейпа дрогнул. - Сын, что же ты наделал? Этот центр… Я видел снимки. И волшебные и наши. Узнав о твоём геройстве, Эйлиан купила даже обычную прессу – всю, где говорилось о Кенсингтонской трагедии… - Мистер Снейп горько усмехнулся. - Знаешь, незадолго до смерти она сказала, что ты – герой… Странное у неё понятие о геройстве. Было.
- Как она умерла?
Старик слегка склонил голову на бок.
- Отравилась… – С неприятной улыбкой произнёс он. – Испытывала на себе один яд собственного производства и не смогла изготовить противоядия. Tвоя мать боролась за жизнь до самого конца. Несколько недель она как ненормальная готовила антидоты, горстями глотала безоары… А когда надежд на выздоровление не осталось, она решила прибегнуть к крайнему средству. В одной из своих любимых книг, Эйлиан прочла о способе «расщепить» душу. Не мне тебе говорить, как это делается… - Старик поморщился. – В качестве «катализатора» она выбрала ту, в чьём обличье ты сейчас находишься. Нет, Эйлиан не питала к малышке Мэри большей ненависти, чем ко всему остальному миру, но к тому времени моя милая жёнушка уже с трудом передвигалась, и искать жертву вдали от дома у неё просто не хватало сил.
План был такой – в отсутствие матери девочки Эйлиан заходит к ним в квартиру, накладывает на малышку «Империо» и ведёт к нам. Здесь, в этой самой комнате, она собиралась совершить ритуал. Будущим сосудом для частицы души должна была стать серебряная запонка какого-то далёкого предка твоей матери. По её мнению, решившись создать хоркрокс, Вольдеморт тоже использовал бы исключительно ценную вещь. Он ведь эстет, мать его…
Старик говорил что-то ещё, но я уже не слушала. Мой самый страшный кошмар вдруг ожил и зашевелил щупальцами. С двенадцати лет, не реже раза в неделю мне снилась странная комната с бесконечно высоким потолком, теряющимся в клубящейся дымке. По стенам высились длинные стеллажи с книгами, а на каменном полу был начерчен красный круг. Я стояла в центре него, не в силах пошевелиться. Казалось, ноги приросли к полу, а к рукам подвесили пудовые гири. Глаза слипались, ноздри щекотал запах ароматного дыма от семи медных курильниц на полу. От пламени в плошках по стенам плясали ломкие тени. В какой-то момент одна тень отделилась от стены и пошла ко мне. Не способная оторвать взгляда от скрюченной фигуры в чёрном балахоне, я хотела закричать, но из горла не вылетело ни звука.
Очень медленно фигура обошла круг по периметру и остановилась за моей спиной. Потом я слышала тихий скрип и звук льющейся воды. Чьё-то горячее дыхание обожгло шею, и перед глазами пронеслось что-то тёмное и тонкое. Почему-то я точно знала, что это лезвие ножа. Обычно на этом кошмар заканчивался, но иногда, находясь на тонкой грани между сном и явью, я успевала различить вспышки света, звук падающего тела, крики… Однако я списывала это на обычные утренние ощущения: мама отдёрнула шторы, мусорщики орут, Алан свалился с кровати…
- Я не мог позволить ей убить девочку. – Продолжал мистер Снейп. – Поэтому попросил Эйлиан позволить мне ассистировать. Улучив момент, я влил в чашку с зельем нужным для ритуала, остатки того яда, противоядия к которому она так и не нашла…Правда в последний момент я опрокинул чашу на пол. Трудно убить человека, сынок… – Мистер Снейп смерил меня презрительным взглядом. Уточнил: – Мне – трудно.
- Почему… девочка осталась жива? – Тихо спросила я, как-то очень спокойно осознавая, что все, о чём говорит Тобиас – правда. Наверное, истерика будет потом – если доживу, конечно. А пока я находилась в состоянии нежного, приятного и ласкового шока.
- Её спасли. Не успела твоя мамаша наорать на меня за пролитое зелье, как в комнату аппарировало четверо авроров. Эйлиан тут же выхватила волшебную палочку, они тоже… Началась потасовка, и один из «гостей» применил непростительное заклятие. Эйлиан умерла мгновенно. Надеюсь, безболезненно. Мне бы не хотелось думать, что она страдала перед смертью. Я ненавидел её… Много лет ненавидел. Наверное, она заслужила это, но…
- А как эти «авроры» узнали о покушении? – Перебила его я.
- Та министерская подруга Эйлиан оказалась честной ведьмой и заявила куда следует о странном интересе миссис Снейп к самому опасному тёмному магу современности. Как я понял из отрывочных фраз моих гостей, за нами давно наблюдали, и информация о посягательстве на жизнь Мэри послужила сигналом для начала операции. Когда всё было кончено, они привели девочку в чувство и очистили её память. То же они хотели сделать и с моими воспоминаниями, но я упросил их оставить мою голову в покое. Авроры согласились, после чего занялись «уборкой»: конфисковали все книги, вернули квартире прежние габариты и превратили волшебные вещи в обычные, человеческие. Сам видишь, дизайнеры из ваших копов никакие, но я не жалуюсь. Главное, они не тронули Фэба, сбережения Эйлиан и разрешили выписывать ваши газеты. За что им большое спасибо.
Мистер Снейп посмотрел куда-то сквозь меня.
- Вот так я снова стал свободным…Приятное чувство, надо сказать. Жаль, что я наслаждался им так недолго… Ты пришёл ровно через год после её смерти. Никогда не забуду той ночи: дождь, ветер и звонок в дверь. Открываю, а на пороге ты стоишь. Вид жалкий-прежалкий: мантия мокрая, с волос вода течёт, а глаза злющие… Я решил, что ты хочешь переждать у меня, пока всё не утихнет. Накануне Фэб принёс мне «Пророк», так что о падении лорда я знал. Но всё оказалось иначе. Признаюсь, я был в некотором шоке, когда ты, даже не поздоровавшись, прошёл в комнату, вынул кубок из сумки и поставил на стол.
Ты казался таким спокойным, будто вышел на час в супермаркет, а не исчез на три года. Что ты сказал? «Это останется здесь»? Или как там? Не помню… А потом просто вышел из квартиры и закрыл за собой дверь.
Очаровательно, Северус! Мои аплодисменты. Нет, я, конечно, не ждал слёзных объятий и подробного рассказа о твоей жизни, но ты мог хотя бы объяснить, что и зачем принёс! Впрочем, как видишь, я и сам догадался… Вспомнил рассказы Эйлиан о любви Вольдеморта ко всяким древностям, заказал по почте последнее издание «Магических реликвий», сопоставил факты и понял, что за дрянь стоит у меня в шкафу.
Я машинально посмотрела в сторону стенного шкафа. На полочке за пыльным стеклом рядами стояли разнокалиберные бокалы, чашки и вазочки. И между ними, как яркий павлин среди серых уток, высился старинный золотой кубок, с выгравированным гербом на боку. Я давно уже предлагала старику вызвать на дом ювелира-оценщика – судя по всему, вещь стоила немало, а на пособие по инвалидности жить нелегко, - но мистер Снейп всегда отказывался.
- Почему, ты не избавился от кубка, раз считаешь его… «дрянью»?
- Поначалу я собирался отправить сову в министерство, но передумал. Во-первых, письмо могло попасть не в те руки. Во-вторых… тебя стало жаль. Тогда как раз судили вашу банду, и сведения о том, что ты утаил хоркрокс Вольдеморта, вряд ли помогли бы твоему защитнику. И потом, после твоего выхода из Алькатраса… тьфу ты, Азкабана, я решил оставить всё как есть. Думал, мой сын встал наконец на путь истинный... Оказалось, ошибся.
Мистер Снейп бросил короткий взгляд на ружьё.
- Пойми, я… не хочу этого делать. Но у меня нет выбора. Я читал про того мальчика в очках. Не знаю, таков ли он герой, как о нём пишут, но я хочу дать ему шанс. А получи ваш лорд хоркрокс, Поттер ничего не сможет сделать. И тогда весь наш мир утонет в крови. Вольдеморт ведь собирается устроить «охоту на магглов» и, встав у руля, он так и сделает. А как, думаешь, на это отреагирует наше правительство? Они там, конечно, все ослы, но не до такой же степени! Сидеть сложа руки они не станут, и мне страшно даже представить тот мир, где танки идут против людей с волшебными палочками.
В нашей милой беседе вновь возникла пауза, и я решила, что самое время начать доказывать, что я и Северус – два разных человека. Мировая угроза тоже плохо, но для начала нужно спасти собственную зад… голову, а там видно будет.
- Мистер Снейп… - Неуверенно начала я. – Сэр… Я знаю, вы сейчас вряд ли мне поверите, но… я не ваш сын.
Этот банальный звук, произвёл на мистера Снейпа весьма странное впечатление. Вздрогнув, он изогнулся в кресле и выглянул в окно, напрочь забыв обо мне. Не теряя времени, я схватилась за ствол ружья, пытаясь отвести его от себя. Старик отреагировал мгновенно. Повернувшись, он с удивительной для его возраста силой выдернул оружие из моих рук.
На какой-то короткий миг я решила, что всё кончено. Лицо Тобиаса было таким страшным, что даже записной оптимист не дал бы за мою жизнь ломаного гроша. Казалось, там, за окном старик увидел собственную смерть, и винил в её появлении меня. Но секунду спустя черты его разгладились, а в бесцветных глазах появилось совсем другое выражение… Нечто подобное иногда мелькает во взгляде одного из наших водителей, когда директор говорит о предполагаемом увеличении зарплаты.
- Мэри? – Осторожно спросил старик. – Это правда, ты?
- Сэр! – От облегчения я чуть не расплакалась. - Наконец-то вы меня узна…
- Быстро бери кубок! – Резко перебил меня мистер Снейп.
- Что? Какой? Этот?!! Нет! – Я замотала головой. – Это ваше дело, ваши проблемы и…
- Делай, что говорю! Или хочешь, чтобы я стал убийцей своего ребёнка?
Сейчас мне было абсолютно наплевать, чьим убийцей станет мистер Снейп. Главное, чтоб не моим. Но дуло ружья вновь устремилось мне в лицо. Тогда я покорно встала и вытащила из шкафа пыльную реликвию.
- Что теперь?
- Кидай в свой пакет. Он ведь непрозрачный? Ну, что стоишь, быстрей! Умница. Теперь слушай: встретишь Северуса на лестнице – не смотри ему в глаза. Поняла? Ни в коем случае! Он легилимент – умеет читать мысли по взгляду. Надеюсь, глаза покойника – исключение… На все вопросы обо мне отвечай: ты меня не знала, и знать не хотела. На похороны не приходи, тебя не должны связывать со мной, ясно?
- Что? Какие похороны, о чём вы го…
- Дальше. Никому… слышишь? Никому не отдавай кубок и не говори, что была у меня! От этого зависит всё, понимаешь? Найди того мальчика по имени Гарри Поттер и расскажи о нашем разговоре. Он живёт в Литтл-Уиннинге. Где точно – не знаю. Всё, уходи. Ну, чего уставилась?! Вали отсюда, не то пальну!
Ничего не понимая, я выскочила из квартиры и стала спускаться по лестнице. На площадке между вторым и третьем этажом я едва не столкнулась с высоким мужчиной в чёрном плаще странного покроя. Чем-то его одеяние напоминало сутану, да и сам обладатель сего «изысканного» одеяния производил впечатление монаха-аскета: лицо бледное, худое и глаза… Я никогда не видела таких глаз: они были совершенно чёрными и горели, как у религиозного фанатика.
Засмотревшись, я даже замешкалась и чуть не уронила пакет с едой и стариковским «подарочком». Мужчина тоже замедлил шаг, вглядываясь в моё лицо. Подобные моменты принято описывать в любовных романах. Причём примерно в таких фразах: «их взгляды встретились, и по телам обоих пробежал электрический ток. Я искал тебя долгие годы, любимая! Да, любимый, я тоже искала тебя!».
Но, увы, жизнь не похожа на любовный роман – моя, по крайней мере, точно. Вместо того, чтобы признаваться в любви, предполагаемый священнослужитель вдруг шарахнулся в сторону и чуть ли не вприпрыжку побежал наверх. Сайгак хренов.
Проводив его угрюмым взглядом, я продолжила спускаться, пытаясь понять, кого мне напомнил этот субъект. Озарение пришло, когда я уже стояла у двери своей квартиры: незнакомец был точной копией женщины с фотографии. А значит, он – тот, кого ждёт мистер Снейп. С ружьём в руках.
Не успела я решить, чем мне это грозит, как услышала выстрел. Оглушительно громкий, он сотряс хлипкие стены нашей многоэтажки, как раскат майского грома. В одно мгновение обычные звуки большого дома стихли: перестала трещать по телефону моя соседка справа; замолкли на полукрике вечно ругающиеся супруги Брокльхерст, этажом выше; заткнулся матерящийся подросток из двадцать девятой… Только обычно тихий младенец Пристли вдруг завопил, как пожарная сирена.
Наверное, именно его визг и привёл меня в чувство. Усилием воли я заставила себя повернуть ключ в замке. Войдя в квартиру, я бесшумно закрыла дверь и замерла в прихожей. Двери у нас тонкие, и то, что происходит на лестнице, можно понять, даже находясь в спальне. Но сейчас я не слышала абсолютно ничего. Даже отпрыск Пристли замолчал. Не удивлюсь, если мамаша попросту заткнула ему рот полотенцем – с неё станется.
Кажется, все жильцы, притаились как мыши в норах, боясь привлечь внимание того, кто спустил курок. Чем-то это напоминало затишье перед бурей. И в этой мёртвой тишине особенно громко раздался звук шагов. Кто-то неторопливо спускался по лестнице… И, кажется, я даже знала, кто этот «кто-то».
На моей площадке шаги затихли. Судя по всему, спускавшийся человек остановился, и мне даже думать не хотелось – зачем. Что там говорил мистер Снейп? Ни в коем случае не смотреть Северусу в глаза? А я пялилась на него, как посетитель зоопарка на капибару. О чём я тогда думала? Вроде бы о любовных романах, но в тот момент, когда чуть не уронила пакет, я точно вспомнила о стариковском подарке, и представила Тобиаса с ружьём.
О господи…
На мгновение я перестала дышать, губы беззвучно зашептали слова молитвы. Не верю в Бога, но иногда прошу, чтобы всё было хорошо. Не совру, если скажу, что так отчаянно не молилась ещё никогда.
Не знаю, сколько это продлилось – вероятно, всего несколько секунд, но мне показалось – года. Внезапно тишину разорвал оглушительный хлопок… И каким-то шестым чувством я поняла – всё кончилось. Страшный человек ушёл, позволив мне остаться в мире живых и вменяемых.
Машинально, как зомби, я прошла на кухню, бросила пакет на пол, села у окна и сама не заметила, как заплакала. Было страшно, жалко себя, мистера Снейпа, кота Алана и моего простого, понятного мира, который, говоря языком любимого писателя, «сдвинулся» и не собирался вставать на место…
Спустя час раздался настойчивый звонок в дверь. Открыв, я увидела симпатичного юношу в полицейской форме. Часто моргая длинными ресницами, он спросил, в каких отношениях я была с мистером Снейпом из тридцать восьмой. Немного подумав, я ответила: «в добрососедских». Полисмен состроил печальную мину, и сказал, что около часа назад мистер Снейп покончил с собой:
- Засунул дуло двустволки себе в рот и нажал на курок. Мозги по всему подоконнику – ужасное зрелище.
- Ужасное, - тупо согласилась я.
Далее последовал ряд вопросов, из серии «что слышали, что видели». Как и просил старик, я только сокрушалась и качала головой. Напоследок коп спросил, не захочу ли я оплатить похороны покойного. Я сказала, что не захочу.
Когда он ушёл опрашивать других соседей, я открыла пакет и долго разглядывала массивный золотой кубок с выгравированным гербом на боку. Я понятия не имела, что за сила заключена в нём, но одно знала точно – в мои руки попала вещь, из-за которой погиб несчастный старик. И что-то говорило мне, - одной смертью дело не ограничится. А первой в списке на отправку в мир иной была я – невольная хозяйка бесценной утвари плохого парня по имени Вольдеморт.
И что теперь делать, я не знала. Не искать же, в самом деле, этого Гарри Поттера!
rakugan Нет, что вы =) У меня ещё два в работе, так что далеко не последний =)
Мильва Маразм крепчал. Сейчас долго сидела и думала, что же это за адрес такой ? =)) Вам спасибо! Думаю, можете представить как автора (тем более новичка в фандоме) греет, когда его фик берут на сайт =) В понедельник вышлю =)
Мильва пишет:
цитата:
Потрясающе! )) Буду ждать второго ))
Быстро не обещаю, но постараюсь и не затягивать с этим делом =)
Мильва пишет:
цитата:
Серьезно?! Никогда бы не подумала - похоже, у нас совершенно разные представления о семье Снейпов ))
Это точно =) Просто я прочла ваш фик, прониклась и вспомнила, что у меня тоже где-то лежит нечто про святое семейство... Ну и пошло-поехало =)
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 45
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
понравилось. Прочитала на одном дыхании. Завораживает :) 
- участник сейчас на форуме
