Астрономическая башня

ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ!
ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.

Заходящее августовское солнце щедро залило светом полупустую спальню. Наглый солнечный луч забрался на высокую постель, где среди множества одеял и подушек дремал Люциус Малфой, и скользнул по его лицу. Люциус чихнул и проснулся. В горле першило, глаза слезились, а нос был заложен. Жалостливым взглядом он обвел комнату – так и есть, кроме него в ней никого не было. Еще раз чихнув, Люциус решил обидеться. Как это так – он тут болеет, можно сказать, умирает, а они все бросили его одного. Даже воду подать некому – тот факт, что возле кровати на тумбочке стоял полный графин воды и чистый бокал, Люциус решил проигнорировать. Даже за руку никто не подержит, по голове не погладит, не пожалеет – бросили его умирать в одиночестве. Чихнув уже в третий раз, Люциус погрузился в мрачные размышления – вот он умер, и все они со скорбными лицами стоят над его могилой.

Много-много людей, Министр приносит соболезнования его семье, в то время как Нарси, не стесняясь своего горя, рыдает на плече у Драко. Тот, конечно, мужественно пытается держаться, но под его глазами залегли черные тени. Сев, мрачнее обычного, даже не пытается язвить – стоит и печально смотрит на его могилу, понимая, что во многом именно он виноват в смерти лучшего друга. А еще у Нарси красное, опухшее от слез и поэтому почти некрасивое лицо. И ей совсем не идет черный – мрачно добавил про себя Люциус.

Почему-то стало совсем грустно. Тут в коридоре послышались шаги, которые замерли у двери. Люциус сбросил одно из одеял и прислушался к приглушенным голосам.
- Ничего страшного с ним не случится. У него даже температуры нет.

Сев. Соплохвост и тот более склонен к сочувствию и участию, не то, что этот – наверное, сердце свое заспиртовал в баночке и теперь держит в кабинете для устрашения студентов…

- Но, Сев…

Нарси. Тоже хороша женушка. Тут муж умирает можно сказать, а она там с его лучшим другом кокетничает. Еще непонятно чем они тут занимались, пока он в Азкабане сидел. Мало ли, а то через пару месяцев появится… сюрприз какой-нибудь…

- Это простая простуда, Нарцисса. В Азкабане дементоров нет, авроры его сами боятся – эти дураки думают, что он и проклясть может – так что он там почти как на курорте был.

Ах, на курорте? Тебя бы на такой курорт отправить, котел на ножках. Будут тебе и прогулки раз в день по тюремному двору. И год без газет. И без шоколада? Совсем, ни грамма шоколада. Кстати о шоколаде…

Люциус выбрался из кровати, достал коробку конфет и тут же забрался с ней под одеяло, прислушиваясь к спору возле двери, с мрачной решимостью жуя конфету.

- Как ты может так говорить?

Угу, испугалась, жалеет. Поздно, Нарцисса, поздно. Ходить тебе теперь в черном до конца своих лет. И с лицом зареванным.

Люциус мстительно засунул в рот еще одну конфету и предусмотрительно спрятал коробку под одеяло.

- Сама смотри, - тут дверь распахнулась, и в комнату бесшумно вошел Северус, а за ним, на цыпочках, и Нарцисса.
- Уже проснулся? Замечательно. Вот, выпей, - уже не шепотом проговорил Сев, протягивая ему кубок с каким-то зельем. Грозно посмотрев на кубок, а потом на бывшего лучшего друга, Люциус демонстративно отвернулся к окну. В конце концов, его тут никто не любит, и он обиделся. – Это еще что такое?… - начал было Северус, но осекся, перехватив взгляд Нарциссы. Она взяла кубок у него из рук и осторожно присела на краешек кровати.
- Отлично. Проследи, чтоб он выпел зелье. И чтоб завтра… - он еще раз посмотрел на Нарциссу и исправился, – послезавтра был у меня. Хотя, я лучше сам зайду. Нарцисса, - кивнув на прощание, Северус вышел, оставляя супругов наедине.
- И что случилось, Люциус? – прошептала Нарцисса, заботливо поправляя подушки. Вместо ответа Люциус только как-то жалобно шмыгнул носом. Улыбнувшись, Нарцисса зарылась лицом в его волосы и поцеловала в макушку. – Ты же не хочешь тут так лежать вечно, ведь так? – от нее пахло мятой и черным шоколадом, а в ее голосе проскользнули хитрые игривые нотки. Люциус уже был готов сдаться и простить ее, но ведь он обиделся всерьез, поэтому он еще раз жалобно шмыгнул носом, но не пошевелился.
- Люц, ну, Люц, - протянула Нарцисса, и Люциус почувствовал, как ее рука скользнула под множество одеял, в которые он завернулся словно в кокон, и коснулась его спины. Он скрипнул зубами, и чуть подался назад, навстречу теплу ладони, но поворачиваться не стал. Почувствовав, что муж уж близок к тому, чтобы перестать упрямиться, Нарцисса улыбнулась и скользнула ладошкой по его животу, медленно поднимаясь к груди. – Люциус.
- Хорошо, - Люциус широко улыбнулся, перед тем как повернуться, - давай свое лекарство.
- Оно не мое, оно Сева. Он, между прочим, три часа с ним в лаборатории провозился. А ты даже не посмотрел на него, - мягко произнесла Нарцисса, протягивая мужу кубок с зельем. В груди как-то сразу стало совсем тепло. И вовсе не от лекарства. Нарцисса в это время в очередной раз поправила одеяла и подушки, затем прилегла рядом, положив руку ему на грудь. Обнимая жену и уже почти засыпая, Люциус решил, что не будет больше обижаться. По крайней мере, пока.