|
|
| |
Пост N: 2
Зарегистрирован: 01.12.06
|
|
Отправлено: 01.12.06 19:20. Заголовок: Re:
1. La Pure Morte
Никогда не думала, что получиться избавиться от тебя таким простым, даже банальным способом. Без зелени яда непростительного заклятия, без пряного вкуса двух коротких слов. Все слишком просто, до вульгарности просто. Почти незаметно.
Авада Кедавра – чистая смерть. Без крови, без боли, искажающей лица в последней и вечной судороге. Одно удовольствие родным хоронить такого покойника, не нужны ни закрытый гроб, ни косметическая магия. И шепот в толпе « Как живой!» и мысль, одна на всех, жарко пульсирует жилкой у виска «Я знаю, кто это сделал, не я ли буду следующим».
Твоя смерть еще чище. Прозрачна и невесома.
Я мечтала прийти на твои похороны, милый братец. Неузнаваемой тенью следить за похоронной процессией, рыдающими гриффиндорцами, если от них к тому времени кто-то останется… А ты лежишь в черной парадной мантии, на дорогой ткани белым воском узкие кисти и лицо, будто у фарфоровой куклы, стоящей на камине в доме твоей мамы. Хотя, что это я…. Хоронили бы тебя, за счет министерства, как всех государственных преступников, полтора пьяных гробовщика под стеной Азкабана. И грустили бы по тебе только твои блохи. И мне затруднительно было бы посмотреть, как твое тело, зашитое в мешок, на раз-два-три кидают в общую яму и слегка присыпают землей, до следующего захоронения, благо на покойников в Азкабане никогда не было дефицита.
«Да и сейчас затруднительно будет», успела я подумать, когда ты с улыбкой, вдребезги разбитой моим «экспериармусом», проваливаешься за паутинно-призрачную Занавесу.
Мне будет не хватать тебя братец, мне будет не хватать твоих похорон.
2. The Black Moon
Мне всегда говорили, что своей смертью я не умру. Я поверил, когда увидел ее впервые. Мне было 6 лет, а она восьмилетняя, серьезная, не по годам, девочка, кузина Белла, приехала, со своей малышкой сестрой и матерью, погостить в наш дом. Я выглядел более взрослым, чем мои сверстники, более высоким и казалось, что мы с Беллой одногодки. Мы были необычайно похожи. Как две вещи сделанные одним мастером. Моя мать объяснила это породой и кровью Блэков. Мне же она казалась моим отражением по ту сторон зеркала. Не знаю, что думала она, и никогда не узнаю, но она тоже согласилась отражать меня.
На Рождество, последнее перед отъездом в Хогвартс, мы поцеловались под омелой. И меня впервые тогда опалил огонь черных лун ее невозможных глаз.
Но в школе я попал в Гриффиндор, а она, уже второй год, училась в Слизерине. Непримиримые противники Годорик и Салазар встали между нами. Блэки вычеркнули меня из своего рода и своей памяти, а она была Блэк до последней капли той ледяной воды, что текла у нее в жилах.
Но однажды, на пятом курсе я очень глупо попался МакГонагал в коридоре после отбоя. Еще в прошлый раз, застукав нас за очередной забавой, она пообещала, что если еще хоть раз… «вы вылетите из школы, мистер Блэк, быстрее, чем сможете сказать «квиддич». И когда, под яростным взглядом МакГонагал, под которым, наверное, дымилась моя одежда, я мысленно прощался с Хогом, из ближайшей двери выскочила, как чертик из коробочки, моя милая кузина Беллатрикс. Схватила меня за локоть.
- Профессор, это я виновата. Я помогала Сириусу подтянуть Транфигурацию и совершенно забыла о времени.
И я понял, что спасен. Отличница Белла была любимой ученицей МакГонагал. И скрестил пальцы на удачу.
МакГонагал, старая кошка, поджала тонкие губы. Вид у нее все равно оставался крайне недовольным, но она все же перестала поджаривать меня взглядом.
- Это очень похвально, мисс Блэк, - наконец проговорила она, тоном далеким от похвалы, таким голосом, скорее зачитывают смертным приговор, - Это очень похвально, мисс Блэк, что вы решили помочь вашему брату, но я все же смею надеяться, что в следующий раз вы будете более внимательны ко времени и школьным правилам. Мне не хотелось бы сообщать вашему декану, профессору Снобхорну… Тем не менее, 10 баллов с Слизерина и Гриффиндора, - Тут она снова перевела на меня взгляд, - И считайте, что вы очень дешево отделались. Немедленно ступайте в свои гостиные.
Когда профессор скрылась за поворотом, я схватил молча идущую рядом Беллу, за руку:
- Зачем тебе это понадобилось?
Она насмешливо посмотрела на меня, я отпустил ее.
- Если бы не я, ты бы уже паковал свои вещички, Блэк.
Я подошел ближе. Добавил в голос рычащие угрожающие нотки:
- С каких пор тебя так волнует моя судьба, милая сестричка?
Наши глаза были почти на одном уровне. Наши лица были так близко, что запах ее кожи сводил с ума.
- Ни одного из Блэков не вышвыривали из Хогвартса.
Она с силой оттолкнула меня и пошагала прочь. Я развеселился. Закричал ей в след:
- Ты помнишь, как мы целовались под омелой?
Стены гулко отразили мои слова, эхо заметалось по коридорам. Белла не обернулась. Но черная луна уже вставал над горизонтом.
Вот Она подходит, чтоб взять меня вниз.
Чтобы влить в меня жажду рассечь себя…
Мне представился случай отдать ей долг только на следующем курсе, а до того мы продолжали не замечать друг друга.
Я прятался в пустынном коридоре под одолженной у Джеймса мантией-неведимкой, поджидая Миджерона Кларка, слизернского скота, которому задолжал небольшую трепку за испорченную на Зельях мантию и учебник. Он должен был пройти здесь к своей подружке из Райвенкло. Перебирая в уме всевозможные способы насилия, которые я собирался учинить над слизеринцем, я услышал приближающиеся голоса – просительный, достаточно громкий, мужской, и женский, глухой и раздраженный, словно говорившая взбешена до такой степени, что в состоянии лишь цедить сквозь зубы.
Когда они приблизились, я узнал Лестранга и мою кузину. Эти двое были помолвлены с детства, и видимо Лестранг возомнил себе, что для Беллы это что-либо значит. Я уже хотел, вернув себе видимость, воспользоваться ситуацией, что бы сбить спесь со слизеринца, унизив его перед невестой. Но в следующее мгновение, мне пришла мысль получше. Сквозь тонкую ткань плаща я увидел тонкий силуэт Беллы, появившийся из-за поворота. Я схватил ее за руку и втянул под плащ. Я умудрился проделать это так проворно, что появившийся следом Лестранг удивленно вытаращился на пустынный коридор, вполне законно ожидая увидеть картину, наверняка, ставшую для него привычной – спину своей будущей супруги. Решив, что Белла, каким-то непостижимым, по крайней мере, для него образом, в один шаг скрылась из виду, сломя голову помчался ее догонять.
Белла была не только достаточно умна, что бы не закричать и не сопротивляться, поняв какую выгоду для нее приносить это неожиданное происшествие, но и всегда настороже. Ее палочка довольно чувствительно упиралась мне в ребро.
- Мне вообще-то больно, - выдохнул я ей в ухо, как только покинутый жених скрылся за поворотом.
И снова очутившись с ней так близко, что слышно было, как бьется ее сердце, я почувствовал, как возбуждение теплой волной подымается от низа живота вверх, не давая возможности ни вздохнуть, ни выдохнуть. Она снова, как тогда оттолкнула меня:
- Теперь мы в расчете, Блэк.
- Нет, погоди, я еще кое-что тебе должен.
Я наклонился и коснулся ее губ. Потом сжал ее сильнее и в объятьях. Мучил ее губы, с тихим стоном прикусывая их. И уже не замечал, что ее палочка, снова, еще глубже, вонзается мне в тело. Так продолжалась еще несколько секунд, пока меня не отшвырнул к стене ее «экспериармус». Я больно ударился спиной, сполз на пол и остался сидеть.
Белла презрительно скривила распухшие после моего поцелуя губы, от чего ее улыбка не тянула больше на убийственную.
- Чего ты добиваешься, Блэк? Нам никогда не быть друзьями.
Я, посмотрев на нее снизу вверх, усмехнулся самым гнусным образом, на который только был способен:
- А я тебе и не дружбу предлагаю.
- Ты глупец, - отрезала она, и пошла прочь, но я в одну секунду вскочил на ноги и заступил ей дорогу. Я уже достаточно отравлен ядом ее глаз, что бы быть без нее. И она стала моей. Не сразу, но за два года, что мы вместе учились в Хогвартсе, она десятки раз ускользала от меня, но она не знала, что так не возможно жить тому, у кого по венам сочиться яд черной луны Беллатрикс.
Я готов был собакой стеречь ее кров
Ради счастья застыть под хозяйской рукой
Ради права коснуться губами следов
Мне оставленных узкою, легкой стопой.
Когда она закончила школу, мы видились в Хогсмите, каждый раз, когда нас отпускали на прогулку. Встречались в грязных комнатах над трактиром «Кабанья голова».
Обернувшись собакой, я прикусывал ее тонкие лодыжки, а она гладила мою лохматую голову и смеялась: «Если у меня появятся блохи, что я потом скажу Рудольфу!»
Через месяц они поженились. Я был единственным из Блэков, который не получил сову с приглашением на свадьбу.
А потом, она начала убивать моих друзей.
Я искал, но не мог ее найти. А потом все внезапно кончилось, жизнь Джеймса и Лили, владычество Темного Лорда и моя свобода. Впереди была только кошмарная ночь Азкабана.
И в этом мире мне нечего больше терять,
Кроме мертвого чувства предельной вины
Я жил одной лишь мыслью, настолько безрадостной, что дементоры вскоре оставили меня в покое. Я убийца, да, убийца, подлый, трусливый, жалкий. Убийца, который никого не убивал, но все же виновен в смерти друзей. Единственных, для кого я хоть что-то значил. Я кусочек за кусочком выжигал свою душу, выворачивал ее на изнанку, пытался доставить себе все больше боли, что бы хоть как-то возместить нанесенный ущерб. Делал это, хотя и понимал, что все напрасно. Не вернуть...
Ее нога только переступала порог этого адского места, а я уже учуял божественны-горький запах ее кожи.
А ночами я плакал, и бил себя в грудь.
Чтоб не слышать, как с каждым сердечным толчком
Проникает все глубже, да в самую суть
Беспощадный, холодный осиновый кол
А когда мне не было больше сил думать о Джеймсе, когда тоска и вина переполняли меня до самого наивысшего предела, настолько, что я чувствовал боль от них на физическом уровне, я вгрызался в свои руки, что бы можно было хоть как-то оправдать свои судорожные рыдания, я думал о ней. Скулил от тоски по жемчужной коже, по ее антрацитовым волосам, по тонкой соблазнительной шее. Да, особенно по ее шее, куда бы я вонзил свои зубы, в последней смертельной хватке. И две черных луны ее проклятых глаз закатились бы навсегда. Я срывал голос, выкрикивая ее имя. Но она меня не слышала. Она находилась в своем собственном аду.
Я пришел сюда из-за дальних гор
Ибо ныне я знаю, что делать с собой
Министр Фадж оказался воплощенной надеждой. Как-то пришедший с газеткой в мою камеру, когда я уже начал забывать, как выглядит нормальный маг. Сам я на такого не тянул, даже во тьме камеры, которая ей просто сочилась. Но он разговаривал со мной почти как с нормальным, возможно немного больным человеком. Он со мной говорил, а я с ним нет. Во рту был металлический вкус собственной крови. А голоса снова не было. Фадж поговорил и ушел, оставив мне маленький клочок спасения. И когда я жадно вчитывался в ускользающие в темноте строки, я уже тогда знал, чутким звериным нюхом чувствовал, что вот, вот моя Свобода от вины и боли машет мне рукой с колдографии вместе с рыжим семейством Уизли.
Я бежал из Азкабана, бежал от нее.
И был Гарри, мой крестник, мальчик безумно похожий на Джеймса, и Орден Феникса и новая тюрьма на Гримаулд, и называлась она Дом Блэков.
Но с тек пор, как Она подарила мне взор
Леденящие вихри вошли в мои сны
И все чаще мне снились…
Мне все чаще снились ее глаза. Наяву я хотел убить ее, во сне я ее просто хотел. Я вспоминал о ней, когда метался загнанным зверем по дому на Гриммаул. Я смотрел на прибитые к стене эльфийские головы, и мучительно хотел прибить и ее голову сюда в ряд. Но, когда я снова проходил мимо этой пародии на охотничье трофеи, я уже сожалел об этом. Мертвые эльфы безразлично смотрели на мои полные безумия глаза, а я думал, что действительно сошел с ума, раз думаю о ней.
Вот Она подходит, чтоб взять меня вниз.
Чтобы влить в меня жажду рассечь себя
Я раскрыл себе грудь алмазным серпом,
И подставил, бесстыдно смеясь и крича,
Обнаженного сердца стучащийся ком
Леденящим, невидимым черным лучам.
Там в Министерстве я боролся не с женщиной по имени Беллатрикс Лестранг, а с демоном черной луны, от которого мне не было спасения нигде в этом мире. И последний миг моей жизни я понял, что, наконец, свободен. И я, улыбаясь, падал в неизвестный мир, свободный и совершенный, невозможный и недостижимый.
Боги! Боги! Как берег крут!
|
- участник сейчас на форуме
