|
|
| моралист
|
Пост N: 27
Зарегистрирован: 09.09.06
|
|
Отправлено: 17.11.06 14:55. Заголовок: Re:
Пролог
- Флор, бездельник! – гремел по всему дому недовольный женский голос. – Где ты снова застрял?!
Молодой человек лет восемнадцати, полный, светловолосый и кареглазый, неохотно закрыл книгу, в изучение который был перед этим погружен. На его круглом лице отразилось сожаление. В ту же минуту дверь комнаты распахнулась, и на пороге возникла обладательница громового голоса – невысокая, очень хрупкая на вид девушка. Ее светло-карие, как у брата, глаза метали молнии. Длинные светлые волосы были стянуты на затылке в хвост, но несколько легких прядей выбились из прически и торчали во все стороны, придавая девушке еще более грозный вид.
- Флор! – уже немного тише, но по-прежнему возмущенно воскликнула девушка. – Я там уже с ног сбилась, а ты – здесь – читаешь!! О чем я просила тебя полчаса назад?
Флореан нахмурился, растерянно провел рукой по светлым волосам, растрепав их, и, наконец, не слишком уверенно ответил:
- О, Филлида, я обещал тебе вымыть посуду, а еще… - он говорил очень медленно, чем похоже злил сестру – и она нетерпеливо закончила:
- … еще я просила тебя приготовить на вечер побольше мятного мороженого с корицей. И отправить заказ на лимоны и пряности. И выпиши наконец ту книгу с рецептами, о которой я тебя просила месяц назад.
-Да, теперь вспомнил, - Флореан бросил последний сожалеющий взгляд на книгу, - извини, сестричка. Я сейчас все сделаю. А придет ли сегодня мистер Дамблдор?
- Обещал прийти, Флор. А потому тебе еще надо будет приготовить его любимый лимонный шербет, чтоб не заставлять мистера Дамблдора ждать, - с этими словами Филлида Фортескью исчезла. Флореан отправил книгу на полку и неохотно поплелся вслед за сестрой.
Этот, в общем-то ничем не примечательный разговор состоялся в канун Рождества 18** года, когда кафе-мороженое мисс Филлиды Фортескью просто-напросто лопалось от наплыва посетителей, а ее брат-бездельник, юный Флореан Фортескью, совсем недавно окончивший школу, целыми днями только и делал, что читал книжки по истории магии, которые занимали все до одной книжные полки в его комнатушке.
Глава первая,
где рассказывается сразу о нескольких весьма любопытных знакомствах.
В тот же день произошло еще одно на первый взгляд малопримечательное событие: по Диагон-аллее впервые прошел невысокий черноволосый молодой человек лет двадцати с большим и на вид довольно тяжелым дорожным мешком за плечами. При ходьбе в мешке что-то постукивало. Молодой человек шел быстрым, пружинистым шагом, удивительно легко огибал многочисленных встречных прохожих. Под ногами весело поскрипывал снег, словно напоминая о близящемся Рождестве; ярко светило солнце, а небо было удивительно чистым и не по-зимнему высоким.
Было совершенно очевидным то, что молодой человек оказался в Лондоне впервые, хотя эта очевидность объяснялась не тем, скажем, что он проявлял какую-то неуверенность, натыкался на прохожих и здания или глазел по сторонам с глупым видом, нет, но во внешности и жестах молодого человека было что-то настолько неанглийское, что любой признал бы в нем иностранца.
Впрочем, он оглядывался (но, разумеется, не глазел), с любопытством и очень внимательно прочитывал таблички и рекламные вывески на магазинах – видимо, что-то искал. Раза два он замедлил шаг: заинтересовали его магазины волшебных палочек; один – совсем маленький и, определенно, не процветающий, с темными окнами и облезлой дверью; другой – большой, с выставленными в витрине палочками, которые самостоятельно исполняли различные простенькие заклинания.
- Дилетанты, - пробормотал молодой человек и презрительно скривил губы, глядя на украшенные еловыми лапами и подсвеченные разноцветными огоньками витрины большого магазина.
Третий раз молодой иностранец замедлил шаг и остановился у дверей кафе-мороженого Фортескью: слишком уж заманчивыми были запахи, окружившие его – корица, карамель, шоколад.
- Я думаю, вам стоит войти! – раздался за спиной молодого человека звучный голос. – Уверен, что вы не пожалеете.
Обладатель этого голоса – высокий рыжебородый и рыжеволосый волшебник, одетый в прекрасную темно-лиловую мантию, открыл дверь, пропуская вперед застывшего в некотором замешательстве молодого человека.
Пожалуй, стоит признать, что с этого момента описываемое событие перестало быть заурядным, ведь не случись эта встреча, история магического мира пошла бы по другому пути.
- Благодарю вас, - ответил молодой человек, - не уверен, что у меня есть время.
- Как же так? – удивленно спросил рыжебородый. – На посещение кафе Фортескью всегда должно быть время.
- Эй, мистер Дамблдор, не стойте в дверях, в самом-то деле, и вашего спутника ведите! Зима все-таки! – донесся до них недовольный голос мисс Филлиды Фортескью.
- Слышите: вы мой спутник и я вас веду, а мисс Фортескью лучше слушаться, - улыбнулся рыжебородый и подтолкнул внутрь молодого человека.
Свободным оказался один-единственный столик (расположенный почти у самой кухонной двери) – и то потому, что Филлида Фортескью держала его специально для мистера Дамблдора. Рыжебородый сел и приглашающим жестом указал на соседний стул. Молодой человек огляделся, словно опасаясь слежки или преследования – но потом пожал плечами и сел.
- Мое имя Альбус Дамблдор, - представился тем временем рыжебородый.
- Олливандер, - коротко бросил иностранец. По-английски он говорил почти без акцента.
- Очень рад знакомству, мистер Олливандер.
Подошла Филлида.
- Что будете заказывать, мистер Дамблдор?
- Лимонный шербет, пожалуйста, для меня и «Танцующие снежинки» для моего спутника.
- Я не думаю, что стоит… - заговорил Олливандер, но Дамблдор только кивнул Филлиде, чтоб та записала и «Снежинки».
- Флор хотел видеть вас, мистер Дамблдор, - осторожно сказала Филлида, - вы не возражаете?..
- Я никогда не возражаю против общения с вашим братом, мисс Фортескью, но пусть он сначала приготовит мне лимонный шербет, - улыбнувшись, ответил Дамблдор.
- Именно, мистер Дамблдор! – довольным голосом подтвердила Филлида Фортескью и ушла.
- Мисс Фортескью считает меня своим союзником в воспитании мистера Фортескью, но, увы, она ошибается. Большую часть книг, которые занимают книжные полки Флореана, посоветовал ему я.
Олливандер пожал плечами:
- Книги – не самое дурное увлечение, как мне кажется.
- Между прочим, мистер Олливандер, я вспомнил, где уже слышал вашу фамилию. Карл Олливандер, владелец самого большого в мире магазина волшебных палочек…
- …мой отец, вы не ошиблись, - договорил за Дамблдора молодой человек.
- Да-да, все так, - задумчиво произнес Дамблдор, - а не о вас ли пишут сегодня все газеты?
Первый раз за весь разговор молодой человек улыбнулся, а вернее скривил губы в подобии улыбки – невеселой и немного растерянной:
- Похоже, обо мне. Только вряд ли вам стоит возвращать меня отцу. Ведь вы для этого привели меня сюда?
Дамблдор не ответил. Внезапно из кухни донесся возмущенный крик мисс Фортескью, заглушивший стоявший в кафе гул голосов:
- Флор!!! У меня нет ни одного лимона!!
Далее последовала пауза, в которой мистер Флореан Фортескью, видимо, пытался что-то объяснить, но как всегда он говорил слишком медленно и неуверенно, чтоб терпения сестры могло хватить на все его оправдания.
- Нет, Флор! Я не буду наколдовывать лимоны! Ты же знаешь, что они тогда невкусные! И говорить потише я не буду: пусть все знают, что мой брат, мистер Флореан Фортескью – лентяй!
Улыбка Дамблдора стала еще шире:
- И так всегда, мистер Олливандер, а ведь юный Флореан, честное слово, подающий большие надежды молодой человек. Но его сестра уверена, что надежды он должен подавать только в том, что касается ее кафе, а историю магии мисс Фортескью уже считает самым вредным на свете предметом.
- Как можно, Альбус? – раздался вдруг над головой Олливандера незнакомый голос. – Кто считает вредным предметом историю магии?
- Я выкину все твои книги!! – продолжала возмущаться Филлида Фортескью, пока ее брат спешно собирался, чтоб бежать за лимонами.
- Вот ответ на ваш вопрос, Катберт.
На стул рядом с Олливандером опустился невысокий пожилой, одетый в светло-коричневую, довольно старую на вид мантию.
- Растите мне конкурента, Альбус? – с усмешкой спросил он.
- Вовсе нет, - покачал головой Дамблдор, - Флореан не стремится преподавать, скорей уж он будет писать книги по истории магии.
- Хм, тогда другое дело. Если напишет, я непременно включу ее в список обязательной литературы по предмету.
- А, Катберт, позвольте представить вам мистера Олливандера-младшего, - Дамблдор повернулся к молодому человеку, - мистер Катберт Биннс, ученый и педагог.
- Очень приятно, - бросил молодой человек. Его раздражало это многолюдное кафе и неожиданно свалившиеся на голову знакомства. А кроме того, он опасался, что этот потертый мистер Биннс или этот рыжебородый мистер Дамблдор, или даже они оба подосланы его отцом, что не могло не тревожить.
- О. мне тоже очень приятно! В свое время у моих родителей не было денег, чтобы купить мне палочку в магазине вашего отца, и я очень переживал: ведь палочки Олливандера считаются самыми лучшими уже…
- …многие сотни лет, - невежливо перебил мистера Биннса Олливандер.
К их столику вновь подошла Филлида:
- Ну, вы слышали, мистер Дамблдор! Флор забыл пополнить запас лимонов! Но вы же подождете? Заказ вашего друга сейчас прилетит. А вы, мистер Биннс, - на пожилого учителя Филлида смотрела как на своего самого страшного врага, - вы-то что закажете?
- О, мисс Фортескью, ваш взгляд красноречив как всегда, - ответил Биннс, - что бы я ни заказал, одним из ингредиентов непременно окажется крысиный яд.
Филлида Фортескью фыркнула:
- Вот еще! Очень надо мне вас травить! Так что вы закажете?
- Если позволите, «Золотой фонарь», только пусть он не светится.
- Как скажете, - Филлида ушла, а через минут на столик приземлился поднос с красивой серебряной тарелочкой, на которой кружились две белые и три синие снежинки, каждая размером с лесной орех. Поднос аккуратно сбросил тарелку на стол, потом взмыл под потолок и улетел на кухню.
- Ваш заказ, мистер Олливандер, - заметил Дамблдор, - только осторожней: иногда в снежинках прячутся снежные человечки.
Олливандер с подозрением посмотрел на тарелку.
- О, они тоже съедобные, просто довольно кислые, - успокоил его Дамблдор, - и иногда щипают за язык.
- Странный у вас в Англии юмор, - пробормотал молодой человек.
Глава вторая,
где мы узнаем о подробностях побега из дома юного Олливандера
Олливандер-младший сбежал из дома в день своего восемнадцатилетия.
Утром того дня господин Карл Олливандер, владелец самого большого в мире магазина волшебных палочек, заявил своему старшему сыну Оле, что тот никогда не станет достойным преемником своего отца, а все потому, что в очередной раз поймал сына на попытке сделать волшебную палочку с какой-то ранее неопробованной сердцевиной. Да, мастер Карл был традиционалистом, особенно в том, что касалось семейного дела.
- Но, отец, не хочешь ли ты сказать, что Альбрехт более достоин быть твоим преемником? По-моему, его вообще не интересуют волшебные палочки, - заявил в ответ Оле.
- А тебя они уж слишком интересуют! – отец был непреклонен. – Вот и будешь подмастерьем у брата, он-то сдержит твою бурную фантазию.
Это и стало последней каплей.
Олливандер-младший отцу возражать не стал, но и работать подмастерьем Альбрехта, очевидно, тоже не собирался.
«День рождения – подходящий повод начать новую жизнь», - решил он. И когда господин и госпожа Олливандер отправились переодеваться к праздничному обеду, а Альбрехт убежал на кухню, надеясь еще до обеда стащить там что-нибудь вкусное, Оле пробрался в мастерскую (личную мастерскую отца, разумеется, а не ту, что прилегала к магазину), небольшую комнату без окон, расположенную в дальней части дома.
- Люмос, - прошептал Оле и вспыхнувший огонек осветил рабочий стол, инструменты, полки с заготовками и маленький шкафчик с красивыми филенчатыми дверцами, за которыми хранились особые сердцевины для палочек.
- Вот это мне и нужно, - прошептал Оле, - ни за что не буду подмастерьем Альбрехта, а папочка еще пожалеет…
Оле знал единственный способ открыть дверцу шкафа – однажды ему удалось подсмотреть, как ее открывал отец: нужно было простучать по правой ручке двери особый ритм, а потом по левой – тот же ритм только в обратном порядке. Оле подозревал, что на это у него есть только одна попытка: скорей всего, защищая шкафчик от нежелательных вторжений, отец поставил заклинание, дающее только один шанс открыть дверцы, если Оле ошибется… скорее всего, через секунду в мастерской окажется отец. И тогда ему, Оле Олливандеру, светит тюрьма, а не свободная жизнь подальше от отца и Альбрехта.
Оле прикрыл глаза, вспоминая ритм. Так… сначала правая ручка, потом левая – наоборот… - дверцы с тихим щелчком отворились. Оле от облегчения на мгновение перестал дышать. Потом он осветил полки шкафчика. На каждой лежало по пять-шесть сверточков, надписанных аккуратным почерком мастера Карла. Струны сердца дракона, немного волос из хвоста единорога, а это что?.. Кто же в наше время делает палочки с волосками акромантулы?.. Оле внимательно прочитывал все подписи на свертках.
- Так-так, - прошептал он, - все забирать не буду, вдруг здесь стоит защита и шкафчик завопит, если полностью опустеет? Не будем жадничать.
Через десять минут Оле уже выходил из мастерской. Разумеется, отец и мать были в столовой, ждали его и, наверняка, возмущались тем, что старший сын опаздывал к праздничному обеду – в честь его дня рождения!
…а вот Альбрехта в столовой не было. Младший брат стоял и с любопытством смотрел на то, как Оле осторожно выбирается из мастерской.
- Так я и знал, что ты решишь обворовать отца. Или ты давно таскаешь у него заготовки, Оле?
- Тише, - прошипел старший брат, - чего тебе от меня нужно?
- А почему ты решил, что мне нужно что-то от тебя? – усмехнулся Альбрехт.
- Потому что если бы был блюстителем честности, давно бы уже заорал на весь дом, что отца грабят, - холодно ответил Оле.
- А, угадал, - немного растерянно подтвердил Альбрехт.
- Я ж не дурак, - фыркнул Оле, - так что тебе надо?
- Ты собрался сбежать из дома, так?
- Да.
- Вот и отлично, я тебя не держу. Я даже не буду забирать у тебя то, что ты стащил у отца. Только…
- Что?
- Только оставь письменное заверение в том, что ты отказываешься от всех прав наследования, братик.
Оле вздохнул от облегчения. Да сколько угодно… Он опустил на землю мешок с «добычей» и наколдовал себе маленький кусочек пергамента (который исчез из кабинета отца) и перо.
«Я, Оле Олливандер, сын Карла Олливандера, обещаю, что не буду никогда претендовать на наследство отца, даже если отец и включит меня в завещание. Все, что он оставит мне, я передаю моему младшему брату Альбрехту. Оле Олливандер».
Альбрехт жадно следил за тем, что писал старший брат, когда же Оле передал свое «письменное заверение» Альбрехту, тот довольно заявил:
- Я бы не написал лучше.
- Это потому что ты идиот, - пробормотал старший брат.
- Эй, поосторожней! – возмутился младший. – Я могу и передумать.
- Не можешь, - бросил Оле. – А теперь, будь добр, посторожи черный ход, чтоб никто не заметил, как я ухожу.
- К вашим услугам, - зло прошептал Альбрехт. Он был уверен, что через пару недель старший брат вернется назад – просить прощения у отца. Отец-то его простит, но вот он, Альбрехт, от своих новоприобретенных прав едва ли откажется.
Оле вышел из дома без дальнейших приключений и сразу же аппарировал на самую дальнюю улицу города. Там он наколдовал себе еще один лист пергамента (тоже позаимствовав его у мастера Карла) и, немного подумав, написал:
«Мистеру Поликсену Венделеру,
начальнику Отдела Международного
Магического Сотрудничества.
Министерство Магии.
Англия.
Уважаемый мистер Венделер, мое имя Оле Олливандер, я сын мистера Карла Олливандера, известного своим магазином волшебных палочек. Я планирую открыть в Лондоне собственный магазин волшебных палочек, но мне требуется ваше разрешение. Могу ли я его получить?
С уважением и пр.
Оле Олливандер»
Совы у Оле не было, и означало некоторые трудности, с которыми, впрочем, Оле легко справился. На кусочке пергамента он написал пару слов – и заколдовал это коротенькое послание так, что оно отправилось к Раулю Мунку, лучшему другу Оле. Рауль появился ровно через три минуты, правда не совсем удачно: свалился прямо на Оле, а Оле упал на мешок.
- Осторожней! – невольно крикнул он.
- Что у тебя там? – удивленно спросил Рауль, потирая ушибленное плечо.
- Так я и сказал, - проворчал Оле, отряхиваясь, - впрочем, сам скоро узнаешь.
Он заглянул в мешок, удостовериться, что там все цело.
- Но мне же любопытно! – возразил Рауль.
- Ничего, подожди до… - Оле отвечал, не высовывая голову из мешка, - до завтрашнего утра, я думаю. И ты все узнаешь.
- Ладно, - вздохнул Рауль, - не хочешь, не говори. А что за срочное дело, по которому ты вызвал меня? Или это тоже секрет?
- Нет, не секрет, - Оле выпрямился и протянул Раулю письмо, - вот это отправь как можно скорее, хорошо?
- Ничего себе не секрет! Срочное письмо, адресованное… Полизенесу Венделеру… еще и в Англию… это кто такой?
Олливандер фыркнул:
- Мистер По-ли-ксен Вен-де-лер, его так зовут. Это из Английского Министерства Магии.
- А, это господин Олливандер тебя попросил письмо составить? Он, кажется, английский не знает, а ты знаешь.
- Нет, это мое письмо, Рауль, и прошу тебя, ни слова больше. Это очень срочно.
- Ну, раз срочно, тогда до встречи.
И Рауль с хлопком исчез. Он выполнил просьбу Оле: письмо было отправлено по адресу очень быстро.
А следующая встреча друзей состоялась только через два года.
|
|
|
| моралист
|
Пост N: 30
Зарегистрирован: 09.09.06
|
|
Отправлено: 17.11.06 19:13. Заголовок: Re:
Глава третья,
из которой мы узнаем о том, как обнаружился побег молодого Олливандера.
Альбрехт не торопился сообщать отцу о побеге старшего брата: в конце концов стоило отблагодарить Оле за «письменное заверение».
- Ну вот и ты, - хмуро сказал господин Олливандер, когда младший сын вбежал в столовую, - хоть бы переоделся к обеду! А где твой брат?
Госпожа Олливандер умоляюще сложила руки: всякий раз, когда муж при младшем сыне называл старшего «твой брат», дело кончалось громким скандалом, а госпожа Олливандер не любила скандалы – преимущественно потому, что ее пугали громкие звуки.
- Я последний раз видел Оле, когда он ушел переодеваться, - ответил Альбрехт, усаживаясь за стол.
- И тебе стоило бы брать с него пример, - ворчливо заметил господин Олливандер, оглядев растрепанного и небрежно одетого сына, - однако Оле стоило бы поторопиться.
Госпожу Олливандер эти слова успокоили. Она поправила прическу, положила ровней свои столовые приборы и махнула палочкой, вызывая обед. Двери столовой распахнулись, и целая стайка подносов влетела в комнату.
- Чудесно пахнет, дорогая! – заметил господин Олливандер. – Вы с Беттиной постарались.
- Спасибо, дорогой, но я только выбирала блюда, готовила их Беттина.
- Правильный выбор вначале – залог дальнейших успехов, - серьезно произнес господин Олливандер и снял крышку с подноса, который опустился рядом с его тарелкой.
- Карл! – в голосе госпожи Олливандер слышался упрек. – Неужели мы не дождемся Оле?
- Анна, с его стороны это крайняя невежливость – опаздывать на обед, тем более праздничный, - раздраженно ответил господин Олливандер, - а потому нам не стоит ждать его.
Когда же Оле так и не явился к обеду, господин Олливандер ужасно разгневался, госпожа Олливандер встревожилась, а Альбрехт старался выглядеть то разгневанным, то встревоженным, в зависимости от того, с кем он говорил – с отцом или с матерью.
- Альбрехт, хватит болтать, иди и найди брата! – не выдержал наконец Карл Олливандер «разгневанности» сына.
- Да, отец, - Альбрехт убежал наверх, в комнату старшего брата, посидел там около десяти минут и, вернувшись в столовую, сообщил родителям, что во всяком случае в доме Оле нет.
- Карл! – воскликнула госпожа Олливандер, прижимая руки к сердцу. – Он сбежал из дома! Ах, Карл!.. Что делать? Наш мальчик сбежал…
- Анна, не кричи, - резко оборвал жену господин Олливандер. Теперь и он выглядел встревоженным, но беспокоило его совсем не то, что беспокоило его жену. Госпожа Олливандер испуганно умолкла, а поскольку Альбрехт тоже на всякий случай молчал, то на две-три минуты воцарилась полнейшая тишина. Наконец, эту тишину прервал сам Карл Олливандер.
- Альбрехт, - медленно проговорил он, - сходи, пожалуйста в мастерскую и проверь, все ли там в порядке. Или… ты же не знаешь, как открывать шкаф… впрочем, иди. Посмотри, на месте ли заготовки и инструменты.
Альбрехт (довольный, что есть возможность сбежать от родителей) ушел.
- Карл! – трагическим голосом произнесла Анна Олливандер. – В чем ты подозреваешь нашего сына?
- Я подозреваю этого бездельника в том, что он не просто сбежал из дома, но и ограбил меня, своего отца!!
- Но, Карл!.. Оле всегда был таким послушным мальчиком, - возразила госпожа Олливандер, - гораздо более послушным, чем Альбрехт, кстати.
- Не защищай его, Анна! – грозно сказал господин Олливандер. – Я пока только подозреваю его… но сейчас вернется Альбрехт, и тогда я или отмету мои подозрения, или… или пусть Оле бережется!
- Но, Карл! Оле не мог!..
- Подождем Альбрехта, - снова оборвал жену господин Олливандер. Снова воцарилась тишина, нарушаемая только тяжелыми вздохами госпожи Олливандер. Когда вернулся Альбрехт, господин Олливандер сильно побледнел и спросил у сына:
- Так что?
- Не знаю, отец! – Альбрехт все еще подыгрывал брату. – Там вроде бы полный порядок.
- Слышишь, Карл! – прошептала госпожа Олливандер. – Ты глубоко обидел нашего сына и он просто ушел… он не вор, Карл!
- Так,- задумчиво произнес господин Олливандер, - допустим. Хотя он мог и знать секрет шкафчика…
- Карл, давай отправим Альбрехта и Беттину поискать его по городу, а?
- Не пойду я никуда! – попытался возмутиться Альбрехт, но отец бросил на него такой грозный взгляд, что сын предпочел замолчать.
- Да, - согласился господин Олливандер, - Альбрехт, немедленно иди в город искать брата. Расспроси его друзей, прежде всего этого юного бездельника Рауля Мунка. А ты, Анна, попроси Беттину поискать Оле.
- Отец, Мунк меня на дух не переносит! – Альбрехт набрался храбрости возразить еще раз. – Он и слушать меня не станет!
- А ты будь добр настоять! – загремел на всю столовую голос Карла Олливандера. – Мне не нужен сын, который не способен помогать мне!
Госпожа Олливандер вновь прижала руки к сердцу, Альбрехт фыркнул и выбежал из столовой.
Он не торопился к Раулю Мунку: он знал, что скорей всего Оле сейчас у Рауля, а он, Альбрехт, не хотел, чтобы брата нашли раньше времени. Если быть точным, он вообще не хотел, чтобы Оле нашли.
Альбрехт решил прогуляться, тем более, погода располагала к прогулке. С неба срывался легкий снежок, ветра не было. Младший Олливандер не торопясь шел по улице по направлению к дому Мунков.
- Эй, Олливандер! – услышал он вдруг. – Кого это ты высматриваешь?
Это был Михель Мунк, младший брат Рауля. С Альбрехтом Олливандером Михеля связывала давняя вражда, которая в последнее время совершенно отчетливо собиралась перейти в дружбу – оба молодых человека были порядочными оболтусами, а это не могло не объединять.
- Твоего братца, Мунк.
- С каких пор тебя начал интересовать Рауль? Он же тебя терпеть не может.
- А мне все равно, Мунк, мне нужно его кое о чем спросить.
- Ну, в любом случае, - Михель пожал плечами, - я тебе не помощник. С утра Рауль был дома, а потом ему откуда-то прилетело заколдованное письмецо и он убежал.
«Ха, Оле мастер на такие письма, - подумал Альбрехт, - вот вам и след, только наводить на этот след я никого не буду».
- Что ж, поищу его попозже, - на всякий случай изобразив разочарование, сказал Альбрехт.
Тем временем господин Олливандер, пребывая в глубочайшем раздражении, мерил шагами свой кабинет. Честно говоря, он бы уже давно проверил цело ли содержимое шкафчика в мастерской, но какой-то смутный страх останавливал его: господин Олливандер боялся узнать наверняка, что его собственный сын – вор. Госпожа Олливандер ругалась на кухне с Беттиной: та наотрез отказывалась искать Оле.
- Госпожа, я плохо знаю город! Я кухарка, а не посыльный.
- Ну, Беттина, мастер Карл настаивает!
- И что? Я ж заблужусь просто-напросто!
- Но не мне же самой искать?!
- Отправьте Генриетту!
- Но она глупая как пробка!
- А я плохо знаю город!
Этот спор мог длиться до вечера, если бы господин Олливандер все же не решился проверить мастерскую. Одного беглого осмотра шкафчика ему хватило, чтоб понять: Оле не просто сбежал из дома, он еще и ограбил собственного отца.
- Но, Беттина… - госпожа Олливандер замолчала: на пороге кухни стоял ее муж – лицо его было ужасающе бледным, губы нервно подергивались, а глаза метали молнии.
- Карл? – осторожно произнесла госпожа Олливандер.
- Да, он все-таки похозяйничал в мастерской, - очень ровно произнес Карл Олливандер, - но я не буду его разыскивать и возвращать, пусть делает что хочет и где хочет.
Беттина разохалась, а госпожа Олливандер схватилась за голову.
- Но одно я сделаю, - непреклонно продолжал мастер Карл, - я сообщу во все газеты об этом прискорбном инциденте. И тогда если Оле захочет открыть свой магазин, у него ничего не выйдет.
Альбрехт вернулся к вечеру, когда письма, предназначенные для пятнадцати газет (из них для пяти местных), уже были готовы.
- Отец не будет искать Оле, - объяснила госпожа Олливандер сыну, - и хочет сейчас побыть один.
- Эх, - махнул рукой Альбрехт, - а я весь день на поиски потратил. Даже кое-что разузнал!
Разумеется, он ничего особенного не узнал, только то, что Оле скорее всего покинул страну (а мастер Карл даже не подумал о подобной возможности) – но и это Альбрехт не собирался сообщать отцу, чем несомненно очень помог старшему брату.
|
- участник сейчас на форуме
