Астрономическая башня

Глава 6: Извинения

Позднее он понял, что дело могло бы повернуться получше.

– Вот ублюдок!

– Гарри, – произнес он.

– Подлый ублюдок! Да что он о себе возомнил? – возопил Гарри. – Это, по его мнению, смешно? Это –шуточки? – ноздри его трепетали. – Ну, все. Он думает, что ему все позволено?! Черта с два! – аврор сгреб щепоть летучего порошка и швырнул его в камин. Выплюнул:

– Дом Снейпа!

Камин неопределенно затрещал и выпустил ленивый сноп искр.

Еще щепоть.

– Дом Альбуса Дамблдора!

Ничего, кроме шипения.

– Мне нужен Северус Снейп – это что, трудно понять?

Выходило, что да, трудно.

– Гарри, друг, подожди, – Рон ухватил его за плечо, шепча что–то на ухо.

Гарри яростно замотал головой.

Римус опустился в кресло. У него стучало в висках.

– Добро пожаловать, – сказала Тонкс. Она взобралась на подлокотник и улыбнулась ему сверху вниз.

*****

– Вам не приходило в голову расспросить его?

Он сложил руки и попытался не суетиться. От долгого сидения на металлическом стуле нижняя половина тела начала затекать.

– Нет, я... я спрашивал. Несколько раз. Кажется.

– Что же он отвечал?

– Понимаете... я был болен, – Римусу хотелось отпить воды из стоящего на столе стакана, но он опасался – вдруг к ней подмешали зелье. Находиться в комнате, полной незнакомых авроров, было неловко. Впрочем, причинять людям неудобство было частью их служебных обязанностей.

– Это вы уже говорили. Возможно, нам стоит вернуться к тому дню, когда вы приобрели зелье.

– Опять?

– Будьте так добры, – они улыбались. Зубастая же компания ему попалась.

– За день до того я заказал дозу у своего обычного поставщика – не знаю ее настоящего имени. Я зову ее Энн. Она рыжеволосая и пахнет гардениями. Ларек в западном квартале. На рынок я пришел рано – около двух. Ее не было. Я поспрашивал – никто ее не видел. Я подождал. Потом на ожидание не осталось времени.

– Какие красивые у вас часы, – заметил один из авроров.

– Спасибо, – Римус прикрыл их рукой. Ему пришло в голову, что это движение может быть расценено как подозрительное. Интересно, не будет ли он выглядеть еще более подозрительно, если уберет руку и попытается принять небрежный вид? Он невольно передернулся. – И тогда я принялся искать. В день перед полнолунием у кого-нибудь на рынке обязательно найдется волчье зелье.

– Почему вы до сих пор не зарегистрировались в клинике?

– Я уже говорил, – он сглотнул. – Я предпочитаю сам о себе заботиться.

– Не очень-то у вас получается, – отметил один из них.

Римус не ответил. Попытался ощутить еще больший стыд, чем тот, что чувствовал до сих пор. Было трудно, но у него получилось.

– Продолжайте, пожалуйста.

Он снова сглотнул. Стакан воды глумился над ним со стола.

– Я оказался в южном квартале рынка с новым зельеваром. Невысокий такой, с каштановыми волосами. Я его не помнил – но там постоянно появлялись новые люди. Место-то большое. У него нашлось волчье зелье. В тот момент у меня не было выбора. Я расплатился, вернулся к себе, обвел защитой дом и принял зелье.

– Вы наложили на дом защиту? Как же туда проникли похитители?

– Моя защита на рассвете выключается. ...Иногда после превращения у меня нет сил на заклинания.

– А почему не оставить ее подольше – до тех пор, пока вы не наберетесь сил?

Он помолчал.

– ...Я не люблю замкнутых пространств, – чем чаще он говорил это, тем менее убедительно звучали слова.

– И пиджак у вас хороший, – сказал третий аврор.

– Благодарю вас.

– Кто приобрел вам пиджак?

Теперь они откровенно издевались над ним.

– Я уже говорил.

– Наш долг – быть досконально точными.

– Северус Снейп.

– И зачем, по-вашему, он это сделал?

– Мне нужна была одежда.

– Почему вы нуждались в одежде?

– Ему пришлось выбросить ту, что была на мне.

– Почему он должен был ее выбросить?

– Когда меня схватили... я пытался бежать. После этого меня приковали к лежанке. На мне были наручники. Возможности мыться мне не предоставили, –от воспоминаний мутило с прежней силой. – Я был грязен, болен и, вполне вероятно, кишел насекомыми.

– Это не повод, чтобы уничтожать улики.

На это у него не было ответа. Чем больше задавалось вопросов, тем меньше у него находилось слов. Эти авроры получше Гарри, Аластора и Кингсли подмечали его глупость. «Что значит, ты не спросил у Снейпа, как он тебя нашел?» – кричал тогда Гарри.

– Она была старой, – ответил Римус. – Я не имел ничего против.

– Вы уверены, что не находились под влиянием чар?

– Не находился. Я помнил бы о чарах.

– Нам бы хотелось просмотреть ваши воспоминания в думосборе, – предложил один из авроров – в третий раз.

Он поерзал.

– ...Нет, не думаю. Нет. Извините, – Римус сложил ладони.

– Вы получите возможность наблюдать за процессом.

– Еще мы хотели бы подвергнуть вас серии проверок на стертую память, – сказал первый аврор.

– И провести поисковые тесты. Анализ крови – это, конечно, хорошо, но надо бы еще волосы, кожу, спинной мозг и семя...

– Нет.

– Мы могли бы заручиться официальным ордером...

Он положил руки на столешницу.

– Я – оборотень, а не подопытный кролик.

– Разве вас не интересует точное происхождение зелий, которыми вас поили?

Его ладони оставили влажные отпечатки на поверхности стола. Он вытер их рукавом.

– У меня нет ни квартиры, ни работы. Я не хочу откладывать их поиски ради очередной недели осмотров.

– Разве вы не на попечении у Гарри Поттера?

– Я сам о себе забочусь, – мягко ответил Римус. – Спасибо, – добавил он безо всякой причины, просто чтобы заполнить тишину. Странно – до того, как Снейп упомянул об этом, он не осознавал, как сильно зависит от благодарностей и извинений. – Почему мы столько времени тратим на Снейпа? Он здесь ни при чем.

Он наблюдал, как переглядываются авроры, с помощью едва заметных жестов обмениваясь массой информации.

Наконец все повернулись к Римусу.

– Отчего бы вам не рассказать всю историю снова? С самого начала.

– И побольше деталей, – добавил один из них.

*****

Его возвращение попало в «Пророк». Пара дюжин писем в поддержку была доставлена в дом на площади Гриммо вместе с его жалкими пожитками.

Римус повесил пиджак на двери вместо того, чтобы убрать его в шкаф. Распаковываться не хотелось. Он тут надолго не задержится. По крайней мере, так он себе говорил. От одной мысли об этом доме хотелось скрипеть зубами.

– Я здесь всего на несколько дней, Гарри.

– Живи, сколько хочешь, – предложил его новый домовладелец. – Ведь это и твой дом тоже. Нам не в тягость. Уверен, Сириусу хотелось бы знать, что тебе есть, где поселиться.

Римус сел на матрац. Тот был твердым, как камень.

– Я здесь всего на несколько дней.

Гарри кивнул и дипломатично сменил тему.

– Добби готовит ужин. А Тонкс говорила, что зайдет попозже, – сказал он.

– Вот как, – кивнул он.

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. Устал немного, – Римус сложил руки на коленях.

– Завтра можем заглянуть в Сент-Мунго. Пусть тебя осмотрят.

– Для этого придется записаться в Регистратуру.

Гарри склонил голову набок. Помолчал немного.

– Тебе не кажется, что уже пора? Все равно каждый знает. Твоя история вышла широким тиражом. Весь магический мир прочитал, – сказал он.

Похоже, поиски работы превратятся в кошмар.

– Верно.

– Вот и хорошо; так мы сходим завтра?

– Я этого не говорил.

– ...Знаешь, в Хогвартсе есть зельевар, который...

– Откажется. Я узнавал, Гарри. Я живу с этим с шестилетнего возраста.

– Ладно, – тот был готов сдаться. – Я не хотел тебя расстраивать.

– Ты меня не расстраиваешь.

– У тебя лицо расстроенное.

– Я устал. День был долгим.

– Окей. Я не настаиваю, – Гарри задержался в дверях. – Римус?

– Да? – он начал снимать туфли.

– Это только между нами. Мне нужно знать, – он помолчал, сверкая глазами. – Он хоть чем-нибудь тебя обидел?

– Нет.

Гарри нахмурился еще больше.

– Слово чести, Гарри. Порой он грубоват, но это же Северус.

– Не знаю, как ты можешь так спокойно о нем говорить. Он убил моих родителей.

Римус замер.

– Он ведь мог и профессора Дамблдора убить. Мы не знаем.

– Твоих родителей убил Вольдеморт, – произнес Римус. Потому что Питер их предал. Потому что Сириус в очередной раз все рассчитал неверно. Если бы в тот год он побольше с ними соглашался... Если бы Римус сильнее старался заслужить его доверие, Сириус мог бы передать секрет ему вместо Питера. Все произошло бы иначе. Джеймс и Лили выжили бы.

В глубине дома завыл портрет.

– Я немного подремлю, – сказал он Гарри, и опустил голову на тонкую подушку.

*****

Его дело зашло в тупик.

Помогло то, что рынок служил притоном для всяческой нелегальной деятельности. Кассиры и охранники интересовались не столько лицами, сколько монетами. Кто угодно мог открыть ларек, покуда у ворот предъявляли наличные.

Римус снабдил Министерство поверхностными описаниями напавших на него головорезов – точнее, не напавших. Он едва мог двигаться. Нападать им не пришлось. Он также не слишком ясно помнил их лица. Хозяин его клетки, напротив, был описан во всех подробностях, вплоть до бородавки на правой руке. Впрочем, судя по бледности его кожи и запаху, Римус считал, что тот вряд ли часто появлялся в общественных местах, и потому не окажется легко узнаваемым. По крайней мере, до сих пор его никто не признал.

Единственным человеком, которым все интересовались искренне, был Снейп. Где Снейп проживал, чем занимался, как нашел пропавшего оборотня, когда весь Орден и добрая половина авроров старалась впустую.

Но Снейп не был замешан в его похищении. Он просто не мог принимать в этом участия. Он шлепал босиком по огромному дому, читал, посещал курсы маггловедения...

Зачем Северусу ходить на уроки о магглах?

Римус снова пожалел, что не спросил тогда, как прошел экзамен по такси.

После битвы в Малфой-Мэнор – чьи руины сейчас были популярным местом для пикника при экскурсии «Темные Маги Соединенного Королевства» – Снейп в буквальном смысле выполз из-под рушащегося замка. В тот день он убил Малфоя и спас множество жизней – и это многого ему стоило. Следующие несколько месяцев Северус провел в госпитале, восстанавливаясь после нанесенных проклятьями увечий. Он сохранил свое амплуа шпиона; ни один из последователей Темного Лорда, открывших его тайну, не выжил в тот день.

Северус еще не полностью пришел в норму, когда начался прилив политической деятельности, и Министерство принялось отлавливать и заключать в тюрьму всех бывших, а также подозреваемых Пожирателей Смерти, включая выздоравливающего Северуса Снейпа. Семь месяцев спустя он бежал, когда Вольдеморт освободил своих приверженцев из новейшей министерской колонии, и занял место возле Темного Лорда; как понял Римус, он использовал свою должность, безжалостно убивая ключевых участников внутреннего круга Вольдеморта.

Точкой конфликта в отношениях Гарри и Северуса стала Беллатрикс Лестранж, павшая жертвой малоприятного душащего проклятья во сне. Гарри мечтал публично отплатить ей за то, что она сделала с Сириусом – или, по крайней мере, убить ее своими руками.

В ночь крупного нападения авроров почти половина Пожирателей Смерти в южных владениях Вольдеморта уснула за столами во время ужина. В пище обнаружились признаки добавленных зелий.

Северус аппарировал на помощь директору во время битвы при Хогсмиде, а потом явился во время атаки Пожирателей вблизи Оттери-Сент-Кетчпол (направленной на исключительно рыжеволосый очаг сопротивления). Под конец он стоял рядом с Гарри в битве за Хогвартс, где Темный Лорд был, наконец, повержен Мальчиком-Который-До-Сих-Пор-Жил – не без солидной помощи со стороны бывшего Пожирателя Смерти.

Северус Снейп Гарри Поттером не являлся. Его не приглашали на парады и празднества. Он провел много месяцев на допросах у авроров – если верить слухам, отказываясь отвечать на их вопросы. Не в силах навязать ему роль злодея, они попытались возвеличить его в герои. На этот крючок Снейп тоже не клюнул.

В конце концов, Министерство снова отдало его на поруки Альбусу Дамблдору, незаметно оставившему должность директора и исчезнувшему из поля зрения общественности. В последние годы жизни здоровье директора пошатнулось. Несмотря на тóлпы доброжелателей и близких друзей, требующих аудиенции у великого мага (включая и некоего Мальчика-Который-Выжил), тот предпочел умереть в присутствии одного-единственного человека – своего опекуна Северуса Снейпа, который не пришел на его похороны.

Да, в нем, вероятно, было больше от темной магии, чем от светлой. Возможно, он страдал психическим расстройством – да и общаться с ним никогда не было легко. Но все это не делало из него преступника, и Римус не собирался относиться к нему как к таковому. Не теперь, когда Северус столько для него сделал.

В последний раз – в те дни – он видел Северуса допоздна сидящим в библиотеке дома на площади Гриммо перед последней битвой. Тогда с виду он очень напоминал свой потрет с орденом Мерлина. Выглядел беспокойным и на всех срывался. Они не особенно друг с другом разговаривали.

Римус тоже присутствовал в финальном бою. Он убил лишь троих, и газеты не нашли это событие достаточно интересным для упоминания. По сути, он и их не собирался убивать. Его заданием было блокировать проклятья и снимать их с раненых – просто его неожиданно окружили.

За это его наградили медалью. Орденом Мерлина второго класса.

Позднее ее пришлось продать.

*****

Похолодало. Дождь, вязкий, словно сироп, капал на улицы и прохожих.

Именно сырость и вынудила его зайти в клинику. Римус стряхнул капли с пиджака и осмотрел зал ожидания. Сидящая в углу волшебница прижимала к себе спящего сына. На руку мальчика было наложено связывающее заклятье. Оба выглядели так, будто предпочли бы находиться где угодно, но не здесь. Римус хорошо их понимал.

– Извините, – сказал он, подойдя к женщине за стойкой.

– Да, сэр? Как я могу вам помочь?

– Э–э... – растерялся он.

– Вам нужна срочная медицинская помощь?

– ...Нет.

Она наклонилась вперед.

– Вы по личному делу, сэр?

– А... видите ли. Я бы хотел... – он выдохнул, вдохнул, снова выдохнул. – Мне нужна информация о записи на... э–э... волчье зелье.

– Ох, – выпрямилась она. – Ох, все ясно. Сейчас найду бумаги, – повернувшись, она порылась в шкафу с рядом ящиков и, наконец, выудила пакет. – Прошу вас, сэр.

– Спасибо. Их ведь необязательно заполнять прямо сейчас?

– У нас двухдневное ожидание обработки данных. Вам нужно будет прийти минимум за три дня, чтобы сдать бумаги, и тогда мы учредим дозу. Постойте-ка... где-то я вас раньше вид...

– Благодарю вас, – перебил он. – Есть ли поблизости работающий камин?

*****

– ...записали на две дозы в месяц. Подписавшись, получающий соглашается твердо придерживаться...

– Римус. В чем дело-то?

Он отложил брошюру.

– Дело в том, что если я пропускаю дозу, то совершаю преступление.

– Ты не пропустишь дозу. У них есть провизоры, доставляющие зелья, они позволяют заранее обговоренным лицам принимать заказ...

– Если я запишусь, то уже никогда не смогу расторгнуть соглашение.

– Не нужно его расторгать.

– Гарри... по сути, здесь сказано, что я не в состоянии разорвать контракт, получить зелье в другом месте без одобрения комитета... что, если я захочу уехать из страны?

– Ты когда-нибудь уезжал из страны?

– Один раз, во время летних каникул, с Сириусом и твоим отцом, но... дело не в этом.

– Я понимаю, что ситуация не самая идеальная...

– Здесь говорится, что они поощряют оборотней, решивших обнародовать свой статус. Что социальные работники министерства могут быть присланы – убедиться, что их рабочие условия...

– С оборотнями связано множество предрассудков. С обеих сторон таятся обиды. Они просто хотят добиться нейтральности. В любом случае, кто еще не знает о том, что ты – оборотень?

– После публичной огласки – немногие, это точно, – освещение его личности в печати сделает поиск работы невероятно сложными. Впрочем, им нужно будет заняться, и побыстрее. Если он не покинет дом на площади Гриммо... ох. Слабый проблеск надежды – вот все, что придавало ему сил.

– Минерва хотела с тобой побеседовать.

Римус покачал головой и закусил губу, чтобы не сказать грубость.

– Зачем?

– Мне запрещено говорить, – улыбнулся ему Гарри. В глазах его горело беспокойство, но улыбка была искренней.

– Вот как?

– Кажется, у нее есть для тебя работа.

Его сердце на миг встрепенулось, потом снова затихло.

– Я не стану больше преподавать, – ответил он.

*****

– Я не предлагаю тебе преподавание.

– Да, – кивнул он. Было немного больно. Несмотря на все, малая частица его продолжала надеяться.

Минерва поставила свою чашку на блюдце.

– Хагрид покидает нас в конце семестра. Он принял должность в румынском драконьем питомнике. Не хочешь ли стать нашим новым лесничим?

Он удивленно взглянул на нее.

– Я... никогда раньше не был лесничим.

– Думаю, ты быстро освоишься. А если работа тебе понравится... говоря откровенно, Римус, я хочу собрать персонал, которому можно доверять. Аластор занимается Защитой. Через пару лет Гарри присоединится к нам в качестве тренера, – она помолчала. – Если бы я могла предложить тебе должность учителя Защиты, я сделала бы это.

– Нет, я понимаю. Защита – это одно. Оборотень в обмен на полугиганта – совсем другое, – некоторым такой обмен даже может показаться выгодным.

Она печально улыбнулась.

– Хотелось бы мне, чтобы обстоятельства были иными. Подумаешь над моим предложением? Зарплата невелика, но у тебя будет жилье и стол – а еще Хагрид сколотил кругленькую сумму на стороне, выращивая своих тварей.

– Может, через несколько лет.

Минерва улыбнулась.

Ему все улыбались. Бедный Римус. Ему так тяжело жилось.

Он впился ногтями в ладони.

– Мне нужно подумать.

*****

Прошли три недели со дня его возвращения «домой». Если о доме на площади Гриммо можно было так выразиться.

– Здравствуй, Добби, – тихо позвал он, входя и ступая осторожно, чтобы избежать воплей миссис Блэк.

Домовой эльф появился беззвучно, махнул ему лапкой и исчез. Похоже, у него было хорошее настроение – дом выглядел, безусловно, чище, чем когда–либо раньше, а оригинальным решением проблемы с кричащими портретами Добби избрал тактику крадучести.

Римус понимал такой подход, но изъяном было то, что с Добби теперь совершенно нельзя было поговорить.

Отсутствие собеседника сказывалось на нем хуже всего.

Всего лишь за несколько дней Северусу Снейпу удалось совершенно его избаловать.

А может, дом был просто полон дурных воспоминаний – о предательстве, разбитом сердце, о смерти. Всякий раз, когда он шел по коридору, в памяти всплывали картинки того, как он тайком пробирался сюда с Джеймсом, Сириусом... и Питером.

Мерлин, какими они были глупыми. И какими молодыми.

Римус отпер свою комнату – в те времена, когда дом был более многолюдным, она была гостевой. Комната была меньше других, но располагалась недалеко от входной двери и, в отличие от прочих, имела приличное окно.

Он переоделся в пижаму и залез в постель.

На часах было десять минут пятого. Он наблюдал за плавным полетом секундной стрелки. От этого становилось легче.

В дверях объявился Добби.
– Профессор Люпин желает быть разбуженным к ужину? – прошептал он.

– Нет, Добби, не стоит. Я немного устал. Посплю, пожалуй. Закроешь дверь?

Добби встревоженно кивнул.

– И я – не профессор.

*****

Недостаток дома на площади Гриммо заключался в том, что стены, не защищенные заклинаниями, были не так уж звуконепроницаемы.

– Добби говорит, что он ничего не ест.

– Сначала его похитили. Потом – все эти дни у Снейпа. Кому угодно было бы тяжело.

– Есть что-то, о чем он умалчивает. Я профессору Люпину доверяю, как никому другому. Но что-то не складывается.

– Что именно?

– Его рассказ. Допросы свидетелей и его рассказ не...

– Показания свидетелей не всегда точны.

– Никто другой не видел этого таинственного зельевара номер два.

– Если Римус его видел, значит, он был.

Голос Гарри прервал спор.

– Лично я не понимаю, почему он до сих пор не выдал Снейпа.

– Гарри...

– Опять ты за старое?

– Снейп ничего не делает без личной выгоды.

– Да, а в этот раз ему выгодно выставить нас идиотами.

– Дело не только в этом.

– Вот еще. Слушай, дружище, – ровно произнес Рон, – будь я на месте Снейпа и захоти отомстить последнему из мародеров, я бы вряд ли нанял пару разбойников, чтобы схватить его. Я бы сам этим занялся. Не то чтобы я... я к примеру говорю, понимаешь? Я бы не оставил следов. И уж конечно не вернул бы его обратно.

– Это и есть снейпов план – чтобы мы так думали...

– Пойдем, выпьем огневиски, Кингсли.

– Если бы тебя спасли, ты выдал бы своего спасителя аврорам? – тихо спросила Луна. – Довольно грязный способ отплатить за доброту.

– При чем тут доброта? Снейп водит нас за нос с этой добротой!

– Гарри, друг, присядь.

– В записях Гринготтса говорится, что Снейп снял со своего счета крупную сумму...

Пятьдесят тысяч галлеонов, – вспомнил Римус. Его выкуп. Хотя заплатить пришлось только пятнадцать.

– Я знаю, что это звучит немного надуманно, но сами подумайте: Снейп и раньше бывал на рынке зельеваров. Если он следил за Римусом, ему не составило бы труда выпить многосущного зелья, избавиться от его обычного поставщика...

– Гарри, сядь.

– Первая зельеварша только волчье зелье и продает. Либо она появится вскоре, либо исчезнет насовсем. Давайте не будем спешить с обвинениями до тех пор, пока ее не допросят...

– Или не найдут тело.

Ворчание Кингсли заставило всех умолкнуть.

– На Снейпа это не похоже, – сказал он, и умолк.

Римус решил, что он пьет.

– Думаю, Люпин не подпускает нас к Снейпу, потому что тот все еще злится.

– Он вел себя вполне резонно, когда я приглашала его в замок, – сказала Минерва. – Выглядел совершенно нормальным. Даже спокойнее, чем обычно.

– С тех пор, как окончилась война, Снейпа допрашивали дважды. Оба раза он едва не сорвался. Ставлю сикль, что из вашего разговора Снейп сделал вывод, что война все еще продолжается. Что ему просто дали новую миссию. Римус не похитителя покрывает, а чокнутого.

Римус поразмыслил над этим. Теория выглядела вероятной; с Кингсли можно было согласиться.

– Снейпа все равно надо допросить. Он – единственный, кто знает, где нашли Римуса.

– Согласен.

– Удачи с поисками, – снова влез Гарри.

– Нам известно, где находится дом директора, так? По крайней мере, примерное его расположение?

– Он переехал.

– Переехал?

– Дом решил переехать. Он же волшебный.

«Более чем волшебный», – подумал Римус.

– Он зачарован так, чтобы двигаться? Почему он переехал?

– Не знаю, почему. И почему он ненаходим, тоже не знаю. Или отчего поисковые совы возвращаются ни с чем. Нужно посещать все собрания, ребята; мы это уже проходили.

– Директор, как вы...

– Фокс доставил мое письмо.

– Значит, Фокс может его найти. Скажите, где...

– Ни на что, кроме доставки письма, он не согласился.

– Феникс – дремучий артефакт, но не стукач. Кто бы мог подумать.

– Я отправила еще три письма, прося его явиться. Он не ответил.

Еще несколько минут Римус прислушивался к их перебранке, а потом заставил себя вернуться в свою комнату и лечь в постель.

*****

– Еще вина?

– Пожалуйста, – Римус протянул свой бокал. На дно плеснула красная жидкость. Он поднес ее к носу. – Хороший год?

– Замечательный год.

Он сделал глоток.

– На вкус горькое.

– Если вино не сладкое, это еще не означает, что оно – горькое.

– Я не часто пью вино. И всегда ожидаю фруктового сока, когда меня им угощают. Что-нибудь вишневое или малиновое.

– Еще?

– Хорошо, – Римус смотрел, как наполняется бокал. Его улыбка померкла. Он увидел свои руки... бокал... край стола... – Что все это значит?

– У нас праздник.

– Что же мы празднуем?

– Что хочешь.

– А конкретнее? – настаивал он. Время от времени улыбка возвращалась. Что-то было... не так. Но имело ли это какое-нибудь значение?

– Придумай, если хочешь.

– Гм. Выпьем за... – он отхлебнул в раздумье. – Не могу придумать тост. Я не привык к церемониям.

– Церемонии скучны.

– Я тоже, – рассмеялся Римус.

– Отнюдь.

– Нет, это правда. Я скучный человек. Но это... не так уж плохо. Просто такое у меня свойство. Я нахожу развлечение в книгах. В походах за покупками. В полуденном сне, если можно урвать на него время.

– В шоколаде?

Он наклонился, опираясь локтями на стол. Длинные пальцы обвили горлышко бутылки, наклоняя его, чтобы вновь наполнить его бокал.

– Обожаю шоколад.

– Ты не скучен. Посмотри на себя. Ты красавец.

Он ухмыльнулся.

– Врунишка.

– Еще вина?

Римус допил содержимое бокала и подставил его под бутылку.

– Ты пытаешься напоить меня допьяна.

– Что, если так?

– В таком случае, – ответил он, – должен предупредить, что я трезвею быстрее, чем обыкновенные люди.

– Как это интересно. Еще вина?

– Позволь, я допью, прежде чем предлагать еще, ладно? – рассмеялся он, делая новый глоток. – Спасибо. Не хотелось сегодня вечером остаться одному. Большую часть ночей я одинок.

– Этого можно избежать.

– Правда. Я мог бы спуститься и положить конец их спорам, – он прищурился. – Они там спорят.

– Л... Римус, – рука оставила бутылку и сжала его собственную. Она была теплой.

– Они ссорятся из–за меня, – пальцы переплелись с его пальцами. – Я слишком много им рассказал. И в то же время недостаточно. Я не задавал вопросов. Не хотел знать ответы. Мне было безразлично, кто меня схватил – мне просто хотелось быть спасенным. Быть в безопасности, – он пожал плечами. – Правосудие меня не особенно заботит. Как по-твоему, это большой недостаток?

– Я считаю, что это – талант.

– Я просто... устал бороться. Это отнимает слишком много сил. Сил, которых у меня больше нет. Не то, что раньше, – он покачал головой. – Иногда... это напоминает переход по зыбучим пескам. Я застрял и вязну все глубже. И нет спасенья... У тебя такие красивые руки.

Большой палец гладил его ладонь.

– Римус. Хочешь, пойдем наверх?..

Он взглянул на своего собеседника.

Сверкнула сияющая белозубая улыбка.

– Я исполню все твои мечты, – его компаньон приподнял руку Римуса и прижался полными, мягкими губами к его запястью. – Все будет идеально.

– Северус, – Римус вырвал у него руку. – Ты нацепил неправильное лицо.

*****

Он проснулся.

Где–то внутри дома члены Ордена все еще продолжали орать друг на друга.

Он смотрел в потолок.

Сложенная сумка тихо стояла у двери. Он мог уйти когда угодно. Здесь его ничего не держало. Здесь не было ничего, за что держаться стоило.

*****

На следующее утро он занялся делом.

– Я заметил, что у вас в дверях висит объявление о найме...

Хозяин магазина первым делом осмотрел его одежду.

– Да, мы... – тут он увидел его лицо.

Римус попытался держать голову прямо.

– Извините. Я ищу кого-нибудь более...

– Молодого? – предложил Римус. Слышать это было легче, нежели отповедь о том, как не хочется нанимать покрытого шрамами оборотня.

– Ну... э–э... вы, конечно, можете заполнить анкету, но...

– Не стоит. Спасибо, – сказал Римус и ушел.

******

– А опыт у вас есть?

– ... Нет. Но я быстро учусь. Я очень... трудолюбив... – он увидел, что ведьма сложила его анкету и сунула ее в ящик стола.

– Сейчас у нас нет вакансий.

*****

– За справками... к Гарри Поттеру? – волшебник швырнул в него пергаментом. – Вали-ка отсюда.

*****

– Зачем ты вообще ищешь работу? – спросил Гарри. Взгляд его постоянно соскальзывал на настенные часы. – Разве ты не собираешься принять должность в Хогвартсе?

– Гарри, ничего страшного, если тебе нужно уходить, – Римус попытался, чтобы это не прозвучало так, будто он хотел, чтобы Гарри ушел.

– Куда, собственно, ты обращаешься?

– Сам не знаю. В местные магазины, – и не местные тоже. Любые заведения, куда можно будет аппарировать. Или добираться с помощью каминной сети.

– Если тебе нужны карманные деньги, я дам. Или составь для Добби список. Он приобретет все, что тебе необходимо.

Римус покачал головой, ковыряя свой ужин.

– Дело не в деньгах, – дело было именно в деньгах. – Мне нужно делать что–то, помимо сидения в этом доме, – из дома нужно было убраться. Карманные деньги – Мерлина ради. – Я хочу чувствовать себя полезным.

– Тебе нужно выздороветь.

– Я здоров.

– Ты ничего не ешь.

– Я не голоден.

– Что, у Снейпа кормили лучше?

Римус опустил вилку.

– Нет, – то есть – да, но... – Гарри, то, что случилось между вами, касается только вас. Не делай из меня камня преткновения.

– Вот почему он так поступил. Чтобы отомстить мне. Нам, – нехотя поправился Гарри.

– Разве он с тобой недавно общался? – нахмурился он.

– Нет нужды. Это же Снейп. Поешь немного.

– Не нужно обращаться со мной как с ребенком, Гарри.

– Тогда не веди себя как ребенок. Позволь нам защитить тебя. Позволь помочь. Мы – твои друзья. Не мучай себя. Не мучай нас.

Римус потер глаза.

– Тонкс заходила чуть раньше.

Он сжал голову руками.

– Что? Чем тебе не угодила Тонкс?

– Ничем.

Гарри разрезал свой бифштекс.

– Почему бы тебе не пригласить ее на свидание?

– Не знаю. На это есть много причин.

– К примеру, та, что ты – гей?

Он не сразу нашелся с ответом. Будь он помоложе, стал бы отрицать. Хватит и того, что он – оборотень. Да и сейчас захотелось отпираться. Или хотя бы как-нибудь смягчить определение. Да, он – гей, но только потому, что думает о мужчинах, когда дрочит. Он отнюдь не придирчив в одежде, не любит ночные клубы, и ни разу в жизни не занимался отделкой комнат.

– При расследовании многое всплывает на поверхность. ...Тебе стоит ей сказать, – произнес Гарри. – Впрочем, никому из нас ты не сказал, так что...

– Я предпочитаю это не афишировать.

– Вернее, не упоминать вообще.

– Да.

– Мой отец знал?

– Нет, – непрошенный румянец окрасил его щеки.

– А Сириус?

– Если и знал, то не проговорился. Это заставляет меня думать, что он не знал, – он кашлянул. – Они, должно быть, глубоко копают, раз уж выяснили все это. Я так давно ни с кем не встречался.

– Камня на камне не оставили, – пробурчал Гарри, глядя Римусу в глаза. – Может, ты хочешь рассказать нам что-нибудь еще? Что-нибудь, о чем раньше... умалчивал?

Он утер губы салфеткой.

– Нет. Не думаю.

– Уверен? – Гарри, не дрогнув, встретил его взгляд.

– Да, – он проглотил ком, стоявший в горле.

*****

– ...Нюниус, – прошептал он.

Сириус выглянул из- за его плеча.

– Ага. Мерзкий уродец. Надо бы его в озере искупать. Жир из волос вымыть.

Римус смотрел во все глаза.

Взгляд Северуса скользил вправо.

Остальные болтали, склонившись над котлами. Никто не замечал, что губы слизеринца были чуть розовее обычного, что его виски покрыты легкой испариной, что запах, исходящий от него...

Он заерзал на стуле, незаметно стягивая учебник на колени.

Северус Снейп. Нюниус. Довольно сильно пахнущий собственной спермой – и чьей–то еще в придачу.

Уродливый, сальноволосый, крючконосый Снейп – который не был ни некрасивым, ни грязным, если к нему как следует присмотреться. Если принюхаться. Запах у него был потрясающий.

От него хорошо пахло, он был умен, и ему...

Римус сглотнул.

Если Северус занимался... этим... значит, ему тоже нравились мальчики.

*****

На двери магазина звякнул колокольчик. Звук заставил его вздрогнуть.

Римус с напускным интересом покружил у витрин, отметив про себя множество подержанных драгоценностей. Наконец он решился. Подошел к продавцу.

– Сколько это может стоить? – он вытянул руку и закатал рукав.

Старик за прилавком присвистнул.

– Многовато для меня, сквайр. У ювелира попробуйте.

Римус сдвинул часы поближе к запястью.

– Скажем, они были куплены новыми. Сколько за них можно получить?

– Не знаю... Лучшее предположение... – хозяин назвал цену.

Римус удивленно разинул рот. Захлопнул его без малейшего признака изящества.

– Э–э... В самом деле? Благодарю вас, – одна из коробочек привлекла его взгляд. – Позвольте спросить... вот этот браслет. Он медный?

– Нет, жестянка перекрашенная.

Он долго присматривался.

– Сколько он стоит?

*****

Крохотный усатый ювелир приобрел часы почти за половину розничной цены. Римус и этой суммы не ожидал. Будь он на месте ювелира, ни за что не поверил бы, что часы не краденые.

Он ненадолго вернулся в ломбард, потом поспешил в дом и заперся у себя в комнате.

Двух часов хватило – с помощью палочки – чтобы браслет вышел идеальным. Он был не так тяжел, как часы, и Римус скучал по завораживающему полету секундной стрелки вокруг циферблата. Впрочем, при всей его легкости, гладкая медная окружность бесконечно обнадеживала своей сияющей фальшью.

Он бросил бумаги из клиники в огонь и смотрел, пока они не сгорели дотла.

*****

– Как ты, Римус?

В доме на площади Гриммо не было мягких постелей. Может, постель Сириуса когда–то и была мягкой, но теперь в ней спал Гарри. Римус не собирался демонстрировать неблагодарность, сетуя на неудобства, поэтому терпел, крутился с боку на бок и видел сны о жутких лапах, царапающих его, – сны, которые не мог взять под контроль.

Ночи его были полны пауз. Дни – полны усталости.

Что было хуже всего? Полагать, что заслужил свою участь.

– Хорошо, – его одолевала бессонница.

– ...Свяжись с Минервой.

Римус кивнул и попытался улыбнуться.

Гарри день ото дня становился все меньше и меньше похож на отца. Возможно, потому, что у Джеймса не было возможности повзрослеть. Вокруг глаз Гарри уже проглядывали морщинки, он умел безо всяких усилий внушать окружающим уважение. Поговаривали, что он был так же могущественен, как Дамблдор.

Поговаривали, что Снейп равен им в волшебной силе. Забавно сравнивать, как мало они оба улыбались.

Впрочем, Римус не улыбался тоже, а ведь он сильным магом не был.

*****

Римус смотрел на часы. Если пораньше отпроситься, можно было вовремя успеть на рынок. Нелегкая задача. В гостях была Тонкс.

Опять.

Гарри тоже был дома; впрочем, это облегчало его задачу тактичного отвода глаз.

– Салат? – предложила она, грозя опрокинуть миску прямо на стол.

– Нет, спасибо. Я сыт, – ответил он.

Она повторила вопрос, на этот раз обращаясь к Гарри, который согласился и получил щедрую порцию овощей прямо на колени. Последовал поток извинений. Кто-то покраснел. Кто-то неловко пошутил.

Римус жевал кусочек бифштекса. Было бы бестактно спросить: «Почему не Гарри? Он почти твой ровесник; он красив, богат, здоров и без ума от тебя. Почему не Гарри?»

В конце концов, все утихомирились. Началась обычная вежливая беседа. Погода. Новости. Новости, касающиеся Уизли (эти за

		ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ. Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме. Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.