ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Отправлено: 11.02.07 04:20. Заголовок: Война идет. Продолжение 02.03
Война идет Автор: http Бета: нет Rating: NС Genre: депрессуха (есть такой жанр?) с оттенком романса Пейринг: CC/ЛМ, ДМ/LV Summary: После шестой книги. Малфой в тюрьме, Драко и Снейп в Ставке Лорда. Disclaimer: как всегда, все в курсе. приквел к фику "Война была вчера" http://hp-fiction.borda.ru/?1-2-0-00000640-000-10001-0-1171154358
Дементоров тут больше нет. Удивительно, насколько, оказывается, невелика разница. Люциус задумчиво барабанит пальцами по влажному камню стены. Тогда, в восемьдесят первом, казалось, что все дело именно в них… Когда по коридору скользит черная тень, и дверь камеры покрывается инеем, не замечаешь ни темноты, ни мокрого пола, ни полного отсутствия каких-либо признаков течения времени. У Люциуса совсем нет внутреннего чувства времени, он привык отмеривать жизнь по часам, постоянно поглядывая на циферблат. Сейчас ему кажется, что жизнь застыла. День – три миски баланды. Ночь – более длинный, чем другие, промежуток между ними. Свет – тусклый светильник у потолка. Окна нет. В восемьдесят первом было окно. И у Сева было – Люц вышел тогда первым, и еще успел однажды зайти навестить, пока выпустили и того. Оказывается, без дементоров одиночка делает с тобой практически то же самое, только не приступами, а медленно и планомерно. Забирает счастливые воспоминания, высасывает силу, втискивает в душу страх. Нужно делать простые вещи – подолгу расчесывать волосы, пытаться поддерживать хотя бы относительную чистоту тела, зубами обкусывать ногти. Потом посложнее - думать о предстоящем суде, и не думать о том, что приговор уже фактически вынесен. Год с лишним в ожидании суда, никакого следствия, практически никаких допросов. Министерству не нужна информация. От него, от Малфоя – не нужна. Это, скорее всего, значит, что война перешла в открытую фазу, и все секреты Лорда, относящиеся к подпольной деятельности, никого больше не интересуют. И отловленные в министерстве штурмовики нужны только в качестве негодяев, которых в удобный момент – когда дела пойдут плохо, или, наоборот, когда все будет кончено – можно будет подвергнуть казни при большом стечении народу. Подчеркивая триумф, или отвлекая от чего-то внимание масс. А что среди боевой группы ни с того ни с сего оказался известнейший и респектабельнейший господин Малфой… Это только привлечет внимание к шоу. Интересно, как они теперь казнят, без дементоров? Подойдет какой-нибудь урод-аврор, вроде Хмури, и произнесет непростительное? Хотелось бы знать, что сейчас с Нарси. Во Франции, наверное, не обезумела же она оставаться в этом хаосе. А Драко, надо думать, уже воюет. Ему уже семнадцать, если Люциус не сбился со счета месяцев. Северус, видимо, погиб; больше ничем невозможно объяснить, что он не появляется. Раньше приходил. Стоял потеряно, сверкал в полумраке своими черными глазами, приносил шоколад, рассказывал новости. Драко хорошо учится, Нарцисса не хочет ехать на континент - решила дождаться конца учебного года, в Хоге бардак, министерство ничего не делает против Лорда, зато закручивает все возможные гайки… Дальше уже не слова, а легилеменция – передавать Люц почти совсем не умеет, но считать то, что Сев транслирует, в состоянии. Лорд… Знаешь, Люци, Лорд совсем не тот, что прежде. Мне кажется, он сам не верит в победу, и еще – такое впечатление, что ему некомфортно в новом теле. И оттого нет прежней ясности в мышлении. Гоняет самых неподходящих людей на самые неподходящие задания, планирует бессмысленные теракты, раскидывается круциатусами без толку. Тебе безопаснее всего в Азкабане, Люци, серьезно, не улыбайся так, это не смешно. Грохот двери. - К тебе посетитель, Малфой. Вот как? Посетитель, ну да. Артур Уизли. Рыжая мерзость, старый знакомец. Тот, кто больше всех радовался, когда Малфой наконец попался. Трижды приходил, явно сам напрашивался на поручения, лишь бы посмотреть на Малфоя в камере. Но, знаешь, Уизли, неизвестно, как сейчас, а в первые месяцы заключения ты в своих задрипанных тряпках смотрелся рядом с Малфоем как таракан. И неважно, кто на нарах, а у кого наконец-то начала задаваться карьера в министерстве. Седеющая башка, нелепая осанка, затравленный взгляд подкаблучника. Хотя сегодня что-то с ним не то. Вроде и распрямился, и в глазах… По спине пробегает холодок. Такой Уизли может означать что-то очень плохое. Приговор. Или смерть кого-то из близких. Или… они поймали Драко? - Я к тебе, Малфой. - Чем обязан, Уизли? Неужели просто решил навестить однокашника? Или у тебя для меня хорошие новости? Присаживайся, не стой. Хоть и тюрьма, а моя койка все равно чище твоих штанов. - У меня для тебя новости, Малфой. Вы можете идти, аврор, мне нужно поговорить с заключенным наедине, таковы правила. Охранник уходит. - Так что у тебя за новости, Уизли, что ты потрудился явиться лично? Меня назначили новым министром? Так, вот сейчас он скажет – и надо держать спину. - У тебя…, - Уизли медлит и совсем не своим жестом проводит рукой по волосам, - у тебя шрам под левой лопаткой, Люци. Тонкая белая линия, еще белее твоей кожи. У тебя ноготь на безымянном пальце левой ноги немного врастает. И ты одно время носил сережку на соске, но потом перестал. Люциус ненадолго немеет. - Ты потрясающе изучил мои особые приметы, Уизли, но что это все, черт возьми… - Не понял? – перебивает Уизли, нет, дьявол, у Уизли просто не может быть подобных интонаций, - Попробуем еще. У тебя привычка оставлять засосы высоко на шее, и когда я обругал тебя за это, ты подарил мне дюжину рубашек с воротником-стойкой. Когда ты кончаешь, ты кричишь мое имя, а когда тебе особенно нравится, ты грязно материшься. Люц прислоняется к стене. - Ты? - Узнал. Ну, слава Мерлину. Уж не знаю, что еще я должен был тебе припомнить, чтобы ты догадался. - Сев… - Люци. Люц. Я не знаю, сколько у нас времени, так что слушай новости. Драко жив и здоров. Он у Лорда. Лорд поручил ему убить Дамблдора. В результате, убил я – но Драко все равно засветился полностью, он теперь в таком же положении, как Белла. Розыск, нелегальное положение, портреты на всех столбах. Лорд к нему очень хорошо относится, не волнуйся, но на боевые гоняет как всех. Драко пока справляется, Белла его натаскивает; я думаю, что он будет очень хорошим бойцом. Он осторожен и быстро учится соображать. Нарцисса… убита, Люци. Она заставила меня дать нерушимую клятву, что я сделаю дело за Драко, если он не сможет. Лорд остался без агента в Хоге, и решил, что это ее вина. Я отделался парой круциатусов, я ему пока нужен. А Нарцисса… я не смог ничего сделать. Прости. Он даже не назначил ей наказания, просто стал гонять ее на рейды с Беллой наравне. Люциус на секунду прикрывает глаза. Нарси… спасла сына, подставила Сева, погубила себя. И еще… - Сев, ты сказал, Лорд… насколько именно хорошо он относится к Драко? - Не беспокойся. В новом теле ему не до прежних забав, поверь мне. Вообще не до забав. Совсем. - А что ты сам? - Под подозрением у Лорда, вне закона на той стороне. Люци… , - Такой знакомый жест – ладонью вверх по плечу, и пальцами в волосы, и чужая мясистая рука с неровными ногтями, и до ужаса привычная манера легко скользить губами по подбородку, прежде чем прикоснуться к губам … - Сев, у меня изо рта, наверное, пахнет, у нас тут гигиена раз в неделю, знаешь… - Люци, не говори ерунды, ладно? Если только тебе не противно, что Уизли… - Мерлин, Сев. Какая разница, это же ты, ты… я думал, ты погиб. - Я погиб, - они уже сплелись в одно, и непонятно, кто где, и что с ними обоими, - я уйду сегодня, и с этого момента считай, что я погиб, Люц, и ничего не жди. Я смертник. Вряд ли я тебя еще увижу. Я люблю тебя, ты знаешь это, я надеюсь? Я тебя люблю. Люциус целует незнакомое лицо, шею, вырез рубашки на груди, и думает, как это будет – смотреть на Артура Уизли, когда… нет. Нет, этого не случится, этого не может быть. И говорит: - Я люблю тебя, Сев. Всегда любил. Всегда.
Снейп появляется в ставке лишь на следующий день и запирается в лаборатории. Метка дергает почти незамедлительно. - Где ты был, Северус? – Лорд с ходу ломится в его мозги, грубо, неизобретательно, как тараном. Картинки. Все чистая правда, и там был, и там. А то, единственное, задвинуть подальше и спрятать среди тысячи похожих, мало, что ли, они с Люцем… - Закупал ингредиенты, мой Лорд. Не все можно доверить дилетантам; пришлось выпить оборотное и рискнуть выйти в город. - Больше, Северус, - в голосе Лорда нет гнева, только спокойная властность, - ты не выходишь отсюда без моего личного разрешения. Я не позволяю тебе рисковать напрасно, ты нужен мне. - Вы очень добры, мой Лорд. Все. Теперь он пленник. Так же верно, как если бы был заточен в подвале и прикован цепями. Единственная разница – Белле и прочим любителям не разрешено зайти к нему позабавиться. Пока что. - Ты займешься зельем, Северус. Взгляни. Старинный рецепт. Очень похоже на оборотное, но намного сложнее. Почему столько крови? И чьей? Что значит «противосущности»? Очень странный маг это придумал. - Могу я узнать, для чего нужно это зелье, мой Лорд? - Это зелье может любого превратить в анимага. Проблема в том, Северус, что для этого ты должен найти свою противоположность – того, в ком баланс стихий в точности дополнителен к твоему. Скажем, Салазар и Годрик. Хельга и Ровенна. Его кровь – главный компонент. Но это не твоя забота, Северус. Ты только сваришь мне основу. - Простите, мой Лорд, но мне необходимо знать. Вы не собираетесь использовать его сами? Лорд смеется шипящим смешком. - Конечно, нет, Северус. Что может прельстить меня в животном облике? - Хорошо. Я не уверен, что перерождение не оказало бы воздействия на эффект такого состава. - Если у тебя нет больше вопросов, Северус, ты можешь идти. И еще, я хочу тебя порадовать. Боевая группа начинает готовить побег нашему дорогому Люциусу. Не вздумай поделиться этой новостью с кем-нибудь из тех, кому разрешено покидать эти стены. - Да, мой Лорд, - Северус выходит и стремительно направляется к лаборатории. Все еще хуже, чем предполагалось. Он заперт и занят зельем; Люц должен бежать, а это нелегальное положение, а значит, боевка, а значит, смерть. Люц не боец, он финансист и политик. Именно в этих качествах он теперь бесполезен Лорду. Но почему тогда побег? Что есть у Люциуса, лишенного влияния и денег, такого ценного, ради чего стоило бы рисковать людьми?
Драко Малфой вываливается из хитрого камина, заблокированного от всех, у кого нет метки на руке. Только подумать, что три месяца назад он был не в состоянии произнести «авада кедавра», стоя перед безоружным стариком. Сейчас его руки в крови в самом буквальном смысле – закатанные рукава, тонкие запястья, и красные капли на них. Он только что из битвы. Ну ладно, не битвы, маленькой стычки с маггловским спецназом. Интересно, что подумали эти полудурки, когда отряду, преследовавшему террористов из корсиканского сопротивления, навстречу выскочили несколько чудаков с деревянными палочками, и начали швыряться фейерверками, прожигающими людей насквозь, и зелеными лучами, убивающими наповал? Впрочем, автоматная очередь прошила двоих штурмовиков – и ничто в магическом мире было неспособно их спасти. Те полегли все, но силы были почти равными. Нехорошо. Оставшиеся свои аппарировали в Укрытие; Драко Белла отправила в Ставку с докладом. Одежда Драко пахнет порохом, пылью и ароматными корсиканскими травами, по физиономии тоже размазана пахучая пыль, и он чувствует себя таким целым, таким реальным, как никогда в жизни. Он валится на стул, закуривает, и осматривает палочку. Все нормально. Докладывать о прибытии нет необходимости – Повелитель знает, кто вошел в Ставку. Если Метка не дергает прямо сейчас, значит, можно идти приводить себя в порядок. Он идет на второй этаж Ставки, где есть комнаты для отдыха. Неторопливо залезает под душ. Надевает нормальную мантию вместо маскировочного комбеза. Ему ужасно все нравится – быть бойцом, ходить на задания, устало курить после боя, докладываться начальству, командовать и подчиняться. И отдыхать в Ставке. И быть на особом счету у Повелителя. Сигнал Метки застает его расчесывающим влажные волосы перед зеркалом. Он поспешно накладывает высушивающее заклинание и аппарирует. - Мой повелитель, - Драко преклоняет колено и целует край длинной мантии. - Немедленно встань, Драко, и прекрати этот цирк, - ближний круг знает, что в рабочей обстановке Лорда несказанно раздражают все эти ритуальные преклонения, предназначенные для баранов из массовки, но Драко еще не привык, - Как все прошло? - Мы убили всех, мой Лорд. Потеряли двоих. Если позволите высказать мое мнение, мой Лорд, раз мы стали ходить на прямые стычки, то нам нужно задуматься над защитой от маггловских автоматов. Когда палят очередью, почти неизбежно задевают жизненно важные органы, залечить сразу столько ран в полевых условиях невозможно, а дальше… мы все знаем, что против смерти магия бессильна. - Не так уж бессильна, мой мальчик, но по существу ты прав. Я поручу Северусу подумать над зельем, а ты поможешь мне заняться магическими щитами. Можешь воспроизвести автомат прямо здесь? У Лорда учат на совесть. Любой маггловский механизм, лишь бы там не было сложной электроники, можно несколько раз собрать, разобрать и с тех пор научиться создавать из воздуха. Драко взмахивает палочкой. Несколько автоматов падают на пол. - Вот с этим мы сегодня имели дело – это француский FAMAS, мой Лорд. Это «Узи», он считается лучшим. Это «Калашников», самый примитивный, но и самый надежный. Это наш британский Enfield. - Прекрасно. Вот это у нас будет цель, - Лорд взмахивает палочкой, и карикатурная объемная фигура сутулого маггла появляется в комнате, - я буду ставить щиты, а ты будешь их пробивать. И не рассчитывай на мои возможности, нам нужно подобрать такой щит, установить который будет под силу любому. Драко становится в боевую позицию – владение маггловским оружием входит в программу подготовки – и палит в маггла из «Узи» что есть дури. Первые пара очередей прошибают щиты, дальше пули рикошетят, Драко инстинктивно падает. - Прекрасно, Драко. Попробуй другой. - Мой Лорд, рикошет… - Я знаю, Драко. Не бойся. Ослушаться Лорда нельзя. Драко, сжав зубы, берет Enfield, становится чуть под углом, и посылает очередь в щит. Пули свистят по всей комнате. Лорд улыбается своей змеиной улыбкой. - Попробуй… как ты назвал примитивный, но надежный? - «Калашников», мой Лорд. Популярен в третьем мире. Лорд прикрывает щитом и его тоже. - Бей в упор. Пули свистят по всей комнате, и одна, отскочив неизвестно от чего, все же пробивает Драко запястье. Он падает на колени со стоном. Лорд склоняется над ним: - Спокойно, мой мальчик. Это всего лишь боль, - он проводит ладонью над сквозной раной, и та не просто затягивается – исчезает, как будто ее и не было. Драко смотрит на Лорда, склонившегося над ним. Нечеловечески длинные пальцы смыкаются на тонком запястье, где только что зияла рана. Боль уходит. Лорд улыбается своей змеиной улыбкой. Его красноватые глаза смотрят прямо в душу. - Это ведь… это была не регенерация, мой Лорд? - Конечно, нет. Я отыграл для тебя время назад в ограниченном пространстве. Такого не станешь делать каждый раз ради залечивания простой раны, но мне не захотелось портить шрамами твою кожу. О… - Спасибо, мой Лорд, - Драко прижимается губами к руке, все еще сжимающей его запястье. И со смесью ужаса и восторга видит, как вторая рука приближается к его лицу, трогает щеку, ласкает волосы. - Боишься? Почему-то он не боится. - Нет, мой Лорд. - Значит, ты не боишься? А если ты увидишь что-то неожиданное? Слухи об определенных привычках Темного Лорда бродят в Организации; но все они относятся к старому времени – до развоплощения. И почему-то Драко кажется, что ему бы ничего из описываемого не показалось чрезмерным. Не от кого угодно, разумеется. Но… - Все, что вам будет угодно, мой Лорд. - Угодно? Я спросил тебя не об этом. Говорят, что под мантией он весь покрыт змеиной кожей – ведь его много лет носила в себе Нагини. Говорят, что он насилует своих любовников, используя магические артефакты. Говорят, что это невозможно вынести. Говорят, что после этого их магическая сила возрастает в разы. Говорят, что отец… Говорят, что Северус… Мерлин… - Я готов ко всему, мой Лорд. Но к тому, что он видит, он все-таки не готов.
http *танцуя на подлокотнике кресла* Урррра! :)))) Хм. Похоже, под хламидой Лорда..ээ... всё несколько необычно ;))
У вас традиционно много диалогов, но тут мне больше понравилось вот это: http пишет:
цитата:
Говорят, что под мантией он весь покрыт змеиной кожей – ведь его много лет носила в себе Нагини. Говорят, что он насилует своих любовников, используя магические артефакты. Говорят, что это невозможно вынести. Говорят, что после этого их магическая сила возрастает в разы. Говорят, что отец… Говорят, что Северус… Мерлин…
Такое ощущение, будто я наяву мысли Драко читаю
Kenga Бояться тут надо вовсе не пейрингов... Они-то как раз очень убедительны
Лорд усмехается. - Смотри. Я не принуждаю тебя. Дивестио. Драко оказывается обнаженным, и с ужасом видит, как гибкий язык – может быть, чуть слишком длинный для человека – ласкает его соски, проходится по шее, переходит на щеки, и узкие губы прижимаются к его виску и то ли шепчут, то ли шипят: - Не пугайся. И шелковая мантия скользит вниз, и то, что под ней… это действительно неожиданно. Тончайшая кожа, под которой видно пульсирование каждой венки. Такая кожа бывает у людей на губах, или… Мерлин. Мерлин. Как же к этому прикоснуться? Каждое движение такого тела, соприкосновение с любой грубой поверхностью должно отзываться болью. У Драко расширяются глаза. - Чему ты удивляешься, Драко? Я создал это тело из пары унций гриффиндорской крови, и пары фунтов старых костей и свежей плоти. Понадобятся годы, чтобы нарастить его до нормального состояния. Сейчас оно хотя бы стабильно, а если бы Дамблдор год назад догадался прекратить свои глупые игры, и просто подослать ко мне убийцу с обычным кинжалом – я вернулся бы в небытие еще на десятилетие. О, Мерлин… Драко несмело прикасается языком к предплечью – там, по крайней мере, кожа нормального белого цвета, плотнее, чем на невидимых под одеждой частях тела. Лорд позволяет ему. Позволяет подняться выше, приласкать языком плечо, осторожно поцеловать шею. И Драко, по наитию, призывает баночку какого-то крема, или геля, и начинает осторожно втирать в чувствительную кожу, от шеи и до паха. И Темный Лорд, Повелитель, стонет и бьется под его руками, Мерлин, какой кошмар, он весь как моллюск без раковины. А между тем пульсирование магии наполняет комнату, и непонятно, как вся эта мощь может быть заключена в столь уязвимую оболочку. И когда губы Драко смыкаются на головке члена, Лорд кричит, и кончает ему в рот почти сразу, и юноша потрясенный откидывается назад, и не знает, что сказать. Говорит Лорд. - Я еще позову тебя, Драко. Нужно ли мне предупреждать тебя? - Об этом невозможно рассказать, мой Лорд, - говорит Драко, и сам не до конца понимает, что имел в виду. У него кружится голова, когда он взбегает к себе, и когда он залезает под душ, и там долго гладит себя, потому что он предельно возбужден, и когда он бросается на кровать, и засыпает…
*
Драко проскальзывает в лабораторию, и тихо садится в углу. Они не играют ни в какие игры – ни в «ученик-профессор», ни в «любимчик Темного Лорда – шпион под подозрением». Откуда взялось это молчаливое доверие, которого не было еще год назад? Наверное, когда Драко понял, что учитель принес Нерушимую клятву, из которой следовало, что умри крестник – и старшему не жить… В любом случае, Северус единственный с кем можно говорить. Хотя бы потому, что он сильный окклюмент – Драко окклюмент сам, и понимает, какое преимущество дает это искусство. Он ждет, пока завершится процесс дистилляции, а потом тихо говорит. - Знаешь, я был с ним. Это совсем не то, что все думают… - Драко! – Северус бросает зелье и мгновенно оказывается рядом, - Что болит? Что тебе нужно? - Ничего… Это не то, что все думают… Северус, он такой… он смертельно уязвим. И он… Мерлин, я люблю его. Это же страшно – любить Темного Лорда, да, Северус? Здесь не остается места для игр. - Да, Драко, это страшно. В первую очередь потому, что он любить не может. Как все прошло? - Я… я не могу объяснить. Просто он открылся мне. Позволил увидеть его слабость. И я его люблю… Он сказал, что еще позовет меня. Что мне делать? - Чего бы ты хотел? - Ничего… я бы только хотел, чтобы он позвал меня снова. Чтобы я мог дать ему… хоть что-то… Вот, значит, как. Семейное у них это, что ли? Сначала Белла, а теперь мальчик. - Драко. Пожалуйста, будь очень осторожен. Ты играешь в смертельно опасную игру. Драко вскакивает. - Мерлин! Я не играю, ну, хоть ты-то меня пойми, Северус! Я понимаю, что для всех я буду очередной подстилкой Повелителя! Но ты… - Успокойся, Драко. Послушай, я, вероятно, не должен тебе этого говорить, но скажу. Это не просто психологическая характеристика, или что-то подобное. Это базовое свойство его магии. Он никогда не принимал ничью любовь, и никогда не любил сам. И если верить Альбусу, то это его единственное слабое место. Если мальчику удастся пробиться – Лорд станет практически неуязвим. Ему не удастся, впрочем. Можно не волноваться. Впрочем, ведь это Малфой. Перед ними и ад не устоит… или это только ему так кажется? Глупости, ерунда, чушь какая в голову лезет. Хорошо, что Люц ничего не знает. * Зелье готово. И, заходя к Лорду, Северус почти не удивляется, увидев, как изменился ближний круг. Беллатрикс, само собой. Гойл, хитрый тупица, вот бывают такие сочетания. Реджинальд Паркинсон, всегда был легалистом, а вот надо же. Вероятно, цена за то, что девочке до сих пор не предложили метку. Надо иметь это в виду, мистер Паркинсон будет слабым звеном, если так. И Драко, сидит у ног Лорда в сером маггловском камуфляже; с таким видом, как будто нет ничего более естественного, чем находиться на военном совете в таком виде. Как будто он сидит тут, прислонившись спиной к легкому венецианскому креслу, просто потому, что молодому длинноволосому парню в таком прикиде совершенно естественно непринужденно опуститься на пол и обхватить колено руками. Как будто не замечает неестественно длиннопалой руки в своих светлых волосах. - А. Северус, - если применительно к этому существу еще можно говорить о настроениях, то Лорд в хорошем расположении духа, - ну, как твои успехи? - Зелье готово, мой Лорд. - Хорошо, - Лорд делает надрез на своей собственной руке, - по моим расчетам, небольшой доли крови Поттера в моих жилах будет довольно, чтобы трюк удался. Обычно противоположности – или враги, или любовники, - он берет фиал и добавляет щедрую порцию крови, - с мистером Поттером, как я понимаю, у вас была совершенно особенная любовь. Посмотрим, какова твоя анимагическая форма, Драко. Драко, не задумываясь, выпивает зелье. На секунду Снейп ожидает увидеть белого хорька, непонятно, почему, вероятно, из-за того, что Драко иррационально всегда этого боялся. Из-за этого когда-то не захотел даже протестироваться на способности к анимагии. Но в воздух взвивается серебристый голубь. Беспородный, обычный городской голубь, только не совсем стандартной расцветки. - Идеально. Узнаваем для своих, незаметен стороннему наблюдателю, уместен в любом пейзаже. Белла, я собираюсь оставить тебя без боевика. Драко переходит в разведку, разумеется. Голубь приземляется на спинку кресла, Лорд оборачивается и задумчиво гладит серые и белые перья. У Снейпа падает сердце. Лорд подкидывает птицу в воздух, и та, описав круг под потолком, снижается и перекидывается в человека. - Трансформация прошла без боли, Драко? – спрашивает Лорд, думая о чем-то совсем другом. - Не больно. Перья чешутся, когда растут, - потерянно усмехается Драко. Шок, конечно. Даже субординацию забыл. Вот так, без упражнений, без предварительных медитаций, без поисков своей формы. Раз, и анимаг… - Хорошо. С Поттером и Драко было все понятно с самого начала. Теперь бы еще найти твою противоположность, Белла. Как ты думаешь, не стоит ли поискать среди Уизли? Беллатрикс кривит губы. Ей это все очень, очень не нравится. - Займемся Азкабаном, - говорит Темный Лорд. На столе перед ним появляется макет тюрьмы, - Белла, что у тебя? Через два часа, подробно обсудив все возможные ходы, они приходят к выводу, что теперь, без дементоров, проще разнести здание, чем организовать из него побег. - Другой надежной тюрьмы у них нет, мой Лорд, - у Беллатрикс горят глаза, как в старые времена, - даже если схватят еще кого-нибудь, им придется держать пленных в КПЗ авроратов, а оттуда мы всегда сможем их достать. Да из большинства – просто вызвать через метку можно. Идиотка. Это просто значит, что авроры перестанут брать пленных. Лорд не может этого не понимать. Но Лорд кивает. - Мобилизуй провинциальные организации, Белла. Нам понадобится много людей. Нужно, чтобы все понимали, насколько важно то, что мы сейчас делаем. ЧТОООО? Это гарантированная утечка информации. Мерлин. Он хочет финальную битву – прямо сейчас. Не в Хогвартсе, как думает Орден. В Азкабане. Почти что на своей территории, учитывая, что дементоры сейчас на темной стороне, а они знают там каждый закоулок куда лучше авроров-новичков. - Северус, - неужели Лорд заметил, что он дернулся, - ты что-то хочешь сказать? - Мой Лорд, - Снейп собирается с мыслями, - масштабная операция потребует длительной подготовки. Возможно, стоит повременить с информированием рядовых членов организации? Мы не можем полагаться на лояльность каждого юнца, вчера получившего метку. - Напротив, Северус. Мы просто не станем до последнего назначать дату сражения. Сколько, по-твоему, орден сможет просидеть на Острове в ожидании осады? Учитывая, что у большинства его членов обязанности в школе или в Аврорате. Мы просто свяжем им руки, надолго. А потом ударим в самый неожиданный момент. - Вы мудры, мой Лорд, - Снейп склоняет голову, и старается полностью очистить сознание от лишних мыслей. - Ты можешь идти, Северус. Позаботься о лекарственных зельях, нас ждет большое сражение. Мерлин. Мерлин. Мерлин. Вот оно, кажется. Нет никакой нужды ломать голову, как сейчас предупредить Орден – сами все узнают. Сколько хоркруксов успел уничтожить мальчишка Поттер? Хватит ли у него мозгов не лезть в бой, если уничтожены не все? И самое главное – что на самом деле будет с узниками, если большая битва состоится в Азкабане? Одно понятно – нужно быть там. И нужно попробовать узнать реальную дату ближе к делу. И сделать так, чтобы эта информация дошла до МакГоннагалл, и та успела бы изолировать Поттера. Нет, не пойдет. Нет никакой гарантии, что она вообще контролирует сейчас нашего героя. Есть только один способ вывести его из игры. Занять шаловливые ручки делом. Хоркрукс. Поттер должен получить информацию о местонахождении еще одного хоркрукса. Проще сказать, чем сделать. Драко стучится в лабораторию примерно через час. Садится в углу, молчит. Северус возится с котлами, и не торопит. Сам все скажет. Драко задумчиво произносит: - Я, все-таки, не понимаю, зачем ему собирать такие силы, чтобы освободить отца. Неужели… неужели ради меня? - Драко, - Мерлин. Ребенок. Северус бросает работу и садится рядом, - Ты же слышал. Оставить министерство без Азкабана, значит практически лишить их возможности надежно изолировать пленных, - не слишком убедительно, Снейп сам ни хрена не верит в эту версию. Но то, что он думает на самом деле, сказать нельзя. - Знаешь, - Драко меняет тему, - я теперь могу летать в Лондон. И в Хогсмид. Увижу ребят. Жалко, что нельзя перекинуться и поговорить с ними. - Кого ты хочешь увидеть, Драко? – Снейп устало трет переносицу. - Грега, Винса, Панси. Забини. Забини. С Забини у Северуса была некоторая договоренность. Умный мальчик. Честно говоря, намного поумнее Драко. - Вообще говоря, - осторожно говорит Снейп, - ты мог бы отнести кому-нибудь из них письмо. Сам от себя. Хотя я бы на твоем месте не стал полагаться на способность Крэбба с Гойлом держать язык за зубами. Глуповаты, и без твоего руководства... Ну, да. А подружке в нынешнем состоянии он писать не станет. Драко восторженно улыбается. - Точно! Блезу! Из таинственного ниоткуда! Пускай гадает. - Ты уверен, что сможешь не написать лишнего? - А я тебе покажу. Посмотришь? - Так уж и быть, - хмурится Снейп. О. Получилось. Стыдно так разводить любимого ученика, конечно. А на обороте пергамента появится послание, написанное симпатическими чернилами. И дойдет до адресата; Забини сообразит проверить, должен сообразить. Больше ничего не имеет значения. - Северус…, - Драко нерешительно заглядывает ему в глаза, совсем как-то не в своем стиле, - а можно мне у тебя в лаборатории немножко поэкспериментировать? Сварить кое-то надо. - Что именно? Помочь тебе? - Да ннет…, - ох, что-то здесь не так, - так, пара мыслей, проверить. У мальчика всегда был талант к практическому зельеварению, но нет ни малейшей исследовательской жилки. Что-то темнит. Ладно, самый простой способ разобраться – увидеть собственными глазами. - Я закончу около девяти. Приходи, на всю ночь лаборатория твоя.
Драко и Лорд - прелесть, что каждый по себе, что во взаимодействии. и Лорд, со своими подставами для всех одновременно, сразу видно, сильно не дурак, параллельно столько задач и минимум средств. Недооценил легкомыслие Драко и желание поделиться чувствами с близким человеком, или недоценил Севу ? даже не скажешь что. Я так понимаю, поттеровское везение оживило в первом варианте событий большую цепь случайностей ? А во втором - Снейп все докорректировал. - Ты уверен, что не сможешь не написать лишнего? какое-то "не" лишнее ? нет ?
А просто меня достал Лорд - брутальный садист в змеиной шкуре во всех фиках. Он же, блин, гомункул, пару лет, как из котла. И потом, мы же видели Тома Риддла; он, конечно, злой и нехороший, но совершенно при этом вменяемый и уравновешенный. А вернувшийся Лорд ведет себя, как нервный псих, который не может ни на чем толком сосредоточиться. Да плохо ему в этом теле, и элементарно все время больно. Такая имха.
Мерлин, какой кошмар, он весь как моллюск без раковины
Тошнотворная Интересная трактовка:)) Серьезно -- это куда круче слухов о змеиной коже. А я-то все думала, что там будет -- до такого не додумалась. Все-таки Малфеныш маниак:)) Прав был Северус -- тетушкин племянник. Но как Сев мальчика разводит/патронирует -- одно удовольствие наблюдать.
Похоже, что подтверждаются самые неприятные подозрения. Использованные котлы идеально вычищены, лаборатория приведена в порядок, но мальчик определенно недооценивает, как хорошо Снейп ориентируется в своем хозяйстве. Пересматривая банки с ингредиентами в шкафах, он недовольно фыркает. Что-то вроде заживляющего зелья, явно. Не для жестоких ранений, скорее что-то вроде ожогов, или ссадин. Мнда… - Драко, - спрашивает он при первой же встрече, - что у тебя болит? Что случилось? - У меня все в порядке, - в серых глазах упрямство и смущение. В мозгах стоит жесткий блок. Можно было бы попробовать ломануться в открытую, но… Но. - Драко, тебе лучше мне рассказать, если что-то не так. Не полагайся на свои зелья. Глаза у мальчика расширяются. - А ты как думал? Разумеется, я помню, сколько чего у меня осталось, и могу себе представить, что примерно можно сделать с таким набором ингредиентов. - Северус. Не спрашивай меня. Пожалуйста! Я не маленький, я могу о себе позаботиться, - ну да, особенно сейчас, когда твоя жизнь, и твое тело, и твоя душа полностью в лапах самого ненормального садиста из живущих, - Даю тебе слово, что со мной все в порядке. - То есть, ты варил это не для себя. Молчит. Долго. - Я знаю, что ты думаешь, - тихо и упрямо. - Вот как? - Я не кукла. И он не делает со мной ничего жестокого. Это все вранье. Ну да. Вообще непонятно, как в теле гомункулуса Лорд ухитряется что бы то ни было с тобой делать. Знал бы ты, как это выглядело раньше. Лучше бы не тебе знать, впрочем. Никому лучше бы не знать. А пока что он только убил твою мать. Руками авроров, разумеется, но если бы ты мог хоть ненадолго задействовать мозги, то сообразил бы, что гонять хрупкую избалованную Нарциссу на рейды – все равно, что подписать приговор. - Ты не кукла. Просто будь осторожен, Драко. И не бойся просить у меня помощи, не будь идиотом. Бесполезный разговор. Слишком мало можно сказать. Северус протягивает мальчику запечатанный сосуд. - Универсальное заживляющее зелье. Я тебя ни о чем не спрашиваю. Понадобится что-то еще в этом роде – просто скажи мне, что именно. Поворачивается на каблуках и уходит.
Через несколько дней становится понятно, что Драко не соврал. От него так и не запахло заживляющим. Это не так уж сильно радует. Это он, значит, ввязался во что-то. Понять бы еще, во что. Но с мальчиком становится все трудней разговаривать. Удивительно, но такой – поглощенный своей странной, безнадежной любовью – Драко с каждым днем почему-то становится все больше похож на отца. С его демонстративностью, и одновременно глубоким презрением к постороннему мнению; с его умением поддержать любое общение, и никого при этом не пустить к себе в душу; с его способностью ни о чем никогда не просить, и при этом получать все, что угодно, как само собой разумеющееся. Как же они ссорились с Люцем в последнее время… Сейчас уже сложно вспомнить, из-за чего. Наверное, просто сбрасывали то невыносимое напряжение, которое начинало вибрировать в воздухе, стоило им оказаться в одной комнате. Часто – из-за того же Драко. На пятом курсе… - Что ты хочешь от мальчика, Люц? – Снейп раздраженно вышагивает по своему кабинету в подземельях, - Он ловец команды, староста курса, первый ученик на факультете, самый популярный юноша в школе. Тебе не дают покоя лавры первого ученика школы? Они никогда не достанутся Слизерину. Нынешний педсостав этого не допустит. - Вот это меня и беспокоит, Северус. Мне плевать, в конце концов, кто сильнее в трансфигурации, он, или эта грязнокровная лягушка. Но то, что он не может наладить отношения с людьми, от которых зависит его успех – недопустимо. - Люц! Да пойми же ты, мантикора тебя покусай. Это не личные отношения с учителями. Это политика директора. Слизерин будет на вторых ролях, пока Дамблдор останется во главе школы. Нас ненавидят три факультета, весь педсостав, и это делается сознательно. Оставь сына в покое, он и так делает больше, чем может. Люциус сидит в потертом школьном кресле, как статуя на пьедестале – неподвижный, надменный и красивый, такой красивый. Кривит губы. - И твоя роль в этой политике, Северус? - Ну, разумеется. Изначально подразумевалось, что я буду держать факультет под контролем изнутри, но не буду играть роли в принятии решений. У тебя есть какие-нибудь другие идеи, почему мальчишку двадцати с хвостиком лет, с крайне сомнительным прошлым, берут, и с ходу назначают деканом самого славного из Домов Хогвартса? - Не могу понять, как ты согласился на эту роль, - холодно бросает Люц. Больно. - Не можешь? А разве наш повелитель не приказал мне находиться здесь? - Так значит, ты всегда верил в его возвращение. Прекрати, Северус, нас здесь никто не слышит. - Иди ты к Морготу, Люц…, - ну что за дешевые приемы, в самом деле. Как будто кому-то что-то непонятно. - Гораздо неприятнее, - Люциус неторопливо поднимается, - Мне еще нужно заглянуть к твоему дорогому директору. Вот сейчас он уйдет, и все. - Закончишь с делами тут у нас – спускайся ко мне назад, если есть время. Есть отличный огневиски, - как можно небрежнее. - Огневиски? Не хочу, благодарю. У меня еще две встречи позже вечером, следует быть в форме, - сердце сжимается. Вот так, просто и непринужденно, как все, что делает Люц, тебя отодвигают, как ненужную вещь. Длинная пауза - Но если позволишь, просто зайду, - пауза; легкая улыбка; завораживающий взгляд прямо в глаза, - при условии, что ты не будешь защищать от меня моего собственного сына, а предложишь мне более захватывающее времяпровождение. И усмехается. И исчезает. И возвращается через два невыносимых часа, и с порога прижимает тебя к стене, и мурлыкает: - Ну что, ты успел придумать для нас что-нибудь захватывающее? Вижу, что успел… Северус трясет головой. Если вспоминать дальше, то до вечера опять все будет валиться из рук. Разве что еще один кусочек из того же дня – когда утомленный Люц задремал рядом с ним. И можно стало разглядеть его лицо совсем вблизи, и подумать, как же он устает, на самом-то деле, в последние годы. Люциус поворачивается во сне, и совсем не по-малфоевски уютно утыкается лбом в плечо любовника. Становится видно маленькое изящное ухо и нежный, да, с такого ракурса – именно нежный рисунок губ в профиль. И можно прикоснуться к волосам, поцеловать висок, мочку уха, и сказать… Мерлин, совсем не то сказать, что надо было, и совсем не так, как хочется, а почти деловым, почти спокойным тоном: - Люц. Люци. Ты говорил, у тебя еще встречи сегодня. Тебе пора, наверное. И увидеть, как открываются неправдоподобно яркие серые глаза, и рука обвивает твою шею, и позволить притянуть себя в сонный, медленный поцелуй, а потом услышать: - Мерлин, Сев, который час? Оооо… Почему министерство запрещает держать хроновороты в частном владении, ты не знаешь? Не одеваясь, смотреть, как почти мгновенно Люц приводит себя в порядок, предложить бодрящее зелье, встать, ничего не стесняясь, и смешать в стакане несколько веществ, на секунду прикоснуться на прощание рукой к плечу, мимолетно задеть каскад шелковистых волос, накинуть мантию, чтобы открыть дверь, закрыть, наложить обычные заклятия, и подумать, что, как всегда, не удалось, не успел, не решился спросить о следующей встрече.
* Не зря в тот вечер все вспоминался Люц. Наутро эльф приносит свежие газеты. Такого порядка в Ставке нет, это кто-то специально распорядился. Никакого показательного процесса – двухчасовой закрытый трибунал, и мгновенное, без всяких апелляций, приведение приговора в исполнение. У Снейпа есть такая странная особенность – голова включается быстрее эмоций. Поэтому еще до того, как в глазах темнеет, он успевает с болезненной четкостью прокрутить в мозгу: утечка информации – раз; решили быстро избавиться от главного фигуранта, чтобы избежать лобовой атаки на тюрьму – два; в этом и состоял план Лорда – три. Простой блеф. Менее заметных участников атаки – куда более полезных боевиков – авроры вывезли из хорошо охраняемого Азкабана и попрятали куда попало, теперь их выковырять по одному будет не сложнее, а легче. Малфой, известный, популярный, до последнего времени действовавший легально, да, в конце концов, просто красивый и заметный – приговорен позорным поспешным судилищем. Теперь из него можно делать символ министерского беззакония, запросто. После такого фарса кто поверит в его виновность? И идти на штурм, рисковать весьма ограниченными силами, никто не собирался. Простая и эффективная комбинация. Посмотрели, как умеет мобилизовываться Орден, подставили министерство, решили проблему Люциуса – оставлять его в Азкабане и выпускать на открытый процесс Лорду очень не хотелось. Снейп пытается не дать себе времени – между этим трезвым осознанием ситуации, и не менее трезвой мыслью о том, что Драко сейчас не следует быть одному. Только не оставлять никакого зазора на собственные чувства. Он нужен мальчику, это важнее всего. Он находит на полке достаточно мощную успокоительную настойку, и поднимается на второй этаж, и стучится. Драко уже знает. Заплаканный, красный, растрепанный. Снейп стоит на пороге, мальчик сидит с ногами на кровати, привалившись щекой к спинке, плечи его трясутся. Поднимает голову. И Снейпу становится не по себе. Там ненависть, в его глазах. Только ненависть. - Они его убили. Все-таки убили. Успели. Снейп не умеет говорить уместные слова. Он просто протягивает зелье. - Выпей, Драко. Юноша берет пузырек, вертит в руках секунду, и автоматическим движением ставит на тумбочку. Вскакивает, и утыкается учителю в плечо. - Я не хочу никакого успокоительного. Я хочу их убивать. Я хочу мстить. - Ты отомстишь, - тихо говорит Снейп, - мы отомстим, Драко, обещаю тебе, - знал бы ты только, кому в первую очередь надо мстить…, - он очень любил тебя и очень тобой гордился, ты это знаешь? – он обнимает мальчика, и успокаивающе гладит по спине. - Я так и не успел…, - у Драко, все-таки, почти истерика, - я ничего не успел… - Что ты не успел, что? - Ничего. Спасти его. Сказать ему, как я люблю его. Доказать, что я его достоин. Мерлин… Люц, Люц… - Он знал, - Северус не уверен, что говорит сейчас правду; он только надеется, - я думаю, он знал. Наверное знал. Ты ведь так на него похож. Давай, все-таки, выпей зелье. Нет. Просто рыдает. Наверное, надо дать выплакаться. Снейп держит ученика за плечи, и молча клянется Люцу, что уж его сына он монстру не отдаст Как-нибудь прикроет. Вытащит. Монстр легок на помине. Тягучий голос за спиной: - Северус, иди к себе. Драко порывисто оборачивается, падает на колени и прижимается к руке Лорда: - Вы пришли, Мой Лорд! – он захлебывается рыданиями, - Вы позволите мне, вы ведь позволите отомстить за отца? Снейп медлит: - Мой Лорд, успокоительное зелье… - Иди, Северус, - слухи об обыкновении Лорда раздавать соратникам круциатусы пачками сильно преувеличены орденской пропагандой, но и повторять дважды повелитель не любит. Он делает легкий жест рукой, и Снейпа попросту выносит за дверь. Приложившись спиной к стене коридора, Северус с трудом сохраняет равновесие, и долго еще стоит, приводя в порядок дыхание и прислушиваясь к происходящему за мгновенно захлопнувшейся дверью. А потом быстро, стараясь не наткнуться ни на чей взгляд, уходит к себе; не в лабораторию, в лаборатории слишком много веществ, которые сегодня выглядят недопустимо заманчивыми – выпить, и больше никогда уже ничего не вспоминать – а просто к себе, в комнату, где можно лежать неподвижно, и пялиться в потолок, и крутить на все лады в голове одно простое слово. Никогда. Больше никогда.
Лорд кладет на лоб Драко прохладную ладонь, и, кажется, прямо в мозг от этой руки вливается что-то успокаивающее, охлаждающее, заставляющее отдалиться от собственных эмоций. Как в тумане. Как под наркотиком. И голос Повелителя доносится как будто издалека: - Конечно, я позволю тебе отомстить, мой мальчик. Скоро, очень скоро. Драко еле чувствует, как его перемещают на постель, как, повинуясь взмаху волшебной палочки, планирует сверху одеяло, и та же рука легко скользит над его лицом, на секунду прикасается, погружает в магический сон.
всё таки правильно его Поттер по стенке размажет (это я про Лорда, а не про Дракошу), думаю, поэтому Северус ему голову потом и не открутит. ф печку таких Лордов!
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 23
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Драко и Лорд - прелесть, что каждый по себе, что во взаимодействии. 
- Ты уверен, что не сможешь не написать лишнего? какое-то "не" лишнее ? нет ? 
всё таки правильно его Поттер по стенке размажет (это я про Лорда, а не про Дракошу), думаю, поэтому Северус ему голову потом и не открутит. 
ф печку таких Лордов!
- участник сейчас на форуме
