ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Название: Комната без дверей Автор – vzmisha4 Пэйринг – ГП/ДМ Рейтинг – R Жанр – романс, ангст Саммари: Ждать – это единственное, что они могут. Примечание: Пэринг Гарри/Драко здесь единственный верный, что, собственно, и доказывается; однако ДМ/РУ в тексте присутствует. Посвящение: он всегда это знает ))
Проходит очередной день, приходит очередная ночь, а ожидание все так же безнадежно разлито в воздухе – и что еще им остается делать, кроме как, подчинившись его тоскливой натуре, ждать. Семнадцатые сутки могли бы удивить хоть какой-либо переменой, ведь Рон всегда так любил это число, но и они проскакивают мимо, лишь мимоходом обдав легкой горечью, как неизбежное ежедневное лекарство.
Вечером двадцать первого дня он решает попробовать немного позаниматься, ведь в самом деле, так недолго и спятить от однообразия, но затея оборачивается полным провалом, и учебник по Трансфигурации мягко выскальзывает из его неподвижной руки, почти без стука падая на пол. Рон сидит в потертом плюшевом кресле и бездумно пялится в огонь, и порой ему кажется, что языки пламени отбражают его мысли, а порой – что это мысли его вторят огненным узорам.
Ему, в сущности, все равно.
За ним, но никогда не рядом, сидит Малфой, он вечно бледен и все время молчит. Молчит и сам Рон, но его молчание – совсем другое, оно происходит от полнейшего отсутствия чего либо осмысленного и поддающегося озвучиванию в голове; молчание это спокойно и даже, возможно, почти безмятежно.
Молчание же Малфоя совершенно иной природы. Лицо его бесстрастно, руки неподвижны, но Рон почти физически ощущает, насколько Драко не спокоен, как он мечется и не может отыскать какого-то своего внутреннего выхода.
Раньше Рон не мог читать по лицу Малфоя, теперь он умеет делать это в совершенстве. Это способность появилась с тех самых пор, когда началось все то, что началось.
***
Что именно знают друг про друга Гарри и Драко, Рон понял раньше их самих, поэтому с некоторых пор он не участвовал в их драках и молчал во время словесных перепалок. Раньше Гарри обязательно спросил бы, почему Рон не поддерживает его; теперь же он молчал, и в молчании этом Рон угадывал, а может, выдумывал благодарность.
Рону кажется, что молчание с некоторых пор стало основным занятием окружающих.
Он ведь даже не знает наверняка, что именно у них было, и сумели ли они как-нибудь объяснить друг другу то, что, с точки зрения Рона, объяснить ведь в принципе невозможно – но он никогда бы не осмелился спросить – поэтому теперь он полагался только на собственный смутные догадки, или скорее - ощущения. Ощущения вроде запахов, которые так четко могут различать слепые, лишенные возможности увидеть реальность своими глазами, так же как и Рон, который не мог задавать вопросов. Его запахи-ощущения. Мятно-лимонный, с привкусом холодка, Драко. Ванильно-яблочный, весенний Гарри. Да, они любили друг друга, ошибиться было невозможно.
В день, когда Гарри уходил, Драко стоял в самом дальнем углу этой же комнаты, в наглухо застегнутой черной мантии, отчего его лицо казалось белым, как небо зимой. Возможно, таким оно и было.
Стоя в дверях, Гарри поднял голову, и так состоялось их прощание – они просто посмотрели друг на друга, но Рон точно знал, что не видел и не увидит больше такого взгляда.
Взгляд – такое странное явление, сфокусировавшиеся друг на друге две пары зрачков – за ним может не стоять ровно ничего, а может развертываться целый диалог; один-единственный брошенный вскользь взгляд может заставить переменить те законы, что казались основополагающими, может заставить совершать глупости от счастья или мимоходом разрушить кропотливо выстроенный замок иллюзий.
Взгляд Драко спрашивал, взгляд Гарри отвечал, они смотрели один на другого какую-то долю секунды, но успели сказать – или, может быть, повторить – все то, чего не смогли скрывать друг от друга все эти годы, и вдруг Рон ясно почувствовал, что если бы в этот момент он упал бы и умер, они бы не заметили.
Мысль была горькой и сладкой одновременно. Себя стало жалко.
***
Три недели – в сущности, короткий отрезок времени, но Рону кажется, что он успел постареть лет эдак на двадцать. Он смотрит на свои руки – но они по-прежнему молоды, а кожа их нежная, гладкая, белая – совсем, как у Малфоя, только никто этого никогда не замечал. Рон украдкой оборачивается и неожиданно натыкается на взгляд из-под пушистых ресниц.
Этот взгляд, впрочем, не имеет ничего общего с тем, который живет в памяти Рона.
Он подавляет желание отвести глаза и нерешительно смотрит на Драко в ответ. Он осознает, что за все это время, начиная с подготовки операции в Ордене, с тех самых пор, когда дверь комнаты собраний отворилась, впервые впуская худощавого слизеринца под недоуменные взгляды присутствующих – он не сказал Драко ни одного слова. Без злого умысла, просто так вышло. Да и не ждали этого от него – все так или иначе вертелось вокруг того, что говорят друг другу Гарри и Драко, и как они это делают, хотя никто не мог признаться бы даже себе, что с трепетом вслушивается в их игру – ни насупившийся Аластор, ни нервная МакГоннагал, ни мнительная Гермиона – и только сам Рон отчетливо понимал, что происходит. Напряжение постоянно висело в воздухе – а впрочем, возможно, ему только так казалось.
Пока Рон лихорадочно придумывает, что бы ему сказать, Драко сам встает со своего извечного кресла в самом темном углу комнаты и опускается на нудобный стул рядом с камином и Роном. В горле застревает комок, однако раздражение почему-то не приходит. Приходит ожидание.
- Ты... думаешь... о нем? – спрашивает Драко, и по его голосу слышно, что это первый слова, сказанные им за день. А может быть, за неделю.
И Рон в эту секунду точно знает, что нужно ответить.
- Нет, - говорит он, и плечи слизеринца заметно расслабляются. Драко кивает, с трудом сглатывает и все-таки отводит глаза. Рон искоса наблюдает за ним.
- Это хорошо, - слова все с таким же трудом даются ему, - а я думаю о нем... Все время.
И Рон чувствует, как с хрустом ломается лед, сковывающий настоящего Драко, и с некоторым отстраненным удивлением глядит на то, что скрывалось под ним. Это что-то очень слабое, трепещущее, словно голое и незащищенное, похожее на личинку, у которой отобрали ее кокон. Но Рон ничего не отбирал у Малфоя, тот сам кинул свой кокон себе под ноги.
Слова куда-то исчезают.
Через секунду белые пальцы Рона гладят затылок беловолосой личинки, а та льнет к нему, как мотылек к рыжему пламени, и вслед за словами куда-то деваются и неловкость, и скука, и боль.
Как странно, думает Рон, целуя почти прозрачные веки, какая нелепая игра судьбы: бывший враг героя и бывший его друг... Мысль проскакивает прежде, чем Рон успевает осознать до конца ее смысл, и она так и не задевает в нем ни одной струнки.
***
Дни идут своим чередом. Иногда приходит Тонкс; первый раз, когда она видит Драко в руках Рона, они лишь слегка приподнимает бровь – вот уж кому не изменяет выдержка, куда до нее хваленой малфоевской. Тонкс приносит еду и свечи, хотя они прекрасно могли бы наколдовать их и сами – все они знают, она приходит лишь затем, чтобы удостоверится в том, что Рон и Драко не сбежали, нарушив приказ Дамблдора.
Или, может быть, что они не убили друг друга в припадке тоски и ненависти.
Они не сбежали бы, даже если бы захотели – у здания не было дверей, а пытаться противостоять магии Аврората – по меньшей мере, глупо. Кто они, в конце концов, как не два жалких подростка, едва умеющих наколдовать себе сэндвич; и именно поэтому они, кстати, здесь и находятся.
Они не убили друг друга, даже если бы захотели, потому что они не захотели бы этого.
Иногда Рон задумывается о том, куда они поместили Гермиону – хотя, скорее всего, ее знаниям и сообразительности нашли достойное применение, тем более что в благоразумии ей не откажешь. Он не удивился бы, если бы узнал, что их с Драко пребывание здесь – ее идея. Что ж, поделом, ведь что могут сделать в такое трудное время такие никчемные придатки Гарри Поттера, как его школьный враг и его тень, кроме как бросится грудью вперед во имя Его, погибнув бесславно и жалко.
Поэтому они сидят здесь и ждут, и если бы месяц назад им пришлось бы отдать жизнь за Гарри, они, не колеблясь, сделали бы это.
За один месяц может изменится очень многое, думает Рон, в то время как хрупкое тело подрагивает под ним, отдавая себя без остатка, и только плотно зажмуренные глаза Малфоя говорят о том, что что-то здесь безнадежно не в порядке.
Рон предпочитает не думать об этом.
Временами ему кажется, что он мстит Гарри за то,что тот променял его на былобрысого хорька, временами – что он мстит Малфою за какие-то школьные обиды и унижения, временами – что мстит он только самому себе, за то, что не смог удержать некое абстрактное «всё» в том виде, в каком оно некогда было. Однако мысли о мести все реже посещают его, и, когда он гладит свободной рукой узкую спину Драко, ему все чаще приходит в голову, что тот похож все-таки не на личинку, а на новорожденного рысенка, слепого и беззащитно-трогательного.
И вдогонку приходит дикая мысль о том, что он счастлив.
***
На тридцать седьмые сутки Тонкс, пришедшая с утра, глядя в пол, сообщает, что МакГоннагал и Флитвик убиты, а от Гарри по-прежнему нет никаких вестей. Потом она уходит, а Рон все так же обнимает лежащего рядом Малфоя и ему кажется странным – как это так может быть, чтобы у одного из двух существ, лежащих столь тесно рядом, сердце билось так размеренно-четко, а у второго – трепыхалось, словно у крохотного колибри, пойманного в кулак.
Рон гладит его, и Драко отодвигается к стенке.
Когда Рон спит, или делает вид, будто спит, Драко почти всегда плачет, беззвучно, как и практически все вообще, что он делает. Рон не дает ему понять, что знает об этом.
***
Той ночью Рон лежит без сна и думает, что ужасно соскучился по Гарри – по улыбке, по глазам, по смеху, по движениям. И вместе с тем отвратительно-гулким молотом бьет по виску мысль: ты не хочешь, чтобы он вернулся. Твоего друга, прежнего Гарри, все равно уже нет, а этот новый заберет у тебя Драко.
И непрошенной гостьей, коварной змеей выползает другая: когда Гарри вернется, он не захочет забирать у тебя твоего рысенка, потому что он его не простит.
Он его не простит.
Может быть, Драко думает о том же самом. Теперь он больше не плачет, он часто сидит, уставившись в одну точку, и Рон больше не чувствует в нем скрытого смятения и поиска. В сущности, Рон и не хочет ничего чувствовать. Он не хочет думать о том, что все это должно привести их к какой-то логической развязке, он просто хочет любить.
Драко же вновь погружается в свой кокон, одевает сбрую из льда, хоть она и бесполезна теперь – ведь Рон знает, что под ней – и эта ледяная статуя лежит под боком у Рона. Он с тоской думает, а не гораздо ли хуже – вот так – чем было раньше.
***
И утром, ровно на сороковые сутки, возвращается Гарри. Он вбегает в комнату так порывисто и весело, что сердце в груди Рона на миг замирает: ему кажется, что прежний Гарри вернулся, и что сейчас из-за спины у него появится Гермиона и они втроем...
Разбуженный Малфой, сонно моргая, судорожно пытается натянуть на голое тело колючий свитер, однако, поймав взгляд Гарри, замирает на полдороге. Рон жадно вглядывается в их лица, и неожиданное понимание словно обухом обрушивается на него.
Между ними снова протягивается этот Взгляд, и Рон с веселым отчаянием ловит себя на этой мысли, на дежа вю... «Если бы я в эту секунду упал и умер, они бы не заметили бы».
Взгляд Гарри спрашивал, взгляд Драко отвечал. И оглушенный Рон, пытаясь выплыть из-под нахлынувшей на него безнадежности, понимает, что речи о прощении между ними идти не могло – потому что нечего было прощать.
Нечего.
То, что было для Рона счастьем, может быть – впервые в жизни, может быть – последний раз, для его рысенка-личинки было месяцем непрекращающегося кошмара – не потому что что-нибудь, а просто потому, что рядом не было Гарри; месяцем, о котором теперь – слава Мерлину – можно было забыть.
Гарри – его – любит. Этого достаточно.
Рон медленно одевается и берет в руки сумку. Слегка кашляет. Гарри переводит взгляд на него, и Рона передергивает – ему кажется, что перед ним стоит уже другой человек. Будто в самом страшном сне, где близкие родственники вдруг оказываются ужасными монстрами, не обязательно с клыками и шипами, а просто с чужими глазами.
- Поздравляю тебя, - хрипло произносит Рон.
- С чем? – настороженно спрашивает Гарри. Ему не терпится вновь повернуться к Драко, это отчетливо написано на его лице. Как и все его мысли всегда.
А все-таки, он ни чуточки не изменился.
- Ты же, вроде как, Вольдеморта убил, - скороговоркой произносит Рон и, повернувшись, уходит в возникшую в стене дверь.
Любопытно. Довольно образно. Вцелом понравилось :)
Интересно, что ж все так не любят дракороны-то? Пейринг пологичнее гарридраки будет. Хотя, конечно, это уже к данному фику отношения не имеет, так, мысли вслух.
Спасибо, здорово, что вам захотелось перечитать :)
Сехмет
Мерси )
Что касается дракоронов, то тут дело в традиции, я так думаю. Ну и еще, разумеется в том, что каноничный Рон не слишком-то красив, хотя и Гарри не мачо, честно говоря. А вообще, на самом-то деле, все любят пэйринги именно с Гарри - достаточно взглянуть на два самых популярных слэш-пэйринга, и все это просто потому что вся ГП-история именно про него, он - хоть и не ПОВ, но по сути-то ПОВ в каноне, поэтому все привыкли воспринимать вселенную Роулинг его глазами, а следовательно, и Драко, и Снейпа и вообще все.
Но Драко-то в каноне тоже нифига не красавец. А насчет позиции написания, наверное, так оно и есть. Правда, я лично не понимаю, что ж там интересного в персонаже, которым перед читателем ажно семь книг трясут... Но это уже мои проблемы)
Тоже злодей и не красавец? Надеюсь, снейпоманки в темку не заглянут и не прочитают эти кощунственные речи. vzmisha4 А текст симпатичный. Особенно понравилось про разговор взглядами.
Ясно, что в каноне ни Снейп, ни Драко не красавцы - они как раз злодеи.)) А пэйрингуют их с именно Гарри - потому что он главный герой, все в каноне вообще через его "призму" на самом-то деле подано. А друг с другом пэйринговать незачем, они же оба - "плохие", никакого тебе очарования запретного плода. Понятно, что я стебусь, но в каждой шутке только доля шутки, и, думаю, примерно так на самом деле все и есть.
Сехмет *боязливо оглядывается по сторонам* Согласна. vzmisha4
цитата:
Ясно, что в каноне ни Снейп, ни Драко не красавцы - они как раз злодеи.))
Ну. злодейство красоте не помеха. ;) А со Снейпом до выхода седьмой книги всё неоднозначно.
цитата:
А пэйрингуют их с именно Гарри - потому что он главный герой, все в каноне вообще через его "призму" на самом-то деле подано.
Лично мне точка зрения, что все читатели ассоциируют себя с Гарри, не близка. :) А как персонаж он мне интересен только в двух последних книжках. Герои у Ро и похаризматичнее есть. И то, что Гарри как человек в книгах сильно раскрыт, интереснее его не делает.)
цитата:
А друг с другом пэйринговать незачем, они же оба - "плохие", никакого тебе очарования запретного плода.
Опять-таки - со Снейпом до сих пор неясно. Для меня "слэшабельность" персонажей зависит от их отношений в каноне. А они у Снейпа с Драко как раз довольно занятные. )))
Снейп не однозначен, тем и интересен... Драко - тоже, ибо убить Дамблдора не убил, хотя явно не их хитроумных соображений, просто не смог. Но это тоже важно.
Похаризматичнее? Наверное, а кто, если не секрет? (Я бы Фреда с Джорджем, наверное, первым делом назвала...)
Хм... Смотря что называть харизматичным. И что называть каноничным, заодно. Каноничный Снейп, например, издевающийся над Гарри, который в процессе отработки наказания в шестой книге нашел перечень проступков своего отца и Сириуса, по-моему, не харизматичен.
Сехмет
цитата:
В этой категории вне конкуренции "выжившие" Мародеры.
*подавилась* Петтигрю, что ли? А кроме него выжил только Ремус. Он, несомненно, интересен, согласна. Ну и если Сириуса "не убивать", то он тоже отличен. Да. Они харизматичны. (так, я столько раз написала это слово, что вот-вот перпутаю его с "маразматичным" :) )
цитата:
И Волдеморт
О боже, у нас с вами разные понятия о термине "харизматичности". Хотя, бесспорно, Том Реддл был красив, интересен и, по крайней мере, необычен, нынешнее его проявление едва ли можно назвать харизматичным, ИМХО. Он притягивает внимание, да, но это другое.
Лис и Сехмет
На самом деле, не очень понятно, о чем мы спорим :) К тому, же, в последнее время я к ГП поохладела, поэтому у меня подспудно такое ощущение, что я делаю художественный разбор "Красной шапочки" или что-то в этом духе... Ну да ладно, не здесь об этом говорить.
Сехмет, мы с вами, помнится, начали с дракоронов :) так вот, может их не любят, потому что оба они, как раз таки не сложившиеся личности?
vzmisha4, "все мародеры кроме Поттера" - звучит слишком длинно. Питер, Рем... Сириус тоже, но мне лично он не особо интересен. Да, насчет Питера мне стоило предупредить - он мой любимый персонаж, по-моему, его ремарковская харизматичность абсолютно напрасно незадействована в фанфикшне.
цитата:
О боже, у нас с вами разные понятия о термине "харизматичности".
Очень на то похоже)
цитата:
Хотя, бесспорно, Том Реддл был красив, интересен и, по крайней мере, необычен, нынешнее его проявление едва ли можно назвать харизматичным, ИМХО. Он притягивает внимание, да, но это другое.
Риддл был хорошеньким мальчиком, но не более того, а вот Волдеморт - совсем другое дело. Явиться из небытия и сплотить вокруг себя почти религиозно фанатичную группу, из людей, большей частью, не таких уж склонных к фанатизму... На это требуется хараизма. Пусть и негативного свойства.
цитата:
мы с вами, помнится, начали с дракоронов :) так вот, может их не любят, потому что оба они, как раз таки не сложившиеся личности?
А Гарри, раз гарридраки самый популярный пейринг, личность сложившаяся? По моему мнению - нет. И вообще, до двадцати пяти лет крайне маловероятно наличие сложившейся личности. Она более свойственна людям зрелым.
А Гарри, раз гарридраки самый популярный пейринг, личность сложившаяся? По моему мнению - нет.
Гарри - нет, разумеется. Просто судя по вашему высказыванию, дракороны вам нравятся, в то время как как Драко, так и Рону далеко до двадцати пяти :)
видимо, большинству фэндомщиков нравятся именно не сложившиеся личности. Что, впрочем, понятно - подать их можно гораздо более разносторонне, и в итоге у каждого автора, в общем-то, они выступают как оригинальные персонажи. Не М.С., нет, упаси боже ;)
цитата:
Риддл был хорошеньким мальчиком, но не более того
по-моему, у него уже тогда были все задатки. Ведь не стали бы вы действительно описывать личность Реддла в шестнадцать лет объективно как "просто хорошенький мальчик"?
цитата:
Явиться из небытия и сплотить вокруг себя почти религиозно фанатичную группу, из людей, большей частью, не таких уж склонных к фанатизму... На это требуется хараизма. Пусть и негативного свойства.
с этим согласна. Хотя, ИМХО, это вообще неправдоподобная часть канона :) в смысле, что на месте Люциуса Малфоя я бы к Лорду ни ногой :)
Сехмет пишет:
цитата:
Да, насчет Питера мне стоило предупредить - он мой любимый персонаж, по-моему, его ремарковская харизматичность абсолютно напрасно незадействована в фанфикшне.
Ничего страшного, вы меня не удивили :) Хотя, видимо, представления о ремарковской харизматичности у нас с вами столь же сильно различаются. Что, впрочем, привносит смысл в дискуссию :)
Просто судя по вашему высказыванию, дракороны вам нравятся, в то время как как Драко, так и Рону далеко до двадцати пяти :)
Дракороны мне нравятся в силу того, что этот пейринг - единственный слэшный пейринг с Роном, который хоть как-то распространен. Кроме того, мне он кажется более логичным, нежели гарридрака.
цитата:
видимо, большинству фэндомщиков нравятся именно не сложившиеся личности. Что, впрочем, понятно - подать их можно гораздо более разносторонне, и в итоге у каждого автора, в общем-то, они выступают как оригинальные персонажи
Может быть и так. Хотя по-моему, старшие герои оставляют больший простор для маневра, но, видимо, это все вкусовщина.
цитата:
Ведь не стали бы вы действительно описывать личность Реддла в шестнадцать лет объективно как "просто хорошенький мальчик"?
Могла бы. Ибо в шестнадцать "хорошенький мальчик" преобладал. Имхо, естественно.
цитата:
в смысле, что на месте Люциуса Малфоя я бы к Лорду ни ногой :)
Полагаю, тех, кто к Лорду ни ногой, тех Дорд - Авадой в ухо. По крайней мере, это было бы на него похоже.
Судя по всему, в среде чистокровных была широко распространена дискриминация по происхождению. Так что очень многие чистокровные, думаю, спали и видели, как бы собраться вокруг некоего лидера, и провести "чистку расы". Не думаю, что Люциус отказался бы от возможности поучаствовать в подобной нацистской революции - ради светлого будущего своих детей, приемуществнно. Хотя и "идейность", похоже, ему совйственна.
Однако собираться вокруг полукровки, это как-то... противоестественно. Не эстетично. Противоречит самой идее чистке расы. Впрочем, Люциус мог надеятся перхватить инициативу в какой-то момент... Хотя его подобострастие просто убивает наповал, все эти "да мой Лорд", "повинуюсь, мой Лорд" - отвратительно. Видимо, теперь ему нельзя отступать, потому что он попросту боится. Возможно, будь его воля, он бы все переиграл заново. Он бы и сам мог сплотить сливки высшего магического общество, думаю, не хуже. Хотя, скажем, приверженность Лестрейндж, например, говорит о том, что для некоторых был важен именно Лорд, а не некоторая абстрактная личность на его месте, - а почему... неясно.
Так, я чувствую, мы сейчас вдвоем быстренько фик сочиним :)
Сехмет пишет:
цитата:
Дракороны мне нравятся в силу того, что этот пейринг - единственный слэшный пейринг с Роном, который хоть как-то распространен. Кроме того, мне он кажется более логичным, нежели гарридрака.
Мне Рон вообще не видится как персонаж для слэша... Упс... (посмотрела свой фик страницей выше). Ладно, обычно - не видится. :) Не всех, в конце концов, нужно слэшить.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 20
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Особенно понравилось про разговор взглядами.
- участник сейчас на форуме
