ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Отправлено: 04.04.07 22:23. Заголовок: «Твой выбор-2007»: "Шипучее вино", G. ЛМ, НМ, МФ, ОМП. Гет, джен. Для Lady Malfoy
Название: Шипучее вино Автор: Squirry Бета: Loy Yver Рейтинг: G Герои: ЛМ, НМ, МФ, ОМП Жанр: Het, gen Саммари: Не стоит оставлять без присмотра то, чем дорожишь. Дисклеймер: Все принадлежит Роулинг. Фик написан на фикатон «Твой выбор-2007» на Астрономической Башне по заявке Lady Malfoy, которая хотела ЛМ/НМ, после выхода Люциуса из Азкабана. Жанр - юмор или романс. С хэппи-эндом и без смерти персонажей. Примечание: Возможно, специалистам в области виноделия текст покажется АУ, переходящим в бред. :-)
Расписываясь в документах (вещи по описи получил: рубашка батистовая – одна штука, мантия – одна штука, брюки,.. ремень,.. сапоги,.. перстни – четыре штуки), Люциус зацепился взглядом за дату – семнадцатое декабря. Но почему-то казалось, что холод и мрак – только здесь, внутри этих проклятых стен. А снаружи царит роскошное солнечное лето. Голубое небо, деревья в сочной листве. Теплый ветерок. И птицы. Впрочем, птицы все-таки были. Пара горластых чаек кружила над лодкой, медленно – так медленно – продвигавшейся к берегу, оставляя позади уродливый силуэт Азкабана. Люциус втянул голову в плечи и поежился на ледяном ветру, пытаясь укрыться от брызг. Ничего. Осталось совсем чуть-чуть. Он сядет перед камином, растворяясь в блаженном тепле, и Нарцисса будет хлопотать вокруг него, и можно будет устроить праздничный ужин, чтобы отметить освобождение.
Зимой в Малфой-мэноре было хорошо. Как, впрочем, и в любое другое время года. А вот в прибрежной постройке, где представитель Комиссии по помилованиям должен был, по его собственному выражению, «передать мистера Малфоя с рук на руки его драгоценной супруге», было просто отвратительно. Даже если не думать о том, как паршиво на улице. Здание, в котором они укрылись от пронизывающего ветра, представляло собой небольшую и не очень чистую развалюху, замаскированную под сарай для рыбацких лодок. По стенам были развешаны полуистлевшие сети, пахло тухлой рыбой и гниющими водорослями. Представитель комиссии тоже благоухал вовсю, – потом, дешевым табаком и сомнительным одеколоном – внося новые ноты в этот и без того не изысканный букет запахов.
- Видите, как славно все устроилось, мистер Малфой, - панибратски бубнил этот мужлан, брызжа слюной. – Поражение в правах всего на три года, никакого запрета на использование магии… Сегодня-то уж придется вам без палочки обойтись, домой вас супруга ваша доставит. А там купите себе новую палочку и будете жить-не тужить. Скажите спасибо господину председателю Комиссии, он все в наилучшем виде устроил.
Люциус демонстративно вытер со щеки батистовым платком (инвентарный номер двадцать два в описи возвращенного личного имущества) микроскопические капли слюны, которые, казалось, жгли кожу подобно кислоте.
- Я полагаю, господин председатель как-нибудь сумеет обойтись без моих благодарностей, - с отвращением процедил он. – Если же нет, – тем хуже для него. Потому что никаких благодарностей он не дождется. Ваша так называемая Комиссия – бюрократический гнойник на теле правосудия. Мой случай стопроцентно подпадал под объявленную амнистию, и не делайте вид, будто ваш председатель что-то решает. Он просто подписывает документы, которые не может не подписать. Вы занимаетесь исключительно канцелярщиной, и если вам угодно обманываться, набивая себе цену, - пожалуйста. Но не ждите, чтобы я обманывался вместе с вами. - Напрасно вы так думаете, мистер Малфой, ох, напрасно, - мужлан был по-прежнему отвратительно благодушен и самодоволен. – Боюсь, вы скоро совсем другую песню запоете, когда сыночка вашего будете под амнистию протаскивать. Он ведь у вас до сих пор в бегах, а?
Люциус сжал кулаки так, что ногти впились в ладони.
- Запомните, Доджсон… или как вас там. Малфои – птицы не вашего полета. Не пытайтесь меня шантажировать или вымогать у меня что-либо. Я в состоянии уничтожить не только лично вас или вашего председателя, но и всю вашу комиссию. На это у меня хватит связей и влияния. И ни кната, - вы слышите меня? – ни кната вы не получите за то, что вы пытаетесь сейчас представить своей заслугой.
Доджсон пожал плечами с видом человека, который устал объяснять глупому ребенку прописные истины.
- Как знаете, мистер Малфой. Только сдается мне, скоро вы свое мнение перемените. Ну да мое дело маленькое... О, вот и супруга ваша изволила прибыть. День добрый, миссис Малфой. Мы тут как раз беседуем про сыночка вашего, господина Драко. Ну да мистер Малфой сам все лучше всех знает, ему ничего объяснять не нужно. Амнистия, говорит, она для всех. Даже и пальцем шевелить не надо, господин Драко сам чудесным образом скоро в ваших объятьях окажется. В чудеса ваш супруг изволит верить. Ну, позвольте откланяться. До встречи!
Доджсон аппарировал, и Люциус с Нарциссой остались вдвоем в пропахшей рыбой хибаре.
- Что здесь случилось, Люциус? – Нарцисса тревожно смотрела на него. – Ты ссорился с ним? Оскорблял?
- Пойдем отсюда скорее. Я хочу домой. Не понимаю, почему мы должны торчать в этой вонючей дыре и говорить о каком-то ничтожестве из министерской комиссии. И, кстати, здравствуй.
Она прижалась лбом к его плечу:
- Здравствуй…
Люциус схватил жену за руку и потащил к выходу. Но она, сделав несколько шагов, остановилась и вновь заглянула ему в глаза с тем же тревожным выражением.
- Что этот человек говорил по поводу Драко? У меня нет о нем никаких известий. В последний раз я видела его полтора года назад. Я даже не знаю, жив ли он!
- Жив. Все, прекрати этот разговор. Драко жив и в безопасности. Я знаю, где он. Я верну его, как только смогу. Идем отсюда немедленно. Выходи на улицу – и аппарируем.
Вечер первого дня на свободе ознаменовался отнюдь не посиделками у камина, не изысканным ужином и не феерическим сексом. А позорной истерикой. С топаньем ногами, битьем фарфора и хлопаньем дверями. Причем сорвался Люциус из-за полной ерунды.
Хотя какая же эта ерунда? Бланкетт Метод Анкестраль Муссо Мажик, восхитительное игристое вино. Чудесный бланкетт, разлитый по бутылкам в ночь мартовского полнолуния. «Свадьба оборотней», как называют его ценители. Жемчужина его коллекции. Бывшей коллекции, как выяснилось.
…Первое, что увидел Люциус, оказавшись у родного очага, были груды кирпича. Сам же очаг был завален строительным мусором.
- Что здесь у тебя происходило? – хрипловато проговорил он, когда желудок улегся на место после встряски, вызванной принудительной аппарацией. – Борьба кентавров с драконами?
Нарцисса непонимающе оглянулась по сторонам.
- Каких кентавров? А, это… Я ремонтирую камин.
- Судя по всему, уже давно?
- В общем, да. Второй год пошел, - она усмехнулась. – Нужно же было чем-то занимать свободное время.
- Мерзнешь? – он никак не мог найти нужный тон. Нарцисса казалась… другой.
Неуловимо изменившейся. Какие-то жесты и интонации, которые он то ли позабыл, то ли не замечал раньше, превращали жену в незнакомку.
- Промерзла насквозь.
Он шагнул к ней и порывисто обнял, до синяков стискивая тонкие запястья.
- Я соскучился. Сколько меня не было? Какое сегодня число?
- Семнадцатое декабря.
- Точно, семнадцатое. Значит, скоро Рождество.
- Мы можем начать праздновать уже сейчас. Утром я распорядилась насчет ужина на двоих. Эльфы отбились от рук, надо их немножко погонять. У тебя это всегда получалось лучше.
- Отлично. Сейчас я приму ванну, а потом будем ужинать. Откроем бутылку бланкетта. Я как раз перед всей этой передрягой заказал два ящика у нашего французского поставщика. В Азкабане мысль об этом бланкетте меня неоднократно посещала. Ничто так не греет душу в тюрьме, как надежда вернуться к достойному образу жизни.
- М-м-м… Люциус?
- Что?
Он с сожалением отстранился, заглядывая ей в лицо.
- Ты очень расстроишься, если я кое-что тебе скажу?
- Да нет, наверное... Смотря что, - осторожно ответил он.
- Бланкетта больше нет.
- Как нет?
- Прошлой весной подвалы затопило, и я распродала большую часть вина.
…Это известие оказалось последней каплей, сломавшей плотину в сознании Люциуса.
***
Наутро он, стиснув зубы, толкнул дверь в спальню Нарциссы. Извинений не избежать. Хорошо, если они хотя бы не перетекут в выяснение отношений.
Нарцисса сидела лицом к зеркалу и вздрогнула, когда он вошел. Повернулась, отложив в сторону черепаховый гребень, и бросила на мужа выжидательный взгляд.
- Извини за вчерашнее, - напряженно сказал Люциус.
Нарцисса молча кивнула.
- Я хотел уточнить насчет вина. Ты продала все? Вообще все, что было в подвалах?
- Конечно же, нет. Я посоветовалась с д’Арсиньяком, и он объяснил, что можно оставить, а что не выдержит перепадов температуры. Кроме того, восточное крыло подземелий затопило основательно, даже эльфы туда не добрались. Что-то там должно было сохраниться. Посмотрим, когда уровень воды спадет. Если тебя интересуют игристые вина, я кое-что оставила в северном крыле. Просекко, например. И Бланкетт де Лиму.
Люциус даже застонал от разочарования.
- Почему не Метод Анкестраль? Почему?!
- На него нашелся покупатель, только и всего.
- И сколько ты за него выручила?
- Не помню уже. Все игристое я отдала оптом. А почему ты спрашиваешь? Оно было не самым дорогим.
- Потому что это не тот Метод Анкестраль!
Нарцисса нахмурилась.
- Я тебя не понимаю.
- Это было не маггловское Бланкетт Метод Анкестраль! Это было контрабандное Бланкетт Метод Анкестраль Муссо Мажик, двадцать четыре тысячи галлеонов за дюжину бутылок с переклеенными этикетками!* Настоящая «Свадьба оборотней»! Я сделал заказ на эту партию заранее, когда еще виноград был на лозе! И пока я подыхал в Азкабане, меня согревала мысль о том, что мой бланкетт разлили по бутылкам, что он выбродил, что его привезли в Малфой-мэннор и опустили в подвалы, где он дождется моего возвращения!
- Не злись, - устало проговорила Нарцисса. – Откуда я могла это знать? Ты никогда не посвящал меня в свои дела.
- Потому что это мужские дела!
- Неужели было бы лучше, если бы вино просто пропало? Кроме того, я должна была на что-то жить. На булавки мне вполне хватало денег с моего швейцарского счета, но содержать замок на эти средства, согласись, сложно. Тебе стоило заранее позаботиться о том, чтобы я могла снимать деньги с основного счета в Швейцарии. Люциус обреченно махнул рукой.
- Возможно. Я был недостаточно предусмотрителен. Извини. Сколько раз я должен это повторить?
- Не надо ничего повторять, – она улыбнулась уголками губ. – Просто больше не бросай меня надолго одну.
Она наконец перестала теребить скомканный платок и разгладила его, положив на колени. Неожиданно тонкая ткань зашевелилась, контуры платка задрожали, и с коленей Нарциссы вспорхнула большая белоснежная бабочка.
- Что это? – потрясенно спросил Люциус, провожая взглядом упорхнувший в сторону дверей платок.
- Бабочка.
Нет, я имею в виду, как ты это сделала? Беспалочковая магия?
- Скорее, спонтанная, как у детей. Я могу делать это только в определенном настроении. Видимо, сейчас это произошло потому, что я тебя простила, – Нарцисса снова слегка улыбнулась.
- И… давно ты так умеешь?
- Сколько себя помню.
- И ты молчала?
- Я не придавала этому значения. Больше я ничего не умею делать без палочки. Могу превратить бумагу или ткань в бабочку. Или в небольшую птичку. Или в пчелу. Совершенно бесполезное, на мой взгляд, умение.
- Но ведь такие способности нужно развивать! Превращать неживое в живое без палочки… Этому можно найти массу применений!
Нарцисса зябко передернула плечами.
- Этого-то я всегда и боялась. Массы применений.
- А теперь не боишься?
- Теперь нет. Я, по-моему, вообще разучилась бояться за себя. Эти полтора года…
- Не надо, - быстро перебил Люциус. – Не надо про Драко. Я знаю, где он.
- Знаешь или предполагаешь?
Люциус вздохнул.
- Он в безопасности. Скоро он будет с нами. Обещаю. И давай закончим этот разговор.
- Хорошо.
Люциус прошелся по комнате, заложив руки за спину.
- Я хочу спуститься в подземелья и посмотреть, точно ли весь бланкетт продан. Если покупали оптом, могла произойти какая-нибудь путаница. Одолжи мне свою палочку.
- Может быть, отложим это на вторую половину дня? А пока прогуляемся в Лондон, купим тебе новую палочку?
- Лучше отложим поход к Олливандеру. Сейчас я хочу осмотреть подвалы.
Нарцисса протянула ему палочку.
- Осторожнее с ней. Попрактикуйся, пока не спустился в подвал.
- Все в порядке, слушается просто отлично. Думаю, через час-полтора я вернусь. Заодно прихвачу к обеду бутылку чего-нибудь подходящего, если уж бланкетт не найдется. Не скучай тут без меня.
- А если нападут враги? – с улыбкой спросила Нарцисса. – А я без палочки?
- Ты же ничего не боишься теперь. Ну, сотворишь бабочку. Или птичку. Хищную.
Палочка и вправду слушалась прекрасно. Едва ли не лучше, чем его собственная, сломанная аврорами. «Lumos» получался отличный – яркий, долговечный. Обновлять заклинание приходилось не чаще, чем раз в пятнадцать минут. Отработавшие своё огоньки не гасли, а срывались с кончика палочки, пристраиваясь в кильватер. Люциус провел пальцем по хорошо отполированной древесине. «Такая же послушная, как её хозяйка, - подумалось ему. – Главное – держать покрепче, и не будет никаких выкрутасов».
Подземелья Малфой-мэнора могли повергнуть в благоговейный трепет любого из маггловских спелеологов, но Люциус не нуждался в карте, чтобы найти дорогу. Схему коридоров, расположенных непосредственно под замком, он помнил наизусть. Хранилище для вина было оборудовано в подвалах под северо-восточным крылом замка. Предусмотрены были и подземные ходы, ведущие за пределы поместья. В случае осады или нападения врагов обитатели замка могли покинуть свое убежище через два тоннеля. Северный подземный ход заканчивался в небольшом лесу на окраине близлежащей деревушки, а восточный выводил на болота. Формально эти болота считались охотничьими угодьями Малфоев, но в последнее столетие среди обитателей замка не находилось желающих тешить свой охотничий азарт в столь опасном и малопривлекательном месте.
Через восточный-то ход и сочилась вода, подтапливавшая подземелья круглый год, а порой и грозившая настоящим паводком. Чтобы предотвратить наводнение, требовалось всего ничего: регулярно обновлять нехитрую систему заклинаний.
Люциус прошел по восточному коридору так далеко, как позволили высокие сапоги, и восстановил защиту. Через пару дней она заработает в полную силу, вода перестанет прибывать, отступит за пределы тоннеля, и можно будет отправить эльфов осушать подземелья.
Возвращаясь, он заглянул в северную часть подвалов. Там тоже было сыро, но вода под ногами не хлюпала. Впрочем… Кажется, небольшой тупиковый ход, заканчивавшийся нишей, все же был затоплен. Неужели влага сочится откуда-то еще? Люциус зажег очередной «Lumos», направив палочку в нишу. Так и есть, на полу глубокая лужа. Практически озерцо.
Внезапно за спиной раздалось потрескивание. Люциус, который на протяжение часа с лишним слышал только звук собственных шагов да шлепанье падающих с потолка капель, резко обернулся. Перед ним висела целая вереница огненных шариков. Самый маленький был размером с черешню, самый большой – с хорошее яблоко. Они покачивались в воздухе на уровне глаз и угрожающе потрескивали. «Шаровые молнии», - мелькнуло у Люциуса в голове. Но практически сразу он понял, что это такое. Люмосы. Оторвавшиеся от палочки блуждающие огоньки. Вот так послушная палочка! Один из шариков, словно привлеченный собственным отражением в поверхности озерца, направился в сторону воды, но остановился, подплыв практически вплотную к лицу Люциуса. Потрескивание усилилось, запахло грозовой свежестью. Люциус затаил дыхание и, осторожно подняв руку с палочкой, произнес замораживающее заклинание.
Шарик взорвался с легким хлопком, обдав лицо жаром и опалив волосы. Оставшиеся молнии выстроились в шеренгу и двинулись в сторону Люциуса, медленно смыкая фланги за его спиной.
«Врешь, не возьмешь», - мелькнуло у него в голове, и он бросился на пол плашмя, разбрызгивая воду. Это было последнее, о чем Люциус успел подумать перед тем, как его сознание исчезло в огненной вспышке одновременно взорвавшихся шариков.
***
Люциус отсутствовал уже три с половиной часа. И, когда он наконец появился, - с обгоревшими волосами, следами ожогов на лице, в промокшей и закопченной одежде, но, по крайней мере, в сознании и на собственных ногах, - Нарцисса вздохнула скорее с облегчением, чем с ужасом.
- О, Мерлин! Что случилось?
Вместо ответа он молча швырнул ей палочку.
- Я думала, на тебя напали.
- Нет. Всего-навсего «Lumos».
Она наклонилась, подняла палочку и подошла ближе.
- Я вызову колдомедика. Тебе явно нужна помощь. Стой спокойно, я уберу грязь и ожоги, а потом отправлю сову доктору Амариллусу.
Люциус отпрянул от ее палочки, словно от ядовитой змеи.
- Нет!
- Ну же, не глупи, - Нарцисса говорила мягко, будто с ребенком, но в голосе уже отчетливо слышалось раздражение. - Не хочешь, чтобы это делала я? Хорошо, не буду. Дождемся доктора. Только сядь в кресло и, ради Мерлина, прекрати дергаться.
Она открыла ящик секретера и достала письменные принадлежности.
«Уважаемый доктор Амариллус, прошу вас незамедлительно прибыть в Малфой-мэнор…»
Она провела рукой по нижнему краю свитка, разглаживая завернувшийся край. Спустя мгновение по комнате порхала похожая на воробья птичка с отчетливыми следами чернил на оперении. Покружив перед закрытым окном, птичка начала биться о стекло.
- Alohomo... - машинально начала Нарцисса, но в тот же миг Люциус вырвал палочку у неё из руки и отшвырнул в угол.
- Я же просил убрать к горгульям эту проклятую палочку!
Он в сердцах сорвал занавеску и распахнул окно. Птичка, чирикнув на прощание, вылетела наружу, в метель.
- К доктору полетела? – шепотом спросил Люциус.
- Вряд ли, - в тон ему ответила жена. Они переглянулись. Люциус рухнул в кресло и схватился за голову.
- Камин! Подвалы! Вино! Птички! Бабочки! Немедленно в Лондон, к Олливандеру! Только не вздумай аппарировать. Твоя палочка непременно убьет меня на этот раз. Надеюсь, дымолетный порошок у тебя остался? И хотя бы один работающий камин? И не смей говорить, что тебе нужно переодеться! Мы отправляемся немедленно.
Если вы когда-либо имели несчастье посетить Косой переулок в один из последних летних деньков, вы поймете, о чем я толкую. Только безумец – или верный семьянин, понукаемый своей женушкой (что, впрочем, на мой взгляд, одно и то же) - по доброй воле направит туда свои стопы в такое горячее время. Женщины – они из другого теста, им все это нипочем: и жара, и духота, и тьма народу в лавках и магазинах.
Матери семейств таскают своих сопливых чад за руку, отлепляя их носы от витрин со сладостями и волшебными игрушками. Чуть менее сопливые чада носятся по лавкам самостоятельно, скупая не столько нужную для учебы дребедень вроде книжек и перьев, сколько совершенно необходимые в школе палочки-надувалочки и канареечные пастилки.
Ведьмочки помоложе, не обремененные семьей, околачиваются в районе магазинов с модным барахлом, прикидывая, какой цвет мантии лучше пойдет к их все еще шоколадному (хотя и малость уже облупившемуся) загару, долженствующему поразить завистливые взоры коллег – ведь сезон отпусков уже позади. Ну, на этих хотя бы смотреть приятно.
Прыщавые юнцы липнут к витринам с новыми моделями метел – а заодно и к загорелым ведьмочкам. И вся эта толпа шумит, топает, потеет и бестолково мечется по узеньким тротуарам, норовя отдавить вам ногу или размазать по витрине, коль скоро вы зазеваетесь.
Если какой-нибудь здравомыслящий мужчина и забредет в это пекло по прихоти злого рока (или доброй супруги), то у него есть лишь один способ выжить и сохранить рассудок в относительной целости: да-да, сюда, сэр. Поворот налево, в Лютный переулок, подмигнем веселеньким черепушкам в витрине «Борджин и Бёркс», еще двадцать ярдов – и мы у цели. Добро пожаловать в «Гнездо акромантулы», приют усталого путника, очаг в бескрайней пустыне и родник в безбрежном океане, то есть наоборот… ну, вы меня поняли. Бодрость духа и хорошее настроение вернутся к вам со скоростью трех рюмок в минуту – если, конечно, вы не предпочитаете лонг-дринк.
А теперь, когда призрак надвигающего безумия отступил наконец от вас, вдохните полной грудью и оглядитесь по сторонам. И, может быть, в полутемном углу этого благословенного заведения – за тем столиком, что поближе к черному ходу, - вы заметите вашего покорного слугу.
Мундугус Флетчер, сэр. Рад встрече.
Но что-то мне подсказывает, мистер, что вас сюда привели отнюдь не капризы женушки. На что я намекаю? Мерлин меня упаси! Старина Флетчер всегда говорит прямо, никаких намеков. Намеки – это по вашей части… нет-нет, я не о вас лично, что вы, - а о ваших собратьях, с позволения сказать, по перу. Нет-нет, мистер, не беспокойтесь так, умоляю. Ничего нельзя заподозрить, клянусь вам! Просто у старого Флетчера наметанный глаз, да, сэр, именно что наметанный. Позвольте, угадаю. Не «Пророк», не «Придира», не «Эпсилон»… «Зерцало буден», верно? Достойное издание, достойное… Конечно, а как же… От первой до последней страницы, особенно колонку объявлений… Позвольте пожать вашу руку, сэр. Вы обратились по адресу. Вот именно, по адресу. В то время как ваши менее щепетильные коллеги отравляют умы своих доверчивых читателей ядом непроверенных фактов, вы припали к первоисточнику. Никто не знает об этом деле больше, чем я. Даже сам мистер Малфой. Старина Флетчер, можно сказать, держал руку на пульсе. Нет-нет, не записывайте, это я образно. Сердечная деятельность и кровообращение мистера Малфоя здесь совершенно ни при чем. У него в этой истории пострадало только самолюбие – да и то в гораздо меньшей степени, чем могло. Женщины – они все-таки мастерицы в этом деле: как все повернуть, что рассказать, о чем промолчать, чтобы мужчина себя в дураках не чувствовал. Вот и миссис Малфой из таких. Настоящая леди, да.
Только вы уж мое имя, пожалуйста, в этой связи не упоминайте. Ни к чему мне такая слава, при моем-то роде занятий. Мистеру Малфою, конечно, тоже ни к чему, ну да он человек влиятельный, выкрутится. А вот в Министерстве головы полетят, полетят. И поделом, скажу я вам. Давно пора их аппетиты поумерить. Всегда приятно иметь дело с щедрыми джентльменами, вроде вас, а не со сквалыгами наподобие председателя Комиссии по помилованиям. О, благодарю вас, сэр. Вы меня не разочаровали.
Да, и от стаканчика тоже не откажусь. А дело было так.
Нынешней зимой, незадолго до рождества, прохожу я как-то мимо магазина почтенного господина Олливандера, дай ему Мерлин процветания на долгие годы! В прошлом году, когда магазин его закрыт был, Косой переулок как-то сиротливо смотрелся...
Прохожу я, стало быть, мимо витрины, и в окошко заглядываю. Чтобы поздороваться с господином Олливандером, коли он там. И вижу я в глубине магазина мистера и миссис Малфой, да в каком виде! У мистера Малфоя волосы обгоревшие, словно он дракона укрощал. Вся голова, вот не совру, в проплешинах. И шапка нахлобучена, да только не прикрывает она ничего, шапка та. И брови обгоревшие, и шея вся в волдырях. А миссис Малфой – она ведь всегда как куколка с витрины выглядит, ни одна ресничка не дрогнет, - на этот раз бледная, на щеках красные пятна горят - даже через стекло видно. Стоит, губы кусает, и пальчики свои ломает, платок в руках комкает. Видать, случилось у них что-то неладное. Ну, да милые бранятся – только тешатся.
Мистер Малфой у Олливандера палочку новую купил, деньги на прилавок бросил и из магазина пулей вылетел. А супруга его сзади идет.
Я к ним подхожу, кланяюсь. Доброго, говорю, здравия вам и супруге вашей, сэр. Позвольте засвидетельствовать свое почтение… А мистер Малфой грозно так на меня посмотрел, ни слова не сказал и аппарировал.
Миссис Малфой ко мне подошла и говорит тихонько:
- Добрый день, Флетчер. Боюсь, мой муж немного расстроен. Скажите, вы наш бланкетт уже продали?
- Один ящик сразу продал, мэм, внучке старого Кроуберри. Иначе с чего бы я вам задаток заплатил? Будь старик жив, он бы оба ящика у меня с руками оторвал, а так... На второй ящик нет у меня покупателя, скажу вам по правде. Да найдется, вино-то хорошее, коллекционное. Продам я второй ящик, не беспокойтесь, мэм. Уже на той неделе продам, тогда и всю сумму вам выплачу.
- Не надо, Флетчер, - отвечает мне леди Малфой. – Мой супруг очень расстроился, что вино пропало. Он хотел выпить его на Рождество. Верните мне второй ящик – и будем считать, что мы в расчете.
Не скажу, чтоб я огорчился. Продай я второй ящик, я бы неплохо на этом наварил. Но я к тому времени уже понял, что в Лондоне мне сейчас это вино не сбыть. Больно уж дорогая штука. По мне так огневиски огденский куда как лучше, а благородным господам все французские вина подавай. Только обеднели изрядно после войны благородные господа. В отличие от джентльменов из Комиссии по помилованиям… А упомянутые джентльмены тоже огневиски предпочитают.
- Э-э-э, - говорю, - неужто у председателя Комиссии совесть проснулась, и он решил взять с вас денег в два раза меньше, чем собирался? - Молчите, Флетчер, - отвечает миссис Малфой и оглядывается по сторонам - не слышал ли кто. – Просто наши счета в Гринготтсе разморозили. Я найду теперь, чем заплатить. А вино нам и самим пригодится.
- Как скажете, мэм, - говорю. – Ваше слово для меня – закон. Завтра и верну ваш бланкетт, как договорились. Тем же путем, что и выносил. Вода-то в подвале не поднялась?
- Нет, не поднялась. Восточный ход еще затоплен, а северный – нет, - тихонько говорит мне леди. – Значит, завтра вечером, Флетчер, не подведите меня.
Кивает мне и уходит. Настоящая леди - миссис Малфой. Хотел я у неё отступного попросить, за то, что сделка сорвалась, да язык не повернулся. Я и на одном ящике неплохо заработал. Да только где сейчас те деньги...
Вернул я вино на следующий же вечер, на том вся история и закончилась. А будет ли у нее продолжение, это уже от вас зависит.
Что касается подробностей… Да какие же вам еще подробности? Все как на духу рассказал! Да и память не та уже у старого Флетчера... О, благодарю вас, сэр! Сразу видно настоящего джентльмена. Не то что господин председатель Комиссии по помилованиям, дюжину пикси ему в печенку. Премного благодарен! А что до подвалов господина Малфоя… Позвольте ваше перышко? Сейчас вам старина Флетчер схемку подземелий нарисует, все как есть…
До Рождества оставалось два дня. Погода совсем испортилась. Ветер завывал в каминных трубах, словно баньши. Казалось, что весь снег, сколько его было отпущено старой доброй Англии нынешней зимой, в одночасье обрушился на окрестности. Его намело столько, что входная дверь с трудом открывалась.
Нарцисса спустилась вниз, зябко кутаясь в теплую мантию. В холле гуляли сквозняки, и камин по-прежнему не топился. Но там, по крайней мере, не было окон, сквозь которые ломилась в замок враждебная стихия.
Люциус появился в холле с нарочито бесстрастным видом, левитируя перед собой ящик. Осторожно опустив его на пол, он неудержимо расплылся в улыбке, не в силах больше скрывать торжество. - Нашел? – радостно спросила Нарцисса. - Все как я и предполагал, северная часть подземелий практически не пострадала. Пришлось поблуждать немного, но, как видишь, нашел. Обидно было бы потерять такой раритет. Да еще вдобавок из такой хорошей партии - девяносто седьмой год. Отличный был год…
- Это точно, - проговорила Нарцисса.
В голосе жены ему послышалось что-то странное. Слезы? И какой тролль тянул его за язык… Хороший год, да. Лучше не бывает.
- Для бланкетта, - совсем уж по-дурацки уточнил он. И заглянул Нарциссе в лицо. Её глаза смеялись.
- Ну, хоть кому-то в том году повезло, - фыркнула она.
[align:center]Конец[/align]
То рыдает, то хохочет, То на кухню к нам тайком Просочиться ветер хочет, Притворяясь сквозняком. Снег упал на всю округу, За окном темным-темно. Мы, не глядя друг на друга, Пьём шипучее вино.
А вина-то - кот наплакал, А цена-то дорога: Наши вечные заплаты, Наши дикие бега, Наши дети, наша ругань - Это было так давно... Мы, не глядя друг на друга, Пьём шипучее вино.
О взаимных наших болях Рассуждаем мы шутя. А во мраке что-то воет, Что-то плачет, как дитя, - То ли время, то ли вьюга... Впрочем, это всё одно, Ведь со мной моя подруга И шипучее вино. (с) А. Иващенко, Г. Васильев, «Шипучее вино»
-------------------------------------------------------------------------- * На юге Франции, в Лангедоке, есть вино, которое на целое столетие опередило шампанское. Blanquette de Limoux – вот оригинальное и самое старое игристое вино мира, история которого документально запечатлена в манускрипте монахов-бенедиктинцев начала XVI века. Но, как это нередко случается, почести и лавры достались другому. В Лиму любят рассказывать о том, что двести лет назад «Бланкетт де Лиму» высоко ценили и русские цари, и американец Томас Джефферсон, большой знаток французских вин. После того как он умер, в его легендарном винном погребе были найдены большие запасы Cheateau Yquem, лучших красных вин Бордо и… Blanquette de Limoux. «Мы не считаем «Бланкетт» заменой шампанскому. У этого вина свое лицо, – говорит Карил Панман из Cheateau Rives-Blanques, ведущего производителя «Бланкетт де Лиму». – Оно чудесно освежает и легко пьется. У каждого винодела свой секрет. Наш заключается в простоте подхода, благодаря чему вино превращается в чистый, свежий и стильный аперитив». В Лиму также производят необычное игристое вино Blanquette Mеthode Ancestrale. Для него может быть использован всего один сорт – Мозак. Мистика в том, что искусственно прерванное брожение этого вина продолжается только тогда, когда его разливают по бутылкам во время мартовского полнолуния. (с) click here
Я решила, что, раз уж магглам ведомы подобные технологии, то волшебники наверняка смогут получить с их помощью нечто феерическое. По двадцать четыре тысячи галеонов за дюжину бутылок.
Чуть не умерла от любопытства, пока не выяснила, что же скрывался за загадочными буквами МФ. Про этих второстепенных персонажей вечно забываешь, когда пытаешься расшифровать инициалы :-) Нарцисса у тебя чудесная получилась - уже не первый раз, однако :-) И Люмосы, напавшие на Люциуса, - это что-то с чем-то :-)) Вообще, замечательный рассказ получился, очень рождественский, да :-) И насчет вина - очень интересно и познавательно :-)
Констанция Спасибо! Ну, может, и будет когда-нибудь третья. Ася Первая - "Заложница". Собственно говоря, "Шипучее вино" - это не продолжение, а, скорее, сайд-стори.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 58
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Особенно за семнадцатое января. Гы-гы, три раза проверяла даты - и лажанулась. 
- участник сейчас на форуме
