Астрономическая башня

 Отправлено: 19.05.07 13:56. Заголовок: Тени рождаются в полдень: макси, AU, PG-13, СС/ГГ, нмп, ГП/ДУ, нжп. и др.,(главы 1-3 от 19.05.07)

Авторы: Pixie и IsiT
Название: Тени рождаются в полдень.
Бета: Sol
Рейтинг: PG-13
Пейринг: СС/ГГ, нмп, ГП/ДУ, нжп и другие
Жанр: AU + Romance
Диклаймер: Мир, герои и мировая слава - у мадам Роулинг. Что остается авторам? Сюжет и моральное удовлетворение от творчества :)

Саммари: Вольдеморт убит. Но ни Гарри Поттер, ни Орден Феникса не имеют к победе никакого отношения. Чего ожидать от нового героя, который смог уничтожить Темного Лорда? На этот вопрос предстоит ответить Снейпу, вновь принявшему на себя нелегкую роль шпиона.

Комментарии: Чистейшее AU (альтернативный шестой год в Хогвартсе). Некоторые герои возможно ООС (хотя это, имхо, очень субъективно).
Предупреждение: смерть нескольких второстепенных персонажей.
Авторы надеются на отзывы читателей.
Размещение: предупредите авторов, пожалуйста

 Отправлено: 19.05.07 13:59. Заголовок: Re:

Тени рождаются в полдень

Пролог

Замок был красив. Стены из светлого камня поднимались ввысь, оканчиваясь острыми шпилями башен, что тянулись к небу. Они словно пытались проткнуть облака и нанизать их, будто белые бесформенные бусины, на себя. Внизу же стены утопали в буйной зелени и цветах, издали казавшихся разноцветными пятнами. Да, замок, несомненно, был красив. Красив отчасти духом старины, которым всегда окружены такие величественные строения, скрывающие множество тайн за толстыми стенами, - и отчасти изяществом тонких башенок и цветных витражей высоких стрельчатых окон.

Однако же юноша, стоявший на дороге к замку, не испытывал ни изумления, ни восхищения, ни любопытства. Напротив, его руки были сжаты в кулаки, в душе бурлили черная ярость, отчаяние и ненависть. Бурлили и требовали выхода. Молодой человек закрыл глаза в бессильной попытке забыть, не думать… Но в ушах вновь и вновь звучали слова:

- Ты - сквиб никчемный, ты опозорил наш древнейший и уважаемый волшебный род! Ничтожество, едва способное держать в руке палочку! Убирайся! Ты больше не мой сын, я и так с трудом вытерпел все эти годы Хогвартса! У меня была надежда, что хоть там тебя чему-то научат, но нет, ты так и остался бездарностью. Мне не нужен такой наследник!

"Мне не нужен такой наследник…" Злые, наполненные ненавистью фразы повторялись и повторялись, сводя с ума. Юноша не мог понять, как же так вышло? За что? Отец… А мать… Она стояла и молчала, пока отец говорил. В ее глазах читалось осуждение, порицание. Но не отца, – сына, - и презрение, будто последний и вправду был магглом.

Древнейший волшебный род… Гордость магического мира, сливки общества. Как они все противны ему - проклятые маги, яростно отвергающие любого, кто обделен талантом махать глупым куском дерева и выкрикивать не менее дурацкие слова заклинаний. Они, кичащиеся своей необычностью, смотрящие свысока на всех, кто хоть немного отличается от них. Проклятое магическое общество, загнавшее всех в железные рамки. Оно безжалостно подминает под себя тех, кто не соответствует стандарту волшебника. Слабые магические способности? Вон отсюда! Перед твоим носом закроется каждая дверь. Тебя будут считать инвалидом, обузой, а кому нужен лишний груз? Вот результат: собственный отец запросто отказывается от сына и не считает это аморальным.
Юноша яростно смахнул невольно выступившие на глазах слезы, разжал кулаки и взглянул на волшебную палочку в правой руке.

- Ненавижу, - прошипел он и с отвращением отбросил палочку. Чемодан, который юноша до этого левитировал перед собой, упал на землю. Молодой человек подавил в себе желание сломать тонкую деревяшку, гордость любого мага, но потом передумал. Осторожно поднял волшебную палочку, держа ее двумя пальцами, словно та была в грязи, и аккуратно положил в чемодан на свои немногочисленные вещи. Юноша бросил последний взгляд на светлые стены замка и быстро отвернулся.

- Я еще покажу им, - тихо произнес он, снова сжимая кулаки. – Они, все они еще пожалеют, что так поступили со мной. Они подавятся своей ненаглядной магией, мало не покажется, - и молодой человек быстро зашагал прочь от места, которое когда-то было его домом.

* * *

Восемь лет спустя

Под ногами хрустели осколки стекла. Вдалеке противно завыла сигнализация. Что ж, лучше поздно, чем никогда. Сейчас появятся остальные охранники, но, увы, все уже будет кончено. Глупые люди, они не понимают, что любые их попытки поймать таинственного похитителя окажутся тщетными.

Молодой мужчина уверенно пошел по выставочному залу музея, небрежно оттолкнув с дороги труп охранника. Звякнула гильза: маггл успел-таки выстрелить. Всего одна жертва - ничто по сравнению с жертвами будущей войны, по сравнению с тем, что скрывается вон в том стеллаже на серебристой подставке.

Статуэтки, ювелирные изделия, инкрустированные драгоценными камнями шкатулки поблескивали в приглушенном свете закрытого на ночь зала музея. От роскоши и великолепия драгоценностей разбегались глаза, однако дерзкий похититель видел только свою цель. Подойдя к одному из шкафов, он взмахнул волшебной палочкой:

- Reducto!

Звон разлетевшегося на кусочки стекла - и чуть дрожащая рука потянулась к изящной, похожей на хрустальную статуэтке - молодой девушке, которая, щурясь, поднимала руки к солнцу. Но в тот миг, когда молодой мужчина дотронулся до нее, фигурка девушки заискрилась золотом и, казалось, слегка шевельнулась, хотя чего только не привидится в потемках. Мужчина бережно сжал драгоценную статуэтку в руках. Он ощущал торжество, великое, полубезумное, - и такую же всепоглощающую жажду действий. Сегодня, прямо сейчас.

- Готовьтесь, господа маги, - прошептал мужчина. - Готовьтесь. Скоро ваша жизнь изменится.
В зал с грохотом ворвались охранники. Вор бросил на них быстрый взгляд, поморщился и исчез, оставив обескураженных магглов переглядываться и изумленно моргать.

* * *

Гермиона Грейнджер устроилась на краешке стула, опираясь локтями на кухонный стол, и уткнулась в очередную толстенную книгу. На этот раз по продвинутой Трансфигурации. Причем параллельно девушка поддерживала разговор с мамой, которая готовила обед.
- Герми, я так рада, что ты до конца каникул останешься дома. Мы и так редко видимся, - говорила миссис Грейнджер, переворачивая рыбу на сковороде.

- Да мам, профессор Дамблдор пообещал, что авроры присмотрят и за нашим домом. Он считает, что до начала учебного года можно не бояться нападений Упивающихся.
- Ох, Герми, - покачала головой миссис Грейнджер. - Дочка, мы с папой боимся за тебя, ты ведь нам такого рассказала про этого великого темного мага, которого и по имени-то не называют. Даже не представляю, как тебя отпускать на занятия…

Девушка отложила книгу, подошла к матери и крепко обняла ее.
- Мамочка, я же вам все объясняла. Именно в Хогвартсе нам ничего не угрожает. Там профессор Дамблдор - самый сильный светлый маг, а школа гордится своей проверенной столетиями защитой…
- Да знаю я, знаю, - в голосе женщины послышались слезы. - Но все равно мы очень за тебя волнуемся…

Гермиона ответить не успела: в окно постучала взъерошенная серая сова.
- Это "Ежедневный пророк", - воскликнула девушка, подошла к окну и распахнула его. Подхватив брошенную сверху газету, она положила монету в кошелек, привязанный к лапке совы.
- Спасибо.

Птица в ответ что-то ухнула и вылетела в окно. Гермиона быстро развернула "Ежедневный пророк" и замерла, словно громом пораженная. Строчки прыгали перед глазами, насмехаясь над потрясенным сознанием. На первой странице огромными мигающими и переливающимися буквами было написано:

"Сенсационная новость! Вчера вечером был убит Тот-Кого-Нельзя-Называть: кошмар магического мира исчез навсегда! Аврорат полностью подтвердил эту информацию. Кто же тот загадочный герой, избавивший нас от ужасного проклятия, долгие годы отравлявшего нашу жизнь?!"

 Отправлено: 19.05.07 14:02. Заголовок: Re:

Глава 1. Шокирующие известия

"...На место прибыл наш специальный корреспондент, Ральфус Кейн, которому удалось получить информацию из первых рук. Как сообщил ему представитель Аврората, тело Того-Кого-Нельзя-Называть было обнаружено сегодня рано утром в южной части Лондона, в особняке господина Антонио Гойла, некогда подозреваемого в пособничестве Тому-Кого-Нельзя-Называть. Мистер Гойл скрылся в неизвестном направлении, и сейчас его поисками занимается Аврорат.
Итак, важнейшая на сегодня новость: величайший темный маг этого столетия, одно лишь имя которого приводит волшебников в трепет, был убит из маггловского оружия! Этот факт был подтвержден аврорами и не вызывает сомнений. Маггловский механизм смог остановить кошмар, который длился долгие годы.
Всех, без сомнения, мучает вопрос: кто же этот загадочный герой, освободитель волшебного мира? Как ни странно, это вовсе не тот юноша, которому Альбус Дамблдор пророчил победу над Тем-Кого-Нельзя-Называть. В одном из ближайших выпусков мы опубликуем интервью с известным директором уважаемой школы. Пока же известно то, что победителем величайшего темного волшебника стал вовсе не Гарри Поттер, а Константин Долохов - сын Антонина Долохова, Упивающегося смертью, сбежавшего из Азкабана в этом году. Тела старшего Долохова и еще нескольких человек были обнаружены в особняке Гойлов.
По словам представителя Аврорта, Тот-Кого-Нельзя-Называть убил не угодившего ему Антонина Долохова, а сыну, увы, оставалось лишь отомстить за смерть отца. Сейчас проводится расследование по поводу связи младшего Долохова с Упивающимися смертью..."

- Вот так, - закончив читать, Гермиона отложила газету. На первой странице сияющий, но все еще слегка растерянный Фадж тряс руку молодому мужчине лет тридцати. Последний, как легко было догадаться, и был тем самым Константином Долоховым, победителем Вольдеморта. Выглядел он, как и Министр, несколько ошеломленным, словно сам не мог понять, как же так вышло, что он сумел победить самого Вольдеморта. Гермиона подняла глаза на сидящих рядом Гарри и Рона. Их лица выражали такое же изумление и шок, как, вероятно, и ее лицо несколько часов назад.

- Долохов? - переспросил Гарри и покачал головой, словно пытаясь отогнать наваждение. - Сын Антонина Долохова убил Вольдеморта? Бред какой-то. Не верю. Дай, пожалуйста, - Гарри протянул руку к "Ежедневному пророку" и, получив газету, погрузился в сенсационную статью, занявшую всю первую и вторую страницы. Рон недоверчиво заглянул через плечо друга и тоже углубился в чтение. Гермиона нетерпеливо ждала, теребя край мантии.

Гриффиндорская троица сидела на диване в гостиной штаб-квартиры Ордена Феникса. Когда девушка прочитала статью, то немедленно послала сову Гарри, а потом и сама отправилась на площадь Гриммо (надо же было разобраться, что за чертовщина происходит). Там Гермиона застала только Рона и Гарри, пребывающих в полнейшем неведении относительно того, что происходит в магическом мире.

- Теперь понятно, куда все с самого утра подевались, - наконец произнес Рон. - Мы-то думали, где всех носит. Уже и волноваться начали.
- А мне ничего не понятно, - Гарри отложил "Пророк" и немного растерянно потер лоб. - Я все никак не могу решить, правда это или очередной хитроумный план Вольдеморта. Что стоит ему инсценировать свою смерть, чтобы усыпить нашу бдительность? - тут он осекся, потому что Рон и Гермиона, не отрываясь, изумленно смотрели на него. - Ну и что я такого сказал?
- Шрам, - выдохнула девушка. - Он исчез.

Гарри кинулся к зеркалу. Отбросил со лба непослушные черные пряди и застыл, изучая свое отражение, будто увидел в первый раз. Все молчали. Знаменитого шрама Гарри в форме молнии - знака, которым согласно Пророчеству Вольдеморт отметил мальчика как равного себе, - больше не было. Шрам исчез незаметно, так что юноша ничего и не почувствовал.

- Значит все это правда, - тихо проговорил юноша. - Вольдеморта больше нет. И выходит, что Пророчество было ложным. Но наверное, это теперь не так уж и важно, - неуверенно продолжил он. - Вы понимаете, что это значит? - Друзья машинально покачали головой. Они сами осмысливали произошедшее. - Это значит, что все закончилось! - воскликнул юноша. - Война кончилась! Больше не надо прятаться, боясь, что за каждым поворотом может поджидать смерть! Неважно, кто и как убил Вольдеморта, главное, что убил! Мерлин, неужели можно будет жить нормально?

- Обалдеть, даже не верится как-то, - выдохнул Рон и закричал, вскакивая с дивана. – Ура! Победа!
Это был порыв, неясное, но всепоглощающее чувство облегчения. С плеч свалилась огромная тяжесть. На смену этому ощущению пришло другое - удивление. Как же они все-таки смогли вынести эту ношу, кажущуюся теперь непосильной? Но теперь все изменится. Наконец-то все заживут нормальной жизнью. Пьянящая радость и распирающее грудь чувство свободы овладели друзьями. Все трое бросились друг к другу в объятия. Гермиона поняла, что сейчас заплачет. Хотелось навсегда запомнить это многоцветье и многоголосье чувств. Хотелось раствориться, исчезнуть в этой непередаваемой радости неожиданно пришедшей победы. И не имело никакого значения, что сам ты не участвовал в последней битве. Ведь это не главное.

Девушка прижалась к плечу обнявшего ее Рона, а Гарри крепко сжал их обоих в объятиях. Через мгновение друзья услышали, как открылась входная дверь. Портрет миссис Блэк был предусмотрительно убран из коридора, так что вошедшим не приходилось более выслушивать вопли обезумевшего портрета.

Гермиона неловко отодвинулась от Рона, крепко прижимавшего ее к себе, и немного растерянно уставилась на толпу магов, ввалившихся в тесную гостиную. Первым вошел Дамблдор, за ним, ворча что-то под нос, появился Дикоглаз Моуди. Затем зашли Римус Люпин с Нимфадорой Тонкс, мистер Уизли, Кингсли Шелкбот и авроры в форменных мантиях Министерства магии, а также еще с десяток волшебников. Орден Феникса почти в полном составе. Что удивило и даже насторожило гриффиндорцев, так это выражение лица Дамблдора. В то время как лица остальных магов выражали радость вперемешку с изумлением и недоумением, то директор Хогвартса едва заметно хмурился и явно был чем-то встревожен. Но чем? Теперь, когда война закончилась, больше нечего было бояться.

- Здравствуйте, профессор Дамблдор, - тихо поздоровалась Гермиона. - Сегодня я получила "Пророк" и прочитала там…
- Рад видеть тебя, Гермиона, - уголки губ старого мага чуть поднялись. - Ты очень правильно поступила, что приехала сюда. Гарри, - голубые глаза Дамблдора теперь смотрели на замершего юношу. - Зайди, пожалуйста, в столовую по окончании собрания. Мисс Грейнджер, мистер Уизли, вы тоже можете присутствовать.

Гарри кивнул, и процессия магов прошла мимо гриффиндорцев и скрылась за дверями столовой, служившей залом для собраний Ордена. Друзья услышали, как один из авроров шепнул на ухо Кингсли Шеклботу:

- По-моему, старик Дамблдор слегка тронулся или паранойей от Моуди заразился. Вечно ему что-то не нравится. Наступил мир – и то плохо.
Когда двери закрылись, Рон только руками развел:
- Люди, я вообще ничего не понял. По-моему, на наши несчастные головы сегодня слишком много всего свалилось.

Гарри опустился на диван. Гермиона присела рядом:
- Вас что, за все лето еще ни разу не пускали на собрания? - удивленно спросила она.
- Пускали, но только в самом конце, после докладов и обсуждения планов. То есть так, чтоб деткам не обидно было, - с горечью ответил Гарри. - Ведь пока мы несовершеннолетние, мы не можем быть членами Ордена, - Рон согласно кивнул. На лицах юношей была написана обида.
- Я думаю, у Дамблдора были причины так поступать. А пока давайте не будем раньше времени беспокоиться, - рассудительно сказала девушка. - Пока еще ничего особенного не случилось.

Ей никто не ответил. Пару мгновений длилось молчание: все трое напряженно прислушивались к происходящему в столовой. Конечно же, из-за дверей не доносилось ни звука. Гермиона не выдержала и воскликнула:

- Я вас не узнаю! Там начинается собрание. Вы не хотите разведать, о чем там будут говорить? Это же касается всех нас!

Гарри сжал пальцами виски, будто у него болела голова.
- Разведаешь тут, как же. Там Дамблдор со Снейпом и Дикоглазом недавно усилили заклинания от подслушивания. Если раньше еще можно было что-то разузнать, то теперь вряд ли.
Ответить Гермиона не успела, поскольку в гостиной появился еще один человек - профессор Снейп. Он как всегда влетел в помещение, будто большая летучая мышь, и гриффиндорцы сразу же почувствовали себя не в своей тарелке. Профессор зельеварения был, как обычно, не в духе. Однако Снейп был еще бледнее обычного, хотя у зельевара всегда был нездоровый цвет лица. Кроме того, профессор выглядел очень уставшим: глубокие тени под черными глазами, белые бескровные губы. Гермиона не видела Снейпа все лето, и по его виду можно было сказать, что он постарел.

- Добрый вечер, профессор, - вежливо поздоровалась девушка. Рядом пробурчали что-то похожее на приветствие Гарри и Рон. Снейп свысока посмотрел на них, как на вечно путающуюся под ногами надоедливую мелюзгу, ничего не ответил и быстро пошел к двери в столовую.

- Профессор, может быть, вы объясните нам, что произошло, - со слабой надеждой попросила Гермиона. - Пожалуйста, - именно мрачный зельвар показался ей в этот миг тем человеком, кто может все разъяснить и вывести из сумрака неизвестности.

Снейп резко обернулся. Сейчас даже Гарри с Роном, мягко говоря, не жалующие Снейпа, смотрели на профессора зельеварения в ожидании ответа.

Зельевар смерил их раздраженно-усталым взглядом, но без обидных слов обойтись не смог.
- Ничего особенного, мисс Грейнджер. Просто вышло так, что мистер Поттер больше не является центром нашей вселенной. Теперь Поттеру придется привыкать к обычной жизни, где с ним не будут больше носиться, как с писаной торбой.

Покрасневший от гнева Гарри, готовый рассказать Снейпу все, что думает о сальноволосом гаде, попросту не успел поддаться эмоциям. Черная мантия взметнулась в воздухе, и через секунду Снейп уже входил в столовую. Гарри так жаждал, чтобы полу мантии профессора все-таки прищемило дверью, но его надеждам, увы, сбыться было не суждено.

- Сволочь он, - Рон с завистью взглянул на закрытые наглухо двери, где уже шло собрание. - Теперь сиди тут, теряйся в догадках. Что, подавился бы, если хоть раз в жизни поговорил с нами по-человечески?

- Гарри, давай свою мантию, быстро, - вдруг спохватилась Гермиона.
- Какую мантию? - юноша был так погружен в свои мысли, что вопрос понял не сразу.
- Невидимку! - словно маленькому ребенку ответила девушка. - Мы подойдем к столовой и попробуем узнать, что там происходит. А мантия нужна нам для подстраховки. Ты же не хочешь, чтобы нас застукали прямо возле двери!

Гарри удивленно моргнул, словно не мог понять, о чем говорит подруга.
- Герми, я же сказал, что там стоит особенная защита. Я понятия не имею, как ее снять.
Но Гермиона ничего не хотела слушать и за руку стащила того с дивана.

- Да что с тобой такое? Как будто и вправду не рад, что все наконец-то закончилось! Быстро давай мантию! Я летом времени не теряла, выучила несколько полезных заклинаний. На некоторое время мы сможем обмануть не только защиту, но и волшебный глаз Моуди. Ну же, не сиди!

Слава Мерлину, Гарри быстро пришел в себя. Мало того, мантия-невидимка оказалась спрятанной в его кармане: все необходимое должно быть под рукой. Правда, все втроем они уже не могли поместиться под мантию-невидимку.

- Ладно, идите без меня, - насупился Рон и вылез из-под мантии. Он хоть и пытался делать вид, что ему все равно, но заметно было, что это вовсе не так. - Вы же мне все расскажете, не так ли?
- Само собой, - живо отозвался Гарри, накинув на себя и Гермиону отцовский подарок. От наступившей было апатии не осталось и следа. Какому же гриффиндорцу не по вкусу приключения?
К столовой подходили медленно и осторожно. Гермиона шепотом произносила заклинания, одновременно совершая пассы палочкой. Гарри понятия не имел, как девушка собирается обманывать защиту, установленную взрослыми волшебниками, но понимал только, что таких заклинаний, какие произносит сейчас Гермиона, ему в жизни не выговорить: язык завяжется в узел.
Минут через пять черепашьего хода друзья дошли наконец до заветной двери. Гермиона открыла было рот, чтобы произнести очередное заклятие, как в тот же миг дверь открылась, едва не ударив обоих по носу. В проеме показалось улыбающееся лицо Тонкс.

- Ну заходите уже, раз дошли, - подмигнула она ошалевшим гриффиндорцам, словно могла видеть их сквозь мантию-невидимку.
Гарри и Гермионе ничего не оставалось, как вылезти из-под мантии и пройти вслед за Тонкс внутрь. Юноша и девушка смотрели в пол, боясь поднять глаза и опасаясь узнать, что думают просвещенные маги про наглых колдунов-недоучек. Тонкс указала им на два свободных стула. Гарри с Гермионой сели, все еще не решаясь взглянуть на членов Ордена.

- А вы молодцы, - раздался хриплый голос Моуди. Старый маг издал тихий смешок. - Не каждый аврор так легко пройдет сквозь защитные чары. Вот мы понаблюдали за вами и решили - чем торчать в темном коридоре, лучше уж присоединяйтесь к нам.

Тогда друзья решились наконец посмотреть на членов Ордена. Их глаза тут же встретились со взглядом Дамблдора.
- Меня огорчает ваше нездоровое любопытство и невнимательность к моим просьбам. Но сегодня, я думаю, можно сделать исключение, - тихо произнес директор Хогвартса.
- Простите, профессор Дамблдор, - еле слышно прошептала Гермиона.
- Еще скажи, девочка, что больше не будешь, - послышался сбоку язвительный голос Моуди. - Так мы вам и поверили.

- Я верю, что такого больше не повторится, Гермиона, - серьезно кивнул директор Хогвартса. - Но впредь надеюсь, мы будем больше доверять друг другу и прислушиваться к советам старших волшебников, - девушка густо покраснела. Ей было очень неловко. Ведь именно она настояла на их с Гарри вылазке. - А сейчас начнем наконец собрание.

Теперь, когда на них уже не обращали внимания, юноша и девушка начали оглядываться по сторонам, понимая при этом, что их пребывание тут остается под вопросом, и потому не стоит лишний раз привлекать внимание магов. Члены Ордена Феникса сидели за большим обеденным столом, щурясь от яркого солнца, освещавшего столовую. Среди других магов выделялась высокая фигура напряженно стоявшего Снейпа. И если взгляды учеников, обращенные к зельевару, были полны справедливого опасения, а порой и страха, то во взорах взрослых магов, соратников по Ордену, подчас проскальзывало нескрываемое презрение к Снейпу. В такие моменты очень четко проявлялось неоднозначное отношение к зельевару. Благодаря постоянной поддержке Дамблдора никто, кроме Моуди, не шел на открытый конфликт со Снейпом, но это почти открытое неприятие лучше всяких слов свидетельствовало о положении Снейпа в Ордене Феникса.

Авроры, вальяжно развалившись на стульях, со скучающим видом разглядывали столовую и присутствующих. Снейп стоял неподвижно, глядя в окно, не обращая внимания на слепящие золотистые лучики. Он равнодушно смотрел в сторону, будто не замечая отношения к себе.
- Альбус, может мы уже закончим наконец этот фарс? - довольно резко спросил аврор в дорогой светло-серой мантии, сидящий рядом с Дикоглазом Моуди. Губы Снейпа на мгновение сжались в линию, но он продолжил изучать вид за окном.

- Бартоломью, если вы дадите Северусу хоть слово сказать, то этот, как вы выразились, фарс закончится, - тихо проговорил Дамблдор.
- Ну так давайте поскорее разберемся с этим, и мы вернемся в Министерство. Сейчас туда идут толпы волшебников, желающих узнать правда ли то, что Тот-Кого-Нельзя-Называть погиб. Ожидается большое стечение народа - по долгу службы мы просто обязаны там быть, чтобы отвечать за безопасность! - это подал голос еще один аврор. Гермионе показалось странным, что авроры стремятся как можно скорее покинуть собрание, словно им было наплевать на дела Ордена.
- Я думаю, вам не стоит так спешить, - негромко ответил Дамблдор. - Всем нам очень важно послушать, о чем расскажет Северус.

- Альбус, - прохрипел Моуди, пристально уставившись на директора Хогвартса. Немигающий волшебный глаз аврора сейчас производил особенно жуткое впечатление. Дамблдор слушал, не говоря ни слова. - Разреши, я объясню тебе ситуацию? - директор молчал. - Сегодня ночью мои ребята получили сигнал. От неизвестного. Не знаю, кто это был, но парень однозначно молодец. Мы нагрянули в замок этого Гойла и нашли там труп Вольдеморта. Понимаешь, Альбус, труп! Мои парни, они тоже, знаешь ли, не только боевые заклинания освоили. Так вот, сдохло все: и тело, и дух. Само собой, мы выясним, кто этот волшебник, что прибил эту тварь. Выясним, по какому поводу сын Долохова прихлопнул эту мразь, и что приключилось с Долоховым-старшим. Но, Альбус, главное сделано. А поймать этих засранцев-Упивающихся - дело техники. После этого ты, Альбус, присылаешь сову с письмом о том, что Снейп, - фамилию профессора зельеварения Дикоглаз произнес с настолько явным презрением, что некоторые авроры даже немного смутились. Лишь Снейп сохранял каменное выражение лица. Гермиона четко видела его бледный профиль на фоне освещенного солнцем окна, сейчас в особенности заметны были нездоровая бледность и впалые щеки зельевара. - Да, Снейп, - и снова ядовитое отвращение, - заполучил некую важнейшую информацию. Что война не закончилась, что необходимо срочно собрать Орден. Я думаю, наш шпион просто хочет выйти сухим из воды, чтобы никто не обращал внимания на его прошлое. Или дать дружкам время скрыться или, быть может, организовать себе алиби. Вот и весь его замысел. Вот только, Снейп, не получится всем вам остаться белыми и пушистыми. Вы ответите за ваши преступления по закону, уж можете мне поверить.

- Это официальное обвинение Северуса в предательстве? - голос Дамблдора чуть заметно дрогнул. - У тебя есть какие-то конкретные обвинения и их доказательства? - и вновь никакой реакции от Снейпа. Впрочем, нет, тонкие губы тронула язвительная усмешка. Было странно видеть, что профессор усмехается в такой момент.

- А все-таки нам, наверное, полезнее будет послушать самого профессора, - раздался звонкий голос Тонкс. Она то ли спрашивала, то ли утверждала. Метаморфиня так и не привыкла называть Снейпа по имени, только "профессор". - Мистер Моуди, разве можно судить о ситуации, не разобравшись в ней до конца?

Дикоглаз вероятно намеревался поучить Тонкс уму-разуму, но тут послышалось насмешливое:
- Почему бы и нет? Мистер Моуди не считает нужным слушать мнение неугодных или неприятных ему людей. В особенности мнение предателя.

Снейп отвернулся наконец от окна. Профессор усмехался. Злой насмешкой. Но в ней слышалась и неясная горечь, почувствовали которую Дамблдор и Гермиона. Со стороны можно было подумать, что профессор зельеварения абсолютно спокоен и ему безразлично мнение членов Ордена. Но так ли это было на самом деле?

- Пусть говорит, - буркнул Моуди и откинулся назад в кресле со скептическим выражением лица.
- Как любезно с вашей стороны, - все та же холодная насмешка в голосе Снейпа. - Вероятно, обвинения мы заслушаем, когда я закончу.

- Северус, прошу тебя, не тяни, - серьезно попросил Дамблдор.
Профессор зельеварения помолчал мгновение. В отличие от некоторых членов Ордена, в своих отчетах он не был склонен ни к громким фразам и эмоциональности, ни к смакованию подробностей, поэтому свой рассказ, точнее отчет, начал со слов:

- Я был там вчера ночью, в особняке Гойлов. И если вы полагаете, что все уже закончилось, и впереди нас ждет долгая и счастливая жизнь без Темного Лорда и Упивающихся, вы глубоко ошибаетесь. Все только начинается.
По комнате пронесся шепоток, послышались возгласы возмущения. Насмешливо фыркнул Моуди, но никто не посмел возразить. Снейп обвел всех пристальным взглядом непроницаемых черных глаз и заговорил вновь.

* * *

Из дневника Гермионы Грейнджер:

... Я долго думала о сегодняшнем собрании. О рассказе профессора Снейпа, о недоверии Моуди и авроров. Это может показаться странным, но поведение Снейпа удивило меня не меньше, чем его рассказ. Конечно, то, что он рассказал, пугает и одновременно поражает воображение, но я никак не могу забыть его взгляд, когда Дикоглаз начал говорить о том, что профессор может быть не на нашей стороне. Кажется, что глаза Снейпа были равнодушными, презрительными, надменными, а на самом деле в них были полная обреченность и безнадежность. Я и сама не знаю, как поняла это. Просто почувствовала. Почему? Все обвинения против Снейпа, даже если они будут, Дамблдор обязательно опровергнет, так что профессору не стоит нервничать. Я никогда достаточно долго не видела профессора в обстановке, отличной от школьной, когда он находится рядом с соратниками. В Хогвартсе он не выглядел таким уставшим. Еще бы, сколько профессору пришлось пережить за эту ночь, представить страшно. Ведь он легко мог погибнуть, совершив всего одно необдуманное действие. И после всего Моуди и авроры не верят Снейпу! В голове не укладывается. А Гарри с Роном туда же. Говорят, что я слишком уж хорошего о Снейпе мнения. После собрания Гарри вообще в комнате закрылся и никого видеть не хотел. Рон сначала сидел, насупившись, на диване, слушал, как я возмущалась, и ничего не говорил. Но потом… Позже напишу об этом. Теперь еще за Гарри волноваться… Да какая вообще разница, какого я о Снейпе мнения? Я бы хотела оценить профессора более-менее объективно. Он строгий, требовательный… А также жестокий и несправедливый. Тогда зачем ему помогать нам, если мы ему безразличны? Что-то я запуталась. Лучше обдумаю это завтра, на свежую голову. И все же сегодняшний Снейп не выходит у меня из головы. Неужели Моуди посмеет обвинить профессора в предательстве?

 Отправлено: 19.05.07 14:05. Заголовок: Re:

Глава 2. Новая сила

Собрания у Темного Лорда Упивающиеся смертью между собой называли "вечеринками", и следовало признать, что такое название подходило этим "мероприятиям" гораздо больше. Вольдеморт назначал встречи с верными сторонниками в поместье одного из Упивающихся смертью, а далее события развивались по одному и тому же сценарию: реки дорогих вин и виски, развлечения с молоденькими магглами. В редкие моменты, когда Упивающиеся на время приходили в себя после очередной забавы, Темный Лорд интересовался ходом дел: сколько было нападений на магглов и грязнокровок, сколько убито авроров и какие еще сюрпризы приготовили врагам его слуги. По-настоящему важные советы, когда Темный Лорд разрабатывал дальнейшую стратегию ведения войны, проходили, естественно, не на вечеринках. Для этого проводились специальные собрания внутреннего круга, на которых не было места пустым развлечениям.

Однако была одна церемония, которая вносила разнообразие в вечеринки - посвящение новых Упивающихся смертью. Своеобразное представление, на котором Вольдеморт выяснял, достоин ли претендент носить метку, навеки связывающую нового Упивающегося смертью с хозяином. Такое "собеседование" включало в себя быструю и эффективную проверку того, достаточно ли волшебник проникся взглядами и идеями великого Темного Лорда, потому этот допрос частенько заканчивался банальной Авадой (причем как претенденту, так и любому другому Упивающемуся). Но это были уже детали, на которые участники церемонии не всегда обращали внимание. После пары бутылочек виски даже убийство соратника не казалось таким уж примечательным событием.

В ту ночь должен был произойти "смотр" очередного жаждущего присоединиться к Темному Лорду. Местом событий по жребию был выбран замок Гойлов.
Снейп аппарировал в особняк как всегда одним из последних. Настроение у профессора было, как и всегда перед собраниями, отвратительным. Мысли о том, что следующие часы придется провести в компании пьяных волшебников, развлекающихся друг с другом или с магглами, вызывали непреодолимое желание вылить на кого-то это злое раздражение. Потому так не везло тем ученикам, кто попадался профессору на глаза перед вечеринкой. А еще Снейпу предстоял традиционный отчет о событиях в Хогвартсе, за которым обычно следовала парочка Круциатусов от недовольного недостатком информации Вольдеморта. Снова боль и унижение. Судьба никогда не благоволила к Северусу Снейпу, не собиралась она делать исключения и сегодня.

Профессор зельеварения опустился на один из мягких стульев, расставленных по периметру огромного бального зала в доме Гойлов. Рядом, сцепив холеные руки на коленях, сидела Беллатриса Лестранж. На тонких белых пальцах истинной аристократки поблескивали золотые кольца. Для зельевара оставалось загадкой, как Лестранжи умудряются жить на широкую ногу после побега из Азкабана, если учесть, что все их имущество давно перешло в собственность Министерства магии. Беллатриса лишь холодно кивнула Снейпу и отвернулась к мужу, что-то зашептавшему ей на ухо. Северус усмехнулся про себя. Миссис Лестранж ни в коей мере Снейпу не верила и, само собой, совершенно не доверяла, всячески пытаясь убедить Вольдеморта в том, что Снейп - предатель. Ее преданность Вольдеморту граничила с безумием, и Беллатриса часто видела заговор там, где его не было, потому пока Темный Лорд не слишком верил словам своей самой преданной сторонницы. Но что будет потом? Через месяц, два, год? Когда Поттер сможет выполнить то, о чем сказано в Пророчестве, сделанном Трелони? Или же не сможет? Но о таком исходе не желали думать ни Снейп, ни остальные члены Ордена, ни, пожалуй, сам Дамблдор. И Северусу не оставалось ничего, кроме как продолжать шпионить, надеясь, в общем-то, на удачу и собственные способности окклюмента.

В огромной комнате, освещенной множеством свечей, царило оживление. Разговоры разом стихли, когда посередине зала появился Темный Лорд. Упивающиеся смертью дружно встали со стульев и поклонились хозяину. Вольдеморт кивнул в ответ и сел в приготовленное для него кресло в середине зала. Снейп до сих пор не мог понять, важна ли Лорду эта суета вокруг его персоны, с поклонами и ползанием на коленях, или самому сильному магу этого века уже не требовалось тешить свое самолюбие, а его обращение с Упивающимися смертью было лишь игрой.

- Слуги мои, - зашуршал голос Вольдеморта, - сегодня мы принимаем в наши ряды нового человека, решившего присоединиться к нам. Он сделал правильный выбор, и за это очень скоро сможет получить главное: власть и силу.
Глаза Беллатрисы Лестранж хищно заблестели. Она подалась вперед, внимая каждому слову Темного Лорда. Профессор зельеварения покачал головой. Обычно сказочка про власть и силу действовала только на самых молодых Упивающихся, но Белла до сих пор свято в нее верила.
- Безусловно, сначала мы узнаем, достоин ли новый союзник стать одним из Упивающихся смертью, - каждый присутствующий удостоился испытующего взгляда красных глаз, - Люциус, прошу.

Как обычно, новичка выводил Люциус Малфой. Наверное потому что именно предприимчивый Люциус чаще всего и находил новых Упивающихся. Рядом с гордо вышагивающим Малфоем шел молодой человек, лицо которого было отчасти скрыто капюшоном. Люциус подтолкнул новичка к креслу Вольдеморта, и молодой мужчина опустился на колени.

- Мой Лорд, - чуть слышно проговорил он.
- Встань и назови себя, - приказал Вольдеморт.
Молодой человек резко поднялся и отбросил капюшон.
- Константин Долохов, - медленно, словно наслаждаясь моментом, произнес он.
Недалеко от места, где сидел Снейп, послышался шорох. Вскочил Антонин Долохов.
- Этого не может быть! - вскричал он. - Это ничтожество, которое мне стыдно назвать моим сыном, не достойно быть одним из нас! Да как он посмел…
- Осмелился, папочка, - с нескрываемой ненавистью в голосе откликнулся молодой человек, назвавшийся Константином Долоховым. - Пришло время платить по счетам!

Упивающиеся смертью совершили непростительную ошибку - они застыли в удивлении. И этот короткий миг изумления повлек за собой непоправимые последствия: молодой Долохов прекрасно сумел воспользоваться подаренным ему преимуществом. Молодой человек сделал странное движение рукой и… На плечи волшебников будто опустился тяжелый груз, отнявший все силы. Глаза на долю секунды застелило странным серым туманом. Снейп с трудом сумел достать волшебную палочку, но произнести заклинание уже не было сил. Окружающий мир утратил яркие краски, веки стали тяжелыми, как от сонного зелья, но через секунду все, казалось бы, вернулось на свои места. Долохов так и стоял неподвижно, не имея намерений делать что-либо, как будто и у него разом закончились все силы.

Вольдеморт среагировал быстрее всех:
- Что ты себе позволяешь, грязный щенок?! - Темный Лорд был вне себя от бешенства. Он вскочил с кресла и выхватил палочку. Но Константин Долохов не сделал попытки защититься.

- Avada Kedavra! - закричал Темный Лорд. Взмах волшебной палочкой и… Не произошло вообще ничего. Два слова, рождающие смертельное проклятие, так и остались всего лишь нелепыми словами, не более того. А волшебная палочка стала не более чем куском дерева.
Снейп почувствовал, как по его виску стекает капля пота. Профессор испытал ужас перед неизвестной силой, сделавшей их беспомощными, лишившимися даже элементарной защиты. Такими же чувствами были охвачены и остальные Упивающиеся. Вольдеморт посмотрел на волшебную палочку в собственной руке. На лице Темного Лорда читалось почти детское удивление. Впервые сила, в которую он безоговорочно верил, подвела его.

Константин Долохов молниеносным движением сунул руку под плащ. Раздался хлопок, резкий и непривычный, и Великий Темный маг Вольдеморт так и замер с поднятой в руке волшебной палочкой. По его роскошной темно-зеленой мантии расплывалось красное пятно. По краям небольшой раны которой пробежали зеленые искры, словно от Авады Кедавры. Упивающиеся смертью замерли. Вольдеморт с изумлением уставился на темную кровь, вытекающую из раны. Через миг тело великого темного мага рухнуло на пол, словно наскучившая тряпичная кукла, брошенная избалованным ребенком.

Снейп не мог стряхнуть с себя непонятное оцепенение, сковывающее все действия. Тем не менее, мозг уже в те мгновения начал лихорадочно работать, просчитывая возможные варианты развития событий. Вариантов было немного. Когда тело Вольдеморта с глухим стуком упало на пол, все будто очнулись ото сна.
- Мразь! Ты убил господина! - пронзительно завизжала Беллатриса Лестранж и сорвалась с места. - Avada Kedavra! - и вновь эффекта от заклинания не было никакого, будто волшебница и не произносила страшных слов.

Но ответом был лишь полный презрения хохот, эхом разнесшийся по залу. И тогда Упивающиеся смертью решили делать хоть что-то, хоть что-нибудь, но смять, сломать, уничтожить любой ценой врага, забравшего не только ставшую привычной жизнь слуг Вольдеморта, но и главное в жизни любого волшебника - магию.

- Убейте ублюдка! - крикнул кто-то, но тут же рухнул от выстрела молодого мага. Тем не менее, Упивающиеся ринулись на Константина Долохова. Несмотря на обуревавший их страх перед потерей магической энергии, участь убийцы Темного Лорда казалась незавидной, ведь у слуг Вольдеморта было серьезное численное преимущество. Снейп постарался пропустить всех, кого можно, вперед, а сам остался сзади и постарался незаметно отступить к стене. Он слишком хорошо понимал, что если этот невесть откуда взявшийся молокосос отключил доступ к магической энергии, то все они обречены на смерть. Профессор зельеварения не хотел погибнуть так глупо.

Фигура Константина Долохова на кратчайший миг подернулась светло-серой дымкой и… разделилась на несколько совершенно одинаковых фигур в плащах, которые начали медленно расходиться в разные стороны. Понять, где же настоящий Долохов, было невозможно.

- Это иллюзии! - закричал Долохов-старший, переводя горящий взгляд с одного двойника Константина на другого; в голосе Упивающегося смертью слышалось удивление и… неужели страх? – Но… Я не верю! Мой ничтожный сын, почти что сквиб, не мог сделать этого! У него с трудом получался "Люмос"!

- Я умею очень многое из того, о чем ты даже не подозреваешь, - ответили ему одновременно все фигуры младшего Долохова. Лицо Упивающегося смертью побелело, губы дрожали, а руки сжались в кулаки. Однако же маг не спешил делать что-либо: без магии это было более чем неосмотрительно. Остальные Упивающиеся тем временем замерли, крепко сжимая бесполезные сейчас волшебные палочки. Они не решались подойти ближе, но маги жаждали отомстить наглецу, в один миг разрушившему их спокойную жизнь. Потемневшие от злобы и ненависти глаза Беллатрисы перебегали от одного фантома к другому. Ее, самую верную сторонницу Темного Лорда, трясло мелкой дрожью. А фигуры Долохова смеялись над ней и всеми остальными магами. И каждому казалось, что они смеются именно над ним. Снейп внутренне напрягся. Он знал, что какой бы артефакт не использовал Долохов (а в том, что действует некий артефакт, сомневаться не приходилось), действие его вот-вот закончится, и тогда начнется самое интересное. Что молодой волшебник сумеет противопоставить сильным и разъяренным магам, которые к тому же страстно желают отомстить? Мало того, Упивающиеся смертью умели держать палочку в руке и не задумываясь использовали многие сильные проклятия.

Однако же Константин Долохов не спешил спасаться бегством, что в его ситуации было бы самым мудрым. Напротив, он в окружении собственных иллюзорных двойников продолжал отпускать язвительные замечания в адрес уже бывших слуг Темного Лорда, которые словно стая шакалов все сжимали и сжимали круг. Младший Долохов знал, что делает. Через минуту Северус ощутил, как по телу разлилось тепло. Такое родное и привычное. Волшебная палочка в руке стала вдруг горячей и чуть завибрировала. Магия вернулась.

Упивающиеся смертью ударили одновременно. Разноцветные лучи смешались, образуя причудливые узоры в воздухе. От криков: "Avada Kedavra!" и "Stupefy!" заложило уши. Но яркие лучи от проклятий проходили сквозь фигуры Долохова, не причиняя иллюзиям никакого вреда. Фигуры просто таяли, пока не обнаружилось, что настоящего Константина в комнате нет.

- Он сбежал! - завизжала Беллатриса и первая рванулась к выходу из зала. Остальные бросились за ней, но вынуждены были остановиться буквально через несколько шагов. И тогда по залу разнесся вопль настоящего ужаса. Снейп, стоящий в самом конце группы Упивающихся, тоже невольно замер и едва удержался от того, чтобы не вскрикнуть.
Маггловская техника была для магов совершенно чуждой. Волшебники испытывали перед ней отвращение, граничащее со страхом. Эти непонятные предметы, чаще всего с виду уродливые, не вызывали у магов уважения. Почти все чародеи если не презирали магглов, то, во всяком случае, смотрели на них свысока, а уж железки, которыми неволшебники окружили себя со всех сторон, считали и вовсе ненужными и непонятными вещами. Хотя никто не заставил бы их признаться в том, что настоящим уважающим себя волшебникам может быть любопытна эта маггловская техника.

И вот теперь чистокровные маги столкнулись с творением магглов. Это было нелепо, неправильно, абсурдно и потому вызывало обезоруживающий страх. Навстречу Упивающимся смертью вышло Оно. Существо из металла. Полутора метров в высоту, оно напоминало гигантского паука Агромантула из Запретного леса, только лап у этого железного монстра было шесть, а еще две были короткими, и в них было зажато огнестрельное оружие. Красные мерцающие глаза вспыхнули ярче: монстр обнаружил цель, даже много целей, но тут же остановился, повинуясь ментальному приказу. Все Упивающиеся поняли, что смерть их недалека. В уродливых лапах паука угрожающе подрагивали пистолеты. Пока существо не спешило предпринимать каких-либо действий, но все осознавали, что это ненадолго. Упивающиеся смертью начали медленно отступать назад. Рядом со Снейпом закричала Нарцисса Малфой (и чего она сюда полезла? Обычно она не участвует в таких сборищах) и тут же зажала себе рот рукой.

Очнулся наконец Родольфус Лестранж, решил, что перед маггловской железкой отступать стыдно, и потому крикнул:

- Inflammo! - и нацелился в "глаза" существа. Беллатриса тут же оказалась рядом с ним и тоже закричала что-то. Горячие языки пламени скользнули по голове чудовища и улеглись, а в руках "паука" заговорило оружие. Упивающимся смертью ничего не оставалось, как попадать на пол. Пули изрешетили тела Родольфуса и Беллатрисы, превратив их в кровавое месиво. Снейп лежал на полу, слышал, как бьется в истерике Нарцисса, и думал о том, что начиналось все не так уж плохо. Вольдеморта убили, и вроде бы жизнь должна была наладиться, но теперь он вовсе не был уверен, что выберется живым из дома Гойлов. Не то чтобы профессора зельеварения волновала собственная смерть, нет. Нужно было обязательно сообщить Дамблдору о том, что тут происходит. Поэтому Северус должен был во что бы то ни стало выйти из этого дома живым.

Железный "паук" больше не стрелял, а стоял неподвижно, изредка шевеля лапами с оружием и поворачивая голову в разные стороны: следил за распластавшимися на полу слугами великого темного мага. Так продолжалось минут пять. Потом раздался голос Константина Долохова:

- Ну что, есть еще желающие выступить, или все уже образумились? Предупреждаю, мой слуга превратит вас в бесполезный кусок мяса, если кто-то начнет совершать глупости.

Пол был холодным и грязным, от резкого падения болели колени, но Снейп забыл об этом. Забыл профессор и об угрожающей опасности Он понял: голем! Настоящий боевой голем, вот что такое этот "паук" из металла! Мерлин великий, големов не изготовляли уже лет двести, а то и больше! Волшебники считали, что технология создания этих машин смерти давным-давно утеряна. Выходит, ошибались? Профессор зельеварения ощутил, как по спине потекла струя пота. Если Долохов-младший сумел соединить магию и маггловские оружие и технику, они обречены. Кто знает, что он еще успел подготовить.
Молчание Упивающихся Долохов, вероятно, воспринял как то, что глупостей они все-таки делать не будут.

- Встаньте, мой слуга вас не тронет.
Маги медленно поднялись и стояли теперь, сбившись в кучу. Так нелепо: два десятка волшебников трясутся перед магглом и его железкой. Вероятно, Антонину Долохову все же не по душе пришлось поведение сына. Он смело шагнул вперед.
- Ну все, прекращай эту комедию. Поиграл в героя, и хватит. Нам нужно разобраться в том, что ты тут устроил, - хрипло проговорил он.

- Мой дорогой папочка, ты не видел меня почти девять лет, - в голосе Константина послышалась насмешка, но к ней примешивалась и обида. - И я убеждаюсь, что за эти годы ничего, совсем ничего не изменилось. Но я ждал этого момента все это время. Единственное, чего вы все заслуживаете - смерть! - это последнее слово он произнес особенно отчетливо, и Упивающиеся смертью невольно вздрогнули.

Хлопок выстрела - и Антонин Долохов, сильный боевой маг, рухнул на мраморный пол. Нарцисса пронзительно завизжала и вцепилась в руку Снейпа. Он поморщился, но промолчал.
Маги отступили еще на несколько шагов, в страхе ожидая, что вот-вот начнется кровавая мясорубка.

- Кажется, вы все понимаете с третьего раза, - протянул Долохов-младший, совершенно равнодушно взирая на тело отца на полу. - Придется еще раз. Спрашиваю: еще кто-нибудь хочет играть дальше? - он картинно обвел рукой просторный зал, где на полу лежали неподвижные тела. Щелкнули курки пистолетов в лапах голема.

- Господин Долохов, они все поняли, не нужно больше насилия. Иначе будет трудно потом объяснить аврорам, что тут происходило, - раздался до боли знакомый голос, и в дверях показалась фигура Люциуса Малфоя. Вот это да! По рядам Упивающихся смертью пробежал удивленный шепоток. Никто и не обратил внимания, что Малфой предусмотрительно скрылся куда-то, когда запахло жареным, а теперь, как всегда, принял "правильную" сторону и старался держаться поближе к голему.

- Чего вы хотите? - резко спросил МакНейр, сердито отряхивая мантию, но при этом крепко сжимая волшебную палочку. - Убить нас? Так за чем дело стало?
- Какой мне смысл убивать вас? - брезгливо поморщился Долохов, оглядывая Упивающихся смертью, сомкнувших свои ряды. - Вы и так уже считай трупы. Кто вы без вашего хозяина? - полный презрения и превосходства взгляд в сторону тела Вольдеморта, что так и лежало возле роскошного кресла. - Нет, это было бы слишком просто и неразумно.

МакНейр продолжал смахивать с мантии пылинки, но Снейп видел: он готовится нанести удар. Мало кто мог понять, что маг только ищет подходящий момент. Профессор зельеварения незаметно коснулся руки МакНейра.
- Это тоже иллюзия, - одними губами прошептал он и указал взглядом на Долохова. Снейп не был абсолютно в этом уверен, но, тем не менее, как ментальный маг он интуитивно чувствовал, что прав. Продолжать битву было бессмысленно. Гораздо важнее было выслушать противника, оказавшегося сильнее, понять его мотивы и намерения. МакНейр прекратил отряхивать рукав и поднял голову.
- Чего ты хочешь? Зачем ты убил хозяина и зачем убил собственного отца?
Константин, точнее его иллюзия, точно копирующая все слова и движения настоящего Долохова, сделала вид, что задумалась.

- Да и правда, почему? Ведь мой отец… Этот глупец всего лишь относился ко мне как к ничтожеству из-за моих невысоких способностей к магии, он считал меня никем, смотрел как на пустое место. Он не видел меня восемь лет, и ему было наплевать, жив я или нет, чем был занят все это время, к какой цели шел… Нет, я не повторю глупости моего отца. Я, Константин Долохов, сильнее и умнее моего отца и кого бы то ни было. Я изменился, и меня уже не могло задеть такое его отношение. Я не стал мстить, не оставил его беспомощным в маггловском мире, чтобы он почувствовал себя на моем месте. И не помог волшебному миру забыть о нем. Не отнял магии, не стер его имя из генеалогического древа. Ведь он так кичился своим происхождением, своим умением махать глупой деревяшкой, - молодой мужчина внезапно замолк. Люциус Малфой позади него переступил с ноги на ногу. Голем продолжал нацеливать на Упивающихся оружие. Сами маги зашевелились. Тихо всхлипывала, успокаиваясь, Нарцисса.

- Вы тоже, господин Долохов, не гнушаетесь использовать эту, как вы выразились, деревяшку, - спокойно проговорил МакНейр, не заботясь о том, что перебил Долохова. Снейп усмехнулся кончиками губ. Действительно, не гнушался, и не только деревяшкой, но и неплохими артефактами.
- О да, - нехорошая усмешка искривила губы молодого мага. - Цель оправдывает средства. Поэтому я предлагаю, - это слово он выделил, - присоединиться ко мне. Мистер Малфой уже сделал правильный выбор и не пожалеет об этом.
- А если мы не хотим? - подал голос Крэбб, видимо, только начавший вникать в суть происходящего. - Кто ты такой, чтобы мы тебе подчинялись?

Долохов рассмеялся.
- Конечно вы можете не согласиться. В этом случае я даже вас не убью, нет. Вы пойдете на все четыре стороны, но куда? Прямиком к Аврорам и в Азкабан? Уж не думаете ли вы, что я буду молчать, покрывая вас перед аврорами? Вы и ахнуть не успеете, как попадетесь. Уж я об этом позабочусь.

Снейп даже зауважал этого молокососа. Как все продумано! Ведь ему нечего скрывать. Он убил Того-Кого-Нельзя-Называть! Настоящий герой, сумевший ценой огромных усилий победить зло. Долохов назовет имена всех Упивающихся, профессор зельеварения не сомневался, что молодой маг знает приспешников Темного Лорда. И им в действительности некуда идти. МакНейр покачал головой. Крэбб и Гойл чесали затылки. Остальные тоже потихоньку соображали, что к чему. Малфой ухмылялся.

- Долго думаете, господа, - Константин Долохов явно забавлялся. - У вас нет выхода. Какая вам разница, кому служить? Главное, вы служите сильному. Вы так же будете выполнять мои приказы, как выполняли приказы бывшего, - снова презрение, - хозяина. Вы же все хотите одного - власти, денег, удовольствий. Они у вас будут, обещаю. Какая разница, кто дает блага, не так ли? Главное, что жизнь ваша будет проходить не в камере Азкабана. Мало того, у вас будут широкие возможности и защита от Аврората. Возможность добиться той же цели, но немного другими средствами, это ли не идеальный для вас вариант?

МакНейр переглянулся со Снейпом. Да уж, приятно принимать решение под дулами пистолетов в руках боевого голема. Колебания в таких случаях не слишком уместны, но МакНейр не смог удержаться от комментария:

- Добиться какой цели? И с помощью чего? Маггловских железяк?
"Как же он неправ, - подумал профессор зельеварения, и на миг его охватило смятение. - Если молодой Долохов действительно смог объединить магию и технику, если он объединит силы древних артефактов и искусство создания големов..." Дальше думать уже не очень хотелось.
Люциус бросил красноречивый взгляд на уродливую фигуру паука-голема, а Константин Долохов снова рассмеялся.
- Вы все увидите, мои верные слуги. Это только наша первая встреча. Их будет еще очень-очень много.

"Мои верные слуги". Фраза больно ударила. Снейп всегда знал, что не принадлежит себе. И вот за какой-то час его жизнь, кажется, изменилась, но так ли это? Отнюдь. Он опять слуга, опять шпион, человек живущий… Чем? Ради чего? Эти мысли совершенно не подходили под обстоятельства, но зельевар ничего не мог поделать: двойная жизнь слишком опротивела ему.

Что было дальше? Они поклялись служить Константину Долохову, так и не узнав, чего же он хочет добиться. Только после принесения клятвы все смогли немного расслабиться. Нарцисса рыдала на плече Люциуса, остальные Упивающиеся хмуро переглядывались. Их втянули в новую игру, а они не знали ни ее правил, ни смысла, да и мнения их вообще не спрашивали. И только Малфою, кажется, вновь удалось занять тепленькое местечко. После того, как Долохов ушел, а точнее исчез, они еще долго обсуждали случившееся. Обсуждали, пока Розье не сообщил, что к дому аппарировали авроры. Тогда всем ничего не оставалось, как поскорее уносить ноги. И только добравшись до Хогвартса, запершись в собственном кабинете, Снейп с волнением закатал левый рукав и взглянул на предплечье. Темная метка исчезла вместе с Вольдемортом. Сегодня была открыта новая страница в истории магического мира.

 Отправлено: 19.05.07 14:07. Заголовок: Re:

Глава 3. Раскол

После того, как Снейп замолчал, надолго воцарилась гнетущая тишина. Во время своего рассказа профессор зельеварения не смотрел на членов Ордена. Так и стоял, отвернувшись. Гермиона только сейчас почувствовала, с какой силой она вцепилась в подлокотник кресла – так, что пальцы похолодели. Снейп говорил сухо и лаконично, даже равнодушно, словно не он был в том аду. Но воображение с готовностью дорисовало все чувства, о которых профессор умолчал.

Маг в серой мантии по имени Бартоломью прокашлялся и с грохотом опустил на ножки стул, на котором раскачивался.
- И это все? И мы должны верить этому? - он нетерпеливо постучал костяшками пальцев по столу.

- Хотите проверить? – со злостью бросил профессор зельеварения, обернувшись к магу и глядя в глаза. - Веритасерум? Омут памяти?
- Альбус, это он так издевается над нами? - прохрипел Моуди. - Все мы знаем, что Снейп - один из лучших ментальных магов. К тому же он Мастер Зельеварения. Что стоит такому человеку подделать воспоминания или приготовить антидот к Веритасеруму? - На лице Снейпа появились красные пятна. Руки зельевара, сжавшие спинку стула, задрожали.

- Я верю каждому слову Северуса, - четко, почти по слогам проговорил Дамблдор, и все смогли ощутить исходившую от директора холодную решимость. Гарри и Гермиона переглянулись. Они не могли подумать, что директор может быть таким твердым и упрямым с членами Ордена. - Я уже выразил свое отношение к происходящему. Константина Долохова необходимо допросить. Следует навести о нем справки. Чем он занимался после окончания Хогвартса? Чего он добивается теперь? Как смог сконструировать голема? - уже спокойно закончил старый волшебник.

- Альбус, я лично проводил расследование двадцать пять лет назад, - повысил голос Дикоглаз. Гарри и Гермиона вжались в стулья. - Мы искали любые упоминания о том, как можно создать големов. Ты прекрасно помнишь, что мы ничего не нашли. Снейп водит за нос не только тебя, он пытается обмануть весь Орден!

- Как ты смеешь, - зашипел профессор зельеварения. Он уж почти не контролировал бушующую внутри ярость. Однако Дамблдор остановил его:
- Прошу тебя, Северус, успокойся. Сядь, - Снейп тяжело рухнул на стул и начал сверлить взглядом пол. О если бы взгляды могли испепелять! Тогда от столовой Блэков уже ничего не осталось.

Повисло напряженное молчание. Почти все, как и профессор зельеварения, смотрели в пол. Главным в Ордене был Дамблдор. Но и авторитет Моуди среди тех членов Ордена, которые входили в Аврорат, был огромен. Дикоглаза уважали, к его мнению всегда прислушивались. Все Авроры, состоящие в Ордене, безоговорочно принимали все его предложения, верили каждому слову и соглашались с каждой идеей. Обстановка накалилась. Все чувствовали, что вот-вот случится нечто очень нехорошее. Гермиона тронула Гарри за руку. Юноша поднял на нее глаза.

- Бартоломью. Это же Бартоломью Добсон - глава Аврората, - еле слышно прошептала девушка.
Гарри приоткрыл рот. Он и не знал, что сам начальник Аврората состоит в Ордене.

- Кажется, пришло время принять решение, - тихо произнес Дамблдор, поднявшись. - Орден Феникса создавался, как организация, противостоящая Вольдеморту и Упивающимся. Вольдеморт мертв, но война не закончилась. Я не сомневаюсь в словах Северуса. Он один из нас и уже не раз доказывал свою преданность Ордену. Над магическим миром нависает новая опасность. Мне казалось, что все мы должны объединиться, чтобы не допустить повторения долгой и кровопролитной войны. Я всегда считал, что доверять неизвестно откуда взявшимся людям – опрометчиво, считал, что недооценивать противника – это очень серьезная ошибка. Но я вижу, что был неправ, - старый волшебник опустил голову. - Выходит, нас объединяла общая борьба с Вольдемортом. Мы могли идти на уступки друг другу только когда боролись с Темным Лордом. Теперь же, когда вероятно наступил мир… - директор Хогвартса умолк. Потом продолжил, так как никто не возражал. - Вы поняли мою позицию и позицию Аластора и Бартоломью. Я не могу никого заставить поступать так или иначе. Потому пусть каждый решит, продолжать ли борьбу или утешиться призрачной победой.

- Не надо таких высокопарных слов, Альбус, - поморщился начальник Аврората. - Не надо выставлять нас какими-то бездельниками. Ты прекрасно знаешь, что это не так. Не стоит искать неприятности там, где их нет, и раздувать пустые ссоры. Расследование по убийству Вольдеморта не закончено, многое еще действительно неясно. Но голем и артефакт, гасящий магию… Альбус, это слишком. Лет шестьсот назад такие штуки были нормальным явлением, но не сейчас. А теперь прости, Альбус, но меня и Аластора ждут в Министерстве.

Дамблдор молча кивнул. Послышался звук отодвигаемых стульев. Поднялись Моуди, Добсон и остальные авроры.
- Извините, - немного смущенно проговорил один из авроров. - Все так глупо получается.
- Тонкс, Кингсли, - повернулся к оставшимся за столом аврорам Бартоломью Добсон, - мы вас ждем.
- Извините, Добсон, но мы остаемся, - звонко ответила Тонкс. - Я не хочу терять то, к чему мы шли с таким трудом.

Добсон недоверчиво хмыкнул, а Моуди пробурчал что-то вроде "глупая девчонка".
- Что ж, это ваш выбор, - нахмурился начальник Аврората, – и вы за него в ответе. - Тонкс и Кингсли только кивнули. - Тогда всего хорошего, господа. Мистер Снейп в ближайшее время получит повестку в Аврорат, где даст свои показания.
Снейп только усмехнулся. Дамблдор хотел сказать что-то, но только устало кивнул. Захлопнулись двери за аврорами.

- Ну и идиоты, - безапелляционно заявила миссис Фигг, осуждающе глядя на закрывшуюся дверь. – Солдафоны. Дальше своего короткого носа не видят. - Тонкс рассмеялась, но несколько натянуто.

- Не переживайте, Альбус, - сказал Кингсли. - Они сделали свой выбор, а мы - свой. Такой результат предпочтительнее скрытого недовольства.
- Я знаю, Кингсли, - голос Дамблдора упал почти до шепота, но подавленность директора исчезла также быстро, как и появилась. - Нам нужно многое обсудить, друзья мои, - громко проговорил он. - Но сначала я предлагаю сделать перерыв. Мне необходимо поговорить с Гарри и Северусом.

Волшебники начали вставать со своих мест.
- Идемте, вам нужно поесть, - засуетилась миссис Уизли. - А то ведь с утра во рту ни крошки не было. Откуда же силы возьмутся? Пойдемте, пойдемте, - она подталкивала к выходу Тонкс.

Маги, тихо переговариваясь, вышли.
- Вот как все получилось, Гарри, - немного виновато произнес директор.
- Мне очень жаль, сэр, - искренне ответил юноша. - Скажите, можно, Гермиона тоже останется?

Снейп хмыкнул, но Дамблдор ответил спокойно:
- Конечно мисс Грейнджер можно остаться, - потом помолчал немного и произнес: - Я понимаю, что у тебя много вопросов, но, боюсь, я не смогу ответить на большую часть.
- Я хочу разобраться, - Гарри потер лоб в том месте, где еще несколько часов назад был шрам от проклятия Вольдеморта. - Как же Пророчество? Выходит, Трелони ошиблась?

- Не совсем так, - Дамблдор казался несколько смущенным. – Понимаешь, Пророчество - это не та вещь, в которой можно ошибиться. Оно предсказывает событие, которое должно произойти в будущем. Вероятность того, что это событие произойдет, очень велика, именно потому к предсказаниям и пророчествам всегда прислушиваются, - тут маг замолчал на мгновение. – Но порой вмешиваются силы, способные изменить будущее, предсказанное в Пророчестве. Тогда предсказание уже нельзя считать абсолютно правдивым.

- Вы хотите сказать, что Константин Долохов обладает такими силами? - изумленно спросил Гарри.
Профессор зельеварения поднял глаза к потолку, на лице его ясно читались слова: "Поттер, вы просто не можете обойтись без своей обычной глупости".
- Гарри, если ты внимательно слушал профессора Снейпа, то должен был понять, что Долохов сумел воспользоваться силами, которые почти все волшебники считали давно исчезнувшими, - ответил юноше Дамблдор. - Сейчас у нас нет, к сожалению, времени хорошенько разобраться в том, что произошло, но я обещаю, что позже мы обсудим с тобой все это. Просто знай, что теперь ты свободен от всего, что было сказано в Пророчестве профессора Трелони. Это не значит, что будет легко. Я чувствую, что новой войны не избежать, но тебе уже не придется нести на себе груз ответственности, когда только ты можешь переломить ход войны.

- Я понимаю, профессор Дамблдор, спасибо вам, - рассеянно кивнул Гарри и встал. - Мне нужно обдумать все это, понять…
- Конечно, - улыбнулся директор. - Идите, отдыхайте. Нам всем надо набраться сил.
В коридоре растерянная Гермиона обратилась к юноше:
- Я тоже не знаю, что сказать. Еще утром никто и не подозревал, что Вольдеморт мертв. Но не успели мы порадоваться, как выяснилось, что появилась новая угроза…
- Извини, - Гарри быстро пошел к лестнице, ведущей в спальни. - Мне нужно побыть одному, - и оставив так и не успевшую ничего сказать девушку, юноша быстро пошел наверх.

* * *

В столовой Снейп потер виски и откинулся назад на стуле. Профессор впервые за этот день позволил себе немного расслабиться, хотя ни о каком спокойствии и речи быть не могло.
- Я тоже сожалею, директор, - негромко проговорил он, глядя на разом постаревшего Дамблдора. - Вам не стоило настаивать на том, чтобы я сам рассказывал о Долохове. Лучше ссылаться на кого-то, кому доверяет Аврорат. А так мы получили раскол в Ордене именно тогда, когда нам, напротив, нужно объединиться.
Но Дамблдор тяжело вздохнул:
- Нет, Северус, я не жалею о том, что поступил так, а не иначе, - и директор посмотрел Снейпу в глаза. - Знаю, то, что произошло, стало для нас неприятной неожиданностью. Я не ожидал такого от Бартоломью и Аластора, однако их поведение научило меня кое-чему. Кроме того, я никогда не скрывал, что доверяю тебе.
Снейп невесело усмехнулся:
- И я даже догадываюсь, что вы мне предложите.
Дамблдор опустил взгляд:
- Это будет трудно, я знаю. Но никто другой не сможет этого сделать.
Профессор зельеварения резко поднялся:
- Значит, шпионская деятельность продолжается, - горькая складка пролегла у его губ. - Однако учтите, директор, если Долохов продолжит использовать артефакт, гасящий магию, то вы сами знаете, какие это может иметь последствия для меня.
Не дав Дамблдору ничего ответить, Снейп быстро вышел прочь. Директор потер ладонями виски и тихо проговорил:
- Прости меня, Северус.

* * *

Тихий летний вечер медленно обволакивал Лондон в сине-фиолетовую дымку сумерек. Небо еще только начинало темнеть. Багряные полосы заходящего солнца придавали горизонту немного зловещий вид. Последние лучи все еще заглядывали в окна, но уже не слепили глаза.

Вечер был чудесным. Однако почему тогда Гарри не мог найти себе места? Юноша сидел на кровати в своей комнате, уставившись невидящим взглядом в небольшое окошко. Рядом нетерпеливая Хедвиг пыталась клювом открыть щеколду на клетке: сова спешила поскорее начать ночную охоту. В последние дни ее не решались выпускать раньше, чем наступит глубокая ночь. Хедвиг была слишком заметной среди других сов.

Юноша со странной тоской во взгляде обвел глазами комнату. Первый раз в жизни у него была настоящая комната, которую он мог обустроить так, как хотел. Комната, которую он мог считать действительно своей. Еще Гарри мог купить себе не только то, что ему нужно, но и то, что хочется: книги по квиддичу или приколы из магазина близнецов Уизли. Сириус оставил в наследство Гарри не только дом на площади Гриммо, но и немалую сумму на счету в Гринготтсе. А вместе с деньгами, которые оставили юноше родители, это составляло приличное состояние, и юный Поттер мог называть себя богатым человеком. И все же Гарри вновь убедился в том, насколько справедливым является выражение "счастье не в деньгах". Да и не только счастье, но и обыкновенное душевное равновесие, к которому Гарри так стремился, но которого никак не мог получить. На самом деле юноша и сам не знал, что с ним происходит. Почему на него разом свалилось так много чувств: радость, изумление, но вместе с тем и обида, неясная злость и… зависть?

Гарри потер виски и сжал голову руками, словно пытаясь отогнать не дающую покоя мысль. Неужели их… нет, его идея пойти в Министерство на помощь Сириусу была такой глупой? Неужели это чертово Пророчество, сделанное Трелони, так оберегаемое Дамблдором и Орденом, было всего лишь одной из возможностей, а значит, суета вокруг него была совершенно бесполезной? Неужели и Сириус погиб напрасно, защищая его, глупого Гарри Поттера, бывшую надежду магического мира? Нет! Это было ужасно. Гарри остро ощутил вину, что мучила его все лето. К вине примешивались ненависть к Снейпу и неясное разочарование в Дамблдоре. В особенности сейчас. Директор уже не казался безупречным и гениальным стратегом. Да что там говорить, юноша чувствовал, как снова рушится то жалкое подобие нормальной жизни, к которому Гарри уже привык. За пять лет он уже смирился с постоянным противостоянием "Орден Феникса - Вольдеморт". Оно стало неотъемлемой частью жизни Гарри. За годы все уже привыкли к этому знакомому злу – Темному Лорду. Теперь же… Новая война, новые правила, новые герои. Тем не менее… Гарри вынужден был признать, что привык к известности и почитаемости, к ответственности, к собственной значимости, в конце концов. К таким вещам нужно обязательно привыкнуть, иначе более-менее нормальной жизни можешь не ждать. О нет, он не упивался своей популярностью, как это казалось тому же Снейпу, но когда тебя считают героем, поневоле становишься зависимым, превращаясь в заложника собственной известности. Начинаешь отождествлять себя с образом, в который верят другие. Но отныне Гарри Поттер был просто Гарри Поттером, гриффиндорцем-шестикурсником, а вовсе не кем-то особенным. О Вольдеморте скоро будет напоминать лишь страница в учебнике по истории на одном развороте с самим Гарри Поттером. Рядом с Константином Долоховым - сыном Упивающегося смертью, героем, уничтожившем великого темного мага. Судьба очень любит пошутить.

Юноша был в смятении, ему казалось, что все происходящее - неправильно. Почему скользкий гад Снейп вызывает у Дамблдора столько доверия и уважения, что директор допустил раскол в Ордене? Почему Гарри не может наравне со всеми участвовать в новой войне? Эти мысли были нехорошими, эгоистичными. Они и самому Гарри не нравились, но, увы, он завидовал… Кому? Да хоть тому же противному зельевару, который сегодня стал "центром вселенной" для директора, ведь Дамблдор мало кого защищал с таким упорством и настойчивостью. Жизнью Снейп, видите ли, рисковал ради дела! А Сириус? А Гарри и другие гриффиндорцы?

Черт! Мысли противоречили друг другу, и Гарри никак не мог разобраться, что же он в действительности чувствует. Снова его жизнь круто изменилась, и его опять забыли спросить, хочет ли он этих перемен.

"А ведь и правда, Гарри, неужто Снейп был прав, и ты любишь все эту суету вокруг своего имени и потому сейчас чувствуешь себя обманутым?" - спросил тихий, но настойчивый внутренний голос.
- Я не знаю, - вслух проговорил юноша, вновь обхватывая голову руками, - Я не знаю. Я просто хочу покоя. И нормальную семью. Но ни того, ни другого у меня в любом случае никогда не будет.

В дверь тихо постучали. Потом послышался осторожный голос Гермионы:
- Гарри, у тебя все в порядке?
Юноша сердито вытер покрасневшие глаза.
- Да, - ответил он, стараясь, чтобы голос звучал равнодушно. - Не волнуйся.

- Мы с Роном ждем тебя внизу. Все члены Ордена уже разошлись. По-моему, нам есть о чем поговорить, - сказала из-за двери девушка.

- Я сейчас, - пообещал Гарри, но продолжал сидеть на кровати, не шевелясь. Идти не очень хотелось, но сидеть в темной спальне и хандрить - не лучший выход. Что за глупости! Он не может справиться с самим собой! Юноша вновь рассердился на себя, потом по очереди на Снейпа, Дамблдора и авроров. Затем решил, что лучше еще остаться в комнате ненадолго. С таким настроением можно легко поссориться с друзьями, а Гарри совсем этого не хотел.
Хедвиг каким-то образом сумела открыть замок на клетке, расправила крылья и вылетела в открытое окно.

* * *

Тем временем Гермиона и Рон уютно устроились на диване в гостиной. Они уже обсудили все, что друзья услышали во время заседания Ордена. Поговорили о том, кто как провел лето, и теперь в разговоре повисла неловкая пауза. Рон как-то странно уставился на девушку, и уши его начали краснеть. Потом краска появилась и на веснушчатом лице. Он открыл рот, чтобы сказать что-то, но через мгновение закрыл.

Гермиона же только улыбалась про себя. Мальчишки порой бывают такими смешными. Она прекрасно знала, что нравится Рону. И он тоже ей нравился. Настолько, что на четвертом курсе Гермиона с замиранием сердца ждала, что Рон пригласит ее на Рождественский бал. Но время шло, а Рон словно воды в рот набрал. Потому она и приняла предложение Виктора. Рон опомнился, когда девушка дала согласие Краму, и было уже поздно. А ведь она хотела видеть рядом вовсе не знаменитого квиддичиста.

Нельзя сказать, что Гермиона была избалована мужским вниманием, вовсе нет, но кое-что она понимала. Девушке вполне хватило тех "знакомств", что были у нее этим и предыдущим летом. Несколько раз с Гермионой знакомились парни: на улице или в компании друзей. Но вели они себя просто отвратительно: вульгарно, вызывающе. Эти субъекты считали себя неотразимыми красавцами, вышагивали гордо, выпятив грудь и задрав подбородок, и старались всячески привлечь внимание девочек. На самом деле парни были глупыми и ограниченными - пустышками, которые мнили о себе слишком многое. Гермионе не о чем было с ними говорить. Они просто не понимали ее. И самое гадкое было, когда они пытались распускать руки, уверенные в своей неотразимости и безотказности девушки. Как же грязно, низко, противно все это… Уходя прочь от таких напыщенных и самодовольных парней, она поневоле вспоминала Рона. Немножко наивного, возможно, слишком простого, но привычного и какого-то уютного. Кажется, она все-таки влюблена в него, иначе почему тогда щеки всякий раз краснеют от его смущенно-восхищенного взгляда?

Вот и сейчас Рон смотрел на нее именно так, и Герми боялась поднять голову и встретиться с ним глазами. Юноша кашлянул:
- Эээ… Гермиона, - тут он запнулся, а потом выпалил: - Ты очень красивая, знаешь?

Девушка вздрогнула и покраснела еще больше. Рон впервые сказал ей комплимент. Пускай это был незамысловатый и даже немного наивный комплимент, но сделан он был от чистого сердца. И Гермиона ощутила, как теплеет у нее на душе и начинают забываться идиотские летние знакомства. Да, Рон определенно ей нравился.


- Спасибо, - пролепетала она, так и не решившись посмотреть на юношу.
- Я хотел… Я думаю… - Рон снова начал заикаться, а когда девушка все-таки подняла глаза, зажмурился, словно перед прыжком в холодную воду. Потом быстро проговорил:

- Не хочешь пойти со мной в маггловский Лондон в пятницу? - и боясь, что Гермиона откажется, затараторил: - Нам разрешат, потому что Того-Кого-Нельзя-Называть больше нет, и маггловский Лондон уже не опасный. Там есть эти… аттракционы. Папа говорил, что это круто. Погуляем, поедим мороженого, сладкой ваты… - тут он стушевался окончательно и отчаянно покраснел до кончиков ушей. - Но если ты не хочешь…

- Хочу, - поспешно ответила девушка и смутилась, но быстро справилась со смущением. - Спасибо тебе, Рон. Я буду рада пойти с тобой.
"Еще бы, - подумалось ей. - Ведь это мое первое… Ну, первое настоящее свидание.
Гермиона улыбнулась своим мыслям. Они не успели больше ничего сказать друг другу, потому что из кухни раздался голос миссис Уизли:

- Дети, вы что, заснули! Мы вас ждем!
На лестнице показался хмурый Гарри и, не сказав ни слова, прошел в кухню. Гермиона и Рон обменялись удивленными взглядами, но не решились ни о чем спрашивать друга и молча направились вслед за ним.

* * *

Струящийся из окон лунный свет разрезал окружающую тьму, и обстановка в комнате приобрела мистический и немного мрачноватый вид. Константин Долохов сделал несколько шагов и залюбовался открывшейся ему картиной: армия, принадлежащая только ему. По-настоящему верные слуги. Устрашающие фигуры големов, слабо различимые в полумраке, сейчас смотрелись особенно зловеще. Машины стояли неподвижно в ожидании неслышного приказа хозяина.
Десять машин. Это казалось огромной силой, но теперь Долохов знал, что это только крошечная часть из того, что вскоре понадобится. Однако в тот миг волшебник ощущал ни с чем не сравнимую гордость и жажду действий. Маг медленно шел среди металлических фигур, изредка дотрагиваясь до их суставчатых конечностей, проверяя, все ли в порядке со снаряжением.
"Голем"… Это слово будоражило воображение молодого Долохова еще с детства. С тех самых пор, как он осознал, что его магические способности намного ниже, чем у других волшебников. А случилось это очень рано. Родители предпочитали общению с нелюбимым сыном вечеринки с обожаемым хозяином Вольдемортом, и мальчик был предоставлен самому себе. Юный Константин быстро понял, что если не хочет так и остаться "никчемным сквибом", как частенько называл его отец, то должен найти что-то, что дало бы ему значительное преимущество перед магами. Уже тогда он начал ненавидеть их за ту легкость, с которой они жили, не видя ничего дальше собственного носа и кончика волшебной палочки. Они жили, не зная забот. Он же из сил выбивался, чтобы освоить простейшее заклинание. Тогда Константин плюнул на магию. Точнее, не совсем. Кроме простейших заклинаний, "Люмос" или "Акцио", были другие. Именно на их освоение Константин тратил все силы, на единственный раздел магии - искусство иллюзий. Но он не хотел думать об этом здесь, в небольшом помещении в пригороде Лондона, где находилась цель его жизни.
О големах Долохов узнал из библиотеки отца. Род Долоховых был одним из самых древних и богатых в России. Их семья обладала великолепной библиотекой. Лишь небольшая часть книг была утеряна, когда семья перебиралась из России в Великобританию. Прочитав о машинах, которые управляются с помощью магии, Константин тут же понял: это именно то, что он искал. Идеальные машины для убийств, обладающие духом. Дух давался големам их создателем с помощью специального обряда. Ожившие роботы, машины… Долохов поморщился, он терпеть не мог эти слова: "робот", "машина". Они были примитивными, недалекими, маггловскими и совершенно не передавали сути. Големы! По-другому назвать их нельзя, это будет почти кощунством.

Рука мага рассеянно дотрагивалась до полных обойм, прикрепленных к корпусу механизма. Долохов ощутил еще один прилив гордости. Он добился многого. Что будет дальше? Маг хищно улыбнулся.

"Мои верные Упивающиеся смертью, - насмешливо сказал он себе, - скучают без работы. Но это не должно их огорчать. Очень скоро они смогут размяться". И Долохов очень нехорошо ухмыльнулся, опершись на ближайшую машину. Маг мечтательно прикрыл глаза.

* * *

Из дневника Гермионы Грейнджер:

Уже почти час ночи, но я никак не могу уснуть. Все думаю и думаю. Джинни уже наверное десятый сон видит, а я вот сижу с дневником на коленях и все пишу и пишу.
Что я чувствую к Рону? Неужели я действительно влюбилась? Что-то неясное я ощущала еще на четвертом, а может и на третьем курсе. Просто у меня никогда не было времени на личную жизнь. Ведь главное - учеба. За глаза, да и не только за глаза меня называют заучкой и всезнайкой. Но неужели это так плохо, знать больше, чем другие, тратить время на занятия, а не глупые игры и ничегонеделание, на уроках слушать, а не переписываться с соседями? Неужели я не права? Я стала задавать себе этот вопрос только в прошлом году, когда начались Лаванда и Парвати начали влюбляться. Они прожужжали мне все уши о своих поклонниках. "Он вчера поцеловал меня в коридоре! Я так боялась, что Филч увидит. Но это было так… так… У меня слов нет". Или: "Герми, взгляни, он смотрит на меня? Нет? А на кого он заглядывается? На Миллисенту? Ну все, он у меня получит!"

Они считали меня синим чулком, но все равно бежали за советом! Смешно. Помню, как я советовала Гарри, как лучше налаживать отношения с Чжоу Чанг. Но делала я это не сердцем, а умом, логикой, на основании того, что знаю о людях и их взаимоотношениях. А может, я просто могла представить себя посторонним наблюдателем, и потому оценивала трезво? Но я ведь тоже хочу, чтобы меня любили и главное – понимали; чтобы рядом был кто-то, кого люблю и я. Нет, не принц на белом коне, а человек со своими достоинствами и недостатками. Кошмар, я рассуждаю о том, о чем вообще ничего не знаю! Одно дело давать умные советы запутавшимся в собственных отношениях друзьям, и совсем другое - пытаться разобраться в себе.

За один день все в жизни так круто поменялось. Мало того, никто не знает, что еще принесут эти изменения, и на этот счет у многих нехорошие предчувствия.

На ужин остались почти все члены Ордена, кроме Дамблдора и Снейпа. Ну и авроров, естественно. Все, конечно же, обсуждали этого загадочного Константина Долохова и его голема. Но я заметила, что члены Ордена не восприняли рассказ профессора Снейпа серьезно. Я имею в виду, что они осознают новую угрозу, но не считают ее столь же опасной, как Вольдеморт. За все эти годы, пока маги жили в страхе перед ним, они думали о Темном Лорде, как о самой ужасной силе, сравниться с которой не может ничто. Всем кажется, что если Константин Долохов и опасен, то справиться с ним будет легче. Но так ли это? Я мало что знаю о големах: в библиотеке почти нет книг на эту тему, но кому как не магглорожденным знать о возможностях техники? Странно все это. Странно и опасно.
Еще профессор Люпин сказал, что, судя по всему, Долохов - Мастер Иллюзий, а это значит, что он сам никогда не появится перед Упивающимися, а будет использовать только двойников. Как же тогда быть? Нужно обязательно прочитать о магии создания фантомов подробнее, когда приедем в Хогвартс.

Вдобавок ко всему Гарри весь вечер ходил, словно в воду опущенный, и как мы с Роном не пытались добиться от него, что же случилось, ничего у нас не вышло. Гарри повторял, что все в порядке, хотя по его виду этого никак нельзя было сказать. Что с ним случилось? Неужели прав Снейп, и Гарри жалеет, что у него не будет больше такой популярности? Нет! Не верю, не верю, еще раз не верю. Гарри не любит всю эту суету вокруг, что бы там Снейп из вредности не говорил.

Завтра мы с мамой и папой едем к тете Эмилии. Я уже говорила с Дамблдором, и он сказал, что до конца каникул я все-таки смогу остаться с родными. Он думает, что сейчас в маггловском мире не опасно находиться, так как Долохов ненавидит магов и стремится им отомстить. До магглов же ему дела вроде бы нет.
Пожалуй, я все-таки буду спать. Пусть этот день поскорее закончится, ведь он был слишком длинным. Желаю самой себе спокойной ночи.