|
|
| |
Пост N: 33
Зарегистрирован: 18.11.06
|
|
Отправлено: 15.03.07 16:58. Заголовок: Re:
У Драко выдался просто отличный денек! Котировка ценных бумаг повысилась на восемнадцать процентов; «Пушки Педдл» проиграли «Малолетстон Юнайтед», и это значило, что его «Фолмаусовские Соколы» проходят в полуфинал; к тому же было уже за полдень, а Драко потерял всего лишь двух эльфов. Ко всему прочему, он пробрался в квартиру Гермионы Грейнджер и услышал шум воды в душе. Это означало лишь одно: вся в пене, голая, мыльная, голая, мокрая (он уже упоминал голую?) Гермиона Грейнджер находилась в зоне близкой досягаемости.
Разве жизнь может быть лучше?
Драко Малфой, в расстегнутых и приспущенных брюках, прыгая на одной ноге и пытаясь скинуть второй ботинок, пришел к выводу, что нет.
Чем ближе он подходил к заветной комнате для утех нагишом, тем громче стучало сердце, порочно ликуя. Прошло добрых сорок восемь часов, с тех пор как Драко в последний раз видел Грейнджер, а он человек не религиозный и не привык к столь долгому воздержанию.
То, что начиналось в некотором роде как эксперимент (интересно, а каково это — целоваться с магглорожденной) переросло в крайнее любопытство (а как выглядят голые грязнокровки?) и привело к тайному флирту с всенародной любимицей (ну а раз они так классно смотрятся голыми, то каковы же они в постели?). Два месяца Драко и Гермиона тайно встречались, чтобы продолжить «изучение», развить «теории», и с каждым разом дело шло все лучше и лучше.
Драко облизнулся от буквально растущего предвкушения.
Он открыл дверь, и его тут же окружил пар — заструился вокруг и обволок, словно пытаясь затянуть дальше в комнату. Драко охотно уступил, так как сквозь туман виднелись слабые очертания фигуры Гермионы, и это безмерно возбуждало. Потирая руки, будто лелея коварный замысел, Малфой подмигнул своему размытому отражению в зеркале. Сейчас он кого-то поимеет — да-да…
Не обладая терпением, Драко недолго любовался расплывчатыми формами Гермионы на расстоянии. Он быстро сбросил остатки одежды со скоростью, достойной самого суперского из супер-героев, и направился прямиком к занавеске — последнему препятствию между ним и его добычей. Радостно ухмыляясь скорому осуществлению задуманного, Драко ловким движением отдернул занавеску, дабы открыть взору всю в пене, мыльную, голую, мокрую и (не говоря уже про голую)…
— Ты не Гермиона! — в ужасе завопил он.
***
У Гарри Поттера выдалось ужасное десятилетие. Ему еще и двадцати двух лет не исполнилось, а он уже не меньше десяти раз побывал в смертельной опасности, в семнадцать сразился с Темным Владыкой, получил больше травм головы, чем способно вынести человеческое тело, и его имя мешали с грязью так часто, что и не упомнишь. А однажды Гарри спас мир, и это значило, что каждый последующий день он просыпался с папарацци, засыпал с папарацци, ел и пил (спасибо, что хоть в туалет не ходил) с папарацци.
А иногда Гарри сдуру появлялся на публике, плохо замаскировавшись, — например, как сейчас, собираясь сходить за покупками. Ужасная погоня через рынок, вниз по переулкам, вверх по аллеям, потом через грязную парковку — и Гарри (в конце концов) отделался от репортеров, потеряв лишь бейсбольную кепку. К счастью, покрытый грязью герой очутился всего лишь в квартале от дома Гермионы.
Гарри вошел внутрь, зная, что подруга не станет возражать, так как он и раньше использовал ее квартиру в качестве убежища. Он решил принять душ, отдохнуть и, отдышавшись, вернуться домой через каминную сеть.
Гарри уже смывал пену, когда его планы были грубо нарушены, и он ознакомился с той частью тела Драко Малфоя, которую никогда не хотел (и не желал) увидеть. На мгновение его даже ослепили отблески света на белой коже Малфоя, прямо как сверкание снега в солнечный день.
Гарри мог только радоваться, что ослеплен и не видит обнаженного Малфоя. Но, к несчастью, картинка запечатлелась в сознании и наверняка будет преследовать его в кошмарах до скончания дней.
Малфой выскочил из ванной, и, пока он натягивал трусы (задом наперед), Гарри оглушил его, пролевитировал в кухню и привязал к стулу единственным, что попалось под руку, — тесемкой. Наложив на узлы специальное усиливающее заклинание и надежно вставив кляп куда нужно, Гарри оставил слизеринца и направился за подкреплением. День не задался.
А вот у Рона день оказался просто замечательным. Хотя начался не очень. Ранее, тем утром, команда, в которой он был вратарем, «Пушки Педдл», проиграла «Малолетстон Юнайтед» и таким образом выбыла из борьбы за место в полуфинале. Рон как раз топил горе в огромной кружке огневиски, когда из камина, моля о помощи, выпал растерянный Гарри — в полотенце, обернутом вокруг талии.
И вот тут-то день стал поистине счастливым, потому что, прибыв в квартиру Гермионы, Рон увидел на кухне гигантского хорька-альбиноса — привязанного к стулу и с кляпом во рту. Рон чуть не завизжал от радости и, выслушав от крайне сконфуженного Гарри укороченную версию событий, принялся за работу.
Сперва он взял со стола лампу и подвесил ее над головой Драко так, чтобы свет бил хорьку прямо в глаза, и если бы тот умел убивать взглядом, Рон давно бы уже лежал с кинжалом в спине. Рон всегда мечтал стать аврором. Но, повидав достаточно кровавых сражений во время войны, он решил играть в квиддич (потому что свою долю кровопролитий он получал и на поле).
Далее Рон потратил добрых десять минут, просвещая Малфоя по следующим вопросам: 1) какой Драко похабник и идиот, 2) совершенно бездарный ловец и 3) урод и наглец каких поискать. После этого Рон продолжил осыпать Драко ругательствами, которые в свое время придумал и берег специально для подобного случая. Вообще-то, возможность оскорбить Драко Малфоя в лицо, не опасаясь расплаты, во сто крат восполнила утренние потери, и, казалось, что Рождество уже наступило.
Когда Драко, к удовлетворению Рона, был достаточно унижен, начался допрос с пристрастием.
— Гарри, — сурово приказал Рон, так что сам профессор Снейп, услышав его, удавился бы от зависти. — Принеси пинцет.
***
У Гермионы выдался такой денек, знаете, когда все идет не так, как хочется, и в конце концов ты начинаешь считать себя полным неудачником. Бестолковым, глупым, наивным неудачником. Да, день был как раз такой.
В общем, у Гермионы было хреновое настроение. Прошение, которое она составила с целью улучшить систему социального обеспечения и гарантировать домовым эльфам социальную защиту, вновь не прошло. В этот раз она проиграла Страхолюдине из отдела Ленивых Дураков и Тупых Тунеядцев, которая ходатайствовала о том, чтобы включить в форму одежды министерских работников мини-мантии. Видимо, в отделе Страхолюдины считали, чем длиннее твои ноги и короче юбка, тем больше ты достойна чьего-либо внимания. А если ты еще и готова переспать с кем угодно, лишь бы получить желаемое, то за твою программу проголосует большинство.
А той, кто носит мантию установленной длины, чьи единственные нескрываемые изгибы — это мозговые извилины, чью работу всегда задвигают на второй план и кто постоянно борется с системой (системой, за которую дралась зубами, ногтями и палочкой несколько лет назад) — ей даже не дают отдельного кабинета! Нет, она должна делить каморку с Придурком-как-его-там, который всегда опаздывает на двадцать минут и который, проработав уже четыре месяца, до сих пор спрашивает у Гермионы как пройти к туалету! Иногда ей так и хочется указать неправильную дорогу, чтобы он наделал в штаны, но каждый раз Гермиона сдерживается, понимая, что в таком случае вытирать за ним лужу придется ей.
Итак, в этот самый паршивый из дней Гермионе больше всего на свете хотелось попасть домой, переодеться в пижаму регламентированной длины, насладиться чашечкой горячего чая, погладить кота и почитать книгу. Уходя с работы на полдня раньше и не чувствуя при этом никаких угрызений совести, Гермиона лишь укрепилась в своем решении, когда столкнулась со Страхолюдиной на выходе из лифта и опрокинула единственную за весь день чашку кофе на свою новую мантию. Регламентированной длины, конечно же.
Угрюмо ворча себе под нос, что Страхолюдине с Придурком надо пожениться и родить полуголых детей-имбецилов — и те будут мочиться в постель, но по иронии судьбы все равно обойдут ее собственных гениальных отпрысков — усталая Гермиона доплелась до каминной сети и покинула это ужасное, ужасное место (где никто ничего не делает), называемое работой (кроме нее), направляясь домой (дом, милый дом).
К сожалению, в плохие дни все идет чем дальше, тем хуже. Подтверждением тому служил привязанный тесьмой к кухонному стулу Драко Малфой — в черных шелковых трусах, надетых задом наперед. Над ним нависал Рон Уизли — он светил в лицо Драко настольной лампой, приставив к малфоевской брови маленький серебристый инструмент. Гарри Поттер в одном полотенце сидел в соседнем кресле, спрятав лицо в ладони и бессвязно что-то бормоча.
Когда Гермиона поняла, что спокойно проведенная вторая половина дня отменяется, ее постигло горькое разочарование. Хотя правду знать совершенно не хотелось, Гермиона все же спросила:
— Какого черта тут творится?
***
— Грейнджер! Помоги мне! — взмолился Драко. Его единственный шанс остаться в живых только что вернулся домой.
— Заткнись! — проворчал Уизли, дав Малфою подзатыльник. — Гермиона! — с огромным удивлением воскликнул он и быстро спрятал руки за спину, надеясь, что девушка не заметила пинцет. — Что ты здесь делаешь?
— Я здесь живу, болван, — ответила Гермиона, перескакивая взглядом с Рона на Драко, а потом на Гарри, который на секунду перестал бормотать, отвесил челюсть и уставился на подругу, выпучив глаза. — А вот что вы делаете?
— Не то, что кажется, — соврал Рон, пока Гермиона внимательно изучала развернувшуюся перед ней крайне подозрительную сцену.
— Не слушай его! Как раз то, что кажется, помоги м…
Рон снова стукнул Малфоя, уже сильнее.
— Айй… подонок, — прошипел Драко.
Рон вздохнул, понимая, что ситуация выглядит не лучшим образом.
— Хорошо, все именно так, как кажется. Малфой вломился в твою квартиру, мы его поймали и уже полчаса допрашиваем. Мы успели прийти к выводу, что он не сотрудничает ни с какой злодейской организацией, собирающейся убить тебя. Но пока не решили – вдруг Малфой замышлял убить тебя самостоятельно. Если ты дашь мне еще пару минут, я обязательно докопаюсь до истины, — Рон опять приставил пинцет к брови Драко.
— Отпусти его. Сейчас же, — Гермиона скрестила руки на груди, приняв, как она надеялась, угрожающую позу. Что было вовсе не обязательно, так как и Рон, и Гарри здорово побаивались Гермиону чуть ли не с первого дня знакомства.
— Нет, ты не понимаешь, — начал было Рон. — Мы поймали его! Он залез в твою квартиру и пытался соблазнить Гарри!
Вытаращив глаза, Гермиона резко повернулась к Поттеру. Тот заерзал в кресле и начал размеренно биться головой об стол, приговаривая:
— Выспроси все! Выспроси все!
Тогда Гермиона посмотрела на Драко. Блондин вспыхнул так, что ему бы позавидовал даже Рон с его густым румянцем.
— Ничего подобного! — взорвался он. — НИЧЕГО ПОДОБНОГО! — повторил Драко, заметив тень сомнения во взгляде Гермионы. — Грейнджер! Не слушай его! Я НЕ соблазнял Поттера!
— Но пытался, — пробормотал Гарри.
— Заткнись, шрамоголовый! — завопил Драко.
— Сам заткнись! Извращенец!
— Я НЕ ИЗВРАЩЕНЕЦ! — заорал Малфой и забился в веревках. Нужно было выбираться. Он не только увидел голого Гарри (видок у того был ПОТЕРтый, прямо как фамилия), но и прошел через садистский допрос Уизли — в одних трусах и тех задом наперед. В мгновение ока день из прекрасного стал просто кошмарным, и Драко страшно захотелось вернуться домой и утопиться в бочке с огневиски, помолясь никогда больше не проснуться.
— Нет, извращенец!— вопли Рона перекрыли крик Малфоя. — А зачем тогда ты подглядывал за Гарри в душе, да еще и присоединиться хотел в чем мать родила?
— Вот-вот! — добавил Гарри.
— Может, вы все помолчите минутку? — рявкнула Гермиона. Она попыталась сложить все факты воедино. Видимо, Гарри принимал душ, тут вошел Драко, принял Гарри за нее и решил сделать сюрприз любимой девушке. Вместо этого сюрприз свалился на голову Гарри, и тогда тот оглушил Драко, связал его и вызвал Рона для допроса.
Дураки. Если голый Малфой зашел в ванную, ожидая увидеть Гермиону, то даже самый безмозглый пещерный человек (до интеллектуального уровня которого ее лучшие друзья частенько не дотягивали) мог бы догадаться, что между Драко и Гермионой существуют кое-какие отношения.
Слава богу, ее друзья такие тугодумы, в противном случае пришлось бы многое объяснять.
— Драко — не извращенец, — твердо заявила Гермиона, ясно давая понять Рону и Гарри, что если они будут перечить — покинут квартиру, лишившись жизненно важных частей тела.
Рон вздохнул, почти сдавшись.
— Ну, — начал он, — во всяком случае, Малфой — взломщик. И не спорь, Гермиона, — он явно прокрался в твою квартиру с какими-то нездоровыми и неприличными намерениями.
— Чушь! — завопил Драко, с удвоенной силой задергавшись в оковах. — Черт, что это за хрень? Тесьма со стальной арматурой?
— Бога ради, — вздохнула Гермиона. — Отпустите его!
— Нет, пока мы не докопаемся до сути, — Гарри встал с кресла, слегка пошатываясь после лобового столкновения со столом.
Рон повернулся к Драко и вновь принялся выжигать ему сетчатку светом настольной лампы.
— Ну хорошо, Малфой. Если ты не извращенец и не взломщик, скажи нам, почему ты здесь.
— Не твое дело, — огрызнулся Малфой, щурясь на своих мучителей.
— Да неужели? Сейчас быстренько станет моим.
— Уверен, история тебе не понравится, Уизлик, слишком велика плата. Где тебе понять своим умишком.
Рон покраснел от гнева.
— Малфой, говори или я тебя задушу!
— Твой сарказм мне не понятен, Малфой.
— Да ты вообще мало что понимаешь, Поттер.
— Говори, Малфой, или последствия будут мучительны, — пригрозил Гарри.
— Прекратите, — приказала Гермиона, поняв, что ситуация выходит из-под контроля. Хотя какой замечательный должен был получиться сюрприз, думала она, рассматривая розовую тесьму, которой Малфоя привязали к стулу. Гермиона оплакала потерю, так как тесьма предназначалась для починки платья.
— Терпение, Поттер. Сейчас я страдаю от передоза ужасов, благодаря Уизлику. Когда это пройдет, у меня будет время как следует испугаться тебя. До тех пор можешь валить отсюда оберегать добродетель девственниц или чем там вы, герои, занимаетесь в свободные минуты.
— Не заставляй меня вновь взяться за пинцет, Малфой.
Драко поежился при воспоминании о недавнем общении с садистским инструментом Уизли. Он уже лишился клочка с таким трудом выращенных волос на груди и части идеально очерченной брови. И не собирался терять еще больше.
— Жалкие угрозы от жалкой личности, — насмешливо улыбнулся Малфой, вопреки здравому смыслу.
Рон злобно зыркнул на Драко и поднес пинцет к его носу.
— Нет, — возразил Гарри, и Рон застыл с занесенной рукой, готовый приступить к ощипыванию Малфоя. — Есть идея получше. Неси Веритасерум.
Рон удивленно посмотрел на Гарри. Гарри ответил многозначительным взглядом.
— Оо, точно. Отличная мысль.
Драко грозно прищурился, поглядывая то на одного, то на другого. Расплывшись в улыбке, Рон исчез и через мгновение вернулся с бокалом, по мнению Драко, наполненным до краев не чем иным, как Веритасерумом.
Гермиона вопросительно уставилась на зелье, но Рон заслонил бокал ладонью и заносчиво глянул через плечо. Гермиона прищурилась, но рыжий лишь злорадно усмехнулся, и тогда она взглядом разрешила ему продолжить.
Она смирилась с тем, что тайное вот-вот станет явным. Рано или поздно это все равно бы случилось. Не сказать, что они с Драко особенно таились – скорее, были неосторожными. Целовались в коридорах, где их могли видеть соседи; обедали в ресторанах маггловского Лондона, прекрасно зная, что там часто бывают волшебники; тайком встречались на аллеях за министерством… Гермиона приготовилась к неизбежному и продумала несколько возможных отговорок:
Я споткнулась и упала губами на его губы — тридцать или сорок раз. Какая же я неуклюжая!
Всем нужно есть, и вероятность встретиться в тех десяти или около того ресторанах в маггловском Лондоне довольно высока, если подумать и все правильно рассчитать. Четыре миллиона магглов, поделенные на пятьдесят тысяч ведьм… два переносим…
Конечно, вы не видели меня с Малфоем за мусорным баком. По-вашему, в волшебном мире только у Драко такой цвет волос? Нет, с Люциусом Малфоем я тоже не сплю!
Что-нибудь в этом роде.
У Драко не было ни единого шанса. Он жалобно поглядывал на Гермиону, а той ничего не оставалось, кроме как таращиться в немом ужасе на Рона и Гарри, которые напоминали детей-переростков, играющих в Хорошего и Плохого авроров.
Гарри схватил Драко за подбородок и заставил открыть рот, но у Малфоя были другие планы.
— Ай! — вскрикнул Гарри. — Он меня укусил!
Радостно ухмыляясь свой маленькой победе, Драко не заметил, как Рон занес кулак. В ушах зазвенело, а в затылке поселилась тупая боль.
— О, черт! Сделаешь так еще раз, Уизлик, и ты тр…
Гарри ухватил Драко за подбородок под лучшим углом и, несмотря на яростное сопротивление, открыл слизеринцу рот, а Рон залил сладкую жидкость ему прямо в горло. Малфой дергался и плевался, поэтому половина содержимого стакана оказалась у него на подбородке, груди и коленях.
— Хорошо, для начала легкий вопрос. Твое второе имя, Малфой.
— У меня его нет.
— Конечно, есть. У всех есть.
— А у меня нет.
Рон и Гарри переглянулись с таким видом, словно Драко сказал нечто ужасно кощунственное. Как это нет второго имени? Извращенец.
— Хватит валять дурака, — заявил Гарри. — Почему ты здесь, Малфой?
— Когда-то давным-давно мои мама и папа решили, что они настолько богаты и красивы, что просто не могут эгоистично оставить все это себе. Поэтому и принялись трахаться как кролики, пока не были осчастливлены красивым мужчиной, которого вы видите сейчас перед собой.
Гарри закатил глаза. Рон шлепнул Драко по темечку. Как только он выберется отсюда, решил Малфой, сразу же сделает энцефалограмму мозга, потом отсудит у Уизли все его имущество и купит на вырученные деньги пакет со льдом. И мороженое, если останется сдача.
— Я имею в виду, почему ты сегодня здесь, в квартире Гермионы, в час тридцать дня, шестнадцатого сентября две тысячи второго года, — уточнил Рон, стараясь не пропустить ни одну лазейку для Веритасерума и Малфоя с его уловками хорька.
Драко нахмурился. Все, теперь не отвертеться. Черт бы побрал Уизли и его неожиданную чрезвычайную точность! На висках Драко выступил пот. Грейнджер убьет его, если прежде этого не сделают Поттер и Уизли. Сейчас как раз подходящий момент, чтобы стать невидимым, как он всегда мечтал. С минуты на минуту. С мину…
Тем временем Гермиона воспользовалась возможностью изучить зелье. Веритасерум очень сложно достать, еще сложнее сварить, тем более без разрешения министерства. Конечно, Гарри — это Гарри, и ему предоставляют некоторые поблажки, учитывая, что он спас мир и все такое. Но даже Гарри Поттер с трудом бы раздобыл столько Веритасерума. И уж точно не потратил бы такую ценность на Малфоя.
Гермиона взяла бокал и принюхалась. Знакомый запах. Тогда она сделала маленький глоток. На вкус прямо как…
— Отвечай, Малфой!
— Нет, Малфой, это обычный…
— Грейнджер и я тайно встречаемся!
— …тыквенный сок, — выкрикнула Гермиона секундой позже.
Гарри подавился воздухом. Рон сплюнул. Драко уставился на Гермиону широко открытыми глазами.
— Гарри после душа дует на пальцы ног! — завопил Драко, пытаясь отвлечь внимание от своего сокрушительного провала.
— Ты сказал, что ничего не видел! — возмутился Гарри.
— Ты — что? — переспросил Рон, насмешливо блеснув глазами.
— Ну и что? — начал оправдываться Гарри. — Терпеть не могу, когда у меня мокрые ноги.
Драко признательно рассмеялся, в душе аплодируя своему идеальному исполнению отвлекающего маневра.
Гарри резко обернулся.
— Заткнись. Нечего тут ржать, у тебя маленький…
— Эй! Это удар ниже пояса!
— Намного ниже, — возразил Гарри.
— И ничего подобного! У Драко очень… — Гермиона прижала ладони ко рту.
— Ага, значит, ты признаешься! — Рон указал на нее обвиняющим жестом.
— Гарри спит с Джинни! — ужаснувшись, Гермиона зажала рот рукой еще сильнее.
— Гермиона! — с негодованием воскликнул Гарри.
— Прсти мня, — пробормотала она сквозь ладонь.
Улыбка тут же сползла с лица Рона. Он свирепо уставился на друга и рявкнул:
— Что ты делаешь с моей сестрой?
— Гермиона спит с Малфоем!
— Эй!
— Хочешь сказать, что ты спишь с моей маленькой сестренкой?
— Гарри назвал свою метлу в честь Джинни!
— Гермиона спит с Малфоем!
— Мы это уже знаем, шрамоголовый! Лучше скажи нам что-нибудь новенькое!
— Малфой перейдет в «Пушки Педдл»!
— ЧТО?
— Рон все еще девственник!
— Ничего подобного!
— Издеваетесь?
— Гермиона спит с включенным светом!
— А у Драко страх возможной неудачи в сексе!
— Не обо мне, Гермиона, что-нибудь о них!
— Прости, я запуталась!
— И я!
— А я тем более!
— Я тоже, болван!
— Заткнись, Гермиона, ты спишь с хорьком!
— Не сплю!
— Ах, так? А как же восемь недель необузданной страсти…
— Я имела в виду, что ты не хорек, Драко!
— Аа…
— Не могу поверить, что ты спишь с Малфоем. Ты не стала встречаться со мной, зато встречаешься с ним!
— Заткнись, Уизлик! Очевидно, у леди есть вкус.
— Ладно тебе, Гермиона. Что в нем такого, чего нет у меня?
— Помимо высокоразвитого интеллекта, очарования, несравненных магических способностей и безупречного вкуса? Я даже не знаю…
— Заткнись, хорек. Я в сто раз лучше тебя.
— Умоляю, Уизли, талант замечательно тупить не считается.
— А звание почетного студента академии идиотов, значит, считается?
— Мальчики, прекратите!
— ХВАТИТ! — заорал Гарри.
Все повернулись к нему — в ужасе от произошедшего, тяжело дыша и с раскрасневшимися лицами.
Гарри пару раз глубоко вздохнул.
— Сегодня мы наговорили достаточно.
Гермиона отвела взгляд, Рон прикусил губу, а Драко напряг подбородок, пытаясь, словно Гудини, выбраться из оков.
В комнате повисла тишина. Каждый пытался осмыслить услышанное. Гермионе было невыносимо стыдно за то, как она обошлась с лучшими друзьями. В тоже время она чувствовала облегчение оттого, что ее отношения с Малфоем всплыли наружу.
Рон продолжал кусать губу, злясь на лучшего друга за то, что тот спит с Джинни. И вдвойне бесясь из-за того, что Джинни потеряла девственность раньше него.
Гарри молился, чтобы Рон его не убил.
Драко рассматривал возможность отгрызть собственную руку, если только это поможет сбежать из комнаты подальше от всей этой неловкой ситуации. Ловцом можно быть и с одной рукой, раз уж на то пошло…
— Забудем все и пойдем по домам? — предложил Гарри.
— Согласна.
— Да, черт побери.
— Вытащите меня отсюда!
С этими словами Рон и Гарри отправились по своим квартирам через каминную сеть. Один надеялся, что второй не замышляет убийство; другой придумывал самый быстрый, легкий и надежный способ лишиться девственности.
Пока Гермиона освобождала Драко из оков, тот лихорадочно обдумывал наиболее мучительный вариант кончины для Гарри и Рона.
— Ну, все прошло не так уж и плохо, — осмелилась предположить Гермиона, осторожно поглядывая на слизеринца, который, чертыхаясь, потирал ободранные запястья.
Драко неожиданно расхохотался.
— Не так плохо? Не так уж плохо! Дорогая, это было просто потрясно!
Гермиона не верила своим глазам – Драко смеется!
Она ожидала потоки ругани и возмущение по поводу произвола, который учинили ее друзья. Хоть какого-то проявления малфоевского взрывного характера. Смеха — нормального, не безумного смеха — Гермиона ожидала меньше всего.
— Я не понимаю, — сказала она.
— Ну как же? Мы вышли сухими из воды! Наши отношения выплыли наружу. А твои телохранители сидят по домам и бесятся от своего кретинизма, абсолютно наплевав на то, что мы с тобой спим.
— Ну, если посмотреть с этой стороны…
— А главное, меня не убили! В общем, все прошло успешно. Как считаешь?
— Думаю…
— Ничего не думай, мы будем отмечать!
— Отмечать? Что отмечать?
— Самый лучший день в нашей жизни!
|
- участник сейчас на форуме
