ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Отправлено: 14.05.07 17:41. Заголовок: "О ненависти", ГП, СС, G, драма. С признательностью - Келли Тек и Лантане
Название: О ненависти Автор: Только сказки Герои/пейринг: ГП, СС Категория: джен Жанр: драма. Без ужасов, как принято Рейтинг: G Дисклаймер: Роулинг принадлежит то, что было придумано ею. Остальное - Келли Тек и Lantana. Саммари: Снейп и Поттер встречаются для последней битвы
… как же он мне неприятен, прямо-таки рядом находиться не хочется. Наверняка это неслучайно – он ведь хочет вывести меня из равновесия. Нет, ни за что не покажу, что мне противен даже самый его вид. Я и вижу не его – я вижу боггарта. Да, это просто боггарт, боггарт Невилла… я даже слегка усмехаюсь. Я смотрю на боггарта – и быстро, как меня учили, возвожу в уме сверкающую стену, непроницаемую ни для какого оружия. Я в безопасности за этой стеной, а боггарт…
- Легилеменс!
…врывается в мысли, разбив эту стену, отшвыривает сверкающие осколки, сворачивает в самые темные закоулки моей памяти и копается в моих воспоминаниях, самых отвратительных и гнетущих. Вот они как на ладони: все сломанные игрушки, порванные книги, запрещенные прогулки… вот и запрет выпускать Буклю – ей-то за что страдать! Растянутые футболки в пятнах; приказ выключать свет, когда они ложатся; эта стрижка – хуже, чем у бездомного… унижение, ненависть, издевка!
Почему Дамблдор решил, что мне будет полезно это обучение? Что хорошего в том, чтобы все эти тычки, несправедливые упреки, намеренные пакости – и не только кретина Дадли, что возьмешь с этого недоросля-носорога, но и взрослых! - всплывали в памяти, освеженные его вниманием?!
А они мучительны, будто все это только что случилось! Я уверен, это потому, что ему нравится смотреть на мои мучения. Я уверен, он думает: «Так с тобой и надо обходиться, Поттер!». Говорит, что мне нужно научиться защищаться от вторжения в мой ум, а сам наблюдает за моими прошлыми неприятностями с удовольствием. Он, наверно, завидует тете Петунии, и дядя Вернону, и даже свинье Дадли, он должен им завидовать – ему-то самому никогда не удавалось и не удастся причинить мне такую боль, Дамблдор не позволит! Он может только оживить поступки моих родственничков в моей памяти, заставить пережить еще раз - потому что он им завидует, я уверен.
- Скотина, - шепчу я еле слышно и закрываю глаза, пытаясь удержать подступающие слезы. - Думаете, вы лучше меня, Поттер? - гудит у меня в голове. Он слышал. - Я, - кричу я молча, – никогда не буду таким, как вы! И открываю глаза. Он ухмыляется очень неприятно. - Посмотрим, Поттер, - произносит он вслух. – Посмотрим, что у вас получится. Послезавтра в это же время.
Я возвращаюсь в гриффиндорскую гостиную. Рон при моем появлении вскакивает в испуге и говорит что-то, но я не разбираю слов. Отчаявшись добиться от меня ответа, он уводит меня в спальню и сует мне в руку шоколадную лягушку. Я сажусь на кровать и разворачиваю обертку… нет, Рону приходится сделать это самому, я не могу совладать с бумажкой - руки дрожат слишком сильно.
Я жую шоколадку, заботливо засунутую мне в рот, и думаю о себе и о других. О том, как хорошо иметь друзей. Если бы не они, я бы, наверно, не выдержал этого. И о том, как он отомстит мне за мои слова.
Он, конечно, не слышал шепота. Но какая разница? Я же сказал то, что и думал. Это-то он слышал. Вот уж обозлился, наверно…
Да пусть хоть сдохнет от злости. Что он мне сделает? Дамблдор ему даже баллы снять не позволит.
***
Дамблдора больше нет, и я видел, как он погиб. Это было убийство, и оно было подлым, подлым, вот что было хуже всего! Не могу поверить в это до сих пор, хоть и забыть не могу - происшедшее стоит у меня перед глазами. Не могу поверить, что он все-таки убил, пусть я и подозревал его с самого начала. Предатель, ненавижу предателя… я убью его, я убью их обоих – Волдеморта и его. Еще не знаю как, но обязательно убью. Обоих.
И – да, вот теперь я клянусь. Самому себе: я не стану таким, как он. Клянусь.
***
Я думаю о том, будет ли у меня шанс убить обоих. А что, если придется выбирать? Я чувствую, что должен убить его. Но я должен убить и того, кто был Риддлом. А, кажется, возможности уничтожить обоих сразу мне не представится. И что же тогда делать? Чем дольше думаю об этом, тем меньше понимаю. Эти размышления сводят меня с ума. Все злит меня.
- Тебе надо развеяться. Слушай, пойдем к озеру? – предлагает Рон. – Или, хочешь, я попрошу отца достать нам билеты на квиддич? Он иногда может, ты же знаешь… - Отвяжись, а? – говорю я. – Отвали. С глупостями этими… Мне не до того, понимаешь? Рон вспыхивает. - Ну, как хочешь! – выпаливает он, разворачивается и почти бежит прочь. Я вижу, как на повороте коридора он в ярости бьет кулаком по стене – и морщится. Я тоже морщусь. Я совсем не хотел его оскорбить, это просто получилось само собой… и так легко. - Ты, - кричит Гермиона, - стал похож на Снейпа! Никогда не думала, что скажу тебе такое! Я, должно быть, меняюсь в лице – она отшатывается. А потом… - Спасибо, - говорю я деревянным голосом, - что напомнила. Герм… я не будут таким. Я постараюсь. Я… пожалуйста, скажи Рону, что я извиняюсь. - Гарри, - она берет меня за руку, желая утешить – а ведь сама чуть не плачет. – Гарри, на самом деле ты совсем на него не похож! Ты в сто… ты в тысячу миллионов раз лучше! Ты лучше всех, мы тебя очень любим. - Я боюсь, - говорю я, но не объясняю, чего боюсь. - Ты сумеешь сделать все как надо, - убеждает Гермиона, – пусть даже говорят, что это невозможно. Вспомни, мы ведь столько раз уже попадали в переделки … Гарри, ты сможешь. Мы тебя знаем.
На самом деле – не очень-то они и знают. Я ведь на него похож. Но я ни за что не буду таким.
А боюсь я того, что не успею понять, каким нужно стать.
***
Шрам почти не болит, но я лежу, пялясь в потолок. Кажется, я догадался, как мне быть. Я действительно сделаю все для того, чтобы не уподобиться ему - мне нужно превратиться в его антипода. Если он стремился погубить самого лучшего человека, то мне нужно уничтожить того, кто хуже всех. Если он презирал и высмеивал, я буду выслушивать и ободрять. Нет, я понимаю, что не смогу жить так всю жизнь - я не Дамблдор, куда мне, я и до уровня Ремуса не дотяну… Но на время, на тот момент, когда это будет нужно – я смогу. Должен.
… ведь есть же во мне что-то хорошее? Дамблдор верил, что есть. Но что он… или Джинни когда-то… или Рон с Гермионой… Криви, Сириус, Ремус… Хагрид, даже Клык его – что они во мне находили?
Нет, не понимаю. Вернее, понимаю чуть-чуть, но совсем не чувствую. Может быть, я и понимаю неправильно? Утром спрошу у Рона, а лучше у Герм… сейчас больше не буду гадать, все равно глаза слипаются.
Нет, по-дурацки как-то вышло. Не то чтобы я им не верил, но все-таки это бред. Да и не могу я, будучи в здравом уме, о себе так... Какой я им, в пень, замечательный? Я не могу. Если уж непременно нужно думать о чем-то таком... о хорошем, лучше уж о них. О них я могу.
***
Он прислал мне записку. Я сразу догадался, что в ней, зачем изменен почерк и кто меня встретит там, куда эта бумажка приглашала прибыть… И не ошибся. Он скрывается в этом доме, на вид самом обыкновенном. И утверждает, что вскоре туда должен придти и Волдеморт. Конечно, не ему ли знать… в доверенных лицах у Риддла ходит, должно быть, как когда-то у Дамблдора. Во мне вскипает ярость.
Он, конечно, понимает это.
- Ваша миссия, Поттер, - говорит он мне с насмешкой, - если вы не забыли, выполнима только в одном состоянии. Во всех прочих даже я раздавлю вас, как букашку.
Я думаю о сверкающей стене, которую он так просто разрушал. Оказывается, мои страхи были обоснованны. Оба волшебника, которых я должен убить, будут здесь практически одновременно, и мне действительно придется выбирать. Убив его, я лишусь своего щита – и не смогу восстановить его в обозримом будущем, так что Волдеморту не придется беспокоиться на мой счет. Убив Волдеморта, я не смогу ничего сделать с предателем. Сил не хватит. Вот он бы сам наверняка придумал, как справиться сразу с обоими. Какую-нибудь подлость подстроил бы… А я не могу. Нет, я не такой дурак, как он считает, но – не могу. Мне противно. Не знаю, почему он может.
- Я помню, - говорю я медленно, - я многое помню. - Так покажите же, мне, Поттер, - почти шипит он, - покажите, что вы помните!
И атакует.
- Легилеменс!
Я захлебываюсь воздухом. Такое чувство, будто меня лягнула лошадь. Вернее, пыталась лягнуть – и лишь чуть-чуть промахнулась. Или это был фестрал?
Я вяло размышляю о лошадях и фестралах, с них мои мысли перескакивают на Луну Лавгуд, Джинни, Чоу и Герм, таких разных и таких замечательных… а сверкающая стена в моем сознании растет сама, растет стремительно, он едва успевает зацепить одно мое воспоминание – и тотчас отступает от наползающего на него серебряного тумана. Отступает. Отступает. Отступает все быстрее и быстрее, почти бежит. Я не преследую его, но буквально наступаю ему на пятки – это как-то само собою получается.
- Достаточно, Поттер, - слышу я глухой голос, - слышите? Прекратите. Оставьте кое-что и для нашего гостя. Вам уже скоро придется принимать его. - Принимать? – говорю я с изумлением. – Мне? Разве я здесь хозяин? - Неужели вы считаете, что хозяин – я? – вздергивает он одну бровь. – Я лишь организовал этот, с позволения сказать, прием… для вас. Не ради своего удовольствия. Только для того, чтобы дать вам возможность успеть первым.
Удовольствие! Меньше всего я сейчас думаю о нем – шрам начинает пылать, как ожог. Должно быть, Волдеморт уже близко.
В доме стоит такая тишина, что я, кажется, слышу хруст гравия на дорожке… неспешные шаги на крыльце… стук в дверь. Тук. Тук-тук. Тук. Пауза. Тук. Тук-тук.
- Открывайте, - шепчет он, вытаскивая меня в прихожую. И ретируется в угол.
Я отпираю дверь.
- Входите.
Риддл замирает на пороге, уставившись на меня. А я – на него.
Он одет в обычную черную мантию, и сейчас не похож на того красавца-юношу, которого я знал по дневнику – но уже и не слишком напоминает безносую рептилию, в виде которой он представал предо мне после истории с василиском. Такой… не очень красивый, но все-таки, несомненно, живой человек. Это так поразительно, что я не могу удержаться от искушения и не потрогать его… глупо, конечно, но я всегда так - в детстве мне хотелось потрогать каждую пробегавшую мимо собаку...
Мантия на нем какая-то жесткая на ощупь… ткань более плотная, чем у моей. Может быть, чтобы не мерзнуть, если много времени проводишь на улице. И рука прохладная. Наверно, действительно мерзнет… а кожа гладкая, у меня вот на руках часто цыпки появляются. Хотя что удивительного? Он же не играет в квиддич уже давно, вон – даже я отказываюсь.
Я отдергиваю руку.
Какая чушь лезет в голову!
А с другой стороны - не думать же о том, как я его буду убивать? Как вообще можно убить человека, стоящего перед тобой? Когда я думал, что смогу это сделать, он не был для меня таким… настолько человеком.
- Том, - слышу я из угла, - посмотри сюда. - Северус, - произносит Том спокойно. – Решил все-таки убить меня? - Это было бы справедливо, ты не находишь? – он хрипнет. - С твоей точки зрения – да, - Риддл чуть наклоняет голову и скользит мимо меня. – А с моей… - Это не моя точка зрения, Том, - в углу какие-то шорохи, но я смотрю только в спину Риддлу. Он настолько уместен здесь, что я понимаю: он не мог не явиться. – Это просто будет справедливо. - Думаешь, мальчишка тебе поможет? – Том оборачивается ко мне и выхватывает палочку. Меряет меня взглядом.
И я, наконец, вижу Волдеморта. Том исчез. Передо мной стоит смерть.
- Нет, он не станет помогать мне. То, что я должен сделать, я сделаю сам. Прощай, Том.
Смерть содрогается - в спину ей бьет зеленый луч. Но она жива. Она просто не может сдвинуться с места.
- Легилеменс, - шепчет смерть и наставляет на меня палочку. - Ну же! Поттер…
Я закрываю глаза. Я все равно ничего не вижу – мир тонет в серебре. Неважно, что случится теперь. Мне так жаль. Мне жаль всех, кто погиб или был искалечен по вине Волдеморта. С нашей и даже с его стороны. На свете не было никого, лучше Дамблдора. Сириуса. Родителей Невилла. Моих мамы и папы. Я люблю их, как когда-то мог любить только Чжоу… как Рона, как Гармиону. Как Ремуса. Как Хагрида. Как Чарли, наверно, любит своих драконов. Я думаю, что кто-то чувствовал то же самое и по отношению к сторонникам Лорда. Мне жаль тех, кто потерял близких. Я люблю их всех, я люблю сейчас даже троллей в Гринготсе, даже тетю Петунию и ее мужа, дядю Вернона. Даже Дадли. Мне жаль их. Мне жаль и Тома. Я знаю, что и он погиб. Серебро окружило Волдеморта, но Тома здесь уже нет. Его нигде больше нет. Все кончилось. Я еле произношу те два слова.
Дом беззвучно содрогается.
Я открываю глаза. Почти посреди прихожей, чуть подальше от входа, чем точно посреди, пол исчез. Исчезла и часть фундамента, и немалое количество земли под ним. Крыши у дома как не бывало, а две стены наполовину обрушились. По третьей прошла трещина, и я на ватных ногах отхожу от нее подальше.
Он сидит у самого края воронки, привалившись спиной к остаткам стены.
- Все, - говорю я.
Он поднимает бровь и ухмыляется. Собирается сказать: «Неужели вы тоже заметили, Поттер?». Но, похоже, на сарказм сил у него уже не осталось. Ухмылка исчезает.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 27
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
