|
|
| Дженовик снюпиношипер
|
Пост N: 141
Зарегистрирован: 12.03.06
|
|
Отправлено: 21.05.07 20:36. Заголовок: Re:
– Сириус, к тебе можно? – Гарри Поттер постучался в комнату крестного и, дождавшись разрешения, вошел. – Как ты себя чувствуешь? Ты не вышел к завтраку, я волновался…
– Да? – Сириус Блек грустно улыбнулся из глубины огромного старинного кресла. – Мне приятно. Правда. Но со мной все в порядке.
– Точно? – Гарри подошел к нему и как само собой разумеющееся присел на пол рядом.
Сириус привычно взлохматил ему волосы да так и оставил руку там, лишь чуть сместив ее к загривку, поглаживая короткие, колюче-пушистые волоски на шее мальчика.
Вот тут, чуть правее, у Джеймса был тонкий шрам – память о не самой удачной прогулке мимо Гремучей ивы.
А вот здесь, за ухом, маленькая коричневая родинка…
Гарри прижимался к ноге своего самого дорогого и близкого человека и думал, как же все неправильно в мире…
В детстве…
Сириус, крестный, должен был бы приезжать к Поттерам в гости, – часто, не реже раза в месяц – а он, Гарри, совсем еще маленький, запрыгивал бы на него с разбегу в дверях, радостно смеясь и тычась детскими солнечными поцелуями в ухо.
А Сириус…
Сириус перехватывает его поудобнее и подбрасывает вверх, почти к самому потолку, а затем долго-долго кружит по комнате, пока у обоих от смеха не начинают слезиться глаза…
Приходит мама Лили и, пожурив, что он слишком балует крестника, улыбаясь целует Сириуса в щеку, и уводит Гарри за руку в детскую, где он должен сначала убрать игрушки, а потом...
Потом можно будет прийти на кухню, и забраться на колени крестному, и играть с его длинными черными прядями, пропуская их через маленькие пальчики, и рассматривать его новую пряжку, и таскать из его тарелки самые вкусные кусочки под укоряющие взгляды улыбающейся мамы и лукавое подмигивание отца…
Иногда они собираются в гостиной, зашторивают окна тяжелыми бархатными портьерами и на белой стене смотрят простое маггловское волшебство с непонятным, но красивым названием «диафильмы»…
Маленький Гарри втискивается между папой и крестным, с воодушевлением смотрит на картинки с замершими героями и ждет, когда Сириус начнет читать еще совсем непонятные строчки под рисунками. Но крестный не просто читает, он крутит колесико большого подаренного бабушкой проектора и разыгрывает – иногда по ролям с отцом – под смех мамы, сидящей в кресле-качалке и поглаживающей свой отчего-то округлившийся живот, истории про волшебников и великанов, злых джиннов и хитрых бедняков, красивых принцесс и храбрых рыцарей…
Гарри, подпрыгивая на месте от возбуждения и заглядывая в лицо то папе, то крестному, постоянно спрашивает: «Они же спасут ее, да?», «А принц, он же успеет, да?», «У них же все получится, да?»…
И добро в этих сказках всегда побеждает, а зло стыдливо прячется в норы.
А потом, сложив диковинный аппарат, прежде чем отправить Гарри спать, все сидят на террасе и пьют вкуснейший чай с плавающими в нем дольками только что сорванных в саду у дома белых сочных яблок.
И Гарри счастлив как никогда.
Вечером мама берет его за руку, чтобы отвести в детскую и уложить спать, но он вырывается, снова с разбега повисает на крестном, обхватывая его шею маленькими ручонками, зарывается в его пахнущие теми самыми яблоками волосы и шепчет: «Приезжай еще. Я так люблю, когда ты приезжаешь. Я так люблю тебя, крестный!»
И когда отец все-таки отцепляет сына от Сириуса и, поцеловав в макушку, передает Лили, Гарри еще раз оглядывается на ходу и машет рукой самому любимому – после мамы и папы – взрослому с сияющими серыми глазами и густыми черными волосами, в которые так интересно вплетать найденные в саду длинные зеленые колоски. Вон, до сих пор один торчит у правого уха...
Все было бы именно так.
Могло бы быть…
А есть?..
Есть только рука, ерошащая и без того непослушные пряди.
– Сириус, давай завтра посмотрим диафильмы?
– А что это? – спрашивает Блек, глядя на Гарри сверху вниз.
– Неважно. Я покажу… Я достану! Обещаешь?
– Конечно, Гарри! Все, что ты хочешь. Особенно завтра. У тебя ведь завтра день рождения… Да и в любой день. Ты же знаешь, у меня дороже и ближе тебя никого нет, – Сириус посмотрел крестнику в глаза, отчего-то улыбаясь лишь губами. – Никого нет…
– И у меня… И у меня…
И они снова сидят в полной тишине, каждый погруженный в собственные мечты, мысли о том, что могло бы быть.
Но ведь, если очень захотеть, в день рождения всё может сбыться?..
И завтра в голосе Сириуса, может, удастся расслышать громкий смех папы, а в глазах увидеть улыбку мамы.
Завтра всё будет возможно.
Завтра будет...
|
- участник сейчас на форуме
