|
|
| Дженовик снюпиношипер
|
Пост N: 104
Зарегистрирован: 12.03.06
|
|
Отправлено: 12.03.07 15:00. Заголовок: Re:
– Северус, ты скоро? – Ремус Люпин только что не приплясывал от нетерпения возле крыльца небольшого кирпичного домика.
– Уже, – буркнул Северус Снейп, привычным движением запирая дверь на замок и накладывая охранные чары. Он спустился по ступенькам и сунул что-то в руки собеседнику: – Прохладно, возьми.
– О, перчатки, – Люпин потерся щекой о приятный материал. – Новые.
– Естественно, – хмыкнул Снейп и направился к калитке. – Не думай, это не подарок, – и, оглянувшись на удивленно замершего Люпина, добавил: – Это так, просто. Подарок будет вечером.
– Вечером? – лукаво улыбнулся Ремус, прикусывая губу. – Вечером - это хорошо.
Он догнал Северуса Снейпа у калитки и вышел за ним следом, заперев замок заклинанием.
– Хм, – многозначительно кашлянул Снейп.
– О, да, конечно, – Ремус Люпин закатил глаза и протянул руку в перчатке песочного цвета в тонкую голубую полоску. – Ключ у тебя?
Северус кивнул и уронил ключ в раскрытую ладонь оборотня. Когда со всеми замками было покончено – Люпин уже давно бросил попытки убедить Снейпа в отсутствии необходимости столь сложных манипуляций – Ремус вдохнул полной грудью, посмотрел на небо и начал спускаться по тропинке с небольшого холма, на котором стоял их дом. Он попытался взять спутника за руку, но Северус Снейп привычным движением всунул руки в карманы зимней мантии за секунду до того, как Люпин мог бы успеть дотронуться до него.
Эта своеобразная игра, почти ритуал, повторялась каждый раз, когда они вместе выходили из дома. И практически всегда Ремус проигрывал первый тайм. Однако летом ему все-таки удавалось иногда опережать бывшего профессора зельеварения, а ныне простого зельевара и председателя палаты Научно-академических исследований при Министерстве Магии. Карманы летних мантий, сделанные больше для красоты, чем для удобства, играли ему на руку (в прямом и переносном смыслах). Да и незаметно склеить их заклинанием было намного проще. Хотя Ремус не прибегал к такому жульничеству. Никогда. Почти.
В очередной раз опередив «попытку захвата», Северус Снейп победоносно вздернул подбородок. Но, заметив чуть опустившиеся уголки губ Люпина, решил дать ему еще один шанс. Но только сегодня. И только когда они уже войдут в лес. И лишь потому, что таким образом будет легче контролировать суетливого оборотня, который так и норовит куда-нибудь влезть. Определенно, с целью себе что-нибудь сломать.
– Вот скажи мне, Люпин, чего тебе дома не сиделось? Там мой любимый плед, там глинтвейн остывает, там твои любимые трюфели, наконец, – проворчал Северус Снейп, когда дорога, обогнув холм, привела их под деревья, а о нос зельевара разбилась большая прозрачная капля. Казалось, ветер ждал именно их, чтобы в самый подходящий момент пошевелить сосновую ветку, нависшую над тропинкой.
Снейп поморщился, провел по носу тыльной стороной ладони, но руку затем в карман не убрал. Ремус Люпин, заметив эту «оплошность», успел обхватить ладонь спутника своей и широко улыбнулся. Северус демонстративно фыркнул, но не смог сдержать полуулыбку, тронувшую его губы.
Люпин тем временем всё ускорял шаг.
– Ну, куда ты так торопишься? У нас еще целый день впереди. Может, просто медленно и спокойно пройдемся? – Северус Снейп и не думал идти быстрее, в то время как Люпин оторвался вперед чуть ли не на корпус, продолжая тянуть зельевара за собой.
– Северус, ну а вдруг мы снова не успеем? А вдруг именно в этом году все будет так, как надо?.. – Ремус Люпин мечтательно вздохнул и, вернувшись к спутнику, склонил голову на бок, умоляюще и одновременно игриво заглядывая ему в глаза.
– Понимаешь, Люпин, если б ты хоть раз попытался объяснить, зачем каждый год в этот день тащишь меня неизвестно куда, я, возможно, и смог бы что-то сделать…
– Нет, – протянул Люпин. – От нас тут все равно ничего не зависит. Поэтому я и не говорю тебе. Я просто хочу, – он замолчал, подбирая слова, – небольшого подарка от природы, – и неопределенно взмахнул рукой. – Мы уже почти дошли, пойдем дальше, – Ремус снова рванул вперед.
– Да подожди ты, – Снейп не сдвинулся с места, поэтому Люпин, как бы отпружинив, вынужден был вернуться обратно.
Он чуть насуплено уставился на Северуса. Тот молча снял с себя перчатки и положил в карман.
– И как это называется? – Снейп провел ладонью по показавшейся из-под плохо завязанного шарфа голой шее Ремуса. – Почему я всегда должен следить за тобой?
Северус расстегнул верхние пуговицы на теплой мантии спутника и перевязал ему шарф так, чтобы промозглый весенний ветер не задувал внутрь. Внимательно оглядев дело рук своих, Северус Снейп остался доволен. Аккуратно заправляя Ремусу за ухо выбившуюся седую прядь, он позволил себе проявить слабость и поддаться искушению задержать руку у щеки Люпина дольше, чем того требовала необходимость. Ремус не преминул этим воспользоваться и потерся щекой о ладонь Северуса. Тот бросил быстрый взгляд по сторонам, проверяя, нет ли кого поблизости и, не сумев противостоять сиянию счастливых глаз оборотня, легонько поцеловал его. Легонько не получилось. Ремус не позволил отстраниться так быстро.
Спустя некоторое время, когда они прервали поцелуй, Люпин прошептал:
– Потому что тебе это нравится.
– Что? – не понял зельевар, занятый тем, что пытался выровнять дыхание.
– Ты следишь за мной потому, что тебе это нравится, – рассмеялся Люпин и поцеловал возлюбленного в нос.
Северус фыркнул, якобы недовольно, и снова потер нос. И только тут с удивлением обнаружил, что руки подозрительно холодные. Ну конечно, оборотень опять отвлек от самого важного.
Натянув перчатки – неизменно черные, даже не обсуждается – Северус Снейп снова позволил взять себя за руку и увлечь вглубь леса.
Они шли знакомым маршрутом к маленькому озеру, обнаруженному случайно почти… – страшно и смешно подумать – почти пять лет назад. Точнее, нашел это озеро Люпин.
***
Как-то летом, их первым летом тут, они серьезно поссорились, и Ремус, не говоря ни слова, ушел из дома куда глаза глядят. Он был зол на Северуса, никак не желавшего понимать и идти на уступки, зол на себя за то, что не мог смириться с этим положением вещей, да и вообще зол на жизнь в целом. Он проклинал тот день, когда они, наплевав на всё и всех, уехали вдвоем в никуда. А в итоге оказались в этом небольшом селении на севере Шотландии. Злой и обиженный на весь мир Ремус Люпин шел через лес, презирая тропинки, не разбирая дороги, просто огибал деревья и двигался дальше, пока ноги не устали настолько, что захотелось рухнуть на землю и тихо умереть.
Внезапно деревья впереди расступились, и показалось озеро: небольшое, окруженное со всех сторон глухой зеленой стеной, словно выросшее из-под земли, точнее, поразительно удачно вросшее в нее.
Подойдя к кромке воды, Ремус увидел, настолько она прозрачна, а присев на корточки и коснувшись её, понял, что ничего на свете не хочет больше, чем погрузиться в это озеро, позволить воде смыть все плохое: неприятные мысли, настроение, ощущения.
Быстро раздевшись донага – казалось, что на улице совсем не холодно – и оставив вещи на берегу, Люпин медленно зашел в воду по пояс, постоял немного, а затем, набрав побольше воздуха в грудь, нырнул.
Вынырнул он уже на середине озера и поплыл дальше, мощными движениями рук рассекая воду. И действительно, с каждым гребком ему на душе становилось легче и спокойнее.
Ну и пусть Северус упрям как осел, зато он надежен; ну и пусть неуступчив, зато всегда знаешь, чего от него можно ожидать; ну и пусть он часто угрюм и неразговорчив, зато он собранный и умный; ну и пусть он порой болезненно саркастичен, зато с ним интересно. Пусть он неидеален, зато он есть. Такой несовершенный, но такой родной.
Несмотря на то, что вода была довольно теплой, Ремус стал потихоньку замерзать. Не столько от воды, сколько от мысли о том, что скоро придется-таки вылезать из нее под порывами внезапно поднявшегося ветра. Откуда он взялся в таком вроде бы совершенно защищенном от него месте, было непонятно.
Уход, а точнее даже побег из дома, стал казаться глупостью и в чем-то слабостью. Но разве это озеро не стоило того? Обнаружение этого места, дарящего свободу от тревог и спокойствие, разве не подарок судьбы?
Подарок, который хотелось бы разделить с Северусом… Но тот сейчас дома, злой и холодный, покрытый коркой отчуждения и непонимания.
Интересно, а это озеро бывает таким же? Почему-то кажется или просто хочется верить, что они чем-то похожи. Скорее всего, зимой оно так же замерзает, прячется под слоем белого льда, скрывает свое собственное, искреннее Я. Но как, должно быть, красиво, когда, побеждая зиму и холод, вода вновь обретает свободу, свободу дарить себя другим. Также прекрасно, как примирение после долгой ссоры. И нет ничего волшебнее и нежнее этих первых минут вновь обретенной радости быть вместе.
Когда Ремус Люпин, ежась на ветру, вышел из воды, он не смог сдержать возгласа удивления – на траве около его вещей сидел Северус Снейп собственной персоной.
Интересно, как давно? Люпину стало жутко неловко и за свой скоропалительный уход из дома и за свой… нескромный вид сейчас.
– Ну что, накупался? – беззлобно спросил Снейп, вставая. – Иди сюда, горе мое, – и сам подошел к мелко дрожащему Ремусу и укутал его в большое махровое полотенце, которое, как оказалось, все это время держал в руках. – Ну, кто? Кто еще кроме тебя может уйти из дома, не подумав предупредить и забыв палочку? Хорошо, мы сделаем, как ты хочешь, я приму это дурацкое предложение Министерства и буду тратить там время, которое провел бы с большей пользой, а не занимаясь никому не нужным «консолидированием исследований в области наукоемких…» Мерлин, всё равно я не запомню, как там это точно звучит! Я согласен, слышишь? Вот только не надо больше так исчезать, не сказав ни слова, – Северус планомерно растирал молчащего оборотня. – В лесу, между прочим, могут быть опасные животные.
– Не опаснее меня, – хмыкнул Люпин, не прекращая мелко дрожать.
– Дурак, ну какой же ты у меня дурак, – приговаривал Северус Снейп, прижимая к себе и поглаживая по спине Ремуса, уютно засопевшего ему в ухо.
– Угу, – выдохнул Люпин. – Но посмотри, как тут красиво! – и попытался отстраниться, чтобы показать на озеро.
– Не вертись. Вон, голова вся мокрая, – зельевар развернул собеседника обратно и начал вытирать ему волосы еще одним полотенцем, извлеченным, казалось, из воздуха.
– Всё. Чтобы такого больше не было, – безапелляционно заявил Северус Снейп, внимательно наблюдая за тем, как Ремус одевается. – Без меня, по крайней мере.
– Хорошо, только с тобой, – Люпин застегнул последнюю пуговицу и присел на траву рядом с Северусом, положив голову ему на плечо. – Правда, красиво?
– Да, Люпин, тут неплохо, – тихо ответил Снейп через некоторое время, глядя на покрытую мелкой рябью поверхность воды. – Пойдем домой, а? – чуть касаясь губами уха оборотня. – Тебе не помещает теплая ванна.
– У меня уже была ванна, смотри, какая большая, – Ремус улыбнулся и махнул рукой в сторону озера.
– А у меня нет.
– Ну, так пойдем купаться, – Люпин сделал попытку встать, но ему не дали.
– Нет, туда я не полезу. А вот дома… – Северус Снейп как-то совершенно непристойно улыбнулся и запустил руку в чуть влажные волосы собеседника, взлохмачивая их. – Дома посмотрим.
– Договорились, – и Люпин потянулся к нему губами.
Тогда они просидели на берегу не меньше часа, это было, наверное, самое приятное, нежное и… целомудренное их примирение.
Сложилось так, что больше в тот год они к этому озеру не ходили.
Но проснувшись на свой следующий день рождения, Ремус Люпин вдруг осознал, что безумно хочет получить от природы небольшой, но почему-то очень важный подарок.
И он под каким-то предлогом повел Северуса в лес, к тому самому озеру. Но вода была покрыта толстой коркой льда, и они, постояв несколько минут на берегу, повернули обратно домой. Снейпу так и не удалось выяснить, отчего его спутник вдруг так погрустнел и стал непривычно молчалив. И хотя по возвращении домой Люпин снова улыбался, чувствовалось, что чего-то ему очень не хватает.
Когда они ровно через год вновь пришли на это озеро, льда на нем не было вовсе. Необычайно ранняя весна снова помешала Ремусу получить загаданный подарок. Из года в год каждое утро в свой день рождения Люпин в компании Снейпа ходил туда, и все время возвращался понурый и чуть недовольный. А Северус Снейп потом прилагал массу усилий, чтобы вывести его из такого состояния.
***
Как только они вышли к озеру, Ремус Люпин остановился на обычном месте, именно там они сидели во время своего первого визита сюда.
– Северус… – выдохнул он. – Не может быть! Неужели?..
Он отпустил руку Снейпа и подбежал к воде. Она была покрыта прозрачной коркой льда. Такой тонкой, что, приглядевшись, сквозь нее можно было рассмотреть каждый камушек на дне, каждый забытый осенью лист.
Озеро казалось большим зеркалом, отражающим высокое, чуть сероватое небо. Хотя нет, это и был кусочек неба, спустившегося на землю. Гладкого, маленького… личного небосвода.
Ремус провел ладонью по чуть влажной поверхности льда. Казалось, озеро пульсирует под его рукой, хочет вдохнуть, но тонкий слой льда мешает этому. Мешает долгожданной встрече воды и воздуха - разных, но невозможных друг без друга. Как глупые ссоры и возникающее из-за них непонимание, холодность, мешают двум влюбленным.
Ремус Люпин встал. Ровное-ровное темно-прозрачное озеро было прекрасно как никогда. И никогда воздух не был столь наполнен ожиданием его первого вздоха.
Люпин повернулся к спутнику, который уже успел тихо подойти к нему почти вплотную.
– Северус, правда же это волшебно? – прошептал он глядя в черные глаза.
– Правда, – с необычайной мягкостью согласился Снейп и, посмотрев поверх плеча оборотня, добавил: – Смотри.
Северус Снейп развернул Ремуса лицом к озеру и, обняв сзади за талию одной рукой, другой указал на озеро чуть-чуть правее места, где они стояли.
Там вода на мгновение утратила блеск, потемнела и… вздохнула. Тонкий, прозрачный, как бы призрачный лед пошел почти незаметными глазу трещинами, начал ломаться в том месте, и спустя несколько минут уже вся поверхность озера была усыпана маленькими осколками небесного стекла. Оно разбилось к счастью, это точно. Иначе и быть не могло. Озеро проснулось ото сна, встретилось с небом, о котором мечтало долгие месяцы подо льдом, и было счастливо.
Также, как безмерно счастливы были двое на берегу.
Северус Снейп едва ощутимо коснулся губами виска Ремуса:
– Доволен?
Люпин засмеялся и, повернувшись в кольце обнимавших его рук, поцеловал Снейпа в подбородок:
– Доволен. Точнее просто счастлив. Спасибо тебе, – и снова поцеловал, теперь в губы. Никакой страсти, лишь неизбывная нежность.
– Ну, я-то тут не при чем. Это лишь природа, – пожал плечами Северус, старательно не отводя взгляд.
– Конечно природа, – кивнул Люпин. – И следы твоих ботинок на берегу - тоже она. А вчерашний список покупок, лежащий вон за тем камнем, уж точно и безусловно ее рук дело.
Снейп нахмурился – какие же глупые оплошности умудрился он допустить вчера вечером, подготавливая столь ожидаемое Люпином «подарочное природное явление».
– Прости, не получилось у меня подарка природы, – огорченно проговорил Северус.
– Нет, получилось! Я наконец-то понял, что главный подарок от нее уже получил. Единственный и неповторимый. Длинноносый, – поцелуй в кончик носа, – черноглазый, – легкое касание губами каждого века, – и просто самый лучший в мире подарок! – Ремус Люпин взял в ладони любимое лицо и нежно поцеловал в губы. – И других подарков мне не надо.
– Отлично, – улыбнулся через некоторое время Северус. – Значит, полное собрание сочинений Уилберта Слинкхарда я могу отослать обратно в магазин? - За что был коварно укушен за ухо.
– Ну уж нет, оно считается неотъемлемой частью тебя, и я беру его тоже.
– Какой же хитрый оборотень мне достался, – наиграно недовольно проворчал Северус Снейп и вновь поцеловал свой самый лучший подарок.
|
и почему ваши работы на меня так действуют... 
Просто можно рассматривать и отдельно, а можно и как сиквел. 
- участник сейчас на форуме
