ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Название: Не уходи! Автор: Meggy Brik Бета: Kamoshi Рейтинг: NC-17 Пейринг: ГП, СС Жанр: флафф Предупреждение: ООС Дисклеймер: Ро в своем праве Архивирование: по запросу
Осторожно коснуться лба. Пальцами пробежаться по скуле. Оставить мокрый след на ключице. Все это и многое другое ты любил делать по вечерам, если был в хорошем расположении духа. Ты выпивал четверть стакана виски с содовой, тяжело падал на диван и заставлял подойти к тебе лишь одним взглядом. Резким, пьянящим, обжигающе холодным взглядом.
- Ты, - шепотом, - ты мой раб. - Вот еще, - задыхаясь от блаженства. - Не-е-ет, ты мой…
Легкое касание щекой щеки, а потом укус - резкий и болезненный. Он все еще помнит все обиды и оскорбления, которыми вы перебрасывались в свое время. И иногда вот так мелко мстит.
- Кусака, – счастливая улыбка и глаза горят. - М-м-м, - еще укус, - я люблю оставлять на тебе отметины.
А потом очень быстрый секс. Секс на скорую руку. От длительного воздержания и от постоянной близости. Жить в одной квартире и не прикасаться к желанному телу - это мучительно. Мучительно больно и мучительно сладко.
Каждый день - как во сне. Все однообразно, и следующий день в точности похож на предыдущий. Кроме воскресенья. В воскресенье можно выпить. Можно заняться сексом, потому что делать это в будни нет сил. А потом снова серые дни и однообразие послерабочих вечеров, когда голова уже не соображает, руки не двигаются, а ноги будто скручены из ваты. …И снова воскресный виски, капельки пота на висках, дрожащее любимое тело в руках и головокружительность ощущений.
Все это было так давно. Все это было так горько и так сладко. Будто конфеты из черного шоколада с коньяком. Во рту горечь, а на губах сладость, которая проходит, стоит лишь провести по ним языком.
***
- Поттер, ты работать сегодня вообще собираешься? - Резкий толчок в плечо приводит в чувство, и заскорузлые, постаревшие и покрывшиеся коркой крови воспоминания отступают.
- Да, Джинн, я уже иду.
Молодой, симпатичный, стройный… как еще тебя описывали репортеры? В последнее время ты все чаще скрюченный, унылый и небритый Гарри Поттер. Огрызающийся, крепко попивающий и непристойно выражающийся помощник - читай грузчик - в магазинчике приколов Уизли. А что? Куда еще тебя такого можно взять?
- Что на этот раз? – идущая впереди девушка останавливается как вкопанная. - Сливочное пиво. - Сколько?
Тихое рычание – на сколько денег хватило, столько и выпил!
- Значит, две! – И без дальнейших разъяснений Джиневра Уизли, мать-одиночка – о боже, она так этим гордится! - отправляется дальше по коридору, нетерпеливо помахивая рукой.
Поправив гремящий ящик в руках, ты медленно, словно обожравшийся соплохвост, бредешь за ней. И аккуратно, под чутким надзором множества глаз – чертовы надсмотрщики! – ставишь ящик с только что пришедшим грузом на стол.
- Что это? - О-о-о, Гарри, - Фред плотоядно потирает руки, - это то, чего мы все так долго ждали. - Виски, что ли? - Поттер! – Никак иначе вот уже год она тебя не называет. Считает недостойным обращаться к гнусному педику и алкоголику по имени. – Для тебя это может и долгожданно, ты у нас уже давно разложился на три составляющих: спирт, наркотики и… - …и на классный секс, которого у тебя, дорогая, не было уже восемь лет. - Уберите его, пока я не применила аваду! – Видно, как в карманах она сжимает кулачки. Такая правда еще никого не радовала. - Гарри, пойди пока прогуляйся, - Джордж успокаивающе гладит Джинни по спине. - Там все равно не виски, - пыхтит Фред, открывая ящик.
Да что бы вы понимали в виски! Последний раз глянув на своих работодателей, молча выходишь из подсобки и, накинув потертую кожаную куртку, плетешься в ближайший парк. Ближайший. Ха! Три часа пешочком – «Аппарировать в нетрезвом виде вредно, милый», говаривал Малфой после глотка спиртного тридцатилетней выдержки. А потом, словно осенний зябкий ветерок, щекотал твою ладонь холодными пальчиками и добавлял: «Боюсь, ты можешь остаться без какого-нибудь своего члена - нужного, жизненно важного члена тела». И лукаво улыбался.
Ушел, как же это невыносимо, что он ушел. Ушел не прощаясь. Забрал все свои вещи и исчез. В один миг. Взял и оставил тебя с твоими чувствами, с твоей любовью. Он всегда тебе говорил: сломаешься, Поттер. Без меня ты сломаешься, словно тряпичная кукла без ниточек. Упадешь кулем на бренную землю и не поднимешься. Это тебе не проклятья в темных магов кидать. Так что не влюбляйся, дорогуша! - и снова холодные пальчики по телу и бег мурашек по спине. Он всегда был холодный, словно лягушка, где бы ни находился, как бы жарко вокруг не было. Его пальцы, гладкие как из шелка, всегда были ледяными, а щеки – как два брусочка льда. Замерзший мед. Сладкие и холодные.
- Ушел... - Прохладный ветерок теребит твою стриженую челку и гоняет листья под ногами. А ты идешь, опустив голову, и мечтаешь так же разогнать воспоминания о нем. Раз и навсегда. Думоотвод, конечно, штука хорошая, но его еще нужно куда-то спрятать - надежно, замков на десять. И руки все равно будут чесаться достать его, взглянуть, вспомнить. Как было хорошо, нежно…
- Пацаны, смотрите, какая целочка! - А мне кажется, он уже сорванная ягодка, гляди, как задницей виляет.
Трое здоровых и лысых, по внешнему виду больше похожих на обезьян, нежели на людей, мужика в кожаных куртках, не стесняясь, тыкают в тебя пальцем.
- А вот мы сейчас и проверим!
Еще не отошедшим от пива и виски, выпитых недавно, мозгом ты понимаешь, что нужно бежать прочь, но тело по инерции делает следующие два шага - и на голову обрушивается удар огромного кулачищи подоспевшего здоровяка. Рывком возвращаешься в сознание и ощущаешь боль во всем теле. Вокруг только кирпичные стены и баки с мусором. Как тебя сюда занесло…
- Раздевай его скорее, Билли!
Они стягивают с тебя штаны, и кажется, будто ткань прибита к твоим ногам гвоздями. Жесткие ногти царапают кожу. Еще не больно, но уже жутко. Сердце колотится в грудную клетку, а в ушах стоит гул. Эти парни, лысые и потные, не отпустят тебя просто так. Деньги им не нужны, это ясно. У тебя же на лбу написано «денег нет». Так что остается только одно - кричать погромче. Вдруг кто услышит. Спасать не придут, но хотя бы полицию вызовут. Боль…удар… твоя голова стукается о кирпичную кладку, грубые руки притягивают обмякшее, будто обездвиженное заклинанием тело. Но ты уже не чувствуешь ничего, только острую боль в паху оттого, что тебя тянут за член - как кота за хвост. И жгучее, не похожее ни на что чувство: раскаленный гвоздь вонзают, ввинчивают в тело.
А с ним это было не так - и тебе в такой момент удается думать?.. Если вас насилуют, попробуйте вспомнить о чем-нибудь приятном… Первый мужик оторвался наконец, но его место тут же занял другой. Думать не получалось вообще. Все затмила боль. Боль…удар…удар…боль…удар…удар…боль………
***
Пустой взгляд в окно и никаких иных признаков жизни. Кажется, будто даже не моргает. Но если проследить, заметишь, как пушистые ресницы, словно крылышки мотылька, очень редко, но молниеносно… вверх-вниз…
- Поттер, вы в больнице Св. Мунго, я ваш лечащий колдоврач. И у меня к вам вопрос… - И цепко посмотреть в глаза. - Вопрос: почему прошло трое суток, а вас до сих пор не ищут? Сухие потрескавшиеся губы приоткрываются - Мерлин, неужели он сейчас заговорит?! Стискиваешь кулаки в карманах. Несколько дней без движения – и неясно: он хоть что-нибудь понимает? В твоей голове миллион предположений и сейчас ты узнаешь, какое из них - верное.
- Некому, - снова опускает веки, - просто некому искать, сэр.
Положить ладонь на сухой горячий лоб. Кажется, он все же бредит. Еще бы, пережить такое. Да на нем живого места не осталось.
- Поттер, вы не могли бы отвечать поконкретнее? Что значит - некому? Я навел справки. Все ваши друзья живы и за пределы страны не выезжали. - Профессор, оставьте вы меня в покое. - Как я уже сказал вам, вы здесь находитесь по серьезной причине: вы были жестоко и многократно изнасилованы. – Ранишь, ранишь побольнее, как бывало раньше. Как в старые добрые…Да! - Я взял на себя смелость заявить об этом в министерство. – Меж бровей у него пролегла складка. Это хорошо, это правильно. Он понимает, о чем ты говоришь. – Но поскольку инцидент произошел на территории…
- Вражеской! – И короткий смешок.
Надо было его давно разговорить, ну да что теперь...
- Поттер. Не в ваших интересах шутить. Вы торчите в больнице приличное время, на вашем теле пролежней должно быть больше, чем синяков, и я вообще сомневаюсь, что вы сможете ходить в ближайшее время. - Не страшно. - Не страшно? А еще - без должного лечения - вы не сможете вести активную сексуальную жизнь.
Взгляд тускнеет, ресницы медленно опускаются.
– Не важно. – И выдох как последний. И вдох - будто нежеланный. - На моих руках еще ни один пациент не умер, - шипишь ему прямо в ухо, задевая носом щеку. - Я буду первым приятным исключением. – И больше ни звука. Глаза остаются закрытыми, грудь почти не вздымается, но он же дышит, черт побери! Дышит!
***
- Северус? - Нет, он не дал согласия на перевод. - Но здесь он… - Пожилая колдомедичка зажимает рот рукой. Ну прямо как МакГоннагал в том, прошлом, мире, что ты старательно забывал и стирал из сознания. - Поттер не желает переводиться на платное отделение, Ригла, я так подозреваю, что это обусловлено отсутствием средств. Думаю, через два дня его придется выписать. - Но, Северус?! – ну в точности Минерва. - Ригла! Что еще я могу сделать?
*** Вечером за чашкой терпкого кофе думаешь о том же. Что, что еще ты можешь сделать для мальчишки? Ты постоянно, все семь его школьных лет, что-то для него делал. И теперь, встретив его - сломанного, обнищавшего, опять решаешь ему помочь. Что это?
- Я ему ничем не обязан. Он мне противен! У меня нет лишних денег, в конце-то концов!
*** - Вы не обязаны… - Заткнитесь, Поттер. - Двубортный серый пиджак перекручивается от резких движений. – Я вам уже сказал, что ни один из моих пациентов… - Куда поставить чемодан?
И кто это придумал, что глаза у пацана зеленые? – Ты внимательно рассматриваешь его, прищурившись. - Они же серые, водянистые, с зелеными лучиками-разводами. - Здесь оставьте. - Что я должен…? – В одних носках прошлепал к камину и, плюхнувшись в кресло, уставился на огонь. - Кое-что. – И делаешь то, чего уже много лет не делал: присаживаешься на подлокотник. - Рассказывать. Вспоминать. И проходить курс лечения. - Почему здесь? И зачем? - Потому что я так хочу, мистер Поттер, а вам, кажется, было все равно.
Три дня проходят почти в ничегонеделании. Готовку обеда и чтение книг ты делом не считаешь. Все это и многое другое у тебя получается на автопилоте. Еще живя с Драко, ты частенько читал книгу, варил картошку и разглядывал его босые ноги одновременно.
- О чем задумались, мистер Поттер?
Четвертый день застал тебя на кухне. Мотаешь головой:
– Ни о чем. - Рассказывайте.
Снейп читает все твои мысли. Ему для этого ничего не нужно, только проницательность и чуточку терпения.
- Я подумал о том, что было бы неплохо чем-нибудь заняться. - Что ж, займитесь. – Он кладет на стол пергамент, исписанный кривоватым, крупным почерком. – Здесь распорядок дня на всю оставшуюся неделю. Сделанное отмечаете плюсиками. - А несделанное? - А за несделанное отчитываетесь мне ежевечерне в девять. И да, - он кладет руку тебе на плечо, - рассказываете мне детально, что произошло в тот день, когда вас привезли в больницу.
Тупо смотришь на лист, не разбирая слов, голова пуста. Из воспоминаний только боль, которая иногда, ночами, беспокоит тебя, возвращаясь снова и снова. Словно зудящая ранка. Укус комара. И больше ничего.
- Я не помню...
Но его уже нет. Ушел. Еще в школьные годы ты замечал, как тихо он может перемещаться. Быстро и порой совершенно бесшумно. Может быть, причиной тому повсеместно расстеленные здесь ковры с толстым ворсом, а может, его походка. Чуть пружинящий, широкий шаг.
- Изучите список! – раздается откуда-то сверху. Скорее всего, из спальни. Снейп любит после завтрака почитать у себя.
1. Пробежка утренняя. Начинаете с трех кругов вокруг дома. Каждый день добавляете по одному. 2. Анальный массаж. Делать после принятия теплого, но не горячего душа после пробежки. Для массажа вам потребуется: - желание лечиться; - мазь смягчающая и заживляющая (найдете на тумбочке возле кровати). Легкими движениями большого пальца чуть надавливаете на вход. Затем круговыми движениями начинаете массировать анальное углубление. После массажа зачерпните немного мази и смажьте анальное отверстие. Пять минут спокойно полежите. 3. Завтрак. 4. Чистка котлов. В подвале, как вы уже наверняка заметили, расположена кладовая с котлами. Берите по три в день. Этого, думаю, вам будет достаточно. Все необходимое вы сможете найти на столе подле шкафчика с ингредиентами. 5. Обед. 6. Послеобеденный сон. Для облегчения задачи зелье сна будет у вас на тумбочке. 7. Анальный массаж. 8. Ужин.
*** Бегать на удивление легко и приятно. Теплый сентябрьский ветер дует в лицо, разгоняя капельки пота по щекам. Соленые. У Драко нос был всегда соленый, как у собаки. Бывало, уткнется утром тебе в шею и дышит. А звук такой, будто волны на берег набегают и откатывают… набегают и откатывают. Он так забавно дышал – сопел.
Главное не забывать дышать. Уперев руки в колени, стоишь перед коричневой дубовой дверью. Вот сейчас откроешь, войдешь, снимешь кеды и упадешь на ковер. Без сил. Потому что вспоминать все это нет больше сил. Всю эту боль.
Хочется только закопаться, зарыться во что-нибудь - и не жить…
*** - Мистер Поттер, что непонятного вы нашли в списке под пунктами два и семь?
Глазищами так и зыркает, чтоб ему!
- Сэр? - Плюсики стоят напротив каждого пункта, кроме этих двух. Опускаешь глаза и молчишь.
- Рассказывайте!
Мерлин, о чем?!
– Я не помню, сэр. – Отвернуться к окну и не глядеть.
Молчит, сидит в своем кресле и не отрываясь смотрит на огонь. Как ему только не жарко. Сентябрь на дворе, солнышко …
- Солнце. В тот день было солнечно и безумно жарко. Июнь. Пух забивал рот, я даже вдохнуть нормально не мог. – Во рту пересохло, говорить не хотелось, вспоминать тоже, но что-то толкало. Чувство такое, будто веритасерума наглотался. – Сижу, на заходящее солнце смотрю. После работы устал очень, а тут он. В футболке, вспотевший. Мы вместе работали. В руках кипа бумаг, все торчком, видно, тяжело. Волосы такие... - Платиновые?
Резко мотнуть головой, так что мир стал красным и расплывчатым… или это от слез?
- Нет, блестящие, солнце отражали… и так смешно в хвост затянуты. Небрежно, на висках волоски торчат. У меня тогда помню сердце, так застучало быстро, быстро… - Понравился?
Брошенные Снейпом реплики только еще сильнее распаляли, вытаскивали воспоминания, да все только не те, не те, что тот хотел.
- Я его и не узнал сначала. А потом все как-то быстро завертелось. Как-то незаметно его вещи оказались в моей квартире, а потом и он сам. Мы жили как будто во сне. Работали как проклятые. Я ради денег, он... Кажется, пытался доказать всем, что он и сам по себе чего-то стоит. А потом… - Потом он ушел. - Откуда…? – И давишься слюной. - Он был болен. - Черт побери, Северус, посмотрите на меня! Что вы говори… – Глотай! – …говорите?! - Мне недавно пришло письмо, без обратного адресата и не подписанное. Он же сквибом был. - Я… я тоже! - На него ни зелья, ни заклинания не действовали, ему недолго оставалось, вот он, как вы выразились, и доказывал. А ушел - ушел потому, что не хотел умирать рядом с тобой, - произвольно Снейп перенял твою манеру выражаться. – Он не любил, когда кто-то видел его слабости. - Там это было написано?! Про меня?! - Я всего лишь сделал выводы.
***
Вскрикнул, словно чайка подбитая, и медленно оседает на пол. Его тело сотрясает дрожь, и ты медленно опускаешься перед ним на колени, пытаясь восстановить зрительный контакт. Глупый мальчишка загнал себя в угол воспоминаниями – говорил же я ему, чтоб он сразу же все рассказал, а он тянул! Грубо встряхиваешь его за плечи, но - бесполезно. Глаза смотрят сквозь тебя, губы дрожат, сердце стучит так, что заглушает настенные часы.
- Поттер. Поттер, ты меня слышишь?
Две звонкие пощечины лишь вышибают из него слезы - вместо осмысленного взгляда. И тут тебя осеняет – ну конечно! Как там говорят магглы? Клин клином вышибают. Испробуем. Должно быть, за секунду до того, как ты касаешься его губ поцелуем, в твоих глазах что-то кардинально меняется, потому что он успевает охнуть. Он пытается вырваться, мычит что-то сквозь ваши сомкнутые губы, пытается укусить. Прекрасно! Пациент скорее жив, чем мертв… И это так прекрасно… Он хоть знает, как может свести меня с ума?.. Ты сжимаешь его в объятиях и слышишь его тихий стон, когда твои руки гладят его по пояснице, задевая ягодицы. Массаж, Поттер, массаж! Его одежда трещит, срываемая тобой в порыве… страсти? Желания поставить мальчишку на место, заставить жить? Какая к черту разница! Лишь бы на этом лице больше не застывало безразличие. Пусть все, все вспомнит, пусть выплачется. Это нужно пережить, смириться с этим. Его любимого больше нет, но жизнь продолжается.
Нашариваешь на столе нужную мазь, которую прописал ему в качестве лекарства, и без церемоний разворачиваешь Поттера и заставляешь лечь животом на табуретку. Он цепляется за нее. Сдергиваешь с него штаны и без церемоний вводишь два пальца, зачерпнув целебного бальзама. На мгновение он замирает, вздрагивая от холодной мази и твоих пальцев внутри… И ты подавляешь вздох, когда он сам подается навстречу, насаживаясь на пальцы. Мазь действует быстро, ослабляя чувствительность поврежденных тканей, регенерируя их, и у Поттера начинают дрожать ноги. Так бывает, когда на свежую ранку кладут пропитанную бальзамом марлю, и мышцы сводит болезненной судорогой облегчения. Ты массируешь его, задевая простату, и он шипит, стараясь не застонать. Его глаза зажмурены, рот приоткрыт, ногти царапают несчастную табуретку… Мерлин, а его ноги… Он напрягся, выпрямив и широко расставив их, он же наслаждается твоими ласками и силится не поддаться им. Ты видишь его на глазах поднимающийся член. Он набухает от прилившей крови, яички подтягиваются и, даже не прикасаясь к ним, ты знаешь, какими они стали твердыми и как подрагивают. Да, Поттер, думаешь ты, я вообще знаю много способов заставить тебя скулить, умолять и не давать тебе кончить до тех пор, пока мне этого не захочется. А коль скоро мы делаем массаж… И вот он наконец стонет, глухо, закусив губу и обернувшись к тебе… Мутный, совершенно шальной взгляд навлекает на тебя волну удовольствия, и свободной рукой ты расстегиваешь ширинку, чтобы снять собственное напряжение. Его губы что-то шепчут, но ты не понимаешь ни слова. Кровь стучит в висках, а все что вы делаете… как-то глупо говорить что-либо в такой ситуации. Его отверстие открылось, а из него тонкой струйкой вытекает мазь, превратясь из лекарства в смазку. Он уже без всякого стеснения толкается навстречу движениям твоих пальцев и облизывает пересохшие от частого дыхания губы. Он выгибает спину, вскрикивая, и по его телу пробегает такая долгожданная судорога. И ты - ты тоже не железный и, шумно выдохнув, кончаешь между его ног.
- Массаж, Поттер. – Твой голос хрипит, а взгляд, должно быть, не более осмысленный, чем у него. - Что может быть непонятного?
Смотрит, словно щенок, и дрожит, все еще дрожит. Мальчишка…Худющее, боже, до чего худющее тело с размаху врезается в тебя, и ты оказываешься в крепких объятиях. Опять что-то шепчет.
- Да, и не молчи больше! - Слушай! - Поднял глаза - водянистые, серые, с яркими зелеными лучиками. - Слушай меня, прошу!
Прошло три часа. Поттер затих и спит после изрядной доли зелья. Весь скрючился, одеялом обмотался и сопит. Тихонечко так, едва ощутимо. Ты все время пугаешься, что он не дышит, и подносишь ладонь к его носу.
- Дыши, мальчишка, дыши.
Так и хочется по вихрам погладить, по щеке пальцами пробежаться. Он такой опять недоступный и такой… желанный?
- Ах, Северус, Северус, - со стены качает головой портрет Дамблдора. - Иди к чертям, старый козел. – Беззлобно, с нежностью глядя на мальчишку. – Да что со мной? Немезида тебя за пятку!
***
Вечером в камине появляется кудрявая каштановая голова. И спрашивает, и – черта с два! – лекции читать тебе пытается! Все решается просто: Грейнджер не переносит, когда на нее орут, сразу рыдать начинает. И все ее экивоки и требования отпустить Поттера и не мучить оседают у тебя в голове и записываются на подкорку. Все, все ему расскажешь, объяснишь, что они, такие друзья, ему ни к чему, такие ни к чему. А потом приходит осознание того, что Поттер это все понял уже и сам, и тебе до этого дела никакого. По идее. По идее тебе хочется только одного. Его. Всего. Со всеми его тараканами, так похожими на твои и все же совершенно другими. Его, с глазами на мокром месте и сердцем любящим и пылким. Чтобы любил, чтобы нуждался в тебе. Как в Драко...
- Северус? – Тихо-сонное, мурашками по спине. - Да? - Я… - Прячет лицо в подушках. - Есть хочу. - В душ!
Слышишь, как шлепает по ковру, потом - как льется вода. Все хорошо, все нормально, сейчас он помоется, вы поедите, ты сделаешь ему вечерний массаж - дрожь в руках – и поставишь плюсик напротив пункта семь. И вы, разойдясь по спальням, уснете. - Если я буду в состоянии спать спокойно. - Ладонью по лицу. – Если ты теперь вообще когда-нибудь будешь спать.
Из ванной доносятся приглушенные всхлипы и шлепки по воде. Взвиваешься, словно пружина и летишь туда, сбивая кресло, стоящее на пути.
- Что ты? – Снова, в который раз за вечер, трясешь его за плечи. - Не уходи!
Глаза в пол-лица и дрожит. Черт, да что же это с ним? И нерешительно тянешься за мылом и мочалкой. Поттер мертвой хваткой держит тебя за одежду. – Я не уйду, давай мыться?
- Угу.
***
Просыпаться в объятьях так приятно и так знакомо. Ты все помнишь, ничто не ускользнуло из головы - случившееся вчера. Весь твой психоз как яркая картинка стоит перед глазами. И как плакал и как дрался, когда тебя мыли. И как потом бережно вытащили из ванной и стали вытирать мягким полотенцем. Ворсинки скользили мягко и мягко осушали кожу. И руки ласковые, умелые… Рядом заворочались.
- Доброе утро, Поттер. - Это было ужасно больно, будто огромный раскаленный кусок железа внутрь пихают. - По щекам опять катятся слезы, и сильные руки обнимают крепче. - Они все время толкали и били, я… – Зажмуриваешься. - Я пытался расслабиться, пытался думать о чем-то приятном… - Сейчас тебе больно? - Нет, сейчас нет. - Уткнуться носом в черные волосы, разметавшиеся по подушке. - Иногда, когда… - Я понял, но это нормально. Это правильно…
И никаких проблем. Вы живете дальше, так же, как и до этого. Не считая процедур массажа - одна утренняя и одна вечерняя, Снейп выполняет их идеально, не пропуская ни одного сеанса.
Все хорошо, пока в один прекрасный момент ты не понимаешь, что начинаешь забывать. Забывать то, каким он был. Какой шампунь любил, как пах. Что ел и как смотрел на тебя когда хотел… Это еще страшнее, чем помнить. Это больно - осознавать, что больше его не помнит никто, а скоро забудешь и ты. Раны почти зажили, телесные давно, душевные недавно. Ты знаешь, что его больше не вернуть, но помнишь, как он любил тебя. И от этого становится тоскливо и тошно, он любил, а ты! Ты!
- Поттер, вставай! – Терзать себя самоедством мешает вошедший в комнату Снейп. – Мы идем на прогулку.
***
Вокруг только деревья - голые, с ветками, распростертыми в разные стороны, словно в мольбе вернуть тепло. Нет ни лавок, ни людей, тихо и заброшено. Но вот где-то вдалеке слышится детский смех, и ты понимаешь, что парк как парк, просто он очень большой, а вы зашли слишком далеко.
- Когда ты утром сказал, что мы идем освежить память, я представил себе не это, - неожиданно для самого себя подхватываешь Снейпа под локоть и крепко держишься за его руку. Давно уже не было тех срывов и истерик, неужели все снова? - Я думал мы пойдем на его могилу. - Я не знаю где она, и к тому же он… не там. Он здесь. В этих деревьях и в этом солнце, в этом пронизывающем ветре. Он любил этот парк, когда был ребенком. Запомни, - внезапно Снейп останавливается, разворачивается к тебе лицом и достает из бездонных карманов своей мантии зелено-серебряный слизеринский шарф. – Запомни это, Гарри, и когда ты почувствуешь, что забываешь, приходи сюда.
Теплый шарф уютно обвивает твою шею. Слез нет, они ни к чему. Плачут о тех, кто не возвращается. А он и не уходил, он всегда с тобой. В твоем сердце. И ты улыбаешься и прячешь нос от холодного ветра в складках шарфа, как когда-то прятал в складках одеяла от него. Шутя.
***
- Спасибо! - Вечером возле камина так приятно читать лежа на животе.
Он молчит, потягивает свой неизменный, коньяк, закусывая шоколадом и долькой лимона, молчит и смотрит в огонь.
- Северус? - Да? - Я вчера, - подходишь и садишься на корточки подле него, - в общем вот…
И протягиваешь сломанные очки, перемотанные посередине изолентой.
- Всегда догадывался о твоей неуклюжести.
Улыбаешься робко, неумело. Давно не тренировался. Но глядя на это его непроницаемое лицо, невозможно удержаться.
- Завтра зайдем в магазин, у меня кончилась мята.
***
- Гарри! – Рывком тебя за рукав. – Давай-ка сначала купим необходимое, а уж потом ты будешь таращиться на все остальное.
Он впервые назвал по имени и прикоснулся к тебе на людях.
- Извини, просто там Метеор последней модели, а я давно…- опускаешь глаза. Зачем вообще ему про это говорить.
И тут…
- Ну зайди. - Тихое. Разрешительное.
Поднимаешь взгляд, а он улыбается. Искренне. Немного криво. Индивидуально.
***
- Нет, ну это переходит все границы! Ты же сказал, что очки подходят?!
Непонимающе смотришь в его темные карие глаза. Почти черные: злится. - Высоко? - Нет, осторожно! – Машет в сторону дерева, в которое ты чуть не врезался. – Все, Поттер, я устал. Аппарируем!
***
- Больше так не делай! – Полупросьба-полуприказ. - Я постараюсь. – И снова улыбаешься. Научился.
***
- Поттер, кстати, о твоей проблеме.
Смотришь недоуменно из-за чашки с кофе. С чего бы это ему начинать серьезный разговор с утра пораньше?
- О какой из…? – Осмелел. - Ты как-то обронил, что ты сквиб. - Частично, после убийства я не мог даже стакан с водой призвать. - Поттер, ты идиот! - закатывает глаза. Сейчас они у него просто коричневые, с двумя точечками у зрачка. Ты их заметил, потому что подолгу наблюдаешь за ним. – У тебя был сильнейший перерасход магической энергии. Сейчас ты уже, скорее всего, восстановился и можешь колдовать! - Нет… я пробовал… - А летал ты как?! – Вскочил и уставился на тебя в упор. - Да ты даже когда обед готовишь, у тебя предметы по кухне сами перемещаются, а ложка самостоятельно перемешивает. Это, по-твоему, что? - Ну…непроизвольный выброс магических потоков. - Поттер, на улицу, сейчас же!
***
На заднем дворе огромная площадка, заваленная снегом. Ее можно накрыть куполом непроницаемости и тренироваться. Учить это вихрастое чудо. Слюнявые словечки уже используешь, замечательно. Достаешь палочку.
- Поттер, а где твоя палочка? Не говори, я помню. Сломалась во время последней битвы с Волдемортом. – Мальчишка едва заметно вздрогнул. – Ну неважно, тебе и моя подойдет. - Но как же? Ведь палочка - это индивидуальный… - …артефакт, подбирающийся по параметрам волшебника, это я все и без тебя, Поттер, знаю. - Хватаешь за свитер и подтягиваешь к себе. – Держи! - Палочка ложится в раскрытую ладонь, светлые глаза с удивлением смотрят на тебя. – Попробуй для начала люмос. – Молчит. Глазищами хлопает и молчит, болван! - Я. Не. Хочу.
Теперь наступает твоя очередь смотреть на него с недоумением.
- Я не хочу, Северус. - Откидывает голову тебе на плечо и прикрывает глаза, и палочка не нужна. – Мне хорошо и так. Считай, что я сбежал от этого. - Ты как всегда стараешься убежать от самого себя… - Упираешься подбородком в его макушку. - Угу, - чуть разворачивается и прижимается еще сильнее. Ты приподнимаешь его голову за подбородок и нежно, едва касаясь губами губ, целуешь.
- Это ведь не предательство, правда? - Нет. Это жизнь…
А он такой чуткий, такой отзывчивый. С того «массажа» прошло уже почти три месяца. И ты так его хочешь, как никогда никого не хотел. Под одежду проникает промозглый ветерок
***
Заходит в комнату, понурив голову. Ну ясно: хочет спросить что-то либо очень личное, либо страшно глупое. Откладываешь книгу и в упор смотришь на его коленки.
- Что?
Теребит пальцами покрывало – значит, глупое.
- Понимаешь, через две недели Рождество… - Ты хочешь поехать к друзьям? Пожалуйста, портключ у тебя есть.
Испугано смотрит на тебя. Господи, что ты такого сказал?
- Нет, нет же, - мотает головой, - я с тобой, с тобой хотел. – Возбужденно машет руками. – Индейка, елка, подарки… – И вдруг успокоившись, укладывается рядом с тобой. – Можно? Можно я останусь у тебя?
***
- Поттер! – Не слышит, елку выбирает. - Гарри! - Ой, Северус! Смотри, вот эта пойдет? - Заверните и отправьте по адресу, - протягиваешь продавцу визитку. – Пойдем.
Тащишь ошалевшего от твоей резкости мальчишку за собой.
- Тебе не понравилась? – с грустью в глазах, разглядывает свои кеды. - Я замерз, хочу есть и чертовски сильно хочу в туалет. Елка меня на данный момент интересует в меньшей степени.
Улыбается, фыркает и – хохочет. Все можно забыть…есть только он и его лучезарные – лучистые глаза и смех…
***
- Се-ве-рус! - Что на этот раз?! – вздыхая, опускаешь газету, вот уже два часа он терроризирует тебя вопросами. - А наряжать-то нечем. - Возьми с чердака красную коробку из-под бронзового котла. Там игрушки были, кажется.
*** Увлеченно перебирает стекляшки. Как будто заняться больше нечем. Лучше бы подошел и поцеловал, в конце концов! Но у него такая довольная физиономия, что прерывать не очень хочется. Пускай себе ковыряется. Ты улыбаешься своим мыслям и снова смотришь в огонь. Очень скоро он попросит тебя выйти с ним на задний двор и… начнет швыряться снежками. Это не легилименция, это физиогномика. Поттерофизиогномика. У него это на лице написано, большими буквами с красной строки. «ЗАКИДАТЬ СНЕЙПА СНЕГОМ»
***
- Ну как? - Индейка подгорела, - перелистываешь страницу сканмагвордов. Все сплошь банальное и легко отгадываемое. Неинтересно. - Ой!
Это не индейка подгорела, это Поттер свечи на елке поджег. Своим непроизвольным выбросом магических потоков.
Мокрый, взъерошенный, чуточку пьяный, в красном свитере и белых брюках. Это не Санта Клаус, это Гарри Поттер. Роется под елкой.
- Наелся, снегом обкидался, вина напился, а теперь-то что? - Подарок ищу. - Рождество завтра, сегодня Сочельник, По-о-оттер. Не рановато ли?
Он замирает, с его лица пропадает улыбка. Ты понимаешь, что сказал что-то не то.
- Так подарка не будет? - Детское расстроенное лицо, губы подрагивают. Резко сокращаешь расстояние между вами и берешь его за плечи. - Поттер, не смей кукситься. Слышишь? Подарок будет. - Правда? - Он трется щекой о твою руку, доверчиво заглядывая в глаза. - Правда. Но завтра. - А если я хочу сейчас? - Он приподнимается на цыпочки и целует-покусывает тебя прямо в губы, крепко обнимая за талию. - А если я не хочу ложиться под елку? - Подначивать его даже забавно…и к тому же так возбуждающе. - Но ты мой лучший подарок, - шепчет он тебе на ухо, когда вы уже начинаете стаскивать друг с друга одежду. - Если бы не ты, меня бы уже просто не было. - Помолчи, Поттер. – Ты сильно, жестко целуешь его, сминаешь в объятиях.
Мальчишка вырывается, в его глазах горит неизвестный тебе огонь - и ты готов сделать все, что он попросит.
- Н-на пол. Н-на с-спину. - Он говорит хрипло, сглатывая слюну и хватая ртом воздух. Его белоснежные праздничные штаны обзавелись красноречивой выпуклостью в паху. Ты подчиняешься, избавляешься от остатков одежды и растягиваешься на полу. Мальчишка обходит тебя, разглядывая со всех сторон, будто видит в первый раз и оценивает. Затем стягивает штаны, неторопясь, встав к тебе вполоборота, чтобы ты мог насладиться зрелищем. Как всегда позабытые носки стаскиваются в последнюю очередь, но тебе теперь уже ни до чего, лишь бы он сделал хоть что-нибудь...
- Поттер, - выдыхаешь сквозь зубы, когда он опускается между твоих ног на колени и начинает поглаживать внутреннюю сторону бедер. Ты пытаешься подставить его ласкам всего себя, но он пригвождает к полу, навалившись, и начинает неуклюже тереться своим членом о твой собственный. И когда ты слышишь у своего уха его стон, похожий на мурлыканье, ты забываешь обо всем на свете.
- Подарочек. Ты мой подарочек...
Он сползает вниз, и - ты даже удивиться не успеваешь - его маленький ротик наполовину заглатывает твой член и хулигански причмокивает. Вверх-вниз, всосать-облизнуть... языком по всей длине и дразнящие быстрые движения по самому кончику. У него такой взгляд, когда он, не отрываясь от своего занятия, смотрит на тебя, что сам сатана застонал бы от вожделения.
- Возьми, - шепчут раскрасневшиеся губы, а его рука по инерции все еще движется, и ты из последних сил удерживаешься. Один только вид Поттера между твоих ног... А когда он, все еще глядя тебе в глаза, откидывается назад и разводит в стороны согнутые колени... Ты готов на все - продать душу черт-те кому, сделаться сквибом, стать его слугой - лишь бы он отдавался вот так, как сейчас. Всегда. Безмерно. Сладко. Ты берешь его, сначала мучительно медленно, а потом срываешься и начинаешь вколачиваться в это чудесное тело до полной потери сердечного ритма, до красных кругов перед глазами... до самой потрясающей финальной судороги. Он изворачивается, выталкивая тебя, и ловит ртом молочно-серебристые струйки. И ты желаешь только одного - чтобы это никогда не кончалось...
***
Присаживается возле кресла на пол, на колени - чуть захмелевший от грога - и протягивает тебе что-то. Коробку какую-то красную.
- Это... - Зажимает рот рукой, икает. - Тебе. - Вижу что не соплохвосту, Поттер! - Гарри… - Сначала выясним, что у тебя там, а уже потом решим, Поттер или Гарри.
Вроде как обиделся, щеки надул, смотрит.
- Иди сюда, сядь, - стучишь по подлокотнику.
Он в мгновение ока, словно обезьянка, усаживается и подсовывает под твою ногу свои ступни. Весело улыбаясь, протягивает свой подарок.
- Тебе понравится, правда.
Открываешь коробку так, точно там взрывчатка. Медленно снимаешь крышку… Мерлиновы яйца!
- Нет, так называть меня не надо, - хихикает паршивец, - просто скажи «спасибо, Гарри» и… - Я тебя убью! И сяду Азкабан! - Северус… - Мальчишка! Издеваешься?!
В глаза не смотрит, голову опустил, дышит так, будто сейчас разрыдается. Пускай, пускай рыдает. Ты устал от него. От его постоянного тревожного присутствия, от его стрессов и истерик. От его нежелания владеть магией. Да от всего! Ну ладно, пару дней назад тебе казалось, что ты ради него горы свернешь. Так обычный гормональный всплеск. Мальчишка юн и хорош собой. А ты, наверное, захотел вспомнить молодость. Вспомнить, как это хорошо - быть с кем-то.
- Уйди ты, прошу!
Молча сползает с подлокотника и выходит. Слышится хлопок аппарации - и в доме повисает тишина. Тяжелая, давящая на уши тишина. И одиночество. Зачем, ну зачем он притащил тебе это дурацкое кольцо?!
***
Каждый человек совершает глупые поступки. Все мы разные и у всех у нас в головах свои мысли и свои странности. Можно смертельно обидеться из-за несправедливо брошенных слов. А можно понять и пересилить себя… Ведь иначе вся твоя жизнь рухнет. Ваша с ним жизнь.
- Северус, я… - Ты стараешься не смотреть ему в глаза. Страшно. Тебя не было здесь больше трех месяцев – столько тебе понадобилось, чтобы все понять и все решить. Уже апрель. – Прости. Я не подумал тогда, когда дарил его тебе. - Иди сюда. - Тихо.
Он стоит, щурясь на солнце, в старом сером свитере и потертых штанах. Глуп тот, кто представляет, будто профессор Снейп, ныне колдомедик респектабельной больницы, ходит исключительно в черном и носит брюки со стрелкой и атласные сорочки. Будто он всегда собран и подтянут. Да у него на пузе, возле пупка, отпечаток резинки трусов! Такой красноватый, рельефный. Ты это помнишь. Тебе эти рубчики на коже дороги. Они делают его обычным и таким твоим. Только ты о них знаешь.
- Я не ожидал, что стану так психовать. - Берет тебя ладонями за лицо. Тепло. - Я тоже хорош! Удрал… - Ну, обычная твоя реакция. Если для тебя так хочется окольцевать меня, ради Мерлина. - Смотрит в глаза. - Только одна встречная просьба. Не уходи. Не уходи больше!
Вот вроде бы и история не нова, и все сюжетные повороты до боли знакомы... Но это - одна из тех "вечных" историй, которую с готовностью готов принять, читать и перечитывать. Наверное, герои прошли через все трудности, трагедии и потери именно для того, чтобы, в конце концов, обрести своё выстраданное счастье. К сожалению, наша жизнь не так щедра на ХЭ. Но для чего тогда сказки?
Фик мне очень понравился. Сильный, заставляющий задуматься. Где сказано мало, а рассказано - многое. Единственное, что я не могу понять... КАКИМ БОКОМ "ЭТО" - ФЛАФФ?!
Хоть и путалась иногда, от чьего лица в данный момент идет повествование, но фик дочитала до последней точки (вернее, восклицательного знака). История очень хорошая. Спасибо автору )))
Очень милая и трогательная история. Такой нервный Поттер, у которого глаза постоянно на мокром месте, и уж очень заботливый Снейп. А больше читателю для счастья и не надо. Спасибо автору.
Хоть и путалась иногда, от чьего лица в данный момент идет повествование,
да это было задумано, просто они оба путаются в мыслях и в друг друге вот хотелось что бы читатели тоже прониклись мыслями и сумбурными чувствами героев и кажеться получилось )) спасибо за отзыв! Cassie Снейп он да он заботливый оосный все таки но мне он видеться именно таким, рядом же никого нет можно и позаботиться о мальчике )) спасибо!!
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 20
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
. И потом, а как же ХЭ? :) как же все нежные моменты. ) 
оосный все таки но мне он видеться именно таким, рядом же никого нет можно и позаботиться о мальчике )) 
- участник сейчас на форуме
