ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Отправлено: 24.03.07 20:07. Заголовок: "Хорошие парни никогда не выходят из моды", R, Люпин/Тонкс
Название: Хорошие парни никогда не выходят из моды Рейтинг: R Варнинг: strong language (хотя пока не особо стронг), кому-то покажется, что ООС. Дисклеймер: герои не мои, ни на что не претендую. Пейринг: Люпин/Тонкс Саммари: Будни Ордена Феникса. Смертельная скука, дремота в кустах, плащи-невидимки и черный кофе. Ну, и один канонический пэйринг. От автора: Несколько литров соплей и вперемежку с ухмылками.
Салатовые волосы намокли и приобрели странный замшелый оттенок. Под глазами залегли явные и говорящие сами за себя черные тени. Сами же глаза - каряя радужка, суженные из-за беспощадного света, какой только и бывает в ванных комнатах, зрачки, угольные ресницы - смотрели с неизбывной тоской. Обладательница зеленых волос и тоскливого взора сделала шаг в сторону и, немедленно оскользнувшись на мокром кафеле, рухнула на пол. С грохотом. - Куча тролльего дерьма, - меланхолично констатировала она. - Здоровенная вонючая куча троллего дерьма. И Нимфадора Тонкс в самом ее центре. Потирая ушибленные колени и локти, она поднялась на ноги и опять уставилась в зеркало все тем же немигающим взглядом. Замшелые волосы. Белая кожа, настолько тонкая, что видны синие жилки на висках. Припухшие вишневые губы, длинная стройная шея. Живот - она повернулась к зеркалу боком - плоский, грудь - ее _настоящая_ грудь, никаких метаморфоз - тоже в порядке. Длинные ноги и ни следа целлюлита. - Так какого же хрена ты меня не хочешь, серый ублюдок? Тонкс с ненавистью посмотрела на свое отражение в зеркале - ведь надо смотреть с ненавистью хоть на кого-то! - сунула руки в рукава халата и ушла на кухню. Этот день начался отвратительно. Как и многие дни до него. Вообще, каждый день этого лета начинался ужасно. Продолжаться он мог более или менее сносно, но начало оставалось неизменным. Тонкс хмурилась, морщила нос, лишь бы не пускать на волю абсолютно глупые, детские слезы. Обида на весь мир. Просто так. Ни за что ни про что. Пришедшая невовремя сезонная депрессия, авитаминоз, возвращение старых комплексов... Вспомнив об авитаминозе, она не глядя порыскала по кухонному столу рукой, нащупала упаковку дурацких маггловских витаминов, разноцветных, как драже "Берти Боттз", все так же, не глядя, вытащила пару штук и проглотила. По идее, настроение должно было улучшиться. Хоть как-то. Приступ утренней депрессии в ванной убил достаточно много времени, но проснулась она очень рано, даже раньше будильника, которому обычно приходилось звонить с полдюжины раз с перерывами, прежде чем Тонкс выползала из постели и выключала-таки его. На часы смотреть было лень... Но торопиться было лень тоже. Маггловский чайник, до того жизнерадостно мерцавший оранжевой лампочкой, побулькал-побулькал, щелкнул и выключился. Тонкс резво прошлепала босыми ногами по холодному кухонному кафелю, схватила чайник и залила химическую кофейно-сахарную смесь в щербатой кружке, попутно смахнув со стола пластмассовую подставку для ножей и вилок. Полную. - Собирайтесь, мать вашу. Я вам пока по-хорошему советую, - предупредила разлегшиеся на полу железяки Тонкс, помахивая палочкой. Несколько вилок встрепенулись, но тут же попадали обратно. - Да ну вас... - меланхолично вздохнула аврор и продолжила завтрак. Шоколад и кофе. За прошедший год она, сама того не замечая, пристрастилась к шоколаду. Задолго до того, как поняла, в какие дьявольские силки угодила. Даже до того, как она начала постоянно работать вместе с Ремом. Это было странно, но при этом как-то закономерно. Так просто должно было быть. А вот с кофе дело обстояло сложнее. Растворимая маггловская дрянь. Напиток, без которого Тонкс не представляла жизни. Еще со школьных времен - утро и похлебывание горькой коричневой жижи всегда были неразделимы. А вот Ремус всегда предпочитал чай, без разницы - черный или зеленый, в банальных пакетиках или насыпаемый в кружку просто так, где все эти мелко поломанные веточки, листочки и цветочки все время плавали и назойливо лезли в рот. Тонкс чай терпеть не могла, и он прекрасно об этом знал. Поэтому, когда она сидела на кухне на Гриммо, 12, он всегда поил ее именно кофе. Вежливый и деликатный. И абсолютно равнодушный ко всему на свете. В особенности - к ней, Нимфадоре. И постоянно вежливо называющий ее этим "странным", как, издеваясь, говорили ее одноклассники в маггловской начальной школе именем. "Представляю, что бы с ними было, если бы они узнали, насколько я на самом деле, по их меркам, _странная_" - угрюмо подумала Тонкс, допивая кофе и отправляясь переодеваться. В спальне она лениво покосилась на настенные часы. - Вашу мать!! На Гриммо, 12, она должна была быть четверть часа назад. Ровно через семь минут за квартал от штаба Ордена Феникса прозвучал явственный хлопок, и посреди проезжей части появилась не особо удачно саппарировавшая, но не потерявшая ни рук, ни ног Нимфадора Тонкс. За стометровку, последовавшую после этого, физрук в ее маггловской школе гарантированно освободил бы ее от уроков и отправил на городские соревнования. Но, к сожалению - а скорее, к счастью - маггловского физрука в затертой футболке и старых темно-синих спортивных штанах, со сломанным носом и смешливыми глазами - здесь не было. Был другой человек, открывший дверь в штаб за секунду до того, как Тонкс с разгону готова была впечататься в нее носом. Естественно, это был Он. Идеальный Мужчина, бывший преподаватель Защиты от Темных Искусств и оборотень. - Рем, привет, - прохрипела она, неловко отодвигаясь от него. Зажатый между Тонкс и шкафом Люпин только вежливо улыбнулся углом рта. Он никогда не реагирует в таких ситуациях - как любой воспитанный человек. В такие моменты она готова его убить. Каким-то особо жестоким и изощренным маггловским способом. Серые глаза абсолютно бесстрастны. Седина становится все заметнее - почти с каждым днем. Тонкие губы по-прежнему легко улыбаются. - Привет, Нимфадора, - сказал он. - Пойдем. Дамблдор ждет. От него пахло одеколоном, табаком и - неудивительно - шоколадом. Она чуть не расплакалась от злости.
***
Дамблдор опять поставил нас вместе. Черт. Черт. Я так и знал. Старый лиходей все и про всех знает. И потрепанный нищий оборотень никак не является исключением. Не представляю себе, какими соображениями он руководствуется, когда выставляет нас двоих на дежурство. Естественно, в профессиональном плане мы прекрасно дополняем друг друга - мой опыт и ее способности, ее быстрота и моя рассудительность. Если бы только у меня осталась хоть крупица этой рассудительности... Вот и теперь нам с Тонкс предстоит чуть ли не полусуточные посиделки в зарослях неподалеку от ныне пустующего особняка семейтва Фостеров. Ибо во-первых, особняк пустовал не окончательно, во-вторых, был каким-то образом связан с Волдемортом и Ко. Как? Пытаемся выяснить. "Что может быть романтичнее совместного сидения в кустах?" - спросите вы меня. "А не пошли бы вы..." - скажу я в ответ. Потому как это издевательство повторяется изо дня в день. Почти изо дня в день. Один плащ-невидимка принадлежит Дамблдору (он побольше, поэтому его все время беру я - она, конечно же, наступала бы на полы, падала, рвала невидимую ткань и все такое прочее), второй - тот, что на ней - Грозному Глазу. Из-за этого Грюмов плащ постоянно пахнет какими-то горьковатыми цветочными духами, и он, с не меньшим постоянством, мастерски матерится по этому поводу. Грюм, не плащ. Хотя возможно, скоро и плащ научится... Но я отвлекся. Итак, мы сидим в зарослях какого-то никчемного, абсолютно маггловского кустарника - если только кустарник может быть маггловским - невидимые, скучающие и преданно служащие Ордену. Потрепанный оборотень, обремененный так называемым "кризисом среднего возраста" и молодая, вздорная, только год как отучившаяся на аврора, девчонка. На старушку Англию начиная с мая месяца в этом году обрушилась поразительная, непередаваемая жара, и от этого кажется, что черепная коробка накалилась, как чугунная сковорода на плите, а мозги давным-давно расплавились и вот-вот выльются через уши. Поэтому каждое дежурство было наполнено драматической борьбой со сном... А сегодня перед заданием она невесть когда успела смотаться в магазин, и вернулась в штаб с парой банок брутального маггловского энергонапитка. "Это поможет тебе не заснуть, Рем," - провозгласила она, суя мне в руки ледяную жестянку. Ну конечно - только мне. То, что сама она тщетно борется со сном - это ерунда, конечно же, ничего этого не происходит... Плевать. Когда она сонная, главное для нее - не показывать этого. Поэтому она, как может, таращит свои глаза, ерзает, вертит головой во все стороны и всяческими прочими способами пытается изобразить из себя Настоящего Взрослого Профессионального Аврора. Ну да, ну да. Меня-то ты не обманешь, девочка. Ни тем, как бодро смотришь по сторонам и что-то энергично бормочешь. Ни тем, как споришь со мной на совещаниях и подтруниваешь над моей "маленькой пушистой проблемой", над моей манерой говорить, ... Надо всем на свете. Я-то все прекрасно о тебе знаю. Гораздо больше, чем ты обо мне. Я привык быть бесстрастным - у меня было достаточно времени этому научиться, начиная с девяти лет. Иногда мне приходится быть гораздо более бесстрастным, чем обычно. А иногда мне это смертельно надоедает. Точно так же, как ей надоело изображать из себя Великого Аврора, и она, сама того не замечая, опустила голову мне на плечо и уснула, одной рукой обхватив меня за шею. А когда проснется, она обязательно отскочит от меня чуть ли на полметра, уставится полными ужаса глазами и засмущается. И немедленно начнет свою вечную тираду по поводу "почему же ты меня не разбудил!" Сегодня Тонкс, как она сама выразилась, "в штатском" - на груди ее кроваво-красной майки написано "U2", а с живота ухмыляются четыре черно-белых маггла. Светло-зеленые волосы составляют с ее футболкой дичайшее сочетание. Безумно хочетя курить. Но нельзя... Черт бы побрал эту засаду. Черт бы побрал эту жару. Черт бы побрал все на свете. Черт бы побрал эту девушку, дремлющую у меня на плече. Прежде всего - ее. Потому как я прекрасно знаю, что для меня-то - все ставки уже сделаны, и менять нечего. Все предрешено. Почему я так решил? Я просто знаю.
*не верю своему счастью* Неужели это действительно юмор/романс Ремус/Тонкс? Мой любимый цвет пейринг, мой любимый размер жанр :-)) А продолжение ведь скоро будет, правда? :-) Неукушенная Спасибище!!! Можно только вопрос по содержанию? Это, имеется в виду, лето перед пятым курсом Гарри, да? А вот фраза насчет того, что за год Тонкс успела пристраститься к шоколаду, причем задолго до того как "постоянно" стала работать с Ремом - в смысле, до этого они как-то, по вашей версии, изредка друг с другом встречались-пересекались?.. ОФ-то, насколько я поняла, был возрожден только летом после четвертого курса Гарри... В какой именно момент туда Тонкс попала, вообще не очень понятно - понятно только, что тогда же, летом. А они все равно, по вашей версии, как-то были знакомы и общались? Это я не придираюсь, а интересуюсь - факты-то в каноне весьма скудны, так что понятно, что каждый достраивает свои версии на их основе...
Sige Спасибо, очень рада, что вам нравится. По поводу продолжений - вначале постараюсь обновлять более или менее часто, затем мне придется выплывать из гор эссе и проектов в университете, но - буду стараться)) А относительно времени - нет, действие происходит в конце пятого курса Гарри, незадолго до экзаменов. Кажется, здесь есть относительно этого кое-какие мелкие мухи, но я их поубиваю в ближайшем времени
Неукушенная А, понятно :-) Ну, будем ждать, значит :-) P.S. И еще к вопросу о выстраивании своих версий - забавно, по моей версии (я писала про детство Тонкс) она тоже в маггловской начальной школе училась :-) А где это она у вас живет, кстати? на какой-то съемной квартире? А родители ее еще будут фигурировать в фике? Очень их люблю :-) *шепотом* и надеюсь, Тед не окажется вдруг магглом :-))
Sige Нельзя ли ссылочку? Живет она на съемной квартире где-то в Лондоне, вы правы. Мне как-то трудно представить себе Тонкс, по своей воле постоянно живущую с родителями. Впрочем, на эту тему я могу рассуждать не одну и не две страницы :) Сейчас я нахожусь на стадии развешивания ружей, но Теда и Андромеду очень хотелось бы включить в сюжет... Постараюсь. По поводу маггла - muggle-born только полные загадок отечественные переводчики могут истолковать как "маггл". Так что по этому поводу можете не переживать
Конечно же, когда она проснулась, то первым делом сдавленно пискнула и отскочила от меня на пару футов. Глаза в пол-лица, всегда бледное лицо чуть покраснело, и даже волосы, кажется, приобрели другой оттенок. - Рем! Я долго проспала? - Иногда она считала, что лучший способ защиты - нападение. Кровь Блэков. - Порядочно, - безразлично отвечаю я, потирая затекшее плечо. Она была совсем легкой, но цеплялась в меня, как в спасательный круг после крушения "Титаника". - Почему ты меня не разбудил? - Еще более обвиняющим тоном. Слово в слово - как всегда. - А зачем? - Я пожимаю плечами и смотрю на ее реакцию. Я просто не хотел ее будить. Я слышал, как она жаловалась Молли на бессонницу и просила дать рецепт какого-то сонного зелья. Я прекрасно знаю, как ее гоняют в Министрестве, да и здесь она всегда лезет в самую гущу событий. Пускай поспит хоть так... - Как это зачем? Я не понимаю тебя, Ремус. Как будто мы не в засаде, а на пикнике... Как можно быть таким легкомысленным? Она прекрасно понимает, меня можно назвать как угодно, но не легкомысленным, особенно в сравнении с ней самой. Видимо, ничего лучше ей в голову попросту не пришло. Спросонья мысли всегда путаются, даже у авроров... А ведь сейчас дело не только в том, что ты проснулась минуту назад. Ведь ты, вздорная, шумная, протестующая против всех и вся, отчаянно смущаешься меня. И я прекрасно понимаю, почему. Возможно, я понимаю это даже лучше чем ты сама, девочка. Полнолуние было пять дней назад, но я по-прежнему слышу гораздо лучше, чем нормальный человек. Волчий слух, волчье зрение, волчья кривая ухмылка... По-прежнему. Поэтому я шикаю на нее, все еще продолжающую свою обиженную болтовню, хоть и не с таким энтузиазмом, и прислушиваюсь. - Что такое? - шепчет Тонкс и тянется за давным-давно сброшенными по случаю жары (и надежно скрывающих нас кустов) плащами-невидимками. Чувство опасности у нее всегда работало как надо. Аврор, ничего не скажешь. При этом - аврор отличный, что бы ни говорили и что бы ни думали, глядя на то, как она в очередной раз падает со стула или выливает кофе кому-то на колени. - Кто-то идет сюда, - тихо бормочу я, хотя она и так уже давно это поняла. Я все еще прислушиваюсь, а она, сама уже невидимая, накидывает плащ мне на плечи и тихо шепчет мне в ухо: - Отходим назад, к ограде. Это рискованно, но она разбирается в таких вещах лучше, чем я. И я ей доверяю. Тем более глухие, негромкие голоса разобрать мне так и не удалось. Я запоздало накидываю капюшон на голову и осторожно, стараясь даже не дышать, пробираюсь вслед за Тонкс. Мы успеваем увидеть две мужские фигуры в обычной маггловской одежде, которые вошли в калитку и направились к зияющему дырами темных окон дому. Дамблдор однозначно знает все и обо всех - его подозрения относительно дома Фостеров, кажется, подтвердились. Жаль, что уже темнеет, и лиц этих людей различить не удалось. И тут я решаю совершить "глупость, и только глупость" - сродни тем, что я с Джимом и Сириусом творил давным-давно, кажется, несколько жизней тому назад. "Сиди тут, я пойду за ними," - шепчу я туда, где должна находиться Тонкс - я чувствую ее запах. Она что-то утвердительно пищит, и я неслышно, по-волчьи иду по заброшенному саду за двумя темными силуэтами, теперь замолчавшими. Попытаюсь узнать хоть что-то. Времени у меня не так уж и много - дежурство подходит к концу, на Лондон уже опустились тяжелые летние сумерки. Скоро нас сменит Кингсли с кем-то еще, и можно будет уходить. В кои-то веки дежурство обещает дать хоть какие-то плоды.
***
Все почему-то умудряются жить и функционировать нормально. И волшебники, и магглы, и домовые эльфы (хоть и не все), и оборотни (в той или иной степени), и все остальные. Кошки, собаки, жирные серые воробьи, прыгающие по тротуары возле дешевой забегаловки напротив ее дома. Все, кроме нее. Как всегда. Только она могла умудриться упасть во время слежки, да еще ударившись черепом, да еще вляпавшись в темномагическую ловушку. Естественно - кто ж еще? Тонкс медленно открыла глаза. Делать этого ей, честно говоря, совершенно не хотелось, но лежать в абсолютном неведении, перебирая в голове мутные и какие-то изорванные воспоминания о своем феноменальном падении, текущие сковозь ее сознание как песок сквозь пальцы, было гораздо хуже. Поэтому медленно, спокойно, стараясь не обращать внимание на раскалывающуюся (а может, на самом деле - расколовшуюся?) голову, она открыла один глаз - левый. Перед глазами плыло. Вот стена отвратительного бледно-зеленого цвета, каким красят стены в школьных коридорах и психбольницах. Вот какая-то разномастная гора... Кажется, это чьи-то шмотки. Наверное, это даже ее шмотки. Даже наверняка - она вяло шевельнулась и поняла, что именно так. Поняв, что одним глазом она много не увидит, Тонкс решилась попробовать повторить подвиг со вторым глазом. Он открывался с еще большим трудом, но в результате Нимфадора увидела что-то черное и антропоморфное в районе дальней стены. Она хотела окликнуть это "что-то," но смогла издать только сдавленный хрип. Желаемого результата, тем не менее, она добилась - человек обернулся и торопливо подошел к ней, оказавшись Сириусом. Хорошо хоть, Сириус, а не этот сволочной ликантроп... Почему, почему не он??.. - Привет, племянница. Ну ты и вляпалась, - сообщил Сириус. "Я знаю," - подумала Тонкс. - Приветики, Сириус, - все-таки смогла прошептать девушка. Похоже, она потихоньку приходила в себя. - Ты в своем репертуаре, - фыркнул Сириус. - Ты хоть поняла, что с тобой произошло? Тонкс возмущенно засопела. Она не просто так протирала штаны в аврорате, пускай даже не надеется! "Слабые возмущения общего магического поля, искажающие заклятия, а также ощущение притягивания являются общими признаками всех магических ловушек, содержащих темную магию. Основными принципами поведения в такихс случаях... бла-бла-бла." Лекции Тонкс помнила. Но там, в саду, поделать ничего не могла. - Да знаю я про ловушку, знаю, - буркнула Тонкс, пытаясь приподняться на локтях, и только сейчас заметив, что голова у нее обмотана бинтами. - Хорошо хоть, что теперь я могу двигаться. Ты даже не представляешь себе, Сириус, насколько это дерьмовое ощущение - вот так пытаться удержать равновесие, выронив палочку и понимая, что когда рухнешь, не сможешь даже пошевельнуться. Да это хуже, чем потерять магические способности! Кстати, ты не в курсе, что там за основное заклятие было? - Вот как раз оно и было вторым побочным, - мило улыбнулся Сириус. Тонкс начала безумно озираться в поисках палочки. - Да не верещи ты, все с тобой в порядке. Тебя оттуда быстро вытащили. Тем более, лишение магии там было всего лишь временным, все равно... Ты хоть представляешь себе, каким надо быть волшебником, чтобы такое мощное заклятие забить в ловушку? Да его и в нормальной-то форме исполнить может только пара-тройка человек, успокойся уже. Она и сама поняла, что сглупила. Нет, все-таки головой она ударилась сильно... И все равно, она все еще чувствовала ту безнадегу, то бессилие что-то сделать, которая пришла к ней, когда Тонкс ступила в ловушку. Рем тогда уже с четверть часа как ушел, а она все продолжала сидеть на земле, собранная и оборачивающаяся на каждый шорох, палочка крепко сжата в кулаке, взгляд цепляется за каждую пролетевшую птицу, каждый вздрогнувший от легкого летнего ветра листок. Он все не приходил, и она поняла, что может сойти с ума от ожидания. Поднялась на ноги и через полдюжины осторожных, предельно аккуратных шагов поняла, что дальше идти не может. Хренова ловушка. Застывший под каким-то странным углом мир, ругательства сквозь зубы и, кажется, удар виском о бордюр садовой дорожки. - А как там Люпин? - как можно нейтральнее задала она вопрос, рвавшийся наружу с той самой минуты, как она открыла глаза. Точнее даже, первый глаз. - Убежал твой Люпин. Принес тебя, объяснил, что и как, откопал в каких-то своих запасах зелье, и смылся. Тонкс перевела взгляд на Сириуса, пытаясь найти какой-то второй смысл в его словах. Второй смысл все не находился. - Скоро буду, - произнес Блэк, не реагируя на недобрый взор своей племянницы, и быстро зашагал к двери. Нимфадора обреченно вздохнула и рухнула обратно на подушки. Голова, кажется, раскололась опять.
Можно, конечно :-) http://www.fanrus.com/view_fic.php?id=581&o=r (там в шапке есть ссылка на предшествующий ему фик про Андромеду - "Девочки, не ссорьтесь!") А продолжение очень интересное! Только мало его, эх...
Alastriona, спасибо, очень приятно, что вам понравилось.
цитата:
Вот это удивило. Откуда з - по правилам английской фонетики здесь звук /с/)
Ой. Автору стыдно.... Кажется, автор забывает русский язык... Исправлю. Спасибо за тапок! Sige Вай, а я, оказывается, это читала... Очень позитивные фики, и ваш Тэд меня просто сразил. А еще я тоже люблю ливерпульцев, особенно пластинку в белом конверте. ;)
Продолжение продолжения будет. А пока автор по-прежнему ждет тапков....
Elenka Snape, спасибо. Держите уже.... Только очень скоро обновлялки закончатся \\\\\ Текст еще "в процессе". И я продолжаю ждать тапков. Тех, которые не приносят, а прицельно кидают в автора. Впрочем, хвалить меня тоже можно.
4.
Он пришел только вечером. Весь день был заполнен смутной дремотой, безо всяких сновидений, да и без облегчения, которое обычно приносит настоящий сон. Просто - закрыть глаза и не думать, чтобы хоть как-то убить время. Он пришел только вечером, когда она уже в очередной раз, закрыв глаза, уткнувшись носом в подушку, пыталась считать слонов, или овечек, или кого-то еще. Но слоны оглушительно топотали ногами, а с овцами дело обстояло еще хуже - их прогонял Серый Волк. Когда тяжелая дубовая дверь, какие только и были в этом старом, неуютном доме, заскрипела, открываясь, Тонкс резко села. Рефлекторно. Голова опять взорвалась дикой болью. "Отходняк," как объяснил ей Сириус парой часов раньше. Да знала она, знала. Серый Волк, только что вошедший в комнату, покосился на нее и хмыкнул. Тонкс запоздало подхватила простыни и целомудренно прикрылась, чуть не взвизгнув, как третьеклассница. "Дура ты, Тонкс," - выругала она себя мысленно и попыталась нацепить на лицо бодрое и дружелюбное выражение. - Приветики, Рем. - Здравствуй, Нимфадора, - произнес он, присаживаясь на край неудобного глубокого кресла и сцепляя пальцы в замок. - Как ты себя чувствуешь? Она по-прежнему терпеть не могла свое имя, и он об этом прекрасно знал. - Я себя чувствую отвратно, - мрачно ответила Тонкс. - Неудивительно, - с вежливой - но не более - заботой сказал оборотень. - После такого удара головой, да еще и эта ловушка... Но если бы ты поступила так, как я сказал, и никуда не ходила, ты бы была в порядке. Ну да, да, прав, как всегда. Всё знающий и положительный до мозга костей. - Так получилось, - грустно пожала плечами девушка. Как-то совсем неожиданно она осознала, что ей абсолютно все равно, отчитывает он ее или нет, потому как есть вещи гораздо важнее. Да хотя бы то, что он сейчас сидит перед ней, легко кривит губы во всегдашней своей чуть застенчивой усмешке и говорит, как всегда, о чем-то абсолютно правильном. - У тебя получилось что-то узнать? Он пожал плечами. - Не так уж и много. Они очень сильно шифровались, хоть, слава Мерлину, нас и не заметили. Не представляю себе, какие чудеса конспирации они бы творили, заподозрив слежку. Сейчас тебе не надо беспокоиться по этому поводу, позже спросишь у Сириуса, он тебе все расскажет, красочно и увлекательно. А ты лучше спи, это очень полезно после... Дальше она не стала слушать. Общее отвратительное состояние сказалось на ее настроении соответствующе, да и без того, она хандрила уже несколько недель. Он говорил еще долго - какую-то доброжелательную, спокойную бессмыслицу. Тонкс было все равно, что он говорит - внезапно она поняла, что слишком устала, чтобы слушать. Никак не собирающаяся проходить боль мешала сосредоточиться, и девушка даже не пыталась что-то разбирать. Отдельные фразы, обрывки предложений, никак не связанные между собой - не более. Плевать. Плевать. Как только за ним закроется дверь, она, наверное, заплачет. Держать удар - это одно, она этому уже давно научилась (хотя он умел это во сто крат лучше), но срываться в слезы - это совсем другое. - Когда полнолуние? - неожиданно спросила она. Гораздо больше сейчас ей хотелось бы услышать историю о том, что же все-таки творится в доме у Фостеров, но он все равно ей этого не расскажет. Люпин вздрогнул и посмотрел на нее с каким-то странным прищуром. - Какое это имеет значение? До него еще долго. Три недели. - Это хорошо, - пробормотала она вполголоса, и он не стал спрашивать, почему. - И еще... Как ты думаешь, Сириус будет сильно материться, если я пойду к себе? - Когда? Сейчас? Ты не доберешься до дому, - сообщил он. - Лучше съешь шоколадку, выпей свое зелье и поспи. Это самое лучшее, что ты можешь сделать. А мне пора идти. - Ну тогда пока, Рем. - Спокойной ночи, Нимфадора. Не-называй-меня-так, не-называй-меня-так, не-называй-меня-так... Он взглянул на ее угрюмую физиономию, чуть усмехнулся и зашагал прочь из комнаты. На пороге он еще раз ухмыльнулся и совсем невесело сказал: - Ты не представляешь себе, как я рад, что с тобой все в порядке.
***
Когда я пробирался по заросшему Фостеровскому саду обратно, было уже совершенно темно. В такой темноте и великана не разглядишь, не говоря уже о девушке в плаще-невидимке. Только каким-то чудом где-то на границе слышимости я уловил ее удивленно-отчаянный писк и последующий за ним звук удара головой о камень. Подбежать - она даже пахла злостью на саму себя - схватить ее, выдернуть из "условного кольца" заклинания, легко хлопнуть по щекам, пытаясь привести в сознание. Безуспешно. Она умудрилась еще и разбить голову - шла кровь, много крови, она пахла потрясающе. Прошлое полнолуние было сложным, если так можно выразиться, я отходил от него очень долго, так что первой мыслью было стукнуться головой о садовую дорожку самостоятельно, чтобы прогнать наваждение, но я все-таки решил глушить инстинкты только силой воли, без применения вспомогательных средств. Когда я принес ее на Гриммо, 12, Сириус немедленно стал похож на всклокоченную наседку. Никогда я не осознавал того, что они с Тонкс родственники, настолько сильно. Нет, она еще никогда на моей памяти не проявляла подобного рвения в целительстве, но только настоящие родичи могут производить такой переполох вокруг элементарной перевязки... Не представляю себе, как бы отреагировал Бродяга, узнай он о тех гнусных помыслах, что давно уже терзают меня в отношении его племянницы. Убил бы меня, как пить дать, а шкуру кинул в кухне возле камина, а то и отдал бы Кикимеру в качестве нового покрывала. Это была еще одна причина, по которой я хотел поскорее смыться из штаба Ордена после того, как доставил туда Тонкс. Чем меньше я ее вижу, тем лучше. Это вовсе не означает, что видеть ее мне не хочется. Но если бы мне надо было только ее видеть.... Короче говоря, я опять ушел рыскать по темноте, пытаясь что-то разнюхать. В переносном смысле. Разнюхать, правда, ничего не удалось, поэтому я просто укрылся плащом и отлично выспался, пока Кингсли, обеспеченный запасом зелья ночного зрения, пытался углядеть в округе еще что-то интересное. Увы - а может, и к счастью - с тех пор, как давешняя парочка Отирающихся-Возле-Пожирателей ушла, никто не появлялся. Я вернулся в штаб только ближе к вечеру, усталый - днем пришлось хорошенько побегать туда-сюда с докладами - и голодный как зверь, но почему-то не стал спускаться в кухню, вместо этого поднявшись на второй этаж, куда вчера принес Нимфадору. Она подскакивает и радостно взирает на меня. Похоже, ей здорово надоел процесс лечения, заключающийся в глухом послельном режиме, принятии достаточно вонючего зелья и полном спокойствии. Белье у нее, наверное, задумывалось под цвет волос - такое же безумно-салатовое. Сейчас оно больше подходит ей под цвет лица. Голова у нее больше не обмотана куском моей рубашки (и без того безнадежно разорванной, когда я лазил по колючим кустам, невесть как при этом умудрившись сберечь плащ), Сириус, судя по всему, нашел где-то достаточно приличный моток бинтов. Впрочем, до завтрашнего утра ссадины у нее на голове должны пройти - конечно, не без помощи полудюжины достаточно сильных врачебных заклинаний. Я не могу придумать ничего лучше, чем забивать унылую, совсем больничную тишину болтовней. Как всегда - вежливое и ничего не значащее подбрасывание слов, больше похожее на набивание мяча ракеткой в маггловском спорте. Но она выглядела настолько подавленной и несчастной, что я не мог придумать ничего лучше. Слушай меня, без разницы, что я говорю, только слушай. Слова - это ерунда, ты же знаешь это не хуже, чем я. Все будет хорошо, девочка, только держись. Уж я-то знаю. Потому что я имею очень хорошее представление о том, что такое боль и что такое одиночество. Перед тем как уйти я почему-то оборачиваюсь и говорю самый большой бред за весь вечер. Дескать, до чего же я рад, что все обошлось. Глупость, но почему-то не чувствую себя идиотом. Наверное, оттого, что наконец-то я позволил себе сказать ей _настоящую_ правду. Хоть какую-то.
Тапки кидать не хочется - потому что мне все нра. И настроение, и персонажи. Очень здорово их POV сменяются. Вот были бы еще кусочки продолжения побольше :-))
Июнь уже перевалил через середину, а ничего нового так и не произошло. Солнце потихоньку плавит непривычный к такому обращению строгий и застегнутый на все пуговицы Лондон... Да, именно, до сих пор строгий и до сих пор застегнутый, потому как даже подростки в изорванном тряпье кислотных цветов продолжают упорно носить свои огромные ботинки, раскрашенные под национальный флаг и обвешиваться раскаляющимся на солнце железом, как рождественские елки. Продолжают, в то время как им всем следовало бы нырнуть у себя дома в ванны с ледяной водой - или хотя бы включить кондиционеры на полную мощность и закрыть все двери и окна. Все по-прежнему. Тонкс степенно расхаживает по кухне и стучит поварешкой по огромным сковородкам и гигантского размера кастрюлям, за каким-то хреном слишком высоко прицепленным к стенам и вот-вот норовящим свалиться. Буууумс. Бэээмс. Сегодня у нее розовые волосы, а на белоснежной майке написано "The Flying Hedgehogs". Да уж, дивное название. По моему мнению, оно больше подошло бы наевшейся каких-то подозрительных грибов квиддичной команде, чем рок-группе, но когда я сообщил об этом Тонкс, она возмутилась, дала моей точке зрения несколько четырехбуквенных эпитетов и сказала, что я ничего не смыслю в музыке в частности, и в современной цивилизации вообще. Я с ней не спорил. Бээээмс. Шаг, еще один, к следующей кастрюле. Очень аккуратно, чтобы невзначай ничего не свалить и не грохнуться самой. Буууумс. "Посмотри на меня!" - просто-таки вопит весь ее вид. Хм, я смотрю... Она ловит мой взгляд и сшибает с подставки маленький котелок. Пустой, к счастью, зато грохочущий просто-таки невероятно. Остается только удивляться, как это не разбудило маразматический портрет не менее маразматической Сириусовой мамочки. Глядя на безнадежные попытки Тонкс словить котел, я ухмыляюсь и нейтрально спрашиваю: - Что будешь делать после собрания? - В Министерство бегу. Я-то, в отличие от некоторых, работаю, - язвит она. - В таком виде? Привет Амбридж от мелких колючих насекомоядных? Услышав фамилию Амбридж, она закатыввает глаза. Ну да, нелюбовь Тонкс к этой персоне я очень понимаю. Более чем. - Уважаемый профессор, вы не волк. Вы - козел! - раздраженно произносит она и патетически машет своей поварешкой. В результате она задевает еще одну сковородку, и очередное "бэээмс!" портит эффект от колкости. - Авроры, к вашему сведению, работают в штатском, а ничего более штатского я даже представить себе не могу. С этим я тоже вынужден согласиться. Чьи-то торопливые шаги, почти неслышные еще несколько секунд назад, становились громче, и на кухне как-то незаметно появилась Молли. Мы с Тонкс удивленно смотрим на нее. Молли проницательно косится вначале на застывшую с поварешкой в руке и обрадованным выражением на лице Нимфадору (они не виделись уже почти неделю, жуткий срок для подруг, да уж...), потом - на зловеще ухмыляющегося меня. Что поделаешь, иногда очень хочется зловеще поухмыляться, даже если окружающие привыкли видеть в тебе мирного, воспитанного, тихоню-оборо... учителя, я хотел сказать. Тонкс что-то радостно пищит и кидается обнимать старшую подругу. Та смотрит на меня с укорзиной, как будто я кого-то обидел. Не ожидал... Чаще всего Молли воспринимает меня как находящегося с ней по одну сторону баррикады - когда мы пытаемся в чем-то переубедить Сириуса или провести (почти всегда - безуспешно) очередные воспитательные работы с многочисленными рыжими отпрысками семейства Уизли. - Ремус, как ты можешь так издеваться над бедной девочкой, - сообщает, именно сообщает она мне, пока Тонкс бежит по лестнице вверх, открывать дверь, в которую кто-то настойчиво барабанит. Сириус, надо полагать, на этот раз решил притвориться, что не слышит. - Как? - поднимаю я одну бровь. - Ты прекрасно понимаешь, о чем я! - Я же не слепая, я вижу, как ты ее изо всех сил игнорируешь, и... И быть бы мне уничтоженным под напором праведного (хоть и не особо обоснованного) гнева миссис Уизли, если бы не послышавшееся очень вовремя: - Здрассте. И это все, кто пришел? Да собрание должно было начаться уже двадцать пять минут назад, какого хрена они вообще присоединились к Ордену, если плюют на все договоренности, и... Молли в очередной раз смерила меня взглядом очень недовольного василиска, но продолжать свою обвиняющую речь не стала. - Здравствуй, Аластор. Кажется, старательно спрятанные радостные интонации в моем голосе оказались заметными, что случается нечасто. Грюм смотрит на меня удивленно. Весьма удивленно - потому как предпоссылок к радости он не заметил никаких. Я хмыкаю. Нагоняи от Молли - это даже забавно. Пока - забавно. Но если это будет продолжаться и дальше... О, бедный, бедный, бедный Ремми. Прибежавшая - и чуть не упавшая с лестницы - Тонкс затарахтела о том, что она совершенно однозначно опоздает на работу, и Руфус с ней шкуру живьем спустит, а потом над оной шкурой надругается. Если она опоздает опять. Я умиротворенно слушаю ее болтовню. Когда бы не началось собрание, после него мне в любом случае придется выбираться из угрюмого, но прохладного - как склеп - дома древнейшей и благороднейшей фамилии Блэков, чтобы мотаться по всему Лондону. Впрочем, жаловаться глупо. Особенно учитывая то, что на меня еще и возложена дивная миссия "наладить отношения" с Фенриром и прочими моими... Соплеменниками. Когда я об этом услышал впервые, было очень смешно. Теперь я понимаю, что это вполне рационально, но все равно щенячьего (волчьего?) восторга по этому поводу не испытываю. Молли продолжает на меня коситься. Очень надеюсь, что скоро она уймется. Иначе рано или поздно я не выдержу и выскажу ей все, что думаю по поводу сложившейся ситуации. Она, естественно, посчитает меня еще большим идиотом, чем я являюсь. Но пока - побуду последним мерзавцем, гнусно игнорирующим страдания молодой девушки. Впрочем, быть последним мерзавцем в восприятии многих мне не привыкать. Как это ни странно.
***
- Вы опоздали на двадцать три минуты, Нимфадора, - радостно сообщил Руфус. Все как она и ожидала. - Извините, проблемы на дорогах. "Ночной рыцарь" чуть было не утоп в Ирландском море. - Что-о-о? - вытаращил глаза Скримджер. - Почему никто не... - Это шутка, - очень мрачно сообщила Тонкс, и отправилась к своему столу, находящемуся в дальнем углу комнаты. Комната была большой и непередаваемо захламленной. "Здесь обитают авроры" гласила каждая криво прицепленная к стене газетная вырезка, каждая груда свитков, вот-вот готовая рухнуть со стола, каждая пустая чашка с желто-коричневым высохшим чайным пакетиком или кофейной гущей на дне, каждый из изображающих бурную деятельность или же откровенно скучающих людей абсолютно неминистерского вида. - Привет, Нимфа, - во все пятьдесят четыре зуба улыбнулся сидящий на невесть как расчищенном столе Рой и ловко ущипнул ее за задницу. - Тебе не надоело? - сильно - кажется, слишком сильно - хлопнув того по руке, осведомилась девушка. - Оууу, Нимфа, ну имей же совесть, ты же мне руку сломать можешь! Что мне должно было надоесть? "Вопрос риторический," - подумала Тонкс, и предпочла ничего не объяснять. Рой учился вместе с ней на аврора, и после получения диплома тоже был распределен в Министерство. После очень (действительно очень) грубого отшива, который он получил года два назад, он решил проявлять относительную настойчивость и считал своим долгом не прекращать старательные, но не особо результативные, попытки флирта. Впрочем, он был достаточно забавным. Если бы он не называл ее вызывающим обязательный рвотный рефлекс именем "Нимфа", он был бы еще забавнее. Она прошествовала в свой угол, грохнулась на стул и принялась читать наобум выуженный из завалов на столе пергамент. Им оказался черновик ее служебного отчета, который, по идее, надо было дописать и сдать, но собственный почерк - корявый, как всегда, когда что-то пишется в спешке - казался незнакомым и странным, взгляд отказывался фокусироваться на строчках, слова не связывались между собой, а прицепленные к стене фотографии любимого дяди Сириуса, вперемежку с бессмысленными каракулями и подаренными сослуживцами-аврорами пасхальными открытками, сильно отвлекали. Мало того, что они были разноцветными и шевелящимися, кое-какие из открыток до сих пор тихонько попискивали... Поэтому, осознав тщетность своих попыток сделать что-то полезное, Тонкс вооружилась пером, закрылась громадным развернутым свитком, откинула голову назад и стала меланхолично взирать на стены. С того самого превратившегося в абсолютную несуразицу дежурства они с Люпином больше не работали вместе. Впрочем, с тех пор прошло всего лишь чуть больше недели. Тем не менее, все эти "чуть больше недели" он упорно ее игнорировал. Хотя это как раз не новость... Он не может быть до такой степени равнодушным, каким хочет казаться. Извечным чутьем, присущим каждой женщине с самого детства, он знала: все гораздо сложнее. Но при этом, далеко не так безнадежно. Интуиция может ошибаться. Но чутье не ошибается никогда. Можно думать что угодно о женской психологии - о недобной хитрости, житейском умении "подставить", о проницательном зырканьи глазами - куда там легилименции! - но отрицать ее нельзя. Неожиданно в поле зрения задумавшейся (вплоть до легкой дремоты) девушки попала служебная записка, описавшая круг по комнате, и резко спикировавшая на самый верх пресловутой пергаментной горы. Таких скоростных и прицельных записок Тонкс не видела давно. Аврор заинтересованно хмыкнула, положила отчет и перо на пол - больше было некуда - и развернула самолетик. Записка была без подписи, но аккуратный круглый почерк явно принадлежал Кингсли. Он, как и остальные представители "верхушки" аврората, работал в подобии отдельного кабинета, располагающегося чуть дальше по коридору. Дурдом там царил не настолько всепоглощающий, как в общем рабочем кабинете авроров (хоть и не отсутствовал полностью), и из-за этого все "обремененные властью" представители аврората принимали свои огороженные тонкими фанерными стенами комнатушки как вселенское благо. Только Руфус отказался от такой великой привелегии, как отдельный закуток. Руфус был демократичен, привычен к шуму, гаму и нецензурщине, плюс к этому - обожал учить уму-разуму всех находящихся в пределах видимости сотрудников Министертва. Именно поэтому он старался, чтобы в пределах видимости всегда кто-то был. Покосившись на открытую дверь и убедившись, что дополнительных сообщений нет, Тонкс наконец-то заставила себя сконцентрироваться и прочитала записку: Добрый день представителю подрастающего поколения борцов за закон и порядок. У меня есть новость, которая тебя позабавит. Уолд собирается покупать новый домик. Ты просто рухнешь в обморок, когда узнаешь, где он находится. В приложение к покупке идет много-много маленьких сюрпризов - ну, ты знаешь о таких акциях. Думаю, твои романтические свидания с твоим приятелем теперь будут продолжаться поактивнее. Удачи в личной жизни. P.S. Сбегай в буфет и купи мне сандвич с беконом, Фыркнув, аврор скомкала клочок пергамента, подбросила в воздух и испепелила. Скримджер пробормотал по этому поводу нечто неодобрительное, но возмущаться не стал - все равно эльфы к нам отродясь не заглядывали, и усилить царящий в окружающей обстановке хаос лишней унцией пепла было невозможно. - От кого записка, Нимф? - опять подал голос Рой. - От Кингсли. Просит сгонять в буфет за сэндвичем, - сказала Тонкс правду и только правду, поднимаясь из-за стола и направляясь к выходу. - Буду через пять минут, командир, - козырнула она Скримджеру. Настроение улучшилось, хоть новость назвать хорошей было трудно. Главное - что-то изменилось, хоть что-то, наконец-то... Дом Фостеров, уже хрен знает сколько лет стоящий на продажу, собираются покупать. Уолд. Уолд... Макнейр. Черт.
Честно говоря, на днях _медленно и вдумчиво_ перечитала одиннадцатую главу Той Самой Книги. (уже после написания вот этой главы). Мнение по поводу пейринга в целом и Люпина в частности, мягко говоря, изменилось - и не у меня одной, я полагаю. Пока постараюсь забыть и забить на ООС-ный канон.
- Да подождите вы, скоро он придет, и все вам объяснит, - с превосходством сообщила Нимфадора, сидя на столе и болтая туда-сюда ногами в бирюзовых кедах. Кеды были ужасны, но цвет... Обувь такого цвета надо еще найти. Тем более, расхаживая в отвратительных по причине своей аляповатости вещах, можно было очень легко проявить все необходимые для того, чтобы "держать марку" качества, как-то: мятежность, легкомысленность, жизнерадостность... Короче говоря, все то, чего в данный момент у нее не было абсолютно. Но, ясное дело, что бы она не говорила, никто и не думал униматься. Потому как возвращения Кингсли можно было ждать и ждать, а Тонкс - вот она, Тонкс! Спрашивайте сколько угодно. И начхать, что она почти ничего по существу не знает... - С Макнейром все было ясно уже давно, - глубокомысленно изрек Грюм, не сводя свой волшебный глаз со входной двери. Он, похоже, единственный понимал ситуацию правильно и допроса не устраивал. Тонкс покосилась на Грюма с благодарностью, но его попытка перевести разговор в соседнее русло оказалась безуспешной. Чего и следовало ожидать. - Ну, чего тебе стоит сказать, ну, Нимфадора... - даже Флетчер подал голос, и даже Флетчер назвал Тонкс ее полным именем. Честно говоря, сейчас ей при звуках этого имени хотелось свалить куда подальше и больше никогда не показываться на глаза простым смертным. Утешало ее только одно - изо всей окружавшей ее толпы, один человек все-таки молчал. Точнее, одно гнусное темное существо. - Подождите, пока придет Кингсли, он все расскажет... - на автомате пробубнила девушка, размахивая своими бирюзовыми кедами. - Кингсли сегодня на работе допоздна остается, - со вздохом заметила Молли, всегда находившаяся с Тонкс в прекрасных отношениях, но в данный момент жаждущая новостей как классический румынский вампир - свежей крови. Это оказалось последней каплей. Не крови, нет. Терпения. - Идите вы все, - угрюмо и очень спокойно объявила Тонкс, слезла со стола и, под скрип старых ступенек в странной, суетливо-непонимающей, тишине, резко взбежала по лестнице. Наверх. Хоть куда-то. Захлопнуть дверь, и никто не сможет вломиться внутрь. Комната за выбранной наугад дверью, к счастью, оказалась уже почищенной. Не то чтобы это имело большое значение - разбираться с докси было не сложнее, чем сопротивляться подавляющим заклятиям - но это было приятно. Неожиданный, хоть и единственный, плюс во всём сложившемся. Забравшись в стоявшее в самом углу грязно-серое кресло, аврор пару раз шмыгнула носом, а затем начала неразборчиво всхлипывать. В кои-то веки поддаться жалости к самой себе? Да ни за что. Тук-тук. - Вы понимаете гребаный английский? Я вам сказала, заткнитесь, сядьте на кухне и ждите Кингсли, чтобы долбить вопросами уже его! - хм, кажется, она сказала это слишком громко. Какой-то отвратительный хрустальный сервиз, некогда передававшийся ее предками из поколения в поколение, а сейчас пылящийся в шкафу, протестующе зазвенел. - Идите вы... - уже чуть тише продолжила она, но осеклась, увидев, что дверь успела приотвориться, и в комнату заглядывал Люпин. Странно, вроде никогда раньше он не проявлял суицидальных наклонностей... - Тонкс, что с тобой? Именно Тонкс. Почему-то. Почему? - Люпин, что с тобой? - напоследок шмыгнув носом, а затем - быстро отвернувшись и кое-как размазав слезы по лицу, передразнила она. - А что случилось? - насторожился он. В кои-то веки. Тонкс усмехнулась. Девушки, у которых все в порядке, так усмехаться не умеют. Эта кривая улыбка была не более чем иронизированным вариантом недавних всхлипываний. - С каких это пор ты наконец-то начал звать меня "Тонкс"? - Честное слово, не знаю, Нимфадора. - Иди ты... - пожала плечами девушка и запустила в него какой-то толстой книгой. Ремус покосился с неодобрением, поднял книгу и, разгладив смявшиеся страницы, аккуратно положил ее на полку. Кажется, книги всегда понимали его гораздо лучше, чем люди - ох, ну как можно говорить о таком странном, запутанном, как клубок шерсти после общения с котенком, человеке, такими тошнотворно затертыми фразами? И, естественно, ничего по существу он ей не скажет. Что ж, спасибо хоть на том, что вообще пришел, иначе она бы до сих пор, наверное, сидела, бессмысленно пытаясь загнать злые слезы куда подальше, и сдавленно матеря весь доблестный Орден Феникса. Мужчина наконец-то отошел от двери и начал неторопливо кружить по комнате. - Ах, да. Кингсли пришел, - внезапно заметил он. Тонкс подскочила от неожиданности. - И тебе са-а-авсем не интересно, что он скажет, - недоверчиво пробормотала аврор. - Ну да. - Я всегда могу спросить чуть позже, - Ремус пожал плечами. Вот опять - ни малейшего выражения на лице, помимо обычного интеллигентного дружелюбия, ни единой "лишней" эмоции в голосе. Как всегда. Вот ведь сволочь. В любом случае, Тонкс понимала: надо выбираться.
***
Мне с самого начала не хотелось отпускать ее туда - я слишком боялся, что с ней что-то случится. А что-то случится почти наверняка. Я боялся за нее, и мне было плевать на интересы Ордена, плевать даже на вечную нашу цель - Победу Добра Над Злом. И плевать по-прежнему. Никогда раньше не ощущал я себя такой тряпкой. Впрочем, это не удивительно, совершенно понятно, как и пресловутое "никогда раньше" - да, никогда раньше. Если то, что происходит сейчас, можно вообще хоть как-то сравнить с тем, что было "раньше". Милые, вполне понятные истории, хоть иногда и завершающиеся истериками с битьём посуды или - хоть и ненамного, но хуже того - попыткой очередного очаровательного создания сделать доброе дело и избавить мир от очередного тёмного существа. Мне, честно говоря, было плевать. Теперь мне настолько не плевать, насколько только можно. Настолько, что поначалу, когда она впервые прибежала на собрание Ордена, в первый раз перевернув эту проклятую подставку для зонтиков, и в первый же раз обозвав Сириусову мамашу "хренова верещащая холстина", я побаивался оставаться с ней рядом. Чтобы - ни в коем случае. Чтобы - ничего не подумала. Чтобы - ничего не поняла. Позже я понял: это не простое опасение, нет... Но тогда - что это, ко всем кнарлам, такое? Обостренный инстинкт самосохранения, присущий каждому старому волку? Звериное чувство опасности? Вряд ли. Потому что - поздно, давным-давно поздно. Колдомедики вынесли диагноз, кажется мне, несколько тысячелетий назад. Всё было ясно с самого начала. И - всё равно, теперь я чувствую себя не просто старым мудаком, жаждущим разбить чью-то молодую жизнь, но и безвольным идиотом, которого нисколько не волнует находящаяся прямо под носом война. Последнюю сентенцию я произношу вслух и перевожу взгляд с пустой бутылки старого Огденского на стоящий рядом стакан, а после - на старого школьного друга, деловито откручивающего крышку другой бутылки, на этот раз - полной. Я не собирался ни о чём говорить. Но почему-то сказал. Пока что я жив, и по этой причине - удивлён. - Люпин, это не твоё дело. - Что - не моё? - Страдать от не-при-частности. Твоё дело - быть положительным и примерным, говорить правильные вещи и не париться, - Сириус справляется-таки со злополучной пробкой, радостно по-собачьи клацает зубами и наливает нам ещё по стакану. Я вздыхаю. Ещё по стакану, да. - Вот скажи мне - как бы ты поступил на моем месте, Сириус? - Трахнул бы ее, - отвечает Сириус. - Но ведь она твоя племянница... - Но не твоя же? Ни у кого и никогда я не видел рожи столь невинной. Ни у кого и никогда. Сириус, иногда я тебе завидую. В некотором роде. То, что мы сегодня начали пить, было очень закономерным. Я чувствую себя безвольным идиотом. Сириус... Знать бы, что он чувствует, но я вижу - ему гораздо хуже, чем мне. Не могу сказать, что его мучит совесть - вряд ли, очень вряд ли. Не могу сказать, что он хочет спасать мир - может, и так, но это занятие больше по части героев, вроде Джеймса или его сына. Я знаю одно: забирать свободу у бродячего пса очень, очень опасно. Как и пытаться посадить на цепь волка. - Непричастность, ты говоришь? - я криво, на одну сторону, усмехаюсь. Было бы грозно и зловеще, если бы в свете камина у меня сверкнул клык. Но он не сверкнул, я уверен... Впрочем, мне-то что? Всё равно никто этого не видит, единственный возможный зритель, Сириус, сейчас тоскливо смотрит на тусклое отражение бутылки в поцарапанной поверхности стола. Я усмехаюсь опять, уже по-человечески. Сириус вздыхает. Честно говоря, я совершенно рад, что героем - не являюсь. Это гораздо удобнее. Иногда можно найти разумный компромисс относительно спасения мира...
Как хорошо, что я сюда заглянула)))) Теперь после чудовищно несправедливой судьбы Люпина И Тонкс, с радостью можно окунуться в хороший фик с этой парой! Спасибо, Неукушенная
Очень понравился фик, тем более, что это моя любимая пара! После выхода седьмой книги так трудно стало найти хороший позитивный фик с Ремом и Тонкс... Автор, спасибо за хорошее настроение!
Честно говоря, на днях _медленно и вдумчиво_ перечитала одиннадцатую главу Той Самой Книги. (уже после написания вот этой главы). Мнение по поводу пейринга в целом и Люпина в частности, мягко говоря, изменилось - и не у меня одной, я полагаю
У меня изменилось мнение по поводу Люпина. Впрочем, не диаметрально. Скорее, было подкорректировано. Но по поводу пейринга - ничуть. Просто стало ясно, что у Люпина болезнь too old, too poor... затянулась до неприличия. Но в итоге он все-таки ее перерос - хоть что-то. И спасибо за продолжение, да.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 73
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
!
- участник сейчас на форуме
